Процесс пошел

В Иванове переименовали проспект Энгельса в Шереметевский. А еще сравнительно недавно улицу Боевиков переименовали в улицу Гарелина. Два почетных гражданина города, много сделавших для него, заменили двух идеологических фантомов.

Кто не знает, Фридрих Энгельс – немецкий философ-любитель, почитался коммунистами как основатель их «всепобеждающего учения», а боевики это те, кто огнем и мечом это учение претворяли в жизнь.

Опять же для того, кто не знает. Коммунисты, или правильнее сказать, коммунофашисты – это экстремисты-маргиналы, захватившие нашу страну в начале прошлого века и удерживавшие ее в своих лапах 70 лет.

По историческим меркам миг, но этот миг России стоил, боюсь, жизни. Около сотни миллионов расстрелянных и замученных в лагерях смерти во имя решения параноидальной задачи выведения новой породы человека – Homo Sovetikus’a, - идеального раба. Выбили и изуродовали генотип нации до такой степени, что произошел непоправимый переход количества в качество: количество людей слабоумных впервые за всю историю цивилизации превзошло 50-процентный барьер, и Россия, единственная из всех стран, населенных, в основном, европеоидами, превратилась в «черную дыру» инферно, когда идиоты на идиотских, шутовских «выборах» избирают себе идиотов-правителей, которые по слабости ума и испорченности психики издеваются над ними, обворовывают их, а они снова и снова за них голосуют, раболепствуют перед ними в надежде урвать и себе возможность воровать. Вот во что превратилась наша страна в результате более чем полувековой оккупации коммунистами.

Но вот мы видим первые робкие симптомы декоммунизации. Хотелось бы, чтобы этот процесс перерос в настоящее очищение, а затем и (чем черт не шутит) в выздоровление. Хоть и проблемно лечится вырождение, отрицательная генетическая мутация, но мы еще так мало знаем о человеческой природе, чтобы иметь смелость утверждать, что не лечится вовсе, и всё, дескать, потеряно.

Может, время и благоприятные внешние условия явят чудо, и Россия воспрянет еще, как знать. А для этого нужна декоммунизация, аналогичная денацификации в послевоенной Германии, в результате которой эта страна и ее народ выздоровели и даже стали во главе всей Европы.

Однако, денацификация была проведена под давлением иностранных держав, в то время как процессу декоммунизации смогла противостоять коммунистическая элита.

Доктор исторических наук Андрей Зубов, высказываясь в поддержку декоммунизации в России, указал, что она должна быть проведена по аналогии с денацификацией:
А поскольку совершенно ясно, что Сталин — это ужасная фигура, тиран, соизмеримый с Гитлером по жестокости, по количеству пролитой крови, по количеству совершенных несправедливостей и преступлений, то, разумеется, десталинизация сознания необходима, без этого не будет выздоровления общества.

Но мы должны говорить и еще о двух очень важных вещах, без которых десталинизации просто не произойдет. Первое и самое главное: на самом деле должна произойти декоммунизация общественного сознания, аналогичная денацификации сознания в послевоенной Германии. Десталинизация — это частный элемент декоммунизации». (Википедия).

«Демонтаж так называемого «социализма» не встретил внутреннего сопротивления и разделения общества, наподобие того, какое существовало, к примеру, в период Гражданской войны. Единственная попытка реставрации, предпринятая партноменклатурой в Москве в августе 1991-го, не имела поддержки и продолжения. Всё, что было связано с советским строем и влиянием Коммунистической партии, в глазах миллионов лишилось оправданий и видимости законности, стремительно делегитимировалось.

Покаяние и отрезвление от коммунистической химеры тем более ценны, что глубоко выстраданы. Они совершались в непростых исторических условиях и были для населения бывшего СССР и Восточной Европы очень болезненными. Вспыхнули кровопролитные конфликты, пришла в упадок экономика, разорвались гуманитарные связи. Потери для хозяйства и инфраструктуры бывшего СССР составили, по разным оценкам, от 50 до 70 трлн. долл. Такова фактическая цена, которую мы заплатили за выход из-под коммунизма.
 
Мавзолей, памятники Ленину и советизмы в топонимике – свидетельства равнодушия общества и властей к своему прошлому и их утилитаризма. В российской провинции на разборку памятника Ленину городской администрации жалко выделить средства; исправление документации и почтовых отправлений, в которых значится улица Луначарского, на ее историческое название Покровская, требует также некоторых усилий и преодоления прежней привычки. Хотя, кроме бюрократических неудобств, не существует принципиальных препятствий для переименования станции метро Войковская, Ленинградской области или, к примеру, железнодорожной станции Свердловск. Тем более, что начало устранению коммунистической топонимики положено.
.
В примере с Мавзолеем мы наблюдаем нежелание первых лиц государства брать на себя решение трудного вопроса о перезахоронении тела В. Ульянова-Ленина, нежелание возбуждать дискуссии по данному поводу. Решение о закрытии доступа к телу Ленина выглядит временным компромиссным решением. Красные звезды над московским Кремлем воспринимаются в обществе уже до известной степени обособленно от коммунистической мифологии и символики.
 
Нежелание видеть истуканы кумиров отжившей идеологии, ходить по улицам и площадям, которые носят имена палачей, понятно. Особенно, когда речь идет о возвращении какому-нибудь объекту его исторического имени, требование его переименования является справедливым. Не будем забывать, что памятники советской идеологии – это не только символы ее былого могущества, но также символы ее унижения.

Следы коммунистического прошлого похожи на татуировки на теле раскаявшегося уголовника. Жизнь и интересы его давно переменились, но напоминания о былых увлечениях остаются. Тот, кому принадлежат эти глупые и бессмысленные картины и надписи, желал бы от них избавиться, но по объективным причинам не всегда может это сделать.
 
Кроме того, Россия под властью коммунистов провела большую часть ХХ в. Крупнейшие события ХХ в. пришлись на данный период. Частое упоминание имен Ленина и Сталина связано с тем, что безотносительно к вопросу о заслугах, правоте или неправоте коммунистов, нет никого, кто в недавнем прошлом оказал бы большее влияние на судьбы страны.
 
Эпоху правления Сталина часто связывают с расцветом государственности и мощи. Стремление к возрождению государственности и наведению порядка – может способствовать реставрации в России начала XXI в. авторитарного режима, аналогичного сталинскому.

Сталинизм – это исторически краткосрочный аффект, связанный с особенностями времени, называемого «модерном», и уже во вторую очередь с особенностями страны и конкретной личности. С конца XIX в. крупнейшие мировые страны были увлечены тоталитарными опытами – построением совершенных государственных машин, планами имперской экспансии и формированием соответствующих идеологий. Для Англии это идеи колониального господства и тайной политики, для США – захвата рынков и торгово-финансовой экспансии, для Германии – возвышения нации, для большевистского СССР – нового уравнительного строя, отвечающего представлениям о социальной справедливости.

Государственность в это время рассматривалась как средоточие прогресса. Она аккумулировала в себе энергию и воодушевление огромных масс. Единство и слаженность в составе государственного целого, как в составе часового механизма, рассматривались как наивысшее достижение. Марши вышколенных армий, успехи науки, техники, медицины рождали необыкновенный порыв, ощущение безграничных возможностей и жизни, которая на глазах меняется и совершенствуется.

В разных странах государственная бюрократия имела разные черты, - в одних будучи авторитарной, в других разделяя власть среди правящего слоя. В СССР 1930-1940-х общественная мифология основывалась на требовании личной преданности вождю.  Обязательным элементом советской действительности были здравицы, изъявления любви и благодарности «отцу народов» на всех уровнях. Из этого выросло преувеличенное представление о сталинизме как порождении Сталина. В действительности, требование «жесткой руки» было требованием сверхгосударственности. Единодержавие советского образца давало руководителю компартии больше возможностей в сравнении с политическими лидерами, например, Соединенных Штатов или Великобритании. Однако сам «вождь» был в значительной мере связан общими требованиями обеспечения деятельности государственного механизма.

Положение стало меняться к концу ХХ в., когда государственное строительство перестало быть пафосным. События Второй Мировой, колониальных войн, противостояние СССР и США способствовали упадку идеологий и перерастанию «модерна» в т. н. «постмодерн».

На сегодняшний день государственная власть утратила многие из своих прежних централизованных полномочий. Для начала XXI в. характерна своя логика, тоталитарность же проявляет себя рядом процессов в сферах культуры, общественных отношений, частной жизни и индивидуального потребления.

При этом многие выражают тоску по «сильной руке», не только у нас, а в разных странах. Такова форма критики современности, в сравнении с которой предшествующая эпоха твердого порядка кажется более благополучной.

Однако, необходимо понимать, что не существует способов вернуть к жизни идею о сверхгосударственности, поскольку общество «постмодерна» для этого слишком рыхло. Тем более в России, испытавшей в недавнем прошлом болезненное крушение псевдосоциализма, общество менее всего воодушевится идеей коммунистической реставрации.

Более актуальна для нашего времени тема «нового тоталитаризма» - контроля над личностью при помощи технических средств и управления сознанием посредством индустрии медиа. Концепт «сильной руки» на практике ассоциируется сегодня, скорее, с «Большим Братом», нежели с ужасами восстановленной коммунистической тирании.
 
Для России особенно важным является осуждение коммунистического правления и иллюзий построения рая на земле [путем насилия (ВС)]. Убийство миллионов безвинных жертв, уничтожение целых сословий должны стать уроком, предупреждением о том, какие тяжелые последствия влечет за собой тоталитаризм». (http://www.radonezh.ru/analytic/9682.html).

Итак, коммунистический реванш вряд ли возможен. Я не случайно сделал коллаж, который вы видите сверху. Он скомпонован из широко известного произведения коммунистического модернизма «Товарищ Троцкий на белом коне» и не менее известного дорожного знака. Не получится нынче у товарища Троцкого въехать в Москву ни на белом коне, ни даже на сером козле. Сколько бы ни причитали хитрозадые необольшевики, ничем не отличающиеся от других олигархов, - их время ушло. У коммунизма был шанс, но он его бездарно профукал. Оскандалившееся лжеучение больше не овладеет массами.

Гораздо опаснее, как справедливо говорит цитировавшийся выше Андрей Рогозянский, «новый тоталитаризм», феодальный реванш в виде контролируемой олигархами опереточной монархии и имитации демократии. Это при быдлоидном большинстве в народе – наиболее вероятный сценарий.

Но и в этом случае декоммунизация могла бы благотворно сказаться на будущем страны. Чем меньше химер вокруг, тем яснее ум. А Бог, как известно, помогает тому, кто помогает себе сам.

Валентин Спицин.