Счастье, с зубами. Переписанно

Скворцов Н.Е был замечательным человеком,
так про него говорили соседи и любимая мама, он был трудолюбивым служащим, так про него говорил начальник и сослуживцы.
Скворцов Поднимался с постели в 6 часов утра, зевал, смотрел на свою косую худую тень,и отправлялся в ванную комнату, пол часа проводил под горячими струями воды тщательно намыливая кожу жидким мылом, потом, не одеваясь выходил из ванной в прихожую.
Там у него стоял холодильник.
В холодильнике у него лежала связка сосисек, бутылка водки для мамы стояла на полке со внутренней стороны двери, мама у Скворцова иногда впадала в тоску,и только водка помогала ей вернуться в нормальное состояние и заботиться о лежачем муже. Муж Скворцовой- Репейник И.Я в 76 году пьяный погнался за дикой собакой и угодил под поезд, лишившись одной ноги, он лежал на изведенной клопами тахте и пел армейские песни, глаза его в тот момент были полны радости.
Но вернемся к Скворцову Н.Е,помимо водки и сосисек в его холодильнике лежала его святая святых- Голова, именно голова, с большой буквы.
Голову эту Скворцов нашел как то раз справляя большую нужду где то между старой телефонной будкой и бывшим приемом стекло тары.
Голова эта была хороша собой, имела волос длинный, небольшую бородку, полные щеки и большие карие глаза,взирала она на Скворцова лежа на боку, оттого волосы ее закрыли один глаз.
Скворцов сначала растерялся ,но потом почувствовал в этом лежащем перед ним существе что то такое теплое и чистое,что взял голову под мышку и зашагал в ближайшую пивную.
Заказал две кружки пива, голову предусмотрительно повязал салфетку, а в кружку что возле нее вставил кок тельную трубочку.
Народ вокруг него только вздыхал и диву дивился.
-Что за прекрасный милый человек!!
-Вы посмотрите как в последний путь убиенного провожает"!!
Люди вздыхали и с уважением кивали Скворцову, а он даже не слушал их, будучи полностью сраженный взглядом головы, он сразу решил исповедаться ей, открыть свою душу.
-Знаешь башка, тяжко мне, люблю,маму люблю,работу люблю, а счастья нет..где же оно счастье то? Вот сосед мой на вокзале себе бабу подобрал, и живет с ней..и счастье у него есть..Так бывает ли такое, что счастлив один ,когда другой с ним как в клетке жить обязан? Смрад его впитывать?!! Не бывает...ты то знаешь..вижу что знаешь ,иначе не знал бы, стоял на своих двоих тут,а не лежал на белой скатерти...
Вот таким вот рассуждениям начал предаваться Скворцов.
Голову он унес домой, выделил ей целое отделение в морозильной камере холодильника.
Завел он также несколько традиций, по утрам после душа, вытаскивал голову из камеры ставил перед собой и придавался мечтам о счастье, сопровождая их мастурбацией и завыванием. Доходя о особого пика Скворцов даже позволял себе прикоснуться покрытыми семенем пальцами к глазам головы.
Перед сном он,ненадолго, клал ее вместе с собой в кровать, пытался даже целовать голов в губы,нос первой попытки был очень разочарован-порезал­ язык.
У головы были большие треугольные зубы.
Знал..знал ты счастье..вкушал его, оттого и зубы вырастил чтоб побольше отхватить.
Приговаривал Скворцов теребя свой фаллос.
Время шло,а голова что странно не думала портиться ,от нее даже запаха не было кроме табачного, Скворцов не курил, и был твердо уверен,что такие свойства голова имеет только потому что с ним счастлива.
Однако спать скворцов стал реже, по ночам ему казалось,что кто -то топчется под дверью,тихонько постукивает по ее поверхности пальцами, а иногда и скребется.
Завистники это, тебя хотят украсть..сосед это..не сыскал счастья с той бабой и тебя прибрать хочет.
Шептал он голове по ночам, в холодильник ее уже не клал, теперь голова возлежала на ящике с швейными принадлежностями, вид она имела величественный и устрашающий.
На роботе Скворцова повысили,- "Хороший ты человек, замечательный!!" твердил ему начальник улыбаясь золотыми зубами.
Жизнь у него стала лучше некуда, мать бросила пить, отец перестал петь песни, выстрагал себе протез из старой березы, устроился чинить утюги.
Мама улыбалась Скворцову и приговаривала,-Хоро­ший ты человек, просто замечательный, но женится тебе пора, а то ведь счастья в жизни нет.
И вот тогда он решился, набрал полную грудь воздуха и сказал
-А знаешь мама, есть у меня счастье, приходите с батей ко мне сегодня под вечер,и все уведите,нечего мне от вас скрывать.
Дома, до прихода родителей он долго расчесывал голову, чистил ей зубы и приговаривал-
-Хорошо тебе надо, выглядеть, хорошо..
Сам он тоже, что бы не ударить в грязь лицом перед маменькой и папенькой -одел свой лучший костюм.
Костям этот был лучшим потому что другого у Скворцова не было.
Уже в костюме бегал он по комнате-стелил скатерть, расставлял чашки, сыпал угли в самовар.
Голова же блаженно и величественно расположилась все там же-на ящике со швейными принадлежностями.
Прямо сказать-Скворцов в стремлении поделиться с родными своей радостью прямо и забыл о ней.
Его даже не волновал все тот же шорох и скрип за дверью. -Ну и пусть себе скребется, пусть ломается, счастлив я безмерно...Вот-вот полечу в самую высь и ухвачу свое счастье обеими руками!
Так думал Скворцов, коротая минуты до прихода своей семьи ,он вальсировал по комнате, сжимая и поглаживая голову в руках.
Отблески золотых запонок Скворцова оставляли на лбу головы забавные метки.
В дверь постучали, громко, три раза.
Скворцов просился к двери, голову он оставил все там же-на ящике с иголками и нитками.
-О.мама..о..батя..
Хотел он закричать,но ему не дали.
Что -то со страшной силой ударило Скворцова по голове.
Глаза его открылись, в ушах звенело, он лежал на полу,а где то в соседней комнате заливался пьяными песнями отец.
Скворцов лежал на полу и не мог пошевелиться, лоб болел немыслимо.Ему стало страшно, оттого что прямо перед ним, на коленях сидела его мать-
жевала белый накрахмаленный платок подаренный отцом и тихонько поскуливала.
Пение отца становилось сильнее и разборчивее.

"Ах, Христос небесный-ты нас всех прости!
От обиды горестной-громом извести,
Посылай хороший -райску благодать,
Чтоб могли мы смертны на тебя внимать.."
Отец выбрался в прихожую, его березовой ноги с ним не оказалось,вел его под руку некто высокий, во второй руке некто сжимал коробку со швейными принадлежностями.
-Хороший ты человек Скворцов ,просто замечательный.
Приговаривал некто, стежек за стежком пришивая часть шеи к низу в костюме с золотыми запонками, к единственному костюму Скворцова.
-Просто уникальные люди порой ходят по земле. Ведь правда папаша?
Отец Скворцова уже ничего не мог ответить незнакомцу-в порыве пьяного песнопения он закусил водку своим языком,истек кровью и умер от шока.
-Ах ну да ладно, папаша песенки пел,да и прилег отдохнуть, ну а нам Николай идти пора.
Незнакомец еще раз осмотрел качество своей роботы-голова идеально сидела на плечах высокого тела Николая Скворцова, подошел к кухонному шкафчику, достал оттуда темны полиэтиленовый пакет.
- Идем Коля ,идти пора..
А Скворцов будучи уже абсолютно неинтересной и полу мертвой головой ,был не в силах сопротивляться.
В почти угасшем сознании, бился как муха в банке один единственный вопрос-Что же за счастье ему было, все эти дни со мной жить, да радости мне приносить?
Что же за счастье?....

Бомжи Саша и Леня только начинали свой трудовой день, солнце ржавой рыбой выползало из за шлаковых холмов, мусоровозы рыча изрыгали потоки всяческого хлама. в не можно было найти все чего душа пожелает, но Сашу и Леню заботили иные вопросы.
-Нужду бы справить как человек, а не как собака, в три погибели да об траву тереться...эх...где­ бы найти место, чтоб для нас для выброшенных..Кто знает?
-А может она знает, а?
Леонид указывал пальцем на край оврага, там возле картонного домика, некогда служившего прибежищем для игр педофилу Викентию, лежала голова.
Самая обычная, коротко стриженная со впалыми щеками голова.Печально смотрела она своими голубыми глазами прямо перед собой.
Саша и Леня долго всматривались в этот взгляд, был он теплым и каким то по детски наивным, будто бы и в правду мог многое поведать обнищавшим гражданам.
-Да ну ее, эту пакость к Дьяволу...Гол!!
Леня взмахнул ногой, голова полетела на дно оврага, на минуту показалось что по нему разнесся печальный стон разочарования, но бомжам было все равно.
Ведь счастье то не в этом.