глава 4, в которой Света из-за ревности теряет оли

Боже мой, и это та самая Катя, которую ещё пятнадцать минут назад мы все считали глупой блондинкой?! Я откровенно сказала ей об этом. Но Катя, наслаждаясь произведенным эффектом, выслушала мои слова с лёгкой улыбкой. Этот был миг её триумфа.
Мы выпили за Катю, за её преображение в наших глазах. Я уже начала выбирать, кто станет следующей рассказчицей, как меня опередила Света…
— Я не стану называть имя человека, который до сих пор остался неизжитой болью в моём сердце. Вы всё равно не поверите — настолько оно известно. Пусть он будет мужчина Х…
Если бы я захотела изобразить наши с ним отношения, то сперва нарисовала бы кардиограмму здорового человека (всё-таки я дипломированный врач — улыбнулась Света). Комплексом QRS можно представить резкие перепады в нашем общении, а следующую за ним изолинию, когда кривая вновь становится ровной, — молчание. Так после притока крови к сердцу следует томящая тишина.
О мужчине Х я знала совсем немного, только то, что он рассказал о себе при нашем знакомстве в Киеве и за несколько дней, проведенных в Одессе. О роде своих занятий он сообщил скупо: нефтяной бизнес в Азербайджане. И всё.
Тем не менее, в августе 2010-го я решила лететь к нему в Баку. Теперь я понимаю, что это была авантюра, но тогда меня словно несло по волне. Моё тогдашнее состояние было в чем-то похоже на шок, когда не чувствуешь боли. В таком состоянии я покупала билеты в Киев, врала маме и своему парню о том, что еду на несколько дней к подруге, пополняя счета на 600 гривен, чтобы мама и парень не заподозрили моё нахождение за границей. Собирая сумки, я была абсолютно уверена в своей правоте, хотя эта уверенность не была ничем подкреплена. Опомнилась я только в самолете «Одесса-Киев», когда дороги назад не было.
В Киеве меня встречал Андрей, топ-менеджер того, к кому я летела, — лысеющий мужчина с пивным животиком, но очень гордящийся своими бицепсами и трицепсами. Он пытался выглядеть мачо из американских фильмов, не понимая, как смешно смотрится со стороны. Потертые джинсы, купленные на рынке, с явными признаками подделки, белая облегающая футболка, на руке — часы среднего достатка — такой себе взрослый подросток… Всю дорогу из аэропорта он рассказывал о своей девушке Яне, которая моложе его на целых 25 лет. Теперь я поняла, откуда у Андрея претензии на молодежный стиль. Позднее, когда я увидела эту самую Яну, то поняла, как он заблуждается в её отношении к нему. Эта стервочка была56 57
абсолютно пустой внутри и никакой внешне — типичная селючка, попавшая в столицу и решившая любой ценой закрепиться в ней. Впрочем, о ней ещё пойдёт речь…
Мы летели в Баку втроем, потому что одной мне все-таки было страшно. Я посчитала корректным пригласить и Яну, потому что она была девушкой Андрея. Это была единственная причина моей неуместной доброты. За что мне суждено было поплатиться.
Х… позвонил, когда мы уже ехали в машине. Его забота меня восторгала. Ведь большинство мужчин внимательны лишь в конфетно-букетный период, а потом они забывают, что женщина ждёт от них заботы. Ну разве тяжело спросить: пообедала ли я или как себя чувствую?! Ничего сложного, но ведь так значимы эти слова, чтобы чувствовать себя нужной, такой себе «take care».... Ведь не случайно же именно этими словами часто заканчиваются телефонные разговоры у людей, говорящих по-английски. Именно этого мне не хватало в моих отношениях с моим парнем. И не хватает, если говорить честно.
Х… сообщил, что вылетает из Цюриха и очень переживает, как всё пройдёт. Потом я узнала, что он до конца не верил в то, что я прилечу. На его вопросы я отвечала коротко и односложно, потому что в голове была лишь одна мысль: «Как же я хочу тебя увидеть!» Сомнения улетучились окончательно.
Мы заехали за вещами и Яной. Я увидела стервозную анорексичку с длинными черными и очень жидкими волосами. Бросился в глаза очень длинный нос. Впрочем, нос, может, и не был настолько длинным, просто мелкие черты ее делали его таковым. Выглядела Яна весьма недовольной. Впрочем, недовольной она была всем и всегда. Но я была так легка и весела, что ее угрюмое лицо меня ни капли не смутило. Мы поздоровались и это было единственное слово, которым она надменно осчастливила меня на всем пути в аэропорт «Борисполь».
Как только мы взлетели, я заснула и проснулась, когда самолет уже приземлялся в бакинском аэропорту. В аэропорту мы прошли контроль, нашли наши сумки, с которыми еще нужно было пройти проверку на металлоискателе. Но тут к нам подошли мужчины с желтыми надписями «security» на черных футболках и менеджер аэропорта. У меня взяли сумки. Не понимая, что происходит, я немного испугалась. Но лица моих сопровождающих не выдавали паники.
— Мы — ВИП-гости и идём без очереди и проверок, — Яна обернулась на меня, бросив высокомерный взгляд.
Она вышагивала на каблуках в своих облегающих до неприличия джинсах. Не понимания, что таким, как она, анорексичкам джинсы не идут — видно кривизну ног. Я промолчала, хотя безумно хотелось поставить её на место. Но зачем? Пусть думает, что это она — ВИП-персона. Но я-то знала, что всё делается для меня, и делает это человек, которого я увидела на выходе из аэропорта.
Ах, как он был хорош! Чёрный костюм, белая рубашка, идеально зачёсанные волосы, маникюр без прозрачного лака и нежная кожа рук. Он улыбнулся и я без промедления бросилась в его объятия. Я напрочь забыла о своём парне и вообще его существовании.58 59
Х… достал букет из 11 красных роз с заднего кожаного сидения черного мерседеса «GLK». Он всегда дарил мне такие розы и я с радостью вдыхала их аромат на всем пути до Баку. Лишь однажды я обернулась к Андрею с Яной и поймала их завистливые взгляды. Никогда ещё я не видела такую неприкрытую и злобную зависть! И даже немного испугалась…
Тем временем, мы подъехали к пятизвёздочному отелю «Excelsior». Мраморные полы, хрустальные люстры, лифт, отделанный красной кожей и зеркалами. Глаза Яны горели завистью, а мои — восторгом. Мне дали пластиковую карточку как ключ от номера. Я немного удивилась, но Х… прочитал мои мысли:
— Я подумал, что ты, может быть, захочешь иметь отдельный номер…
— Будем в разных номерах и спать в разных кроватях? — я улыбнулась игриво.
— Как захочешь...
— Ты знаешь, как я хочу.
Мы уже делили с ним одну постель в Одессе. Вы можете упрекнуть меня в неверности, и я иногда упрекаю себя в этом. Но это жизнь и пути раздорожья, я ступила на один из них.
Мой номер превзошёл все ожидания. Очень высокая и мягкая кровать, специальные подушки для ног, чтобы можно было на неё прыгать, прозрачная вуаль над местом для сна — всё в бежевом тоне. Небольшой синий диван рядом с кроватью. Стол из тёмного дерева с лампой и ящичками, в которых была папирусная бумага для заметок и информация об отеле. На столе я заметила фрукты и несколько пирожных. Рядом стояло кожаное кресло, за которым был торшер и маленький столик с подносом, на котором находились белые чашки с блюдцами и ингредиенты для кофе и чая. В углу — бежевое кресло с подставкой для ног и полосатой подушкой. На полу стояли две вазы. В одной были экзотические цветы, которые заказал мужчина Х для меня в номер, во второй — букет, подаренный в аэропорту. Ванна — «как в лучших домах Парижа».
Я открыла штору и передо мной возник изумительный вид города с высоты четвёртого этажа.
— Очень красиво!
Я понимала, что эти банальные слова не могут передать мои эмоции, но порой для чувств просто не хватает слов…
— Я поеду в ресторан, распоряжусь, чтобы там все было готово, — сказал Х… — В восемь буду тебя ждать.
Когда закрылась дверь, я плюхнулась на кровать. Закрыла глаза, открыла. Нет, мне это не снится. Позвонила в прачечную, чтобы погладили платье. Позвонила маме — соврала, конечно о месте моего расположения. Позвонила парню — тоже соврала о том, что скучаю. Пошла принимать джакузи с морской солью и пенкой под музыку, которая звучала на телеканале «MTV». Я не спешила, довольствуясь каждой минутой этой потрясающей жизни.
Зазвонил телефон.
— Светуля, я уже у меня в машине. Жду.
— Бегу!60 61
Я всегда бежала на голос этого мужчины, как потерявшаяся в лесу спешит на первый же услышанный звук, в надежде найти выход из чащи….
Девушка в бежевом шёлковом платье до колена с открытыми плечами, корсет которого идеально подчеркивал фигуру, вышла на улицу. На её шее была подвеска из жёлтого золота и чёрных камней, на руке — браслет, в ушах — серьги. Всё из одного комплекта. Это была я. Я улыбалась.
В машине я увидела завистников, и как же они были слащавы, задавая мне вопросы о самочувствии. Я понимала, что будь их воля, меня вообще на свете не было бы, но приходилось подлизываться, видя, как деликатен со мной Х…, как он окутывает меня заботой.
Наша машина ехала по «городу ветров». Вечерний Баку бесподобен, каждое здание в центре подсвечивается и это кажется сказкой, которую не хочется покидать. Мы проехали весь Приморский бульвар, и наконец, попали в ресторан «Damla».
Его летняя веранда, где должен был пройти наш ужин, представляет собой маленький оазис на воде. Каждый столик стоит отдельно, так что можно ощутить себя где-то на необитаемом острове. Х… пригласил студентов консерватории, чтобы они пели и играли для нас.
Сначала нам принесли травяной чай — именно так начинается традиционно трапеза в этой стране. На столе были салаты из овощей, лаваш с начинкой, сыры, маслины, оливки, кизил и другие закуски. Аппетитно выглядели долмасы — голубцы из виноградных листьев. Я заказала шашлык из осетрины, но ела немного, соблюдая свой привычный рацион. Зато Яна поглощала всё и в больших количествах, и удивительно, что волчий аппетит никак не сказывался на её фигуре.
Между тем, небо стало совсем тёмным. Вода под нами подсвечивалась голубыми фонарями, словно мы находились на плоту. Певец в белой рубашке подошёл к нашему столу по мостику и пригласил меня на танец. Но Х… опередил его, подав мне руку. Мне стало приятно, что он не разрешил мне танцевать с другим. Я положила ему голову на плечо и закрыла глаза. Мы двигались плавно, подобно поплавку, которого колышут небольшие волны.
В завершение вечера было караоке. Я не пою, зато Х… и Андрей радовали сидящих в зале своими голосами. А я тем временем танцевала, кружась и изгибаясь, а присаживалась лишь для того, чтобы выпить «Чивас 12» и покурить женский кальян на фруктах. Почему я называю его женским? Это небольшой сосуд, размером с бокал, покрытый фольгой, в котором находится лёгкий кисло-сладкий дым. Усталость окутала нас, и мы решили вернуться в отель. Я с трудом сдерживала себя, чтобы не начать целовать Х… в лифте. Но вот мы зашли в мой номер и пришла пора безумия…
О, это упоительное ощущение, когда переходишь на другой уровень существования! Глубокие поцелуи, его руки на моих бёдрах, нежные касания моей кожи… Я не могла открыть глаза. Нет, мне было не страшно выйти из этого состояния. Просто в нём все ощущения сливались воедино… Он поднял меня, я обвила его ногами и по60 61
Я всегда бежала на голос этого мужчины, как потерявшаяся в лесу спешит на первый же услышанный звук, в надежде найти выход из чащи….
Девушка в бежевом шёлковом платье до колена с открытыми плечами, корсет которого идеально подчеркивал фигуру, вышла на улицу. На её шее была подвеска из жёлтого золота и чёрных камней, на руке — браслет, в ушах — серьги. Всё из одного комплекта. Это была я. Я улыбалась.
В машине я увидела завистников, и как же они были слащавы, задавая мне вопросы о самочувствии. Я понимала, что будь их воля, меня вообще на свете не было бы, но приходилось подлизываться, видя, как деликатен со мной Х…, как он окутывает меня заботой.
Наша машина ехала по «городу ветров». Вечерний Баку бесподобен, каждое здание в центре подсвечивается и это кажется сказкой, которую не хочется покидать. Мы проехали весь Приморский бульвар, и наконец, попали в ресторан «Damla».
Его летняя веранда, где должен был пройти наш ужин, представляет собой маленький оазис на воде. Каждый столик стоит отдельно, так что можно ощутить себя где-то на необитаемом острове. Х… пригласил студентов консерватории, чтобы они пели и играли для нас.
Сначала нам принесли травяной чай — именно так начинается традиционно трапеза в этой стране. На столе были салаты из овощей, лаваш с начинкой, сыры, маслины, оливки, кизил и другие закуски. Аппетитно выглядели долмасы — голубцы из виноградных листьев. Я заказала шашлык из осетрины, но ела немного, соблюдая свой привычный рацион. Зато Яна поглощала всё и в больших количествах, и удивительно, что волчий аппетит никак не сказывался на её фигуре.
Между тем, небо стало совсем тёмным. Вода под нами подсвечивалась голубыми фонарями, словно мы находились на плоту. Певец в белой рубашке подошёл к нашему столу по мостику и пригласил меня на танец. Но Х… опередил его, подав мне руку. Мне стало приятно, что он не разрешил мне танцевать с другим. Я положила ему голову на плечо и закрыла глаза. Мы двигались плавно, подобно поплавку, которого колышут небольшие волны.
В завершение вечера было караоке. Я не пою, зато Х… и Андрей радовали сидящих в зале своими голосами. А я тем временем танцевала, кружась и изгибаясь, а присаживалась лишь для того, чтобы выпить «Чивас 12» и покурить женский кальян на фруктах. Почему я называю его женским? Это небольшой сосуд, размером с бокал, покрытый фольгой, в котором находится лёгкий кисло-сладкий дым. Усталость окутала нас, и мы решили вернуться в отель. Я с трудом сдерживала себя, чтобы не начать целовать Х… в лифте. Но вот мы зашли в мой номер и пришла пора безумия…
О, это упоительное ощущение, когда переходишь на другой уровень существования! Глубокие поцелуи, его руки на моих бёдрах, нежные касания моей кожи… Я не могла открыть глаза. Нет, мне было не страшно выйти из этого состояния. Просто в нём все ощущения сливались воедино… Он поднял меня, я обвила его ногами и по60 61
Я всегда бежала на голос этого мужчины, как потерявшаяся в лесу спешит на первый же услышанный звук, в надежде найти выход из чащи….
Девушка в бежевом шёлковом платье до колена с открытыми плечами, корсет которого идеально подчеркивал фигуру, вышла на улицу. На её шее была подвеска из жёлтого золота и чёрных камней, на руке — браслет, в ушах — серьги. Всё из одного комплекта. Это была я. Я улыбалась.
В машине я увидела завистников, и как же они были слащавы, задавая мне вопросы о самочувствии. Я понимала, что будь их воля, меня вообще на свете не было бы, но приходилось подлизываться, видя, как деликатен со мной Х…, как он окутывает меня заботой.
Наша машина ехала по «городу ветров». Вечерний Баку бесподобен, каждое здание в центре подсвечивается и это кажется сказкой, которую не хочется покидать. Мы проехали весь Приморский бульвар, и наконец, попали в ресторан «Damla».
Его летняя веранда, где должен был пройти наш ужин, представляет собой маленький оазис на воде. Каждый столик стоит отдельно, так что можно ощутить себя где-то на необитаемом острове. Х… пригласил студентов консерватории, чтобы они пели и играли для нас.
Сначала нам принесли травяной чай — именно так начинается традиционно трапеза в этой стране. На столе были салаты из овощей, лаваш с начинкой, сыры, маслины, оливки, кизил и другие закуски. Аппетитно выглядели долмасы — голубцы из виноградных листьев. Я заказала шашлык из осетрины, но ела немного, соблюдая свой привычный рацион. Зато Яна поглощала всё и в больших количествах, и удивительно, что волчий аппетит никак не сказывался на её фигуре.
Между тем, небо стало совсем тёмным. Вода под нами подсвечивалась голубыми фонарями, словно мы находились на плоту. Певец в белой рубашке подошёл к нашему столу по мостику и пригласил меня на танец. Но Х… опередил его, подав мне руку. Мне стало приятно, что он не разрешил мне танцевать с другим. Я положила ему голову на плечо и закрыла глаза. Мы двигались плавно, подобно поплавку, которого колышут небольшие волны.
В завершение вечера было караоке. Я не пою, зато Х… и Андрей радовали сидящих в зале своими голосами. А я тем временем танцевала, кружась и изгибаясь, а присаживалась лишь для того, чтобы выпить «Чивас 12» и покурить женский кальян на фруктах. Почему я называю его женским? Это небольшой сосуд, размером с бокал, покрытый фольгой, в котором находится лёгкий кисло-сладкий дым. Усталость окутала нас, и мы решили вернуться в отель. Я с трудом сдерживала себя, чтобы не начать целовать Х… в лифте. Но вот мы зашли в мой номер и пришла пора безумия…
О, это упоительное ощущение, когда переходишь на другой уровень существования! Глубокие поцелуи, его руки на моих бёдрах, нежные касания моей кожи… Я не могла открыть глаза. Нет, мне было не страшно выйти из этого состояния. Просто в нём все ощущения сливались воедино… Он поднял меня, я обвила его ногами и по60 61
Я всегда бежала на голос этого мужчины, как потерявшаяся в лесу спешит на первый же услышанный звук, в надежде найти выход из чащи….
Девушка в бежевом шёлковом платье до колена с открытыми плечами, корсет которого идеально подчеркивал фигуру, вышла на улицу. На её шее была подвеска из жёлтого золота и чёрных камней, на руке — браслет, в ушах — серьги. Всё из одного комплекта. Это была я. Я улыбалась.
В машине я увидела завистников, и как же они были слащавы, задавая мне вопросы о самочувствии. Я понимала, что будь их воля, меня вообще на свете не было бы, но приходилось подлизываться, видя, как деликатен со мной Х…, как он окутывает меня заботой.
Наша машина ехала по «городу ветров». Вечерний Баку бесподобен, каждое здание в центре подсвечивается и это кажется сказкой, которую не хочется покидать. Мы проехали весь Приморский бульвар, и наконец, попали в ресторан «Damla».
Его летняя веранда, где должен был пройти наш ужин, представляет собой маленький оазис на воде. Каждый столик стоит отдельно, так что можно ощутить себя где-то на необитаемом острове. Х… пригласил студентов консерватории, чтобы они пели и играли для нас.
Сначала нам принесли травяной чай — именно так начинается традиционно трапеза в этой стране. На столе были салаты из овощей, лаваш с начинкой, сыры, маслины, оливки, кизил и другие закуски. Аппетитно выглядели долмасы — голубцы из виноградных листьев. Я заказала шашлык из осетрины, но ела немного, соблюдая свой привычный рацион. Зато Яна поглощала всё и в больших количествах, и удивительно, что волчий аппетит никак не сказывался на её фигуре.
Между тем, небо стало совсем тёмным. Вода под нами подсвечивалась голубыми фонарями, словно мы находились на плоту. Певец в белой рубашке подошёл к нашему столу по мостику и пригласил меня на танец. Но Х… опередил его, подав мне руку. Мне стало приятно, что он не разрешил мне танцевать с другим. Я положила ему голову на плечо и закрыла глаза. Мы двигались плавно, подобно поплавку, которого колышут небольшие волны.
В завершение вечера было караоке. Я не пою, зато Х… и Андрей радовали сидящих в зале своими голосами. А я тем временем танцевала, кружась и изгибаясь, а присаживалась лишь для того, чтобы выпить «Чивас 12» и покурить женский кальян на фруктах. Почему я называю его женским? Это небольшой сосуд, размером с бокал, покрытый фольгой, в котором находится лёгкий кисло-сладкий дым. Усталость окутала нас, и мы решили вернуться в отель. Я с трудом сдерживала себя, чтобы не начать целовать Х… в лифте. Но вот мы зашли в мой номер и пришла пора безумия…
О, это упоительное ощущение, когда переходишь на другой уровень существования! Глубокие поцелуи, его руки на моих бёдрах, нежные касания моей кожи… Я не могла открыть глаза. Нет, мне было не страшно выйти из этого состояния. Просто в нём все ощущения сливались воедино… Он поднял меня, я обвила его ногами и по62 63
чувствовала твёрдость в его штанах. Он перенёс меня на постель и ласкал. Я дрожала, я хотела кричать, я хотела, чтобы он вошёл в меня, но не могла пошевельнуться. Моё тело больше не принадлежало мне, а душа словно отделилась и уходила из тела. Первый оргазм сменился вторым, третьим... Впервые в жизни я отдалась мужчине всецело, не контролируя себя и отпустив все мысли. Он вошёл в меня... О, эта секунда... Порой мы ждём чего-то и получаем это, но чувствуем лишь удовлетворение. Но какое блаженство, когда ожидаемый результат оказывается кульминацией!
Мы заснули, когда уже начало светать….
Утром я проснулась, когда Х… ещё спал. Я сфотографировала его в этом состоянии на белоснежной простыне. Я любовалась им словно драгоценностью.
Когда я вышла из душа, он уже проснулся и мы принялись за завтрак. На столике был чай, кофе, круассаны, всевозможные джемы, сыры и две тарелки с омлетом. Мы кормили друг друга круассанами, дегустируя джемы. Он запачкал меня и нежно слизнул вишневый джем со щеки. А потом мы опять предались наслаждению…
***
День прошёл в экскурсиях. Мы начали с Бакинского акрополя — «Ичери Шехер», который был построен в 12 веке, а завершили посещением мечети Биби-Эйбат. Когда мы выходили из мечети, я увидела надпись на арабском и спросила, что она означает.
— Бог Един, — ответил мой спутник.
Если бы это был фильм, то наверняка лампочка зажглась бы у меня над головой как символ разгадки. Последние три месяца я часто повторяла именно эту фразу, но делала это неосознанно. А вот теперь я поняла закономерность происходящего. Моё появление в Баку не было случайностью, оно было ранее предсказано моим сознанием, но тогда я не могла расшифровать это…
Я предложила пройтись пешком, тем более что клуб, куда мы собрались, был недалеко. Х… конечно же согласился, и всей компанией мы пошли по древнему городу. Я часто останавливалась, чтобы сфотографироваться с Х... на фоне различных красивых зданий и фонтанов. Фотографировал Андрей, а Яна стояла в стороне. И тут после пару фото Яна подошла и повесилась на Х…, говоря: «Я тоже хочу». Своими тонкими костлявыми руками она обвала его шею, а он засмеялся и его смех был, смехом победителя. Но я решила, что это слишком… надеясь, что достаточно будет одной фразы, сказала: «Твоё место за кадром, дорогуша!», но смекалку она не пожелала проявить. По-хорошему не захотела — её выбор. Я схватила её за руку и отвела в сторону со слова «Обнимай своего мужчину. А если хочешь чужого — ты рискуешь получить за это!». Она всё ещё нахально смотрела на меня. Х…, как ни в чём не бывало предложил идти дальше, но до клуба мы больше не фотографировались.
В клубе всё было замечательно, до того момента, когда у Х… зазвонил телефон и он вышел из клуба, бросив фразу: «Это мама звонит». Что случилось со мной в тот момент, я до сих пор не могу объяснить. Но ревность проняла меня64 65
насквозь, я попала в ее капкан, как лесной зверек, и не могла выбраться из ее клешней. Впрочем, и не пыталась…
Я выскочила из клуба, села в такси и уехала в отель. Напрасно Х… звонил мне. Я не отвечала. А на ресепшене сказала:
— Если будут спрашивать, в номере меня нет!
В ванной я расслабилась и только тогда начала осознавать, что нахожусь в незнакомой стране, что Х… за меня несёт ответственность. Я испугалась, думая о том, что могло со мной случиться. Вылезла из ванны, вся в пене, и взяла трубку телефона, который не переставал звонить.
— Ты где?
— Какая тебе разница? Разве тебе есть дело до меня? Разговаривай с кем угодно, я тебя отпускаю! — я нападала, защищаясь.
— Света, ты понимаешь как это серьёзно? Я просмотрел уже камеры при выходе из клуба и видел, что ты уехала на такси. Номера машины камеры не зафиксировали. Я обругал охранников за то, что они выпустили тебя, но они не знали, что ты со мной. Я был в отеле, мне сказали, что тебя там нет. Просто скажи, где ты!
Он был очень зол.
— С кем ты говорил по телефону?
— Я же тебе сказал — с мамой!
— Ладно, поверю. Я — в отеле.
Я произнесла это, будто делала одолжение, хотя понимала, насколько глупо веду себя.
— Но ведь мне сказали, что тебя там нет?!
— Это я попросила.
Он положил трубку. И тогда я поняла, как можно по своей глупости убить всё, что так грело душу. В ту ночь я спала всего два часа. В шесть утра пошла в бассейн, и лишь вода меня немного успокоила…
Х… ответил на мой звонок только в четыре часа дня. Жёстким тоном он сказал мне спуститься в бар. Мне было стыдно, я извинялась, но по его глазам я поняла, что это конец. Он протянул мне билет в бизнес-класс на самолет до Киева, который улетал следующим утром. И тогда я поняла — пора действовать.
Как-то я читала, что при дворе Людовика XV был популярен разговорный поцелуй, тогда женщина нашептывала на ухо мужчины стихи.
Я провела подушечкой пальца по камке его губ, остановилась на середине, где было пару складочек. Еле касаясь, круговыми движениями массировала эти складочки. Между нашими губами осталось не более трёх миллиметров. И тут я начала произносить стихи, которые родились у меня ночью в минуту отчаяния. А это был мой первый стих и пока что единственный. Лёгкими касаниями губ я нашептывала свои строки. Я смотрела и медленно поглощала его мысли, чтобы он не понял, что же происходит. Сначала Х… смотрел в сторону, но к последним строкам он уже не мог оторвать глаз от моих. Ах, эти глаза, так вожделеющие меня! Слова закончились. Остались взгляды.
Пару секунд я смотрела, пытаясь угадать его мысли. А потом перестала пытаться и прижалась к его губам так легко, словно ела персик. Кончиком языка я облизала его губы, чтобы моя слюна осталась влажным следом на его коже. Я провела вдоль нежной, подымающейся поверхности краешка его губ. Я оторвалась, чтобы продолжить визуальный контакт. Повторила касание губ ещё раз. Я дегустировала его, проверяя его реакцию. Под рукой почувствовала напряжение его плеч. Возбудился! Можно было переходить в атаку. Высунув язык, насколько это было возможно, я облизала его от гладкого подбородка до верхней губы, сильно зажав его губу своими. Он не сопротивлялся. Когда же я немного отпустила, он резким движением губ вырвался из моих и набросился на меня всем телом. Он прижал меня к креслу, сковав мои движение тем, что взял обе мои руки в свои, переплетая наши пальцы. Я не могла пошевельнуться, как пойманная бабочка. Он смотрел на меня как зверь на добычу. Я выдвинула вперёд декольте, он опустил голову во впадину между грудью и облизал её. Я откинула голову назад в наслаждении, когда его язык быстро поднимался к моему уху, проходя всей поверхностью мою шею. Он буквально засосал моё ухо. Я слышала его дыхание, глубокое и тяжелое, я ощущала всю его силу... Я была бессильна перед ней...
Х… взял меня на руки и готов был отнести в номер моё хрупкое тело... Но на выдохе я сказала...
— Отпусти...
— Зачем?
— Потому что иначе я не смогу уйти от тебя...
Я бежала от него как рыбаки от сирен.
— А надо ли?
— Ты сам знаешь...
И он отпустил. Он простил моё искренне раскаявшееся сердце. Это была моя исповедь, но не перед Х…, а перед Богом...