Знакомство по переписке

    Холостяк Сидоров давно мечтал  познакомиться.  Опыт, который в широких слоях общественности известен, как - «сын ошибок трудных»,  у  Дмитрия  Витальевича по этой части имелся. То есть, присутствовал.  Иногда. Поскольку приходился Дмитрию Витальевичу сыном блудным и абсолютно беспечным.
     Суммарным результатом  попыток обустроить личную жизнь -  обозначился  вывод  тревожный  и  малоутешительный:
       «Тётка,  нынче,  пошла,  в  основном  -  цепкая,  хищная  и  волевая!»
       Да в  общем - то,  оно  и  понятно.  Суровая,  но  экономически  целесообразная,  рыночная  конкуренция  быстро проникла и  в  эту область  человеческих  отношений.
И вот уже:  хрупкий  «товар»  личных  качеств,  параметров,  достижений   и  достоинств  -  требовалось  искусно  отрекламировать  и  предъявить  во  всей  красе  страждущим,  бережно  выложив  на  «прилавок».
     Смущало  Сидорова   лишь  одно  обстоятельство, а  именно:  любопытный  парадокс -  «товар  является  одновременно своим  продавцом!» А можно и  наоборот...
Сидоров  крепко  призадумался.  Что если,  в  этом  и  заключаются  пресловутые  «единство  и  борьба  противоположностей?»  Сидоров  даже   взмок.
Хорошо.  Дмитрий  Витальевич,  так  не  годится,  дорогой!  Переходи  «от  сложного  к  простому!»  Когда  люди  объективны,  адекватны,  честны?  Конечно!!  Когда  жизнь  тебя  потрепала,  когда  мишура  и  серпантин  -  только  фон  происходящего!
Так?!  Естественно.  Во  истину,  так!  Значит?  Значит,  знакомиться  нужно  с  …
С  кем?!
И тут пробило, торкнуло, озарило!   С  «сидельцами!»  Вот  оно  -  противоядие!
*  *  *
     Сидоров  скрупулезно  изучил  очередную  порцию  объявлений,  по  реквизитам  отправителя  вычислил  претенденток  и  остановил  свой  выбор  на  неприметном сообщении   Светы,  27  лет  отроду, бездетной,  отбывающей  двухлетний  срок  в  исправительном  учреждении  ИС -***. 
     Незатейливый  текст  Светиного  объявления  дышал  искренностью,  женской  болью  и  верой  в  лучшее!  Она  мечтала:  о  семье,  о  надёжном  мужском  плече  и  о  детках!
      Дмитрий  Витальевич  накропал  на  едином  дыхании  письмо:  немного  о  себе,  немного  о  превратностях  судьбы  и  предложил  познакомиться.  Заочно.
       Вскоре  пришёл  ответ  от  Светы  -  длиннющее  восторженное  послание.  Там  было  всё!!  Утро  в  деревне,  полевые  цветы,  отчим,  школа, первый  поцелуй…
Завязалась  переписка.  Во  второе письмо  Сидоров  вложил  своё  фото  и  робко  поинтересовался  насчёт  ответного  шага.  Света  сослалась  на  сложности  арестантского  быта,  но...  зато,  предложила  приехать  к  ней  на  свидание!  При  этом  она  попросила,  если  не  сложно,  прислать  немного  сладкого  и  домашние тапочки.
       Сидоров  распереживался.  Живем  и  неизвестно  о  чём  печалимся!  А  у  людей  в  неволе  -  даже  и  тапочек  нет!  О  сладком  мечтают как дети?!!
       Он  не мешкая  собрал  и  отправил  посылку.  Света  горячо  благодарила;  нежно  и  подробно  объясняла,  как  устроить  свидание;  сетовала,  что  не  совпал  размер  тапочек;  и  хорошо  бы  курева  без  фильтра (с  фильтром  не  положено!), а  за  конфеты  и  печенье  -  спасибо, но  лучше  -  сгущёнка  и  шоколад… В  конце  письма  Света  спрашивала,  что  связать  Сидорову?  Шапочку  или  шарфик?!
«Ещё  и  рукодельница!!» -  восхитился  Дмитрий Витальевич  и  засобирался  на  свидание  в  женскую  колонию.
*  *  *

        Свидание  разрешили  на  удивление  легко.  Формальностей  -  минимум.  Всё  как  в  фильмах:  досмотр  передачи;  долгое  ожидание  в  мрачном  предбаннике;  комната,  поделённая  пластиковой  перегородкой;  захватанные  телефонные аппараты  для  переговоров  - наследие  прошлого  века;  тяжкие  проницательно-понимающие  взгляды  тюремного  персонала;  опять  -  ожидание,  но  уже  другое: волнующее  и  радостное…
         Гулко  лязгнула  стальная  дверь.  Сидоров  замер.  Вошла  Она!  Света!  Одно  лишь  мгновение… и  заготовленные  фразы  рассыпались конфетами по лотку оконца для приёма передач...
   Симпатичная  молодая  девушка  села  напротив,  мельком  взглянув  на  Дмитрия  Витальевича,  отвела  взор, томно  сложив  руки,  потом  будто  бы  спохватилась  и  подняла телефонную  трубку.
-  Здравствуй,  Света.
-  Здравствуйте…
                *  *  *      
        Разговор  не  получился.  Состоялся,  но  не  получился.  Так  бывает.  Внешне  всё  пристойно.  Нужные  слова  звучат.  Только  не  хватает  чего–то. Отстранённая, тусклая  какая-то  беседа.
        Сидоров  силился  понять, что  произошло?  В  чем  причина?  Перегорел  до  старта?  Нет.  Девушка  не  в  моём  вкусе? Нет.  Казённая  обстановка?  Да, нет  же!!
         Дмитрий  Витальевич  злился  и  корил  себя  непонятно  за  что.
         Через  две  недели  пришло  письмо  от  Светы. В  письме  всё  было  так,  как  и  мечталось  Сидорову  -  практически  это  было  признание  в  любви.  Трогательное  и  робкое:  сплошная гармония  и  полное  созвучие!  А  в конце  своего  послания  Света  снова  терзалась  выбором  между  шапочкой  и  шарфиком!  А  тапочки  пришлись  впору!  И  хорошо  бы  простенький  халатик,  чаю  и  «беломора».  Конечно,  если  это  не  очень  обременительно  и  разорительно.  Дима, ты - душка!  Чмоки – чмоки – чмоки!!!
          Сидоров  выслал  девушке:  халат, папиросы  и  чай. А  писать  ничего  не  стал.

                *  *  *               
         Минуло два месяца.  Поздним  вечером  в  квартире  Сидорова  раздался  звонок.
Дмитрий  Витальевич  открыл  дверь.  На  лестничной  площадке,  переминаясь, стояла  немолодая  женщина  в  серой  косынке  с  тревожными  глазами. В  руках  она  держала  пухлый  полиэтиленовый  пакет  с  синим  рекламным  слоганом «Winston – полная свобода!»
-  Вы -  Дима?  Сидоров?
-  Да-а…?! -  растерянно кивнул  Дмитрий  Витальевич.
-  А  я  -  Люба. Мне…  Света  дала  ваш  адрес… Я  проездом… В Кострому… Вчера  я освободилась, -  торопливо  и  тихо  проговорила  гостья.
-  Проходите,  чего  в  дверях  стоять, - пригласил  Сидоров.
-  У  меня  поезд  только  завтра.  Можно  я  переночую  у  вас?-  женщина  умоляюще  застыла,  обхватив  двумя  руками  пакет:
-   Хоть  на  полу,  хоть  на  стуле… А  утром  я  уеду?!  Можно?
    Сидоров  задумался.  Ему   вспомнился  недавний  репортаж  из криминальной  хроники, где   усталый  «опер»  с  пшеничными  усами  допрашивал  матёрую  «клофелинщицу», шифрующуюся  под  «девочку-пепевочку»  и где  очередной незадачливый  командированный  плешивый  «ромео»  стонал  на  диване  в  своем  обнесённом  гостиничном  номере.
    Сидоров,  ну  на  фига  тебе  такие  приключения?!
     Вероятно,  эти  размышления  пронеслись  лёгкой  мимической  рябью  и слегка  исказили  лик  Сидорова. Потому – что  гостья  часто  заморгала  и  с  извинениями  попыталась  ретироваться,  судорожно  воюя  с  дверными  запорами.
-  Люба,  постойте!  Куда  вы?  На  ночь  глядя?  Места  хватит. Оставайтесь. 

                *  *  *
        Пили  чай  с  лимоном.  Молчали.  По  всем  телевизионным  каналам  - грабили,  стреляли  и  изощрённо  измывались.
-  Дима,  я  посуду  вымою,  а  вы  -  ложитесь…  Устали  небось  после  работы? А  я,  если  можно, ванну  приму… Уже  и  забыла  что  это  такое…Потом  на  кухне  и  заночую…
-  Да-да,  Люба,  конечно. Только  спать  мы  будем  на  диване. Раскладушки  -  нет,  а  на  полу – холодно. Ляжем  «валетиком», - Сидоров  улыбнулся.

                *  *  *
        Прошло  больше  часа.  Плеск  воды  больше  не  доносился. Тогда  Сидоров  не  выдержал:  взобрался  на   табурет,  пытаясь  разглядеть  сквозь    вентиляционное  кухонное  оконце -  что  происходит  в  ванной.
        Люба  сидела,  склонившись,  укрытая  по  пояс  в  мутно-серой  от  мыльных  хлопьев  воде,  и  медленными  механическими  движениями   тёрла  жёсткой  морской  губкой  бледную  спину,  будто  обдирала  ненавистное  липкое  прошлое.

                *  *  *
        Сидоров  постелил  чистое  бельё.  Легли  «валетиком». Сквозь  занавеску  чуть пробивался  лунный  свет. В  темноте  зашуршало  Любино  одеяло.  И  сбивчивый шёпот:
-  Дима, простите  меня… Пожалуйста…Я  знаю…Это  нехорошо…Но… Может  быть  я  вам  не  настолько  неприятна…Простите…Так  хочется  почувствовать мужчину!?
               
                *  *  *
  Наутро,  провожая  Любу  до  автобусной  остановки,  Сидоров  вспоминал
скоротечную  почти  безэмоциональную  близость  с  этой  женщиной.
  Довольно симпатичная она тихо семенила рядом.
Стало  стыдно  и… неуютно.
 Прощались  за  руку.
 Васильковые  тревожные  глаза  Любы  брызнули  печалью, в  улыбке  резче проявились крохотные  лапки — морщинки в уголках век...
Помолчали.
- Счастья  вам,  Дима!  Вы  -  славный! - Люба посмотрела куда-то в сторону  и почти шёпотом добавила:
- Только  писем  в  колонию  больше  не  пишите.  Там  всё  иначе... По-другому…

 Затем, словно подбадривая себя, дважды прихлопнула ладошкой по пакету, кратко ткнулась  губами  в скулу Дмитрия Витальевича, на подножке автобуса обернулась и задорно-прощально  крикнула:
- Да  вам, Дима,  про  это  и  знать  ни  к  чему!
  Будьте счастливы!!!

                2007-2012


Рецензии
Отличный рассказ, хорошо раскрыл автор характеры героев, доброго и беззлобного Дмитрия и сомнительной знакомой по переписке. Момент, где Люба отчаянно трёт спину жёсткой щёткой, будто стараясь отмыться от грязного прошлого, сильным получился.
Славно написано, славным автором, светлая память.

Маргарита Репаловская   05.03.2016 20:52     Заявить о нарушении
Да, хорошо написанно

Руслан Царгасов 15   12.09.2021 01:19   Заявить о нарушении
На это произведение написано 18 рецензий, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.