Под Сердючку

Попав на первый в жизни профессиональный праздник — День работников сельского хозяйства, Афонькина оторвалась по полной программе. Едва сев за стол, сразу же опрокинула три стопки водки «Дудка». Закусила «селедкой под шубой» и как умная Маша внимательно выслушала приказ директора о премировании передовиков производства. Своей фамилии в списке счастливчиков Афонькина не услышала и махнула еще пару стопок. Про запас. За столами сидело по четыре человека — и выпить хотелось всем.
Когда включили Верку Сердючку, Афонькина уже плохо держалась на ногах, но все равно пошла танцевать «Читу дриту» и выделывала такие кренделя, что коллеги старались держаться от нее подальше. После «Дольче Габбаны» вернулась за стол, на котором уже было шаром покати.
- Не поняла! - икнув, набычилась Афонькина и села за соседний стол, где еще оставалась «Дудка» и закуска. Из колонок понеслась: «Я рождена для любви» и Афонькина, вцепившись в директора, потащила Кабанова танцевать. Потом они курили на улице с главным инженером Негровым, пили на брудершафт с ветеринаром Быковым. Чем закончился праздник, Афонькина не помнит, как добралась домой — тоже, но в ушах еще три дня звучала Верка Сердючка, обещавшая, что все будет хорошо.
Через два месяца Афонькину вместе с другими членами трудового коллектива, из тех, кто не попал под сокращение и не был уволен по статье, пригласили на «новогодний огонек». И снова Афонькина оторвалась на всю катушку. С учетом имеющегося опыта она, не дожидаясь торжественного открытия праздника, махнула четыре стопки водки «Рябчик. Закусила салатом оливье, прослушала список премированных по итогам года, и так как своей фамилии снова не услышала, махнула еще пару стопок. От обиды.
Тут включили Верку Сердючку. И, забыв про обиду, Афонькина пошла отплясывать «А метель метет белая». При этом она так лихо кружилась по залу, что повалила музыкальные колонки и нового главного инженера Арабова. Покурив на улице с зоотехником Капустиным, она вспомнила, что еще не приглашала на белый танец директора Кабанова. Афонькина махнула для смелости пару стопок «Рябчика» и отправилась на его поиски, но так и не нашла. Оказалось, что Кабанова посадили за взятки, а новый директор Ручкин ей не понравился. Афонькина допила спрятанную  под столом бутылку водки и под «А я только с мороза» пустилась танцевать. Как закончился «огонек» она не помнит, но в голове еще три дня звучали слова из песни «Ты напился как свинья».
На вечер, приуроченный к международному женскому дню 8 марта, Афонькину пригласили вместе со всеми, кого не уволили и не посадили. И она решила гулять, так гулять. Один раз живем! Бутылку водки «Белочка» она поставила возле себя и наливала столько, сколько хотела. Закусывала квашеной капустой и солеными грибами, что были рядом. В приказ о поощрении лучших работниц предприятия, что зачитал главный бухгалтер Бабин не вникала, и была очень удивлена, услышав свою фамилию. Получив конвертик со ста двадцатью рублями, от радости пригубила три стопки «Белочки» и хотела расцеловать нового директора Ногина. Старый директор Ручкин, оказывается, до праздника не дожил две недели — умер от цирроза печени.
Но грустить было некогда — включили Верку Сердючку, и Афонькина кинулась танцевать «Трали вали». Веселье было в самом разгаре, Афонькина еще не успела ничего уронить и сломать, когда на медленный танец под «Хера Махера» ее пригласил ветеринар Быков. Он еще помнил, как в день работников сельского хозяйства они пили с ней на брудершафт.
Потом разлили остатки «Белочки» по фужерам, закрыли глаза, выпили и поцеловались. Голова у Афонькиной закружилась. Но не от водки, а от любви. Все настроение испортила подошедшая некстати жена Быкова. Зазвучала «Бабы - стервы» — и соперницы вцепились друг другу в волосы. Как в столовой появилась полиция,  Афонькина не помнит, знает лишь, что когда ее вели к машине она на всю улицу орала: «Я попала на любовь».
Она не грустила, потому что теперь знала, что в ее стране отмечают много разных праздников, государственных, профессиональных, семейных. И все, в основном, под Верку Сердючку.