Путь революции - от хунхузов, до хунвэйбинов

Россия конечно не Китай...

Но история любой страны может быть весьма полезной и поучительной.

Итак.
В конце 18 века Китай попал в поле зрения "культурных" англичан и в особенности их "передового отряда" - Ост-Индской компании, которая вначале контрабандой, а затем, после двух победоносных опиумных войн, на "законных" основаниях, развернула там торговлю колониальным товаром - бенгальским опиумом.

Сами англичане работали только с оптовыми партиями, зачастую продавали их прямо на борту судна, после чего благополучно отбывали с выручкой в Лондон, где приятно проводили время на Пикадилли или в других местах в компании то ли дам полусвета, то ли представителей "высшего общества".

Розницей же занимались местные не то купцы не то слуги, называли их компрадоры (от испанского comprador - покупатель).

Предприимчивость англичан к середине 19 века приобрела такой масштаб, что в Китае больше половины всех государственных чиновников и военных, получавших более или менее приличное жалование, позволявшее им приобретать опиум, стали наркоманами, а уж те самые купцы - компрадоры, которые вынуждены были постоянно "снимать пробу" с поставляемого им "товара" были наркоманами в силу "производственной необходимости".

Народ же Китая бедствовал. Разорившиеся ремесленники, крестьяне, мелкие предприниматели массово перебирались на северо-восток Китая в Манчжурию, где в то время жизнь строилась по принципу "закон тайга, медведь начальник", они захватывали пустующие земли, некоторые, те у кого был стартовый капитал, занимались сельским хозяйством, а те у кого его не было, по большей части промышляли разбоем, для чего собирались в банды численностью до нескольких сот человек и нападали даже на небольшие города, грабя местное население или же облагая его данью. Называли их хунхузами. 

Недостатка в оружии и боеприпасах у хунхузов не было, потому что в тех местах, почти постоянно кто то с кем то воевал, кроме того, европейские, японские и американские коммерсанты, через тех же компрадоров, которые обеспечивали сбыт опиума, доставляли самое современное оружие и боеприпасы к нему в  огромных количествах.

Окончательную точку в вековой истории хунхузов, наводивших ужас на мирное население китайской глубинки поставила только НОАК (Народно-освободительная армия Китая), созданная китайскими коммунистами.

Хунхузы были бандитами, организованными, дерзкими, но на изменение политического строя в стране не посягавшими, поэтому китайским коммунистам очень быстро удалось "призвать их к порядку".

В Китайской Народной Республике на волне всенародного энтузиазма началось строительство социализма.  Неоценимую помощь в этом оказывал Советский Союз, практически безвозмездно готовивший в своих ВУЗах инженеров, врачей, летчиков и моряков для нового Китая, советские специалисты вместе с китайскими возводили мощную промышленность и энергетику, строили дороги, мосты, порты и шахты.

Но в результате перекосов в планировании и управлении, как в центре, так и на местах, темпы индустриализации и экономического развития были замедлены, после ХХ съезда КПСС. Разоблачения сталинизма на XX съезде КПСС, хрущёвский курс на постепенную либерализацию в экономике при политике мирного сосуществования вызвали недовольство Мао Цзэдуна, как противоречащие коммунистической идеологии и создающие угрозу его личной власти в КПК.

После провала «большого скачка» позиции Мао в стране сильно пошатнулись. Поэтому в ходе «культурной революции» Мао Цзэдун ставил перед собой две главные задачи, обе из которых сводились к укреплению его лидирующего места на политической арене КНР: уничтожить оппозицию, у которой начали появляться мысли о реформах экономики с частичным внедрением в неё рыночных механизмов, и, в то же время, занять чем-то бедствующие народные массы. Свалив всю вину за провал «большого скачка» на внутреннюю оппозицию (Лю Шаоци) и внешних врагов («ревизионистский» СССР во главе с Хрущёвым), Мао убивал двух зайцев сразу: и убирал конкурентов, и давал выход народному недовольству.

К середине 1960-х годов в партии сформировалось недовольство политикой Мао Цзэдуна. Более того, это недовольство основывалось на всеобщем разочаровании от провалов политики «большого скачка», скопившемся в народных массах. У оппозиции к тому же появились и свои негласные лидеры: Лю Шаоци и Дэн Сяопин. Эти лидеры предлагали свои подходы к развитию Китая, более умеренные. Понимая, что может не удержать власть, Мао устроил массовый террор.

После решения Мао открыть «огонь по штабам» началась беспощадная критика основных оппонентов Мао. Среди них виднейшее место занимал Председатель КНР Лю Шаоци. Вместе с ним в период «культурной революции» подверглись репрессиям и его ближайшие соратники: Пэн Чжэнь, Ло Жуйцин, Лу Динъи, Ян Шанкунь и Дэн Сяопин. Предъявленные им обвинения в основном зиждились на том, что все они — «правые уклонисты», «ревизионисты» и «агенты капитализма». 

Мао, почувствовав опасность, не мог ограничиться лишь чистками в верхних эшелонах власти. «Обновление рядов в партии» приобрело массовый характер. Особенность чисток КПК заключалась в том, что все они проводились в рамках различных идеологических кампаний. Широкий размах чистки приобрели уже начиная с 1940-х годов, когда развернулось «движение за исправление стиля». Тот же самый метод был возрождён Мао, когда он развернул наступление на оппозиционные силы в КПК, взявшись за ревизию решений VIII съезда, выступившего за постепенное развитие экономики в рамках планирования и за сотрудничество с СССР. Мао объявил его «плохим» съездом и призвал всю страну «критиковать партию».

8 августа 1966 года XI пленум ЦК КПК принял «Постановление о великой пролетарской культурной революции».

Применение классовой теории Мао на практике привело к настоящей «войне всех против всех». Под демагогичные по своей природе, расплывчатые определения классовых врагов пролетариата, исходившие от Мао, мог попасть любой человек: от обычного крестьянина до высшего партийного работника. Но хуже всех было носителям традиций: бывшим феодалам, духовенству, интеллигенции и т. д. Власть, отданная в руки масс, превратилась в элементарное безвластие. Её захватили те, кто был попросту сильнее: банды молодых «бунтарей» хунвэйбинов, которым позволили действовать  безнаказанно.

Новый министр госбезопасности Се Фучжи заявил перед собранием сотрудников китайской милиции: «Мы не можем зависеть от рутинного судопроизводства и от уголовного кодекса. Ошибается тот, кто арестовывает человека за то, что он избил другого… Стоит ли арестовывать хунвэйбинов за то, что они убивают? Я думаю так: убил так убил, не наше дело… Мне не нравится, когда люди убивают, но если народные массы так ненавидят кого-то, что их гнев нельзя сдержать, мы не будем им мешать… Народная милиция должна быть на стороне хунвэйбинов, объединиться с ними, сочувствовать им, информировать их…»

Министерство транспорта осенью 1966 года выделило хунвэйбинам бесплатные поезда для разъездов по стране с целью «обмена опытом».

Школы перестали работать — ученики пополнили банды хунвэйбинов. Ведь Мао сказал: «Чем больше вы учитесь, тем глупее становитесь». Культурная и научная деятельность в КНР была практически парализована и остановилась. Были закрыты все книжные магазины с запретом на продажу любых книг, кроме одной: цитатника Мао. Цитатник выпускался во многих вариантах оформления: в одном из них обложка цитатника была выполнена из твёрдой пластмассы, на которой не оставались следы крови. Такими цитатниками были забиты до смерти многие видные деятели партии, когда из их губ «выбивали буржуазный яд».

Хунвэйбины громили и жгли храмы и монастыри, снесли часть Великой китайской стены, употребив вынутые из нее кирпичи на постройку «более необходимых» свинарников.

Отряды хунвэйбинов отрезали косы и сбривали крашеные волосы у женщин, раздирали слишком узкие брюки, обламывали высокие каблуки на женской обуви, разламывали пополам остроносые туфли, заставляли владельцев магазинов и лавок менять название. Хунвэйбины останавливали прохожих и читали им цитаты Мао, обыскивали дома в поисках «доказательств» неблагонадёжности хозяев, реквизируя при этом деньги и ценности.

В ходе кампании «деревня окружает города» десятки миллионов  молодых людей с высшим образованием или получавшие таковое, насильственно отрывались от дома и депортировались на работу в отдалённые деревни, районы и горы.

Система контроля государства за обществом фактически самоустранилась. Правоохранительная и судебная система бездействовали, так что хунвэйбинам и цзаофаням была дана полная свобода действий, которая вылилась в хаос. Первоначально хунвэйбины действовали под контролем Мао и его соратников. Среди них было много карьеристов, и многим из них удалось сделать себе быструю карьеру на волне революционной демагогии и террора. По чужим головам они забирались наверх, обвиняя своих университетских преподавателей в «контрреволюционном ревизионизме», а своих «боевых товарищей» — в недостаточной революционности.

Вскоре в среде хунвэйбинов началось расслоение по признаку происхождения. Они поделились на «красных» и «чёрных» — первые были выходцами из семей интеллигенции и партработников, вторые — дети бедноты и рабочих. Их шайки начали непримиримую борьбу. И у тех и у других при себе были одинаковые цитатники, но все их трактовали по-своему. Убийца после столкновения банд мог сказать, что это была «взаимовыручка», вор, укравший кирпичи с завода, оправдывался тем, что «революционный класс должен гнуть свою линию». Мао всё хуже и хуже контролировал основную массу «генералов культурной революции», но главные направления развития хаоса оставались под его контролем.

Затем хунвэйбины развязали ещё большее насилие и фракционную борьбу. Даже в маленькой деревушке Длинный овраг под видом революционной борьбы шла борьба между кланами, контролировавшими юг и север деревни. В Кантоне в июле — августе 1967 года в вооружённых стычках между отрядами организации «Красное знамя», с одной стороны, и «Ветер коммунизма» — с другой, погибли 900 человек, причём в перестрелках участвовала артиллерия.

Осенью 1967 года Мао применил армию против хунвэйбинов, которых он теперь изобличал как «некомпетентных» и «политически незрелых». Иногда хунвэйбины оказывали сопротивление армии. Так, 19 августа 1967 года в город Гуйлинь после долгой позиционной войны вошли 30 тысяч солдат и бойцов народной крестьянской милиции. В течение шести дней в городе истребили почти всех хунвэйбинов. Мао угрожал, что если хунвэйбины будут драться с армией, убивать людей, разрушать транспортные средства или жечь костры, то они будут уничтожены. В сентябре 1967 года отряды и организации хунвэйбинов самораспустились. Пятеро главарей хунвэйбинов вскоре были высланы работать на свиноферму в глухой провинции. 27 апреля 1968 года нескольких руководителей «бунтарей» в Шанхае приговорили к смерти и публично расстреляли. Осенью 1967 года миллион молодых людей (а в 1970 году 5,4 миллиона) были сосланы в отдаленные районы, многие пробыли там более десяти лет.


В ходе культурной революции так или иначе пострадало более 100 миллионов человек.

Хунвэйбины уничтожили значительную часть культурного наследия китайского и других народов. Например, были уничтожены тысячи древнекитайских исторических памятников, книг, картин, храмов и т. д. Были уничтожены почти все монастыри и храмы в Тибете, сохранившиеся к началу «культурной революции».

    «Культурная революция» не была и не может быть революцией или социальным прогрессом в каком бы то ни было смысле… она была смутой, вызванной сверху по вине руководителя и использованной контрреволюционными группировками, смутой, которая принесла серьёзные бедствия партии, государству и всему многонациональному народу. /Из решения ЦК КПК (1981 г.)/

Мне могут возразить: а причем здесь мы?
В нашей истории не было ни хунхузов, ни хунвэйбинов ни компрадоров.

Думаю они не только были, они есть и благополучно сосуществуют успешно разрушая созданное советским народом за десятилетия героического труда.

Чем не хунхузы банда Цапков из станицы Кущевская, чем не хунвэйбины "комсомольцы - приватизаторы" восьмидесятых - девяностых, по указанию "кормчего перестройки" М.С. Горбачева разоривших советскую промышленность и культуру, только в отличие от своих китайских "коллег" не сосланных свиней пасти и не расстрелянных публично, а баснословно разбогатевших.

Что до компрадоров, с которых все и началось, то их развелось так много, что впору "большую чистку" устраивать.

Думаю власть на это скоро и пойдет....