Качество, от которого зависит судьба человечества

В конце лета, перед тем как отправиться в дальние края, обнаружил на полке книжного магазина новую книгу Акунина-Чхартишвили:

Аристономия. Роман. "Захаров", М., 2012. – 544 с.

Прочитав первую страницу удивился, приобрёл, взял в поездку. Дочитал. Надо оставить какой-то след, отчитаться – столько времени потрачено, потрачу ещё немного. Может быть, помогу кому-то решить, интересна ему будет эта книга, или нет. Кажется, уже само название кардинально ограничивает возможную аудиторию.

Время и место действия романа – Россия начало прошлого века и, отчасти, эмиграция. Идеи, концепции, революция, гражданская война, судьба порядочного человека, попавшего в эпицентр катастрофы. Содержание пересказывать не стану, Далее фрагменты романа и комментарии к ним. В квадратных скобках страницы и мои комментарии, числа и слова.

Приступим, благословясь:

Книги, которые имеет смысл читать, обладают одним общим свойством: они написаны автором для самого себя. <…> Пишущий не боится выглядеть наивным, не пытается показаться умнее или образованнее, чем он есть, не изображает, будто его волнует то, к чему он на самом деле равнодушен, не предпринимает усилий понравиться. Автору не до этого. Автор болен неким вопросом, поиск ответа на который является курсом лечения. Если хочешь излечиться, нельзя тратить силы на несущественное. [3]

[Не опасаясь "выглядеть наивным", присоединяюсь к позиции автора – не будучи писателем, прохожу курс лечения на сайте прозы; лечусь, не имея точного диагноза.
Именно этот посыл Григория Шалвовича сподвиг меня на чтение романа.]

Я – продукт бумажной цивилизации; мысль и даже чувство становятся для меня реальными, лишь обретя вид строчек. [7]

[Всё меньше тратя времени на бумагу, остаюсь гражданином прошлого века.]

Если бы наше общество было устроено правильным образом, то важнейшей из наук являлась бы педагогика, и назначение её заключалось бы в том, чтобы нащупать и развить в каждом ребёнке присущий ему и только ему драгоценный талант. Не только для общественной пользы, но и для блага самого ребёнка, будущего человека. Ибо тот, в ком полностью раскрылся присущий ему талант, ведёт и ощущает себя совсем иначе. Он полон сознания своей значимости, которая удерживает его от множества низких и мелких поступков, НЕДОСТОЙНЫХ ЕГО ДАРА. [10]

Лучшее из существующих обществ такое, где каждый человек <…> имеет больше возможностей раскрыться и развиться, прожить СВОЮ ЖИЗНЬ, а не ту, что навязывается ему извне. [11]

[Воистину. Найти и развить талант. Надо искать. А если не нашёл в себе – разве сможешь помочь найти другому? Это к вопросу о школе и педагогах.]

Мы находимся в ранней поре своей биографии, где-то на пороге подростковости со всеми атрибутами этого трудного возраста – детской жестокостью, легкомыслием, непоследовательностью, неопрятностью и мучительной неуверенностью в себе.  [13]

[Подростковая стадия истории человечества… что до мучительной неуверенности, то именно подростки чаще всего уверены в том, что знают, чего хотят, не обременяя себя сомнениями: молодость знает, зрелость сомневается, старость верит.
Кажется, верю тому, что сказал.
Мучительная неуверенность.]

Качество, от которого, как я убеждён, зависит судьба человечества, я назвал "аристономией".  [18]

Человека можно назвать аристономом, если он стремится к развитию, обладает самоуважением, ответственностью, выдержкой и мужеством, при этом относясь к другим людям с уважением и эмапатией. [148]

[После цитирования вернёмся к перечисленным качествам, они мне нравятся.]

Святой Августин, самый прославленный из светочей западнохристианской теологии, восклицает: "Как же люди отправляются в путь, чтобы восхититься горными вершинами, грозными морскими волнами, океанскими просторами, блужданиями звёзд, но при этом оставляют в небрежении самих себя". [254]

<…> Паскалю, при всей его самоотречённой смиренности, принадлежит одно из самых высокомерно-гуманистических заявлений <…> "Человек – всего лишь тростник, слабейшее из творений природы, но он – тростник мыслящий. Чтобы его уничтожить, вовсе не нужно, чтобы на него ополчилась вся Вселенная: довольно дуновения ветра, капли воды. Но пусть бы даже его уничтожила Вселенная – человек все равно возвышенней своей погубительницы, ибо сознаёт, что расстаётся с жизнью и что он слабее Вселенной, а она ничего не сознаёт".  [259]

[Именно через человека и сознаёт.]

<…> после опубликования папой Львом ХIII знаменитой энциклики "Rerum Novarum" ("О новых вещах") в 1891 году, где говорилось об ужасающих, несовместимых с человеческим достоинством условиях жизни трудового люда. [262]

[Поразительно! О том, что римский папа может говорить "об ужасающих, несовместимых с человеческим достоинством условиях жизни трудового люда" никогда не слыхал и представить этого себе не мог. Не индульгенции, не проповеди о Деве Марии, а человеческое достоинство!]

<…> этот философ мистического миропонимания [Бердяев] видит высшую цель развития человека в совершенно аристономическом свете: "Духовное освобождение человека есть реализация личности в человеке. Это есть достижение целостности в человеке". [264]

Кант "Ответ на вопрос: что такое просвещение?"…
"Просвещение – это выход человека из своего несовершеннолетия, в котором он находится по собственной вине". [265]

[Приведённые фрагменты не характеризуют содержание роман, они встречаются достаточно часто, в разных текстах,  по разному поводу, но почему бы и не вспомнить то, о чём помнить всегда полезно. Аристономия, похоже, имеет прямое отношение к пользе для души.]

– У Ларошфуко есть максима, мудрость которой я начинаю понимать только сейчас: "Peu de gens savent etre vieux". [269]
[Мало кто умеет быть стариком (фр.).
Чтобы уметь быть, надо сохранять детскую любознательность и чистоту восприятия. Удивительно, что хороший человек в старости становится красивым; не той красотой, что даётся свежестью кожи и статью, а всё же интересен и обаятелен. Скверный же человек в старости особенно уродлив.]

   Это провал назад, в историческое прошлое. Отец с матерью думали, что распад империи – необходимая ступень общественного прогресса. А случился распад цивилизации. Как полторы тысячелетия назад, когда Рим захватили варвары. <…>
   Что же остаётся? Подобно монахам раннесредневекового запустенья, забиться в какую-нибудь келью, поддерживать там слабый огонёк добра и разума, заниматься маленьким, но необходимым делом. И затвориться от внешнего мира, насколько это будет возможно.
   А на склоне лет, если хватит мудрости и смелости, втайне от всех написать скорбную летопись глухих времён. [540 – последние строки романа]

Конец цитирования.

Что же, хороша летопись Чхартишвили? – Дикие летописей не читают, а если прочтут, так могут очароваться именно насилием и кровью, а вовсе не перспективами прогресса и добра. Социопаты были, есть и будут. Так что, исчисляй или не исчисляй меру аристономии, а с людьми надо быть осторожными.

И следует знать, когда летописи писать, а когда ноги уносить.

Ведь мог бы Антон (главный герой романа) остаться в Швейцарии, в чистеньком Цюрихе, где оказался в лихую годину, и спасти многия жизни совершенствуя искусство анастезиолога, но он отправился на родину, в кипящий котёл истории, чтобы покраснеть, как рак варёный, или белой пеной сойти в отработанный материал. Уцелел. Честь ему и хвала. А вернее сказать, – честь и хвала автору, который не принёс героя повествования в жертву, а дал ему возможность слова.

В начале истории мира было Слово, в книге же слово появляется в конце, напоминая о прошлом, чтобы была надежда на лучшее будущее. Между тем, с надеждой проблемы: именно в конце повествования самые тяжёлые сцены насилия, в них скотство хлещет через край.

Чхартишвили указывает семь качеств, наличие которых характеризует аристонома ([149]):

1) Р – стремление к развитию;
2) С – самоуважение;
3) О – ответственность;
4) В – выдержка;
5) М – мужество;
6) У – уважение к другим;
7) Э – эмпатия.

Полная совокупность качеств – "А" (аристоном). Недостаток одного из качеств Чхартишвили иллюстрирует примером:

1) Максим Максимович из "Героя нашего времени" = А – Р (стремление к развитию)

Стремление к развитию для переступивших за порог среднего возраста вообще исключение, если речь идёт о реальном лице, а не о литературном герое.

2) князь Мышкин = А – Самоуважение

Положим, с выдержкой у князя тоже было не очень.

3) упоминается учёный, один из создателей водородной бомбы, который, в частности, перевёл Сталинскую премию на счёт строительства приюта для инвалидов войны.
    Учёный = А – Ответственность

То есть – был бы ответственен, не стал бы участвовать в создании столь совершенного орудия убийства. Между тем, от бомбы до электростанции дистанция не так уж велика.
Наука не в силах влиять на политику, зато политика охотно демонстрирует силу, организуя научную среду для подготовки всевозможных гнусностей, которыми можно обмениваться с соседями по планете.

4) Пьер Безухов = А – Выдержка

Всем хорош, но увлекается, теряет выдержку. Упоминается сцена с супругой, которую Пьер чуть не прибил, поняв, что она порядочная стерва. Но не прибил же, выдержал испытание.

5) многие персонажи Чехова = А – Мужество
«Чеховские герои интеллигентского звания – очень красивые люди, но до чего же они слабы и беспомощны в противостоянии Злу! Даже не Злу, а крошечному злу в лице мелкой хищницы Наташи или пошляка Солёного! <…> Что стоило Ирине давным-давно отказать болвану Солёному от дома?» [155]

6) упоминается «…прадед, довольно богатый помещик, чьи взгляды сформировались в конце екатерининского царствования под влияние французских просветительских идей, но, так сказать, с коррекцией на специфику крепостнического мировоззрения».
    Прадед = А – У (уважение к другим)

«Аристоном не может ставить себя выше других людей только потому, что они оказались от него зависимы, и не смеет покушаться на их достоинство, даже если они его не сознают».

Пороть или не пороть, вот в чём вопрос. У самих зависимых проблем не будет, получив возможность не только пороть, но и убивать, охотно воспользуются. Они же не аристономы, люди как люди.
Мой прапрадед был порот барином за своеволие, но характера от этого не убавилось. Не знаю, уважал ли мой предок достоинство хотя бы соседей по деревне, но прожил жизнь долгую, оставшись в памяти крепким мужиком. И бабы его любили, отчего случались с односельчанами разборки.

7) …некто Б. … успешный предприниматель … убеждённый противник всякой благотворительности… 
Б = А – Эмпатия

Упомянута авария на заводе, вину за которую возложили на инженера, недавно пережившего семейную трагедию; суд над ним, и безжалостность этого Б, неспособного представить себя в положении подсудимого; добился строгого наказания, апеллируя к тому, что жалость унижает. Надо же, не хотел унизить – уважение к другим в полный рост!
«… неприятней всего мне тогда показалось сознание абсолютной моральной правоты, прозвучавшее в этих словах». [158]

В целом образ аристонома (или превращение его в качество) представляется мне весьма уязвимым: очень уж рядом благоглупость и прекраснодушие. Попытка определить, чего человеку не хватает до полного очеловечивания, не удалась. Тут операции вычитания и сложения не действуют.
Человеку не даёт оскотиниться доброта и ум; стоит ли раскладывать их на составляющие?
Почему бы и нет, если пишется роман? Я же могу только прочесть, что и сделал.