Триумф пронзённого сердца

 ТРИУМФ ПРОНЗЁННОГО СЕРДЦА
 *****************************
     Артист Махоркин возвращался домой с междуусобчика. В компании главрежа и коммерческого директора театра. По случаю вручения Махоркину и ему подобным медали "За услуги".
   Внезапно подвергся нападению. В традициях нашего времени. Трое в масках. Пинком спустили с эмпирей на грешную землю, завязали глаза, заткнули рот и затащили в автомобиль.
   Куда-то привезли. Оседлали шею и ноги. Спустили исподники, высекли ремнём. И учинили акопунктуру. А проще говоря, иглотерапию. После чего вернули на место похищения.
   Махоркин проворно добрался до своей квартиры. Предъявил жене свидетельство своей ночной задержки.
   "От благодарных зрителей"- прочла вслух жена вытатуированный текст на ягодицах. С присущим нынешней творческой интеллигенции изяществом
матюгнулась м спросила:
   -У баб был?
   -Причем тут бабы?- возмутился возвращенный похищенный.- Ведь "от
зрителей", а не  "от зрительниц".
   -За идиотку меня держишь! А сердце, пронзённое стрелой?
   -Ещё и сердце?!- всхлипнул кавалер медали.
   -А синяки от поцелуев?
   -Выпороли же!- признался награждённый.
   "Кто и за что?"- мучился в догадках Махоркин. Перебирал в памяти всех, кому должен, нахамил, насолил. И вдруг озарило: наверное Цигаркин подбил дружков отомстить удачливому конкуренту на заглавную роль в модернизированной пьесе, обречённой на успех. Для этого в её рутинную ткань главреж смело вплёл модные эротические и популярные
патриотические пассажи.
   Для адаптации артистов, воспитанных на классическом материале, режиссёр позволил на первый раз выступать в нижнем белье. Махоркину же, как "ведущему", предназначено совершить прорыв в будущее. В
кульминационной сцене он, застигнутый негодяем мужем в постели возлюбленной, отважно прыгает из окна на спину дежурного коня, не забыв прихватить самое святое: полковой штандарт и саблю. Сразу ринулся в бой во главе кальсонированных товарищей по оружию, изнемогающих под натиском превосходящих сил противника.
   Но только подумать: голый герой с пурпурным пронзённым сердцем на
ягодице!
   Пока репетиции шли без обнаженной натуры. Но артист с ужасом думал о том, какому остракизму подвергнется на премьере. Темпераментная партнёрша требовала откровения репетиций, чтобы адаптироваться к реальным обстоятельствам. Махоркин оттягивал момент истины. Он искал варианты вплоть до пластической операции и симулировал простуду. Коварный Цигаркин, оставшийся без роли, как ему казалось, наблюдал за ним с ядовитой ухмылкой Яго.
   ...Вы никогда не думали в бане? Ну, в смысле активизации мыслей. Не творили, не сочиняли? Если нет, то напрасно. Конечно, в парной. Где хлещут веником, от которого разливается здоровый древесный дух. С помощью "берёзовой каши", как известно, вложено через чресла немало ума
в будущих гениев. Едва ли не половина выдающихся открытий и философских трудов тюкнули в темечко именно под банным веником. Или хотя бы в помывочной кадке, как у Архимеда.
   Появление в парной артиста, прикрывавшего филейную часть веником, первоначально впечатления не произвело. Голые все похожи друг на друга. А вот сердечное выражение зрительских симпатий на зарумянившейся ягодице сразу привлекло внимание любознательных, мешая артисту сосредоточиться на творческой проблеме.
   Пришлось разыгрывать баловня судьбы, скрижали которого татуированы самой Мельпоменой. Увлекшись, похвастался медалью "За услуги". Кому? Театру,конечно. Искусству. Демократии. И вообще - человечеству. И
приглашал банных сопарников на потрясающий спектакль.
    ...Настал день премьеры. Был полный аншлаг. У театра шныряли билетные спекулянты. Они подогревали слухи, которые чокнутые поклонницы всех возрастов пересказывали друг другу.Об актёре с сердцем, пересаженном в целях конспирации в потайное место. И о том, что весь он - с головы до пят - расписан модными художниками Италии.
Прокатные бинокли у гардеробщиков разошлись по дикой цене.
   Пьеса шла на нерве. Публика, успевшая за последнее время привыкнуть к стриптизу и эротическому шоу, разочарованно роптала, критически оценивая фасоны старинных панталон. Однако не уходила. Ждала нето возврата денег, нето чуда.
   И чудо произошло. Но не сразу. Махоркин, обмирая от непривычного неглиже, клялся в любви к симулирующей обморок партнёрше. Размахивал саблей и расшитым штандартом, призывая к свободе и суверенитету. Публика не реагировала Всё это было, было... Зрители равнодушно взирали на не очень впечатляюшую наготу Махоркина. Какой-то митинговый хмырь пытался скандировать: "Ма-хор-кин! Ма-хор-кин!..." Но его не
поддержали.
   "Провал!- с отчаяньем обречённого думал Махоркин. Очнувшись, его партнерша вдруг рванулась к нему с горячечным взором, срывая с себя последние одежды. "Этого ещё не хватало!"- увернулся, обретая самообладание, Махоркин. И, подняв штандарт над головой, дерзко
повернулся к залу спиной, чтобы гордо уйти.
   ...Но почувствовал обнаженной кожей, что зал замер. Застыл и он в свете софита. Кто-то громко икнул. Кто-то восторженно ахнул. Множество окуляров впилось в пламенеющее сердце, пронзённое стрелой. Множество голосов вслух произносили вытатуированное признание таланта. Зря не напишут!
   Публика аплодировала и бисировала. Труппу вызывали на сцену. Появились цветы. Зазмеилась очередь поклонников, требовавших от Махоркина автографов. Самые нахальные лезли с фломастерами, чтобы самим оставить роспись на достопримечательности. В конце очереди Махоркин приметил Цигаркина, смиренно дожидавшегося внимания кумира публики. Неужели хочет примазаться к славе, поставив свой автограф под татуировкой?
                ******************************