Афиноген

Битва с рыжими была страшной. Маленькое черное воинство, под руководством старого вождя Эридана что есть силы отбивалось от наседающих со всех сторон гигантских муравьев, внезапно решивших, что они легко справятся с этими замухрышками, но не тут – то было…

Он родился год назад и сразу стал воином, вернее он родился воином, так принято у приличных муравьев. Кто-то рождается королевой, кто-то рабочим, кто-то слугой, а он родился воином, потому что носил отличительный знак воина – большие и острые , как клещи жвала, которыми он был готов сражаться с любым, кто посягнет на его семью. А еще у него было храброе сердце, не знающее страха , но трепетно любившее свой маленький муравейник и всех тех, кого ему суждено было защищать. Иногда, ночами, когда все уже спали, он пробирался к выходу  и зорко смотрел вдаль, чтобы не проспать нападения коварных врагов и первым вступить в битву, в которой он конечно же станет героем, а мудрый полководец и главный страж муравейника Эридан удостоит его своим вниманием и похвалит за проявленную храбрость и героизм перед всем честным народом…

Но врагов не было и он, прождав пол ночи, начинал разглядывать от нечего делать такие далекие и такие манящие звезды.  Афиноген, так звали муравьишку, был не только воином. В его маленькой душе горело и трепетало рифмами доброе сердце и, смотря на звезды, он начинал слагать баллады и оды, посвященные своему отважному племени, а еще той, которой пока не было. Он не знал почему, но все равно специально для нее сочинял отдельные стихи, они не были похожи на баллады, но от них становилось грустно и тепло, как будто бы ты внезапно съел целую каплю пахучего нектара и тебя защекотали усиками добрые тли.  Наверное это высокая поэзия, думал он и удивлялся, как могла у него, у такого маленького, быть такая высокая поэзия. Ведь он еще пока и не знал, что даже в маленьких сердцах есть место высокому и чистому…

Афиноген, вскочив на бугорок и развернувшись  для атаки, дерзко прыгнул на самого большого из рыжих, судя по всему атамана банды, и впился своими клещами в его глаз. Рыжий замер от боли и попытался передними лапками стащить наглого пигмея с себя, но не тут-то было. Маленький муравей  владел всеми видами боевых искусств, которые он изучал ежедневно под руководством достойнейшего воина Эридана. Он еще сильнее сжал свои челюсти и впрыснул яд прямо в глаз мерзкому врагу, от чего тот пошатнулся и, уже слепой, стал биться головой о камень, чтобы убить маленького врага и избавиться от мучительной боли. Афиногена мотало из стороны в сторону, было больно, очень больно, но храбрый воин не боится боли и сражается до конца. За свой дом, за близких, за честь и славу своего рода. Сознание муравьишки померкло и вся его маленькая жизнь вдруг пронеслась перед ним как в сказке… Он еще крепче сжал клещи и растворился в небытие…

В последнее время муравьишка все чаще и чаще думал о том, что придет момент и все, чему его учили  пригодится  ему в тот час, когда придет беда. Не покладая лап и прикладывая все силы, он учился всему тому, что передавали ему старые и испещренные шрамами воины его племени. Он часто слушал их рассказы о былых битвах и гордился тем, что родился среди таких храбрых сердцем и любящих свой муравейник сородичей. Сердце его трепетало при мысли о том, что и про него когда-нибудь сложат легенды и саги, как о самом достойном из всего их муравьиного племени. И он старался.Очень старался быть похожим на них и не подвести честь своего рода. А зачем еще жить, если жить без чести и совести?

Афиноген очнулся в темноте и почувствовал себя старой разбитой шкатулкой. Все тело болело, задняя правая лапка скрючилась и была сломана, как раз посредине. Он не мог даже пошевелить ею. Вместо глаза у него зияла дыра и он мог теперь видеть только одним. Хотелось страшно пить, но не было сил даже подняться и позвать товарищей. Он вдруг поймал себя на мысли, что еще жив и может даже слагать рифмы. Боль была такой, что стихи получались какими-то пронзительными и очень острыми, как челюсти ненавистных врагов.

 Врагов… Где же они эти враги и где свои – думал он. Неужели все погибли и дом, родной дом разорен, на горе всему его народу. Боль стала еще острее и, превозмогая ее, он тихо пополз в направлении, которое ему показалось верным. Каждый шаг давался ему с огромным трудом, но боль стала потихоньку отпускать его, а стихи стали получаться добрыми и полными надежды. В такт стихам он начал напевать боевую песнь своего народа и воспрянул духом. Он не знал, что такое воспрянуть духом, но вдруг всем сердцем понял, что он не один. Последнее, что он увидел, было то, что к нему бежали соплеменники и впереди всех храбрейший Эридан. Как хорошо – подумал муравьишка и тихо вздохнул…

Прошло много лет… Племя черных муравьев живет и здравствует под мудрым взором прославленного воина и убеленного сединами поэта Афиногена. Хромой и кривой на один глаз он был , есть и будет примером для многих молодых и жаждущих славы воинов его народа. Когда он проходит вечерами по муравейнику с обходом, хромая и склоня голову, чтобы оглядеть всё своим оставшимся глазом, все замирают в трепете и тихо шепчут – Слава Афиногену! Слава герою! А после обхода идет в свою келью и пишет о том, что было и о том что будет. О чести, храбрости, достоинстве и конечно же о любви, хотя так и не встретил ту, которой так и не было… А зачем еще нужны воины, если не петь песни о любви?