Книга на книгу. Воробьёв и Воробьихина

После пяти дней отсутствия Воробьёв, наконец, добрался до дома.
Как ни странно, Воробьихина его не встречала – ни упрёками, ни  криком.
Она лежала на диване и читала книгу со значением – «Леди Макбет Мценского уезда».
Бродяга-муж не обратил на этот факт никакого внимания.

- Привет, супружница! – бодро закричал он с порога.
Воробьихина не ответила. Она была поглощена книгой.
Воробьёва это озадачило.
Сковородка задребезжала и согнулась.

Воробьихина даже не повернула головы.
- Ну, это уже слишком, – сказал озадаченный муж и вырвал у женщины книгу из рук.
- А? Что? – как будто проснувшись, произнесла Воробьихина.
Её взгляд остановился на потрёпанном Воробьёве.
Глаза супруги засияли огнями радости и восторга, губы полуоткрылись,
на лицо наклеилась непонятно-таинственная улыбка.
- Дорогой! – вскричала Воробьихина. – Я так тебя ждала!

Воробьёв попятился к двери.
- Ты что, офонарела? – залепетал он. – Начиталась всякой дряни.
- Солнышко моё, – как бы не замечая его испуганных движений, продолжала Воробьихина, – как я соскучилась!
Раздевайся, кормить тебя буду.
- Но! Но! – опасливо заметил Воробьёв. – Не приближайся! Ударю!
- Родной! – ласково сказала Воробьихина. – Почему ты так возбуждён? Расслабься. Это же я.
- Вижу, что ты, – озадаченно отозвался Воробьёв, – но какая-то пристукнутая. Говори, что случилось.
- Да ничего, миленький. Я просто обрадовалась тебе. Хочешь, сразу накормлю, хочешь, сначала поцелую.

Воробьёв в страхе выскочил из дома.
- Беда, – пронеслось в голове, – надо спасаться
Он побежал вдоль по улице, сшибая прохожих. В голове клубился туман. Мысли путались.
Не видя никого перед собой, несчастный неожиданно очутился в железных объятьях Чижикова.

- Брат, что случилось? – удивлённо произнёс Чижиков. – На тебе лица нет.
- Она…Она… – не мог связать двух слов бедолага, указывая в сторону своего дома.
- Била? – участливо спросил Чижиков.
- Хуже, – обрёл, наконец, дар речи Воробьёв, – она лезла с поцелуями.

Чижиков помрачнел.
- Плохо дело, – после долгого раздумья сказал он.
И добавил:
- Постой здесь. Я схожу на разведку. Только не высовывайся, спрячься за углом.

Чижиков исчез.
Воробьёв встал сзади газетного киоска и лишь изредка высовывался наружу.
- Гражданин, – опасливо крикнула киоскёрша, – лучше уходите подобру.
Постового позову.

Наконец, появился Чижиков.
Вид у него был красный, сконфуженный и обеспокоенный.
- Ну что? – прошептал Воробьёв.
- Хуже, чем я думал, – отозвался Чижиков, – пошли отсюда.

Они зашли в кафе-стекляшку и заказали пива.
- Расскажи, не томи, –  попросил Воробьёв.
Чижиков посмотрел на него, как на потенциального покойника,
потом наклонился к самому уху Воробьёва и доверительно произнёс:
- Ты видел, какую книгу она читает?
- Н-нет. А это важно?
- Ещё как важно. Она читает «Леди Макбет Мценского уезда»!
 Ты знаешь, что это такое?
- И что?
- Погоди, погоди! – заторопился Воробьёв – Ты хочешь сказать…
- Вот именно. Сначала она усыпила бы твою бдительность. А потом…
Чижиков провёл ребром ладони по горлу.
- Усёк? – произнёс он.
- Усёк! – упавшим голосом сказал Воробьёв. – Куда же мне податься?
- Не дрожи, брат, – бодро отозвался Чижиков, – на каждый яд есть противоядие
- Ты придумал? – с надеждой спросил Воробьёв.
- Ещё бы! – гордо выпятил грудь Чижиков. –  Вспомни: « Молилась ли ты на ночь, Дездемона?»
Как звучит, Вася, как звучит! У тебя дома есть «Отелло»?
- Кажется, есть, – запинаясь, сказал Воробьёв.
- Тогда, вперёд! Мы покажем врагу, что готовы к бою.

Прошла неделя.
Воробьёв и Воробьихина живут в разных комнатах и запирают друг от друга двери на крючки.
Когда Воробьёв идёт в туалет, он высоко над головой держит Шекспира.
Воробьихина молча скрежещет зубами.

Такая вот война – книга на книгу.
И конца не видать.

                Р.Маргулис