Последствия - 02. Решения

С днем рожденья меня.
Прошел год и мне, пожалуй, много что есть рассказать. Хотя как много, так, в общих чертах – продал квартиру, добавил с заработков у Сергея денег и купил новую. Анька с Женькой долго меня уговаривали не возвращать ему этих денег. Впрочем, иначе мы бы сейчас с ними не жили вместе. Да и вариант случайно встретиться с Этим на лестничной клетке меня совершенно не привлекал. Я работаю с Женькой в его фирме, которая… Если честно, до конца я не понял чем они занимаются даже за год. С коллективом я как-то не общался и у меня был свой кабинет и свой компьютер. С которым я собственно и работал. На самом деле я потратил на всякие программистские курсы все время, когда должен был «Приходить в себя» после смерти Сеньки. Как я себя чувствую? Вам действительно интересно? Я в порядке, честно. У меня незаметная жизнь, незаметная работа и главное, за такую работу могут убить только фигурально. Это все скучно, но я не думаю об этом. Я вообще ни о чем не думаю, кроме как о строчках кода, телевизора, пива по выходным и турбазы раз в месяц. Анька называет это депрессией. Женька говорит Аньке, что меня не надо трогать. Я мысленно посылаю их в жопу с их заботой.

Этот пытался объявиться несколько раз. После больницы. После второй больницы, куда его отправил уже я, он приезжал ко мне в мою старую квартиру. Я тогда уже поставил нормальные замки и он только скребся в дверь, пытался нажимать на отключенный звонок и что-то пытался мне говорить через дверь. Я сдерживал себя минут пять, а потом надел наушники и врубил плеер погромче. Тогда я ему вернул телефон, который они мне с Сенькой дарили. Ну как, вернул. Выкинул в окно в сторону его машины. Тогда я и решил переехать.
Потом он нашел мою новую квартиру. Ему открыл Женька, они о чем-то коротко поговорили и я не видел и не слышал его еще полгода. Надеюсь, Женька описал ему, что его ждет, если я его еще увижу.
Последний раз он появился сегодня. Ну как он. Мне позвонил Санька. Долго уговаривал встретиться и поговорить с ним. Пытался рассказать, что у них там что-то не ладится, но я не стал слушать. Я дал понять Саньке, что его я рад слышать. Почти. А вот Этого я не хочу не видеть ни слышать. В целях его же безопасности больше и не пытаться. На душе было погано, честно.

Я отпросился у Женьки – тот был моим непосредственным начальником – и решил сегодня во что бы то ни стало напиться как следует. У меня еще оставалось пара тысяч, которые я спешил тратить, чтобы не выбрасывать, как говорит Анька. Она же мне посоветовала какое-то новое заведение, где продают живое пиво. Туда и отправился.

– Тебе надо побыть с людьми

Мне надо побыть с людьми. Это мне часто повторяют в последнее время. Что такого в людях, что они должны поднимать мне настроение? Молодежь, женщины, мужчины, алкоголики…
Я попросил налить мне пятый. Я давно столько не пил и меня сейчас равномерно шатает. Или мне это кажется?
За стойку рядом со мной кто-то присел. Я не смог поднять голову, только ухватил то, что это девушка, она в мотоциклетных перчатках, у нее какого-то невообразимого цвета волосы.

– Привет, малыш.

Это она мне что ли? Или это голоса в моей голове уже?

– Много выпил, малыш?

Ага. Точно голоса. Совесть проснулась и намекает мне, что не пора ли мне пора.

– Да. Я много выпил. Чего тебе?
– Пойдем на воздух, малыш. Я тебя отведу.
– Ок-кей. Пойдем.
– А давай лучше поедем, ничто так не отрезвляет, как поездки.

Я кивнул два раза, потому, что возразить уже не мог. Мой взгляд сфокусировался на асфальте и мотоцикле.
Стоп. Она что, байкер что ли? И решила меня отрезвить, катая на этой, на этом своем, как бы они это не называли. А и пофиг. Я забрался рядом с ней на мотоцикл и обнял ее сзади.

– Поехали, малыш. – Рассмеялась она.

На такой скорости хочешь-не хочешь я протрезвеешь. Хотя бы немного. Мы доехали до дикого городского пляжа. Сейчас не сезон, да и кому придет в голову купаться в городе ночью? Мы с незнакомкой спустились к воде. Она стала швырять в воду камни, а я сидел и смотрел.

– Ну что, тебе уже лучше? – Спросила она.
– Ага, – потер виски я. – мне надо умыться.

Я шатающейся походкой зашел прямо в обуви в реку и стал умываться.

– Фух, вот, так гораздо лучше. – Я попытался рассмотреть в темноте ее лицо. – Тебя как зовут?
– Меня? – В свете зажигалки промелькнула ее улыбка. – Владлена. А тебя зовут Артем.
– Да. Ага. А откуда ты знаешь?
– Догадалась. – Готов поспорить она снова улыбалась.
– Ну, очень приятно.

Она кивнула и отвернулась от меня. О чем она задумалась, интересно?

– Знаешь, у меня еще не было такого дурацкого первого свидания с девушкой. – Попытался отвлечь ее я.
– А у нас что, свидание? – Рассмеялась она.
– Ну а как это еще назвать? Раз с девушкой, значит свидание.

О, как меня понесло. Надо еще умыться.

– Значит я твоя девушка?
– Ну, пока не девушка. То есть… Блинский блин. – Я потер виски еще раз и поморщился. – Кандидат в девушки точно.

Анька права, ага, мне надо почаще общаться с людьми. Особенно с людьми противоположного пола.

– Звучит заманчиво. – Она снова отвернулась.

Мы помолчали еще пару минут и она обернулась.

– Тебя отвезти домой?

Это точно самое дебильное свидание в моей жизни. Если его таковым вообще можно назвать.

– Да не, не надо, это как-то.
– Это был не вопрос. Я тебя сюда привезла. Я и отвезу, малыш.
– Окей. – Не стал спорить я.

Психопатка какая-то. А вдруг она маньяк? Надо тогда соглашаться.
Она докурила и мы поехали. У моего подъезда, когда я слез с мотоцикла, она обернулась, улыбнулась и сказала:

– Ну, до встречи еще.
– Ага. А как я тебя… Найду. – Закончил я фразу, когда она уже уехала.

И уехала.
Странно. Странно. Странно. Странно. Адрес мой откуда-то знает. Я ей не говорил вроде. Может соседка? И это ее вечное «малыш». Что-то знакомое. Да ну и фиг с ней. Спать.

***

– Ты идешь в отпуск?
– Жень, а ты идешь в жопу, потому, что я вчера пошел в заслуженный отпуск. И желаю выспаться нормально.
– Так мы же сегодня как раз едем…
– Насколько я помню, самолет у нас вечером. В куда-то-там. Где бы оно ни было.
– А собраться?
– Я собрался, вчера. – Я махнул рукой из-под одеяла в угол комнаты.
– Один чемодан?
– Нет, я что тебе, Анька что ли?

Из кухни послышалось:

– Хозняков, я все слышу между прочим.
– Слушай, слушай. – Пробубнил я.
– В общем, меня будить за час до самолета. На такси нам двадцать минут до аэропорта.

Анька решила свершить свою месть лично

– За час регистрация на рейс заканчивается – это раз, плюс прохождение всяких там антитеррористических проверок – это два. У тебя есть полчаса до такси – это три.
– Блинский блин. – Не нашел ничего ответить я.

Мне хватило двадцать минут. У подъезда стояло неплохое такое такси. Я таких еще не видел. Мы естественно ждали Аньку и ритуально курили.

– Слушай, вы решили все отпускные спустить на такси? – Нарушил молчание я.
– Анька вызывала. Ей там кто-то посоветовал. Говорит дешево и с шиком.
– Ага, с шиком.
– А вот и я!

Анька появилась у подъезда в боевой раскраске, летней шляпе и невразумительном платье, которое мало что скрывало.

– Аня, мы едем в какие-то, непечатное слово, в которых тебе вряд ли пригодится этот наряд.

Я усмехнулся
Женька просто открывал и закрывал рот.

– Женя, выйди из транса, ты ее и без платья видел. Уж я-то знаю.
– А что? Я решила хоть в самолете выглядеть не как какая-нибудь огородница. – Пожала плечами Аня.

Надо бы кстати заиметь ковер на стену, чтобы не просыпаться от…
Покидав багаж куда следует мы расселись на заднем сидении такси.

– В аэропорт. – Скомандовал Женька.

Через пару улиц Анька заподозрила неладное

– Эй, мы где едем? Нам бы побыстрее.

Я очнулся от легкой дремоты, оглядел пейзаж за окном и помрачнел.

– Мы сколько едем? – Спросил у друзей я.
– Уже сорок минут. – Посмотрел на часы Женька.
– Ты уже сообразил? – Спросил я.

Он кивнул.
Водитель щелчком заблокировал двери.
Отпуск отменяется.

– Ань, можешь снять свою дурацкую шляпу. И поспать. Нам еще ехать примерно два часа и там, куда мы едем шляпа тебе не понадобится.

Мы доехали до шлагбаума. С этого места город заканчивался и начиналась особо охраняемая зона. Нет, это не был заповедник буквально. Хотя как посмотреть – здесь конечно были природные зоны с дикими зверями. Но главное, в этой местности жили Сергей и ему подобные.
Я никогда особо не рассматривал местность – обычно либо плеер в ушах либо сон. Либо какие-нибудь бумаги.
А здесь красиво. Ощущение, что ты попадаешь в другую страну – с деревьями, лугами, где соседи находятся в неизвестном направлении. Здесь был, конечно, поселок – обслуживающий персонал, которому не требовалось постоянно быть при доме жил именно здесь. Отсюда их развозили по местам работы. Некоторые жили здесь семьями… Поселок быстро заканчивался и снова луга, деревья, пруды…

– Открой окно. – Потребовал у водителя я. – Выпрыгивать из него не собираюсь.

Водитель послушался и мы с Женькой закурили.
Я еще не видел этого водителя. Наверное новый. С водителями Сергея и Саньки я даже общался.

Дом почти не изменился. Разве что появился забор и ворота, за которыми нас встречали пятеро охранников.
Я решительно направился к главному входу, Анька с Женькой следовали за мной.
Один из охранников даже открыл мне дверь. Много чести.
Сергей ждал нас на диване и встал, когда мы вошли. У окна обнаружился Санька, курящий в окно.

– Сядь. Это захват и удержание против воли. – Спокойно начал отчитывать Сергея я. – Тебе бы все в свои игры играть, да? Я дал понять этому, – Кивок в сторону Александра – что не желаю иметь с тобой дел и видеть тебя. Тебе я тоже дал это понять и сожалею, что тебя там не закопали.

Сергей неуверенно сел, а я продолжил:

– Ты испортил мне отпуск. Ты обманом заставил меня приехать. – Я вытер губы и все-таки наорал на него: – Из-за тебя убили моего названного брата!

Александр резко захлопнул окно, повернулся к нам и сказал:

– Поэтому он не хочет, чтобы убили еще и тебя и твоих друзей. Послушай, …

***

– Значит вот они.

Александр разложил передо мной несколько записок. Все были на листах формата А4 с одинаковым текстом и одинаковым шрифтом. Информации они никакой не несли, на всех было два слова: “ПРИВЕТ, МАЛЫШ”.

– Их уже можно руками трогать? – Поинтересовался я.
– Да, все, что можно эксперты с них уже сняли. Точнее ничего.
– Жаль. – Скривился я. – Каждая прикладывалась к трупам?

Санька кивнул.
Я перевернул листы и прочитал маркировку.

– Значит вот эта, – я положил одну на стол, – была при труппе Коли, эта, – вторая оказалась рядом, – Марго, а эта… – рука чуть дрогнула, Санька изучал пол.
– Это Арсений. – Сообщил очевидное он.
– Предусматривалось, что это одна записка на двоих. – Откинулся на спинку стула я.
– Это твой сарказм? – Спросил он.
– Нет, это очевидный факт. Первое – Сергей тогда выжил каким-то чудом. К сожалению. Второе – если это так, то тогда в них нет никакого смысла. И третье – точно такую записку я нашел в первый день своего приезда сюда.

Глаза Александра расширились

– Ты хочешь сказать…?
– Да. Эти записки адресованы мне. Это все из-за меня. Я наорал там, в гостинной на Сергея, когда должен был обвинять только себя.

Мои руки сложились в кулаки и хрустнули.

– Выпей еще. – Протянул мне стакан Александр.
– Водка?
– Виски.

Я кивнул и залпом выпил.

– Значит за этот год убили несколько наших высокопоставленных сотрудников и двух главврачей больниц?
– Да.
– После чего дела пошли скверно.
– Да.
– После первых же трупов ко мне была приставлена охрана. Так, чтобы я не заметил?
– Да.
– А теперь вы решили, что лучше будет, если я буду под постоянным наблюдением и мои близкие тоже?

Александр вздохнул.

– Да.
– В доме. В охраняемом доме в охраняемой зоне. – Продолжил я.
– Что ты имеешь в виду?
– Я имею в виду, что самая первая записка из этой серии была оставлена в этом доме, в моей комнате. Тебе не интересно, как она туда попала?

До Александра дошло.

– Вы пока занимайтесь обыском, а я пойду к своим друзьям и мы отправимся спать. Уже четыре утра. Этого я видеть по прежнему не желаю. Если ему нечего сообщить по делу – пусть засунет свои слова куда-нибудь. Остальное пусть сообщает через тебя. Я все сказал. Спокойной ночи.

Утром я заказал завтрак на троих в бывшую свою комнату. Аньку мы уложили на мою бывшую кровать, а сами с Женькой спали на моем бывшем полу. Я конечно был не в духе.
Мы прикончили завтрак, и я позвонил Александру на мобильник.

– Спущусь через десять минут, будь готов. – Коротко сообщил ему я. – А вы оставайтесь тут. – Повернулся я к друзьям. Никуда не ходите за пределы крыла. Тут есть сауна и туалет. Есть также компьютер. Никому не звоните, выключите телефоны. Для собственной безопасности. Все объясню потом.

Я вышел, не желая слушать возражений.
Внизу меня ждал не выспавшийся Александр.

– Как дела? – Отодвинул себе стул я.
– Никак. – Почесал глаз он. – Все перевернули, ничего подозрительного. У нас мало кто живет. Нашли только незначительное – кто вещи крал, кто посуду. Мелочи. Выгнали всех. В доме осталась только проверенная охрана и мы впятером.
– Понятно. Какие варианты?
– Варианты чего? – Не понял Санька.
– Варианты, кому все это надо и при чем здесь я.
– По первому пункту варианты есть.
– Ага, выкладывай.
– У нашего… Занятия есть много врагов. Недовольные клиенты, те, кто помельче нас, всякие диллеры и прочее по мелочи. Но обратить внимание стоит только на тех, кто знает, что всем заправляет Сергей. А таких достаточно мало. Точнее всего двое основных.
– Я думал больше.
– Как ни странно, но на самом деле Сергей шифруется хорошо. Даже об этом месте знает минимум народу.
– Не отвлекайся, давай свои варианты.

Вариант номер один вкратце выглядел так:

Жил-был Федор Зеленин. В миру – Зелёный. И вот этот человек с нелепым именем Федор и ещё более нелепой фамилией занимался торговлей недвижимости, притом достаточно давно и достаточно успешно. И работал у этого «риелтора» мальчик по имени Серёжа. Хорошо так работал, вдумчиво. И вот пришёл день, когда из «фирмы» Зеленина пропадает энная и нехилая сумма денег. Искали её искали, перестреляли половину «персонала» почём зря, да и успокоились. А мальчик Серёжа через год ушёл от Зелёного, от греха подальше, кому же хочется вместо «доброе утро» получить пулю промеж глаз? Ещё через два года мальчик Серёжа, который к тому времени был уже не мальчиком, но это не столь важно. Важно то, что этот Серёжа открыл нехилую сеть «домов отдыха». И возник у Зелёного справедливый вопрос: а откуда у мальчика Серёжи столько денег? Закручинился он не на шутку, осерчал, ещё больше он, конечно, осерчал, когда сопоставил пару фактов и выяснил, что тот, кто водил его за нос ещё год ходил под этим самым носом. В общем нашёл он Серёжу и его подельника и решил вернуть себе денежки. Притом с процентами, но не тут-то было: мальчик Серёжа на голубом глазу клялся в своей невиновности.

Вариант номер два был еще короче – Никита. Второй по величине подобного бизнеса в городе. Тот самый, что переманивал меня к себе. После моих нововведений испытал большой отток клиентов.

– Значит либо это Зеленин мстит за капиталы, либо Никита таким образом устраняет свои финансовые проблемы.

Я задумался.

– Мне надо повидать обоих. Раздельно.

***

– Зеленин отошел от криминальных дел. Уже давно.

Александр повторял инструкции пока я переодевался

– Сейчас он сидит в “свечке”, где это, знаешь?
– Все знают. – Я пытался влезть в штанину, – Черт, как в этом люди ходят?
– Так где это?
– Центр города. Самое большое здание в городе. В нем располагаются торговый центр, офисы и всякая такая хрень.
– И пентхаус. Самая крыша. И еще три этажа вниз. Но это уже тебя не волнует. Именно в пентхаусе сидит сейчас Зеленин. Он сейчас занимается…
– Меня не интересует. – Прервал его я. – Меня интересует он это или нет, а если это он. – Я положил два пистолета в сумку с инструментами. – Меня больше ничего не интересует.

Я распрямился и подошел к зеркалу.

– Хм. Не уверен насчет всего этого. Как я выгляжу?
– Похоже.
– Надеюсь.

Я вышел из гардеробной и отправился в комнату, где меня ждали Женя, Аня и Этот.

– Аня, я прошу тебя ни единого слова. Даже комментарии относительно моей одежды. – Прервал попытку что-то сказать я. – Женя, с тобой у меня был отдельный разговор. Ты отвечаешь за Аньку и за Этого в наше отсутствие. Головой. Буквально.

– Артем, послушай меня… – Начал Этот, но я тоже не дал ему шанса высказаться.
– Тебя. Вообще. Никто. Не спрашивает. Понятно?
– Не он это. – Опустил голову Этот.
– Он или нет, это я выясню лично. Тебе доверия у меня нет. У Саньки.

Я посмотрел в сторону коридора

– У него тоже к тебе есть вопросы теперь. Засим откланиваемся. У нас с ребятами длинный день.

Я сел в одну из машин и мы выехали. Весь план состоял в том, чтобы проникнуть в “свечку”, отключить во всем здании свет, и я с небольшой группой в форме монтажников проникаю в кабинет Зеленина вроде как с проверкой. Зеленин не дурак, да и нам лишний фейерверк со штурмом ни к чему. План достаточно простой, чтобы сработать.
Два месяца у меня ушло: на изучение биографии Зеленина – ничего особенного: шестьдесят лет, первый миллион на спекуляциях в СССР, женат вторым браком, детей нет, обладает достаточной властью и богатствами, чтобы купить город и перестроить по своему вкусу. На изучение подробного плана “свечки” со всеми коммуникациями и путями отхода.

В моей сумке с инструментами лежало оружие, на изучение которого у меня ушел месяц, и теперь я могу легко прострелить чей-нибудь глаз с расстояния в триста метров. Я должен нервничать. Почему я не нервничаю?

Сложнее всего было отговорить от участия в этом Женьку и Аньку. Последнюю – вообще сложнее всего. Но мне удалось. Сейчас они в доме, под усиленной охраной. Все должно получиться.

Санька обернулся ко мне в машине, вынул из моего рта сигарету и выкинул окно.

– Возможно придется побегать, это мешает. – Прокомментировал свои действия он.

Что я делаю? Куда я еду? Еще два года назад я бы не представил себе, что… Стоп. Это такой шаблон, по которому все герои в книгах и фильмах думают либо перед смертью, либо перед чем-то серьезным, либо после. В любом случае в итоге у них так все гладко не получается. Если бы я был героем книги – то обязательно попал бы в “плен” к Зеленину и избитый, полуживой общался бы с ним о смысле жизни. Потом бы он меня приказал убить или что-то вроде. И всех моих друзей. И вот, я бы чудом выжил, нашел чудом выжившую Аньку, отомстил за всех, взорвал бы два вертолета, финальный поцелуй и титры. Денег за билеты в кино и за книгу не возвращаем, ага. А так все надолго я затягивать не намерен. У вселенной ко мне должок. Самое время его выполнить и сделать так, чтобы все это прокатило. Сразу. А кто любит ждать?

В городе мы разделились. Александр с основной частью сил поехал делать небольшую, но эффективную аварию и предотвратить появления настоящей ремонтной службы. Я с небольшой группой засел в ремонтной машине, которую ума не приложу откуда взяли и ждали сообщения от Александра.

Неизвестные мне хмурые люди в фоменных синих комбинезонах смотрели на меня. Я тоже не стал разбираться, откуда они взялись. За них поручился Санька. А ему я склонен доверять, хотя внутренний голос мне ехидно напоминал, что по закону жанра он тоже может оказаться предателем и…

Телефон зазвонил.

– Да. Понятно. – Отозвался я. – И так, у нас есть примерно двадцать минут.

Мы подъехали к свечке, и я решительно направился в сторону лестницы. Группа следовала за мной.
Пешком до пентхауса? Сорок этажей? Не зря Санька запрещал мне курить.

У рабочей лестницы пентхауса дежурило два охранника.

– Кто такие, чего надо?
– А что не видно? – Помахал сумкой я. Авария у вас, света нет. Проверяем где сгорело.

Один из охранников безрезультатно пощелкал включателем на стене.

– Сумку покажи.

Я раскрыл сумку, охранники заглянули внутрь и не увидели там ничего, кроме инструментов. Чудеса логистики.
Нас быстро хлопнули по одежде для профилактики и пропустили. Идиоты. Как и ожидалось.
Двое отправились направо, двое налево, а я под прикрытием одного в кабинет Зеленина.
Проигнорировав попытки секретарши меня остановить я открыл массивную дверь.
Вдох.

***

Помимо Зеленина в кабинете находилось еще трое. Одно мы точно не учли – внеплановые деловые переговоры.
Я встал как вкопанный и выдавил из себя:

– Извините. Тут у нас… авария.
– Ничего, молодой человек, работайте. Мы все равно здесь закончили.

Троица встала и раскланялась.

– До свидания, господа.

Пропустив их к двери прошел в кабинет.

– Да вы проходите, проходите. – Зеленин достал очки и стал перебирать какие-то бумаги. – Что-то серьезное?

Я поставил сумку рядом и открыл небольшой щиток. Большая удача, что даже в пентхаусах есть электрощитовая. И еще большая удача, что располагается один из щитков именно в кабинете Зеленина.

– Здание вырубило. – Надвинул кепку на глаза я и стал рыться в сумке. – Сейчас поправим.
– Я вам не мешаю? Может мне выйти?

Нет уж, никуда ты отсюда не выйдешь.

– Да нет, не мешаете.
– Ну вот и хорошо. – Улыбнулся он. – А вы молодой для наших рабочих. Сколько вам лет?
– Двадцать. – Соврал я. Ага, вот они мои родимые, ну, не подведите теперь.
– Врете ведь, – продолжил Зеленин. – Нехорошо врать, Артем Алексеевич.

Я выронил один пистолет. Черт. Ну ничего, одного хватит. Я резко распрямился и наставил пистолет на Зеленина.

– Вру. Спокойно подтвердил я. – Но это к делу не относится.

В кармане начал звонить телефон. Как всегда вовремя. Я проигнорировал.

– Можете наставить на меня пистолет, если так Вам будет спокойнее. – Зеленин снял и отложил в сторону очки.
– Не шевелитесь. – Предупредил я.
– Вас хорошо воспитали. – Рассмеялся он. – Даже направив на человека пистолет, Вы все равно обращаетесь к нему на “Вы”.

Я покрепче сжал оружие.

– Сейчас я задам вам несколько вопросов. И уйду. После того как я уйду вы пообещаете не преследовать ни меня ни моих близких. Если конечно я Вас не убью. Этого обещать не могу, все сейчас зависит от Вас.

Телефон продолжал звонить.

– Может быть ответите? – Предложил Зеленин.
– Не сейчас. И так, первый вопрос…
– Нет, это не я убил любовника моего сына и вашего друга. – Прервал меня он. – Теперь опустите ваш пистолет?
– Сына? – Переспросил я, суть опустил пистолет, но затем снова направил его на Зеленина. – Теперь Вы врете.
– Зачем мне это? – Спросил он. – Мне нет смысла Вам врать, молодой человек. Он бы был, если бы мои ребятки не скрутили сейчас всю твою своеобразную группу моего захвата и не ждали моих дальнейших указаний. Так что угрозы у меня сейчас нет.

Мой глаз чуть дернулся.

– Даже если так, есть я.
– И что же ты сделаешь? Застрелишь меня как герой боевика и умрешь от пуль моей охраны? Что вы сейчас, молодежь, за кино смотрите.
– А это не кино.
– Киногерои именно так и говорят. Опусти оружие. Сейчас включат свет…

Свет действительно включился. Время закончилось.

– Вот, свет есть. Сейчас войдет мой секретарь, взвизгнет, выронит то, что несет и принесет нам…

Он не успел закончить, как в дверь коротко постучали, вошла секретарша, увидела меня с пистолетом, коротко крикнула, и уронила поднос с чаем.

– Как я и говорил. Светлана, принесите нам две чашки чая. Пожалуйста. Молодой человек пьет без сахара.

Светлана кивнула и быстро ушла.
Блинский блин, он даже мои предпочтения в еде знает.
Я положил пистолет перед Зелениным на стол и присел на стоящий рядом стул.

– Вот и хорошо. – Улыбнулся он. – Не переживайте, Артем Алексеевич, вы, в принципе, все хорошо придумали. Для первого раза. Но для меня это, простите, пустяки. Мне и посерьезнее задачки задавали.
– Откуда Вы…
– Дело в том, что я женат на матери нашего общего знакомого. Как вы его теперь называете? Этот? Очаровательно. Так вот его мать просила за ним присмотреть. Всегда просит за него. Даже тогда, когда он неумело украл у меня определенную сумму. Впрочем, для нас обоих это была выгодная сделка. Теперь-то он, наверное, это понимает. Мы недолюбливали друг друга. С самого его детства. А тут еще и приходилось работать вместе. Молодая кровь, столько соблазнов, столько идей… В общем, я закрыл глаза на эти деньги и в обмен мы перестали общаться. Его мать была, конечно, расстроена. Вот она и попросила продолжать за ним присматривать. Я и продолжал. Отсюда я знаю все и о Вас и о вашем, с позволения, расследовании. Вы чем-то похожи на моего пасынка. В юнности. Такая же кипучая кровь…
– Хватит. – Прервал его монолог я. – Мы не похожи. Совсем. Мне все это не нравится.
– Ему это тоже не нравилось. Никогда. Но потом… Когда есть деньги, это балует.
– Мне не нужны деньги.
– Не нужны деньги? А если бы их не было, на что бы ты осуществил свою вендетту?
– Я…
– Вот видишь.

Светлана постучала в дверь еще более нерешительно и принесла чай.

– Спасибо. – Поблагодарил ее Зеленин. – Можете идти домой сегодня. Простите за неудобства.

Светлана кивнула и ушла.

– Насчет моего расследования. Раз Вы, как говорите, присматриваете…
– Да, я тут разузнал. Интересное дело. Скорее всего это ваши конкуренты по… Бизнесу.
– Это был мой второй вариант.
– Логично. Чтобы еще помочь немного дам вам информацию и совет.

Я отпил из чашки. Мята. Ну все как я люблю.

– Вашего юного друга убила Она.
– Она?
– Никто не знает как её зовут. Это лучшая убийца в городе. Очень дорого стоит. И никогда не промахивается.
– Тогда почему…
– А вот это вопрос. Да, Она должна была убить обоих, но одного только ранила. Значит таков был заказ. А это еще дороже.
– Спасибо.
– И вот вам совет. – Ничего не ешьте и не пейте с врагами.

Я выронил чашку с чаем на пол и испуганно посмотрел на Зеленина.

– Нет, Вы мне не враг. Вы моя утренняя зарядка. Можете быть спокойны.
– Шуточки у Вас… Зарядка?
– Ужасно скучно стало жить, видите ли. Я уже не так молод для всяких авантюр. А вы заставили меня проявить азарт…

Телефон снова стал звонить.
Я извинился и взял трубку.

– Да? Что?! Как? Ясно.
– Что-то случилось? – Поинтересовался Зеленин.
– Да. – Потер висок я и положил телефон рядом с пистолетом.
– И даже не знаю. У меня плохие новости или хорошие для Вас.

Я поморщился.

– Точно плохие новости для Вашей супруги.

***

– Артем. Успокойся. Чья была идея положить их вместе?
– Моя это была идея, моя, Аня.
– Ты уверен, что не хочешь туда пойти?
– Я не могу. Понимаешь?
– Нет. Слушай, темно тут…
– Сейчас, здесь были свечи. Они тут устраивали себе… Вечера.

Я чиркнул зажигалкой.

– Ну вот. Лучше, правда?
– Нет. Мрачно все равно.
– Сегодня такой день. Им тут было весело. Вдвоем. Я как-то мимо проходил…
– Почему ты прячешься здесь от похорон…?
– Сергея. Да. Никаких “Этот”. О покойных… Лучше вообще ничего не говорить. Потому, что я не могу посмотреть в глаза его матери. Не могу. Мне сложно сейчас даже сейчас тебе в глаза посмотреть. Это все я. На этот раз это я. На его месте могла оказаться ты, Женька… Это все из-за моего детского сада с этими дебильными выяснениями кто, из-за чего… Какая к черту разница? Какая разница? Их уже нет. Нет их.
– Артем…
– Я спокоен. Да.
– На, выпей еще.
– Да. Надо. Где Женька?
– Он там… Помогает.
– По-мо-гает.
– Ты точно в порядке?

Я улыбнулся и поднял голову.

– Теперь все будет в порядке. Все закончилось, правда?
– Ты о чем?
– Вся эта история. Она закончилась. Мы поедем. Далеко. Куда-нибудь. На море. К океану. Подальше.
– Да, если хочешь, поедем. Ты точно не хочешь…?
– Нет, в любом случае не сейчас.
– Понятно.
– Много там народу?
– Да, как ни странно. Я думала он вообще ни с кем не общается. Ну, конечно за то короткое время, что мы с ним общались…
– Вы с ним общались?
– Я – да. Он очень интересный человек оказывается… То есть был.
– И о чем?
– О разном. Рассказывал мне о своем детстве, юности… У него такие уморительные истории в институте были…
– Не надо.
– Извини, просто хотела тебя развеселить.
– Не те у тебя способы.
– Это что, такой толстый намек на сексуальные последствия?
– Вот, уже лучше. Я спать хочу.
– Пошли тогда в комнату.
– Нет, ты иди, я здесь посплю.
– Раньше бы ты не стал спать на том, на чем только недавно Сенька… Ой, прости.

Мои руки сжались в кулаки.

– Иди к Женьке. Предупреди, что вечером мы уезжаем.
– Хорошо.

Анька ушла и я погасил свечу.

– Пока смерть не разлучит вас. Ха.

Я свернулся на диване и уснул.

Проснулся я от того, что надо мной кто-то стоит. Первой мыслью было, что на этот раз очередная записка будет вручена мне лично.

– Кто здесь?
– Свои. Ты тут как?
– Женька.

Черт, все затекло. Неудобно спать тут, блин.

– Нормально я тут. Все закончилось?
– Ты о чем?
– Я о… Похоронах. Все уехали?
– Да.
– Тогда поехали.
– Вставай, поехали.

Я спускался вниз. Сколько еще не рассказанных историй случилось здесь? На этой лестнице мы с Сенькой бегали с самодельными брызгалками, поливая друг друга и удивленного Сергея, когда вспоминали детство. В этой комнате мы втроем устраивали бои на приставке матерясь так, что обслуживающий персонал предпочитал к нам не соваться. А в этом кабинете, что справа, я обсуждал с Сергеем, Марго и Николаем как приучить бестолковых проституток к презервативам и сексу. Смеялись все втроем. На этой мансарде я успокаивал Сеньку после его с Сергеем первой серьезной ссоры. Оба на вид были как побитые собаки. Сколько еще историй будет здесь у новых жителей? Надеюсь, кому-то повезет больше в этом доме.

Мы вышли из дома и я последний раз обернулся, чтобы посмотреть на него.

– Прощай. – Улыбнулся я.
– Никогда ни с чем не прощайся. – Материализовался рядом Женька. – А то потом неудобно будет здороваться.
– Это вряд ли.

Я засунул руки в карманы.

– Сигареты забыл. У тебя есть?
– Все у меня есть, поехали.
– А где такси?
– Да вот, перед тобой.
– Это не такси, а одна из машин, принадлежащих… Теперь кому-то.
– Садись давай. Анька уже там.
– Так, я не понял, что?
– Садись без разговоров. Нас подвезут.

Женька легкими пинками запихал меня в машину. На заднем сидении хмурилась Аня.

– Это была не моя идея, Хозняков. И на будущее – я с самого начала была против.
– Да ладно. Поехали.

Женька сел рядом с водителем и что-то пробормотал ему на ухо.
Тот кивнул и мы поехали.
Я привычно смотрел в окно и курил, стряхивая пепел прямо в салон машины. К черту, уберут.
Анька заметно нервничала.

– Ты чего это?
– Ничего. – Отвернулась она.
– Стоп, а вещи где?
– Нормально все. – Отозвался Женька.

Мы въехали в город и свернули на скоростной объезд.

– Эй, куда это мы? Опять..
– Сиди спокойно. – Спокойно сказал Женька. – Мы едем туда, где ты сейчас должен быть.

Вдалеке показался забор кладбища.

– Вы… – Начал злиться я.
– Да, мы решили тебя закопать уж заодно. – Попыталась пошутить Анька.
– Аня! – Одернул ее Женя.

Мы подъехали к воротам, Женька вышел, захлопнул дверь, но тут же открыл ее.

– Я сейчас.
– Что он там делает? – Поинтересовался я.
– Взятку дает. Сторожу. Артем…
– Не важно. Я никуда не выйду отсюда.
– Выйдешь. – Вернулся Женька. – А если не выйдешь, вытащим. Тебе это надо. И не спорь.

Мы проехали еще немного и остановились.

– Выходим. – Хлопнул дверью Женька.

Анька последовала его примеру. Я остался в машине.
Дверь рядом со мной открылась и в проеме показался Женька.

– Тебе персональное приглашение? – Резко спросил он. – Давай, двигай на выход.
– Командовать будешь…
– Я сказал встал и вышел.

Я психанул, вышел и пнул колесо.

– Куда?
– Вон, за Анькой двигай.

Мы медленно приблизились к…

– Я думала, что это позже привезут. – Удивилась Аня.
– Установили сразу. – Ответил ей Женька.

Я подошел поближе.

– Они его заранее заказали. После Лондона почти сразу. Я их еще идиотами обзывал. Кто же знал.

Я стоял перед могильной плитой, на которой было написано:
«Сергей Назаров и Арсений Хозняков. Пока смерть не соединит нас». И даты.

***

Так, рубашка, часы, брюки… Туфли. Короткий взгляд в зеркало.

– После Лондона они сделали еще кое-что.

Коридор, ступеньки, раз-два-три-четыре-шесть-двенадцать.

– Они оставили все нам троим.

Кухня, “доброе утро”, улица.

– Написали завещание и оставили.

Машина, дорога, город.

– Дом, несколько миллионов на разных счетах, три квартиры.

Кабинет…

– Доброе утро, Федор Михайлович.
– А-а, Артемка. Проходи, присаживайся. Ты уже решил?
– Да, Федор Михайлович, мы решили.
– Значит с публичными домами всё?
– С ними да. Это первое, второе…
– Не торопись, молодой человек, деньги они счет любят, слышал?
– Слышал.
– Да и подождать надо бы, пока все успокоится.
– А что, есть новости по… Нашему делу?
– Есть новости. Но не сказать, чтобы хорошие. Я послал своих ребят на встречу с Ней. Обратно они вернулись… Скажем, не самостоятельно. Она сложила их в кучу и вбила колышек с табличкой, такой же как Сергею. Только текст был… Более содержательным.
– Что там было?
– «Больше так не делай».
– И все?
– Нет, Артем, не все. Внизу было приписано: «P.S. передай привет малышу».
– Понятно. – Опустил голову я. – Простите, Федор Михайлович, из-за меня Вы…
– Не проси. Ты теперь мне… Да и Татьяне моей. Все вы, втроем, вроде детей. Мы теперь за вами приглядывать будем. Будем думать. И в том числе как распорядиться свалившимся на вас финансам.
– Вы точно не хотите вернуть себе…
– Это не мои деньги, это Сергея. Он свой выбор сделал. Теперь ваша очередь.
– Мы думаем о благотворительном фонде в поддержку…
– Беда с вами. Молодежь. Что за фонд-то?
– В защиту прав…
– Понятно, не продолжай. Это даже хуже того, от чего вы отказались. Хуже проституции у нас, деловых людей, только этот гомосексуализм. Забудьте. Да и не добьетесь ничего. Не в этих широтах.
– Тогда дом малютки…
– А вот это хорошая идея, светлая. И зауважают сразу. Вы где теперь живете?
– В доме.
– Надо бы съехать. Я-то не против, тут дело безопасности. Может в заграницу куда?
– А как же…
– Не переживай. Пока вложимся куда надо, у меня на это есть люди. Ваше дело сейчас не подписать свое завещание.
– Да мы вроде уже…
– Это правильно, но я не то имею в виду.
м А, то есть опасность существует…
– Да. Видишь ли, Она, если получила оплаченный заранее заказ, а я выяснил – получила, то она ни по чем не откажется. У них свой кодекс есть. Чести, если хочешь. Да и кусок теперь еще более лакомый – вас перестрелять, что котят. На кого завещание-то?
– Родители и Вы.
– Я же говорю как дети. Что родителей вспомнил, молодец. Но это только пока. Потом у вас дети пойдут, может у тебя кто появится… Тогда пересмотри, обещай.
– Вы уже знаете?
– Конечно знаю. Я же сказал, я за вами присматриваю.
– Хорошо.
– А пока что я вам паспорта сделаю. Гражданство дорого конечно, там решим.
– Понятно, а куда?
– А это уже вам выбирать. Лучше конечно куда поближе. Но не СНГ. И без всяких этих ваших экзотических вещей, этого, как его, экстрема… Экстрима.
– Постараемся. – Улыбнулся я.
– Вот и хорошо.
– Федор Михайлович, можно я пойду, у меня там дела дома.
– Иди уже, даже кофе не попил. Истинный сын.
– Не надо, Федор Михайлович, я, может, и понимаю… Хотя нет, вру, ни черта я не понимаю. Все равно спасибо Вам.

Дорога обратно пролетела для меня быстро. Слишком нервно-радостное событие ожидало меня дома. Все эти деньги… После нашей ночной поездки на кладбище мы вернулись в дом Сергея, выяснилось, что теперь это наш дом. Там нас ожидали с этим известием Санька и Федор Михайлович. Последний пообещал нам всестороннюю поддержку и выразил одобрение, что Сергей именно так распорядился своим наследством. В общем, неделя ушла на то, чтобы уговорить меня не пропустить все эти чертовы деньги через шреддер, спалить дом и станцевать на головешках. Еще полгода ушло на то, чтобы выйти из проститутского бизнеса и передать его Саньке, который по тому же завещанию стал обладателем достаточного капитала, чтобы рулить им самому. И полгода и один день ушло у меня на то, чтобы заметить, что живот Аньки подозрительно подрос. Эти радостным событием они меня огорошили вчера вечером, на сон грядущий, который пропал начисто после собственно объявления события. Сказать, что я обрадовался? Наверное, я бы не меньше обрадовался, если бы сам вскоре стал папашей. Женька вел себя обычно спокойно, пока мы устраивали ему истерики с Анькой. Впрочем, опять же по поводу того, что он слишком спокоен. На нашем “семейном совете” мы решили, что в первую очередь Женька делает Аньке предложение по всей форме – его мы немедленно, ночью, сплавили в несуществующий ювелирный магазин, из которого он, к его чести, вернулся утром, встал на одно колено, протянул коробочку Аньке и моментально уснул прямо на полу. Сегодня мы должны обсуждать «ТО-САМОЕ-ГРАНДИОЗНОЕ-СОБЫТИЕ-В-АНЬКИНОЙ-ЖИЗНИ». Пожелайте мне удачи.

***

– Я не хочу белое платье. Это идиотизм и стереотип – невеста с животом, который лезет на нос, в белом платье, выходит замуж по залету.

Я устало отложил уже наверное двадцатый журнал со свадебными платьями.

– Иногда я думаю, вы с Сенькой случайно не разлученные в детстве близнецы, Ань?
– Хозняков, оставь свои пошлые шуточки. – Оскорбилась Анька. – Он мужик, влез в костюм…
– О, нет, влезть в костюм его как раз надо было заставить. Он непременно хотел платье.
– Хотела бы я на это посмотреть.
– А он бы наверняка сказал то же самое, что-то вроде “хотел бы я посмотреть на Анку в костюме”.
–Чем тебе не нравятся женские костюмы, ты что, шовинист?
– «Ты что, гомофоб?» – Процитировал ей я.
– Если ты не прекратишь, я начну ехидничать про вечную подружку невесты. – Предупредила она.
– Хорошо, хорошо. – Поднял руки я. – Сдаюсь. Только не заставляй меня просматривать еще журналов.
– А и не надо. Я себе уже заказала костюм в ателье.
– Это когда?
– Я к этому дню, Хозняков, готовилась уже года три. Можно сказать с детства копила на него деньги. Правда, теперь придется перешивать под живот, но у меня такая швея…
– Надеюсь, пряморукая?
– Нет, одноглазая, глухая и с трясущимися руками. Она лучшая!
– Значит мне сегодня еще ехать к твоей швее…
– Нам ехать.
– Ты что, сдурела? Куда тебе ехать, в твоем положении?
– Я не инвалид.
– Ты об этом не устала говорить, да?
– И не устану. Отвалите. Я решительная девушка перед свадьбой всей моей жизни и меня сейчас мало что может остановить.
– Ты так говоришь, как будто есть свадьбы “не-всей-жизни”.
– Есть. Моя особенная, потому, что моя.
– Женская логика.
– Мужское тугоумие.
– Ладно. Но учти, поедем не больше сорока километров в час. А это плюс два часа.
– Мне торопиться некуда.
– Как я завидую сейчас нашим почившим друзьям, ты бы знала. Одевайся, поехали.
– Сейчас договоришься, Хозняков, как дам по голове. Ох, только встану.
– А еще какая жалось, что тошнота у тебя была на первом триместре. Так бы сгонял быстро к твоей швее… Блин, ты чего дерешься?
– Я же предупреждала, договоришься.

Анька потерла руку, которой только что треснула меня по макушке.

– У тебя чугунный лоб. – Пожаловалась она.
– Станет он чугунным, пожалуй, только колотушки от тебя и вижу в последнее время. Живого места нет. – Нарочито жалобно проговорил я.
– Сейчас как дам еще раз! – Пообещала Аня.
– Дала уже. Не мне. Вон, доказательство налицо.

Я указал перстом на ее живот.

– И как ребенок вырастет с таким пошляком как ты?
– Нормально. Я его у вас отберу сразу и буду воспитывать сам, а то Женя будет его в «кенгурятниге» в походы таскать, а ты обленишь до крайности. В итоге у ребенка будет полный разрыв шаблона.
– Ага, а у тебя он прямо будет умником и красавчиком.
– Конечно будет. А не будет, я ему ремнем.
– Чем дальше, тем больше я думаю, что от таких как мы ребенок убежит прямо из роддома…
– Ага. – Рассмеялся я. – Так ты одеваться собираешься?
– А зафиг? Так поеду.
– В халате?
– А что тебя смущает?
– Меня? Меня ничего не смущает, а вот что бы сказал Женька, если бы узнал, что ты в одном пеньюаре собралась в центр города? Где он кстати, олух царя небесного?
– Он у дяди Федора, они там какие-то вложения обсуждают.
– Он уже сделал тебе вложения… Не бей, не бей!
– Я об тебя уже все руки отбила. Отучайся давай от своих пошлых шуточек, дети впитывают все быстро.
– Памперсы у детей впитывают.
– Так! Поехали давай. Швея моя живет кстати не в центре, а очень даже наоборот.
– Значит, полдня только в одну сторону уйдет. Я теперь знаю, почему Женька поспешил слинять. Как знал.
– Это я его слиняла. Нефиг видеть невесту перед свадьбой в подвенечном…
– Платье?
– Костюме!
– Ох-о-хо.
– Далось тебе это платье!
– Просто с ними проще. Сгонял в ближайший магаз свадебных принадлежностей…
– Хозняков-Хозняков, я уже заранее соболезную твоей гипотетической жене.
– А чем я так плох?
– Поехали уже.

Уже ближе к вечеру мы приехали в пригород, где принимала заказы, шила и царствовала Анькина "лучшая в мире швея".

Впрочем, когда Аня примерила этот костюм, я подумал, что швея действительно ничего. Эх, завидую я Женьке.

***

Скверная погода выдалась. Хотя дождь и не обещали. Впрочем, он пока и не шел. Зато пасмурно и сильный ветер. Чтоб я еще раз поверил синоптикам? На торжество уже съехались почти все гости. Родители с обеих сторон, друзья, которых я более-менее знаю, друзья, которых я вообще первый раз вижу, коллеги по работе, Федор Михайлович с супругой Татьяной, Санька с какой-то девицей, которая, как я очень надеюсь, не работает у него. Прибыла даже работница ЗАГСа, выезд которой обошелся в некоторую сумму. Однако погода пожелала поставить на “свадьбе на открытом воздухе, как в американских фильмах” жирный русский крест.
Жениха и невесты видно не было, Женька наверное где-то спокойно ждет своего выхода, а Анька доводит до слез работниц салона красоты. Все прелести встречи гостей, рассаживания, улыбок, приветствий и прочие организационные метафорические жопы достались мне. Однако время уже подходит. Надо звать Женьку, поставить его у “алтаря”, куда отец невесты приведет собственно невесту, а я тем времен втихаря закопаю труп парикмахера Аньки на заднем дворе. Я даже знаю под какой клумбой.

В холле Женьки не было. Это усложняет задачу. Я достал телефон и набрал номер. Абонент не абонент. Черт! Я же сам у них мобильники отобрал, чтобы не трезвонили в карманах во время церемонии. Я громко позвал Женьку. Нет ответа. Блинский блин. Так, спокойствие, пойду в кухне. На кухне официанты, завидев меня стыдливо потушили сигареты в раковине и бочком отправились на выход. Я сцапал первого попавшегося из них.

– Жениха не видел?

Тот только помотал головой. Я вернулся в холл и обнаружил там работницу ЗАГСа.

– Когда мы начинаем? – Нервно поинтересовалась она. – У меня еще сегодня три регистрации и я…
– Сейчас. Пара минут. Я только найду жениха и начнем.
– Так в том-то и дело, я только что видела, как жених куда-то решительно отправился…
– В каком направлении?
– Туда. – Она указала на один из коридоров.

Так, коридор ведет на задний двор. Блин, нашел время прогуляться! Я вприпрыжку вышел с черного входа и обнаружил силуэт Женьки, маячивший на горизонте. Блинский блин! Знал я, что свадьбы по разному шокируют людей, но он что, совсем рехнулся?

Через пару минут я догнал его.

– Жень, ты куда собрался? Если решил сбежать с собственной свадьбы, то представь последствия, которые нам устроит в итоге твоя совсем уже скоро жена?

Женька молча достал из кармана скомканный листок и протянул мне. Я развернул и прочитал:

“Привет малыш! Как все торжественно. Ты романтик. Твоя сбежавшая невеста составила мне компанию. Можешь захватить жениха, попразднуем вместе. Здесь недалеко.”

– Там еще на обороте координаты. На карте. – Протянул мне второй листок Женька.

Спокойно. Спокойно.
Мы продолжали идти.

– Ты уверен? – Спросил я.
– Уверен. – Не обернулся он.
– Оружие взял?

Он расстегнул пиджак и показал мне два пистолета.
Я забрал у него один. Хороший пиджак, просторные внутренние карманы.

– Знаю где это, – я посмотрел на карту, – это моё место.
– Твое место?
– Я там гуляю, когда достает все. Черт. Она знает. Видела меня там наверное. Женька…
– Ты не при чем. Мы сами тебя уговорили вступить в наследство. Сами.
– Вы тоже…
– Знаю.

Мы почти пришли. Там был изумительный воздух. Его можно было пить. Ветер трепал нашу одежду. Выглянуло солнце и осветило овраг, обрамленный деревьями и полный высокой зеленой-зеленой травы.
В центре оврага – одинокая фигура.

– Двигаемся. Думаю, теперь договоримся. Никаких лишних слов и движений. Понял меня, Женя? Идешь рядом со мной, на полшага сзади. Если скомандую – падай в траву.

Я засунул руку во внутренний карман, поправил пистолет так, чтобы выхватить его быстрее, чем успеешь подумать что такое «термометр», достал оттуда же сигарету и как ни в чем не бывало закурил.
Руки предательски вспотели. Женька шел на полшага сзади меня. Я всё правильно рассчитал.
“Привет, дорогая”, Ее удивленный взгляд. Дырка в голове. Должно сработать.

Бывают такие дни, когда всё замедляется. Я видел и слышал всё. Зеленая-зеленая трава. Каждый звук. Шорох. Песок из-под моей обуви.
Ещё шаг. Поют какие-то птицы. Солнце светит. Небо. Очень синее небо – ночью будет много звезд.
Ближе. Сигарета падает и разбивается снопом еле видимых днем искр и отлетает в сторону. Мы почти рядом. Вот. Почти. У нее мужская шляпа. Длинные волосы, лениво поддающиеся ветру.
Надо достать еще сигарету.
Она медленно поднимает руку.
Вы знаете, что вредная привычка курить в конце убивает человека?

***

Предупреждение: события данной главы никак или почти никак не относятся к основному сюжету – данные события в него не укладываются и/или просто не могли произойти с персонажами физически. Однако нижеописанное может содержать серьезные спойлеры к дальнейшему повествованию.

"Мумия"

Волны омывали песчаный берег, наполняя своими звуками всё вокруг. В эти звуки гармонично вплеталась робкая гитара, на которой задумчиво играл Женька. Сергей увлекся какими-то раскопками в песке, Артем – загорал, ловя улыбкой солнце… И только один человек на всем пляже был недоволен.

– Это все Чупакабра наша накаркал! А я ему еще цветочки принесла! Плакала!
– Если тебя это утешит, то он накаркал это всем. – Прекратил перебирать струны Женька. – Зато посмотри какая красота вокруг!
– Да у меня все волосы в песке! И еще во всяких других местах! Это только тебе нравится вся эта, всё это… Я даже не могу подобрать эпитета! А это еще кто?

Вдалеке показалась фигура. С ее приближением она обрела очертание девушки с пистолетом в руке. Она подошла к Сергею, коротко указала куда-то вглубь ямы и помахала Ане и Жене рукой.

– Конесно! Куда уж без нее! Старуха наша с косой! – Фыркнула Аня.
– И вполне себе не старуха.
– Эй! А ну хватит на нее смотреть таким взглядом!
– Каким? – Искренне удивился Женя. – Я просто констатирую факты.
– Убила бы я тебя второй раз за твои факты! – Надулась Аня.

Артем поднял голову.

– Эй, а можно потише! Я тут сплю и загораю. Тут же нельзя сгореть или получить тепловой удар?
– Будешь возникать, то получишь вполне себе физический удар. – Пообещала Аня. – Впрочем, есть только одно существо, которое я убивала бы сейчас снова и снова.

В этот момент из песка рядом с Аней появилась рука, затем другая, ухватилась за края… Появилась голова, затем плечи и вот наконец фигура высвободилась полностью.

– Ааа! Зомби атакуют! – Закричала Аня.

Женя перехватил поудобнее гитару, готовясь защищаться.
Артем снова поднял голову.

– Эй! Шшшшш!
– Нас тут зомби атакуют, а ты там разлегся! И Эта тоже хороша! Эй, дамочка! У тебя вроде как в наличии оружие имеется?

«Зомби» стал отряхивать и отплевывать песок.
Артем в третий раз поднял голову.

– А. Я-то думал, когда же ты появишься уже.

Аня прищурилась, затем оглядела окрестности, в поисках чего потяжелее. Выбор пал на увесистую корягу, которую Женя приготовил для вечернего костра. «Песочный монстр» понял, что дело пахнет керосином и попятился.

– Аня, Анечка, ну это же я, Сенечка, ну Ань, ну узнай меня!
– Я-то тебя сразу узнала, дорогой мой и поэтому пощады не жди! Можешь называть меня Эллис. Беги, зомбак, беги!

Женя глубоко вдохнул, а Артем надвинул панамку на глаза.

– Ты думаешь, стоит сказать Сереге, что он уже сам откопался?

***

nexttime:

Каждую ночь… Доктор, каждую ночь мне снятся плохие сны. Зеленая-зеленая трава. Я не знаю, доктор, я… Не могу. Вспомнить. Я ничего не помню. Еще… Я часто слышу шепот. И смех. Это не всегда разборчиво, я не понимаю.  Да. Много чего. Я не запоминаю. Я бы записывал, но здесь мне не дают бумаги. И даже карандаш не дают.  Я вижу… Коридор. Да, двери, здесь много дверей. Надо открыть самую безопасную. Двери. Это билет в один конец. С конечной станцией.  Ты открываешь дверь и вспоминаешь что-то. Я не знаю сколько тебе надо их открыть, но одна из них приведет тебя к выходу. К тому, что ты не хочешь вспомнить.

Мне жаль. Ты можешь уже открыть глаза, я умер.