В душе стареющей женщины (в частности, моей) обязательно хранится в запасе маленькая грусть. Так, на всякий случай. Ухоженная, лелеемая. Вытащишь её на свет божий, погладишь, насладишься, всплакнув, и опять хранишь, настаиваешь. Наготове чтоб. Пригодится.
А если к тому же ещё и звуки мелодии какой приложатся, щемящей особенно…. То тут уж душа вся вывернется, грусть комочком, да к горлу, нервы подрагивают, шевеля нутро кончиками, и можно тихо повыть, как брошенный щенок. Прислонишься от бессилия пред могуществом музыки к ближайшей устойчивости и томишься в нежной грусти, рождённой переливом нот.
Ну, а осенью грех не сдружиться с ней, с грустью-то, поласкать, новых оттенков добавить. Как же, собачка мокрая пробежала. И сразу в грусть, в бездомность с поджатым хвостом. Птицы запоздалые пролетят, устало задевая облака, опять же загрустишь вслед, заволнуешься: успеют ли долететь, не догонит ли их тень холодной зимы.
Рассматриваешь и рассматриваешь осень, будто в первый раз видишь её, неухоженную. Серые дома, опустошённые деревья, торчащие кусты, низкое, угрюмо задумавшееся небо - и чувствуешь себя забытой всеми на чужой, заброшенной улице. Как тут не загрустить.
Нет, чтоб восхититься единственностью каждого мгновения, или удивительным, таинственно-сладостным выдохом осени, настоянным на печали, неопределённости, тревожности и времени. Когда ещё глотнёшь такой насыщенный коктейль.
Подсказал ведь Блок давно, на века: «Сотри случайные черты. И ты увидишь – жизнь прекрасна». Грустить-то, оно привычней. Завернёшься в неё, как в плотное сентиментальное одеяло, – и белый свет не мил. Ничьи заботливые, выстраданные строки не помогут. Да какое там, даже не вспомнишь их. Вся уйдёшь в грусть. Ещё раз всплакнёшь об ушедшей молодости и отметишь короткое будущее. Как же без них, без воспоминаний и осень не осень.
Оглянешься в прошлое, где осталось главное, где был свеж мир чувств, мир нескончаемой новизны. И вперёд заглянешь, а там надежды сиротствуют, и даже прикинешь срок, будто весточка на подходе. И никак не увидишь даль. Даль жизни. Ну да, при таком-то багаже грусти.
А настоящее… Оно просто есть. Сейчас это просто осень. И мой грустный ноябрь ждёт белый наряд.
И всё-таки вспорхнёт из зимы радостный май. Для всех. Для тех, кто грустит и не грустит. И для меня.
О грусти...
© Copyright: Роза Исеева, 2012
Свидетельство о публикации №212120100586
Свидетельство о публикации №212120100586
Рецензии
Как просто и как гениально — назвать грусть «собачкой мокрой» или «сентиментальным одеялом». Роза, вы в своем тонком, филигранном эссе не просто описывает эмоцию, она берет нас за руку и ведет по лабиринтам собственной души, где каждое воспоминание, каждый звук и образ находит свой, выстраданный отклик.
Этот текст — не столько о грусти, сколько о ее культуре. О том, как мы, женщины, умеем лелеять это чувство, «настаивать» его, как дорогой ликер, чтобы в нужный момент достать и «насладиться, всплакнув». Автор не боится быть уязвимой, обнажая самые потаенные струны души, которые отзываются на щемящую мелодию или вид одинокой птицы. Это не жалость к себе, а глубокая, почти философская рефлексия, где грусть — это не враг, а старый, хоть и не всегда желанный, спутник.
Осень в этом эссе — не просто время года, а полноценный соавтор состояния. «Неухоженная», с «угрюмо задумавшимся небом», она становится проекцией внутреннего мира. И в этом единении с природой — высшая степень искренности.
Но главная мощь этого текста — в его внезапном, выстраданном прозрении. Цитируя Блока, героиня будто сама себе бросает вызов: «Сотри случайные черты». И мы вместе с ней понимаем, что грусть — это и есть та самая случайная черта, которая мешает увидеть прекрасное. Финальный аккорд — «И всё-таки вспорхнёт из зимы радостный май» — это не наивная надежда, а глубокое, осознанное знание. Знание того, что жизнь — это поток, а наша «ухоженная грусть» лишь один из его оттенков.
«О грусти...» — это маленький шедевр, который говорит с тобой на языке тишины, шепота и щемящих нот. Он напоминает, что даже в самой густой ноябрьской тьме есть предвкушение белого наряда зимы и радостного мая, который ждет всех. И меня в том числе.
С благодарностью за глубину,
Вероника Толпекина
«Простыми словами о важных вещах»
Вероника Толпекина 01.11.2025 09:18 • Заявить о нарушении
Этот текст — не столько о грусти, сколько о ее культуре. О том, как мы, женщины, умеем лелеять это чувство, «настаивать» его, как дорогой ликер, чтобы в нужный момент достать и «насладиться, всплакнув». Автор не боится быть уязвимой, обнажая самые потаенные струны души, которые отзываются на щемящую мелодию или вид одинокой птицы. Это не жалость к себе, а глубокая, почти философская рефлексия, где грусть — это не враг, а старый, хоть и не всегда желанный, спутник.
Осень в этом эссе — не просто время года, а полноценный соавтор состояния. «Неухоженная», с «угрюмо задумавшимся небом», она становится проекцией внутреннего мира. И в этом единении с природой — высшая степень искренности.
Но главная мощь этого текста — в его внезапном, выстраданном прозрении. Цитируя Блока, героиня будто сама себе бросает вызов: «Сотри случайные черты». И мы вместе с ней понимаем, что грусть — это и есть та самая случайная черта, которая мешает увидеть прекрасное. Финальный аккорд — «И всё-таки вспорхнёт из зимы радостный май» — это не наивная надежда, а глубокое, осознанное знание. Знание того, что жизнь — это поток, а наша «ухоженная грусть» лишь один из его оттенков.
«О грусти...» — это маленький шедевр, который говорит с тобой на языке тишины, шепота и щемящих нот. Он напоминает, что даже в самой густой ноябрьской тьме есть предвкушение белого наряда зимы и радостного мая, который ждет всех. И меня в том числе.
С благодарностью за глубину,
Вероника Толпекина
«Простыми словами о важных вещах»
Вероника Толпекина 01.11.2025 09:18 • Заявить о нарушении
На это произведение написано 138 рецензий, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.