Ще не вмерла? Хай живе!

                (случилось в посольстве)
               
       Очерёдные списки под посольскими стенами блюли с четырёх утра.               
Ближе к десяти элитная секретарша строила всех внимающими колоннами.
Она  оглядывала присутствующих с высокомерной ухмылкой, как бы раздумывая – имеет ли смысл «эту аборигенную серость» в высокие  реестры  вносить.
Некоторые уже из приёмной улетали в слезах – нужной бумажки не оказалось, подписи одной, или нескольких, почерк не удался кому-то, интонации раздражающие. Прочие, заслужив право на нервное ожидание, ждать вознамерились  до упора.
Время от времени кто-нибудь из вызванных, не совладав с унизительным пристрастием, негодующе хлопал посольскою дверью.
Под подозрением все. Личико своё сохранить  далеко не каждому  выходило. 
Когда, после первых девяти часов ожидания, стало понятным, что со мной могут и  не пообщаться, я отлипла от кресла и дикой рысью метнулась  рвать из петель эти, успевшие стать ненавистными, двери.
Наплевав на гнетущую энергетику, исходящую от клерков посольства, я приступила к ответам сразу  на все вопросы, которые могли бы так и остаться незаданными  их  чванливым  высокопристрастием.               

– Хотелось бы всех поставить в известность, – с жаром приступила я к главному, –  человек я свободный, как бы  вам не думалось нас к плинтусу пристегнуть.
И триста лет не видела бы вашей Канады, как и прочих заманчивых заграниц, если бы не страстное желанье встретиться там с одним из моих сыновей и семейством его. Хотя я и не в состоянии разуметь, что они в этой вашей Канаде нашли. Вам, милые мои, случалось ли бывать у нас на природе?
Сквозь затемнённое это стекло хоть бы глянули.       
– Возможно ли ваше пластиковое Торонто с нашим каштановым раем сравнить.
А ещё у меня здесь работа и персональная пенсия, районные депутатские обязанности и полномочия, общественная опека над чернобыльцами и афганцами.
Давняя ответственность перед  людьми, у которых наша Украина в долгу.
Вы что, всё это можете мне там предложить?
А ещё, не сочтите за «скромность», всё это и есть моя Родина, без которой я  не протяну нигде долго.
Кстати о Родине – на её территории мы эту возню  завершим, или отложим до Страссбурга?..               
Маститое  жюри  затравленно внимало  этому  бесшабашному непротокольному штурму, и кто-то из них  хмуро, вдруг, вопросил под занавес  страстного монолога:               
 – Так на какой срок, мадам, визу Вам в Монреаль оформлять?               
– Мадам бы не возражали там погостить от звонка до звонка! –  выпалила я, потрясённая скоростью, с которой их умудрилась достать.               

То был эмоциональный ответ.
На чёрта мне три? Мне и двух месяцев с головой там хватило.               
– А пол года вы бы не погостили у нас? –  выдавил  из себя кривую ухмылочку наиболее ответственный из вопросы решающих.               
– Послушайте, куда столько мне? – я едва  не проглотила язык.               

Ответственный подавился ухмылкой и зашептался на английском с соседом.               

Вот приблизительный перевод того, что мне удалось разобрать: «Что б ей, - пытался он казаться он сдержанным,- там уже успело осточертеть!"               

– Будет там у Вас время соскучиться, – не моргнув, донесла  тот шепоток переводчица. 


P.S. И пяти лет не прошло, недавно совсем, покинула она Украину. Навсегда!
Без проблем выпускали. Такие дела.


Год 2014.