Кое-что о мыши

(Обращение к мышам)

На данный момент самая острая проблема – это отсутствие сыра в мышеловках. В прежние времена каждая мышеловка была заправлена добрым куском сыра; и эта прекрасная традиция была приятна мыши, назначение которой в хозяйском доме – быть в конце концов истреблённой: не мышеловкой – так котом, не котом – так старостью. Человеку кажется, что мышь не разбирается в сортах сыра и не различает, какой сыр хорош, а какой – плох. Пагубное заблуждение! Мышь, будучи сибаритом по натуре и образу жизни и не имея склонности к общественно-полезному труду, имеет достаточно времени для того, чтобы стать тонким знатоком в сыре. Недаром знаменитые сыроделы держали ручную мышь, дабы она своими чувствительными усиками и острыми зубками дегустировала их продукт и своим дальнейшим поведением выказывала этому продукту категорическую оценку: положительную либо отрицательную. На этой почве и возникла поговорка: «бежит, как мышь от сыродела!»

Но это только один аспект проблемы, которая одним лишь вкусом и качеством сыра (с точки зрения мыши) отнюдь не исчерпывается. Сыр может быть твёрдым или же мягким, сывороточным или же рассольным, с дырочками или же без – главное в том, что сыр для мыши является показателем обеспеченности, а что самое важное – душевной щедрости человека, в жилище которого ей довелось обитать.

Рассуждая далее, мы приходим к мысли, а потом – к твёрдому убеждению, что мышеловочный сыр для мыши, которая так или иначе погибнет в мышеловке, прищемлённая между двух её стальных челюстей, является основой привязанности к существованию, хотя и жестокому, но имеющему свои положительные стороны. Человек же, лишая её этой доли удовольствия и благоденствия, хотя бы и относительного, совершает по отношению к ней воистину вероломный поступок: теперь мышь разочарована не только в смысле жизни, постоянно заканчивающейся не так, как она рассчитывала, но и в самой жизни, то есть в её конкретной приятности. Мышь, разочаровавшаяся в смысле жизни из-за наличия мышеловки и кота, становится философом. Однако с мышью, потерявшей веру в жизнь из-за отсутствия в той сыра, ничего подобного не происходит. Она становится раздражительна, сварлива, груба, её бессознательно тянет к антимышиным поступкам. Не будучи по природе  циничной (мышам это не свойственно), она проникается ложным убеждением, что её миссия (!) – открыть мышам глаза на то, что человек их обманывает, или, как  обычно подобная мышь выражается, «дурит на сыр». Не способная осознать, как велик и свят Сыр, которого даже не пробовала (а в своём нынешнем извращённом состоянии – даже с возмущением отказалась бы от этой священной для мыши пробы),  она бунтует против мышиных устоев и – призывает к бунту против самого человека! Но, конечно, самое главное в том, что мышь-еретик оскверняет благость Сыра, этого Грааля мышиного царства. Тем она развращает мышиное общество, и это приносит ей сатанинское удовлетворение.
И мышиное общество, не в силах более терпеть поношение Сыра, в конце концов изгоняет эту мышь туда, где начинается царство Природы и где мышь замирает в первобытном ужасе в окружение грандиозных, невыразимых и беспощадных сил, в наличие которых повинен скаредный человек, поскупившийся на сыр для мышеловки.