Капуэйра и тридцать три несчастья

Сказка

Погасли звезды. Газовые фонари еще тепленько посвечивали. Нос бродяги окунулся в книгу… а может в тетрадь. Он глотал кофе и рвал на себе волосы. По крутой подвальной лестнице в приют-притон вбежала Мося Злобнова… Холод. Голод. И покой. Ан нет, вон там что-то с грибочками. Мося в этом году ломанула бизнес и тихонечко гуляла, в ее торбе колыхалась нетронутая бутылка воды для акварели, красочки из киоска и… улё… маркеры. Прогремело… Мося сунула рыльце в чашечку с кофе и хищненько нацелила фотоаппарат на стену, свечу и… А… не понимают…  Да, да, да. Сейчас, сейчас… Мося наколотила на телефонной трубке ммс и залилась пронзительным, утренним хохотом. Ночь постукивала по Мосиным ребрам молоточками, но спать было нельзя. Можно было сгонять в круглосуточный книжный и купить поесть, но влажное утро тянуло поснимать улицу. Поделать наброски. Гудят троллейбусы – привет мальчишу… Что-то случилось. Вчера грелась фишбургером и не поняла, за что на неё напала группка юнцов. McDonalds превращается в клоаку, видимо. Ах, эта дивная иллюминация…
Черные воды Мойки горят огнем безумия, огнём зрачков возбужденного деньгами… Планшеты ночью дорожают в 10 раз. Хорошо, хоть помощь срочная возможна… Да. Эти булочки из овсянки с сыром… Ейна грудь. И молитва о помощи. Можно ли помочь не навредив? Рассвет. Быстрым бегом по монастырям, по храмам, за хорами… Там, в тишине, под великолепными сводами есть иконы, если их прислать ммсками, то вдруг чудо возможно будет. Музыка утра. Собор. Его поглотила вода канала Грибоедова. Спас на крови… Донести каждой жилкой, каждой каплей крови чувство, охватившее негой сна, происшедшего из времени и обновлений. Ангел сел рядом, стоило его прорисовать, но он вспархнул и приблизился к вагонному стеклу губами. Осень быстренько принарядилась в золото и багрянец, проплакалась дождиком и… Монашеские розы в Лавре… Запах просвирок… Запах смерти и крещения. Воды несут осенние листики и ленивые коты ломятся на бесплатные экскурсии в некрополи… Ах, как это мило. Если наснять надгробий, то сделается странно… Маленький ангел вспорхнул на купол со звездами и оттуда, как издалека, прокричал: «Ско-о-ро-о?»
Мося сделала портрет каждой розы. А вдруг понадобиться предстать перед святыми? Бегом, там еще есть паштет и батон, впрочем, в великих храмах особенно сладко оставлять свечи о здравии и упокое. Ангел целовал и целовал звезды, что сохранились на небе, а Мося Злобнова летела на площадь Восстания. Два-три бутика и… грохот петард. Салюты и звон колоколов…
Очень давно, в городе Северной Пальмиры танцевали брейк, а до того в моде была капуэйра и летящие, вооруженные барабанными палочками, пионеры уносились в небесную высь яко космонавты в тренажерных залах… Роллеры круче…

30.11.2012