Атаман всея Руси Пролог

Историко-фантастическая  повесть  времён  Стеньки  Разина


Окна  царской  палаты  распахнуты  настежь. Алексею  Михайловичу  Тишайшему  недужится  и  лекарь-немчин  Блументрост  распорядился, чтобы  в  горнице  было  больше  свежего  воздуха. У  постели  царя  стоят  бояре  ближней  государевой  Думы. Царь  Алексей  слабо  пошевелился  на  подушках:
- Ну, что  пишет  князь  Юрий  с  Казани?
Из  угла  горницы  вышел  государев  думный  дьяк, развернул  грамоту, откашлялся  и  громко, чётко  стал  читать:

  «Государю, царю  и  великому  князю  Алексею  Михайловичу, всея  великия  и  малыя  и  белыя  Русии  самодержцу, холоп  твой  князь и  воевода  Юрка  Алексеев, сын  Долгорукой, челом  бьёт! В  нынешнем  государь  году  по  твоему  указу  и  приговору  ближней  государевой  думы  прибыл  я  в  славный  град  Казань, дабы  собирать  воинских  людей, стрельцов  и  детей  боярских, и  прочая, назначенных  по  твоему  государеву  слову  в  поход  под  Симбирск  и  прочие  города, занятые  воровскими  казаками    вора-атамана  Стеньки  Разина. Однако  дети  боярские  много  от  службы  бегут  или  являются  несправно, супротив  твоего  великий  государь  указу  о  том, что  дворяне  и  дети  боярские  должны  выступать  в  поход  конно, людно  и  оружно. Во исполнение твоей великий государь воли во  все  уезды  направлены  команды «выбойщиков», для  доставки «нетей»  от  государевой  службы. Воеводы  со  всех  ближних  городов  шлют  отписки  и  вести  ежедень. Подлый  люд  волнуется, поскольку  воровские  прелестные  письма  расходятся  далеко. Сам  же  вор  Стенька  стоит  под  Симбирском, воинских  людей  твоих  великий  государь  воеводы  Борятинского  побил  нещадно  и  держит  кремль  симбирский  в  крепкой  осаде. Крепость  же  казанская  требует  починки  во  многих  местах: стены  и  башни  обветшали  зело, о  чём  местному  воеводе  указано. Я  же  мыслю,  великий  государь  выступить  из  Казани  на  Арзамас, чтобы  воровство  от  Симбирска  не  ширилось».
 
Откашлявшись  ещё  раз, дьяк  от  себя  добавил: «На  грамоте  великий  государь  личная  подпись  и  печать  князя  Юрья».
Царь  слабо  шевельнулся  на  подушках: «Бояре, следует  отписать  воеводам, чтобы  крепили  города. Да  малороссийскому  гетману  указать, чтобы  помощи  от  запорожцев  ворам  не  было. А  теперь  ступайте, утомился  я».

Из  спальни  царской  все  вышли  на  цыпочках, мягко  ступая  по  восточным  коврам. Остались  только  иностранные  доктора, приглашённые  царским  медиком  для  совещания  и  царский  стольник  для  догляду  за  ними.

продолжение http://www.proza.ru/2012/12/01/1407