Страх-часть восьмая

Вначале девушка вздрогнула от неожиданности, но потом принялась разглядывать себя. Она - вторая - сидела и неотрывно смотрела. Та, вторая Мария, по ощущениям девушки, была ни добра, ни зла, ни умна, ни глупа, ни радостна, ни грустна. Она была никакова, словно белый лист. И это притягивало и пугало одновременно. Та, вторая, даже не была родной. Мария не чувствовала с ней никакой связи, никакого притяжения или отторжения.

- Да я ли это? - не выдержала девушка, произнеся эти слова вслух.
- Нет, не ты, хотя я - это ты, - послышался ей в ответ такой знакомый, но такой бесстрастный голос.
- Я не понимаю, я не могу этого понять...
- Да, пока не можешь, - тут "вторая Мария" протянула к девушке руки, вцепилась ей в горло.
Последнее, что помнила Мария перед тем, как лишиться сознания, это свои собственные, спокойные, даже умиротворённые глаза.

Глава 3

Она лежала на белом мхе. Над ней купалась в лучах летнего солнца крона пышной сосны. Тишина тёплая, состоящая, казалось, из одного света, обнимала окрестный лес. В душе царил абсолютный покой.

- Бессмертие, - это была первая мысль, которая пришла в голову Марии.
Она чувствовала всем своим существом, что каждая травинка, каждая веточка в лесу и сам весь лес в своём величье были ею самою. Не продолжением, не частью, а именно целиком и полностью - ею самою. И сама она тоже была в то же время девушкой Марией.
Ей было трудно объяснить эту неразделённость при раздельности. Но она и не хотела ничего объяснять.

Вдруг в ипостаси Леса она почувствовала лёгкую тревогу. Его глазами, которые были везде, она увидела, что от дороги к той самой осиновой опушке двигаются жители деревни, где она останавливалась на ночлег. В руках они держали зажженные факелы.
- Хотят сжечь. От страха хотят сжечь.

Это было так очевидно. Но это было недопустимо. Люди шли даже не защитить себя, а потому, что их страшило то неведомое, которое, как им казалось, несло в себе угрозу. Никто из них не пытался понять или пожалеть Лес. Страх господствовал над всем и всеми.
Эта слепая, управляемая страхом толпа, равняла людей с животными. Всякие пояснения были заведомо обречены на неуспех.

Девушка-Лес знала, что нужно делать. Она обвела Лес невидимым зеркалом , которое имело способность отражать чувства человека. Страх, оттолкнувшись от этой невидимой преграды, умноженный ею, обратился назад к подходящим с факелами людям.

Все как один они бросились бежать вспять, к дороге, беспорядочно роняя факелы, которые гасли, не успев коснуться земли. Только редкие люди, решившиеся обернуться, видели, как Нечто блестящее, мелкоигольчатое рассыпалось у них за спиной и исчезало.

Пока люди в панике бежали по дороге в свою деревню, Лес окутывал Марию и одновременно сам себя благодарностью и теплом. В этой благодарности была высшая сила, и высшая справедливость, и высшая правота.

«Кто я? Зачем я? В чём моё назначение? Почему я - Лес?», - думала Мария. Но в этих размышлениях не было мучительного поиска истины, а только необходимость узнать свой долг, своё предназначение.

Она опустилась на белый мох под той самой раскидистой сосной, глаза её сомкнулись. Лес уснул...

(Продолжение следует.)