Армейский дружок

 Проколи мои сны раскалённым копьём.
 Они лопнут, как лопнуло Сердце.
 Плесень кроет Любовь. Мы расстались вдвоём.
 Пахнут губы сандалом и перцем...
 СонВруку.

 1.
 Помню ошеломляющую нашу последнюю весну в роте, когда просыпаешься до подъёма, спешно умываешь конопатую рожицу и уходишь... Через огромное лётное поле, за которым вырастает багровый диск. Тонкий ночной ледок хрустит под блестящими юфтевыми (на мелкий размер) сапожками, удобными, как домашние тапочки, а тёплый ветер норовит сорвать фуражку и забросить её далеко – далеко в небо. Только пробивается первая травка. А запахи вокруг такие! Такие, что хочется с разбега сделать сальто, пройти на руках, и орать во всё горло песни.. пополам с матюками, - и от всего этого, просто дичаешь, как-будто, каждый мускул, каждая жилка внезапно проснулась, наполнившись чем-то пьянящим, безумным, неутолимым.., а под распахнутым ветру кителем п/ш сзади, наверное, пробиваются крылья.

 Такими мы и остались на чёрно-белых фотографиях той поры, - красивыми, пьяными своей юностью, силой и удалью, когда пред тобой открыто всё до самого горизонта, - весь мир у твоих ног, - только не дрейфь и, ..не лги!
 
 2.
 Сейчас понятие гомосексуал, в разных вариациях произношения становится известно уже мальцам, наверное, ещё с детского садика. Детки приносят из этого «садика» такое, что краснеют и немеют мамы и папы, слыша излияния своих чад.
 В Советской же стране, где и «секса не было», гомосексуализм, и подавно, воспринимался, как что-то чужое, иностранное, медицинское и очень грязное. И, только, далеко за 20, наши пацаны могли ..подозревать, причём ещё достаточно «смутно подозревать», что не у всех ребят такие же интересы, «как у меня» и, «если поставить рядом голого парня и голую девку», то каждый выберет своё. Причём, не факт, что выберет сразу, может и «метаться», а может и захотеть двоих сразу, а может, и ..по-очереди).
 
 Счастливое было время! А девчонки все были какие-то длиннющие и правильные. Любили старших пацанов, а с нами только дружили.
 Годами.
 Потом появлялись с колясочками и, ..опять ..дружили.
 Или, как пацанки, участвовали во всех наших заморочках, гоняли с нами в футбол, мотались на великах на речку, обустраивали домики на дереве, могли ругнуться матом, - тогда это было редкостью! И, краснея, отворачивались, когда мы начинали что-то у себя ощупывать и доставать. Вот они-то, действительно, были лучше всех! Даже, некоторых пацанов..!
 К чему пишу это? Вспоминаю время, когда начинали себя как-то осознавать, помимо «руководящей и направляющей» шаловливой руки ..партии и правительства.
 
 3.
 После призыва в Советскую Армию, я без всяких учебок сразу попал в армейскую часть, даже, - в столицу, где до этого был лишь один раз, удивляясь, что на прилавках может быть не только кабачковая икра и килька. Что колбаса может быть трёх сортов сразу, и производят её, по понятным причинам, глубоко под землёй, поэтому-то, в метро этот колбасный запах такой насыщенный...
 
 Так вот, наша рота дрессировалась для многочисленных проверок, так как, располагались мы в центре Московии. Да и руководству не нужно было далеко ездить, - мы всегда были под боком.
 Но, всё это - «лишь ботва», - шутя говорил парнишка из Тамбовской области... Главное, что сами мы были юными и безумными и, конечно, у нас было много интересных парней. А раз так,
 то, в каком же ещё возрасте желать секса, как не в 18-20 лет? Самое время! А у многих, и первого раза-то в Стране Советов ещё никогда не было. Вот и, учились, упражнялись. Помимо учений, конечно.

 Значит, прибыли мы в роту и, началась жизнь весёлая. И весёлая настолько, что долгое время, просто мечтой было ..присесть. Не важно, где, куда, когда. Но, этой возможности не было. А ещё, до безумия всегда хотелось спать. Наверное, от постоянного недосыпа, многие научились «выключатся» в любом месте, в любое время: на ходу, на построении, стоя в наряде, на занятиях, да и голова у некоторых работала только «в пол-силы», поэтому старослужащие всеми силами нас «будили», не зависимо от времени суток.
  В первые же ночи необходимо было подогнать новую форму, пришить многочисленные пуговички, шевроны, погоны, петлички, подогнать шинель, парадку, постирать то, что зачморилось за день интенсивной работы и тренировок со «вспышками». Отгладить, сменить, «помочь» старослужащим разного калибра и, многое другое, интересное и дюже завлекательное.. Если, удивительным образом и оставалось пара часов на сон, то он прерывался постоянными «подъём – отбой, построение».

  Подымаешь, бывало, сменщика на пост, а он – резиновый! Тормошишь, ставишь на ноги, а он, - как будто, - без костей... И, думаешь порой, - пусть малой ещё поспит или же, - молотишь, пока не очухается.  Вспоминаю то время очень кратко, чтоб была видна обстановка, в которой организм включал невероятную адаптацию - выжить, полностью забывая, что бывает ещё и, какое-то там возбуждение. Причём, на первых порах так было у всех и, если, спустя недели или месяц, у кого-то начинал «вставать», он этому столь искренне удивлялся и, радовался, - «..живой!» Зато, через несколько месяцев, при команде «подъём», которая обрушивается на тебя, как гром среди ночи (если ты не привык просыпаться за несколько минут до неё), практически все сталкивались с проблемой: как быстро совладать с ночной стоечкой и, незамедлительно выскочить из кровати на построение или другие действия. Позже, когда минутка позволяла, на взводе топали в туалет, не успевая по дороге усмирить то, что тоже , казалось, реагировало на "подъём", и то и дело выскакивало в прорезь армейских кальсон. Ощущение было такое, что пацаны в белом, по узкой утренней тропке, друг за другом, идут ****ься..
 
 4.
 Ещё с пересыльного, приметил я очень симпатичного паренька, с невозможной (может лишь для меня она была такая «невозможная», улыбкой. Необыкновенный малый: беленький курносый полячок, белобрысый, с широкими скулками и ямочками на щеках, очень изящными переходами мелких детелей, которые, словно, на немецкой мягкой кукле, очень хотелось потрогать. Крупные серо-голубые глаза, наверное, всегда смеялись, а если было не до смеха то он, казалось, просто уходил в себя, и если его растормошить, то первое, что появится, это – такая обезоруживающая улыбка, что никакого желания не возникало её погасить! Лицом и атлетической фигуркой он был несколько похож на главного героя фильма «Академия смерти» (который выйдет в 2004году). Пашка слегка шепелявил, как-будто у него во рту всегда было очень вкусно, и друзья его поддевали по этому поводу, обзывая сипилявкой. Но, это был повод лишь для безобидных переругиваний. До сих пор, чётко помню первый армейский день, открытую каптёрку и каптёра, выбирающего бельё полностью голому Пахе, по-размеру! Остальным вынесли стопку б/у, - разбирайте. Возле Пашки сразу появился круг друзей, мы же с ним скорешились, наверное, уже пол- года спустя, когда он несколько охладел к тому дружку, который постоянно был с ним рядом первое время. Но, об этом, - отдельный рассказ..
 
 А особенно сблизились мы в последние пол-года - год, когда стали старослужащими. Появилось свободное время и, вместе с тем много возможностей и ..проблем. Пашка часто прибегал ко мне в место постоянного тогда наряда. А у меня, иной раз, была возможность угостить Паху чем-то вкусным, он же, в свою очередь, опекал меня, когда я чрезмерно «тёплым» приходил в роту вечером. Бывало, мы отлучались, бродили, обсуждая отношения между пацанами, все наши разборки, новичков, командиров, - вызывающую смелость и борзоту, жлобство и делёжку последнего. Тогда мы особенно остро чувствовали все оттенки отношений, каждое слово, взгляд, ошеломляющую радость или ..тоску. Живя бок о бок, просто сроднились за 2 года и очень остро воспринимали всю несправедливость, которой вокруг ..хватало. Чужая боль воспринималась острее, чем своя собственная.. Вообще же, в последние пол-года у каждого "не пальцем пханого" бойца появились «свои дела». Кто-то был ближе к складам, кто-то - к начальству, к жратве, к свободе. А, как говорится, дай человеку власть, и ты увидишь, что это за человек.. Кто-то из ребят оставался своим "в доску", многие же почувствовали себя "начальством", даже по отношению к своим годкам..

 Вы можете подумать, что я любил Пашку? Нет, я ещё не знал, что это такое. Я просто его ..очень ценил, уважал, ..обожал! Даже, после того, как я получил военный билет с вписанным приказом о демобилизации, я еще неделю не мог уехать домой, каждую ночь (да и не только ночь) приходил в роту, кормил и поил ребят и Пашку, а иногда, мы забирались куда-нибудь подальше, пили дешёвый портвейн, наверное понимая, что прошли что-то очень важное, и свобода, - вот она, - п-й, на все четыре стороны! Но, часть тебя, вырванная с болью и кровью, останется навсегда в фанерной казарме безумных пацанов.. среди огромного поля; а то, чего мы ждали, два года считая дни, часы, - уже наступило! И, можно всё, только, почему-то невыносимо больно терять настоящее, просто невозможно расстаться, не встретиться завтра.

 Я просто не мог остаться без нашей роты, без ребят, без Пашки, маленького Олежика, без Витьки, без Серёги, Тимки, Низама, Чаянчика или Нуржанчика.., без тех ребят, которые пришли позже. Нагрузившись алкоголем, схоронившись где-нибудь в укромном уголке, чтобы никто посторонний не видел, мы роняли слёзы но, это не были пьяные слёзы. Наверное, мы осознавали, что теряем что-то очень дорогое и, причём, - навсегда!

 С Пашкой мы договорились встретиться дома, и я даже разыскивал его брата но, встретились мы, лишь спустя лет семь. Невероятным образом в больнице, когда он навещал друга. Паха остался на ночь и мы, выпив невероятное количество водки, до утра пели песни под гитару, вспоминая очень многое.
 А еще, была одна армейская ночь, о которой мы НИКОГДА не говорили. Даже тогда…

 5.
 Месяца за три до окончания службы, после вечерней проверки я пришёл из наряда очень «тёплый», -приезжий грузин угощал чачей «чистой как слеза». В казарме - недолгий запретный просмотр ночной программы «Взгляд», потом – сон. Кровать моя была сверху, вплотную с Пашкиной, возле окна. Места мы уже выбирали, какие хотели и, .. с кем хотели.)
 -О, здоровско, улица видна и, окно можно открыть. Давай, поднимайся, занимай рядом.
 Меня и не надо было долго упрашивать. Если честно, рядом с Пахой всё было приятно! Он не храпел, не сопел, дышал всегда очень тихо и ..жарко. Мне нравилось вдыхать воздух, который уже побывал внутри маленького апполончика и воздух этот мне казлся сладким.. Я, просто, пил его дыхание, глядя на шкодную рожицу рядом.. А ещё, Павлик был невероятно чистоплотен и (забыл слово..), вообщем, старался не потревожить, если уходил или приходил из наряда ночью, мог поддержать меня во всём, от какой-нибудь дикой пакости и хохмы, до доверительного разговора .. Дальний угол кубрика, окно, да ещё и верхний ярус, позволяли вечером подолгу общаться, к нам залезали пацаны, обсуждали прошедший день, новые приказы, вспоминали гражданку, девчонок, льнули друг к другу, пели под гитару, погружаясь в тоску или невероятную хохму..

 - Когда поймёшь умом, что ты один на свете, - тихо под гитару пел парнишка с Сахалина.
 И, одинОоочества дорога так длиннаА.
 И жить легко, но думаешь
 о смерти.
 как о последнеей капле гооорького вина.

 Бокал мой полон, но друзей не стану
 Я больооольше угощать вином своиИиим.
 Я их люблю! Дай боже счастья иим
 Пускай они... (К. Никольский. гр. "Воскресенье")

 И вот, все уже спят, а Паха, повернувшись ко мне полубоком, легко разворачивает меня в свою сторону и, как-будто во сне, начинает горячо гладить по спине вдоль позвоночника. От его сильных движений, наверное, уже от первого его движения, я возбудился. А Пашка продолжал наяривать.. Никогда не думал, что массаж спины так мгновенно (!) штырит! Наверняка, зная эффект своих действий, вторую руку он пытался просунуть между моим животом и кроватью. Я стыдливо сопротивлялся. Но, не в силах больше терпеть, стал гладить Пашку точно так же. Глаза его были закрыты, как будто он спит, а животом, он всеми силами напирал на кровать, не давая и мне просунуть руку в те места, куда так стремился он сам.. Предмет моих тайных вожделений и эротических снов, мой лучший дружёк, характером которого я восхищался, а рельефной фигуркой любовались многие (не отказывая себе в удовольствии потрогать), беленький мальчик, безупречной чистоплотности и аккуратности..Наверное, я позволил бы ему всё и, чуть ослабил живот, позволяя пролезть туда, где ..всё уже было мокро от непередаваемо сладких ощущений. Я неотставая ласкал Пахину спину, а он дышал так, как-будто бежал кросс)) а пальчики его добрались –таки, туда, куда так хотели.. Одно (два, три..) касания и .., частое дыхание на минуту замерло, с молчаливым стоном.. Я лишь сильнее закусил подушку, крепко прижимая Пашку рукой.. Ещё минутка – две и , глубоко потянув воздух носом, Паха отвернулся. На дальнейшее, он не реагировал, как будто, лишь крепко спал и «все дела» ему лишь приснились. Абсолютно ничего не изменилось в наших лучших дружеских отношениях. Он и так был мне очень дорог. Мы никогда с ним не говорили о той ночи. Я, до сих пор жажду повторения, глядя «киноплёнку» событий. Много Пашек было после, но такой дикой остроты, - увы. Разве что, всё ещё, - впереди! )

 Иллюстрация - кадр из к\ф Академия смерти. (2004г.)