Фантазийные Жизни. Глава 4. Жизнь Воплощающих

Песчаные замки долгих слов,

Таят под тяжестью серебряных ветров.

Смысл растворяется в красном запахе волны.

Память ускользает из яркой, мёртвой тиши.

Громкие фразы. Блекнет прозрачный цвет.

Солнце уснуло. Света здесь, сейчас нет.

Всё вокруг теряет обратную суть.

Решение принято – скоропостижно уснуть!



Я прожил и проглотил очередную фантазию, очередную жизнь какого-то человека и открыл глаза.

За окном ярко светило солнце, хотя вчерашний прогноз погоды гласил проливной дождь и спад температуры, но как было видно, предсказывание погоды не удалось. Я встал с постели и пошёл в ванную, умыл лицо, надел чёрные штаны, которые слегка походили на брюки, только без стрелок. Вдел в них широкий ремень с металлическими вставками и надел чёрно-серую рубашку современного вида. Застёгивая пуговицы, я позвонил на ресепшн и заказал себе завтрак в номер. Чтоб скоротать ожидание доставки жизненно необходимых ресурсов для организма, а на данный момент таковым являлся лишь кофе, я открыл стеклянную дверь, вышел на балкон, закурил и засучил рукава. Облокотившись на перила, я с интересом наблюдал за людьми, идущими каждый в своём направлении. Дети беззаботно играли с мячом прямо под моим балконом, но забот у них значительно прибавилось, когда они разбили мячом окно номера первого этажа, находившегося под моим. Я закатился весёлым смехом и закурил ещё одну сигарету. Детские шалости и забавы всегда веселили меня, а если быть предельно откровенным, то меня веселила реакция взрослых, возникающая от этих шалостей.

Окно первого этажа открылось, и из него посыпалась необъятная связка бранных слов и выражений. Мужчина снизу не переставал кричать убегающим детям, пока их совсем не стало видно, затем рот этого мужчины снизу закрылся, а с ним и окно. Я продолжил смотреть по сторонам, поток людей постепенно уменьшился, я увидел, как девушка в прекрасном длинном белом платье зашла в кафе напротив гостиницы и улица совсем опустела.

В дверь постучали.

- Да-да! Войдите. – Сказал я туша сигарету в пепельнице, вышел с балкона и закрыл за собой стеклянную дверь. Пока я проделывал всё это, дверь номера отворилась, вошла официанта в возрасте далеко за тридцать. Она толкала впереди себя  столик на колёсах, на котором красовался мой завтрак и самое важное – маленький чайник с кофе.

- Ваш завтрак. - Закатывая столик на середину комнаты, сказала она.

- Спасибо. - Я удовлетворённо кивнул.

- Простите, - робко начала она. – Меня попросили уточнить, когда вы отбываете?

- Сегодня же. Скоро. – Ответил я, наливая себе кофе.

- И куда вы теперь?

- В другой город. – Сделал маленький глоток кофе для пробы и  просиял довольствующею улыбкой.

- Ещё меня попросили узнать, не требуется ли вам такси или какого-нибудь рода частный транспорт нашего заведения? Мы с радостью можем предоставить вам водителя, только сообщите. – Она говорила быстро и без остановки.

- Нет, спасибо. Я отдаю предпочтение поезду.

- Как вам будет угодно, - она собралась уходить, но остановилась. – В вестибюле вас ждёт какой-то господин, он сказал, что у него с вами назначена встреча. Я сказала, что вы ещё не завтракали, на что он ответил, что с радостью подождёт, пока вы закончите.

- Понятно, - сказала я, допив первую чашку кофе. – Будьте любезны, пришлите его ко мне, - я налил вторую чашку кофе. – И ещё кое-что… Вот, - я протянул конверт в котором была сумма куда больше, чем зарплата официантки. – Примите в знак моей благодарности.

Она взяла конверт у меня из рук, свернула его, засунула в карман и скрылась за дверью. С чашкой в руках я подошёл к стеклянной двери и опять обвёл улицу изучающим взглядом.

Раздался стук в дверь.

- Войдите. – Громко сказал я.

Дверь открылась, и зашёл ожидавший моего внимания мужчина, вежливо поклонившись, он, закрыл за собой дверь и не решался пройти дальше. Его звали Ральф, видел я его впервые жизни. Он был довольно высок и немного полон, возраст определить на глаз было проблематично, но седина, пробивавшаяся на его голове и лысеющая макушка, свидетельствовали о том, что ему где-то пятьдесят или около того. На нём были бежевые брюки, белая рубашка с чёрными лацканами, белые мокасины и бежевая шляпа, которую он не потрудился любезно снять при входе и теперь держал в руках.

- Проходите. Присаживайтесь. – Сказал я, ставя пустую чашку на стол-каталку.

- Спасибо, - растерянно сказал он и опустил своё тело на диван. – Надеюсь, я не сильно помешал вашему завтраку? – Виновато спросил он.

- Не беспокойтесь. – Я отмахнулся от его извинений и сел в кресло напротив него. Пространство между нами заполнял столик на колёсах.

- Никанор…  - Мнительно начал он.

- Я предпочитаю, когда меня называют Ник, - оборвал я его. – И если вы не возражаете, то обойдёмся без долгой разговорной прелюдии. Надеюсь, вы не сочтёте меня грубым, но я хотел бы быстрее со всем этим завершить, - я посмотрел на Ральфа, он растерянно молчал. – Вот и хорошо. Кофе? – предложил я, он покачал головой в знак отказа. Я налил себе третью чашку, взял её в руки, откинулся на спинку кресла и закурил. – Вы ведь знаете, чем я занимаюсь? – Томно спросил я и внимательно посмотрел на него.

- Мне рассказывали о вас, но полагаю, я имею смутное представление о вашей… - он замешкался в поиске слова. – Деятельности.

- Я проживаю жизни.

- Но я…

- Я знаю, зачем вы здесь, - я снова перебил его. – Вы помните, что я вам говорил ранее?

- Вы говорили, что можете помочь моим желаниям воплотиться. – Нервно произнёс он.

- Не только желаниям, но ещё мечтам и фантазиям, но только если они не нарушат сбалансированного равновесия, иначе я сделаю так, чтоб вашего желания не существовало. Вам понятно? – Строгим голосом спросил я и поставил чашку с кофе на стол-каталку.

- Я не могу понять, - начал он. – А кто будет судить, желаю ли я что-нибудь хорошее или наоборот плохое?

- Я! В этом деле я ваш персональный судья, прокурор, и суд присяжных в одном лице.

Ральф нервно содрогнулся и сглотнул.

- Хорошо. Понял. – Трясущимся голосом сказал он.

- Приступим. – Сказал я туша сигарету.

Я закрыл глаза. Уровнял дыхание. Теперь оно было медленное и спокойное, каждый вдох и выдох одинаков. Я спешно открыл глаза и стал сверлить своего гостя своими яркими кроваво-красными глазами. Лицо Ральфа исказилось в страхе. Он не мог пошевелиться, он не мог издать ни звука. Он был парализован мной. Опыт, который я приобрёл в качестве Проживающего уже очень давно давал мне возможность читать мечты. Давал мне возможность проникать в самые потаённые уголки человеческих желаний. Давал возможность смотреть на самые тёмные фантазии. Я сканировал своего гостя глазами, проникая в его мир со всех сторон, с каждого угла. Хранилище желаний Ральфа было похоже на огромный склад, огромные высокие стеллажи, на которых лежат фантазии и мечты, всё в ослепительно ярких красках и туманных свечениях. Я блуждал вокруг этих стеллажей и полок, тщательно осматривая все из них и уничтожая опаснейшие. Убийства, заговоры, нервные срывы, насилие, маниакальные наклонности, одержимость властью и деньгами.

Я закрыл глаза. Поморгал. Мой гость снова мог двигаться. Он нервно вскочил.

- Что происходит?! – он начал истерически кричать. – Что ты со мной сделал?! – В приступе паники он схватил вазу, стоявшую, от него на расстоянии вытянутой руки и быстро ринулся на меня, замахиваясь ею.

- Сядьте! Сейчас же! – оглушительно сказал я. Он повиновался моим словам, поставил вазу на место и сел на удивление самому себе. – Приношу свои извинения, я не предупредил вас, что ЭТО происходит именно так, - я поднял со столика кружку с кофе, допил остатки, поставил её на место, закурил и расслабился. – Мне нужно чтоб вы были полностью без движения, иначе мне будет труднее блуждать между вашими желаниями.

- Но…ты…вы… - Он находился в полном смятении.

- Спешу сообщить, что большое количество ваших желаний я уничтожил, - спокойно продолжил я, не обращая внимания на состояние Ральфа. – Однако были те, которые не оказывали опасности, их я наделил большей силой, - я стряхнул пепел. – Они воплотятся.

- Какие? – испуганно спросил он.

- Благополучие. Для вас. Для ваших детей. Для ваших внуков. – Вставая с кресла, сказал я.

- Спасибо. – Уже более спокойным тоном произнёс он.

Я подошёл к окну, распахнул его настежь и вернулся в кресло.

- Извините, - он запнулся. – Но как…? Как…?

- Как я это делаю? – Закончил за него я.

Он покивал в ответ.

- Я уничтожаю ваши отрицательные, порочные и низкие желания, поглощая и впитывая из них силу, а затем распределяю её между положительными, что тем самым и даёт им определённую силу, для того чтобы воплотиться.

Мой гость ничего не сказал на моё разъяснение. Он, молча, достал из кармана конверт положил его на колёсный стол и двинулся к выходу. Перед тем как выйти он низко поклонился мне, надел шляпу и вышел. Когда закрылась дверь, я взял в руки конверт и пересчитал находившуюся там сумму.

- Всё верно. – Тихо сказал я.

В моей практике только один раз был прецедент, когда меня пытались обдурить. Помниться я тогда только начинал развивать подобное занятие. Был полон амбиций, желанием показать себя во всей красе. Был переполнен желанием доказать другим и в первую очередь себе, что моя цена очень велика, гораздо больше, чем сам могу представить. Правильно гласит старая народная мудрость – «Хочешь узнать человека — дай ему денег и власть». Денег мне не давали, а вот за властью не постояли и не посидели и даже не полежали. После моего перевоплощения в Проживающего она сама на меня свалилась. И объём её кружил голову. Затмевал разум. Затуманивал смысл. Прятал рассудок. Ранее я никогда не считал себя амбициозным, но глядя сейчас на выцветающие листы прошлого, в особенности на тот лист, где описан промежуток моей жизни после превращения, то с уверенностью и чистым сердцем можно заявить, что более амбициозных людей, чем я тогда не было. Ни разу я ещё не менял цену за свои услуги. Ни разу я не рекламировал себя и ни разу не пиарил. Слухи о моих умениях разошлись сами собой.

Не знаю уж, о чём думал человек, обманувший меня, он рассчитывал спрятаться в другой стране, явно недооценивая меня. Я, конечно, был только рад, когда меня недооценивают это как лишний козырь, я всегда знаю, что мне есть чем удивить. Я знаю, что у меня есть этот острый штык сюрприза, который можно воткнуть в горло их уверенности. Но тогда, меня наполняла гордость, самомнение и самолюбие. Моё тщеславие попросту не могло принять, что кто-то посмел обмануть меня. Я быстро отыскал этого человека и без лишних слов нанёс визит. Убивать его смысла мне не представлялось, он ничем мне не грозил. Обман не стоит его смерти, убеждал я себя тогда. Взамен смерти я стёр все его фантазии, удалил все мечты, превратил все его желания в пустоту. Иными словами переделал его из человека, из личности в простейший контейнер органов и крови. Смерть была бы для него более милосердной участью, но я должен был на наглядном примере показать, что обманывать и так неуважительно играться со мной – очень глупая и плохая идея. Не иметь возможности мечтать, фантазировать, для меня это была бы худшая из всех возможных участей. Этот слух разошёлся довольно быстро, конечно, меня стали больше боятся, но подобные ситуации больше не повторялись.

Я отбросил размышления и воспоминания, поднялся с кресла, зашёл в спальню, где лежала моя небольшая сумка с одеждой и всякими остальными принадлежностями для жизни в дороге. Положил в сумку бритву и зубную щётку. Вернулся в гостиную, взял со столика конверт с деньгами, извлёк купюры, сунул в карман, захватил в руку сумку и двинулся к выходу.

Жаль, думал я, медленно спускаясь по лестнице, прекрасный город, задержаться бы здесь на месяц-другой, но мой номер оплатили всего на сутки, как и было условленно ранее. Одно из моих правил – никогда не бронировать, не заказывать и не оплачивать гостиничных номеров. Те, кто хотят воспользоваться моими услугами должны сделать всё это за меня и на своё имя. Моё имя должен освещать только тусклый свет зрительских глаз. У моей прихоти были причины и довольно весомые, по которым я не хотел лишний раз называть своё имя и это не развивающаяся паранойя. Не всё плохо, подумал я, к тому же моё внимание требовалось завтра в другом городе, буду желать, чтоб он оказался ни чем, ни хуже чем этот.

Проходя мимо ресепшена, меня окликнули.

- Извините, для вас письмо. – Сказал администратор.

- Да? – удивился я. – Вы уверены, что для меня?

- Да. Номер «А3». – Он протянул мне конверт с письмом.

- Благодарю вас, - принимая из его рук письмо, сказал я. – Я уезжаю. Всего хорошего вам и вашему заведению. – Попрощался и зашагал к выходу.

Я посмотрел на конверт, на нём красовалась аккуратно выведенная буква «К». Я усмехнулся, узнавая знакомый символ, букву и подчерк. Вышел из гостиницы, в одной руке держа сумку, в другой письмо. Перешёл улицу, открыл дверь кафе, которое находилось напротив. Официанты и официантки как раз собирались вынести пару столов на улицу, я пропустил их, придерживая им дверь, и терпеливо подождал, пока они обставят улицу столами своего заведения, а потом с жадной усмешкой занял один из них. Иногда даже мельчайшие детали могут принести каскады радости или наоборот волны грусти. Я уже достаточно долгое время радуюсь микроскопическим деталям, это делает мою жизнь светлее. Насыщенности, контраста и красок мне хватает, а вот свет мне необходимо много-много больше.

Из двери кафе вышла официантка. Она сразу же поставила на стол пепельницу и положила предо мной меню.

- Доброе утро, - приветливо улыбаясь, сказала она. – Могу я вам посоветовать какое-нибудь блюдо или желаете что-нибудь сразу?

- И вам доброе, - сказал я. – Я бы хотел кружечку эспрессо, стакан минеральной воды без газа и… - я прикинул в голове чего я ещё хочу. – Пока всё.

- Хорошо. Спасибо. – Она забрала меню и скрылась за дверью кафе.

Я придвинул к себе пепельницу, закурил, посмотрел на небо, улыбнулся ярким лучам тёплого солнца и принялся за письмо. Деликатно вскрыл конверт и вынул из него лист.

«Надо пересечь наши дороги и поговорить.
Каб»

Я скомкал это послание, положил в пепельницу, поджёг и молча, смотрел, как пламя безжалостно глотает лист бумаги. Когда лист был им съеден, я рассеял остаточный пепел по ветру.

- Не сейчас Каб, чуть позже. – Едва слышно прошептал я.

Мне принесли заказ, я сразу же попросил счёт и не торопясь наслаждался своим крепким кофе. Расплатился как всегда, оставляя щедрые чаевые. Меня всегда угнетала идея этого мира о деньгах, а точнее люди, которые таковыми владели. Количество денег у людей возрастает, таща за собой на привязи ярко выраженный эгоизм. Беспощадный эгоизм, который не терпит критики и который готов заслонить любой луч альтруизма. Парадоксально. Они не спешат поделиться сбережениями с нуждающимися. Не спешат помочь воплотить идеи талантливых людей. Не спешат переделать мир в лучшую сторону. Они одержимы идеей, накопить всё больше и больше. Всё себе. Всё для себя. И им плевать, сколько людей могут погибнуть на их пути к желаемому. На их пути к цели. Они не люди, они свиньи-копилки! Отказаться от возможности собственноручно сделать мир лучше, даже самый заядлый мизантроп на такое не способен. Не было момента в моей жизни, ни в прежней, ни в теперешней, когда бы я поставил на первый план идею о том чтоб стать «коллекционером денег». У меня приемлемый хороший заработок, но даже с ним я понимаю, что кому-то, может официантке, продавщице, уборщице или гувернантке часть моих заработанных денег нужнее. Для них это может быть спасительным билетом из пропасти небытия. Во всяком случае, может они найдут им лучшее применение, чем сводить их на новую рубашку с модным названием бренда на лейбле. Надо стараться брать от жизни самое главное – то необходимое, что нужно для неё самой. Нужно признать, слабости есть у всех и порой какая-нибудь безделушка с витрины может вызвать настолько живой и прожорливый интерес, что думать ни о чём другом просто невозможно, это не страшно, если только не измерять свою жизнь покупками таких безделушек.

Я поднялся из-за стола, взял в руку сумку и зашагал по ярко освещённой солнцем улице старого города в самую гущу нового центра, а оттуда уже на вокзал, где в скором времени должен был отходить мой поезд.

Перрон был полон. Люди лихо забирались в эти железные гусеницы и отправлялись во всевозможных направлениях. Я терпеливо ждал прибытия своей металлической личинки, спрятавшись в тени. Медленно приполз и остановился нужный мне поезд. Я поднялся в тамбур, оттуда зашёл в вагон и нашёл номер своего купе, отворил дверь и шагнул вперёд. Первым делом открыл окно и сел около него, поставив рядом сумку. Не успел поезд тронуться, отварилась дверь и в купе вошла девушка, которую я успел приметить утром с балкона своего номера.

- Добрый день. Надеюсь, я вам не помешала. – Она поздоровалась и приятно улыбнулась.

- Ничуть. – Я перевёл взгляд от неё обратно в окно. Часто люди начинают бояться, ощущая на себе мой взгляд, а пугать такую девушку как эта никак не входило в мои планы. Длинные каштановые волосы. Голубо-карие глаза. Подтянутое худое тело, округлая грудь и попка, загорелая тёмная кожа, а поверх всего этого одето белое полупрозрачное платье. Нет, пугать настолько красивое существо не хотелось.

- Я – Кана. – Она представилась и протянула руку.

- Меня зовут Ник. – Я приподнялся и, отвечая на жест, пожал её руку.

- Куда держите путь? – Поинтересовалась она и села напротив меня.

- Полагаю, туда же, куда и вы, - я опять уставился в окно. – В другой город.

- И что же побудило вас на такое действие? – Она пристально наблюдала меня.

- Можно сказать, что работа. А вас? – Эта девушка вызывала у меня какое-то подозрение, поэтому я направил свои красные глаза на путь, где наши взгляды столкнуться.

- Можно сказать, что одно важное дело. – Спокойно ответила Кана.

Поезд тронулся и постепенно начал набирать скорость.

- Кто вы Кана? – Не отводя от неё глаз, спросил я.

- Я просто девушка, едущая из одного города в другой по важному делу, - беззаботно ответила она. – А вы Ник? Кто вы? – Задавая эти вопросы, в один момент её интонация стала более выразительной.

- Хм, - вдумчиво сказал я, стараясь увидеть или прочитать её насквозь. Попытка не принесла крупного успеха, внутри её циркулировало огромное количество жизней, я не мог понять, где была настоящая, а где нет. – Вы очень интересная девушка. – Игриво сказал я и улыбнулся.

- Да, я знаю, но всё равно спасибо.

Мой комплимент не попал в нужную цель, обидно, подумал я.

- Знаете, я собиралась пообедать, составите мне компанию? – Спросила Кана.

- Предложение, от которого невозможно отказаться! – Сказал я поднимаясь.

Мы пообедали, выпили по несколько чешек кофе и бокалов вина и после этого плавно перешли на «ты». Мы разговорились и болтали без умолку. В таких местах как поезда всегда можно говорить всё, обо всём и со всеми. Место, в котором все чужие, где люди встречаются в первый раз, а вероятность встретиться с ними лицом к лицу ещё раз настолько мизерная, можно смело заявить с рукой на бьющемся сердце, что её и вовсе нет. Люди в поездах становятся друг для друга священниками, ждущими откровений и исповедей. Такая возможность скинуть лишний вес секретов и тягость тайн, никто не захочет упускать такого.

Кана поведала мне множество своих историй. Из её уст я узнал, как в первый раз она напилась, занялась сексом, как пробовала различные наркотики. Узнал, что внутри она горячая феминистка. Она рассказывала о дискриминации женщин с давних времён, приводя в пример Гипатию (Гипатия  Александрийская (370—415) — женщина-учёный греческого происхождения, философ, математик, астроном, астролог. Преподавала в Александрии; схоларх Александрийской школы неоплатонизма), Иоанну (Папесса Иоанна(IX век)  — легендарная личность, женщина, занимавшая папский престол под именем Иоанн VIII. (считается вымышленным историческим персонажем, так как доказательств и источников, упоминающих о ней до середины XIII века - нет)), Жанну д’Арк (Жанна д’Арк (6 января 1412 — 30 мая 1431) — национальная героиня Франции, одна из главнокомандующих французскими войсками в Столетней войне. Попав в плен к бургундцам, была передана англичанам и сожжена на костре как еретичка. Впоследствии реабилитирована и причислена Католической церковью к лику святых), и конечно же «Молот Ведьм» («Молот ведьм» (лат. Malleus Maleficarum) — известнейший трактат по демонологии, написанный двумя германскими монахами, доминиканскими инквизиторами Генрихом Крамером  и Якобом Шпренгером, и опубликованный в городе Шпайере в 1486 году. «Молот ведьм» утверждает, что три элемента необходимы для колдовства. Это злой замысел ведьмы, помощь дьявола и Божье попущение. Авторы книги обвиняют всех ведьм в детоубийстве, каннибализме, насылании злых чар на врагов и многом другом). Я с лёгкостью и присущем мне удовольствием поддержал её ход мысли и мы обсудили всех этих людей и книгу. «Молот Ведьм» состоит из трёх частей. В первой части утверждается, что, так как дьявол существует и имеет силу делать поразительные и мистические вещи, то ведьмы существуют, чтобы помогать ему, если их поддерживает дьявол и допускает Бог. Во второй части авторы приступают к вопросам практической магии. Ну а в третей части самое сладенькое и остренькое  - рассказывается о том, как преследовать ведьм. Инститорис и Шпренгер предлагают пошаговое руководство для судебного разбирательства над ведьмой, начиная с обвинения, допроса, формального суда, приведения в действие приговора и, конечно же, пытки. Пытки с детальным описанием. Женщины, которые не плакали на суде, в книге автоматически приравнивались к ведьмам. Мы пришли к выводу, что по сравнению со временами инквизиции, у нас в мире больше чем равноправие и демократия полов. Мы смеялись и веселились, обсуждая историю, а поезд продолжал ехать в свете ночных звёзд.

- Значит, все секреты останутся здесь? – Подмигивая мне, спросила Кана.

- Все секреты умрут после нашего ухода.

Канна посмотрела на меня своими горячими глазами. Она поднялась, скинула лямки платья, и оно плавно скользнуло по её изысканному телу. Как я и представлял себе, она была роскошна. На ней не было лифчика, лишь белые кружевные трусики-шортики, которые мне ещё предстояло с неё стянуть, они красиво оголяли её упругие, круглые ягодицы. Я поднялся к ней и медленно провёл языком по её телу от живота до её губ. Мы страстно целовались. Она прижала меня к стене и начала стягивать с меня рубашку, когда с ней было покончено, она приступила за ремень.

Нежданно раздался стук в дверь нашего купе.

- Сейчас, подождите! – Раздражённо крикнул я.

Кана подобрала с пола своё платье, села на полку и прикрылась им. Я накинул рубашку и не застёгивая ее, вышел из купе. Около двери стоял проводник с виноватым лицом, видимо он понял, от чего меня отвлекал.

- Я… - Растерялся он.

- Да-да? Я вас слушаю. – Быстро выговорил я.

- Я очень извиняюсь, - он смутился ещё больше. – Вам два письма. – Он протянул их мне.

- Спасибо. – Я выхватил письма из его руки и полез в карман за чаевыми.

- Одно вам, другое девушке. – Пояснил он, пока я копошился в кармане.

- Если вы не возражаете, я сам ей передам. – Протягивая пару купюр, ехидно сказал я.

- Да, конечно, как скажете. – Проводник взял купюры и пошёл вдоль коридора, удивлённо на них смотря.

Прежде чем вернуться к Кане и стянуть с неё остатки одежды, я решил ознакомиться с содержимым своего письма. На конверте была выведена всё та же буква «К». Я быстро вскрыл конверт, мысленно предвкушая приятное и вкусное продолжение с Каной.

«Извини Ник. Нет времени ждать. Они снова двигаются. Будь осторожен.
Каб»

Мгновенно мои мысли переключились с платонических удовольствий на другую тему. Снова, подумал я, снова они. Я хрустнул пальцами рук и шеей. Что ж, пусть приходят, сказал я про себя. Собрался вернуться в купе, но невольно мой взгляд упал на письмо для Каны. На нём я увидел не менее знакомую мне букву «Р».  Одним движением я резко разорвал конверт и начал читать.

«Играй свою роль правильно. Не упусти его. На этот раз это будет неприемлемо для нас!
Райн»

Я скомкал оба письма и сунул в карман. Меня переполнил гнев. Кровь в моём теле стала горячее, её циркуляция ускорилась. Моё лицо исказилось в злобной гримасе, а глаза начали ярко светиться. Я живо дёрнул дверь купе. Завидев меня, Кана быстро вскочила на ноги. Она всё поняла, теперь её единственный шанс это опередить меня. Быть быстрее, чем я. Она вскинула руки вверх, но к этому времени я уже успел щёлкнуть пальцами два раза. Два чёрных клуба холодного дыма слетели у меня с пальцев и яро разбились о её голову. Она без сознания упала на пол. Я встал над её обнажённым телом, пытаясь усмирить желание заставить её сердце перестать биться. Я могу съесть всю её жизнь, ни оставив ей ничего, могу сделать так, чтоб она уже больше никогда не пришла в себя. Пытаясь успокоить внутренний ураган, меня посетила идея, что эта человеческая оболочка могла быть ненастоящей, она могла принадлежать любой девушке. Ищущие умеют заполнять разум человека своим и с лёгкостью управлять их телами. Они используют тела как контейнеры. Как щит. Убив управляемого человека, всего лишь заставит разум Ищущего вернуться в своё привычное тело. Вся сила наших Видов сконцентрирована в разуме, поэтому, когда они вселялись в людей, они переносили и свои способности. Они делали людей отличным манипулируемым средством, наделённым их силой, которого не жалко потерять. Они настоящие охотники. Выискивают и убивают. Когда Ищущие покидают человеческое тело, то для людей это почти достоверная смерть. Простым людям сложно вынести такое давление и перегрузку от сущности Ищущего.

Я положил тело Каны на полку и сел напротив. Будет чудо, если она выживет, подумал я и засучил рукава. Уровнял дыхание и вошёл в её сознание. На этот раз меня никто не блокировал и я сразу же нашёл место внутри разума Каны, где прятался Ищущий. Это был замок готического стиля чёрного цвета с высокими башнями и множеством острых шпилей. От него во все стороны медленно полз мокрый туман. Всё было открыто, я беспрепятственно вошёл внутрь. Замок был полностью пуст, внутри всё было в мрачных красках. Сырые стены, потолок и пол, на котором у входа лежала Ищущая не в состоянии пошевелиться. Она была парализована и бессильна. Заслышав мои шаги, она начала истерично заливаться смехом.

- Это не конец Ник!

- Я убивал вас и ранее, это не сложно. Прежде чем вы получите возможность заполучить меня, я сокращу ваши ряды! – Агрессивно утверждал я.

- Тебя спас случай и моя оплошность! – Сказала она хохоча.

- Может и так, но я не лежу лицом в землю. Я жив! – Я вытянул обе руки и направил их на лежащее рядом со мной тело Ищущей, переплёл пальцы, кончики каждого из них указывали на её тело, два больших пальца переплетались между собой. То, что я собирался сделать, требовало усилий. Я напряг мышцы и освободил сознание, на кончиках некоторых пальцев появились тонкие острые иглы чёрно-серого цвета, длинной  около пяти сантиметров, от них исходил белый пар. Я напрягал тело и разум всё больше и больше, количество игл возрастало, они удлинялись и становились толще. Когда на каждом пальце появилась игла, я расслабился и облегчённо вздохнул. Развёл руки и зашагал к лежащему телу. Длина каждой иглы теперь была равна приблизительно тринадцати сантиметрам, они стали обжигающими, можно было заметить, как по ним пробегали тонкие белые молнии. Я подошёл к её телу и остановился, возвышаясь над ней. – Последнее слово? – Я смотрел на неё с маниакальной улыбкой.

- Нет. Разве что, моё имя…

С  жёсткой свирепостью я вонзил иглы правой руки ей в лицо. Иглы левой с размаху проткнули ей сердце. Я отвёл руки, оставляя иглы внутри её тела. Они растворялись внутри него, растворяя и само тело.

- Я не желаю знать ваших имён. – Спокойным тоном произнёс я.

Я вернулся из глубины сознания Каны. Поморгал. К этому времени я уже успокоился, кровь больше не бурлила, глаза не светились адским свечением, а сердце грела идея о том, что на одного Ищущего в этом мире стало меньше и это моя заслуга. Я изучал её тело, бурно размышляя, что с ней делать. Поднялся, подошёл к ней, послушал сердце, оно ещё билось. Значит, шанс вернуть её ещё есть, подумал я, сильная девушка. Я накинул на неё одеяло, вернулся на своё место и закурил.

- Что происходит? Где я? Кто вы? – Бесцветным голосом спросила Кана. Она начала приходить в сознание.

- Успокойтесь Кана, - сказал я и выкинул сигарету в окно. Подошёл к ней и присел рядом. – Расскажите, что вы помните.

- Я… я… Я не знаю. – Испуганно говорила она.

- Кана, попробуйте успокоиться, дышите. Подумайте, где вы себя помните в последний раз? – После моего вопроса последовала долгая пауза. Я изучал мучительные попытки Каны вспомнить, что произошло. Про себя сделал вывод, что это пустая трата времени. После того, что произошло с ней, одно то, что она пришла в себя уже высшее проявление чуда. Я вернулся на своё место и стал рассматривать ночное небо.

- Я была на улице. Был вечер. Нет, ночь. Как и сейчас. – Неожиданно для меня вспоминала Кана.

- Очень хорошо. С кем вы были? Вы помните? – С горячей взволнованностью спрашивал я в надежде, что она вспомнит.

- С мужчиной.

- Как его звали, вы можете вспомнить? – Я ужасно желал добраться до истины.

- Ма… Ма… Ман… - Она усердно пыталась вспомнить, но память отказывала подчиниться ей.

- Ману. – Произнося это имя, меня передёрнуло. Я откинулся на спинку кресла и закурил.

- Вы его знаете? – Кана смотрела на меня тревожным взглядом.

- Увы, да. – С горечью ответил я.

Кана продолжала что-то спрашивать, но я уже не обращал на неё внимания. Я залез в свою сумку и достал ручку, затем достал из кармана два письма, которое было от Кабала я положил перед собой и начал на нём писать.

«Ждёт разговор. Срочно!
Ник»

После написания свернул его в несколько частей и поджёг. Дождался, пока оно прогорит, аккуратно собрал пепел и выкинул его в окно. Письмо от Райна я положил на стол и отодвинул подальше от себя.

- Что вы делаете?! – Беспокойно спросила Кана.

- Скоро узнаешь. – Тихо ответил я.

Стоило моему голосу утихнуть, как в дверь постучали.

- Входи. – Вздыхая, сказал я.

Дверь распахнулась, на пороге стоял улыбчивый Кабал, он зашёл и захлопнул за собой дверь. На нём красовался классический костюм серого цвета в белую полоску, тёмно-розовый галстук, серо-чёрные туфли с острыми носами и такого же цвета шляпа-хомбург (хомбург - мужская фетровая шляпа с узкими, немного загнутыми полями и продольной вмятиной).

- Приветствую вас, – сказала он, расстегивая свой пиджак. – И вам привет прелестная девушка. Меня зовут Кабал. – Обратился он к Кане.

- Кана. – Робко сказала она.

- Красивое имя, - прокомментировал Кабал. – Подвинься немного, надеюсь, тебя не затруднит, - он снял пиджак, сел на полку со стороны Каны и положил его к себе на ногу. – Не похоже, что тебе здесь нужна моя помощь, так что произошло? То от тебя не дождаться встречи, то приходиться мчаться сломя голову. К чему такая срочность? – Упрекая меня, спросил Кабал и снял шляпу.

- С десять минут назад я убил ещё одного. – Изучая усмешку Кабала, сказал я. Ехидная улыбка мгновенно спала, его лицо приняло серьёзное многозначительное выражение.

- Мужчина, женщина? – Спросил он.

- Женщина.

Он сочувствующе посмотрел на Кану.

- Бедная девочка, - прошептал он. – Ты узнал, кто за этим стоит или это была свободная импровизация? – Спросил он, повернувшись ко мне

Я пододвинул ему письмо Райна. Он внимательно прочитал, свернул его и сунул в карман брюк.

- Это не всё. Ману тоже замешан! – Импульсивно произнёс я.

- Ник, Ник, только не делай глупостей, - начал вразумлять меня Кабал. – Я прекрасно понимаю, что ты грезишь мечтаниями о вендетте, но если ты угодишь к ним, то на этот раз мы уже вряд ли сможем тебя вызволить. В сравнении с последним разом они очень набрали силу. – Кабал достал из кармана пиджака трубку, табак, спички и принялся её тщательно забивать.

- Не волнуйся Каб, - я старался его успокоить. – То время уже прошло, я уже давно перестал делать необдуманные поступки.

- Аха, - произнёс Кабал, раскуривая трубку. – А именно после плена у Ищущих, - он выдохнул облако дыма. – Хороший урок тебе преподнесли, правда?

- Да-а-а, - протянул я задумчиво. – Никто так не ценит свободу как человек её лишенный.

Кана притаившись в углу, смотрела на нас, ловя каждое слово, каждую интонацию, каждый взгляд.

- Не могу поверить, - поднимаясь, сказал Кабал. – Тебя чуть не провели при помощи девушки! Вот это по-настоящему легкомысленный поступок с твоей стороны! – Он залился весёлым хохотом.

- Ничего не поделаешь, - я улыбнулся. – Питаю сильную слабость к этим существам. А рядом с такой как она даже смерть кажется не слишком большой платой, - я подмигнул Кане, она смущённо перевела от меня взгляд. Глядя на нее, улыбка с моего лица исчезла. – Каб, ещё кое-что… - Начал я.

- Не продолжай! – серьёзным тоном перебил меня он, поднимаясь с места и надевая пиджак. – Кана, одевайся, я жду тебя в тамбуре. – Кана засуетилась и задергалась. Кабал вздохнул, подошел к ней, взял за руку и, понизив тембр голоса, медленно произнес, глядя ей в глаза. – Кана. Сейчас ты оденешься и выйдешь в тамбур, где я буду тебя ожидать. Мы вместе направимся в место, где тебе понравится и тебе помогут. – Кана кивнула. Кабал отпустил её руку, надел шляпу и вышел из купе, махнув мне рукой в знак прощания.

Опустошенная и подчинённая воли Кабала Кана вышла практически следом. Я смотрел на её бесподобную фигуру, выходящую из купе, дверь за ней закрылась, а я продолжал смотреть на то место, где только что ещё была она. Была глубокая ночь в вагоне абсолютная тишина, которую из тамбура нарушил мощный удар ладоней Кабала. Я залез в сумку, достал плеер, включил его, засунул наушники в уши. Первой заиграла песня “Lacuna Coil – Shallow Life”. Прослушал её несколько раз, глядя уже на светлеющее небо. Скоро утро.

Я думал о Кане. Мне было нескончаемо её жаль. Ничего не подозревающая жертва, которой хотели воспользоваться. Я принимал всю вину за то, что она в миллиметре от гибели на себя. С тех пор как Ищущие узнали о моём существовании, они хотели заполучить меня к себе всяческими образами. После моих отказов на их деликатно-угрожающие предложения, они начали принимать более радикальные меры, стараясь заполучить меня более жёсткими способами и методами. Один раз это у них удачно получилось. Застали меня врасплох, когда я меньше всего этого ждал. Тогда я был ещё не очень умелым и очень плохо обладал способностью чувствовать опасность. Так и получилось, что вместо очередного человека желающего, чтоб его желания воплотили, пришёл Ищущий. Его имя было Вэш. Он во много превосходил меня, справиться со мной ему не составило ни малейшего труда. В тот раз я не успел ничего сделать, не успел даже среагировать, как уже лежал на полу какого-то гостиничного номера, полумёртвый, еле дыша. Меня сумели вызволить из плена, тем ни менее, я успел в деталях разглядеть бледное лицо смерти, которой натерпелось заковать меня в свои цепи и кандалы. Жизнь как само проявление начинает казаться особенно прекрасной, когда её покидаешь. Смерти не дали возможность забрать меня. Мия, Кабал. Они сумели спасти меня. Я ясно понимал, что ситуация сейчас переменилась. Не только я стал сильнее. Ряды Ищущих пополнились большим количеством новобранцев. Мия и Кабал очень могущественны, я тоже теперь уже не таков каким был, но нашу мощь с лёгкостью может затмить их  постоянно возрастающие ряды. Ни о какой борьбе между Видами не было объявлено, но она шла и продолжалась уже достаточно долго. Шла подло, жестоко и тихо.

В наушниках заиграла песня “Massive Attack – Butterfly Caught”. Я надеялся, что Кабал сможет восстановить разворошённый разум Каны. Она может оказаться куда способнее, чем, кажется на первый взгляд. Со стороны Кабала было негуманно внушать девушке действия против её воли. Зато она выживет, а оставить Кану одну – равносильно тому, как подписать приказ о казни и самим сделать взмах тяжёлым топором над её шеей. Кабал обладал мощной силой внушения, простые люди не имели никакой возможности противиться его словам, я помню когда-то, он успешно проделал это умение и на мне. Антигуманный поступок можно оправдать спасением жизни того, против кого этот антигуманный поступок совершён? – размышлял я. Хотя гуманность это такое же относительное понятие как свобода и справедливость. Разве развязать войну ради каких-нибудь территориальных или экономических целей, а потом призвать совсем ещё мальчишек воевать, чтобы они оставляли свои жизни вместе с телами на поле боя ради этих «ценностей» - гуманно?! Нет, но это почему-то считается нормально. Да, так бывает и так происходит, про себя сказал я.

Я почувствовал вибрацию мобильного телефона находившегося  в кармане. Достал его и посмотрел на уже давно укрепившийся в моей памяти номер. Вынул из ушей наушники и нажал кнопку приёма.

- Слушаю тебя очень внимательно. – Сказал я.

- Ну, здравствуй чудо! – Воскликнула Мия, её голос как всегда был весел.

- Как происходит твоя жизнь?

- Можно подумать, будто ты не знаешь?! Как всегда. Разъезды. Сейчас еду в такси на встречу. Предстоят серьёзные переговоры. Контракт горит. – Без энтузиазма ответила она.

- М-да, - вымолвил я. – Путешествия для тебя жизнь. Что ж, удачи.

- Ну, во-первых, сегодня я обойдусь без удачи, а лишь при помощи своих талантов, а точнее при помощи природного шарма и способности убеждать, - быстро проговорила Мия. – А во-вторых, я Путешествующая. Путешествие, Путешествующая, чувствуешь связь? – Смеясь, спросила она.

- У меня проблема сложного характера. – Серьёзно сказал я.

- Каб мне уже сообщил при помощи письма, - на секунду её тон стал грузным, но потом снова повеселел. – Надо отучить этого старика общаться таким старомодным способом, телефонные аппараты появились уже достаточно давно, это куда быстрее и удобнее. – Саркастически предложила она.

- Зато не так романтично. – Прокомментировал я.

- Надо увидеться Ник, - сказала она опять грузным тоном. – Я сегодня же открою новый портал перехода к себе в Келью, а через неё пройду к тебе, ты лишь скажи, была ли я в том городе, куда ты направляешься?

- Да, ты уже успела в нём побывать. – Ответил я.

- Замечательно, тогда до тебя добраться мне не составит труда. Позвони потом, скажи, в какой гостинице остановился, на каком ты этаже, и в каком ты номере. Всё. Буду ждать звонка. Пора мне раскручивать богатых толстопузых мешков с деньгами на то, что им по большей части не нужно. До встречи. – Попрощалась Мия.

- Всего. – Коротко в ответ сказал я.

Выключил плеер и засунул его обратно в сумку. Захотелось тишины. Захотелось помолчать. Рассвет. Спать мне не хотелось, и я был уверен, что после случившегося процесс засыпания не был бы таким лёгким и простым. Чтоб скоротать время до прибытия я решил прожить несколько чьих-нибудь фантазийных жизней. Поудобнее уселся, расслабился, дыхание стало равномерным. Закрыл глаза.

Долгое время я блуждал во тьме. Различить какой-нибудь силуэт или направление было невозможно. Очень странно, подумал я, в первый раз встречаю фантазию о тьме. Я шёл в этом пространстве, постоянно озираясь и ожидая чего-нибудь. Эта странная фантазия навеивала смутные ощущения, я попытался из неё выбраться. Я попробовал открыть глаза своего настоящего тела, пробуждая свой разум, но попытки оказались тщетными. Я начал нервничать и беспокоиться. Щёлкнул пальцами в ожидании, что произойдёт хоть что-нибудь, в ответ на моё действие раздалось лишь бесконечное эхо. Я решил попробовать другой приём. Расставил шире ноги для лучшего упора, вытянул вперёд правую руку ладоней вверх, сжал пальцы в кулак, левую руку положил на запястье правой и крепко сжал изо всех сил, напряг мышцы обеих рук и выкинул пальцы. Ничего даже и не думало происходить. Я начал волноваться ещё больше, глаза забегали, мрачные мысли начали кружить в моём сознании, закручиваясь в спирали одна с другой. Это была очень коварная ловушка. Не представлял, что меня поймают в тёмной бездне искажающей пространство и время, сказал я про себя. В мыслях я пытался прокрутить все возможные варианта побега из этого места. Я верил в то, что если есть вход, то обязательно должен быть и выход. Надо просто внимательней приглядеться. Даже если он находится в одном и том же месте. Неожиданно мои размышления прервались. Пространство предо мной исказилось, помутнело и озарилось рассеивающимся светом. Появился длинный коридор. Вдоль него по обеим стенам висели лампады, они тускло освещали коридор бледным жёлтым светом. В самом конце виднелась чёрно-белая дверь с различными на ней цветными узорами. Я медленно прошёл через коридор, смотря попеременно на стены и поглядывая назад. Приблизился к двери и легонько её подтолкнул, она не колыхнулась, тогда я взялся за расписную ручку и ещё раз попробовал открыть дверь, результат был тот же. Я отпустил ручку и тихо постучал, мой стук раздался глубоким эхо. Дверь сама медленно приоткрылась, издавая скрипучий звук. За порогом моим глазам открылся вид улицы. Я перешагнул порог, и дверь за моей спиной с грохотом захлопнулась. Я развернулся и попробовал её открыть. Опять заперто, раздражённо подумал я и стал изучать место, в котором оказался. Светил яркий свет, я посмотрел на небо и не увидел ни одного источника. Играла музыка, я осмотрелся в поиске каких-либо колонок, динамиков или уличных музыкантов, но их не оказалось. Длинная усыпанная ослепительно яркими и насыщенными красками улица по обеим сторонам была обустроена одноэтажными, двухэтажными и трехэтажными домами разного цвета. Все они были произведениями древней архитектуры. По этой улице во всех направлениях плыли странные существа, они все имели человеческий облик, от них у меня внутри возникало необъяснимое, но в тоже время знакомое чувство. Они были схожи с тем, чем я уже встречался. Их отрешённость от человечности выдавала свобода. Это единственное, что я смог в них разглядеть. Свобода, которой они дышали и жили, невообразима для нас. Для людей. Они все приветливо улыбались. Я был ошеломлён этими существами. В одно мгновение ока краски улицы стали увядать, свет тускнеть, музыка играла тише. Всё выцветало и испарялось. Я опять стоял в бездне мрака и темноты. Ещё раз решил щёлкнуть пальцами без особой надежды. С кончиков сорвалась яркая искра. С выражением хищной радости я осмотрел темноту. Принял удобное положение, дающее больше упора, и как в прошлый раз вытянул правую руку ладоней вверх, сжал пальцы в кулак, левую положил на запястье и напряг обе руки с такой силой, что они затряслись от напряжения. Я вскинул пальцы правой руки вверх и на ладони вспыхнул ярко-синий шар ледяного пламени. С яростным криком я кинул его вверх. Шар с бешеной скоростью достиг предела темноты и взорвался об неё, проделывая огромною дыру в пространстве от которой пошли длинные глубокие трещины. Вся бездна мрака начала трескаться и рассыпаться. Со всех сторон с оглушительным грохотом падали обломки и разбивались друг о друга. Я выбрался из ловушки, радостно подумал я, нашёл выход.

Открыл глаза. Первым делом я уставился на часы и в окно. Слегка трясущимися руками я закурил. Раннее утро уже перешло в утверждённое. Оно быстро бежало, чтоб передать эстафетную палочку смены суток терпеливо ожидающему её дню. В купе постучали, вошла проводница, сообщила, что в скором времени мы прибудем к месту назначения и быстро растворилась за дверью. Я достал из сумки маленький блокнот, взял со стола ручку и написал строчку звонко кричащую откуда-то из глубины моего сознания.

«Реальность упала пеленой мягкого стекла»

Критично перечитал пару раз и засунул блокнот и ручку в сумку.

Вышел из поезда, прошёл через толпы людей, не обращая ни на кого, ни капли внимания. Мои и без того запутанные мысли связалась в ещё большие узлы и обрели такой вес, что нести их стало совсем невыносимо. Я поймал такси, сказал название гостиницы и через полчаса водитель остановился около входа, я расплатился и транспорт тронулся дальше. Молодой швейцар с белоснежной улыбкой открыл мне дверь, и я ступил на территорию гостиницы. Прошёл к стойке администрации. Видимо администратор был не в духе, он красноречиво наставлял кого-то из своих помощников, энергично размахивая руками. Я подошёл к стойке и тактично покашлял. Администратор кинул на меня раздражённый взгляд и нехотя оторвался от своего ораторского монолога.

- Здравствуйте, - хмуро поздоровался он. – Чем могу помочь?

- Добрый день. У меня заказан номер на имя Стефана Прайса. – Спокойно произнёс я.

- Сейчас, одну секунду, - он внимательно уставился в монитор. – Да, есть. Прошу ваши документы, пожалуйста.

- Не имею при себе. – Ответил я, тяжело вздыхая, уже во всех красках представляя долгие разбирательства.

- Извините, но мы не имеем права давать гостиничные номера клиентам без предъявления документов. Поймите, таковы правила и с этим ничего не поделаешь. – Укоризненно на меня смотря, сказал он.

- Позовите управляющего, пожалуйста. – Невзрачно попросил я.

- Вам не управляющий нужен, а предъявить документы или уйти. – Бестактно сказал он.

- О своих действиях я позабочусь сам, так же как и вам с вашими придётся справляться самому. Я ещё раз прошу, будьте так любезны, позовите, пожалуйста, управляющего.

Он долго осматривал меня своими маленькими глазами цвета грязной лужи, махнул рукой и позвонил управляющему. Мы, молча, дожидались управляющего. Как только он появился в поле зрения, администратор направился к нему и остановил его на пути, не доходя до меня. Они стояли в метрах десяти от меня, но их разговор был мне слышен.

- В чём проблема? – Осведомился управляющий, направляясь ко мне.

- Человек желает получить номер, не предъявив документов. – Ответил администратор, останавливая его за руку.

- Хм, - задумался управляющий. – А на какое имя?

- На имя Стефана Прайса. – Ответил администратор.

- Быстро выдать ключи! – Глаза управляющего увеличились в размере.

- Но это возмутительно! Это не по правилам! – Администратор громко вскрикнул писклявым голосом.

- Заткнись! – грозно сказал управляющий. – Чхать я хотел на правила. Сегодня звонил сам Стефан Прайс, просил за этого господина. Просил устроить человека, который спросит номер на его имя и обслужить по самому величайшему классу, - он косо посмотрел на администратора. – Надеюсь мне не нужно напоминать тебе, кто такой Стефан Прайс и какое положение он занимает?! Он предупредил, что эта встреча очень важна для него, а я не хочу представлять, что будет, если он будет не доволен по нашей вине. Поэтому сверни свои принципы в трубочку и засунь себе в задницу, - он зашагал обратно. – Обеспечить этого господина всем, что ему вздумается! – Удаляясь, громко сказал управляющий.

Администратор вернулся за стойку, поджав хвост, он нехотя выдал мне ключи. Я сделал прощальный жест рукой, улыбнулся и зашёл в лифт.

Правила, подумалось мне, пока я поднимался на самый последний этаж. Насколько же надо быть забитым и неуверенным в себе, чтобы всегда, в любой ситуации, при любых обстоятельствах безоговорочно следовать правилам, забывая о своём собственном мнении. Зачастую следует отказаться от правил, чтобы сделать что-либо правильно. Ведь слепое следование правилам – всего-навсего означает, что возникшая проблема будет решена по правилам и здесь нет ни слова о правильности. Несомненно, правила писаны смышлеными людьми, но все же они люди, даже самый смышлёный человек может ошибаться.

Лифт остановился и открыл мне свои двери. Я шагнул в коридор. На этаже был всего один номер, тот, который дали мне. Пентхаус. Меня бы устроил простой одноместный скромный номер с ванной, кроватью, столом и одним креслом, но мне заказали эти хоромы с террасой, огромным залом и бассейном. Моё отношение к роскоши всегда было безмятежным, возможно потому, что я не умел ей пользоваться. У меня не хватало времени опробовать всё, что предлагалось. Я привык пользоваться всем по максимуму, выжимать до последней капли, а когда предо мной открывают свои ворота такое число возможностей, я теряюсь и не знаю, с чего следует начать, в конечном результате оставляя всё непритронутым. В этот раз всё было почти так же, внимания я удостоил только душ и кровать. Проспал около пяти часов, не видя снов, но проживая чьи-то жизни. До того как я стал Проживающим, я даже не мог вообразить какое количество у людей извращённых желаний. Сейчас-то я привык видеть под своими закрытыми веками инцесты, педофилию, некрофилию, зоофилию, но тогда такое изобилие фантазий повергло меня в глубочайший шок. Как и поражающее воображение, количество скрытой агрессии к ближним и к себе подобным. Убийства, пытки, телесные издевательства. По сей день для меня остаётся непонятным как такие люди были наделены такой властью над реальностью этого мира, что мне приходиться проживать их мечты за них, предотвращая их от воплощения. Легче всего думать, что это погрешности и ошибки природы. Хотя задевало меня за живое не это, а осознание того, что я один из тех, кто призван исправлять и устранять эти ошибки до конца, отведённого мне времени. Когда меня посещали подобные мысли, я уже знал способ как с ними бороться и выиграть баталию, и единственным беспроигрышным вариантом было – отвлечься. До прибытия Стефана Прайса оставалось не так много времени, поэтому с досадой на душе прогулку по городу мне пришлось отложить, а вот воспользоваться бассейном, сейчас представлялось не такой плохой и даже возможной идеей.

Вода. Я всегда питал крайне горячие чувства к воде. Не напрасно раньше верили, что купание в воде смывает грехи. Но я направился не смывать грехи, а просто расслабиться, к тому же такой состав грехов как у меня вряд ли возможно смыть. Даже святой или крещенской водой (существует поветрие, что крещенская вода смывает грехи и устраняет недуги). Всегда выходя из бассейна, душа, ванны я чувствую себя возрожденным. Чувство появления завершённости прошлого и начала настоящего.

Когда в дверь постучали, я уже завершил свой заплыв и переодевался. На ходу застёгивая рубашку, я направился к двери. Не успев, я дойти до неё, как её распахнули и вошли две фигуры. Они переступили порог и захлопнули за собой дверь. Мужчина около сорока лет с деловитым видом и в строгом дорогом дизайнерском костюме крепко сжимал запястье молоденькой девушки в длинном тёмном платье с глубоким вырезом и на высоких каблуках.

- Здравствуй Ник, - уверенно начал он. – Я подумал, ты не будешь возражать, если я приведу компанию. – Он внимательно окинул меня взором.

- Добрый вечер, хотя, теперь я не могу сказать, что он добрый. Уговор был о вас одном. – Строго отозвался я.

- Не нервничай парень. Она со мной, я заплачу в двойне, договорились? – Легкомысленным тоном проговорил он и закатил глаза.

- Боюсь, деньги вам в данном случае не помогут. Нам надо переорганизовать встречу. – Ответил я серьёзным тоном и зашагал в спальню за своей сумкой, собираясь незамедлительно покинуть этот номер.

- А я боюсь, что ты меня не понял! – Сквозь зубы сказал он.

Я остановился и развернулся к нему, Прайс достал пистолет модели «глок-17» девятого калибра и направил его на меня.

- Надеюсь, это проясняет ситуацию и до тебя, наконец, дошло? Я могу убить тебя прямо сейчас, прямо здесь и никаких последствий не будет! – пригрозил он. – Мой статус, моя репутация и мои адвокаты мигом сделают так, чтоб эту историю мгновенно забыли или вовсе не узнали никогда. Ты всё уяснил, Ник?! – По моей реакции он увидел, что не произвёл на меня сильного впечатления при помощи огнестрельного оружия и своей речи. Прайс выстрелил два раза в потолок.

- Хорошо. Понял. – Коротко ответил я. Развитие дальнейшего сюжета мне уже представлялось очёнь чётким. Прайс захочет, чтоб я воплотил какую-нибудь из его сумасшедших фантазий из разряда «господства над миром» и если я откажусь, то он будет мне угрожать убийством, возможно даже ранит пару раз для большей убедительности и подтверждения своих слов и намерений. А когда я воплощу его желания, он приставит мне дуло пистолета к виску и спустит курок. Единственное чего я не мог понять, это какую роль в этой картине играет девушка. Её шатало из стороны в сторону, а заплывшие глаза были устремлены в пол. Я сел в кресло. – Итак?

Прайс самодовольно улыбнулся, сжал запястье девушки ещё сильней и потянул её за собой. Жёстким толчком он кинул её на диван, а сам сел в кресло, напротив меня держа в руках пистолет, чьё дуло всё ещё смотрело в мою сторону. Я увидел, что место на руке девушки, которое так жёстко сжимал Прайс, распухло и окрасилось в фиолетовый цвет.

- Кто она? – Спросил я Прайса, смотря на девушку.

- Тебя это не касается. И смотри на меня, когда разговариваешь со мной! – Он повысил тон и демонстративно повертел направленным на меня «Глоком».

- А что меня касается?! – Раздражённо спросил я.

- Мои желания! Особенно их исполнение!

- Я вам уже объяснял, чем я занимаюсь. – Устало произнёс я.

- А я тебе уже объяснял, что будет, если я не получу, то чего хочу. – Он угрожающе на меня посмотрел и выстрелил. Пуля прошла в сантиметрах двадцати от моей головы и попала в стену.

- И какие же ваши желания? – Скрывая яростный гнев, спросил я.

- Хочу власть. Всю власть! Деньги, много денег! Хочу, чтоб все, кого я презираю, умерли в мучениях! – Он эмоционально перечислял желания и его глаза горели алчным пламенем. – И ещё хочу, чтоб эта, - он посмотрел на девушку. –  Чтоб эта сука забыла, что мы с ней родственники. Я давно хочу свободно её трахать, но эта тварь всё время грозит рассказать обо всём происходящем полиции, моей партии и СМИ, приходится постоянно держать её под морфином, – возжелающими глазами он осматривал её тело и глотал постоянно скапливающуюся во рту слюну. – Она даже сюда отказывалась идти! Перечить моим словам?! Чёртова тварь! Пришлось сделать ей укольчик двойной дозы, чтоб было проще её до сюда дотащить. – Он издевательски посмеялся над девушкой и перевёл взгляд на меня.

От услышанного мои глазные яблоки вылезли вперёд, а глаза начали гореть отвращением и яростью. Прайс заметил эту перемену во мне. Нервно приподнялся с кресла и поманипулировал пистолетом, когда не заметил никакой реакции он сел обратно и опасливо меня осматривал. Я поднялся с кресла и отошёл в сторону.

- Собирайтесь и уходите. – Пытаясь не дать волю ярости, проговорил я.

- Нет, парень, это… - Он направил пистолет мне в лицо.

- Спрячь эту железку, и убирайся, пока я не внушил, что ты хочешь покончить жизнь самоубийством! – Агрессивно пригрозил я.

- Не успеешь! – На его лице расплылась довольствующая улыбка.

Он резво вскочил, нажал на курок, послышался выстрел. Прайс заворожено пытался уследить за полётом пули, и когда она прошла мимо меня и ударилась в стену, он шокированным взглядом уставился на свой пистолет. Прайс выстрелил ещё раз, пуля попала рядом с предыдущей. Он истерически заорал и пустился палить из пистолета, пока у него не опустела обойма. Всё пули летели в одно и то же место, в стену. Обойма опустела, но Прайс продолжал спускать курок пистолета и испуганно на меня коситься.

- Что ты сделал, чудовище?! – завопил он сотрясающимся голосом. – Что с моим пистолетом?! Что со мной?!

Я медленно достал из кармана сигареты, закурил, вернулся к креслу и сел. Прайс не издавая ни звука, смотрел на дыры в стене, потом на свой пистолет. Он выпустил его из рук и тот с грохотом упал. Прайс вернулся в кресло.

- Итак, - я прервал воцарившуюся тишину. – Я говорил, что нам следует переорганизовать встречу, как вы на это смотрите? – Он не смог вымолвить ни слова, а только покивал головой. – Вот и славно, - продолжил я. – А девушку оставьте здесь, я уверен, что когда она придёт в себя она захочет чего-то, что я смогу осуществить, – я поднялся с кресла и рукой указал на дверь. – Всего доброго. – Прайс поднялся, но не собирался уходить. От волнения он не мог произнести ни звука, но его губы шевелились, по ним можно было прочитать многочисленное «как?». Я вздохнул, потушил сигарету и подошёл к дырам в стене оставленным после множественных выстрелов. – Это, - я обвёл пальцем дыры. – Моих рук дело. После того как вы исполнили свой монолог о власти и достали оружие и выстрелил в первый раз, я проник в ваш разум и увидел в нём скрытое желание промахнуться и не желание меня убивать. Я абсорбировал силу нескольких ваших никчемных желаний и отдал их энергию более гуманным. В особенности я усилил ваше подсознательное желание о промахе. Ещё вопросы? – спросил я, отходя от стены. Прайс молчал. – Тогда, прошу, - я подошёл к двери и открыл её. – Удались от сюда быстрее, пока мои эмоции ещё хоть как-то подвластны моему терпению. – Прайс спохватился, поспешно выбежал в коридор. С размаху я захлопнул за ним дверь.

Стоя у двери, я закурил ещё одну сигарету. Как же тяжело бывает держать себя в руках, особенно в ситуациях подобной этой, когда вся сущность изнутри заполнятся злобой, гневом, бешенством и отвращением. В ситуациях подобной этой, когда контроль представляет собой что-то абсолютно нереальное, особенно учитывая, что можно оборвать жизнь раздражителя одним щелчком пальцев, тем самым заставив его замолкнуть, а негативные чувства отступить. Повышенная раздражённость всегда была моим слабым местом. Я отбросил размышления, потушил сигарету в пепельницу, стоящую на комоде возле двери и подошел к дивану, на котором без сознания лежала девушка. Сейчас, когда я смог её лучше разглядеть, я увидел, что кожа её и в особенности лицо бледные, губы окрасились в тёмный цвет, глаза бешено бегали под веками, её тело билось в конвульсиях. Я опустился на пол около неё, положил одну руку ей на лоб, другую на живот. Проник в её разум. Подчинив себе разум, я подчинял себе некоторые мозговые процессы, а вместе с ними и процессы тела человека. Я мог заставить кровь бежать в обратном направлении, мог заставить выдыхать кислород, вместо углекислого газа. Я сконцентрировался на морфине в её организме и повернул для него время вспять, его частицы, молекулы и атомы соединились воедино, и устремился к центральной вене локтевого сгиба, куда его вколол Прайс. Морфин медленно вытекал из её вены, из её организма, пока этот процесс продолжался, я залез глубже в разум девушки. Место походило на огромный подвал. Мрачный, тёмный, сырой и тёплый. Я нашёл её недавно сформировавшиеся желания морфия и зависимости. Новорождённые желания всегда слабы не зависимо являются ли они подсознательными или осознаваемыми. Я искоренил их взглядом своих красных глаз. Я смотрел, как они сгорают, я смотрел, как девушка забудет о своей приобретенной потребности в наркотиках. Очень горько, что такие слабые желания, могут оказывать сильнейшее влияние на человека.

Морфин тёк по её руке, я сходил в ванную комнату схватил полотенце, смочил его, вернулся к девушке и тщательно вытер ей руку. Успокоившись, я вернулся в ванную, кинул полотенце на пол, открыл кран и умыл лицо холодной водой. Прикинул, что девушка пробудет без сознания ещё пару часов, поэтому решил нарезать ещё пару десятков бассейнов. С неудержимым желанием я быстро зашагал к бассейну, скидывая на ходу одежду. Когда я подошёл к бортику, на мне уже не оставалось ничего, я сделал пару очень стремительных шагов и прыгнул ласточкой в воду. Пытаясь опустошить и выкинуть из головы всё произошедшее за последние дни, я направлял всё внимание на гребки и дыхание. Гребок – вдох, гребок – выдох. В конце бассейна, позади меня раздался всплеск. Я остановился, встал на дно и развернулся. По воде шли маленькие круги. Вдруг в нескольких метрах от меня вынырнула уже пришедшая в себя девушка. Она выглядела свежей и обновлённой, её серо-карие глаза весело и жизнерадостно улыбались. Я заворожено ей любовался, она немного смутилась, сделала пару гребков и оказалась совсем рядом со мной.

- Извиняюсь, если я прервала твой заплыв, - она еле заметно прищурилась, вспоминая моё имя. – Ник, я правильно помню? – не сводя с неё глаз, я кивнул в ответ. – Меня зовут Мона. Мона Прайс.

- Очень приятно, Мона, как ты себя ощущаешь? – Поинтересовался я.

- Благодаря тебе, я снова ощущаю себя живой, а моя жизнь больше не кажется такой безнадёжной. – Восторженно ответила Мона.

- Так, нам надо закончить, я закажу чего-нибудь в номер, и завершим это начатое дело твоих желаний. – Предложил я и поплыл к бортику.

- Я согласна! – Отозвалась, плывущая, за мной Мона.

Мы вылезли и двинулись в путь за полотенцами. И я, и она были обнажены догола, мы шли, окидывая друг друга оценивающе-любопытными взглядами. Я вытерся и прошёлся по номеру, собирая свою разбросанную одежду. Мона закуталась в полотенце и двинулась к дивану, где лежала её аккуратно сложенные вещи. Мы медленно оделись, снова перекидываясь взглядами. Я заказал в номер огромное количество лёгкой закуски, десерт, чай, кофе. Всё это доставили как раз, когда Мона успела высушить волосы. Она выключила фен, вышла из ванной комнаты и со счастливой гримасой упала на диван.

- Угощайся. – Любезно предложил я, придвигая ближе к ней стол на колёсах. Сам я не ощущал голода, зато обильно пополнил резервы кофеина и никотина. Когда Мона закончила трапезу и поставила пустую кружку чая на стол, я перешёл к незавершённому делу. – Чего ты желаешь?

- Я хочу забыть то, что было. Хочу забыть, как мой брат несколько раз на дню накачивал меня морфием и насиловал, хочу забыть всё, что он со мной сделал. Хочу забыть его самого, – от воспоминаний её глаза наполнились слезами, которые медленно скатывались по её щекам. – Хочу забыть все эти мучения.

Я поднялся из кресла и прошёлся по комнате.

- Я могу усилить твоё желание забыть, но это совсем не значит, что ты забудешь всё то, что с тобой произошло. Впрочем, сильное желание забыть может сделать так, чтоб воспоминания померкли и в конечном итоге они могут быть вытеснены при помощи защиты (Имеется виду психологическая защита Репрессия (вытеснение) - в психоаналитической теории - защитный механизм, специфика которого заключается в подавлении, изгнании из памяти неприятных, вызывающих боль и неудовольствие воспоминаний, образов, мыслей). Тем ни менее, отдалённо ты будешь помнить о случившимся, - я подошёл к Моне и положил руку ей на плечо. – Я сделаю тебя сильнее. Намного сильнее, чем брат, твоя сила духа никогда больше не подпустит его к тебе.

Мона повернула голову в мою сторону. Я устремил свой взгляд в её сознание. Снова очутился в её подвале желаний, но на этот раз всё здесь уже пережило перемены. Мрачные тона, уступили светлым. Мрак – свету. Сырой воздух – свежему. С изменением жизни, поменялась и её личность, с изменением личности поменялся её разум. Я шёл в поисках нужных мне коморок её желаний, уничтожая, впитывая силу и энергию непристойных, отвратительных, паскудных желаний. Нашёл  нужные мне коморки, одну – её желания забыть, другую – желания стать сильнее. С тем количеством энергии, которой я им передал, они должны были мгновенно воплотиться. Я вернулся в свою привычную оболочку, убрал руку с плеча Моны и отошёл в сторону.

- Как ты себя чувствуешь? – Не без интереса спросил я.

Мона прыгала удивлённым взглядом из стороны в сторону, затем она подбежала к зеркалу и долго рассматривала себя.

- Кто ты Ник? – Она оторвалась от своего отражения и повернулась в мою сторону, на её слегка пухлых губах появилась мягкая улыбка.

- Для каждого человека я являюсь олицетворением разного. К примеру, твой брат назвал меня чудовищем, надеюсь, ты не согласна с его мнением. – Ответил я, любуясь Моной.

- Ни в коем случае! Для меня ты чудо! Волшебство! – Мону переполняла радость, она лихо кружилась на месте, иногда подпрыгивая в воздух.

- Спасибо за доброе мнение. – Я улыбнулся.

- Ник? – Мона перестала кружиться в пируэтах и внимательно осматривала меня. Я вопросительно посмотрел на неё. – Ты ведь выпьешь со мной шампанского? – она немного засмущалась, и на её щеках проявился лёгкий румянец. – Понимаю, что просить тебя о чём-то это уже излишне, тем ни менее, у меня сегодня праздник, сегодня благодаря тебе начинается моя новая жизнь, а я не знаю, с кем ещё я могу это отметить как не с тобой. А шампанское всегда у меня ассоциируется с крупными празднованиями, а повода для того чтобы испить пару бокалов, больше, чем сегодня у меня ещё не было, - Мона подошла ко мне и взяла за руку. – Пожалуйста, Ник, я тебя очень прошу. – Дёргая мою руку, просила она.

- Хорошо-хорошо, только перестань меня тормошить. – Отозвался я весело.

- Ура! – От переполняющей её радости Мона подпрыгнула и захлопала в ладоши.

Она резво подбежала к телефону и заказала несколько бутылок самого дорого шампанского. Я наблюдал за её шустрыми передвижениями по комнате, медленно куря в углу время от времени посматривая в окно. Докурив, я вышел на террасу. Вечер сменяла ночь. Небо было затянуто тучами из-за чего ни звёзд, ни луны не было видно. Зато каждая улица, которую я мог увидеть, была освещена яркими вывесками и рекламами. В больших городах почти никогда не видно звёзд, подумал я, даже когда небо идеально чистое их трудно разглядеть. Им не зачем светиться для людей, которые не обращают на них ни малейшей доли своего внимания. А звёзды любят внимание, они обожают, когда ими любуются, когда про них слагают легенды, когда сочиняют притчи, когда рассказывают сказки, когда по ним предсказывают жизни. Мной начало овладевать меланхоличное настроение, и я вернулся с террасы в номер. Мона пританцовывая, выпроводила официанта и разливала шампанское по бокалам. Держа по бокалу в руке, она подошла ко мне и протянула один из них, я любезно его принял. Мы посмотрели друг другу в глаза и звонко чокнулись.

- За начало. – Мечтательно произнесла Мона, залпом осушила бокал и последовала за добавкой.

Я посмотрел на открытое окно-дверь на террасу, вознёс бокал вверх, подмигнул небу и, следуя примеру Моны, залпом его опрокинул. Мы уселись на полу в самом тёмном углу зала, предварительно приглушив свет и включив музыку. Мона рассказывала о себе и чем больше становилась мера выпитого ей шампанского, тем более яркую откровенность приобретали её рассказы.

- Ты сделал меня слишком счастливой. – Лёжа на полу и смотря мне в глаза, прошептала она.

- Не бывает слишком много счастья, так же как доброты, красоты и чудес. – Улыбаясь ей, произнёс я.

Мона забавно хихикнула, приподнялась и потянулась ко мне. Её губы были мягкими, влажными и слегка холодными. Угол, в котором мы устроились, на время стал маленьким миром, существующим исключительно для нас, куда возбраняется вход любому существу. Скоротечный мир только для нас двоих, который существует благодаря нашему желанию друг друга и который в скором времени испарится. Глубокими вдохами я вдыхал запах её тела, покусывая её шею и плавно перемещаясь к её груди. В каждой девушке, в каждом человеке таится распущенное страстное существо, ему стоит лишь помочь и  открыть ему дверь. И я открыл такую дверь для Моны. Она перевела инициативу в свои руки, а точнее в своё тело и запрыгнула на меня. Ускоряя темп, она извивалась и прыгала на мне, постанывая от удовольствия. За все пару часов мы не предпочли нашему маленькому миру более удобную кровать или кресло. Обнажённые мы ещё лежали на полу, Мона удобно устроилась на мне. Мы молчали. Я нежно гладил её тёмные волосы. Мона нежданно поднялась.

- Глупо, наверное, у тебя ведь ещё дела, я права? – С обидой в голосе спросила Мона.

Я с горечью вздохнул, ощущая, как этот маленький и прекрасный мир треснул на куски и разлетелся острыми осколками стекла в разные стороны. Самый крупный осколок угодил мне в сердце с призывом вернуться в настоящую жизнь и заняться тем, чем я должен был. Я, молча, поднялся, нашёл в кармане валяющихся рядом штанов сигареты и закурил.

- Прискорбно это признавать, но ты права. – Наконец ответил я, одеваясь.

Пряча от меня глаза, Мона поднялась с пола и занялась собиранием своей одежды.

- Доставь мне удовольствие, - сказал я расстроенной Моне, она подняла на меня глаза. – Позволь тебя одеть, – Мона малость засмущалась и закивала в знак согласия. – Мало кто знает, что одевать девушку может доставить столько же удовольствия, как и раздевать её, - улыбаясь глазами, произнёс я, натягивая на неё тоненькие чёрные стринги и целуя отдельные части тела, попадающиеся мне на глаза. – А я не хочу, чтоб даже капля возможного удовольствия ускользала из моих рук, к тому же, когда оно так близко. – Закончил я, надев на Мону платье.

- Спасибо Ник, - Мона стояла собранная и готовая покинуть гостиничный номер. – Буду греться мыслью, что мы ещё когда-нибудь увидимся. – Она крепко обняла меня и поцеловала в щёку.

- Если сильно чего-то захотеть оно сбудется, – с уверенностью произнёс я и коснулся губами её лба. – Сладкой тебе жизни.

Послав мне воздушный поцелуй, она ушла, оставив меня в одиночестве. Я посмотрел на время, оно показало глубокую ночь. Но в такое время года и в таком городе жизнь не заканчивается ночью, а наоборот только начинается. Я оделся и решил возобновить прерванную попытку прогулки по городу. Заодно и перекушу где-нибудь, подумал я. Мне всегда нравились краски ночи, вернее то, что ночь делала с привычными зданиями, улицами, людьми и вообще со всем, чего она касалась. Одна и та же вещь  смотрится совершенно по-другому в дневном свете и при тьме ночи. Я любил каждое время суток, каждое по своему и каждое по-разному, но ночи я всегда отдавал предпочтение.

Улицы привели меня в парк. Я медленно обошел его кругом и заметил, что в самом центре находится бар-ресторан. Окинув всё вокруг придирчивым взглядом я не нашёл к чему придраться. Решил пресечь свою прогулку и направиться за желанной едой. Музыка здесь играла довольно громко, но она была настолько лёгкая и ненавязчивая, что на ней не концентрировалось внимание, и не заострялся слух. Ресторан был круглый, из дерева, состоящий из двух этажей с большими окнами по кругу. На улице были выставлены девять столиков, из которых два находившихся рядом друг с другом пустовали. Через окна было видно, что все места внутри были заняты, я безразлично пожал плечами и сел за один из свободных столиков, стоящих на улице. Девушка-официантка во всю прыть принесла меню и положила его на стол и с такой же прытью скрылась. Светильники на столах живописно светили бледно-голубым светом. Ночной и слегка прохладный ветер открыто покачивал ветки деревьев полные зелёной листвы, их шелест с лёгкостью можно было услышать на фоне музыки. Предо мной опять возникла официантка. Вежливо улыбаясь ей. Я сделал первоначальный заказ и закурил. Подумал и прикинул, что пора сообщить Мие о встрече. Пошарил в кармане, достал телефон, набрал номер и начал слушать гудки.

- Привет, чудо, ты готов? – Бегло спросила она.

- Не сейчас, дай мне ещё пару часов. – Попросил я.

- Договорились! – Звонко раздался голос Мии в телефонной трубке.

Я назвал Мие город, название гостиницы, номер данного мне номера и прервал связь. Мне как раз принесли заказ. Жаждущими глазами я осматривал поставленное предо мной блюдо. Затем взялся за нож и вилку и впился ими в стейк. Бороться с голодом было одним из моих хобби, конечно, в силу моей природы он всегда одерживал верх, но это неважно. После небольшого голодания еда всегда кажется вкуснее. И сейчас мои вкусовые рецепторы, и вкусовой анализатор сходили с ума от изобилия доставшегося им удовольствия. Покончив с куском сочной говядины, я заказал себе бокал красного полусладкого вина, откинулся в кресло, закурил и запрокинул голову вверх. Говорят, что людям, которые обожают, сладкое не хватает любви. Утверждение это спорное, не смотря на это, в моём случае было бы проще согласиться. Любить меня всегда обходилось слишком высокой ценой. К тому же и сердце моё уже давно было вырвано, а на груди обрёл место крупный шрам. Возможно, когда-нибудь наступит то время, когда я снова смогу отдаться этому великому чувству, не смотря на отсутствие символизирующему его органу в груди.  Я поставил пустой бокал на стол, окинул взглядом стеклянный ресторан, который оставался заполненным, поманил к себе официантку и заказал ещё бокал вина, рысью мой заказ поставили предо мной.

- В моём воображении красное вино всегда ассоциируется с тёплой кровью. – Раздался знакомый голос с едва заметной хрипотцой.

В надежде, что я ошибаюсь, посмотрел на обладателя голоса, и меня бросило в лёгкий холод.

- Что тебя сюда привело? – Бесцветным тоном спросил я.

- Ты. Ты Ник и только ты, - он хищно улыбнулся, продемонстрировав свой оскал и сел за стол, позвал официантку и заказал себе виски. Отпив глоток, после того как ему принесли его заказ, он достал из своего чёрного пиджака сигару и принялся её раскуривать.

- Можешь считать это визитом любопытства. – Проговорил он, выпуская облако дыма.

- Я не тот, кто будет тешить твоё любопытство, Ману!

Мои глаза засветились кроваво-красные светом, и я резко вскочил, приготовив пальцы правой руки к щелчку. Ману был проворнее меня, он уже знал мою реакцию на его появление, свою ладонь он уже держал наготове, как только подошёл к столу, за которым я сидел. Пока я ставил пальцы в положение для щелчка, он поднял ладонь, и все мои движения мгновенно остановились, так же как и всех, кто находился в ресторане. Поняв, что мгновенно выбраться из парализующего контроля Ману я не смогу, я попытался залезть в его разум, но он уже предусмотрел и этот вариант. Он блокировал мои попытки. Ману пару раз слабо стукнул себя по лбу и насмешливо улыбнулся.

- Путь во внутренние территории моей головы тебе перекрыты, - он вздохнул, изображая усталость, развернул ладонь и стукнул ей об стол с внушительной силой и скоростью, я влетел обратно в кресло. Мои глаза  всё ещё светились, я старался пробить защиту разума Ману. – Ник, давай не будем устраивать батальных сцен, ты ведь не желаешь, чтоб все эти люди, - он обвёл глазами ресторан. – Были погребены под обломками здания или всё же? – Ману вопросительно на меня посмотрел. Я окинул взором людей находившихся в ресторане. Нет, ответственность за их жизни на себе я не в праве и не в состоянии взять, сказал я себе. Я загасил яркий свет своих глаз. Ману широко улыбнулся и сжал ладонь в кулак, после чего ко мне снова вернулась способность двигать своим телом. – Как всегда избегаешь лишних жертв? – С ехидством спросил Ману.

- Я не такой как ты! – Мгновенно выпалил я.

- Вот здесь ты прав, даже более чем. Таким как я тебе ещё долго не стать. – Насмешливо произнёс Ману.

- Замени «долго» на «никогда»! – Сквозь зубы произнёс я.

- Я бы с радостью Ник, но никогда не знаешь, как оно может повернуться, когда от решения зависит твоя жизнь. – Я промолчал в ответ, потянулся за сигаретами и закурил. Ману хоть и выглядел расслабленным, я прекрасно знал, что он отслеживает каждоё моё движение ещё до того как оно зародилось. – Ник, я хочу ещё раз сделать тебе предложение. – Деловитым тоном сказал Ману.

- Извини, но моё сердце принадлежит другой. – Съязвил я, не дожидаясь продолжения.

- Очень остроумно, - возмущённо сказал он. – Не делай вид, будто ты меня не понял, - Ману отпил глоток виски, и попыхтел сигарой. – Подумай Ник, насколько тебе станет легче, эта тайная охота на тебя закончится, с твоей помощью мы подчиним и перестроим мир, и ты завладеешь всем, чего ты желаешь. Разве это не сказочное предложение? – Ману подмигнул мне правым глазом.

- С чего ты взял, что я хочу, чтоб было легче? С чего ты взял, что я хочу владеть большим, чем у меня уже есть? И наконец, с чего ты взял, что я так обеспокоен охотой на меня? Все старания твоих приспешников бессмысленны как бы они не изворачивались и чтобы не выдумывали, - я посмотрел в глаза Ману. – Не могу понять, почему ты продолжаешь их подсылать, ведь ты отлично знаешь, что они мне не ровня. Мог бы сам встретиться лицом к лицу со своей желанной добычей, а не присылать охотников с неисправным оружием к голодному и свирепому тигру. – Я с интересом ждал ответа.

- Не совсем верное сравнение. Правдоподобней будет сказать так – этот свирепый тигр уже давно пойман и находится в заповеднике, а хозяин заповедника очень обеспокоен состоянием тигра, ведь он единственный в своём роде, а посему он часто посылает к нему добычу, чтоб тигр не утратил жажду охоты и борьбы. Чтоб тигр был готов. – Ману довольно усмехнулся и осушил остатки стакана.

- Интересная метафора, но если ты хотел сравнить её со мной, то есть погрешности, - я сделал глубокий вдох. – Во-первых, у тигра в заповеднике есть дыры и потайные ходы, через которые он может вылезти и перегрызть весь персонал заповедника, а во-вторых, не разумно зря переводить лишние руки, ведь когда тигр доберётся до хозяина заповедника, рядом с ним может уже никого не оказаться. – Я выпил остатки вина, поставил пустой бокал на стол, а истлевшую до фильтра сигарету я положил в пепельницу.

Ману позвал официантку и попросил принести ему ещё виски, а мне вина.

- Я устал от метафор, - серым тоном проговорил Ману. – Ты ведь знаешь, что в один день, ты не сможешь углядеть за всем и опять окажешься в наших руках.

- Мне всегда было интересно, чьё желание заполучить меня сильнее, твоё или Райна? – Я покосился на него.

- Для меня сила желания зависит не от того насколько сильно чего-то хотеть, а от того, что для этого делать и совершать, исходя из этого размышления могу сказать, что моё желание сильнее его, - рассудительно излагал Ману. – Райн старается держать нейтралитет, не влезать в жизни людей, даже в жизнь, такого как ты. Видно не хочет рушить уговор, заключённый с твоим наставником. – Ману задумчиво посмотрел на небо. Нам принесли заказ, Ману сразу же отпил глоток и поставил стакан на место. Я тяжело вздохнул и потянулся к вину. – Тебя так расстроило напоминание о твоём наставнике? – он залился ядовитым смехом. – Всё ещё обижен тем, что он не пришёл вызволять тебя из моего плена? – Ману не переставал смеяться.

- У Крааса были на то свои причины. – Уверенно произнёс я.

- Возможно, может он хотел ненароком передать тебя нам, – Ману ехидно скалился. – В следующий раз у тебя не получится выбраться. То была моя ошибка, я недооценил ситуацию.

- Ты недооценил Мию, Кабала, меня и переоценил Вэша. – Спокойным тоном проговорил я.

- Хм, - Ману вдумчиво посмотрел в сторону. – Может быть и так. Я не представлял себе возможным, что ты в состоянии расправиться с Ищущим намного превосходящим твои силы, - он улыбнулся. – Ты часто его вспоминаешь? – Весёлым тоном спросил он.

- А ты?

- Порой мне становится обидно, что мы потеряли такого опытного и способного человека как Вэш, но меня греет то, что он выполнил свою задачу. – Безразлично ответил Ману.

- Бесчувственный монстр. – Гневно процедил я.

- Эй, - Ману поднял указательный палец. – Без прямых оскорблений, - он игриво ухмыльнулся и потянулся к стакану. – Ты съел его разум и выколол ему глаза, картина была не из приятных. – Ставя стакан на место, сказал Ману.

- Иногда я умею преподносить сюрпризы. – Колко произнёс я.

- О, Ник ты умеешь намного больше. Я до сих пор поражён тем способом, которым тебе удалось выбраться из плена в тот раз, - вспоминая начал он. – Мы поместили тебя в клетку, приставили к тебе Вэша, приставили к тебе лучшего из наших Регулирующих, который сводил твои способности почти на нет, помнишь его? – Ману приподнял брови. – Регулирующего, которого с лёгкостью лишила жизни Мия, это была значительная потеря. И не смотря на это всё, ты сумел придумать выход и я считаю, что это было гениально.

- Спасибо за лесть. – Делая глоток вина, холодно сказал я.

- Каким-то невероятным способом ты сумел пробить защиту разума Регулирующего, - не слыша меня, продолжал Ману. – Найти его тайное желание интереса вместо того чтобы ослабевать твои способности, наоборот их усилить. Ты отдал этому желанию столько энергии, что оно мгновенно исполнилось. Не о чём не подозревающий Вэш уже давно расслабился, считая, что он держит всё под контролем, это была его крупнейшая ошибка за всё время жизни, - Ману замолчал и жадно мной любовался. – Ответь мне, это было в первый раз, когда ты воспользовался своими когтями-иглами?

- Да. Тогда я стал, опьянён новой силой, которую мне дал Регулирующий, она не поддавалась контролю. Вэш выпустил меня из виду и я заметил это. Мгновенно зажёг на пальцах своей правой руки иглы, одним взмахом я перерубил металлические прутья клетки и эти же иглы всадил в глаза Вэшу. Он ещё был жив, когда я съедал его разум. Он корчился в агонии и орал от боли, захлёбываясь в собственной крови, пока я впитывал энергию его разума. – Экспансивно рассказал я.

- Очень красочное описание! – Ману был доволен. – Благодаря моей оплошности ты стал сильнее, ты должен быть благодарен мне Ник, если бы не я, то ты бы и остался никчёмным и слабым. – Ману залпом осушил свой стакан, пару раз попыхтел остатками сигары и потушил её.

Изнутри меня переполнял гнев, я скрипел зубами, смотря на самодовольное лицо Ману. Когда он начал тушить сигару я заметил, что дым попал ему в глаза, он неприятно сморщился и начал протирать их. Я среагировал без лишних мыслей. Отпрыгнул в бок с места, на котором сидел, в полёте щелкнув два раза пальцами. Мои чёрные клубы слетели с пальцев и устремились в голову и сердце Ману. Ману превосходил меня почти во всём, и скорость не была исключением, он откинулся со стула назад и, падая, свёл ладони указывающие пальцами на меня. Его глаза сверкнули, а из его пальцев посыпалось огромное количество тонких стеклянных игл, они летели в моём направлении, переливаясь от белого в фиолетовый. Иглы, выпущенные Ману были намного быстрее моих клубов, они встретились и иглы распотрошили мои чёрные клубы не оставляя от них ни следа. Я понимал, что у меня не хватит скорости увернуться, я уже почувствовал плечом землю, на которую падал, как вдруг и я и Ману застыли в воздухе. Всё вокруг остановилось. Я отвёл взгляд от блестящих глаз Ману в сторону и увидел медленно шедшего к нам Кабала. Он не спеша шёл через парк по траве, куря на ходу трубку. Он подошёл ко мне, не глядя, схватил за руку  и поставил на ноги. Если Кабал дотрагивается до кого-нибудь в процессе своей остановки времени, то для этого существа время восстанавливало привычный ход. Давно я не видел, как Кабал мастерски владел этой способностью, так же давно, как и окрашенных при этом его чёрных глаз. Несмотря на меня, он пошёл в сторону Ману. На пути он подошёл к созданным и выпушенным им иглам, обвёл их рукой и громко ударил в ладони. Они испарились. Наконец он подошёл к Ману и ткнул его пальцем, тот упал на спину и звонко засмеялся. Ману поднялся с земли, отряхивая свой пиджак и брюки чёрного цвета в серую полоску, затем он поправил свои длинные волосы седого цвета, поднял стул и снова опустился в него.

- Нежданное явление. Приветствую тебя Кабал. – Отсмеявшись, произнес Ману. Кабал молча, смотрел на него, зажав мундштук трубки во рту. – Хватит смотреть на меня своими чёрными безднами глаз, восстанови уже ход времени.

Кабал посмотрел на меня, покачал головой, закрыл глаза, а когда он их открыл, они уже были обычного цвета, а время восстановилось. Он придвинул ещё один стул к столу и опустился в него. Последовав примеру этих двоих, я тоже сел за стол.

- И что вы решили устроить?  Подобие кровавого воскресения? (События 9 (22) января 1905 года, больше известные как Кровавое воскресенье — расстрел правительственными войсками мирного шествия петербургских рабочих к Зимнему дворцу для подачи петиции царю Николаю II. (Всего за 9 января войсками были произведены залпы на Шлиссельбургском тракте, у Нарвских ворот, близ Троицкого моста, на 4-й линии и Малом проспекте Васильевского острова, у Александровского сада, на углу Невского проспекта и улицы Гоголя, у Полицейского моста и на Казанской площади)). Ладно, он, - он кивнул на Ману. – Но ты, Ник, как ты поддался на его провокации?!

- Он просто дал волю истинным эмоциям, а не стал их прятать, - весело прокомментировал Ману. – Мне кажется, что это верно. Я всегда верил, что нужно утолять желания, в особенности эмоциональные. Если хочешь что-то сделать – делай, если хочешь что-то получить – бери, если хочешь, чтоб всё было, по-твоему – завоюй и переделай.

- Твоего мнения и мыслей никто не просил. – Сухо сказал Кабал.

- Услышать мысли и мнение другого человека никогда не бывает лишним. – Со знающим видом сказал Ману.

- Ты исключение. – Вставил я.

- Как всегда сарказм… Видимо, пора прощаться, - Ману поднялся из-за стола, положив на него определённую сумму денег. – Прощай Кабал. До встречи Ник. – Он развернулся и постукивая каблуками растворился в темноте ночного парка.

После ухода Ману я незамедлительно попросил счёт, расплатился, и мы с Кабалом направились в мой гостиничный номер. Через несколько часов уже должно было настать утро, улицы города по которым мы шли, были почти пустыми. Кабал молча, шёл за мной, смотря в землю, изредка извлекая крупные клубы дыма из своей трубки. Быть чьей-то дичью хоть даже и не уловимой – очень неприятное ощущение. Я сам себя обрёк на такую участь. Никто никогда не интересовался, поэтому я предпочитаю жить в постоянной готовности ко всему и ощущать, как на меня взведён прицел охотников, нежели перейти на другую сторону и стать одним из тех, кто контролирует на кого навести этот прицел. Когда меня начал обучать Краас, он сразу поведал мне о том, какая участь меня ждёт. И что у меня есть всего несколько вариантов выбора. В то время меня не сильно заботило благосостояние живущих существ на этой планете, я отказался примкнуть к рядам Ищущих лишь в силу характера. Я не выносил, когда меня к чему-то принуждают или вынуждают сделать. И это на первый взгляд детская выходка сохранила жизни очень многим. Краас дал мне выбор, поэтому  я до сих пор остаюсь на его стороне, на стороне Баланса. И чем больше времени я стараюсь поддерживать и латать трещины в хрупком балансе, я всё больше понимаю, насколько эта идея сильна и необходима. Определённая величина плохого и хорошего, определённое наличие света и тьмы, определённое число звуков и тишины. И всё больше и больше я осознаю насколько это невыполнимо. Краас всегда повторял, что счастье это сбалансированное равновесие. Идеал при котором можно познать всё. Познать все тонкости каждого состояния. Краас уже очень долгое время старался сохранить хоть крупицу от этого идеала для нашего мира.

Идеал.

Когда я в первый раз повстречался с Райном, он рассказал мне о своём желании и просил моей помощи в осуществлении этого желания. Райн долго рассуждал, стараясь склонить меня на его сторону. Он верил в то, чтобы добиться высшей точки в развитии планеты и всего живого, что на ней обитает, всё должно подлежать контролю и порядку. Это желание подразумевало собой расправу со всеми, кто будет не согласен со всеми, кто будет выделяться. Со временем люди двигаемые страхом забыли бы о своих индивидуальностях, мыслях, желаниях и весь мир стал бы серым, тусклым и однообразным навечно. Для Райна однообразие – синоним стабильности, а стабильность это близкая родственница порядка к которому он так стремится. Райн жаждет контролировать порядок, не смотря ни на что.

Между собой Райн и Краас заключили договор, что я добровольно приму решение, на чью сторону встать, и они не будут вмешиваться в мою жизнь ни во время этого, ни после, никогда. Но Райн не принял моё решение, при помощи своих приспешников он не прекращает свои попытки заполучить меня и использовать мои способности в своих целях. Договор между Воплощающими, между Краасом и Райном был очень скользким и в нём много лазеек, которыми с удовольствием пользовался Райн. Пока лично сам Райн не вмешивался в мою жизнь, Краас не имел права отвечать на любые действия. Как в тот раз, когда я угодил в плен к Ищущим, всё спланировал Ману, а воплотил план в реальность Вэш, отгораживая тем самым Райна. Краас мог вмешаться, но цена за это вмешательство была бы слишком велика для всех нас. Но после засады в поезде, если верить письму, которую спланировал Райн, всё может поменяться.

Мы вошли в гостиницу и поднялись на последний этаж. Одной рукой я открыл дверь, доставая другой телефон, собираясь позвонить Мие. Но такая необходимость отпала, как только я вошёл в номер. Стеклянная дверь-окно на трассу было открыто, мы увидели стоящую там Мию, в своём наряде бизнес-леди, которая курила сигарелу на длинном мундштуке. Завидев нас, она радостно пискнула, подбежала ко мне, запрыгнула и крепко сжала в объятьях. Мия освободила хватку, скользнула с меня и поцеловала Кабала в щёку.

- Наша компания снова в сборе. – Радостным тоном произнёс Кабал, снимая шляпу.

- Ура! – весело воскликнула Мия. – Ник, я заказала нам вина, его уже доставили, надеюсь, ты не против?

- Ты же знаешь, я всегда за. – Я улыбнулся.

Мы расположились в зале, Кабал занял диван, я кресло, а Мия легла на спину, на полу между нами. Кабал откупорил сразу две бутылки, разлил по половине бокала каждому, вежливо и аккуратно подал бокалы, затем удобно устроился на диване, поболтал вином в своём бокале и внимательно изучал осадок. Сделал маленький глоток и удовлетворённо причмокнул.

- Молодое полусухое. – Довольно сказал он и отпил глоток побольше. Он окинул взглядом комнату-зал, Мию и остановил взгляд на мне. – Спешу сообщить, что твоя попутчица из поезда жива и хорошо себя чувствует.

- Попутчица?! – удивлённо спросила Мия. – А-а-а-а, эта та, что пыталась тебя убить? Ну-ну, интересно. Продолжай Каб.

- Так вот, мало того, что она выжила, она ещё оказалась со скрытыми способностями самого редкого Вида. – Кабал хитро усмехнулся.

- Неужели…?! Регулирующая?! – Изумлённо воскликнул я.

- Да уж. Давненько я не встречала их, - Мия перекатилась на живот. – Последний раз я встречалась лицом к лицу с Регулирующим, когда мы вытаскивали Ника из глубокой задницы плена Ищущих. – Мия выглядела задумчивой.

- Никогда не забуду, какой ты была в тот момент, - азартно произнёс Кабал. – Никогда ранее мне не доводилось видеть тебя в таком бешенном и разъярённом состоянии, чтоб ты ещё кому-нибудь незамедлительно пресекла жизнь, отделив голову от плеч одним движением своих ветреных крисов (крис (керис) — национальный кинжал с характерной асимметричной формой клинка. Появился на острове Ява, распространен по всей Индонезии, на Филиппинах и в Малайзии), как тому невезучему Регулирующему. – Кабал растянул пиджак, снял его и положил рядом с собой.

- Можно назвать это состоянием аффекта, - Мия приняла сидячие положение и поджала под себя ноги. – И вообще, это его вина, - она указала на меня. – Если бы он не попал в беду, то такого бы не случилось, а я бы сохранила свой образ  безобидной весёлой девушки со странностями, - она показала мне язык. – Ты виноват!

- И что ты с ней сделал, с Каной? – Спросил я Кабала.

- Не переживай, я оставил её в надёжных руках которые мало того, что присмотрят за ней, так ещё и воспитают её способности. – Кабал опустошил свой бокал.

- Только не говори, что оставил Кану ему? – Я негативно покачал головой.

- Только ему.

- О! И как там поживает наш древний наставник Краас? – Мия с любопытством уставилась на Кабала.

- Всё как всегда, суровый взгляд, томный вид, нейтральное настроение. – Спокойно перечислил Кабал.

- Надо будет как-нибудь со стариком встретиться, правда, Ник? – спросила меня Мия. Я промолчал в ответ. – Ой, да ладно тебе дуться. Ты же знаешь, что лучше его нет никого.

- Пропустим эту тему, если вы не возражаете, - серьёзно сказал Кабал. – Давайте по существу. Они двигаются и очень интенсивно, в последнее время это настораживает взор и заостряет внимание.

- Не могу понять, - начала Мия. – если Ищущим так нужен Ник, то почему они не напали на него большим количеством? Зачем посылать одну Ищущую среднего уровня, заранее зная, что Ник с ней совладает?

- Если верить словам Ману, то это проверка моих способностей. – Отозвался я.

- Словам Ману нельзя верить, так же как и всему, где он замешан. – Прокомментировал Кабал.

- Я что-то пропустила? – С упрёком в голосе спросила Мия.

- Да, Ник встретился с Ману. Они затеяли  выяснение отношений прям в ресторане. – Ответил Кабал, глядя на меня.

- Ты поддался на провокации Ману и полез разбираться с ним?! – с презрением спросила Мия. – Да что с тобой происходит Ник?! Где здравый смысл? На что ты надеялся? Застать его врасплох и пресечь его право на существование? – Мия покачала головой.

- Я не смог сдержаться. – Виновато сказал я, не отрывая взгляда от бокала вина.

- Ник, никто из нас ему не ровня, пора бы уже это сознать, - Осуждающе сказал Кабал. – Даже если нам и удастся его перехитрить, в чём я сомневаюсь, нас должно быть минимум трое чтоб у нас появился достойный шанс с ним совладать.

- Даже имея шанс нам нужен ещё шанс. – Недовольно произнёс я.

 - Так что мы будем делать? – Мия переключила темы. – Охота на Ника принимает новые обороты, причин как таковых мы не знаем и непредвиденные обстоятельства могут случиться в любую секунду. У нас не хватит возможностей постоянно приглядывать за тобой. – Мия удручённо посмотрела на меня.

- Не знаю почему, - задумчивым тоном произнёс я, взгляды сразу пали в мою сторону. – Но в моих мыслях совсем другое. Никому из вас не снился город, коридор или темнота? – Мия и Кабал переглянулись. – По вашему выражению глаз и лица, могу сделать вывод, что я не один такой, - продолжил я. – Сначала я подумал, что это ловушка Ищущих, но как оказалось это нечто совершенно другое, то с чем я ещё не сталкивался.

- Пожалуй, я навещу Крааса. Я был слеп, что не предал этому значения. – Вставая с дивана, быстро произнёс Кабал.

- Я с тобой! – Мия поднялась с пола.

- Передай привет Кане. – Попросил я.

- Хорошо. Увидимся Ник. Оставайся на стороже, меня посетило странное предчувствие, что мы имеем дело с чем-то, что даже не сможем понять. – Кабал торопливо зашагал из номера, махнув мне рукой. Мия вышла следом.

Я встал с кресла и в сопровождении недопитого бокала вина вышел на террасу. Солнце лениво вставало, освещая своими лучами, ещё спящие дома и улицы города. Мой внутренний мир был полностью выжат и опустошен.  С уставшим видом я допил вино, вышел с террасы, закрыл окно-дверь и отправился в кровать. По пути я залез в свою сумку, достал блокнот, на котором писал в поезде, открыл там же, где и в предыдущий раз и дописал вторую строчку.

«Действительность исчезла кошмаром сладкого сна»

Прочитав теперь уже две строки, я тяжело вздохнул и упал на кровать. Стоило только накрыть тело одеялом и положить голову на подушку, как я моментально отключился от этого мира. К вечеру я уже проснулся. Зачастую просыпаясь всегда ощущаю себя вялым и ленивым, но сегодня чувство того что скоро произойдёт что-то подгоняло меня. Торопливо я направился в душ. Привёл себя порядок, собрался и покинул эти роскошные апартаменты. Впереди меня ждала дорога, завтра надо уже быть в следующем городе. У меня было время до того как международный автобус увезёт меня отсюда, поэтому я решил слегка перекусить и залить в свой желудочный бак кофе. Недалеко от вокзала мне приглянулось очень симпатичное кафе-ресторан. Одноэтажное, небольшое здание интересной архитектуры (Напоминало архитектуру эпохи возрождения (ренессанса). Примерные хронологические рамки эпохи — начало XIV— последняя четверть XVI веков), бордово-чёрного цвета с фиолетового цвета оконными рамами и интригующим названием «Lost in». Я отворил двери и вошёл. Все столики были свободны, кроме одного. Моё удивление разорвалось от насыщенности, когда в сидящих за этим столом я узнал Кабала и Мию. Я подошёл к ним. Они, молча, сидели, смотря каждый в свою сторону. Никогда прежде я не видел их в столь подавленном настроении. Кабал подвинулся, уступая мне место, на котором уже лежали столовые приборы. Без лишних вопросов я занял место. Тут же появилась официантка и поставила предо мной тарелку с обжаренными в яйце гренками, стакан сока, кружку кофе и минеральную воду. Я удивлённо смотрел на девушку официантку, ощущая уже знакомое мне необъяснимое чувство, исходящее от неё. Официантка ушла, и мой взгляд пал на Мию и Кабала. Ни один из них не издавал ни звука, они продолжали смотреть каждый в своём направлении, каждый в свою точку. Я осмотрел принесённую мне еду и потянулся к приборам. Вдруг лицо Кабал исказилось в злобной гримасе, он с грохотом ударил кулаком по столу, от неожиданности я подскочил на месте.

- Да что это с вами?! – Не понимая ситуации, раздраженно спросил я.

Мия оторвала взгляд от точки, куда она всё это время смотрела, перевела его на меня, затем достала сигарелу и мундштук, вставив одно в другое, она закурила. Кабал последовал примеру Мии, достал трубку, табак и начал её поспешно забивать, когда с этим было покончено, он тоже закурил, а я принялся за еду.

После того как Кабал и Мия покинули мой номер, они разошлись каждый в свою сторону, договорившись встретиться в обители Крааса. Но не у кого из них это не получилось. Мия решила, перед визитом к наставнику наведаться в свою Келью и искупаться. Она спускалась пешим ходом по лестничным пролётам многоэтажной гостиницы, оттягивая удовольствие прикосновения воды к её телу. Мия спустилась с последней ступени и открыла дверь, представляя, как она преступит порог и окажется в своей реальности, но сделав шаг, она оказалась совсем не в том месте, в которое желала попасть. Она очутилась в знакомом мне длинном коридоре с дверью в одном конце и бесконечной темнотой в другом. Она выбрала дверь и оказалась здесь, в этом кафе, где уже за столом сидел Кабал и нервно барабанил пальцами по столу.

Когда Кабал поспешно вышел из моего гостиничного номера и договорился с Мией о предстоящей встречи, он зашёл в лифт и нажал кнопку первого этажа. Лифт тронулся, и Кабала приготовился к своему перемещающему приёму. Он представил себе один из главных залов Крааса, сосредоточился на нём и ударил в ладони.  По его словам он тоже появился в том же самом коридоре с дверью, она сама открылась, он вошёл и оказался в этом кафе и у этого стола, на котором уже стояла кружка кофе, о которой он уже долгое время мечтал.

Они всячески пытались выбраться из этого зачарованного кафе. Но всё было бесполезно. Ни одна из их способностей не действовали, как будто кто-то отключил их простым щелчком выключателя. Мне было их искренне жаль, два настолько могущественных человека были абсолютно  беспомощны. Теперь я понимал, почему они не могли прийти в себя. Они смогли взлететь очень высоко и, упав с такой высоты, у них разбилась вся уверенность и представление о себе. Долгое время с ними никто не мог ни сравниться, ни противостоять, но сейчас эта неизвестность обошла их на первых миллисекундах старта.

- Мы пленники, Ник. – Хмуро произнесла Мия.

- Чьи?

- Этот вопрос остаётся открытым. – Кабал выдохнул облако дыма.

Я расправился с удивительно вкусной едой, выпил кофе, поднялся из-за стола и пошёл к двери. Взгляды Мии и Кабала были устремлены мне в затылок, я чувствовал на себе их взволнованность. Я дёрнул ручку двери, она не поддалась, я дёрнул её сильнее, ещё сильнее, после того как и эти попытки не принесли успеха я попробовал выбить её ударом ноги, я ударил в дверь сколько было силы, но опять всё бесполезно. Развернулся и зашагал обратно к столу. Пока я отдалялся, позади меня раздался звук, как будто кто-то открывал ключом замок двери и дверь сама плавно отворилась. Я остановился и медленно развернулся. Мия и Кабал вскочили со своих мест и поспешили ко мне. На той стороне мы увидели улицу города, которая была ярко освещена дневным светом. Сейчас должен быть глубокий вечер, сказал я про себя. Вздохнув, я решительно пошёл к двери и переступил порог. Кабал и Мия незамедлительно проделали то же самое. Ноги соприкоснулись с асфальтом, а глаза оглядели всё вокруг. Снова он. Снова этот город. Теперь, когда я снова здесь оказался и увидел всех существ, которые блуждали в ослепительно ярких и насыщенных красках этого города, я, наконец, понял, почему они вызывали во мне знакомое  чувство. Они все были фантазиями и мечтами. Это чувство, которое я испытывал рядом с ними я ощущал, когда находился внутри разумов людей, перебирая их желания и хотения. Кому они принадлежат? – спросил я себя. Неожиданно, я ощутил неконтролируемый зов. Сам Город взывал ко мне.

- Он живой!!! – Взволнованно прокричал я.

Кабал и Мия непонимающе уставились на меня. Я показал им указательный палец, как знак, того, чтоб они дождались меня и быстро побежал вдоль улицы. Она пролегала на несколько километров. По обеим сторонам были дома, которые не переставали тянуться вдоль улицы. Они были одинакового стиля архитектуры, но каждый было особенным, каждый отличался, у каждого из них был свой собственный цвет, собственная душа. Я бежал без остановки, стараясь только ускорять темп и не обращать внимания на усталость. Существа, видевшие бегущего сломя голову меня, приветливо улыбались губами и душой. Я выбежал к перекрёстку восьми дорог. Тут стоял деревянный указатель. Каждой дороге сопутствовала своя надпись, «Там», «Откуда-то», «Туда», «Сюда», «Никуда», «Всюду», «Куда-то», «…». Я знал, что мне нужна дорога, на которую указывала надпись «…». Незамедлительно я ринулся в этом направлении. Широкая асфальтированная дорога, а вокруг не было ничего, только впереди на горизонте виднелись стены какого-то сооружения. Я приближался к этим стенам всё ближе и уже мог различить, что стены эти принадлежали огромного размера замку (напоминавшему замок Мариенбург (орденский замок Мариенбу;рг, давший начало одноимённому городу (ныне город Мальборк в Польше), служил резиденцией великого магистра Тевтонского ордена с 1309 по 1456 годы. Это крупнейший средневековый кирпичный замок в мире, один из эталонов кирпичной готики, памятник Всемирного наследия человечества)). Цвет замка постоянно переливался. Замок окружал крупный и глубокий ров. Я подошёл очень близко и посмотрел на воду, затем на мост, который был поднят. Мой внутренний зов утих, и я опустился на землю, чтоб отдохнуть после изнурительной пробежки. Мост дёрнулся и начал медленно опускаться, постукивая лебёдкой. Я поднялся и прошёл до середины мост, когда в моей голове раздался голос. Этот голос был тяжёлым, томным и без каких-либо красок, он громко звал меня. Кто ты? – мысленно спросил я. Оказалось, что Город прекрасно слышал мысли. Он поведал мне обо всём, чего он хотел и что для этого делал.

- Мне нужно вернуться к Мие и Кабалу. Нужно им обо всё рассказать. – Заканчивая разговор, произнёс я вслух. Город позволил войти в замок и сделал так, что я вернулся на улицу, где меня ещё дожидались Кабал с Мией. Я вышел через дверь дома ярко-оранжевого цвета и долго смотрел потерянным взглядом в мёртвую точку. Заметив меня, Кабал с Мией быстро подбежали ко мне.

- Что стряслось?! Где ты был?! Что это за место?! – Мия встревожено обрушила на меня поток вопросов.

- Вернёмся в кафе. Я всё расскажу. – Попросил я.

Кабал кивнул, соглашаясь с моей просьбой, и первым пошёл в направлении кафе-ресторана. Мы уселись за тот же стол, официантки сразу же принесли нам еды и питья. Дрожащими руками я закурил и закрыл глаза. Я залез в свою сумку, достал блокнот с ручкой и засунул в карман штанов.

- Не тяни, Ник! Как отсюда выбраться?! – Не давая мне, успокоится, продолжала спрашивать Мия.

Кабал бросил на меня требовательный взгляд. Я затянулся самой большой затяжкой, что позволяли мои лёгкие, выдохнул дым, открыл глаза и потушил сигарету.

- Этот Город – это фантазия. – Выразительно сказал я.

- Это сразу было понятно. – Вставил Кабал.

- Нет, вы не поняли. Это УЖЕ сбывшаяся фантазия, - и Мия и Кабал раскрыли от удивления рты. – Это фантазия о фантазии. Представьте себе, что когда-то очень давно жил человек, который хранил в себе мощные и не раскрытые способности одного из Видов плюс он ещё имел колоссальную власть над реальностью. В один день он зажёгся мечтой, чтоб существовал живой Город. Но существовал не в нашем мире, а вне него. Чтоб он наведывался во сны и поражал своей красотой, чтоб люди часто грезили о нём. Все Наблюдающие выпустили этого человека из виду, не смотря на его власть. Они не почувствовали угрозы для баланса мира от его желаний. Баланса для Реального, Настоящего мира. Этот человек хотел, чтоб Город обладал душой, – я выразительно жестикулировал не в силах совладать с эмоциями. – То есть, чтоб он был жив. Таким он и воплотился. С разумом, с душой, с сердцем. Живой. И как любое живое существо, он постоянно совершенствовался, улучшая свои способности. В один день Город захотел воплотиться. Воплотиться По-Настоящему, понимаете?! – Я окинул своих слушателей взглядом и потянулся к стакану с водой.

- Но это почти невозможно! – убеждённо заявил Кабал. – Фантазия не может сама воплотить себя без посторонней помощи насколько бы могущественная она не была. – Он достал свои курительные принадлежности.

- Ты прав. Именно поэтому мы здесь. – Ставя стакан на место, выговорил я.

- Ч-что?! – Встряла Мия.

- Да-да, - я вздохнул и продолжил. – В первый раз, когда мы оказались в Городе поодиночке, он проверял величину нашей энергии и силы. Он думал, что впитав нас в себя и используя нашу энергию, он сможет воплотиться, - Мия слушала, мои слова часто моргая. – Но когда мы все оказались здесь, он понял, что этого недостаточно.

- И что теперь? – Наклонив голову набок, спросил Кабал.

- Неужто мы так и останемся пленниками, у которых нет ни малейшего шанса выбраться? – Мия подпёрла одной рукой подбородок, а другой, держа в ней ложку начала, лениво ковырять мороженное.

- Всё намного сложнее, - я покачал головой и усмехнулся. – Мы поможем ему воплотиться! – Шокированные и сбитые с толку Кабал перестал дышать, Мия уронила ложку, и они уставились на меня.

- Это невозможно! – Откашлявшись, сказал Кабал.

- Значит, придётся доказать обратное. – Мои глаза блестели.

- Но Ник, даже если мы постараемся. Даже если мы очень постараемся, это всё равно останется невозможным. – Мия подняла ложку, зачерпнула верхушку мороженного и отправила её в рот.

- А кто нам мешает совершить невозможное?

- К чему ты клонишь, Ник? – Спросил Кабал.

- Город принёс свои извинения, но он вынужден оставить нас в заточении. Поймав ещё несколько представителей наших Видов и впитав нашу силу, он уверен, что сможет благодаря этому воплотиться. Но он не знает, сколько может продлиться пока кто-нибудь следующий окажется пойман. Я предложил альтернативу – он нас отпустит и предоставит ещё кое-какие услуги, а мы поможем ему воплотиться в реальность.

- И как же мы это сделаем? – Мия критично подняла бровь.

- Воспользовавшись способностями этого города, - коротко ответил я улыбаясь. – Это его мир, и всё, что происходит здесь, подлежит его контролю.

- А что дополнительные услуги из себя представляют? – Любознательно спросил Кабал.

- Убежище от Ищущих, впитывание опасных людских фантазий, желаний и мечтаний. Город согласен помогать, согласен оберегать, согласен встать на нашу сторону.

- Он это может? – Недоверчиво спросила Мия.

- Он может намного больше. Помните темноту, через которую нам надо было пройти, чтоб попасть сюда? Это защитная оболочка города, которая его охраняет и которой он может пользоваться, как заблагорассудится.

- Допустим, - Кабал принялся чистить трубку.- Вернёмся к его воплощению. КАК ты собираешься это сделать?

- Здесь рождается начало самого интересного. При помощи города мы создадим своих двойников, копий. Сделаем их живыми в рамках этого города со всеми нашими задатками и способностями, сами разовьём их силу внутри них. После этого я поглощу их как любую другую фантазию, с которой я сталкивался. А энергию от их жизней отдам городу. – С довольным видом я потянулся к сырному пирогу.

- Стоп! – Кабал сморщился, представляя себе эту картину. – Отбросив детали, отбросив подробности, отбросив вообще всё и представив, что всё получится, так как ты говоришь, энергии от наших копий городу всё равно не хватит!

- Каб прав. – Мия смотрела на меня в ожидании продолжения.

- Я это знаю, тут начинается нереально-невозможная часть. Нам надо уговорить Крааса помочь. – Почёсывая короткую бороду, сказал я.

- Забудь! Это даже больше чем нереально и невозможно, - Кабал опустил взгляд. – Краас никогда не пойдёт против своих принципов.

- Увы… - Добавила Мия.

- У нас есть шанс. Ты сохранил письмо от Райна? – Кабал кивнул. – Отдай его мне, пожалуйста, - он достал письмо из кармана брюк и протянул мне. – Но нам нужен не только Краас, нам ещё нужна Кана, - добавил я, принимая письмо из рук Кабала. – Надеюсь, Краас успел её хоть чему-то обучить за эти дни, - взял стакан стоящего на столе сока и выпил его залпом. – Пойдёмте, расскажу остальное по дороге. – Я поднялся и зашагал, направляясь к перекрёстку восьми дорог. Кабал и Мия шли радом со мной. Я рассказал, что все эти существа, которые ходят вокруг – воплощенные мечты и желания Города. – Он очень желает быть заселённым, обжитым и чтоб по его улицам ходили люди. – Утвердительно сказал я.

Я рассказал, что эта красочная улица является «Сердцем» Города, здесь сконцентрирована большая часть его силы и энергии. Этот Город почти безграничен в размерах. Мы никак не сможем воплотить его всего, но он может перевести свою сущность на отдельные улицы, которые ему милей всего, но даже это огромные масштабы, но с этим у нас уже есть шанс справиться. Мы воплотим по определённой части улиц в каждом городе Реального мира, распределив его всюду и так, чтоб люди этого не заметили. Вряд ли кто-то обратит внимание. С нами так всегда, когда происходит что-то чудесное или невозможное мы отнекиваемся от этого и разворачиваемся к нему спиной со словами «показалось», «видимо я не туда попал», «странно…». Пока мы шли, я рассказал по пунктам о придуманном мной плане. Во-первых, мы создадим наших копий. Мой двойник должен быть создан идеально, он должен быть подобным мне во всём, особенно, как и я, он должен обладать властью Желания. Копии Кабала и Мии могут быть не точными, главное чтоб они несли в себе их же потенциал. Во-вторых, мы создадим для них мир, создадим ложные воспоминания и заложим в их подсознание неосознаваемые грёзы об этом городе. В-третьих, нам нужно наполнить их жизни таким множеством чудес, различных ярких происшествий, чтоб они забыли обо всём, чтоб они не думали ни о чём другом, кроме как о нас, о городе и чудесах. В-четвёртых, очень важно, особенно, что касается моего двойника, чтоб он желал этих происшествий-чудес больше чем жизни. В-пятых, есть только одно место, где я смогу их впитать без лишних усилий и затруднений – это «Сердце» Города.

Мы прошли мост и вошли через огромные, тяжёлые ворота в переливающегося цвета замок. Оказались в огромном зале, стены и потолок были расписаны в разноцветных фресках разного жанра и стиля, пол был выложен сине-зелёного цвета мраморной плиткой. Кое-где на полу и на стенах висели шкуры совсем незнакомых животных. В одном конце зала находился чёрного цвета железный камин очень внушительных размеров, недалеко от него, в углу был огромный комод из красного дерева, он стоял на четырёх железных ножках чёрно-золотого цвета ассиметричной формы. Посередине зала находился небольшой стол белого цвета, на котором стояло три фарфоровых чайника, три чашки на блюдцах и плетёная корзинка с обильной наличностью пирожков. Вокруг стола стояли три огромных кресла-качалки красного цвета с чёрными узорами.

- Так как мы это начнём? – Осведомилась Мия.

- Не волнуйся, милая, всё уже началось, – весело ответил я, смотря на камин и любуясь сине-красным пламенем, танцующим в нём. – Пока мы тут отдыхаем, Город создаёт наших копий, используя свою и заимствуя нашу энергию, поэтому мы можем ощутить небольшую слабость. - Я залез в карман, достал блокнот, ручку и открыл уже на привычной странице.

«Сущность улетела птицей вечного полёта»

После написания я закрыл блокнот и поспешно сунул его обратно.

- Я не могу вообразить, как это будет. – Сказал потянувшийся к чайнику Кабал.

- По большей части наша участь – это игра. Вы должны будете играть как самые виртуозные актёры. Наполните их сознания такими красками, о которых ни они, ни даже мы мечтать не смели, - я отвёл взгляд от камина. – Говорите на разных языках, создавайте эффектные появления и уходы. Неожиданные и непредсказуемые поступки тоже очень хорошо сбивают с толку. А сейчас, - я встал и прошёлся через зал к лестнице на второй этаж. На больших серо-зелёных ступенях с чёрными крапинками лежал свёрток карт, я поднял его и зашагал обратно. Мы убрали всё со стола и поставили на пол, предварительно разлив содержимое чайников по чашкам. Я разложил первую карту. – Вот этот кусок, - обвёл пальцем маленький кусочек территории на карте. – Эту часть город переделает наподобие какого-нибудь огромного района или маленького города. С рекой, парками, транспортом, магазинами, людьми и так далее, - я убрал эту карту и положил следующую. – Вот, здесь вы можете чётче разглядеть эту часть.

- И где же будет старт? – Пристально разглядывая карту, спросила Мия.

- Здесь и здесь, - указательным и средним пальцем я указал на разные точки на карте. – Кафе, через которое мы сюда попали, будет вот здесь. Между двумя этими точками.

- Откуда начнём мы? – Кабал оторвал глаза от карты.

- Решайте сами. Но город хочет, чтоб вы чаще наведывались в это мистическое кафе. Мия, ты можешь прикинуться её владелицей и ещё, - я отошёл от стола с картами, подошёл к громоздкому комоду в углу зала, открыл шуфлядку, достал оттуда журнал, держа его в руках, я вернулся к столу и протянул его Мие. – Тебе придётся поработать продавщицей в киоске, вот здесь, - я ткнул пальцем в карту. – И заставить моего двойника приобрести это.

- И что же это? – Мия взяла у меня из рук журнал.

- Это то, что запутает его ещё больше. Этот журнал творение этого Города. Журнал, который предсказывает возможное будущее.

- Очень полезная вещица. – Кабал посмотрел на журнал.

- Продолжим, - решительно сказал я. – Каб, ты обустроишься в парке, - согласившись, он кивнул. Я осмотрелся назад и остановил взгляд на красных креслах, на которых мы недавно сидели. – Хм. Пожалуй, добавим ещё смесь пороха с бензином в огонь, - Кабал и Мия посмотрели на меня. – Отправим кому-нибудь из наших воплощённых копий такое кресло, то есть, копию этого кресла и наделим его каким-нибудь свойством, например, чтоб оно вносило ясность в их мысли.

- Ты хочешь их запутать или свести с ума? – Саркастически усмехнулась Мия.

- Я хочу, чтоб они ничего не понимали.

- За это переживать не стоит, - уверенно сказал Кабал. – Ведь мы всегда будем рядом с ними, а путать мы умеем.

В наших сознаниях раздался тяжёлый гул, это смеялся Город. Он радовался, предвкушая дальнейший театр. Он сообщил, что наши копии готовы и можно начинать в любой момент. Не смотря на то, что всё будет происходить не с настоящими людьми, а с нашими копиями, всё должно быть проделано именно так как с настоящими и реальными существами. Кабал должен воссоздать ритуал посвящения в Наблюдающие для своей копии созданной по его подобию. Для этого он вместе с Городом создали точную копию лабиринтов улиц переплетающихся между собой, как в настоящем Городе Теней, где должен происходить такой ритуал. Миина копия должна набраться сил и создать свою реальность. Своего рода проверка, перед тем как стать настоящей Путешествующей. А мой двойник должен выдержать болезненное посвящение с вырыванием сердца и стать Проживающим. Город позволил Мие и Кабалу свободно блуждать вне его территории, приходить и уходить. Так же он наделил их невероятными способностями перемещения в рамках своих границ. Я с городом условились, что я останусь пленником, однако это не угнетало меня, я знал, что это ненадолго. Все неприятные моменты закончатся, так же как и хорошие, так же как и любые другие, так же как и все, а моменту моего заключения осталось совсем недолго. Сейчас главное лишь одно, на чём стоит сосредоточиться – учесть всё. Кабал решил обустроиться в парке. Он попросил город создать в самом его центре алую церковь с множеством различных символов религий. В самой большой шуфлядке комода появилась сложенная там мантия, которая была бережно завернута в прозрачный целлофановый пакет. Кабал облачился в неё и с виду стал ничем не отличаться от служителя церкви.

- Amat victoria curam! (Победа любит терпение! (лат.)). - Подняв указательный палец, важно сказал он.
Мия уже поняла свою роль. Играть хозяйку кафе-ресторана и продавщицу в киоске. Она хитро улыбалась, представляя в своём воображении эту картину. Моя роль была проста – следить, ждать и вносить коррективы, стараясь не удаляться от «Сердца» Города.

Мы улыбнулись друг другу и начали.

Воплотился мой идентичный двой-Ник, копия Кабала – Артём. Я попросил город создать две копии Мии, предчувствуя, что от неё будет толк и польза, воплотились Карина и Юля. Пока Кабал и Мия придумывали воспоминания для своих копий, я послал своему двойНику сон о том, как он гуляет по одинокой дороге в пространстве, надеясь, что он поверит в реальность этого сна и что с этой дорогой его связывает гораздо больше, чем просто игра воображения.  Город специально создал копию улицы «Сердца», только она была тёмная, безлюдная, пустая и очень спокойная. Каждая из копий должна хоть раз прийти сюда добровольно, тогда эта улица их запечатлит, а поглотив эту улицу, Город сможет перенести их на настоящую улицу «Сердца» в любой момент, когда они будут готовы.

Я бродил по «Сердцу» Города внимательно рассматривая всё, что находилось на этой улице. Я остановился и прислушался к звукам, наполняющим это место. Расплылся в блаженной улыбке, залез в карман, достал блокнот, ручку и дописал последнюю строчку.

«Возможность предстала дверью всевидящего ока»

Я был доволен и решил поделиться своим творением с другими. Вырвал листок из блокнота, свернул его вдвое и, держа в его в руках, зашёл в один из множества домов на этой улице. Дом был голубого цвета, одноэтажный, всего с одной комнатой, внутри всё было одного цвета, стены, потолок, пол и сливалось в глазах. Посередине на подставке стояло большое зеркало. В его отражении по ту сторону я увидел созданного Городом и Кабалом – Артёма.

- Здравствуй Артём. – Невесомо произнёс я. Отдал ему своё четверостишье, написанное на листке блокнота, и вслед дал напутствие. Развернулся, и довольно улыбаясь, я вышел из этого дома.

На улице меня ждал крупный овальный стол белого цвета. Город позаботился, чтоб мне было комфортно проводить время внутри него. Около стола стояли три уже успевших понравиться мне красных кресла. Я упал в одно из них и осмотрел стол. Множество видов блюд и напитков желали быть опробованными мной. Потирая ладони, я представлял магический вкус каждого из этих блюд. Я бросил взгляд в сторону и увидел, что в метрах восьми от меня вблизи уже другого дома, розово-красного цвета, стоит железная вешалка в виде маленького дерева, на которой висел белый костюм, аккуратно запакованный в полиэтиленовый прозрачный пакет на молнии. Голос города, раздавшийся в моей голове, сказал, что это для меня. Я поблагодарил его, но одеть решил после того как набью свой желудок, чтоб ненароком не испортить белизну каким-нибудь коричневым пятном упавшего на него куском мяса или шоколада. Чтоб не обделить внимание и не одно из блюд, я решил опробовать каждое по маленькому кусочку, тогда все будут довольны. И блюда от того, что все были опробованы, и вкусовые рецепторы от изобилия ощущений стольких вкусов и я от того, что сыт. Я придвигал к себе тарелки разных размеров, форм и цветов, отрезал по одному кусочку, отправлял в рот, отодвигал эту тарелку и брал следующую. Бифштекс, стейк, куриное фрикасе, шашлыки (куриный, свиной, бараний) , форель, треска, судак, блины (с сыром, с вареньем, с бананами и шоколадом), гренки с яйцом и с сыром. Я отодвинул последнюю тарелку и почувствовал, что сейчас лопну.

- Чревоугодие – это грех, сын мой! – Послышался голос Кабала. Он вышел из двери дома сбоку от моей правой руки как раз где на вешалке висел костюм.

- Вижу, ты сжился с ролью, - я потупил на него взгляд. – Святой отец. Присаживайся, угощайся. Всё очень вкусно, но слишком много.

- Это всё оказалось довольно весело. Чувствуешь себя марионетчиком. Так же дёргаешь за ниточки и смотришь, как отреагирует марионетка.

- Как они там? – Поинтересовался я закуривая.

- Верят.

- Прекрасно!

- Тебя не хватает. Приходится следить за твоим двойником, помимо своего и смотреть, чтоб он не наделал того, чего совсем не нужно. – Усаживаясь, сказал Кабал.

- Ты подготовил теней?

- Тени остаются тенями, даже если они искусственные и выдуманные. Не волнуйся за них, они знают, что делать.

- Во мне затаилось не очень приятное предчувствие и в Городе тоже. – Я поднялся из-за стола подошёл к вешалке и снял костюм.

- Пока это остаётся предчувствием - я спокоен. – Отозвался Кабал, отрезая себе кусок блинов с бананами и политыми шоколадом.

- Как Мия?

- Как всегда, - облизывая вилку, ответил он. – Играется.

Я подошёл к одному из кресел и сложил на нём костюм, снимая его с вешалки. Оценивающе осмотрел эти белые одеяния, восхищенно улыбнулся и начал переодеваться.

- Ник, позади тебя появились ещё подарки. – Кабала заинтересованно глядел на большое появившееся за моей спиной зеркало.

На одном из углов зеркала висел белый цилиндр, а у подножья стояли белоснежные туфли. Я надел костюм, подошёл к зеркалу, надел туфли, взгромоздил на голову цилиндр и развернулся с Кабалу.

- Ну, как?

- Ты похож на волшебника из сказки. – Осматривая меня, снизу вверх ответил Кабал.

- Ха! – усмехнулся я. – А как ещё я должен выглядеть внутри фантазийного Города? Это и есть сказка. – Я позировал перед зеркалом и любовался своим отражением. Подходит и нравится, подумал я.

Кабал вытер рот салфеткой, поднялся из-за стола и растворился за дверью тёмно-бежевого цвета дома находящегося на противоположенной стороне улицы. Пока я любовался собой, Город пробил звучную тревогу в моей голове. Я торопливо развернулся от своего зеркального двойника пытаясь понять, что происходит. Не получалось разобрать гвалт Города внутри моей головы, все слова сливались, но я знал, что моё предчувствие теперь обоснованно и надо что-то срочно предпринимать.

- Покажи мне! – Вспыльчиво прокричал я и вбежал в открывшуюся предо мной дверь розово-красного дома. Я бросился по винтовой лестнице, перепрыгивая через две ступени и подтягивая своё тело правой рукой за перила. Предстал перед открытым окном. За окном была темнота, небо было в трещинах, которые становились всё длиннее, глубже, больше. Внизу на входной лестнице я увидел своего двойНика, спокойно курившего и любовавшегося на рушившийся мир.

- Что происходит?! – Взволнованно спросил я. Город ответил, что темнота действует как защитная оболочка, но когда Городу угрожает опасность из вне, темнота поглощает его отдельные части, проглатывая при этом всё, что на них находиться. Город убедил меня, что он справится с опасностью, но ему нужно время, а темнота ждать не станет.

Когда я обучался у Крааса, он рассказывал, как можно воплощать фантазии, желания, но ещё он рассказал мне, как можно воплотить себя самого во что-нибудь, в кого-нибудь другого. Я ни разу не проверял его слова в действии, но сейчас у меня нет выбора. Я лёг на пол, вытянул ноги и прижал их вместе, руки лежали вдоль туловища. Я дышал, собирая всю возможную силу своего разума. Я отлично понимал, что это невероятно сложно и если что-то пойдёт не так, то я смогу распрощаться со своей жизнью. Я безвозвратно могу утратить разум и сознание. Дышу глубоко и быстро, ускоряя пульс и сердцебиение. Через открытое окно я мог расслышать, как ползёт темнота. Немедля я открыл глаза и ударил ладонями об пол. От удара моё тело подлетело в воздух на несколько метров. Невесомо приземлившись, я осмотрел тело. Я – тень. Стать тенью значит знать всё обо всех остальных тенях, быть со всеми и быть единой частью их, знать, о чём они думают и о чём их мысли. Я знал, что одна тень уже навещала моего двой-Ника, знал, о чём она говорила, знал, что другая навестила Артёма и что они готовятся к его посвящению, как и Кабал. Алая церковь была пуста, и некому отворить её двери. Я плавно проплыл вниз по ступеням, снял с двери тяжёлый засов и распахнул двери. Я знал и понимал для чего мой двойник пришёл сюда. Проводить ритуал по его перевоплощению в Проживающего было рано, но раз уж я рисковал собой ради него и он сам, по своей воли здесь и сейчас оказался, отступать было поздно. Я проплыл на скопированную городом «улицу сердца» и издал звонкий кличь теням, чтоб они подготовились. Появился мой двойНик. Я с интересом осматривал его, он напоминал меня не только внешним видом, сейчас он таков каким я был когда-то. Когда-то, когда я был обычным. Его внутренняя сущность была потерянна в огромном числе обрушившихся на него происшествий. Только две вещи могут ввести в настолько сильное состояние замешательства и растерянности, первое – огромное количество незнакомых людей, второе – такое же обилие необъяснимых событий, а если они объединятся…

- Считай, что отмычку в этот мир тебе предоставили. – Сказал я серьёзным тоном.

Мои глаза засветились ярко красным светом, я увидел, как Ник-двойник отшатнулся, увидев это. Но другие тени успели окружить его и схватить крепчайшей хваткой. Я обошел своего двойНика и пробил его туловище насквозь, извлекая его сердце. Проживающие не должны иметь сердце. Они  не должны сопереживать, не должны чувствовать. Я противоречил этим правилам только из-за силы своего желания. Надеюсь, у моего двой-Ника хватит силы проделать тоже самое. Я оставил его истекающее кровью тело лежать здесь, попросив теней, переместить его в главный зал церкви, а сам направился на настоящую улицу «Сердца», но для начала мне надо было вернуть себе прежний облик. Я снова поднялся на второй этаж и улёгся на его полу. Это одно из правил Воплощающих, перевоплощения должны происходить в одном и том же месте. Предстояло воплотить себя обратно. Вернуться всегда намного сложнее, точнее это совсем не осуществимо. Краас меня предупреждал, что этим нельзя пользоваться никогда, только если необходимость дороже жизни. Во мне были некоторые способности Воплощающих, но с настоящими представителями этого Вида я не сравнюсь. Даже опытные Воплощающие, после того, что проделал я уже никогда не смогут перевоплотиться обратно. Я принял риск, и теперь настало время проверить какова его цена. Вернуться прежним невозможно из любого места, а из другой сущности вовсе нереально. Единственное, что я мог придумать, чтоб повысить свои шансы при обратном воплощении – это забрать часть сущности тени с собой. Я лежал, замедляя дыхание, замедляя ритм сердца. Концентрация должна быть идеальной, сознание - кристально чистым. Это одно из тех мгновений, когда одна из малейших помарок – фатальна. Я пытался сделать всё правильно, но у меня не хватало сил. Я попробовал ещё раз и напряг разум до предела. Ощущения перевоплощения, наверное, похожи на ощущения гусеницы, выбирающейся из кокона в виде уже сформировавшейся бабочки. Я поднялся с пола и осмотрел себя. На мне опять красовались белые одежды, а тело обрело кости, плоть и кожу, но вмести с этим, на моей душе образовалась печать тени. И чувства, которые она производила, не были сладостными. Постоянно чувствовать бесконечное одиночество вечности. Очень холодное и одинокое чувство. Я прописал себе пару пощёчин призывая, прийти в себя своё сознание и поспешил выйти на улицу «Сердца». Меня встретил голос Города. Он произнёс, что сюда хотели прорваться несколько Ищущих, поэтому его защита активировалась до такого уровня. Однако, Город, заверил, что угроза устранена. По крайней мере, пока.

Я вернулся к столу. Чем чаще обстоятельства вынуждают меня рисковать собой, своей жизнью, тем больше я желаю повтора подобной ситуации. Опасность опьяняет и награждает зависимостью. Я потянулся к стакану стоявшего на столе ананасового сока. Есть всего два момента, когда можно узнать  и проверить свою истинную значимость и ценность – перед опасностью и перед смертью. С этими двумя мне приходится существовать и чем больше времени мы проводим вместе, тем неразлучнее мы становимся. Надеюсь, эта затея не примет ещё более крутых поворотов. Даже если всё пройдёт как надо, она и так с повышенным уровнем препятствий и сложности. Повороты мне совсем не нужны, подумал я, начиная понемногу приходить в себя. Я прогуливался по улице «Сердца» стараясь успокоить течение беспокойных мыслей. Результат был не очень, но он был, а в сравнении с ничем, это намного больше. Я остановился и сел на бордюр возле красно-серого дома. Переживать о чистоте своих белых одеяниях не стоило, Город держал себя в идеальной чистоте, даже увидеть в нём хоть одну пылинку не подставлялось возможным. Он был очень опрятным, если так можно сказать о городе.

Дверь красно-серого дома позади меня отворилась. На улицу торопливо вышел Кабал.

- Как тебе в голову пришло проделать Это?! – Укоризненно спросил он и, не дожидаясь ответа, продолжил. – Ты хоть подумал о последствиях?! Даже Краас не проделывает такое, а ты не он. Ты не всемогущ, Ник!

- Как видишь всё вышло не так плохо. Я жив. – Я поднялся и повернулся лицом к Кабалу.

- Метка тени не исчезнет, - хмуро сказал он, искоса глядя мне в глаза. – Тебе придётся жить и постоянно чувствовать эти ощущения безграничного одиночества и тоски.

- Я не мог допустить провала. Если бы я этого не сделал, то все старания пришлось бы признать никчёмными. Город потратил огромное  число запаса своей энергии, чтоб создать и воплотить наших копий. Как бы мне здесь не нравилось, но перспектива провести тут несколько десятилетий в ожидании, пока он сможет восстановить свои силы, чтоб потом повторить всё сначала… Я не согласен, - я вздохнул и улыбнулся спокойной улыбкой. – Избавь меня от нотаций. Как они поживают?

- Мия тебя разорвёт на мелкие кусочки, растопчет и подожжёт, а пепел, который останется она, растопчет ещё раз, – Кабал качал головой и снисходительно улыбался, представляя себе эту картину. -  Они. Мия следит за своими двумя, а я за своим. Они верят. Полагаю, это главное. Они верят во всё, что мы говорим.

- Я хочу поглядеть на твоего приспешника. – Ухмыляясь, заявил я.

- Хм, - Кабал прикинул в уме, где сейчас его копия. – Я оставил его, чтоб он сам выбрался из Миеной Кельи. Наверняка, он уже справился с этой задачей и скоро сядет в автобус, чтоб доехать до алой церкви, чтоб найти меня.

- Что же, святой отец, навещука я его, – я зашагал к двухэтажному бледно-синему дому в десяти метрах от меня. – Перенеси меня. – Шёпотом попросил я Город.

Дверь отворилась сама, когда я приблизился, так же как и закрылась за моей спиной, когда я сделал ярый шаг через порог дома в автобус. Это была начальная точка отправления автобуса. Я занял одноместное сидение около окна, недалеко от водителя и начал изумлённо рассматривать какой мир создал и представил Город для наших копий. Для этого плана. В общественном транспорте у меня было два излюбленных места, одно я занял сейчас, но когда все места уже оккупированы, я предпочитал стоять точно в середине. Оттуда открывался очень интригующий вид. Можно разглядеть всех с обеих сторон, можно разглядеть их эмоции, можно разглядеть их чувства, а если приложить больше усилий, то можно, то можно разглядеть и их мысли. Пейзажи за окном ничем не отличались от настоящего мира. Я не нашёл ни одной неточности, не смотря на то, что я очень придирчиво и детально всё осматривал. Даже созданные и выдуманные Городом люди, которые заполняли этот выдуманный мир ничем не отличались от настоящих. Они все были индивидами со своей индивидуальностью. Каждый из них не похож ни на кого другого. Меня поразила точность, с которой Город создал всё вокруг. Автобус остановился и открыл двери. В него вошёл Артём, которого тени прозвали Аджем. В нём чувствовалась сила Наблюдающего. Я очень аккуратно повернулся и оглядел его, стараясь, чтоб он меня не заметил и не узнал. Сначала он сидел позади меня, но потом пересел на другое место. Сел напротив молодого парня и начал читать его жизнь. Я искоса наблюдал за его действиями. Адж закончил читать мальчика, вышел на остановке и направился через парк в церковь, как и предположил Кабал. Я обрадовался, что всё пока протекает довольно хорошо и улыбнулся спокойной бесцветной улыбкой.

- Забери меня. – Смотря в окно, попросил я у Города. Автобус тут же остановился и открыл свои двери. Я шагнул.

Шагнул снова на улицу «Сердца» через тот же порог бледно-синего дома, через который уходил. Моя прогулка по этой дороге продолжилась. Я опять подошёл к перекрёстку восьми дорог, развернулся и зашагал обратно. Нет, провести здесь двадцать, тридцать, сорок или более лет я не смогу. Ошибки недопустимы. Я шел, глядя в плоский асфальт, и вдруг остановился.

- Я хочу забрать одну из копий Мии себе. – Тихо сказал я Городу.

Он долго молчал, я ощущал, что он думает, тяжесть его мыслей разливалась в моём сознании. Наконец, он дал согласие. Я радостно хлопнул в ладони и попросил Город о чистых визитных картах. Пройдя пару метров вперёд, на асфальте я обнаружил небольшую коробку, в которой было около сотни визиток. Я достал одну из них, так же достал из кармана ручку. Пока я стоял на месте и думал, что написать, кто-то сильно толкнул меня в спину, я пошатнулся, но смог устоять на ногах. Восстановив равновесие, я обернулся и меня встретил удар правой ладони Мии.

- Ты совсем из ума выжил?! – крикнула Мия, потирая руку. – И из чего у тебя лицо? Из бетона? Больно!

- Кабал говорил, что именно такая и будет твоя реакция. – Смеясь, произнёс я, ощупывая место, куда пришлась пощёчина Мии.

- Я бы тебя казнила саморучно, но мне пора возвращаться. – Мия посмотрела на меня суровым взглядом.

- Кто из твоих копий тебе кажется более способной?

- Хм, - Мия задумалась. – Пока ещё рано судить, они ещё не создали своих реальностей. Но по духу сильнее Карина. Мне нравится её черта, которая требует везде и всему находить истинную причину. Желаешь взять кого-то из них под свою опеку?

- Хочу воплотить одну из них в реальность.

- О да-а-а-а-а, – критичным тоном протянула Мия. – Не надейся, что это получится. Хотя… - вид Мии принял серьёзное выражение. – Ты уже не раз доказывал, что ни надежда, ни удача, ни счастливый случай тебе не нужны для того чтобы совершить что-нибудь невообразимое. Может и на этот раз всё у тебя выйдет, - Мия развернулась и зашагала к открытой двери зелёного дома. – Если ты хочешь выбрать одну из них, то выбирай Карину. – Добавила, она не оборачиваясь.

Я посмотрел, как Мия скрылась за дверью. Посмотрел на пустую белую картонку у меня в одной руке и на ручку в другой.

«Причина происходящего – правильный ход мысли.
Ник»

- Передай это ей, пожалуйста. – Попросил я Город и положил карточку на асфальт. Мне ничего не оставалось, как ждать. Ждать пока при помощи Кабала и Мии всё приготовления подойдут к концу. В момент ожидания время почти останавливается, оно смеётся и играется, а сейчас, когда происходит очень важное событие, а я не в состоянии участвовать в нём, оно и вовсе остановится. И будет тянуться гораздо дольше, чем вечность.

Я вернулся к столу и упал в кресло. Стол был почти пуст, на нём стоял маленький чайник с горячим кофе и пепельница. Я налил себе чашку и закурил. Осушив целый чайник до последней капли, я посмотрел по сторонам, поднялся и снова зашагал к перекрёстку восьми дорог. По моим меркам Миены копии сейчас должны были начинать создавать свои реальности, и я должен быть там. Я выбрал дорогу, на которую указывала надпись указателя «Туда» и медленно направился по ней. Я попросил Город выпустить меня ненадолго и перенести в новорождённую реальность Карины. Он согласился, но я чувствовал его сомнения, они раздавались звонкими шумами в моей голове. Эта дорога отличалась от улицы «Сердца» и дороги к Замку. Она была усыпана щебнем, небо и всё вокруг было пустым и белым. От такого объема белого цвета начали болеть глаза, я сконцентрировал взгляд на дороге, по которой шёл, рассматривал камни под ногами, они были разных оттенков (светло-коричнево-белые, чёрно-бежевые, серо-коричневые). Когда созерцание камней мне тоже порядком надоело, я поднял голову и взгляд. На горизонте я заметил дверь и обрадовался, что такая экстравагантная прогулка подошла к концу. Дверь серого цвета с серебристой ручкой и узорами, напоминающими лианы. Не прилагая много сил, я надавил на ручку и отворил дверь. В лицо мне сразу врезался свежий и прохладный воздух. Озёра, реки, моря, океаны, пруды, ручьи. Я вошёл и бесшумно закрыл за собой дверь. Карины не было видно, я решил подождать её появления, сидя на песке около реки. Появление не заставило себя долго ждать, через несколько минут напротив меня стояла Каря и изумлённо рассматривала меня.

- Ник?! – Произнесла она, наконец, ломаным голосом.

- И да, и нет, - быстро ответил я. – Присядь рядом, я расскажу тебе историю, - Каря села около меня. – Ты ведь уже начала догадываться, что всё не так, как показалось сначала, что всё слишком искусственно и бессмысленно?

- Особенно после твоей карточки. – Она достала её из кармана и повертела ей, демонстрируя мне.

- Раз так, тогда приготовься, - не смотря на то, что я гораздо могущественнее, чем Карина, я был на её территории, а это значит, что здесь она намного опаснее и нельзя об этом забывать. На всякий случай я насторожился и подготовил себя к любым действиям. – Ты, Юля, Адж, Ник и этот мир, который ты знаешь – всего лишь копии. – Я пристально наблюдал за реакцией Карины.

- Что ты пытаешься мне сказать? – Непонимающе спросила она.

- Вы всего-навсего двойники, чью силу и энергию я должен впитать, чтоб сделать задуманное, - Карина медленно привстала и попятилась назад. – Но я здесь не за этим. Я хочу, чтоб ты выслушала моё предложение.

- Предложение?! Какое ещё к чёрту предложение?! – Истерично прокричала она.

- Хочу сделать тебя реальной! Выслушай меня, Карь, - я хотел успокоить её, пока не случилось ничего лишнего и непоправимого. – Я сделаю тебя сильнее, сделаю реальной, но ты должна согласиться на это сама.

- Почему ты выбрал меня? – Она снова опустилась на землю, но осталась на расстоянии от меня.

- Меня всегда привлекал Вид Путешествующих, а, по словам Мии, ты способнее своей сестры. – Пояснил я.

- И чего мне это будет стоить?

- Ты будешь мне помогать во всём. Станешь моей помощницей на долгое время. – Ответил я.

- Что для этого мне нужно сделать? – Холодно спросила Каря.

- Привести Юлю на «улицу Ника».

- Ты хочешь, чтоб я подставила свою сестру?! – Спросила Каря повышенным тоном.

- Она тебе не сестра, она вторая копия Мии.

- Всё равно это предательство!

- Может и так, но какова за это плата. Стать живой и настоящей. – Я улыбнулся краем рта.

- А если я откажусь?! – Тем же тоном продолжила Каря.

- Ты станешь частью меня и исчезнешь, - я поднялся с песка. – Твой выбор очень прост – жить и существовать По-Настоящему или стать одной из множества частиц энергии.

- И все вы…Кабал…Мия…ты…Вы все заодно? – дрожащим голосом спросила Каря. Я кивнул в ответ. – Быть реальной, настоящей, узнать правду или исчезнуть, - она попыталась улыбнуться. – Мой выбор очевиден. – Карина поднялась с песка и повернулась к реке.

- И каков же он?

- Я выбираю жизнь. – Легко произнесла она.

- Мудрое решение.

- С чего начать? – Глаза Кари начали поблёскивать.

- Тебе – стоять без движения. Сила всех Видов заключается в их разуме. Есть определённое число ступеней, которые отмеряют силу. Мы должны совершенствоваться, открывая и переходя на новые ступени. Сейчас ты на второй ступени, я постараюсь перевести тебя на следующую, на третью. – Пояснил я и приблизился к ней.

- Как? – Не веря мне, спросила Каря.

- Я уверен, что внутри твоего сознания есть желание стать сильнее, я смогу усилить его до такой степени, что оно мгновенно материализуется. На начальных ступенях это довольно просто и осуществимо. – Растолковал я.

- Согласна! – В предвкушении воскликнула Карина.

Я продел то же самое, чем уже занимался долгое время с обычными людьми, в реальном мире, которые приходили ко мне за воплощением желаемого, это не составило особого труда, и не затребовало много усилий. Каря мгновенно изменилась, в ней почувствовалась большая уверенность, которая окрепла. Сказав ей, что буду ждать их на «улице моего двойНика» я удалился из её реальности обратно в Город. Дорога, по которой я возвращался, была выложена кирпичами красного, синего, серого и чёрных цветов. Она пролегала через густой лес, деревья были высокие около ста метров и напоминали секвойи (отдельные экземпляры секвойи достигают высоты более 110 м — это одни из самых высоких деревьев на Земле. Максимальный возраст — более трёх с половиной тысяч лет). Только цвет листвы был не привычного зелёного цвета, а золотисто-серебряного. Я прошёл эту дорогу, не отрывая глаз от величественных деревьев, и подошёл к перекрёстку. Свернул на единственную дорогу, куда падала надпись «Там». Это дорога «Сердца». Я вновь вернулся к столу и собирался сесть в кресло, но меня отвлёк шум открывающихся дверей. Два дома стоявшие по разные стороны улицы, одновременно распахнули свои двери. Из одной вышел Кабал из другой Мия. Они подошли к столу, и я окинул их внимательным взглядом.

- Как? – Спросил я, усаживаясь в одно из кресел.

- Всё пока прошло хорошо, - ответил Кабал. – Я подчеркну слово Пока.

- У меня вопрос для тебя, - Мия тоже опустила своё тело в кресло. – Зачем ты сказал Карине, чтоб она притащила сюда Юлю? Я бы сама справилась с этим и без её вмешательства.

- Так как я хочу, чтоб в дальнейшем она была моей помощницей, я хочу знать, что она способна помогать мне. Это её проверка и испытание. Если она не справится, то я поглощу их обеих. – Спокойно сказал я.

Мия недовольно фыркнула и отвернулась. Кабал смотрел на небо. И тут в наших сознаниях раздался голос Города. Он был готов и призывал нас завершить начатое немедля.

- Какой нетерпимый городишка. – Недовольно произнесла Мия, улыбаясь и заставляя себя подняться.

- Если мы всё правильно сделали, - начал Кабал. – То первым сюда наведается твой двойник, затем Адж и девушки останутся тебе на сладкое. Готовься Ник, мы проследим, чтоб они не пришли раньше времени. – Кабал зашагал к открытой двери, через которую вошёл сюда, Мия проделала тоже самое.

Я ощущал приятный огонь внутри себя, как всегда когда любое тяжёлое и сложное занятие, дело, задание подходит к концу. Приближение конца в таком случае всегда дарило чувство самоудовлетворения, но только если всё получилось на славу. И я постараюсь, чтоб именно так всё и закончилось.

Прежде, чем совершить или сотворить что-нибудь, я любил прокрутить в голове все возможные варианты развития на пару со всеми последствиями, чтоб быть готовым к любому резкому повороту. Положительные, отрицательные, нейтральные все варианты проносились у меня в воображении. Специфическая игра в шахматы со своей жизнью. И сейчас, здесь, сидя на красном кресле у этого белого стола с чашкой кофе в руке и повисшей на нижней губе сигаретой, про которую уже забыл, я представлял себе сценарии дальнейшего развития. Даже самые нереальные, невозможные, несусветные. Уже с давних пор я привык к тому, что возможно всё! И если что-то пойдёт не так, то я сниму с себя скальп от разочарования и ощущения вины, что не предусмотрел один из вариантов. Уже слишком длинная дорога, усыпанная громадными валунами сложности пройдена и осталась далеко позади, чтоб сейчас допустить промах и вернуться к самому её началу для того чтобы пройти её заново.

В сорока – пятидесяти метрах от меня и стола, за которым я сидел, едва заметно исказилось пространство и сквозь него с каждой секундой стали всё чётче вырисовываться очертания и силуэты человека. Не сводя глаз с этого зрелища, я сорвал с губы прилипшую к ней сигарету, отрывая вместе с ней маленький кусок кожи, выпил глоток своего любимого кофе (последний раз, когда Город взгромоздил на стол чайник с кофе, он решил меня побаловать и вместо привычного напитка с кофеином, поставил моё любимое варево) и осознал, что я находился в нетерпении. В азартном нетерпении куража. Я смотрел, как в мою сторону шёл Ник-двойник и с каждым шагом, с которым он нерешительно приближался, улыбка на моих устах становилась всё длиннее и шире, а глаза блестели и светились ярче, чем я представлял возможным. Я мог поглотить его, как только он здесь появился, но я любил оттягивать и отталкивать желаемые моменты как можно дальше, и по осуществлению это давало им ещё более сладостный и приятный вкус, который почти сводил меня с ума от удовольствия.

Если бы Кабал и Мия не ввели моего двойНика в заблуждения, возможно, он и мог бы составить мне может и не равного, но хотя бы приемлемого противника с которым пришлось бы повозиться. Но сейчас он сидел напротив меня вдавленный в кресло и не в состоянии пошевелиться, лишь от одного щелчка пальцев. Не могу вспомнить, когда последний раз награждал кого-нибудь или что-нибудь таким жадным и искрящимся взглядом. Даже самая горячая страсть в сравнении с тем, что испытывал я, была бы всего лишь маленьким, тусклым и едва тёплым угольком в огромном пламени. Я должен отдать ему должное, хоть он и был обездвижен, он не потерял сознание как все остальные, на чью долю выпадала моя способность щелчка. Он даже мог собраться с силами и заговорить, хоть это и стоило больших усилий. После этого я сделал для себя вывод – если бы одна маленькая деталь нашего плана вышла из строя, то это повлекло бы выйти их строя деталь покрупнее и в конце, в этом кресле, где сейчас сидит мой парализованный двой-Ник, мог оказаться я.

- Я ничего не понимаю. – Выговорил через силу он.

- А ты и не должен ничего понимать, так уж я тебя создал. – Спокойно произнёс я.

Интерес к двой-Нику угас, эту партию в шахматы я выиграл. Мои глаза зажглись красным светом, я выдохнул весь воздух из лёгких мощным, длительным выдохом и стал заполнять лёгкие воздухом, унося вместе с ним сущность и энергию моего двой-Ника. Я сиял от счастья и радости после желанного осуществления данной ступени плана. Без промедлений около меня появился Кабал, а следом и Мия. Я сводил их к перекрёстку дорог, по которым успел поскитаться, показал им густой лес поразительно высоких деревьев, мы некоторое время поблуждали среди них, а затем я отвёл их на сюрреалистичную улицу щебня и её белого окружения.

- М-да, -  осматривая белые горизонты, восхищённо произнесла Мия. – Это место давит на психику. На ней могут возникать как агорафобия, так как кажется, что мы в очень просторном пространстве, как и клаустрофобия, так как может показаться, что мы, наоборот, в замкнутом пространстве, -  она остановилась и ещё раз обвела всё вокруг придирчивым взором. – И моё любимое – монотония! (функциональное состояние человека, возникающее при однообразии. Характеризуется снижением тонуса и восприимчивости, ослаблением сознательного контроля, ухудшением внимания и памяти). – Мия радостно подпрыгнула. – Это великолепно! Надо воссоздать подобное место у себя в «Келье».

Мы вернулись к указателю, в сопровождении весёлой радости Мии. Взошли на улицу «Сердца» и Город сообщил, что Адж уже в пути.

- Так, я прослежу за девочками. – Сказала Мия и растворилась за дверью ближайшего дома золотисто-бордового цвета.

- Я останусь на всякий случай поблизости. – Прикинул Кабал, выбрал для себя другую дверь дома, находящегося напротив и скрылся за ней.

Моим глазам вдалеке на горизонте улицы открылся вид появившегося там Аджа. Переполняемый жаждой продолжения, я торопливо направился к нему, махая рукой. Чем ближе я подходил к нему, тем сильнее чувствовалось его растерянность, смятение, неуверенность. Я заметил, как он подготовил себя к остановке времени, его глазные яблоки наполнились чёрным цветом, прикинув, что надо действовать быстро, я сконцентрировал энергию и пропал из поля его зрения.  Я знал, что он не сможет уследить за моими движениями. Через мгновение, я появился у него за спиной в присогнутом положении и щёлкнул пальцами. Я смотрел, как его беспомощное тело вдавливало в дом жёлтого цвета. Адж издал громкий крик боли, и как только волна давления ослабла, сполз вниз по стене. На ней остался чёткий, вдавленный отпечаток от его тела. Я любовался им, представляя, что в скором поглощу и его жизнь. От удара Адж потерял сознание, но сумел быстро прийти в себя. Я придвинулся к его уху, желая похвалить его и сказать, что если бы я замешкался всего на секунду, он бы был победителем этой партии. Хотя одна секунда в нашем деле это необъятное количество времени. Лишь тихо ухмыляясь, я отодвинулся, вставая во весь рост напротив него. Адж возмущённо кричал и агрессивно орал. Сейчас, после того как партия уже сыграна, в которой я опять одержал верх, я смотрел на него без интереса. Подошел и слегка присел около Аджа, положил руки ему на плечи и мгновенно начал впитывать его поток энергии в себя. Я видел, как быстро он слабел, я видел, как быстро он испарялся. После того как Адж полностью растворился во мне, я с облегчением закурил и опустился на тротуар. Послышался звук открывающейся двери серебряно-синего дома позади меня.

- Ты хорошо его понатаскал. – Не оборачиваясь, произнёс я.

- А чего ты ещё от меня ждал? – Самодовольно спросил, выглянувший из дома Кабал.

После короткого диалога Кабал опять спрятался за дверью, а я поднялся с тротуара и зашагал дальше по улице. Делая медленные и спокойные шаги, я достал из кармана пустую визитку и ручку.

«Впереди Кульминация.
Ник»

- Доставь это Карине, пожалуйста. – Обратился я к Городу, садясь на корточки и кладя визитку на асфальт.

Я знал, что Город нервничает, на улице «Сердца» это можно было прочувствовать намного сильнее, чем в других местах Города. Я предполагал, что Город волнуется из-за приближающегося конца всей этой большой игры, но оказалось, я заблуждался в своих выводах. Кто-то опять очень настырно пытался проникнуть в Город и темнота начала поглощать всё, пряча и защищая его. В недоумении я остановился, пытаясь сообразить и придумать, что сделать дальше, куда спрятаться, как завершить начатое, но мои попытки найти выход прервал гул Города, он заверил, что улицу его «Сердца» никогда не накроет темнота, и мы можем продолжать, главное, не дать последней копии ускользнуть. Я недовольно причмокнул и облизал губы, думая о том, что зачастую происходит именно так, как менее всего было бы желательно. Не дать Путешествующей, хоть и недавно обретшей свои способности убежать, задание не из лёгких, сравнимо с тем как сесть в инвалидное кресло и попытаться догнать самого быстрого бегуна в мире. Я ехидно улыбнулся.

Становится всё интереснее. – Выразительно сказал я и снова зашагал по улице.

Вальяжно вышагивая по левой стороне улицы, предо мной медленно отворилась дверь оранжево-коричневого дома. Ну что ж, последняя партия, подумал я и остановился. Через порог перешагнула Юля, она растерянно глазела по сторонам, не замечая, что я стоял всего в паре метров позади неё. Я ощущал её мысли. Мысли беспокойства, волнения, растерянности. Она гадала Как она здесь оказалась, Почему, Зачем и почему это место напоминало то, куда она хотела попасть.

- Это секрет, которого я тебе не открою! – Хитро сказал я.

Карина, которая появилась следом за Юлей, отошла от неё в сторону на пару шагов. Даже вымышленные узы тяжело предавать. Я понимал, что ей может владеть желание помочь своей «сестре», но видимо она осознавала, чем ей грозит эта попытка помощи, поэтому она просто осталась стоять в стороне. Никто  во мне ещё не вызывал столько сочувствия как Карина сейчас. Своя жизнь всегда будет дороже, чем чужая, даже если она всего-навсего является вымышленной, как у Кари, но то усилие, с которым она старалась подавить в себе желание к действию, разрывали мне душу.

Я только начал движение в сторону Юли, как она сорвалась с места, и сломя голову побежала по улице, дёргая каждую ручку двери на своём пути.

- Закрой их! – На бегу прокричал я Городу.

Скорее всего, Юля не замечала скорости, с которой она двигалась, но она была крайне быстра (вероятно, Мия не рассказала девушкам, что Путешествующие обладают самой высокой скоростью, как действия, так и реакций). Её скорость бега поражала, она совсем немного уступала мне, я преследовал ее, стараясь не отставать. Я чувствовал, что всё получится, что это партия будет тоже за мной. Не совладав с эмоциями, адреналином и прочувствовав на себе инстинкт охотника в полной мере преследующего дичь, я непроизвольно засмеялся. Она подбежала к одной из двери серого дома, которую не успел запереть Город, и резвым движением отворила её. Она могла шагнуть туда и раствориться в свою реальность, но путь ей преградила защитная темнота Города. Она замешкалась и потерялась всего на маленькую долю секунды, и этого мгновения мне было более, чем достаточно, чтоб нагнать её. Подкатом я захлопнул дверь перед её лицом и предстал перед Юлей. Справившись с адреналиновой бурей, я отдал себе отчёт, что энергия копий, которые я уже поглотил, сделает так, что мой обычный щелчок пальцев может с лёгкостью испепелить её до микрочастиц, а этого я не должен допустить. Я сделал четыре очень слабых щелчка, каждый из которых отнимал у Юли способность двигать конечностями. Она рухнула оземь, ударившись головой. К её состоянию шока теперь прибавилось лёгкое сотрясение и дезориентация.

- Вот и всё. – Присев около Юли, сказал я тихо.

Медленно обвёл вокруг её тела, впитывая её энергию, и когда с этим было покончено, я поспешно прижал руки, вокруг которых святилась красная оболочка к своей грудной клетке. Шах и мат, подумал я. Нежданно после того как энергия последней копии оказалась во мне и игра закончилась в мою пользу я ощутил грусть и обиду. Мне было грустно, потому, как я ждал большего от этих копий, большего сопротивления, большей борьбы, а обидно мне было за них. Хоть они были лишь выдуманными, снятыми с нас копиями, они были индивидуалами, которых я бы с большой радостью воплотил в реальный мир. Может, я тоже играю для кого-то такую же роль, как мой двой-Ник играл для меня и если это так, хочется верить, что я заставлю этого «кого-то» вымотать все силы, прежде чем он получит меня.

Карина медленно подошла ко мне, отвлекая меня от дальнейшего полёта размышлений.

 - Ещё одна жизнь – моя. Мне чуть не помешали завершить всё это дело! – Эмоционально обратился я к ней. Каря непонимающе потупила взгляд. – А, ну да, я ещё всё тебе расскажу.

Из двери одноэтажного дома бело-фиолетового цвета на улицу вышел Кабал с Мией и подошли к нам. Мы обменялись лёгкими невесомыми, ни к чему не обязывающему фразами и все вместе пошли вверх по улице, направляясь в кафе.

- Так вот как обстоят дела. – Удивлённо сказала Каря, осматривая всех нас, после того как я закончил свой разъяснительно-повествовательный рассказ.

Город вернул «потерянное кафе» на своё место, в самое начало улицы «Сердца». Но внутри него теперь стоял всего один большой круглый стол из красного  дерева, который возвышался над всем залом на полуметровой платформе. Город как всегда не жадничал и заставил весь стол закусками и напитками. Я с Кабалом медленно распивал вторую бутылку полусладкого красного вина. Он уже стянул с себя мантию-паллиум и одел свой костюм, в котором был изначально, когда попал сюда. Мия предпочла ликёр со льдом, а Каря склонилась к шампанскому, которое она вливала в себя с большим желанием.

- К этой ситуации подходит выражение – «из огня да в полымя». – Каря поставила на стол пустой бокал из толстого хрусталя розового цвета. – Я выбралась из выдуманного вами для нас мира и оказалась в запертой ловушке этого всемогущего Города, откуда нет выхода. – Кабал сидящий рядом с Карей по левую руку, наполнил её опустевший бокал и она незамедлительно отпила из него маленький глоток. – Печально. – Тихо вымолвила она, рассматривая пузырьки в бокале шампанского.

- Не согласен! – звонко произнёс я, поднимая бокал в воздух. – Выход есть всегда и если не мы, то кто-то другой обязательно его найдёт. – Я осушил бокал до последней капли и окинул всех присутствующих улыбкой.

- Говоря о «другом», ты имел ввиду Крааса? – Ехидным тоном спросила Мия и покосилась на меня.

Я слабо кивнул в ответ.

- Ты так и не рассказал нам своего плана о том, как ты уговоришь его сюда явиться, - Кабал допил свой бокал вина и без паузы снова его наполнил.

- Мне кажется, что его не придётся уговаривать. Но если он всё-таки откажется то передай, что я примкну к Ищущим и Райну или порежу вены от недостатка его внимания и обиды. – Я слабо засмеялся.

- Боюсь, это не затронет его необъятного сердца. – Насмешливо произнесла Мия.

- Попробовать стоит. – Отозвался я, сделав маленький глоток вина.

- Тогда я отправляюсь в путь. – Кабала залпом выпил содержимое бокала, поднялся с места и спустился с платформы.

Он встал напротив нас, расставил ноги, он ощущал поток привычной энергии и возможностей внутри него, Город больше не блокировал его перемещения, его лицо приняло довольное выражение, улыбка расплылась на нём, позволяя увидеть хищный оскал Кабала. Его глаза слегка залились чёрным цветом, с силой он ударил в ладони, вызывая дождь ярких искр, которые разлетелись во все стороны. Кабал исчез. К нему вернулись его способности, и он снова стал собой, приобретя прежнее могущество, сказал я про себя и улыбнулся. Но улыбка сияла не долго, когда вся затея с фантазийными жизнями только зарождалась, я заключил договор с Городом, что в случае успеха плана поглощения он отпустит Мию и Кабала, не смотря на то, как пройдёт его воплощение в реальность. В случае неудачи единственный человек, который останется здесь пленником – буду я. Мия виновато посмотрела на меня.

- Не переживай Ник, мы сумеем найти способ в случае чего. – Закурив сигарету на длинном чёрном мундштуке, подбадривала меня Мия.

- Я не переживаю, я размышляю. И желательно чтоб «случая чего» не было, - я посмотрел на Карю, её вид заставлял меня переживать больше всего остального.

- Знаете… - Нерешительно начала Карина, но её прервали шаги появившегося в углу Кабала.

Он молча приблизился к платформе, поднялся и сел за стол на тоже самое место между мной и Кариной, где сидел ранее. Кабал сидел, замерев на месте, как человек, который в любую секунду ждал взрыва. Только, то в ожидании чего находился Кабал, было намного опаснее любого взрыва. Встречи с Краасом часто производили такой эффект на людей, он в вводил в состояние внутренней тревоги и непреодолимого страха. Такое состояние часто возникает, когда перед нами существо, намного превосходящее нас, даже если присутствует уверенность, что это существо полностью на вашей стороне, само осознание его возможностей плюёт на эту уверенность и начинает танцевать нескончаемый танец с паникой и тревогой. Чувство бессилия. Чувство никчёмности. Чувство беспомощности.

Дверь в кафе отворилась во весь опор, первым ворвался порыв горячего сухого ветра. На пороге появилась Кана. Она шагала к платформе. На ней были оголяющие пальцы туфли на каблуке высотой в семь сантиметров, шнурки которых были завязаны в переплетении по всей длине лодыжек и голени, чёрная обтягивающая юбка чуть выше колена, белая рубашка с коротким рукавом и широким воротом, поверх которой был одет короткий красный корсет с чёрными шнурками. Её длинные кудрявые волосы были собраны в строгий хвост чуть выше затылка. Она успела сделать пару шагов, и за ней вошёл Краас. Как и ранее Краас был облачён в подобие мантии-накидки чёрного цвета (её можно представить, смешав в воображении тибетскую мантию лам, мантию католических кардиналов и одеяния рок звёзд восьмидесятых-девяностых годов). На мантии было множество металлических застёжек и ремней, на левом плече, так же как и по всей длине позвоночника имелись острые шипы. Мантия была прошита серебряной нитью тёмного цвета, которая постоянно играла на свету. Её рукава заканчивались немного ниже локтя, оголяя запястья на которых висели громосткие чёрные браслеты с серебряными шариками. На его шее, на толстой цепи из чёрного серебра висел крупный медальон с большим граненым камнем голубого цвета. Нижняя часть его тела была обличена в чёрную широкую, длинную юбку, которая слегка тащилась по полу при его шагах, на неё был одет ремень, из серебряной цепи, один край которого свисал почти до левого колена. Краас шёл босяком, ногти на его ногах и руках были чёрные, его длинные чёрные волосы были идеально уложены назад и ни один волосок не осмеливался выбиться из общего порядка. Краас был среднего роста, подтянутого телосложения, его кожа казалась слегка загорелой, на вид ему модно было дать чуть больше тридцати. Неизвестно сколько сотен тысячелетий он прибывал в этом внешнем облике.

Они приблизились к платформе и начали на неё подниматься по ступенькам. Глаза Крааса были закрыты, но я помнил насколько пугающие эти постоянно светящиеся бледно-голубые  бездны, которые способны разорвать реальность на живые кровавые куски плоти.

- Здравствуйте. – Робко поздоровалась Кана, присаживаясь около Мии.

Кабал вежливо поприветствовал её, Мия и Каря представились, а я доброжелательно кивнул.

Краем глаза я наблюдал как Краас поднявшись на платформу, медленно обошел стол, выбрал место параллельно моему на противоположенной стороне стола. Он успел опуститься, как перед ним появилась бутылка коньяка и глубокий пузатый бокал для него.

- Спасибо, это очень любезно, - голос Крааса как и тембр были спокойны, умеренны и даже приятны на слух. Но холод с которым этот голос пробирался под кожу и начинал обкалывать был очень неприятен. Краас потянулся к бутылке, откупорил её и плеснул себе коньяку, самую малость, достаточную лишь для того чтоб смочить язык. Он считал, что самый первый глоток, самый первый шаг, самый первый опыт, должен познаваться именно так – по чуть-чуть. Этот глоток должен быть самым вкусным, самым утонченным, самым тонким и самым краткосрочным. – Приветствую всех присутствующих здесь и этот Город, - он поднял бокал и очень медленно влил в себя коньяк. – Представь её, Ник, - он повернулся к Каре. – И поведай мне, по какой причине ты захотел меня здесь видеть. – Глаза Крааса оставались закрыты, но он мог видеть, может не так как при помощи глаз, но остальные его чувства настолько совершенны, что отсутствие одного из них легко заменялось. Поэтому без зрения он мог обойтись без труда.

Я сглотнул горький ком, сформировавшийся в горле, и залил его оставшимся в бокале вином, которое наполовину наполняло его.

- Это Карина. Она воплощенная нами и этим Городом копия Мии. – Я перевёл дыхание и хотел перейти к главному.

 - Я могу чувствовать этот Город, - Краас не стал ждать продолжения ответа в моём исполнении. – Я могу видеть его мысли, его желания. Я могу слышать зов его душевной тоски. Полагаю именно поэтому я оказался здесь, - Он говорил медленно и безэмоционально. – Я откажу тебе в просьбе Ник. – Краас поднялся с места.

- Вы обретаете Ника на заточение здесь, которое может продлиться всю его жизнь! – Слегка привстав, вскипела Мия.

- Со своими проблемами каждый должен справляться сам. Когда-то я и так помог вам, я обучал вас, чтоб вы были самостоятельны. Я обучал вас, чтоб вы никогда не сдавались и продолжали искать единственно верное, истинное решение, единственный правильный выход. – Краас зашагал в мою сторону по кругу вдоль стола. – Я сделал больше, чем было нужно. Больше я не нарушу баланса, и теперь я предоставлю вам самим найти выход. – Он прошёл мимо меня.

Я подскочил с места и ухватил его за чёрный браслет на запястье.

- Мы никогда не сдаёмся, независимо от уровня безнадёжности ситуации, - усмехнувшись, сказал я. – Даже в такой как эта, - я отпустил руку Крааса и он подошёл к платформе, спустился с неё и направился к входу. Я залез в карман. – И мне кажется, что выход мы уже нашли. У меня для вас кое-что есть.

Краас остановился, не дойдя до двери спиной к нам. Я вытянул из кармана письмо от Райна и, зажав его между двумя пальцами, швырнул его Краасу. Не поворачиваясь и не открывая глаз, он поймал письмо, вытянув руку, секунду он подержал его, затем скомкал и выпустил. Скомканное в комок письмо вспыхнуло ярким пламенем и растворилось в воздухе, не долетая до земли. Краас развернулся к нам лицом и открыл глаза. В этот момент весь мир этого Города сотрясся и исказился. Эта реальность с трудом выдерживала вес его глаз, чтоб не рассыпаться на крошечные кусочки. Краас вернулся на место за столом.

- Уши готовы выслушать томящиеся мысли твоего плана. – Он взял бокал и наполнил его коньяком, чтоб он закрыл дно.

- Я бы не привлёк вас, если бы речь шла только о моей жизни, вы это знаете, – Краас отреагировал на мои слова, играя желваками. – Здесь совершенно другая ситуация. Мы можем воплотить Город, который будет помогать, и стоять на нашей стороне. Вы должны оценить это! – Произнёс я с эмоциональностью в голосе.

- Оценить… - Краас смочил губы коньяком и направил на меня свои глаза. – Оценить значит сравнить одно с другим и, как правило, сравнивают хорошее с плохим. Этого я не могу совершить. Для меня плохое и хорошее стоят на одинаковом уровне. Ни одно из них не возвышается над другим. Вам это прекрасно известно.

- Ищущие набирают силу, - вмешался Кабал. – Это значит, Райн готовится что-то предпринять, и письмо было доказательством его решимости действовать. В этот раз была всего лишь разведка, но следующий может оказаться настоящим наступлением, - Кабал внимательно посмотрел на Крааса. – вы же понимаете, что может произойти.

- Предположения – не повод для поспешных действий и ложных выводов. – Краас сделал глоток побольше.

- Если вы переживаете за баланс, то он уже сотрясен и его каркас почти разрушен, - звонко высказала Мия. – Мы постоянно ведём борьбу с другими Видами ради вашего идеала, но такими действиями он недоступен. Зачем же вы отказываетесь от помощи, когда она может оказаться очень полезной и всего за такую малую цену.

- Падение каркаса баланса не освобождает меня от обязанности поддержки его фундамента. – В голосе Крааса начала появляться лёгкая раздраженность, от этого наши тела покрывались мурашками.

- Райн сделал ход. Теперь ваша очередь, - тихо сказал я, глядя в его глаза. – Остаться в стороне и ждать пока всё, над чем вы трудились, всё к чему стремились, всё за что сражались, будет раздавлено или самому пошатнуть стены своего идеала, чтоб в дальнейшем они стали шире, выше и крепче.

Краас не ответил, он поставил пустой бокал на стол и отодвинул его, затем поднялся с места, одна прядь его длинных волос упала на глаза, он медленно зашагал по платформе вокруг стола, его шаги были тяжёлые, но, не дойдя до спуска с нее, он остановился позади меня.

- Я воплощу Город. И воплощу её, - не глядя на меня, сказал он. – Но ответственность перед миром за последствия понесёшь ты. Это будет твоим бременем. Каждая жизнь, которая может быть погублена или искажена вследствие этого, будет лежать на твоей совести, на твоих плечах. Ты будешь связан с реальным миром сильнее любого другого существа, твоя жизнь будет навечно принадлежать ему, и ты никогда не сможешь отказаться от этого, - Краас возобновил ход к спуску. – А теперь пойдём. – На ходу сказал он.

Все сидящие за столом смотрели на меня. Четыре пары глаз и каждая из них извергала свои чувства – сострадание, жалость, сочувствие, соболезнование. Я проглотил горькую как яд слюну, поднялся и пошёл за Краасом. Остальные тоже поднялись и направились вслед за нами. Дверь кафе отворилась перед Краасом, он вышел на улицу «Сердца» и оглядел её. На его лице не промелькнуло даже света луча удивления или восхищения. Он прошагал около сотни шагов от кафе,  точнее восемьдесят пять, остановился и развернулся.

- Ник, ты знаешь что делать. Кана – позвал он начинающую Регулирующую. – Время проверить, что ты усвоила. – Она взволнованно кивнула Краасу.

Я отошёл от Крааса на пару десятков шагов и развернулся к нему лицом. Время настало, решение принято. Придумав этот план, я не предполагал, что его плата будет  столь велика. Мне всегда удавалось выходить почти сухим из воды, слегка замочив подошвы ног. В этот раз всё совершенно не так, в этот раз я не вышел из воды, я утопился в ней. Я посмотрел на небо, оно было ярким, безоблачным и голубым. Улыбнулся душевной улыбкой и прошептал про себя, что реальный мир, так же как и этот Город заслуживают чуда, даже ценой моих мук и страданий. Город был готов, он сконцентрировал свою жизненную силу на двенадцати миллионах улицах. Это был возможный максимум. Краас смотрел на меня своими глазами, но ощущение, которым они награждали, изменились. Это была настоящая надежда. Надежда в меня. Кана встала в стороне между мной и Краасом, она направила на нас руки открытыми к нам ладонями, закрыла глаза и через несколько секунд перед её ладонями образовались два плоских, ярких круга темно-фиолетового цвета, на каждом из них был чёрный символ – шестиконечной звезды (шестиконечная звезда (гексограмма) состоит из шести равных треугольников, что символизирует шесть дней творения). Кана была готова, она кивнула. Я начинал. Сконцентрировал силу разума, вытянул обе руки ладонями вверх и направил в них поглощенную мной энергию копий. Руки тряслись и горели от напряжения. Я материализовал энергию и был обязан удерживать её в виде трёх идеально круглых сфер разного цвета, которые висели и двигались в воздухе над моими ладонями, одна была чёрно-фиолетовая, другая оранжево-красная, третья сине зелёная, вокруг каждой из них быстро кружились два белых кольца. Глаза Крааса вспыхнули. Правой рукой он тщательно вычерчивал в воздухе круглую пентаграмму с пятиконечной звездой внутри (пентакль/пентаграмма – по представлениям философов древнего Китая, демонстрирует взаимодействие пяти основных элементов мира. (Дерево, огонь, земля, металл, вода)), которая моментально появилась перед ним на земле. Она была около метра в диаметре с множеством символов вокруг неё (трикветр (в бронзовом веке трикветр был одним из символов движения Солнца), чакра (Дхармачакра (или «колесо дхармы», «колесо закона») — это символ непрекращающегося круга рождений и смертей (самсары) в дхармических религиях. Три части колеса — ступица, спицы и обод - символизируют три аспекта буддийского учения: этику, мудрость и концентрацию), роза (эмблема весны, красоты, любви), альфа (Бог, первопричина, истина), Ом (способен взывать к глубинной энергии жизни, которая позволят преодолевать боль и обычный уровень самозащиты), треугольная звезда (часто встречается на кельтских крестах, символизирует вечность непрерывностью своей линии) и, т.д.) и светилась тёмно зелёным светом. Краас сделал шаг вперёд и оказался внутри пентаграммы. Он расставил шире ноги на самые края и медленно развёл руки в стороны. Задул сильный обжигающий холодом порыв ветра. Сферы в моих руках завертелись быстрее и скорость их вращения, продолжала нарастать, пока в моих глазах они не слились воедино. Указательным пальцем левой руки Краас повертел в воздухе, заставляя этим отколоться одно миллиметровый кусочек от одной из сфер. Он подтянул его ближе к себе и, держа его висящим в воздухе, на расстоянии двух метров развернулся, не сходя с места, молниеносным броском кинул его в грудь Карины. Удар сбил её с ног, пару метров пронося её тело летящим в воздухе. Мия быстро среагировала и поймала Карину, когда она должна была обрушиться на асфальт. Мия опустилась на колени, положив тело Кари на землю, а её голову себе на ноги. Она ласково и нежно гладила её лицо и волосы, нашёптывая, что всё уже позади, теперь всё. Карина прибывала в шоке, её телу за эти мгновения пришлось пройти через страшную боль, её сознанию через невообразимый стресс, её жизни через воплощение. Краас мог сделать это менее болезненно, но видимо он решил преподать ей один из своих любимых уроков и продемонстрировать сразу на примере – у каждого желания своя плата. Мои руки удерживающие сферы испытывали острую пульсирующую боль. Я не мог от неё отвлечься, я не мог от неё отказаться, единственное, что мне оставалось это терпеть изо всех оставшихся во мне сил. Вены на моих руках начали вскрываться, и хлынула кровь. Я желал, чтоб всё закончилось быстрее того как я истеку кровью и потеряю сознание, если я не удержу энергию сфер, они тут же разорвутся снося всё вокруг и меня в том числе. Из глаз потекли горячие кровавые слёзы, они быстро скатывались по щекам и падали на асфальт Города подо мной. Дыхание было сбито, я дышал частыми маленькими вдохами и выдохами. Я почувствовал слабость, перед глазами начало плыть, голова кружилась, а тело от изнеможения трясло. Я знал, что я не выдержу ни минуты более. Нежданно я ощутил прикосновение руки Кабал на своём плече, он посылал поток своей силы в меня. Его зубы, стиснуты, тело напряженно, прикоснувшись ко мне, он ощущал ту же боль, что и я. Ход времени был утерян, всё вокруг меня перестало существовать, всё перестало быть реальным, всё кроме боли.

Внезапно медальон с камнем на шее Крааса засветился ослепительно ярким светом. Краас издал свирепый крик и ударил кулак о кулак. В момент удара от него прошла обширная волна энергии, которая сотрясла весь этот Город. Краас расслабил руки и поменял стойку, поставив правую ногу вперёд, а левую назад. Он вздохнул и начал чертить в воздухе огромных размеров пентаграмму, его движения были ярые, резвые, молниеносные и безошибочные, от них в воздухе оставались ярко-зелёные разводы. Вдруг мы увидели, как небо закрыла невероятного размера пентаграмма. С появлением её, сферы над моими руками остановились, остановилась и боль. Краас занял нормальное положение, выдохнул воздух и с размаху ударил кулаком в середину пентаграммы под его ногами. Она бешено закрутилась и разлетелась осколками света во все стороны. Остановившееся сферы с огромной скоростью полетели к центру небесной пентаграммы, они взорвались о неё яркими вспышками красок, заставляя всё небо и Город трястись и сверкать.

- Уходим! – Скомандовал Краас.

Канна, стоявшая в стороне и усиливающая наши способности, открыла глаза и, обессилев, упала, потеряв сознание. Кабал поспешил к ней и едва успел ухватить её. Я смотрел на происходящее, полностью потеряв ориентацию, чувство времени и остаток сил. Ноги подкосились и я начал падать на асфальт, но рядом оказался Краас, он подхватил меня за талию и перебросил мою руку через свою шею.

В таком виде мы вернулись в единственное место этого Города, которое было способно существовать помимо этого места ещё и в действительной реальности. Мы вернулись в «потерянное кафе». Внутренний вид кафе опять перенёс перемены. На сей раз, в нём стояли два прямоугольных деревянных стола на низких ножках, находившихся напротив друг друга, эти столы как обычно были забиты всем, что душе угодно, а вместо кресел или стульев рядом со столами стояли по два мягких длинных дивана, коричневого цвета с белыми узорами. С Каной на руках Кабал вошёл первый и бережно положил её на диван. За ним след в след вошла Мия, она за руку вела трясущуюся Карину, они сели на другой диван. И последним переступил порог Краас, держа моё тело. Он сразу же усадил меня на пол кафе, опустился рядом, оценил мои разорванные вены на руках и выдохнул на них облако светло-синего пара. Раны мгновенно затянулись. Краас поднялся, подошёл к одному из столов и взял бокал с вином и передал его мне, я залпом осушил бокал и откинулся на спину. Все молчали. Постепенно начиная приходить в себя и набираясь сил, я снова занял сидячее положение, пошарил в кармане, достал сигареты и с невероятным удовольствием закурил. После первой затяжки, я держал дым в лёгких, пока не окрасился в бордовый цвет от нехватки воздуха, тогда я выдохнул и окинул взглядом всех присутствующих. С каждой секундой Карю всё меньше трясло, либо она сама нашла путь как себя успокоить, либо это Миены объятья в которых она находилась, создавали такой эффект. Кабал заботился о вернувшейся в сознание Кане, а Краас с закрытыми глазами стоял в стороне от всех спрятавшись в тени самого дальнего угла. Я присмотрелся к нему с большим вниманием и увидел, как на его лице промелькнула едва заметная почти неуловимая улыбка. Я засмеялся громко и звонко, сначала все ошарашено смотрели на меня, но в мгновение ока смехом залились все, даже Краас широко улыбался хищной улыбкой. Нас переполняли чувства, которые нужно было выплеснуть. Чувства радости, самодовольства, восторга, удовлетворения и смех был идеальной открытой дверью выхода для них.

Из угла вышел Краас и встал между нами.

- Я хотел бы вас поздравить, вы восстановили для меня одну очень важную деталь, чьи краски стали выцветать из моей памяти – насколько сильны, бывают желания… - Краас замолчал, он окинул всех нас своим взглядом через закрытые веки. – Но меня одолевает тревога, - основательно произнёс он. – Могу предположить, что ход, который сделал Райн, был лишь пешкой, в ответ я походил ладьёй, но следующий ход Райна будет ферзём.

- Может всё обойдётся. – Наивно вставила Кана.

- Райн никогда не упустит такой шанс. – Пресек Кабал.

- Мы часто видим всё вокруг в отличающихся от реальности красках, так как глаза видят лишь то, что хотим мы, – повернувшись к Кане спокойно произнёс Краас. – Я созову совет. Скоро. Вы должны быть там. - Медальон Крааса сверкнул.

- Я могу отменить свои встречи с людьми, желающими воплощения фантазий и сразу же отправиться Туда. – Поднимаясь на ноги, предложил я.

- Нет. Не надо разочаровывать людей, в их жизнях и так слишком много разочарований, - возразил Краас. – У вас два месяца. Я буду ждать вас, - он зашагал к двери. – Ник, - не останавливаясь, произнёс он. – У Города для тебя подарок. – Краас открыл дверь, за ней мы увидели улицу обычного города, стоял ранний вечер, по улице ходили реальные люди, ездили машины, автобусы и прочий транспорт.

Подарок от города за помощь был журнал. Журнал, который мы подкинули моему двой-Нику. Журнал, который мог предсказывать возможное будущее. Так как Город теперь является частью всех существующих городов, он чувствовал все потоки жизни и энергии, теперь этот журнал был годен для использования в этом мире. Я вышел на улицу и осмотрелся. Центральные часы показывали почти тоже время, когда я только зашёл в это кафе. Время, проведённое между реальностями, было искажено. Для наших копий прошли месяца и недели, для нас день, а за это время здесь - всего пару минут. Выйдя из «потерянного кафе» Мия сразу же попрощалась с нами и быстро удалилась. Она испытывала неимоверное желание побыть в одиночестве и расслабится в глубине своей собственной реальности, где всё подчинено её власти, где никто ни вправе возразить ей. Своего рода это представляло терапию для усомнившихся в себе и своих силах. Ничего, скоро всё наладится, и как прежде она будет язвить при каждом удобном случае, подумал я. Кабал последовав примеру Мии, тоже попрощался и перенёс себя в Город Теней. Всё же эти существа ему ближе, чем мы, печально улыбаясь, подумал я. Кана и Карина стояли позади меня державшись за руки и осматриваясь по сторонам. Я обернулся к ним и крепко обнял. Теперь эти обе девушки, эти представительницы разных Видов мои спутницы.

До автобуса, уходящего в другой город, ещё оставалось время, но ещё раз зайти в какое-то кафе мне нисколько не хотелось. Апперцепция (зависимость каждого нового восприятия от предшествующего жизненного опыта человека и от его психического состояния в момент восприятия) – страшная сила. Я уверен, ещё долгое время я буду опасаться снова оказаться пойманным в капкан, переступая порог любого заведения. Прохожие пялились на меня во все глаза, причиной тому видимо были мои белые одеяния, не каждый день на улице встречаются люди одетые в белый фрак и котелок, увы, не каждый. Купив билеты, мы сели на вокзале и дожидаясь транспорта меня, одолела тоска. Тоска о том, что сказка закончилась, что чудеса бесследно пропали, что единственное, что мне остаётся это банальная серость этого Реального мира. Но это угнетающее чувство не задержалось надолго одного воспоминания о том, что куда бы я теперь ни направился, где бы ни оказался, в каком городе ни появился:

Германия: Берлин, Майнц, Висбаден, Франкфурт…
Франция: Париж, Нант, Марсель, Шартр…
Испания: Барселона, Мадрид, Валенсия, Гранада…
Великобритания: Лондон, Бирмингем, Кардифф, Глазго…
Обе Америки: Буэнос-Айрес, Сан-Сальвадор, Кито, Байя, Самана, Нью-Йорк, Сиэтл, Оттава, Сан-Франциско…
Япония: Иокогама, Киото, Осака, Токио…
Турция: Анталия, Анкара, Истанбул, Мерсин…
Австралия: Сидней, Хобарт, Перт, Мельбурн…
Россия: Москва, Санкт-Петербург, Архангельск, Екатеринбург…
Швеция: Гётеборг, Стокгольм, Лунд, Мальмё…
Италия: Рим, Венеция, Верона, Палермо…
Египет: Александрия, Каир, Луксор, Хургада…
ЮАР: Йоханнесбург, Кейптаун, Претория, Блумфонтейн…
.
.
.
Я смогу найти реальную частицу этой сказки. Воплощённую улицу Фантазийного Города, на которых всегда будут плясать чудеса. Этого хватало, чтоб тоска мгновенно, бесследно и безвозвратно испарилась.

Автобус с шумом подъехал и открыл свои двери. Мы вошли и расселись по своим местам. Я сидел в середине у окна, позади меня села Кана, а рядом слева Карина. Я смотрел на проходящих мимо людей и жизнерадостно им улыбался. Улыбка быстро спала, когда перед окном неизвестно откуда появился Ману. Он был одет в красный строгий костюм, чёрную рубашку, красный тонкий галстук, чёрные туфли, на голове была красно-черная шляпа-котелок. Он курил сигару, зажав её в зубах. В левой руке он держал небольшую табличку, на которой было красиво выведено слово «Браво…». Так же неожиданно как появился он и пропал. Автобус неторопливо тронулся и набирал скорость. Я вздохнул и тряхнул головой. Наугад открыл подаренный мне журнал и прочёл.

«- Ты, опять?
- Гляди, а время и впрямь, повернулось вспять.
- Что стало нужно?
- Стало скучно.
- Это всё? Тогда, прошу, уйди!
- Тебе скучно,  поэтому молчи.
- Долго?
- Пока всё не поймёшь!
- Ждать-то сколько?
- Мгновение, вечность, жизнь, что предпочтёшь?
- Всё сразу, всё равно.
- Посмотри туда…
- Это зеркало?
- Нет, это окно.
- Лишь отражение вижу я…
- Значит, такова судьба… а как же мир?
- На кой он сдался, этот мир?
- Не этот, а другой.
- Другой? Часто там бываю, правда, лишь, когда во сне блуждаю.
- Хотя бы так порою. Есть свет во мгле, есть шанс, возможно.
- Шанс на что?
- Шанс на счастье, шанс на улыбку и на смех!
- Извини, в иллюзии не верю. Хватит и ухмылки, это ведь не грех?
- Не надо верить – надо быть!
- Сказать легко – а вообразить?
- А как же – сделать?
- Ты поможешь?
- Выбор дашь?
- Когда компанию составишь.
- Ну, вот видишь…
- Когда приступим?
- Когда зеркало станет окном.
Когда увидишь мир себе милым.
Когда я покажусь тебе сном.
Когда проснёшься счастливым.
- Сказки красота, унесла тебя куда-то…
Говорил ведь про реальность, всё изрядно просто, как-то.
- Я говорил – «молчи», молчи и слушай
- Неужто снова?
- Да. Окно.
- Пусто.
- Совсем?
- Пока совсем.
- Тогда, до встречи…ждать не заставляй.
- Постараюсь… исчезай»

.