Воскресенье

      Ребёнок спал в сиреневой коляске, стоявшей посреди небольшой кухни. Он только-только начинал говорить, но уже любил слушать. Ему снился парк. Пели птицы. Фонтаны аплодировали им. Мальчик улыбался, не подозревая о том, как жалко выглядит в окружении старого кухонного гарнитура. По первой в жизни пижаме разъезжали яркие грузовички.  Какой из них подберет двух пассажиров? Тина выбрала синий, легонько дунула, словно подтолкнула  забуксовавшую машинку и нырнула в темноту. Никто, кроме неё, не называл этот закуток чуланом. Слева от входа обитал умывальник, знававший самого Корнея Чуковского, остальное пространство занимала всякая утварь. Тина вернулась, неся таз, полный ползунков, поставила его на табуретку и опустила руки в мыльную воду.
      В их комнате работал телевизор. Он пел, смеялся, пародировал политиков и телеведущих, развлекая Фила и его родителей. Тина пряталась в плеске воды. Время от времени она поднимала глаза и смотрела на мальчика. Она боялась разбудить его взглядом, не хотела, чтобы кто-то обратил внимание на воцарившуюся тишину. Тёплая вода постепенно отвоёвывала руки у дешёвого крема. Тина привыкла к этому. Она боялась расплескать злость, причинить боль маленьким вещам. Выйдя замуж, она быстро научилась вести внутренние диалоги. Можно кричать, плакать, издевательски хохотать, но  про себя.            
     Тина развешивала распашонки и ползунки, сравнивая их с разноцветными флажками из цветной бумаги. По кухне распространялся запах чистоты. Она  представила свёкра и поморщилась. Табачный дым пропитывал детские вещи, преследовал их на прогулке, в поликлинике ...
     Телевизор по-прежнему нарушал тишину:
- Здравствуйте!.. Я надеюсь, что следующие 60 минут мы проведём вместе. Каждую ночь меня мучает один и тот же кошмар. Сначала всё идёт по заведенным правилам: тема проработана, гости рассажены, грим нанесён. «Добрый день!» - говорю я...  Шестое чувство подсказывает, что по ту сторону экрана – никого... Только зеркала... Сегодня сон сбудется... Вам страшно? Тогда выберите другой канал или уступите место невозмутимому зеркалу...
      Лицо шоумена не отразится в старом трюмо. Оно вынуждено повторять другую картину.  Молодой мужчина полулежит на софе. Его родители расположились в креслах. Мерцающий экран, ворох газет, что не дает Филу вытянуть ноги. Всё знакомо. Тине стало страшно...
     Она бросила взгляд на ребёнка, осторожно закрыла за собой дверь и поспешила на свет торшера. В комнате не ожидали увидеть её.  Тина подбежала к телевизору, выдернула шнур из розетки, обернулась и проговорила: «Я ухожу. Фил, потрудись вызвать такси». Мужчина не смотрел на неё.  В тёмных глазах читался вопрос, обращённый к матери. Та встала, отстранила невестку и снова включила телевизор.
     Слушая неясное бормотание, Тина уложила вещи в спортивную сумку, переодела сонного ребенка и выскользнула из квартиры. Она спускалась по лестнице, напевая вполголоса колыбельную. А каблуки растоптанных туфель требовали марша! Мальчик посапывал, не догадываясь, что таким образом помогает матери заглушать растущую боль.
     Фил поджидал их на улице. Неизменная бейсболка грозила заклевать каждого, кто попытается обидеть хозяина. Тина уже не боялась её. Она хотела бы сказать что-то язвительное, даже грубое, но не позволяла себе. Их выгоняли? Нет... В понимании этих людей Тине не на что обижаться.
     Садясь в такси, она подняла глаза на окна, так и не ставшие родными, и заметила тёмный силуэт. Кого высматривала свекровь? Точно не внука... Полновата. Волосы подкрашены. На плечи наброшена старая вязаная кофта. Стоит ли жалеть женщин, годами носящих одно и то же? Деньги уходят на еду... Не хватает времени... Жаль расставаться с прошлым...
      Фил захлопнул дверцу и направился к дому... Начал хныкать ребенок. Тина нашёптывала малышу какие-то волшебные слова  и поглядывала на затылок таксиста. Светлые, почти белые, волосы. Из динамиков сочилась музыка популярной  радиостанции. Она не знала, чем в это время мог заниматься диджей... Курил. Пил кофе. Разговаривал со звукорежиссёром. Почему-то воображение рисовало двух парней. Кислые мины застыли на лицах. А надо улыбаться...
- Поссорились? – спросил белобрысый таксист.
- Кто? – не поняла пассажирка.
- Ну, вы с мужем...
- Нет, - машинально соврала Тина, - еду с ночёвкой к родителям.
- Значит, показалось... Сегодня работы нет... Все  сидят по домам... Наверное, и ваши – у телевизора...
- Вряд ли... – отозвалась Тина, чувствуя, как лицо исказила гримаса. - Они после обеда читают... Вслух...
- Ну, тогда, конечно... – протянул общительный водитель и прибавил газу...