Fado

 Дунь тёплый ветер с Африки,
 Успокой эту завихрастую,
 Серебристую пыль с гор.

   

Ну,наконец-то я дошёл до Лиссабона.
Осталась последняя гора.
С одного склона горы простирался вид на Португалию до испанского Виго,
с другой стороны шоссе извивалось и утекало в марево другой Португалии.
Там всё в далеке гукало,кричало,шумело,шевелилось.
Воздух окрестностей Лиссабона -
это хорошо настроенный музыкальный инструмент
и любой звук и шум звучит музыкально.
Все звуки вместе синтезируют волшебный гул-музыку "Лиссабон",
подчиняющемуся единому, первобытному ритму -
пульсу,стуку-шуму сердца.

    Утром,не спеша собравшись,медленно-медленно,по чуть-чуть я начал "вливаться" в общий котел города. Дорога извивалась между холмами. Кактусы,пальмы,мельницы обмахивали новый летний жаркий день. Простые люди,бедные люди живут в окрестностях просто и незатейливо. Лепятся друг к другу разноцветными домиками-этажерками,лестницами,балкончиками. Бразильцы,африканцы,арабы,пакистанцы,китайцы и все-все. Сидят старики на скамейках и за старыми столами,стучат костяшками домино. Пьют крепкий кофе и дымят сигаретами в маленьких кофейнях,облицованных разноцветными керамическими плитками "азулеуш". Никто никуда не торопится,все уже давным-давно пришли. Спокойствие и размеренность,внутреннее равновесие - вот внешний облик жизни жителей пригородов Лиссабона. Да и куда торопиться сами посудите? С одной стороны Океан,с другой там за горами Испания,а с юга Африка и всё. А остальное всё здешнее,всамделишнее. То,что не убавить не прибавить,просто такое какое есть,просто португальское. Видимо,когда человек,пространство,материя доходят до "упора",происходит реальное осознание мира,смысла жизни. Вот Португалия и португальцы - это и есть такой специальный способ понимания и осознания Вселенной. Вселенная,Космос,Океан,горы,мир,всё-всё просто и с расстановкой переваривается в желудке португальца и усваивается без эксцессов и запивается всё это крепким кофе,а потом ещё закуривается папироска. И всем смачно и всем жизнь полна до краев. Такая какая есть. С А что поделаешь? Такая жизнь... Дальше то некуда,дальше только кромка воды,Океан. А Океан смотрит на человеческую жизнь,на человеческую "вшивость" и спокойно размеренно дышит голубым матовым маревом горизонта. Да и что поделаешь,куда их девать? Пусть тащатся,как умеют,по-португальски.

    К полудню дороге наконец-то надоело извиваться и она уткнулась в берег реки и медленно двинулась вправо по набережной. Всякие склады и гаражи закончились и дорога пришла на большой перекресток,где мигали светофоры,гудели и заворачивали вправо и влево автобусы. Мамаши всех расцветок катали коляски,а афиши на заборах рекламировали лиссабонский образ жизни. Я повернул к реке и потихоньку доплёлся до центра Васко да Гама. Пустыри между многоэтажек закончились обрывом и узкой тропинкой вниз к автовокзалу.
    Автобусы тыкались усталыми носами в остановки. На цементных плитах валялись бездомные. Молодеж с рюкзаками "грузились" и уезжали на "реализацию" в их новую и молодую реальность. Пассажиры приезжали и уезжали из этой реальности в "ту" и обратно,катались на эскалаторах и пили кофе в барах. Энергия мира трансформировалась,принимала всевозможные формы,сублимировала,втекала и исчезала в никуда. Длинный длинный мост увозил материю с этого берега Тежу на тот,на юг,ещё южнее. Дальше вроде бы уже некуда,уже скоро Африка? Энергия вокруг втекала и утекала,не впуская меня в этот процесс преобразования материи. Из одного "Туле" вытулили,а в другое " не пушшають,притулиться бы где!? Но небо,опуская стыдливо глаза,только шипело вслед:"ш-ш-ш-шагай,шагай,"Малой"..."

    В районе Ш-ш-шабрегаш-ш-ш,прислонившись к забору,грелись на солнышке и пили дешёвое вино из бумажных коробок бездомные-бичи,слышна была русская речь. Я воспринял это,как знак и заговорил с седым и лохматым мужиком. Объяснил ситуацию,попросил посоветовать,где возможно поискать ночлега. Мне необходимо было уже прекратить это бессмысленное и бесконечное движение на юг. Мужик сказал просто:"подходи сюда же вечером,часов в шесть. Мы отведём тебя в "центр".Там всех пушшають,а ты выглядишь неплохо,вроде..."

    В центре для наркоманов двор со звёздным небом. Чёрный кварц лиссабонской ночи блистал гранями наэлектризованного пространства,насыщенного витальностью,запахами,звуками,пронизанного нивидимыми нитями чувственности. Плоскости прозрачных граней резали небо над городом. Большой двор,окруженный высокими белыми стенами с чёрным небом вместо крыши,по бокам которого росли две громадные пальмы. Вечером когда все поели,вся свора собирается вместе. Многие уже накатили какого-то лекарства и шарятся по периметру двора,как сдуревшие тараканы,кто-то курит,кто-то слушает музыку. Я никогда и нигде не чувствовал такого восхитительного чувства лёгкости и уюта,как среди этой интернациональной шпаны.Я шёл два года,чтобы упасть на это дно. Когда упадёшь на самое дно и когда уже всё...наступает время спокойного осознания реальности и нереальности. Откуда-то слева,из темноты морда в маске,движением сдуревшего вора,суёт тебе записку в карман,записку-пароль и ключик от ларчика. Центр был обжит субъектами,держащими свою тайну в зажатом кулаке прижатом к груди. Их глаза-стекляусы светились жемчужным лихорадочным светом. Их тайны были разные,пёстрые,красные и серые и чёрные. А в небе в позе лотоса сидела общая для всех главная,слепая Тайна с зажатым в руке ножом,левой рукой она держала в охапке,как пёстрый букет,их разноцветные тайны. В этой секретной точке Вселенной сошлись вместе Реальность и Нереальность. Сознание этой великой мистерии объединяла этот сброд,роднило и делало братьями,повязанными подельниками.
   За длинными столами сидели выродки,отбросы,сучьё. Один к одному персонажи из фильма"Пираты Карибского моря",только без грима в майках и джинсах. Опасные бля...Они все были схваченные,с ними не забалуешь. Вся картина была похожа на кривое тусклое зеркало,отразившее когда-то лицо Римской Империи,отражение продолжало дышать и жить своей странной,потусторонней жизнью. Центр был похож на портал,на кнопку,при нажатии на которую происходит "щелчек",сдвиг по фазе,включение и отключение.
Сверху до низу отключение
И включение "Тотального опортугаливания":
Придурки и психопаты в разноцветном кафеле,
В азулеуш - шедеврах,обосранных мухами и пьяным временем.
Где,где опознавательные знаки?
Зачем мне не дают новые ботинки!?
Зачем наркоманы и алкоголики сидят и бредят на Луну всю ночь напролет?
Товарищи негры,имейте совесть!
А они лезут и лезут,как муравьи прямо на амбразуру
И орут в ажиотаже,некультурно:
- Русико,русико,давай!
Где начальники!?
А они орут и орут,как в театре:
- Happy hour!!!
И хлопают дружно в ладоши
И пляшут гапачок.
Интернациональная толпа нарядных клоунов
В рыжих и чёрных кудрявых париках
С улыбками от Сальвадора Дали...

Пират с абардажной кошкой через плечо
Скалит пасть с кривыми зубами
И то и дело норовит ввязаться в новую переделку.
Но старшие братья по разуму окорачивают его.

    Темно-темно и уютно. Гротескные сюрреалистические видения сменяют одно другое. В пространстве тёплого неба самолёты с пёстрыми хвостами и дни и ночи садятся прямо на город,гопнотизируя всё живое плавным приземлением и приглушённым рокотом турбин. Высоко в  воздухе,напоённом ароматом прелых пальм,висит призрак гигантского осьминога,крепко присосавшегося своими шлангами с присосками к прoстранству Лиссабона. Картина переворачивается и из темноты вырисовывается чёрным карандашем серый дворик посреди Алфамы выложен белыми и чёрными мраморными квадратными плитками. По дворику гуляет старичок в фуражечке и с собачкой,на стене рисунок-графити,там на одной ноге прыгает странный длинный тип в шляпе,похожий на студента. Старик смотрит на картинку,собака,приподняв куцую заднюю лапку,ссыт под дерево посреди дворика. Потом гротескное рисуночное изображение схлопывается-свёртывается в узкую каменную лестницу,ведущую вниз в лабиринты,пронизанные музыкой,запахами из кухонь и приглушенными разговорами.
Этот странный гипноз растекается в стороны,
Вверх,
Вниз,
Вверх,
В окна домов,
В шорохи.
Где же,
Где же здесь выход,
Ведь был же вход?
Но везде был только "вход",
А выхода то и нет...

    ВХОД в глянцевый,керамический туннель,ведущий в глухой двор старого дома с тёмно-зелёными дверями и окнами. С блестяшего плиточного потолка туннеля смотрит и усато улыбается глянцево-коричневый Дон Педруш. На блестящих стенах туннеля надпись из плитки глухого зелёного цвета большими буквами - "SEMPRE PORTUGAL".

    В Лиссабоне Африка,Бразилия и Европа
    Сошлись вместе
    В жуткой,
    Страстной любви друг к другу
    И потому так спокоен и так ровно и глубоко дышит
    Этот город.
   
    Пятна,пятна.Коричневый.
    Стекла окон лазурные и голубые...
    Это небо атлантическое чистит их зубной щеткой,
    скаля белые зубы облаков над Океаном
    и щурится от яркого солнца.

    Чёрное пятно - белая стен.
    Жёлтое пятно,
    Потом опять окна,
    Окна.

Вон там старый валет в грязной майке свешал-высунул лысую голову из окна и строит гримасы,показывая как он недолюбливает всё сущее: и эту грязную улицу,и тот великолепный сюрреальный мост через реку Тежу. Кругом стены из керамической плитки с синими картинками. Там разные идиоты и идиотки изображают крестьянские бытовые сценки и жизнь голубого дворянства,а парусники "плавают" в похожем на таз синем море и причаливают к мурзилочному городу.
- Это што,искусство профанов или сон пьяной души,ушедшей в глубокий запой,обкурившейся "дымом" от облаков очень спокойного Океана?
Синего Океана,тёмно-серого,чёрного,бежевого,золотого,серебряного.
Тежу и Океан сходятся вместе в этой точке Вселенной и Океан оплодотворяет это влагалище и живот Лиссабона всегда беременен новым ребенком от большой любви большого животного Океана и холодной Тежу,текущей с гор Испании.

    Свежий ветер с Океана,успокой мою великую атлантическую усталость пройденного Пути. Барышня-телефонистка в чёрно-белом переднике в клеточку,почисти мои западающие контакты и включи правильное соединение на коммутаторе неба. Включите мне пляску португальских крестьян:пьяниц в чёрных котелках и жилетках и португальских женщин с рыжими улыбками конопатого Солнца,топающих,хлопающих и свистящих мне в ухо,в сердце:"а вот мы такие и нам все по **й и даже больше,чем тебе!" Да,а чо!? Давай!

    Fado медленно переходит в ламбаду,
    прямо в танце,с левой ноги,
    с правого вращения буравчика.
    Дунь ветер с гор,
    успокой эту солёную океанскую пыль.

    В закаулках между улиц,в тёмных сумерках позднего вечера стоял серый дом. Он был похож на бункер,два маленьких узких оконца светились сквозь решетку ставень тусклым жёлтым светом из под самого карниза крыши,а посреди серой стены одно одинокое окно чернело,амбразурой дота. Жёлтый свет сквозь жалюзи-жабры магазина "Рыба" жабил вечерний тратуар. В чёрно-синих сумерках неба собиралась ночь. Португальская летняя ночь уже начала задувать пространство неба своей чернотой.
    По верху дома,по шершавой стене полз ящер-полудракон. Он шевелился медленно,будто во сне,шевелился чужеродной сущностью,словно кто-то "засунул" в немое чёрно-белое кино живого и яркого,дышащего зверя. Его крупное мускулистое тело крепко держало в своих объятьях стену. Хвост ящера был тёмно-красный,глянцевый и этот цвет ровно окантовывал и заканчивался вкруг передних лап. Передние лапы и всё остальное,до кончика морды было зелёное. Пластины чешуи зверя,поблёскивали,как металлические доспехи. Глаза горели изнутри жёлто-оранжевым тёмным светом.
    Рептилия,забравшись на край крыши,шевельнула хвостом и обернувшись посмотрела сверху-вниз на тёмную пустынную улицу,глазами-магнитами - стекляными оранжево-жёлтыми лампочками. Раздвоенный язык вибрировал камертоном,высовываясь из пасти. Во мраке позднего вечера тлели глаза-лампочки и гипнотезировали пространство тёмного неба над домом. Чёрный кварц лиссабонской ночи блистал гранями наэлектризованного пространства,насыщенного витальностью,запахами,звуками,пронизанного нивидимыми нитями чувственности. Прозрачные плоскости резали на части небо над городом.

    Опять попёрли пятна и квадратики.
    Кругом квадраты,
    Они уже на уровне идеи фикс.
    Красный квадрат,
    Крыша красная,
    Стена с орнаментом,
    Опять жёлтое пятно
    И этот смелый вихрастый жёлтый трамвайчик,
    Что так лихо прётся в гору,
    А вагоновожатый торчит сквозь квадрат лобового стекла
    В голубой рубашке и синем галстуке
    И тоже весь из себя и  прётся,как оранжевый ящер,
    Как португальский флажок.

Блестящий серый асфальт медленно поднимается в гору и переходит и утекает в матовое свинцовое небо.
Всё это буквой Х,которая произносится здесь с придыханием,как "Щ-щ-а-з-З".

    И опять cиняя картинка на белом кафеле,как старый-старый комикс.
    Двое вдыхают "дым" Лиссабона. Левый сказал:
    - Fish!
    Правый сказал:
    -Это не рыба,это Португалия
    и это "Fix!"-
    Фишь,финишь.
    Фаду.

    Португалия - это не Европа  и не Африка.
    Эта страна на дне Океана.
    Прохожие прикрывают фуражками и шляпами глаза,
    полные океанской бесконечности,
    прохожие делают вид,что все Окей,
    что они такие же обычные и простые прохожие
    и совсем никакие то там твари из пучины морской:
    не кашалоты,не медузы,не звезды,
    не змеи и маллюски
    в своих разноцветных раковинах
    и рыб разные - большие и маленькие.



  продолжение и редактирование следует...