Виноград

- Ты думаешь, что на нем может что-то вырасти? – спросил Пего у своего старого отца Мучини, который носил серую шляпу, опирался на деревянную трость и всегда был в скверном настроении.
- Да плевать мне на это! – ответил тот и покосился в сторону сына.
- Да?
- Да.
- Тогда для чего ты его посадил?
- Что бы было. Неужели не ясно? Глупый, маленький трепач. – Произнес Мучини, любуясь высоким деревом, растущим у него в саду.
- Отец, мне уже сорок семь лет. Сколько времени ты еще будешь меня так называть?
- До самой смерти, – тут же отчеканил тот, затем добавил, после паузы. - Естественно - моей.
- Это даже не смешно.
- Ничуть не смешно. В смерти, сын мой, вообще мало чего смешного. Вот что я тебе на это скажу.
Пего усмехнулся, доставая из кармана пачку сигарет и закуривая. Вскоре табачный дым донесся до ноздрей старика и тот фыркнул.
- Какого черта ты себе позволяешь, маленький трепач?
- Что опять не так? – удивился сын.
- Ты куришь в моем присутствии! Совсем потерял стыд. Вам молодым, не чужда благородные манеры. В твоем возрасте я прятался от отца и курил тайком.
- Что ты такое говоришь? Твой отец погиб на войне, когда тебе было десять лет. Не от кого ты не прятался, ты просто любишь рассказывать всякую ерунду.
- Ты слишком много треплешься, маленький трепач. Впрочем – как и всегда. – Развел руками старик, не поворачивая головы в сторону сына. – Для чего ты и твоя семья приехали ко мне?
- У тебя сегодня день рождения. Ты забыл?
- Нет. Но я не приглашал никого.
- Поздно. Это же традиция. Все члены нашей семьи встречаются раз в год только на твоем дне рождения. А сегодня тебе исполняется девяносто лет. Это повод отметить такую дату.
- Если ты приехал сюда только что бы позубоскалить и пожелать мне долгих лет жизни, так проваливай. Свое дело ты выполнил, большего не будет.
- Ты тот еще пес. Я прекрасно это знаю.
- Ничего ты не знаешь, Пего. Ты рос младшим. Мать любила тебя и вечно носилась за тобой, как за курицей с золотыми яйцами. Все чего ты добился, так это сравнения: «Эй, это же сын Мучини Костровато». Ты вор сынок.
- Вор? Да как ты смеешь говорить такое? – взбесился мужчина, выпуская из легких дым. – Я в жизни не украл ни цента.
- Верно. Но ты украл мое имя. Я – писатель. Я за свою долгую, паршивую жизнь повидал очень много всего интересного. Я описал все свои наблюдения в десяти томах «Разума». Я видел, как мои слова цитируют президенты. Я слышал, как дети в школе перелистывают страницы моих трудов. А чего добился ты? – Он все еще безразлично смотрел на высокое дерево, не поворачивая головы. – Ты просто пришел и сказал: «Я сын Мучини Костровато» и на этом твоя история закончилась.
Мужчина сделал сильную затяжку сигаретным дымом, при этом почувствовав, как раскаленный фильтр обжигает ему пальцы. Он не знал, что ответить на слова своего отца. Пего слышал их слишком часто, что бы они казались ему чересчур дерзкими, однако он, как и в прежние времена, все так же робел, находясь рядом со своим родителем.
- Твой виноград не вырастет, - прохрипел он, поднимая голову к самой макушке дерева.
- Мне наплевать!
- Ты в курсе, что он вообще не растет на деревьях? – монотонно спросил сын, прекрасно зная ответ.
- Маленький трепач – я буду верить в то, во что верю. А ты верь в то, во что ты веришь. Потом посмотрим, кто из нас больше похож на психа. – Сразу же ответил старик, аналогично сыну, задирая голову вверх.
Там, у самой макушки, листва соприкасалась с облаками и несколько солнечных лучей силились пробиться через мощную преграду. Им, было, жизненно необходимо дотронутся до земли, для того, что бы насытить ее энергией космоса и вечного блаженства.
Отец и сын стояли неподвижно, какое-то время, созерцая блики, скачущие у самой макушки. Здесь было мало птиц, однако откуда-то из глубины сада, что находился чуть дальше, за большой, каменной стеною, их песни звучали так громко и так красиво, словно целый симфонический оркестр исполнял арию богов.
- Сколько времени? – спросил старик.
- Почти полдень.
- Ясно.
- Ты что-то хотел?
- Нет.
- Может быть – принести обед? – он посмотрел на отца, который ровно дышал. – Принести?
- Нет.
- Ты не голоден?
- Черт подери, я же сказал, что нет! – Мучини стукнул тростью о землю. – Назойливый трепач.
- Почему ты так кричишь?
- Я не кричу.
- Кричишь. Ты чем-то озабочен?
- Закрой рот.
- Почему?
- Потому что ты похож на глупого подростка, который припирается со своей барышней. – Он чмокнул губами. – Я что, похож на барышню?
- Боже – нет.
- У меня что – есть грудь? Длинные волосы? У меня есть волосы?
- Нет. Успокойся. Я просто хотел узнать – все ли в порядке.
- И как – узнал? – безразлично произнес старик.
- Нет.
- Тогда и не стоило было открывать рот.
Они опять замолчали.
Мучини долго смотрел на каждую трещинку в стволе дерева, которое он окрестил «виноградным». Оно казалось ему живым человеком, при всем притом, ни разу в жизни не приносящего плоды. Старик, почему-то был уверен, что именно в день его девяностолетия этот гигант разродится сладчайшими ягодами, которыми он сможет накушаться вдоволь. Которых он так долго вожделел и которыми жил все эти годы.
У него был свой собственный сад. Довольно обширный. Они, собственно, в данный момент находились в его доме, который соорудил еще его дед из желтого кирпича, и располагавшегося на склоне зеленого холма, самого высокого в округе. И таким чудом мог похвастаться далеко не каждый. Все его деревья приносили плоды: яблоки, сливы, абрикосы. И одно только это дерево никогда не рожало. Еще в юном возрасте они с братом самостоятельно пересадили гиганта в уединенное местечко и с тех самых пор, этот одинокий господин является лучшим другом старика.
Они часто болтают. Мучини читает ему книги, разгадывают кроссворды и слушают радио. В жизни обоих такое знакомство играет важную роль. Расставаться друг с другом будет обидно. И вот уже на протяжении семидесяти лет старый писатель надеется полакомиться плодами винограда, упавшими с ветки дерева ему в руки. Ему нужна эта мечта. Она все, что у него есть.
Он бросает взгляд в сторону сына и говорит:
- Почему ты не идешь к своим?
- К своим? Это и твоя семья тоже. Отец, хватит отрицать очевидное.
- Я ничего не отрицаю. Мне просто надоело все вокруг. Вы портите мне день.
- Каким образом?
- Да что их, мало – этих образов? Целая куча. Все здесь. Там, внизу, в деревушке, каждый знает, что у меня сегодня день рождения. Однако, только вы приперлись со своими поздравлениями. Оно мне надо? Нет, не надо. Я мирно живу, иногда смотрю телевизор и встречаюсь со своими старыми друзьями, которых, кстати говоря, осталось не так-то много. Они сказали мне: «Мучини, сегодня твой день рождения, так что побудь со своими родными, а мы тебя позже навестим». Это, что, по-твоему? Игрушки? Мои друзья стесняются вас. Стесняются тебя, мое горе. Им жить осталось полгода, или того меньше, а они стесняются.
- И в чем наша вина? В том, что мы приехали поухаживать за тобой? – озлобленно, но как-то равнодушно отвечает сын. – Почему ты вечно всем недоволен? Мы любим тебя. Мы помним о тебе.
- Вам нужно мое имение.
- Что за ерунда? – фыркнул Пего.
- Не отрицай этого. Хоть раз в жизни будь честен.
Сын молчал.
В деревне играла музыка, пели песни.
День рождение старика пришелся как раз на славный праздник – «День солнца». По поверью солнечные лучи максимально сильно воздействуют на урожай и обогащают его силой вселенной именно сегодня. Считается, что если работать в поле, не опуская рук, то в скором будущем вкусные и сочные плоды не обидят старательных крестьян своим вкусом.
В сказку верил каждый. Каждый наряжался в платья и с улыбкой на лице размахивал тяпками и золотыми серпами.
Пего уселся на лавочку, расположенную неподалеку и стал рассматривать городок, находящийся как раз в лощине.
- Здесь прошла вся моя жизнь. – Он попытался улыбнуться.
- Ты много где бывал, отец.
- И без тебя знаю, просто это место всегда было в моем сердце. Постоянно. Оно, словно кровь, текло по жилам, даря радость и душевное тепло. Тебе этого не понять. Ты городской. – Мучини опустил голову вниз. – Ты пробовал ловить рыбу в здешних озерах? Говорят, они самые чистые в округе.
Сын отрицательно покачал головой.
- Тебя мало что интересует в жизни, мой трепач. Ты слишком спешишь насладиться малым. Начинать всегда следует с незначительного и так, постепенно подниматься все выше и выше.
- Это верно. – Пего посмотрел вдаль, туда, где солнце все еще сияло как огромный золотой слиток, а потом произнес. – Я пойду за стол, пап. А ты, как только будешь готов, приходи к нам. Тебя там все заждались.
Мучини вздохнул, как бы украдкой понимая, что к родным придется присоединиться.
Его глаза – глаза старика, видавшие и смех и горе многих поколений семей, на мгновения уставились себе под ноги, словно рассчитывая увидеть там какой-то подарок. Он никогда не отрицал семейных ценностей и верил в то, что рано или поздно ему самому захочется приобщиться к тем, кого по законам положено называть «родней». Мучини просто оттягивал эти дни, рассчитывая тем самым выиграть пару лет своей долгой жизни. Ему не давало покоя то, что далеко не все чудеса, которыми может похвастаться природа, открылись его взору. Сердце не могло успокоиться и гнало кровь по венам.
В момент истины, когда старик поднялся с лавочки и подошел к дереву, что бы попрощаться с ним, он заметил лежащую на земле веточку винограда. Она была слегка недозревшей, немного зеленоватой, но весьма сформировавшейся. Мучини аккуратно потрогал ее кончиком своего ботинка, потом задрал голову вверх и улыбнулся.
- Вот теперь я видел все.