Нижний предел мечтаний

Содержание

Пролог
1. Обыкновенная жизнь.
2. Доброе утро, новый год!
3. Даркнол и ребята.
4. Больничный контигент.
5. Жизнь начинается версия 1.1.
6. Кот в сапогах!
7. Тайное собрание.
8. Игра успешно пропатчена.
9. Пришествие в мир иных.
10. Таверна «Водопад у Рехеля».
11. Наташа.
12. Смех Аргримма.
13. Царская депеша.
14. Наташа и новые друзья.
15. Собрание
16. Загар души.
17. Предательство.
18. Оружие к бою
19. Академия.
20. Музыкант.
21. Начало занятий.
22. Тяжело в учении, легко в бою.
23. Приглашение на войну.
24. Первый и последний бой.
25. Удаление паразита.
26. Возвращение домой
Эпилог
 

 
                Былина
                Вышли в поле виртуальное богатыри могучие
                Могучие да удалые ребятушки.
                Раз махнут они палицей волшебной
                Земля содрогнется от взмаха.
                Второй раз махнут - текстуры дубовые вздрогнут.
                Три махнут - злодеи окаянные в страхе разбегутся.
                А встретишь богатырей этих настоящими (то есть в реальной жизни).
                Не богатыри они вовсе, а подметки рваные,
                На всякую ересь дурни падкие.

         Пролог.
         С давних времен, до появления человека, мир населяли дивные существа. Сам мир был делился на темную и светлую сторону. Между сторонами тьмы и света шла вечная война. Никто не мог сказать, когда началась эта, проклятая для одних, и священная для других, война. Обе стороны были непримиримы,  применяли разные средства в борьбе против друг друга. Обычная битва здесь являлась редкостью, и каждый бой был полон всяких ухищрений и коварств, чтобы удержать свои позиции перед лицом врага.
         Светлая сторона использовало свою магию, наполненная святой ярости. Зло в негодовании от действий сил Света, призывало облако смерти, состоящее из всех ныне известных и неизвестных нам болезней, чтобы пополнить свои ряды нежити. Но знали Темные, что этим война не ограничится, и были правы.
         Светлые, потерявшие огромное количество воинов, поднимали на битву Паладинов, рыцарей, наделенных силой воскрешать мертвых, рыцарей с несокрушимой верой и отсутствием страха перед врагом. Тогда Зло, осмыслив беспомощность нежити перед оппонентом, вызвало стражей Тени, неуязвимых демонов, таящихся в самых потаенных уголках мира сего.
         И продолжалось так долго, и с каждым разом масштабы битв возрастали до небес, земля стонала от войны, небо было в тучах пожаров. И не выдержал Хранитель, что держал баланс сил мира, вечной войны, и решил уйти на покой. А заместо себя поставил преемника, которому суждено было принять на себя роль нового хранителя. Спустя некоторое время на месте Хранителя появилось на свет хрупкое, жалкое существо, именуемое Человеком.
         Ужаснулись Темная и Светлая стороны от увиденного, ибо по велению Хранителя, это существо объединяло в себе качества обеих сторон, выставляя  все принципы вечного конфликта в непотребном виде. Смешалось все в одном существе, которое привело к концу войну между Злом и Добром. Никто не станет победителем в этой вечной войне, потому как все стало пассивным. Лидеры Света и Тьмы обещали этого так не оставлять, и хотя подчиняясь воле Баланса, решили наградить Человека всеми качествами и пороками своих сторон, чтобы потом вернуться и продолжить борьбу.
         С этого момента начинается история людей, которые принялись создавать свою историю и судьбу. Все стало вокруг все простым, и сила и мощь всего, что существовало до появления людей, не ушло в небытие, а лишь притаилось в ожидании до лучших времен, когда наступит долгожданный момент.

         1. Обыкновенная жизнь.
         В обыкновенных офисах происходят обыкновенные вещи. Этим уже никого не удивишь. Будние дни нагнетают своим порядком, даже праздники и оплачиваемые отпуска не меняют мировоззрение тех людей, которые являются работают в этих обычных офисах, оставляя их неприемлемыми к амбициям, энтузиазму и другим прекрасным словам из этой категории. Внешне офисный коллектив напоминал животное стадо (не в ругательном смысле), потому как в их внутреннем мирке все было стабильно и спокойно. Любое волнение или оживление приводило к подсознательному негодованию и возмущению офисных жителей, которые всем своим жизненном образом напоминали сонных мух.
         Но сложилось так, что жизнь не любит однообразность и пустоту эмоций. На то и жизнь, чтобы жить, чувствовать, радоваться ощущениями, а сидеть в ожидании своей кончины в зоне комфорта. В конторе одной из таких офисов стали происходить странные вещи. Федор Блякин, обычный менеджер, работающий с компьютерными программами для чертежей, и который был и остается заядлым игроком в онлайновые игры, внезапно обрел возможности своих героев. Для самого Феди с его образом жизни это не было потрясением, потому как большую часть времени он проводил в виртуальном мире онлайн-игры, и граница между реальностью и фантастическим миром игры практически терялась. Федя даже не стал выяснять тот факт, чтобы обрел возможности своего персонажа, которого он заботливо прокачивает (т.е. развивает) в популярной онлайновой игре.
         Но не только Блякин подвергся, скажем так, нетрадиционной форме мутации, были и другие личности, которые тоже обрели, неестественные для нормального человека, качества. Ряды офисных любителей игры пополнила секретарша Наталья Корытова, которая обладательницей замечательной фигуры и умением здраво и адекватно мыслить. В остальном, Наташа для многих была представительницей из обычного племени симпатичных секретарш. Конечно, у нее были свои тайные воздыхатели, к числу которых относился, уже небезызвестный нам Федор. Но нашему парню не особо везло в подобных вещах - Корытова даже в упор не замечала его. Виной тому, отчасти, была прыщавость Феди, которая в большом количестве напоминало какое-нибудь созвездие. И данный факт никого не радовал, в частности самого Блякина, не говоря уж о Корытовой.
         Второй кандидат-безнадега, добивавшийся расположения офисной красавицы, был Илья Щербин.
         Да-да! Все верно – это тот самый Щербин, который когда-то устроил своеобразный игровой турнир между работниками фирмы и в порыве восторга, причиной которого стала победа над трудным соперником в лице Блякина, Илья принялся отплясывать на круглом дубовом столе, стоящий в центре офисного кабинета. Признаться, плясал Ильюха знатно, стол под его ногами издавал одновременно жалобные и угрожающие звуки, намереваясь скинуть с себя танцора.
         И продолжалось бы это шоу, бог знает сколько, пока в кабинет незаметно вошел исполнительный директор фирмы Виктор Козюльский. На вид он был полноватый, сорокалетний мужчина, прическа которого всегда вызывала разные чувства у своих подчиненных. Своим появлением Виктор Павлович буквально всех ошарашил.
         Виктор, как и все типичные руководители, был человеком сложного склада ума, и запросто мог уволить вконец обнаглевшего сервис-инженера Щербина. Но ситуация оказалась такой нелепой и комичной, что Козюльский, принципиальный и харизматичный руководитель, нарушил тишину громовым смехом, чем еще более ошарашил всех. Илья, пристыженный реакцией начальства, медленно слез со стола и выглядел, словно, свекла.
          - Ну, Илья! Потешил, ей-богу, ты меня! - стихами выпалил директор, вытирая слезы, и тут же сменил тон на строгий. - Я даже, спрашивать не буду, что к чему. А просто попрошу разойтись всех по рабочим местам! Вопросы есть?
         Народ, стоящий, а кто сидящий, без единого звука, разбрелись по своим кабинетам, а оставшиеся молча, продолжали работать на своих местах. А через несколько секунд в офисе раздался дружный хохот. Смеялись все, за исключением Щербина, виновника веселья.
         Илья же, виновником своего позора счел Федю, причем, в качестве провокатора. Хоть Федя и подбил его устроить сетевой чемпионат и даже вовлек в это рисковое мероприятие несколько человек, но в своей дикой выходке Илья был виноват сам.
С тех пор, из-за сложного характера Ильи, пошла тайная вражда между ними. Коллектив хотел помирить их, но все попытки оказались тщетными. Илья и Федор были вечные соперники, и их междоусобная борьба порядком надоела всем, отчего все забыли про это. Впрочем, Щербин потом малость поостыл и даже предложил Феде новый матч, под предлогом взять реванш и отыграться. Но Блякин благоразумно отказался от этой затеи, не желая вновь не попасть в черный список друзей Щербина. Казалось, после этого все должно было вернуться на круги своя, но одно событие навсегда изменило жизнь этих ребят. Событие, от которого зависели жизни многих людей. И произошло оно совсем недавно.

         2. Доброе утро, новый год!
         В ночь перед Новым годом сотрудники компании по желанию руководства всегда собирались вместе. Сплоченности и духа коллективизма в компании где работали наши ребята, было в достатке, и потому весь трудовой коллектив во главе с Козюльским отмечал приход Нового года в относительно тихой и дружной обстановке. Говорили тосты, пили за наступающий год и загадывали желания. Конечно, не такие желания, которые начинались со слов "Дорогой дедушка мороз...", что делало большинство людей в детстве, но от этого суть новогодних пожеланий не менялась.
         Известно, что дети - самые живые люди, когда дело касается чувств и эмоций, хоть за это они расплачиваются своей наивностью, и взрослея теряют веру в чудеса. Вообще, люди, не способные на нестандартные вещи, как дети, и, живущие по шаблонам быта, вряд ли смогли придумать что-нибудь из ряда вон выходящее. И новогодний корпоративный вечер проходил всегда по расписанию: громкая музыка, ящик шампанского (руководство было категорически против высокоградусных напитков), бенгальские огни, стол, полный вкусностями, и, естественно, наличие самих празднующих.
         Но эта картина вызывает у постороннего наблюдателя чувство однообразности. У постороннего наблюдателя и у Феди, который каждый год, в один и тот же день загадывал одно и то же заветное желание, и каждый год оно упорно не исполнялось. Федя от ощущения безысходности решил для себя, что это будет последний раз в его жизни, когда он загадывать искреннее желание. И если и в этот раз у него ничего не получится, то Федор Блякин из "юного" мечтателя превратится в еще одного взрослого скептика, который пополнит многомиллионную армию таких, как он. Для него это стало бы большим разочарованием в его жизни.
         В понятие своей мечты Федя вкладывал то, что в его жизни произойдет такое событие, которое изменит привычный уклад его жизни, и даст смысл жить дальше. Видимо очень заветной и искренней была его мечта, что судьба (или Дед мороз) сжалилась над ним и исполнила его тайное желание, именно тогда, когда Федя совсем потерял веру в новогодние чудеса.
        Проявились эти чудеса сразу же на утро первого дня года.
        Каждый взрослый человек, искушенный  насладиться алкоголем, знает, как начинается первое утро года после обильного застолья: чугунная голова, «азиатские» глаза, дрожь по всему телу, рот воспроизводит особенный букет запахов, который наверняка можно характеризовать как боевой газ, а в желудке у такого бедолаги как будто идет битва под названием Курская дуга.
        И "танки", которые проиграли бой на поле брани, намерены выйти из нутра бедолаги, причем без разницы, откуда: обратно через рот или через альтернативный, но не менее стандартный выход из ситуации. Вот такое утро ожидало Федора и всех остальных, кто вчера принял внутрь немалую дозу спиртного.
         Возникает закономерный вопрос: разве можно быть такое похмелье после корпоратива, учитывая скудную винную карту? С обычной марки вряд ли. А вот с коктейля «аля Щербин», который представлял собой смесь водки и какого - того сорта вина, похмелье было неизбежным финалом празднества.
        Начальство никак не могло заподозрить подвоха с градусами напитков и, решив, что все идет плану, не обращало внимания, а может просто прикрыли глаза, на быстро пьянеющих сотрудников.
         Ценители коктейля Ильи, естественно, не заставили себя долго ждать и устроили «стелс-пьянку, окончившаяся дружным скандированием "С новым годом!". После чего, подавляющее большинство гуляющих в состоянии "под углом" разъехалось на такси по домам.
         Пробуждение для Блякина было щадящим, в силу того, что он жил один в своей квартире. Федя проснулся еще в десять часов утра, но собирался пролежать в постели еще пару часов. Не открывая глаз, он пытался вспомнить что-нибудь, но попытки оказались безрезультатными на поверку. Отбросив в сторону мысли о прошлогодних событиях, Федя собирался встать с кровати, однако матушка-лень и чувство пофигизма на весь мир, сделали свое черное дело, и Блякин смог ощутить прохладный пол ногами ближе к обеду.
         Холодильник в его доме был небольшим, но в отличие от тех холодильников, стоящих в таких, же холостяцких берлогах, этот всегда был набит под завязку продуктами. И в этом белом рефрижераторе, на нижней полке дверцы стояли две бутылки светлого пива. Нетрудно определить алгоритм действий жертвы похмелья.
         Федор сглотнул, когда увидел холодную запотевшую «Балтику». Булькание и довольное "ааа" оповестили о том, что хозяин холодильника испытывает немалое удовольствие, а симптомы похмельной лихорадки потихоньку стали отступать.
         - Мяу, - послышалось из коридора.
         - Ах, блин! Совсем забыл про Манула! - схватился за голову Федор, но скорее из-за забывчивости, чем из-за головной боли. - Сейчас я тебя покормлю.
         Федькин питомец вовсе не был манулом, а простым котом сибирской породы. Но из-за любви к манулам Федор назвал своего мышелова именем, которым называет представителей крупного вида кошачьего семейства. Да и выражение лица Манула напоминала об красивых и диких кошках, обитающих в Средней Азии.
         Кот ничем не отличался от своих сородичей, но у него было одно преимущество перед обычными котами: любой грызун, попавший в поле зрения Манула, моментально оказывался в списке смерти. Естественно, квартира холостого Блякина, который не заморачивался с готовкой пищи и соблюдение порядка в доме, для мышей была подобно Эл Дорадо, так как квартира, в которой творится бардак, всегда привлекает всякую живность наличием съестным.
         Но Манул не Федор, и свои обязанности кот исполнял на совесть. И хотя хозяину квартиры и кота конечно была небезразличной судьба его берлоги, но Манула Блякин содержал только из-за боязни к одиночеству, а не в качестве мышелова. Федя по-детски мечтал, что когда-нибудь кот научится понимать его мысли и беспрекословно их выполнять. И вот сейчас, заспанный и с чугунной головой, насыпав какую-то импортную дрянь, которую кот стремительно начал транспортировать в свой желудок, Федя почувствовал первый  приступ голода за этот год.
         Пристально изучая интерьер холодильника, Блякин почему-то нашел ничего такого, что могла удовлетворить его аппетит, разве что овощи и майонез. Хотелось чего-то мясного, хотя бы пельменей, которые, к сожалению, покинули его холодильник еще неделю назад. Придется топать в гастроном, благо он располагался рядом с его домом.         
         Накинув зимнюю куртку и надев шлепанцы, Федя выскользнул в подъезд, а оттуда на улицу. Двор пятиэтажки, в которой жил он, оказался пустынным и заснеженным из обилия осадок. Очередной новый год встречал своих временных обитателей как надо.
         - Впрочем, чему удивляться, - подумал Блякин, вдыхая морозный воздух, - все нормальные люди сидят у голубых экранов и смотрят голубой огонек.
         Самому Федору сейчас было явно не до огонька, его миссией было закупить пельменей и хлеба. А потом отправиться домой, чтобы заморить червячка и устроить онлайн-поход в игровой мир, чтобы собрать там "грибы".
         Несмотря на свой возраст, Блякин увлекался компьютерными, играми и для него было счастьем в конце рабочего трудового дня расположиться у любимого компьютера, чтобы виртуально расслабиться.
         Геймеры "грибами" называют артефакты и вооружение, которого очень много в честь праздников, в том числе и Нового года. А сама игра, где «росли эти грибы» была уникальной по своему содержанию, но обо всем по порядку.
         Погода на улице была просто великолепна: морозная свежесть, снежные хлопья и нежное солнце. Это было как в стихотворении про «Мороз и солнце». Даже Федя, который никогда не воспринимал поэтическую красоту природы, невольно засмотрелся на прелести зимней погоды, чувствуя где-то внутри себя при этом умиротворение и покой.
         Любовался так Федор долго бы, если бы не чей-то низкий голос прервал наблюдения романтика. Обладателем голоса оказался пожилой мужчина, опрятный на вид, в старомодном зимнем пальто, в шляпе и в больших очках в роговой оправе.
          - Молодой человек, в таком виде выход на улице чревато простудными заболеваниями. Учитывая январские морозы, я бы на вашем месте оделся бы потеплее.
         Федор нехотя взглянул на прохожего, и уже собирался было двинуться за пельменями, но что-то привлекло его внимание к этому незнакомому человеку. Осматривая с ног до головы мужчину, Федя заметил странную трость, которую незнакомец держал в правой руке, а левой поправлял очки. Точнее, он их снял, и на Блякина уставились мудрые, и в то же время, пугающие своей синевой, глаза. Федор увидел в них самого себя, только отражение чем-то отличалось от оригинала. В жизни он простой сотрудник обыкновенной фирмы, а вот за гранью отражения глаз находился кто-то иной. И что-то подсказывало Феде, что этот иной, есть он сам в будущем.
         - Ну ладно, Федор Михалыч, пойду я, пожалуй. Да и тебе советую не спать на ходу, не то замерзнешь, - добродушно пробормотал незнакомец, блеснув белыми зубами.
         Бывает так, когда вроде бы все правильно и буднично, но происходит странная вещь, которая не вписывает в расписание обычных вещей, вот вроде все так, но какая-то деталь вызывает чувство обеспокоенности. И потом приходится, обязательно приходится, столкнуться с последствиями этой странной вещи.
         Но Феде, собственно говоря, особо не рассуждал на эту тему, ибо недосуг. Усмехнувшись, Блякин собрался было двигаться по направлению к гастроному, как до него дошла мучавшая его догадка: а откуда он знает мое имя?!
         Смысла перечислять знакомых не было, ибо он хорошо бы запомнил человека с таким взглядом. Да и с памятью у Федора было все замечательно.

         
         3. Даркнол и ребята.
         Щербин после корпоратива чувствовал себя немногим хуже, чем Федор Блякин. Проснулся он почти в полдень, причиной чего послужила громкая дебильная мелодия на сотовом телефоне, оповещающая о новом смс-сообщении.
         Илье на мгновение показалось, что его череп приобрел форму колокола, а язык стал медным язычком, и вместе с мобильным телефоном башка Щербина бодро зазвенела в такт мелодии. Конечно, это было не так, но Илье все происходящее показалось настолько реальным, что он схватил себя за голову двумя руками, чтобы заглушить колокольной звон в своей голове.
         Наконец телефон заткнулся, и человек-колокол вздохнул с облегчением. С остервенением, схватив нарушителя тишины, Илья открыл ящик сообщений, и выразительно плюнул от злости. Потому как новое сообщение оказалось всего лишь поздравительной открыткой от оператора сотовой связи. А текст был банален до простоты: "С новым годом! С нами ваши мечты исполняются!". И все!
         Ладно бы, пришло сообщение от мамы или приятеля, которое тоже не блещет оригинальностью текста, но текст составлял хотя бы живой человек, который писал его именно тебе. А в компании сотовой связи видимо решили, что утро первого января – самое-то время, чтобы отправить такое сообщение. Ох, найти бы того, кто придумал эту глупость: поздравить своих абонентов с праздником в столь неподходящее время.
         Илья даже представил в своей голове картину: вот он забегает в главный офис оператора сотовой связи, достает откуда-то топор и, с криком – «щас я вас, блъ, поздравлю!»; начинает крушить все вокруг, в том числе оборудование для работы мобильной сети. А потом вдруг ниоткуда появляются конкуренты этой компании, аплодируют и дарят ему эксклюзивную сим-карту, которая никогда не будет беспокоить владельца номера всякой чепухой посредством смс-сообщений.
         Илья опять сплюнул, на этот раз от бредовой фантазии, которая так любезно предоставило ему шальное воображение. Щербин снова прилег, в надежде полежать в постели, но в дверь позвонили, причем настойчиво, словно стоящий за дверью спешил в сортир, приняв Ильюхины апартаменты за него.
         Илье стоило много усилий, чтобы не подбежать к двери и проорать через нее что-нибудь нецензурное, хотя ему и потребовались усилия, чтобы просто встать. С трудом оторвав свое туловище от кровати, Илья накинул халат и потопал в коридор. А когда открыл, то сначала обомлел, а затем нервно заржал.
         На подъездной площадке стоял поддатый Дед мороз, но без Снегурочки. Выражение его лица выглядело ужасающе:  надутые красные щеки, щетина, которая никак не гармонировала с накладной болтающейся на шее белой бородой, и глаза, в которых читалось страдание. Видимо, дедушка перевыполнил свой план.
         - Тебе чего, Санта? - весело поинтересовался Щербин, сдерживаясь от смеха.
         - Малец, выручай! Трубы горят, помоги дедушке! - Прохрипел страдалец.
         - Сейчас, погодь, - понимающе кивнул Илья и метнулся на кухню. Через несколько секунд вернувшись со стаканами, он увидел, что коридор пуст. Подозревая, что это может быть вор, Илья принялся обыскивать квартиру. Убедившись,  что ничего не тронуто, Щербин задумался.
         Его взгляд упал на записку, приклеенной к косяку входной двери. Содержание по смыслу не отличалось от недавней смс-ки, но звучало по-другому: Друг мой! Мечты реальны, так что думай головой, прежде чем что-то желать.
         - Дурдом! - в сердцах воскликнул он, выбросив записку в мусорное ведро. Усевшись на диван, Илья крепко задумался. Судя по выражению лица, какая-то мысль напрягала его.
         Каждый человек, по-своему, невольный мыслитель. Даже дети в детсадском возрасте начинают, каким-то образом, мыслить. Так сложилось у нас, людей, мыслить по поводу и без повода. Увидев что-то знакомое или необычное, мозг человека начинает работать в активном режиме, причем сам человек не подозревает об этом, так как уже привык к этому еще с детства. В нашем случае, это был Илья, который не принадлежал к числу тех людей, предпочитающих на досуге предаться рассуждениям.
         Илью больше раздражало то, что утренний посетитель не выходил из его головы. Уходя в воспоминания о странном утреннем госте, Щербин невольно увлекся изучением его образа.
         Большее любопытство у него вызвало выражение глаз чудаковатого гостя. Таким взглядом обладает люди, которые способны на многое, и ничто их не остановит. Илья не был специалистом в изучении психологического портрета людей, но чудак в костюме деда мороза оставил в нем сильное впечатление. У Щербина было ощущение, что за ним следили или же оставили ему эту записку, как предупреждение. Вот только знать, о чем конкретно его предупреждают.
         И долго бы он так сидел, пока не зазвонил домашний телефон. На этот раз голова Щербина не отреагировала так болезненно, как в прошлый раз. Видимо остатки хмеля начали потихоньку выветриваться из головы. Звонившим оказался однокашник Игорь, с которым Илья дружил с первого курса. С того времени прошло немало лет, а их дружба не испортилась, разве что истерлась местами.
         Помимо многих причин долгой дружбы, фундаментом для дружеских отношений между Ильей и Игорем была страсть к виртуальным, фэнтезийным онлайн-потасовкам, которые устраивались благодаря интернету и игровым разработчикам. Проще говоря, Игорь и Илья безбожно гасили свой интернет-трафик, ради того, чтобы, в режиме кооператива набить морду какому-нибудь огру, а потом дуэтом счастливо горланить в чате о безвременной кончине ни в чем неповинного монстра, оказавшись на пути виртуальных головорезов.
         Илья уже знал тему разговора с абонентом Игорем.
         - Здорово, тролль! - радостно вопили с того конца "провода", а потом более низким голосом, переходящий в высокий альт: - С Новым годом!
          - Не верещи, Полк (Игорь)! - сморщился Щербин. – Ты, вообще, походу, не имеешь каково просыпаться первого января. Чего звонишь? Поздравить хотел?
         - Ты что? Совсем забыл, что сегодня день...
         - ... "грибного" сезона. - Закончил мысль Игорь и рванул к компьютеру, чтобы включить его.
          - Ну, ты даешь! Я как раз нашел для нас жертву, набитая весовыми артефактами...
         - Полк, конец связи! В чате спишемся, - обрезал Илья.
          - Понял, я буду ждать..., - не договорили на другом конце, так как радиотелефонная трубка, описав дугу, шлепнулась на диван.
         Компьютер Ильи грузился немного дольше, чем обычно. Но времени загрузка операционной системы особо не занимало, как впрочем, загрузка игрового клиента. Игра, которую собирался загрузить Игорь, представляла собой фэнтезийную онлайн-игру, из разряда ролевых игр.
         Фишка этой игры заключалось в том, что любой игрок создает для себя протеже, которого нужно развить по определенным умениям. Данных протеже величали героями или аватарами, и нужно было владеть фантазией, чтобы проявить оригинальность и себя на игровом поприще. Что самое интересное было в игре – это свой мир, огромной как реальный, где можно было делать, что угодно.
         Героев у Щербина было всего два: рыцарь ордена Паладинов, именуемый Дальпьером и Сандоргрим, гном-кузнец. Если второй персонаж был более-менее развит и являлся вспомогательным, то первый представлял немалую мощь в титановых доспехах, полученных в качестве приза за победу в драконьем турнире.
         Вообще, Дальпьер, как воин, специализировался исключительно на драконах. Каждое событие, связанное с драконами, всегда влекло его к себе, будь то битва за драконье яйцо в качесте призового питомца, или убийство рейдового босса, какого-нибудь новоиспеченного дракона.
         Поэтому Илья заранее знал, куда он направится с Полком и с кем состоится битва за артефакты и какой титул он получит в случае победы. Их с Игорем наверняка ожидает достойный противник, который не обидит призом.
         Игорь полк в отличие от Ильи имел всего одного героя - щуплый маленький гоблин, по имени Иглар, по профессии минер. Несмотря на жалкий внешний вид, гоблин Игоря способен, посредством взрывных устройств и огромных способностей к скрытности, обдурить и поставить в безвыходное положение любого противника.
         А учитывая возможности Ильи в лице Дальпьера, их дружный дуэт представлял грозный альянс, для вражеских героев любого уровня.  Щербин не сильно не волновался за судьбу своего подопечного, зная что Игорь никогда не бросит его.
         Игровой мир благодаря возможностям разработчиков, позволяет мигом перелететь из одной локации в другую за считанные секунды. Загрузившись в игровой мир, Илья первым делом затарился лечебными склянками и направился искать союзника. Найти Иглара проблемой не было: вон стоит возле телепорта, что-то там обнюхивает.
         Илья усмехнулся увиденной картине: невысокий ростом, гоблин выглядел как забавный зверек, а большая саперная лопатка, висевшая за спиной минера увенчала Иглара короной юмора.
         - Никак не привыкну к образу твоего перса (сокр. - персонаж), - начал разговор в чате Илья.
         - Завязывай дразниться! А то перейду на другую сторону, чтобы посмотреть, как взлетит задница твоего рыцаря, подорванной на моей мине, - грозился Полк.
         - Ты пиши короче. Не поэму ведь пишешь! - продолжал выстебываться Щербин.
         - Ладно, хорош балагурить! Пошли Даркнола валить!
         Илья чуть со стула не упал, прочитав последнее сообщение от Полка.
         Даркнол - сильнейший нейтральный монстр. Его дружно называют отцом драконов, и так же дружно боятся его, потому как он является главой Драконьей горы. Объявить битву Даркнолу все равно, что бросить вызов королю Корпарии (выдуманное королевство в игровом мире), что есть само по себе самоубийство, естественно, виртуальное.
         Несомненно, победа над ним дает немыслимые привилегии в игровой иерархии, не говоря уж об артефактах, в качестве добычи.
         - Шутник, да? - отписал в лог чата Илья.
         - Включи наушники, устал печатать. Да и потом, так проще будет гасить нашу жертву, - советовал Полк.
         Вздыхая остатками перегара, Илья подключил к системному блоку стереонаушники ExploseBitAudio или, сокращенно, EBA. Этот аппарат, при правильной звуковой настройке, временно поселяли в голове пользователя сабвуфер, а функция 3D звук отправляли оную голову путешествовать по волшебному миру мощных децибелов. Илья до сих пор в экстазе от возможностей EBA. И вот сейчас, когда требовалась вся выдержка геймерских способностей Щербина, он не преминул воспользоваться наушниками. Ведь насколько известно, звук в большинстве игр играет немалую роль при игровом процессе.
          - Привет драконоубийцам! - радостно возвестили наушники голосом Полка, - как слышишь?
         - Не кричи, пожалуйста! Итак, голова гудит! - проворчал в ответ Илья. - Ладно, давай, делись стратегией, как завалить его
         - А что там думать, бери да бей!
         - Ты Полкан, конечно, гений, но у тебя есть план?
         - Конечно, есть! Ильюха, кликай своего товарища и коллегу, Федьку Блякина. Он сейчас в онлайне, пусть подтягивает своего Пилюлькина, чтобы поддерживать нас по-медицински.
         - Ты уверен?! - поинтересовался Щербин, - Ведь после боя придется делиться!
         - Там артов (артефактов) на всех хватит. И завязывай жадничать, иначе наше предприятие накроется тазом.
         - Хорошо, это твой выбор. Я имею в виду про твое, как ты сказал, предприятие, связанное с походом на самого опасного существа этой игры, но звать именно Блякина, а не кого-нибудь другого...
         - Я знаю, что я делаю, - перебил Полк, - просто кликни Федю.
         Блякина найти было нетрудно, немного труднее было его уговорить пойти на сомнительную авантюру. Блякин, впрочем, недолго сопротивлялся. Да и попробовать сделать невозможное его только увлекало.
         И объединились три героя для нелегкой задачи, а точнее, её решения. Дальпьер – воин в драконьей броне, ударная сила, именуемая танком, Иглар - опаснейший, за счет своей хитрости, гоблин-минер, суппорт-мастер, и Пилюлькин, имеющий неплохую виртуальную репутацию лекаря-медика в своем клане, по сути, тоже, суппорт. На самом деле герой Феди был вовсе не лекарь, а элементалист, и звали его, естественно, не Пилюлькин, а Кладо, в честь какого-то мифического бога, обладавший властью над четырьмя первоосновами всего мира: ветер, земля, огонь и вода.
         Федя вообще любил подобные вещи и старался равномерно развить Кладо, своего героя, во всех четырех направлениях, благо, игра позволяла это сотворить. Но также эта игра требовала избрания дороги, по которой пойдет персонаж игрока, параллельно и "виртуально" прогрессируя. И Федор, недолго думая, выбрал для Кладо путь врача, которая хоть и не столь почетна, как в реальной жизни, (хотя в нашем мире медицина постепенно теряет репутацию бескорыстной профессии, и приобретает более коммерческий характер) но все же дает некоторые преимущества в бою.
         Блякин, в отличие от большинства геймеров, с умом использовал свой выбор. Он знал, что рано или поздно, усовершенствовав своего подопечного как следует, он сможет свободно играть в этом мире. А сила четырех стихий, как он любил говорить, даст его протеже уникальный сплав возможностей.
         И сейчас, Игорь, он же Полк, неспроста подтягивает Кладо. План убийства почти неубиваемого Даркнола был прост: Илья, использует Дальпьера в качестве танка, то есть герой идет прямиком на противника, без каких-либо уловок, Федя, за счет Кладо, обеспечивают поддержку Дальпьеру врачебной помощью, а Игорь, в режиме невидимки, обкладывает Даркнола всевозможными взрывными устройствами, и, в нужный момент, устраивает Дракоше ядерный апокалипсис местного масштаба.
         Расклад был простой, но это на словах, потому как их соперник не сопливый нейтрал, которого можно просто уничтожить, используя некоторые магические навыки и умение нажимать на кнопки.
         Против троицы выступала мощная интеллектуальная программа в лице Даркнола, блестящий результат годовой работы программистов, которые задействовали все свои мозговые ресурсы, чтобы создать непобедимую машину смерти, естественно, виртуальную.
         - Привет гоблинам! - как в рации, прохрипел появившийся на виду, Федя, - готовы гасить жертву?!
         - Как бы он нас не загасил, - пробубнил Илья.
          - Не будь пессимистом! План, как его завалить, готов! Основная поддержка на мне, то есть на Игларе, - проводил инструктаж Полк, - ваша задача отвлечь его, а остальное предоставьте мне. Договорились?!
         - Да! - почти одновременно ответили собеседники Полка.
          - Ну, тогда с богом! И связь поддерживаем!
          - Без тебя знаем! - проворчал Щербин.
         Чтобы убить Даркнола, его надо найти, что является нетрудной задачей, но что они потом будут делать, если найдут его. Игровой мир был огромным, и чтобы пройти его пешком, требовалось несколько реальных дней, но благодаря волшебным телепортам, проблем с передвижением не возникало. "Три богатыря", идущих на битву, быстро определили пик Драконьих гор и направились туда. Все были сосредоточены, как первоклассники на первой контрольной.
         Приблизившись к месту сражения, герои огляделись. Вход в пещеру был огромен и пуст.
         - Ну и где же он? – спросил Илья. - Куда он подевался?
         -Может, ушел на охоту?
         - Какую охо…
         Бум! - Неожиданно прогремело сзади и трое игровых персонажей оказались оглушены и разбросаны, как яблоки с яблони после тряски.
         Никто не успел ничего толком понять, как последовал еще один удар. На этот раз гораздо мощней. Группу оглушенных "смертников" раскидало в разные стороны, но ребята сумели сориентироваться и разглядеть источник "опасностей". Нетрудно было догадаться, что это хозяин Драконьего пика тепло встречает своих гостей. Рассчитывая на медлительность темного дракона, юниты отбежали от его логова, чтобы предпринять тактику.
         Тактику, которая изначально избрали, казалось безумной, но вскоре её приемлемость стала реальной в данной ситуации. Иглар, маленький гоблин, исчез из виду, чтобы реализовать свой план. Дальпьер и Кладо, под вздохи Ильи и Феди, двинулись в сторону монстра, чтобы принять открытый бой.
         Вернее, Дальпьер примет бой, а Кладо, подобно медсестре, будет поддерживать жизнеобеспечение товарища по команде, посредством магии и лечебных склянок. Использовать магические заклинания на противника не имело смысла, так как Даркнол имел защиту от всех видов магии. Соответственно, надежда была на меч Дальпьера, именуемым «силуэтом Ястреба».
         Странной формы, клинок был изготовлен демоном-кузнецом из Долины теней, был выбит Дальпьером из темного демона во время битвы при Ардене, когда случилось игровое событие «Нашествие темных». Особенность этого клинка заключалось в том, что «силуэт Ястреба», невзирая на броню, наносил урон врагу практически без штрафа. То есть, это все равно, что бить голого бездоспешного воина, даже если тот одет в многокилограммовый панцирь, именуемой броней.
         А вот титановые доспехи Дальпьера в комбинации с огненным щитом, который мог сотворить Кладо, по отношению к врагам, давали ощутимый бонус к защите подопечного Щербина. Но это никому не облегчало задачу: никто не знает, на что способен их противник, да и уровень регенерации темной твари зашкаливал за недопустимые пределы игровых показателей.
         - Ну, Федя, с богом, - выдохнул Илья, и, шумно вдохнув, щелкнул курсором на Даркнола.
         Дальпьер не ослушался приказа, и, приняв боевую стойку, рванул к Даркнолу. Блякин же попридержал Кладо, зная что, Даркнол с двух хитов (ударов) размажет его подопечного по игровой почве, поэтому сфокусировал свое внимание на герое Ильи.
         Битва началась!
         Дракон умело использовал свой потенциал и не вступал в схватку сам, насылая своих союзников на дерзких воинов. То и дело из пещеры вылетали крылатые твари: виверны, гарпии, молодые драконы, которые здорово портили кровь героям.
         Дальпьер держался стойко, а Кладо, создавая призрачные копии рыцаря, здорово помогал союзнику. Но так долго не могло продолжаться, все это понимали. Вскоре, запас манны (энергии для заклинаний) и лечебных склянок героев стал подходить к концу, а ребята с тревогой посматривали на количество единиц своих жизней, которые становились все меньше и меньше. А Даркнол даже и половины игровой жизни не потерял.
         Каждый из тех, кто играл против финальных боссов, всегда находился на грани истерики. Казалось бы, ненастоящая игра - ну проиграешь ты, уступив бой противнику в игре, не корову же проиграл. Но все же люди, сходили с ума, разбивая клавиатуру и мышь, потерпев неудачу. А если выиграли, то теряли голову от радости и кричали всякую чепуху. В таком же состоянии находились Илья и Федя, и если кто-нибудь рискнул бы их потревожить в это время, то услышал бы в свой адрес отборный мат, а возможно дикую ругань, хотя здесь нет особой разницы.
         - По-о-о-о-олк! - протянул Илья, видя как ситуация в игре приобретает нехороший оборот, - ты как там, мать твою? Не забыл о нас?
          - Еще чуть-чуть, парни, и все будет готово. – Голос Игоря раздавался в голосовом чате.
         - Еще чуть-чуть, и мы будем готовы, - меланхолично проинформировал Блякин, - давай резче, не то мы в дуэте с Далем отправимся в таверну пить пиво и вспоминать, как нас Дракоша разобрал на запчасти!
          - Хорош канючить! Сейчас по команде, вы отваливаете от Дарка, доверив его мне, - указал маркером на мини-карте Игорь, - а дальше дело техники. Все ясно?!
         Спорить никто не стал, да и некогда было. Иглар не заставил себя долго ждать. Дождавшись момента, гоблин появился и, разогнав союзников, стал привлекать внимание Даркнола.
         Это удалось сразу ему: - чешуйчатый темный дракон, тяжело топая, стал наступать на щуплого наглеца, решившего на столь дерзкий поступок. Илья и Федор не сразу поняли задумку Игоря, но спустя несколько секунд, мониторы игроков ярко вспыхнули, причем частота кадров упала ниже плинтуса, и игра напоминала слайд-шоу. Внутри Ильи что-то сжалось от страха: если игра зависнет, то все усилия насмарку. Так же потихоньку бздел Федя и молил бога, чтобы комп не завис от перенагрузки. Но из игры никого выкинуло, и геймеры свободно выдохнули. А дружно потом раскрыли рты: место, где была битва, и никого, кроме самих героев не было. Куда девался Даркнол? Может тоже умеет исчезать, как Иглар? Разные, но логичные мысли посещали головы любознательных игроков.
         - Я так понимаю, ты нашего милого зверя в драконий рай отправил, причем со всеми его потрохами! - Усмехнулся Илья.
         - Чуток не рассчитал формулу бомбы, - не обращая внимания на иронию, ответил Полк.
         - Да эту бомбу на столицу Корпарии сбрось, так и без королевства останемся, а админы будут с неделю проводить спасательные операции и восстанавливать из руин дома.
         Игра «Rage of ambitions», в которую играли они все время, на деле была достаточно реалистичная, как плане графики, так и в плане игровой динамики. Любое действие, воспроизводимое игроком, не оставалось без последствий. Там где была битва, до сих пор валяются останки павших или крепость какого-нибудь поселения, после нескольких атак орудий и ударов таранов превращалась в руины. И если никто не собирался их восстанавливать и подметать поле брани, то так все и оставалось. Вход в драконью гору напоминало жуткое и жалкое зрелище, а повсюду к небу тянулись тонкие струйки дыма и падали куски пещерного камня
         - Так, где дракон, точнее, его останки? – потребовал ответа Щербин.
         - Сейчас все будет! – многозначительно голосом сказал Игорь.
         Ответ пришел в виде дождя из костей, судя по всему убиенного Даркнола. Выглядело это неожиданно и остроумно, что еще раз подтверждало наличие юмора у разработчиков. Но не суждено было победителям отреагировать смехом на шутку создателей игры.
         Потому как останки эти, как в тетрисе, стали строиться в определенную конструкцию. И когда драконий череп увенчал сие строение из костей, на героев смотрел все тот же Даркнол, но уже восставший из мертвых. Вдобавок, у него отвалились крылья и вместо них выросли две конечности, на конце каждого имелся гигантский каменный шар. Фортуна устала улыбаться авантюристам, и геймеры это поняли по хищным глазным огонькам темного зверя.
         - Тикаем?! - предложил Илья.
         - Хорошая мысль! - поддержал Блякин.
         - Но только после "пост-скриптума", - закончил дискуссию Полк, и тут же оглушительно заорал – За Корпарию!
         Федя с Ильей не знали, что их так сильно оглушило: воинственный клич корпарианцев или оглушительный взрыв: у Щербина наушники EBA так EBAнули его по мозгам через уши, аж в глазах потемнело!
         Мозги игроков, вскипевшие от бодуна и череды игровых спецэффектов, требовали отдыха от виртуальных радостей. Но прогремевший второй взрыв, гораздо мощнее первого, пробуждал любопытство, в ожидании финала столь ярких событий, пусть и ненастоящих.
         - Игорь, мать твою! Это опять ты? - возмутился кто-то.
          - Нет, не я. А моя новая бомбочка "Кубинка", новейшая разработка гоблинов. Хорошо работает против темных и костлявых, особенно таких, как Даркнол. Спрашивайте в аптеках, без рецепта не отпускаем! – хохмил Игорек.
         - Выходит, ты знал о воскрешении темного правителя драконов и ничего сказал. – Поинтересовался Федя.
          - Неважно, - отмахнулся Полк, - главное, мы победили сильнейшего из всех обитателей Корпарии.
          - Точно победили? - поинтересовался Илья
         За Игоря ответило окно сообщений, в котором прописалась строка о победе над могучим Даркнолом
         Лица трех победителей озарила довольная  и искренняя улыбка. Даркнол, великий из великих, пал жертвой сумасшедших изобретений маленького гоблина. В реальном мире нельзя было найти аналога этой победе, но не это волновало героев, убивших темную тварь.
         Ведь сейчас начиналось самое приятное - дележ артефактов на троих, причем, самых могущественных артефактов. Уникальным был процесс награждения, никто не мог знать, что достанется каждому герою, что увеличивал интерес игроков. И по закону игр, право быть первым, в получении награды, досталось Игорю, что и произошло.
         Из всех трофеев ему досталась сума «Бродяга ветров». По внешнему виду, артефакт ничем не отличался от обычной сумки, но обладатель такой вещи обретал возможность таскать большое количество вещей и очень быстро передвигаться. Но это не все. На дне этой сумки лежали рецепты секретных бомб и алхимических формул, благодаря которым, Иглар мог устроить небольший ад в Корпарии, или создать свои ракетные войска имени Полкова.
         Федору достался следующий артефакт под названием "Сердце Дракона". Возможности этой вещи давали ощутимый прирост к возможностям героя, но особенностью этой вещи было способность, которая называлась "Ярость Дракона". Федя не знал где и как применять сие чудо, но был уверен, что оная "ярость" не разочарует.
         Последним претендентом на свою награду остался Игорь. В принципе, он больше всех рисковал своим героем, но ему было без разницы. Для него очередь имело здесь понятие чисто символическое, все равно здесь каждое получит свое, таковы правила игры. И по этим правилам Далю достаются две вещи: чешуя Даркнола и Корона отцов. Но взять он может лишь одну из двух - потому как вторую нужно отдать королю, чтобы получить поощрение от всей Корпарии, что своего рода была регистрация битвы и победы над великим рейд-боссом. Казалось бы, Илье предстоял простой выбор – отдать корону королю, а себе забрать Чешую.
         Чешуя, несомненно, многократно усиливала защиту, снижала воздействие магических атак и применяла эффект "Зубчатая броня". То есть любой, кто атакует обладателя "чешуи", сам получает урон. Корона Даркнола, артефакт обладающая неизвестными способностями, интриговала его. Несомненно, эту "корону" следовало бы отдать монарху Корпарии, но ведь выбирал Илья, а отдавать мощную реликвию, пусть и самому правителю Корпарии, как-то не хотелось.
         - Илья, не нужна тебе этой короны! - Блякин знал, что хоть головной убор принадлежал только царским особам, но честолюбие Щербина было сильно, как и искушение перед выбором.
         - Я сама буду решать, что я выберу!
         - Это всего лишь игра, Ильюха! – удивился Полк, - ты чего?
         - Это не я сказал! – ответил Щербин. – Я вообще отходил в туалет.
         - Это я! – сказал, надевая корону, Дальпьер. – Спокойной ночи, неудачники!
         Все происходящее на экране был настолько реальным, словно это было не игра, а настоящий мир через форточку.
         Последнее увидело, замученное игрой и утомленное бодуном, сознание всех трех игроков, это жуткая улыбка Дальпьера. А потом в их головах стало темно.
         Алкоголь и вредное влияние игромании довели игроков до элементарного обморока. Пора нажать «шатдаун», господа!

         4 Больничный контигент.
         Есть такое состояние «привет от кукушки», которое испытывает человек, когда выходит из отключки. Некоторые это переживают, а некоторые после этого начинают заикаться. Федя никогда не испытывал подобного в жизни, ему казалось, что внутри его черепа у него танцуют черти, которые при каждом шорохе или звуке колют чем-то острым стенки его черепной коробки.
         Что с ним? – спросил неожиданный голос, с хрипотцой.
         Хриплый голос как будто раскаленная игла вонзилась в его голос. Блякин готов был снова потерять сознание.
         - Такое бывает после удара,- ответил кто-то, - с нашими пациентами и не такое видел.
         - Диагностировали его?
         - Томографию сделали, полный биохимический анализ крови. Вроде как переутомление.
         - Это нормально! После нового года, тем более. А томографию с биохимом зачем делали?
         - В том то и дело! При большом количестве алкоголя, у человека в организме начинается интоксикация. После чего наступает период, когда бедолаге нужно ставить капельницу для подпитки, иначе он может откинуть копыта. Когда к нам попадают люди без сознания в новогодние дни, сразу ясна клиническая картина: напился до чертиков и вуаля. Жертва  превращается в мычащую и бессознательную зверушку, у которой может быть все что угодно: предынфарктное состояние, инсульт, гипертонический криз и да мало ли болезней, которые после обильного застолья вручают билеты в один конец. Мы думали, что у него с головой не в порядке, вот и решили подстраховаться.
         - Ну и…
         - Ну этот чудик непонятно чем отравился! Даже небольшой консилиум устроили, чтобы определить диагноз. Да только ничего это не дало.
         - Забей на него! Подумаешь, решил обдолбаться и хлопнулся. Я знаешь, сколько такого видел: люди всякую дрянь пьют и ничего, живы-здоровы.
         - Жалко ребят - молодые еще. У меня сын растет, 16 лет, тоже гробит свое здоровье, за компьютером сидит сутками, нормально не питается. А раньше ведь как жили.
         - Тихо, потом поговорим! Потом поговорим, заводтелом идет.
         Федя немного адаптировавшись к своему состоянию, отчетливо слышал этот разговор. Интересно, когда кто-то говорит про тебя, а ты слушаешь, не подслушиваешь, а именно слушаешь. Много интересного можно узнать про себя, пусть даже от незнакомых тебе людей. Сейчас он чувствовал лишь одно. Глаза он мог открыть, но зачем – ведь можно что-то новое услышать про себя. Заведующий отделом, судя по голосу и интонации, напоминал Козюльского, а ведь оба они руководители, только в разных организациях.
         Забавно!
         У Блякина даже возникло желание посмотреть на заведующего, только ничего у него получилось.
         - Этого в восьмую палату, - приказным тоном сказал прототип Козюльского, - пускай проспится.
         - Хорошо, Андрей Иваныч. Как скажете!
         - И вколите ему физраствор, надо его подкормить.
         - Андрей Иваныч…
         - После я осмотрю…
         - Андрей Ива…
         - Что?! – раздраженно прозвучал голос заведующего.
         - Он... Ему плохо.
         Федор этого уже не слышал. Ему действительно было плохо, его тело били конвульсии, по всему телу выступил холодный пот. Он не слышал, как над ухом кричали медсестры, и где-то рядом кто-то плакал. Он не чувствовал как его везли на каталке по коридору с обшарпанными стенами; он лишь чувствовал как тело поглощается в какую-то невидимую теплую субстанцию, все органы чувств отказали работать, но Феде не нужно было ничего, он мечтал оставаться в таком положении навсегда. А потом резко включили свет, раскрытые глаза рефлекторно закричали от боли, а голоса звучали, то громко, то тихо, словно Федин мозг, подобно радио, настраивался на слуховую волну.
         - Что у него? – далеко звучал чей-то голос.
         - Похоже на инсульт, возможно, белый приступ! Я точно не знаю, может что-то другое.
         - Зовите бригаду! – голоса тонули, и вскоре стало тихо.
         Ааах! - Легкий вздох Блякина и темнота вновь обняла сознание беспомощного замученного пациента.
         Феде приснился сон, и он был необычным. Хотя видел кто-нибудь  из нас обычный сон. Сновидения тем и прекрасны, что не поддаются законам естества и логики, и позволяют пережить то, чего не в состоянии обеспечить любой гипнотизер или наркотик.
         Белые ослепительные поля, на которых, как мухи, пасутся черные коровы, небо выглядит как море, но не благодаря цвету, а структуре, из которой оно состоит. Федя сначала думал, что видеть все вниз головой, но земля была под ногами, а значит, в пространстве снопутешественник располагался правильно. Солнце не было видно, а вместо него плавали звезды, которые напоминали медуз. Все выглядело безмятежно, тихий шелест ветра окутывал Федю со всех сторон.
         И тут такое!!!
         Гигантский кальмар в виде огромной руки несется с водного неба прямо на него. Смесь страха и очарования охватило его сознание, Федор представил себя космонавтом в открытом космосе, где он смотрит на родную планету и испытывает смешанные чувства.
         Бух - Блякина отбрасывает назад, кальмар исчез, а вот небесная волна, идущая за нарушителя покоя, сбивает его с ног и он просыпается с криком.
         Полей с коровами нет, вместо неба белый, плохо побеленный, потолок, как и стены. И все объекты, которые присутствовали во сне, находили свои очертания в палате. Поле представлялось потолком, в роли коров были мухи, которые усеяли своими телами тот же самый потолок, а небесное море представляли наполовину покрашенные синим цветом стены, вот только что было кальмаром, оставалось неясным. Оглядывая палату в поисках того, что внятно напоминало бы морского представителя, глаза Феди остановились на чьем-то силуэте. Это был пациент в очках, который сидел на кровати и вперил свой взгляд в Блякина.
         - Очнулся-таки? – хмыкнул очкарик.
         - Где я? – шепотом спросил Федя.
         - В аду! – меланхолично ответил парень. – Да шучу я. Все нормально, парень.
         - Ага, все нормально, успокоил блин! – усмехнулся Федор.
         - Чегой-то ты там кричал такое нецензурное?
         - Не знаю, фигня непонятная приснилась, до сих пор в шоке.
         - Ясно, - усмехнулся сосед, - ладно, посплю я пока. А ты не шуми, и не ругайся.
         - Ага. Приятных снов, - иронично пожелал Блякин, и стал снова оглядываться.
         Казенные окна, чересчур казенные. Не хватает решетки на них, как в психушке. Хотя если учитывать его нынешнее положение, то будущее может стать именно таким. Пациент потерял счет времени, но сотового телефона у него не было, и где именно он лежит, понятия не имеет.
         Новый год начинался скверно – это Блякин понял сразу.
         Он вспоминать случившиеся события, как деловой человек перечисляет их в своем блокноте, словно неизвестный загадал их ему, а Федя по идее должен ставить галочки тем событиям, которые исполнились. Еще неизвестно, что неизвестный загадал, потому как конец этих событий, наверное, означало смерть.
         Бред!
         Хотя против этого бреда не попрешь, учитывая, что с каждой секундой смерть становится ближе.
         Мысли, как уже говорилось раньше, имеют свойство появляться у людей, когда они ничем не заняты или же когда этому есть свои причины. Собственно в таком положении находился Федор.
         Медсестра сказала: выпишут через неделю, а то и две. А ведь на работе не знают об этом. Надо позвонить на работу, начальнику своему сказать.
         Вот только, поди, узнай, кто меня привез сюда и где мои вещи.
         Федор привстал, вроде нигде не болит, скулы сводит только, и в голове что-то ноет. Поднявшись с кровати, пациент поежился от холодного пола. Одернувшись от холода, Блякин надел тапочки, оставленные кем-то заботливым, и тихонько подошел к двери. В коридоре было тихо, только сидели медсестра и уборщица, котрые болтали о чем-то.
         Выглянув в коридор, Блякин еще больше поежился от холода. Сквозняк создавал ощутимые потоки ветра, и холод доминировал над отопительными батареями, вызывая зубодробительную дрожь у всего живого, что находилось здесь. Только нарушители тишины, сидевшие за дежурным столом, с безразличием относились ко всему и болтали о всякой чепухе.
         - Ох эти игрушки! – Говорила медсестра. – Выкину компьютер к чертям!
         - Что случилось-то? – сказала уборщица.
         - Братишка мой, Юра, злой ходит. Игру на компьютере играл и что-то там у него стерлось. Сам не свой, ни ест, ни спит, не разговаривает ни с кем. Совсем малой рехнулся!
         - Ужас какой-то! А родители что говорят?
         - Да что они скажут. Хотели ко мне на работу отвезти на обследование. Пока не везут.
         - Совсем с ума сходят ребята, скажу я.
         - И главное, когда произошло все это, я на кухне готовила обед. И слышу страшный голос из комнаты, где Юрка сидит. Толком не слышала, только про корону какую-то услыхала. Стою дальше у плиты, и слышу крик, но уже громче, доносится из комнаты. Я вбегаю, а там…
         - Что?
         - Юра сидит потерянный, сам бледный, а глаза, как у зверя, красные-красные. Я схватил его за плечо, никак не реагирует. Принесла стакан с водой, в лицо брызгаю, а он как завопит, меня схватил за плечо. Смотрим и кричим друг на друга: я от страха, а он, не знаю от чего. Тут ему полегчало, стакан схватил, всю воду сразу выпил.
         - Страсти какие. А потом чего?
         - А потом нормально. Только он, братишка-то мой, теперь другой стал, что ли. За компьютер не садится больше, мама потом врачей вызывала, а те сказали, что у него переутомление, пройдет само собой. С тех пор ходит он пассивный, все у него на автомате. Как робот, её-богу!
         - Дааа! История, однако.
         - Эй, ты! – Федор вздрогнул от голоса медсестры, которая заметила его, - я тебе говорю. Чего не спишь? Бегом в койку.
         Федя тут исчез. Медсестра хоть, и молодая, но заставила пациента послушаться. Стыд охватил Блякина - ведь подслушивать некрасиво.
         Но спустя несколько минут чувство стыда пропало, а любопытство осталось. То, что речь шла об игре, известной как RoA, Федя не сомневался.
         Интересно, где же Илья с Игорем?
         Наверное, тоже в какой-нибудь клинике, подслушивают медсестер. Федя снова выглянул в коридор, на этот раз более решительно, потому как его мучили вопросы. Медсестра прервала разговор и строго посмотрела на него:
         - Опять ты? Ты что не понимаешь? Время 5 утра, все спят. Один ты не спишь.
         - Вы говорили о вашем брате. Что с ним?
         - А каком бра… Ты что подслушивал?
         - Нет, нет. Вас было слышно… И я…
         - Пациент, идите спать. Не то я вызову санитаров, – угрожала медсестра.
         - Скажите, пожалуйста, после того момента, когда вы слышали голос, говорящий про корону, ничего не было странного?
         - Не вынуждай меня...
         - Просто скажите, что произошло в этот момент.
         - Он отрубился и все. А теперь мигом в палату, не то в карцер отправлю.
         - Послушайте, женщина. Спросите у него, во что он играл. Это важно…
         - Сережа! Ребята! Здесь буйный в коридоре! Да где вы? Опять спите?
         Тяжелые и торопливые шаги означали, что голос медсестры был услышан. А потом из-за угла появились два здоровых парня в белом, ну прямо ангелы, только крыльев не хватает. Вот только намерения у них явно не ангельские.
         - Уведите его в одиночную палату и закройте на ключ.
         - Послушайте, мне важно знать название игры, в которую играл Юра, ваш брат… Он…
         Ответа не последовало, а медсестра с уборщицей смотрела на него как-то отстраненно, словно он был психом.
         Подошедшие ребята схватили Блякина под руки, и он оказался в железных тисках. Мысли пациента мелькали как двери больничных палат перед глазами: хорошо что здесь не бьют, как делают это в тюрьмах. Хотя синяки на руках еще долго напомнят Блякину об крепких руках быков-санитаров.
         - Я сам, сам!
         Никакого эффекта! Будто эти двое не люди, а механоиды какие-нибудь. Им говорят, и они делают. Терминаторы, мать их! Только более разговорчивые.
         - Тихо ты! Не видишь, люди спят. – Слишком ласково говорил один из санитаров.
         - Да я сам могу. – Рыпался Федя.
         - Двигай, давай! – больно толкнул санитар.
         Коридор с темными стенами, напоминало стены какой-нибудь тюрьмы, которые Федя видел в скриншотах из Интернета. А два бугая по бокам, которые чуть ли не тащили его, напоминали тюремных надзирателей.
         - Ребята, а где я?! -  поинтересовался Федя.
         - Заткнись, нахрен! В пять утра ты пудришь мозги, - заорал один из санитаров, с рыжими волосами, - Почему?!! Почему, именно, в пять утра?!
         - Ты чего, Серега? Нервы пошаливают? – удивился второй, - вроде молчун.
         - Какого хрена, удумал этот утырок встать именно в такую рань и гнать пургу? Не мог дождаться, пока мы выспимся?!
         Феде стало не по себе из-за Сережи. Если напарник, более адекватный, чем Сергей, не сможет успокоить раздраженного санитара, то Федя получит грамм двести живой плоти в физиономию, то есть кулаком.
         - Слушай меня, если ты вякнешь еще что-то – я тобой на стене картину нарисую, под названием «пятно», – почти ласково и глухо проговорил в ухо Блякину рыжеволосый, - ты меня понял?
         - Ага… - тихо согласился Федор, зная прекрасно мотив таких народных художеств.
         Одиночная палата, или карцер, в которую вели нарушителя тишины, ничем не отличалась от общей палаты. Такие же стены, потолок, окна, разве что решетки на окнах и дверь железная, которую всегда запирают на замок. Благо, кровать есть, со всеми принадлежностями. Феде не было страшно здесь находиться, особенно, после эмоционального взрыва санитара, да, собственно, никто не собирается удерживать его здесь долго.
         Лязг металла закрывающейся двери и скрежет ключа в сердцевине замка – последние звуки, которые слышал Блякин до рассвета. Спать не хотелось, а солнце еще не скоро появится. Федька лег на спину и стал смотреть на потолок. Снова тот же самый плохо отбеленный потолок и бойница, которая пропускала немного уличного фонарного света.
         Удручающее зрелище!
          Видно, что здесь поработали халтурщики. Пожелтевшая штукатурка местами осыпалась, создавая угнетенную атмосферу, а свет, горевший в коридоре, отчетливо палил косяки горе-строителей.
         - И сколько так будет продолжаться? – пронеслась последняя мысль в голове пациента. Наконец сон сжалился, и Федор, незаметно для себя, тихо уснул.
         
         5. «Жизнь начинается» версия 1.1.
         Официальный форум игры RoA взорвался тысячами гневными сообщениями. Со всех сторон на администраторов форума сыпались жалобы и ругательства. Причина для этого была веской - более ста тысяч игровых аккаунтов, то есть, все что было нажито игроками в процессе, было стерто в одно мгновенье.
         Сотни терабайт информации, на которой была основана виртуальная Корпария и другие виртуальные города ушли коту под хвост. Администраторы, ведущие мониторинг игры, были уволены моментально, причем весь состав, который денно и нощно следил за процессом игры. Маленький программный глюк вызвал большой резонанс в обществе геймеров и разработчиков.
         Однако во всех жизненных ситуациях всегда работает принцип медали, у которой есть две стороны. Отрицательная сторона уже известна инцидентом в игровой индустрии, а вот положительная сторона этой медали заключалось в том, что дала свободу людям, которые тратили все свое свободное время в этой игре.
         Кто-то закончил свою диссертацию, а кто-то завел семью. Но не в этом, собственно, суть. Большая часть фанатов игры счастливо забыли о своей прежней жизни, а меньшая часть из игровой аудитории, как правило, из-за потери своих аккаунтов слетела с катушек. Почти все из них попали в лечебницу с диагнозом «истощение на нервной почве». Специалисты в области невралгии забили тревогу, но было уже поздно. Источник проблем уже был устранен, оставалось ждать, пока бывшие игроки реабилитируются, и сумеет вернуться в нормальную жизнь.
         Возвращение Федора домой было обычным. Словно он возвращался с командировки и немного устал с дороги. Дома за две недели ничего не изменилось. Манула забрала двоюродная сестра, а в доме, кроме отсутствия компьютера, все оставалось на своих местах.
         Блякин вспомнил последние моменты с ужасом. Он помнил все до момента, когда Дальпьер вдруг заговорил, хотя странного в этом ничего нет, сейчас, вернее когда-то, игра способна была наделить речью любого своего персонажа. Может это была шутка разработчиков, которые наверняка следили за этой битвой с Даркнолом, и решили не упускать момент повеселиться над бедными игроками.
         - Хорошо! – вслух ответил сам себе Федя. – А что произошло с компьютером и со мной?
         Не зная ответа, трудно усидеть на одном месте. Надо позвонить родным Ильи и поинтересоваться его здоровьем.
         Набрав комбинацию цифр на телефоне, Блякин приложил трубку к уху. Приняв ожидающую позу, Федя отсчитал тридцать гудков, и, поняв, что нет смысла больше ожидать, оставил в покое телефон. Домашние не отвечают, не говоря уж о звонке самому Илье. Хотя попытка не пытка. Снова набрав номер, но уже другой, Федя наткнулся на автоответчик Ильи. Оставлять сообщение в данной ситуации не имело смысла, по причине того, что Щербин никогда не пользуется им.
         Отложив трубку в сторону, Феди по инерции схватил дистанционный пульт от телевизора и включил телевизор. Давно телевизор не включали, да и некому, кроме Блякина, это делать.
         Все свободное время занимал компьютер, даже сон был бы возмущен относительно Фединого распорядка дня, если был бы одушевленным. В кои века люди прекрасно обходились без всяких удобств, информация распространялась по земле благодаря почте и сплетням. А те кто, любил развлечения, находил их в искусстве и науке. Именно наука и изменила, причем кардинально, развитие цивилизаций всех людей. С каждым поколением люди менялись: из землепашца или кузнеца, они становились менеджерами, клерками и прочими офисными работниками из категории белых воротничков. Кто-то даже назвал это хронологической мутацией. Страшно представить, что ждет в будущем людей, если этот кто-то был прав.
         Телевизор включился, и на экране появилась дикторша, вещавшая будничным голосом:
         - Гигант игровой индустрии Resio, создавший игру «Ярость амбиций», потерпел крах в связи неисправностью основного сервера. Известно что, все данные и документации компании были утеряны в результате странной, с точки зрения аналитиков, поломки оборудования. Представители компании разработчиков Resio заверяют своих клиентов, что восстановят их игровые аккаунты и возвратят их игровые достижения. Фанаты RoA, в свою очередь, настроены скептически к заявлению создателей игры и считают Resio полным банкротом. Директор компании уже уволил провинившихся в инциденте, прозванный как R-глюк, и собирает новую команду разработчиков.
         Федя расеянно смотрел телевизор, потому как об этом он знал давно, и телевизор был включен для фона.
         Мысли мыслями, но компьютера нет – эта мысль как заноза застряла в его мозгу. Что касается покупки нового компьютера – то Федор пока не спешил приобретать его. Значит нужно новое занятие для досуга, чтобы не сойти с ума от безделья.
         Попробовать заняться спортом? Хотя спортивный клуб находился недалеко от его дома, но плата для того чтобы, посещать тренажерный зал, была высока.
         Читать книги? Слишком скучно, да и Федя никогда не любил читать книги. Остается заняться тем, чем занимаются люди, которым делать нечего. А именно, начать подыскивать себе пару во избежание одиночества или просто забрать своего кота домой.
         Последние события изменили не только Федину жизнь, но жизнь многих, а если к этим изменениям приложить свои усилия, то прогресс на лицо. В офисе, где работал Федя, тоже произошли изменения после инцидента. Многие сотрудники на Фединой работе изменились. Начиная от помощника бухгалтера и сервис-инженера и заканчивая коммерческим директором организации. Раньше сотрудники фирмы были раздраженными, и единственная тема –  в какой бар пойти после работы, и когда следующий сеанс игры. Теперь коллеги проснулись, стали проявляться характеры. Проявляться в том плане, что человек стал более волевым, которому необходимо тратить свою нереализованную энергию.
         Исполнительный директор Виктор Павлович, ранее неограниченный властелин своего царства, то есть офиса, потерял свое влияние. Нет-нет, Виктор Палыч (В.П.) не растерял своей формальной власти над своими подчиненными, тут скорей подчиненные обозначили границы В.П., заставляя последнего считаться с ними, и исполнительному директору пришлось поступиться со своими внутренними понятиями относительно служебной иерархии. Проще говоря, Козюльского не боялись, как раньше, и даже могли вступить с ним в дискуссию, немалому удовольствию офисных жителей.
         Федор тоже изменил отношение к тем, кого считал пустышками. Людей, которых он знал давно, обрели лица. А как изменилась Наташа. Она до первого времени была просто симпатичной, а сейчас она была прекрасна. Её лицо, на котором ранее был отпечаток агрессивного стиля косметики, излучало светлую энергию доброты. Федя только сейчас заметил её внутреннюю красоту, которую только сейчас смог увидеть. Но девушка по-прежнему не обращала внимания на влюбленного в неё парня, разве что стала любезнее  и ласковей.
         Начались новые недели, новые заказы, новые клиенты. Сегодня Федор был один на работе, и перед тем как сесть за работу, он посмотрел в окно на улицу. Оконное стекло от морозов замерзло, но можно было разглядеть, что происходит на улице.
         Разглядывая улицы, внимание Феди привлек человек, стоящий напротив его окна. Федор почувствовал как в его голове заныло, отчего он невольно стал растирать виски.
         - Федор! - Женский голос, раздавшийся прямо над ухом, заставил подпрыгнуть Блякина, а его лоб покрылся испариной, и сердце выстукивало ритм чечетки.
         Федор увидел стоявшую рядом Наташу, прямо так рядом, что он сразу чувствовал запах её волос и дыхание. Федино дыхание сперло и он стал задыхаться от аромата Наташи.
         - Все хорошо? – вежливо поинтересовалась девушка. – У тебя голова болит!
         - Ааа?! Да! – отдышавшись, ответил Блякин. – Что случилось?
         - В.П. вызывает к себе в кабинет!
         - Аа, ладно. Спасибо, Наташ!
         - С тобой точно все нормально?
         Федор небрежно улыбнулся, сам не зная почему, но этот жест достаточно удовлетворил любопытство Корытовой. Она посмотрела на него, и, развернувшись, вышла из кабинета. Вспомнив о человеке, стоявшем на улице, Федя снова посмотрел в окно, но на улице никого не было.
         Федор вспомнил Илью после того случая с игрой и звонка Федора Щербиным, Илья пропал и родные, подав заявление в правоохранительные органы, чтобы найти Щербина. Что касается Игоря, то Блякин его в жизни не видел, хотя не раз встречались в виртуальном мире. И что человек, стоявший на улице, имеет отношение к исчезновению Ильи. Эти мысли нагружали его, пока его не вытащили в реальность.
         - Федор! – напомнили ему. – Тебя Виктор Палыч ждет!
         Словно очнувшись от раздумий, Блякин сорвался с места и поспешил к исполнительному директору.
         Виктор Павлович… Директор и тиран, прятавший свой характер под наигранной любезностью, утратил свою власть, и, видимо, пытается отыгрываться на каждом сотруднике в одиночку. Здешний мир изменился не в лучшую сторону для этого субъекта. Однако система продолжала работать, и Федор по-прежнему подчинялся ему.
         Архитектура самого офиса по своей структуре напоминала дерево, где каждая ветка – это кабинет, а офисный коридор – ствол дерева. В конце коридора располагался кабинет Козюльского, который напоминал верхушку офисной иерархии. И можно было подумать, что Блякин, подобно обезьяне, забирается на самый верх к главарю приматов с отчетом.
         Смешно, конечно! Но в жизни так и происходит. Все стремятся забраться повыше, что бы потом оттуда свысока смотреть. И движет человеком не какая-нибудь духовная цель, а зависть, чувство сравнения и деньги.
         
          6. Кот в сапогах.
         Из-за отсутствия компьютера Федор вечером решил устроить просмотр телевизионных передач. Устроившись в кресло, и вооружившись Манулом и пультом от телевизора, Федя принялся глядеть в экран.
         Из-за монотонного бубнящего голова ведущего вечерней программы, Блякина начало клонить ко сну. Еще несколько минут и он уснул бы, как вдруг кот резко вскочил, и спрыгнул на пол.
         Федор, потревоженный Манулом нехотя раскрыл глаза, и снова закрыл их. Перед его глазами, прикрытыми веками, промелькнул свет. Блякин снова открыл глаза, в ожидании, что этот свет исчезнет, но свет оставался на месте. Предполагая, что это, возможно была свет машины с улицы, полусонный Блякин встал с кресла и подошел к окну, чтобы задернуть шторы.
         Однако никакой машины он не увидел. Окна Фединой хаты выходили во внутренний двор дома и на улице никого не было. Никого, кроме человека. Это явно был мужчина, а вокруг него, словно ореол,  мягко светился свет, вдобавок белый снег вокруг него усиливал эффект освещения.
         Заинтересованный этой картиной Федор застыл, совсем забыв про шторы. У него  возникло чувство тревоги, которое забирает покой. Это ладно бы, если Федя жил бы не на втором этаже, а чуть выше, и соответственно, не было так страшно. Но тут почти рядом, а стоявший на улице человек явно смотрел на Федю.
         Федя боролся с искушением закрыться от уличного наблюдателя и искушением выяснить у него, что тот делает под его окнами. Привычно скрипнула ручка балконной двери, и в лицо Федора ударила морозная свежесть. Но Федора волновало другое: незнакомец на улице был аномальным существом. Не потому, что у него были типично большая голова или щупальца, просто от незнакомца веяло странной аурой.
         Федору с трудом задышал, на лбу выступил холодный пот, несмотря на холодный воздух, который окружил его. Тело словно онемело и стало остывать. Именно остывать, как остывает горячий суп, приготовленный на газовой плите.
         - Ярость дракона! Дыхание огня! – шептал кто-то рядом. – Ярость дракона! Дыхание огня!
         Впервые в жизни, Блякин ощутил силу послушания. Ни детский сад, ни школа, ни родители не могли так повлиять на него, как этот шепот, причем ясно звучавший в его голове. И он сделал это.
         Его легкие наполнились нестерпимо горячим воздухом, ноздри пробили струи горячего потока, а гортань стала настолько ощутимой для него, будто бы он проглотил ежа.
         - Выдыхай скорей! – продолжал тот шепот. – Выдыхай пламя!
         Его рот выплюнул струю огня, и тело вздрогнуло, как при ударе тока. Перед глазами Блякина вспыхло ярким пламенем, и хлам на балконе поглотило пламя. Вскоре воздух наполнился запахом гари и вони.
         - Горииииим! – тут же завопили сверху. – Звони в пожарную!
         Видимо, кто-то курил на балконе выше этажом и сразу же увидел пламя. Новоявленного факира быстро отпустило и он, держась за горло, нелепо передвигая ногами, бросился в ванную за ведром воды.
         - Жжошь, сцуко! – захихикал мурлыкающий голос.
         Федор инстинктивно развернулся назад и увидел лишь Манула, однако кот не был тем, кто гадил в тапки Блякину и был грозой мышей.
         Даже при полумраке в квартире, Федя заметил в свете балконного пожара странноватый блеск в глазах Манула.
         Подойдя поближе к коту, Федор с ужасом заметил, что кот улыбается, как человек.         
         - Чего стоишь, туши давай! – Заорал Манул в прямо в лицо Федора.
         Блякин снова рванул в ванную.
         - Ведро на балконе! – напомнил кот, заставив растерянного хозяина метнуться обратно на место возгорания.
         Пожарные приехали быстро, хотя к тому времени пожар был устранен. Для выяснения обстоятельств тоже не потребовалось времени, и Федор ограничился обещанием пожарным, что больше никогда не будет курить на балконе.
         Когда лекция о вреде курения и технике безопасности закончилась, и лекторы уехали, Федя боялся наступления этого момента. По его планам, он уже должен был сладко спать в своей кроватке. Но вместо этого ему придется развеять мифы о говорящих животных, в особенности о домашних питомцах.
         Федя осторожно подошел к Манулу, присел на ковер и стал внимательно смотреть на ехидную морду кота. Сибирский кот вел себя естественно, не обращая внимания на хозяина, и вдруг как…
         - Ррррр-гав! – выпалил Манул, а потом засмеялся. – Вха-ха-ха!
         Блякин никогда не чувствовал страха, как сейчас. Смеялся кот хорошо, как смеются люди, когда напугают кого-нибудь и веселятся над своей действительно остроумной шуткой.
         - Что пялишься? – возмутился Манул, глядя на ошеломленного Федю. – Нормальный я! Усы, лапы и хвост!
         Кот с удовольствием продемонстрировал перечисленное. А Блякин не знал чему удивляться - разговорившегося кота или его реакция на реакцию Блякина.
         - Ты… ты… ты к-к-к-кто т-т-т-т-т-акой? – Заикался Федька.
         - Я-я-я-я-я т-т-т-т-твой коте-те-те-тейка! – В тон издевался Манул.
         - Не-не-не-не-не пере-ре-ре-ре-ре-ре-дра-дра-дра-дразнивай!
         - Ха-ха-ха-ха-харашо-шо-шо-шо-шо, хо-хо-хо-хо-хозяин.
         - А ну хватит! – наконец отпустило Блякина. – Говори сейчас кто ты или…
         - Или что?! – промурлыкал в ответ кот. – Вот ведь парадокс! Пожарные уже были здесь! Теперь чья очередь приезжать сюда – скорая помощь или полиция?
         Манул прямо таки рассуждал как человек, приводя логичные аргументы. Федор никак не мог собраться с мыслями, вопросы задавал на автомате, даже не задумываясь.
         - Почему ты говоришь со мной как человек? – задал вопрос Федя.
         - Как кто? – переспросил кот.
         - Ну как я, к примеру!
         - Федя, если мы понимаем друг друга, это не значит, что для остальных я разговорчивый кот.
         - Ну я же тебя понимаю?! – задал вопрос Блякин.
         Манул задрал передние лапки и сделал недоумевающий жест – мол, я не знаю, что ответить.
         - Хорошо, тогда скажи мне. – Продолжал Федор. – Я не сошел с ума?!
         - Для меня нет. – Снова улыбнулся кот.
         - Исчерпывающий ответ. А для других?
         - Не знаю я. Что ты пристал, как репей? Как будто я знаю.
         - Ладно, насчет сумасшествия вопрос определенно решен, – задумался Федя, - а что насчет пожара?
         - Пожар устроил ты, с тебя и спрос, - парировал кот.
         - Я не про то. Ты что-то говорил про дыхание огня и…
         … Ярость дракона, – продолжил Манул. – Я не говорил про ярость огня. Я лишь сказал «жжошь» и все такое.
         - Хорошо, - продолжал Федя, - тогда кто сказал про дыхание огня.
         - Не знаю. Лично я спокойно отдыхал, и тут ты выходишь на балкон и…
         - Ну и что дальше? - перебил Блякин.
         - И чо? И чо? – огрызнулся Манул. – Вижу твою тушку на фоне огня, и вопит кто-то!
         - Дальше!
         - Дальше ты сам знаешь! И вообще, я давно тебе хотел сказать – хватит покупать этой гадости в пакетиках.
         - Ты про кошачий корм?
         - Да какой это корм? – ощерился Манул. – Ты когда за мной лоток убираешь, не замечаешь какой у меня стул?
         - Как-то в голову не приходило. – Удивленно ответил Блякин.
         - А ты такой думаешь – какой у меня кот хороший! Мышей ловит, дом чистый от паразитов! С..ка ты, Блякин! Еще раз накормишь меня этой…
         - Оу, оу полегче пушистый! – осадил его Федя. – Откуда ты знаешь такие слова?
         - «Хил, мать твою», шерстяной пи..о..ас, котейка и т.п. Мне продолжать или сам сообразишь? А то есть тут один матершинник! Садится за свою клавиатуру и пялится в окошко! От него я набрался этих слов!
         Автору этих слов, по совместительству, хозяину чудесного кота стало не по себе. Что-то подобное он слышал в мире ноу-хау. Но речь шла о роботах, которые запоминали все движения и команды, и в точности повторяли их.
         А здесь был обычный домашний кот, которому на все плевать, кроме как на свои каждодневные ритуалы, типа покушать, сходить на лоток, погулять
         От таких выводов у Блякина страшно заболела голова. Его сердце сильно забилось, а дыхание стало тяжелым. Вспоминая, что было с ним в больнице, Блякин потянулся к телефонной трубке, чтобы набрать номер скорой помощи.
         - Хозяин, ты чего? – встревожился Манул. – Неважно выглядишь!
         - Отойди! – еле произнес Федор.
         - Чего?- подозрительно посмотрел на него кот. – Опять?
         Вместо ответа Блякин задрал голову вверх, и изверг из себя сгусток огня, как факир, и мягко приземлился на диван.
         - Слушай, а давай… - начал было Манул.
         - Тихо! – перебил Федя, залипая куда-то вверх.
         В его голове потихоньку начали складываться мысли, вернее, это был разбор полетов. Первое о чем подумал Блякин, это был его домашний кот.
         Кошки, как впрочем, и остальные животные, несмотря к принадлежности к братьям меньшим, привыкают к своим хозяевам. Каждый питомец становится похожим на своего хозяина, копирует его повадки, чтобы потом ужиться с ним. Видимо, Манул, обретя статус разумного существа, теперь отображает все, что скопировал у Феди. С одной стороны, конечно весело: можно позабавиться с котом, поговорить о чем-нибудь и даже иметь с этого выгоду. С другой стороны, неизвестно, что ждать от Манула, который знает о хозяине многое.
         Вторая мысль была о том, что Федор без вспомогательных средств, спалил свой балкон, точнее все то, что там валялось. Тут Блякин решился обратиться за помощью.
         - Слушай, как там тебя? – спросил Блякин.
         - Манул! – оскорбился кот. – Сам дал имя еще и переспрашивает.
         - Прости, прости, - извинился Федор, - а как сам думаешь, с чем все это связано?
         - Что именно?
         - Я про то, что чуть не устроил пожар и твою эволюцию!
         - Не знаю. Но вот что, помнишь хозяин, когда ты играешь на своем компьютере, ты заводишь там питомца, ведь так?
         - Помню, ты еще ревновал его ко мне. – Напомнил Блякин.
         - Ничего не ревновал.
         - Ну конечно! Кто залез ко мне стол и пролил чай на клавиатуру?
         - Так ведь я просто хотел прилечь рядом с монитором, мне стало холодно, а он теплый.
         - Кто теплый? Монитор?
         - Ага. А чай я нечаянно задел хвостом. Ты еще потом ногами так смешно дрыгал, когда кипяток на штаны попал. Вони было…
         - Так не отвлекайся, продолжай свою теорию.
         - Ладно. Сам спрашивает, сам перебивает. Что за чел…
         - Манул! – резко одернул кота Федя.
         - Так вот. Мне кажется, что я и этот твой, как он… компьютерный питомец стали одним тем же существом.
         - То есть, ты стал таким же, как и мой пет (pet – животное-спутник в игре)?
         - Ага. Только это всего лишь догадка.
         - Так-то логично! Но все равно звучит как бред – воскликнул Федя.
         - Опять не нравится. – нахмурился кот.
         - Ты сам рассуди, Манул. Это невозможно, чтобы кот обрел нереальные способности виртуального персонажа…
         - А то, что ты со мной вольготно беседуешь, мать – моя кошка, это возможно?! – обнаружил гнев кот.
         Блякина как бомбой хватило! Вот тебе на! Кот и раньше поднимал голос на хозяина, но то было обычное шипение, реакция на игры Феди. А здесь четкая человеческая речь, причем кот не приводил логичные аргументы.
         Может я сошел с ума, и все что вижу, это просто странный сон – думал Блякин. Может он сейчас лежит в больничной палате, а медсестра колет ему препарат, делающий из людей овощ.
         - Плохо! – крепко задумался Федор. – Ой, плохо!
         Стоит человеку заметить какой-нибудь парадокс, тут же почва уходит из под ног. С детства людям рассказывают сказки, потом их убеждают, что все что сказка – ложь. Естественно, это не самым лучшим образом влияет на психику человека.
         Федор один из этих людей, с обманутыми надеждами на деда Мороза, волшебников и прочей сказочной нечисти, которыми пудрили мозги его родители. И вот сейчас, когда жизнь стала обыденной, и Блякин адаптировался к бытовой жизни, в его уютном мирке самый обычный кот начинает выяснять свое положение в этой жизни.
         Когда в голову мысль приходит пару мыслей – человек нормально воспринимает их, но когда более двух или трех – у него в голове рушится порядок в голове, тщательно сформированный его внутренним покоем. К гениям мира это не относится, но вряд ли Блякин относится к гениям мира, когда мозг пытается выйти перезагрузиться, чтобы снова адекватно воспринимать окружающий мир.
         - Федор! Фе-о-о-о-дыыыыр! – ласково мурлычет кот ему в ухо. – Что молчишь?
         Федя однако выглядел так, будто это не живой человек, а восковая фигура.
         Сейчас сыграем в партию! – ехидно улыбнулся Манул.
- Ай с… - вскрикнул Федор, вскакивая с места.
         Блякин жутко боялся щекотки, и как взрослый человек старался, чтобы об этой слабости никто не знал. Но разве можно утаить от своего кота, который знает о своем хозяине абсолютно все.
         А Манулу ничего не стоило пролезть по одежду неподвижно лежавшего Феди, чтобы реанимировать парня.
         - Вылазь оттуда, су..а шерстяная! – бешено орал и хохотал Федя, пытаясь снять с себя футболку.
         Напрасно!
         Манул, несмотря на свои размеры, извивался как угорь, ловко скользя по Блякину. А те, кто считают, что кошки абсолютно безвредны – жестоко ошибаются. Кошкам просто наплевать на людей, они ленивы, им незачем таким способом манипулировать людей, но питомец Феди не принадлежал к их числу.
         Вдоволь наигравшись с хозяином, кот Блякина выскользнул наружу и дал деру, попутно запрыгивая на шкаф через полки.
         Хоть кошки и маленькие существа, но их довольно трудно поймать. Забравшись на высокий шкаф, Манул разлегся там и принялся махать своим хвостом, как делают это кошки, когда дразнят кого-то.
         - Слезай оттуда! – пригрозил Федор.
         - Чтобы ощутить заряд хозяйской доброты?! – отвечал пушистый бандит. – Нееет, даже и не подумаю.
         - Долго так не протянешь, жрать захочешь – слезешь.
         Аргумент ударил по самому больному. Манул вдруг понял, что перспектива ссориться со Блякином была не самой приятной из всех.
         - Я не хотел тебя провоцировать на вспышку гнева, - оправдывался кот. – Просто не сдержался, и решил немного расшевелить тебя.
         - Ладно, слезай! – уже миролюбиво отвечал Федор. – Я уже не злюсь.
         - Правда?!
         - Клянусь тобой! – торжественно приложил руку Федя к своей груди.
         М-да! – подумал кот. - Забавная клятва.
         Учитывая свое положение, Манул все же не стал испытывать терпение хозяина.
         Усевшись на кресло Федор, по обыкновению принялся гладить кота, а тот благодарно урчать. Через несколько минут после всего оба туловища безмятежно спали на кресле.
         
         7. Тайное собрание.
         Проснувшись утром в кресле, Федя первым делом посмотрел на кота, сладко спящего у его ног. Он помнил мутной сон с говорящим котом, спаленный балкон и…
         - Ух! – сморщился Блякин от приступа головной боли.
         Аккуратно достав часы, он взглянул на время, и вздохнул: - опаздал на работу!
         Сборы на работу не занимали много времени, а чай и на работе можно попить с коллегами. Перед выходом на улицу, Федя посмотрел в зеркало, чтобы оценить внешний вид и уже направшись к выходной двери, услышал чужой голос:
         - До вечера!
         Внутри него похолодело от голоса в квартире, где кроме него и кота никто не проживает.
         - Манул? – тихо позвал Федя кота. – Кис-кис!
         Списав голос на переутомление, Федор закрыл квартиру и направился на работу.
         На работе выслушав замечания за опоздание от начальства, Блякин кинулся на кухню, где его ждала Наташа с стаканом в руке.
         - Тоже с утра не позавтракала? – спросил Федя.
         - Ага! – задумчиво ответила Корытова.
         - Я тоже! - Блякин заметил, как сильно дрожали её руки. – Проспал!
         - Ага!
         - Чего тебе? – вскрикнула девушка, когда Федор коснулся её плеча.
         Блякин испугался - из-за тонких перегородок её крик был слышен по всему этажу. Но на кухню никто не заглянул.
         - Наташа…
         - Отстань! – грубо осадили его.
         - Попугай?! – решился Федя.
         Встретив её удивленный взгляд, Блякин понял, что попал в яблочко. Редкий случай в его жизни, когда он угадывал.
         - Что «попугай»? – переспросила Наташа.
         - Как-то странно себя ведет?
         - Откуда… - Корытова посмотрела на него с ужасом, роняя стакан с чаем.
         Посуда треснула, и по полу растекся остывший чай.
         - Блякин!!! – заорала высунувшаяся на кухню голова В.П. – Работать кто будет? Тебя, Корытова, тоже касается! Я тебя уже полчаса ищу! Бегом работать! Живо!
         Странное поведение Наташи вызвало у него тревогу, будто освежила ему память. Чужой голос в квартире, пожар на балконе – это все реально было, а не в сновидениях.
         - Так, так! – судорожно застучал пальцами Федя, принимаясь за поиски одной бумажки.
         Он знал обо все домашних животных своих коллег, благодаря ежегодному празднику животных. Якобы в этот день сотрудники устраивают показ.
         По инициативе Козюльского в их офисе ежегодно проводился праздник в честь братьев меньших, на котором все коллеги могут придти на работу со своими питомцами.
         Виктор Павлович любил редких животных, и друг привез ему из-за границы белого пса, альбинос редкой породы, который был огромен, словно теленок. И как честолюбивый человек, не преминул воспользоваться наличием такого экземпляра, и полномочиями своего места в компании, чтобы похвалиться перед всеми.
         Так появился этот показ животных.
         Естественно, не все сотрудники могли продемонстрировать своих питомцев, за неимением последних, но желающих участвовать было много. Организатором такого показа как-то довелось быть и Федору. С того момента у него сохранился список животных, которые участвовали в том показе.
         Осталось выяснить у тех ребят по списку, не случалось с ними ничего странного. Федя решил воспользоваться этим списком:
         - Так, первый у нас по списку… Баролин Николай.
         Ага, тот самый Коля! Это он принес хомячка, и тот сгрыз контракт о поставке новых принтеров. Шустрый и пушистый, зараза!
         Теперь посмотрим на хозяина! – Блякин незаметно решил понаблюдать за коллегой.
         - Коля Баролин сегодня выглядел как обычно, никаких изменений. – рассуждал Федор, наблюдая за коллегой.
         - Хотя… - Блякин нахмурил брови, вспоминая что-то, - сегодня, когда здоровался с ним, у него была перебинтованы два пальца. К чему бы это? Надо бы поинтересоваться у пострадавшего.
         - Что такой грустный, Колян! – буднично поинтересовался Блякин, подойдя к столу Баролина. – Как дела?
         - Работы много, времени мало! – тем же тоном отозвался Николай.
         - Слушай, а как там твой хомяк, как его… Забыл!
         - Борис! Нормально он! – небрежно ответил Баролин.
         - Говорят, они разносят всякую заразу, которая потом сводит в могилу людей!
         - Чушь! – побледнел хозяин Бориса. – Я своего проверяю у ветеринара.
         - С тобой за последние дни ничего не было.
         - Нет, а что?
         - Да ничего, нормально все. Расслабься, дружбан! – сказал Федя и отошел в сторонку.
         - Подожду немного, - думал Блякин. - Скоро начнет доставать вопросами о хомячьем бешенстве.
         - Ага! – победно воскликнул Федя. - Испугался, вон пальцы осматривает. Теперь вопрос времени.
         Значит, Борис тоже изменился чуток. Так и пишем – «Борис тире мутация». Надо бы успокоить парня. Ладно, потом сделаю.
         Так! Кто там следующий в списке любителей животных? Андрей Веников. Веник Веников! Веня! Кто у тебя там братец младший? Мхм, хамелеон! Экзотическая тварь. Не люблю таких. Ни шерсти, ни ласки, разве что для красоты держать!
         Со стороны Андрей выглядел нормально, только одежда была яркая, но к этому все привыкли. Видимо, этим и объясняется любовь к ярким животным, в частности, к хамелеонам. Одет Андрей, как обычно, светло-зеленая рубашка, синий галстук, белые брюки.
         - Стоп, синий галстук! Какой-то он выпуклый. Ну-ка, ну-ка!
         Прищурившись на глаз, Блякин заметил шероховатую небольшую ящерицу, которая повернула свой хвостик в другую сторону и тот из синего цвета изменился в цвет рубашки.
         Тоже странно, зачем приводить с собой хамелеона? Может это он делает давно. И на чем, собственно, держится эта ящерка?
         - Блякин! – прогремел рядом голос.
         Федор встрепенулся и обернулся. Сомнений не было, насчет хозяина голоса, что впрочем, не радовало Федю.
         - Что-то ты сегодня какой-то странный! – сказал Виктор Павлович. - К чему бы это?
         - Не выспался, Виктор Палыч! – пытался улыбнуться Федор.
         - А что у тебя за список? Что ты там записываешь?
         - Ничего. Просто валялся в кармане, решил выкинуть.
         - Можно я посмотрю! Ты не возражаешь? – вежливо попросил Козюльский.
         - Пожалуйста!
         - Так, так! Это же список животных.
         - А вы думали, план побега с работы? – Веселился Блякин.
         - Ясно, ясно, – пробормотал Виктор Павлович. – А это что?
         - Где?
         - Вот - Борис тире мутация. Что еще за мутация?
         - Ааа. – Отмахнулся Федор. – Это я над Колиным питомцем издеваюсь.
         - Не понял. А почему именно мутация?
         - Юмор такой, Виктор Павлович.
         - Понятно. Список я забираю, чтобы он тебе не мешал РАБОТАТЬ. Ты не против этого, надеюсь?
         Федя промолчал, что считалось знаком согласия, по версии Козюльского.
         Твою материнку! – тихонько выругался Блякин, - теперь придется навскидку. Хотя я знаю уже троих, кто, возможно, подвергся, мягко говоря, нестандартной любви своих любимцев. Наташа, в том числе тоже!
         После проведенных наблюдений, Федор выявил, что не со всеми сотрудниками компании, которые имеют животных, случались странные вещи. Остальных же, их было меньшинство, объединяли две вещи: их братья меньшие и сама игра.
         Если брать Манула и моего игрового питомца,- размышлял Федя, - то они похожи друг другу, благодаря возможностям современной игровой системе создания персонажей, где в виртуальный мир можно было претворить свои личности, фантазии и, даже, миры. Нетрудно догадаться, кого создали остальные игроки. Что касается Натальи, то Федя не ожидал от неё любви к онлайновым играм. Конечно нельзя зазря говорить об этом, надо бы потолковать с любителями фэнтези.
          «Сегодня после восьми часов, сбор в курилке!».
         Сообщение с таким текстом было адресовано Наташа, Андрею и Коле. Можно было собрать всех, но Федя боялся публики, тем более, повод для собрания был слегка странен, не говоря уж о том, как много шутников в их коллективе.
         Практически все утвердили свое посещение в ответном письме и Блякин, удовлетворенный этим, продолжил работать в ожидании конца рабочего дня.
         Когда человек ожидает какое-либо событие, это событие словно начинает затормаживать время. И человеку кажется, что время если не остановилось, то хотя бы уменьшило свой ход в несколько раз. Так и Федор, томясь в ожидании, несколько раз выходил в курилку, чем привлек внимание Виктора Павловича.
         - Федор скажи, дорогой ты мой! Зачем ты столько куришь? – начинал нотацию Козюльский. – Ты убил в себе целый табун лошадей, а из этого следует, что твоя мощность измеряемая в лошадиных силах резко сокращает твою трудоспособность.
         - Извините В.П.! Что-то не по себе.
         - Это, я так понимаю, после того вашего приступа. Тогда возьмите больничный, отдохните, если хотите - можете взять отпуск на месяц.
         - Ну я, думал… - невнятно бормотал Федор.
         - Думали!!! – обнажил гнев, перейдя на «вы» В.П. – Мало того, что вы ведете темные махинации, так вы еще в чем-то сомневаетесь?! Знаете, Федор, я всегда уважал людей, у которых есть чувство воля и постоянства. Я думал, что вы человек, с которым можно вести дела.
         С того дня, когда вы вернулись из больницы, я заметил перемены в вашей личности. До Нового года вы были, грубо говоря, раздолбаем и кретином, который увлекается только играми. Признаюсь, хоть мне и не нравились ваши выходки, тем не менее, мы не скучали благодаря им. После того, когда вы вернулись в рабочий строй, я ощутил в вас перемены. В ваших глазах появились проблески мысли, амбиции, цели, и самое главное, дисциплина!
         - Они у меня были! – чуть не закричал Федор. - И какое вам дело до моей личности? Вы считаете себя руководителем нашего конгломерата, вы управляете нашими рабочими часами, вам можно указывать, нам что делать, вы можете делать выговоры и замечания!
         Но не лезьте туда, - продолжал, приблизившись к лицу директора, Федя, и, перейдя на шепот, - куда Макар телят не гонял!
         Такая картина происходила в голове Блякина. На самом деле, парень что-то промычал невнятно, и Козюльский его не понял, но принял это с удовлетворением. Выждав паузу, начальник потребовал объяснительную от подчиненного, и покинул уборную.
         Жизнь нынешняя такая, хочешь подняться по карьерной лестнице, опускайся по личностной. Делай послушное лицо, лебези, притворяйся, и тогда, возможно, тебя ждет повышение по этой дурацкой карьерной лестнице. Или же, не теряй достоинства и честь, но перспектива такой жизни не самая светлая по отношению к материальным ценностям.
         Успешная жизнь, как правило, - удел удачливых и трудолюбивых. Но первым все достается без каких-либо усилий, когда вторые пашут на первых и на тех, кто сидят в теплых креслах, потому что эти те, зарабатывают на своих автографах, как звезды шоу-бизнеса.
         Федор, несомненно, относился ко вторым, его родители были из среднего звена и обеспечили своему отпрыску лишь старт в самостоятельную жизнь. И сейчас он вынужден молчать перед человеком с дурацкой фамилией и выслушивать в свой адрес поток неприятной информации. Потому что он никто перед ним, потому что Федор живет в системе, придуманной людьми для контроля людей. И никого не волнует душевное равновесие и моральные установки индивидуальных личностей, таких как Блякин.
         Текст объяснительной был банальным, но проявлять откровенность было бы глупым поступком. Нет уж, спасибо! Один раз его поймали со списком животных. И сразу же началась чуть не ли слежка, и последующим допросом с пристрастием в сортире.
         - Как ты узнал о моем попугае? – накинулась Наталья, когда собрались все. – Ты следишь за мной?
         - Стоп, стоп! – перебил Андрей. – Давайте, вы потом выясните свои отношения, а то я домой хочу попасть скорей.
         - Так! – отрезал Блякин. – Я собрал вас не для обсуждения моих отношений с кем-либо! Давай я объясню кое-что, а потом можете идти домой. Никто не против?
         Наташа промолчала в ответ. Коля и Андрей устало кивнули.
         - Отлично! – продолжал Федор. - Речь идет о странном поведении животных. Почему я собрал только вас, думаю тоже ясно? Кстати, больше никого не будет в офисе?
         - Нет в офисе только мы, остальные уехали по домам. – ответил Андрей. – Федя, ближе к делу.
         - Ладно, ладно. Я хочу убедиться, что с вами, как впрочем, и со мной, прошли некоторые изменения.
         Ребята переглянулись между собой.
         - Я заметил одну закономерность: не все сотрудники нашей компании пострадали от этого! – продолжал Блякин. – Учитывая тот факт, что в нашей компании большинство из коллег имеет дома зверушек, тем не менее, пока только на вас отразились последние события.
         - Короче, Блякин! – воскликнул Андрей.
         - Хорошо. Скажи, Веник, где твоя ящерка была целый день, когда ты был на работе?
         - Дома, в своем аквариуме.
         - Уверен?!
         - Ну конечно! Кстати, надо бы почистить его домик.
         - Потрогай свой галстук! – велел Блякин.
         - Зачем? – удивился Андрей.
         - Потрогай, потрогай!
         Недоумевая от Феди, Веников повиновался и погладил галстук. Рука заскользила вниз и сразу же остановилась. Глаза Веника округлились, Федя улыбнулся и лишь Наташа с Николаем не поняли.
         - Он, что здесь? – тихо спросил Андрей, не убирая руки с галстука.
         - Целый день, причем заметить его было непросто. – Улыбнулся Федор.
         - Что происходит, ребята? – сказала Наташа. – Кого заметить?
         Веник, сжав ладонь, поднял её и потом расправил. На ладони замелькал синий цвет, словно кусок галстука Андрея отвалился, а потом приобрел оттенок кожи хозяина галстука. Только это был не кусок галстука, а мордочка хамелеона, глаза которой вращались как радары.
         - Убери эту гадость от меня! – чуть не завизжала Корытова. – Фууу, ненавижу этих тварей!
         - Полегче с выражениями! - Обиделся Андрей, менеджер по снабжению. – Я же не сую тебе его в лицо!
         - Ладно, ладно! – пытаясь их утихомирить Федя. – Вы еще не слышали основной причины!
         Слова Блякина быстро пресекли конфликт в зародыше. Все молча, уставились на него.
         - Хорошо, - продолжал Федор. - Скажи, Андрей, ты ведь играл в RoA?
         - Да. Я играл за клан кочевников. – Подтвердил Веник.
         - Пустынные воины?! – спросил Коля. - Ты играл за пустынников?
         - Ну да. Мой перс – Муринский бедуин.
         - А кто пет?
         - Ящерица, кличка Махаон.
         - Так это ты устроил нам засаду, - вспылил Николай, не дожидаясь пока Федя, закончит, - когда мы отправились на задание по велению самого короля. Один бедуин-бродяга со свой ящеркой устроил песочную бурю, отправив наших ребят в таверну пить эль. Над нашим кланом смеялись все, наш клан потерял статус перед королем Корпарии. Никогда не мог бы подумать, что здоровенным бедуином, который опозорил нас и которого мы потом ловили всем кланом, управляет тщедушный менеджер по снабжению нашей компании. Да знаешь, кто ты после этого?
         - Тихо! – заорал Федор. – Я понимаю гнев благородного виртуального паладина из королевского двора, но в реальной жизни у меня кот ведет со мной беседы, как бы намекая на мое сумасшествие. И сейчас я пытаюсь выяснить, что вообще происходит, а вы сцепились из каких-то неурядиц, которые и гроша ломаного не стоят!
         - Кот! – усмехнулась Наташа. - А какое отношение ко всему этому имеем мы?
         - Ваши животные странно стали себя вести, так?!
         Все единогласно согласились.
         - Каждый из вас имеет… имел своего героя в игре RoA?
         Та же реакция.
         - И наконец, последний вопрос! – подытожил заседание Блякин. – Ваши игровые петы – прототипы ваших домашних питомцев?
         - Так вот почему ты спросил про попугая?- поинтересовалась Наташа.- Но как ты узнал, что у меня есть персонаж в этой игре?
         - Наблюдение и логика! – усмехнулся Блякин. Я заметил ваше состояние и вспомнил, что у вас есть свои любимцы: у Наташи – попугай, Николай имеет хомяка, Андрей – хамелеона, у меня кот сибирской породы. И в игре я заметил сходство своего кота с петом. Поразительное сходство!
         - Я тоже! – воскликнул Коля. – У меня хомяк укусил меня, когда я хотел посадить в клетку. А еще он матерился как я…
         - Чушь! – воскликнула Наташа. – Обкурился ты, Коленька!
         - Бред, говоришь… - огрызнулся Баролин. – Ведь если Федин и мой питомцы говорят как разумные существа, то значит и твой…
         - Мой попугай всегда говорил, - парировала Наташа.
         - И поэтому ты не заметила разницы в своем попугае до и после этих событий.
         - Какой ты умный! – не на шутку завелась Корытова. – Прямо Дроздов, мать твою!
         - Уймитесь! – включился в словесную перепалку Федор. – Я всего лишь затронул тему о ваших питомцах, а вы снова сцепились. Я понимаю, что у вас не ангельское  терпение и что вам проще было уехать домой, чем оставаться в офисе.
         - Ну и… - подытожил Николай.
         - Не буду тянуть кота за подробности и обрисую ситуацию вкратце: после того,когда серверы игры упали, компания потеряла больше половины своей игровой аудитории, многие после того случая вернулись к нормальной жизни. Но тем не менее, я, в том числе и многие другие, пострадали и попали в больницу без сознания.
         - Потом – продолжал Федя, - когда я вернулся домой, со мной заговорил мой кот. Причем он знает все, что знаю я: мой словарный запас, мои знания, даже мои пароли и шифры. Я не удивлюсь, если он завтра от моего имени закажет пиццу домой.
         Позже вспоминаю своего игрового пета, одноименного виртуального кота и замечаю что оба похожи друг на друга. Дальше – интереснее: я узнаю, что я не один такой. По новостям передают о массовых очередях в ветеринарных клиниках, санэпидстанция забила тревогу относительно подозрений на бешенство животных. Также я заметил, что с вами тоже не в порядке и вот сейчас я собрал вас, чтобы поделиться с вами своими соображениями, что собственно и сделал. Теперь ваша очередь мнений по этому поводу. Наташа, расскажи ты о своем попугае!
         - Мой попугай теперь знает больше слов, гораздо больше, чем я научила его. Он может аргументировать свои действия, а еще он может громко кричать, да так, что выводит человека из равновесия. Вчера, от его крика треснула стеклянная перегородка между кухней и залом. А в игре мой питомец – гигантский орнитодак, типа попугая, за счет внешнего вида, тоже, кстати, использует силу крика: оглушает противников, оглашая боевой клич моего клана.
         - Каргальдас! - произнес тихо Федя.
         - Откуда ты знаешь имя моего пета? – обратилась вопросительно Наталья.
         - Нетрудно догадаться! – усмехнулся Блякин. - О твоем орнитодаке ходят легенды: будто-бы он может на несколько секунд оглушить целые отряды, а этого времени хватит, чтобы натворить делов. Твой герой, вернее героиня – Ниала, из клана амазанок?!
         - Да!
         - Это все
         - Да.
         - Так. Ты Веник, в принципе, отчитался. Остается, тебе Коля. Расскажи про своего хомяка.
         - Я играл за паладинов, и хотя мой аватар является рыцарем королевской стражи, в качестве пета я использую маленького хомячка.
         - Прелестно! – иронизировал Веников. – Благородный паладин и хомяк. Наверное, ты был самым уважаемым в своем отряде.
         - Я не хочу прерывать вашу милую беседу, но это не все, – прервал беседу Федя. – Со мной тоже происходят странные вещи.
         - И какие?
         - В тот вечер, когда мой кот заговорил, я нечаянно спалил балкон.
         - Что странного? – вяло отреагировал Андрей, - наверное, искорка от сигареты упала и загорелся хлам.
         - Нет, - отрицал Блякин, - когда я вышел на балкон – я не курил.
         - Тогда как вспыхнул пожар?
         - На улице стоял человек, причем давно. Сначала я подумал, что он кого-то ждет, а может это был вор. Последняя мысль меня заставила выглянуть на балкон, я хотел прогнать его, пригрозив милицией. Но как только я вышел, меня, словно свела судорога. Меня словно ударили током по конечностям, а голове заговорил чей-то шепот.
         - И что шепот говорил?
         - Сердце дракона, дыхание огня.
         - И все?
         - Все. А потом я выплюнул сгусток огня на пол балкона.
         - Чего?! – привстали ребята, - Ты в порядке? Как это – выплюнул огонь? Факир чтоль?
         - Знаю, знаю! Бред все это, я даже не стал бы это никому говорить, но кот изменил мое мнение по этому поводу.
         - И что теперь?
         - Теперь собрал вас всех, чтобы сообщить об этом и поделиться с вами соображениями.
         - Мда. Емко, четко, конструктивно, – подводил итоги Коля. – И что теперь?
         - Ты это уже говорил, - ответила Корытова.
         - Это новое «и что теперь». И что теперь? – снова повторил Николай.
         - Да не знаю я. – Отмахнулся от вопроса, Блякин.
         Стало тихо, было слышно, как гудел работающий компьютер, и вдруг динамики заорали на всю тишину приятным женским голосом, возвещающие о новом сообщении на почте. Вот только этот приятный голос не ласкал уши тех, кто вскочил и с испугу схватился за сердце.          - Кто это такой глухой? Обязательно надо на всю громкость ставить колонки? – возмутилась Наташа, - так и до инфаркта недалеко.
         - Это мой компьютер! – оправдывался Федор, - а динамики настроил так, чтобы громкость регулировать программно.
         - А про почту забыл? – спросил Веник.
         - А про почту забыл. – Машинально ответил Блякин, садясь за стул, перед компьютером. – Пришло письмо, надеюсь не спам.
         - Надейся и жди! – напевал Андрей.
         - Интересно, знаете от кого письмо? – Открывал Федя свой почтовый ящик.
         Все вопросительно уставились на Блякина.
         - Читаю вслух. – Начал он. - «Уважаемый Федор Михайлович, компания Resio рада сообщить вам о восстановлении вашего игрового аккаунта. Логин и пароль находятся в этом письме. Мы надеемся на ваше возвращение в мир Корпарии, который стал еще больше и разнообразнее. С уважением, компания Resio».
         - Все? – спросил Коля, - больше ничего.
         - В принципе да, ниже приводятся имена моих героев и ник.
         - Аа, ясно. – Кивнул головой Веник. - Слушайте ребята, нам тоже не мешало бы проверить свои ящики. Скорей всего это письмо пришло не только Феде.
         Сказанное было сделано. Догадка Веникова Андрея подтвердилась: письма пришедшие ребятам, имели идентичный текст, за исключением имен, логинов и паролей.
         - Вот тебе, Коленька, и ответ на твое «и что теперь». – Сказала Наташа.
         - И что теперь? – передразнил Коля.
         - Так до завтра можно сидеть! – посмотрел Блякин на часы. – Давайте договоримся: я конечно не настаиваю, но лучше в игру не заходить.
         - Это еще почему? – спросил Баролин.
         - Коля! – выдал Федор, - ты не знаешь, случайно, куда подевался Илья?Мне так, для справки, а то пропал человек.
         - Ну мало что случилось с ним! – отвечал тот. – В наше мире немало причин потеряться!
         - Это верно! – вздохнул Блякин. – Но если что случится – пеняйте на себя.
         - А что с питомцами? – напомнил Андрей, аккуратно держа в руках ящерку.
         - Будем ждать, и никому не говорит лишнего! Когда будет невмоготу – говорите нам, иначе загремите на койку!
         Махнув рукой, Корытова стала собираться. Поглядев на часы, парни оценили логику её действий, и через несколько минут в здании никого не было, лишь сторож Василий, удобно расположись в своем стареньком кресле, читал желтую прессу об очередном конце cвета.

         8. Игра успешно пропатчена.
         Новый темп жизни Блякина почти не оставлял времени на досуг, как и старый. Раньше это время занимал компьютер с небезызвестной игрой, сейчас оно (время) уходило на другие вещи. Компьютер Федя все же приобрел, оценив его необходимость в своей жизни. Но на его рабочем столе лежали всего лишь папки с рабочими документами, а предел развлечений останавливался на карточной игре «косынка».
         Сообщение, пришедшее вчера на почтовый ящик, заставило задуматься Федю. С одной стороны, он понимал, что новый порядок жизни позволяет жить с пользой для себя и своего здоровья, с другой стороны были азарт и нежелание терять свои игровые достижения, на которые Блякин затратил немало времени и денег.
         Винить ребят из Resio в коварстве, нет смысла, потому как они всего лишь предлагают развлечение за небольшие деньги. Но из-за этого развлечения, Блякин чуть не сыграл в ящик, испытал нежные объятия служителей Гиппократа, то есть санитаров больницы, и до сих пор не знает, что случилось с Ильей.
         Собрав достаточно убедительных аргументов в пользу отказа от игры, Федор без сожаления забыл об этом письме. Но слишком много намеков в его жизни не давала Блякину избавиться от виртуальной жизни за монитором.
         Относительно своего четвероногого друга, Блякин установил правила в доме: Манула ведет себя как обычный кот, Федор ведет себя как обычный человек. Впрочем, Манулу было все равно, главное, миска с едой не была пустой, а с изменениями жить можно.
         Необычные вещи в жизни людей обычно подсознательно искореняются, чтобы не нарушить повседневный пассивный уклад жизни. Федя не исключение, но как он не старался забыть или привыкнуть к ненормальным вещам, шансов на нормальную жизнь у него было мало.
         Однако борьба за спокойствие и будничный стиль его жизни, Федор с ужасом понял, что котом, странным наблюдателем с улицы и его странной способностью плеваться огнем не ограничится.
         Более того, наглый почтовый сервер компании Resio не прекращал поток писем на Федин электронный ящик, с предложением вернуться обратно, в мир игры.
         Паранойя началась у Блякина именно в тот момент, когда картина, висевшая над компьютером, по ночам вдруг изображала чей-то портрет, смутно напоминавший черты лица Ильи или же чужого человека с рыбьими глазами.
         Ссылаясь это на утомление после пережитого кризиса, Федор старался держать себя в руках, и никому не говорить об этом, даже посвященным Наташа и остальным коллегам по работе.
         - Федька, может это знаки? – спросил однажды Манул, глядя на загруженного хозяина.
         - Какие знаки? – отвечал вопросом Блякин. – А вдруг все это в моей голове? Вдруг все это – галлюцинации, бредовые фантазии?
         - Ты же разговаривал с ребятами на работе об этом! – напомнил кот.
         - Да! – согласился Федя, - а если и этот разговор тоже был выдуман мною, чтобы успокоить себя?
         - Как убедиться, что это реально? – спросил Блякин у кота. – Щипать я себя не стану, уже пробовал.
         - Значит, надо…
         - Нет! – вдруг запаниковал Федор, - Я не хочу…
         - Ну неужели ты боишься уйти в головой с первым игровым сеансом? Ты, конечно игроман, но ты же можешь себя контролировать.
         - Я не стану! А вдруг я снова окажусь на больничной койке? И всю жизнь потом буду существовать как овощ!
         - Знаки, что что-то происходят, и то как-то связано с тобой и остальными. Ты думаешь, что это прекратится само собой?
         - Все равно это не повод запускать игру! Есть специалисты, есть люди которые, имели с этими явлениями делом.
         - Конечно, есть! – усмехнулся кот. – У них особый фасон рубашек! Такой фасон, знаешь, с длинными рукавами!
         - А что мне делать? – Федор теперь не боялся показать свой страх перед котом. – Запустить игру, чтобы уйти в кому? И кто этот урод, который бродит под моими окнами, словно ждет, когда я запущу эту гребаную игру, чтобы похитить меня!
         - Завязывай паниковать! – зашипел кот, оскалившись. – Возьми себя в руки!
         - Может дашь совет, как успокоиться? – истерически улыбался Федя, грозясь сорваться.
         - Я знаю, что ты чувствуешь! Я вижу твои страхи!
         - Откуда? – воскликнул Федор. – Откуда коту известны причины страха человека?
         - Забыл, кто я?! Или вот, например, как тебе эта картина? – указал лапой кот на ту самую картину, висевшая над компьютером.
         - А что с ней? – задрожал Блякин от ужаса, догадываясь, куда ведет кот.
         - Вот вроде бы на ней изображено море и лодка, плавающая на нем.
         - И?
         - А по ночам я вижу, твоими глазами, между прочим, кстати, тебе нужны очки для зрения…
         - Что ты видишь ночами?- почти криком перебил Федор.
         - Илью!
         - Откуда ты знаешь Илью? – лоб Блякина покрылся испариной, а в желудке неприятно заурчало.
        - Федя, не тупи! – сказал кот. – Пожалуйста!
        Наступило молчание. Блякин дрожал от страха, как ребенок перед процедурным кабинетом, где делают привики. Как человек, пока в здравом уме, перебирал варианты решения своих проблем, но красноречивый взгляд говорящего кота ломал все его предположения.
        - Я понимаю! – нарушил тишину Манул. - Нет желания снова оказаться на больничной койке, но если что-то случится, я выдерну шнур из розетки. И самое главное, мы хоть как-то продвинемся вперед.
        - Исключительно для разъяснения некоторых происходящих вещей? – вопрошал Федор.
        - Исключительно для разъяснения некоторых происходящих вещей. – Повторял Манул вопрос, но в качестве ответа. - Запусти игру, зайди на свой аккаунт, пробегись по уровням, ну ты знаешь что делать, не мне тебя учить.
        - Хорошо, хорошо! – Федя едва не заикался от тревоги.
        - Соберись наконец! – подбодрил Манул. – Вперед и с песней!
        Федя к новичкам не относился, хоть мастером в области аппаратного и программного обеспечения себя не являл. Его умений было достаточно, чтобы найти нужный контент, а высокоскоростное постоянное соединение позволяло меньше чем за час загрузить игру.
        Наконец игра установлена, но возникла ошибка (куда уж без них!) при запуске игры.
        - Данная версия игры устарела! Пожалуйста, установите обновление для успешного запуска приложения! – выводило на экран окно ошибки.
        - А сразу нельзя сказать! – в сердцах сказал Федя. – Почему патч всегда  идет отдельно от игры. И адрес страница патча левый, может вирус?  Манул, ты как думаешь?
        - Качай! – настоял кот, - вряд ли вирус, раз сама игра указывает на тот сайт!
        - Хозяин не барин! – перефразировал старую мудрость, вздыхая, Федор. – Скоро ты будешь заменять мне жену.
        - О! – воскликнул Манул, - тоже мне - зоофил с нетрадиционной ориентацией.
        - Не всех смыслах! – ворчал Блякин. – Извращенец!
        Пошлый юмор человека и кота была разрядкой, и они оба это понимали.
        Размер обновления весил чуть меньше оригинала, и, соответственно, тоже требовал немного времени. И вновь выходит сообщение об ошибке.
        - Что на этот раз? – медленно, но верно вскипал Федя. – Теперь надо пройти тест на беременность во избежание выкидыша или проголосовать за кого-то?!
        Однако теперь обновления требовала сама операционная система. Хотя и этих файлов размер был вообще ничтожен по сравнению с предыдущими, но сам факт здорово злил Блякина.
        Со стиснутыми зубами и дрожью в руке, Федор, управляя мышкой, запускает ярлык игры, ожидая коварства от программы, которая стала привычной для него. Но, к радости последнего, экран монитора потемнел, а в нижнем углу появилась анимированная эмблема игры.
        - Бинго! – резюмировал Манул. – Сейчас ты покажешь меня виртуального!
        - Погоди ты, - Федя грыз ногти, с тревогой глядя в монитор, - еще неизвестно, сохранились ли мои персонажи.
        Со стороны они смотрелись загадочно, при единственном источнике света, коим являлся монитор, кот и человек, словно ждущие определенного чуда, что, в принципе, правда. Силуэт их умиротворяли любого, кто смотрел на них. А их тени отброшенные на стены жили своей жизнью.
        - Смотри, смотри! – произнес кот и округлил свои глаза, которые загадочно отражали свет монитора в темноте.
        - Чего?
        - Картина!
        Картина, изображавшая плавание лодки, зарябила, а потом оттуда выглянуло лицо, но какое: белесые рыбьи глаза, заметные своей белизной зубы, и губы растянувшись в пугающей ухмылке. Если не кот, Федор потерялся и, возможно, сорвался бы в истерику. Хотя и с пушистым, он чувствовал себя неуютно. До этого Федор видел в этой картине странности в виде портрета Ильи, и то это казалось полусном-полуявью. А тут ясно, причем в темноте, портрет заиграл черно-белыми тонами, словно художник решил использовать светящийся фосфор и магию анимации для полного и жуткого эффекта.
        - Смотри, чувак исчез.
        - Ты видел, Манул? – Говорил, оторопевший Федор. – Ты это видел?
        - Еще бы! Честно, говоря, чуть не обгадил… не обгадился!
        Если у Феди были бы проблемы с сердцем, он умер бы на месте от испуга. Потому как неожиданно появившаяся игровая заставка со звуковым сопровождением не давала расслабляться, как бы намекая, что игра еще не раз преподнесет сюрпризов.
        На стартовой заставке был изображен силуэт рыцаря, за спиной которого стояли темные воины.
        - Слушай, Федя! – начал кот. – А ведь раньше такого не было.
        - Что именно?
        - Насколько я знаю, из твоей памяти, тема основного меню игры выглядело иначе.
        - Наверное, игру обновили.
        - Ох, не нравится мне это! – Поделился мыслью кот.
        - Если что, выдернешь шнур! – напомнил Федор.
        Тот утвердительно кивнул головой, и немного успокоенный его жестом, Блякин продолжил.
        Для того чтобы войти в саму игру, необходимо авторизоваться, то есть ввести данные своей учетной записи. Система этих записей позволяет идентифицировать данные об игроке и его сохранениях. Для Феди это казалось немного странным, учитывая тот факт, что численность игроков давно перевалило за миллион, а после события R-глюк, восстановить игровые данные всех этих игроков казалось практически невозможным.
        - Вход в игру успешно завершен! – информировало окно событий. – Пожалуйста, подождите.
        Блякин облегченно вздохнул и стал ждать. Лента загрузки быстро стала наполняться и внизу загорелась надпись – «нажмите любую кнопку, чтобы продолжить».
        Кот молча наблюдая манипуляции, вдруг почувствовал зловещую ауру вокруг компьютера.
        - Федя, - заверещал Манул, - погоди…
        Поздно! Средний палец совершил привычное движение для компьютера, а именно, втопил длинную клавишу, под названием пробел.
        И снова темнота!
        Ох, Федька, Федька! Что же ты так часто теряешь сознание?
        Но не только он грохнулся со стула, пребольно ударившись лбом об стол, кот, который собирался дернуть шнур, уже дергал своей задней лапой в беспамятстве, рядом с Блякиным.
       
        9. Пришествие в мир иных.
        Два бессознательных туловища, раскинув свои конечности, лежали посреди живописной поляны, окруженной со всех сторон лесными деревьями. Солнце освещало их тела, и казалось, что здесь царили безмятежность и покой.
        До Феди не сразу дошло, когда его глаза уставились в яркое безоблачное небо. Медленно приходя в себя, он инстинктивно щупал руками вокруг себя почву, пока не вскочил на ноги.
        Блякин залез в свои карманы, в поисках сотового телефона, но они оказались пусты. Ни телефона, ни ключей от квартиры, ни других вещей, которые Федя обязательно таскает в своих карманах.
        - Ау! – выдал он в отчаянии.
        От воплей, которые издавал Федя, умолк весь лес. Наступила тишина, словно кто-то выключил звук динамика. Вряд ли Блякина напугала незнакомая местность, но чувство тревоги все же не покидало его.
        - Манул! – позвал питомца Федя. – Ты где?
        Тишина.
        - Ау, котяра! Ты где?
        Неожиданно Федю цапнуло за ногу. Инстинктивно схватившись за ногу, Федор увидел кота, который прятался в невысокой траве. От наглости Манула, он потерял дар речи.
        - Тихо, тихо! – тихим голосом проговорил кот. – Падай на землю! Сейчас!
        - Ах ты, гад! Ты чего цара…
        - Падай на землю! – повторял Манул, округлив глаза от отчаяния.
        - Что?! – Злился Федя. – Зачем мне это?
        Неожиданно, что-то просвистело и Федины волосы взметнулись вверх, отбрасывая клок волос в сторону.
        - Пригнись сейчас же! – приказал Манул.
        Федя, еще не понимаю происходящего, послушно растянулся на земле рядом с котом.
        - Это что было сейчас? – с трудом говорил Федя, трогая свои волосы на голове.
        - Черт знает! Когда ты еще спал, я учуял чужого, причем так четко, как сторожевая собака.
        - Кого учуял?
        - Не знаю, но намерения у них недружелюбные. Как определил, не знаю, но это так.
        Страх уникален по природе человеческой, который посещает человека, когда он спрятался, а где-то рядом кто-то ищет его. Выброс адреналина, и он чувствует, как бьется его сердце. Независимо оттого, кто его ищет и с какой целью.
        Федор от такого состояния был как на иголках. Мурашки, бегущие по коже, казались неестественно ощутимыми, словно какой-нибудь пианист решил потренироваться в игре на Фединой спине.
        - Ты видишь их? – шептал Федя.
        - Только слышу и чую их запах.
        - Чем пахнет хоть?
        Перебирая все услышанные запахи, которые он сохранил за прожитую жизнь, Манул так и не определил.
        - Конским дерьмом!
        - Час от часу не легче! – присвистнул Блякин.
        - Тихо ты! – зашипел на него Манул.
        - Хорошо!
        - Аккуратно, без палева, подними голову, и посмотри что там.– указал кот лапой вперед. - Только осторожно!
        Федя, подняв голову, повертел по сторонам и тут же уставился во все глаза перед собой.
        - Что там, Федя? – прошептал Манул. – Федя? Федя, что ты молчишь?
        Не сдержав любопытство, кот вскочил и тут же принял угрожающую форму, издав при этом шипящий звук, которые издают коты, когда видят собак.
        Перед ними во весь свой высокий рост стояло существо, которое отдаленно напоминало оленя, только вместо головы было торс человека. Сам кентавр не был страшен, а вот чудовищный лук в руках существа приводил в трепет любого, кто видел это. Блякин с питомцем не были исключением, они застыли подобно гипсовым статуям, судя по состоянию и цвету.
        - Федя-а-а! – протянул кот.
        - Что? – спросил Блякин.
        - Это типа нам снится?
        - Думаю, да!
        - А что не просыпаемся?
        - Сейчас оно нас пристукнет, а потом проснемся! – предполагал наивный Блякин.
        Кентавр стоял неподвижно, лишь его ноздри шевелились, будто он принюхивался.
        - Извините, а вы случаем не знаете, где мы находимся? – нарушил тишину Федя.
        Кентавр тут же достал откуда-то стрелу и вставил в желоб лука, направив его на Федора.
        - Ты еще спроси, как пройти в библиотеку. – бесился кот, с благоговейным ужасом разглядывая острие стрелы.
        - Да. И как нам пройти в библиотеку? – Тупо повторил вопрос Федя.
        Кошки одни из немногих питомцев, которые знают странности и чудачества своих хозяев. Как и все домашние кошки, Манул многое знал о Феде, но всегда считал его умнее себя, потому как-никак человек, высшее звено в эволюции. Но глупость, которую сотворил хозяин, учитывая ситуацию, мягко говоря, дестабилизировал работу мозга пушистого. Ситуация была не то что критичной, она была шоком для Манула. Будь у него не лапа, а ладонь, он бы хлопнул ею себе по лбу (facepalm, как говорится).
        - Какая библиотека, идиот?! – мысленно обругал Манул.
        - Ась? Что говоришь, Манул? – Федя говорил это, словно зомби. – Какая библиотека?
        - Кентавр!!! – дошло до кота. – Эта тварь гипнотизирует!
        Теперь стало ясно, отчего Блякин соображал как пятилетний ребенок. И что самое странное, Манул не мог уже рыться в голове Феди, потому как это существо заблокировало  сознание парня, а может даже и завладело им.
        Припав к земле, кот ползком стал медленно приближаться к копытам кентавра, который пока он еще спокоен. Несмотря на большие размеры кота, кентавр не обращал внимания на него, и продолжал смотреть на Федю, попутно целясь в него из лука.
        - Аааааа! – по-человечески заорал кентавр, выбросил лук и стал брыкаться как дикая необъезженная лошадь. А на этой лошади болтался как второй хвост, крепко вцепившись в его круп, Манул.
        - Федя-а-а-а! – кричал прыгающим голосом Манул, одновременно повизгивая по-кошачьи. – Очнись, мать твою!
        Блякин стоял как вкопанный, в то время как в пару метрах от него плясали кентавр и кот.
        - Федя! – сильней заорал Манул, яростно царапая спину твари. – Федя-а-а-а!
        Последний крик возымел свое действие, и взгляд Блякина обрел ясность. Но как только сошло одно наваждение, сразу же напало другое: перед ним предстало фантасмагорическое зрелище, о том, как кот укрощает лошадь с телом человека, или человека с телом лошади.
        - Бля-а-а-а-кин! Уро-о-о-од! – перешел на грубые слова Манул. – Сделай что нибудь!
        Наконец очнувшись снова, Федор, недолго думая, разбежался и ударил ногой место между двумя передними ногами полулошади-получеловека, то есть в передний пах. И тут же получил сильный удар копытом в правое плечо. Федя отлетел назад, чувствуя, как отнимается правая рука.
        - Попробуй ударить между задними ногами. – Советовал наездник-кот.
        Однако Федору было не до того, его плечо изнывало от тупой боли, а внутри неожиданно стало горячо, словно он съел слишком горячую котлету. Сразу же ему вспомнился тот вечер, когда загорелся балкон. Колотя себя по груди левой рукой, Федя вскочил на ноги и стал прыгать от боли в груди. Потом вдруг остановился, задрал голову вверх и выплюнул сгусток огня, как факир.
        Кентавр тут же застыл, глядя с изумлением на огненное облако, которое испустил Блякин. Сам факир, что сотворил пламя, в свою очередь уставился безумным взглядом на кентавра, и с диким криком кинулся на него.
        Манул решил, что благоразумнее оставить в покое лошадку, дабы не попасть под раздачу озверевшего Федю. И кот был прав, потому что парень, подбегая к кентавру, ударил кулаком по его лицу или морде. Существо не упало, однако удар был настолько сильным, что из его рта вылетели зубы. Но Федя нее стал мешкать и нанес удар ногой прямо в грудь. Вот тут то и кентавр присел на передние ноги, и стал задыхаться.
        Блякин подойдя к нему, хладнокровно схватил его за здоровенное, покрытое шерстью, горло левой рукой, а в, сложенной в подобие полусферы, ладони правой руки Манул заметил белесый дымок, как будто там сформировался мираж. Это смахивало на то, как будто Федя хотел швырнуть огненный шар. Однако произошло нечто другое - держа за горло кентавра, Блякин размахнулся правой рукой и нанес пощечину по лицу твари. Раздался хлопок, и кентавр, уронив голову на руку Федора, что держала за горло, стал медленно оседать на землю. Федя отпустил его, и полулошадь-получеловек с грохотом упал на бок, сложив копыта штабелями. В воздухе запахло горелым.
        - Федя. – Тихо позвал Манул. – Федя!
        Блякин когда развернулся в сторону кота, его взгляд отдавал холодной яростью.
        - Федор, ты чего? – пятился назад кот. – Это я, Манул!
        Но Федор не реагировал вообще, в его глазах играл холодный огонек.
        - Сам напросился! -  не растерялся кот и бесстрашно вцепился в тело хозяина.
        Раздался дикий рев жертвы кошачьих когтей медленно перетекал в вой раненного. А сама жертва упала на колени и принялась кататься по земле, хватая себя за футболку.
        - За что, котяра? – стонал от боли Блякин.
        - Очнулся-таки, коновал!
        - Что здесь было? Я весь в царапинах? – только сейчас заметил Федя изменения Манула.
        - Ты тут такое натворил! – Сказал кот, оглядывая себя. –А за царапины извини брат – самооборона.
        Поднявшись на ноги, Федя посмотрел по сторонам. Кругом деревья, деревья и не одной тропинки. Осматриваясь по сторонам, его глаза уставились на тело кентавра.
        - Как это оно так? – спросил Блякин. – Он же целился в нас из лука.
        - Чего как? – раздраженно спрашивал Манул, прислушиваясь, надеясь поймать какой-нибудь звук.
        - Я про тварь эту. Кто её вырубил?
        - Ты ничего не помнишь? – удивился кот, глядя на Федю.
        - Помню, что оно меня долбануло копытом, когда я ударил его.
        - Потом?
        - Потом кто-то выключил свет, и мне стало жарко. Словно я проглотил горячую пельмешку. Еще рука ноет и плечо.
        - Покажи мне руку, - потребовал кот.
        - А что с ней? – сказал Федор, посмотрев на руки, и вздрогнул от увиденного.
        Ладонь правой руки была обожжена, точнее кожа. Ожог был небольшой, как будто Федор схватился за раскаленный предмет.
        - Ты серьезно ничего не помнишь? – повторил вопрос Манул, разглядывая рану.
        - Да.
        - А ну-ка! – Сказал кот и подбежал к кентавру.
        На лице твари с правой стороны, куда ударил Федя, тоже был идентичный след от ожога.
        - Что здесь произошло, Манул?
        - Минуту назад ты вырубил эту лошадь. Причем непросто вырубил, а еще подпалил ему морду.
        - Каким образом?
        - Ничего не напоминает?
        - Тот случай с балконом?!
        - Да, тот случай с балконом, когда ты все спалил?
        - Но тогда мне память не отшибало, я все помнил.
        - А сейчас?
        - Сейчас нет.
        Вдруг уши кота напряглись, и сам он принял позицию, при которой атакует мышей.
        - Манул, ты чего? Грызуна ловишь?
        Не успел Федькин питомец ответить, как в ствол дерева, что неподалеку от них, впилась стрела, причем метровой длины.
        - Что это? – офигел Федя, глядя на стрелу внушительных размеров.
        - Друзья его! – заключил кот. – Валим отсюда.
        - Друзья?! - Тупил Федор.
        - БЕЖИМ ОТСЮДА! – проорал во все горло взбесившийся кот.
        Не нужно рассказывать о том, как продираясь сквозь густые кустарники и перепрыгивая через лесные овраги, удирали кот и человек. Это был спринт с препятствиями, где соревнуются они и смертоносные стрелы, которые со свистом пролетали совсем рядом, а Федя удивлялся, как долго они еще живы. Особенно его впечатлила стрела, которая насквозь пробила ствол дерева, толщина которого была внушительной.
        - Подумаешь, гнилое попалось! – заключил Федор про себя.
        - Слышь ты, умник! Я бы посмотрел на тебя, окажись ты на месте этого дерева. – Съязвил кот, читая мысли в его голове.
        - Смотри, Манул! – указывал вперед рукой Федя. – Там дом.
        И правда, в несколько десятков метров, в лесной глуши, стояло строение, похожее на избушку. Федор, как марафонский бегун на финале, собрал все оставшиеся силы и рванул туда. Если бы он занимался раньше бы спортом, то для него этот забег не был таким тяжелым, как сейчас.
        Дом становился все ближе и ближе. Появился тропинка, выводящая на просеку возле дома. Однако радоваться рано, потому что стрелы продолжали лететь, хоть и мимо. У беглецов, с частности у Феди, возникали две мысли относительно этих стрел: первое – неужели эти лучники настолько косые, что ни разу не попали в них; второе – почему они не отстанут от них.
        - Хватит рассуждать! – читая мысли, ругался Манул, прислонившись к стене постройки. – Стучи скорей в дверь!
        Федор послушно начал молотить в деревянную доску, которая служила дверью.
        - Откройте, помогите! Люди-и-и-и! – кричал Федя, стуча в дверь.
        За дверью молчали, или там никого не было.
        - Попробуй сломать дверь. – Предлагал Манул.
        - А ты помогай мне ломать! – огрызался Блякин.
        - Как?
        - Ааа. – махнув рукой на кота, Федя начал пинать дверь ногой.
        Дверь не поддавалась. А сзади уже раздавались звуки, похожие на конское ржание.
        Федор в бессилии закрыл глаза, считая, что это конец.
        - Федо-а-а-а-ар! – голос кота доносился почему-то издалека.
        - Неужели конец? – подумал он.
        Взгляд Блякина упал на ожог руки: – А что если попробовать?
        Федя напрягся, пытаясь вспомнить состояние, когда ударил кентавра. Никак. Только если…
        - Манул!
        - Чего тебе?
        - Царапай меня!
        - Пошел на…, мазохист! – грубо выдал хвостатый.
        - Я серьезно, царапни меня. Только не в пах!
        - Как пожелаешь! – пообещал кот и царапнул ногу. И Федя скривился от боли. Однако ничего  не произошло.
        - Еще раз!
        Еще раз Федя завыл от боли, но снова никакого эффекта.
        - Давай котяра, братан!
        - На этот раз никакой поблажки! – сказал кот и с диким кошачьим визгом вцепился в Федину ногу.
        - Аааа! – заорал гроулом Федор, и тот же крик стал переходить в утробный, словно кто-то внутри него кричал.
        Теперь Федя вновь почувствовал жжение, но теперь в районе сердца. Стало дышать трудно, как будто бы он находился в банной парилке. Вокруг все стало туманным, а все вокруг стало расплываться, оставляя только силуэты.
        - Выдыхай, не держи в себе! – шептал знакомый внутренний голос.
        Из него вырвался облако огня, и Федор ощутил прилив ярости. Сжав кулаки, он их разжал и заметил, как они тоже потеряли очертания, и вместо привычных ладоней, Федор увидел два языка пламени, которые горели как факелы. Однако никакой боли он не ощущал, только видел все происходящее, словно в дурмане.
        - Федор! Сделай что-нибудь! – слышался голос кота, хотя самого не было видно из-за пелены. Лишь размытые силуэты кругом и отдаленные звуки.
        Попытка снести дверь провалилась, потому, как цель не была видна, да кота можно было зацепить. Тут его озарило, надо попробовать хлопнуть в ладоши, как это делают борцы сумо, перед началом схватки.
        Блякин развел пылающие ладони в стороны и хлопнул ими. Раздался негромкий хлопок, в глазах все стало ярким, и резко наступила тьма.
         Это для Федора хлопок был негромким, а для его кота и преследователей, кентавров, которые приблизились и уже готовились убить беглецов, это был взрыв, настоящий взрыв.
        Всех, кто находился в эпицентре взрыва, то есть рядом с Блякиным, отбросило в стороны. В радиусе двух метров вся земля сплошь стала черной, обугленные тела кентавров были разбросаны повсюду, а стена дома провалилась внутрь, изменяя интерьер постройки. Лишь кот успел спрятаться за неразрушенным углом дома, и с опаской стал выглядывать оттуда. Если не ментальная связь между котом и хозяином, то Манул сейчас слушал бы мяуканье прекрасных кисок под звуки арфы, глядя на своего хозяина с небес.
        - Блеать! – только успел выдать кот, оглядывая масштабы Фединого хлопка.
        Дом, который был сложен добротно, не выдержал удара. Одна из стен была провалены внутрь строения, а крыша, накренилась набок, издавая угрожающие звуки. Манулу раньше видел подобные выкрутасы хозяина, но этот хлопок заставил кота серьезно уважать Федю.
        - Бедные лошадки! – издевался над трупами кентавров кот. – Столько конины пропадает!
        - Манул – тихо раздалось рядом.
        - Федя, Федя! – сорвался на голос хозяина Манул. – Ты где?
        - Я здесь.
        Побежав на голос, кот увидел хозяина, лежавшего рядом со стеной. Несмотря на тот факт, что парень остался жив, взрыв все же задел его. Кожа на ладонях полностью обгорела, были частично спалены волосы на голове, от футболки целым остался лишь воротник, а сам Федя оказался в шоковом состоянии, хотя мог говорить.
        - Федор, ты как? – взволнованно спросил Манул.
        - Ничего не чувствую, как будто парализовало.
        - Лежи, не двигайся.
        - Ничего не чувствую, – слабым голосом повторял Федор.
        - Молчи! – повторил кот.
        Манул сроду не разбирался в медицине, и уж тем более не умел оказывать первую помощь. Но сейчас кот определенно чувствовал боль Феди, ведь они связаны нематериальной цепью. Пытаясь определить источник боли, Манул залез на грудь Блякина и начал глухо урчать, как это делают обычные кошки.
        Со стороны между котом и человеком ничего не происходило, но это только так казалось. Звуки, которые издавал Манул, действовали на Федю, как успокоительное средство. Тело Федора наполнилось приятным теплом, словно кот был грелкой, но какой грелкой: мягкой, пушистой, с приятным звуковым оформлением. Между котом и человеком сформировался мощнейший ментальный мост, который излучал сильную энергию.
        Его грудь вздымалась от частого и тяжелого дыхания, и кот, сидевший у него на груди, покачивался как фрегат на морских волнах.
        Федор не видел, что с ним произошло, он чувствовал всего лишь тело кота, который отдавал свое тепло, тем самым усыпляя своего пациента. Не видя ничего, кроме неба, которое было похоже на голубой шар в крапинку, Блякин стал засыпать прямо на лесной земле, где щебечут птички, а рядом валяются трупы четвероногих убийц с метровыми луками из черного дерева. И где-то бродил некто, который с интересом наблюдал за этой странной парой.
        Хоть и было целесообразным найти крышу над головой, для защиты от диких существ этого «настоящего» леса, но Федор, спасая себя и кота от преследователей, умудрился развалить дом, предварительно спалив одну из его стен. Теперь они под открытым небом, в диком лесу, где водятся, фиг знает, какие твари, а положение больного было не самым завидным.
        Солнце приближалось к горизонту, и деревья принимали причудливые образы, вселяя страх в того, у кого была богатая и живая фантазия. Стало холодать, но не холод был причиной беспокойства Манула. Каждый шорох, который раздавался где-то рядом заставил быстрей биться сердце пушистого. А крики ночных птиц, которые были пронзительными в тишине леса, здорово нервировали кота. И когда очнется хозяин, было неизвестно.
        Наконец холод стал таким сильным, что кот решил, что нужно что-то делать. Оглядевшись по сторонам, Манул слез с Феди, и отправился по обломкам стены в полуразрушенный дом. Внутри строения не было никакой мебели или утвари, пустота и только, как будто хозяева дома давно оставили его. В доме ничего было, что могло бы спасти от зубодробительного холода.
        Вдруг кот услышал странные звуки, доносящиеся из-за стены дома. Это были не шорохи или рычание, которые издают звери, это была человеческая речь, хоть непонятная для кота. Но это было неважно, главное чтобы источниками этих голосов оказались хорошие ребята, которые спасут от страшного холода.
        Выбежав навстречу звукам, Манул увидел огоньки, которые становились ярче, а значит ближе. Кот прекрасно слышал их голоса, не мог разобрать о чем они говорят.
        - Сампоту саи инхо ртени. (Что ты будешь делать завтра?)  – говорил чей-то низкий голос.
        - Что за еще за «сампоту»? – кот был в недоумении. – Если эти аборигены так общаются между собой, то мои познания в человеческом языке здесь не помогут. Эх, придется по старинке мяукать!
        - Инту ни ртену ассору. (Я не знаю.) – отвечал с гроулом второй голос (growl – рычание).
        - Инхо ни ртену ассору? (Ты не знаешь?) – удивленно воскликнул низкий голос.
        - Ри! (Да!) – раздраженно ответил первый собеседник. – Инту ни ртену ассору! (Я не знаю!)
        - Ртену бахми (смотри!) – указал кто-то фонарем на неожиданно появившегося кота. Манул, несмотря на свет, направленный на него и темноту, сумел разглядеть их. Это были обычные люди, судя по силуэту, только одеты они были в странную одежду, а головы их прикрывали капюшоны.
        - Мяу. – Сказал Манул. – Муррр!
        - Инхо саи (Кто ты?) – услышал кот.
        - Мур! – продолжая мурлыкать кот начал двигаться в сторону Феди.
        - Кереми иниту ртени би ху? (Куда это он движется?)
        - Ох, лишь бы эти ребята оказались хорошими. – Думал Манул, ведя за собой неизвестно кого.
        О чем говорили эти двое – коту не было ясно, но надежда все же была, что они помогут. Федору сейчас ой как нелегко, и потом, у него все шансы замерзнуть.
        Эти двое, которых вел Манул, были бродячими разбойниками. Одежда, в которую они были одеты, внешне выглядела невзрачно, но спасала от холода ни хуже шубы. Когда они увидели Федора, лежавшего без сознания, их охватила жажда легкой наживы. Лишь большой кот, который самоотверженно защищал человека, мешая их подлому замыслу.
        На самом деле такую картину представляло лишь воображение Манула. Потому как предполагаемые мародеры были простыми лесниками, которые обходили вверенные им территории леса. И когда наткнулись на парня, лежащим на холодной земле без сознания, один из них, что был без фонаря, быстро приблизился к парню, чуть не задавив кота. Второй чуть помедлив, поставил фонарь, предварительно направив свет на Федю.
        Именно сейчас Манул смог увидеть лица тех, кто пришел на помощь. А потом кот отправился туда, где сейчас был Блякин, а попросту говоря, потерял сознание. Потому что вместо ожидаемых черт человеческого лица, кот лицезрел львиные морды с выступавшими белыми клыками, а их глаза только сейчас засветили ярким цветом малахита, отображая свет фонаря.
        Лесники не обращали внимания на обморок кота, и начинали собирать из толстых веток подобие носилок. Силы у них было предостаточно, поэтому сделать носилки не составило проблем. Аккуратно положив Федора, и закинув сверху кота, лесники подняли лежанку, и тихонько напевая странную песенку, отправились вглубь леса, о чем свидетельствовало тихое угасание фонарного огня и чудные голоса львиноголовых парней.
       
        10. Таверна «Водопад у Рехеля».
       
        Старая дорога при въезде в Фулшский лес, была единственной дорогой, по которой еще как-то можно было путешествовать по территории Корпарии. Здесь и в помине не было асфальта, поэтому не было смысла путешествовать в дни, когда пасмурное небо обрушивалось дождями на землю и спасением от грязи и дождя было лишь одно: старая двухэтажная таверна, «Водопад у Рехеля».
        Неизвестно было, таверна ли располагалась неподалеку от пересечений многих путей, или сами путники изменили свои маршруты, чтобы на их пути оказалась эта таверна, но она всегда была полна проезжими.
        Каждый мимо проезжающий путник считал нужным зайти в таверну и опрокинуть добрый стакан Рехеля, и каждый путник спрашивал у хозяина заведения, почему таверна называется так. На что получал еще одну добрую порцию эля за счет заведения, что считалось странной, но все же приятной особенностью таверны.
        Это не было злачным местом, вопреки стереотипам насчет подобных заведений. Здесь не было притона разбойников, куртизанок, и прочих лиц с сомнительной репутацией – хозяин таверны следил за порядком на своей территории.
        Но, тем не менее, таверна не давала скучать своим посетителям, и почти каждый вечер, проводимый в «Водопаде» был богат на развлечения. Кулачные бои, соревнование в лучной стрельбе или же турнир «Рехеля» - далеко не полный список соревнований, которые устраивались здесь.
        Но самым интересным моментом было то, что каждый вечер собиравшиеся клиенты делились какими-нибудь новостями. Благо, рассказчиков хватало, и даже приходилось кулаками добиваться права поведать свою историю.
        Сама таверна, как упоминалось ранее была двухэтажным зданием, на первом этаже всегда собирались те, кто оставлял золото за эль, на втором – те, кто расплачивался за ночлежку. А хозяином таверны был старый гном Аргримм, некогда служивший в королю Корпарии, и вернувшийся живым из многочисленных боев, где оставили свои кости многие его боевые товарищи.
        Король за преданную службу жаловал ему землю, на которой теперь стоит эта замечательная таверна, а где стояла печать короля Корпарии, то это была настоящая гарантия того, что Аргримма никто не посмеет тронуть. Как и сам Аргримм, с которым прямое столкновение не приводило ни к чему хорошему.
        Не только люди были в числе клиентов «Водопада у Рехеля». Здесь были гномы, мурины (чья кожа была чернее ночи), рокиты (чьи лица были похожи на львиные и украшены двумя торчащими вверх, похожие на клыки, кости.) и многие народы, которые не походили на обычных людей. Со стороны это место смахивало на бал-маскарад, однако эти слова стоили бы вам жизни, поделись бы вы подобным мнением с кем-либо в таверне.
        Вряд ли где найдется такое место, как у Аргримма в таверне. И хотя, клиенты сильно отличались своим происхождением и принадлежностью, откровенного конфликта между кем-либо не происходило, чему немало благоприятствовал сам хозяин таверны.
        Сегодняшний день в таверне, как и следовало ожидать, обещал быть интересным: бой петухов, турнир Рехеля, и, гвоздь программы, мордобой с участием приезжих кузнецов. Поэтому ближе к вечеру таверна собирала внутри себя толпы посетителей, и когда на улице стемнело, все столы в заведении «Водопада» были заняты.
        - Я рад видеть моих гостей и путников, что сегодня посетили мою старую добрую таверну. – обычно приветствовал Аргримм, находясь в центре зала.
        И как обычно одобрительный всеобщий крик был ответом на слова гнома.
        - Сегодня будут проводиться следующие мероприятия, - тоном ведущим объявлял Аргримм, - Бой петухов!
        Снова раздался возгласы посетителей.
        - Турнир Рехеля! – продолжал гном, многозначительно посмотрев в сторону кладовки, где стояли двухметровые бочки со свежим элем.
        Посетители не заставили себя долго ждать, оглашая криком таверну, так что было слышно на улице.
        - И наконец! – повысив голос, сказал гном. - Кулачный бой!
        Трудно передать словами буйство голосов. Тот ор, что был в таверне, можно сравнить только с криками футбольных фанатов. Воздух в «Водопаде» словно завибрировал, оглушая всех вокруг.
        - Тех, кто желает принять участие, - стараясь всех перекричать Аргримм, - пусть впишет свое имя в таблицу для заявок.
        И началось веселье!
        Музыканты, игравшие на чуждых обычному человеку инструментах. Официантки, молодые гномихи, ловко снующие между столами. Громкий густой смех, вскрики удивления и одобрения. Петушиные бои в центре таверны, которые наблюдали почти все посетители. Мордобой, который тут же прекращался хозяином, считавший, что не наступило время для этого. Все это было неотъемлимой частью здешнего празднества.
        Наконец, настал момент, когда Аргримм вернулся в центр зала с дощечкой в руке. В таверне сразу наступила тишина, только было слышно, что где-то пробежала крыса и храп постояльцев, которые задолго до вечера напились и спят мертвецким сном.
        - Итак! – нарушил тишину гном, - заявки приняты! Правила вы знаете! Для приезжих я объясняю один раз. Больше объяснять не стану!
        В зале резко наступила тишина.
        - Бой длится до тех пор, когда один из воинов падет от руки другого! Больше никаких правил!
        Восторженный крик был ответом на слова гнома.
        - Вот за что люблю эту таверну! – прокричали в толпе.
        - А теперь попрошу всех расчистить место в центре зала. – Велел Аргримм.
        Тут же загон, где бились петухи, убрали, а столы, что стояли рядом, отодвинули к стенам.
        - Начнем веселье? – спросил гном, оглядывая всех.
        - Начинай! – Ревел зал в ожидании праздника.
        Но едва первые бойцы сошлись в поединке, как постучали в запертую дверь таверны. Но никто не из посетителей, увлеченных зрелищем, не услышал звука.
        Снова раздался стук в дверь, но гораздо сильней предыдущего. И снова никакой реакции.
        - Аааарррххгриииммм! – донесся жуткий рев из-за двери. – Ртен аш есор, крат грохм! (Открывай дверь, старый гном!)
        Тут же два гнома, стоящих у двери, обнажали клинки, обратив взор на дверь, откуда доносились сильные стуки.
        - Спокойно! – сказал гном, направляясь к двери.
        - Аш ртен есор! Интусу ни маи сат! Интусу ртен нагду мадару! (Открывай же дверь! Мы не одни! Нам нужна помощь.)
        Молча кивнув на дверь, гном велел охранникам открыть её:
        - Впустите их. Это мои друзья!
        Дверь заскрипела и в таверну ввалились два огромных туловища с львиными головами. Кое-кто вскрикнул от ужаса, оценивая размеры гостей.
        На спине одного из из-за шеи выглядывала чья-то голова, и создавалось впечатление, будто бы у львиноголового две головы. Рядом, прижимаясь к пришельцам, стоял Манул.
        - Саи маи? (Кто это?) – спросил на их языке Аргримм.
        - Интусу ни ассор. Интусу ртени бапли гискасу инта таме. Инта таме рету зардало, интусу ртени солити салиб  (Мы не знаем, нашли в лесу, возле моего охотничьего домика. Наш дом развалился и мы хотим переночевать у тебя.)
        - Бигла! (Конечно!) – кивнул головой гном.
        - Отнеси наверх, - велел Аргримм гному, который стоял в дверях. – Уложи в кровать, и пусть Селерада присмотрит за ним.
        - Грохм! Интусу нагду фоскар ртен инху! (Гном! Нам нужно поговорить с тобой!)
        - Ри! Бигла! (Да! Конечно). – Ответил Аргримм. – Балисе ли бух! (Пойдем наверх)
        Тяжело ступая по лестнице, рокиты, поднимались на второй этаж. За ним, в такт топал ногами Аргримм. Наконец они исчезли в потолочном проеме, и в таверне вновь заиграла музыка, и все посетители, позабыв о визите странных существ, дальше принялись наблюдать последний бой, делая приличные ставки.
        Рокиты, принявшись обнюхивать воздух, вышли на запах Блякина. В комнате, где лежал Федор, никого не было. Они вошли тихо, чтобы не разбудить парня.
        - Саи лю иниту, Сардел? (Что с ним, Соволов?) – спросил гном, разглядывая бессознательного Федора.
        Язык, на котором говорили рокиты, назывался озрианским, и Аргримм побывав на земле львиноголовых, хорошо говорил на нем.
        - Инту ни ассор. Иниту таме люто. (Не знаю. Он был без сознания.) – сказал первый рокит, Сардел.
        - Интусу маши ртена, ли иниту саркэта маркас! (Мы чувствуем в нем дух великого воина)! – добавил второй.
        - Мхм! – задумался гном. Причин не верить рокитам у него не было.
        - Инту кигшу Радыла! Иниту брахми! (Я позову Радылю, пусть посмотрит.) – Сказал гном.
        - Радыла? (Радыля?) – удивились гости. – Маи бадраго осотол бесекто кигшу! (Эта ведьма призывала темную силу!)
        - Балисе ли сабе. (Пойдем вниз.) – Перевел разговор на другую тему Аргримм. – Инту склор инхосу рехела! (Я налью вам рехеля).
        -  Рехела?! Чи тан! (Рехеля?! С удовольствием!) – рокиты уже забыли о Федор, едва услышал о крепком эле.
        Манул уже очнулся, и все слышал своими ушами, и хотя ничего не понял, кот доверился странному низкому человеку и другим, не менее странным, львиноголовым существам. Скрип закрывающейся двери, Манул лишь слышал только отдаленный голос, который увлеченно о чем-то рассказывал.
        Тем временем пока бои продолжались, приезжий кузнец рассказывал свои истории.
        - Говорят, их было трое. – Рассказывал кузнец, - А против них Дракон, и с ним его орда жутких летучих тварей. Один из них был королевским рыцарем, чей меч был изготовлен в долине Теней, второй был элементалист, защищал первого.
        - А третий? – перебил кто-то.
        - Третий был гоблин. Маленький, юркий, убить его не трудно. Но этот гоблин самый опасный  из этой троицы. Несмотря на свой рост, он был очень коварен. Именно на него рассчитывала вся команда.
        Начался неравный бой между воинами, что дерзнули бросить вызов, и демоном с темной стороны. Первым в бой пошел рыцарь, с трудом ступая от тяжелой брони. Но броня эта спасала ему жизнь от яростных атак прислужников дракона. Страшны были удары с обеих сторон: каждый миг мог оказаться последним.
        - А что лекарь этот, который элементалист?
        - Он не сражался, а лишь стоял рядом, защищая и прикрывая спину своему соратнику. Ведь рыцарю нужны силы, чтобы достичь цели, огромные силы. Лишь третьего не было видно.
        - Наверное, удрал хлюпик! – глухо пробормотал старый корпарийский солдат.
        Ему тут же ответила громким смехом толпа.
        - Так и они думали, проклиная гоблина за его предательство. – Продолжал кузнец. - И были намерены они отступать, чтобы сохранить свои жизни. И в самый последний момент, когда рыцарь покрытый кровью врагов, не в силах удержать свой клинок, появился третий, привлекая к себе лидера драконов.
        Прыгая, словно шут на королевском пиру, гоблин манил его за собой, уворачиваясь от смертельных ударов. Удивленные его поступком рыцарь и элементалист пытались спасти безумца. И тут неизвестная сила в виде пламенного столба неожиданно стало пожирать все живое вокруг пещеры, куда отвел дракона гоблин. Гора, стоявшая тысячу циклов, вмиг исчезла, оставив после себя руины и кости Драконов.
        Слушатели заохали от удивления.
        - Не может гоблин управлять такой магией. – Прохрипел тот же солдат. – Только колдуны Эльгейских долин могут сотворить такую магию. И то будет показуха!
        - И когда дым и прах рассеялся, - продолжал кузнец, не обращая внимания на вояку, – то никого не было кроме троицы. Обрадовались они подобно детям, которым подарили игрушку, но рано. Рано было праздновать победу. Потому что с неба, словно дождь, посыпался град костей. Предстал пред ними призрак дракона, без крови и плоти, без жизни и воли. Только кости были основой это существа, а в глазах страшные огоньки, которые едва мерцали при свете дня.
        И поняли герои, что сила темного велика и решили вновь отступить, но уже с большой уверенностью. Но и тут удивил маленький хитрец, что дотоле сотворил магию. Бесстрашно подойдя к призраку, он исчез, а то место где он пропал, через несколько мгновений осветилось ярчайшим светом, да таким светом, что прикрыли воины глаза свои, чтобы не ослепнуть. Так завершилась битва троих храбрецов с великим темным. Пал демон Драконьего пика от руки героев.
        - Тьфу, - лихо сплюнул на пол старый воин, - в жизни не слышал подобной чуши.
        Вояка, видно, искал ссоры, и рассказчик, неторопливо встав, подошел к нему, а через несколько секунд в таверне начался мордобой.
        - Назад! – заревел гном, пробираясь к драчунам. – Я сказал назад - бои окончены! Если есть желание помериться силами, то делайте это завтра или же в другом месте.
        Куда там! Слова гнома, словно холостой выстрел, впустую прогремели в воздухе.
        - Угомонитесь!
        Та же реакция, никто не слушал старого гнома.
        - Сами напросились! – тихо сказал гном, подняв ногу, как будто хотел подняться по лестнице.
        Тут же дрогнул пол, и от Аргримма пошла едва заметная волна, состоящая из пыли и дорожной грязи, что оставалась на полу от сапог посетителей. Драчуны, что затеяли драку, разлетелись в разные стороны, как яблоки, упавшие во время тряски яблони. А остальные, кто стоял в сторонке, и наблюдали, схватились за головы, словно были оглушены. В воздухе повисла звонкая тишина (это когда в ушах звенит, но вокруг тихо), как это бывает после шума.
        - Ну что вы, во имя Короля, затеяли? – спокойно спросил Аргримм. – Если есть желание выбить зубы себе или кому-нибудь еще, то участвуйте в боях, как следует правилам моего заведения.
        - Но не надо – перешел на гневный тон хозяин таверны, – устраивать здесь беспорядок.
        Через некоторое время в таверне, как ни в чем не бывало, началось веселье. Те, кто несколько минут назад принимал участие в драке, уже дружно пили за дружбу и понимание. Для Аргримма подобное было уже не в первый раз, и охрана здесь была совершенно ненужной. Однако история рассказанная кузнецом, заставила задуматься Аргримма. Но он быстро забыл об этом, вспомнив о своих обязанностях.
        Было ясно, что веселье закончилось, вдобавок запасы эля, которых хватило бы на неделю, уменьшились в два раза. Не прошло и часа, как таверна превратилась в некое подобие зверинца, где обитатели оглашали своим храпом всю таверну. А где-то наверху, рядом с Федей, лежал и грустил Манул, свернувшись в клубок.
        Колдунья Радыля, о которой говорил старый гном, вопреки ожиданиям, была не старухой, с характерной внешностью и смехом ведьмы. Напротив, это была девушка, живущая в глубинке Фулшского леса, и только опытный и знающий этот лес, сможет найти дорогу к Раде. Никто не знал, откуда родом колдунья, и как она оказалась и прижилась в диком лесу.
        Сама Рада не являла себя без нужды к другим, и, видимо, поэтому жила безмятежно там, где для других выжить было почти невозможно.
        Многие, кто слышал о ней, считали, что Радыля спуталась с темной силой. Слухи об этом были подкреплены случаем, когда Рада, обладавшая опасными навыками призывания, сумела однажды призвать демона из Долины Теней. Призвать-то призвала, а отправить обратно у Радыли не вышло.
        Эльгейские маги вовремя пришли на помощь, отправив демона обратно в его пустой и холодный мир, а неудачливую колдунью лишили способности призыва.
        Аргримм был один из тех, кому Рада была рада. Колдунья была небольшого роста, стройная, с русыми волосами, стянутые в хвостик, и на руке странное приспособление, которое было закреплено на запястье. Возраст её никто не знал, да и вряд ли кто осмелился это сделать. Потому что спрашивать девицу о её возрасте, тем более могущественную чародейку, довольно рисковое мероприятие.
        - Приветствую тебя, Аргримм! Я видеть тебя рада! – нежно сказала, словно пропела, не оборачиваясь, Рада.
        Очнувшись от наваждения, Аргримм еще раз улыбнулся.
        - Приветствую и я тебя, прелестнейшая Рада! – галантно отреагировал он на приветствие колдуньи.
        - Что привело тебя ко мне? Вновь поясницу прихватило?
        - Да что ты! Нет! А выглядишь ты мило?
        - Так значит, привело тебя ко мне иное дело?
        - Да! Ты права, поговорить с тобой хотел я!
        Разговор в стихотворной форме был лишь прихотью колдуньи. Вряд ли Аргримм смог разговаривать в поэтической форме. Но это не раздражало старого гнома, наоборот восхищало его душу и разум. Как будто он молодел, становясь трепетным юношей.
        - Я вижу, что не нравится тебе мой стиль общения!
        - Будь проклят я, будь у меня такое мнение.
        - Как ты забавен, и все же что случилось?
        - Вчера в моей таверне случай приключился. – Начал описывать гном приход Феди.
          Мои друзья, Кирлан и Соволов.
          Вчера пришел с одним бродягой.
          И был этот бродяга так готов,
          Словно напился дрянной бодяги.
        - Я вижу, трудно подобрать тебе слова! – смеялась Радыля.
          Что выражаешь ты с таким усилием.
          И я с душою отпускаю разум твой,
          Но все же буду называть тебя я милым.
        Тяжело выдохнув, Аргримм почесал затылок:
        - Радыля, может, хватит?! Я старый гном, и не могу под старость разговаривать так!
        - Ах! Извини, Аргримм! – с улыбкой произнесла колдунья. – Не могла сдержаться, чтобы снова увидеть тебя поэтом.
        - Что за бродяга, о котором ты только говорил? – спросила Рада.
        - Его вчера нашли рокиты возле сторожки охотничьей. Его руки обожжены, а одежда вся сгорела.
        - Ожоги?! – воскликнула Рада. - Он увлекался магией?
        - Скорей по глупости обжегся факелом или костром.
        - И где же он, мой милый гном? – зарифмовала вопрос колдунья.
        - Радыля! – искоса посмотрел на озорную чародейку Аргримм.
        - Прости, прости! – искря весельем, отвечала Радыля, - я больше так не буду!
        - Он у меня в таверне, и без сознания, - продолжал гном, - и прошу прибыть тебя ко мне.
        - Как скажешь, друг мой! А теперь иди, мне нужно приготовиться к поездке.
        - Тогда увидимся в таверне, Рада!
        Радыля в ответ рассмеялась, а Аргримм посмотрел на неё в последний раз, усмехнулся, направился обратно в таверну.
       
***

        Федор снова оказался здесь: водное небо с гигантскими медузами, коровы на белом ослепительном поле, словно мухи на потолке и эта безмятежная оглушающая тишина. Он стоял в центре этого пространства, невольно наслаждаясь его видами. Как он определил, что был в центре, Федор не знал, но интуиция подсказывала, что это так.
        Возникшее из памяти воспоминания, заставило встревоженного Федора осторожно посмотреть наверх. Небесная субстанция, состоящая из воды, колыхалась как море, и было спокойно. Плавающие медузы как огромные облака парили в разные стороны, пульсируя радужными красками.
        Убедившись, что здесь нет никаких кальмаров, Федя успокоился. Впервые в его жизни сон обретал такую силу реальности, что в первый раз ему этот мир показался настоящим. В жизни подобную визуализацию представляли компьютерные игры с потрясающей графикой. А здесь нет никакой клавиатуры, мыши и прочих манипуляторов. Здесь можно соприкоснуться с фантастической красотой непосредственно.
        - Вот бы так миры посещать по желанию, во сне! – думал восхищенный Блякин.
        Он видел белую землю, покрытой дивной травой, которая колыхалась под приятным, прохладным ветром. Горизонт скрывался в причудливом калейдоскопе, создаваемый эффектом миража. А самое главное, здесь было тихо, как бывает только в пустоте Вселенной.
        Лишь одна вещь раздражала его: совершенно неуместные для этого места, коровы мельтешили вдалеке, и это его почему-то злило. Пытаясь сфокусироваться на них, Федор прищурился и с ужасом заметил, что коровье стадо приняло позицию немецкой свиньи, чей нос смотрел прямо на Федю, и устремилось прямо на него, набирая бешеную скорость.
        Федя заметил, что это были не коровы. Это были огромные лошади, которые оказались прозрачными, словно призраки. Они приближались к нему, сверкая страшными глазами, и топот, издаваемый их копытами, будоражили землю, заставляя её вибрировать.
        Федор пытался убежать, но ноги не слушали его, а сердце билось в такт топота, создавая негативный резонанс в его сознании.
        - Помогите! – еле слышно прошептал Федор. – Спасите!
        - Он просыпается. – Кто-то снаружи говорил женским голосом.
        - Выйдите все! – снова женский голос. – И заприте дверь.
        - Помогите, пожалуйста, помогите! – парень был испуган во сне.
        - Тише, тише! Это всего лишь сон.
        Извиваясь, подобно червю, Федор не мог встать, потому тело не слушалось его.
        - Не двигайся! – снова этот незнакомый голос. – Лежи.
        - Помогите! Они затопчут меня.
        - Сейчас, потерпи немного.
        Но Блякин не слушал этого голоса, может, не доверял ему, или же этот адский табун захватил его разум полностью.
        Вдруг в нос ударила сильная вонь, которая напоминала нашатырный спирт, но в отличие от последнего, издавала такие миазмы, что у него выступили на глазах слезы.
        -Ааа! – с хрипом хватая воздух ртом, Федор вздрогнул.
        - Вот, уже лучше. Спокойно, все хорошо.
        Очнувшись, Федор разглядел девушку, которая сидела подле его головы, держа в руках странной формы посуду.
        - Кто вы?
        - Рада, – подала руку она, слегка улыбаясь, – просто Рада.
        - Федя, - машинально сказал Блякин, и также машинально пожал её руку.
        - Где я? – спросил пациент, оглядывая комнату. – В палате?
        - Не волнуйся! Тебя никто не обидит.
        - Я в больнице?
        - Ты в таверне «Водопад» - с придыханием ответила Рада. – Здесь с тобой все будет хорошо.
        - Как я попал сюда?! – неожиданно завопил Блякин. – Я же сидел за компьютером, хотел зайти в игру! А потом…
        Федя в панике вскочил с кровати и принялся носиться по комнате, словно сумасшедший, невзирая на попытки Рады успокоить его. За дверью кто-то завозился, и в комнату ворвались несколько людей.
        - Рада! Что случилось? Ты в порядке? – одновременно раздавались вопросы.
        - Я не знаю, но ничего страшного. Ему приснился кошмар.
        Федя смотрел на них безумными глазами, из дизориентации и чужих людей, которые выглядели очень странно. Все что он видел, расплывалось в его глазах, только центр его взгляда был четким. Это как будто он смотрел в подзорную трубу, в которую смотрят капитаны, пытаясь разглядеть флаги плывущих мимо кораблей.
        Если девушка, что сидела рядом с ним, была похожа на человека, то остальные, кто вбежал в комнату, были похожи на артистов-карликов, играющих в безумном спектакле.
        - Гномы! – сверкнула разумная мысль в его голове.
        Помните ситуации, когда вы не могли ничего предпринять. К примеру, ехали вы бы на велосипеде, а перед вами столб. И вы, не знаете, с какой стороны объехать его, но в итоге, через несколько секунд, вы врезаетесь в столб, переднее колесо выплевывает спицы, а вы, проклиная свою нерешительность, падаете на землю.
        Вот и Федор, подобно буриданову ослу, не мог определить что лучше: спасаться бегством или же остаться здесь и удовлетворить свое любопытство. Однако это промедление позволило собраться с мыслями и…
        - Не подходите! – заорал Блякин, хватаясь за стул.
        Рядом вскочил Манул, разбуженный криком хозяина, и на автомате принял угрожающую позу.
        - Успокойся пожалуйста! – приблизилась Радыля к Федору.
        - Назад! – замахнулся стулом Блякин.
        Но никто не отреагировал на его угрозы, девушка со странным именем Рада стояла на месте, пытаясь успокоить его, а стоящие позади гномы вообще застыли на месте, как памятники.
        - Рада… - начал один из гномов.
        - Не надо! – не оборачиваясь, перебила Радыля. – Я сама!
        Наступила мучительная пауза. Блякин продумывал пути побега, Рада думала, как успокоить буйного пациента, а гномы теряли терпение.
        - Хозяин! – подал голос кот. – Убери стул! Им можно верить!
        - Откуда ты… - Федор вспомнил про кота. – Мы же запустили…
        - Кентавры, лес, избушка!  - напоминал Манул. – Мы же убегали!
        - Мои руки! – воскликнул парень, вспоминая взрыв в лесу.
        Отбрасывая стул, Федя осмотрел свои ладони, и заметил, что от ожогов ничего не осталось.
        - Любопытный феномен. – Заявила Рада, тоже разглядывая руки пациента. – Я не видела, как ты обжегся, но гном не станет врать.
        - Мы в игре? – неуверенно спросил Федор.
        - Да! – ответил кот.
        - Ну а если это сон?
        - А это тогда кто? – кот указал лапой на гномов.
        - Кто вы? – тупо спросил Федя, переведя взгляд на гномов.
        - Я Радыля, а это работники таверны.
        - Хозяин, не тупи! – раздраженно сказал кот. – Мы в Корпарии!
        - Да какая Корпария?! Манул!
        Люди быстро привыкают к необычному, это Манул понял сразу, после того, как он научился говорить и мыслить как человек. Федор сейчас не понимал абсурда всей ситуации, вернее не замечал его. А аргумент в виде говорящего кота видимо уже не работал.
        - А где мы? – спросил кот.
        - Ну… - протянул Блякин. – Может это розыгрыш какой-то!
        - А ну да, - спокойно отреагировал Манул, - полуголый чувак со стулом разговаривает с котом в присутствии гномов. Блякин, не тупи!
        Феде стало плохо. Опять накатила волна тошноты и его вырвало на пол.
        Кто-то из гномов выругался на непонятном языке, видимо это был ответственный за уборку.
        - Как твое имя, чужак? – не вытерпел гном с рыжей бородой.
        - Фе… - хотел произнести Федор.
        - Кладо его зовут! – перебил Манул, ответив за него.
        Громкий хохот пронесся по всей таверне. От услышанного гномы смеялись здорово и искренне, что Федя испуганно вздрогнул от смеха.
        - Кладо. Он Кладо. – Задумчиво повторяла колдунья.
        - Что такое? – поинтересовался Федор.
        - Как ты, смеешь называть себя именем того, кто смог бросить вызов Даркнолу и победить его. – Сказал гном с рыжей бородой.
        - Но ведь не ты один победил этого дракона? – спросила Радыля.
        - Да. – ответил Федя. Со мной еще были Дальпьер и Иглар.
        - Не произноси эти имена! – Рада вдруг взмолилась.
        - Почему? – удивился Блякин.
        - Хозяин, - тихо и осторожно сказал кот, - для нас игра, для них жизнь. Ты же помнишь последний бой с Даркнолом?
        - Да, но…
        - Молчи. – Шикнул кот.
        Федор начал понимать сложность всей ситуации. Раньше это было просто: умер – воскрес, играй дальше. Никаких сложностей. Он посмотрел на Манула, пытаясь понять состояние кота. Но кот невозмутимо вылизал свой зад, задрав правую ногу вверх как ни в чем не бывало.         - А что случилось после с Кладо? – спросил осторожно Федор. - Он тоже предал короля?
        - Хотя эта битва не доказана никем, король издал указ, что отныне два героя Иглар и Дальпьер объявлены вне закона Корпарийского государства, любой, кто принесет их головы, получит щедрую награду.
        - А Кладо?
        - Кладо пропал, когда коварный рыцарь Дальпьер надел корону, добытую в бою. Говорят, что Кладо стал пленником Долины Теней, а его спутники верно служат темному правителю.
        - Но почему они оказались вне закона?
        - Потому что у Даркнола была вещь, которая принадлежала королю. Эта вещь очень могущественна, и может принадлежать только Великим.
        - А если я есть тот, кто зовется Кладо? – спросил Федор.
        Манул и Рада испытали одно и то же чувство из тупости Блякина. Но ничего не успели сделать.
        - Ты лжешь, бродяга! – вскрикнул рыжий, и угрожающе двинулся к Феде. За ним начали приближаться и остальные. – Я убью тебя!
        Очевидно, Феде не везло с рыжими парнями, что сразу проявляли враждебность по отношению к нему. Если первый случай уже был в больнице, когда неадекватный санитар угрожал физической расправой, то второй раз, суть отношения Блякин с рыжими оставалось прежней.
        - Да что я сказал такого? – Федор уже схватился за стул.
        - Назад. – Крикнула Рада, прикрывая Федю. – Не то я…
        - А что ты сделаешь? – сказал рыжий гном, не глядя на колдунью. – Твое слово здесь не закон, ведьма!
        - Сами напросились! – обозлилась Рада. - Аргхулум Сальдора…
        - Прекратить! – раздался голос из-за двери.
        Это был Аргримм. Старый гном, стоящий в дверном проеме, выигрывал на фоне остальных, и одного его взгляд из-под кустистых бровей было достаточно, чтобы понять, кто здесь хозяин.
        - Берглад, Аструм! Что за вонь в комнате? Сейчас же уберитесь здесь. Остальные тоже должны заниматься своими делами. Сегодня особенный день! Бегом, бегом!
        Слова Аргримма ветром сдули всех из комнаты, кроме Рады и гостей Аргримма. Тяжело ступая по полу, хозяин таверны приблизился к, затаившему дыхание, Феде. Парень, не выдерживая взгляда гнома, отвел глаза вниз, и тут же заметил, как рука Аргримма стала подниматься.
        - Неужели ударит? – пробежал по его спине холодок.
        Рука медленно поднялась назад, и начала поглаживать бороду. Федя вздохнул с облегчением, но чувство тревоги не покидало его. Он в чужом доме, более того, он в чужом мире, который гораздо опаснее, чем прежний.
        - Пойдем со мной, и зверя с собой бери. – Велел Аргримм.
        Блякин вопросительно посмотрел на Манула, будто ждал от него решения.
        - Как будто есть выбор. – Манул мысленно ответил хозяину. – Давай будем паиньками, а дальше видно будет.
        - Будет, конечно будет! – Вздохнул Федя. – Ой!
        - Что?! – обернулся Аргримм на него. – Что ты сказал?
        - Я… Просто я…
        - Ты сейчас сказал – будет?! Что будет? – подозрительно посмотрел Аргримм.
        - Это он сказал своему коту. – Вмешалась в разговор Радыля.
        - Но это животное неразумно. – Спросил гном. – Зачем разговаривать с животным?
        - Аргримм, - устало сказала Рада, - парень может мысленно разговаривать с котом.
        - Такое под силу лишь трюкачам из Эльгейской академии. А этот карвантир – Аргримм презрительно глянул на Федю, - вряд ли владеет языком животных.
        - Аргримм, мне кажется, он не просто карвантир! – не устапала
        Если мысль о ментальном контакте развеселило гнома, то мысль о том, что этот худой, как он выразился, карвантир является героем – заставило хохотать.
        - Кажется, я понимаю, почему смеялись мои парни, когда увидели его. – Смеялся Аргримм. – Может он еще потомок короля?
        - А что ты скажешь насчет ожогов на его руках? – защищала Федю Рада.
        - Обжегся, наверное. Не умеет пользоваться огнем.
        - Я так не думаю.
        - Хватит, Рада! – ворчал гном. – Я устал слушать чушь! Давай я провожу тебя!
        - Нет, Аргримм, выслушай! Этот парень не так прост, как кажется.
        - И что же в нем такого, что взбудоражило в тебе интерес к нему?
        Надо заметить, что гномы народ прямой и грубый. Но при наличии таких природных качеств, Аргримм также был образованным гномом, каких мало на этом белом свете. Поэтому Раде трудно было спорить с ним, учитывая его природное упрямство и некоторая просвещенность.
        - Он не из нашего мира! – подытожил разговор колдунья.
        - А из какого тогда?
        - Я не знаю.
        - Почему тогда ты решила, что он не отсюда.
        - Взгляни на, хотя бы, его одежду. – Указала на обгоревшие лохмотья Феди, которые когда-то назывались свитер, джинсы, и ботинки.
        - И что я должен увидеть? – Гном просто был невыносим, когда речь касалось аргументов. – Рваная одежда бродяги!
        - Я согласна, он не похож на того, кто когда-нибудь защитит наш мир от темных, но…
        - Скажи мне Рада, - жестко перебил гном её, - ты когда-нибудь видела темного своими глазами?
        - Я не хочу…
        - Однажды я повстречал темного на поле битвы, - продолжал Аргримм, его взгляд стал тусклым. – Он был один, против него была целая армия. Но ни меч, ни стрела не могли поразить его. Он словно был соткан из воздуха. А вместо глаз у него светились два тусклых огня, которые пожирают любого, кто осмелится посмотреть в них. Но самое страшное было то, что каждый убитый его рукой, восставал из мертвых и служил этим демонам.
        - Аргримм, если ты забыл, то хочу напомнить, что однажды я сама вызвала демона.
        - Тот, который был закован в цепи бессилья самой Тьмой? – усмехнулся гном.
        - Да, тот самый. И я знаю, каково быть рядом с ними рядом.
        - Ребята, может, хватит? – вмешался Федор.
        Гном и колдунья одновременно обернулись на него.
        Рада смотрела с жалостью, а глаза Аргримм с подозрением глядели из под его кустистых бровей!
        - Если я вызываю столько споров, я могу уйти.
        - Ты, наверное, устала? – Аргримм первым прервал молчание. - Я попрошу Селераду позаботиться о тебе.
        - Все хорошо. Наверное, от переутомления. Слушай, я хочу, чтобы ты позаботился об этом парне.
        - Рада!
        - Я знаю! – перебила Радыля. – Я знаю, что ты не веришь мне.
        - Я верю. – Успокоил гном. - Я позабочусь о нем.
        Феде показалось неприятным, что его считают несамостоятельным. Будучи взрослым в своем мире, Блякин всегда старался действовать самостоятельно. Он уже хотел вклиниться в разговор, но смутные мысли посещали головы.
        Этот мир, который раньше казался виртуальным, теперь будет диктовать свои условия выживания в нем.
        - Что скажешь, Манул? – посмотрел красноречиво Федя на кота. – Ты тоже думаешь, что здесь несколько иная жизнь.
        - А ты бы запустил бы эту игру, зная, что этот сеанс игры может оказаться последним? – вместо ответа Манул задал вопрос.
        - Все равно пришлось сделать это. – Вздохнул Блякин.
        Телепатическая беседа между котом и его хозяином вызвало у Рады приступ головной боли. Она стала медленно оседать, схватившись за голову.
        - Селерада! – крикнул Аргримм, укладывая Раду на кровать, - бегом сюда.
        Тяжелый топот, от которого содрогался пол, вводил Федю в недоумение. Такие шаги мог издавать только великан. А через несколько минут в дверь вошла низкая женщина в переднике, держа в руках огромный тесак.
        - Слушаю, Аргримм! – низким голосом говорила гномиха.
        - Позаботься о ней. А ты, карвантир, - обернулся гном на него. – Ты идешь со мной. Не отставай от меня, если не хочешь пострадать.
        - Федя, будь паинькой! – сказал Манул, видя как, Блякин хотел возразить. – Слушай дядю Аргримма!
        Согласившись с благоразумием кота, Федор вздохнул и последовал за гномом.

         11. Наташа.
        В.П. уже звонил Блякину несколько раз на мобильный телефон, но тот был отключен. Уже как два дня Блякин не являлся на работу, и никто не мог дозвониться до него. Хотя отсутствие работника на его месте – событие нередкое, все равно рабочая атмосфера из-за этого в офисе становилась гнетущей, будто пропажа Федора было дурным знаком.
        Из всего коллектива Блякина, только трое были решительно настроены, узнать, что же произошло с человеком, который был для них коллегой.
        - Как думаете, это связано каким-нибудь образом с игрой? – тихо спросила Корытова у ребят, когда они стояли в курилке.
        Разговор, естественно, сводился к теме о пропаже Феди.
        - Я уверен в этом! – сказал Николай. – Сначала животные вдруг поумнели, теперь люди стали пропадать. Это неспроста.
        - А если это пиар-акция компании Resio?! – заявил Андрей. – Мол, договорились с ними за определенную сумму и сыграли свою роль.
        - Да. Надрессировали животных быть умными, научили их говорить, приехали в нашу провинцию. Ты гений, Андрюха! – c сарказмом ответил Коля.
        - Он прав, Андрей! – поддержала Баролина Наташа. – Все это конечно странно, но я не вижу другого объяснения этим странным событиям.
        - То есть, ты предлагаешь разобраться во всем этом?
        Наташа, молча, кивнула головой.
        - Каким образом? – спросил Андрей.
        - Я ходила к нему. – Поведала Корытова. – Квартира закрыта, а соседи говорят, что его почти уже с неделю не видно.
        - Может, он мертвый, где-нибудь в ванной? – поинтересовался Андрей.
        - Ты дурак? – воскликнула Наташа. - Думай, что говоришь!
        - Хоть Веня и говорит стремные вещи, однако сейчас, когда Федя пропал, нужно попасть к нему домой.
        - А может он уехал к родственникам? – не сдавалась Наташа.
        - Тогда мог бы проинформировать. И, насколько мне известно, у Блякина отпуск еще нескоро. А брать досрочно его Федор вряд ли бы смог, учитывая политику менеджмента нашего любимого Виктора Павловича!
        В курилке снова стало тихо, каждый думал про себя.
        - Надо позвонить его сестре, она в курсе, наверное, где Федор. – Нарушила тишину Наташа.
        - Куда звонить? – спросил Баролин.
        - Найдем.
        Быстрый набор телефона и мерный гудок со стороны Фединой сестры.
        - Алло! – Услышала Наташа.
        - Алло! Здравствуйте, это Надежда?
        - Да. А кто это?
        - Это коллега по Феди по работе, Наташа.
        - Слушаю вас.
        - Видите ли, в чем дело, мы хотели бы узнать, где сейчас находиться Федор, ваш брат.
        - Как где? Дома должен быть. Опять что-то с ним случилось?
        - Он на работу не выходит! – сказала Наташа. – Мы за него волнуемся.
        - Я не знаю, девушка. Я звонила ему ему позавчера, он ответил. – Отвечал из трубки голос Надежды. – Все было нормально.
        - Это был в последний раз? – спросила Наташа. – Больше вы ему не звонили?
        - Нет, больше не звонила! С Федей что-то случилось?
        - Мы тоже не знаем.
        - Девушка, пожалуйста узнайте! – умоляла Надежда. – Я сейчас очень далеко от Федора!
        Как что-нибудь выясним, обязательно позвоним вам! – успокоила Наташа. – Верьте мне!
       Выключив трубку, Наташа с тревогой посмотрела на ребят.
       - Надо ехать к нему домой. – ответила Наташа, и направилась в офис.
        - Куда, к нему? – пытался остановить её Андрей. – К Феде?
        - Да. Может, плохое произошло.
        - С чего ты решила?
        - Долго объяснять! Вы едете?
        - А Козюльский? – робко спросил Андрей.
        - Да вы совсем уже?! – чуть не закричала Корытова.
        - Поехали! – ответил Коля за Веника.
        Машина Николая быстро доехала до дома Блякина, однако они столкнулись с еще одной проблемой: домофон. Попробовав дозвониться до Феди, Наташа взглянула на его балкон. Там не было света.
        - Никто не отвечает, поехали домой! – нудил Андрей.
        - Тебя никто не держит. – Отрезал Коля. – Наташа, позвони в другую квартиру.
        Однако проблема была решена: кто-то вышел покурить и любезно пропустил в подъезд. Даже подсказал номер квартиры Федора, узнав, к кому они приехали.  Поднявшись на нужный этаж, ребята сразу же заколотили в неё, что есть сил. Но никто не отвечал, да и звонка как назло не было.
        Зато сзади открылась дверь соседской квартиры, и на лестничную площадку вышел огромный мужик, в халате и тапочках.
        - Чего шумите? – грозно спросил дяденька. – Сейчас с лестницы спущу.
        - А мы… Это… - залепетал Веник, оценивая габариты Федькиного соседа. – К Федору в гости.
        - Помогите, пожалуйста. – Вмешалась Наташа. – Федору плохо, он сердечник. Ему, наверное, сейчас плохо.
        Веник и Коля переглянулись: Блякин никогда не жаловался на сердце, видно Корытова хитрит.
        - А ну-ка, ребята, посторонитесь! – предупредил сосед, и толкнул дверь плечом.
        Дверь была хлипкой, не выдержала удара и провалилась внутрь в квартиру. Наташа и Коля, отталкивая мужика, вломились в квартиру и ахнули одновременно.
        На столе стоял выключенный компьютер, а стена, на которой висела картина, почернела, кроме самой картины. На полу, раскинув руки, лежал Федя с котом. А рядом валялся монитор, который, видимо, разбился при падении.
        Подойдя ближе к Феде, Корытова услышала как мерно гудит системный блок, и увидела как необыкновенно ярко горят индикаторы питания компьютера.
        - Опа! – только и сказал мужик. – Труп чтоль?!
        - Что с ним? – Побледнел Андрей, впервые увидевший людей в таком состоянии.
        Наташа вытащила из сумки небольшое зеркало, поднесла к лицу парня и облегченно вздохнула: поверхность зеркала затуманилось.
        - Живой! – невольно улыбнулась Наташа и снова стала серьезной. – Нашатырь нужен! И скорую вызовите!
        Однако спирт не давал результата, как и другие способы привести бедолагу в чувство. Пришлось надеяться на бригаду скорой помощи, которая наверняка нескоро прибудет. За это время Корытова успела заметить синяк под правым глазом. И рядом, также без сознания, валялся Манул, кот Блякина.
        - Он сильно температурит. Где градусник?
        Быстро найдя градуснике в домашней аптечке, Наташа немедля просунула его в подмышку. Результат термометра шокировал ребят – ртутный столбик полностью был заполнен.
        Это уже серьезно!
        - Алло! Больница! – Кричала Наташа в трубку. – Где скорая? Мы уже ждем полчаса!
        - Девушка не кричите так! Повторите, лучше, симптомы.
        - Человек без сознания! Какие симптомы?! Вы с ума сошли! Я на вас…
        - Выделения, судороги? – перебил голос диспетчера. - Что-нибудь?
        - Высокая температура. 43 градуса! – Орала Наташа в трубку.
        - Как вы сказали?
        - 43!!! – заорала громче девушка, отчего все парни, даже грозный сосед Феди, вздрогнули.
        - Знакомая картина. Так, ждите, высылаем реанимобиль!
        - Вы что до сих пор не отправили машину? – возмущению Корытовой не было не предела.
        - Данная ситуация не разрешится дежурной бригадой. Здесь более критический случай. Ждите!
        - А что нам делать? – спросила Наташа.
        - Ждать и надеяться! – спокойно ответили ей.
        Положив трубку, Наташа посмотрела на ребят с влажными глазами. Николай и Андрей тоже были перепуганы. Наташа перевела взгляд на компьютер, который привычно гудел, и нечто странное зацепило её внимание. Не говоря ни слова, она подняла упавший монитор, на котором была небольшая трещина, однако он работал, показывая лишь помехи, как в телевизоре.
        Коля установил его на стол, и постучал по нему сбоку.
        - Это не телевизор. – Напомнил Веник. – Постукивание не поможет.
        - Может, перезагрузить компьютер?!
        Однако системный блок не слушался кнопки перезагрузки и продолжал посылать помехи. Выдернуть шнур из розетки, лишив, таким образом, компьютер питания, тоже не дало результата: Федькин аппарат работал автономно.
        - Может УПС-ка (источник бесперебойного питания – автор) встроена? – подумал вслух Коля.
        Но и эта догадка не подтвердилась. Вот тут ребята реально струхнули: комп работает без питания, Федя без сознания с высокой температурой, и рядом кот в таком же состоянии. Осталось дождаться врачей, и вместе с ними дружно отправиться в дом для сумасшедших.
        Скорая помощь приехала, врачи даже не стали осматривать Федора, попросили записать данные, и, погрузив пациента на передвижную койку, унесли его с собой.
        - Куда вы его везете? – спросила Наташа.
        - В областную. Реанимация. – Ответила врач. – У него особый случай, таких как он уже десятки человек. Кстати, это не заразно!
        - Какая зараза? Что за фигня? – вопрошала Корытова. – Что с ним?
        - Вот сейчас бросим пациента, устроимся поудобней и мы будем отвечать на ваши вопросы! – вскипела врач. – А ты пока чайник поставь, чай попьем с пряниками!
        Корытова мигом заткнулась, не желая больше мешать им.
        - Наташа, ты едешь домой? – вывел её из задумчивости Коля, когда проводил бригаду врачей.
        - Я останусь здесь, вызову слесарей. Пусть дверь отремонтируют.
        - Давай я останусь! – предложил Николай.
        - Езжайте! – устало сказала Наташа. – Я позвоню, если что!
        Конечно, можно было возразить, но ребята не стали спорить с Наташей.
        - Наташа! – сказал Коля. - Если что – звони в любое время.
        - Хорошо.
        Однако уход ребят был Наташе на руку, потому что не затем осталась Корытова, чтобы восстановить дверь. Её сильно волновала догадка. К счастью, ребята не заметили волнения, и поверили ей.
        Наташа бросила пальто на диван, и, стала разглядывать комнату. Тут она остановила свой взгляд на шифоньере, точнее на коробку, в котором лежал новехонький ноутбук. Корытова улыбнулась: фортуна играет ей на руку, если только все это не подстроено.
        К черту мысли! – Наташа решительно была настроена проверить это. – Теперь этот диск!
        И диск с игрой лежал рядом компьютером.
        - Есть!
        Долгая установка операционной оболочки, установка самой игры, настройка подключения к интернету. Почти вся ночь ушла на все это. Наташа искренне поблагодарила своего брата, который научил её с нуля настраивать компьютер.
        Загрузка игры успешно, осталось лишь пройти идентификацию, то есть, ввести свой логин и пароль. Наташа решила использовать свой аккаунт, чью подлинность подтвердила игра.
        Корытову не смутило странное мрачное меню игры, такое же звуковое сопровождение. Её лихорадило, а сердце отбивало чечетку.
        - Загрузка прошла успешно! – провозгласил компьютер!
        Девушка запустила приложение игры.
        Яркая вспышка ослепила её. Федина квартира стала расплываться и исчезла во тьме. Последнее, что помнила Наташа, это были тускнеющие играющие огоньки в её глазах.
      
         
        12. Смех Аргримма.
       - Куда вы ведете меня?
       Как только Аргримм с Федей и Манулом вышли из комнаты, гном бесцеремонно схватил за руку странника и повел его вниз, на улицу. Впрочем, Блякин вряд ли мог сопротивляться грубой силе гнома, да слабость после лесной встречи с кентаврами имели не самые полезные последствия для его здоровья.
        - Как вас там? – робко позвал Федя. – Аргримм?!
        - Тихо. – Гаркнул на него гном. – Замолкни.
        - Куда он нас тащит? – услышал Федор голос Манула.
        - Да ты можешь нормально говорить, через рот? – испуганный ментальным контактом с котом Федор чуть вслух не заорал.
        - Мяу! – вслух издевался Манул.
        - Ну, погоди, хвостатый! – пригрозил Блякин. – Я устрою тебе контакт моего тапка с твоей задницей.
        - Все, пришли. – Резко остановился гном, отпуская руку Феди, и сел на бревно, лежащее вдоль стены таверны.
        - Садись! – велел гном. – Садись!
        Тяжелая рука опустилась Блякину на плечо, и тот плюхнулась на бревно.
        Аргримм однозначно не подходил под описание тех гномов, которых Федор привык знать. В игре они упрямые и смешные, и не боятся никого. А тут живой гном, который ведет себя так, как сосед со двора, который решил поучить Федю взрослой жизни.
        -  А кто эти великие? – вдруг спросил Федор. – Боги?
        - Мал еще спрашивать такие вещи! – насупился гном и тут же придал своему лицо привычное выражение.
        - Может и Боги. Знаю, что король – их прямой потомок. Ладно, карвантир! К слову о королях. Сагаторн предупредил меня о тебе.
        - Король Корпарии?!
        - Да. Он самый. – подтвердил гном.
        - Так вот, - продолжил Аргримм. -  Он сказал, что что там скоро начнется, какое-то противостояние сторон, где нет места простым воинам. И в наш мир придут иные, чья сила будет решающей в этой битве. Что-то в этом плане.
        - Светлые против темных! – воскликнул Блякин. – В игре кажется есть такая группа особенных воинов, которым предстоит начать финальную битву Света и Тьмы!
        - Лично я, - гном нахмурился, - не верю в это.
        - Кажется, я догадываюсь, о каких иных идет речь.
        - Не перебивай. – Строго посмотрел гном. – Совсем недавно произошел случай – умер один из бродячих оракулов. Старик наплел, что его собственная смерть означает приход иных сюда. И спустя некоторое время его находят с разбитой башкой у дороги. Видимо, разбойники постарались, но я тогда не воспринял его смерть как знак.
        Гном замолчал.
        - И что дальше?
        - А то, - ответил Аргримм, - что его смерть конечно не давала мне покоя, и я, честно скажу, если и ждал пришествия иных, то ждал их как Великих.
        А тут ты попался, жалкий, грязный, и в лохмотьях! – гном указал пальцем на Блякина. – Еще и скотину какую-то приволок, с которой ты будто умеешь говорить!
        Манул неодобрительно зашипел, и выпустил когти.
        Гном решил не обращать внимания на кота, и продолжал разговор:
        - Cейчас у меня появилась идея, как определить героя. Я хочу знать, на что ты способен.
        - Что молчишь? – спросил гном.
        -  А какие способности я должен показать? – спросил Блякин.
        - Способности, которые помогут противостоять демонам. Этих тварей сталь не берет! И огня они не боятся!
        - А кто способен противостоять им? – спросил Федор.
        - Немного: Сагаторн, Орлох и несколько магов, которых я не знаю. – медленно ответил гном. – Есть еще паладины, но они пока вне закона, перед лицом Тьмы, то есть, паладины выходят на битву лишь в самых крайних случаях.
        - И король наказал тебе собрать как можно больше иных. – Понял Федя.
        - Иных или карвантиров, я уже запутался, как вас правильно называть. И скажу я тебе вот что.
        Мне, - Аргримм указал на себя большим пальцем: - старому гному, легче перебить стадо кентавров, чем собирать каких-то бродяг.
        Федор вспомнил про встречу с кентаврами.
        - Вчера, судя по всему, - сказал Федор, глядя на солнце, - я встретился с этими кентаврами.
        - И как же случилось так, что ты не был утыкан стрелами? – недоверчиво покосился гном.
        - Я убил их!
       Федор чуть не оглох от громкого хохота Аргримма. Манул никак не отреагировал на реакцию Аргримма, который не мог остановиться от судорожного смеха.
        - Ты убил в одиночку?! – с трудом спросил Аргримм, отдышавшись от смеха.
        - Нет. Мне кот помог.
        - Кот помог! – новый взрыв хохота уже не испугал Блякина, однако держал его в напряжении.
        - Здравствуйте! – дразнился Аргримм, вытирая слезы от смеха. – Я кот-помощник! Если на вас напали кентавры… Ой не могу! Если… Ха-ха! Хахахахаха! Если на вас напали кентавры, то кот поможет вам… Бхахахахаха!
        Спустя нескольких минут громких хохот гнома перешел в тихое булькание, а, прищуренные от приступов смеха, глаза смотрели на недоумевающего Блякина.
        - И как же? – успел выкрикивать Аргримм, между приступами смеха. – И как же кот помог тебе - когтями выдрал им глаза? Или залез им на задницу и начал играть с ними?
        - Ну да, так и было – наивно ответил Блякин. – Кот вцепился в зад кентавра, чтобы…
        Аргримм, услышав ответ парня, зашелся в новом хохоте.
        - Хваааатит! – вопил гном, катаясь по земле. – Я больше… Хахахахахаха! Я бол… Ухахахахаха!
        - Хоть я и скотина, но ты тормоз! – выдал Манул, с еще большой злобой глядя на безумного хозяина таверны. – Ты вообще думай, что говоришь.
        Новый взрыв смеха, который одолел гнома до такой степени, что он не мог стать с бревна, и тот потихоньку сползал на землю, цепляясь своей роскошной бородой за сучки бревна.
        - Бхахахаха! Разрази меня, молот! Надо королю сообщить, чтобы он завел котов для того, чтобы... чтобы кентавров бить! Хахахаха!
        - Ну все бородатый! – зашипел Манул. – Нарвался!
        - Манул, ты чего? – попятился Федя, видя как кот начал угрожающе пригнулся к земле, как перед атакой. Но в качестве жертвы кот почему-то выбрал не Аргримма, а Федора.
        - Маааанул! – завопил Блякин, когда кот вцепился в его ногу.
        Гном не обратил внимания, продолжая хохотать. Но смех его тут же улетучился, когда странник заорал громко, и оглашая матом окрестности.
        - Эй, ты чего? – Аргримм недоумевал, замечая странное поведение карвантира.
        Но Блякин чувствовал лишь боль от когтей кота и жжение, которое расползалось по его груди, словно он выпил кипяток, которым ошпаривают заварку – кот уже знал, как завести Федю.
        - Ааааааа! – заревел Федя, и выпустил пламя перед собой.
        - Беги, бородатый! – Вслух сказал кот, прячась от Блякина. – Не то сегодня в вашей таверне подадут, запеченного в собственном соку, гнома.
        - Ты умеешь говорить?! – Изумился Аргримм.
        - Беги, толстый! – зашипел Манул.
        - Что?! – возмутился гном. – Какой я тебе толстый?!
        - Назад! – заорал Манул, и сам спрятался за бревном.
        Аргримм повернулся к коту, став спиной к Феде. Именно это положение спасло его жизнь, потому как старый щит, который висел у него на спине, принял на себя удар ударной волны, исходящей от Федора.
        Гном не понял, когда отбросила вперед страшная сила. Он перелетел через бревно, как перышко, и со всей силы головой влетел в деревянный забор своей ограды.
        Для Феди все происходило по-другому. Он видел лишь силуэты, которые двигались как в замедленной съемке. В ушах стоял голос, сводящий его с ума. И это знакомое состояние, когда нутро становится ощутимым, словно оно пронизано нервами насквозь.
        - Избавляйся от пламени! – Шептал голос. – Иначе сгоришь в нем!
        Федор действительно ощутил, как огонь стал жечь его изнутри. Не придумая ничего умнее, Блякин развел ладони, соединились вместе их в хлопке. В его глазах вспыхнула огонек и Федя ослеп.
        Именно в этот момент и отбросило гнома вперед, когда видимая Федором вспышка оказалась сильным выбросом энергии в виде взрыва.
        Федор, не видя ничего, упал на землю, испытывая упадок сил. После выброса его тело стало колотить от сильного холода, хотя вокруг было тепло.
        - Манул! – Слабо позвал Федя, - Аргри-и-и-и-им!
        Однако никто не откликался, и он чувствовал себя одиноким и замерзающим. В такие моменты, когда люди тяжело страдают и остаются одни, их постигает ужас одиночества. Любой, кто бывал в такой ситуации, со стыдом вспоминают эту слабость, но когда такой момент наступают снова, они не в силах бороться с этим, чувствуя себя беспомощным.
        Так и Блякин, который неподвижно лежал на земле, ощутил себя бессильным. Несмотря на теплый воздух, его тело дрожало от холода внутри него. Он сразу вспомнил маму, которая теперь так он него далеко.
        - Мама, - стонал он. – Где ты?
        Наверное, он бы сошел с ума, если бы не гномы, сбежавшие на шум взрыва.
        - Несите хозяина! – раздавались ватные голоса рядом с ним. – Он без сознания. Зовите Раду! Где она?
        - Уберите кота! – кричал кто-то еще.
        - Кто сделал? Неужели он? – еще голос.
        - Боже, заткнитесь, пожалуйста! – еле шептал Блякин. – Я сойду с ума!
        Федор не понял, когда его потянули вверх, потом в поле зрения попал рыжий гном, кажется его звали Берглад. За его спиной стояли еще несколько гномов, которые с ненавистью смотрели на Блякина:
        - Я клянусь, карвантир! – голос Берглад был глухим. – Если Аргримм не выживет, то я…
        Голова Феди совершает резкий поворот направо от пощечины Берглада. В глазах все плыло, как в тумане.
        -…убью тебя! – перешел на крик гном.
        - Не надо, Берглад! – Кричала прибежавшая Радыля. - Берглад, не делай этого!
        - Не лезь, Рада! Тебя это касается. – гном обернулся на колдунью.
        - Еще как касается! – закричала колдунья. - Назад, гномы!
        Видимо, гномы слушали лишь Аргримма, потому как угроза колдуньи было лишь пустым звуком для них. Однако в ту же секунду Федя упал на землю, рыжебородый гном резко пропал из виду, а где-то наверху раздался жалобный крик. Тут же к этому крику присоединился еще один крик, а за ним еще и еще. Когда вокруг никого не осталось, кроме Рады, совсем близко звучал нестройный хор, доносящийся из гномьих глоток.
        - Ты как? – спросила встревоженная колдунья.
        - Холодно! Очень холодно! – Ответил Блякин, прижимая руки и колени к груди.
        - Из тебя будто жизненное тепло вытянули, - подтвердила Рада.
        Радыля позвала Селераду на помощь, и вскоре Федора аккуратно, как маленького ребенка унесли в таверну.
        Федор, когда его несли на руках, заметил, что из бревна торчали проросшие толстые ветви, которые «пригвоздили» взбешенного Берглада и остальных гномов к стене таверны.
        - Пускай насладятся последствиями своего скверного характера. – ответила Рада на немой вопрос Блякина.
        Через несколько минут, в комнату, где лежали пострадавшие от взрыва и Радыля с Селерадой, вошли вооруженные солдаты во главе командира, с гербом Корпарии.
                - Письмо от короля Корпарии! – сказал командир, и, вручив бумажный конверт удивленной Раде, тут же покинул комнату со своим отрядом.
       
        13. Письмо Сагаторна.
        - Читай! – с трудом, но ясно проговорил  Аргримм. – Вслух!
        Рада с трудом сдернула королевскую печать и вскрыла конверт. Раскрыв письмо, колдунья стала медленно, и выразительно читать его.
        « Указ короля Сагатора, потомка Великих и Правителя Корпарии.
        Карвантир, что прибыл в имение Аргримма, обязан прибыть в столицу для выявления в нем иного. Обеспечить карвантиру безопасное и скорое прибытие к королевскому двору.
        Что касается тебя, Аргримм, то я устал ждать твоих извинений в адрес эльгейского ученика, которого обидели гномы из твоей таверны. Маги хоть и подчиняются мне, но я не стану тебя защищать, если они вздумают тебя проучить, и разметать твою таверну. Я знаю твой характер и отношение к магии, но я предупреждаю тебя, что если будешь идти на конфликт с Эльгейской академии, я не буду тебе помогать.
        С уважением к ветерану-участнику Гассаро-Корпарийской войны, кузнецу-мастеру, Аргримму Брадатому,
        Король Корпарии - Сагаторн Альтимус.
        - Брадатому?! Какому уже теперь Брадатому! – застонал гном, и обратился к Федору. – Ты что наделал, карвантир? Ты зачем мне бороду спалил?
        - Я… Это произошло не по моей воле! – робко защищался Федор. – Огонь еще не подчиняется мне, и в любой момент может такое произойти.
        - Какой огонь? – спросила Рада.
        - Когда мне больно или я просто взбешен, из меня извергается огонь. Прямо из груди!
        - Ты действительно уничтожил кентавров в лесу? – спросил Аргримм.
        - Да.
        - Вот так спалил их, почти как меня?
        - Да!
        - Что ты чувствуешь в такие моменты?
        - Голос слышу!
        - Чей голос? – снова спросила Рада.
        - Шепот мужской, очень тихий и в то же время влиятельный. – Рассказывал Федор. – Такому голосу трудно сопротивляться, будто в меня вселилось нечто и извергает пламя.
        - Темные? – обратился Аргримм к Радыле.
        - Не думаю, - ответила колдунья. - Темные боятся пламени как света. Они способны на многие вещи. Тут только совет грасов сможет разрешить этот вопрос.
        - Какой еще совет? – вмешался встревоженный Федя. – Что он будет решать?
        - Совет грасов, – ответил Аргримм, - это вторые лица после короля Корпарии. Они подчиняются только королю, и каждый из них может что-то знать о пророчестве.
        – Собирайся, карвантир! – указал он пальцем на Блякина. – Сагаторн не любит ждать.
        - А насчет кота, - вдруг вспомнил гном, ухмыльнувшись, - я обязательно спрошу у граса Орлоха! Я видел, как ты спровоцировал карвантира на выброс, и помню, что ты умеешь говорить.
        - Встрял, пушистый! – проворчал Федор, беседуя с котом мысленно. – Сам виноват!
        - Заткнись Федор. – Огрызнулся Манул. – Сам виноват, держать язык за зубами надо! А то видите ли – кентавров он положил!
        - Да пошел…! – разозлися парень на кота.
        - Эй, парень! – навострил слух гном. – Если твоя тварь опять спровоцирует тебя на фейерверк, я не стану стоять на месте и быстро успокою тебя!
        - Аргримм. – вступилась Рада за него. – Карвантир не виноват. Ты посмотри на него.
        - Да, да. – Разглядывал гном внешний вид карвантира. - Надо одежды найти, иначе к Сагаторну не пустят в таком виде.
        - Как далеко до столицы?
        - Быстро долетим! – ответил Аргримм.
        - Это что за тварь? Я боюсь высоты! – орал Федор, когда его усаживали на огромную птицу, снаряженную седлом, как лошадь. – Я пойду пешком!
        - Ага! Прямо через Фулшский лес, где бродят твои друзья! – отвечал Аргримм. – Привяжите его ремнями, только костей не поломайте ему.
        Федя очень молился, когда делегация из гномов под шефством Аргримма начала набирать высоту на на грифонах, существ, похожих на львов с крыльями и головами птиц. Огромные птицы с телом льва или иного четырехлапого зверя, были добыты Аргриммом, когда тот еще жил в Салтарии, на родине гномов.
И хотя грифоны больше парили, чем летели, взмахивая крыльям, Блякина мутило от ощущения высоты.
        Чего нельзя сказать было о его коте. Манул не раз лазил по крышам, как принято у кошек, но впервые оказался на такой высоте, чему был рад.
        - Хозяин, смотри, как тут здорово! – вслух восхищался Манул, хотя его речь понимал только Блякин. – Я вижу далеко, очень далеко.
        - Сколько еще лететь? -  с трудом выдал Федя, не обращая внимания на кота.
        - Еще долго!
        Федор еле слышно взвыл, и зажмурил глаза, чтобы не посмотреть вниз.
        - Ух, ты! – воскликнул кот. – Арден! Это же Арден! Федя, смотри!
        Блякин чувствовал, как кот тыкает в него лапой, и вскоре не выдержал:
        - Отстань, а я не… - Запаниковал Федор, но его внимание привлек то, куда смотрел Манул. - Ох, ничего себе!
        Огромный город, окруженный несколькими стенами, между которыми прятались дома. А в центре вокруг, огромного как гора, дворца возвышалось семь башен.
        - Что это за башни?
        - У короля спросишь! – отмахнулся гном.
        - А то ты не знаешь? – ответил Манул. - Я их, кажется, уже видел!
        Намек кота Федор понял сразу. Город действительно был похожа на тот игровой город, в котором живет глава администрации Корпарии. Те же стены, разделяющие, районы, те же подвесные мосты, которые объединяли верхние этажи над нижними улицами. И те же «Семь башен», каждая имела свою неповторимую архитектуру, и из каждой башни выглядывал гигантское подобие телескопа.
        - А этих телескопов я не видел! – кричал Федя.
        Аргримм молчал, внимательно глядя на вниз. Единственным местом для безопасной посадки была дорога перед воротами в город.
        Чем больше птица-транспорт теряла высоту, тем меньше Федя верил в мягкую посадку. Наконец, когда грифоны коснулись земли, Федя сделал первый нормальный вдох. Сердце ощутимо билось его, перед глазами плавали непонятные пятна, а в голове стоял шум.
        - С приземлением, ребята! – оповестил Берглад. – Предупреждаю, сразу слезайте с грифонов и держитесь от них подальше – птицы разгорячены, могут напасть.
        - Так, Берглад, оставайся здесь сторожить грифонов! – стал раздавать указания Аргримм, - Остальные за мной!
        Огромные ворота, которые охраняла стража, напомнили вход в крепость средневековой давности. Разве что рва с помоями не было перед стенами.
        - Стоять! – потребовал стражник. – Кто такие?
        - Я Аргримм, соратник правителя и его верный друг.
        - А я племянник правителя и его тетя! Никому нельзя входить в город!
        - Новая смена? – вежливо спросил Аргримм.
        - Тебе какое дело, гном?
        - Аргримм, не надо! – просила Рада, но было поздно
        Наверное, жители города слышали шум и крики у столичных врат, но никто не обратил внимания.
        - Вот! – вопил разъяренный гном, демонстрируя избитым стражникам свой молот, который выковали в кузнице Салтарского замка. – Вот мой пропуск!
        - Аргримм, - Рада достала письмо Сагаторна, - мы же могли им просто показать печать!
        Радыля уже хотела обрушить поток укоров на забывчивость гнома, как вдруг ворота сами открылись, и оттуда вышел человек в нарядном одеянии.
        - Идите за мной. – Обратился он к прибывшим. – Вас ждут в главном зале!
        Следуя за проводником, Федора посетило чувство тревоги, как комариный писк, который не дает спать ночью.
        - А где же, король? – усилил гном его тревогу, когда они оказались в тронном зале Ардена.
       
               
        14. Загар души.
        - Где я?
        Когда Наташа проснулась, то сразу потянулась за сотовым телефон, чтобы посмотреть время. Но её руки щупали только пустоту, и она попытавшись приподняться резко и свободно перевернулась вокруг оси.
        Медленно привыкая к темноте, Наташа заметила, что висит в воздухе без опоры, будто на невидимых нитях.
        - Где я? – повторила девушка, но не услышала своего голоса.
        Посмотрев по сторонам, Наташа заметила нечто неподалеку от неё. Инстиктивно помахав руками, как бабочка, она, к своему немалому удивлению, заметила, как стала двигаться вперед.
        - Молодец! – услышала она знакомый голос.
        - Кто ты? – испугалась Корытова.
        - Не пытайся разговаривать привычным образом. – Отвечал ей голос. – Мысли – единственный способ общения между нами сейчас.
        - Федя?! – спросила Наташа.
        Наташа почувствовал ненависть, как будто это был ответ на её вопрос.
        - Нет! – ответил тот, кто источал ненависть. – Это не он!
        - Илья?!
        - Да!
        - Илья, где мы? И где ты пропадал?
        - Я пережил некие симптомы после игрового сеанса, но теперь я здоров.
        - А почему ты не появился на работе? – спрашивала Наташа. – Тебя же все искали!
        - Теперь я свободен от всего: от рутинной работы в офисе, от маршруток, от поликлиники, от очереди в столовой за обеда! От всего!
        - Но ведь…
        - Полетели! – перебил Илья допрос.
        - Куда? Я не умею летать!
        - Просто лети за мной?
        - Но как?
        - Это просто!
        Наташа вдруг научилась концентрировать энергию, по всему телу проскользнул ток, который дал ясно ощутить воздух, именно воздух который обволакивал её.
        - Ты сможешь! – ласково прошептал Илья.
        Он резко сократился в размерах, устремляясь вперед, и Наташа, уверенная в себе, словно ракета, рванула за ним. Воздух мгновенно стал твердым, что из него как-будто можно было выдирать куски мяса.
        - Мне тяжело! – пыталась дышать в бешеном потоке ветра.
        - Твои проблемы – твоя проекция страхов! – успокаивал голос Ильи. – У твоего разума сейчас много шансов реализовать твои внутренние способности.
        - О чем ты? – еле поспевая, летела Ниала. – Я не понимаю!
        - Если ты паришь без крыльев, значит, можешь легко дышать! Раз ты уже прислушалась к своему телу, сделай это еще раз.
        Постепенно, не сбавляя скорости, Ниала научилась легко лететь вслед за Ильей.
        - Ты чувствуешь? – усмехнулся спутник. – Твои желания стали намного приоритетней, чем раньше.
        - А куда мы летим? – спросила Наташа.
        - Я покажу тебе! – обещал Илья. – Просто лети за мной!
        С этими словами Илья сбавил скорость, и приблизился к земле. Было видно, что они пролетали над высоким лесом. Между тем, заметила Ниала, огоньки стали светить ярче.
        - Здесь кто-то живет? – спросила она у Ильи.
        - Ты про огоньки?
        - Да!
        С этими словами силуэт подлетел к ней и схватил за руку. А потом они очень тихо стали опускаться на землю.
        - Смотри! – указал он на огонек, который был ближе всех к ним.
        Наташа посмотрела туда, и в глазах её читалось восхищение. Этим огоньком было лесное животное, похожее на белку, но чуть больше размером. Источником света был центр этогот зверька, словно вместо сердца у этого существа ярко горела лампочка.
        - Ты видишь это?
        Ниала закивала головой.
        - А теперь смотри!
        Илья тихо подлетел к белке, направил свою руку на зверька и сразу стало темно. Наташа услышала, как тело упало на землю, а огонек по руке Ильи перешел в его центр.
        Она ужаснулась, увидев это, но старалась не выдывать себя.
        - Что ты сделал?
        - Я способен управлять жизнями этих тварей! – сказал Илья. – Вот взгляни на меня поближе!
        Он подлетел поближе, было видно как по его темному телу, пульсируя, распределялся свет.
        - Что это?
        - Называй это, как хочешь – эссенция жизни, частица души, это неважно! Но то, что испытываю сейчас я, это божественно! Я могу управлять душами!
        - Вот смотри! – Илья подлетел к тушке зверька, и вернул ему светляка.
        Зверек тут же ожил и испуганный умчался в лес.
        - Жив и невредим! – восторгался Щербин. - Я могу управлять душами! Я подобен ангелу!
        С этим восторгом Илья парил над  Наташей, и действительно был похож на небесного посланца.
        - Покажи мне что-нибудь еще! – с удовольствием прошептала она. – Мне нравится!
        Вместо ответа Илья взлетел вверх, увлекая за собой Ниалу. Теперь верхушки деревьев оставались внизу, а взору парящей паре вновь предстали огни-души существ, которые обитали в здешнем лесу.
        Илья легким движением руки оттолкнул её чуть дальше от себя, а сам сгруппировался в позу зародыша. Воздух наполнился неизвестной субстанцией, подобно туману, и тусклая вспышка озарила лицо Ниалы, одновременно превращая тело Ильи в подобие маленькой звезды, что оказалось столь близко от неё. Но это было не все.
        Темный туман, который разошелся вокруг них, стал стягиваться в центр, которым был Илья. Он был словно пылесос, который втягивал эту странную субстанцию, которую распылил. Превращаясь из расплывающего шара в силуэт человека, Илья улыбнулся. Сейчас Наташа была больше уверена в этом.
        - Это есть темная энергия души! – нарушил безмолвие Илья. – Именно она позволяет мне забрать волю и дух любого живого существа, и вдохнуть обратно. Мы, словно рентгеновский аппарат, видим насквозь живые существа. Их души светятся огоньками, выдывая их эмоции и чувства. Чем им живее они чувствами и эмоциями, тем ярче горят их тела.
        - Страх делает слабыми?! – вдруг спросила Ниала.
        - Он выдает их. Но лишь во тьме мы сильны, дорогая Наташа! Свет не рад нам, но скоро ничто нам не помешает стать бессмертными.
        Илья замолчал, и его черный силуэт принялся творить странные движения. Воздух стал искажаться в пространственном плане, появилась подобие спирали, которая зависла в метре от земли.
        - Пойдем со мной! – подал руку Илья.
        Наташа покорно схватила его руку, и вместе он исчезли в нематериальном портале, ведущий не в самый лучший мир.
        Лес ожил вновь, словно облегченно выдохнул после ночных гостей. Оглушающая тишина была разорвана тысячами звуками жителей леса, которые продолжали свои ночные дела.
       
         
        17.Предательство.
        - А где Король? – усилил гном его тревогу, когда они оказались в тронном зале Ардена.
        - Правитель сейчас занят важными делами! – ответил мужчина, сидящий за длинным столом.
        - Оптерон?! – как один, удивились Аргримм и Рада.
        У края огромного стола, за которым проходит главный совет Корпарии, сидел грас Оптерон, крупный мужчина, с пронзительным взглядом.
        - Что ты делаешь здесь? – удивился Аргримм.
        - Замещаю Сагаторна! – зевая, ответил Оптерон. – И против таких шпионов, как вы, я веду борьбу!
        - Мы не шпионы… - возмутилась Рада.
        - Замолчи, колдунья! – грубо оборвал грас.
        - И когда же ты успел стать заместителем короля? – спросил гном.
        Но вместо ответа Оптерон велел проводнику взять их под стражу.
        - Его взять живым! – указал он на Федора. – Остальных убить!
        Видя, что Аргримм собирается атаковать Оптерона, опаснейшего граса, Рада неожиданно завопила:
        - Carmala!
        С оглушительным грохотом через окна в зал ворвались огромные щупальца и утащили Аргримма на улицу.
        - Что за дела? – офигел Блякин.
        - Бежим! – Прошипела Рада и бросилась к выходу.
        Двое корпарийских атендата (стражники) преградили им путь.
        - Carmala! – повторила странное слово Радыля на бегу.
        - Ааа! – заорал от страха Блякин, когда его тело обвили те кошмарные щупальцы из окон.
        На самом деле, это были ветви деревьев, которые росли снаружи дворца, и благодаря заклятью Радыли вытащили их через окна. Но Федору от этого легче не стало.
        Крики беглецов разорвали тишину над двором королевского замка, разгоняя птиц летающих рядом. Дерево, которое вытащило их, по замыслу Рады, сработало как катапульта, отправляя пассажиров, куда подальше отсюда.
        Начальная скорость была приличной, и карвантира от напряжения сразу же стошнило в воздухе. Это было зрелищно: по воздуху летели три точки, а за одной оставался след в виде красивого шлейфа из остатков еды.
        - Ихтиандр, хуле! – по расписанию произнес пушистый садист во время полета.
        Манул сделал это по инерции, потому как ему тоже было не до юмора.
        - Мы же разобьемся! – задыхаясь от страха, шептал Федя.
        Его резко дернуло и подбросило вверх, отчего он вскрикнул от неожиданности и только потом понял, что произошло. Деревья подбросили их в воздух, а Аргримм чудным образом, уже был на грифонах и сумел поймать Федора и Раду прямо в воздухе.
        - Все целы? – спросил гном, оглядываясь по сторонам.
        - У неё спроси! – ответил Блякин, пытаясь успокоиться.
        Рада действительно приложила усилия, чтобы они не разбились и чтобы придать приличную траекторию полета. Для Федора же было загадкой то, что Рада и Аргримм как-то сработали, будто заранее знали об этом.
        - Куда летим? – адаптировался к полету карвантир.
        - Подальше от них! – ответила Рада, с тревогой оглядываясь назад.
        Федя тоже оглянулся, и ничего не увидел.
        - От кого мы улетаем? – удивился он. – Здесь никого нет!
        - Вниз посмотри! – сказал Аргримм.
        Блякин обомлел, когда обратил взор вниз. Несмотря на ночь, там внизу можно заметить, как двигаются силуэты.
        - Что это? – обомлел Федор.
        - Тени! – ответил Аргримм.
        Вжик! - Резкий поток ветра обдал Блякина справа.
        Федор машинально пытался обматерить лихача, но с другой стороны пролетел еще один. Его едва не развернуло в воздухе, и он оказался сбит с толку.
        - Держись ко мне поближе! – кричала Рада, которая маневрировала, стараясь увернуться от нападок теней. – Иначе разобьешься!
        В это время на небе, впереди них, тени стали собираться в единую кучу, как мошкара.
        - Что они делают? – спросил Блякин, указывая на кучу.
        - Я не знаю! – отчаянно сказала Рада.
        В это время одна из теней появилась рядом с Бергладом, и исчезла. Рыжий гном застыл, хватаясь за горло, голова его металась в стороны как у безумного, причем с неестевственной скоростью.
        Аргримм видел своими глазами, как рыжего гнома беззвучно разорвало на куски, будто бомба взорвалась внутри него. А вместо Берглада оказалась тень с пылающими огоньками вместо глаз, повторяя контуры гнома. Рада, шокированная смертью, видела перед собой темную материю, которая пульсировало странной энергией.
        - Ааа! – закричала от страха колдунья.
        - Нет! – Яростный вопль вылетел из глотки Аргримма.
        Их крики раздались одновременно. Ужасная смерть разъярила гнома. Не глядя вниз, хозяин таверны достал молот, и, вселяя ужас своим видом, пока только в Блякина, принялся размахивать им, пытаясь ударить кого-нибудь.
        - Sarmori! – Радыля, видя безрассудство гнома, решилась на магию.
        Верхушки деревьев, которые находились внизу в несколько метров от них, стали вытягиваться в высоту, удерживая теней своими ветвями. Темные почувствовали непонятную преграду, так как их полет становился тяжелей из-за этого.
        - Они замедляются! – радостно заметил Рада.
        Грифон под ней ускорился, словно понял слова колдуньи. Тени здорово отстали от них, путаясь в ветвях.
        - Не уйдешь! – вдруг услышал Федя шепот.
        В эту секунду наверху раздался ужасный звук, похожий на крик стервятника. Он изловчился и повернул голову назад, чтобы разглядеть, что происходит в небе перед ними.
        Зрелище был грандиозным!
        Прямо над их макушками по небу плыл отчетливо черный сгусток темного облака, а вслед за ним сомн из темных облакоподобных тварей, оставляя за собой вихревые потоки в воздухе, тем самым снося все на своем пути. Деревья, росшие по краям, срывались и попадали в общий поток безумия, который здесь творился. Это не были материальные создания, это было что-то иное, похожее на отвратительных гадов из астральной проекции.
        - Оглянись! – услышал шепот Блякин.
        Карвантир оглянулся, и на миг ему показалось, что увидел лицо Ильи.
        - Показалось! – подумал Федя.
        Вновь подул холодный ветер из-за спины, карвантир поежился от могильного холода.
        - Они мертвы! – вновь прошептал голос карвантиру.
        - Аргримм, ты слышал? - Федя тронул за плечо Аргримма.
        Тот развернулся, словно на шарнирах. Лучше бы он этого не делал, потому что лицо было у гнома как у мертвеца: - вытаращенные глаза, молочного цвета, без зрачков, отсутствие носа и рот раскрыт, как в агонии, а вместо бороды редкие седые волосы.
        Федя обомлел от увиденного, и его рука коснулась до холодного и мерзкого. Медленно поворачивая голову, Блякин с ужасом увидел Манула, который лежал рядом с ним, без шерсти и кожи, словно с него содрали шкуру.
        - Ты видишь, - продолжал голос, - они мертвы и хотят избавиться от мучений!
        Блякин посмотрел на Раду – колдунья летела на безобразной органической массе, которая по идее, была грифоном. У карвантира возникло желание сжечь всю эту гнилую плоть.
        - Нхееет! – картавила зомби Рада. – Не дехай этагхо!
        - Давай! – шепнул голос, - уничтожь их! Они уже мертвы! Избавь их от этого кошмара!
        Федор напрягся телом, и удовлетворенно почувствовал, как в груди становится тепло. Он ощущал внутренний жар в себе, и уже не так болезненно реагируя на это.
        Неожиданно кто-то царапнул его в паху. Федя машинально посмотрел на кота, тот лежал, медленно ползя приближался к нему, пытаясь достать достать своими гнилыми зубами.
        - Уйди! – нервный крик вырвался из глотки Блякина.
        Чья-то сильная рука схватила его за шею, и Федор почувствовал как его голова дернулась от несильного, но ощутимого удара.
        - Очнись! – заорали ему в лицо.
        Живой и невредимый Аргримм умудрился держать Федор одной рукой, а другой щедро сыпать пощечины, при этом умудряясь не грохнуться с грифона.
        - Аргримм! – кричала Рада. – Перестань! Он очнулся!
        Наваждение быстро ушло, Блякин увидел, как кот шипел на субстанцию, которая зависла над ним. Вдруг тень исчезла, оставляя после себя темный дымок, который превосходно видно при свете здешнего светила.
        Это Рада снова создавала препятствия на пути Темных. Тогда тени недооценили мощь маленькой колдуньи, которая была похожа на школьницу. Под её тонкими руками одиноко растущие деревья вырастали до небес, создавая в этих местах дремучие леса. Верхушки деревьев тут и там поддевали теней, которые хоть не получали ран от атаки древесных, но это здорово вставляли им палки в колеса.
        - Galara! – голос Рады прозвучал как эхо.
        И вслед за этим голосом Федор услышал еще протяжный стон, который могла издавать женщина, замученная адскими пытками. Блякин не знал, почему он так решил, но стон, несомненно, был мученицы.
        - Уриссия, прости меня! – будто прочитала молитву Рада, и Аргримм подтянув к себе её грифона, ловко подхватил её тело, теряющее сознание.
        В это секунду внизу задрожала земля. Там, где за ними летели преследователи, из земли вверх взметнулось гигантское дерево, похожее по очертаниям на руку. Сотни ветвей хватали теней, сжимая их тела в кокон. Магия темных здесь явно не прокатывала, и  теням пришлось несладко. Безуспешно пытаясь вырваться из ветвей Дерева, тени уходили вместе с деревянным гигантом, призыванным Радылей.
        Беглецам удалось вырваться вперед, но многие гномы, в том числе рыжебородый Берглад, погибли, опечалив Аргримма и его выживших ребят. Грифоны летят быстро, и вскоре на горизонте, куда летели беглецы, из облаков стал вырисовываться горный хребет, похожий на нижнюю челюсть, с растущими вверх клыками.
        - Салтария! – нарушил тишину Аргримм и больше никто не нарушал молчания.
       
        18. Оружие к бою!
        Суровая Салтария – государство, состоящее исключительно из гор, была родиной воинственных салтаров, настоящих гномов-воинов. Это место славилось мастерством кузнечного дела и воинским искусством.
        Салтария растянулась горным хребтом вдоль Перилийского побережья Корпарийского континента. Над пиками гор поселились вечные облака, порождаемые небесными кузницами салтаров.
        Интересным моментом был тот факт, что в Салтарии был свой король, ровня Сагаторну, гном по имени Гимлас. До его правления гномы были под правлением Сагаторна со своим грасом, но с приходом гнома Гимласа, чье имя было скрыто от многих, гномы обрели нового короля и независимое государство. Конечно, Сагаторн мог противостоять этому, но Гимлас был потомком от Великих, а значит, имел такие же привелигии на власть и авторитет, как и правитель Корпарии.
        Сразу после этого на карте мира появилась Салтария, отдельное государство, место, которое не боится никого, место где хранятся лучшие технологии кузнечного и инженерного дела. На все уговоры Оптерона вернуть Салтарию назад правитель Корпарии отвечал отказом.
        С той поры салтары стали одной из многих независимых стран-соседей Корпарии. Несмотря на лояльность Сагаторна, Гимлас закрыл все торговые пути и дороги между королевствами. Эти поступки вызвали еще большое негодование у торговых объединений, но все вновь натолкнулись на молчание Сагаторна.
        Взамен этому запрету от лица Гимласа был заключен военный союз между странами. Салтары, в благодарность за независимость, обязывались поставлять свои лучшие технологии, но не раньше второго цикла. Один цикл равнялся пяти годам, и пока не проходил один цикл, гномы хранили свои разработки в строжайшем секрете. Впрочем, кроме боевых технологий, гномам нечего было предложить, что поддерживало доверие Сагаторна к ним.
        Попасть в Салтарию можно было лишь по воздуху, чем и воспользовались гномы. Любой, кто входил в воздушное пространство салтаров и не имел на это допуск – подписывал себе приговор. Снаряды, пущенные гномами, прошивали воздух, и неопознанно летающий объект перпендикулярно вниз менял направление, то есть падал на землю. Тут никто не стал спорить или возмущаться, ибо понимали бессмысленность спора с салтарами, когда речь заходит об их безопасности.
        Аргримм рисковал положением, приближаясь к горам. Любая атака обороны Салтарии вмиг уничтожат их, а вместе с ними и наездников. Однако он бесстрашно продолжал путь к воротам Салтарии, ведя на верную погибель своих путников.
        Чтобы попасть внутрь гор, нужно пролететь в ущелье, оборудованными механическими воротами. Туда-то и стремился попасть Аргримм. Возвращаться назад не было смысла, ибо они погибнут от преследователей или разобьются о скалы, которыми ощетенилась здешняя земля.
        - Куда мы летим? – посмотрел Федор со страхом на скалы, которые угрожающе приближались к ним.
        - В темное ущелье!
        Впереди кроме горных ущелий ничего не было видно. Однако это на первый взгляд так казалось. Туман, который обволакивал ворота в Салтарию, рассеялся при приближении, и Федя увидел ущелье, которое находилось чуть ниже главных ворот, и были распахнуты наполовину.
        - Держись! – предупредил Аргримм.
        Грифон превратился в стрелу, которую пустили в зиящую темную пустоту за вратами.
        - А если это ловушка?! – задумался Блякин.
        Хорошие мысли приходят потом, как хорошие гости, опоздавшие на раут. Как только они влетели внутрь горы, тьма поглотила их резко.
        Влетев как мухи форточку, Аргримм натянул поводья на себя, заставив грифона тормозить всеми крыльями. Федор чуть не перелетел через гнома, ощутимо ударившись носом об его спину. Рада, лежавшая в бессознании между ними, никак не отреагировала на резкую остановку. Её тело чуть не упало вниз, но благодаря поясу, привязанный одним концом к грифонскому снаряжению, она оставалась в относительной безопасности.
        - Предупреждать надо! – прогундосил Федор, держась за нос.
        Аргримм усмехнулся, аккуратно сажая грифона на землю. Федор с удовольствием слез на землю, и тут стало его мутить и кружить.
        - Вначале всегда так бывает! – сказал гном, сажая грифона на колени, как верблюда. – А потом привыкаешь!
        - Ага! – выдал Блякин, пытаясь придти в себя.
        Он сделал несколько шагов в сторону, и наступил на что-то, отчего в воздухе отчетливо щелкнуло.
        - Назад! – заревел гном.
        В этот момент перед лицом Федора промелькнула тень, и парень, в этой тени успел заметить свое отражение, как в зеркале. Причем все произошло за долю секунды.
        Дальше он видел своды горной пещеры, где они оказались, а потом появилось гневное лицо Аргримма, который навис над ним.
        - Смотри под ноги, карвантир! – Ругался гном.
        Федор поднялся на ноги, увидел то самую вещь, которая продемонстрировала Феде его копию. Это была огромная секира, подвешенная на цепи. Ловушка, которая чуть не «отстегнула» Федину голову от его тела, была сотворена искусными мастерами, которые не поленились отточить металл до отражающего блеска. Секира качалась из стороны в сторону, постепенно уменьшая амплитуду колебания, и, наконец, зависла в метре над землей. Аргримм подошел к висящей секире, чтобы понять секрет безупречного кузнечного мастерства.
        Федя вздохнул облегченно, благодаря свою удачу.
        - Рано вздыхаешь! – подумал Манул.
        Федор послал кота про себя, и по инерции сделал шаг назад. Его нога провалилась вниз, снова в тишине раздалась звук, похожий на щелканье!
        - Твою мать! – искренне выругнулся Аргримм, и, обернувшись на звук, жалобно произнес. – Ну я же просил смотреть под ноги!
        В тишине салтарских гор, изредка нарушаемой каплями конденсата, стекавшего с потолков, послышалось, как залязгала цепь, и раздался металлический скрип. Послышалось цоканье, словно металлическими когтями стучали по камням.
        Аргримм достал механический фонарь из своей сумки и направил свет в сторону, откуда доносились эти странные звуки. Свет фонаря только разгорался, и разглядеть что-то в полутьме было не так просто. Наконец стали угадываться очертания каких-то силуэтов, и Федору опять стало плохо от своей неосторожности.
        Там, между двумя геометрически расположенными скалами, стояли две собакоподобные твари, одетые в некое подобие брони. Эти «собаки» (будем так их называть) двигались медленно, как призраки. Но призраки сохраняют свою бледность, а эти твари уверенно обретали очертания. Эти твари имели внушительный вид, мало того, что их клыки всегда торчали из пасти, так какой-то псих или любитель животных заковал их тело в броню, усеянную сантиметровыми шипами.
        - Назад! – тихо произнес гном.
        Слова Аргримма были бесполезными по двум причинам: первое - «собаки» заперли их в угол, не давая шанса на побег, второе – собаки, наверняка, бегают как пантеры, и дерутся как тигры.
        Злобные морды тварей, наступавших на них, не издавали ни звука. Аргримм достал свой молот, но это вряд ли давало надежду на, хоть какое-то, спасение. Твари словно пришли из потустороннего мира за своими жертвами.
        - Дыхание огня! – неожиданно услышал Федя внутренний голос, который опять заявил о себе.
        - Манул, не сейчас!
        - Это не я. – Невозмутимо ответил, привыкший к чудачествам хозяина, кот.
        В глазах Федора, вдруг все слилось в единое темное пятно. Блякин стоял, ослепленный неведомой фигней, и почему-то захотел оказаться под водным душем, открыв свои глаза, как он это делают постоянно, принимая ванну.
        - Дыхание огня! – вновь прогремел эхом голос.
        Тело стало нагреваться, как спираль электрической печки, включенная в розетку, и Федор стал задыхаться.
        - Возьми камень! – снова этот голос. – Подними камень!
        Федор, словно зомби, послушно нагнулся и схватил своей рукой, лежащий рядом кусок горного камня, которую он не видел, но чувствовал.
        - А теперь заставь этот камень гореть!
        Легко сказать! Как может камень гореть?!
        Федор закрыл глаза, толку от них сейчас не было, и сконцентрировал все тепло, которое было у него в груди. Боль от огня в груди стала утихать, а в руке он почувствовал жжение, которое было приятным. Блякин открыл глаза, и заметил, что стал лучше видеть, но в других цветах, как через какой-нибудь световой фильтр. Федор стал разглядывать всех.
        Аргримм в его взоре отражался как красное пятно, Манула вообще не было видно, Рада состояла из едва заметного зелено-синего цвета, а вот твари, которым зажали их в угол, просто пылали красным пламенем, попробуй, прикоснись к ним – мигом получишь ожог. В своей же руке Федор видел камень, который играл бело-голубым огоньком, это был тот камень, который он подобрал под влиянием странного голоса.
        - Швыряй в них! – словно «проснулся» голос, когда Федор вспомнил о нем.
        Блякин размахнулся изо всей силы, и, как бейсболист, швырнул камень в «собак». Камень полетел по траектории, походу оставляя за собой горящий след. Неожиданно, перед мордами тварей, огненный камень затормозил, и разошелся огнями, а потом вовсе увеличился в размере, и перед взором «собак» предстал силуэт небольшого яркого дракончика, который, как бабочка, порхал вокруг бронированных тварей. Через мгновенье стало темно, а от собак остались лишь плавящаяся броня, схожая по виду на лаву. Блякин в это время ощущал холод внутри себя.
        - Вот так то! – прошептал на прощанье невидимый помощник, сидевший где-то внутри Феди.
        Карвантир сел прямо на землю, ноги плохо слушали его. Его тело дрожало от сильного озноба.
        - Ярость дракона! Так это правда? – Рада очнулась, и уже сидела, опершись спиной на грифона. – Ты действительно убил Даркнола?
        - Я всего лишь помогал! – Федор постепенно согревался.
        - В тебе - энергия темного дракона! - Добавила Рада, глядя на красные от огня останки брони.
        - Ты - темный! – выпалил Аргримм. – Ты убил этих тварей одним камнем, камнем который превращается в дракона и испепеляет все, что окажется рядом. Броня на этих тварях сделана из прочнейшего металла.
        - И что дальше? – насупился Федор, невзирая на боль в груди. – Объявите меня врагом?!
        - Нет! – успокоила Рада. – Мы не считаем тебя врагом!
        Блякин усмехнулся словам колдуньи, глядя на Аргримма: тот выглядел как не самым лучшим образом. Хотя последние события в его жизни здорово потрепали его бороду, а гибель всех его товарищей вовсе уронили его дух, гном еще держался на плаву.
        - Я так не думаю! – продолжал Аргримм. – Всю свою жизнь я держался подальше от темной магии, и не доверял ей. Сейчас, когда ты легко убил стражей, ты также легко можешь расправиться с нами!
        - Если бы я захотел убить вас…
        - Желания твои не играют роли! – Аргримм обнажил гнев. – В тебе живет часть темного демона, который жаждет убивать. Этой гадости нет до тебя дела!
        - Ты тоже подверг нас опасности! – защищался Федя. – Ты привез нас сюда, зная, что ожидает здесь незваных гостей! Если бы не темный демон, нас бы уже пожирали твои стражи, которые только это и умеют делать!
        В гневе Федор быстро заходил по пещере, и снова раздался этот звук, похожий на «щелк».
        - Твою мать! - устало выругнулся Блякин. – Опять я виноват?!
         Секиры, как в прошлый раз, не было, однако Аргримм сразу притих.
        - Стой, где стоишь! – сказал гном.
        Федор кивнул, и как только его голова совершила кивок, откуда вылетела стрела, с ниткой на конце, за ней следующая, и остальные.
        - Не шевелись! – злобно процедил Аргримм.
        Федор ничем не выдал свое согласие, соглашаясь таким образом. Аргримм направил луч механического фонаря на Федю и увидел нечто: вокруг Блякина свисали красноватые нити, как паутина.
        - Что это? – спросила Рада с ужасом глядя на Федю.
        - Любое прикосновение к этим нитям смертельно. – Сразу сообразил гном. – Это отравленные нити!
        Федор проглотил ком, услышав ответ гнома.
        - А если он сожжет эти нити? – встревожилась Рада.
        - Не успеет! – вертел головой гном. – Любое движение, и парень мертв! Это хитрая ловушка. Это не гномья работа.
        - А кто сотворил? – спросила колдунья.
        - Гоблины!
        От слова «гоблины» в Фединой голове вспыхнуло некое подозрение.
        - Откуда ты знаешь про это? – поинтересовалась Рада. – Ловушки, гоблины!
        - Я не только эль варю в своей таверне, моя дорогая! – улыбнулся Аргримм.
        - Оу! – тихо отозвался вспотевший Федор. – Я не мешаю?! Могу выйти!
        - Не шевелись! – резко вернулся к проблеме Аргримм. – Стой!
        Федор вздохнул, его лицо покрывалось каплями пота, которые щекотали его лицо, а почесать не представлялось возможным.
        -  Так, - внимательно рассматривал Аргримм нити, освещая фонарем, - здесь явно кровь благров, причем в составе с каким-то веществом.
        - Не двигайся!!! – заорал гном, видя как Блякин тянется рукой к лицу, чтобы почесаться.
        Нити задрожали, стали ярче и красней. Настала очередь вспотеть и гному.
        - Только пошевелись, - обещал гном, - и я тебе голову сверну!
        Нити прекратили двигаться, зависнув.
        - Воооот! – удовлетворенно протянул гном, - теперь осталось найти средство от этой дряни!
        Что нужно гному-саперу, никто не мог понять. Однако Аргримм действовал уверенно, без лишних движений. Он подошел к дремавшему грифону, достал из сумки склянки.
        - Нужна чистая вода! – устало сказал гном.
        - У меня есть эссенция воды! – встрепенулась Радыля. – Вот!
        В руках у неё появилась пузырек с водой необычно голубого цвета. Аргримм резво схватил пузырек и... даже Рада не смогла разобрать, что вытворял гном вытворял с химикатами.
        - Готово! – довольно произнес гном.
        В руке у него был переливался пузырек, но уже с темно-синей жидкостью, которая отдавала парами.
        - Химик, твою мать! – оценил старания кот.
        - Мне что делать? – спросил Федя, который еле-еле сдерживал зуд на лице от пота.
        - Стоять, не двигаться! –велел вспотевший от напряжения Аргримм. - А лучше закрыть глаза.
        Федор послушно сомкнул веки, невольно запоминая последние кадры, может даже, кадры своей жизни. Через несколько секунд в воздухе повис неприятный едкий запах, как от кислоты.
        - Свободен! – зевая, сказал гном.
        Федор открыл глаза, и в первые секунды принялась тереть свое лицо рукой. Напряжение спало, а в глазах появилась ясная и четкая картина. На него устало смотрел Аргримм, а за спиной улыбалась, уставшая от приключений, Рада. Нитей не было, только в воздухе был белесый, едва заметный, туман. В воздухе таки пахло облегчением.
        – Я иду на разведку, – объявил Аргримм. - Вы ждете меня здесь! Особенно ты, карвантир! И смотри под ноги, карвантир!
        Гном развернулся и отправился на вперед, держа в правой руке фонарь.
        Свет ушел вместе с гномом, и Раду с Федором накрыл привычный для этого места полумрак.
        - А кто такая Уриссия? – спросил Федор, когда шаги Аргримм стихли.
        - Ученица Эльгейской академии, умершая много циклов назад.
        - Почему ты просила у неё прощения?
        - Слушай внимательно, - велела Радыля, - я буду говорить тихо, чтобы выдать нас.
        Блякин устроился поудобней и колдунья начала рассказ:
        - Еще давно, когда магия была свободна от законов, и мастера могли практиковать свои силы, не боясь надзора, маги переживали лучшие свои годы. Но было одно ограничие среди кудесников: любая магия не должна превосходить силу Великих. Этот закон был продиктован в защиту от хаоса!
        Многие маги верно истолковали этот закон, и король Корпарии по велению Великих в знак поощрения создал Эльгейскую академию, которая дала возможность каждому добиться успехов на поприще кудесников.
        Однако именно этот шаг создал худший сценарий развития истории. Маленькая девочка, звали её Уриссия, она пришла из неизвестных земель. Тогда академия свободно набирала учеников, и маленькая девочка была принята в обучение к магам.
        Суть магии состояла в четырех первоосновах, называемых элементами. Каждый элемент характеризовал начало этого мира: вода океанов, ветер небес, твердь земная и пламя из недр.
        Из истории Элегейской академии было известно, эти элементы перекрещивались между собой, создавая новые элементы. Из союза воды и ветра появился лед и туман, из огня и ветра появилось тепло, земля и вода создали моря и океаны.
        А потом зародилась жизнь, как квинтэссенция всех элементов мира. Земля дала плоть, Вода наполнила собой сосуды жизни, Ветер вдохнул свою энергию, а Пламя заставило биться сердце, которое гоняло огонь по всему телу.
        Конечно, магия элементов была хороша изучена высшими мастерами академии, но грас магической ветви запретил эту науку как предмет обучения для учеников.
        Уриссия очень мечтала владеть силой всех первых элементов. Но просьбе маленькой девочки было отказано. Тем не менее девочка, по настоянию граса, осталась учиться в Эльгее, чтобы изучать магию, куда доступнее, чем та, что желало сердце её.
        Время проходило, из малютки Уриссия превратилась в сильную волшебницу, имеющую большую тягу к стилю воздуха и порталов. Сам грас оценил её потенциал, благодаря которой она смогла превзойти всех учителей академии. Но навык обладания магии ветра не давал её покоя, ведь одно дело – передвигаться по воздуху безо всякой поддержки, и совсем другое – возрождать жизнь за счет силы магии.
        Успешно сдав последний экзамент, Уриссия покинул стены родной академии, ставшей вторым родным домом для её сердца. И грас с искренней печалью проводил свою лучшую ученицу, не зная, какой неприятный сюрприз ожидал его.
        В тот же день из библиотеки академии были похищены все фолианты, содержащие тайные знания об элементах. Грас, глава учебного заведения поднял тревогу, но было поздно - след воровки простыл. Грас вспомнил, как сам лично обучал её умению телепорта по вихрям ветра. От досады грас сломал свой посох, и огорчению его не было предела.
        А спустя несколько дней в академию от короля пришли вестники, потребовашие закрыть это академию. Грас не стал сопротивляться указу короля, но его сломало предательство Уриссии, которая подставила свой родной дом под удар. Граса понизили в должности, забрали все привелигии, оставив в одиночестве некогда могущественного волшебника.
        Однако этим карательная экспедиция не закончилась. По просьбе бывших учеников академии, был создан отряд мстителей, который намерены были найти предательницу и убить её, забрав у неё запретные книги. Как раз в то время ходили слухи об странных явлениях в Фулшском лесу. Якобы там присутствовала сильная магия.
        Приняв это за знак свыше, молодые маги отправились в Фулшский лес. Когда они прибыли на место, то увидели поляну, облаченную мягким светом. В центре поляны на коленях сидела молодая женщица, которая была одержима магией. Перед ней была лежало тело умершей женщины, а рядом сверкал портал из иного мира.
        Маги узнали в этой женщине предательницу Уриссию.
        - Некромантка! – гневно возопил один из преследователей.
        Крик был сигналом к начале атаки, но никому не удалось дотронуться до неё, из-за защитных чар, наложенных на Уриссию. А процесс воскрешения продолжался, и свидетели видели своими глазами силу элементов.
        Четыре разноцветных облачка появились из ниоткуда и сконцентрировались возле мертвеца. Манипулируя облаками, Уриссия успешно воскрешала мертвого, но случилось то чего боится каждый из нас. Явились Великие, самолично вмешавшись в процесс воскрешения.
        Преследователи застыли на месте, лишь Уриссия оставалась в сознании.
        - Ты знаешь порядок жизни и смерти, дитя? – спросил один из небожителей.
        Уриссия молча кивнула, не поднимая глаз.
        - Ты понимаешь, почему эта первобытная магия столь запретна?
        - Да! – ответила Уриссия.
        - Мы позволим тебе окончить твой ритуал, но ты будешь страдать каждый раз, когда в этом мире сильнейшие маги будут использовать свою силу.
        Навеки! – закончили свои пророчество Великие.
        Уриссия закончила ритуал, оживив свою сестру. В ту же секунду, когда ожившая сестра исчезла в появившемся телепорте, Великие начали казнь.
        Земля задрожала под ногами волшебницы, из под почвы поляны выстрелили цепи, которые вцепившись в руки и ноги Уриссии, подняли её над землей и растянули. Нечеловеческие крики издавала она, когда новые цепи вонзались в её тело, окутав её везде и повсюду. Ребра её, красные от крови, оголились, сквозь которые пролезали ужасные орудия пыток, глаза и рот были закрыты жесткой тканью, чтобы она не могла видеть и говорить. А когда все стихло, то карательная отряд магов очнулись, и увидели лишь опустевшую поляну.
        Великие поступили жестоко с ней, заставив её страдать, но труды её были вознаграждены. Стало известно, что Уриссия пожертвовала собой ради спасения родной сестры. За любовь к сестре и самопожертвование, эту волшебницу стали почитать, как богиню. И редко бывало, когда на земле Корпарии можно было услышать стон мученицы, которая потратила все свои годы и жизнь ради близкого человека. А Эльгейская академия была реабилитирована вместе с грасом, который вновь был опечален произошедшим.
        Федор притих, слушая историю, приключившаяся давно.
        - И каждый раз, когда кто-то использует магию, она страдает? – спросил Федор, когда Рада закончила.
        - Нет! Лишь сильнейшая магия способна принести страдания Уриссии. Не более того. Но есть легенда, в которой сказано, что тот, кто имеет сострадание от рождения, способен спасти её, взяв на себя такую ответственность.
        - Брр! – подумал Федор, вспоминая об ужасах казни. – Кто же согласится?
        - И страдания будут другими, которые зависят от того, кто примет её участь!
        - Мда! – задумался парень, примеряя мысленно на себе пытки цепями.
        Послышались ритмичные звуки, которые превратились в шаги. Полутьма потихоньку стала отступать, и Федор был рад видеть появившегося Аргримма с фонарем в руке.
        – Здесь никого нет, – Аргримм выглядел удивленным, - даже убитых!
        - Нас должны были встретить? – спросила Рада.
        - Вся Салтария опустела! – гном был возбужден. - Поэтому никто нас не атаковал, когда мы летели сюда!
        - Что могло здесь произойти? – оглядел стены Федя.
        - Я не знаю, - покачал головой гном, - но нужно немало ума, чтобы проникнуть сюда и победить салтаров.
        - Что теперь будем делать? – спросила Рада.
        - Воспользуемся положением, – сказал Аргримм. - Нам нужно попасть в оружейную комнату!
        - Тогда поспешим! – торопилась Рада.
        Оружейная комната, в отличие от той, в которой побывали Рада и Федя, перед своим побегом, совершенно отличалась собой. Аргримм привел их к огромным железным дверям, которые охранялись воинам-статуями.
        - Как обычно, нам нужно найти ключ, чтобы проникнуть за эти двери. – Зевнул Федор. – Типичный квест! Нам надо найти ключ, который лежит…
        Аргримм подошел к одной из двери, приложил свой молот, и толкнул её. Дверь послушно отворилась, открывая авантюристам доступ к оружейным технологиям салтаров.
        Распахнув дверь, гном надеялся увидеть лучшие образцы вооружения салтаров. Но его ждало разочарование: оружейный зал был пуст, повсюду стояли пустые стойки, и места под оружейные экспонаты.
        - Смотрите! – указал в центр зала Федор.
        Оружейная комната была немалых размеров, а в центре на постаменте стояла двухметровая статуя голема.
        -  Это Шарнирный голем! – медленно произнес Аргримм, узнавая конструкцию голема, сделанную из тускло металла.
        - Почему Шарнирный? – спросил Федя.
        - Уникальная секретная технология создания простым путем искусственной силы. В бою им нет равных.
        - А что это за кнопка такая? – заметил Федя небольшой железный выступ возле ног голема.
        - Какая кнопка? – спросил гном, предчувствуя тревогу.
        - Вот она! – дотронулся Федор до выступа пальцем.
        Выступ дрогнул и провалился вниз, открывая маленькую щель. Из щели пробила тонкая струя пара, и Аргримм заорал от досады ругательство на непонятом языке, и добавил:
        - Как мудры были салтары, зная, что найдется такой глупец, как ты, который сделает так, как было задумано!
        Дверь, которую Аргримм отпер своим молотом, закрылась. Гном даже не предпринял попытки открыть её снова таким способом.
        Голова шарнирного голема задвигалась и приподнялась, вытягиваясь вверх. Конечности его начали вращаться вокруг своей оси, как шарниры.
        - Все к двери! – Велел гном. – Никому не шевелиться!
        Федор и Рада послушно рванули к двери.
        – Иди сюда, железяка! – заорал Аргримм, обращаясь к голему!
        Голова голема повернулась на гнома, а вслед за ней и все тело вместе с руками. По виду можно было определить, что конструкция голема действительно была простой. Все части механизма закреплялись болтами к роликам, которые вращались под воздействием парового механизма. Если руке нужно подняться для удара, то два механических ролика (локтевой и плечевой) вращались вверх, концентрируя силу удара в нужное направление.
        Движения голема были рассчитаны с математической точностью: каждая нога знала куда наступать, будто-бы в глазах голема весь пол был расчерчен на клетки, как в игре в классики. Аргримм знал об этой особенности, и вкупе с медлительностью механоида рассчитывал нанести хоть какой-то урон.
        Аргримм всегда выжидал первый удар, чтобы определить тактику боя врага, поэтому нацепив свой шлем, он замер в ожидании. Замер и голем, как робот, у которого сел аккумулятор. Аргримм стал потихоньку двигаться, обходя голема по кругу, но тот дальше не реагировал на движение.
        - Может он разрядился? – раздался наивный вопрос Федор, наблюдавший со стороны.
        - Аха! – с сарказмом ответил Манул. – Аккумулятор сел!
        Гном, услышав слова Феди, обернулся назад, и тут же упал, получив ошеломительный удар по голове. Если бы не боевый шлем, подаренный Сагаторном, жизнь Аргримма закончилась бы трагично.
        - Аргримм!!! – бросилась Рада к гному.
        Голем мигом среагировал на крик, и стал быстро двигаться к Раде. Приблизившись к Раде, шарнирный голем вытянул руку в сторону, а затем часть руки на локтевом сгибе поднялась вверх, как рычаг. Головы Радыли находилась как раз на конечной точке кругового движения конечности голема.
        - Назад! – рявкнул очухавшийся гном, подтягивая колдунью к себе. Рада упала вниз, увлекаемая гномом, и в долю секунду, в сантиметрах над её макушкой замер огромный кулак механического монстра.
        Ситуация обернулась неприятным сюрпризом, и Аргримм упрекал себя в неосторожности, оглянувшись назад, зная на что способны инженерные творения салтаров.
        Голем, в самом деле, был коварен: любая атака Аргримма натыкалась на непробиваемую защиту голема. А сам голем двигался так, словно внутри него сидела команда коротышек, каждый из которых отвечал за координацию движения и следил за датчиками. По крайней мере, так казалось Феде, который с увлечением наблюдал за боем.
        - Надо ему помочь! – сказала Рада, видя как Аргримм едва уворачивается от смертоносных ударов.
        - Я тоже иду на помощь! – выскочил Манул вперед, вслед за ней.
        - Куда ты? – запаниковал Федя, оставшись в одиночестве.
        Подмога была готова к любому исходу боя, да и выбор был небольшой: умереть или победить Шарнира!
        - Лучше бы выход искали! – ворчал гном, еле дыша. – Чем мне мешать!
        Чародейка промолчала, она только позвала к себе Манула, и подняв на руки, принялась шептать ему в ушко. Федор мог услышать лишь часть слов, сказанной Радой, благодаря ментальной связи с котом, но ничего не понял из сказанного.
        - Может быть, меня посветите в свои планы? – вмешался Федор.
        На него никто не обратил внимания: Аргримм, который однажды чуть не лишился головы из-за карвантира, а Рада и Манул вовсе и игнорировали Блякина.
        - Держи! – сказала Рада, сунув в рот коту небольшой мешочек. – Только не проглоти!
        - Осторожно! – крикнул гном, отталкивая Раду.
        Голем как на рельсах летел прямо туда, где стояли они. Увернувшись от удара, они упали на пол.
        - Где может быть у этого голема отверстие? – спросила Рада, морщась от боли и тяжелого тела гнома, который упал на нее.
        - Поднимайся! – ругался гном.
        - Аргримм, – воскликнула она, - это важно!
        - На затылке! – огрызнулся раздраженный гном. – Давай, вставай!
        В это время из-за спины шарнира выглянула мордочка кота, которая была украшена коварной улыбкой, именно с такой улыбкой коты ходят на охоту на грызунов, зная, что фортуна на их стороне. Голем, заметив его, попытался сбросить наглеца, вращая своими конечностями, но было тщетно – руки не доставали до спины и затылка.
        - Будь осторожен! – мысленно предостерег Федор, видя как, кота кидает из стороны в сторону.
        Кот пропал из виду, а через несколько секунд послышался заглушенный звук внутри голема – мешочек через щель оказался внутри шарнирного голема.
        - Получилось! – обрадовалась Рада.
        Аргримму было все равно, что там получилось, а Федор потихоньку стал догадываться о плане Рады и Манула.
        - Теперь мой черед! – с куражом произнесла колдунья, обегая голема.
        Оказавшись позади него, она достала пузырек с голубой жидкостью, (- эссенция воды! – вспомнил Федор.) и швырнула ему в голову. Сосуд, брошенный метко, разбился об голову шарнирного голема, и разлитая жидкость стала растекаться повсюду, впитываясь внутрь голем через маленькую щель на затылке.
        - Уходи оттуда! – успела крикнуть Рада коту.
        БАХ! Мощный взрыв с оглушительной силой разбросал все вокруг.
        - Манул, ты где? – не открывая глаз, кричал ошеломленный взрывом Федор.
        Ответа не было, лишь грохот стоял в оружейной.
        - Манул! – звал Федя своего питомца, не пытаясь встать, - ты где?
        - Здесь он! – послышался голос Рады. - Живой!
        Повсюду все еще стояла пыль, и было плохо видно. Когда все стихло, на месте, где стоял голем, появилось дерево, на ветках которого распускались цветы, а на ветвях висели детали некогда непобедимого механоида, последнее слово инженеров Салтарии.
        Федя едва поднялся, и как только он отряхнулся – с него посыпалась пыль, как из мешка с мукой.
        - Аргримм, ты живой! – ошалело орал Федя.
        - Да! – в тон ответили ему.
        Такое ощущение, что сейчас была перекличка между собутыльниками после бурной пьянки.
        - Рада, а ты как? – спросил гном.
        - Замечательно! – бодро пропела колдунья.
        Федор невольно хихикнул, услышав ответ Рады, как шутку над гномом. Перекличка закончилась, значит, все живы.
        Однако чудеса на этом не закончились. Оружейный зал открыл свои секреты для храбрецов, победивших стража. Везде, на стойках, установках, стендах, переливаясь блеском, появились оружие и доспехи, которые прошли испытание лишь в краш-тесте, но не в жизни.
        Восторг захватил всех авантюристов, который позабыли о, том что им несколько минут назад угрожала смерть. Чего только не было здесь: клинки, кинжалы, посохи, щиты причудливой формы, доспехи, шлемы и прочие прелести для воина.
        Федор и Манул кинулись, как голодные, примерять оружие и броню. Даже Радыля не устояла, и, сдерживая восторг, принялась рассматривать экспонаты, как шопоголик в магазине одежды со скидкой.
        В итоге Федору понравились нарукавники, которые переливались разноцветными бликами, Рада нашла для себя накидку из тончайшего металла, которая как выглядела блестящая паутина, это накидка была легкой, но сверхпрочной.
        Аргримм с некоторым сожалением расстался со своим старым шлемом, но взамен на его голове красовалась новый головный убор.
        Лишь кот, ничего найдя для себя, решив подурачиться, напялив на себя черепа муфлона (т.е. барана), который был украшен драгоценностями.
        - Мя-а-а-а! – блеял кот, дурачась.
        Федор усмехнулся шутке кота, который выглядел просто уморительно, и просунул руки в нарукавники. Надел, и, пытаясь их поднять, сразу же присел. Настолько они были тяжелы, что Федор не мог пошевелить руками.
        - Аргримм… - жалобно начал Федя и тут же столкнулся с взглядом гнома.
        Тот смотрел так, как смотрят няньки на детей.
        - Сними их! – велел Аргримм.
        Блякин попробовал вытащить хотя бы одну руку, но доспехи сидели, как влитые.
        - Не могу! – жалобно посмотрел Федя на гнома.
        Гном тоже попыхтел, но и ему не удалось даже на миллиметр сдвинуть их.
        - Попробуй поднять руку!
        - Какую?
        - Любую! – жестко ответил Аргримм.
        Федор мог покляться, что его руки онемели и не слушались его.
        Рука чуть приподнялась, но сразу же грохнулась под воздействием гравитации.
        - Тяжелые! – вздохнул Федя, проклиная этот день.
        - Я тоже не могу снять этот черепок! – услышал Блякин.
        Манул тоже не смог снять череп муфлона, и выглядел еще уморительней, пытаясь снять лапами.
        - Рада помоги снять этому идиоту шлем! – попросил Аргримм.
        Колдунья неодобрительно посмотрела на парня, но все же пришла на помощь Манулу. Однако и хвостатого ждала участь Федора: голова кота крепко застряла в черепе барана.
        - Твою мать! – выругался карвантир, не зная плакать или смеяться. – Еще один пациент!
        - Есть идея! – Рада подошла к Феде. – Попробуй расплавить нарукавники!
        Аргримму стало интересно: нужна очень высокая температура, чтобы расплавить неизвестный металл. Гном утвердительно кивнул головой.
        Федя принялся вспоминать это состояние, когда огонь рождался внутри него. Любые попытки сконцентрироваться не давали ему никакого шанса на освобождение. К тому же нарукавники жестко фиксировали его руки, и все внимание было на тупую боль.
        - Манул! - обратился Федя. - Помоги...
        - Я не могу! – раздался голос из черепа. – Моя голова в чехле!
        - Уроды! Битюки! Заслоны! Ващаты упанутые! – странно и нелепо ругался Аргримм.
– Зачем?! – орал он в лицо Федору, - зачем я взял вас с собой?! Оставил бы у входа и сам спокойно все сделал!
        - Я… - начал было Блякин.
        - Закрой рооооот! – заорал Аргримм. – И не мешай!
        Грифон недовольно проснулся, ощутив тяжелый груз на спине. Аргримм с трудом смог уложить парня поперек на грифона. Птица встала на ноги, но было видно, что грифону было трудно удержаться на ногах.
        - Неужели эти рукавицы такие тяжелые? – нахмурился гном.
        - Потяжелей твоей гномьей задницы будут! – про себя сказал Федя.
        - Бах! - эхом загрохотало в коридорах.
        Грохот, который испугал бы каждого, раздался совсем рядом, Аргримм приготовился к атаке. Однаком причиной этому был Манул, который неестевственно громко хохотал от души.
        - Он что делает? – Рада была в шоке. – Он смеется?
        - Нет! – сдерживая смех, отвечал Блякин. – Он пытается выбраться из ловушки!
        Смех усиливался, особенно когда Федя уже хохотал во всю: - кот по достоинству оценил шутку про гномью задницу.
        - Теперь, когда повеселились, - ворчал Аргримм, - я хочу огорчить вас. Из-за этих идиотов, птица не сможет всех нас унести отсюда.
        Федор хотел ответить, как его накрыло странное чувство.
        - Они умирают! – прошептал знакомый голос.
        Блякин похолодел от ужаса: в поле его зрения появились ноги, которые выглядели ужасно. Его перевернули, и…
        - Ааа! – закричал Федор.
        Череп с лоскутами плоти вместо лица смотрел живыми глазами прямо на него, судя по форме головы, это была Рада.
        - Сожги их! - голос в голове уже орал, заставляя Федю кричать от ужаса. - Они хотят умереть! Сожги их всех!
        В груди против его воли стало нарастать напряжение.
        - Нет, нет, нет! – Сопротивлся парень разгорающемся пламени, которое быстро распространялось по всему телу. Мертвец-Радыля подняв костлявую руку, стала опускать ему на лицо. И не было ни запаха, ни звуков, лишь крики в голове, которые сводили Федора с ума.
        Блякин порывался встать, но нарукавники приковали его. Тепло захватило его полностью изнутри, и он увидел как нарукавники стали краснеть.
        - Давай, давай! – наседал голос на него. – Сожги эту нечисть!
        Рука мертвеца уже была близка, и Федор вдруг вообразил кинжал, которым пронзил бы эту ужасную костлявую руку. Мысль о воображаемом кинжале импульсом скользнула в руку, на которой уже раскаленный докрасна нарукавник сформировался в кинжал, и Федя недолго думая вонзил его в мертвую конечность.
        - Аргримм! – крик доносился, словно, из другой реальности. – Нет!
        Перед его глазами проносились смутные образы, которых он не мог увидеть. Мимолетом появилсь баранья голова с горящими глазами:
        - Очнись! – кричала баранья голова. – Федор, очнись! Федоооор!
        Кинжал в его руке пропал, а через мгновенье Блякин видел лицо настоящей Рады, искаженной болью.
        Снова провал, и снова Федя видит её, которая придерживая одну руку возле груди, пытается что-то делать другой.
        Голова Федора свешивалась откуда-то, и он одним глазом видел как вдали в горном проеме становится очень темно, несмотря на ночь. Вдруг что-то горячее упало ему на лицо, и карвантир увидел, как плачет Рада.
        - Аргримм! – смотрела она назад, не обращая внимания на Федю.
        Это было последнее, что карвантир слышал.

        19.Академия.
       
        Грас-мастер Орлох, будучи главой Эльгейской академии, не был стариком, с остроконечную шляпу звездочета и длинной бороду. Его работа носила больше бюрократический характер, и не раз он срывался, желая покинуть академию и заняться любимым делом.
        Целые дни Орлох разбирал жалобы со стороны чересчур продвинутых жителей Корпарии, которые, не имея навыков в магии, и будучи завистливыми, недолюбливали магов.
        «О! - Слово «недолюбливали» слишком мягко сказано.» - заявил бы вам Орлох в лицо.
        Грас магии, скрипя зубами, вынужден был наказывать учеников, только потому, что они имели неосторожность быть увиденными посторонними в практике магии. И тот факт, что Эльгея с недавних времен использовала маскировку для своих подопечных, чтобы не вызвать возмущения среди населения, это не решило многие проблемы академии.
        Каждый день грас магии начинал собрание в своем  кабинете и каждый раз ничего интересного не происходило. Преподавательский состав вовремя являлся на собрание, вовремя уходил и не издавал не единого звука во время собрания. Так тут было принято.
        - Давайте сегодня без церемоний. У меня болит голова – Начинал свою заученную речь Орлох. – И на повестке собрания две важные новости: первая – к нам едет сам правитель Сагаторн, чтобы проверить, как охраняется запретная библиотека.
        - Библиотека заперта! – сказал Ийо, заведующий по библиотеке.
        - Я знаю! – Орлох машинально сморщился, будто от головной боли, - тем не менее, нужно подготовиться к приезду правителя.
        - Вторая новость? – спросили преподаватели.
        - Вторая новость – предсказание оракула сбывается. В Арден я видел одного карвантира, с которым хотел бы лично встретиться. Но Оптерон не дал мне встретиться с ним, более того, он устроил на него охоту, объявив его шпионом.
        -  Какое нам дело от того, что этот тиран, Оптерон, пытается поймать какого-то бродягу? – вздохнул Ветус, его заместитель.
        - Мастер Ветус, - выразительно орбатился Орлох. - У этого бродяги, как вы только что выразились, магический потенциал втрое больше, чем у нас всех! А если оракул прав, то Великие покинут нас, предоставляя полную свободу этим бродягам, пришлым из других миров. Шанс на повторении истории Уриссии очень велик!
        - Причем здесь Уриссия?
        - Вы имеет в виду, что запретная библиотека под угрозой? – Спросил Ийо, не давай опомниться грасу. - Ведь не каждому дано понять эти книги, не говоря о том, что в библиотеку очень трудно попасть.
       - Оптерон! – произнес Орлох. – Если он возьмется за карвантиров, нам всем достанется.
        - Сагаторн не позволит ему творить беззаконие! – заявил Ветус. – Он - потомок Великих!
        - Великие уйдут в тень, в войне карвантиры - хозяева! – Орлох напомнил предсказание оракула. – Мастер Ветус, не забывайте!
        - Это всего лишь предсказание! – говорил Ветус. – Я понимаю ваше волнение, а еще я знаю, на что мы, маги Корпарии, способны перед лицом врага. Мы просто так не сдадимся!
        - Сам Оптерон не в силах помешать карвантирам! – категорично возразил Орлох. – Оптерон коварен, а темные твари, с которыми мы едва справляемся, еще ни разу не бросали нам вызов на настоящую войну! Против кого нам воевать, если мы ничего не знаем?
        - У нас есть возможности, потенциал! Запретные знания, наконец! – горячился Ветус. – Кого нам бояться?
        - Если нас попросят постоять в сторонке – мы будем стоять! – Орлох устал от спора. – Если нас попросят отдать запретные книги – мы отдадим! Потому что мы подчиняемся Сагаторну.
        - Чушь! – вскипел Ветус. – Сидеть на книге, не читая её – это кощунство!
        - Ветус, довольно! – разозлися грас магии. – Следите за словами…
        Грас магии вдруг услышал в своей голове странный крик, потер виски, полагая, что это пройдет. Однако крик усилился.
        В воздухе снаружи раздался орлиный клекот и в окно, через которое светило солнце, вдруг потемнело, и в окно с грохотом влетел грифон, падая прямо на стол перед мастерами.
        - Орлох, помогите! – услышал грас, и увидел обессиленную Раду, приникшую к грифону.
        - Рада?! – удивился Орлох. – Что случилось?
        Колдунья подняла раненную руку и уронила грасу на грудь, пачкая его кровью.
        - На нас напали! – успела сказать Рада, перед тем как потерять сознание. – Аргримм убили!
       
        Странный визит с утра взбудоражил всю академию. Вернее, взбудоражил всех сам глава академии, грас-мастер Орлох, который сразу понял, каких гостей принес на себе грифон Аргримма.
        - Быстро найдите лекарей! – кричал Орлох. – У нас раненные! Быстрей!
        Все всполошились – редко, когда Орлох был в таком состоянии – рассеянный и возбужденный.
        Визитеров быстро распределили по комнатам, а Орлох, в роли «главврача» принялся совершать обход по «палатам».
        - Твои нарукавники! – начал допрос Орлох, указывая на руки Блякина. – Где ты их взял?
        - В оружейной Салтарии!
        - Вы были в их оружейной? – удивился грас.
        - Да!
        - Вас там не убили? Как прошли через их защиту?
        - Там никого не было, кроме собак и…
        - Голема! – сказал Орлох скорей себе, чем Феде. – Вы смогли уничтожить стража?
        - Да! – подтвердил Федор. – Его убила Рада!
       - А что с Аргриммом? – спросил Орлох. – Рада, говорит, что его убили? Кто это сделал?
       - Я не помню. На нас кто-то напал, и я слышал голос в моей голове, который хотел, чтобы я убивал мертвых.
       - Мертвых?! – переспросил Орлох.
       - Мертвых! – подтвердил Блякин. – У меня странное наваждение видеть живых существ мертвыми. Кто-то манипулирует мной, чтобы я убивал!
       - Когда это понять? – соображал грас. – Ты хочешь сказать, что все живые рядом с тобой, превращались в мертвых?!
       - Да! Когда в моей голове заговорил этот голос – Рада, Манул в моих глазах обратились в мертвецов! Рада потянулась ко мне, и голос велел мне убить её.
       Она была мертва, но я знал, что это заблуждение. Потому что это было со мной уже не раз. И когда я не смог справиться с влиянием голоса, что руководил мной, мои нарукавники стали нагреваться.
        Федор замолчал, переводя дух.
        - Дальше! – потребовал грас.
        - Нарукавники стали легче, и я мог легко поднять руки. Рада тянула ко мне свою руку. Я испугался её, представил себе кинжал, просто представил, как в моей руке появится короткий острый клинок. Пламя, что внутри меня, расплавило правый нарукавник, и в моей руке сформировался кинжал, именно такой, каким я представлял себе. Недолго думая, я пронзил руку Рады, которая была близко от меня.
        - Эти доспехи, созданные из странного металла! – Продолжал Федор. – Из-за них я не мог встать на ноги. А когда внутренний огонь перекинулся на них, заставив их расплавиться, они стали легче пера.
        Грас задумался, его взгляд упал на нарукавники, которые несмотря на размеры, были тяжелыми.
        - Вы пробовали их снять? – спросил карвантир.
        - Пытались, но безуспешно. Они словно прикипели к тебе.
        - В смысле?! – воскликнул Федя. - Я чо – с ними теперь буду всегда таскаться?
        - Эти нарукавники сотворили не в простой кузне. – Размышлял Орлох. – Они выплавлены из необычного сплава, и обычному огню не поддаются.
        - А как ты их нашел? – поинтересовался грас. – Ведь в мастерской Салтаров очень много редких и уникальных вещей, это же настоящая сокровищница. Почему ты выбрал именно эти нарукавники?
        - Когда мы попали туда, я себя не контролировал. Там, в оружейной, был другой вместо меня, который видимо.
        - Ты действительно убил Даркнола!
        - Да! – не колеблясь, ответил Федор. – Но со мной были мои друзья.
        - Что было потом, когда вы победили его?
        - Мы получили награду!
        - Какую?
        - Илья стал обладателем короны Отцов и доспехов Даркнола, другой получил Суму Ветров.
        - А что дал тебе Даркнол?
        - Ярость дракона! Артефакт! Я не знаю его свойств, честно. Я думал его продать еще тогда.
        - И где же оно?! – хитро прищурился грас.
        - Может быть, внутри меня - я не знаю. После боя с нами что произошло – я уже не помнил.
        - Ты знаешь о пророчестве, где сказано о том, то придете вы, карвантиры, из другого мира?       
        - Слышал.
       - Рада пока спит, но я успел узнать, что вы побывали во дворце Сагаторна. Что вы там делали.
        - Аргримму пришло письмо от короля, который требовал привезти нас в Арден. Когда мы прилетели туда, нас хотели убить.
        - Оптерон?! – грас тихо, но серьезно поинтересовался.
        Федор утвердительно кивнул.
        - Он хотел убить Аргримма и Раду, а меня оставить в живых.
        - Оптерон хотел, чтобы ты был на его стороне.
        - А почему он накинулся на нас, ведь можно было договориться с нами? – удивился Федор.
        - Оптерон очень жестокий и коварный, и кроме страха и силы методов воздействия на пленников у него нет. Ты не знашь, на что способен он и какими средствами он пользуются, что добиться своего.
        - А где же тогда был Сагаторн? – спросил Федор. – Неужели его убили?
        - Убить Сагаторна куда сложней, чем Даркнола! – сказал Орлох. – Чтобы добиться его смерти, нужно бросить вызов на бой Сагаторну и победить его в ЧЕСТНОМ бою, что нереально для Оптерона. А убить короля в честном бою почти невозможно, потому как по закону Великих, Сагаторн и ему подобные воины, обязаны биться в полную силу, чтобы защитить свою честь и принадлежность роду Великих.
        - Не совсем понял? – попросил уточнить Федор. – О чем вы?
        - Сагаторн из рода Великих, - объяснял грас Орлох,  - он не может позволить себе легко умереть, потому что обязан этим своему происхождению, потому как это будет считаться позором. И если Сагаторн умрет, об этом будет знать все в Корпарии.
        - Не суть! – продолжил грас. – Те вещи, что вы взяли как трофеи в победе над Даркнолом, были преисполнены сущностью темных. Вы трое были подвержены темной силе, и все должны были стать темными.
        - Тогда почему я все еще здесь? – приподнялся на локти Блякин.
        - Не все так просто. Твои друзья наверняка на стороне темных и готовятся к войне.
        - Но ведь их немного как карвантиров, всего двое. Вряд ли этот темный главарь сможет бросить вызов Сагаторну. А вчера, когда мы убегали от темных, их было очень много.
        - Их немало, это верно. – Согласился грас.
        Орлох промолчал, видимо что-то обдумывая. Федор опустил голову, которая уже онемела от неудобного положения.
        - Если твои друзья научатся набирать собирать армии под началом Везульвия, то Сагаторну придется искать тебе подобных.
        - В нашем мире, - рассуждал Блякин, - любят такие вещи, как фэнтези, магия и прочее. Они просто романтики, которым подавай приключения.
        Если Илья сможет найти к ним выход, то сюда припрутся сотни тысячи игроков, которым Илья заморочит голову, предоставив им огромные возможности. Тогда на стороне темных будет многотысячная армия амбициозных юнцов, которые... Даже страшно представить, что произойдет.
        - Нам нужно попасть к Сагаторну. – Хотел вскочить Федя, но не смог.
        - Нельзя! – категорично ответил Орлох. – Вас преследует Оптерон!
        - Почему Сагаторн доверяет этому пройдохе?
        - Одному Сагаторну известно. Никому не позволено вмешиваться в политику короля.
        - А если Оптерон повлиял на короля?
        - Исключено! – отрицал Орлох. – Я это уже слышал сегодня. Никто, кроме Великих, не способен повлиять на волю Сагаторна.
         - Значит, я плохо знаю вашего правителя! – заключил Федор. – И мне остается бегать от него и наблюдать, как Илья набирает обороты, чтобы нанести удар по вашему королевству.
        - Скажи, - перевел грас разговор на другую тему. – Почему вы отправились в Салтарию?
        - Видимо у Аргримм были на то причины. Он ведь гном!
        - Аргримм один из тех гномов, кого салтары убьют при первой встрече. Ваш гном рисковал своей и вашими жизнями, отправляясь туда.
        - Но ведь мы живы.
        - Кого вы видел из местных?
        - Никого.
        - Как тогда вы попали внутрь, если никого не было?
        - Ворота были открыты, куда Аргримм и направлял птицу.
        - Салтария считается самой защищенной крепостью. Даже если сам Сагаторн соберет все свои силы и направит их прямо на врата, то лишь единицам удастся приблизиться к запертым воротам. – Заявил грас, делая ударение на слове «запертые».
        - Значит...
        -... это была ловушка! – подтвердил Орлох. – На вас кто-то напал, Аргримм ценой своей жизнью спас ваши жизни. И салтары здесь не причем – у них не такой стиль обороны!
        Федор вспомнил слезы Рады, что обожгли его лицо.
        - Зачем Аргримму тогда было лететь в неприступную крепость? – спросил Федя. – Ведь была же причина, для которой он здорово рисковал.
        - Это я узнаю у Аргримма! – закончил грас беседу, - время покажет, что было и что будет.
        - А еще время лечит! – добавил Орлох, заметив, что карвантир намерен продолжить беседу. – Тебе нужно отдохнуть!
        - Но я нормально себя чувствую! – заверил Блякин. – Правда не могу двигаться!
        - Я не про нарукавники. Ты себя не контролируешь!
        Грас-мастер осмотрелся по сторонам, Федор последовал взглядом за ним, и заметил, что комната, в которой они находились, была без мебели.
        - Это на случай, если здесь станет жарко. – заметил грас. – Я не хочу спалить академию.
        - И сколько я буду тут лежать? – возмутился Блякин.
        - Пока не научишься!
        - Что научусь?! – вскричал Федор, ругаясь. – Гореть по расписанию?! Или вообще обратиться в пепел нахрен?!
        - Пока отдыхай, я пришлю учеников, чтобы они переворачивали, чтобы ты себе бока не отлежал.
        - Орлох!!! – заорал карвантир.
        Вместо ответа Орлох приложил палец к губам, и Блякин вдруг заткнулся, грас удовлетворившись тишиной, незаметно вышел из комнаты немого карвантира.
       
        20. Музыкант
        Наташа летела по ночному воздуху с огромной скоростью, удерживая руками тяжелого Аргримма. Сила, которой научился её пользоваться Илья, позволяла Наташе лететь в полной тьме. Перед её глазами пролетали огоньки – жизни существ, которые с тревогой смотрели вверх, где промелькнула неясная тень.
        - Давай! – кричал голос Ильи в её голове. – Это не человек, а всего лишь карлик, которому все равно. Он ничтожество! Убей! Забери его жизнь!
        От этих мыслей Наташе становилось еще плохо: убить старика, все равно, что ударить ребенка. За такие дела собственная совесть становится страшным палачом, от которого нет спасения.
        - Как они издевались над бедным гномом! Каждый из них, возомнив себя хозяином судьбы несчастного гнома, издевалась над ним. А ведь они такие же люди, как и она. – Мысли были тяжелыми, как старик, которого Корытова едва удерживала рукой.
        - Брось меня! – прервал ход мыслей хриплый голос. – Ты не удержишь, мы разобьемся!
        Прерванная фраза Аргримма только сильней ударила по ней, и она с большим усердием отдалялась от тех мест ужасных воспоминаний. Аргримм становился тяжелей, и Наташе пришлось сбавить высоту, и уже лететь не так быстро. Она оглянулась назад, и убедилась, что погони за ними нет. Наташа остановилась, чтобы перевести дух и оглядеться.
        Кругом было не души, а это было для неё в буквальном понимании. Ведь она могла видеть души своим «темным» зрением. Проявив любопытство, Наташа решила посмотреть на Аргримма обычным взором, и ужаснулась: за её руку держался мертвый гном, который смотрел мертвыми безумными глазами на неё.
        - Отпусти меня! – стонал мертвец. – Я же мертв!
        - Нет! – пронзительно закричала Корытова. – Нет!
        Мертвая плоть становилась отвратительно скользкой, отчего Наташа с трудом удерживала гнома.
        - Отпусти! – глухо стонал Аргримм. – Отпусти! Отпусти!
        Голос, как заевшая пластинка, повторял одно и тоже слово. И тут Наташу озарило: она уловила знакомую интонацию в голосе мертвеца.
        - Где ты, ублюдочная мразь! – вслух проговорила она. – Илья, ты здесь!
        - Браво! – Шептал голос, с ухмылкой. – А вот Блякин оказался тугодумом, когда я навеял на него «прекрасные» видения.
        Корытова в эту минуту мечтала об одной вещи – чтобы все это оказалось сном!
        - Зачем ты таскаешь эту органическую массу? – небрежно бросил он, летя рядом с Наташей. – Почти вся жизнь покинула его тело. Ты же сама видишь это!
        - Тот факт, что это бесит тебя, уже заставляет меня не отпускать его! - мстительно сказала Корытова.
        Илья грустно улыбнулся, в то время как он готовился для удара.
        - Жаль! Ведь я надеялся вызвать в тебе другие чувства ко мне. – Взгляд темного стал жестоким, глаза вспыхли огнем и...
        Наташа резко сорвалась вниз, увлекая за собой Аргримма. Она сразу поняла, что потеряла силу, которую дал ей Илья. Она ничего не видела из-за густой темноты, только рев в ушах от ветра и чувство падения давали ей знать, что сейчас она разобьется. Её рука крепко вцепилась в руку гнома, а сама она расслабилась, зная, что в любом случае её уже не выжить.
        - Смерть - будто сон! – прошептала она, закрыв глаза.
        Удар. Темнота.

        Человек, сидевший возле костра, слушал тихое потрескивание угольков. Иногда в треск огня вплетался легкий звук музыкальных струн. На огне рядом с ним варилось мясо, обернутое в толстые, шипящие от собственного сока, листы.
        - Держи! – бросил музыкант кусок мяса в сторону.
        Из темноты вынырнул огромный клюв, который схватил мясо
        - Молодец! Заслужил! – последовала похвала плотоядному владельцу острого клюва.
        Птица, сидящая во тьме от костра, проглотив свой ужин, издала густой звук, похожий одновременно на орлиный клекот и рокот льва.
        - Тише, Смал! – шикнул хозяин. – Нашим друзьям нужна тишина.
        Вытащив другой кусок мяса из огня, человек принялся жевать мясо, обжигаясь. Странный метод жарки мяса, когда прямо в огонь бросался кусок мяса, завернутый в листья, как лопух, и пища впитывала в себя соки листьев, постепенно приобретая новые вкусы.
        -Видимо, не зря мы оказались здесь, - говорил хозяин птицы. – Так удачно поймать людей, падающих сверху, можешь только ты! Молодец!
        В ответ на одобрение из темноты, откуда появился клюв, смотрели два хищных желтых глаза, светящихся от отблеска ночного костра.
        Человек, насытившись ужином, взял в руки инструмент, потихоньку стал наигрывать мотив своих мелодий. Звуки были тихими, в силу того, что музыкант играл без особого напряжения. Пальцы его бегали по струнам, приукрашивая, и без того приятную, ночную атмосферу.
        Отдельного внимания стоил сам инструмент, на котором он играл. Это была двухструнная домбра, струнный щипковый инструмент. Несмотря на скудность струн, игра на домбре была по-своему уникальной.
        - Горячо! – почему-то прекратив игру, заявил музыкант.
        Отложив домбру, он улегся рядом со спасенными Наташей и гномом. Ночное небо уже становилось синим, пряча свои тускнеющие звезды от взора астрономов.
        - Когда-нибудь я сыграю полностью всю партию на домбре. - Мечтательно произнес музыкант. - Смал, я вздремну, а ты охраняй нас.
        Ответа не было, но хозяин был уверен, что тот, кого он называет по имени, будет прекрасным сторожем.
        Наташе в это время снился странный сон: бал в темном замке, где люди, которые, несмотря на ужасный вид, искусно танцевали вальс под мрачную музыку. Она видела себя, стоящей в центре зала, а вокруг неё стали вращались в безумном танце тени. И заправлял этим балом Илья, который с демоническим тупым надменным лицом наблюдал за происходящим с троны.
        И с каждым разом танцующие стали приближаться к ней, таким образом, зажимая Наташу со всех сторон. А сверху, в воздухе парил прозрачный силуэт Ильи, который смеялся диким смехом, наблюдая за ней.
        - Я разочарован в тебе! – горько улыбнулся Илья.
        Его лицо изменилось в зверином оскале, и Илья обратился в монстра с горящими глазами и клювом.
        Корытова беззвучно проснулась от кошмарного сна, резко подняв голову. Стояло утро, и влажный холодный воздух принес её некоторый покой. Сначала ей показалось, что она с друзьями на природе, и сейчас самое время еще немного поспать.
        Она облегченно вздохнула, с улыбкой вспоминая приснившийся кошмарный бал, как вдруг она увидела прямо над собой перевернутую голову птицы с закрытыми глазами и страшным клювом. Небрежно отмахиваясь рукой от видения, Корытова повернулась набок, сложив руки у груди, и закрыла глаза, пытаясь еще поспать.
        Ворочаясь с бока на бок, девушка улегла на спину, и эта позиция удовлетворила её. Не открывая глаз, Корытова сквозь веки увидела, как вокруг все потемнело. С тревогой она вспомнила тот кошмарный полет, и открыла глаза.
        За многие километры в Фулшском лесу был слышен крик Корытовой.
        - Ааа! – закричала Наташа, увидев здоровенные желтые глаза.
        Большие глаза моргнули в ответ, и в Наташу ударил неприятный поток воздуха, который с клекотом вырвался из клюва птицы.
        - Смал! – гневно окрикнули птицу.
        Голос хозяина подействовал на беркута, и свободная Наташа вскочила на ноги, пытаясь найти что-нибудь для защиты.
        - Тише! – вытянул незнакомец перед собой руки, пытаясь успокоить Наташу.
        - Кто вы? – истерично кричала Наташа, схватив палку для защиты. – Не подходите!
        - Меня зовут Манас! – приложил руку к груди незнакомец. – Это мой спутник, Смал!
        Огромная величественная птица, раскрыв крылья, поклонился Наташе.
        - На-на-наташа Корытова! – заикаясь, девушка машинально поклонилась в ответ.
        - Ты тоже карвантир? – удивился Манас, услышав привычное для себя имя.
        - Кто я? – переспросила Наташа. – Как ты назвал меня?
        - Ты ведь не из этих мест? Твой мир совсем другой?
        - Твою мать! – отчаянно произнесла Наташа, и пригорюнилась. – Значит, это правда!
        Корытова еще надеялась, что все это было во сне. Значит это было правдой: Корпария, кошмарный бал, Тени.
        - Тише, тише! – пытался успокоить Манас, видя растерянность девушки. – Все нормально!
        - Где мы? – растерянно осматривалась девушка.
        - В Фулшском лесу! – ответил парень.
        - А где гном?
        - Он в порядке! - Манас указал на Аргримма, который мирно рядом, возле поваленного дерева.
        - Он жив? – спросила Корытова.
        - Да! Раны несерьезные, но он замучен!
        - Как ты нас спас? – Наташа вспоминала бегство от темных из пещеры.
        - Я не знаю. Мы с Смалом сидели здесь у костра, и вдруг моя птица подняла голову вверх, и взлетела. Я сначала не понял, что происходит – думал, Смал бросил меня или отправился на охоту без моего ведома.
        - Он спас нас! – сказала Наташа.
        - Это меня смутило. – Заметил Манас. – Смал – птица дневной охоты, ночью от него мало толку.
        - Но он же как-то учуял нас! – воскликнула Корытова. – Хотя меня тоже смущает, что он сумел удержать нас двоих.
        - В том мире, откуда, наверное, мы с тобой, Смал подбрасывает взрослого волка, когда мы охотились на них. Но там Смал был меньше, чем сейчас.
        - Ты тоже оттуда? – поинтересовалась Корытова.
        Манас кивнул головой.
        - Расскажи, как ты здесь оказался?
        - Мой рассказ будет долгим.
        - Я никуда не тороплюсь. – Сказала Наташа. - Пока гном спит!
        - Ну тогда устраивайся поудобней – сказал Манса, - и слушай!
        В своей обычной жизни, я был тем, кто любил сорить деньгами. Мои родители были обеспеченными людьми, и каждый раз, когда мне требовались деньги, они просто давали мне их.
        Так случилось, что мой дед, овдовевший недавно, переехал жить к нам из аула. Единственным, кто был против этого переезда, это был я. Я много раз спорил и ругался с родителями, но видимо в тот день, по случаю приезда деда, я наговорил лишнего им, при этом пообещав, чтобы они сделали выбор: или я, их единственный сын, или дедушка, отец моей матери.
        Они промолчали в ответ, а дед пытался найти со мной контакт. Однако я настолько был противен, что они ничего не могли поделать. В тот день я покинул свой дом, переехав к своему другу.
        А на следующий день, на мой телефон пришло сообщение, что мой дедушка скончался, и что они ждут меня домой. В гневе набрав номер, я хотел накричать на маму: чтобы они оставили меня в покое.
        Но как только мама взяла трубку, я услышал её плач. Даже телефон, бездушный аппарат заставил меня замолкнуть, я не мог ничего говорить. Я не знал отца моей матери, но мне стало так муторно, что я тоже заплакал.
        Когда я приехал домой, у нас дома было много людей, среди которых был один странный старик, с голубыми глазами. Он сказал мне, что я могу измениться, стать лучше, но мне было все равно.
        Твой дедушка – теперь твоя совесть!
        Тогда я не слушал этого человека, не вникая в его слова. Позже я нашел маму и отца, они сидели, молча, возле тела, завернутого в роскошный ковер.
        - Что ты наделал? – спросила мама, посмотрев на меня красными от слез глазами. – Лучше не было бы тебя, чем не стало моего отца.
        В испуге я вышел на улицу, и даже меня никто не остановил. Все родные и близкие были мне чужими, и виной тому был я сам. Я сходил с ума от того положения, в котором оказался. Я был здесь никто, и для моих родителей я был как условность жизни: я был как миссия, которую им предстояло выполнить, чтобы состояться как семья. Ничего больше: ни любви, не понимания, ни веры.
        Я стал условностью!
        Я сидел на скамье в парке, и молчал. Мой телефон надрывался от звонков, но я не реагировал на него. Меня нашли быстро, и вернули домой. С того дня, на похоронах моего деда, я вообще перестал жить, только существовать.
        По моей просьбе, мой отец устроил меня на работу, и она не приносила мне радости. Каждый день я возвращался домой, чтобы на следующий день снова уйти туда. Депрессия захлестнула меня с головой, и я задумался о суициде.
        Но однажды, перебирая свой стол, я заметил диск с игрой Rage of Ambitions. Я не был фанатом игр, но тогда мне было все равно, чем развлечь себя. Я установил и запустил игру. Игры меня не забавляли, и виртуальным развлечениям предпочитал настоящие. Но было в игре что-то, что вызвало во мне неподдельный интерес. Игровой мир настолько был живым, что мне захотелось раз за разом оказываться в нем, избавившись от моей депрессии.
        Но за это мне пришлось расплатиться относительным покоем.
        После этого ночами мне стали сниться кошмары, где меня пытаются убить. С каждым разом я стал больше подозревать, что сны связаны с кошмарами. В одну ночь мне приснился мой дедушка, который, молча, смотрел на меня. Я тогда не мог спать ночами, спасаясь игрой в такие моменты.
        А когда я в очередной раз начал играть, меня, словно вырубили, ударив по голове. Спустя некоторое время Смал разбудил меня, когда все прошло. Я очнулся в этом мире, без еды и теплой одежды. Но со мной оказался Смэл, который спас меня от голода.
        - Твоя птица тоже была пет-спутником в игре? – спросила Наташа.
        - Да. Это Смэл перенял все лучшие черты хищных птиц, благодаря нему я чувствую себя в безопасности. Мой отец подарил мне беркута, разрешив ухаживать за ним. Раньше я с пренебрежением относился к птице, считая Смала всего лишь игрушкой.
        - А что это за инструмент? – показала рукой Корытова на домбру.
        - Это домбра, мой дед был мастером игры на домбре.
        - Интересно. – Искренне поделилась Наташа. – Сыграй что-нибудь.
        Манас взял в руки инструмент и заставил воздух вибрировать от струн. Музыка была скудной по части звучания, но сама мелодия была просто завораживающей. Ритм игры напоминал цокот многочисленного табуна лошадей, который трудно не представить даже неискушенной в музыке девушке.
        Неожиданно Манас прекратил игру, и Наташа очнулась, едва музыка затихла.
        - Почему ты остановился? – Разочарованно спросила Наташа. – Продолжай!
        - Тебе нужно еще подкрепиться! – достал Манас кусок из тлеющих угольков. – Держи.
        - Но… Тебя что-то беспокоит? – Корытова пыталась понять причину остановки игры.
        - Я уже рассказал тебе свою историю!
        - Извини! – принялась за еду Наташа. – Так ты не знаешь причины, по которой ты здесь оказался.
        - Мне часто снится мой дед, который имеет отношение ко всему этому. Но пока не нашел ответа на вопрос.
        - Кому-то на руку твое присутствие здесь! – сказала Наташа, доедая, непривлекательное на вид, но вкусное мясо. – Ммм! Боже, не знала, что мясо такое вкусное!
        - Наверное, диеты! – грустно улыбнулся Манас, - вы, девушки, многое потеряли, не вкусив настоящие блюда из мяса.
        - Согласна! – в ответ улыбнулась Наташа. – С тебя рецепт!
        - Если вернемся домой! – вздохнул Манас.
        - Уже светлеет. - Он прищурил глаза, посмотрев на восход солнца. - Нам нужно уходить!
        - Прямо сейчас? Здесь так mихо?
        - Нас могут учуять за километры!
        - Кто?
        - Тихо! – поднял руку Манас, прислушиваясь к тишине.
        Стрела впилась в дерево рядом спящим Аргриммом. Смал вынырнул из ниоткуда, и шумно взмахнув крыльями, взмыл вверх.
        - Селерада, я хочу спать! – в бреду сказал сонный гном. – Сама встречай гостей, я пьян!
        Еще несколько стрел впились в деревья, но уже ближе к ним.
        - Кто это? – испугалась Наташа.
        - Кентавры!
        Тяжелый гул доносился со стороны уходящей ночи.
        - Скорей уходим! – велел Манас. – Буди гнома!
        Наташа ползком добралась до гнома, и отбросила покрывала в стороны. На нее обрушился храп Аргримма, от которого она едва не оглохла.
        - Эй, проснись! – Наташа трясла спящего.
        Секрет «как разбудить гнома» знала лишь Селерада, помощница Аргримма. Но её здесь не было, а время работало против них.
        - Не получается! – в отчаянии Наташа, встала в полный рост, забыв об опасности.
        Тут же стрела царапнула её руку, и она закричала от боли. И сделала это прямо возле уха Аргримма. Гном проснулся в полном недоумении и вскочил, как школьник от будильника.
        Наташа продолжала кричать, в том время как стрелы вонзались рядом с ней, чудом не зацепив её.
        Аргримм быстро соориентировался, притянув Наташу к себе. Манас тем временем приблизился к кентаврам, держа в руках лишь домбру.
        - Не успеем! – отчаялся Манас. – Не поднимайте головы!
        - Что он делает? – нахмурил брови Аргримм, разглядывая домбру в его руках. – Зачем ему деревяшка?
        Один из кентавров прицелился в Манаса, и выпустил стрелу. Казалось, ничто не спасет его от опасности, как вдруг парень с невероятной скоростью дернул одной из струн на своем инструмене, и раздался низкий звук, совершенно непохожий на то, что слышала Наташа до этого.
        Длинная стрела застыла в пару сантиметрах от музыканта, распалась на щепки, оставляя лишь наконечник, который отлетел назад. Лук в руках кентавра тоже разломался на куски от звуковой волны, которая обдала ветром парнокопытного.
        Еще несколько стрелы полетели навстречу музыканту, и Смал, камнем падая вниз, сбил с ног другого кентавра, спасая хозяина от смерти. Манас тем временем двигался странно, будто танцевал. Одновременно с танцем, он играл на своем инструменте.
        - Какого лешего он делает? – не понимал гном.
        - Он дерется! – сообразила Наташа, внимательно наблюдая за Манасом.
        Действительно, музыкант непросто так совершал ритмичные движения в такт своей игры. Но было еще что-то, что называет чудом. Вокруг Манаса в темп игры танцевали призрачные мечи, видимо, призванные защитить парня.
        - Трын! – прозвучал высокий звук, извлеченный из домбры, и один из клинков послушно устремился в ближнего кентавра и полоснул того по шее. Выбранная цель схватилась руками за горло, из горла сквозь пальцы полилась ярко-красная кровь. Кентавр с громкими всхлипами завалился набок, проливая свою кровь на землю.
        Вид крови привел остальных в бешенство, как приводит в неистовство быка, ведущего на убой. Толпа ринулась на Манаса, отбив клинки своими грубыми руками.
        - Сделайте что-нибудь! – умоляла Наташа Аргримма. – Я прошу вас!
        Гном без Наташи понимал, что парню нужна помощь. Неуклюже и долго поднимаясь на ноги, Аргримм пытался найти свое оружие.
        Наташа не стала сильно рассчитывать на гнома, и решилась сама помочь Манасу.
        - Ааргх! – заревели кентавры и разделились на две группы, теперь атакующие и Наташу. Их явно стало больше по количеству. Кровь падшего сородича явно привлекала парнокопытных, хотя не каннибализм двигал ими, а подсознательная взаимопомощь.
        - Где мой молот! – ругался Аргримм. – Не смотрите им в глаза!
        - Не смотрю! – зачарованно произнесла Корытова, глядя в очи прекрасного существа, похожего на пегаса.
        Битва становилась определенно жаркой. Манас уже не мог атаковать, защищая свою жизнь. Даже Смал, который мог вынести хозяина из этого места, не стал делать этого, зная, что Манас не бросит незнакомцев в беде.
        - Играй на своей деревяшке! – кричал гном, поднял толстую палку с земли.
        - Не могу! – Уворачивался Манас от ударов кентавров. - Струны горячие!
        - Покатай меня, лошадка! – со смехом прыгала в это время Наташа вокруг твари, которая целилась в неё из лука. – Хочу кататься на лошадке!
        Гном видел, что ситуация безнадежна, и решился на поступок, недостойный настоящего гнома. Отбросив двух кентавров в стороны,  Аргримм топнул ногой, и земля содрогнулась, круговой волной снося всех вокруг. Аргримм боялся за Манаса и Наташу, для которых его удар может иметь последствия. Однако их спас Смал, который заранее понял намерения Аргримма: птица перед самым ударом пролетела низко над землей, хватая хозяина и Наташу в момент удара.
        - Неглупый грифон! – восхитился гном, наблюдая за полетом Смала.
        Всё это прошло за секунду,  и имело эффект оглушения - кентавры уже не могли твердо стоять на копытах, не то, чтобы драться
        - Ууурах! – простонал один из них. – Ууурах!
        Внезапно наступившую тишину, которая не заметил гном, снова прогнали тяжелый стук по земле и рев. Такой звук мог издавать многотонный разъяренный мастодонт, который приближался к ним, но по-прежнему был невидим. Солнце потемнело в глазах Аргримма, когда нечто чудовищное выскочило из деревьев.
        - Урааах! – последний раз произнес кентавр, и замолчал.
        Урах явно был в гневе и пришел мстить за своих братьев. Оглушающий рев скинул со счетов все фраги Аргримма, и гном, что есть силы, бросился в противоположную сторону от источника рева и топота.
        Куда бежать? От кого бежать? - Такие вопросы были в голове Аргримма, который спасал свою жизнь. Кругом деревья, деревья и… Стоп!
        Пропасть разверзлась перед ним, еще шаг и гном сорвался бы вниз.
        - Урааааах! – кричал монстр за его спиной, и земля содрогалась от топота.
        Аргримм обернулся назад и увидел жутко огромную, как скалу, и разъяренную как демон, фигуры кентавра. Теряя надежду на спасение, гном приготовился спрыгнуть вниз, с обрыва.
        Он закрыл глаза и шагнул вперед, падая в пропасть.
        Ветер с ревом обхватил стремительно падающего гнома, и потащил навстречу смерти.
        - Еще рано! – услышал он слова.
        Аргримм прекрасно знал этот голос.
        - Я уже умер! – с улыбкой сказал гном.
        - Не сегодня! – возражал голос. – Ты мне нужен, мой старый друг!
        Аргримм не успел договорить, потому что резко ударился телом. Но не о землю. Нечто теплое, мягкое оказалось под ним. Аргримм не открывая глаз, обнял шею верного грифона, прилетевшего за своим хозяином.
       
       
        21.Начало занятий
        Орлох сразу узнал знакомоко грифона, который с Федором и Наташей приземлился у него в кабинете на стол.
        Зверь, спасший карвантиров, рвался назад, но не смог, обессиленный долгим полетом от погони. Зная преданность грифону своему настоящему хозяину, грас Орлох верил, что Аргримм еще жив, и есть возможность спасти его.
        Аргримм тогда не поверил в свое спасение и считал все происходящее сном, но взгляды магов Эльгеи, которые с гномом друг друга недолюбливали, доказали обратное.
        Спасая Аргримма Орлох не ожидал встречи с еще двумя карвантирами, которые были напуганы, однако таили в себе немалый потенциал.
       По идее Орлох обязан доложить о карвантирах королю Корпарии и доставить их в Арден, но Сагаторна на месте не было, а отдавать карвантиров грасу Оптерону, как уполномоченному заместителю короля Орлох не хотел.
       Грас молча смотрел на своих подчиненных, и каждый из них своим видом выдавал ответ.
       Ветус - боевой маг, никогда не прятался от силы и всегда выходил на открытый бой. В отличии от остальных магов, сила Ветуса заключалась в зачаровании предметов, в частности, посохов и накидок.
       Ийо – библиотекарь, был полной противоположностью Ветуса, чему обязывала его должность в академии. Ийо скорей был ботаником, способный сутками без сна и отдыха изучать книги. Но именно любовь Ийо к познаниям делают его хранителем опаснейших знаний.
        - Ийо! – обратился к нему Орлох.
        - Да, грас-мастер! – суетливый маг вскочил на ноги.
        - Скажи мне, что ты знаешь о магии Элементов?
        Маг-библиотекарь еще больше разволновался, когда услышал этот вопрос.
        - Элементы зиждется не на знаниях. – Скороговоркой выдал библиотекарь. - Это даже не совсем магия, а скорее сущность, которая сама выбирает героя. Достаточно правильный подход к потенциальному носителю сущности, чтобы раскрыть его способности к древней силе Великих.
        Библиотекарь замолчал, не проронив больше слова.
         - Ийо, - Орлох красноречиво посмотрел на него, - ведь ты знаешь еще что-то об этих Элементах?
        Ийо совсем разволновался, пытаясь сохранить остатки спокойствия, но чем больше он пытался успокоить себя, тем сильней выдавал волнение.
        - Я знаю, что открывал запретные рукописи! – спокойно и доверчиво сказал Орлох, - но я обещаю, что тебя никто не тронет.
        Все, за исключением Орлоха и Ийо, охнули разом, услышав это.
        - Скажи, Ийо, - грас поднял руку, чтобы все замолчали. – Каковы шансы, что карвантир овладеет силой Элементов?
        - Большие! – выдохнув, успокоился мастер рукописей. – Уриссия тоже была карвантиром!
        Рада не удивилась, когда услышала эту новость. Раньше она догадывалась, что Уриссия из иного мира, как и Федор, но сейчас все становилось на свои места.
        - Выходит, только пришельцы могут владеть этой силой? – спросила Орлох.
        - Да! – подтвердил Ийо. – Карвантирам не нужно много времени для учебы, они уже обладают сущностью Элементов. Нужен толчок, чтобы открыть в них способности карвантиров к Элементам.
        - Может ли темный овладеть силой Элементов? – задал вопрос Аргримм.
        - Если только этот темный - карвантир.
        На эту новость никто не смог спокойно отреагировать.
        - Как запретная магия Великих может быть направлена против порядка жизни и смерти. – Возмутились все.
        - А кто говорит, что порядок жизни и смерти будет нарушен?! – мудро заметил грас. – Великие не станут вмешиваться в эту войну, и если мы проиграем её, то все будет по правилам нашего бытия.
        - Почему тогда Уриссия несет ответственность за свои деяния? – спросила Рада.
        - Потому что её цель была проявлением эгоизма по отношению ко всему.
        - Спасти родного человека – эгоизм? – удивилась колдунья.
        - Любое проявление магии Элементов несет чудовищные изменения! – добавил Ийо. – Если бы речь шла бы о спасении мира, то Уриссия заслужила место рядом с Великими. Но использовать эту силу ради личной цели – ужасное преступление!
        - Тогда почему нам ничего неизвестно о жертвах эгоизма Уриссии? – спросила Радыля.
        Она сама несет жертву за свои деяния. А знаешь ли ты, юная чародейка, что однажды Уриссия восстанет, и будет отдавать долги тем, кто мучал её!
        Рада притихла, вспоминая ночь погони.
        - Ведь все тогда возненавидели Великих в ту ночь, когда состоялась казнь Уриссии, но ведь никто не знал, что если бы эта волшебница не понесла бы наказания, то произошел бы дисбаланс во всем мире.
        - Зачем нужна эта разрушающая сила? – спросила Рада. – Если от неё только беды.
        - Эта сила не только разрушает! – отрицал Ийо. – Все то, что видишь ты вокруг себя, сотворено из этих Элементов.
        - А как же Великие? – не унималась Радыля.
        - А Великие всего лишь стражи, которые здесь ради баланса. И в наших интересах суметь подготовить наших воинов к войне, где нам и Великим нет места.
        Обмен аргументами чуть не разрушил атмосферу совещания. Все присутствовавшие молчали, слушая, как Рада спорит с грасом. Аргримм даже не пытался одернуть Раду, зная её характер. Орлох сумел заставить замолчать Раду, и продолжил:
        - Так Сагаторн отсутствует, то на главном совете я как глава Эльгейской академии получаю неограниченные полномочия на всё, что находится у меня в подчинении. В моем случае – это запретная библиотека.
        - Кстати, говоря, - продолжил грас, - запретные рукописи Элементов являются главным приоритетом для всех нас. Не только для магов, но и всей Корпарии.
        - Вы понимаете, что Оптерон, могущественный грас, захочет забрать и карвантиров и библиотеку? – спросила Рада.
        - Великие уходят в сторону, чтобы предоставить возможность пришельцам определить исход войны. – Четко и по слогам произнес грас. – Власть в руках карвантиров! И моя обязанность, как граса Корпарии, подготовить этих самых карвантиров к войне, чтобы защитить нас от темной напасти.
        В то время как Орлох разъяснял свою политику, главные ворота академии задрожали от стука, и участники совещания утихли, прислушиваясь к стуку.
        - Именем короля Корпарии, откройте ворота! – гремел голос снаружи.
        Орлох кивнул, и вскоре, по двору зашагала процессия во главе которой был Оптерон.
        - Я грас Оптерон! – надменно сказал он. – И мне нужен глава академии!
        Стража расступилась, и пропустила вперед Орлоха.
        - Приветствую тебя, грас Оптерон! – поднял свою руку Оптерон. – Чем могу быть полезен?
        - Королевство наше сейчас в военном положении, и моя обязанность, как военачальника Корпании, обойти все семь провинций и подготовить их к войне. Я могу рассчитывать на ваше содействие?
        - Конечно! – хмуро сказал Орлох, глядя как Оптерон ухмыляется. – Мы знаем о войне, и уже начали...
        - Бла-бла-бла! – грубо перебил Оптерон, - это все ясно! Запретная библиотека! Мне нужна она!
        - Ты не посмеешь! – из толпы стражей вырвался Ветус.
        - Ветус! – кинулся за ним Орлох. – Нет!
        Воздух задрожал, когда Ветус вытянул свою руку перед собой. Из его ладони, одетую в перчатку, засверкали едва заметные голубоватые молнии.
        - Давай! – злорадно улыбался Оптерон.
        - Нет! – закричал грас Орлох. – Ветус, я приказываю тебе отступить!
        От его сильного крика Ветус вдруг застыл на месте.
        - Что же ты помешал своему подчиненному самоутвердиться, м? – почти шепотом, но слышно обратился Оптерон к Орлоху. – Всё время выбираешь меньшее из зол, грас! Ты, верно, как миротворец, всегда на стороне вот этого заморыша!
        С этими словами Оптерон указал Ийо.
        - Эй, библиотекарь! - обратился Оптерон к Йио. - Я прав?
        - Ийо, принеси книги! – сдерживая себя, велел Орлох.
        - Слушаюсь! – сказал библиотекарь, и побежал за книгами.
        - Ага! – хмыкнул Оптерон, получая желаемое из рук Ийо. – Благодарю за содействие, Орлох! Король удостоит тебя медалькой за заслуги перед королевством! Уходим!
        Расталкивая толпу учеников, стражники создали живой коридор для граса. Оптерон шел медленно, будто смаковал каждый шаг, покидая территорию академии.
        - Эй, Ветус! – позвал Оптерон боевого мага. –Я вижу, что тут тебя притесняют, не дают раскрыть себя! Не составишь мне компанию в моих новых начинаниях?
        – Спасибо, грас Оптерон! – ответил Ветус. – Мне тут и хорошо!
        - Ну что же, - усмехнулся грас Оптерон, - тебе видней!
        - Ийо! – обратился грас к библиотекарю, когда визитеры скрылись из глаз.
        - Да, грас-мастер! – с, непонятной для всех, улыбкой ответил библиотекарь.
        - Ты же наизусть помнишь содержание старых книг, которые у нас позаимствовали?
        - Да, грас-мастер!
        - Великолепно! – удовлетворительно произнес Орлох. – Завтра начнем обучать карвантиров.
        - Конечно начнем! –  ответил Ийо.
       
        22.Тяжело в учении, легко в бою.
        Узнай бы Орлох о том, что один из его подчиненных осмелился прочитать книги о Элементах, он был бы в ужасе, и даже не представлял - какое тяжелое и страшное наказание ждет того, кто осмелился открыть эти книги, которые были под запретом короля Корпарии, о чем красноречиво расскажет история судьбы Уриссии. Но так случилось, что Орлох, хоть преданный Сагаторну, закрыл глаза на нарушение запрета и решил воспользоваться знаниями Ийо, чтобы подготовить карвантиров для раскрытия их силы.
        Но грядущая война с темной армией куда страшнее наказания, потому что на карту поставлено слишком много. Орлох прекрасно все понимал, и никто, кроме него, не знал всей картины происходящего: Сагаторн отсутствовал, на его месте сидел Оптерон, опасный и коварный грас, и вероятный узурпатор королевского трона Корпарии.
        Грас-мастер Орлох не имел понятий, как проходит процесс подготовки карвантиров к раскрытию их силы, и вся надежда была только на Ийо, суетливого библиотекаря.
        А сам Ийо знал, что начало подготовки начинается с определения принадлежности карвантира к элементу, который будет формировать карвантира как воина дальше.
        Первый учеником был Федор, как самое легкое звено для инициации раскрытия. Ийо уже знал, как Блякин проявляет силу, поэтому начал с него.
        - Карвантир! – Ийо обратился к Федору. – Огонь?!
        - Да! – подтвердил он.
        - Да, мастер Ийо! – поправил библиотекарь.
        - Да, мастер Ийо! – повторил Федя.
        - Тут все ясно! – заключил Ийо. – Жди, карвантир!
        Федя хотел спросить, но вместо этого неуверенно кивнул в ответ.
        Мастер Ийо уже изучал музыкальный инструмент Манаса:
        - Любишь музыку? – спросил маг.
        - Да, мастер Ийо! – ответил карвантир. – Это домбра, музыкальный инструмент.
        - Это не просто инструмент для музыки. Это проводник между твоими способностей и эфиром этого мира. Ты знаешь, откуда берутся образы, когда ты играешь на нем?
        - Нет! Я просто представляю, что играю.
        - И если неправильно сыграть на этом инструменте, то можно больно получить по пальцам, верно?
        - Да, мастер Ийо!
          Библиотекарь вспомнил слова Аргримма, который рассказывал о том, как вокруг кентавров, сами по себе, прямо в воздухе пляасали призрачные клинки, которые, несмотря на свою эфирость, способны убить.  Ийо догадывался, как магия тут замешана, когда речь шла об музыке, способной материализовать мысли, за счет образов в голове карвантира.
      - Воздух! –оценил библиотекарь Манаса. – Жди, карвантир!
        А вот Наташа Корытова оставалась загадкой для Ийо. Никаких проявлений способностей, более того, она успела побывать на стороне темных, и, возможно, опасна не только для всех, но и для себя. Ийо долго смотрел на неё, но девушка себя ничем не выдавала.
        - Ты ведь была на их стороне?! – спросил Ийо. – На стороне темных?
        - Я уже не темная! – Наташа была взволнована. - У меня забрали силу теней!
        - И что же мне с тобой делать? – поинтересовался Ийо.
        - А какие варианты есть? – спросил Наташа.
        - Самому интересно! – рассуждал маг. - Она, несомненно, обладает силой Великих, но у неё нет образа, чтобы раскрыть свой потенциал.
        - Образ? – Спросил Блякин. – Её образ! Все гораздо проще, Ийо!
        - Мастер Ийо! – поднял указательный палец библотекарь.
        - Наташа, - обратился Федя, - ты помнишь своего героя в игре?
        - Амазонка Ниала. Но моя амазонка была всего лишь лучницей, она не обладала никакой магией.
        - Никакой магии! - задумался Ийо. – Интересно! Грас-мастер, я сейчас вернусь.
        Фигура библиотекаря исчезла в здании академии, и через несколько минут Ийо вернулся назад со злополучным черепом Муфлона, от вида которого трясло Манула неприятными ощущениями.
        - Я изучил этот череп. – говорил Ийо бережно нес череп. – Тем вещам, откуда взяли череп, есть только одно предназначение. Это оружие!
        - И как использовать? – брезгливо посмотрела на него Наташа.
        - Сейчас узнаем! – Ийо поднес череп к девушке. – Давай сюда свою руку!
        - Нет! – категорично отказалась Наташа. – Я не стану.
        - Давай руку! – потребовал маг.
        Девушка отрицательно покачала головой в ответ.
        - Я тоже против! – вмешался Федя. – Вдруг этот череп - ловушка!
        - Не бойся! – сказал Орлох. – Доверьтесь мастеру Ийо.
        Наташа еше посмотрела на череп, и опять чувство брезгливости посетило её. Череп выглядел жутко, зубов у него не было, а в пустых глазницах мелькал тусклый огонек, или так казалось.
        - Закрой глаза и вытяни руку! – велел Ийо.
        Наташа посмотрела на Блякина и, вытянув руку, закрыла глаза.
        - Молодец! – прошептал Ийо.
        Мастер рукописей аккуратно, будто держа в руках хрустальную вазу, развернул череп и надел его на руку, точно куклу на руку чревовещателя. Едва череп полностью коснулось запястья Наташи, как раздался щелчок.
        - Что происходит? – открыла глаза Корытова.
        Вместо ответа она услышала лязг металла и скрип. Её рука почувствовала холодок металлический холодок.
        - Что происходит? – волновалась девушка.
        Череп, одетый на руку, словно ожил. Откуда появились рога, которые стали расти в стороны, вытягиваясь в стороны и завиваясь в причудливые формы. Вместо пустых глазниц появились кристаллики, горевшие огненно-красным цветом. А там, где была челюсть, вылезло круглое отверстие, похожее на желоб.
        Внимание всех было захвачено этим чудесным превращением. Самый впечатлительным оказался Ийо, который радовался подобно ребенку.
        - Ик… ик… - заикалась Наташа.
        - Что? – переспросил Ийо.
        - Ик… И как это работает? Вообще, что это такое?
        - Ну конечно! – чуть не стукнул себя по голове Ийо. – Как я сразу не догадался! Ведь нужна последняя деталь! Я сейчас!
        Но вместо того, чтобы ответить Наташе на вопрос, библиотекарь вытащил откуда-то большего зеленого паука.
        - Это тоже куда-то нужно надеть? – в ужасе спросила Корытова.
        - Тихо! – шикнул Ийо. – Не вспугни изумрудника!
        Библиотекарь аккуратно посадил паука на один рог, и тот вдруг очнулся. Отвратительно зашевелив лапками, паук прыгнул от одного рога на другой, оставляя за собой тонкий шлейф паутины.
        - Уберите! – едва не завопила Корытова. – Уберите эту гадость!
        - Не тряси рукой! – грозно сказал Ийо. – Не мешай!
        Это подействовало на Наташу, и она прикрыла другой рукой глаза, чтобы не видеть, что с ней делает зеленое членистоногое.
        - Тише, тише! – успокаивал Федор Наташу, а сам заворожено смотрел за действиями паука.
        Паук тем временем проворно соединял тонкой паутиной рога на черепе, причудливым  образом, переплетая нити между рогами, как искусный ткач. Паутина сначала приобретала неясные черты, но с каждой минутой нити сплетались в одну большую нить, и каждым разом она становилась видимее и толще.
        Движения совершаемое пауком завораживало всех, паук для них из отвратительной твари превратился в чудесное существо, способное навечно увлечь внимание своим искусством плести паутину.
        И череп, который раньше тоже вызывал отвращение у многих, медленно обретал декоративную красоту.
        Паук закончил свое дело и замертво свалился вниз. Библиотекарь с некоторым сожалением поднял трупик своего любимца, и аккуратно положил в карман.
        - Оно того стоил, изумрудник! – с прискорбием сказал Ийо.
        - Что это?! – поинтересовался Федя, рассматривая ручное украшение.
        - О! Это настоящее произведение искусства! – Ийо достал маленькую брошюру из своего кармана, куда положил дохлого паука.
        - Видите! – воскликнул он, указывая на затертую обложку.
        - «Гирельм и Сторат». – Прочитал на ней Федор. – И что?
        Ийо открыл книгу, и в воздухе повис дух прошлого времени.
        - Я не сразу понял, что древняя сила Элементов распространяется не только на магов, но и на воинов, которые не имеют никаких способностей к магии. В этой книге описаны способы создания оружия, не уступающих магии Элементов. Физическая сила не уступает магии, физическая сила имеет тоже начало, как и магия!
        - Видишь! – тыкал библиотекарь текст с неизвестными символами карвантиру в лицо. – Здесь описан любой метод создания мощнейшего артефакта! Не зря я верил в это!
        - Мастер Ийо, я хотел сказать, – спросил Федя, - может быть, вы знаете, как снять эти нарукавники?
        - Это несложно. – Ийо подошел к Феде, чтобы снять нарукавники. – Я уже знаю способ, как снять их! Но я думаю – их нет смысла снимать.
        - Вы с ума сошли?! – возмутился Федор. – Скоро война, а я должен таскаться с какими железяками на руках.
        - Пора начинать подготовку карвантиров! – грас сказал это скорей преподавательскому составу, чем ученикам.
        - Считай это первым уроком для тебя! – невозмутимо добавил Ийо, посмотрев на тяжелые нарукавники. – Привыкнешь к ним - обретешь терпение, сможешь в них драться – враги будут тебя бояться.
        -Да я в них неуклюжий!
        - Ты в них – как рыцарь в тяжелых доспехах! – говорил Ийо.
        - Только я не рыцарь! – парировал Федор.
        - Илас и Силас! – Ийо уже не слушал карвантира, и раздавал указания. – Поставьте карвантира сюда! В центр! Всем отойти подальше!
        - Куда они тащат меня? – возмущался Блякин, висевшие на руках Иласа и Силаса.
        - Начнем тренировки с тебя!
        Для кого слово тренировки вызовет неприятное ощущение ниже спины, а для кого-то тренировки являются первым и необходимым делом.
        Федор относился к первым, вздрагивая от воспоминаний, когда мама водила его за руку в музыкальную школу играть на пианино.
        Его преподавателем по музыке была женщина со стандартным комплектом внешнего вида: старомодное платье, строгие глаза, которые поглядывали на него поверх очков, старые туфли  и деревянная указка в её, покрытых голубыми венами, руках.
        Указка! - Как же Блякин ненавидел эту тонкую сухую щепку.
        Эта училка в юбке долбила указкой по пианино возле его головы, отчего у Блякина сформировалась неприязнь к барабанщикам и учителям музыки.
        - За каждым из вас будет закреплен маг, который будет курировать вас. – Проинформировал библиотекарь. – Ваш куратор может оказаться кем угодно, так что будьте готовы к встрече с ним.
        Наступила пауза, все молчали. Ийо закрыл глаза, и прочитал короткое заклинание.
        - Карвантир! – торжественно обратились к Федору. - Приветствуй своего куратора! Остальные не мешают!
        В ту же секунду перед ним закружился вихрь из листьев. Стало холодно, и Федя задышал паром. Он услышал тихое дыхание и легкий поцелуй в губы. Из воздуха так близко перед ним соткался дивный образ девы, которая была покрыта инеем, и глаза её были словно сотворены из ледяного кристалла.
        - Её зовут Зима! – комментировал Орлох. – Маг, специализирующийся на холоде.
        Федя инстинктивно посмотрел на Наташу, и заметил, как она быстро отвернулась.
        - Федя! – попытался, но не смог поднять руку, карвантир, чтобы познакомиться с Зимой.
        - Зима! – её голос словно был рожден пронизывающим ветром. – Давай помогу!
        Зима была стройной девушкой, тонкие руки и ножки. Но когда она схватила Федю за нарукавник, Блякин ощутил, как нарукавник покрылся тонким льдом, рука стала остывать.
       
        - В тебе столько огня! – Зима была близко от его лица. - А ты боишься меня, не знаешь, что делать!
        Лед становился толстым, медленно наплывая коркой к плечу от ладони. Вокруг все стало исчезать в снежных вихрях
        - Перестань! – Федор еле мог говорить.
        Сердце его получило небольшую порцию адреналина, но этого достаточно, чтобы временно сойти с ума. Его рот раскрывается в беззвучном крике, и Федя не в состояние даже произнести ни слова. Холод, который проникал отовсюду, был управляемым, словно стремился к цели. Карвантир уже не чувствовал правую руку, которую держала Зима.
        - Если ты замерзнешь сейчас, - продолжала мучительница, продолжая охлаждать его, – то это будет слишком легкая смерть для тебя.
        Карвантира пугал это взгляд, от которого веяло холодом, этот холод тоже проникал ему в мозг через глаза.
        - Ты умрешь легко! – голос становился тише. – Легко.
        Голос Зимы повторялся эхом в сознании Блякина, отдавая диким холодом.
        - Ты опять пришел с грязными руками? – неожиданно он услышал противный голос. – Сейчас же вымыл руки! От твоих рук белые клавиши на пианино стали черными. Их уже трудно различить!
        Перед Федором замаячила фигура учителя по музыке, которую не любил. И эту указку, которой преподавательница долбила указкой по пианино каждый раз, когда он пытался что-то сыграть.
        - Если не твоя мама, я бы выгнала тебя отсюда! Ты недостоин стать великим…
        Видение не успело договорить: Федор почувствовал, как испарина текла по его лбу, несмотря на сковавший его холод.
        - Я ненавижу вас! – Заорал карвантир. – Я ненавижу вашу указку!
        Давние события стали переполнять его, и вдруг Федор услышал, как сердце стало биться ровно, как часы с маятником. Он почувствовал уверенность в себе. Будто кто-то поставил его тело на зарядку, наполняя его живительной энергии тепла.
        - Ты легко умрешь, без боли! – шептала ледяная Зима прямо ему в ухо.
        - Не дождешься! – еле сказал Федя.
        Левая рука, свободная от мага, но закованная в тяжеленный металл, восстала против гравитации. Блякин поймал этой рукой горло мага, заставил сердце биться сильней.
        Тепло!
        Приятное и могущественное тепло заструился по его артериям, пробуждая органы от холодного сна. Нарукавники теперь не казались такими тяжелыми, наоборот, они стали продолжением его рук, они вытягивались, становясь тоньше и острей.
        - Моя смерть – это только мое решение! – неожиданно для себя сказал Федор.
        И понял парень суть сказанного. Всю жизнь он жил по правилам, пытаясь при этом разнообразить свою жизнь. Все время он жил под гнетом своих страхов и трудностей. Любое нарушение порядка его жизни было для него неправильным решением.
        А пламя, которое теперь живет в нем, не терпит подобного. И каждый раз он сопротивляется этой свободе, которую подарил ему правитель драконьей горы. Каждый раз он боялся показать себя всему миру. Он задрал голову вверх, и пламя с ревом вырвалось из него.
        Нарукавники окончательно сформировались в тончайшие клинки, которые трудно заметить. Федор принял самый тяжелый взгляд, на который он способен, и он посмотрел на Зиму. Последняя тоже буравила своим ледяным взглядом, не мигая глазами
        Пламя против льда! – старое противостояние двух стихий, которые сошлись в новом бою.
        И лед начал таять от такой близости с огнем.
        Зима, почувствовав обжигающее тепло, ногами оттолкнула парня и отпрыгнула назад. Федя упал на спину, но тут же поднялся на ноги. Нарукавники больше не враги ему, а самые настоящие помощники.
        Как же он заблуждался в них, пытаясь избавиться от большого груза!
        - Пусть будет по-твоему! – сказал про себя Блякин.
        Он развел свои руки в разные стороны, а потом отвел правую руку назад, а левую вперед.
        Левый клинок, что был за спиной, стал медленно растягиваться, превращаясь в пластину. Через несколько секунд, Федя уже стоял с мечом и щитом, которые ослепляли металлом. Образ классического рыцаря!
        Зима улыбнулся и стала растворяться в воздухе. Её стройное, красивое тело заволокло густым вихрем из снежинок и льда. Превратившись окончательно в снежный вихрь, Зима сконцетрировалась в ком, и ударилась в карвантира.
        Блякин не растерялся, вовремя подставив свой  щит под удар. Раздался тонкий звон, будто ударил в ксилифон. Щит Федора, несмотря на прочность, был очень тонким и пластичным, отчего при ударе щит издавал красивый звук.
        - Эй! – услышал Федор ласковый женский голос возле уха.
        Он обернулся и успел заметить, как стройная нога Зимы, обутая в зимний меховой сапог, летит ему прямо в лицо. Федина голова резко летит по дуге, увлекая за собой все тело.
        - Ох, ничего себе! – выдал кот, умело приземляясь на землю.
        - Ааа! – простонал Федор. – Ты откуда тут, шерстяной?!
        - Я всегда рядом, забыл? – заметил Манул. – А девочка оказалась с характером!
        Удар оказался сильным и пришелся по щеке, карвантир ощутил неприятный привкус крови. Шея неприятно болела, в голове гулко отдавался стук сердце, которое усилило темп.
        Федя поднялся и тут же упал. Нарукавники снова оказались неподъемной ношей для него.
        - Да что же это такое?! – злобно воскликнул Блякин.
        - Дыхание огня! – пробудился внутренний голос. – Не забывай!
        - Снова ты! – еще больше вскипел парень. – Что мне делать?
        А голова сильней стала болеть, в глазах все было мутно и он едва различал силуэт Зимы, которая маячила перед ним.
        - Управляй огнем! – шептал голос. – Заставь огонь слушаться тебя!
        - Как?!
        Голос не ответил, и Федя перенес внимание на девушку-мага. Зрение восстановилось и голова уже не так сильно болела, но тело стало мерзнуть.
        Он увидел, как Зима дует на него, и дыхание её покрывало тонким льдом, как лак покрывает картину, чтобы её не испортили. Федор уже не чувствовал своих ног, и холод медленно пробирал до костей и поднимался выше по телу.
        - Я же погибну!
        - Зато твой образ вечен в этих льдах! – сказала Зима.
        Федя чувствовал как верхняя часть тела, оставаясь чувствительной, почему-то стала нагреваться. Голова его кипела, в груди стучало сердце, как меха в кузнице. Такое состояние бывает у людей с повышенной температурой тела. И получалось так, что нижняя его часть уже была покрыта льдом, и верхняя, наоборот нагревалась.
        - Легкая смерть! – слышал Федя голос Зимы.
        - Почему мне никто не помогает? – Федя уже сходил с ума от двойственных ощущений. – Где Аргримм и Наташа?
        Ему казалось, как в нем борятся пламя и лед. И ему же поскорее хотелось или замерзнуть или сгореть дотла.
        Странное дело - холод, дойдя до груди, застрял и выше уже не мог подняться. В сравнение можно привести бассейн с ледяной водой, глубина которой не больше метра, и надо нырять с головой, чтобы оказаться во власти холода. Федор чувствовал как холод пытался прорваться выше к голове, чтобы окончательно заморозить его, но что-то мешало ему.
        - На тебе волосы тлеют! – сказал Манул из-за спины.
        Он слышал это, не мог ответить.
        Тлеют волосы... Волосы тлеют... У меня горит голова???
        Эти три предложения в голове взорвали его мозг. И пламя вырвалось из него. По крайней мере, ему так показалось. По всему телу вниз пошла горячая волна. Федор представил себя проснувшимся вулканом, который дремал тысячи лет.
        - ААА! – с этим криком карвантир чуть ли не воспарил над землей.
        Пламя окружило его тело, как защитный слой атмосферы землю. Руки его были охвачены огнем, и лишь торс и ноги оставались нетронутыми. Нарукавники больше не тянули его к земле.
        Зима стояла перед ним ошеломленная его выходкой. Напрасными оказались усилия куратора атаковать его. Острые куски льда, летевшие в Федора, таяли и испарялись от близости огня высокой температуры. Зима вихрем кружилась вокруг него, остужая воздух до нулевой температуры. Воздух стал ощутимым и жег холодом все вокруг. Но парень по-прежнему стоял на месте, нетронутый силой холода.
        Федя был сосредоточен, как никогда в своей жизни. Он мог слышать как стучит его сердце, его чувствовал дыхание пламени, охватившего его тело. Более того, Федор прямо кожей своей ощущал температуру окружающего его воздуха. Это ощущение придавало ему необычную легкость в теле, словно он был раздетым догола и плавал в теплой, едва осязаемой воде.
        Мысли его текли размеренно, как течет кровь по артериям, разнося кислород по всему телу. До него дошла суть слов таинственного голоса, который все время твердил о дыхании огня.
        - Как же все просто! – шепотом говорил карвантир. – Дыхание огня! Это была фигура речи!
        Дыхание огня означало не само дыхание Феди, а пламя, которое его сердце гоняет вместе с кровью по всему телу. Любой орган насыщен теплом, которое рождает сердце. Но у Феди было не простое сердце, а сердце великого Даркнола.
        - Попробуем претворить желание в жизнь! – сказал он сам себе.
        Федор представил себе, как играет в баскетбол. Его глаза были закрыты, а руки поднялись на уровень груди, создавая подобие сферы.
        - Пусть этой сферой будет баскетбольной мяч! – Федор говорил как учитель физики, который ставит условие задачи перед учеником.
        Воздух между его ладонями завихрился, как мираж.
        - Хороший, качественный мяч! – продолжал формулировать Федор.
        Искра вспыхнула у него в руках, и зародился огонь.
        - Еще, еще! – повторял он.
        Огонь увеличивался в размерах, и стал похож по очертаниям на мяч.
        - Достаточно! – сказал Блякин, и открыл глаза.
        Пламя, что пылало у него в руках исчезло, переходя в огненный шар в его руках.
        - А теперь бросок! – коротко сказал карвантир и оттолкнул от себя мяч, придав ему импульс от души.
        Фаербол (огненный мяч) с характерным звуком выстрелил по горизонтали в сторону врага. Зима видела опасность и уклонилась в сторону, превратилась в небольшой смерч, но было поздно.
        Летящий фаербол задел плечо девушки и взорвался.
        Федя вложил слишком много силы в этот удар, и почувствовал, как значительная часть тепла покинула его. Сразу стало пусто внутри него, и от этой пустоты ему стало неуютно и холодно.
        Однако это было временно. Пламя, что некогда было «баскетбольным мячом», огненными шлейфами возвращались обратно к карвантиру. Федор почувствовал приятное тепло согревавшее все его тело.
        Зима, в отличие от Блякина, выглядела неважно. Небольшой взрыв от фаербола Феди изменил внешность девушки, которая несколько мгновений назад яростно атаковала. Зима обрела вид нормального человека, кожа стала естественного цвета, но выражение её лица было искажено болью.
        А Федор выглядел не как человек. Огненная аура окружила его тело, перевоплощая карвантира в демона. Казалось, сама сущность огня решило позабавиться над жалкими существами, вселяясь в Блякина.
        Но он не был одержим никаким огненным демоном или прочей нечистью. Его взгляд был осмыслен, и он чувствовал превосходство над Зимой. Вдобавок Федя заметил, что они находятся совершенно другом месте, которая близко не напоминала территорию академии.
        - Все верно! – Зима словно прочитала его мысли. – Мы находимся в моем мире!
        Она исчезла, оставив после себя звонкий и холодный смех. Вихри исчезли, и кругом была снежная пустошь, по которой бесшумно гуляла поземка. С небо светило солнце, оставляя четкую тень Фединого силуэта, вокруг которой вился дымок.
        Легкий ветерок подул сверху, но Федор чуял опасность. Он увернулся в сторону, и в землю, где секунду назад была его тень, вонзилась огромная глыба льда.
        - Это бессмысленно! – сказал Федор. – Твоя сила уже не действует!
        - Посмотри наверх! – Манул потрогал его лапкой за плечо.
        Федя посмотрел наверх и увидел как в воздухе красиво заиграла радуга. Но красота эта была смертельной, ибо солнечный свет искажали падающие острые льдинки в большем количестве.
        Карвантир ментально сжал энергию огня в своем центре и раскрыл её, как раскрывается зонтик. Сфера огня надулась, скрывая за собой парня и кота, и очень вовремя. Острые льдинки входя на огненную сферу, мгновенно таяли и испарялись.
        Чувствуя как сфера уменьшается в размерах, возвращая ему энергию тепла обратно, Федя стал искать мага, которая порядком достала его своими фокусами.
        - Выходи на бой! – прокричал он.
        В ответ задрожала земля, и снежинки стали слетаться воедино. Зима приняла вызов на прямой бой. Её прозрачная фигура уже была видна на фоне яркой снежной пустоши. Ветер сгонял к её ногам снежинки, и придавая все более четкие границы её фигуре.
        - Вот и попалась, птичка! – злорадно усмехнулся Федор.
        Пламя вспыхнула вокруг неё, и земля почернела. Девушка-маг оказалась в ловушке.

        Тем временем в академии, когда Федор исчез вместе со своим куратором.
        - Куда вы их девали? – Наташа кинулась к Ийо.
        - Они в мире Элементов! – спокойно сказал библиотекарь. – Тебя тоже ждет твой куратор. Обернись!
        Корытова обернулась назад и увидела дуло оружия, направленное ей в лицо. Некая сила заставила Наташу увернуться в сторону, она упала по инерции на землю. Солнце, что светило сверху, вдруг потухло, и она очутилась в совершенно другом месте. Нынешний мир оказался куда тесней, чем тот, где сейчас Орлох и остальные.
        Здесь была полутьма, однако можно было разглядеть, что она находилась в какой-то пустой комнате, с занавесками. Она дернула за шнурок, висевший с края, и занавески задернулись. За ними оказалась кирпичная стена, и ничего больше.
        - Где я? – спросила Наташа, и её голос многократно повторился.
        Судя по эхо, здесь были другие комнаты. Корытова увидел дверь и приблизилась к ней. Открыв её, она резко увернулась, прильнув к стене. Из дверного проема вылетел сноп ярких искр и неслабо бабахнуло.
        Девушка была шокирована выходкой этого человека. Тот намеренно выстрелил в неё из ружья или пистолета, ожидая за дверью – Наташа знала это.
        - Кто ты? – она задала вопрос. – Почему ты хочешь убить меня?
        Ответа не было, и темнота стала наступать, как наступает в актовом зале, где медленно тухнет театральное освещение. Вместе с тьмой наступал страх, и Наташа прикрылась руками от ужаса, который овладел ею.
        - Ай! – воскликнула она от боли.
        Нечто тяжелое ударило в бровь, и девушка стала тереть больное место.
        - Череп! – поразило её.
        Она совсем забыла про него. Красные рубины-глаза черепа, вопреки ожиданиям, в ответ засветились мягким зеленым светом, и выглядело это завораживающе. Корытова с нескрываемым восторгом любовалась, словно ей подарили украшения с брилльянтами.
        Но недолго длилось её восхищение. Наташа услышала неясное дыхание, похожее на шепот, и снова страх завладел ею. Кто-то стоял рядом с ней, очень близко стоял. Наташа стала водить рукой с черепом, освещая вокруг, но свет, исходящий из глаз, был тусклым и увидеть что-то было невозможно.
        Сзади на затылок Корытовой ударил запах сырой деревесины, и девушка, обомлев от ужаса, повернулась назад: - никого!
        Однако она ощущала напряжение внутри себя, словно кто-то внутри неё кричал ей: - берегись!
        Вдалеке тускло раздалась вспышка, которая начала быстро приближаться к ней. Наташа, которая прежде была нерешительной в такие моменты, неожиданно пригнулась, уворачиваясь от, летящей в неё, вспышки.
        В воздухе запахло гарью и горящим маслом, и постепенно стало светлеть.
        Пламя от вспышки стало расходиться по полу, вокруг Корытовой, и вскоре охватило все помещение сильным пламенем.
        Помещение оказалось разбитым пламенем на ровные квадраты. Наташа пыталась выбраться отсюда, но едва её нога коснулась соседного квадрата, как тот провалился вниз, раскрывая ревущую огнем пропасть. Корытова вскрикнула от неожиданности и вернулась обратно, на свой квадрат.
        Горючая жидкость уже была повсюду: огонь быстро захватывал территорию, и вскоре все помещение была охвачено огненным контурами, по которым текли пылающие ручейки. И на фоне ослепляющего пламени возник мрачный силуэт, стоящий на островке, безопасный от огня. Это был тот, кто стрелял в неё.
        - Кто ты? – спросила она, защищая лицо от слепящего огня.
        Силуэт промолчал, лишь его голова наклонилась в сторону, и рука достала из-за спины стрелу. Девушка запаниковала, увидев, как силуэт целится в неё из лука.
        В воздухе раздался свист, и Корытова в панике застыла на месте. В это мгновение её череп на её руке завибрировал, и её рука, будто чужая, дернулась вверх и закрыла собой лицо. Выпущенная стрела в Наташу ударилась о череп, и отскочила в сторону.
       Корытова обомлела, когда осознала произошедшее – рука помимо её воли защитила от стрелы, приняв на себя удар, как щит.
        - Такого не бывает! – шептала Наташа, пытаясь собраться с мыслями. – Это кошмар!
        Она не понимала, что её теперь пугает – неизвестный убийца в комнате, полной огня или собственная рука, которая теперь сама по себе.
         Череп на её руке снова завибрировал, на сей раз бешено, и рука карвантира дернулась в сторону и поймала стрелу.
        - Ох, какого…! – чуть не выругнулась Корытова. – Твою мать!
       В её руке оказалась стрела, которую бы карвантир никогда бы в жизни не смогла быть поймать в таком полете.
        Рука её, помимо воли Наташи, ослабила хватку и стрела упала вниз, исчезая в огненной пропасти.
        - Да что тут творится?! – Наташа закричала в бессилии, и что есть силы, грохнула свободной рукой по черепу.
        - Вжик! – тонко проскрипело что-то внутри.
        Холодный металл внутри черепа окольцовал её пальцы, и на её кисть начал надеваться свинцовый кастет. Руку свело от холодного металлического напряжения, и тупая боль пронзила кисть.
        Карвантир протерла глаза и вначале ей показалось, что череп преобразился. Из сухого черепа давно умершего животного вытягивались красный жилы к плечу, переплетаясь сухожилиями вдоль Наташиной руки. Девушка не могла передать словами свои ощущения. Ей казалось, что она окунула руку в некую «субстанцию» со странной плотностью.
        Эта «субстанция» стала поглащать её – сначала руку, потом плечо, грудь, шея, спина и наконец добралась до головы.
        Все вокруг поплыло в тумане. Корытова перестала что-либо чувствовать. Лишь видела враждебную фигуру незнакомца, который словно ждал чего-то.
       - Он не ждет! Он замер! – медленно, но все же, соображала Наташа в тумане. – Тут все замерло!
        Такая мысль в голову пришла, после того, когда она обратила внимание, что огонь замер, как на фотокартинке, будто время остановилось.
        Импульсы большой силы ударили в голову карвантира и ощутимый заряд тока прошелся по её нервным окончаниям, заставляя испытывать странные, и, в тоже время, приятные ощущения.
        Наташу переполняли радость и ощущение легкости в теле. Неприятная на вид органика, что ползда по её руке, растворилась быстро, не оставив капли. Череп по-прежнему оставался, на котором кристаллы-глаза мерцали приятным светом.
        Корытова быстро пришла себя, и вместе с этим, чувство легкости покинуло её. Она резво зачесала свою руку, раздирая её в кровь. Зуд был ужасен там, где только что развивалась инородная форма жизни. Но внимательно изучив свою руку, Наташа не увидела ничего такого, что напоминало о нечто чужеродном.
        Звук вращающегося револьверного барабана привлек её внимание, и она увидела дуло, из которого смотрела смерть.
        - Бах! – Яркая вспышка ослепила Наташу, в нос ударил запах пороха и огня.
        Наташа закрыла глаза, ожидая страданий от огнестрельного ранения. Но на самом деле все было совсем по-другому. Пуля, выпущенная шаманом из пушки, пролетела рядом с носом девушки, обжигая пороховой пылью её лицо.
        - Открой глаза! – велел голос.
        - Нет. – Противилась Наташа, еще сильней сжимая веки.
        - Открой глаза! – голос был настойчив. – Или ты умрешь!
        Вторая вспышка. Второй выстрел. Наташа непроизвольно дернулась в сторону, будто кто-то подвинул в сторону.
        - Открой глаза! – кричал внутренний голос.
        Корытова не выдержала и послушалась голоса.
        Она оказалась спиной у края квадрата, за которым ревела огненная пропасть. Возле её лица направленное в сторону, на вытянутой руке шамана, дымил ствол револьвера.
        - Это ты сейчас разговаривал со мной? – спросила Наташа.
        Шаман в маске жестом ответил «нет».
        - А кто?
        Вместо ответа вновь шаман отошел на шаг назад так, к пропасти и навел револьвер на неё.
        - Стреляй! – неожиданно уверено сказала девушка, не спуская взгляда с дула. Любопытство управляло девушкой.
        Привычный выстрел перекрыл звук бушующего вокруг пламени, и вновь пороховой ветер дунул её в лицо. Наташу повело в сторону, будто она крутанулась на месте, как юла. Но вместе с этим движением, она нырнула под руку шамана и перехватив его руку с оружием, карвантира навела оружие в лицо врага и надавила курок.
        Пуля, попала в шамана, но лишь отсекла кусок маски. Оппонент тоже оказался непростым, и сумел подставить маску так, чтобы защитить себя.
        От наглости и находчивости карвантира, шаман заревел и ударил Наташу бок, отчего она упала на край квадрата, и чуть не сорвалась вниз.
        Корытова застонала от боли, удар оказался не только болезненным, но и неприятным. Тихо перебирая руками, девушка нащупала рукой стрелу. Она вспомнила момент, когда библиотекарь применил паука, чтобы тот зачем-то свил паутину между рогами и потом сдох.
        - Это была тетива! – сообразила Наташа. – Паук свил тетиву, потому что череп – это лук!
        Теперь стало все на места, вот почему шаман сначала применил стрелу против Наташи, а потом перешел на огнестрел. Он дал шанс на выживание, шанс, который требует немного сообразительности.
        Враг не ждал, пока она встанет. Выстрел прогремел, и Корытова вновь увернулась от пули. Пользуясь заминкой, она вложила стрелу промеж рогов черепа муфлона и натянув тетиву, прицелилась в голову шамана.
        - Получай, козел! – заорала Корытова и отпустила тетиву.
        Стрела со свистом вылетела и прошла навылет через голову шамана. Раздался глухой рев шамана, тонкая трещина, словно паутинка, расползлась по маске. Не желая ждать, Корытова со всей силы грохнула черепом по голове маске, отчего она распалась на мелкие осколки.
        Вместо человеческого лица, Наташа увидела пустоту. Пустота, которая стала наплывать на остальное тело шамана, вскоре тот медленно растворился прямо в воздухе. Он превратился в ветер, и сильным порывом сдул Наташу со спасительной платформы вниз.
        - Упав однажды, не упадешь дважды! – услышала Наташа перед тем, как исчезнуть в ревущем пламени.
        Карвантир закричала от ужаса, увлекаемая ветром и силой притяжения вниз, откуда пытались выбиться на свободу языки рваного пламени.
        Она с безнадежным взглядом смотрела вверх, где виднелся край спасительного квадрата. Огонь с жадностью поглотил её и вскоре все исчезло.
       
        Федор держал Зиму за горло в буквальном смысле этого слова. Его переполняла радость, которая может переполнять человека, поймавшего комара, что не давал покоя своим противным писком и укусами.
        Карвантир решил не играть с жертвой, здравый рассудок его не покидал. Но и отпускать своего врага он тоже не собирался.
        - Зачем ты хотела меня убить? – медленно с расстановкой спросил карвантир.
        Зима молчала, задыхаясь от железной хватки Федора.
        - Зачем? – Федины глаза загорелись огоньком.
        - Это испытание! – еле сказала маг. – Тебя испытывают!
        - Кто ты?
        - Элементаль.
        Федя удовлетворился этим ответом. Из игры он знал, кто такие элементали и с чем их едят.
        Элементали! – повторил он про себя.
        Именно из таких воинов делают паладинов. Паладинов, которые не боятся смерти и, в насмешку над ней, воскрешают павших воинов. Единственными достойными соперниками паладинов являются демоны-Тени, вооруженные самой Тьмой. В игре, чтобы обладать им, нужно вложить них целое состояние.
        Элементали сами не приходят. Их призывают на случай войны, и только сильнейшим магам, обладавшие отвагой и опытом, под силу управлять ими.
        - Тебя призвал Ийо? – чуть ослабил хватку Федя.
        - Да. – Холодно-механическим голосом ответила Зима.
        - Остальные тоже проходят испытание?
        - Да.
        - Они в опасности? – встревожился карвантир.
        Зима отрицательно покачала головой.
        - Ты достойный соперник! – посмотрела ледяными глазами Зима.
        - Может быть! – неуверенно согласился парень.
        - Остался последнее испытание!
        - Какое? – встревожился он.
        - Бойся темной стороны твоей души!
        - Чего? – недоумевал Федор, отпуская мага.
        Зима стала таять на глазах, обдавая его снежной пылью. Блякин потерялся в пространстве и упал без сознания наземь.
        В тот же момент, мир Зимы стал меняться и Федор оказался там, где властвовал мир безмятежности, который стал привычным для Блякина. Небо из воды медленно играл морскими цветами, будто от порывов свежего бриза. Земля издавала оглушительные ароматы неизвестных цветов, и скрывалась от взгляда от случайных путников, оказавшихся здесь.
        Но самым волнующим моментом для Феди была тишина. Абсолютная тишина, которая царствовала здесь всегда. Здесь не было раздражающих слух автомобилей, голоса людей, лишь тихий шелест цветов под ногами и тонкий едва различимый звон.
        Блякин не знал, в какую сторону ему идти, но именно этот факт радовал его, потому что не надо беспокоиться о своем выборе. В любом случае, Федор будет прав, и никто не станет его укорять.
        - Как хорошо! – сказал Блякин, глубоко вдыхая букета чистого воздуха и аромата цветов.
        Неожиданно ему почудилось конское ржание вдали. Федя съежился от неприятного ему звука, пытаясь прогнать этот звук из своего сознания. Но раздражающее наваждение не пропало, а стало еще сильней в своей фигуре. Перед его глазами на горизонте появились черные точки, которые очень бесили его.
        Он закрыл глаза, но в ушах стоял нарастающий топот, от которого теперь содрогалась земля.
        - Отстаньте от меня! – в отчаянии закричал Федя и открыл глаза.
        Прямо на него в безумном, шумном, пыльном потоке неслись дикие лошади, которые своими копытами губили всю красоту на земле.
        - Что вы делаете? – кричал Федя в безумии.
        Первый жеребец сбивает его с ног, он падает на спину, и прямо над ним проплыли странные образы, похожие на лица.
        - А где лошадки? – сумел произнести Блякин, пытаясь разглядеть лица.
        - Здесь нет лошадок! – один из образов с человеческим ликом посмотрел на Федора.
        - Я видел их! Они черные, плохие, они топтали траву своими копытами!
        Он попытался встать, и ему удалось лишь со второй попытки. Безмятежный мир исчез, повсюду по воздухи плыли прозрачные видения, изредка демонстрируя человеческую сущность.
        - Ааа! – стонал ровным тоном кто-то.
        - Кто вы? – кричал карвантир. – Кто вы такие?
        - Ааа! – теперь стон шел с другой стороны.
        - Где я? – метался Федя.
        - Ааа! – кто-то стонал парню прямо в лицо.
        Нечто прозрачное парило рядом с ним, имел широкую пасть и огоньки вместо глаз.
        - Уходи! – в ужасе задрожал Федор. – Уходи!
        Существо не отступало и шло за ним. Оно обхватило Федора невидимыми щупальцами и притянуло к себе.
        - Ааа! – стонало оно, обнажая свои клыки.
        - Нет! – сказал Федя и закрыл глаза.
        Он ничего не хотел чувствовать, хотел потерять сознание, но тело предательски принимало импульсы извне. В ушах стоял отвратительный звук, напоминающий смеси стона и скрипа, по телу бегали мурашки, дрожь пробивала его, единственное чувство, которое бездействовало – это обоняние.
        Но и этого хватало, чтобы сойти с ума. Нечто обволакивало его, как туман, и явно собиралось что-то с ним сотворить. Федор не мог сдвинуться с места, его будто парализовало.
        - Открой глаза! – шептал тот самый холодный шепот. – Открой!
        Это был тот самый голос, который призывал Федора убивать, который обманывал его, заставляя видеть всех живых мертвыми.
        У человека, независимо от того, насколько он здравомыслящий, есть свои фобии к темноте. Когда не получается уснуть, а дома нет света, мы начинаем бояться неизвестно чего или кого. В голове всплывают фильмы ужасов, причем самые яркие образы тех монстров или же иных причин нашего страха. Мы лежим под жарким одеялом, плотно зажмурив веки, и закрываем свои уши, чтобы не слышать подозрительные шорохи под кроватью или за прикрытой дверью.
        И тут начинается самый интересный момент – борьба между любопытством и страхом. Вы хотите открыть глаза, чтобы убедиться, что рядом с вами никого нет. Но в тот же момент вас начинает трясти от ужаса, - а вдруг на вас смотрит силуэт какого-нибудь монстра или демона, которое питает ваше свихнувшее воображение кошмарами.
        Вы набираетесь сил, и открываете глаза – никого. В потемках вы едва различаете очертания вашей мебели, и, обретая спокойствие, закрываете глаза. Но не это не конец. Ваш покой улетучивается снова, и вас опять посещает сильное желание открыть глаза, чтобы повторно убедиться, что в комнате никого нет.
        Подобные вещи творились у Блякина в голове, и чем сильное желание прояснить ситуацию, тем сильней давит ужас.
        - У страха глаза велики! – говорят мудрецы, и снова будут они правы.
        Федя решился на это – он посмотрит на эту демоническую тварь, которая так желает этого, и пусть все катится к черту.
        Он открыл глаза и…
        Вместо предполагаемого ужаса, который сводил карвантира с ума, Блякин увидел белый потолок.
        Он не удивился происходящему, он просто лежал на кровати в своей комнате, рассматривая старую люстру, подаренную его маме рабочим коллективом. Федор повернул голову, походу разглядывая свой рабочий компьютер, стол, шкаф с фотографиями и прочие вещи, которые были привычные Блякину.
        - Какой длинный сон, однако, приснился. – Сказал вслух Федор.
        Посмотрев на часы, парень решил подняться. Время было самое то, когда нужно было вставать, а настенный календарь показывал, что сегодня выходной день.
        - Как хорошо! – потянулся Федя. – Сегодня можно отдохнуть!
        Он подошел к окну, чтобы задернуть жалюзи, как ногой зацепился за какой-то предмет. Федор посмотрел вниз, и ужаснулся. На него снизу смотрел безлапый Манул.
        Кот-инвалид был живым, но зрелище было шокирующим: кот смотрел на него, и взгляд его был полным скорби и слез.
        - Манул! – затрясся от слез Федор. – Мой мальчик!
        Он поднял дрожащее тельце кота, который не издал звука, прижал к себе его и заплакал.
        - Манул! – беззвучно ревел как ребенок, Блякин, еле выговаривая имя. – Манул!
        Кот тихонько мяукнул и исчез. Федя посмотрел на свои руки, которые ничего уже не держали. Но нахлынувшая скорбь осталась.
        Что-то ударилось об оконное стекло, Федор подошел к окну, чтобы открыть жалюзи.
        - Открой! – шептал ужасный голос. – Открой!
        Федор судорожно схватился за шнурок и дернул его. Ветер едва не сбил его с ног, а вместо привычного вида на улицу, ему открылся вид на некое подобие ада.
        Это был тот мир с небом, похожим на океан, только извращенный тьмой. Всюду носились смерчи, издавая звуки, похожие на вой потусторонних чудовищ. Вокруг смерчей летали темные сгустки, как пчелы вокруг меда.
        - Смотри, как прекрасен вид! – шептал голос, сводящий с ума. – Смотри!
        В центре всего этого хаоса был один гигантский смерч, вокруг которого вращались остальные.
        - Все, что видишь ты, - это мощь темных, адсорбированные из душ погибших. Каждый, кто умирает, освобождает огромную энергию, которая питает нас новыми силами.
        - Поэтому ты просил убивать меня, заставляя видеть всех уже мертвыми? – спросил Федор, потеряв страх.
        - Да! – с придыханием и свистящим шепотом соглашался некто. – Ты призван для этого!
        - Неужели вам не хватает тех, кто умирает естественной смертью?
        - Плод дерева вкусен тогда, когда поспел. Нам нужны души, полные энергии.
        - А что будет, если я откажусь?
        - Ты не сможешь! Ты - темный!
        - Ложь! – прокричал Федя.
        Наваждение исчезло, как и мир. Федя очутился перед горой с огромным входом в пещеру. Это место показалось знакомым для него.
        - Логово Даркнола! – услышал голос Блякин. – Помнишь?
        Тот день, когда Игорь пригласил Федора на рейд против сильнейшего босса игры, всплыл в памяти. Троица, идущая против темного дракона, побеждает и получает трофеи как знак победы.
        - Что же досталось тебе? - спросил холодный голос. – Какой приз ты получил за эту битву?
        - Сердце дракона! – больше спрашивал Федя себя, чем отвечал.
        - Сердце темнейшего повелителя, дарующего вечную жизнь своим последователям. В тебе – сущность воина Тени, которая дает тебе привилегии жизни и смерти.
        - Ты хозяин не только своего мира, - продолжил голос, - но и мира остальных душ, которые ждут тебя, как освободителя!
        - Ты лжешь! – еще раз повторил Федор. – У меня есть выбор!
        - Ты сделал его, когда взял Сердце темного повелителя!
        - Это была всего лишь игра, и выбор за меня сделала игра!
        Ответа не последовало. Гора с пещерой исчезла, и парень очутился в полной тьме. Перед глазами была абсолютная чернота.
        - Где я? – сказал Блякин.
        Его слова затерялись в огромной пустоте. Он начал двигаться, шаря руками, как слепой, боясь наткнуться на что-нибудь. Федя закрыл глаза, потому от них никакого толку, а еще он сделал это, чтобы не видеть ужаса, который наверняка поджидает его.
        - Федор! – чей-то голос промелькнул перед ним.
        - Я не верю тебе! – шептал с закрытыми глазами парень.
        - Кладо! – голос перешел в далекий крик.
        - Я не верю тебе! – тоже кричал парень.
        - Федо-о-о-ор! – крик растянулся эхом, что-то холодное пролилось на лицо Блякина.
        Федя почувствовал запахи и звуки, которые открылись ему после той темной пустоты.
        Он открыл глаза и увидел, что перед ним стояли Аргримм, Орлох, и Ийо. Последний держал в одной руке старую обшарпанную книгу.
        Тренировочное поле академии представляло жалкое зрелище. Деревья, росшие рядами, оставили после себя тлеющие пеньки. Трава на земле была сожжена дотла, а здания, построенные королевскими зодчими, не смогли устоять под натиском пламени, который здесь бушевал.
        - Это я сделал? – спросил Федя.
        - Ты еще спишь! – строгий голос Орлоха отдавал эхом.
        Федор услышав этот странный голос, внимательно всмотрелся на их лица. Орлох, Аргримм, Ийо – в их глазах отдавался тусклый странный блеск. Они смотрели на него, не мигая и только ветер, который разгонял пепелище, трепал их одежду как белье, висевшее на бельевой веревке. Лишь Манул, живой и невредимый, лежал на черной земле, свернувшись калачиком, уютно дремал под выглянувшим солнцем.
        - Знаешь, чем уникальны вы, люди из вашего мира? – спросил Аргримм.
        - Нет. – Федор выглядел потерянным.
        - Вы жалкие и беспомощные по отношению к существам из других миров. Но в том же время, ваше подсознание диктует новые законы для вселенной. Ваши желания формируют миры, в которых вы мечтаете жить. Эти миры появляются по вашей воле.
        - Одно ваше искреннее желание способно создать мир или уничтожить его. – Сказал Ийо. – Вы не любите однообразность, и ваше подсознание исполняет ваши мечтания втайне от вас. И приходит момент, когда мир, созданный вами, ждет вас.
        - Я не создавал этот мир! – нервно ответил Федя. – Этот мир придуман другими людьми ради выгоды, но не мной.
        - Они придумали всего лишь игровую площадку для таких единомышленников как ты и твои друзья. Вы вдохнули в этот мир жизнь, воплотив, таким образом, замыслы тех, кто прячется от своей реальности. Ты знал, что тратишь года своей жизни впустую, и ты пытался как-то с этим бороться.
        - Тебя пугало твое будущее, - продолжал Орлох, - ты знал, что проживешь без приключений и умрешь с горьким сожалением той мысли, что твое существование было бессмысленным.
        - Значит это весь мир – не более чем фантазия меня и моих друзей? – удивился Блякин.
        - Ты не понял. Мир, созданный вами, представляет собой ячейку во вселенной, и  мир воплотил ваши мечтания в реальность, за то, что вы, его творцы, вдохнули в него настоящую жизнь.
        - Вы Великие? – догадался Федя.
        - Великие – одна из наших форм бытия. В этом мире Великих почитают, как высшую силу, определяющую разницу между жизнью и смертью, и мы принимаем эту форму, чтобы занять соответствующее положение в нынешней иерархии.
        - То есть, если мы считали высшим разумом одуванчики или бродячих собак, то вы предстали бы перед нами в их образе?
        - Да! – согласились Великие.
        - А что будет со мной и остальными, кто пришел сюда со мной из моего мира?
        - Все зависит от вас. – Сказал Орлох. – Мы уже говорили, что вы в состоянии создать или… - грас сделал здесь ударение, - или уничтожить мир.
        - Если мы уничтожим этот мир, значит, мы уничтожим себя в том числе?
        - Нет! – отрицал Аргримм. – Вы вернетесь туда, откуда пришли. А этот мир уйдет в пустоту небытия!
        - А если я останусь здесь навсегда? – спросил Федор.
        - Тогда ты исчезнешь для своего мира! Те, кто знал тебя в обычной жизни, забудут о тебе!
        - А могу ли я уничтожить родный мир, оставив этот?
        - Не хватит полномочий! – строгим тоном сказал Ийо. – Твой родной мир был придуман богами, которых вы почитаете, и стали вы подобным их образу. Ваши религии – след от ваших великих предков, которые проявили усилия в созидании твоего мира. Наследие ваших создателей и последователи очень укрепились в своей вере. А этот мир по сравнению с вашим миром - очень призрачный, и сюда придет иной карвантир, который бросит тебе вызов, чтобы разрушить идеологию твоих желаний и, возможно этот мир.
        - Вы бежите от однообразности жизни, в которой вам нет места, – дополнял Аргримм, - и этого ваши мечты формируется таким образом, что реальность вынуждена меняться под вашим влиянием, проецируя другие миры.
        - Я один такой мечтатель? – поинтересовался карвантир.
        - Таких, как ты – миллионы. И многие из них уже здесь готовятся к грядущей битве.
        - Какое отношение это имеет к войне, которую все так боятся и видят в этом конец света?
        - Это тебе предстоит выяснить самому! Но тебе придется считаться с выбором других, которые тоже имеют здесь власть!
        - Но я не знаю, кто мой враг и как с ним бороться?! – волновался Федя.
        - У тебя есть все, что нужно для твоих амбиций! – сверкнул глазами Ийо. - И твоя цель – спасти этот мир!
        В глазах карвантира все потемнело, закружилась голова.
        - Я еще не закончил! – протестовал Блякин, теряя сознание.
        Ветер подул ему в лицо, нежно толкая Федора в сон.
        - Я еще не… - пытался докричаться Федор.
        Все перед ним поплыло: силуэты, обгоревшие деревья и смешались в водовороте, только Орлох, Аргримм и остальные не теряли четкости в его взгляде. Темная ткань в руке Рады исчезла.
        Все это ускорилось и… провалилось куда-то в пропасть.
       
        23. Приглашение на войну.
        Пока карвантиры были заняты кураторами, над академией нависли черные тучи.
        - Облака! – заметил Рада. – Грас-мастер, посмотрите на небо!
        - Все в академию! – уже догадался Орлох.
        - Не вовремя! – досадно сказал библиотекарь. – Карвантиры еще не вернулись!
        Аргримм щурясь сонными глазами, вскочил с бревна:
        - Что это? – увидел гном темнеющее небо.
        - Уходим! – ответила Рада. – В академию!
        - А ученики? – спросил гном.
        - Скорей! – уже кричала колдунья.
        Не тугоухость Аргримма заставило Радылю повысить голос, а шум, который усиливался с каждым разом. Сильный ветер, сбивающий с ног, принялся плясать на дворе академии, поднимая пыль.
Темные твари подобно гнусу приближались к академии, грозным облаком, увеличивавшегося в размерах.
        - Кто остался на улице? – кричал Орлох, осматриваясь по сторонам.
        На тренировочном поле невозможно было что-либо разглядеть, настолько стало темно в воздухе.
        - Грас-мастер! – звал Ийо уже в дверях. – Скорей!
        Орлох увидел ученицу, маленькую девочку, которая спряталась за деревом.
        Грас не слышал, как его звали, он пробирался сквозь густой, темный туман, который полностью опустился на землю, дышать было трудно. Веяло могильным холодом, от которого на сердце было очень тяжело. Повсюду в тумане чудились ужасные образы чудовищ, которые раскрывали свои пасти, чтобы сожрать кого-нибудь.
        - Где ты? – продираясь через туман, кричал Орлох.
        В ответ были слышны всхлипывания девочки, и грас, двигаясь на память вслепую, уткнулся рукой в дерево. Нащупав ученицу, Орлох прижал её к себе и решил не двигаться.
        - Где мы? – спросила девочка.
        - Рядом с академией! – успокаивал грас, прижимая к себе девочку.
        Туман усилился до такого степени, что вытянутая рука терялась в тумане. Лишь слух и тело помогали ориентироваться в пространстве.
        В это время подул холодный ветер, скорее морозный. Несмотря на могильный туманный холод, грас догадался.
        - Зима! – сказал Орлох. – Только бы они пережили атаку темных!
        Он не зря боялся за них: если темные узнают, что Зима – элементаль и потенциальный паладин, то они убьют её или похитят. А что будет с Федором, который тоже представляет для Теней не меньшую ценность, - грас даже думать не хотел о таком развитии событий.
        Однако туман резко растворился, словно рядом открылся воронкообразный портал, который увлек в себя всю тьму, которая царила здесь.
        Солнце вновь осветило академию, согревая своими лучами холодную почву. Роса стекала по траве, и медленно испарялось от солнечных лучей. Становилось теплей, как после холодного проливного дождя, что пришел с северной стороны.
        Грас медленно открыл глаза, отпуская девочку. Та была не в себе, она дрожала как осиновый лист. Если бы не Орлох, девочка точно бы сошла с ума от ужаса, что творился здесь недавно.
        В этом время на поле стояли Зима и Федор, которые тоже прикрылись руками от ушедшего черного тумана, вернее Федор лежал и прикрывался, а куратор стояла над ним безмолвной статуей, обратив свой взор в сторону.
        - Грас-мастер! – из академии выскочил Ийо и Ветус.
        - Стойте! – велел Орлох. – Не наступайте на землю!
        Библиотекарь послушно остановился, и понял Орлоха. Все большое тренировочное поле была испещрено огромными символами, будто гигантский текст на земле.
        - Это послание? – спросил Орлох Ийо.
        - Да. – Библиотекарь внимательно изучал символы.
        В этот момент сверху послышался женский истошный крик и звук удара об землю.
        - Горю! – вопила Наташа, размахивая конечностями.
        Корытова упала рядом с Федором, прямо на Зиму. Но куратор Федора, не отреагировала на падение карвантира, а звонко рассыпалась на куски льда. Федя невольно принял ледяной душ из осколков, который ледяным душем опрокинулись на него.
        - Мя-а-а-а-а! – заверещал Манул, оказавшись под душем изо льда.
        - Горю! – кричала в это время Наташа.
        Федя встряхнул с себя остатки таявшего льда, и начал приводить девушку в порядок.
        - Помогите! – уже тихим голосом шептала Корытова. – Огонь!
        Рада в это время приводила в себя ученицу, которую грас спас от темных. Колдунья достала эссенцию с водой, и дунула сквозь неё на девочку. Вода из пузырька превратилась в тысячи мельчайших каплей, которые, словно живые существа, облетели ученицу.
        Девочка закрыла глаза от живительной влаги, и успокоилась.
        - Ты как? – спросила Рада.
        Ученица кивнула головой.
        - Иди в академию! – улыбнулась Рада в ответ.
        Ийо тем временем увлеченно изучал символы, оставленные тенями. Орлох направился к Федору и Наташи, чтобы поинтересоваться их состоянием.
        - Что это было? – пришла в себя Наташа.
        - Тебе лучше знать. – С ухмылкой произнес Орлох.
        - Кто отправил меня туда?
        - Он! – указал грас на библиотекаря.
        Наташа буквально зарычала от ярости, и бросилась на Ийо. Тот не обращал внимания на карвантира, которая уже была в шаге от него.
        - Урод! – Наташа замахнулась черепом на мага.
        - Наташа, нет! – ужаснулся Федор.
        Ийо резко отошел в сторону, и Наташа, промахнувшись рукой с черепом, по инерции пролетела мимо библиотекаря.
        - Не надо! – умолял Блякин.
        - Он отправил меня в ад! – воскликнула Корытова. – Этот козел… он отправил меня в ад!
        - Молодец, девочка! – не глядя, хвалил Ийо. – Бой с куратором прошел не зря! Ты поняла, как пользоваться этим оружием?
        - Да! – в сердцах закричала Наташа. – Как бы дала сейчас по башке!
        Библиотекарь закончил изучать символы, убрал книгу и…
        - Ash-ghanar! – выкрикнул он нелепую абракадабру, выставив ладонь вперед.
        Наташу как ветром сдуло и отбросило назад на несколько метров. Однако, к удивлению Федора, девушка, как кошка, приземлилась на обе ноги и одну руку, что была свободна. Вторая рука с черепом продолжала целиться в библиотекаря.
        - Какой куратор? – спросила Наташа.
        - Тот самый, что был в маске. Это благодаря нему ты столь удачно приземлилась.
        - Упав однажды, не упадешь дважды! – Неожиданно вспомнила Наташа.
        - Ууу. – Заметил Ийо. – Звучит как детская считалка! Но не зря все это, поверь мне!
        Приступ ярости у Наташи прошел также быстро, как и появился.
        - Ты как? – Федор помог подняться ей.
        - Все хорошо! Я… - Девушка-карвантир, краснея от гнева. - Я в порядке! Ты сам как?
        - Тоже живой вроде! Хотя немного озяб!
        - Ааа! – громкий крик разорвал относительную тишину.
        Сверху спускался Манас, удерживаемый когтями Смалом. Выглядела эта пара весьма живописно: одежда музыканта-карвантира была изорвана, волосы всклокочены, а его беркут явно лишился нескольких перьев, судя потому, как топорщатся его крылья.
        - Наконец, последний бродяга пожаловал! – удостоил Ийо ответом. – Последний, кто сегодня желает моей смерти!
        Реакция Манаса на слова библиотекаря не отличался от реакции Наташи. Вопя на своем языке ругательства, музыкант в гневе дернул струны домбры, и рядом с библиотекарем в землю впились, материализовавшиеся из ниоткуда, длинные копья.
        - Ты что делаешь? – ужаснулась от дикой выходки Наташи.
        Она забыла, что совсем недавно ничем не отличалась от Манаса.
        - Чему тебя научил предыдущий бой? – совершенно спокойно поинтересовался Ийо.
        - Я в жизни не видел столь ужасного мира!!! – сорвался на крик парень. – Мой мозг вскипел от тех кошмарных звуков! Сон ужасов какой-то!
        - Спокойно! – успокаивал его библиотекарь.
        - Жап аузынды, шешен…! - заорал Манас, и размахивая домброй кинулся на Ийо. Библиотекарь снова выставил свою руку перед собой, и Манас завис перед ним, пытаясь опустить музыкальный инструмент на голову Ийо.
        - Не самое практичное применение твоего инструмента! – прокомментировал Ийо.
        Манас вновь приготовился для очередного удара, как перед ним выросла двухметровая фигура птицы – Смал. Беркут закрыл Ийо своими крыльями и из птичьего клюва раздался красивый орлиный клекот. Манас неожиданно сник, как будто в нем отключили тумблер ярости.         - Эта птица в стократ мудрей хозяина! – Орлох иронично приподнял свою бровь.
        - Ийо! – обратился глава академии к библиотекарю.
        - Да, грас-мастер!
        - А ты не зря портил свое зрение, читая запрещенные книги! Теперь я вижу, что карвантиры добились того, чего остальные добиваются долгими циклами.
        Библиотекарь приятно покраснел от похвалы, вновь становясь суетливым.
        - Что означают эти символы на земле? – напомнил грас.
        Библиотекарь что-то прошептал в ухо к Манасу, и через минуту он сидел верхом на Смале, разглядывая с высоты птичьего полета символы, оставленные темными.
        - Начало войны! – заметно посерьезнел Ийо. – Тени объявляют нам войну!
        И как не бывало веселья на дворе, слова библиотекаря тяжелым грузом упали на всех, обрекая на тяжелые думы.
        Карвантиры почувствовали на себе взгляды остальных, и поняли всю тяжесть, возложенную на них миссии спасение от страшного и почти неуязвимого врага.
        Академия Эльгеи было не единственным местом, где на землю опускались черные туманы, оставляющие после себя объявление войны на земле и вся Корпария готовилась к битве.
        Место грядущего сражения оказалась столица Арден, которая была целью атаки темных. Можно было бы не пускать врагов на территорию Корпарии, но враг мог ударить, откуда угодно, и соответственно шансы для успешной обороны были очень низки.
        Последнее и экстренное собрание грасов и короля состоялось незамедлительно, но это была просто формальность. Все войска были давно готовы к войне, и ждали сигнала к началу.
        Привлекать союзников к битве против Теней было не самым верным решением, потому что эта война касалась исключительно этой страны. Любая страна, которая осмелилась вмешаться в этот конфликт, была обречена на агрессию со стороны Теней. А такой участи никто не желал на свои головы.
         Единственный союзник, имеющий право вмешаться в борьбу с темными, были салтары, как бывшая провинция Корпарии и надежный поставщик вооружения. Но Аргримм принес печальную весть со стороны суровых гор Салтарии, уверяя, что в суровой стране салтаров нет ни одной живой души.
        И с тяжелыми мыслями, всякий, кто жил на земле Великих, принимал обязанность жизнью и душой выстоять Корпарию против армии Темных.
        Завтра, с восходом здешнего солнца, на земле, созданной разработчиками, решится судьба Корпарии.
       
        24. Первый и последний бой.
        Никто не понял, как началась битва. Собранные войска под командованием грасов от каждой провинции ждали сигнала от Оптерона к началу битвы.
        Небо потемнело на глазах у корпарийцев, и смерчи возникли из ниоткуда. В какое-то мгновенье все носилось по кругу, и там где прошлись смерчи, земля стала мертвой и черной.
        Сорванные с флагов знамения Корпарии кружились в безумном танце огромных воздушных вихрей.
         - Корпарианцы! – голос Оптерона уже не был слышен из-за сильного шума. – Приготовиться к бою!
        Воины услышали приказ, и не успели выполнить: черные смерчи налетели на них и смела многих, как веник сметает муравьев с дорожки. Из-под, проклятой Тьмой, земли, будто из могил, восстали темные, сомкнувшись в ряды.
         Раздался длинный, низкий звук, похожий на горн.
         - За Корпарию! – заревели корпарианцы, вскинув дугой свои клинки и копья.
         - Да начнется битва! – прошептал Аргримм.
         С яростными криками корпарианцы кинулись в бой. Земля задрожала от топота, поднимая пыль и грязь под десятками тысяч ног.
         Темные тоже слышали приказ своего лидера, и бросились в атаку навстречу светлой армии. Как молот встречается с наковальней в кузнице, так воины света и тьмы встретили друг друга. Не было переговоров, не было подготовки для столкновения: враги, едва завидев друг друга, бросились навстречу как бешеные собаки, что загрызть друг друга.
         Все грасы знали, что их враг бесплотен, но лишь, когда властвует ночь. При свете дня темные не так могущественны и им придется биться на равных с армией Корпарии.
         Мало, кто смог скрести клинки в честном поединке. Повсюду царил хаос войны, тут нельзя было рассчитать удар или поставить оборону. Повсюду от ударов летали тела павших, орошающих сверху своей горячей, еще живой, кровью.
         Но даже при таком хаосе войны, нельзя не заметить очаги настоящей сатанинской ярости.
         Аргримм, которого знали, как хмурого, но добродушного гнома, обратился в фанатика войны. Его молот на каленой цепи, будто наполненный сатанинской яростью, плясал танец смерти, превращая тела врагов в изувеченную плоть.
         Если бы кто-нибудь обладал способностью видеть ауру разумного существа, то он, наверное, заметил бы, что Аргримм просто пылал пламенем мести, и несколько ментальных нитей тянулись от него к кровавым силуэтам, стоявшие за его спиной.  Берглад, и другие, павшие от темной силы, боевые товарищи держали Аргримма, словно на поводке, питая гнома через эти нити безумной силой мести.
         

         С неба сыпались смертоносным ливнем стрелы, превращая каждого в дикобраза. Кровь полилась на землю, смешивая всё в кровавую грязь.
         Федор и остальные карвантиры вынуждены были скрываться в стороне, не вмешиваясь в бой. Орлох велел выжидать нужного момента, чтобы потом принять участие в бою. Блякин знал, о каком моменте идет речь.
         Среди первой волны оказался Аргримм. Несмотря на уговоры Рады повременить немного, гном отказался ждать, ибо месть за падших товарищей кипело в нем страшным огнем.
         Воздух, тем временем, тоже превратился в поле для битвы. Грифоны сражались со cкейдлейтами, гигантскими летучими мышами. А гномы из провинции Ког'уил, которой правила грассета Геральдим, летали на хадеркорпах (типа вертолет), бросая бомбы на врага, сея смятение и смерть в во вражеских рядах.
         Из лесов, что рядом столицы выскочили лесные твари: кентавры, благры, дикие сарлы, скарги, ринулись исподтишка на корпарианцев, издавая при этом жуткие болезные звуки. Все они были заражены черными смерчами и воевали на стороне темных.
         - Засада! – прокричали гномы, которые наблюдали сверху. – Лесная сторона!
         Грассета Гера услышала их, и перевела взгляд в сторону гоблинов:
         - Красная стрела! – Геральдим махнула рукой и указала: – Цель - возле леса! Четырьмя катапультами - огонь!
         Услышав приказ грасетты, в ту же секунду гоблин, сидящий на катапульте, выстрелил из своего лука стрелой, с красной лентой на хвосте.
         Сразу же четыре огромные катапульты, обслуживаемые гоблинами-операторами, рванув ложками с места, синхронно выстрелили каменными валунами. А между этими камнями растянулась сеть из толстых канатов. Едва твари приблизились к солдатам Корпарии, как их сверху накрыло сетью. Геральдим увидела знак гномов, что все идет по плану.
         - Синяя стрела! – услышали гоблины новый приказ грассеты.
         Тем временем корпарианцы продолжали бой, не обращая внимания на барахтающихся в сети тварях.
         - Назад! – орали летучие гномы на хадеркопах. – Всем назад! Синяя стрела!
         Корпарианцы услышали крик, поняли крик гномов. В воздух взмыла стрела с синей лентой на конце. Воины Корпарии предупрежденные сигналом, четко перестроились в параллельные ряды, оставляя между собой пустые промежутки.
         Земля вновь задрожала с большей силой от топота. Со стороны гигантских катапульт, из скрытых огромных клеток, прямо на врага, запутанного в сети, понеслось стадо взрослых землерогов.
         Землероги – близкие по родству с носорогами существа. На носу у них - костяной рог внушительных размеров, которым они пробивают любого, кто оказывается у них на пути. Никакая защита не спасет от прямого столкновения с ними.
         Взметнули рогами землероги вверх, они вонзили их в землю, оставляя после себя в почве глубокую борозду.
         Воздух огласился дикими воплями раздавленных, пробитых насквозь лесных тварей, которые погрузли в коварной сети гоблинов, и быстро находили смерть под копытами и рогами смертоносных землерогов.
         Вслед за жалобными криками смертельно раненых монстров, раздались крики, воодушевленных маневром гоблинов, корпарианцев, которые принялись добивать уже поверженного врага.
         В воздухе раздался второй сигнал горна.
         - Второй заход! – прокричал тот же далекий голос. – Всем назад!
        Второй заход битвы будет подразумевать применение магии в бою. Теперь обычное оружие здесь бессильно. Обычные корпарианцы, усвоив с тренировок, что магия весьма коварна к ним, принялись отступать назад, избавляясь походу от бесполезного оружия и снаряжения.
         Со стороны врага в небо взмыли несколько точек. Наташа невольно вздрогнула от холодящих душу воспоминаний, когда она впервые оказалась в игре. Федора эти точки очень сильно раздражали, вызывая в нем странную злобу.
         Вслед за точками взлетали другие, вскоре они стали собираться в кучу, которая напоминала своим видом осиный рой. Увеличиваясь в размере, рой темных выдавал ожесточенный гул в воздухе.
        Блякин вдруг стало не по себе от этого звука, вокруг него все исказилось в цветах, становясь мутным. Солнце потухло, и на землю упала тьма.
         Пытаясь избавиться от наваждения, Федя потер виски руками, но тут же ударил себя тяжелыми нарукавниками.
         - Ааа! – кто-то рядом кричал. – Помоги…
         Рой, который стал причиной его недомогания, уже атаковал корпарианцев, пролетая совсем близко от него.
         Из роя на него смотрели лица, искаженные гримасой боли и ужаса, смотрели ему в глаза, все больше поражая его разум. Федор увидел, как корпарийцы повсюду в один миг обратились в живых мертвецов, которые с адским ревом бились в страшной битве.
         Как же Блякин хочет, чтобы всё они сгорели в очищающем огне.
         - Я их уничтожу! – закричал Блякин, но почувствовал удар по лицу.
         Удар, еще удар! – перед лицом замаячила кошачья морда Манула.
         - Федор! – Услышал Федор голос Манула. – Очнись! Скорей!
        Резкий толчок в его грудь и Блякин потерял ногами землю. Лишь ветер был единственным спутником, что ориентировал его в пространстве. Больно стукнувшись о землю, Блякин силой поднял свое туловище, с твердой целью наказать обидчика.
        - Как я здесь оказался? – спросил Федор.
         Прямо перед ним стоял парень в плаще, а за его спиной остриями вверх торчали копья.
         - Карвантир – шепотом подсказал Манул.
         В словах кота была правда: этот копьеносец выглядел особенно на фоне других темных.
         - Я приветствую тебя! – красноречиво поклонился темный карвантир.
         - Дружественное приветствие, я бы сказал! – поднимался Федор, чувствуя тупую боль в груди.
         - Лови! – быстро сказал копейщик!
         Короткое копье со свистом вырвалось из руки темного, и полетело прямо в его голову. Федя с ужасом наблюдая, как копье летит в него, стоял на месте истуканом. Он даже не слышал, как Манул орал ему в уши, пытаясь сдвинуть с места. Все вокруг замерло, как на фотографии.
        Блякин инстинктивно закрыл голову руками, как его нарукавники сразу же запели мелодичным звоном при столкновении с брошенным копьем. Бросок был выполнен искусно, но металл нарукавников нисколько не деформировался от прямого удара копья. Более того, нарукавники приняли форму пластины, словно ожидали смертельный удар.
         Федя очнулся от резкого удара, и решительно был настроен ответить врагу. Его нарукавники все еще пели мелодичным звоном от удара, здорово напрягая мозг через уши.
         - Федор! – Суетился кот. – Не переборщи с горячкой!
        Блякин уже был разгорячен, в буквальном смысле, и приготовился для атаки. Только Федор собрался атаковать, как из-за его спины вылетел прозрачный шар и врезался в темного карвантира. Тот, получив разрушительный импульс от удара, растворился в туман, словно решил отступить.
         - Еще рано! – услышал знакомый голос Блякин со спины. – Жди третьего захода!
         Карвантир обернулся назад, но увидел лишь магов-саппортов бившихся насмерть с врагами. Им явно было не до карвантира.
         Тем временем второй заход, ознаменовавшийся битвой магов всех мастей, только дошел до накала страстей. На поле творилось невообразимое безобразие, способное довести случайного наблюдателя до приступа эпилепсии из-за ярких цветных вспышек.
         Хоть крови здесь не было в таких количествах, как при первом заходе, однако этот бой между магами ничуть не огорчил терпеливо ожидавшую смерть, что ожидала урожай свой.
         В третий раз прозвучал горн над всеми.
         - Третий заход! – в последний раз раздался голос.
        - Карвантиры! – гулко звучал тот же голос. – Всем назад!
         - Теперь наша очередь! – сказал Федя, будто помолился.
        Такая мысль была у каждого карвантира, который нетерпеливо ожидал своей очереди. Почему-то никто из них не боялся умереть в бою, или же просто быть взятым в плен вражеской стороной.
         Маги темной стороны, вопреки ожиданиям не покинули поле битвы, а встали в оборонную позицию, оставляя небольшой промежуток между собой.
         Один воин отделился от армии Теней. Медленно шагая вперед, темный словно прогуливался по бульвару. В руке он держал изогнутый клинок внушительных размеров.
         Федор сразу узнал обладателя «Ястребиного силуэта».
         Илья выглядел куда солидней, чем когда-либо: черные драконьи доспехи отливали тусклыми светами, изящная корона, выкованная из драконьих костей, и черепа, которые были всегда.
         Но было в нем что-то другое, что выделяло его из общей массы темных воинов. Власть над тьмой, которое доверил сам Везульвий, определяло его как лидера Теней.
        Была в нем Сила, которую нельзя увидеть, а можно только почувствовать, и лишь избранные могли это сделать. Эта скрытая, недоступная мощь была за пределом нашего понимания, как понятие бесконечности Вселенной.
         В каждом шаге Ильи, облаченного в доспехи Дальпьера, отражалась сущность теней. Из под ног темного карвантира вздымалась черная пыль, которая еще долго висела в воздухе. Если бы кто-нибудь внимательно посмотрел бы на Оптерона, тот этот наблюдатель заметил, как грас заволновался при виде Дальпьера, героя Щербина.
         Илья остановился в нескольких шагах от первых рядом корпарианцев, в его руке засверкал темной энергии фиолетовый меч изогнутой формы.
         - Я сейчас наблюдал со стороны, за этими заходами, приходами… - начал Щербин. – Зачем все это нужно?! Здесь же нет правил! Это же война!
         - Нет правил! – вторили ему карвантиры, причем с обеих сторон. – Давай настоящую битву!
         - Пусть каждый принимает участие в бою, безо всяких ограничений. И смерть будет нам единой судьей!
         Илья знал, что корпарианцы сейчас как пороховая бочка, и достаточно поднести спичку, чтобы произошел взрыв.
         - Да начнется битва! – прокричал Илья, подняв свой клинок вверх. – В атаку, темные!
         - За Корпарию! – издали в ответ корпарианцы свой боевой клич.
        Грас Орлох с тревогой посмотрел на Оптерона и увидел на его лице зловещую улыбку.
        - Назад! – кричал Орлох, пытаясь помешать безумству. – Это ловушка!
        Как всегда, разумного совета никто не услышал. Корпарианцы, разгоряченные жаждой крови, бросались в бой, с гонором сжимая рукоятки мечей. Кровь кипела в них, обрывая связь между телом и головой. Здравый рассудок давно уступил свое место пьяному безрассудству и ярости.
         Вперед защитниками Ардена выскочила невзрачная фигурка, с саперной лопатой за спиной, покачиваясь на своих коротких ножках, как рыбацкая лодка, застигнутая в море штормом.
         - Ха-ха-ха! – хохотали корпарианцы, дразня гоблина. – Малыш заблудился! Иди сюда, сейчас мы выкопаем твоей лопаточкой тебе могилку!
         Сердце Феди екнуло от ужаса, когда он разглядел гоблина. Наташа тоже поняла, насколько опасен этот маленький чудик с лопатой за спиной.
         Федор ощутил, как время застыло, где гоблин, словно в замедленной съемке, выбросил руку вперед, из которой вылетел сверкающий металлом шариковый подшипник. Едва предмет упал на землю перед ногами корпарианцев, как её глаза ослепил свет, который стал раздуваться в объеме, поглощая всех вокруг.
         - Бах! – взрыв оглушил уши многим.
         Кровавый дождь из останков жертв взрыва окропил землю, вселяя новые приступы ужаса выжившим.
         - Игорь… - с чувством произнес Федя. – Сука!
         - Карвантиры! – кричал Оптерон. – Теперь надежда на вас! В атаку!
        Карвантиры под покровительством Оптерона синхронно бросились в атаку, совершенно не боясь за свою жизнь.
         Коля Баролин, который давно обрел прозвище «Ломающий доспехи», и в игре он имел статус «танка» (ударная сила, которая первая идет в бой), поэтому всегда лез в самый центр битвы, отчего количество ударов, нанесенного ему, значительно превышала количество ударов, нанесенным им врагам.
         Такая, казалось бы, безумная тактика была продиктована его особенной экипировкой. Доспехи быстро разрушались, распадались на куски и превращались в ржавые останки. А вместо старой на Коле появлялась новая броня, которая была крепче прежней и сверкала новейшим металлом, которого словно только что вынесли из оружейной кузницы. Срабатывал принцип матрешки.
         Коля быстро нашел противника для себя. Огромный как скала, зеленый рокит, смахивающий на огра, которого атаковали корпарианцы, махал добротной конструкцией в руке, похожую на дубину. Этот детина был похож на бейсболиста, ибо любой, кто оказывался рядом с ним, получал жестокий удар дубиной, и улетал, словно бейсбольный мяч, высоко-высоко.
         - Эх! – то ли огорченно вздохнул, то ли восторгался Николай, «Ломающий доспехи», идя на рокита в прямой бой. – Где наша не пропадала! Эй, ты громила!
         Трехметровый рокит отправив очередного пассажира в небо, удивленно обернулся на дерзкого коротышку с ведром на голове, которые прыгал вокруг него, размахивая кувалдой.
         - На! – издал рокит хриплый бас.
         Удар дубины пришелся по его торсу. От этого удара по телу пробежала очень мощная вибрация, а доспехи его, треснув, превратились в труху. Как обычно, по мановению невидимой волшебной палочки, на Коле образовалось новые пластины брони.
         - Моя очередь! – хмыкнул карвантир, стряхивая пыль от старых доспехов.
         Шипастая голова Колиного моргенштерна взлетела снизу вверх между ногами рокита, прямо в уязвимое место.
         - Ааааа! – заревел от боли гигант, падая на колени и хватаясь за то место, где у обычной человеческой мужской особи находятся текстикулы.
         Оглушительный крик рокита оказался осязаемым не только слуха, но вообще. Николая смело невидимой метлой от воздушного потока, который чудным образом порождался ротовым отверстием покалеченного рокита.
         - Ты в своем репертуаре! – прокомментировал Андрей, который был рядом.
         - Сзади! – спокойно ответил Баролин.
         Веник мгновенно понял предупреждение своего друга и увернулся от копья, которым его хотели проткнуть как жука. Этим недоброжелателем оказался вражеский карвантир в плаще, с копьями за спиной.
         - Веник!! – тревожно произнес Коля. - Это игрок…
         Баролин не успел договорить, как копье полетело в Андрея.
         Бедуин, то есть Андрей, увернулся от копья, вынув один из мешочков, что висели у него на поясе, и бросил его себе под ноги.
         Маленькие смерчи из пустынного песка взлетели вверх, окутывая Веника со всех сторон. Копейщик, который атаковал его, закашлялся в пыли
         - Я здесь! – Показался высокий бедуин Андрей из столба пыли. – Попробуй мой песочный десерт!
         Копейщик развернулся, чтобы атаковать его, как бедуин пропал из виду.
         - Лови! – послышался голос из песочного мини-бури.
        Копейщик почувствовал, как в его тело врезалось увесистый предмет, который впрочем, не нанес вреда ему. Он поднял  предмет и увидел, как от него торчала тонкая веревка, конец которого уходил в песочную бурю
         - Аревуар, ублюдок! – услышал Копейщик.
         Маленький озорной огонек, вынырнул из песочного тумана, и быстро бежал по нитке к брошенному предмету.
         - Бах! – ослепила зеленая вспышка Копейщика.
         Яркое зеленое пламя, порожденное бомбой бедуина, поглотило Копейщика.
         Но недолго праздновал свою победу бедуин. Сзади подобрался другой темный карвантир и оглушил Андрея ударом исподтишка. Кажется, это был гоблин с лопатой за спиной. Веник припал на одно колено, прикрываясь.
         - Ве-е-е-еник! – Заорал Коля, заметив, как Андрей упал на землю, смертельно пораженный ударом лопаты.
        - Позорная комбинация получилась! – с побелевшим лицом произнес Андрей.
        Через мгновенье из его тела вылетела прозрачная субстанция, похожую по своим очертания на павшего бедуина. «Ломающий доспехи» с гонором бросился на гоблина, и опустил тому на голову свою кувалду. Гоблин увернулся в сторону, залез на спину Коли, и забросил что-то в щель между пластинами доспехов.
         - Слезь с меня, уродец! – Баролин скинул со спины гоблина.
         Он размахнулся кувалдой для нового удара, как вдруг доспехи его вздрогнули, изрыгая дым изнутри. Коля почему-то охнул, обронив свое тяжелое оружие. Броня его, получив очередную порцию повреждений, работала исправно, сбрасывая старый слой, и покрывая тело Николая новым слоем.
         Вот только на этот раз доспехи не спасли его. Иглар, а это был он, нашел ахиллесову пяту, и обратил преимущество Баролина в уязвимость.
         «Ломающий доспехи» медленно упал на землю, орошая кровью уста. Тела Коли и Андрея стали испаряться, превращаясь в белесый туман, который уходил в небеса. Тут же на помощь прибежал Блякин, но, как и Коля, он опоздал
         - Нет! – Федор понял, что к чему.
         Он уже не мог стерпеть подобных выходок со стороны гоблина, который стал для него заклятым врагом, несмотря на союз против Даркнола.
         - Замес! – заорал Федор во всю глотку. (Замес – битва, в которой участвуют все герои или по крайней мере большинство, то есть битва, которую нельзя пропустить).
         Он швырнул фаербол против Иглара, но тот исчез подобно ниндзя, оставив после себя дым.
         - Замес, говоришь! – раздался крик сверху.
         На землю рядом с ним очутился еще один темный. В руках у него был широкий, светящийся фиолетовым огнем, меч изогнутой формы.
         Меч грозно издал клекот ястреба, и выбрал Федора своей первой жертвой. Наташа которая прибежала на замес, резко подставила свою руку с черепом под удар меча.
        - Нет! – Блякин пытался оттолкнуть девушку в сторону, но не успел.
         - Мя-а-а-а! – жалобно проблеял череп муфлона, приняв на себя жестокий удар от врага.
         - Наташенька! – с издевкой произнес темный с мечом. – И ты здесь, родная!
         Сомнений не было - тот, кто назвал её по имени, несомненно, обладал Ястребиным силуэтом. А у такого клинка единственный хозяин.
         - Илья! – вовремя воскликнули Федор и Наташа.
         Наташа машинально прицелилась из черепа и выстрелила дротиками, которые как мячик отскочили от брони Ильи.
         - Это что?! – лицо Илья выдало иронию в ответ на атаку Наташи. – Дротики?!
         На помощь к ним уже прибыли Аргримм, Рада, и вместе с ними остальные карвантиры
         - У тебя есть что-нибудь помощнее этих иголок?! – кричал Аргримма, готовясь к новой драке.
         - Стрелы! – ответила Корытова.
         В этот момент со стороны темных прибыло сразу четыре карвантира, которые хоть и были похожи друг на друга, но явно отличались по возможностям.
         - Ищи слабые места у врагов! – советовал Аргримм, вступая в схватку с карвантирами. – Выцеливай!
         - Пробовала! – Наташа увернулась от смертельного тычка копья в её прекрасную грудь. – Урод! Прикид мне решил испортить!
         Её нога успешно достигла соперника, и тот, роняя копье, отлетел в сторону от неожиданно сильного удара.
         В это время к темным неслись на всех копытах еще союзники, на этот раз кентавры во главе с Урахом, лидером их племени. Аргримм, зная насколько опасны эти твари, решил изменить тактику! Его взгляд упал на Наташу, которая стреляла своими дротиками, которые впрочем, не приносили нужного результата.
         - Стрелы, говоришь?! – задумчиво спросил Аргримм.-  Рада, хватай её спину, и держи крепко!
         Радыля послушно обхватила её сзади за поясницу, словно борец, который решил прокинуться мостиком назад. А гном выхватил копье, которое чуть не убило Корытову, и вложил его между рогами черепа муфлона.
         - Ээ! Вы чего? – Наташа ничего не понимала. - С ума сошли?!
        Девушка была удивлена поступком гном, оценивая длину копья в пару метров длиной.
         - Тихо! – велел Аргримм, аккуратно вкладывая древко копья между рогами муфлона.
         Небольшое стадо кентавров со стороны темных неслось на всех парах прямо на них.
         - Видишь кентавров? – спросил гном.
         - Ага! – подтвердила испуганная девушка.
         - Наслаждайся! – сказал Аргримм и стал оттягивать копье назад, закрепленное паучьей тетивой.
         Гном, взял на прицел кентавров, отпустил конец копья. Корытову слышала, как череп на её руке издал звук, похожий на блеяние, и её правая рука бешено вибрировала. Гигантское копье с ужасающим свистом пролетела мимо неё, обдавая сильным порывом ветра.
         Наташа по инерции упала вперед, увлекая за собой Раду. Аргримм отлетел назад, от сильной отдачей выстрела.
         А импровизированная стрела легко летела вперед, пронзая тела кентавров. Казалось, ничто не остановит снаряд, пущенный черепом муфлона.
         - Бам! – раздался звук.
         Чья-то уродливая рука поймала стрелу прямо на лету.
         - Урах! – прокричали кентавры, уцелевшие от стрелы.
         Огромный вождь кентавров по имени Урах держал копье-стрелу в своей руке, а глаза его, густо поросшие бровями, медленно ворочали из стороны в сторону, ища того, кто пустил стрелу.
         - Вы только их разозлили! – сказала Наташа, поднимаясь и отряхиваясь от пыли.
         Урах услышал её голос и, швырнув копье в девушку, бросился вслед за ним. Наташа увернулась от копья, но тут же была сбита с ног Аргриммом.
         Урах, подобно локомотиву, на всех копытах пролетел мимо них, размахивая своими огромными ручищами. Его тело исполняло роль второго снаряда, в то время как первым оказалось копье.
         - Уходите отсюда! – кричал Аргримм. – Оставь его мне!
         Наташа стояла неподвижно, глядя в глаза несущего на него почти четырехметрового монстра.
         - Уходи! – громче повторил гном.
         - Он зомбирует её! – крикнул кто-то, кажется это была Радыля.
         - Рада! – кричал Аргримм. - Забери её отсюда!
        Колдунья кивнула в ответ, и посмотрела на побитое и горевшее рядом дерево, которое неожиданно зацвело, будто ничего не было, и ветви его нежно сплелись вокруг Наташи, защищая её от смерти.
         - Уходите! – велел гном.
         Урах, вождь лесных кентавров, уродливый получеловек-полулошадь, разогнался для удара словно баран, и, выбрав целью Аргримма, бросился на него.
         Аргримм соединил руки над головой, и в них появился призрачное подобие молота. Когда между ним и Урах осталось несколько метров, гном издав клич на чужом языке, ударил молотом по земле. Земля поглотила удар в себя, и в ответ издала звук, похожий на женский стон.
         Магический молот превратился волну, которая ушла под землю. Узкая волна, бороздящая грунт, столкнулась с телом кентавров, раздался взрыв.
         По земле от столкновения с помехой пошла новая волна, но уже круговая. Всех, чьи ноги, копыта или иные конечности касались в землю в момент удара, смяло и подбросило вверх. Сейсмологическая активность возросла многократно, и земля задрожала, обнажая трещины повсюду. Рада вовремя ухватилась за ветвь дерева, и взлетела вверх.
         Урах, чье тело уже падало вниз в свежую пропасть, был мертв от смертельного альянса гномьей силы и магии Салтаров, которые когда-то вложили всю свою мощь в этот молот.
         Не только вождь кентавров пал от удара Аргримма, многие пострадали от смертельной волны. Из врагов выжили лишь тени-карвантиры, оглушенные ударом Аргримма. Кентавры провалились вниз, под землю, вместе со своим предводителем.
         - Предупреждать надо! – это был Федор, по которому пришелся основная волна от эпицентра удара.
         Его нарукавники из клинков превратили в тончайшие щиты, и именно эти щиты спасли от разрушительного импульса молота.
         Наташа проснулась после гипноза, и кричала от ужаса, вися на ветке. Она уже успела подумать, что дерево сожрет её. Рада быстро освободила девушку, пока та не сошла с ума от живого дерева.
         В это время на подмогу светлым карвантирам прибежали королевские отряды в металлических доспехах.
         - Мы прибыли вам на помощь по велению Оптерона! – выдал один из них.
         - Какой от вас толк?! – кричал Федор рыцарям. – Уходите отсюда!
        - Но приказ Оптерона?!
        В ответ перед прибывшими отрядами снова возникла тщедушная фигурка гоблина с саперной лопаткой за спиной. В руках он держал небольшой предмет, который аккуратно бросил в толпу королевского отряда и скрылся в толпе.
         - Бегите отсюда! – повторял Федор рыцарям, в ожидании худшего. – Прошу вас!
        Его никто не послушал, весь отряд молча кинулся в атаку, как их обучали. Предмет, брошенный гоблином, оказался блестящим металлическим диском, с красным шаром в центре.
         - Хлоп! – диск с шаром издал тихий звук.
         Блякин рефлекторно прикрылся нарукавниками, ожидая, что его снесет взрывной волной.
         Однако вместо взрыва вспыхнула огонек, а вместо бомбы Иглара в воздух взлетел шарик, который стал вращаться вокруг своей оси. Шарик раскручивался, набирая обороты, и вокруг него стало возникать, сверкая едва видимыми молниями, магнитное поле. Федя почувствовал, как его нарукавники стало притягивать к этому полю. Не только его оружие и доспехи стало магнитить к шарику гоблина: рыцарей, что примчались на подмогу, прямо затягивало в магнитную ловушку.
         Блякин понимал, что притягивание металлических предметов – не самое страшное. Вскоре его догадка подтвердилась – это все-таки была бомба!
         Поле шарика усилилось еще больше, и воины в доспехах прямо-таки влетели в центр поля. Доспехи рыцарей, оружие, щиты и все, что было сделано из металла, собрались в одну беспорядочную кучу, превращая еще живые тела корпарианцев в отбивную смесь с металлом. Весь этот хаос, в центре которого был магнитный шар, медленно воспарил вверх на пару метров от земли, взорвался, оглушая всякого, кто находился близко.
         Федя успел упасть на живот, прикрыв голову руками. Мимо него резко пролетел крик несчастных:
         - Аа-а-аа! – повсюду раздавались ужасные крики.
        Диск, который превратил доспехи и оружие в смертоносную шрапнель, разлетелся в радиусе несколько десятком метров, убил многих простых воинов и серьезно ранил карвантиров.
        Много душ тогда покинули свои бренные тела. Даже те, кто остался жив, все равно был обречен на мучительную гибель от маленькой бомбой, созданная Игларом.
         Блякина тоже задели металлические осколки от взрыва, но тело быстро регенерировалось от скальпированных ран. Карвантир поднялся на ноги, и в ужасе заметил, что вокруг него лежали трупы, нарезанные на куски металлическими осколками и шрапнелью.
         - Хозяин… - услышал Федор за своей спиной слабый голос.
         Холодея от одной мысли, карвантир увидел Манула и чуть не сошел с ума от увиденного. Кот, не успел спрятаться, и был жестоко изранен, немалый кусок зазубренного металла торчал в боку кота, откуда хлестала темно-красная кровь.
         Страшная тоска поразила сердце Блякина. Он вспоминал тот странный сон, где Манул оказался безлапым инвалидом, мечтающий о смерти.
          Федор аккуратно вытащил кота из рюкзака, его мордочка, испачканная кровью, омывалось слезами. Как было больно видеть смерть своего настоящего друга, самого настоящего.
         Блякин был готов на все, чтобы спасти Манула, даже свою жизнь отдать за кота.
         - Как же так?! – тихо плача, шептал Федор, нежно прижимая к себе дрожащее тело кота. – Почему?
         Рана была смертельной, осколок глубоко вошел в бок под ребра, кот судорожно дышал и пытался что-то сказать.
         Последний вздох Манула и тело его обмякло в руках Федора. Карвантир нежно положил своего друга на землю, встал и медленно повернулся в сторону врага.
         - Мне так жаль! - убийца Манула стоял рядом. - Но моя ненависть к блохастым сильней этой печали!
         Тело Блякина резко пропало в ярком света огня, что родился изнутри. Бесшумно ревущее пламя озарило землю вокруг него, и поглотила почти все его тело.
         Гоблин стоял совсем близко, в руке он держал очередную игрушку смерти, приготовленную для Блякина.
         - Вжик! – Федя молниеносно скользнул рядом с гоблином огненным метеоритом.
         Иглар со злорадной улыбкой, вдруг изменился в лице и побледнел. Ровная полоска на его поясе брызнула ярко-зеленой жидкостью, и гоблин распался на две части. Верхняя часть его тела упала рядом с ногами, которые судорожно дрыгались.
         В нескольких метрах от Иглара в позе ожидания завис Федя, с его правого нарукавника из салтарского сплава стекала бледно-зеленая жидкость, которую на металле нарукавников оставил гоблин.
        - Молоток! – услышал он. – Вот она ярость Дракона! Истинная сила огня!
        В воздухе среди останков тел появился силуэт Ильи, который постепенно обрел четкие очертания. А потом его лицо изменилось, вновь теряя прежние человеческие черты, он медленно стал растворяться в воздухе, как мираж, превращаясь в темный сгусток энергии. Блякин видел как Илья, пролетая возле него, показало свое лицо, с оскалом как у зверя. А потом Илья раскрыл свой рот неестественно широко, пытаясь проглотить его.
         В этот момент прибежала Наташа, которая хотела помочь ему.
         - Стой! Назад! – увидел Федя её. - Он убьет тебя!
         - Они убьют тебя! – перефразировал его слова чужой голос внутри него.
         Сомнения не было, что голос этот был не самым положительной вещью внутри него. Когда Федя осмотрелся по сторонам, он уже не был удивлен, когда услышал этот голос. Небо стало пепельно-серым из-за мрачных туч, а вокруг стояли живые мертвецы, которых Блякин спасал от смерти. Только в этот раз Федор увидел еще кое-кого.
         Рядом с ним, схватившись за голову и раскрыв рот в беззвучном крике, стояла Наташа. Вокруг них собирались орды, искалеченных гоблинской бомбой, призраков, которые тянули руки к ней.
         Зрелище было куда страшней, чем раньше. Мертвецы были повсюду, и все они смотрели на карвантиров. У многих не было головы, рук или ног, они смотрели на него безликим взглядом, пытаясь заглянуть в его душу, чтобы найти её и задушить страхами.
         - Наташа! – кричал Федя Наташе. – Посмотри на меня!
         Его голос потонул в могильной тишине, не принося никакой пользы – Корытова даже не повернулась к нему.
         - Если ты не в состоянии освободить этих несчастных из их бренного тела, - насмешливо шептал голос, - это сделает она!
         - Нет! – Федя сорвался к Наташе. – Не делай этого!
         Девушка обернулась на него, а перед ней появился темный силуэт.
         - Думаю, тебе давали возможность проявить себя! – мерзким голосом говорил силуэт, разделяя их. – Теперь очередь за ней!
        - Наташа, посмотри на меня! – кричал Федор, не в силах обойти незнакомца. – Не убивай никого из них – иначе станешь темной! Окончательно и навсегда перейдешь на их сторону!
         - Я боюсь их! – ответила Корытова, которая смотрела на Федора со страхом сквозь силуэт.
         - Наташа! – с улыбкой сказал Блякин. – Наташа… Я люблю тебя!
         Федор видел, как его слова признания возымели действия. Девушка, которую он давно знал, которая давно работает с ним в одном офисе, которая всегда обходила его вниманием, не принимая его всерьез, и которую он всегда любил, ответила взаимностью, когда кругом были лишь мертвецы. Эта замечательная девушка, в очередной раз, услышав признание от него, наконец-то улыбнулась искренней улыбкой, словно понимала, насколько важны сейчас эти слова о любви.
         Два человека, находясь, бог знает, в каком месте, в окружении тьмы, стояли напротив друг друга и улыбались как идиоты, не обращая внимания на присутствие мертвых и самой Тьмы. Между ними проскочила, буквально проскочила, искра, которая соединила их тела светлым мостом, пронзив насквозь невидимый силуэт, разделяющий их.
         - Нет! – кричал силуэт, пробитый ментальной связью влюбленных. – Здесь нет любви, здесь только мрак! Этому не быть!
         Ментальный мост становились больше, разрастаясь новыми пучками, которые сильнее соединяли Федора и Наташу.
         Силуэт уже перешел на крик, пытаясь вырваться из этого моста между карвантирами. Мост прожигал в нем новые дыры, создавая новые пучки, который усиливали связь между ними. Карвантиры подходили друг к другу все ближе, пока их руки не соприкоснулись.
         А Федор смотрел на Корытову, он был по-настоящему счастлив, и душа его (он реально чувствовал, что у него есть душа) парила от взгляда Наташи, от её улыбки. Он нежно обнял её, прижимая к себе. Федор закрыл глаза и поцеловал Наташу в губы.
         Яркая вспышка ослепила его даже сквозь веки, и оба они пропали в этой вспышке, теряя почву из под ног.
         Илья, который оказался тем самым голосом, который провоцировал на убийство еще ЖИВЫХ корпарианцев, был в ярости от такого поворота судьбы. В его планах было переманить на свою сторону сначала Федю, а потом Наташу.
         Но как темный карвантир ошибался, не ожидая такого удара от ненавистной ему любви!
         Какие могли быть чувства у Корытовой к этому неудачникому, который боится использовать свою мощь, дарованную лидером Теней?
         Зачем Наташа, отреклась от него, спасала какого-то старого гнома, чья жизнь ничего не стоила?!
         Ведь она могла стать его королевой и даже императрицей двух миров!
        Ненависть к любви, как сущности, у Щербина возрастала в математической прогрессии: - сначала эта сука-любовь влюбляет его в эту тупую секретаршу, а затем нагло перед ним сводит Федора, этого неудачника с ней!
         - Хорошо! – возмущению Щербина не было предела. – Вы будете вместе, мои дорогие! До самой смерти!
         - Asghalar! – сотворял заклинание Илья, крича во всю глотку. – Mazerdelam iliarta!
         Федя в бессознании, не видел, как из воздуха соткался темный воин в драконьих доспехах.
         - Helastrum solea! – закончил Илья.
         Вокруг него уже летал целый сонм темных тварей, среди них были те самые Тени-демоны, которые когда-то убили друзей Аргримма. Вся темная орда Теней заревела адским голосом, собираясь в клин, который был направлен на Наташу.
         Илья, ожидая крики несчастных влюбленных, закрыл глаза и в предвкушении финала произнес:
         - Убить их!
         Федя, услышав эти слова, очнулся и, увидев темных, которые уже были близко, чтобы убить их, инстинктивно закрыл глаза и прижался к Корытовой.
         Где-то в своей голове он услышал знакомые звуки, которые слышал ранее. Принимая эти звуки за новый трюк Ильи, Блякин решил не больше реагировать на это, прижав к себе тело Манула и Наташу. В такой ситуации он не боялся смерти, и все те, кого он любил, были рядом с ними.
        Но не знал он, что это был вовсе не Илья, внимание которого тоже было переключено на музыку, что играла совсем близко.
         Легкие звуки лились из струнного инструмента, наполняя сердце спокойствием и безмятежностью. Блякин даже заслушался, полностью обратившись вслух.
         Манас явился неожиданно, как это бывает, когда твой знакомый выходит из автобуса на твоей остановке. Он пристроился удобней на каком-то камне, игра его перешла на быстрый сильный темп. В его руках струны задрожали и заставили воздух вибрировать быстрей, превращая частицы воздуха в носители очаровательных звуков.
         Земля задрожала под ним, из-за спины Манаса образовалось прозрачное облако, портал из иного мира, и стало слышен призрачный топот лошадиных копыт.
         Из появившегося облака за спиной Манаса вынырнул призрачный воин-кочевник на огромной лошади, в руках его было длинное копье и круглый древний щит.
         - Аруах! – прокричал он, и лошадь, под его седлом, встала на дыбы.
         Из облака в ответ явились сотни подобных всадников, ощерившихся копьями и саблями, вылетая подобно пчелам из своего роя. Армия, призванная Манасом, бешеным потоком неслась навстречу темному «ужасу», выкрикивая боевой клич на ходу.
         Музыка Манаса словно наполняла всадников жизнью, заставляя их скакать под темп игры.
         Страшная непреодолимая сила из коней и седоков бесстрашно понеслась вперед. Время застыло в ожидании нового бескомпромиссного столкновения двух сил, которые были бестелесны и неуязвимы для простого оружия.
         Первые ряды обеих сторон сомкнулись в битве, и раздался стон Уриссии. Настолько сильной оказалось магия Манаса, который призвал своих предков-кочевников, что стон мученицы был явственно слышен повсюду, чем до этого дня.
         Из облака Призраков, что парил за спиной карвантира-музыканта появлялись новые и новые силы, благодаря магическому инструменту в его руках.
         Призванные музыкой из иного мира армия, словно цунами, накрыла армию Ильи, сминая всех, как дорожный каток. Темные даже не смогли противостоять натиску из призрачных воинов, которые сметали все на своем пути. Тени стали отступать, разлетаясь в стороны. Многие тогда полегли под копытами призраков, остальные удирали кто куда, лишь бы не сталкиваться с призрачной армией Манаса.
        Впервые Тени, раскрывшие свой боевой потенциал в бою, не могли противостоять музыканту-одиночке. Это был акт большей неожиданности для всех!
         - Назад! – вопил Илья в гневе. – Деритесь, трусы!
         В этот момент его настигла волна из всадников Манаса, и снесло назад вместе с остальными. Напрасно Илья пытался бороться с течением призраков, которые неслись на них нескончаемым потоком.
         - Аруах! – многократно раздавался боевой клич.
         Вдруг музыка стихла, и вмиг всадники, очарованные и призванные музыкой пропали, как пропало и облако, порождающее их. Манас не в силах играть, прекратил свою игру, и руки его были сильно обожжены от раскаленных струн домбры, а Смал, что охранял его от вражеских атак, поднял его обмякшее тело.
         Ничто не дается даром, за все приходится платить! Как и Манас, способный противостоять целой армии, теперь вряд ли сможет скоро играть на своем инструменте.
        Но не зря была принесена эта жертва, ибо от армии тьмы остались жалкие остатки из поверженных демонов, исполняющих теперь роль пушечного мяса, и сам Илья, который был подавлен от одной мысли, что есть кроме него другие, которые владеют магией призыва из потустороннего мира.
         - Браво, карвантир! – раздался голос. – Такая мощь в куске деревяшки! Ты талантливый воин!
         Манас закричал от боли. Все, обернувшись на крик, увидели граса Оптерона, который поднял музыканта вверх за обожженные руки, рядом в воздухе завис беспомошный Смал, пытаясь ударить Оптерона когтями. Аргримм, Рада и остальные добивали остатки врага, и переключились на Оптерона.
         - Что все это значит? – недоумевал Федор, поднимая Наташу.
         - А ты как думаешь, парень?! – спросил Оптерон.
         - Но как же Сагаторн?! – не понимал Блякин, - Неужели предательство?!
         - Сагаторн с самого начала был ненастоящим. – Включился в разговор Аргримм. - Темные обещали Оптерону власть над Корпарией, а взамен потребовали древние книги магии Элементов из запретной библиотеки. Сагаторн пал жертвой предательства, а Оптерон получил его власть и создал двойника по образу короля. А темные получили мощь Элементов.
         - Ты знал об этом и молчал? – удивлению многих не было предела.
         - Такова воля самого Сагаторна. Он исчез, пока его образ не явился мне, когда я падал в пропасть. Именно тогда он мне обо всем рассказал, и потребовал, чтобы я поклялся молчать об этом, чтобы предатель не догадывался ни о чем.
         - Твой жалкий Сагаторн уже не король! – в злобной усмешке произнес Отперон. - Я новый король Корпарии! Вы все будете мне служить! Я верну былую славу павших гассарцев!
         - Скорей я стану трупом, чем присягну тебе на верность! – мрачно произнес Аргримм
         - Будь по-твоему! – зевнул узурпатор. – Убить его!
         Из-за его спины выскочили сарлы, словно бешеные псы, сбили с ног Аргримма и вонзили свои клинкоподобные руки в тело несчастного.
         - Аргримм! – Рада пытаясь помочь, но её тело застыло, словно паралич разбил её. – Помогите!
         - Не надо! – с усмешкой говорил Оптерон. – Такие, как ты, нужны мне!
         - Никогда! – в гневе кричала Радыля.
         Карвантиры тоже кинулись на помощь, но грас словно ждал этого.
         Наташа вновь оказалась в объятьях древесного монстра, спасшего её и Раду, на этот раз им управлял грас, который вселил в дерево злого духа.
         Федор успел убить несколько сарлов, но сам оказался под натиском этих кровожадных тварей.
         - Сагаторн! – Захлебываясь в собственной крови, кричал Аргримм. – Приди на помощь!
         - Он не придет. – Кричал в ответ Оптерон. – Твоего короля нет в живых! А Гассария восстанет из пепла!
         - Сагаторн! – кричал гном, отбиваясь от яростных атак. – Призываю во имя нашей дружбы!
         Как он еще мог кричать, когда все тело его было изрезано когтями смертоносных тварей.
         - Сагаторн! Приди на помощь! Исполни нашу клятву дружбы! Ты обязан…
         Гном захлебнулся в собственной крови.
         - Теперь я король Корпарии! – гордо произнес Оптерон, видя смерть гнома.
         Рада, в объятиях дерева, уже беззвучно плакала, глядя на останки Аргримма, которые уже покинула жизнь.
         - Поплачь глупая девчонка! – издевался Оптерон над колдуньей. – Для тебя это будут последние слезы. Твоя дружба к этому неуклюжему карлику ничего стоит против меня!
         - А что ты знаешь о дружбе? – вдруг раздался голос.
         Оптерон обернулся на голос, но ничего не увидел. Он посмотрел вокруг, но кроме карвантиров, никого не увидел.
         - Я здесь, Оптерон! – сказал некто.
         Рядом с грасом прямо из под земли возник высокий человек, скрывающийся в тумане.
         - Убить! – приказал грас.
         Сарлы, отпустив Блякина, бросились на силуэт, и исчезли в тумане, не издав звука.
         - Если бы ты знал, что такое дружба, - продолжал говорить незнакомец из тумана, - ты бы мог найти для себя единственного настоящего друга, который сделает все ради тебя. Но ты переоценил себя, думая, что цели можно добиться лишь силой и предательством.
         - Но как ты… – Оптерон был растерянности и ярости. – Откуда ты пришел?
         - Я пришел оттуда, куда ты, предатель, меня отправил! Я пришел сюда, потому что мой настоящий друг потребовал исполнить клятву, ради которой он рисковал своей жизнью.
         Силуэт вышел из тумана, и перед всеми предстал Сагаторн. Король был в лохмотьях, но взгляд выдавал в нем настоящего потомка Великих, истинного правителя Корпарии. В его руке были те самые книги, в которых хранились Запретные знания.
         - Я убил тебя с помощью темной магии! – Оптерон не мог поверить глазам. – Я заточил тебя в долину Теней, в самое темное место во всем мире, откуда нельзя уйти.
         - О да! – Сагаторн горько усмехнулся. – Я по достоинству оценил твои старания! Я нигде не видел столь преданных своему делу палачей, что истязали меня.
         - Вот только ты не учел одного, - продолжал Сагаторн. - Что я и Аргримм заключил святую клятву дружбы. Дружба – одна из редких вещей, против которой бессильны даже сами Великие!
         - Ты не Сагаторн! – кричал в ярости Оптерон. – Ты самозванец!
         - Это ты самозванец! – парировал в ответ король. – Самозабвенный лицемер, для которого нет ничего святого! Я дал тебе все, забрав тебя с пепелища твоей павшей страны! Но ты предал меня!
        - Ты унизил меня! – воскликнул в сердцах Оптерон. – Ты дал мне жизнь, чтобы унижать меня, чтобы я каждый раз вспоминал, когда погибал мой народ от твоих рук.
        - Гордый гассарец! – со вздохом произнес Сагаторн. – Я дал тебе все…
        - Ты лжешь! - грас-предатель бросился на короля, чтобы задушить, но тут же был остановлен. Его тело взлетело вверх, а земля прямо под ним пошла трещинами, откуда в воздух поднимались угольки подземного огня.
         - Тебя ждет теплая встреча, с теми, кого ты когда-то предал! – сказал Сагаторн.
         Огромные костлявые руки вынырнули из огненных недр, хватая за Оптерон. Напрасно грас пытался освободиться от их неизбежных объятий, напрасно он использовал магию, чтобы убить мертвых.
         - Пощади! – Оптерон зашелся в животной панике, издавая дикие утробные звуки.
         - Прощай! – Сагаторн тупо смотрел, как граса забирают с собой мертвые кости, чтобы расквитаться с ним.
         Пласты земли медленно сходились вместе, словно сращивалась. Вместе с исчезающими недрами исчезал голос жертвы, обреченную на вечные муки. Земля сомкнула свою огненную пасть, и уже ничто не напоминало об узурпаторе, лидере безжалостных Сарлов.
         Карвантиры высвободились от чар безвременно ушедшего граса Оптерона.
         - Аргримм! – Рада едва могла говорить сквозь слезы.
         Истерзанное тело гнома медленно остывало. Сагаторн молча присел рядом с колдуньей, которая оплакивала смерть друга. Король раскрыл книгу с запретными знаниями, деловито развернул её одной странице.
         - Darkpsilam! – торжественно начал Сагаторн. – Idoldhum artul stebea!
         - Нет! – истошно орала Рада. – Не смейте читать!
         - Daeste! – Сагаторн продолжал читать. – Daeste eminaturo!
         Тело Аргримма вдруг дрогнуло или так показалось.
         - Пусть лучше я прочитаю! – Рада пыталась остановить короля.
         Мастер Ийо оттащил Радылю и прижал её к себе.
         - Нельзя применять магию Элементов во имя воскрешения! – бесновалась безумная колдунья, пытаясь вырваться. – Лучше я займу место Уриссии, чем король!
         - Apstula Saliargo! – закончил король.
         В воздухе засверкали разноцветные облачки, и тут же земля поднялась на дыбы вокруг Аргримма, подземные корни деревьев обвили руки и ноги гнома, поднимая его тело над землей!
         Радыля боялась пришествия Великих, которые очень жестоки к тем, кто идет против их воли!
         Корни проникали в раны гнома, разрывая плоть. Если бы Федор разбирался в анатомии гномов, то сразу бы определил: где и какие органы расположены у Аргримма.
         Рада не вынесла этого зрелища, и, без чувств, свалилась на руки Ийо.
         Едва на свет показались гномьи сердце и легкие, как в воздухе конденсировались капли воды, которые постепенно увеличивались в объеме. Через миг гном оказался внутри водной сферы, дрыгаясь, как лягушка, по которой пустили ток.
         Вода ушла в землю, и оттуда сквозь небольшие трещинки вырвались язычки пламени. Земля пошла еще большими трещинами, и пламя, подобно гейзеру, выстрелило струей, обдав Аргримма парами огненного воздуха. Словно кролик на вертеле, гном извивался не то боли, не то еще от каких-то внешних импульсов. Органы, что были выставлены на показ, скрывались за ветвящимися корнями деревьев, которые уже были во всем теле, а огонь, словно электросварка, прижигал корни, превращая их в новые части тела.
         Сначала образовались новые ребра взамен покрошенным старым, потом появились новые жилы, которые на глазах росли и проникали во все конечности гнома.
         Когда все тело Аргримма затянулось, как одна большая рана, прямо на него подул сильный поток ветра.
         Легкие увеличились в объеме, наполняясь в объеме. Сердце, что умолкло несколько минут назад, забилось – сначала медленно, а потом быстрее, наращивая темп ударов. На местах затягивающихся ран появилась новый кожный покров.
         Далее появился волосяной покров, который стал медленно покрывать Аргримма в тех местах, где он должен быть.
         Корни, покрытые коркой сгоревшего слоя, на глазах исчезли, аккуратно опуская на землю гнома. Через минуту земля вновь покрылась свежей травой и цветами, будто здесь ничего и не происходило.
         Ийо посмотрел на Сагаторна, тот молча кивнул в ответ. Библиотекарь, аккуратно уложив Радылю, вынул из кармана флакон, открыл его и поднес к лицу Аргримма. Последний вдохнул пары жидкости из флакона.
         - Сарлы!!! – резко вскочил гном, схватив Ийо за шею.
         - Аргримм! Это я! – задыхался Ийо в сильных гномьих руках.
          Гном огляделся по сторонам и был озадачен:
         - Но я… Меня же… - он растерянно говорил.
         - Отпусти его! – напомнил Сагаторн.
         Ийо, полузадушенный от железных объятий новоиспеченного Аргримма, мягко упал на землю, удерживаемый гномом.
         - Ты как? – участливо спросил король.
         - Словно переродился. – Кратко ответил гном, пытаясь подняться.
         Он только стал на ноги, как вдруг заревел от боли.
         - Фантомные боли! – заметил Сагаторн. – Это пройдет!
         - Столько сил ради одного дряхлого старика! – сказал насмешливый голос.
         Они все обернулись на голос, увидев Илью, который скрываясь от всех, наблюдал за ними. Илья насквозь был пропитан тьмой, это было неворуженным взглядом – пылающая аура пробивала естественную маскировку, источая черным тонкий дымок, который исходил из его драконьих доспехов. Никакая причина не способна Илью изменить свою сущность против тьмы. В руках его пылал Ястребиный силуэт, вызывая у очевидца не самые светлые мысли!
         - Это называется дружба, карвантир! – сказал Сагаторн.
         - Ммм! – задумался Илья. – Дружба, говоришь? Я ненавижу это слово!
         - Послушай меня, карвантир! – просил король. – Отрекись от Теней!
         – Дай мне причину, Сагаторн, и прислушаюсь я к твоему совету! – сказал Илья, ставя меч перед собой, как рыцарь перед боем.
         - Причина не есть повод, чтобы измениться в лучшую сторону! – заметил Сагаторн.
         - Почему ты думаешь, что отречься от могущества и вечной власти - есть лучшее благо? – Спросил Илья. - Везульвий уже не в силах справляться властью, которую ему доверила сама Тьма!
         - Везульвий?! А для чего он тебя вызвал, твой учитель и предшественник? – спросил Сагаторн.
         - Этот старый сгусток темной материи уже распался давно, когда передал мне свою власть! – хвалился Илья. – Он думал, что я буду подчиняться ему, как собачка! Я избавил его от страданий и избытка воспоминаний!
         - Везульвий на это и рассчитывал! А ты пришелся ему по своей натуре, и претворил его планы в жизнь.
         - Не понял? – Илья был озадачен. – Я знаю, что пришелся, но почему он ожидал, что я уничтожу его и заберу власть?
         - Ты действительно думаешь, что Везульвия, истинного хозяина одного из самых темных миров во Вселенной, так легко убить? – спросил Сагаторн. – Ты считаешь твоего учителя обычным правителем, который лишь успешно держит власть в своем разрушенном замке?
         Король Корпарии благодушно рассмеялся, как смеется взрослый человек над словами глупого ребенка.
         – Везульвий – не просто могущественный демон, владеющий темной магией и армией себе подобных. – Продолжил Сагаторн. – Это Великий, ставший на сторону Тьмы, по велению мудрейшего Баланса! Везульвий принял на себя власть Тьмы не из-за тщеславия и амбиций, подобно тебе. Это решение было необходимым для него, чтобы зло продолжало существовать в противовес добру.
         Спустя много времени, когда Везульвий не выдержал бремя власти, он решил найти себе преемника, чтобы обрести свободу и покой. Этим преемником стал ты, мечтающий о вечной власти и славе лидера. Но на самом деле ты обрек себя на вечные муки!
         - Меня больше волнует твоя смерть, точнее её исполнение! – Илья уже не слушал Сагаторна. - Сейчас ты и твоя жалкая куча воинов умрут так же, как умер Везульвий!
         Илья выделял абсолютно темную энергию, которую невозможно уничтожить. В его глазах горели два злых огонька, которые мерцали на солнечном свету, подобно индикаторам мощности Вечного двигателя, который никогда не угаснет и будет работать, не переставая. Вся рать темных воинов была сосредоточена внутри карвантира, усиливая его мощь многократно.
         - Илья! – вмешался Блякин. – Неужели ты настолько слеп, что не замечаешь разницу между игрой и жизнью. – Даже если этот мир сотворен ради удовольствия, ты все равно не ценишь чужие жизни.
         - Я и в нашем мире, созданный для нас, буду убивать. – Лукавая улыбка появилась  на лице темного. – Что есть наша жизнь, Федя?
         Правильно, игра! – ответил Илья за него.
         - А что будет, если ты, Илья, проиграешь?! – вдруг спросил Федор.
         - Молодец, Блякин! – восторгался Щербин. – Теперь-то я вижу того парня, который хочет взять реванш!
         - Ты помнишь тот день, - Илья перешел на торжественный тон, - когда я выиграл тебя в одну интересную игру, а потом сплясал на столе! Ты помнишь, чтобы проиграл мне, и я был искренне рад твоей победе!
         - О, да! Виктор Павлович оценил твой танец на столе! – Федор вспомнил тот день.
         - Сейчас суть не в этом, мой друг! – перебил Илья. – Ведь ты же всегда хотел взять реванш в игре со мной, чтобы выиграть партию против меня! Не так ли?
         - Неужели ты уничтожил столько людей, ради того, чтобы у меня появился смысл бросить тебе вызов?! – Федор начал понимать, куда клонит темный коллега.
         - Ты догадлив, но ты имел в виду этот мир. А я имел в виду мир, откуда мы произошли! Самый что ни есть настоящий и реальный мир, в котором появится НОВЫЙ МИРОВОЙ  ПОРЯДОК!
         - Ты не сделаешь этого! – воскликнул Блякин!
         - Я бросаю тебе вызов на дуэль, Кладо! – Илья вонзил свой меч в землю, отчего трава, росшая на ней, пожухла.
         - Если ты проиграешь, - продолжал темный карвантир, - оба мира падут под моим гнетом! Если победа останется за тобой – я, Дальпьер, как лидер Теней, уйду в вечное забвение!
         Федя тревожно посмотрел на Сагаторна, и увидел, как король Корпарии понимающе кивнул ему в ответ.
         Исходя из жеста Сагаторн, Блякин понял следующее:
         - Сагаторн, прямой потомок Великих Драконов, который вырвался из некоего подобия ада, чтобы применить запретную магию Элементов, во имя спасения настоящего друга.
         - Сагаторн, потенциальный Великий, который обладал абсолютной властью над Корпарией, и не каждый из королей мира сего способен противостоять ему в битве.
         - Сагаторн, который явно имел все шансы уничтожить Илью, не вызвался защитить оба мира, чтобы отправить темного выскочку в небытие.
         Потому что Илья вызывает на бой именно его, карвантира от светлой стороны. И ведь все по правилам - только странники, пришедшие в этот мир, чтобы развязать войну, именно они смогут закончить войну, которую они вынуждены были развязать по велению Времени.  От Блякина зависела судьба двух миров – этого и родного.
         - Я принимаю твой вызов! – серьезно ответил Федя.
         Нарукавники его приняли форму раздвоенных клинков, которые когда-то носили ассасины. Пламя поглотило его верхнюю часть тела.
         - Всем отойти назад! – велел Сагаторн.
         - Разве есть в твоих словах смысл?! – цинично заметил Илья. – Наш бой будет безжалостным для всего живого! Все вы падете от нашей битвы!
         Федор не стал ждать ответа короля, он собрал весь огонь со своего тела, и, сконцентрировав его в центре груди, выстрелил фаерболом, то бишь, огненным шаром. Тепло, покинув Блякина, заставило его почувствовать холод пустоты.
         Илья не шелохнувшись, встретил шар, а дальше стало интересней, - тело его разделилось на две копии, одна из которой осталось стоять на месте, а вторая копия улетела назад, которая, судя по всему, приняла удар Федора.
         - Что с тобой? – с издевкой кричал Илья, замечая как Блякина трясет от холода. – Я еще даже не начал, а ты уже дрожишь от страха.
         - Огонь – жизнь! Холод – смерть! – услышал внутренний голос, трясущийся от холода, Федя.
         - Я не понял! – вслух сказал в ответ он.
         Федор вместо ответа получил удар в грудь. Темный сгусток энергии в виде волны накрыла его, отбросив назад на несколько метров.
         - Я не сомневаюсь в твоих способностях соображать! – Восклицал Илья. – Ты всегда был тугодумом, как твой кот!
         Новая волна от темного воина снова подняла его в воздух, и Федя, отлетев назад, свалился прямо в огонь от горевшего неподалеку.
         Резкий перепад температуры вызвал в нем яркие неприятные ощущения раздражающей боли.
         - Что же ты так неаккуратно падаешь?! – издевался Илья, усиливая пламя, что в итоге поглотило Блякина. – Или тебе все равно?
         Все чувства, кроме слуха, у Феди отказали. Он слышал женские крики, кажется, это была Наташа, в его голове стоял настойчивый гул сердцебиения, который бывает моменты, когда у человека высокая температура, и он отчетливо слышит, как бьется его сердце.
         - Сердце! Тебе не хочется покоя! – вспомнилась песня.
         Почему-то слова именно этой песни в такой критический момент пришел в Федину голову, когда он оказался в ревущем потоке огня.
         Сердце стало биться настолько ожесточенно, что все его существо уже не могло не реагировать на что-либо другое. Количество сокращений сердечных мышц зашкаливал, и снова раздался внутренний голос:
         - Огонь – жизнь! Холод – смерть!
         Слова, которые Блякин услышал в шуме ударов сердца, сразу прояснили ситуацию.
         Федор, который напрягал свои мышцы в момент напряжения, расслабился. И сразу сердце успокоилось, уменьшая темп ударов.
         Нежное тепло от его сердца потекло по жилам, наполняя его новой силой. Органы чувств заработали сразу, и Федя увидел, как перед ним бесновался левитирующий демон.
         - Ты еще жив, мой друг и коллега! – кричал демон.
         Федя, сидящий в центре бушующего огненного столба, не узнал в демоне Илью Щербина, который окончательно лишился прежнего облика и явно нуждался в госпитализации в клинику для душевнобольных.
         - Тебе еще холодно?! – орал безумец, вкладывая свою мощь в пламя. – Сейчас подброшу дровишек, чтобы согреть моего дружка!
         - Мне для тебя ничего не жалко! - Температура воздуха вокруг Феди давно перевалило отметку в несколько тысяч градусов, отчего все вокруг исчезало в адском пламени.
         Однако пламя стало стихать, ибо Илья уже не мог совладать с такой бушующей силой огня, и решил остановиться.
         Когда огонь стух, Илья увидел обугленное тело.
         - Сгорел на работе! – мрачно добавил он.
         - На нашей работе это не впервой! – Услышал темный демон.
          Он развернулся, увидел Блякина, который вонзил свои нарукавники прямо в сердце Ильи.
         Илья, демонстрируя мерзкую улыбку, схватил Блякина шею, и, воспользовавшись этим, поднял Федора над землей.
         - Ты мелко плаваешь, используя подобные методы боя против меня! – Илья сжимал горло сильней, не чувствуя боли от пылающего пламени Блякина. – А сражаться со мной в подобной форме – просто оскорбление для меня.
         Федя не слышал, что говорил ему темный силуэт. В его глазах фигура Илья увеличивалась в размерах, затмевая собой все пространство для глаза. В голове стало душно и густо, словно кто-то налил ему в черепную коробку свежесваренный кисель.
         - Ты извини меня, - продолжал Илья, его тиски практически сжали до предела. – Насчет тепла для моего дружка я немного погорячился!
         - А сейчас, - Илья говорил, видя, как Федор уже закрыл свои глаза, - ты переживешь свою смерть и новое рождение. Но это рождение будет в этом мире, и моя армия пополнится преданным генералом, что поведет тебе подобных воинов, которые сроднятся с адским пламенем из твоего сердца.
         Из всех отверстий Феди стал выходить бело-желтый туман, подобной сигаретному дыму. Илья стал втягивать этот туман, как наркоман, который выкуривал травку.
         - Как бы это банально не звучало, - Илья закрыл глаза с наслаждением, - твоя душа принадлежит мне!
         После этих слов Федор, словно кто-то им управлял, поднял руки над головой, как будто сдавался на милость врагу. В воздухе теперь становилось очень холодно, и даже пошел снег.
         В небе среди белых облаков появился нечто странное, очень похожее по своим очертаниям на голову дракона. Глаза Блякина широко распахнулись и загорелись белым огнем.
         - Что за… – спросил Илья, не замечая небесного феномена. – Я ведь только начал?
         - Прощай! – просипел Федор и хлопнул ладонями с силой.
         - Ярость дракона! – восторженно прошептал голос внутри него. – Свершилось!
         По всей Корпарии пронесся стон Уриссии. А небесный дракон, что парил на небесах, обратил свою голову на Федора и Илью, и раскрыл свою пасть.
         Яркая вспышка вырвалась из драконьей пасти, и, как бывает после первой сотой секунды взрыва атомной бомбы, осветила все вокруг, и там наверху, где была голова дракона, появился маленькая белая сфера, которая с каждым мигом увеличивался в размерах, создавая бешеные воздушные потоки.
         - Я бессмертен! – кричал Илья, не обращая внимания на усилившийся ветер, который уносил за собой сломанные деревья и руины Ардена.
         - Меня нельзя убить! – крик демона пропал в шумном реве ветра.
         Границы сферы достигли уровня земли, и все было поглощено в белой мгле. Все живое, что было, аннигилировало, едва только встретившись с этим явлением апокалипсиса.
         Наверное, так выглядит один из вариантов конца Света.
         Наступила тишина.
         Безмятежность.
       
         
        25. Удаление паразита.
        Федор лежал лицом вниз, с открытыми глазами. В его груди было пусто, как если бы хирург вырезал бы ему все органы оттуда, освободив пространство между ребрами. Аккуратно повернувшись, он лег на спину.
        Он не чувствовал боли, в его глазах все было ясно и четко. Тело его было чистым и без единой раны, а из одежды были та жа футболка и джинсы, в которых он совершил переход между мирами.
        - Ты молодец! – услышал он знакомый мужской голос.
        Блякин легко поднялся и огляделся по сторонам. Вокруг была белая пустошь и руины, что торчали из земли и были похожие на клыки гигантского чудовища. Неподалеку стоял человек, в котором Федор узнал Сагаторна.
        - Ты смог осуществить это! Ты освободил его! – сказал Сагаторн.
        - Кого освободил? - озирался Федя, пытаясь сообразить.
        - Посмотри наверх!
        Он поднял голову, чтобы посмотреть на небо.
        - Ааа! – упал на землю Федя от испуга.
        Подобно большому облаку в чистом небе парил серебристый дракон, пропускающий через свое тело лучи солнца.
        - Это Даркнол, великий дракон и мой предок! – с улыбкой поведал Сагаторн. – Он не всегда был темным, но однажды его предали, обратив его дух во тьму. Но он спасся тем, что оставил свое сердце, как гарант для своего возрождения во имя Светлой стороны.
        - Мы же убили его! – изумился Федор, – Прямо в игре!
        - Вы уничтожили его, когда он был темным, однако он непобедим. С того момента, когда Даркнол покинул свою темную оболочку, его драконье сердце, по правилам вашей игры, перешло к тебе, как трофей.
        - Я помню это. – Подтвердил карвантир. – В первый же день нового года.
        - И вместе с этим трофеем, ты получил силу Великого дракона.
        - Значит, это все это время в моей голове звучал его голос?
        - Да. – Подтвердил король Корпарии. - Он был в тебе все это время, от битвы со мной в игре до этого момента.
        - Где Наташа, Андрей и остальные ребята? Куда подевались Аргримм, Рада?
        - Карвантиры уже вернулись домой. Аргримм, Рада и остальные ушли в небытие.
        - Они погибли?! – Федя был опечален.
        - Они никогда не существовали и были проекцией вашего коллективного воображения. Создатели игры придумали их, а вы дали им жизнь.
        - Но я не хочу, чтобы он исчезли. – Сказал Федя.
        - Все в твоих руках! – Сагаторн сделал жест рукой в сторону.
        - А как быть с тобой, король Корпарии? – спросил Блякин. – Ведь ты тоже проекция нашего сознания.
        - Нет, мой юный друг! Я Сагаторн, истинный лидер армии Света, призванный бороться против Тьмы.
        - Тогда объясни мне, для чего весь этот кавардак, борьба Света с Тьмой, почему вы призвали нас на войну?
        - Твои вопросы связаны между собой единой нитью. Каждый из вас, обычных людей, обладает немыслимой мощью, которая способна породить новые миры. Но вы привыкли жить по правилам вашей жизни, установленные вашим обществом, во избежания  хаоса. Большинство из вас боятся экспериментировать с жизнью. Вы подобно поезду, который идет по своей дороге, не в состоянии свернуть по желанию или внезапному порыву.
        Вы, люди, потомки великого хранителя Баланса, - подобны морской воде! Когда свежий ветер дует на воду, она оживает, бурлит, вскипает волнами. Вода сносит любое препятствие на своем пути, если в ней кипит жизнь. Но ветер этот порождают амбиции, надежды на большое, именно они дает вам такое могущество
        Ты оказался одним из немногих, кто внутренне борется против пассивности вашего мира, оставаясь внешне спокойным. Ты верил как ребенок в нечто большее, что ждет тебя впереди.
        - Но почему игра? – Задавался Блякин. – Ведь вы могли бы просто похитить нас, заставить нас служить себе.
        - Мы не могли взять силой то, что сильней нас! Ваше появление в этом мире должно происходить по вашей воле. Ибо веление хранителя свято для нас, а вы есть его продолженье.
        - Выходит игра оказалась средством, чтобы призвать нас сюда, не по принуждению, а своей воле.
        - Именно! – воскликнул Федин собеседник.
        - Но чем же мы сильней вас? – спрашивал Федя. – В чем наше превосходство над вами, Великими?
        - Воображение! Фантазия! Мечты! Или стремление к своей цели! – перечислял Сагаторн. – Вы способны созидать целые миры лишь одной мыслью! А мы идем у вас на поводу! Мы живем в тех мирах, которые вы сами придумываете! Как к примеру, Аргримм или Радыля.
        - Вспомни, как твоя жизнь двигалась по замкнутому кругу, из которого ты мечтал вырваться! Ты делал все, чтобы скука не взяла над тобой верх.
        - Да! – задумался Федор. – Все так и было – работа, дом, работа, дом. Замкнутый круг!
        - И ты нашел средство спасения от этого круга! Ты создал себя в другом мире, который давал тебе ту свободу, о которой ты мечтал с самого рождения!
        - Но я не хотел такой свободы! – парень огляделся вокруг.
        - Сейчас важно другое. Ваше явление было предугадано очень давно, когда прекратилась битва между Светом и Тьмой, по велению Баланса.
        - Я не могу понять? - Федор выглядел растерян. – Вы говорите о пророчестве, о приходе карвантиров?
        - Пророчество было сформировано вашим сознанием. Ты оказался одним из немногих, кто боролся против однобразия в вашем мире. Ты подавлял в себе веру в простое чудо, боясь насмешек со стороны тебе подобных людей. Ты избегал от своего мира, увлекался придуманными историями про волшебные миры. Ты боялся открыться миру, и тешил себя игрой, на которую тратил все свое время.
        - Но это было всего лишь увлечение… – Отвечал Федор.
        - …которое привело нас к тебе и твоим друзьям! – закончил Сагаторн. – Темные сразу увидели в вас большой потенциал. Они знали, что от вас зависит исход войны между нами и темными.
        Ты обладал большой, практически неисчерпаемой, силой воображения! И когда впервые сел за игру, которая стала популярной в вашем мире, где ты мог воплотить свои мечты и желания, все мы поняли, что пришло время, когда человечество было готово к войне, которую ждали несколько столько лет.
        - Вы ждали нас, чтобы мы развязали войну?! – задался Блякин. – Зачем? Чем мир не устраивал вас.
        - Такова наша сущность, как впрочем, и ваша. Вы ведь тоже воюете между собой. Ради чего делаете это?
        Федор промолчал в ответ, понимая, к чему ведет Великий в человеческом образе.
        - А что будет со мной?
        - Это тебе решать!
        - А каков мой выбор?
        - Если хочешь увидеть Манула живым, возвращайся домой! Но тогда забудешь об этом мире, как кошмарный сон.
        - А другой вариант?
        - На другой чаше весов – жизнь этого мира, жизнь Аргримма и других, кого ты знал! Если ты выберешь этот путь, то все в мире этом вернется на круги своя. Корпария продолжит процветать, а ты станешь новым лидером королевства. Но в твоем родном мире тебя забудут навсегда.
        - Я хочу домой! – тихо произнес Федор. – Но я хочу, чтобы этот мир вернулся к жизни.
        - Придется выбирать! – король Корпарии смотрел на горизонт, прищурив глаза. – Либо ты уходишь, оставляя этот мир погибать, либо прощаешься со своим миром, который навсегда забудет тебя, и возрождаешь этот мир.
        - Я выбираю оба варианта! – сказал Федя. – Это мой выбор! Я вернусь домой, чтобы увидеть моего кота, но также я хочу, чтобы этот снова мир возродился, чтобы Аргримм, Рада и другие ребята нашли в нем пристанище для себя, чтобы жить своей жизнью.
        - Так нельзя, иначе тебя ждет судьба Уриссии!
        - И что ждет меня?
        - За каждое большое зло, совершенное кем-то в твоем мире, ты будешь испытывать мучения! – спокойно говорил Сагаторн, словно речь шла о чем-то обыденном. – Твоя душа будет кричать от злобы людской, от пороков ваших…
        - Довольно… - отрезал Федор. – Я принимаю эту ответственность!
        Сагаторн поднял свой тяжелый взгляд, словно вложил всю тяжесть той ноши, которую ожидает юного карвантира:
        - Но если откажешься от своей участи у себя дома, оба миры падут от влияния тьмы. И виноват в этом будешь только ты!
        - Я сделал выбор!
        - Будь по-твоему, карвантир! – король Копарии сложил руки на груди. - Тебе лишь стоит пожелать этого!
        Блякин закрыл на мгновенье глаза и вновь открыл их. Небо стало лилово-красным, поднялась пыльная буря, скрывая за собой горизонты. Федя уже не мог видеть из-за пыли или тумана, который становился плотнее, застилая ему глаза. В необычном тумане заискрились молнии, которые угрожающе приближались к нему.
        Удар! – Блякин почувствовал, как мощный разряд прошел по его телу. Ощущения от этого не самые приятные. Все поплыло перед его глазами, лишь молнии поблескивали своей синевой.
        Еще удар!
        - Прощай, карвантир! – услышал Федор последние слова в мире, где его уже нет.
       

        26. Возвращение домой.
        - Сестра! Разряд! – Врач держал в руках дефибрилляторы. Несколько тысяч вольт пробежали по телу пациента.
        - Еще! – по лицу главного реаниматолога стекал пот.
        Снова тело пациента дрогнуло от высокого напряжения, на мониторе аппарата подпрыгнула нить, совершив экстремумы сначала вниз, а потом вверх, и вновь пошла ровной линией.
        - Еще… - словно механоид повторял реаниматолог.
        Новый разряд тоже ни к чему не привел.
        - Время фиксировать? – спросила сестра.
        - Полчаса еще не прошло. – Отрицательно ответил врач.
        - Но…
        - Разряд!
        Медсестра послушно нажала на кнопку аппарата.
        - Есть! – крикнул врач. На мониторе появился пульс, и сердце забилось.
        - Бах! - Лампы, освещающие лицо Феди, брызнули искрой, и в палате реанимации появился полумрак.
        Федор открыл глаза, увидев застывшие лица, закрытые медицинской маской.
        - Где я? – слабо произнес он.
        Лица молчали, словно замерли.
        - Эй! – Блякин много приложил сил, чтобы сказать что-нибудь. – Кто вы?
        - Они не могут ответить тебе! – сказал голос.
        - Кто здесь? - Федя пытался поднять голову, но ничего у него не вышло. – Сагаторн, это вы?
        Он лежал беспомощный, уставившись в потолок. Среди неподвижных лиц врачей появилось еще одно лицо, которое зависло прямо над его головой.
        Незнакомец аккуратно взял его голову, и приблизился к нему:
        - Что будет, если я оторву тебе голову? – вежливо, даже ласково, спросил незнакомец.
        - Я умру! – прямо сказал Блякин.
        - Верно. Твое тело станет бесполезным куском плоти, которое сгниет через некоторое время, если оно останется без головы.
        - Ааа! – слабый крик о помощи вырвался из его груди.
        - Точно так ты обезглавил мою армию, помешав моему преемнику занять мое место!
        - Везу… Везуль… Ве…
        - Он самый, светлый карвантир! – Федор прямо-таки ощущал ауру темного. – Теперь когда, темные остались без головы, я хочу, чтобы ты временно сохранил их для будущего лидера.
        Федя понимал опрометчивость своего поступка относительно своего выбора: остаться в новом мире или отправить этот мир в забвение. Расплата пришла за ним в лице темного властелина.
        - Нет… - пытался сопротивляться он.
        Но что может сделать беспомощный человек против темного Великого. Везульвий, вонзив свои пальцы в тело Феди, разорвал грудь голыми руками вместе с ребрами. Блякин даже не успел вскрикнуть от боли, и потерял сознание от болевого шока.
        Темный наклонился над бьющимся сердцем, и вырвал его.
        - Оно теперь ни к чему! – усмехнулся Везульвий, отбросив сердце в сторону. Он поднес руки к зиящей ране на груди, будто к огню, пытаясь согреть руки.
        - Arhadem suh artham! Espella artam! – раздавались непонятные слова в реанимационной палате. – Sillara artham! Illdurun! Sachedem zapihr!
        Из рук темного властелина стала стекать темная жидкость в нутро Федора, покрывая его внутренности жирным слоем плесени.
        - Peldurun sargpila! – сказал Везульвий, когда процесс заселения закончился.
        Словно разведенный мост, ребра стали соединяться вместе, большое отверстие на груди Блякина стало затягиваться мягкими тканями. А через минуту на столе лежал Федор целый и невредимый.
        - Прощай! – махнул рукой Везульвий бесчуственному парню и растворился в воздухе.
        Палата тут же ожила на глазах, перед ними предстал пациент, у которого не билось сердце.
        - Сердце опять остановилось! – реаниматологи неприятно были удивлены, увидев, как пульс снова пропал. – Сестра, давайте еще разряд!
        - Ааа! – завизжала в ответ медсестра и упала в обморок.
        Возле её ноги лежал красный кусок плоти, который под давлением извергал из себя последние остатки быстро свертывающейся крови.
        - Звоните в отделение морга! – шокированный этим врач, сел на пол. – Пусть высылают бригаду! И зафиксируйте время смерти!
        - Что указать в причине смерти? – тряслась от страха вторая медсестра.
        - Я устал! – вместо ответа сказал врач, вперив свой взгляд в пустоту.
       
        Спустя день.
        В областной больнице, где лежали главные герои, было проведено срочное совещание с участием представителей вышестоящих инстанций, в том числе министерства здравоохранения.
        Были приглашены иностранные специалисты всех направлений, для изучения странного феномена среди заболевших.
        - Симптомы заболевания, – начал доклад Андрей Иванович, главврач больницы: - идентичны практически у всех пациентов. В первое время мы полагали, что по городу гуляет новый вирус гриппа, вызывающий высокую температуру у носителя и утрату сознания.
        - Вы говорите о коме? – задал вопрос профессор, сидящий напротив главврача.
        - Именно! – подтвердил Андрей Иванович. – Все наши пациенты, страдающие от неизвестного недуга, переходили в терминальное состояние.
        - Расскажите поподробнее о симптомах, сопуствующих у этих пациентов. – На этот раз вопрос задал иностранный специалист в области реаниматологии.
        - Симптомы, как я говорил ранее, практически схожи у всех. Учащенное сердцебиение, повышенная температура, наблюдается аномальная гипертрофия некоторых мышц групп у определенных заболевших. Мы провели полные обследования каждого пациента, но почти все результаты анализа ничего не дали.
        - Мы можем говорить о потенциальном явлении эпидемии данного заболевания?
        - Нет. Анализы дали отрицательные результаты на предмет выявления инфекции среди заболевших.
        - Но ведь уверенности нет на этот счет? – сказал представитель из минздрава.
        - Уверенности нет. Но есть другие аргументы. – Заявил главный врач.
        - Какие же?
        - У меня в руках заключение медицинской комиссии. Смерть одного из этих пациентов не единственная причина, что устроить срочный консилиум подобного значения.
        - То есть вы хотите нам сообщить о смерти других пациентов?
        - Наоборот. Остальные пациенты вышли из комы, за несколько минут ранее до смерти пациента Блякина. Самое интересное, что у многих были выявлены странные и тяжелые патологии.
        Слова главного врача больницы вызвали неподдельный интерес у всей коллегии, что присутствовала на совещании.
        - Зачитайте нам медицинское заключение каждого из пациентов!
        - Хорошо! – Начал докладчик. – Начнем с первого пациента.
        Илья Щербин. Возраст – 26 лет, никаких серьезных патологий в истории болезни не наблюдается. После выхода из комы перешел в состояние кататонии. На внешние раздражители реагирует пассивно, все время произносит имя Федор. Мы думаем, это каким-образом связано с пациентом Федором Блякиным. На данный момент проходит лечение в психиатрической больнице.
        - Второй пациент тоже имеет неутешительную клиническую картину. Игорь Полков, 27 лет, с рождения страдал дефицитом кальция, отчего его рост составлял 1 метр 57 сантиметров. При выходе из комы у пациента обнаружился паралич нижних конечностей. Игорь не чувствовает свое тело, вплоть до пояса, в то время как верхняя часть тела прекрасно функционирует. На все вопросы отвечает адекватно, психических отклонений не наблюдается. Однако он испытывает сильнейший стресс из отказа двигательного аппарата, проходит реабилитацию в отделе интенсивной терапии.
        Следующий пациент – Федор Блякин. Данный объект умер, не выходя из комы. Его сердце перестало биться. Несмотря на попытки реанимировать, Федор умер во время процесса. Причина смерти – полная остановка сердца.
        - Вы провели все меры по спасению пациента? – задал вопрос профессор в больших очках.
        - Все. Однако ничего не помогло.
        - А что же будет с его телом?
        - Мы кремируем тело по просьбе его родных. Еще вопросы будут или я могу продолжить?
        - Простите, пожалуйста! – блеснул синими глазами профессор. – Можете продолжать.
        - Благодарю! – главврач перевел свой взгляд на остальных. – Остальные пациенты имеют более благоприятную картину клиники.
        Они вышли из комы без тяжелых последствий для здоровья. Конечно, они тоже пройдут курс реабилитации, но думаю, с ними все будет в порядке.
        Профессор с синими глазами, которые он прятал за старомодными очками, уже не интересовался докладом, и незаметно для всех покинул кабинет.
       
        Спустя неделю.
        - Как нам стало известно! – вещала диктор с экрана телевизора. – Пожар в областной больнице произошел из-за неисправного оборудования в отделении морга.
        Очаг возгорания находился на нулевом этаже, в отделении морга. Пострадавший всего один - это работник морга, обслуживающий кремационную печь. Из его показаний, стало известно, что печь взорвалась сразу, как только он отошел от неё. На месте взрыва не было найдено никого тела, хотя работник утверждает, что в печи должно быть тело мертвого пациента, который умер неделю назад. Администрация больницы отказывается давать информацию по этому поводу.
        Расследование все еще проводится, однако пожарная инспекция все же согласна с версией относительно технически неисправной печи.
       

        Эпилог.
        - Стой, дрянь такая!
        Огромный кот выскользнул из столовой, держа в зубах жареную рыбу. Повар гнался за ним до самой двери, но последний момент кот резко остановился, и повар, споткнувшись об него, растянулся на полу.
        - Стой, гадина! – кричал преследователь, размахивая поварешкой. – Верни рыбу!
        Напрасно он кричал, кота и след простыл. Вырвавшись на улицу, кот осмотрелся по сторонам, и деловитым шагом потрусил в сторону, держа крепко добычу.
        В то время как кот воровал рыбу, возле заброшенного здания бывшей администрации рынка, прямо на снежной земле сидел бродяга, с обросшими волосами и без ботинок. Несмотря на то, что на улице стоял двадцатиградусный мороз, бездомный явно не боялся переохлаждения.
        - Пацаны, смотрите! – сказал кто-то и группа ребят оглянулись на бродягу, сидящего возле стены. – Ему, походу, совсем пофиг на мороз!
        - Ага! – добавил другой.
        - А давайте согреем его! – предложил первый.
        Все сразу согласились помочь ему. Вот только не доброта управляла этими садистами, которым нравилось издеваться над живыми существами.
        Притащив откуда-то канистру, «доброжелатели» вылили бензин прямо на голову бомжу. Бедолага почувствовал запах горючего, но лишь смахнул капли, которые стекали с волос прямо на глаза.
        - Устроим фейерверк?! – с задором спросил пироманьяк.
        - Да!!! – в тон ответили ему.
        - Все назад! – заботливым голосом произнес садист и кинул спичку в бомжа.
        Яркое пламя внезапно охватило все тело, от которого и так пахло ужасно. В воздухе повис запах гари и дыма. Бродяга издал дикий крик, пытаясь что-то сделать.
        - Ууу! – показывали пальцем на горящего человека. – Хорошо горит!
        Мрази явно ожидали подобной реакции от бомжа, искренне радуясь его мукам. Но не знали они, что их жертва страдала не от огня, что пожирало тело бродяги. Страдания его были из-за людской злобы, которая переполняла этих уродов с канистрой.
        - Вставай, хозяин! – раздался неожиданно голос. – Я достал нам обед!
        Пироманы удивленно обернулись, увидев кота, который говорил человеческой речью.
        - Пойдем! – как ни в чем не бывало, поднялся на ноги бродяга, охваченный огнем. – Тебя только за смертью посылать! Я чуть не замерз, пока ждал тебя! Хорошо вот «люди добрые» помогли - согрели меня! Спасибо вам, пацаны, за «доброту» вашу!
        - Что за…? - выродки не верили своим глазам.
        Столько силы было в словах бездомного, что воздух наполнился зловещей аурой.
        Бродяга потянулся руками вверх, как будто разминался, и огонь на нем сразу потух, не оставляя ожогов на его почти раздетом теле. Оборванец поднял своего кота на руки, и, насвистывая мелодию из одной игры, некогда знаменитой в этом мире, скрылся за углом здания, оставляя своих мучителей сходить с ума.
       
        Конец