Прозрачное зеркало

ПРОЗРАЧНОЕ ЗЕРКАЛО

(1999 – 2012)


Round, like acircle in a spiral
Like a wheel within a wheel.
Never ending or beginning,
On an ever spinning wheel
Like a snowball down a mountain
Or a carnaval balloon
Like a carousell that's turning
Running rings around the moon
Like a clock whose hands are sweeping
Past the minutes on it's face
And the world is like an apple
Whirling silently in space
Like the circles that you find
In the windmills of your mind

«The Windmills of Your Mind», Alan Bergman

#

На кого похож?.... – на Вселенную!
На бесконечный и абсолютный Космос… -
Это мы чего-то хотим, только он совершенен и спокоен,
пребывая в своей медитации на далекие и таинственные звезды…

I

#

то, что я хочу сказать не имеет ни к кому никакого отношения, поскольку мои слова ни кому конкретно не предназначены и этот текст является, вероятно, моим посланием самому себе, или тому во мне, которого я не знаю, но который досконально знает меня - он знает все мои тайны, и в них – все мои страхи - мои потаенные глубины - мою печаль, безумие и мой смех, которым я смеюсь с упоением иногда - потому что я знаю, что бог для воспринимающих мир остается вне тела - для тех же, кто воспринимает мир посредством тела, он остается невидимым и кажется не явным, как дымка утреннего тумана над одиноким в лесу озером -
поэтому он кажется как бы нигде и по этой же причине также не имеет никакого отношения к данному тексту - но внутреннее зрение стирает границы мира

я знаю, что когда что-то рождается, например, эти строки, вмести с ними рождается нечто большее, о чем никогда раньше никто не думал - но тем, кто постигает реальности не разумом, а его отсутствием, небесное светило явлено везде как луч, озаряющий лесные тени вне всяких границ, поскольку все мироздание есть признак его осуществления, признак, который не имеет пределов описания и присутствия

поэтому нечто во мне умолкает, но свет озаряет мои мысли, и я начинаю помнить, что моя печаль располагается вне пределов моего присутствия, а где-то там, где меня нет и куда долетают лишь отголоски моего сознания, но то не я - поскольку я изначально здесь

#

меня заполняют фразы, или то, что я счел однажды своим, они заполняют мое сознание, хотя я не уверен все ли

я думаю одно, и хочу выразить что-то, но оказывается, что за всем этим стоит нечто иное - я задумался, но о том ли я думаю - все время ускользает то, что я хотел - как вспышка - каждая фраза - и нет подходящей формы для речи, для слов, для всего того, что можно однажды произнести

когда я чувствую, что из глубины, как искры, или точнее как волны, или вспышки доносятся фразы, такие как -

«ветер стих…» 

и я снова смотрю в глубину своего сознания, пытаясь там что-то услышать, или увидеть... - молчание… - я боюсь тех демонов, что сидят во мне, но если мне на глаза наворачиваются слезы, то я помню, что сохранил в себе человеческое - как же они милостивы ко мне и как я им сострадаю -

«ветер уж стих… без тебя здесь так одиноко…»

эти стены - книги - бесконечные книги, страницы, черные полоски фраз, знаки букв, бесконечные по глубине смыслы, в которых теряется все - моя кровать - монитор - фотографии - и пучок сухой травы

нам ничего не остается в жизни, кроме подобных перечислений, которые позволяют нам понять кто мы, указывая, чем мы не являемся - я не являюсь тем или этим, не являюсь им или ею, но кто я

я задаю вопрос и не нахожу на него ответа, мое дыхание, единственное, что мне принадлежит, это мое дыхание, которое позволяет мне дышать твоим запахом, твоим бесподобным и пряным запахом - тем, как пахнут твои волосы, как пахнет небо над твоей головой, в то время, когда уже за полночь, и в голову лезет снова всякая чушь, от которой спасает лишь твое имя и убаюкивающий шум ветра

#

пустая квартира, застекленная лоджия, мои друзья со своими детьми куда-то ушли, я сижу на полу и смотрю сквозь открытые ставни в развернутое ночное небо - говорят, что тело реальности бесконечно милостиво и абсолютно безжалостно - как же мое имя? - я силюсь вспомнить

а сансара как песок на зубах, и вкус ее неуловим, но постоянен – в текстах сказано, что где-то здесь все должно быть иначе

кажется, это было в середине весны, где-то на крымском побережье, где волны способны с силой ударятся о прибрежные камни и рассыпаться прохладными брызгами - именно там, где она стояла у парапета набережной и смотрела на море, на волны, и курила, подпирая локоть ладонью, где солнце время от времени то появлялось из-за туч, то снова скрывалось, и где с моря дул теплый, весенний ветер, ласкавший и обещающий скорое лето

потом мы сидели в прибрежном кафе, почти пустом, в атмосфере чего-то нереального и мимолетного, в предвкушении новых событий - это была та атмосфера, при которой она могла беззастенчиво молчать и не спеша пить свой кофе, и я тоже мог молчать, и не спеша пить свой чай, расслаблено откинувшись на спинку стула, и глядя сквозь большое окно на море -при этом она несколько нервно стряхивала пепел с сигареты, так что он сразу уносился морским ветром - и казалось, что это кафе совершенно случайно оказалось здесь, и что именно для нас, и в данный момент, и что иного его смысла быть просто не может, а те, кто принес нам кофе и чай, также не реальны, как и само кафе вне факта нашего присутствия, когда-то до нас, или после нас, с другими людьми, в хаосе предстоящего вскоре лета, когда в неисчислимом количестве и суете сюда съедутся отдыхающие и заполонят собой все вокруг, когда будет слишком жарко и душно, и тесно… – но это когда-то потом и не с нами, поскольку быт противопоказан чувственности, когда ты вдруг проваливаешься в сон, а я сижу рядом и рассматриваю твое лицо, плечи, жесткие от морской соли волосы

она улыбается - ее улыбку можно рассматривать бесконечно долго, так долго, как можно рассматривать лишь лицо самых любимых, самых близких и тех, кто внутри - потом мы прыгаем в море и долго плывем, в бесконечность, где исчезаем, что бы выплыть с другой стороны вечности - потом мы выползаем как крабы на горячие плиты и долго лежим, слушая, как разбиваются волны о черные камни, и прикрываем глаза от слепящих солнечных бликов, играющих на волнах

#

как же ее зовут – я силюсь вспомнить, но мне это не удается - кажется она когда-то говорила мне свое имя - как же я мог забыть его - и каждый раз я забываю ее спросить -

«я буду ждать…»

она живет в городе на побережье; дорога в ее город тянется вдоль бесконечных пустынных пляжей - иногда мне хочется оказаться среди этих пляжей - идти вдоль них, слушая как волны медленно наползают на песчаный берег, как трещит песок под ногами, потом долго сидеть и смотреть, как опускается в море солнце, де-то за облаками, у самого горизонта, там, где небо растворяется в море 

«береги себя… я буду о тебе думать, я буду помнить тебя, я буду знать, что ты есть…»

и все это в каком-то закутке гурзуфа, среди камней, скал и утонувших в зелени домиков, которые как скворечники, и где кипарисы вонзаются в пустоту над крышами, а ветки инжира стелются вдоль заборов и стен, скрывая крошечные дворики - а потом по камням - и перелазить через старый забор в чей-то двор, и оказывается, что это усадьба того самого чехова из которой мы потом ищем выход и находим калитку, и, как и все, пристойно, выходим, прочтя предварительно объявление о штрафе за несанкционированное проникновение на территорию дома-музея этого чехова, а выйдя, она смотрит мне в глаза, где я теряю себя и откуда не могу выбраться до сих пор - сидя в москве, где кроме чехова читать больше нечего

#

порой я не знаю, что ей ответить – мгновения растягиваются слишком на долго и от них невозможно освободиться, но когда они роковым образом схлопываются, остается лишь затягивающая пустота, которая высасывает, и втягивает в себя, липко поглощает лицо, стягивает внутренности, и некуда от нее деется, только бросаться в книги, вчитываться в них, и упускать смысл, терять его, проваливаться в сон, скручивать свое тело, выворачивая его наизнанку, смотреть в одну точку на стене, и шептать, шептать, шептать… - до хрипоты, до сорванных вен и распухших губ

«почему…!!! радость моя… почему…»

почему же!!! – мне или увитые метелями седые перевалы диких, безлюдных и безжалостных гор, до отмороженных пальцев и остекленевших глаз †или ты, или твои прикосновения и бархатная кожа, твои губу, и глаза, в которых я все также утопаю, твои волосы, что оживают в моих руках, твой тихий шепот, и вопросы, до бесконечности, вопросы…
в животе стягивается тугая сила, огнем разгорается пламя, и я разрываю небо, и мчусь в безызвестность и неотвратимое, сгорая и вновь возрождаясь

проклятый вопрос, преследующий меня на протяжении уже нескольких тысячелетий  где же ты моя тихая радость, где же ты мое незакатное солнце и красота неземная? – толи со мной ты всегда…, толи еще где?

хочется убежать от этого – только некуда - хочется вычеркнуть из памяти – но не забывается - хочется думать, что ничего не было – только было - невосполнимая утрата - уходит – и нет ее… шакти!

#

оказывается, что те немногие фразы, вспышки и отголоски, которые долетают до моего сознании, смысла и ценности не имеют - но чем заполнено мое сознание в данный момент - мне хотелось бы…, точнее, мне подумалось, что есть смысл сейчас размышлять о смерти -вероятно, что после этой фразы стоит отправиться спать - но там ничего не ждет, кроме тупика, в который превратится завтрашний день, когда опять придется кому-то что-то рассказывать, и ждать насмешливых, или восторженных, или лживых реплик - будет день, после того как я лягу спать - только страшно и бессмысленно, только что и как, вернее, в чем ценность, в чем жажда - скорее всего ответ есть и я его знаю, только не сейчас - не сейчас и ни здесь - пауза, повисла предательская пауза, а хочется, что бы шел сплошной поток - я смотрю в даль, я смотрю в вечность - откуда эти фразы, когда перед глазами лицо тупика - стена из красных пыльных кирпичей, под которой свален разный хлам, мусор, объедки, и следы мочи, и воняет гнилью и сыростью из соседних подвалов - это как отхожее место на каком-нибудь обветшалом вокзал, где все настолько прогнило, что смысла в коммуникациях, в трубах, стенах, дверях просто не существует, где грязь, и фекалии перемешаны почему-то с кровью, и на стенах она будто запекшаяся, и словно постаменты как жертвенники и на них куски… - я вырываюсь от туда - бегу по рельсам - разрываю металлические сетки, перелажу через ограду, где здесь выход… - стиснуть кулаки, зубы, впиться ими в мягкую ткань плеча, и сорвать с себя одежду и, добежав до моря или реки бросится туда и смыть с себя грязь и ненависть, когда люди милостивы и нежны, а зла нет и никогда не было, только кто это смотрит в спину и целится мне в затылок, моя искренняя, моя нежная страсть, которая пульсирует у меня в висках и разрывает мои губы, обнажая зияющую пропасть, воронку рта - ту воронку, в которую засасывает вечность, вырывает мой язык, срывает покровы губ - любовь моя неземная, спасешь ли ты меня от моего безумия, сможешь ли, когда вечность стягивается вокруг шеи плотным кольцом, когда змеиные бусинки глаз впиваются своим предательским ядом в мою кожу - я жду тебя, сидя на подоконниках старых домов, в подъездах, на лестничных площадках, в шахтах лифтов, и в колодцах дворов, в трещинах, которые разрушают самые прекрасные здания, среди пыли и ветхих камней - и я чувствую, как пульсирует в висках моих кровь, как выступает прохладный пот у меня на лбу - ты садишься рядом, берешь мою руки, гладишь ее, а я не могу произнести ни слова, будто что-то стягивает мою шею, пережимает ее, ты гладишь мою руку, очень нежно, и я вижу как зрачки в твоих желтых глазах сужаются, как лоснится у тебя на лбу черная как ночь шерсть, как пробегает по лицу твоему дрожь, ты смотришь… - спасибо тебе родная, что ты есть… - когда ты вот так смотришь, сжимая мое сердце в своей лапе, своими длинными, тонкими пальцами - но куда ты исчезла мой свет, воссиявший во тьме моего разума, перламутровым горизонтом надежды

внезапно наступили холода - и это в тот момент, когда я лежал в ванной - я лежал там, дремал и думал, потом вылез - потом мне позвонила она - странная женщина с надорванным странным голосом - и попросила разрешения перезвонить мне завтра - она мне неизвестна - мой телефон она обнаружила в сети, куда я время от времени сбрасываю различный хлам - она нашла его там и позвонила мне - я сказал, что, конечно же, она может мне позвонить завтра - и я позвонил ей через несколько минут - странный разговор – о том, что она хотела бы меня узнать поближе, и что ей неловко говорить об этом - а я ей ответил, что, то, какой я на самом деле кроме меня никого не касается - она не обиделась, она продолжала молчать - потом ее голос дрожал - наверное она позвонит мне завтра - а может быть и нет

#

вечер в крыму - бирюзовый прибой на золотистом пляже - бесконечно глубокое, бесконечно бездонное голубое и ясное небо - такое, что оно абсолютно безоблачно - теплый ветер - камыш вдалеке - и бесконечная степная тишина вокруг - и бесконечное, теряющееся в дымке молчание моря - где у дна стайки рыб искрятся как легкие крупицы золота в лучах солнца, пронзающих толщу изумрудно-прозрачной воды, в которой совершенно растворяется твое сознание - на столько, что остается только остановленное дыхание и ясность, пронзительная ясность - 28.04.2007/16:40

я просыпаюсь - я смотрю, как утреннее солнце мягко наполняет комнату, как оно растекается по стенам своими лучами - как тепло - как дышит

#

мириадами тем захолустья пронесутся в сознании образы памяти, откуда-то из далека, там, где память моя хранит незамутненные события и переживания - я вижу невесту, в белом платье, но руки ее в черном, я вижу ее жениха, который мелькает в отдалении, как тень - он идет за нами, или, он идет за ней, точнее, он идет вслед за ней, поскольку ему идти некуда - он не принадлежит себе, он полностью принадлежит ей - старая усадьба, сосны, деревья в цветах, желтые цветы, середина весны, сквозь кроны пробивается мягкий солнечный свет - под ногами трещит гравий - невеста вся в белом, но руки ее в черном - я же присутствую везде, я как имя, которое невозможно забыть и которое невозможно произнести - и вокруг струится дымка судьбы - странная обреченность на эту судьбу - странный юноша, который как тень, и невеста вся в белом, но руки ее в черном - я обнимаю ее и шепчу в самое ухо, которое светится в лучах утреннего мягкого нежного солнца, светится розовым и прозрачным - я шепчу ей, что я не принадлежу себе, я принадлежу ей - а дальше в окнах домов я вижу что-то, что напоминает мне гибель, окончание и крах - она уходит, мелькает, она вечно там, но так же я знаю, что она вечно здесь, где-то в моем сердце, которое она разбивает на части, одна из который принадлежит ей, а вторая нет - и я иду за ней, поскольку знаю, что она вся в белом, но руки ее в черном - она невеста, которой принадлежит судьба

#

беспечные сны – опасные своей непредсказуемостью, в тот миг, когда все светлое становится темным, а темное, становится светлым

тогда начинает бледнеть небо - в тот миг, когда призрачный дракон, пролетая сквозь облака моей души, задевает связки проводов на столбах и флаги на священных деревьях - ты даешь мне шанс увидеть тебя

пусть будет так - именно так как ты решила - вероятно, где-то именно здесь следует слушать Coil: Dark Age of Love

#

последние слова на сегодня, поскольку слишком поздно и нет уже сил продолжать это бегство от самого себя к той иллюзии, которую я пытаюсь найти как смысл, как реальность, как надежду - надежды в этом слишком мало - моя дверь заперта - я сижу в тишине, в глуши, наверное в уединении, и пытаюсь ни о чем не думать, но скорее поддерживаю процесс функционирования, который в данный момент не имеет почти никакого смысла - можно описывать банальности, но не хочется - самое печальное в том, что ее уже нет, той, которую я когда-то оставил - только почему эти воспоминания так настойчивы

я лежу на большом горячем камне, надо мной жаркое, полуденное солнце, никого нет вокруг… шумит море… теплая прозрачная вода… время от времени я сползаю с камня и захожу в воду… и не спеша плыву к горизонту… и слушаю, как вода обволакивает мое тело, держит его… я погружаюсь вдоль солнечных лучей, пронзающих зеленоватую воду до самого дна… и там они играют друг с другом, ворожат друг друга, смеются и искрятся… я расслабляюсь… перестаю двигаться… уже не дышу, и растворяюсь среди пронзающих изумрудную воду золотистых солнечных бликов…

II

#

открой глаза мне… здесь не видно ничего…
и в пыльных рукописях… и на книжных полках…
в твоих руках зажжется серебро…

здесь смерти нет… все остальное эхо…
здесь помнят… любят… ждут… здесь на руках
удержат все и небо у порога…

и ясный вечер здесь блеснет в глазах
в руинах каменных и на лице рассвета…

#

морфей уснул – но слезы на глаза
он видит сны, что так неясны свету
он не печалится – и он не ждет ответа
когда вокруг свирепствует гроза

стада идут – послушны пастуху
им дела нет, куда ведут советы
на этом пастбище вокруг одни приметы
о том, как выкосят траву на всем лугу
 
#

красный свет – закат – багряным выстелется горизонт
и пойдет бродить дворами – в окнах темные провалы
нам шепнут – вы здесь никто

и раскроются дверями наши мысли –
зеркала – треснут острыми краями и проспятся слова

снова вместе – не молчите – на висках застыла прядь
и стучит в окно с незримо перламутровая гладь
твое имя – ветер в поле, море с мачтами в огнях,
лес в дали шумит, как память, заблудившаяся в снах

#

я не в силах уснуть, когда воют метели,
когда замер, уснув на столе монитор,
я смотрю, куда делись вчерашние ели,
что безропотно слушали наш разговор

стопка мятых бумаг 
я лежу на полу, чашка чая, вчерашний забытый омлет,
кто-то ходит, когда никого рядом нет, и пустая квартира,
и в сумраке свет…

сквозь вуаль льется миг  недописанной строчкой…
фотографий ненужный и прожитый смех,
и бегущие в даль облака сновидений,
шепчут свой запоздалый ответ

нас здесь нет

#

разбежаться успеть и тебе прокричать
до свиданья!  пора мне домой  улетаю!
не забудь на мое предпоследнее фото
дописать свою дату и этот привет…
я все помню  не стоят сомнительных взглядов
те мгновенья в которых нас с тобой нет
мы везде, мы звучим мягким шелестом ветра,
залетающим сквозь пелену чужих лет

#

оказаться в придушенной мгле недомолвок,
расписаться на мягких ладонях души
а потом, открывая глаза понимать,
что вокруг пустота…  в первозданной глуши

…и смеяться, и плакать, закрывая глаза,
и искать, кто же сможет ответить, и вспомнить
то, что мы прокричали, рождаясь в пыли
обожженных веками надломленных строчек

верить в миг, когда скрасит забвения стужа
имена, что впечатаны в память снегов
и рассветы замрут, когда время иссякнет
и проснется последний, не видящий снов

#

здесь нет слов  лишь твои имена,
снег, гроза, и пустынные отмели пляжей,
и весна, у которой нет больше примет,
и туман беззастенчиво в волосы ляжет…

нет имен, нет созвучий и воспоминаний…
ничего, лишь туманная гладь пустоты
только ты утомленно на облако ляжешь,
выплывающее из неземной красоты

#

янтарное небо украсит закат  снег искриться,
петляя в полуночной стуже
я усну, и приснится мне неугасимый
на твоих рукавах рассвет

за полночь, звезды укрылись в снегу 
мне не спиться, и снег подступает к глазам,
и уже замирает в сердце призрачной сталью
твой сияющий взгляд в огнях

я шепчу тебе  что же имя твое?
то, что вышито золотом на рукавах…,
а ты улыбаешься также беспечно
и уходишь, сияя в снегах

#

обожди немного  ветер уж стих
на подоконник листьев залетели стопки
и на каждом безымянный стих…

неподписанными они скользят
по потокам судеб и мнений
и луной утопают в глазах,
и в глуши изумрудных видений

в волшебной лодке одиночество и его тень
ясный день недопит, не прожит с закатом
только лишь петляет в камышах огонь
и облака от тоски разрывает

лунной радуги в волосы обруч
сколько нужно полей и лугов золотых,
чтобы вспомнить день утомленно притихший
на руках безымянных ночей

на руках вынесет из томительных снов
образ нездешний с поцелуями в губы,
что бы ты прошептала  я буду твоей
безымянной, и нежно строгой

из озер бездонных я рожу детей,
подарю тебе небо отраженным в небе
и лесами пущу я своих зверей,
что были зачаты в бездонном свете

ветер уж стих, тебя уже ждет,
та, что стоит у порога, 
обласкает и скажет - ветер уж стих,
без тебя здесь так одиноко…

#

здесь не жаль утонувших в пыли
лет, назойливо ждущих ответа
и безропотно спящих в печальной дали,
на краю безымянного лета

и никто вам не скажет как долго рассвет
будет ждать утомленно притихших вопросов,
и ответов, не найденных в этой пыли,
на осколках в лазури уснувшего света

газетный обрывок, сорванный лист, мороженное подтаявшее
в стаканчике - на скамейке случайно ты сидишь –
я случайно как будто бы рядом…

в другой истории, в другой стране, в другом тексте, в заметке с краю, в вырванной странице, росчерком на листе, нервной каплей на твоей реснице
дождем случайным, расплывшимся пятном, – ты смахнешь эти капли –
настойчиво и дерзко – скажешь – хватит…
на этой войне нет достойных и нет случайных – капли…
сорванные с губ слова впечатаны в узоры глаз - в поцелуи
спрячется улыбка и гроза распишет небо узорами твоих откровений

#

мириады твоих смертей –
я запомню каждую – впишу ее в список
росчерком приплюсую горсть камней,
комок земли, букет поцелуев

китайская живопись, лирика, легкие тени, шелк,
речной воды струящийся поток,
дождевые капли, чашка чая – я чуть пригубил… –

токио смотрит – звук – как ты умирала,
озябнув в своей квартире и онемев –
последние строчки случайно упали на скатерть –
как вчерашний снег

#

черной африки выжженные пустыни – где ты среди них – давно забыты –
следы – истоптаны, пройдены в спешке –
тех караванов и погонщиков кривые усмешки…
твое черное лицо, волосы спутанные, глаза – ясные как небесная лазурь -
тебя невозможно описать – ты не здешняя и ты не отсюда,
и где твоя родина, знает лишь бог, твой черный бог из опилок и глины
твоя тишина - твой невидимый снег - душа во тьме
 тени не отбрасываемые при ясном свете
никогда и нигде ты не скажешь мне – сколько времени осталось –
до или после…

#

между нами – расстояния
космос, созвездия и пустынные пляжи
чайки, что качаются на волнах,
знают твое и мое имя
меню в кафе - чашка чая
ты смотришь куда-то вдаль
потом на меня и украдкой

#

пламенем ледяным дыханием шелковой лентой удерживающей твои волосы
я буду
твоим созвездием мгновением вспышкой света
куда бы ни шла ты, я буду всюду
изумрудом на твоей белой шее

заклинанием хриплым криком безумным нищим у твоих ног
пылью втоптанной в серые камни на безлюдной дороге у края ущелья
песком, развеянным над океаном
изнанкой каждой твоей фразы каждой улыбки и шутки
застывшей в уголках твоих губ
к которым мне не прикоснуться, запутавшись в волосах твоих ветром

#

туда, за горизонт, к неведомым нам сферам
где пламя ледяным дыханием шелковой луны
удерживает твой щемящий смех
и волосы – я буду  помнить имя
шептать его во мгле, идти через туманы
к твоим созвездиям, к мгновенным вспышкам света,
куда бы я ни шел

и словно мне почудилось как кто-то
шепнул мне – я здесь, я снова рядом…
у твоих ног
прохладным мрамором к истоптанным ногам
или пылающей, истерзанной душою
прильнуть к безлюдным обжигающим снегам

#

мы знаем, что мы не одни здесь,
что здесь есть что-то еще
мы смотрим и видим движение
там, где прежде не был никто

по воде, вдоль сонного озера
в новолуние стелется рябь
и камыш скрывает тот берег…

тишина – в нас и вокруг нас,
ветер, – связывающий это и то
и на рисовой бумаге
Мао-Мао рисует Ли Бо

#

все приметы растворены
и на все - невзрачны ответы
в те мгновения, когда город
опустился в канавы сна

и витрины как зеркала –
я в них вижу, ты снова будешь
проноситься как свежий ветер
площадями - срывая шелк

колыхаться, шутить, издеваться…
и растерзано улыбаться,
пряча душу в дырявый мешок

#

ваше имя будет записано – ваш телефон и код
ваши стены будут расписаны красками многих вод
ваши волосы, кожа и губы,
ваши глаза и лоб – на полотнах вспыхнут огнями,
иссушая прозрачный пот
томик лирики, поэтика джойса,
мне газданов приснился вчера…  и хельга молча шепнула,
мне не вернутся в себя
я сижу, я смотрю на обои, на то, как на рукавах
зажигаются новые звезды и гаснут, тускнея в словах
как моя собака зевает, как дрожит перламутровый свет,
на висках распуская лазурью невзначай случайный ответ
мне не нужно венцов и покоев, мне не интересны сады,
меня тянет туда, где украдкой, она собирает цветы,
где случайно в прохладной купели она отразится, и вдруг 
взметнет ярко-белыми крыльями, и вспорхнет не зная разлук - 28.04.2007/0:43

#

серебристая вода – снег искрится
я как ветер - ты смотришь мне в след
никуда не деться – ушедшее лето
оставляет нам в память золотистый свет

тень свободы – я думал ты знаешь
если ты спросишь – я не найдусь, что сказать
мое имя случайным взмахом
не запятнанным ляжет в тетрадь

дрожащая степь – ты рядом
я не знаю – это ты или тень –
или просто ветер на ветке присядет,
уткнувшись ресницами в завтрашний день

на песке камышом я напишу – небо
так рядом, что его можно достать…
только рядом все также на ветке ветер
и снег все так же продолжает порхать

потом осень – желтых листьев охапки –
недосказанных слов без припева куплет
и скамейка, промокшая во вчерашнем парке
безутешно продолжает сыреть

потом имя – я читаю в списке –
тот ли дом и та ли страна…
ты сказала мне – в ненаписанных книжках,
ты прочтешь все мои слова

мои ботинки – промокли и тихо
мне стекает за ворот вода
ты моя на том фотоснимке,
или это всего лишь гроза - 21.06.07/2:14

#

караванами вслед за нами
наши образы, будни и сны –
никогда не спящие дети
засыпают под наши мечты –
что ты помнишь, – обветренной кожей
запахнулась душа от стуж… –
а на выветренных карнизах
гулко замерло эхо разлук…
и дыханием греет ладони,
прикрывая серебряный луч,
та девочка в легком платье,
что спасала меня от мук

#

многоточиями – имя,
мелких луж – я тебя не окликну
от чего так тревожно осенью,
когда опадают сады
и яблоки так перезрели,
только поздние все еще там,
повисая на тонких ветках,
с укоризною машут садам

в твоем бархате к нежной коже –
прикоснутся и умереть, -
ничего так меня не тревожит,
как вечерний сквозь заросли свет –
с усмешкой в прорехах веток,
сквозь туманную навь окна,
проникает он в наши ладони,
растворяясь до самого дна

твоих губ с незапамятной болью
промелькнет мимолетная тень,
все открыто и все прилетели,
кроме тех, что исчезли в апрель

@

глядят повсюду – твои глаза
ты в небе осенью, шуршаньем листьев,
и чем-то замершим, и тихим, очень тихим…

#

она вспомнила, когда я замолчал
моя память  ее кожа и волосы
я что-то ей не досказал,
позабыв, как звучит мой голос

по пустынным тропам аллей
в пожелтевших листьях акаций
убаюканный сонный ручей
не поможет и не подскажет

как несет привередливый ветер
первый снег из открытых окон,
где как будто бы растворен и светел
бокалов хрустальный звон

он напомнит – о чем молчит
странный образ поверх этих знаков
он как будто бы в небо стучит
возносясь сквозь туманы оврагов

что вписала ты в ткань дневника
кто прочтет то, что все позабыли
как любила ты,
как ты молила,
как рвалась за строкою строка…

#

и снова все тот же вечер
растрепанные страницы
я в этом парке не вечен
и ты мимолетна как птица

и ты мне надрывно прошепчешь,
что так не любишь прогулок,
что так устаешь от печали,
похожей на дымный проулок

но тянет его обреченность
и ты поспешно уходишь
в растрепанные страницы
в которых ты сходишь с ума

#

в черном стыду, укутанная в шаль
напротив на столе пустая чашка…
постой, здесь был когда-то чай,
мы вместе пили здесь о чем-то замолкая

на наших площадях, в абсурдных силуэтах
мы узнаем себя, когда-то бывших здесь
и в этих именах нам не найти ответов,
кого мы так давно забыли предпочесть

#

мы взлетели уже или все еще нет –
может это все медь, та, что тянет нас в низ
или может быть снег, укрывающий крылья
так настойчиво шепчет, что нам не взлететь

говорят, это солнце едва ли закатится
мне ли верить ему, не смотрящему в низ
говорят эти души объятьями схватятся,
словно скованный льдами карниз

на лице площадей мы как будто растоптаны
мы всё в небо идем, просветляясь на бис
из афиш, из застывших штрихов и видений
мы за уши хватаем недоверчивых крыс

раз ступивши и не оступившись не разу
мы по рекам скользим, мы искримся как срез
по стеклу и на скользких гранитных могилах
мы ногтем нацарапаем души своей крест

#

на островах твоей души
две линии – восторга и печали,
две силы тянущие сквозь круги
в бездонные, хмельные дали…
смотри в лицо – порочный дух –
твоих сердец не видно миру,
лишь имя мне твердят  забудь
две падшие звезды…

#

словно в вечности вспышка огнем серебра…
только где ты, когда не допиты до дна
моросящего осенью грустью дождя
два стакана

мы идем, как по граням осенней луны
две смеющихся в сумраке ночи звезды
у идущей навстречу нам дерзкой зимы
замирают в кружащемся снеге огни

посмотри, что искрится там…  в наших следах
отражается листьев кружащихся бег
словно что-то забыто, или кто-то не смог промолчать,
пока снова не выпадет снег

и на лавке присев две уставших звезды
разгребают носками ботинок стихи
в тех, что жаждут приюта в пустынной ночи
вереницей мелькнут уходящие дни

…и тогда снова вечность поднимет глаза,
погрузив свои веки в воздушный поток,
и шепнет – не смотри, что я так молода
здесь по кожей струится искрящийся ток,
замирая в раскрытых руках…

#

снова ветер шепнет, замерев у дороги,
закружив пожелтевшие осенью листья –
я смотрю, как смеется, присев у порога,
кошка, лапами гладя ресницы - 2004

#

и в распахнутых окнах искрятся созвездья
серебристая пыль на истертых ботинках
я на лавочку сяду – дождусь, когда рядом пройдешь ты,
мелькая в надломленных льдинках

вместе с шумом петляющих в спешке дорог
донесется сквозь утро туманное смех –
и лениво кружа мимо скучных прохожих
на ресницы вспорхнет легкий снег

#

прикоснуться к застывшей в лучах тишине
прикоснуться к чему-то, что мне и тебе
так настойчиво дарит свое откровенье
отраженьем созвездий на пыльной стене

мне напиться вина и уснуть на полу
под столом, где так сладко уснула она
и мурлычет волшебные сны океанам
и туманам, колышущим шторы окна

и забавные мыши шуршат по паркету
и смешные до слез искривляются тени
и усами колышут в проемах дверей
тараканы, застывшие в приторной пене

только где те слова, что ответят мне где
и откуда здесь имя твое на стекле
и зачем в пустоте развернувшей дома
в спешке ангелы кружат и машут тебе

#

…и в оправе их глаз только лед и туман
только иней, застывший как легкий обман
только фразы сорвавшиеся невзначай
с губ

только имя твое, только ветер и снег
только город в болотах обречено молчит
и в твоих родниках, и в капризных трясинах
и на мраморных плитах замер твой след

и я знаю, как много забыто в ответ
только ты говоришь, не бросайся на свет
только ты временами так значительно смотришь
на заглавия старых газет…

#

здесь нет света – его отключили вчера
и на стенах висят всё твои зеркала
и за старым столом вереницами бед,
и сквозь желтые шторы сочится рассвет…
вы слыхали вчера застрелился поэт
и весна наступила – поверьте – вчера…
от того так настойчиво тает здесь лед
сквозь пальцы петляющих лет

#

машет с пристани ветер, и тяжелый гранит
вдруг крошится как лед  стекает и тает
и в грязных разводах пожелтевшей реки
он свои глаза окунает…
веселится и ждет, машет тряпками флагов
на руках поднимает тяжелый рассвет
а потом на скамейке – на заднем дворе –
он свои виски разминает

#

как свет в чистом небе  новая возможность
все тот же подоконник, все та же вода
и листья цветов надменно смотрят
сквозь меня в никуда

и мне ничего не хочется, мне давно ничего не хочется,
мне осталось сидеть на краю, и смотреть, как падает воздух

воздух льется  он не просто падает
он струится, он скользит и искрится
и ты, подставив свои руки памяти,
смотришь, как он кружится

#

ты мне скажи, зачем она
оставила на этих листьях
несвоевременные мысли
и те случайные слова

кто мне сказал, что это снег
ложится на ее ресницы,
что мнимые мне снятся лица,
которым не унять свой смех

зачем ты смотришь в полусне,
как иней покрывает ветки,
ведь эти фразы слишком метки
чтоб быть созвучными весне

и сколько виться ленте той,
что украшает твои плечи,
и ты лелеешь свои речи,
зовущие вслед за тобой

и мне покойнее забыть
все, что скрывают твои веки,
но не сгорает в этом смехе
судьба, твердящая мине быть   

#

космосу, необъятному и ждущему нас

1.
над сиреневым морем улетают вдаль птицы
над развернутой далью, чернеющей тьмою
космос дышит, и древность здесь пахнет судьбою
звезды манят улыбками нас за собою

мы снова здесь будем, мы снова здесь были
мы будем здесь вечно, как шепот пустыни
и искры созвездий рассыпятся снегом
на наших ресницах и смехом на веках

2.
над сиреневым морем улетают вдаль птицы
над развернутой далью, чернеющей тьмою
слышишь – шепот идет за тобой,
пыль с туманом течет над распаханным морем

видишь эти полотна, знаки в мертвых гробницах
над проломами крыш улетают в даль птицы
за проломами глаз чернеют глазницы
мягкий мрамор зеркал блеск подернутый тьмою

#

не оставляет ветер мои волосы,
когда я сплю  или это ты, молчаливо
тьмой накрываешь тьму
или прикасаешься губами
к моему ледяному виску,
когда все сказано  и ветер,
поднимает сухую листву - 2006

#

ветер кружил облаками и ты ледяными устами
мои глаза закрывала льдами холодной тьмы
я тебя касался руками - смотрел в твою тьму из тьмы,
где твой живот был украшен рисунком сухой золы
своими глазами касался твоей ледяной наготы
терпкий запах которой дарил мне обжигающие огни
и виден был только пепел, рождающийся из пустоты
в которой безудержный ветер завивал рукавами сны - 2006

#

ветер кружил облаками
и ты ледяными устами
к моему виску прикасала
пламя холодной тьмы
из луны ты молча рождала
свои вековые сны
закрывала глаза и кричала
до пределов своей немоты
из глаз своих источала
родников студеных души
и неузнанная растворялась
в первозданной сырой глуши

#

покрывалом здесь убраны дали
сквозь поля сверкают огни
только ветер один петляет
за тобою в своей любви
и смеется и горько рыдает
обвивает твои рукава
и в следах твоих утопает
и цепляет твои слова
а потом ложится устало
легкой рябью на водную гладь
и туманом на бархат кожи
и улыбкой в волосы спать - 2006

#

1.
я хочу здесь уснуть  только не в силах
забыть, как ты молчала,
забыть, как кричала, глядя в пролом души 
как на руках качала пламя горячей свечи
я смогу быть обычным человекам  только ты не кричи
поскольку
я так устал быть прибоем, прохладным ветром в степи
я так устал быть лесом, небом и краем земли
и засыпать прибитым к холодным ставням души,
видя, как ты сгораешь в сияющем небе грозы
и тогда  я помню – ты говорила,
молчала и снова лилась
в полутонах молитва и в полусловах страсть
затем открывались ставни, и так беспечно рвалась
твоими мечтами сотканная сновидений воздушная вязь…

2.
бирюзовое море
идет дождь
вдоль горизонта, где сходятся
небо и море

3.
…видеть, как ты взлетаешь,
в туман погружая сны,
а потом во сне причитаешь,
и смеешься до самой весны,
и свои виски разминаешь
у холодных ставен души… 
только словно ты не понимаешь,
не смеешься и не рыдаешь
только кружишь во тьме облаками,
холодные волны тайком
ты к своей груди прижимаешь
как младенца, лаская огнем - 2006

#

в тишине с рукавов сыплет памятью снег 
над столом утомленно притих яркий свет
я проснулся – случайно увидев тебя, проходящей, нездешней и не спеша –
ниоткуда не достучится ответ, растекающийся во все глаза
и в той бухте, где я растворялся в камнях
в полночь ты появилась, смеясь, как гроза

я напился песком, хотя ты как вода,
я на скалах лежал и смотрел, как огни догорают и гаснут у кромки небес,
а потом над горами и вдоль побережья пролетел легкий шелест, не тронув воды
я укрылся своей побелевшей накидкой и прислушался как сквозь густые сады
пробирается шепот, и отголоски не тревожат уснувших на листьях травы…
никого, –
только зданий молчат силуэты, и по улочкам ходит сгорбленный ветер –
тушит окна и свечи в светильниках памяти, и украдкой смеется, считая шаги

или ты, или где-то там за поворотом, или в небе расправив клубки облаков,
или все же в пустых манускриптах видений вдруг откроется подчерк надменных богов
и потом – оборвав все возможные нити и укрывшись от ветра дырявым плащом
рассмеяться, увидев, как отступает, разгорается, гаснет и снова взлетает
твоих крыльев рисунок и звуки шагов - июнь/2004

#

я ничего не спрошу – не задам ни одного вопроса
он решит, что я не могу, оторваться от неба
он возьмет мои руки – разомнет в руках
бросит кости на игральную доску
кости остановятся и канут во тьму,
зернами вознесутся к незримым в гости

но прорастет немым упреком гроза,
сквозь остывшие звуки вершин дремучих,
и низин, уснувших, в слепой глуши,
и имен, лишенных иных созвучий
корни вырваны – тает снег … на манжетах обагренных закатом
там, где памятью обласкан свет – твои ладони будут мне глазами - 01. 2012

#

я придумал, что в полночи солнце – мне свет,
что мой сын засыпает и видит рассвет –
он не спросит: где, почему и когда –
он ответит мне сам или скажет мне …
да, – в этом свете всегда возрождалась заря –
так здесь было и видимо будет всегда

он уснет на растраченных углях столетий
он не здесь… он повсюду, как сдержанный плач,
он смеется так звонко, что капли дрожат
на ветвях, замирая вчерашним рассветом - 01. 2012

#

я запомню ее навсегда, –
как у пропасти вдруг удержала меня
ни слова, и ни жест, и ни крик в пустоту… –
только взглядом в бездонную мглистую тьму

я там не был, ни видел, и не созерцал,
только руки дрожали, когда я молчал,
я пытался взлетать, утомляясь разбегом,
и смеяться на острых сплетениях скал

лучезарная тьма, небосвод пустоты –
ты вонзала мне в крылья золотые шипы
я в беспамятстве помнил здесь только тебя –
и золу, что осела у края тропы - 01. 2012

#

я окружен вами – напротив меня сидят двое –
отражение и его тень -
на столе крошки, пустая посуда, лимонные корки и вчерашний сон
я говорю – вы кто? – вас двое?
мне отвечают… третий молчит…
я закрываю ставни, задергиваю шторы –
тени исчезают, среди тех, кто спит…
только я не верю – где я и где правда?
истина… – не будем о ней всуе…
тем более, что это не мы –
но вы помалкиваете, может быть вы в ссоре –
мне не известно – у стены… обои, я смотрю, вспышки света
звучит музыка, чьи-то слова, и так тихо и вкрадчиво, будто с того света,
мне доносятся твои слова –
я печальная, мне одиноко, мои руки… мне прикоснуться…
мне не спится… тысячелетия… я с самого начала этого мира…
…
я не хочу этого, не хочу слышать… пусть умолкнут все, кто не может молчать,
этой памяти мне достаточно †в обрывках газетных,
и клочков света сквозь озерную гладь…

#

он спит, укутавшись в теплое одеяло
сопит и видит сладкий приятный сон
потом просыпается, обнимает за шею –
я не боюсь, потому что знаю – ты рядом! –
закрывает глаза и снова спит

он любит папу и маму –
ты знаешь, почему я тебя обнимаю? –
да, потому что ты мой папа…
а это – моя мама!

#

я пришел уже, я уже рядом – ты знаешь, мне снился сон –
там был он, она, они и еще кто-то, только я не понял…
и вот я иду по набережной, что-то насвистываю, думаю о тебе,
вспоминаю, как мы были здесь
на клочке равной газеты записываю то, что вспомнил, и все же
обнимаю тебя за шею и глажу по твоей ласковой голове –
я уже рядом, я пришел
мне снился сон… - а еще ты знаешь, что бывают такие самолеты… –
я знаю, конечно же, я знаю, я все знаю, ты засыпай, я рядом…

#

я не могу забыть нескольких сцен – несколько событий из своей прошлой жизни
она уходила и я не мог остановить ее так, что бы она забыла
она плакала, я молчал, потом снова, все тоже самое
и каждый раз, когда я кричал – перед глазами все те же драмы
потом какие-то проклятые города, переписанные и сожженные письма
трагедии, слезы, ненужные слова… - и сладкие воспоминания, как яблочное вино

твоя противная собачка по имени стела
и ты сидела у меня на коленях, я обнимал тебя
потом ты сидела в кресле - толстый махровый халат розового цвета -
твои коленки и смешное лицо, заспанные глаза… -
как это было давно
потом невыносимо, просто невыносимо…
твоя дочка по имени мирра, которая все, что от тебя осталось…

#

если описать – то ничего не получится
я жду слов, но на языке замирают признания
животные, пчелы, рыбы и птицы
я сижу в темноте - в ожидании звуков проходит время
исчезает за горизонтом тайн
за перевалами гор – безымянная тень
никого…
пустота… пустота… пустота…
только сквозь фиолетовые облака
проступает лицо, или может быть,
это всего лишь игра света и тени

#

мириадами тем захолустья
отголоском забытой любви
вечно в памяти – снова и снова
снов забытое эхо – грозы
отблеск, снова и снова руками
в небо бросим мы корни травы

не ищи, не жди, не надейся
только рек берега
и течение потревожит
отголосков твоих строка

coil. the dark age of love

#

1.
мы вынесем вас на руках рассвета
под крики чаек, под завывания ветра
на голой пристани не найдется ни одной лодки
наши тела будут распростерты на камнях

великодушно откликнутся рыбы на наше горе
распахнут свои рты в немых поцелуях
обратятся во взгляды, в слепые улыбки
им всем все равно, где я и где ты

не смотри так, словно есть ответы
которых я не могу понять
на наших руках уснут рассветы,
чтобы завтра пробудиться опять

печальные канавы, сточные воды
едкий запах – вам не понять
как одиноки в смерти все наши дети
каждой ночью уходящие спать

2.
дважды ты скажешь постой
ненужная женщина переходит улицу
велосипед у обочины – печальный вечер
жара и пыль – твоя жизнь и смерть
стакан ледяной воды

вечер укрылся в саван покоя
предательский вечер сегодня и тогда
я спрошу тебя – помнишь ли ты как мы стояли
у обочины – утирая глаза

не сказать ничего – предаться забвению
утонуть в степях изнуренных зноем
за пеленой случайных встреч и улыбок
расставания и ветер –
душащий воем

3.
улыбки стереть в порошок – замазать грязью
шок твоих расставаний – стереть в порошок
распятиями, что над твоими кроватями
украсить багровеющий восток

отпущенный памяти печальный срок
строчки стерты – пусть – ничего не жалко
только бесконечная череда твоих смертей
оставляет незримые следы пальцев
на лице каждого –
кто не смог

волосы, улыбка…

4.
я смогу забыть все что захочешь
в потоках ледяной воды утонуть
в норы забиться сырыми корнями
и под камнями уснуть

я смогу не быть, не ждать, не прощаться
не смеяться, не плакать, не проклинать
не заламывать руки беспощадно и жутко
на пустынных обочинах не кричать

не быть ни тем и ни этим,
ни мужчиной, ни женщиной, ни отголоском в степи
ни ребенком растерзанным о скалы
ни безумцем на звонкой цепи

я лишь буду случайным взглядом –
мне достаточно – оглянись
я к тебе сегодня закатом
брошусь на руки – остановись

5.
камни – склоны, горы – тропинки
ты думаешь, я снова захочу
произнести, что было позабыто 
над телом багровеющей степи

и ветром стерто и развеяно нещадно –
я неизвестен – лишь голос мой в дали
улыбок призрачных взметнет усталый шорох
растерзанных в тени

на полотне ночной картины
седеющей тебя я узнаю –
как ты ужасна – и снова, молодея,
сочишься фразами чернеющей реки

6.
тратить зря – вино и рубины
лягушачий свист
чаек окрик –
на надтреснутой вчерашней витрине
я повис

асфальтированной улицы череда образов –
однообразных, как твой лик
я стою на остановке – здесь так страшно холодно
словно весна оборвалась на миг

здесь не так –  здесь смерть и морозы
кипарисы мертвы, море во льдах
я в троллейбусе пристально смотрю в лица
замечая животный страх

как  заманчиво терзать совесть
старых домов стены где-то в гурзуфе
чайки глупые – ваше ли дело
слушать музыку в чужом ухе

7.
грохот – осенняя ялта
как ужасны те, кто как миражи
позабытые случайно на мокрой скамейке
отпечатками твоей души

ты скажи… – или нет… – лучше промолчи
здесь так суетно, людно, невзрачно
словно кто-то небрежно напялил
на свои румяна помятые маски

лиц не видно – по-прежнему сыро
людно, пасмурно и смешно
лишь только ветер случайно повеет
в твое распахнутое окно

#

я принадлежу тем мирам
где нет ничего случайного
там порхают бабочки – смешные и глупые
им нет дела ни до чего

из памяти слов не вычеркнешь
не сотрешь навязчивый бред
как дым сигаретный не выветришь
заглавия старых газет

звучит музыка – радио «эфиопия»
черная сезария и что-то подобное снам
в какое время и в каком месте
море всколыхнет обманчивый туман

все медленно, все неспешно
ты прекрасна в своей простоте
ты утомлена, твои веки, тои губы и волосы
плечи, руки… и в пустоте
ты оборвешь фразу на полуслове
отвернешься и шепнешь -
наши дети идут своими дорогами,
оставляя нам в память улыбки… - в полусне