Сколов и Шрейдман

В давние времена, ещё в прошлом веке явились на свет божий двое замечательных парней. Волею судьбы рождены они были не только в одной галактике, но и, только представьте, в одном созвездии, в одной звездной системе, на одной планете, на одном и том же материке, в одной стране, и даже, не поверите, в одном городе.  И, несмотря на то, что их плодоносители, другими словами матери, разродились в разных районах, детство и юность протекала у них на одной улице. А место регистрации жительства было в одном доме, и, что уже совсем не вероятно, в одном подъезде. Стоит также отметить, что временнЫе рамки данного события были обусловлены одним годом, и даже месяцем, хотя по гороскопным меркам разнились.

Что любопытно, имена им дали одинаковые, вот только фамилии у них были несколько различные Сколов и Шрейдман. Но они уверенно делали свои шаги в начинающейся жизни, и мало обращали внимание на этот факт. Не стоит уточнять, разве, что для проформы, что жизненные пути их протекали довольно тесно. Свое знакомство и дружбу они помнили с того момента, как помнили себя в этой жизни. Сперва, их водили в одни ясли, затем в одну группу детского сада, потом в школе они попали в один класс. Собственно, чем и были довольны. Интересы их, если не полностью, то по большей части совпадали. Учились они вполне прилично. После получения аттестата зрелости, парни поступили в институты. Тут их пути немного разошлись. Оба поступали в автомеханический институт. И если Сколов поступил летя, то Шрейдман, по знаниям не уступая другу, неожиданно не добрал бала. Но, как известно, экзамен, это лотерея, особенно в их стране и в то время, впрочем, время и в Африке время. Но Шрейдман не отчаялся, не стал тихонько дожидаться повестки, а продолжил рыть в своем направлении. И был вознагражден. Неожиданно, автодорожный институт довольно тихо заявил о недоборе, и наш герой без труда поступил уже осенью на дополнительных экзаменах в вышеупомянутый ВУЗ.

Институтские годы пролетали, как затянувшийся, но тем не менее короткий праздник. Несмотря на мелкие неприятности. Как зачеты, семинары, экзамены и т.п. жизнь текла веселым ручьем, била твердым ключом, и все было ни по чём! Дружили институтами. Сколов был своим у Шрейдмановых собратьев и сосестер, а Шрейдман был любимым гостем в группе Сколова.

Как то раз, курсе на 5-ом, на одну из межинститутских вечеринок кто-то из девочек(?) привел с собой подругу. Звалась она Виктория Трещина. И тут наших героев как подменили. Краска заливала их лица. Вдруг, налетевшему на них непривычному смущению не было предела. Ребята перестали что-либо видеть перед собой кроме ее прозрачного образа. Ни на кого кроме них эта девушка не произвела такого впечатления. Ну, симпатичная, да мало ли вокруг привлекательных. А со Сколовым и Шрейдманом творилось что-то невероятное. На то они и были настоящими друзьями, что прошли путь с детства вместе, не ссорившись серьезно ни разу. Они настолько сроднились, став как братья-близнецы, что понимали и чувствовали друг друга даже на расстоянии. Только вместо яйцеклетки единым у них был вкус. Им не надо было спрашивать о чем-либо, зная заранее мнение друга. Немного погодя, чуть поостыв, они встретились в толпе из приятелей и громкой музыки. Взглянув в упор в глаза, каждый понял все про товарища. Не сговариваясь, они подошли к Виктории и назначили ей, и приведшей ее подруге, встречу на завтра. После чего молча покинули веселье.

Наступило «завтра»! На место встречи ребята добирались автономно. Пришли все почти одновременно. Тут следовало бы ожидать начало борьбы за продолжение рода. Но, все решил тот факт, что Шрейдман, в отличии от Сколова пришел с роскошным букетом роз. Трещина выбрала Шрейдмана.

Прошло немного времени, Шрейдман и Трещина таки поженились. Отношения между парнями ни сколько не испортились. Сколов был искренно рад за друга. Он стойко перенес время душераздирающих переживаний, пока силою воли не избавился от чувств к Виктории Трещиной. Он ни разу не заговаривал об этом с другом. Он старался не отдаляться от Шрейдмана, помогал, когда надо, поддерживал, молча переносил стадания. Шрейдман это чувствовал и был благодарен другу.

После окончания своих ВУЗов мужчины стали думать о создании совместного предприятия. Они безоговорочно могли положиться друг на друга. Они мечтали открыть свою собственную контору в автомобильном бизнесе. Тихо, но верно шли к намеченной цели. До открытия предприятия оставалось совсем не много. Мечта стояла не за горизонтом, а уже совсем рядом. Казалось, можно рукой достать …

Случилось ужасное. И более чем ужасное, потому что совсем неожиданно. Никто не мог предвидеть такого поворота событий. Ночью во сне у Шрейдмана оторвался тромб, перекрыл какой-то сосуд, и тд., тд., тд... Он умер во сне. Быстрая смерть. Циники назвали бы ее завидной.

Потянулась жуткая церемония похоронного периода. Все в черном, рыдания, завешенные зеркала… Траур, шептания, взгляды, Шопен …

Немного оправившись, Сколов все же открыл предприятие. В память и из-за вложенных средств, формально фирму открыли вместе с женой Шрейдмана Викторией Трещиной. Из-за неудобства с переоформлением документов, нудной бюрократией и процветающим формализмом Виктория оставила девичью фамилию. При формулировки названия предприятия Сколов попросил Викторию разрешить написать ее фамилию в мужском роде. Это было бы лучше для восприятия вывески. Она не возражала. Получилось вот такое название: «Сколов и Трещин. Ремонт автостекол».

Вот такие мысли возникли у меня, когда я проезжал по монорельсовой ветке московского метрополитена между станциями «Телецентр» и «ул. Милошенкова» и из окна внизу по правой стороне увидел вывеску «РЕМОНТ СКОЛОВ И ТРЕЩИН АВТОСТЕКОЛ».

Только что-то не вязалось относительно порядка слов. Но … не менять же из-за этого историю.

Фото было сделано на полном ходу электропоезда монорельсовой дороги не лучшей камерой не лучшего телефона. Простите за качество.

28.11.2012