Прелесть Жизни

 Детские слёзы по отцу, приглушённые годами, теперь появились снова. Он не верил в нерушимость мира, и с самых ранних лет понимал, что всё строиться на смерти, ради смерти и – благодаря смерти. И нет ничего, что могло бы вернуться снова. Потеря отца, его неожиданная смерть должна была быть... Баланс мира держиться на смерти, и никак от этого не уйти...
 И вот теперь, сидя в одинокой комнате и закрывая влажное лицо сухими от мозолей руками, он вспоминал его слова, приобретшие смысл только сегодня, когда ему исполнилось без месяца 89 лет...
 – Никакое счастье, – говорил он, – не объяснит тебе всю прелесть жизни. Никакая ни тоска, ни разговор с самим собой, ни радости рождений, ни печали смерти, ни слёзы встреч... Всё это блекнет перед старостью, когда каждая мелочь вплоть до чьей-то беззаботной улыбки, либо ямок на щёках мимо проходящей девочки; детской игры в снежки, когда ты упал и радуешься этому, а никем не приметная, но симпатичная девчёнка с соседней улицы закидывает снегом твоего «обидчика»; когда сидя за партой, ты понимаешь, что содеянный тобой поступок может огорчить родителей; а девушка, которую ты полюбил в 23, разрешила посмотреть на мир другими глазами, но не допустила в него; и когда ты впервые подарил котёнка, а потом увидел кольцо на правой; и неловкость на льду по городу, когда обернулись многие, но подошёл только один, и что впоследствии он стал твоим лучшим другом; и жёлтый лист на старой ветке, когда ты стоял под ней и изучал ширину мечты; и тот момент, когда ты не знал, где лучше, но тебя тянуло домой; и...
 И всё это вместе с радостью рождений, печалью и горем перед бездвижным телом родного или близкого тебе человека, вместе с часами бездвижного одиночества, когда ты мог подвести итоги прожитых лет, узнать мир изнутри, и тот момент, когда ты стал ей нужен, отчего подарил ей всё, что у тебя было – и свою тоску, и свои радости, и мир, который строил, и любовь, в которую поверил, и мечту, к которой шёл, и сына, которому дашь великое имя... – всё это и есть той самой прелестью жизни, которую ты никогда не поймёшь до конца в молодости...
 – Спасибо, отец... Я всё это понял... Только в старости слишком поздно...