МАМА, ПАПА И Я

МАМА, ПАПА И Я

/ из новогодних дневников акселератки /



1-е января 1985 года.


Первый день Нового года, а настроение у мамы, как непонятно она выражается, словно в последний день «помпеи» / не спрашивайте у меня, что означает это слово, потому что мама, как выяснилось, тоже не в дугу /. Папы нет дома. Считается, будто он на ночном дежурстве, хотя даже коту Ваське известно, что «дежурит» он у Аллы Сергеевны, бывшей маминой подруги, а теперь ворогини, именуемой не иначе, как «глиста в обмороке», за худобу, которой мама тихо завидует.


Но мамины огорчения связаны не с любовными похождениями папы, ставшими для нас привычными, а с внезапным исчезновением Игоря Петровича, который ходил-ходил, получал-получал, обещал-обещал, а потом приказал долго жить, не оставив других распоряжений. А мы с мамой на него рассчитывали. Он был красив, как бестия, богат, как наш сосед Фисуненко, которого на прошлой неделе грабанули. Мне он подарил Барби и на нас с мамой глядел так, как будто выбирал лучшую.


Не знаю, как маме, а мне было страшно... приятно. И смешно. Особенно, когда в минуты, так называемой страсти, таращил глаза и спрашивал испуганно: «Ребёнок не продаст»? — «В её-то возрасте»! успокаивала мама и тянула дядю Игоря на себя, как одеяло. Я и прежде не обольщалась насчёт умственных способностей мамы, а когда на следующий день передавала виденное и слышанное нашим детсадовским, они от смеха сыпались с горшков, как горох.


1-е января 1989 года.


На школьном утреннике пели хором: «В лесу родилась ёлочка»! Я поинтересовалась: «А почему не в роддоме? В наше время это дикость». Учительница, жёлтая от природы, как все старые девы, позеленела от злости: «Без родителей в школу не являйся»! Ха-ха-ха, видела я её в белых тапочках... Пускай сначала Ёлочка своих приведет. Меня, в отличие от неё, не в кустах зачинали и не в лесу рожали.


1-е января 1993 года.


Вечер накануне прошёл чудесно, во всяком случае, для меня. Был желанный гость Андрей Андреевич, и нежеланный — папа, объявивший в последний момент о своём решении провести праздник в кругу семьи. За него, якобы, отдежурит заместитель. Ясно, что новая любовница Жанночка / на её груди, сказала мама, исходя завистью, можно устраивать парад претендентов / дала ему отставку, но радости маме не прибавило. Оказавшись в нештатной ситуации, мама впала в состояние лёгкого шока, а я приготовилась наблюдать, как она будет из неё выпутываться. Но Андрей Андреевич / вот кто настоящий джентльмен /, принял удар на себя, да так ловко, что папа проглотил наживку, не поперхнувшись. С видом новичка на стадионе Андрей Андреевич расхаживал по квартире, известной ему от половика до постели, громко восхищаясь немецкими обоями и итальянской сантехникой, и даже, для убедительности, несколько минут посидел на унитазе. Знать бы папуле, что вся эта красота дело рук самого Андрея Андреевича, поскольку он служит в какой-то строительной фирме новым русским, хотя по виду вполне пожилой армянин. 


1-е января 2000 года.


У папы, по обыкновению, «дежурство». На этот раз у Ниночки. С её ножками, к которым зависть мамы беспредельна, можно было бы сесть на любую достойную шею. А она, похоже, ищет то, что у нас дома без дела лежит.  Зато у мамы траур. Николай Григорьевич, как запил в прошлое новогодье, так до сих пор не просыхает. Не понимаю, что мама в нём нашла. От него и трезвого мало толку. Видимо, у неё это от безысходности. Когда буду подбирать себе любовников, постараюсь избегать маминых ошибок.


1-е января 2004 года.


Моих никого. Папа, как всегда. А вот у мамы появилась дурная привычка исчезать, не оставив координаты. Подозреваю, она ревнует ко мне своих поклонников, а потому принимает их на подпольной явке. Пришлось пригласить Серёжку Бородулина из 9-го «Б». Целый год доставал меня, обещая сообщить «нечто важное», а когда такая возможность представилась, упёрся в видик, как если бы порно для него новость. Пришлось выгнать. «Кино смотри со своей бабушкой, а не со мной», – крикнула ему вслед. Мужчины так тяжело взрослеют, что поневоле приходишь в отчаяние.


1-е января 2008 года.


Новый год встречала с Петром Семёнычем. Презабавнейший старикан. Многое повидал. Много знает. Но ещё больше забыл. А потому в его болтовне нынешняя пятница похожа на минувший понедельник. Моя ближайшая мечта сделаться его вдовой. Дорогу к ней я готовилась прокладывать грудью, но, как выяснилось, старичка можно брать голыми руками. Но я всё равно настороже: в моём случае, промедление подобно его смерти. Поздравляя зятя, папа не скрывал восхищения: «Ну, академик! Ну, герой!» — «Прекрати, – потребовала я. – Ещё не время для эпитафий»! Мама всплакнула. Она, видите ли, мечтала об иностранце. «Наши с тобой мечты никуда не денутся», – успокоила я её. Мама не поверила, но плакать перестала.


1-е января 2010 года.


О, Париж!

Борис Иоселевич