Тронуло сердце

Ранее утро 8 марта. Будильник зазвенел, и даже не успев как следует начать свою песню, я выключил. Почти в темноте оделся, тихо прикрыв входную дверь, направился к рынку. Чуть стало светать. Я бы не сказал, что погода была весенней. Подняв воротник и опустив в него как можно ниже голову, я приближался к рынку. Я ещё за неделю  решил, что куплю  весенние цветы... праздник же весенний. Я подошёл к рынку. Перед входом, стояла большая  корзина с очень красивыми весенними цветами. Это были Мимозы. Я подошёл поближе, цветы действительно были очень красивы.
- А кто продавец, спросил я, пряча руки в карманы. Только сейчас, я почувствовал, какой ледяной ветер.
- А ты сынок подожди, она отошла не на долго, щас вернётся, сказала тётка, торговавшая по соседству солёными огурцами.
Я стал в сторонке, закурил и  начал  улыбаться, когда представил, как обрадуются мои женщины, дочка и жена. Напротив меня стоял старик.
Сейчас я не могу сказать, что именно, но в его облике меня что-то привлекло. На нем был  плащ, , на нём не было места, которое было бы не зашито. Но этот заштопанный и перештопанный плащ был чистым. Брюки такие же старые, но были чистые и глаженные. Ботинки, начищены до  блеска, но они тоже были стары . Один ботинок, был перевязан проволокой. Я так понял, что подошва на нем просто отвалилась. Из-под плаща, была видна старая рубашка, но и она была чистой и глаженной. Лицо, его выглядела старым. Сегодня был праздник, и я уже понял, что дед не мог быть не бритым в такой день. На его лице было много  порезов, некоторые и были заклеены кусочками газеты. Дед дрожал  от холода, его руки были синего цвета, но она стоял на ветру и ждал. Я начал замерзать, а продавщицы всё не было. Я продолжал рассматривать деда. По многим мелочам я догадался, что дед не алкаш, он просто старый измученный бедностью и старостью человек. И ещё я просто явно почувствовал, что дед стесняется теперешнего своего положения за  бедности.
К корзине подошла продавщица.
Дед потихоньку  двинулся к ней. Я то же подошел к ней. Дед подошел к продавщице, я стоял ссади  него.
- Дочка, а сколько стоит одна веточка Мимозы, - дрожащими от холода губами спросил дед.
- Так пошел  от сюда алкаш, попрошайничать надумал, давай вали, крикнула  продавщица на деда.
- Дочка, я не алкаш, да и не пью я вообще, мне бы одну веточку... сколько она стоит? - тихо спросил дед.
Я стоял ссади него . Я увидел, как у деда в глазах стояли слезы...
-  Не буду с тобой возиться, алкашня, давай вали отсюдова, - закричала продавщица.
- Дочка, ты просто скажи, сколько стоит, и не кричи на меня, - так же тихо сказал дед.
- Ладно, для тебя алкаш, 5 рублей ветка, сказала продавщица. На её лице появилась улыбка.
Дед вытащил дрожащую руку из кармана, у него были  три рубля .
- Дочка, у меня есть три рубля, может найдёшь для меня веточку на три рубля,  тихо спросил дед.
Я видел его глаза. До сих пор, я ни когда не видел столько тоски и боли в глазах мужчины. Дед дрожал  от холода как лист бумаги на ветру.
- На три тебе найти, алкаш, ха ха ха щас я тебе найду.
Она нагнулась к корзине, долго в ней ковырялась...
- На держи, алкаш, беги к своей алкашке, дари ха ха ха ха, - дико смеялась  она.
В синей от холода руке деда я увидел ветку Мимозы, она была сломана посередине.
Дед пытался второй рукой прикрыть сломанную ветку, но она ломалась по полам и цветы смотрели в землю. На руку деда падали слезы. Дед стоял и держал в руке поломанный цветок и плакал.
- Слышишь ты дура  что же ты, делаешь? – начал я, пытаясь сохранить свое  спокойствие и не ударить  продавщицу. Видимо, в моих глазах было что-то такое, что продавщица как-то побледнела и даже уменьшилась в росте. Она просто смотрела на меня как мышь на удава и молчала.
- Дед, а ну подожди, - сказал я, взяв деда за руку.
- Ты курица,  сколько стоит твоё ведро, отвечай быстро и внятно, что бы я не напрягал слух,- еле слышно, но очень понятно прошептал  я.
- Я не знаю,- сказала  продавщица
- Я последний раз у тебя спрашиваю, сколько стоит ведро?
- Наверное 50 рублей, - сказал продавщица.
Всё это время, дед не понимающе смотрел то на меня, то на продавщицу. Я кинул под ноги продавщице купюру, вытащил цветы и протянул их деду. - На отец, бери, и иди поздравляй свою жену, - сказал я.
Слёзы, одна за одной, покатились по  щекам деда. Он мотал головой и плакал. У меня у самого слёзы потекли по щекам. Дед мотал головой в знак отказа, и второй рукой прикрывал свою поломанную ветку.
- Хорошо, отец, пошли вместе, сказал я и взял деда за руку.
Я нёс цветы, дед свою поломанную ветку, мы шли молча. По дороге я потянул деда в магазин. Я купил торт, и бутылку красного вина. И тут я вспомнил, что я не купил себе цветы.
- Отец, послушай меня внимательно. У меня есть деньги, для меня не сыграют роль эти 50 рублей, а тебе с поломанной веткой идти к жене , сегодня же восьмое марта, бери цветы, вино и торт и иди к ней поздравляй. У деда пошли сильнее  слёзы, они текли по его щекам и падали на плащ, у него задрожали губы.
Больше я на это смотреть не мог, у меня у самого слёзы текли.
Я буквально силой впихнул деду в руки цветы, торт и вино, развернулся, и вытирая глаза вышел из магазина.
- Мы... мы... 45 лет вместе она заболела, я не мог, её оставить сегодня без подарка, - тихо сказал дед, спасибо тебе...
Я бежал, даже не понимая куда бегу. Слёзы сами текли из моих глаз...­