Мы такие не такие!

Сегодня юбилей российского то ли триумфа, то ли упущенной возможности стать в один ряд с цивилизованными народами, сбросить, наконец, сонную одурь, все эти бредни про «особый путь» на мировую помойку, и зажить хотя бы так, как такие же братья-славяне в Чехии. Нет, мы предпочли попереться и дальше поперек магистрального пути человечества. Что из этого вышло, все вы знаете. Кто по каким-то причинам не знает – выгляните в окно, а потом съездите хотя бы в такую близкую, к тому же нашу бывшую задрипанную провинцию, «приют убогого чухонца», Финляндию, и посмотрите как должны жить нормальные люди.

29 ноября 1812 года последний наполеоновский солдат покинул российскую землю.
610-тысячная Великая армия погибла почти целиком. Потери убитыми, умершими от ран, замерзшими и пленными составили около 550 тысяч человек. Русские потери оцениваются в 210 тысяч человек, потери всей Европы за 20 лет революционных и наполеоновских войн - примерно в два миллиона.

Как минимум, половину погибших и плененных во время «русского похода», кстати, составляли не французы, а немцы, итальянцы, поляки и представители других «двунадесяти языцев». Тем не менее, в 1813-1814 годах императору пришлось призывать в армию 16-летних мальчишек. Ситуацию уже не мог спасти даже военный гений Бонапарта, хотя, по словам современников, Наполеон в конце войны «вновь надел сапоги итальянской кампании».

По мнению историков, последствия демографической катастрофы эпохи Наполеона отзываются во Франции по сей день. Никогда в дальнейшем она не была первой державой мира и не выигрывала крупных войн самостоятельно.
Поражение Наполеона было вызвано целым рядом факторов: избранной Александром I и Кутузовым верной  стратегией «заманивания» неприятеля;  ошибочным решением императора идти на Москву; пространством и климатом России; «народной войной».
Однако многие современные историки, особенно российские, указывают еще одну причину. Несбывшаяся «воля». Почему Наполеон не отменил в России крепостное право? И для отмены крепостного права понадобились еще полвека

«Почему Наполеон не объявил русских крестьян вольными, как он делал везде, куда приходил? Русские дворяне еще до войны боялись этого больше всего. По стране и без того бродили слухи о том, что Наполеон пришел как освободитель», - недоумевает современный российский исследователь Александр Никонов.

«Если бы Наполеон поступил так, он, скорее всего, вызвал бы в России гражданскую войну, и вторжение прошло бы вглубь полыхающей, обессиленной державы», - соглашается петербургский историк Андрей Буровский.

«Я боюсь прокламаций, боюсь, чтобы не дал Наполеон вольности народу, боюсь в нашем крае беспокойства», - писал в первые дни войны будущий герой Бородина генерал Николай Раевский.

«Не одного только внешнего неприятеля опасаться должно; может быть, теперь он для России самый безопаснейший. Нашествие неприятеля произвело сильное крестьянское сословие, познавшее силу свою и получившее такое ожесточение в характере, что может сделаться опасным», - отражал настроения верхов британский представитель при русской ставке генерал Роберт Вильсон.

А, между прочим, среди простых людей ходили слухи, что Наполеон несет «волю», а старообрядцы добавляли, что он - предсказанный еще в XVII веке «царь Развей».

Еще до войны, в апреле 1812 года, на стенах московских домов появились надписи масляной краской: «Вольность!» Полиция провела расследование и арестовала грамотных дворовых людей Петра Иванова и Афанасия Медведева, которые на допросе заявили: «Скоро Москву возьмут французы, будут все вольные, а помещики будут на жаловании».

Мало кому известно, что в составе Великой армии имелся Русский легион численностью в 8 тысяч человек, набранный, в основном, из пленных, взятых французами в ходе кампаний 1805-го и 1806-1807-го годов. Эти люди жили в Европе свободно, воевать их никто не заставлял, но они отправились с Наполеоном, надеясь, что он отменит у них на родине крепостное право.

Хотя вряд ли русские крестьяне в случае провозглашения французами «воли» толпами ринулись бы записываться добровольцами в наполеоновскую армию. Но более чем вероятно, что началось бы массовое неповиновение, погромы усадеб и избиение дворянских семей, в результате чего русским офицерам сделалось бы не до войны.

По имеющимся данным, французский император действительно понимал и колебался, так же как в том, идти ли на Москву или остановиться в Смоленске. В беседе с бывшим послом в Петербурге Арманом де Коленкуром в 1811 году «он заговорил о русских вельможах, которые в случае войны боялись бы за свои дворцы и принудили бы императора Александра заключить мир».

«Я провозгласил бы свободу всех крепостных в России и уничтожил бы привилегии дворянства. Это создало бы мне массу приверженцев», - сказал он в 1817 году на острове Святой Елены своему врачу О'Меару. Весной 1812 года ведомство министра полиции Жозефа Фуше, которому подчинялась также французская разведка, в массовом порядке забрасывало в Россию прокламации о «воле».

Находясь уже в Москве, Наполеон приказал найти в городских архивах и перевести для него материалы по пугачевскому восстанию. Однако решительный шаг не был сделан.
Маршал Даву на встрече с дворянами Могилевской губернии заверил: «Крестьяне останутся в повиновении помещикам своим».

Наполеон: «Я мог бы вооружить наибольшую часть населения России против нее же самой, провозгласив свободу рабов. Но, когда я узнал грубость нравов русского народа, я отказался от этой меры, которая предала бы смерти, разграблению и самым страшным мукам много семейств».

Но в других странах принцип гражданского равенства Наполеон проводил в жизнь неуклонно. В Италии, Германии, Испании и всюду, куда приходила его армия, он решительно упразднял феодальные порядки. Почему Россия стала исключением?
По всей видимости, победила простая логика: «Работает - не трогай!»

Многие исследователи полагают, что Наполеон сохранил крепостное право по той же причине, по какой нацисты сохраняли на оккупированных территориях колхозы: в интересах снабжения армии. Масштабные перемены грозили временно дезорганизовать экономические отношения. Рыночный фермерский уклад неизвестно, когда сложится, а продовольствие и фураж были необходимы сегодня.

Россия, увы, - не Европа. Александр Никонов предполагает, что Наполеон пожалел русских дворян, а крестьян посчитал не готовыми к свободе. Историк указывает, что просвещенные русские были для Наполеона военными противниками, но людьми одной с ним цивилизации, носителями европейской культуры и менталитета, говорившими по-французски, в терминах большевиков, «социально близкими», а бородатые мужики - кем-то вроде бедуинов, с которыми он имел дело во время египетского похода.

«Наполеон слишком хорошо помнил, что творили во Франции якобинцы, и представлял, какой хаос может случиться в дикой России, если дать волю людям, которые верят в домовых и не могут отличить французов от чертей»

«Я мог бы вооружить наибольшую часть населения России против нее же самой, провозгласив свободу рабов. Но, когда я узнал грубость нравов русского народа, я отказался от этой меры, которая предала бы смерти, разграблению и самым страшным мукам много семейств», - заявил Наполеон О'Меару.

Изучение документов по истории пугачевского бунта могло лишь усилить это настроение.
Наполеон свято чтил частную собственность и был готов дать крестьянам только личную свободу и гражданские права, а жители России, в отличие от европейцев, ценили их невысоко. Даже в Литве и Белоруссии крестьяне сочли освобождение без земли «куцей волей» и вместо благодарности принялись бунтовать как против помещиков, так и против французской администрации.
Вероятно, Наполеон побоялся дать выход этой стихии и разжечь пожар, который мог спалить и его

Так тогда европейский путь развития очередной раз проехал мимо нас. По усам текло... Мы продефилировали по Елисейским полям как триумфаторы, но триумф этот был торжеством нашего рабства. Это позднее осознали декабристы, но было уже поздно. Та сила, которая могла бы уничтожить рабство в нашей стране, уже канула в Лету. А за нею ушли и декабристы. В кандалах да в сибирские рудники.

Прошло ровно 200 лет. Чудовищно огромный срок даже по историческим меркам. Но мы и ныне там, в дремучем рабстве с домовыми, царем-батюшкой и мечтой о добром барине.

А где-то далеко, совсем на другой планете живет Европа, в ней всякая демократия, права человека... А у нас как было, так и осталось одно «право» - право шевелить пальцами ног в сапоге, когда тебя отчитывает начальство.
Как намедни в сердцах сказал один мой приятель: «Мудак этот Кутузов, сейчас бы жили как в Париже».             

Валентин Спицин.