Сезонка

Семен Андреевич работал столяром в хозяйственной службе экспериментального комплекса. Мне нравилось заходить к нему в мастерскую, где  среди  золотистых стружек и опилок приятно пахло древесиной. В то время я занимался ремонтом квартиры и регулярно заказывал Семену Андреевичу  необходимые деревяшки: бруски, направляющие  антресолей, элементы подвесного потолка и прочую всячину. В магазинах периода развитого социализма найти такую мелочевку было весьма проблематично.

Семен Андреевич разменял полтинник и был, как говаривали в старину, исправным мужичком, то есть трудолюбивым, обязательным и богобоязненным. Я заходил к нему обычно в обеденный перерыв, но праздным  не заставал – он  вечно был  занят: настраивал станок, шкурил доски, разводил столярный клей, либо просто подметал стружки.

– Вот, Александр, твой заказ, – говорил Семен Андреевич, доставая из-под верстака аккуратно упакованный сверток с деревяшками.  На вопрос «Сколько с меня?» неизменно отвечал «Да чего там, ерунда! Сколько можешь, столько и дашь». А получая деньги,  всякий раз вопрошал: «А это не много?», на что я ритуально отвечал: «Нормально, Семен Андреевич! Нормально!». 

Иногда мой визит заканчивался коротким разговором на отвлеченные темы: о  политике, достижениях науки и техники, современных нравах…  Инициатором разговоров выступал Семен Андреевич. «Вот ты, Александр, человек с высшим образованием», обычно начинал он, «скажи мне, пожалуйста…». Уразумев  мое мнение, он сам серьезно и обосновано излагал собственную точку зрения. Я внимательно слушал Семена Андреевича, и это явно нравилось ему. Слушал не из учтивости, а потому что его самобытные взгляды и манера их изложения, действительно, представлялись интересными. Не скажу, что мы были друзьями, но симпатия между нами, безусловно, существовала.

Как-то Семен Андреевич повадился в выходные ездить в Москву по какой-то личной надобности.

– Какая  же прорва  народа валит в столицу! – посетовал он однажды. – Рассчитываешь на одну электричку, но, бывает, пока возьмешь  билет, она, глядишь, уже убежала. Приходится ехать  следующей,  опаздывать. А я опаздывать ох как не терплю и  переживаю, когда опаздываю!

– Так берите у меня сезонку, Семен Андреевич! – предложил я,  довольный, что могу оказать ему услугу. – Я по выходным в Москву не езжу. В пятницу возьмете сезонку, а в понедельник вернете. Удобно! – не надо стоять в очереди за билетом,  да и экономия,  какая-никакая налицо.

– Ты что, Александр, как же можно по чужой сезонке,  –  испугался Семен Андреевич. – Контролеры вмиг сгребут!

Я сразу сообразил, что в юности Семен Андреевич грешил безбилетным проездом, был уличен в этом и теперь, его законопослушная душа, обжегшись на молоке, дула на воду. И еще я понял, что он совершенно не в курсе эволюции, которая произошла с проездными документами на пригородный железнодорожный транспорт. В 1950-х годах, чтобы заиметь сезонку, житель Подмосковья должен был представить справку о том, что он работает или учится в столице. На сезонку наклеивалась фотография, указывалось ФИО и ставилась печать – получался солидный документ. Потом справки отменили, позже отказались от фотографий и, наконец, перестали даже записывать фамилию – просто ставили дату приобретения, срок действия и компостировали. Сезонка превратилась в безымянный билет, и ее спокойно можно было взять у знакомого. Во многих организациях с целью экономии транспортных расходов заводили так называемые служебные сезонки – одну на подразделение, отдел или сектор – и ездили по ней все, кому по делам надо было в Москву.

– Семен Андреевич, какие контролеры! – воскликнул я, протягивая ему сезонку. – Смотрите!  К чему контролеры придерутся!  Где  указано, что эта сезонка моя, а не ваша? Берите и езжайте спокойно.

Семен Андреевич взял сезонку, нахлобучил на нос  очки и стал недоверчиво ее разглядывать.

– Нет, Александр,  –  наконец, сказал он,  возвращая сезонку. – Спасибо! Боязно как-то. Неудобно будет, понимаешь,  перед людьми, если обнаружат.

– Что обнаружат, Семен Андреевич!  –  убеждал  я. – Смотрите: сезонка для проезда от нашей станции до Москвы.  На три месяца! Приобретена десять дней назад – значит, не  просрочена! Что в ней криминального!  Хоть с утра до вечера ездите по ней туда и обратно, ни одна собака вам ничего не скажет!

– Да, но она же не моя, – упрямо  гнул свое Семен Андреевич. – Не положено так.

– А чья она! – горячился я. – Где на ней написано, что она моя или Иванова, Петрова, Сидорова?

– Так-то оно так, но лучше не рисковать  –  твердил  Семен Андреевич, который был уже и не рад  этому разговору.

Больших трудов стоило мне сломить законопослушность Семена Андреевича и чуть ли не силком всучить ему сезонку. В понедельник я с утра направился в столярку. Семен Андреевич копошился у циркулярной пилы.

– Ну как, хорошо ездить по сезонке, Семен Андреевич? – спросил я  вместо приветствия.

– Ой, как хорошо Александр! – ответил он, доставая из кармана аккуратно сложенную в загибе кусочка ватмана сезонку.

– А контролеры были? – поинтересовался я.

– Были-были, еще как были, – закивал головой Семен Андреевич.

– И что сказали про сезонку?

– Ничего не сказали. Взяли, посмотрели и – назад вернули.

– Ну вот, Семен Андреевич, – удовлетворенно сказал я. – А вы боялись…

– Да-да, Александр, зря боялся! – признал мою правоту Семен Андреевич. – Совсем зря! Ведь я на всякий случай еще билет взял…  Так-то оно спокойнее…