Забавные ситуации. В самолёте

Одесский аэропорт в разгар лета гудел, кипел и бурлил. Не успевал подняться в воздух один самолёт, как ему на смену садился другой. Пассажиры чётко делились на две категории: прилетевшие и улетающие. Первые были упитанными и рыхлыми, с блуждающими глазами и несколько встревоженные. Но, в первую очередь, их выдавал цвет кожи – бледный, с голубыми прожилками. Пассажиры второй категории отличались некоторой худобой и поджаростью, спокойным взглядом и доброй улыбкой. Кожа их светилась бронзовым загаром, над которым хорошо поработали южное солнце и морская вода.

У Вадима и Тони возникло ощущение в аэропорту, что прилетели они только вчера, хотя миновало две недели. Настолько чудесный и упоительный был отдых, пронёсся как одно мгновение.

В самолёте пару встретили приветливые и улыбчивые стюардессы. Перед стартом пассажиров угостили леденцами, чтобы отвлечь и развлечь их при взлёте. Пока Вадим был холост, у него, сладкоежки, была привычка покупать билет в самолёте в последнем ряду и сгребать с подноса оставшиеся леденцы, если они вообще оставались.

Самолёт набрал высоту, и пассажирам позволили отстегнуть ремни. После этого их стали обносить прохладительными напитками. Как это здорово и культурно! Недаром все плакаты призывают летать только самолётами «Аэрофлота».

Не успели все напиться, как стюардессы стали толкать по проходу тележку с косметикой и прочими безделушками. Когда Вадим увидел духи «Красная Москва», загорелся желанием купить их для Тони. Он взялся за барсетку, но вовремя остановился. Супруги настолько точно рассчитали расходы на отдых, что у них оставалась лишь мелочь на метро для проезда домой.

С мизерной надеждой мужчина стал исследовать внутренности барсетки. И свершилось чудо! Под подкладкой затерялись пять рублей! Для духов этого мало, но для двух коньячков вполне достаточно. Надо же отметить удачное завершение их отдыха.

- За нас! – ласково глянул Вадим, поднимая стаканчик с коньяком. – Я люблю тебя, лошадка!

- А я тебя обожаю, мой поничик! – улыбнулась Тоня в ответ.

Какая у него замечательная жена, подумал Вадим про себя. Как всё чудесно складывается! Сейчас они летят выше облаков, светит солнце и жизнь прекрасна!

Тоня прислонилась к мужу и случайно, либо намеренно, коснулась нежными пальчиками интима Вадима поверх брюк. От такой невинной шалости он буквально взбудоражился. Его скромный отросток набух до невероятных размеров и, казалось, готов был разорвать одежду и бесстыдно явиться наружу. Всё было бы не так страшно, если бы не резкая боль, что пронзила его низ. Вероятно, гримаса исказила лицо супруга. Тоня обеспокоенно посмотрела на него.

- Что-то случилось, дорогой?
- Ничего особенного. Просто в одном месте сильно заболело.
- Сейчас я вызову стюардессу. Может быть, она поможет тебе.
- Вот это вряд ли. Она сейчас исполняет только служебные обязанности.
- Среди пассажиров, возможно, есть врач. Даже если он будет не в состоянии помочь тебе, то хотя бы что-либо посоветует.
- Помочь мне можешь только ты…
- Скажи, каким образом. Я всегда готова помочь тебе.
- Пошли со мной в туалет.

Когда они шли по проходу, Вадим, чтобы не пугать и не смущать пассажиров, держал перед собой барсетку на вытянутых руках на уровне ниже пояса. Паре повезло, что в тот момент туалет был свободен, и они поспешно зашли в него.

Тоня обычно соображала мгновенно, но тогда от волнения в её красивую головку никак не укладывалось, каким образом она может помочь любимому мужу. И только после того, как Вадим закрыл дверь туалета, она догадалась обо всём. Туалет – единственное место в самолёте, где можно уединиться, избегая любопытных взглядов. Обстановка не самая подходящая для релаксации, но другой не было.

Тоня нашла приют для своей опоры на умывальнике, блестящем хромом. Без всякого навигатора, словно на автопилоте, естество Вадима быстро вышло на цель, повинуясь древнейшим инстинктам. Самолёт летел, а пара в нём летала. Они бросились в любовный омут, как голодные, которые несколько дней не держали во рту маковой росинки. Их блюдо было жгучее как мексиканский перец. Это не был заурядный секс, а высшее проявление любви на высоте 10600 метров над землёй. Выше их был только космос. Их было двое, и они штурмовали небо. Время перестало для них существовать.

К реальности любящих супругов вернули стуки в дверь в дополнение к гулу моторов. Вначале тихие, а затем настойчивые и нетерпеливые. А ведь могут и дверь открыть служебным ключом. Это их ещё больше подзадорило и прибавило адреналина с эндорфином. И, наконец, счастливый финал!

Первой вышла Тоня под осуждающие взгляды танцующих пассажиров. Когда нетерпеливый мужчина в форме попытался вслед за ней заскочить в туалет, она охладила его пыл, заявив, что кабина ещё занята. Вадим вышел под злобными взглядами. Уже он шёл по проходу, когда обнаружил, что забыл в туалете барсетку. При возвращении пассажиры были готовы разорвать его. Вадим ещё больше удивился, когда к ним присоединились две возбуждённые стюардессы.

- Вы знаете, кому мешали посетить туалет? – спросила одна из них.
- Понятия не имею, - честно признался он.
- Это был командир экипажа, а по инструкции пассажиры обязаны пропускать членов экипажа вне очереди.
- Простите, не читал ваших инструкций. Обещаю исправиться и никогда не пользоваться туалетом. Вы же не станете высаживать меня в воздухе?
- В воздухе нет, а на земле вас ждут неприятности.
- Вот за это отдельное спасибо. На неприятности мне всегда везло.

Вадим вспомнил об аналогичной истории с ним, только там едва не пострадал не какой-нибудь командир экипажа, а арабский шейх. А пока он постарался забыть об обещаниях наказаний, и ничего не сказал об этом Тоне.

Парочка сидела рядом, глядела друг на друга и смеялась с короткими перерывами. Они сделали то, что редко кому удавалось. Это был настоящий экстрим! Особенно доволен был Вадим, поскольку его боли ушли, словно их никогда не было. А их и в самом деле не было, так, военная хитрость. От такой эйфории и душевного подъёма у него моментально возник стихотворный экспромт:

                Всё выше, и выше, и выше
                Стремим мы наш экстрим,
                И пока живём и дышим,
                Не расстанемся мы с ним.

Стих так понравился Вадиму, что он тут же прошептал его Тоне на ушко.

- Вадичка! Да ты – настоящий поэт! – восхищённо произнесла она.

- Нет, я не Пушкин, я – другой, - скромно возразил он. Хотел что-то добавить в рифму, но ничего не нашёл.

Дальнейшая жизнь показала, насколько он был наивен и самонадеян. Они с Тоней надолго сохранили любовь и без экстремальных вывертов.

А тогда у трапа самолёта пару никто не ждал. Угрозы оказались пустыми. «Аэрофлот» дорожил своей репутацией.


Конец
Кiнець (кiнчик)
The End (happy)
Die Stunde ist zu Ende