Баня

Зимой банный день особый: шум и веселье, полный стол родни, беготня и возня детей. Прежде чем справить семейный банный праздник, запивая брусничным морсом или квасом, пот сойдет раз семь.
      Войдя в баню, заскрипят дверные петли, под ногами завизжат половые доски, заиндевелые бревенчатые стены и потолок переливаются серебром в темноте. С минуту постоишь у порога, привыкая зрением. Вздох, еще вздох и ловишь себя на том, что представляешь сказочный мир. Вон банник в углу притаился, по стенам носятся маленькие ледяные звери, между узорчатыми от мороза стеклами крохотного окошка вырос фантастический дворец и в печке живет уголек. Но запоздалый щелчок выключателя и пропадает сказка.

Прибравшись, в таре заплещется вода, и мышцы заноют, напоминая о себе. На тень смотреть не охота: маленькая голова, длинные руки, короткие ноги. Предок орангутанг передает привет. После почистить печку и трубу. Выйдя, ладони найдут колун, затрещат чурки, посыплется щепа. Через полчаса, поднеся спичку к бересте, заполыхает в печке огонь.

Дома шипят на плите кастрюли, кастрюльки и сковородки. Запахи смешались на кухне: морошка вперемежку с черникой, мясо, лук, картошка. В глубине кипит уборка: сырая тряпка в химическом растворе счищает пыль, убивая грязь, ругань гоняет слоняющуюся родню: «Не ходи по сырому полу, оставляешь следы!».

В часы икс в бане свистит в воздухе веник, кипяток шипит на камнях, к потолку взмывает яростный пар, люди красные, как раки. Потоки мыльной воды уносят пот, усталость, черные мысли. Отмылось не только тело, но и дух облегченно вздохнул, уплыл негатив, потрясения и переживания. Даже звездная лунная ночь с морозом в минус тридцать обретает мягкость летнего солнечного дня.

Уже посиживая за столом, на лице играет глуповатая улыбка, с боков хохочет народ, визжат и носятся непоседы дети. От стола поднимаешься тяжелый, живот довольно урчит. Ближе к ночи, распрощавшись с близкими и гостями, дом пустеет, ноги доводят до кровати и секундой позже по комнате разливается храп.

Что-что, а баня хорошо!