Длинный язык рептилии

15. 11.12              Длинный ЯЗЫК РЕПТИЛИИ!!! 




        Она, словно афиша, притягивала к себе взгляды прохожих. Высокая! Спина ровная! Осанка гордая! Точеные ноги спортсменки удачно подчеркивала короткая юбка. Эффектно! Ее нельзя было не выделить средь окружающих. Но не рост и не смуглое лицо, и даже не  ноги задерживали внимание. Разве стандартным набором удивишь людей! К ней приковывало  что-то внутреннее. Именно внутреннее. Может, сила, а может, какой-то особый магнит делали из нее интригу.
       Жанна увидела ее издалека, обрадовалась и заспешила навстречу. Настолько магнетического человека встречать ей приходилось крайне редко.
       Это и была Ольга! Та самая, которую она так экзотично разыскивала некоторое время назад.
       Примечательно, что люди не ценят в себе индивидуальность. Вернее, чем больше они ее ценят, тем больше стираются и блекнут. Думают, как все. Одеваются, живут. Как все. И получается, что из огромной человеческой массы личность выделить очень сложно. Различны лишь черты лица, да иногда платья. Вот и все! А внутренний набор отсутствует. Ольга была редкостью.
-       Ты что здесь делаешь? – Жанна улыбалась на все тридцать два, минус шесть, выдернутых по недомыслию в отрочестве. Та же предпочла отступить от приятельницы шага на два в сторону.
-       Да вот, директора жду, - махнула неопределенно рукой. Уж как не хотелось ей, чтоб именно сейчас эта гражданка со своим въедливым третьим глазом прицепилась с расспросами. Ну, та и прицепилась, конечно. Пришлось рассказать, что ждет она директора ресторана, в котором будет работать ее танцевальный коллектив. Что директор обещал ей большие деньги, что сейчас она занята костюмами для танцоров. Пришлось. А что? Стоять, что ли с закрытым ртом и мученически плавиться на жаре! Но, страдальчески поддерживая диалог, она, все же, расслабила, натянутую струной спину и перестала реагировать на назойливость знакомой. Хоть и плохо ей сейчас, ой, как плохо!
        А Жанна, меж тем, приглядывалась. И ей все больше казалось, что с Ольгой Ивановной что-то не так. Причем, «не так», не простое заболевание или душевная боль, а нечто из ряда. Или с глубокого перепоя мадам, или чего похуже. «Может,  лесбиянка? – мелькнула догадка и неприятно осела внутри. – Но от этого лицо в клеточку не становится! А может, потому и пьет, чтобы от себя спрятаться?»
Подумала и, словно земля треснула, развела их по разные стороны. Но лишь на секунду. Жанна тут же переработала «за» и «против», землю мысленно склеила, добавив сюда же, что лучше будет, если в этой жизни ей не придется отпускать человеческие грехи. А, следовательно, и оценивать их!
       Перспектива работать в ресторане и, правда, заманчива. И деньги хорошие, и работа постоянная. И Ольга, не смотря на клетчатую расцветку, еще на две ступени поднялась в глазах Жанны. «Молодец! Творческая личность! Грандиозная!» А главное, ей самой всегда страшно хотелось именно такой деятельности – живой, энергичной, интересной! Еще и на виду!
       Скрипнули тормоза. Из подъехавшей машины вышли четыре толстых туза. Ольга вспыхнула как зажженная спичка.
-       Ну, я пошла, - кивнув в их сторону, продефилировала мимо надоевшей, как муха, знакомой. А Жанна вновь отметила: ох, как экстравагантна! И направилась далее.
        Она почувствовала себя очень неплохо, что в последнее время редко случалось. Видимо, подействовала посторонняя энергия… Сразу захотелось куда-нибудь пойти. Да так долго, чтобы не кончалась ни дорога, ни настроение.  Но через пятнадцать метров в поле зрения возник ее дом –  всему хорошему, увы, приходит быстрый конец. 
       За знакомство с данной особой Жанна заплатила немалую цену – пятнадцать тысяч долларов. И это, не какая-то шутка, а самая настоящая горькая правда.
        Эпопея началась прошлой осенью. Жанна вытащила записную книжку и села названивать всем знакомым с именем Ольга. Что ей от неизвестной Ольги нужно, Жанна вовсе не представляла, даже причин, разумно объясняющих поиск, у нее не было.  Тем не менее, после общения с очередной кандидаткой, внесенной когда-то на страницы книжки, внутренний голос возвещал: «не та», и подталкивал к дальнейшим звонкам. Таким образом, она «проверила» всех представителей данного таинственного имени, вписанных в блокнот еще со времен царя Гороха, и никем из них капризный внутренний голос так и не удовлетворился.
            Параллельно шел еще один поиск, на сей раз осознанный, он не прекращался никогда. Несколько раз в году Жанна Дашкова штурмом брала крепость с названием «работа», побившись у ее подножья, отступала, пережидала время, склеивала разорванную отказами душу, накапливала силы и снова бросалась в бой. И так до посинения.
            Вычитав в газете интригующее, а главное, новое на тот момент, название «инвестиционный бизнес», она позвонила. Трубка ответила надорванным сексуальностью, хриплым мужским голосом «редкого семьянина», сквозившим, к тому же, еще и важностью. В искательнице сразу вспыхнуло противостояние, но, что делать – выбора не было, она поехала, предчувствуя, все что угодно, только не то, что нужно.
      В неуместно большой для офиса комнате стояло несколько сиротских столов, ими всеми заведовали приятная блондинка и высокий обладатель хрипа. Ответив на приветствие, блондинка собрала портфель, и в ту же секунду испарилась. Прощаясь, коллеги перебросились деловыми замечаниями, напоминающими больше близость, чем партнерство.
-      Вадим! – отрекомендовался молодой человек, предложив Жанне сесть напротив. Разложил кучу каких-то бумаг и начал длинную торжественную речь во имя инвестиционного бизнеса. Она быстро учуяла сетевой маркетинг и разочарованно вздохнула. Представление ей разом наскучило. Но молодой человек останавливаться не собирался, репетировал речь на память, одновременно производя впечатление. Надо сказать, впечатлиться было чем. Глаза у Вадима при близком рассмотрении оказались большими, даже огромными, чувственными и, как следствие, красивыми. Легкие кудряшки вполне достойно и трогательно обрамляли светлое юношеское лицо. А при некоторых неудачных поворотах, даже детское. Этакий повзрослевший Володя Ульянов с октябрятского значка.
-      Молодой человек! С Вашими глазами нужно заниматься не инвестиционным бизнесом, а татрическим сексом, - замечанием она хотела не более чем пресечь поток слов, соответствовавший потере времени. У бизнесмена же беззвучно распахнулся рот, и с видом аквариумной рыбы он уставился на сидящую даму.
-       Простите, а Вы кто?
-       Жанна Валентиновна.
-       Я хотел спросить, чем Вы занимаетесь?
-       В данное время ничем. И уже достаточно долго. Но сетевой маркетинг мне не интересен, увы! –  невесело улыбнулась дама, намереваясь встать. Но, понимая, сколько собственных сил и ее времени сейчас израсходует юноша, выясняя ее таинственный образ, призналась в целях экономии:
-      Я занимаюсь биоэнергетикой. Если хотите, немножко помогу Вам.
-      Конечно! – чувственно воскликнул Вадим, лишь бы задержать уплывающую кандидатку.
-       Вы, молодой человек, пытаетесь произвести впечатление. Это отвлекает Вас от основного процесса и мешает быть более убедительным! Спасибо за информацию, я, пожалуй, пойду, - обмолвилась посетительница, теперь уже, окончательно вставая.
       Внезапные откровения действуют как холодный душ. Безапелляционные - становятся интригой: некто перешагнул порог твоей души. Имеет право?! Или значит больше?!
       Вадим соскочил, словно с горячей сковородки:
-      Позвольте, я Вас провожу!
-      О! Во-первых, это ни к чему не приведет, а во-вторых, так далеко дойти невозможно, только доехать.
-      Тогда до остановки.
Жанна неопределенно пожала плечами. Остановка, как следствие, оказалась за пределами видимости. Фраза за фразой двигала их все дальше от места, где садятся в автобус. Так и прошагали полрайона пешком. Заходя с разных сторон речевых оборотов и психологических наклонений, Вадим пытался взять с Жанны клятву о появлении ее на собрании бизнесменов, после которого, по его утверждению, золотые слитки сразу окажутся у нее в кармане. Она засмеялась:
-       Не трудитесь, молодой человек, я не приду!
-        Тогда приду я!
-        И Вы уверены, что я Вас приглашу?
-        О! – он театрально хлопнул ресницами, прижал руку к груди и воскликнул. – Неужели Вы сможете, наше знакомство забыть, выбросить за ненужностью в корзину? – пафос прозвучал искренне и удивил Жанну.
-         А что, получасовое общение требует обязательного продолжения? - но решила сгладить жесткость отказа, поскольку, он действительно был мил и очень по-детски выражал обиду. - У меня редко бывает свободное время, - улыбнулась она.
-        Я приду, когда скажете!
-        Что, даже ночью?
-         Конечно! – патетически воскликнул.
-         О-чень интересно!
Что он женат, было понятно из телефонных разговоров. Жена несколько раз звонила ему. Наличествовала и маленькая дочь. Под подозрения Жанны, подпадала еще и блондинка.
          В данном субъекте явно проживал ловелас, который знал, что ни одна женщина на свете не устоит от предпочтения собственной персоны! Ибо от этого сразу прекращается нормальная стимуляция мозга, что и роднит женщину с курицей. Во всяком случае, у Жанны к данному заболеванию иммунитет еще не выработался. Оставалась слабая надежда, что к концу жизни он, все же, проклюнется. 
           На прощанье, приложив руку к исхудавшей от инвестиционных трудов груди, бизнесмен чувственно заверил, что очень хотел бы познать татрический секс. Жанна от души рассмеялась.
          Встречу ловелас, все-таки, вытребовал.
Но, как истинная леди, она не смогла обойтись без испытания, и назначила ее на половину одиннадцатого вечера. Так, ради интереса. Новый знакомый появился в указанный срок, чем окончательно сразил женщину. Где ж было догадаться, что данные работники - поклонники валюты. И ради ее умножения идут без страха на любые вершины, свято веря в грядущую победу. Одинокая барышня поняла это значительно позже, а сейчас решительно приписала своему обаянию очередной плюс. Когда в обаянии плюс, в мозгах, как правило, минус.
          И вот пред ней стоял стремительный образчик адреналина с глазами на пол-лица. Отношения начались, как и полагалось стихии.
        Через день к Вадиму прилагалась блондинка, которую, звали Ольга Семеновна. Умная, энергичная, интересная. Внешности весьма приятной, располагающей к доверию. То есть, перечисленные качества идеально соответствовали бизнес-леди. Через короткий промежуток времени, Вадим и Ольга, подзабыв о семьях, сменили бывшие места жительства на квартиру Жанны. Таким образом, на возникшую страсть, словно бельевая прищепка, улеглась еще и нерушимая дружба.
        Вскоре, в качестве сюрприза и «доброго отношения», партнеры по бизнесу приобрели вексель на пятнадцать тысяч долларов и вписали туда имя подшефной. Что-что, а такого подвоха от друзей она не ожидала. Те же, ведомые чистосердечной верой в финансовую возможность подруги даже допустить не могли сомнений в порядочности своих действий. Поэтому Жанна, как человек ответственный, вынуждена была занять этакую уймищу денег, о которой никогда, и не мыслила, и рассчитаться с друзьями. Вот так и попалась мышь в мышеловку. Но этот факт мерк в сравнении с отношениями с Вадимом, напоминающими отдых на действующем вулкане. Отсюда следовало, что Жанна осталась жива лишь по случайности, закатившись в узкую трещину.
           Мучительно сживаясь с коварной судьбой и несчастной любовью, она искала аналог единственного, плюнувшего в ее обнаженную душу. Хоть какой-нибудь или маломальский. Расценив Вадима как аналог, его психический недостаток она сдуру  то и перепутала с пылкой страстью. Правда, если приглядеться, то большая часть человеческого общества таковой уже рождается и множится в геометрической прогрессии. Поэтому  психотип с недостатком, ею же, этой частью, давно возведен в рамки нормы.
        История любви, выросшей на инвестиционном бизнесе, закончилась месяца через четыре.
        В каждых отношениях обычно много эмоций, не имеющих смысла. Но проходит время, выпадает осадок.  На дне остается глупость и бестолковость, будто бы поминутно ел невкусный кактус. А зачем?
        Смысл становится понятен, когда минует еще один виток жизни. Оказывается это поиск…  Поиск идет почти для каждого.
         Словно мотыльки на свет летят, ищутся нужные люди. Ищутся по одному из показателей: возраст, знак гороскопа, имя, внешность или же особая индивидуальность.
Если первые оказались просто похожими и не попали в судьбу, значит придут вторые, третьи. Потом все ненужные отсеются, и останется один. Но пока он не найден, стремление к «свету» для остальных является главной целью.
        Так ищется некто, главный герой.
Жанна и не ведала, что для неизвестного героя стала маяком…
        Подбор идет годами, летящими мимо. Ты же сидишь в ожиданиях будущего. Насколько ж оно будет прекрасным? Никто же не думает, что будущее будет плохим или хуже прошлого! И надеется на лучшее. В этом-то прелесть и скрыта!
      
                *********************
       Из санкционированного государством обмана Жанна вырвалась с грехом пополам, а через непродолжительный промежуток развалился и весь их многоуважаемый, громко названный холдинг. Отношения с Вадимом приобрели антагонистический характер, не переросший в войну по единственной причине – их окончания. Но знаменательность сей истории совсем в другом. В ней имелось некое событие!
       Инвестиционная компания « Даймонд холдинг» устраивала презентацию. По данному случаю намечался грандиозный праздник, а в нем предполагалась хореографическая композиция. Блондинка Ольга Семеновна, наморщив лоб, извлекла из памяти  учительницу танцев своей дочери Веры. После чего Вадим, блондинка и Жанна отправились для переговоров в лицей и, уселись в рекреации поджидать хореографа. Внезапно с грохотом распахнулась дверь, будто ее яростно пнули, и в коридор, словно в бой, ворвалась высокая молодая женщина. Бизнесмены удивленно, вместе с тем, уважительно, переглянулись: попали в точку! Ибо, как выяснилось, это и была искомая Терпсихора. Она же, оглядев присутствующих поверх голов, похоже, собиралась разочароваться, что здесь трое, а не сотня добровольцев. Или под воздействием высоты своих мыслей, собралась сделать что-то еще, совершенно неведомое приземленной троице. Но диалог, к их очередному удивлению, состоялся вполне мирный, достигший взаимопонимания с обеих сторон. А далее…
          Насколько удалась презентация, Жанне узнать не довелось, поскольку ей довелось гораздо большее – выскользнуть из цепких лап надувателей. Играть в игры с государством может только сумасшедший или тот, у кого вместо зрачков – доллары. Но в ту незапамятную встречу с хореографом, не вступающая в переговоры Жанна, неожиданно заявила, что хотела бы создать танцевальную группу, работающую в магических структурах.
-     Да?! – учительница Ольга Ивановна вспыхнула так, будто только об этом и мечтала. Оказалось, что сфера энергий ей не просто известна, но является второй жизнью. А может и первой. Грандиозные возможности тонких энергий, так же, как ощущения от них, дух захватывали крепко! Мозаика в них не повторялась и,  восхищая новизной, напротив, менялась на более загадочные! Вот только понять их язык она не могла.   
Ночами, в полной экзальтации, Ольга завершала или начинала сцену, на профессиональном языке, ткань. И все там жило, двигалось. Полыхали вихри, били вулканы энергий, сверкая, затягивали в глубины. Увы, Ольга Ивановна не знала, что этот мир можно как-то изучать, систематизировать, а главное, объяснять и направлять. Но, пообщавшись с экстрасенсом, и обнаружив дополнительные перспективы, воспрянула духом.
       Троица из лицея возвращалась тоже одухотворенная.
-      Классная она, правда! – воскликнула блондинка. Вадим по-мужски многозначительно крякнул, как будто, своей первоклассностью танцорша обязана именно ему. – Подтянутый живот, и вся такая спортивная, как струна!
-       Оля, выступай на сцене, тоже станешь «струной», - заметила Жанна, зная о сцене не понаслышке. И даже оскорбилась, видя в новой знакомой не живот и струну, а глубокий внутренний мир, который, ее горе - товарищам и под лупу не рассмотреть.
-     Я бы на сцене была как слониха Лялька, - комично сложив губы, заявила  блондинка. Все засмеялись.
                ***************
       После похода в лицей и знакомства с хореографом желание разыскивать некую Ольгу у Жанны пропало. Видимо, именно здесь судьба поставила точку. А для чего?
        Чтобы распознать такую «мелочь», нужно, вероятно, иметь чуть больше пядей во лбу, чем общепринятые семь!
        На самом деле, все, происходящее в жизни, имеет объяснение, только объяснению необходимо время.

                **********************
        В одной мудрой песне поется, что жизнь плетет кружева. Не события, а тонкие нити, которые станут узором, когда сплетутся меж собой. В полотне оно может и быстро, а в жизни – бесконечность! Успеешь позеленеть и заплесневеть! Однако, лет через сорок, вдруг возьмет, да и проклюнется рисунок! Оказывается, это было так интересно! Кто бы мог подумать!
         Вместо того чтобы ждать готовые кружева и лениво греться на солнышке, от долгих плетений Жанну тошнило. И длилась эта интоксикация много лет. Боясь снова серьезно заболеть, она хваталась за все возможное, выуживая оттуда микроскопический интерес. Разумеется, его надолго не хватало, и поэтому день делился на две части сончасом, как в детском саду. Пробуждалась от нездорового, волнительного сердцебиения: «Я сплю…А как же страна?»
         И, правда, кошмар-то какой! Государство целый час оставалось без внимания Жанны Дашковой!
         У каждого своя шизофрения…
         Шизофрения – это, между прочим, заболевание.
Экстрасенс Дашкова болела угрызениями совести. Совесть превращалась в грызуна, проедала дыры в душе, доводила до тяжких мук! Уже потом, отойдя от переживаний, она принималась рассуждать более здраво, осознавала, что, неведомое медицине заболевание особого патриотизма – ее собственный бред.  Но всякий раз после детсадовского отдыха, она продолжала расстраиваться, думая, что проспала важные дела, из-за чего в несколько районов не поступит свет или газ, или что-нибудь еще архи-значимое. И люди вымрут.
          Мысли, в зависимости от фантазии, посещали всякие, не только про газ. Но самой назойливой была боль за страну. К ним быстро подкрадывалась еще какая-нибудь тоска из личных запасов. И вот он, букет для депрессии!
         Но бывали и настоящие праздники - дни, когда она работала.
                **********************
         Свою невестку, прослышав про сенсорные новшества, привела на сеанс заботливая свекровь. По ее подозрениям у родственницы были серьезные нарушения психики. Она тихонько намекнула, мол, вполне возможно, что и того… шизофрения. Нереально тоненькая юная девочка, 22 лет, мирно сидела, ожидая начала. Жанна окинула ее взглядом и на светлом милом личике следов недуга не нашла. Но все познается в сеансе, когда она выходит  на диалог с подсознанием.
         Экстрасенс села напротив.
-        Что тебя беспокоит? – спросила, визуально исследуя девочку. Зоя, уставившись ей в глаза, заявила, выпятив нижнюю губу:
-       А зачем все?
Ответ, прямо-таки, озадачил.
-       Что ты имеешь в виду под словом «все»?
-        Жизнь, людей, мир, землю.
-        А ты хотела бы, чтобы этого не было?
-        Я-то как раз ничего не хочу! Мне просто непонятно, зачем это все? В чем смысл всего этого?
-        Очень просто, в жизни!
-         А в жизни, какой смысл?
После такой риторики Жанна начала более пристально вникать в ее вопросы. Где-то человек заблудился.
      Сколько-то времени назад, она тоже блуждала в поисках истины. Ответ тогда оказался неожиданным: «А ты ляжь и лежи». Умные энергии не отвечали прямо - заставляли думать. И мысль потекла, но уже в указанном направлении, и отгадка оказалась на поверхности! Конечно, можно лечь и ни черта не делать - все равно ни в чем нет смысла. Но тогда становится не просто неинтересно, а ужасно! Движение и есть жизнь, в нем и кроется смысл. А смысл есть интерес. Именно это состояние обеспечивает оптимальное равновесие между человеком и его судьбой. Одно удовлетворяет другое и наоборот. Если же равновесия не происходит, то интерес исчезает. А причина здесь одна - недостижимость цели!
      Интерес теряется по одной причине, а недосягаемость возникает по многим. К примеру: висит высоко яблоко, и как бы, не прыгал, а не достанешь. Вкус со временем притупляется, а потом и совсем пропадает. Но бывает наоборот, когда уже объелся яблок, и вкуса не чувствуешь. Человек многолик, и чувства его безразмерны. Встречаются и острые состояния – при неутихающем желании «яблоко» приобретает божественный вкус. Сильная эмоция может стать материальной, способной сорвать запретный плод, и он с той же силой упадет на голову, нанеся членовредительство – не из чего не делай культа! Собственно, это и есть замкнутый круг – пострадавший поплачет, потрет шишку, нанесенную вожделенным плодом, потом очень обидится, а уже после здорово разозлится. Тогда-то вот и происходит притупление вкуса.
      Совпадение желания с возможностью и есть обеспечение счастья! Крайне редкая величина. Та самая золотая середина, которой могут пользоваться лишь мудрецы. Выходит, нужно становиться мудрецом. Но что значит помудреть? Сначала все иметь, потом потерять, не сломаться, познать иную истину, которая откроет иное отношение к жизни.
       Какое же?
 Во-первых, достаточность! Во-вторых, умение жить не только материей, но и духом. Иначе говоря, совместить в себе два начала – материи и духа! Или познать гармонию Инь-Ян, то есть познать и совместить в себе энергии мужчины и женщины. Или Бога!
       Когда-то жизнь уже выставляла перед Жанной данное требование, но как до него добраться, никто не объяснял! И путь не подсказал, и таблетки от нервов не выписал. Потому что уж очень непростой этот путь. Идут по нему единицы. И даже они не выдерживают, ломаются. Ведь нужно не только выстоять, но прозреть!
-       Зоя, выходит, ты живешь без смысла?!
-       Да!
-        И все то, что тебя окружает, не имеет его?
-        Нет!
-        Но ведь у тебя есть ребенок! – с положением семейных дел Жанну ознакомили предварительно.
-         Ну и что?
 -        А твоя семья, родители, брат, муж, так же не имеют для тебя значения?
-         Для меня - нет!
Жанна на секунду зашла в тупик. Где-то же должна быть та нить, которая связывает пациентку с жизнью, за которую можно вытянуть в реальность, в нормальное восприятие событий. Она раздумывала, глядя на Зою, а та, встретив ее взгляд, вдруг резко выбросила вперед руку, словно защищалась, и так жутко завопила, что у Жанны все нутро перевернулось вверх тормашками. По коже от страха пошел мороз. Сомнений не было – это шизофрения. Зоя орать не прекращала. Но пока звучал вой сирены, экстрасенс успела подключиться к подсознанию больной. А там творилось невообразимое. Память девушки застряла в ощущениях прошлой смерти. Теперь-то, все стало ясно. Медицина, вполне возможно, и поставила бы данный диагноз, но на самом деле это далеко не шизофрения, и заболевание ее излечимо. Главное – найти причину! А после уж Жанна с подсознанием договорится, и Зоечка, милый ребенок, будет здорова. Правда, потом ее нужно будет долго вести по жизни за ручку, но это уже мелочи, важнее то, что из дебрей своих реинкарнаций и страшной памяти она выкарабкается.
        Крик на секунду прекратился – больная переводила дух. И Жанна, понизив тон, тут же воспользовалась:
-       Не могу понять, ты повесилась или утопилась?
-        Утопи-и-и-лась!!! –  не выясняя подробностей, взвыла девушка в такую мощь, что теперь уже весь дом, в котором проживала экстрасенс, не сомневался – Зоя утопилась! Слезы брызнули водопадом и, оскалив рот, она затряслась и забилась в истерике,  еще отчетливей пробивая брешь между этой жизнью и прошлой. Голограмма утонувшего образа восстанавливалась. Стало видно ее саму, лежащую в стоячем озере. Длинные светлые волосы замотались за ветки, растущего в воде кустарника. Вместо лица - рыхлая подушка. Безжизненное тело приводилось в движение лишь слабыми волнами.
-       Смотри, какая ты некрасивая! Распухшая, водянистая, растрепанная!
-       Ну и что-о-о! – голосила Зоя, размазывая злые и жалобные слезы.
-        Вставай! Давай вставай! Нечего валяться здесь! Иди домой! – из настоящего можно воздействовать на сознание и психику, якобы то, что было или будет – некая фантастика, способная превращаться в реальность по желанию. Мозг регулирует не действие, а отношение к нему. И оно, отношение, важнее всего для построения внутренних импульсов, принципов, на которые судьба сориентируется, как на пункты изменения ситуации.
-       Не вста-а-ану!!!
-       Давай-давай, поднимайся! Тебя ждет маленький сын и твоя старенькая  мама.
-       Нет у меня ребенка!
-       Ты забыла?! Ты так быстро успела забыть?! Мужчину, из-за которого утопилась, ты помнишь. Умница! А ребенок, маленький, совсем крошка – его же сын - тебе не нужен! Тебя интересуют лишь ты со своими ощущениями! Очень хорошо! Кому же ты такая эгоистка нужна?! Ты хочешь, чтобы тебя любили, а сама-то умеешь это делать?! Тот, который в тебе больше всего нуждается, как будет выживать?! Ты подумала, как будет выживать без тебя твой сын?! – гневно произнесла Жанна.
         Возникла тишина, в которой зареванная Зоя обдумывала свое нынешнее положение. Растерянно шмыгнула носом – приняла решение, противоположное прошлому. Что-то шевельнулось в ее сознании – совесть, или материнская любовь, и это превышало ее эгоизм.
-       Как же я сейчас встану?
-       Потихоньку. Сначала на корточки. Осмотрись, пусть из тебя выйдет вся вода, она же затекла вовнутрь тела. Потом поднимайся и иди. Иди! Смотри, какой узкий, извилистый берег.
        Шаг за шагом Жанна вывела ее из заторможенности, потерянности, ненужности. Потом они вместе построили ту реальность, в которую вернулась оживленная утопленница, после чего взялись за перестройку отношений к понятию «любовь». Экстрасенс ей объясняла, что требовать данное чувство нельзя: если я люблю, то это совсем не означает, что твой избранник обязан тебе тем же. От данного заблуждения как раз и разбиваются судьбы и жизни. Любовь одного может внезапно кончиться и это тоже нормально. Ибо любовь – организация свыше, божественный дар! Человек просто не в силах заставить себя любить! Но заслужить к себе это состояние можно.
-       Понимаешь разницу между «заставить» и «заслужить»? – Зоя согласно кивала. - Заслужить иным отношением к себе, жизни, другому человеку и людям вообще. Иначе говоря, перевернув себя, перетряхнув, переделав. Но только себя! И как глупо требовать от других любовь или уважение.
       Зоя понимала. Она вообще обнаружила в себе далеко не детскую способность к анализу и обработке информации. Конечно, до адекватного восприятия всех жизненных процессов ей было далеко, но Жанна терпеливо объясняла, включала в ней иное отношение, другой подход, не со стороны собственных чувств, а глядя на себя глазами другого. Они часами вели беседы, занимая телефонное время. Зоя менялась на глазах, становилась устойчивой, самостоятельной. Вскоре заговорили о телепатии, тонких мирах. Это означало, что в девушке зрело сознание, чувствительность. Главное, что ей было интересно! Дом Жанны стал ее вторым домом.
      Однажды она позвонила и упавшим голосом сообщила, что была у врача, и он обнаружил серьезные нарушения в ее организме.
-      Мне предложили немедленную операцию, сказали, чтобы в понедельник уже была в больнице! Что делать, Жанна?
-       Ну, до понедельника у нас с тобой куча времени, сегодня всего лишь пятница. Не переживай! Давай попробуем обойтись энергетическим скальпелем?!
Зоя в ответ притихла, но Жанне она верила, тем более, в данном случае они ничего не теряли:
-      Давай! – решительно прошептала девушка.
 Она уже вполне ориентировалась в астральных моделях, и Жанна, усилив в себе все режимы, начала операцию без контакта. Диктуя комбинации, экстрасенс «включала» на том конце провода эмоциональные ощущения. Руководя комбинаторикой процесса, одновременно просматривала результаты их совместной работы. Они удовлетворяли. На долю «ассистента» выпала ответственная миссия –  своим увеличенным желанием преобразовывать мысль «хирурга» в метафизическое действие.
 В понедельник Зоя пошла на УЗИ.
-     А что ты сделала? – врач опешил.
-     А что случилось? – вопросом на вопрос ответила бывшая больная. Не шокировать же, в самом деле, медицинского работника, что Зоя просто правильно думала.
-      Тебе не нужна операция, - несколько поникшим тоном заключил врач. – Удивительно, конечно, но ты здорова.

                ************
 
        Этакому маленькому галчонку с вечно открытым для информации ртом, Жанна нужна была позарез. Как друг, как наставник, как вечно обновляющаяся энциклопедия.  Жанна нужна была многим, но не каждый умел перешагнуть порог ее профессиональной учтивости, стать не пациентом, а другом. Зоя смогла. Она была по-детски и непосредственна, и настойчива, и отстраниться Жанна не посмела. К тому же их соединяла еще и неизвестного происхождения родственность.
         Внутреннюю суть человека трудно рассмотреть. За семью порогами есть печать, вскрыть которую помогает только время.
         И за открытостью Жанны существовала наглухо закрытая железная дверь. От людской неправды, неискренности, спрятанных под добродушной маской, надетой ими для удобства. Сии сведения для них были недоступны, а узнавать о себе хотелось, по возможности, больше, да и помочь себе требовалось выяснить способ. Так ведь способом еще и воспользоваться нужно суметь. Большой объем. И за год не освоить. Оценивать – денег жалко.
         Видя это, Жанна не возражала, лишь мысленно просила не упаковывать свою ложь в красивые коробки с ярким бантом. Она бы и так отдавала, по велению сердца.               
        Зоя рвалась именно в закрытую дверь. Вместе с тем, поглощала все науки, которые преподносил ее новый учитель. Многое в них строилось на ассоциативности восприятия вещей, где Жанна учила вычислять общее, то самое, которое является ключом к различным процессам. Процессам, лишь кажущимся различными, ибо ядро у них общее. Именно оно, невидимое родство, как раз и показывает глубину - саму причину. Жанна учила мыслить нестандартно, широко, апеллировать специфической терминологией – контактного или сугубо профессионального языка.
         Как-то однажды заботливая свекровь обмолвилась, что на сеанс к Жанне хочет попасть еще и брат невестки, очень хороший мальчик. Здесь она многозначительно умолкала, вынуждая родственницу закончить ее мысль. Зоя не реагировала. Разговор начинался несколько раз, пока, запретная печать не вскрылась:
-      Он вор, – словно, между прочим, наконец-то, возвестила девушка.
-       То есть? – не поняла Жанна.
-       Он - профессиональный вор, – повторила еще раз.
Экстрасенс удивленно молчала, ее не столько сообщение потрясло, сколько Зоино отношение - спокойное, беззастенчивое.
-       Ух, ты! А я и не знала, - хмыкнула она, - что «вор» и «хороший» - одно и то же понятие.
-       Да нет, - обе в голос кинулись оправдываться. – Он и, правда, хороший мальчик. Добрый, отзывчивый. Много читает. Ну…просто ворует. Но дело не в этом. Ему в жизни не везет. Ты прими его, он очень хочет!
       С точки зрения Жанны «просто» и «ворует» -  вещи не связанные, более того, как сюда попало столько хороших эпитетов, вообще сложно догадаться. Но уже кивнула головой, сказала «ладно». За невозможность отказать, за слабость потом долго ругала себя. Когда вскрывается подсознание, вся помойка, копившаяся в информационном поле веками, летит в нее напрямую. Биополе - это копилка с гнильем – чуть ковырни, и потекут зловонные реки. Осенизатор и кармический экстрасенс, считала Жанна, одно и то же. Один вычищает физические отходы людей, другой – ментальные. А воняет так же!
       Полевые структуры встречаются раньше, чем физические объекты. Первичность энергий – закон отношений, но человек упорно не желает этого знать, оправдываясь, мол, в институтах не учат!
         До сеанса оставалось несколько дней, а поле «хорошего» мальчика уже приступило к делу, вытряхивая из Жанны душу. Все это время ее тошнило и ломало. Но раз уж согласилась, нечего ныть! Каждый человек, независимо от своих начинок, имеет право знать истину, на то и существуют осенизаторы!
                *******************
         Раздался звонок, Роман вошел, расположился на диване.
Первые ощущения от человека всегда верные, потом, в процессе общения, острота многих параметров стирается, появляется поправка на личную симпатию. А поскольку человек Жанна отличалась от экстрасенса Жанны  склонностью выискивать в людях микроскопические величины добра и раздувать их до размеров слона, поэтому, свои непрофессиональные ощущения она в расчет не брала.
        Брат диаметрально отличался от сестры. Он оказался несимпатичным молодым старичком, маленьким и сморщенным.
         Усевшись, напротив, с первых же минут решил воспользоваться «родством», полагая, что если Зоя здесь своя, то он-то тем более имеет на это право. Но родственная инициатива его была встречена более чем холодом, Роман съежился и мгновенно переместился на дальний край дивана. После чего экстрасенс заговорила. Начальная информация сеанса содержала общую тематику, проливающую свет на явление под названием «человек»: зачем он приходит на землю, что вообще здесь делают люди. Далее, на личных примерах пациента, показывалась суть проблемы, состоящей из перечня его же заблуждений.
-       Ну, это все, в общем, - беззастенчиво перебил Роман, не желая выслушивать философскую дребедень. Жанна выдержала паузу:
-        Хорошо! Сформулируй конкретно свой вопрос. – Неброская фраза, но выглядела внушительно. Паузы и ударения расставились в классических пропорциях с необходимостью, и интонация получилась вполне подходящей для вдавливания кнопок, а, кое-где и гвоздей. У молодого человека и так были проблемы с речью, а тут он вообще забыл слова, на памяти остались лишь междометия. В мозгу сделалось замыкание.
-        Ну-у…эта, как бы, ну-у я бы хотел узнать…ну-у, -многофункциональные выражения иссякли, и он замолк. Жанна разглядывала экспонат русской словесности, ожидая, когда же, наконец, прозвучит что-то вразумительное. Парень сконфузился, героизм испарился, пока буксовал и нукал, совсем растерялся.  Как бы, не впал в энурез, побоялась Жанна, хотя, правильней и логичней, поставить все же героя на место. Роман вызывал сильнейшую антипатию, но проявлять эмоцию, пусть скрытую, - непрофессионально. Поборов негатив и смягчившись, пришла ему на помощь.
-        Ты хочешь спросить, почему тебе в жизни не везет?
-         Да, - он охотно закивал в подтвержденье.
-         В чем конкретно?
-          Да во всем! И в личной жизни, и в работе.
Жанна внутренне хмыкнула - «в работе», молодец, чувство юмора неограниченное!
-         Давай начнем с работы. Что за профиль, в чем неудачи?  Парень смешался, но тут же, подбоченился, взял себя в руки – защита возникла мгновенно - «работой» он гордился, и чье-то мнение не имело права накладывать на его деятельность компрометирующие отпечатки!
-       Ты, наверное, уже знаешь, я – вор! – гордо произнес Роман.
-        То есть? Я всегда считала, что вором называют человека нечестного, нехорошего, берущего не свое. Это не специальность, а социальная категория.
-        Да! Я из криминальных кругов, из бандитских! У нас свой клан, общаг, свои законы. Все люди ходят на работу и думают, как бы украсть то, что плохо лежит, но боятся, что их поймают, или скажут на них «вор», а я не боюсь этого! И считаю честнее, если хотеть, то и делать! – достойно отрапортовал «герой».
         Жанна слушала, уставившись на него, как на оттаявшего бронтозавра. Впервые в жизни ей приходилось вести доверительную беседу с бандитом. Но сейчас требовалось не ахать и целомудренно всплескивать руками, а давать дельные советы, чтоб отныне парнишке начало везти.
-      Я поняла. Хорошо, а где ж тебе не везет? И когда началось невезение? – надо ж выяснить, где у него прореха. А уж воспитывать понятиями «хорошо» и «плохо» нужно позже и совсем по-другому. Ибо мораль помогает лишь благородным девицам.
-       Да вот, например, вынес недавно из квартиры три шубы, дал девчонке продать, а она и накрылась, ни шуб, ни денег. И так уже с полгода. Я сворую, а потом у меня своруют.
-        Несправедливо!
-        Я и говорю! Никакой жизни! Да еще и в личном не везет. Вообще-то я хотел, чтобы ты вылечила девочку, с которой я живу, от наркомании.
-        Не плохо! Но, согласись, для того, чтобы лечить от такой серьезной проблемы, мне нужны веские основания, того, что она твоя девушка, маловато. У тебя в этом заинтересованности гораздо больше, не так ли? А я ведь ее даже не видела.
-        Конечно! Но я-то не умею.
-        «Не умею» - это завуалированная форма «не хочу»! Если я хотела стать экстрасенсом и помогать всем, кто обратится, то и сделала это. И ты можешь научиться! Наркомания – это большая потеря энергии из-за эгоизма, то есть, человек не принимает обстоятельства, в которых живет, а желает жить по своим законам. А поскольку, таковых в природе нет, он и не выживает. Приходится заменять естественные эмоции, на выдуманные - химические. Наркомания, табак и алкоголь – это энергии смерти. Вот и поставь свою девочку в зависимость не от тех ценностей, которые для нее главные, а от себя, хотя бы, а потом убери и ее, разумно объяснив неполноценность любой зависимости вообще.
Роман смешно поморщился:
-       Я не смогу!
-       Если хочешь помочь, сможешь! Я дам тебе все необходимые знания и даже запишу их, чтобы не забыл. Мы к этому вопросу вернемся позже, когда я объясню тебе систему равноценной энергии. Давай сначала выясним, почему воруют у тебя шубы. Ты эти вещи украл, значит, они не твои. Хозяин тебя никогда не видел, но это не мешает соединять тебя с ним через совершенное тобой действие. Это эмоциональное соединение стоит на тебе как черная метка.  Чем больше таких меток ты соберешь, тем хуже будешь жить. Если пользуешься чужим, значит, своего у тебя не будет никогда. Сколько взял, столько и отдай! А в данном случае, отдачу тебе придется, еще и умножить на переживания хозяев вещей. Физический закон сохранения энергий распространяется с той же властью и на человеческие отношения. Эмоция, это невидимое действие, которое притягивает к себе как магнит. И не важно, потерял человек вещь или ее украли, но тому, кто воспользовался, отдавать придется в любом случае. Деньгами или иной материей! Когда жадность безмерна, расплачиваться приходится отношениями или здоровьем. Дело лишь во времени. Если у человека имеется духовный потенциал, он «отдает» сразу. В другом случае, рассчитывается спустя годы или жизни.
      Роман задумался. Жанну характеризовали как специалиста высокого уровня, стало быть, ей можно верить. Ну, а сколько он взял чужих вещей, и не перечесть. Вот все и вылезло во  взаимоотношения с Юлей.
-       Так прям и метки на вещах остаются?
-        Остаются! Сила их зависит от эмоции сожаления о ней хозяином. Но главное не в этом. Пойми, закон эквивалента энергий действует вне зависимости от человеческих чувств. От него никогда и никуда не скроешься. Если ты нарушаешь чужие границы, и даже если сам человек не хочет тебя наказать, то сработает его тонкий план, его энергетическая субстанция. А этот «прокурор» найдет тебя везде и всегда, где бы ты ни был и через любое количество лет.
-      Серьезно!
-      Конечно!
-       И как теперь исправить? Реально?
-       Если у тебя есть искреннее желание, то можно. – Жанна говорила еще три часа, расшифровывая позиции мира энергий в переложении на язык отношений, потом записала на бумаге. Теперь Роман слушал очень внимательно, ничего не пропускал. И получил, наконец, ответы на все вопросы.
-    А если Юля не захочет меня слушать?
-     Видишь ли, - выражение лица экстрасенса стало отрешенным и одухотворенным одновременно, словно она стала пропускать солнечные лучи  поздним вечером. Роман внутри тела ощутил сильные импульсы, единовременные электрические разряды, будто под воздействием наркотика. Но он не поплыл, голова, наоборот, стала ясной. – Через короткий промежуток времени все твое прошлое останется далеко позади, оно, так же, как и старые знакомые, покажется примитивным, отжившим, ненужным.
-       Да, - он подался вперед, раскрываясь перед светлым духом, который внезапно охватил его, вычистил сознание.  -  Я всегда чувствовал, что родился для чего-то большого! И что-то не то делаю!
        Дух внезапно растворился. Экстрасенс снова переменилась в лице. Она чистосердечно пыталась его понять. Что он не то делает? Ворует, а хотел убивать? Или воровать не хотел, а родина требует? Воззрилась на него смертельным взором, словно вбила в лоб раскаленный кол. Именно так ему и показалось. Он снова напугался. Вот же странно, Пену не боялся, зубы показывал, и тот даже дергаться не посмел, а здесь  притух, сел, как заяц на задние лапы. У нее, у этой Жанны, видно, тоже свой клан есть! Так ведут себя воры в законе – чувствуют за собой силу!
-       Я…эта…думал, что есть…как ево…ну-у…другая жизнь…не эта, а другая. У меня, – он вспотел даже. Как же трудно ей объяснять!
-     Ты хочешь сказать, что и у тебя есть иной путь, более высокого уровня?
-      Ну да! – обрадовался пониманию хулиган.
Жанна неопределенно кивнула, думая, что если она, именно она, а не кто-то другой, не вмешается в его судьбу, не расставит все точки над каждой буквой его алфавита, то вряд ли его дорога поменяется.  Вычищать всю психику и сеять новое, не закорючки на бумаге писать!
 А ей это надо?
       Наконец-то, проблема была разложена полностью и Жанна сеанс закончила!
-       До свиданья, - прошепелявил в дверях посетитель, повернувшись к ней задом, к выходу - передом. О! Ну, так с этого и надо было начинать! У него, оказывается, очень подходящая для танца фигура, особенно заднее место! Воришка, хоть и мелкий, но недурно сложен, бедра узкие, а грудная клетка и плечи развиты. То, что надо! Жанна для танца искала партнера. В одном из клубов у нее была камерная сцена, где она работала в своем магическом амплуа. Но танцора все никак не находилось. Вдвоем ведь не только танцевать интересней, вдвоем можно строить некие комбинации, те самые маленькие чудесные глобальности, без которых просто нет жизни! Ну а поживи-ка без чудес!
       Роман уже вышел, но в дверном проеме, из уважения, вновь развернулся лицом – вторично сказать «до свиданья». Ох, зря он это сделал! Есть лица, которым нужно ходить исключительно задом!

                *          *          *
      Знакомств у Жанны всегда было предостаточно, будто лобное место на площади, она притягивала к себе внимание, даже если посторонние ровным счетом ничего о ней не знали.
       В книжном магазине мадемуазель экстрасенша подыскивала бывшему директору завода «Химмаш», кое-какую литературу – ликбез для новичков-астральщиков. С Пироновым у нее осталась-таки необязательная кратковременная связь, проявляющаяся раза два в полгода. В жаркий летний день на Жанне был яркий короткий сарафан оранжевого цвета, и черные босоножки на неимоверно высоком каблуке. Возраст ее на глаз не определялся, и наряд, в силу этого, отвечал моральным критериям молодости. Она просматривала книжные полки, кучу изотерической литературы, которая была просто мусором. Думала, что новичку здесь и вовсе не разобраться. Учитывая множественность и низкое расположение полок, ей пришлось составить к ним перпендикуляр, прогнувшись в талии, вышагивая, на прямых ногах, не уменьшая, при этом, «ватерлинию» сарафана. Сложная фигура. Сзади, передвигаясь, шаг в шаг с ней, следовал некий тандем, не желающий сместиться ни вправо, ни влево.
-      Я Вам не мешаю? - культурно съехидничала Жанна, не поворачивая головы.  В ответ, услышала лаконичное «нет». Усмехнулась, но позы не сменила, зная точно, что «ватерлинию» не нарушит. Садиться, нагибаться, склоняться, так, чтобы не менялась длина платья, Жанна была обучена – от проб на фотомодель в памяти остались не только прилагающиеся к пробам вонючие отвратительным «Кемелом» усы фотографа, коими он лез целоваться, отчего, надо сказать, ее карьера так и не состоялась, но и полезные искусства.
         Они так и шествовали, один впереди, разглядывая полки, другой сзади, разглядывая то, что осталось.
-      А Вы не могли бы порекомендовать литературу для начинающих? – раздался вкрадчивый голос, явно, принадлежащий ее «тандему».
-      Да, конечно.
-      А какое Вы имеете отношение к данной информации? – не замедлил поинтересоваться «тандем».
-       Непосредственное. Я – профессионал, -  барышня не поторопилась обнаружить свой лик, и они так и разговаривали, не видя друг друга.
-        Да?! – удивление в визуализации не нуждалось. Оно было максимальным. Но Жанна и теперь не повернулась. Знакомство с мужчинами по истечении стольких лет ее жизни - дело пустое. Меж тем, книжечки порекомендовала, указала наиболее значимые. Ей культурно ответили «спасибо», на этом диалог «тандема» с оранжевой спиной закончился. Облазив весь магазин, Жанна решила закругляться, мечтая, как свалится на сиденье автобуса. Ох, и устали ноги на этаких каблучищах! А если б, прямо  из магазина, упасть в машину… Вот был бы кайф! Она вышла и, бросив взгляд, сразу …попала. Напротив нее стояла бежевая «восьмерка». Шофер, распахнув дверцу, явно, кого-то ожидал.
-      Можно Вас подвести? – спросил… знакомый вкрадчивый голос - пришло-таки время разглядеть его владельца.
-       Знаете, - оранжевый сарафан, стоял, наконец, лицом. – Я бы даже сказала «нужно»!
-       Садитесь!
-       Вот, спасибо! Такой сервис – мечта покупателя! -  уставшая Жанна загрузилась на переднее сиденье, после чего, шофер выяснил, куда доставить пассажирку.
-     Скажите, что Вы подразумевали под словом «профессионал»?
-      Я – ясновидящая, - она всегда отличалась откровенностью, а в порыве усталости – тем более. Чего скрывать-то…
-      Да?! – парень сглотнул, будто подавился, и изумленно оглядел попутчицу. Может, поэтому ей и поворачиваться ни к чему! Вот это да! Ему еще не приходилось так близко встречать ясновидящих. Он начал задавать вопросы. Один, другой,… десятый. Ну, очень интересно! Она отвечала по-своему, с какого-то другого боку. Сергей удивлялся, качал головой, он же никогда так не мыслил! Еще догадаться надо - посмотреть с той стороны, которая никому не видна. Но эта сторона в природе есть, факт!
-      Простите, но я так и не понял, в чем состоит Ваше основное занятие?
-      Я веду сеансы. Ко мне приходят больные, телом или душой. Хотя для тонкого плана эта структура однозначна. Что первично, по-вашему, тело или душа?
-      Душа, скорее, хотя это мнение литературное, не мое. Мы же часто принимаем информацию без доказательств.
-       Если не можете доказать, не принимайте! Зачем принимаете? Или доказывайте!
-       Общество людей как раз, и делится по этому принципу на две части – одни принимают, другие отрицают. А как же я докажу, не имея возможности? Я же не телепат, и не ясновидящий!
-       Возможность – это знания, достаточность для сравнения и анализа. А знания, слава Богу, еще никто не отменял. Изучайте! И будете иметь максимум перед остальными!
-       Вы – просто революционер! И агитация у Вас сильная!
-      Нет, я – всего лишь убежденный. Хотя, главная черта революционера – убежденность, согласна!
С тех пор, как барышня появилась в его машине, прошло минут десять, не больше, но Сергей уже с интересом смотрел в ее сторону. Она же, не повернулась ни разу. Уставилась на дорогу, изредка скользила по нему взглядом, но, больше, проскальзывала.
       Махнула рукой:
-      Вот здесь остановите, пожалуйста.
-      Говорите, какой дом, я подъеду. – Жанна показала. – А у Вас есть литература? Вы могли бы дать почитать?
-      Конечно. Пойдемте, - просто, без ужимок ответила женщина.
В квартире Сергей уселся поудобнее на диван, и уже настроился на содержательный разговор, но через пятнадцать минут их философское общение прервали, позвонив в дверь. Словно к себе домой, с шумом, ввалились две дамы. Не успели они расположиться, как вновь раздался звонок, и уж совершенно ни к чему притащились два мужика.
-     У Вас здесь что, клуб? –  пряча разочарование, спросил Сергей.
-      Отчасти, а вообще я здесь живу.
-      Просто хозяйка – личность популярная, - вставил Олег, похожий на корейца. – Жанна, мы за тобой! Поехали на речку!
-       Если общество не возражает!
Общество тут же согласно кивнуло и лихо застучало каблуками по подъезду.
Компания, высыпав из дверей, выстроилась перед транспортом. Олег настаивал, чтобы Жанна непременно ехала в его машине, и даже рассердился, видя  упрек в глазах окружающих – а почему это с ним? А чем он лучше?
-      Ну что ты, как в детском саду! С тобой я поеду обратно. Клянусь! – из дипломатических побуждений села к Сергею.
        Так началось их знакомство. На третий день общения Жанна, наконец, рассмотрела его лицо.
-       О! Так ты, оказывается, красивый! - рассмеялась. – Почему же я тебя сразу не увидела?
        Парень скромно опустил голову. Наверно, потому что не смотрела, хотел сказать, но в силу воспитания, не решился.
         Общение их представляло светские беседы деликатно-философского уровня. Жанна много говорила из того, что он просто не принимал, не верил, считал за чушь. А поскольку не понимал, то и она ему стала казаться болтушкой. Посматривал на нее с некоторой фамильярностью. Но люди к ней шли, иногда собирались именитые гости, творческие. Тогда Сергей делал для себя пометочки, чувствуя значимость новой знакомой. Его значимость, соответственно, тоже росла. С этой позиции принимать Жанну было можно. Даже можно прекратить «поститься», и сделать шаг к более близкому знакомству. Однако же, все в ней было не так…
      Прошло несколько месяцев. Встречались молодые люди исключительно по пятницам, когда заканчивалась рабочая неделя, и Сергей позволял себе расслабиться. Не то, чтобы он уставал на работе, просто существовали  другие дела, быт, в конце концов, телевизионные новости. Да мало ли что!
Жанну сначала мучил такой странный режим, но, в конце концов, она поняла, что является прилагательной к пятнице. Как во всех скучных человеческих романах ей было указано на отведенное время и место, в общем «строю». Никаких иллюзий она в себе не развивала, но, захлебываясь от одиночества, от бесшабашной любви к тому единственному, которому до нее не было дела, она страшно хотела быть нужной хоть кому-нибудь.
      Кто заложил в человека чудовищную нужду, о которую разбиваются миллионы судеб? Бог? Или он сам? Ведь если убрать это желание, сколько б людей стало счастливыми!
       «Я хочу быть нужным, любимым!» - болезнь веков и народов! Звучит патриотически. А смысл противоположный: на самом деле жаждущий ничего не предлагает, он требует, чтобы его любили, в нем нуждались! 
А если лозунг развернуть к себе лицом? Например:
« Во мне нуждаются многие!»  Получится правильно: «я отдаю, поэтому во мне нуждаются!» Вот, глагол «любят», можно и опустить. Поскольку, когда многие любят, это уже катастрофа!
      Жанна все понимала, но понимать еще не значит мочь! Себя нужно делать. А это сложно. Чересчур, сложно! Проживая боль неразделенной любви до последней капли, уметь мысленно выходить из себя и спокойно созерцать, как внутри все горит, разрываясь от тоски, невысказанности, горечи одиночества. От пожара любви не скрыться! Ну, так и черт с ним, с телом, пусть горит! А душе нужно выйти из него и холодно анализировать, что это, лишь потому, что ты не веришь в Бога. Но если б твоя вера была истинной, ты бы не сомневалась в полезности испытания, потому что здесь выжигается многослойная потребительская гордыня. Гори! Раз, не умеешь найти божественную любовь и заменяешь ее любовью мужчины! Ни в одной из своих жизней ты не сумела ее найти! Но пробил час! Все! Теперь ты должна найти Бога в себе! Твое желание – есть дьявол! Оно сгорит дотла, но не случится ожога, потому что в тебе останется Бог! А Бог есть Любовь! И ты выйдешь из пламени целой, невредимой и счастливой. И только тогда заработает лозунг наоборот!
       Но с Жанной никто так красиво и умно не говорил, поэтому ей приходилось жариться на сковороде собственноручно приготовленного ада. И обугливаться. Чтобы потом на этих головешках возник невиданный доселе симбиоз.
        Она уже с полчаса разглядывала темное окно, в котором кроме ветки дерева ничего не было видно. Тоскливо вздохнув, опустилась на стул и теперь уже уставилась на горшок с цветком. От этого вздоха свело скулы. Так осточертела жизнь, что ни одна светлая мысль даже по-пластунски не проникала в ее голову.
-       Водки хочу! – заявила горшку. Но поскольку данный продукт в  квартире не водился, Жанна извлекла из недр древнего кухонного стола пузырь с валерьянкой, вылила весь в кружку, разбавила водой и тут же, выпила. Тут же и закурила. Слава Богу, пьянела она мгновенно даже от валерьянки. И теперь уже разглядывала любимую точку на стене. Почему ей так катастрофически не везет, думать сил не хватало. Она бы сейчас поревела, но на ее поганую жизнь даже слез не нашлось, все сгорело во внутриутробном крематории. Глаза разъехались, как у фигуриста – новичка ноги, в любимую точку не вместились. Потом все же въехали, и точка пошла кругами, разводами, волнами. В голове застучали молоточки, первый признак к тому, чтобы принимать горизонтальное положение. Жанна устремилась в направление кровати. И…попала в туннель… 
    …Они шли по узкому холодному переходу, и кроме своих полосатых штанов Жанна ничего не видела. Специально смотрела так, чтобы ничего не видеть, душа ее отлетела еще дома, когда они прощались.
-     Я люблю тебя, - сказал он, молча, трогая губами ее глаза, брови, волосы. -  Но мне нужно уйти. Я вернусь позже.
Зачем он это сказал, зачем оставил надежду?! Теперь она будет несчастлива всю жизнь.
И честнее, и проще знать, что он никогда не вернется! НИКОГДА! Закрыть навсегда дверь в сердце и все. ВСЕ!
        Они шли вверх по пологому туннелю, и гул их шагов разносили влажные бетонные стены. Наконец, черный подземный рот выдохнул, выбрасывая их на улицу. Утренний воздух охнул в мозгу холодом, стужей,.. безысходностью.
       Безлико и равнодушно смотрели окна домов, ощерились, как прогнившие зубы исполина. Огромная черная фигура без лица отделилась прямо от стены и пошла к ним навстречу. Полы плаща раскачивал ветер, создавая вихрь. Как лопасти огромной машины, они оторвали от нее любимого, подхватили и понесли к исполину, пряча в недрах огромной фигуры, в складках одежды. Через секунду растворился и сам исполин. За эту же секунду она состарилась на сто лет. Нет… жизней.   
 -       Же-ня!!! – оказывается, она истошно голосила наяву. Этот кошмар преследовал уже три года. И ничего не помогало. Ни одно средство, событие, человек или новое знакомство не могли вытащить ее из страшного сна.
-        Господи! Ну, когда же это кончится? – пропыхтела себе под нос, и нырнула обратно в сон, намереваясь, все-таки, высвободить Женю из черного плена.
        Почти сразу попала в необыкновенно низкий подвал. Потолки едва не касались головы, везде висели бельевые веревки, провода, какие-то трубы. Кое-как вырвавшись из веревочных пут, Жанна взлетела вверх и обнаружила Женю. В глубокой растерянности он стоял к ней спиной. От радости она едва не промахнулась с посадкой. Сделав вираж, зашла спереди, и… о, ужас! Это был другой человек…  Женю успели подменить! Двойник оказался совершенно несимпатичным, сутулым парнем, с птичьими чертами лица. Но, это еще полбеды! У этого существа на шее, прямо под подбородком, где у нормальных людей волос не растет, торчала щетина. Безобразно! Но с другой стороны, даже хорошо - теперь-то она не перепутает, и, если вторично увидит, пустится наутек! Отшатнувшись и захлебываясь, будто под водой, она быстро выкарабкалась на поверхность своей кровати.
-        Подменили! Ссволочи! – злобно процедила вслух. –  Надо вставать, пока этот дикобраз не материализовался.
       Измученная, полумертвая Жанна, вынуждена была прятаться в глубине своей души, а снаружи появлялась другая, которая шутила, лечила, спасала людей от неудач, но самое удивительное - от несчастной любви. Та, внутренняя, будет и дальше давить тяжелым камнем, делать слепыми глаза и безрадостным смех.  Неимоверно сложно прятать ее и заталкивать, чтобы никто, Боже упаси, не догадался о ее существовании.
        Усилием воли она стряхнула с себя наваждение от исполина и Женьку, которого черти унесли непонятно куда. Нет, Женька сидел крепко, стряхнуть его не удалось, пришлось вместе с ним идти на разбежку, в магазин и во все остальные направления. Жанна вышла из подъезда, но не успела достичь угла дома, как остановилась машина, из нее выкарабкался Денис. У него на новых кавалеров Жанны был отработан нюх, как у профессиональных псов на наркотик. Словно герой Матросов, он являлся закрыть образовавшуюся брешь собственным телом. Денис дополз с посторонней помощью до лавки и рухнул на нее под тяжестью жизни, держа наперевес кули с провиантом для изголодавшейся подружки. Жмурясь словно от солнца, протянул к ней свои лучи из очей и счастливо вымолвил:
-      Жанна, я к тебе!
-       Не может быть! Не представляешь, как я рада, - зловеще ответила возлюбленная, вспомнив, что сегодня священная пятница. Настроение ее упало ниже некуда. – И что же тебе надо от меня?
-       Ничего, - скромно признался Денис, но щеки обиженно надулись. Пальцы как-то неловко стали перебирать ручки на пакетах, которые он держал. И Жанна растрогалась, она давно заметила, что ей для жалости достаточно посмотреть на руки человека, они, как открытая страница, сразу выдают все чувства. Если загрубевшие, натруженные, мозолистые, то она вообще готова встать на колени, и жалеть, и угождать, и все, что угодно, лишь бы забрать часть его тяжести. Руки могут тонко разговаривать с ее душой, и все, абсолютно все передавать ей.
-       Ну, вот и хорошо, - произнесла уже с поправкой на руки. -  Зачем ты опять напился? – для Дениса это был пароль, он тоже все ее оттенки чувствовал тонко. «Зачем ты опять напился» в его собственном переводе значило «я тебя люблю». Лицо Дениса размякло, он улыбнулся:
-      Саня, иди, я остаюсь, - сказал поддержателю своей персоны.
-       Э! Нет-нет! Забирай его! – возмутилась подружка. Для приличия, конечно, Денис понимал. На то она и Жанна, чтобы вечно противоречить. Саня слушался только Дениса, кивнул, уселся в машину и укатил. Жанна устало опустилась на лавку рядом с незваным гостем. Ну что теперь делать? Как быть с Сергеем? Ведь этот паразит заблокирует вход дня на два, не меньше. Ладно, один хрен, Денис или Сергей.
-       Пошли уже, красавчик!
         Дома Денис что-то лопотал, торчал перед глазами. Жанна надеялась, что он уснет, как обычно, он же все шастал из комнаты в кухню, а время настойчиво приближалось к часу свиданья. Она мысленно плюнула, стала собираться. И вдруг ни с чего изменилась, Денис аж глаза вытаращил. Он догадывался, что подружка несчастна, так как, любит его безмерно, но даже предположить не мог, насколько сильны ее чувства: Жанна заревела в голос, и ничего не объясняя, стала выгонять его вон.
-       Ну что я опять сделал не так?! - он прижал ее нежнее обычного, все ж, как она ему дорога! Когда Денис напивался, ноги несли его сюда. Контроль отсутствовал, он забывал, что женат. Все забывал, кроме нее!
-        Ты сломал мне жизнь! – признание выскочило со всхлипом. О! Эта фраза Денису знакома! Сейчас начнутся упреки, истерики…Ах, любовь!..  Потом он ее усадит на колени и начнет великодушно жалеть. Здесь есть скрытая прелесть. Потом любить. Хорошая прелюдия, вот только бы до конца дотерпеть, не уснуть. Жанна, к удивлению, упрекать не стала, поревела недолго и злобно заявила, чтобы через час убирался, это, кстати, тоже иногда входило в программу кульминации их чувств. Денис прошел в комнату - глупо не воспользоваться отпущенным часом – решил подремать. Жанна затихла на кухне. Оттого на душе его стало хорошо и покойно. Когда его не тревожили, он проваливался в глубокий колодец, а что было дальше, не помнил. Прозвонил телефон. Жанна взяла и услышала знакомый вкрадчивый голос. Эротическое наслаждение, не звуки. В ответ ей всегда хотелось хрюкнуть или сообщить какую-нибудь дрянь. Она так и сделала за пределами трубки, однако отвечала в тон, с едва заметным придыханием, иногда делая длинные сексуальные паузы. Было очень смешно, но хихикнуть не к месту, значило провалить роль.
-     Жанна…
-      Да… - при этом «д» надо произнести как удвоенный звук «тд», замолчать и дышать в трубку едва слышно и томно. Не надо думать, что после такого таинственного вступления тебе сообщат нечто важное.
-      Здравствуй,.. - шепот.
-       Здравствуй,.. - свистящий шепот. Пауза, нежные скрипы из бронхов.
-       Я хочу тебя видеть, - еще более призывно.
-       Я тоже. – На букву «т» надо сделать легкий нажим, «о» - произнести кратко, а звук «ж», как «ш». После сразу войти в состояние кошки, объевшейся сметаной, представить завалинку, солнцепек и распластанную негой Мурку. Только так можно правильно закончить сцену первого акта.
-      Тогда я приду через час, - тихо, но бодро, словно Наполеон Жозефине под утро, не желая напугать громким звуком победы.
-       Это невозможно, - во втором акте печально, скорбно, но решительно, будто взобраться в замок, где проживает «Жозефина», грозит неминуемой погибелью.
-        Как!!! – крик.
Далее кульминация, поэтому текст звучит страстно, сильно, отчетливо:
-      Я очень хочу тебя видеть, но так сложились обстоятельства,..- глубокая пауза, в которой слышна вселенская скорбь.
-      Что за обстоятельства?! Какие могут быть обстоятельства? – настойчиво, громко, жестко, тем не менее, с оттенком неуверенности в собственной виктории. А в подсознание уже скреблась подленькая мысль: «каждый хочет думать, что он не каждый!» Мысль, явно, не своя. Кто ее подослал, разбираться нет времени. Нужно срочно наводить порядок в тылу.
      Ответ рекомендуется произносить нечленораздельно, всхлипывать, издавать звуки, подслушанные в глубинах космоса, так, чтобы сложилась твердая убежденность, что именно здесь источник тайны. Тайну желательно усилить насморком. Только потом сообщить, что возможности для объяснений отсутствуют. Раздосадованный, но больше заинтригованный Сергей, уже капитулировал и покорно спросил:
-     Выходит, мы с тобой сегодня не увидимся?
-     Ну… почему же. В принципе, это реально. – На том конце трубки замерли. – Только не у меня дома.
-       Да??! А где?
-       На бульваре.
 Далее были установлены время и адрес лавки.
       В связи с чем, подружка была встречена с восторгом, как летающая тарелка. Пришлось кратко изложить правду о госте из прошлого, не забыв упомянуть о Древней Греции, объяснив, что память веков всем когда-то бередит душу.
-     Но, я думаю, он уже ушел, - закончилось сказание. – Он обещал уйти через час.
        Великодушно отпустив былинному герою еще полчаса, они решили, что теперь-то уж жилплощадь свободна. Но, переступив порог, обнаружили чистейшее жульничество. Великий объем «великого мыслителя» возлежал на Жанниной постели кверху попой и мирно посапывал. Интеллигентным людям будить его и выталкивать было бы несолидно. А в большей степени, не под силу. Проще временно переехать на другую квартиру. К Сергею.
        Беда в том, что рядом с ним, Жанна неимоверно страдала от скуки, словно забралась не в свою тарелку, чувствовала, что, и он убивает время. Как усовершенствовать их общение, не знала, лучше, конечно б, вообще не встречаться, но судьба зачем-то свела их в книжном ряду. А, коль, от судьбы деваться некуда, пришлось отправиться на дискотеку, еще более скучную, чем их «роман», устать от неинтересного общества, карающей уши музыки и уже за полночь, когда нет сил для мыслей, расположиться на ночлег у Серьги.
         Воздействие прошедшего дня сказалось. Утро помялось, скомкалось. Самое губительное для неприспособленного организма Жанны - внезапная смена обстоятельств. В таких случаях все колючки и кактусы из пустыни Гоби перекочевывали к ней во внутренность, распространяя неуют.  Самочувствие делалось препаршивым.
       Прежде чем возвращаться домой, она решила выяснить там обстановку, позвонив сама себе. Слава Богу, трубку никто не взял, стало быть, гость удалился.
С легким сердцем открыла дверь и ... онемела. Прямо посередине комнаты с сиротливо растопыренными руками стоял Денис, памятнику подобный. Эксклюзивный вариант говорящего изваяния.
-     Ты где была? – робко поинтересовался вариант.
-      У мужчины.
-       А… - обрадовался он. - А я уж, было, подумал, что тебя забрали в вытрезвитель.
-       Очень интересно! – Жанна опешила. – Это ты, по каким приметам вычислял?
-        Ну как же…Стоит пустое мусорное ведро, а тебя нет…
Жанна перед уходом выбросила мусор и оставила ведро в коридоре.
-      Железная логика. Или это твоя собственная практика? – улыбнулась она.
Денис тоже улыбнулся, довольный, что смастерил шутку.
-       А кто тебе открыл дверь? – обнаружив, пять новых, но уже пустых, бутылок пива, которые горделиво выстроились на кухонном столе, хозяйка растерялась: выйти из квартиры несложно, дверь захлопывалась, но попасть без ключа назад невозможно. -  Как ты ухитрился пробраться назад?
-      По балконам, - ответил гость, польщенный вниманием. И опять долго ходил за ней по пятам, в надежде выклянчить кусок былой нежности. Она же взялась за уборку и все твердила, что он мешает. Выпроваживала без жалости. Говорила неприятные вещи, что, мол, вечером у нее свидание. Денис стерпел, он знал себе цену - избавиться от него нелегко. Наконец, ушел, замыслив тайный план.
           Высчитав приблизительное время, когда должен был объявиться тот ухарь, из-за которого Жанна мыла пол, и, основательно накачавшись спиртным, он заявился вечером. Вжав до предела толстым пальцем звонок, дождался, когда откроется дверь.
-         Что случилось! – на пороге возникла Жанна. Продолговатые глаза Дениса мгновенно округлились, он воодушевленно сообщил, что на него напали с ножом.
-        Где и кто? – не поняла она.
-        В твоем подъезде, вон на втором этаже. Они меня караулят.
-        Зачем ты им нужен? Ты их знаешь?
-         Хотят убить. Это бандиты, - понизив тон и озираясь, внес дополнение Денис.
-          Пойдем, посмотрим.
-          Нельзя. Они меня убьют.
-          Может, ты бредишь?
-          Не-е.
-          Хорошо, а что ты предлагаешь?
-          Я зайду, ладно, - сказал, уже переместившись из подъезда в квартиру. А как быть? Идти вниз – верная погибель. Только к Жанне домой!  Разве выдержит сердце любящей женщины, конечно, откликнется! Он учтиво кивнул головой хмырю, надувшемуся в комнате от злости, и тут же перестал обращать на него внимания.   
-        Ну что же делать-то, - обеспокоилась Жанна, вопрошая у Сергея больше от неловкости. Глупая ситуация – не помочь, она не может, оставить дружка на долгосрочное жительство, пока не исчезнут бандиты – перед Серегой неудобно.
-        Пойдем, мы тебя проводим!
-         Да… Жанна, - раздраженно сказал Сергей. – Ты, что, не видишь, он блефует?! Это же дешевая провокация!
Видя, что подружка категорически не слушает его и собирается сопровождать этакого медведя, который, сам кого хочешь, сломает, как щепку, он побелел от гнева. Объяснять ему, что Денис не отстанет, было бесполезно, Жанна оделась и пошла. Сергей злобно процедил:
-         Ну, как глупо!   
Но шел следом, ворча под нос, что более дурацкой ситуации у него еще не было. Денис шествовал с блаженной, глубоко удовлетворенной миной. Сел беспрекословно в автобус и уехал.           Настроение у Сережки испортилось. С ним так еще никто не шутил. Жанне потребовалось часа три титанических усилий, чтобы парень оттаял. Была глубокая ночь, когда пара, едва помирилась и угнездилась в кровать, как тут же раздалась трель звонка. Оба от неожиданности вздрогнули. Жанна напугалась. За двумя дверьми, она чувствовала себя, как Ниф-Ниф за картонной перегородкой, с секунды, на секунду ожидая, что заходит ходуном подъезд или огромный силуэт во весь рост появится в балконном окне! От него же, не было спасения! Он, как привидение, просачивался везде...
         Но беспокоилась она напрасно - перезвон повторялся культурно – один раз в час. Денис тоже не лаптем щи хлебал, слово «интеллигент» и он встречал в литературе, потому и звонил аккуратно, чтобы не надоесть, только до пяти утра.
          За всем за этим авторитет новой подруги в Серегиных глазах,  угасал стремительно и неуклонно. Ее спасало одно – на фоне остальных знакомых, как не крути, она, все-таки, выделялась.    
       Как-то экстрасенса пригласили на телевидение. Жанна предложила ее сопровождать, а поскольку Сергей там прежде не бывал, то и согласился. Вернулись поздно, он остался на ночь. Утром, поблескивая лукавыми глазами, предпочитающая спать отдельно, Жанна окликнула его с дивана:
-      Серьга.
-       Да.
-       А я ведь не так хожу, не так сижу, да и дышу тоже не так. - Реплика прозвучала вопросительно – утверждающе, и он ответил:
-         Да.
-         Зачем тебе нужны такие отношения?
 Серж немного помолчал:
-         Я удовлетворяю свою значимость! – он любил говорить правду, пусть даже некрасивую. Говорить правду – привилегия не многих! 
-       Чистосердечно! Спасибо! У меня, в связи с этим, появилось к тебе предложение! – она неожиданно развеселилась.
-       Говори.
 -      Давай расстанемся!
-       Как это? – опешил он.
-       Очень просто. Насовсем.
                *********************
         Парень разрыв переживал тяжело. Больше чем обычно курил, даже выпивать стал в одиночку. Но только хорошие вина. Сергей уважал себя и соблюдал каноны приличия. Поэтому женщины крайне редко позволяли себе подобную дерзость, и то в особых случаях. Особый случай, это если влюблялся он. Сейчас же произошло нечто из ряда вон! Было бы не так обидно, если б он ее любил, но так нелепо опростоволоситься, он простить себе не мог! И теперь каждый вечер ломал голову, что за странности в этих женщинах.…  После долгих мучений, решил, чем к ним лучше, тем они хуже к тебе. Однако добиться ее расположения или чего угодно, пусть дружбы, необходимо! Нельзя упасть в собственных глазах! Он терпеливо ожидал случая. И дождался! Жанна позвонила. Когда услышал ее голос, так все внутри и закипело! Забурлила душа, запереворачивалась. Вот!! Не выдержала! Но цель у нее оказалась зловещая – познакомить со своей приятельницей. Ну что ж, он пришел.
         Сергей был воспитанным парнем из интеллигентной семьи, довольно начитанным и очень перспективным. В тридцать два года имел свой бизнес, свою квартиру и машину. Вдобавок ко всем плюсам молодой брюнет был еще и красив. Разве не заслуживал он высокой оценки! За что же его так бесцеремонно разменивать?!.   Он высидел посиделки до конца. Видел, что девушке очень понравился и ушел первым, без дальнейших ангажементов. Прощаясь, сказал, что самым лучшим из всего вечера была она, Жанна. Из тех же воззрений – хочешь возбудить в женщине интерес к себе, говори, какая она прекрасная.
         С того самого вечера между ними возникли иные отношения – обновленная форма неудавшегося союза. Она знакомила его со своими подругами, он лил ей на голову масла, ставя иногда в тупик вопросом «зачем ты меня всем раздаешь?»
        Каковы были ее замыслы? Хотелось бы верить, что она скучала с остальными! Без него. Или… своеобразная месть? Нет, не разгадать. Но отношения, и в самом деле, напоминали  приятельские, даже больше – дружеские! Тем более, Сергею, хоть эпизодически, но все же, требовалось ее сенсорное врачевание. 
      Сегодня он корректно напросился на сеанс.  К счастью, напрашиваться было вовсе ненужно, достаточно намекнуть, мол, в этом месте что-то заболело.  Жанна отзывалась тут же, предлагая помощь.
       Сергей пришел, молча, погрузился в кресло. Не сел, а усадил себя, будто на трон. Вокруг него так и витало ощущение царской персоны – жесты и движения отточены, продуманы, без лишней суеты, дабы показать монаршее достоинство. Перед челядью. 
       Жанна невольно улыбнулась, но лишь принялась за лечение,  мысли улетучились, высвобождая деятельную энергию. На ней были тренировочные брюки, подчеркивающие  стабильное восемнадцатилетие. В тридцать девять.
        Гость знал, что наилучшее время для Жанны – вечер, поэтому пришел поздно. Однако кто-то еще лучше ориентировался в часах – звонок раздался около двенадцати ночи. Хозяйка вопросительно вскинула брови.  Никого не ждала, от Дениса себя обезопасила надолго. Кто-то заблудился? Открыв дверь,  оторопела, вот это сюрприз! Роман. Уж кого-кого, а гражданина бандита не хотелось бы, видеть даже в самую последнюю очередь! Невзирая на реакцию хозяйки, очередной гость быстро, по-деловому снял куртку и уселся без приглашения на кровать, хотя свободное кресло имелось! Хулиган определил себе роль зеркала, сев, напротив Сергея, и рассматривая происходящее широко открытым взором.
-       У тебя что-то случилось? – экстрасенс давала понять, что делать ему тут нечего.
-        Да нет, просто мимо проходил, решил заглянуть, - по-свойски заявил плохиш. Жанна аккуратно хмыкнула - дерзость недозволительная. Но это для нормальных людей! В данный момент обучать его манерам смысл небольшой! Поэтому продолжала работать, сглаживая неловкость диалогом и с тем, и с другим. Что ни говори, а не везло Сереге, так и слетались, на него добры молодцы, подумала она, невольно сравнивая их. Роман вызывал неприятное чувство. Внешность его была такова, что заставляла устыдиться даже за знакомство. Страшненький, блеклый, стриженый чуть ли не под ноль, голова маленькая, лицо ассиметричное. Младший брат Квазимодо. Но свою некрасивость он компенсировал напористостью, клубился решимостью, как паровоз. «Профессия» обязывала. Правда, от дурной привычки он стремительно уходил. Сеанс впитал, как губка. Мало того, на его глазах менялась сестра, из вялой, ни к чему не стремящейся, в мгновение ока превратилась не просто в целеустремленную, а совсем в другого человека. Желание жить вытеснило апатию. Но этого мало! Она стала независимой, наполненной идеями, и чем-то таким, от чего Роману рядом с ней самому хотелось летать, жить динамично, рассуждать по-новому! У Зои изменились глаза. Они искрились! И за всем этим стояла Жанна. Что они там делали? Ему страшно хотелось узнать, подслушать их разговоры. Он уговаривал сестру взять его с собой. Она же учтиво обещала поговорить с Жанной, объясняя невозможностью привести его без разрешения. На самом деле, вход в светлое будущее братца закрылся огромным валуном. Так, во всяком случае, показалось Зое, когда экстрасенс, выслушав ее в очередной раз, категорично заявила: «Никогда не говори мне о нем!»
-        Сам попытайся позвонить! Я не могу договориться с ней.
И тут по воле Божьей случился казус, из-за которого разрушился недоступный редут. Но сначала Роман очень расстроился - он потерял листок, на котором Жанна записала весь сеанс.
-        Позвони ей, Зоя, - упавшим голосом попросил он.
-         Хорошо, –  жестко ответила девушка, выдержала паузу. Для такой миссии требовалось набраться решимости.
-         Вот, черт! – выслушала ее экстрасенс. – Это же нужно проводить повторный сеанс! - Вот в этом отказать она не имела права – ее профессиональное кредо – помогать, консультировать, добиваться с пациентом результата. Тем более, если у человека присутствует желание измениться, выправить свою судьбу. – Олух царя небесного, - вырвалось у нее. Хотелось обозвать покрепче, да статус не позволял. Видя обещающую реакцию сестры, Роман тут же выхватил трубку. И снова заикался, слыша в ответ стальную вибрацию. 
-        Ты, случаем, не специально потерял? 
-         Н-не-т, конечно.
           От первого до второго сеанса прошло три недели, но парень так разительно изменился, что стал вызывать уважение. Перед ней был другой человек, даже лицо стало симпатичней, светлей, моложе, правильней. Так бывает, когда внутренняя сущность духовно обогащается, понимает глупости прошлого и стремится к очищению. Конечно, Жанне пришлось восстанавливать пятичасовую информацию, но того мощного раздражения это уже не вызывало – она работала не напрасно! Роман собственные перемены тоже разглядел – экстрасенша стала гораздо мягче.
         После второго раза он стал часто названивать сестре, когда та находилась у Жанны, передавал приветы, кое-какие вопросы адресовал через нее, одним словом, напоминал о себе. Лестного мнения о собственной персоне парень не имел, не переоценивал себя, глядя в зеркало. Поэтому понимал – покорять вершины нужно не приступом, а измором, а если правильней, то терпением и настойчивостью. Нет, Жанна, как таковая, ему была не нужна, намного старше, да и не в его вкусе, ему нужны были ее знания и возможности. Попасть в ученики – вот чего хотелось Роману. И очень! Человек он был устремленный, целей своих обычно добивался, если, конечно, не разочаровывался на пути к ним. Но эта цель как-то уж очень медленно продвигалась, на ожидание у Романа не хватало сил. Его прошлый мир и, правда, отживал, в нем становилось не просто жить, но и дышать нечем. А сестра каждый вечер возвращалась воодушевленная, и он жутко завидовал. А иногда и вовсе не возвращалась – оставалась ночевать. Потом он узнал, что они работают группой, собираются в зале, строят какие-то танцевальные комбинации.
         Однажды сестра, как обычно, отсутствовала, родители тихо разбрелись по комнатам, а Ромка уселся, съежившись, на широкий подоконник. Думать ни о чем не мог – жизнь проходила мимо. Навалилась тяжесть, тоска безысходная. Он так сильно расстроился, схватился за телефон, как за спасение, и чуть не заплакал в трубку:
-        Зоя, я хочу к вам!
-         Роман просится к нам, –  она тут же продублировала Жанне.
-          Зачем его к нам? Его учить надо. Он будет мешать.
Тот же текст был передан в телефон:
-         Тебя учить надо. Ты будешь мешаться. Сиди дома.
           Таких звонков было много. Он звонил, всхлипывал, канючил как маленький. Иногда по его просьбе трубку брала Жанна и недоуменно слушала жалобные стоны.
-         Зоя, что ему надо?
-         К нам хочет.
-          Зачем? Мы же серьезные вещи изучаем, хватит ли у него ума на них?
-          Ну, ты однажды пусти его и посмотришь. Мешать он не будет, он тихий.
-         Да дело не в шумовых эффектах, а в полевых.
-         Я понимаю. Но если человек так хочет, может, это неспроста?
-          Хотят-то многие. Да только такое обучение – процесс слишком серьезный. Желание обучать, мне ж откуда-то выкопать надо! То же самое, что посадить себе человека на шею и тащить в гору. Ты считаешь, я в этом нуждаюсь?
          Зоя неопределенно пожала плечами и тему больше не возобновляла.
-          Ладно, зови своего брата! Тебя огорчать не хочу! Пусть приходит.
          «Приглашение» вторично повторять не потребовалось. Роман примчался и с тех пор прописался. Тенью врастал в полевые структуры, вливался в пространство, становясь неотъемлемой частью квартиры.
         Но он присутствовал, и тем самым доставлял хлопоты! Жанна только глянула – недаром он ныл и канючил – энергия из него убывала большими порциями, знать, оставил все силы в борьбе с противоречиями. Пришлось долго и тщательно восстанавливать дырку от бублика.
         А далее… назвался груздем…  Обучать пришлось с азов.
          Чтобы наука усваивалась продуктивно, требовалось каждую фразу строить так, чтобы к предмету возрастал интерес. То есть, в первую очередь, изучить способности мышления ученика, после начать тренировки чувствительности, затем – включить ментальную динамику разума, потом - обучить бесконтактным исследованиям незнакомого объекта и так далее, до горизонта.
          Сенсорные возможности огромны – только дай свободу фантазии, она унесет за пределы галактики! «Азы» включали в себя и вхождение в память прошлого. Жанна учила ребят погружаться в прожитые жизни, вычислять нарушения, изменять их, чтобы это позитивно сказывалось на настоящем, затем отслеживать будущее. Все это требовало мощной концентрации сознания, напряженности мозга.
          Сначала давление им казалось непереносимым, но постепенно, с расширением возможностей разума, они привыкали, испытывая от этого эйфорию, которая тянула все сильней, требовала все большей поглощаемости. Шагая последовательно, вышли на осознанное желание знать, чувствовать свою силу и управлять возможностями – некий ментальный «наркотик». И Роман, наконец, понял, что здесь за пряники. Кроме того, сам факт, что Жанна не ходит на работу, а деньги ей на дом приносят, нервные центры возбуждал чрезвычайно. Тут живет, явно, «кулинар» своего дела. И к ней начало тянуть. Сначала слегка, а потом так, что мочи не стало. И он, не рассуждая, взял, да и примчался, позабыв о возрасте. Примчался, а тут гусак какой-то в кресле развалился, а Жанна перед ним в штанах в обтяжку. «Ладно, - сам себе подумал, - в трикушках все же лучше, чем без них». И успокоился.
За ее действиями наблюдать было интересно, он так забылся, что не обратил внимания, как алчно разжался рот. Дождавшись, когда пациент отбудет домой, заявил:
-        Я тоже хочу научиться лечить! – Не говорить же, что он здесь и пожить бы, не прочь.
-        Учись! Приходи, смотри, обучайся массажу, энергетике. И не только здесь, но и дома, на близких. –  Ответила. А вот на его внутреннее желание отзыва не было. Но это и неважно. Важнее, что дверь в ее мир отворилась чуть шире. И стал Роман приходить ежедневно, присутствовал на сеансах. Тренировался дома, жил только этим, выполнял все, что говорил наставник. Добился того, что превратился в ассистента – экстрасенс стала доверять ему некоторые фрагменты лечения. От чувств к своей девушке, действительно, осталась лишь неловкость.
           Где-то он слышал, что самый успешный ученик тот, что проводит с учителем 24часа в сутки, а самый короткий способ обучения - через секс. Виртуозность Жанны ему захотелось познать позарез, желания, перемешались и наложились на ощущения тела. Тренироваться он старался везде, наяву, мысленно, во сне. Маленький разбойник переходил в другой мир огромными скачками, такого упорства экстрасенсу наблюдать еще не приходилось! И парень начал вызывать уважение! И внешность, и внутренность его принялась окончательно. Ко всему прочему, Роман обладал редкой для мужчины чертой –  умел заботиться, быть нужным, даже незаменимым.
           Где-то в веках, в далеких жизнях кто-то обучил его тактильным ощущениям. Врожденный язык прикосновений вполне заменял ему обычный. Роман касался ладонью, и женщина знала – она для него самая желанная! С маленькой поправкой – на короткое время. А вот об этом ей догадываться не следовало, ибо настоящая женщина такую глупость вообразить вообще не в состоянии.
          Жанна была человеком разумным, но желанным и любимым хочет быть даже данная категория индивида. От железобетонного сфинкса, в какового она неуклонно превращалась, обдираясь средь терновых кустов любви, это качество ее пока еще отличало.
          Выдерживать боль, жить с ней, любить ее - крайне необходимо - закладывался постулат в память. Чтобы быть счастливой вне времени и обстоятельств нужно уметь боль превращать в созидание!
           Но раз от разу ее внутренний каменный идол подвергался экзамену, проходил пробу на прочность.
          На сей раз билетом в душу к женщине послужила фраза: «Я люблю тебя, моя ведьмочка!». Она звучала не очень красиво и уверенно, но ведь обычном языком Роман владел гораздо хуже, чем тактильным, которым пришлось воспользоваться в качестве поддержки.  Роман любил ее ровно месяц. Или не ровно. Затем такой же простой пароль позволил ему выйти оттуда: «Я не люблю тебя!»
Жанна была для него слишком большой. Роман чувствовал силу этой женщины, информационный объем захлестывал его, ломал, а самое неприятное, делал еще меньше. Равенство должно быть везде!
       Ромкино «… не люблю тебя» вызвало болезненную реакцию. В понимании Жанны «не люблю» всегда воспринималось – «не выношу, ненавижу». На самом деле перевести надо было проще: «не собираюсь быть твоим любовником». Но сердце ударилось о камень, душа еще раз прошла сквозь терновые шипы. 
          Оскорбление, по-другому Жанна не могла расценить, от этого человека оказалось одно из наиболее тяжелых.
          Ее внутреннему сфинксу, уже в который раз, били по носу.
Ну… что ж, любовь прошла…  А как быть с обучением? Тоже закончить? Выставить человека, когда ему позарез нужна поддержка?!! Но он же не виноват, что кончились чувства!..
        Ах, как было б классно по всем правилам устроить истерику…
        Но такой жест не достоин учителя!
        А душа?..
        Жанна всхлипнула, да черт с ней, вечно она голодная… И пропустила ее через мясорубку. Подкопила сил и продолжала обучение - ничего не случилось! Парень должен нравственно расти!
        Соответственно его росту, подтягивалась сама. Уже чуть проще давался выход за пределы смятенного «я»  - великая вещь практика! Закалка на сей раз проходила под лозунгом: «Жизнь выигрывает тот, кто умеет падать!»
          В этот раз «падать» училась достойно - взялась обучать Романа танцам. Через месяц ей выходить на сцену и почему бы ни попробовать дуэт! Тем более что он сам хотел танцевать, буквально, рвался на сцену - чувствовал адреналин. 
         Но танцевальным «даром» Романа восхищать можно было только медведей. Да, ладно, дар. В репетициях, кроме продолжения детства, он больше ничего не видел. Попадая в зал, Роман мгновенно переносился в детский сад, в пятилетний возраст, прыгал, резвился, коверкал движения, полагая, что в момент выступления, его талант вырвется навстречу зрителю и все образуется само собой.
        Жанне всегда хотелось работать с партнером, который, кроме  свободного владения пластикой, импровизирует, не теряя связи с партнершей. Но профессиональные танцоры обычно доводят движение до автоматизма, роскошь лепить на глазах у зрителя все, что в голову взбредет, не могут себе позволить. Жанна работала именно так. Повторить себя саму вряд ли смогла бы дважды. Ей чужда была мучительная подготовка каждого жеста – сказывалась школа Заветова, где, сцену, энергетику музыки, друг друга, партнеры чувствуют, безусловно.  Жанна стремилась к такому единству. Оно непрофессионально, да! Но почему-то профессионалам аплодировали всегда гораздо меньше, чем ей. Конечно, она знала ответ: вышколенные движения не несут того потока эмоций, который она давала зрительской аудитории.
       Чтобы подвести к такой форме Романа, требовалась база, набор движений, отшлифованных пластикой, лишь после этого со зрительным залом можно будет свободно общаться. Но, как выяснилось, и с движениями, и с дисциплиной у парня был круглый ноль. «Не крути головой», «сконцентрируйся и повторяй движения четко», «встань ровно» -  занимало большую часть репетиции. В ответ на реплики он надувал обиженно губы и заявлял:
-     Ты на меня давишь! Ты все время давишь! – отбивался тем  аргументом, в котором чувствовал перевес сил. – Ты большая, и воздействуешь просто потому, что есть в пространстве. А я нуждаюсь в тонком понимании!
-      Ладно, - «попробую подстраиваться под его настроение», решила Жанна.- Я перестану делать замечания, но как ты будешь выглядеть на сцене?
-       Хорошо! – состроил гримасу Роман. Его не пугал зритель, массовость и возможность собственного позора. Она согласно кивнула, пусть опозорится. Тот адреналин, который его привлекает, иного свойства, чем, кажется. Классно – это когда хлопают, когда  плюют – паршиво и очень!
       Подошло время выступлений. Вторая сцена называлась «Змеелов», первая – оригинальный вальс. То, что вальс был исполнен и в самом деле оригинально, нечего даже говорить! Зритель смешался, не понимая, что происходит. Хорошо, что мечущиеся по сцене артисты выполняли какие-то заумные трюки, это их и спасло от тухлых яиц! Жанна, видя Ромкину физиономию, едва сдерживалась, чтобы не рассмеяться. Перепутав все движения и потеряв ориентир, он позеленел от страха и прыгал в полном переполохе.  С одного угла зала слышался язвительный смех, с другого – недовольное гудение. Центральная часть замерла в испуге. Жанне сочувствовали, ее знали и поддерживали. Вероятно, только поэтому, горе-артистов выпустили со вторым номером.
       «Змеелов» по замыслу выходил с голым торсом, а головной убор, пояс штанов и запястья его были затянуты в цвет костюма «змеи». Вдруг за три минуты до выхода Роману захотелось изменить цветовую гамму.
-      Роман, мы не успеем перемотать тебя, и на сцене все растреплется.
-      Успеем, давай, - своенравно выпятил губу артист. – Ничего не размотается! - Жанна снова усмехнулась, ей не трудно. К провалу она была готова. К его провалу. Себя Жанна знала – любая сценическая сложность и казус, будут обыграны ее пластикой. Ее танцы называли эротическими. Хотя ни в какой преднамеренной эротике она не работала. Так казалось зрителю за счет гибкости и эмоциональности.
      Танцоры вышли эффектно, «змея» полушла, подталкиваемая охотником, полуползла, извиваясь от обреченности плена. И набросилась на охотника с шипением, но тот отшвырнул хищницу-Жанну, схватил за волосы, толкнул на пол, раскручивая на шпагате. Перевес сил был то на одной, то на другой стороне. И, наконец, в кульминации сцены, вместо, красиво выполненных движений у «змеелова» начали раскручиваться завязки и катастрофически уползать с тела штаны. Смеяться Жанне было некогда, нужно было спасать  танцору честь. «Змея», вопреки сценарию, набросилась на своего пленителя, отжала к стене и одной рукой держала его штаны, другой выполняла необходимые пассы. Танец закончился стремительно и страстно, «змеелов» оказался пригвожденным, неожиданно влюбленной в него «змеей». По сцене болтались сползшие части костюма. Народ аплодировал азартно. Жанну вызывали несколько раз на бис и загоняли окончательно, ставя одну композицию за другой. Долго аплодировали. Толпа поклонников, не выдержав экспрессии, дружно бросилась за исполнительницей как в исторические времена босоногих танцовщиц.
        Она завела всех, от мала до велика. Молоденький ди-джей, мальчишка Алешка, не удержавшись, бросил свой пульт, и тоже понеся вслед.  Оттеснив остальных, пригласил на танго.
-      Ты так классно двигаешься! Я перевидел многих профессионалов, у меня брат танцует в «Фиесте», но ты – супер! – страстно обнимая, нашептывал с юношеским восторгом. - Только почему у тебя партнер деревянный?
       Она прыснула:
-      Ну что ты, у меня шикарный партнер! – сама задумалась: а где ж его взять-то, пластилинового?
 Может, хлопнуть в ладоши, как в сказке?
         39 лет – возраст уже не сценический. Но Жанна не собиралась бросать сцену, ей нравилось танцевать, собирать овации, так жить она намеревалась и дальше. В камерном клубе, куда ее приглашали, празднества частыми не были, и когда предоставлялась возможность, она пользовалась! Если не разнообразить ее унылую жизнь с неудавшимися отношениями, можно превратиться в живого усопшего. Бессобытийная оскомина торчала колом посреди организма, напоминала о себе ежеминутно. Противное ощущение! Жанна намеревалась вытравить его из себя, составив простенький план. Во-первых, выглядеть счастливой! Во-вторых, создавать в себе иллюзию интересной жизни до тех пор, пока иллюзия не превратится в реальность. И третье: никогда не допускать мысли, что ей плохо, грустно и одиноко. «Грустно и плохо» непременно сменится на «хорошо и комфортно». И тогда уже неважно, будет ли Жанна одна или во множестве, главное, что одиночеству рядом с ней станет тесно.
       Новогодний вечер, где дебютировала пара, прошел великолепно. Роман быстро ушел, освободив место для отчаянных поклонников. Женское самолюбие, утонув во внимании, получило абсолютную сатисфакцию.
                *****************
        Выступление на сцене всегда огромное напряжение. После него, обычно, наступало опустошение. Одна из высот взята, какая следующая? Новая высота требовала поиска, в котором один из главных этапов – активное ожидание. Бесконечность событий – это, вообще, большая роскошь. Она не приходит от нечего делать, ее нужно строить, возбуждая внутри себя вихри, способные сместить слои пространства. Именно в такой совокупности - изнутри и снаружи - извлекается интерес.
        А пока то, что есть – обучение брата с сестрой. Сейчас это уже называлось экспертной деятельностью с постоянным получением качеств.  Чтобы не остаться Гулливером в стране лилипутов, Жанна сознательно растила людей, с которыми можно будет в дальнейшем говорить на своем языке. 
      Неожиданно начала проявлять интерес Ольга Ивановна, чаще звонила, возможно, появилось свободное время.
        Жанна Ольгу считала подарком судьбы, испытывая от общения с ней максимальное удовольствие. Яркая, целостная личность!  В ней, как в пружине, все было спрессовано в творчество, любое слово несло движение. Их телефонные диалоги больше походили на виртуальное кино, чем на обычный разговор. Такое редкое сочетание, где обе, превосходно понимая друг друга, и юмором заряжались, и внутренние силы умножали.
        В мыслях хореографа зрел грандиозный план, вынашиваемый несколько месяцев к ряду.
-      Хочу пригласить тебя консультантом своего спектакля, – позвонила однажды и огорошила Жанну. - Я строю Египет. А ты будешь корректировать энергетику танцев и самих танцоров.
        В свое время для Ольги тоже сказалось неожиданностью, что экстрасенс, побывав на одной из ее репетиций, четко выделила все позитивные и негативные зоны, и в том же качестве описала танцевальные фразы ребят. Ольга тогда была крайне удивлена - у непрофессионала встретить не только профессиональное, но внутреннее видение, энергетику сцены! А ей, как хореографу, данная коррекция требовалась, как воздух, но где ж их взять-то, таких специалистов? В институте на кафедре?
-     Египет? – усомнилась Жанна. - «Можно ли построить Египет как танцевальный спектакль? Не будет ли это гротеском? Даже при Ольгином таланте! Танцевальный спектакль «Египет»… Хм…Не хватит средств». Но вслух ничего не сказала, кожей чувствуя глубину ее замысла. Вместо этого спросила. -  А кто будет консультировать культуру? Быт?
-      Ты! А что? – почувствовав нерешительную паузу, Ольга от абсолютного утверждения перешла к утверждающему вопросу. - Ты же можешь снять информацию! Да я уже и артистам объявила, что консультировать будет ведущий египтолог! - взорвалась она.
 Жанна охнула. Ольгины экспромты могли быть и не таких масштабов.
-      Ты серьезно? 
-       Жанна! – пресекла она всякие сомнения. – Конечно! И говорить нечего! Ты мне вообще нужна, понимаешь!  - пыталась эмоцией донести хорошо известное экстрасенсу чувство, что если есть моральная поддержка, то происходит все, что задумал. На кого-кого, а на нее положиться можно, Ольга знала. Жанна не раз вытаскивала ее из передряг, из которых спас бы только волшебник.
-    Ну, хорошо, Оля! – согласилась, мысленно пытаясь охватить суть идеи. По коже пробежалась вибрация – первый признак  плотности или насыщенности, словом, другого мира. -  Когда репетиция?
-       В среду, в семь, в большом зале. Кстати, из Загорска приехал тот хореограф, о котором я тебе как-то рассказывала.
-       Я помню. Алексей? Он тоже у тебя танцует?
 -      Не только. В спектакле, моя – режиссура, его - хореография.  Видела бы ты, как он классно работает!
         А в «ведущие египтологи» Жанна попала потому, что как-то в разговоре упоминала о мистических обстоятельствах, связанных с рождением или возрождением (данная формулировка ей самой была не совсем непонятна) фараона – еретика, Аменхотепа IV или Эхнатона. В контакте несколько раз утверждалось, что его освобожденная эманация в 21 веке должна послужить знаменательным удержанием планеты Земля от всеобщего разрушения с 12 на 13 годы. Задача возрождения стояла пред Жанной и Евгением. 
       Светлана Павловна, первый наставник, скопировала их отношения и «переложила» на язык энергии, сделав из этого целый семинарский проект. Экстрасенс, есть экстрасенс! Ведь скопировала, совершенно не зная о них! Да так уж получилось, что в этой работе одним из главных исполнителей оказалась Жанна. А заключением семинара, подтверждая полученную информацию, как отправной пункт прошлого и настоящего, стал Древний Египет. Было и еще несколько эпизодов, совсем незначительных, упоминающих об этой стране. Но не больше! Ни о какой культуре, быте, нравах того времени она и знать не знала.
      И что теперь? Перелистывать энциклопедию? Чтобы утверждать какие-то позиции, считала Жанна, нужно пропустить их через свои ощущения. Тем более, снять информацию о целом народе и его эпохе, потребовалась бы мощность семинара. Но в любую полынью она бросалась, как истый исследователь. И не вниз головой, а аккуратно, ощупывая все без исключения составляющие. Что нужно, прирастет и обрисуется в процессе самого исследования, то есть, жизни, так считала экстрасенс Дашкова. И была, безусловно, права!
        Побуду «египтологом», усмехнулась она, авось, да получится…
Вспомнился давний случай, где именно у нее и получилось. Семинарская жизнь – явление аномальное, событиями двигают законы энергий, импульсов. И вот, истый первопроходец Светлана Павловна, «выловила» из пространства Заветовский сигнал, стимулирующий к поиску новизны. Новой зоны, иных отсчетов и чего-то, доселе неизвестного, куда Егор Дмитриевич собирался направить совместные усилия. Из пространства выловила сигнал, из матрасника – Жанну. Схватила ее за руку, усадила на стул, и в полном боекомплекте пустилась в тарабарщину – смысл погружения заключался в беспорядочном разговоре ни о чем, из которого затем выстраивалась канва, траектория поиска. Вещь посторонним слушателям совершенно непонятная. Собеседник, он же, эксперт, немыслимым образом должен «въехать» в эту канву, идти след в след в том же разговорном ритме. И через пару минут Жанна понесла такую же чушь. Две девочки, не принимавшие участия в «интеллектуальной» беседе, словно бы, невзначай, крутились рядом. То есть, для поиска заветовская система организовала еще и поддержку - дополнительную энергетику, которая удерживает идущих в зону. После получасового трепа Светлана покраснела от напряжения и прохрипела:
-      Больше не могу! Егор зовет обратно. Дальше прохода нет, вылась, – откинулась, на спинку стула, тяжело дыша. Атмосфера рекреации наполнилась едким газом, будто кто-то прыснул баллончиком. Девчонки уже чихали, кашляли и, потерев напоследок покрасневшие глаза, быстро ретировались. Жанна сидела неподвижно, как куль, и выбираться, явно, не собиралась.
-        Вылезь, я тебе говорю! – прикрикнула Света. – Жизненный тонус на нуле!
-       Я вижу. Но я уже прошла.
-       Как ты прошла?! С ума сошла?
-        Я щупом. – Из головы Жанны, независимо от нее, вышла некая субстанция, похожая на толстый черный провод. О том, что ее голова снабжена такими полезными вещами, она и не знала раньше. Провод быстро устремился в узкий проход пространства, в который пройти ничем иным было невозможно. Пробравшись через щель, устремился ввысь, будто ему оттуда кто-то подмаргивал, зазывая в гости. Дальше было еще интереснее. Конец щупа расплющился в маленькую пластинку и прилепился к огромной гармошке, висящей в пространстве, которая, если смотреть сверху, казалась плоской, с боков же, могла растягиваться и сжиматься.  Поверхность боков оказалась ячеистой, или восьмигранной, как пчелиные соты, и каждая грань зеркалила так, что в мозгу делалось нехорошо. Проникнуть же внутрь этой диковины, вообще не представлялось возможным. Но Жаннин щуп так крепко прилепился к ячейке, что оторваться уже не мог при всем желании. Она чувствовала, что ее сооружение «всасывает» в себя то, что находится внутри ячеистой сферы – к мозгу по щупу приближалась плотная инородная энергия. К тому моменту, меж тем, чихал и кашлял уже весь семинар, некоторых рвало, люди ходили с красными глазами, а Жанна все «висела», прилепленная хрен знает к чему, вытаскивая из его недр чахоточный вирус. 
-       Пластилин! – кричал в ее телепатическом ухе Заветов. Жанна выполнила - около часа на пару со Светланой дрыгала ногами. Щуп не отцеплялся.
-        В баню! – Следующая очистительная попытка тоже не дала результата. 
Инородная масса вплотную подобралась к ее мозгу. Жанна уселась на стул, держа ручку с тетрадью на коленях, и ожидала, когда же поступившие по щупу сведения, наконец, образуются в слова. Но вместо этого, начинала понимать, что уже вообще ничего не понимает. Обозревая матрасник из-под набрякших век, силилась понять хотя бы то, что она в данный момент делает. Это давалось с огромным трудом. То, что она сидит, а, в особенности, как называется то, на чем она сидит, объять разумом было невозможно тяжело. Однако мысль, что она просто дура, далась, на удивление, легко. Именно после этой аксиомы в центр зала вышел Егор Дмитриевич и заявил:
-       Если Вам кажется, что Вы – дура, то это вовсе не означает, что Вы - дура. Это значит, что Вы зашли за петлю Христа. И для того, чтобы выйти оттуда, надо пройти семь кругов ада.               
Гражданка со щупом мысленно присвистнула. Но тут же, была выстроена модель кругов, через которую по очереди стали пропускать весь семинар. Жанне сделалось дурно, она же понимала из-за кого вся эта беда … Хотя семинарская модель ада вполне милое занятие – присутствующие семь раз протряслись в лежачем виде на каждом кругу, выложенном из матрасов. Тряслись под музыку, перекатываясь с одного матраса на другой, а в качестве операторов над ними стояли ребята из деканата. «Круги ада» отрабатывали на совесть - восемь часов без перерыва. И ничего… И в аду есть своя прелесть…   
К утру, голова Жанны просветлела, и она выписала информацию. Оказалось, что она зависла в матрице Демиургов, с которой ежедневно общалась древнеегипетская царица Нефертити, настраиваясь под определенным углом через глаз сфинкса. Нефертити, таким образом, принимала телепатем, который энергоактивностью был равен урану и радию, вместе взятым. И знания ее были настолько непонятны людям, что при обнародовании вполне могли стать губительными. А сама Нефертити, в силу энергоемкости и неразгаданности, у многих сограждан вызывала панический страх.
Вот куда залезла Жанна – к Демиургам, в зону, строго охраняемую, при попадании в которую, в мозг поступает газ пролонгирующего свойства и подавляет функцию мозга, дабы посторонний из соседней галактики не стырил без спроса знания.
         После, на базе, тиснутой, все-таки, у Демиургов информации, Заветов выстроил новую структуру мозга – вулканического характера.
         В следующий раз Жанна столкнулась с названием «Египет», когда весь семинар вел поиск тела Нефертити, которое, если разыскать, сказал Заветов, то можно снять огромный пласт информации. Потом добавил, что тело ее пропало все по той же причине – страха, внушаемого согражданам ею, даже мертвой, ибо она и мертвая представляла активную силу. Но безграмотные египтяне причину активности не понимали, просто боялись, и все. Оттого, вместо нее, убили и похоронили ее сестру, а саму Нефертити куда-то запрятали. Жанна тогда в астрал выходила с Кириллом, часов шесть с перерывами. Ничего особенного они не обнаружили, за исключением каких-то бессвязанных обрывков. Кирилл еще блуждал по астральным прериям, а когда выбрался на свет Божий, Жанна уже пила чай с булками.
-        О! А я-то думал. А ты уже лопаешь. Нашла? – спросил он.           -        Чего ее искать, - ответила, не моргнув. – Ее съели. – Кирилл засмеялся:
-         Вижу: уже доедаешь!
-         Да не я, дурачек! Ее съели львы.
-          Откуда ты знаешь?
-          Ниоткуда. Знаю и все.
           Иначе говоря, всех этих сведений было вполне достаточно, чтобы сейчас Жанне сделаться ведущим египтологом. А если учесть, что в детстве ей снились глиняные таблички с иероглифами или клинописью, неважно, как называть, которые, честно говоря, остались непрочитанными, что опять-таки, не главное, то вполне  можно присваивать звание и не только ведущего, а даже генерального египтолога.         
   
                ЭХНАТОН
        В среду, как и обещала Ольге, она нашла большой зал, дернула на себя ручку стеклянной двустворчатой двери и…
       ... переместилась в другое время. Неощутимо…
       На скрип двери развернулся парень, сидящий спиной, и злобно выстрелил в нее колючими черными глазами.
       Ой, надо же! Мефистофель…
Так он «убивал» всех. Вот и еще одна жертва… 
        Гм, когда-то Жанну уже убивали глазами…
Де жа вю?..  Зачем?
        Парень рисуется, мол, крутой я и страшный, не подходи, а то съем. На самом-то деле так защищаются. Когда боятся.
        Да, размах спектакля почувствовался сразу – по многочисленности участников. Ольга Ивановна кивнула, встала, представила Жанну артистам и та быстро, чтобы не мешать, уселась в таком уголочке, где хорошо просматривались все действия. Остроглазый ей сразу не понравился, именно он и ставил танец, руководил ногами и руками артистов.
-     Ну-ка, - подошел к девушке во втором ряду. - Что с твоими плечами? Двигаются? А так? – потряс в другом направлении.
       Сначала артисты долго репетировали. Потом кусок партии Мефистофель выполнил сам, и у Жанны, наблюдавшей за сценой, отношение к нему изменилось. Оттаяло.  Он и в самом деле замечательно двигался!  В небольшом наборе движений угадывался профессионал. Жанне стало интересно, даже в самом качестве корректора, была некая новизна. А когда такое случалось, нейроны ее обострялись, и голова превращалась в еще более чувствительное устройство. «Устройство» мигом перехватило нечто, незримо возникшее между ней и хореографом.  Оно установилось как тире между словами, по правилам, доселе неизвестным Жанне. Не хорошо и не плохо, просто есть. Скорее всего, это связь. Какая-то.
       Внешний облик хореографа по соображениям «ведущего египтолога» был весьма неудачным. Меньше всего соответствовала танцору фигура – сутулый, худощавый, без, как положено, выраженных плеч и талии – недоразвитый долговязый подросток. Птичьи черты лица – маленькие глаза; ничем не примечательные рот и нос. Но более неприглядной была щетина, которая примостилась не на подбородке, как обычно у мужчин, а на нижней его части, правильней сказать, на шее, и производила жуткое впечатление. Отталкивающее. Сколько раз Жанна заучивала  - нельзя с первого взгляда ставить диагноз, плох или хорош. Но, сколько б, не запоминала, а сопротивление, все ж-таки, усилилось.
       Ладно, она напомнила себе, что пришла сюда, не в ощущениях копаться, а смотреть след, излучения артистов. Излучал, правда, один хваленый хореограф, и то едва. Темно зеленые пятна несколько раз группировались от бросков его рук и позиции тела – вот и вся красота. Но это всего лишь сборка, даже репетицией-то не назовешь, и выводы выводить рановато. Конечно, Ольге хотелось, чтобы сразу заискрились звезды. Но и она понимала – еще строить и строить!
      На вторую репетицию Жанна не пришла – смотреть не на что!
 На третью пришла, хоть и не хотелось, - деваться некуда - снова влезла в кузов. Но к ее удивлению, что-то уже проклюнулось. И монтаж продвинулся, и движения вычистились. В конце репетиции партию снова оттанцевал Алексей. Понятно, что наброски, но само его исполнение вызывало восхищение. Жанна насмотрелась хореографических высот на семинаре, кое-какой алфавит в ее познаниях имелся, он же превосходил все ранее виденное!       
      Однако вне танца он держал себя как монумент, и не столько величественно, сколько отчужденно.
-      Когда мы Вас снова увидим? – внезапно обратился к Жанне. От неожиданности она опешила. Это было так же странно, как если бы  ей, как лучшему комбайнеру, вручили медаль за высокий урожай зерна. А речь-то всего-навсего шла о передаче аудиокассет, но его интонация, манера говорить оказались настолько сбивающими с толку, что Жанна, опустив, за невозможностью, мечты о медали, показалась себе королевой. Или, на худой конец, незнакомкой с картины Крамского. С искусством передавать тоном уважение к женщине, она встретилась впервые, и совершенно не поняла, существовал ли к тому мотив, относящийся непосредственно к ее высочеству или у парня, действительно, врожденный дар.
 
                ******************

-      С полгода назад я видела луч, направленный из пространства, будто кто-то ищет меня и фонарем высвечивает. А сейчас я вдруг подумала, может, этот луч шел от меня?
        Зоя сидела напротив, сосредоточенно изучая рисунок на ковре в месте, отдаленном от Жанны - как и полагается при разгадывании шарад про лучи.
-      Гм, ты же захочешь, чтобы я сказала еще и кто этот фонарь!
-      На то ты и телеут! – улыбнулась в ответ.
-      Еще бы, - остерегаясь звездной болезни, девушка сопротивлялась похвалам. – Да, ищут тебя. Некая разумная функция, какая-то глобальность.  Ох! – выдохнула она, почувствовав поток, - говорить трудно. Давит горло. Нужно или писать, или переводить в картинки. Выдавать готовый анализ смогу, когда разберусь сама.
-      Распиши, Зоя, это важно, – не стала говорить заранее, что те же полгода назад, после дебюта с Романом и «заказанного» танцора, у нее появилось твердое ощущение, что ищется какой-то Алексей.
 Зачем ищется? Неизвестно. Да и не важно, ибо все жизненные перипетии вычислить невозможно. Она и об Ольгиной постановке пока не сообщала. Так надежней - информация чище. А иначе, зная отправные точки, можно многое придумать. Потом, когда Зоя выпишет диктант, Жанна все и расскажет.
       Диктантом экстрасенс называла контактную информацию, поступающую из пространства, главное, в приемке которой, ничего не придумывать, писать, что слышишь. Но часто контактеру  кажется, что он слышит ерунду или мусор. И тогда начинает обрабатывать фразы логически. А этого делать категорически нельзя! Ибо «мусор» - не более чем отсутствие информационной базы. В данном случае контактная вибрация начинает подставлять понятные для эксперта синонимы, следовательно, искажается смысл. Однако если его подкорректировать обычным человеческим, получится и вовсе чепуха, в которой истинным может быть одно слово.
       А Зоя тяготела к сочинительству, твердо веруя, что это одно и то же. Безусловно, доля правды в ее писании присутствовала.
-      Ну, слушай. – Через день она положила на стол, исписанный крупным почерком лист. -  Эта информация у меня в голове вертелась давно. Все время проскакивало «Звезда Давида». Неизвестно, к чему. Теперь, когда собралась, куча мала, - улыбнулась, - слава Богу, можно разобраться.  – Она зачитала текст, в котором изобиловала космическая грамота, гласившая, что запрос идет из системы пространства, именуемой «Звездой Давида». Перед Жанной стоит задача восстановить матрицу Древнего Египта. Для этого будут появляться необходимые лица, довносящие информацию. Но данное действие лишь первый пункт программы. Далее шла речь об известном седом объекте, которого нужно достроить, а именно: выдать ему отсутствующую сердечную энергию в необходимом количестве. Зачем и для чего, так и осталось загадкой.
-      Короче говоря, тебе этого седого нужно долюбить независимо от его отношения к тебе, - иронично закончила Зоя.
-      Ну что же, очень приятно! - скорчилась Жанна. – Резолюции сверху низы не обсуждают! А где он и когда появится?
-      Вероятно, скоро.
-      Кого только не приходилось долюбливать, теперь вот бедный старец в нужде. Это так лестно! Наверно им там кажется, что у меня доильная ферма.            
Зоя прыснула:
-       Конечно, сверху видней! И не расстраивайся. Придет гражданин. Еще и понравится любить. Это когда нет потока - невкусно, а когда польется!.. Ух, как классно, любил бы и любил, да время вышло.
-       В тебе говорит профессионал! - рассмеялась Жанна.
-       А то! Однажды я так любила Пашу! Мечтала стирать ему носки! – Обе рассмеялись.
-       Что может быть слаще! Кстати, я уже три раза посетила Ольгины  репетиции. – Сменила тему Жанна. - Она меня пригласила консультировать энергетику спектакля. Строит Древний Египет!
-       Да ну! Вот как! – некоторое время от неожиданности девушка изъяснялась междометиями.  – Значит эта «Звезда Давида» уже включилась в розетку! И что?
-       С точки зрения энергетики пока ничего особенного. Единственное, что вызывает интерес, ее новый хореограф. Вернее, имя его – Алексей. 
-       А что с именем?
-       Оно искалось полгода назад. Во всяком случае, с того времени я начала это чувствовать. Со мной за этот период перезнакомилось полмиллиона Алексеев.
-       А этот что, отличный от них?
-       Он танцор. Это главное. У меня же в принципе нет необходимости в новых знакомствах. Но мне нужен партнер. И так совпало – Алексей и танцор.
-       Интересно совпало! Да еще и с Египтом. А он не седой?
-       Нет, он молодой еще. Волос черный, длинный.
-        Н-да…Все равно интересно. Возьми меня с собой в следующий раз!
-        Л-ладно, - запнулась Жанна, остерегаясь решать данные вопросы без Ольги, заранее чувствуя ее реакцию. Придется мотивировать острую необходимость второго эксперта.
                ********************
        Жанна не выносила раннюю темень. Зимой в Сибири, в семь часов вечера уже настоящая ночь! Как неприятно, выйдешь на улицу, а тебя тут же  облепляет густая черная вата. Нет, жить надо там, где вечное лето, хотя бы, ради светлых сумерек! 
        Девушки торопились. Опоздать на репетицию, прийти позже неуважительно и неприлично. Жанна, запыхавшись, на широком ходу рассказывала «ассистенту» о тех ощущениях, которые уже начали проявляться в связи с загадочной фигурой хореографа.
-       Ты знаешь, удивительно, на фоне того, что я не испытываю к нему ровно никаких эмоций, когда иду сюда, у меня шкура встает дыбом. Кстати, как назвать эстетичнее шкуру?
-       Скажи, «ворс». Если б у тебя была б шерсть…
-       Лучше мех. Он теплее. Так вот, дать разумное объяснение пока не могу, может, напряжение, словно должно что-то случиться. Хотя любое «что-то», учитывая все составляющие, предположить трудно.
-      Тебе всегда трудно предположить, - учащенно дыша,  заметила младшая «ведьма». - Ты поменьше думай.
-       Я стараюсь.   
        Они почти не опоздали. Артисты только переодевались, так что, разминка даже не началась. Жанна с Зоей, в качестве немногих зрителей, уселись на стулья и два часа тщательно изучали процесс: кто, как, где, и что. В  невидимых явлениях пространства Зоя ориентировалась уже вполне сносно, если возникал вопрос - «справочная служба» была под боком. Иначе говоря, союз двоих экспертов был самый удачный – сильный и дружный.
-       Ну что? – поинтересовалась Жанна, когда уже вышли из зала.
-       Неплохо. Это я в отношении Леши. Танцует классно, дерзит всем. Кредо такое – защищается. Потерянный он, сложный.
-        Да?? Молодец! Ты! Емкая характеристика. А потерянный отчего?
-        Никто его не любит.
-        Гм. Возможно! Хотя маловероятно – он на виду. А при его занятии любить его просто обязаны.
-        Значит, любят не те.
-        На это больше похоже.
-         Ольга молодец, закрутила такую программу! Но у нее и выбора нет, ей надо вытащить Египет. Хотя бы на сцене.
-        Зоя! Ты меня поражаешь! Почему ты так решила? – глядя с восхищением на свою подопечную, которая, явно, шпарила с потока, призналась Жанна.
-      Видишь ли, программу на самом деле диктуешь ей ты. Ты ее носитель! Допустим, не ты сама, а твоя матрица, а какая разница! Тем более, еще и «Звезда Давида» подталкивает. 
-       Надо выяснить все-таки, что эта «Звезда» собой представляет, - задумчиво сказала Жанна. Обе понимали, что речь шла вовсе не о Вифлеемском созвездии. 
        Сам знак означал магический символ вечности, эмблему отношений земли и космоса, равенство мужчины и женщины, символ власти, противоборства добра и зла! Но это символика. А программа?
-       Иначе говоря, - откликнулась Зоя. - Сплошная глобальность, в которой есть один вопрос – причем здесь ты!
-        Вот именно! Когда всего много, очень сложно вычислить главное. А нам необходимо понять конкретный смысл задачи. Но пока неизвестны все обстоятельства и участники, загадка не откроется.
-       Ну и хорошо!
-       Что хорошо?
-       Будет что узнавать! Через тернии - к звезде Давида!
-       Оптимистка! - Жанна хмыкнула. Она давно, еще во времена Кирилла, видела на себе этот символ. Вдвоем они часто и много работали  на энергомоделях. Это было безумно интересно и захватывало полностью, казалось, ничего в жизни нет более знаменательного, чем астральные действия. Инициатором, как правило, выступал Кирилл и однажды внедрился в некое измерение, именно там Жанна и увидела у себя на груди шестигранник. Причем, только у себя, к удивлению обоих. А почему Кириллу звезду не повесили, было непонятно. Потом память не раз возвращала ее в ту картинку, но, как показало время,  ничего хорошего этот знак не нес. Далее, по мере зрелости и анализа, стало ясно, что сопряжены с ним повышенные требования, спартанские условия. Полное отречение от земных благ, все, что можно окружающим – тебе нельзя, бесконечная напряженная работа, отпуск только после жизни. 
Одним словом, миссия – карма с довеском. Так, хоть бы знать бы, за что?!

                *************************
         
         Зоя явилась чуть раньше, чем ее духовный наставник и друг закончила лечение. И пока пациентка одевалась, собираясь уходить, легко проскакала на кухню, вскипятила воду и уже распивала с сигаретой кофе. Жанна категорически не разрешала курить в присутствие больных, поэтому она встала на стул и вылезла туловищем в форточку. Места в пространстве занимала мало, сразу не разглядишь. Проводив женщину, Жанна вошла на кухню.
-     Оп-па! Икебана из Зои.
-      Да! У нас с форточкой симбиоз. А со стороны как? Получилось?!
-      Идеальное сочетание. Слазь!
       В отличие от брата, Зою не интересовало лечение, ее занимали контакты, а в большей степени, астральные механизмы или тонкий план, которому они  посвящали все время. Уже три года прошло с тех пор, когда впервые эта худенькая, почти прозрачная девушка, появилась в жизни экстрасенса Дашковой. Для кого-то три года – ерунда, для Зои это время было сжато в большую величину. И в свои двадцать пять она набралась мудрости на десяток лет вперед.
        Как и в каждом, в ней было намешано всякого. С картиной ее личностных черт экстрасенс познакомилась на сеансе, когда списывала информацию с подсознания. И с Зоей происходило то же, что и со всеми.
       Люди в процессе общения с Жанной стремятся к кармической стерильности. В надежде выбраться из цепей кармы, бросаются сверять себя с поступающей через нее информацией. А это жесткие рамки. Жесткость их, конечно, оправдана, ибо на горизонте - безусловное счастье, но чтобы победить себя, удержать равенство энергий - требуется много сил. Очень много! Сталкиваясь со сложным внутренним конфликтом, который возникает, чуть ли не через шаг, человек обесточивается – теряет силы. А раз информацию дает Жанна, то именно ее он ассоциирует с ограничителем своих желаний. Не себя же обвинять! Думать, что в твоих проблемах виноват другой, гораздо удобней!
        Жанна об этой опасности не забывала, но хотелось бы, чтобы однажды, хотя бы раз, восторжествовал в ком-то разум. 
-       Ну что там у тебя получилось? - она поставила перед собой кофе, приготовилась пить. – Рассказывай.
-       Сегодня меня уже не рвали на куски. Я даже полночи спала.
-        А когда не спала, чем занималась? – Жанна поймала на себе восторженный взгляд. Помимо восторга в нем сквозила нежность и масса непроизносимых вслух чувств, от которых она мгновенно превращалась в рабочую лошадь, уставшую от чужого груза.  Культ приводит к краху, а давление его всегда неприятно.
-         Да… Сейчас расскажу. – Зоя замерла, а Жанна смешно сморщилась, предчувствуя тираду. Не обратив на обезьянью мимику внимания, девушка продолжала. -  Но прежде я должна выразить тебе свою благодарность. Ведь ни один психолог не смог сделать то, что сделала для меня ты. Ты поставила меня на ноги, помогла увидеть жизнь. Я ведь раньше не жила, а мучилась. Сейчас у меня есть интерес – это очень много! И те возможности, которыми я обладаю, это тоже ты! И благодаря тебе…
-       У меня не сегодня день рожденья! – прервала патетику Жанна. - Спасибо, я запомню! Все, что ты получила, это и есть награда! Лучше скажи, что происходит в твоих мирах, и чем ты занималась сегодня ночью.
 -       Отдирала от себя липучку, помогала ему уйти отсюда.
-         Липучку?
-         Мертвеца.
-         А-а.
-         Построила лабиринт, довезла его на себе до входа и аккуратно вытолкала, закрыв дверь. Больше не придет.
-         Ты уверена? Не придет?
-         Да. Потому что у меня сегодня уже не болел желудок, кроме того, я  нахожу себя. А вчера я себя нигде не могла обнаружить.
-         Н-да,.. -  Жанна покачала головой. Зоины ощущения уникальны: напугалась так, что потеряла себя на весь день…  Это ж умудриться надо – так чувствовать тонкий мир, вернее, страх от него! - Здесь уж кроме тебя самой никто не поможет. Но ты молодец! Ты справилась!
           Несколькими днями назад к Зое «наведалась» бабушка, отравившая себя уксусом. Когда она умерла, внучка была еще ребенком, и мало, что понимала. Теперь выросла и родственница «вспомнила» о ней.
      Сначала Зоя подумала, что это просто тяжкий сон, бабушка, которая любила внученьку при жизни, вытянула из нее вены, изготовившись их перегрызть.
        Она в таких ярких красках все передала, что Жанна долго тряслась от смеха, «распечатав» картину в реальности.
-      Ага, тебе смешно! А я не могу спать, понимаешь! Я умираю от страха! Она же не одна, за бабулей приходит полк вампиров, все воют, лезут своими щупальцами в лицо, пытаются мне на спину взобраться. Представь себе ночку!
-       Бабушка приводит за собой таких же самоубийц, - спокойно сообщила экстрасенс, для которой общение с миром мертвых – дело обычное.
-       Так!.. Страх-то какой!
-       Крепись, Зоенька, им просто не хватает энергии - они просят помощи! Когда появляется и растет чувствительность, обязательно становишься видимым во всех мирах, в низковибрационном тоже. Страх для них - питание, а ты боишься. Они «чувствуют» и приходят «покушать». Тебе придется пройти этот порог, перестать бояться и перевести бабушку на другую энергетику. За нее сейчас нужно молиться и в церковные праздники ставить свечи за упокой души. Как ее звали?
-       Вера Васильевна.
-       Не думай, она не злая. Энергетика безотносительна, она либо достаточна, либо ущербна. Но за Веру Васильевну нужно сорок дней читать «Отче наш» и «Об усопших», иначе она вытянет из тебя все силы, и ты заболеешь. 
-        Тяжело?
-        Всякое бывает, иногда со смертельным исходом, – экстрасенс объясняла и одновременно рассматривала, подключившись через девушку, что испытывает «душа» Веры Васильевны. – А я и не знала раньше, как самоубийцы существуют на тонком плане – посмотреть не представлялось случая – оказывается, отдельно от обычных смертных - в узких перегородках между стенок основного пространства. «Души» умерших естественным образом находятся в некоем подобии классов или комнат, а самоубийцы в простенках этих «классов». Смысл пребывания на тонком плане – чистка от накопленной на земле эмоции, содержащейся в тонких телах в виде энергетических сгустков. Сама чистка представляет полет под сводом пространства, образно говоря, под потолком. Там гравитация кверху. Сутки по земному времени они летают, потом сутки отдыхают – висят, но уже в другом «классе». И процесс чистки идет естественно, без перегрузок. Самоубийцам  же приходится тяжко, мало того, они испытывают еще и болезненность…
-       Как это понять? – перебила Зоя.
-        Энергетика «болит» не меньше физического тела. Слышала выражение «фантомные боли»?
-       Слышала.
-       А есть еще ломка души.
-       Душевная боль.
-        Приблизительно. Когда душа без тела, она испытывает похожее состояние. Она же живая. И если, пребывая в телесной оболочке, у нее есть возможность перебросить боль на тело, то в данном случае ей приходится справляться самостоятельно. С единственной разницей, у структуры души вне тела нет эмоции – одна лишь энергия. Видишь ли, человек не привык дифференцировать эмоцию и энергию, именно потому, что энергия это носитель эмоции.  А на тонком плане земной «хлам» - эмоция - убирается, остается только носитель. Так вот, когда душе не хватает сил освободиться от «хлама», она испытывает перегрузки, которые срабатывают, как «включатели» связей с живыми. В этот момент родственники видят плохие сны об умерших. Видят. Вспоминают. И тут же к усопшим «поступает» эмоция, это для них «питание». Но чтобы, действительно, им помочь, нужно обеспечить «питание» через молитву.
        Основная сложность заключена в том, что в простенках для самоубийц нет гравитации, и им приходится самим ползти вверх. Потому-то ты и видишь, что бабушка вытягивает из тебя жилы. Вы с Артуром самые последние в роду, для нее самые доступные. Но тянуть она будет только с тебя – по женской линии, так что за сына можешь не беспокоиться.
-     Интересно! Надо понимать, что пока она будет в тех застенках, ужасы мне обеспечены?
-     Нет, это временно. Ты просто помогай ей по необходимости молитвой, только и всего.
Лицо Зои заиграло от возбуждения. Она переживала и интерес, и опасение. Взяла сигарету, задумалась. Тут же, словно ждал паузы, зазвонил телефон.
-     Жанна, привет, – трубка торопливо заговорила Ольгиным голосом. – Чем занимаешься?
-      Только что закончили с Зоей рассматривать, как живет ее умершая бабушка.
-     Господи! Какие ужасы вы там рассматриваете! А ты не могла бы помочь Леше?
-     В каком смысле?
-     У него открылась язва желудка. Он уже четыре дня не встает с постели, ничего не ест и плюется кровью.
-      О! Вот это на самом деле ужас! Если то, что ты говоришь, правда, то его надо оперировать! Здесь я бессильна – пока я дойду, он истечет кровью. Тем более, это же сильная боль! Вызывайте скорую, его необходимо оперировать! Срочно!
-      Да нет, ты сможешь помочь! – она горячилась, делая нажим на слове «сможешь». – Именно ты, а никто другой!
-       С чего ты взяла?
-        Я чувствую, поверь!
-        Допустим! И как это произойдет? Он сам придет ко мне или его принесут?
-        Если ты согласна, он придет к тебе завтра.
-        Да что ты! Завтра будет поздно! Где он живет, говори адрес.
-        Ты что, сейчас пойдешь?!
-        Конечно!
-        Хорошо! – обрадовалась Ольга. - Я им сейчас перезвоню, он живет с парнями, и на остановке тебя встретит Костя, его продюсер. Ты же помнишь его?
-        Колобок? Конечно. Звони, я выхожу через пятнадцать минут. -  Жанна положила трубку, глянула на часы – без десяти одиннадцать вечера. – Зоя, ты пойдешь со мной? – вопрос звучал просительно. - Мало ли, вдруг непредвиденные обстоятельства!
-       Хорошо, - быстро решилась девушка. - Я только маме перезвоню. Предупрежу, что останусь у тебя. Мы же наверняка поздно вернемся.
-        Скорее всего.
Они почти бегом выскочили из квартиры, Жанна посерьезнела, словно предстояло прыгать в огонь. И все твердила:
-      Если прободная язва, любое вмешательство может быть опасным.
-      Да успокойся ты! Там все нормально. Страшного - 1 процент.
-      С чего ты взяла?!
-      Это вас так сводит тонкий план.
Жанна внимательно посмотрела на нее, хмыкнула:
-      Ты хочешь сказать, что у него не язва?
-       Не знаю, что там у него, но совершенно ничего страшного.
-       Ну, спасибо, профессор! - Жанне отказывало спокойствие, движения становились лихорадочными, глаза блестели – она боялась. Боялась, что окажется бессильна помочь. Воображение рисовало посреди комнаты лужу крови и в ней скрюченного тяжелобольного. Просто чудо, что рядом находился такой хладнокровный ассистент.
       На остановке их поджидал Костя, маленький и совершенно круглый. Колобок. Жанна поискала на его лице переживание, страх или еще какой-нибудь оттиск горя.  Но выражение продюсерского лица было безмятежным.
-       Ну что там у вас за беда? – задала вопрос с целью проверки.
-       Заболел наш Алексеюшка, золотые копытца, - аллегорично ответил парень без особого трепета.
 -      Ольга мне сказала, что у него язва.
-       Не знаю - не знаю, - пропел Константин.
-        Ты не очень расстроен.
-        За Алешеньку я всегда переживаю, но надеюсь, все обойдется.
 Жанна еще раз про себя озвучила его фразу – на предмет тревоги. Возможно, что не всем надо так волноваться, как ей. Отстала с расспросами, но внутренне приготовилась, Бог знает к чему.
        Дверь им открыл незнакомый парень, в глубине квартиры, за компьютером, сидел еще один. Девушки сняли дубленки, прошли в комнату. Молодые парни, увидев Зоеньку, прелестное белокурое созданье, сразу заходили вокруг петухами.
       Показался сам больной, в бордовом полосатом халате. Судя по виду, халат являлся достоянием всего населения квартиры. Всклокоченный длинный волос больного не расчесывался, явно, для сходства с Квазимодо, и придавал его фигуре абсолютное в этом совершенство. Классическое совершенство отталкивания! Добавить к портрету было нечего. Тем не менее, никакой неприязни от него не исходило. Фантастика! Отталкивая от себя, он оставался, вполне доброжелателен к миру!..
       С такой же гениальностью контрастировала и внутренняя суть, состоящая из образа легендарного танцора и несчастного затравленного изгоя, в качестве защиты напустившего на себя маску страшилки.
        Жанна впервые имела возможность рассмотреть его так близко. Захотелось даже потрясти головой, чтобы избавиться от неправдоподобного контраста, выделяющего обладателя, как белое пятно среди нормальных людей.
        Диссонанс вошедших «медсестер» был не менее сильным, поэтому все ринулись на кухню курить. Больной  и то позабыл занять лежачее положение и на мгновение выздоровел. Жанна, пытаясь успокоить нервы, схватилась за сигарету. Но, увидев сигарету у Алексея во рту, остолбенела:
-        Ты куришь?!
-        Да, - четко выговаривая каждый звук в этом маленьком слове, ответил парень.
-        Зачем?
-        А ты зачем куришь? – его интонация шокировала Жанну. Он выделял все согласные звуки, и каждое слово в его устах звучало. У людей нормальных слова, обычно, проглатывались, промямливались, пришепетывались, половина звуков оставалась во рту съеденной. Фраза, сказанная им, получилась такой эмоциональной, будто он глубоко переживал по поводу табакокурения Жанны. Она смешалась, не зная, что правильней, испытывать вину или оправдываться, и не подобрала достойного ответа.
      Когда атмосфера выровнялась дымом, все переместились в комнату. Одни для работы, другие – в качестве зрителей.
-       Садись. Я сейчас выясню, что случилось у тебя внутри, а потом начну лечить. Будет не очень приятно, ты должен потерпеть, хорошо? – экстрасенс заговорила с больным, как с ребенком.
Он серьезно кивнул. Началось обследование. Сначала, как всегда, головы, потом непосредственно больного места. Жанна облегченно выдохнула – Зоя права, никакая не язва. Обычный колит.
-       Ты что ел накануне? – спросила, не прекращая лечения.
-        Ай-яй-яй-яй, – в ответ пациент выдал трель звуков, реагируя на болезненное касание. Трель сопроводил аккомпанементом пальцев по своей груди, изобразив потешную маску. Жанна остановилась, изумленно рассматривая лежащего субъекта. Гримасничая, его лицо не выражало ни тени улыбки, напротив, выглядело встревоженным. Зоя рассмеялась, глядя на них:
-        Вы очень похожи! – сказала она, имея в виду, набор обезьяньих повадок.
-        А как же! Две капли! – отозвалась Жанна, истолковав «комплимент» по- своему.  Ни с чем подобным ей сталкиваться не приходилось. Она не подозревала, что имела дело с артистом во всех своих проявлениях. – Так что ты ел?
-         Ничего! – на грустном лице опять возникла потешная маска.
-         Почему?
-         Нечего было.
-         И что, такое бывает?
-         Бывает.
-         А почему?
-         Я пил.
-         Пил водку и не закусывал?
-         Да.
-         Поэтому и обострился колит. Ты больше так не делай!
-         Хорошо, - охотно согласился больной.
-         Костя, - подозвала экстрасенс. - После лечения его надо накормить! Сварите жидкий суп и сходите в аптеку за лекарством.
-         Будет сделано, - с явным замешательством отрапортовал колобок.  Жанна поняла – у бродячих артистов нет денег, иначе, их надежда и оплот «золотые копытца», не сидел бы на жесткой диете четыре дня.
-         Возьмите деньги, - протянула кошелек. Костя делано заскромничал, но взял.
        Часа три Жанна снимала приступ.
-       Ну что? – наконец убрала руки. - Что ты чувствуешь?
-       Есть хочу, – ответил ей и тут же заорал в кухню. – Эй, вы, где мой суп?!
-      А боль? Боль осталась?
-      Нет. Боли нет. Спасибо!
-      Ну, все, мы с Зоей пойдем. Ты перед едой выпей заваренной травы. Отвар принимай три дня. Завтра в шесть вечера я тебя жду на сеанс. Сам-то дойдешь?
-       Дойду.
       
      До дома сестры милосердия шли пешком – была полночь, и транспорт не ходил.
-      И что? – переглянулись одновременно.
-      Выходит, он и есть программный объект, - раздумывала вслух Жанна. – Раз полгода назад шел поиск Алексея, с конкретным указанием деятельности – танцор. Две детали совпали, плюс сегодняшний случай… Ты права, нас сводят. Но уж очень этот тип сложный. И что же мне с ним делать? – продолжала размышлять она.
-      Тебе его надо отлюбить! – с легкостью заявила Зоя.
-      С чего ты взяла?! – испугалась Жанна.
-      Ты что, не помнишь! – возмутилась девушка. - Я же тебе говорила, что принимала информацию о «Звезде Давида», там и было сказано об объекте, который будет достраиваться через твою энергию. И только ты сможешь закрыть его программу.
-        Ты же говорила, что он седой! – запротестовала в ответ.
-         Ну.
-         Что «ну»? Долюбливать то нужно седого! Причем здесь Леша? – напала на ученицу, будто во всей неразберихе виновата она. 
-        Хрен знает.
-        В том-то и дело! Я тоже не понимаю. Вероятно, кто-то из них двоих Эхнатон. Ты-то как думаешь?
-         Седой больше подходит.
-         Мы ж его еще не видели, - распереживалась Жанна.
-         Ну что ты, в самом деле! Скоро все узнаем. Ты седого пока оставь. Есть то, что есть. Уж если программа вышла на сцену, то информация обязательно появится.
-      Конечно! – возмутилась Жанна. -  Безобразие! Чуть ли не полный разворот событий, а мы до сих пор как слепые котята! Что за черт! Кто из этих людей кто? Как их воспринимать? Кто такой Алексей? Дубль Жени?
-       Если Женя основной носитель программы, значит Алексей его дубль! – глубокомысленно изрекла Зоя.
-        Тогда для чего законченному тандему седой?! 
-         Ну да, некоторый маразм наблюдается, - вынуждена была согласиться подруга. - Главный герой и дубль – логично. К чему тогда третий?
-         Вот-вот.
-         Для чего, как ты думаешь, нужен дубль? – ученица решила вопросом помочь учителю разобраться - в словесном противоборстве активизируется мышление.
-        Ну а как же! Программа строится - ее же нельзя остановить, а Евгений не готов – значит, его нужно дублировать. У Алексея идентичные ему излучения. Удивительно только, что принцип подбора дубля шел по правилам поиска основного героя. Что-то здесь не то.
-          Как? Как?
-           Во-первых, дубли не подбираются задолго до события, во-вторых, не включается именной эгрегор. А на меня, как на водопой, все Леши шли стадом. Это целенаправленный поиск. Тем не менее, у Евгения и Алексея присутствует физическая схожесть. Одинаковый возраст, оба козероги, оба черные, даже взгляд похожий. Колючий, как у скорпиона. Ой, слушай, - она даже остановилась от неожиданного открытия. – Выходит, Алеша твой ровесник!
-       Почти. На год старше.
-       Да…Ну что такое не везет и как с ним бороться?
-       Это ты про «отлюбить»? – сообразила Зоя.
-       Ну конечно. Зачем мне одной столько маленьких мальчиков?!
-      А ты не переходи на частности, твое дело, Штирлиц, выполнить задание.  Тем более, возраст в принципе значения не имеет.
-      Да я согласна… выдать кусок любви с расстояния в тысячу метров. А то, как бы, не пришлось подъезжать к нему с разных сторон: «Не соблаговолите ли, вьюноша, прочувствовать мои престарелые чувства?» Трагикомедия. Легче в канализации утопиться.
-       Не легче! Тебе вообще грех комплексовать! Или ты желаешь услышать комплименты?
-       Комплименты от тебя – несколько разные вещи в сравнении с эмоциями юного пионэра!
-       Ладно, давай отталкиваться от вашей со Светланой Павловной работы.
-       Давай! – согласилась Жанна.
-       Итак, все, что делается сейчас - это повтор прошлого ее семинара. Она строила «Египет» с дублерами на мини-сцене. Сегодня это делает Ольга уже на профессиональной сцене, соответственно здесь иной круг людей, а значит, и радиус действия больше. Но пока Женя не готов, работает дубль. Тем более что Ольгина сцена – это тоже еще не жизнь. Вы с Евгением войдете уже в жизненную ситуацию.
-       Все правильно, причем лепить эту ситуацию, придется без репетиций. Ведь неизвестно, когда встреча произойдет и сколько останется до двенадцатого года. Вероятно, дубли и сцены нужны для создания траектории, чтобы мы потом могли в нее уложиться. И все-таки… На мой взгляд, это маразм - отношения между двумя и кристалл выстроят, и планету удержат.
-        Значит, так устроен мир, чего голову ломать! Ведь есть личности в истории, благодаря которым делается что-то глобальное. Информации надо верить, сама говоришь. Может, вы с Евгением как атлант с кариатидой –  возложите на плечи земной шар и не моргнете. Чего тут не понимать? Все гениальное просто!   
-       Просто, если плечи межгалактические! Да, - замолчала. - Наша первая встреча с Женей  происходила как раз в таком месте, которое мы обозвали точкой опоры, - с грустью вспомнила Жанна. Любое событие того времени было драгоценным. Не умирающее чувство с годами не теряло не остроты, не прелести. Они не виделись шесть лет, никакой информации о нем не поступало, но Жанна по-прежнему любила его. И все шесть лет каждую секунду ждала. Мысленно была рядом. Не важно, как относился к ней он, она - хранила любовь. Бесчеловечную, нестерпимую, которая резала душу, жгла, рвала на части, расстреливала, пропускала через 220. Как выжила, до сих пор непонятно. Для нее этот человек оставался единственным. Его единственность не смогла бы исчезнуть, даже, если б им вообще не пришлось бы встретиться. Никогда. Душа и тело Жанны разделились на две половины, одна из которых, стала им. И если когда-нибудь судьба все же припрет и заставит существовать с другим человеком, половиной ее навсегда останется он!
         Нескончаемая лента этих мыслей от Жанны не зависела и наматывалась на разум, как на кокон. Корнями уходила в бесконечность и возвращалась многочисленными контактами, ощущениями памяти, снами, которые так назывались лишь для видимости. А на самом деле так работал тонкий план. И все потому, что шесть лет назад большой космический некто продиктовал Жанне информацию, назвав ее программой, в которой узаконил ее и Женю андрогинной парой, имеющей доступ к преобразовательной энергетике планеты. Два этих, выверенных в пространстве, человека должны удержать соотношение космос – Земля на период с 12 по 13 годы 21 столетия. Так сказал большой космический Муж, заявив, что отныне за ними будет вестись постоянный контроль, корректирующий судьбу.
        Муж контролировал ее судьбу, а Жанна вела собственные наблюдения, потому что, честно говоря, очень сомневалась, что сия программа не надумана ею, а действительно, существует. От такой головокружительной страсти, вполне можно аккуратно свихнуться, и даже не заметить этого.  Надеялась выяснить подлинность, разглядеть космический принцип построения, от которого сейчас зависела ее жизнь. Думала, изучала, сопоставляла факты, исследовала различные состояния. Поступающую информацию подвергала жесткой критике, теперешние сны анализировала, вспоминая и складывая с многолетними. Уж очень не хотелось бы пострадать от собственного идиотизма.  Более того, свою судьбу, она предпочитала, если не писать сама, то, хотя бы видеть!
 
                **********************

       На следующий день звонила Ольга.
-      Я уже знаю, что Леша жив. Ходит, матерится, значит, здоров. Спасибо, тебе, большое!
-       Приступ я ему сняла, - улыбнулась ее словам Жанна.- Сегодня еще один сеанс. Желудок его мне не нравится, нужно чистить и лечить. Много слизи. Возможно развитие раковых клеток. – Ольгино отношение восхищало, какая же она молодец! Так переживает за его здоровье и судьбу, а, по сути, ведь, он ей никто!
-       Да откуда там что-то будет здоровым! Ты знаешь, как он питается?! Он живет впроголодь!
-        Почему?
-        Сцена танцоров не кормит. Деньги очень маленькие. На подтанцовке – сто рублей за весь вечер. Спектакль делается долго, месяц, а то и больше, поэтому-то и живут, как придется.
-        А эти парни не помогают ему? Ведь где-то они работают?
-         Один из них, бармен. Он и снимает квартиру. Хоть что-то зарабатывает. На то и существуют. Леше, по сути, и жить то негде. Костя совсем недавно нашел ему квартиру, а до этого времени он скитался, где придется, ночевал в клубах.
-         Какой кошмар! – ужаснулась Жанна, представив его ситуацию. - А родители где? Семья?
-         Мать и четверо маленьких детей помимо Леши, и все от разных мужчин.
-         Да…Судьба у человека.   
-          Да… Ты б забрала его к себе! – внезапно предложила Ольга. Жанна даже поперхнулась. Посочувствовать-то мы каждый готов, а вот помочь – не в состоянии!
-       Оль, однокомнатная квартира, сеансы, голые пациенты, незнакомый мужчина и я со своим жутким распорядком дня – это нереально! У тебя двухкомнатная. Почему бы тебе это не сделать?!
-        У меня дочь и Юра. Юра будет недоволен. Ты что не знаешь, как он меня ревнует? Об этом даже нет смысла говорить, я себе жизнь ломать не собираюсь.
-       Ну, так вот! У каждого свои обстоятельства.
От разговора остался неприятный осадок, мол, смотри, как человек мучается! А ты, рожа бессовестная, все куски себе в рот затолкать горазда…
                *******************
        На лечение Алексей пришел в сопровождении верного оруженосца Константина, был бледнее прежнего и еще больше потерян. Но выздоравливал, на удивление, быстро. Ребята принесли с собой видеокассету с выступлением балета Алексея, как он представил свой коллектив, и попросили включить.
-        Одновременно лечиться и смотреть, не рекомендую!
-         Я - одним глазом. Поставь, пожалуйста!
-        Ну, хорошо, - согласилась хозяйка.
Глядя на экран, как и обещал, старался оставаться спокойным, однако, Жанна чувствовала, что он реагировал на любой сценический штрих. Ненужные эмоциональные примеси, массируя голову, она одновременно убирала, прикрывая ему ладонью глаза. Сама же, посматривая на выступление, все больше поражалась его схожести с Вадимом из холдинга «Даймонд».  И каждый танцевальный жест Алексея их общие черты усиливал. Она невольно начала сравнивать: силуэт, сутулость, рост, худощавость. Но что-то еще… «Еще» исходило изнутри - психика и реакция! Гм, одинаковый психотип!.. Ой, как нехорошо! Вадим то, далеко не положительный  герой. 
       Итак, факт к размышлению. Мужчины похожи внешне и внутренне.  Обе пары с женщиной по имени Оля. Поиск? Да-да, именно поиск!
И оформлялся он через Олю – определителем являлась она! Первая пара не подошла.
       Ох, бедный Вадим! Теперь-то Жанне понятны его муки и метания. В результате он даже спросил: «Что это было?!»  Оказывается, он ощущал на себе давление!.. И не понимал…
        И вот – нужная пара!
Все же, странно, что ориентиром поиска оказалась женщина…
          О чем-то это говорит…
Тем не менее, «находка» безумно интересная, многократно стимулирующая тонус!
Но… разве одной каплей удовлетворить ненасытную жажду познания!
 Лишь к ста годам! Однако капля тоже радует! Зато… очень пугает сходство с Вадимом!
        Да мне-то, какая разница! – закончив мысленный обзор, экстрасенс сосредоточилась на лечении.
        А мысль не останавливалась: все-таки, странный субъект. Ведет себя как затравленный зверек, смотрит либо испуганно, либо отчужденно, словно все время ждет подзатыльник. Хотя, это вовсе не мешает разглядывать его в «микроскоп».  Вот, например: танцор близко к себе не подпускает, но когда Жанна работает массажем – не напрягается. То есть, к «доктору» доверие сложилось, но лишь потому, что ему необходимо выздороветь. Доверие, не как к человеку, а к неодушевленному способу улучшения здоровья. Махровый эгоист. Плохо! Как правило, пациенты с благодарностью распахивают душу. Этот с любовью не торопится. Значит:
 первое – считает, что ему – обязаны,
 второе - управление его эмоцией в другой области.
 Еще раз – плохо!   
       Итак, отчего любят?
Принцип первый – отражения:
Когда человеку или делаешь хорошо, или хорошо отзываешься о нем.
Основа принципа: в чувстве другого видят себя.
Но точно так же, распространен и противоположный принцип – неотражения. Вторая половина населения с тем же удовольствием любит и того, кто отрицает или не замечает.
То есть, в первом случае наслаждаются любовью к себе, во втором – переживают ее отсутствие. И опять к себе. Вероятнее всего, на основании второго Алексей предпочитает первый – хочет, чтобы его долго добивались, таким образом, подчеркивая для себя собственную значимость.
Вывод отсюда философский: полное непонимание отношений между мужчиной и женщиной, присущее всему населению планеты, за некоторым исключением. Непонимание складывается из года в год, переходит из жизни в жизнь, обрастает непробойным панцирем. Следовательно, понимание отношений - явление для масс недоступное.
      Если в прошлом тебя любили, а ты – нет, значит, в следующей жизни придется ролями поменяться. Толчея на пустом месте имеет свой резон: негатив прошлого становится почвой для отношений будущего. Чтобы не стать жертвой, эмоции надо убирать вовремя!

                *******************
        Жанна дожидалась подругу в прихожей уже одетая. В расписание жизни той и другой теперь добавилась репетиция. По дороге Зоя сообщила:
-        Недавно проболталась Роману про Ольгин «Египет», так он запросился на сцену.
-         Вот… обезьяна, - прыснула Жанна, с удовольствием обозвав его. – Подай все, что делаем мы. Ладно. Так и быть, попытаюсь договориться с Ольгой. Может, на заднем плане пирамидой поработает.–  Честно говоря, просить за него не хотелось. С Романом она не общалась месяца полтора. После их танцевального дебюта, обучение можно было закончить. Можно и продолжать, но Жанна предпочла отделаться от своенравного ученика. Однако, цели, противостоять его развитию, она не преследовала, пусть себе танцует. Танец - путь к гармонии! Через тело индивид общается с миром. Чем чище его излучения – мимика, интонация, движения - тем быстрее с пространством найдется общий язык.
-       Ну, а как твой пациент? – поинтересовалась Зоя, поскольку на втором сеансе не присутствовала.
-        Выздоровел, надеюсь. Симптом я убрала. Хотя его желудок надо чистить. Будет ли он сам этим заниматься?
-        Оля-то довольна?
-         Конечно. Репетиции продолжаются, а это главное.
Они вошли в зал, тихонько переговариваясь между собой. В противоположном конце его, перед магнитофоном, сгрудились артисты. В центре, возвышаясь над всеми, что-то объяснял хореограф, но звук открывающейся двери заставил их инстинктивно повернуть головы. Неожиданно Алексей сделал выпад и на одном колене прочертил зал, остановившись напротив прибывших экстрасенсов. Присутствующие ахнули, смешались – с чего вдруг столь шикарный поклон?! Жанна с Зоей зааплодировали.  Он встал с колена и в ответ на массовый курьез вновь поклонился, теперь - кивком головы.
Не сцена, не спектакль, просто приветствие…   на некоторое время замкнуло людям разум.
        Возможно, только ради этого стоило родиться тому, с кем так здороваются…
        Но каков сам жест! Достоин короля!
Именно так и благодарит король!
Его благодарность была дороже всех подарков, любых цветов и больших денег!
         Кто из мужчин способен так себя вести?! Обычные проявления скомканы, стеснительны, мелки. Но женщины умудряются умиляться и этим! А где ж их взять-то королей да рыцарей, умеющих быть непревзойденными!
        Пока приглашенные эксперты смотрели репетицию, у них родилась идея: списать с танца Алексея информацию. Вернее даже не столько с танца, сколько с него самого. Замысел основывался на том, что живой носитель чище любого потока. Обе надеялись через контакт разобраться в своем ребусе, вычислить главное или дополнения. В конце занятий подошли к хореографу и, объяснив  идею, попросили послужить живой картиной. Он слегка улыбнулся, пробежал по их лицам, как по строчкам газеты, ответил:
-      Это интересно! Я приду.
Естественно, «списывать» с танцора договорились у Жанны. Где ж еще?
Ждали - пождали, Алексей не появился. На следующей репетиции виноватым не выглядел, и извиняться не собирался. А на вопрос «что случилось?», пожал плечами.
        Недаром, Жанна сразу отметила, сложность из него била фонтаном,.. кому по носу, кому по голове. Этот человек жил и действовал лишь тогда, когда его тело испытывало необходимость. Оно не просигналило, и Леша никуда не пошел. А поэтому ничего не случилось.
        Прошло несколько дней, девушки успели перегореть, случай подзабылся, и обе стороны вновь собрались встретиться, теперь на лечение, то есть, по причине более веской.
-       Это будет, как в прошлый раз? – позволила себе усомниться Жанна.
-       Нет-нет, непременно приду, - заверил он.
-      Ты и тогда так говорил!
-       Куда я денусь, приду, конечно.
-       Придет – придет, даже я поверила, - улыбнулась Зоя.
        Обычно пациенты, подгоняемые собственной необходимостью, к экстрасенсу не опаздывали, разница в десять минут считалась нереальной, здесь же стрелка переползла за полчаса указанного срока, а легендарного танцора не наблюдалось. Жанна нервничала, Зоя возвещала спокойным тоном, что в надорванном невзгодами нутре Леши, чувствует порядочность и  незащищенность. Но жрут его страшные демоны, и нечистая сила плюет в его чистую душу.
-       Ты права, он свинья, – подытожила «доктор». – И звать я его больше не буду!
-        Жанна, да его немедленно надо спасать! – вспылила «ассистент». - Ему очень плохо! У него внутри сидит страшный монстр! Алешка на самом деле не такой. Он классный! Но только мы с тобой ему сможем помочь!
-         Ой, какая патетика! И что ты предлагаешь?
-         Идти за ним! У него подсиленка, ее надо убирать, выдавливать, - разгорячилась девушка.   
-         Идти-и, - протянула с издевкой духовная сестра. - Вот уже уволь! Я не привыкла ухаживать за мужиками. Ты что не понимаешь, его жест – просто пощечина! И в данный момент он не при смерти!
-         Нет, он именно при смерти! – глаза у Зои горели, она и сама была готова воспламениться. – Пойми, душа погибает! Он не пойдет навстречу, его минотавр не пустит. Идти надо нам!
-        Предположим. И что мы сделаем? Напустим шаманский туман у мальчиков в квартире?
-       Мы его заберем сюда.
-        Он, что же, чемодан? Он же не пойдет!
-       Это я беру на себя!
-        Да? Ну ладно. Пошли, - сердце милосердно скрипнуло.
         Подруги подошли к подъезду, потоптались, дверь в него, конечно же, была закрыта. Свет в вожделенной квартире не горел.
-       Мы удачно пришли! – съязвила Жанна.
-        Да он дома, я чувствую! – Зоя снизу вверх разглядывала темное окно.
-        Естественно! Притаился, смотрит в щелочку, видит – мы приперлись, потому и свет выключил!
Зоя рассмеялась:
-      Да он спит.
-      Господи, ты-то, откуда знаешь?
-      Я чувствую, - настаивала она. - Леша! – закричала.
       После нескольких душераздирающих воплей в форточку высунулась мефистофельская голова и недовольно спросила:
-       Че нада!
-       Открывай! – зычно крикнула Зоя.
-      А вы кто? – Мефистофель сказался незрячим. От благородства души, конечно. Жанна в целях безопасности скрылась под подъездным козырьком – еще кастрюлей швырнет.
-       Свои. Открывай.
Голова, ни слова не говоря, исчезла. Милосердные дивы остались не солоно хлебавши.
-       Не плохо! – снова разозлилась Жанна. – Пошли уж домой. Этот твой непорочный надоел мне, как собака.
       Но вдруг лязгнул замок, дверь отворилась и, не взглянув на визитеров, живая легенда развернулась задом и пошла назад по лестницам. Зоя на правах главнокомандующего бодро маршировала следом. Жанна плелась сзади.
-      Ты, почему не пришел?! – как вошли в квартиру, младшая ведьма начала допрос. – Ты что не понимаешь, так себя не ведут! – интонация пошла на взлет, не давая парню опомниться. – Чем ты тут занимался? Что ты молчишь?!
        Алексей развернулся лицом и в упор разглядывал редкий экземпляр, позволяющий дерзить его персоне.
-      Я спал, - ответил он, блаженно улыбаясь.
-       Да как это так?! – гнев полноводной рекой изливался из уст хорошенькой блондинки. -  Его ждут две женщины, а он, видите ли, спит! Подлец!
-       Зоя, нельзя выражаться некрасивыми словами, даже если индивид их заслужил, - вставила, наконец, Жанна. – Может, хоть сейчас-то мы пойдем? Ты же видишь, он жив. Ему ничего не угрожает, равно, как ничего нужно! Да и неловко человека срывать с постели. Пусть поспит.
-       Да ты посмотри на него, он ведь самостоятельно решать, не способен! Надевай свои подштанники! – кипела как самовар Зоя. – Собирайся!
-       Куда?
-       Какая разница, твое дело помалкивать! Собирайся, мы тебя чистить будем! –  белокурая Нереида в гневе была еще прекраснее. Ее непосредственность и буря, явно, пленили танцора. Он и не собирался сопротивляться, посматривая на девчонку с восторгом. Новые люди его всегда интересовали, тем более, когда окуривали облаками внимания. Парень начал одеваться. Его послушание льстило Зое, хотя она и так уволокла б его, сломав, любое сопротивление. Наконец, троица выбралась на улицу. Жанна сразу почувствовала себя лишней и слегка отстала. «Они молодые, думала, шагая сзади, - их и надо сращивать. Я же, при всех программных допусках –  пугало для ворон» - и увеличила дистанцию, давая им возможность говорить без стеснения.
        Пришли, расположились на кухне. Для установления дружеского контакта выпили по литру кофе. Пугать непонятными вещами сразу не стали, мало ли как парень относится к ритуальным действиям! Зоя провела ликбез про контакты и их всенародной необходимости. Не забыла сказать, что объект, сидящий напротив, был ранее описан, а теперь его требуется рассмотреть более пристально. Заметила, что у них здесь глобальное видение жизни, а он, пень необразованный, не по делу ломается. Жанна помалкивала, пусть ученики производят эффекты. Красота извилин тоже должна иметь подиум!
        Набирая обороты, Зоя, казалось, изготовилась взобраться гостю на шею. Давила так эмоционально, что Жанне самой стало неуютно, но делать замечание вслух она не стала, просто перевела тему. Указав кивком головы на волос Алексея, спросила без особого интереса:
-    Тебе нравится такой цвет? – Волос его сверкал, как северное сияние, отливая и синим, и бордовым.
-     Цвет моих волос должен соответствовать сцене, в которой я работаю! Я – артист! – продекламировал гость.
-     А вообще-то ты черный? - продолжала удерживать взятый курс хозяйка.
-      Когда-то был черный, теперь весь седой, –  и проницательно посмотрел в глаза интервьюирующей, дабы поостереглась с очередными вопросами. - Это я крашеный.
-       Как? – словно две вороны синхронно вскрикнули обе женщины и переглянулись.
-      Ты?! – «значит, это ты седой?!», - хотелось сказать Жанне, вместо этого лишь добавила. – Такой молодой…и седой?
-       Да, - кратко бросил их гость, явно не собираясь развивать тему.
Кричать, что вот, мол, от звезды Давида нам послание пришло, и нас о тебе уведомляют, в частности, о цвете твоих волос, они предусмотрительно не стали. Человек к таким заявлениям, был, явно, не готов. А если б рискнули спросить, мол, а не скажешь ли, кем ты, седой, был в веках, то, учитывая его склонность к гротескам и перевоплощениям, он быстро б отыскал себе небылицу.
        На самом деле человеку вспомнить себя из времени невероятно сложно. Когда отмирает тело, осознанная память стирается, переходя из физического мира в бестелесный. И после чистки, в биополе почти не остается информации от земной жизни. В хранилище памяти оседают лишь значимые куски - сильная душевная боль или высшее личностное проявление - творчество или власть. Поел, сходил на работу, поссорился с соседом, начальником или женой, прочая начинка из быта – не стоящая мелочь. Хотя некоторая мелочь все же записана в биогенной клетке мозга, и вытащить ее, при усилии, можно. Но когда включается  чувственная память, то уже без доказательств знаешь – да, это было! И это было именно так! Но чтобы ее разбудить, нужна особая боль – всеобъемлющий стресс, шок, который способен обострить сенсорные окончания. 
       Потому-то просьба вспомнить, кем он был в прошлой жизни, выглядела бы совершенно нелепо.   
       Наконец, с кофе покончили, перешли к приготовлению ритуала по изгнанию бесов. У Зои все больше наблюдалась активизация. Властвовать ей понравилось, она и обычные указания решила издавать в приказном тоне. Жанна глазами пыталась усмирить подружку, объяснить, что, мол, тон взят неверно. Зоя махнула рукой и шепотом заявила: «Это ему нравится». Экстрасенс пожала плечами и начала готовить воду – ее требовалось очистить молитвой и свечой. Затем этой водой омыть пациента и над ним прочитать перечень молитв. Но прежде нужно было выполнить первое омовение – обычной водой. Парня загнали в ванну, занавесили шторой, зажгли свечу, и пока он принимал душ, экстрасенс читала молитвы. Из-за шторы раздавалось шипящее хихиканье, хрюканье, грозящее перерасти в такой заливистый смех, что даже Жанне захотелось его поддержать, но после того, как «ассистентка» поставила раскаленную сковороду с ладаном на клеенку, и та, завоняв, расплавилась, расхотелось. Девушка с умным видом отодрала сковороду от стола и заявила:
-      Это из него нечисть выходит.  – После поединка с бабушкой и ее взводом, Зоя с данным контингентом была на короткой ноге.
      Вступительный тур кончился. Леша, отмытый от первого слоя бесовской грязи, высунул мокрую голову. Пытаясь согнать с лица развеселое настроение, театрально подергивал бровями. Смеяться ему все еще было нельзя – спасатели оставались непроницаемо серьезными. Далее носителю минотавра требовалось, укутавшись простыней, проследовать в комнату и влезть босыми ногами в заколдованный таз. Сверху на голову поливалась вода из ковша, и весь он, как культурное растение, опрыскивался спасительной жидкостью. Непрерывно при зажженных свечах читалась молитва. Леша героически терпел, но иногда не выдерживал и заразительно пшикал. Жанна волевым усилием держала собственный рот, чтобы ненароком не присоединиться к вымокшему весельчаку.
        Наконец, после всех очистительных усилий минотавр, хоть и не вышел весь, но по предположениям издох. Теперь троица могла отправляться в астральный мир за чистой энергией. Для этого включили расслабляющую музыку, погасили свет и улеглись, тесно прижавшись, друг к другу. В центре «пирога», подобно начинке, лежал только что спасенный, брат по разуму. Такие «пироги» в качестве энергостимуляторов практиковались в заветовской системе. Жанна добросовестно вышла в астрал, успев по дороге рассмотреть, как Алексей своими тонкими нитями пытается проникнуть в ее ледяное устройство. Удивилась на ходу. И даже не столько нитям, сколько своему обледенению - сразу две загадки! Быть может, так и ушла бы в мыслительный процесс, если б с другой стороны кровати не появилось сопение. Оно все нарастало, потом возникла рука, нежно разглаживающая Лешину спину, бок и прилегающие области. Передняя часть «начинки» приплюснулась к заду Жанны, а Зое достались филейные зоны танцора. Ее тонкая рука обретала все большую чувственность, диапазон захвата, соответственно, увеличивался, рискуя прихватить и Жанну. Алексей на девичью нежность отреагировал странно – свою руку возложил на надежный тыл руководителя. Вероятно, спасал мужскую честь. Но Зоина активность от этого ничуть не уменьшилась. Кристально чистые цели «пирога» превращались в кроватную возню скабрезного смысла.
         Жанне стало не по себе, она аккуратно высвободилась из-под  художественных объятий хореографа и встала с кровати. Сама пристроилась на диване. Зоя тут же воспользовалась преимуществом. Властно развернув парня к себе лицом, взгромоздилась на него сверху. Он резко откинул от наездницы голову – единственный способ, каким можно было защититься в нелегком изотерическом плену. К ужасу Жанны, видимость в комнате сохранялась отменной. Но Зою охватил азарт «реанимации». Искусственное дыхание, правда, осложнял  сам «больной», уткнувшись ртом в подушку. Зое пришлось воспользоваться ухом, легкомысленно торчащим на свободе. Она вошла в роль. Антураж стал несущественным, главное – действие - без остановки, с характерным придыханием и прочими сопутствующими звуками. Жанне сделалось нехорошо, поняв, каким будет следующий жест, она мигом ретировалась на кухню. Чувствуя себя в собственной квартире полным идиотом, отсидела в одиночестве сорок минут. Выждала, когда стрелка переползет третий час ночи, прокралась в комнату. Потихоньку, чтобы не растревожить астральных тружеников, аккуратно улеглась на диван. Зоя по-прежнему восседала на своем пленнике, который отождествился с манекеном и на всякий случай застыл. Или вышел в глубокий астрал, да заблудился.
        Зоя боковым зрением неожиданно разглядела на диване силуэт хозяйки, очнулась, соскочила и выбежала в кухню. Схватила сигарету. Ее трясло, руки ходили ходуном. Жанна пошла за ней, молча, закурила. Смотреть в глаза ученице было неловко.
-      Ты ему нужна! – вдруг заявила девушка и порывисто обняла ее.
-       С чего ты взяла? –  изумленно фыркнула.
-       Я чувствую, – настойчиво подтвердила она.
Жанна хотела съехидничать, мол, сведения, добытые разведкой, но атмосфера и так была нездоровой. Поэтому лишь улыбнулась. Зоя вдруг напала на нее:
-       И нечего смеяться!
Жанна пожала плечами. Что-то говорить было бы нелепо. В такой ситуации рот открывать, и то не рекомендовалось. Ощущение было специфическим, будто ее вместе с коровьей лепешкой размазывают по стене. Зоя принялась рассказывать, как тяжело далась ей реанимация. Алексей из комнаты не подавал признаков жизни. Выслушав Зоины тяготы, Жанна пошла, проверить, жив ли несчастный. Лежачее положение он сменил и теперь сидел на диване с видом, будто его убили. Какие-то внутренние струны девушка расшевелила, и от его веселья ничего не осталось. На вопросы он не отвечал, ни на что не реагировал, вообще ничего не говорил.
        Вот это они поработали!..
Зоя подскочила к нему, ощупала лоб, спину и заявила:
-       Он мертвый.
 Жанна хмыкнула. Воздержалась от реплик.
Видимо, нужно было с этой куклой сделать что-то еще, и она занялась массажем головы. Зоя, не мешая мастеру, уселась в ногах, массируя великомученику икры и стопы. Наконец, он зашевелился. Жанна решила больше не третировать парня, предложила кофе. На кухне Алексей постепенно пришел в себя, но никаких вопросов о прошедшем событии не задавал. А Жанна вообще предпочитала молчать - разговоры ни о чем всегда утомительны. За нее с удовольствием говорила Зоя.
        На дворе стояла глубокая ночь, выгонять человека в это время было бы совсем неприлично, тем более что сами затащили… уложили в кровать… фу, нехорошо-то как,.. закрыли под замок. Чтобы хоть как-то скрасить общение, и с остервенением не зевать, Жанна предложила игровой тест на определение личности. Принесла ручки и бумагу.
         Среди набора рисунков, через которые раскрывалась личность, предполагалось изображение ромба. Главенствующим являлось место его расположения на листе. Весь тест был рассчитан на подсознательное определение своей роли в обществе. Затем тестируемый должен был объяснить рисунки словесно. За «художником» обе дамы пристально наблюдали. Его «произведение», а по сути, чистосердечное признание, по понятным соображениям, вызывало живейший интерес. Алексей нарисовал ромб крупно, в самом центре.
-       Этот бриллиант, - заявил тестируемый, - занимает центральное место. Это не просто драгоценный камень. За него идет война! И уже давно проливается кровь. Надо знать, что желающий завоевать его, рискует головой!
У Жанны от удивления глаза полезли на лоб: «Ничего себе, фрукт! Мистика! Взял, да и расписал исторический процесс!! Слов нет. Мистика и только»
-        Ты знал тест?! – спросили в голос обе.
-         Нет! А что, я угадал?
Обе снова синхронно хмыкнули. Жанна покачала головой:
-        Невероятно! А что твоя лошадь сигарету во рту держит? – Лошадь «определяла» спутницу, партнершу.
Он рассмеялся:
-         Это язык!
-          Ну и? Опиши ее словесно.
-          Лошадь? Она вечная.
-          То есть?! Это ее масть?
-         Масть у нее гнедая. А она сама – вечная!
-         Идущая через века?!
-         Да! Я именно это хотел сказать.
-          Н-да…
-          А что? Неправильно?
-          Занятно.
Учитывая его полную неосведомленность в тесте, остается охать, да плескать руками.
       И что же это за «бриллиант», в самом деле?!
       Все трое последовательно перемещались из комнаты в кухню и наоборот, коротая до утра время. Устали жутко, но на лежачем процессе теперь уже стояло табу. Вдруг, без всякой логики, вполне возможно, просто свихнувшись от бессонницы, Жанна начала испытывать странную потребность оставить этого человека у себя! И не как-нибудь, а жить! Желание высказаться вслух становилось нереальным. Непреодолимым. Язык все норовил выпустить мысль наружу. Но Жанна боролась. Хоть бы понять, из чего эта мысль складывалась. Начала взвешивать «за» и «против».  Противоречащих причин, оказалось намного больше, в защиту нелогичного «за» - одна – ничем не объяснимое безрассудство. Ладно бы, он нравился ей до невероятности, и она  одновременно утеряла ум и память, забыла о возрасте, нравственности, о единственном Женьке. Да взять, хотя бы, Зоино откровенное поведение. Ладно, предположим, на нее нашло затмение, и все перестало иметь значение.
         Но она не могла рассчитывать на отношения!! Не могла, и все!!! Именно потому, что Жанна безоговорочно чувствовала, что никаких отношений между ними быть не может! Чувствовала чем угодно – кожей, пяткой, головой…
         Да что же случилось?.. Может, в голову проник микроб? Проник, выел извилины, и думать стало нечем?.. Нечем и не о чем, кроме как об этой глупости. Жанна промучилась два часа, затем, спотыкаясь на каждой букве, вытолкнула из себя:
-         Алеша, - красноречие прервалось паузой. – Тебе,.. видишь ли,.. здесь… нужно… остаться. Я хотела сказать, жить. У меня,.. то есть… в этой квартире… – она выдохнула, закончив героическую реплику, и обнаружила, что приятели остолбенели. Их лица вытянулись, в глазах стояло недоумение. Видя эту страшную картину, Жанна готова была вырвать свой поганый язык. – Так надо, - брякнул он еще раз, после чего по телу – изнутри его - разлилась стужа.
        «Вот же старая грымза, - обругала себя, - впала в маразм. Срам! Он что же, в качестве тимуровца поступит на жительство?!.. Вот сейчас откажется, и можно проваливаться сразу в подвал. Дура…»  Голова ее постепенно втягивалась в плечи, ожидая совершенно справедливый словесный удар. Табуреткой тоже можно. Такую голову не жалко.
-        Да?! Тогда я сегодня принесу вещи! Уже ведь сегодня! – Все глянули на часы – точно «сегодня» - шесть утра.
Пережив в первую секунду животный ужас, во вторую - облегчение, Жанна собралась сделать следующее заявление, о том, что вовсе не представляет, как они будут жить. Но вовремя зажала рот, постепенно понимая, что это, не что иное, как космический юмор. Потому лишь кивнула головой и уже теперь решила держать язык, во что бы то ни стало прилипшим к небу.
        После такого потрясения мозг затребовал немедленно лечь спать, иначе можно было б еще как-нибудь свихнуться. Все трое дружно пошли на кровать, и сделали вид, что ложатся впервые.  Жанна полежала для приличия минут тридцать и выползла, заняв свой спасительный диван.
      Проснувшийся Алексей, в отличие от остальных, выглядел бодрым и жизнерадостным. Жанна опухла, как алкоголик. Глянула на себя в зеркало, чуть не умерла – вот кикимора, еще и молодого парня зазывает. Настроение, хоть вешайся.   
-      Почему ты ушла? – имея в виду ее дезертирство с кровати, спросил новый квартирант. Жанна затравленно повернула голову:
-       Я не умею спать в обществе. – Она еще не пришла в себя от внезапного поворота судьбы, реагируя на происходящее, как на укол иглы в мягкое место, и все недоумевала, зачем космический гад заставил ее совершить непомерную глупость. Но назад ходу не было. Ее психика, разбитая опухшей внешностью, возрастом и житейской несовместимостью, мужественно собиралась в единый организм, разрабатывая стратегическое сращивание их разных миров для ровного микроклимата под одной крышей. Самое сложное, что из общих знакомых у них наличествовала только Ольга Ивановна. Все остальное – жизненные принципы, род занятий, мироощущения - было различным.
         «Ну ладно, - думала про себя. - Нечего посыпать голову пеплом. Если это необходимо, я слеплю, видоизменю, я добавлю, дострою, долюблю, черт возьми. Лишь бы никто не помешал». Из данного набора неотвязчиво, как скрипучая пластинка, крутилось «лишь бы никто не помешал». 
       Алексей, заявив, что прибудет с вещами через час - два, ушел. Настроение у него было приподнятое и вообще, выглядел он так, будто обрел что-то важное. Вот здесь Жанна его очень хорошо понимала. Если б она кому-нибудь внезапно стала нужна, тоже б визжала от восторга. И порой сравнивала себя с бездомной собачонкой, которую если приласкать, то и запрыгает бедняга и заскулит от радости. Но в Жанне никто так не нуждался, поэтому она жестко ставила себя на место и мужественно обретала полноценность. Однако в глубине нутра ничтожное чувство сидело прочно.
        Желание быть нужным – мысль хорошая, но когда доходит до визга, становится ничтожным. Совершенство, когда ты – целостен! Если в душе присутствует Бог, не возникает неразделенности, и та половинчатость, из-за которой требуется чья-то поддержка, просто не имеет места. Жанна данное мировоззрение пока знала только умом. А его надлежало обрести душой!
-         Надо же, как внезапно все началось! Я и не ожидала такого резкого поворота событий, - словно оправдываясь перед Зоей, высказалась, лишь закрылась за парнем дверь.
-       Ага, - девушка ограничилась двумя звуками.
-       Сейчас самым сложным будет даже не проживание в одной квартире девочке с мальчиком, а создание внутренней атмосферы. Мы же друг друга совершенно не знаем, нет ни одной точки касания. Даже двоим любящим, настроиться на единый лад не просто.
-       Да уж!
-       А я уже чувствую, что сейчас начнут лезть все подряд, будут стараться помешать.
Зоя посмотрела на подругу оценивающе и заявила:
-        Жанна, он голубой! - Та похлопала глазами, не поняла ответ.
-        Ты знаешь, мне все равно, какого он цвета. Он человек. Я не собираюсь строить с ним личную жизнь. Не потому, что мне не хочется. Дело не в этом.  Просто… у меня нет такого права, ну а потом… задача-то здесь другая. Я отдам ему все, что от меня потребуется. Лишь бы не помешали. А… с чего ты взяла, что он голубой? – выданное подругой клеймо все-таки задело.
-        Я их чувствую, – отрезала Зоя. Зачем говорить, что имеет в виду отсутствие его реакции на бурные девичьи ласки.
-        Как ты думаешь, все же, в какую форму должны вылиться наши отношения? – снова пропустила неприятный подтекст.
-         Трудно сказать. Ты же понимаешь, что отношения зависят от множества факторов, - уклончиво ответила Зоя.
          А это и в самом деле просчитать нереально, особенно, находясь под властью события. Конечно, устав от одиночества, Жанна была согласна на любые условия, лишь бы не видеть пустые стены. Живая душа рядом – это так здорово! А если б еще и родная! В понятие «родной» ведь не обязательно вкладывать «близкий по телу». Жанна уже подметила у своего жильца некую усталость от сексуальных акцентов, стало быть, любой предлог нужно исключить сразу, чтобы не вызывать раздражения. Вероятно, бесконечно находясь в поле зрения, он, действительно уставал от назойливости любвеобильных зрительниц.
      Алеша со своими пожитками явился после ухода Зои. Жанна смотрела, как он выкладывает вещи, и ей становилось мучительно жалко этого человека. Когда нет дома или хотя бы постоянного пристанища печать изгоя не дает себя забыть ни днем, ни ночью. Смотрела, испытывая возрастающую потребность отдавать ему тепло и заботу. Возраст перестал иметь значение. Она – это доктор. Он - просто больной, который не выживет без ее помощи. С этого момента она включилась на полную катушку вне всяких обстоятельств, мнений и времени.
        Наконец, разложенные вещи нашли свое место в Жанниных шкафах, а они отправились пить чай и …знакомиться. О себе он рассказывал дозами – спросят – ответит. Не распространялся, как обычно, без остановки, не упивался эмоциями и жалостью к себе. Но Жанна и так понимала, что его жизнь состояла из одной горечи. Не сладко с 14 лет скитаться по квартирам, не имея, ни дома, ни семьи, ни опоры.
        Знакомство и первый вечер общения дался им не без труда. Темы быстро оказались исчерпаны, он замолчал, потом спросил:
-       Сколько я тебе буду должен за квартиру?   
-        Я не занимаюсь квартирным бизнесом, – ответила Жанна. – Ты лучше свои деньги откладывай. Понадобятся – будет целая куча. – Он коротко засмеялся.
          В комнате хорошее расположение духа резко покинуло Алексея. Он уселся перед телевизором и замолчал.
           Люди не в своей обстановке, где нельзя сделать лишнего жеста, так и ведут себя. Что ж, дискомфорт объясним, тем более что и Жанна не могла  заняться своими делами – нужно было или создать общее дело, или вжиться в обстановку, дабы спокойно сосуществовать рядом. Сейчас больше всего подходило совместное бездействие. А поскольку ее товарищ заскучал, Жанна решила принять радикальные меры по улучшению настроения.
-          Посиди, пожалуйста, спокойно. Хорошо? – Тот кивнул, выбора и так не было. Жанна вытащила все свои заколки, банты, украшения, и сделала на его сиреневой голове бесподобное шоу с погремушками, не удовлетворившись «шоу», раскрасила лицо. Пред ней явилась дивной красоты бульварная девица. Во время усовершенствования гражданин сидел бесстрастно, словно спал. Но, увидев свое отражение, оживился, не в силах не оценить такую прелесть! Повертевшись перед зеркалом, начал добавлять к образу мимику, пластику, диалог, мгновенно переходя от одной роли к другой. Жанна внезапно попала в театр. И от гениальности исполнителя потеряла дар речи. Он свободно и профессионально менял интонацию, обнаружив не иссякающий набор образов.
          Господи, да сказать, правду, - она и сама была актрисой! Только камерной. Отрабатывала систему погружений в кулуарах  ванной и кухни. При необходимости радиус действия расширялся, и она гастролировала в комнате или в подъезде. Не раз приходилось перевоплощаться и на семинарах Заветова. 
           Алексей же был профессионалом!
           Его мир состоял из театра. И жизнь, соответственно, тоже сводилась к существованию на сцене, все за ее пределами не имело значения. Или так – имело, но лишь с возможностью воплотить на сцене. Это был человек, каждая клетка которого пропиталась артистизмом, вероятно, задолго до рождения. Он ходил, говорил, жестикулировал, абсолютно отлично от других людей. Уже не говоря о самом танце! И это не красивые движения или пластика. Это аура, превосходящая его самого!
        Аура гения! Самородка!
        Стало быть, для того, чтобы сродниться с ним духом, нужно было утонуть в его жизни, от сцены неотъемлемой. И Жанна расстроилась – невозможно! Но как истинная женщина, горевала не более часа - надо искать в другом направлении! Ведь не может же быть абсолютная ограниченность, сходящаяся в одной точке. Где-то должны быть эти точки еще! Но где? В каких сферах? В сенсорике? В быте? Нет, не то и не другое! Вероятно, что-то среднее между первым и вторым. Получается странная смесь, изготовить которую очень не просто! Изготовить – одно, сделать же из этой смеси для другого человека необходимость - совсем иное!
И как же? Вывернуться наизнанку? Да хватит ли у нее на все, на это времени, вот еще какая задача!
       Жанна постелила Алеше на диване, сама заняла кровать.

                *************************
        Утро, как и прошедший день, тоже началось напряженно. Выпили по  пятнадцать кружек кофе, посмотрели в окно, походили из угла в угол. Пора бы начинать день, сделать хотя бы разминку. И тут возникало серьезное препятствие. В присутствии постороннего, тем более, профессионала, процесс задирания ног приобретал некую вульгарность. Но куда деваться, комната в квартире – одна! Чтобы не выглядеть смешно, пришлось все свои действия оглашать заранее.   
-       Я буду сейчас делать зарядку.
-        Дыхательную?
-        Физическую!
-         Да?! – он удивился так, будто только сейчас узнал, что обычные люди, которые не танцуют на сцене, не в инвалидных колясках ездят, а ходят самостоятельно! Мало того, они еще и зарядку делают! По утрам. Вот это открытие! - По-тря-са-юще! - так по слогам и проговорил.
-        Да. Но прежде я принимаю ванну, а потом занимаюсь. Голая. Но, поскольку, Вы, молодой человек, здесь присутствуете, - смущаясь, Жанна произносила фразы так, будто декламировала на публику. - Я буду несколько прикрыта. И вообще, попрошу посидеть в это время на кухне!
-       Хорошо, - пожал плечом и удалился на указанное место.
Утро у Жанны всегда начиналось с принятия ванны, потом она обливалась холодной водой, и, не вытираясь, шла заниматься гимнастикой. И однажды в познавательной книжке вычитала, что так делали фараоны. Вода высыхала на теле, подтягивая кожу. Это считалось и косметическим средством, и спортом. Надо же, насколько у нее с фараонами родственные души, удивилась тогда.
        Жанна вышла в закрытом купальнике, проскользнула в комнату, включила музыку и начала упражнения. Махнула ногой и… остановилась, внезапно разглядев себя со стороны – да неудобно ведь перед парнем-то!
-        Леша, - потянула его с кухонного стула за руку. – Пошли.
-        Куда?
-        В комнату. Прости меня. Сиди, где хочешь. И что хочешь, то и делай.
Он неловко сел на диван, развернувшись к ней боком, взял телефон, начал звонить. Жанна, поборов стеснение, стала делать гимнастику. До конца оставалось несколько упражнений, раздался звонок. Пришла Зоя. Она была неестественно возбуждена, глаза блестели, будто хватила по дороге грамм триста коньку.
-       Когда ты успеваешь выспаться? - спросила хозяйка, наряжаясь в халат. Зарядку пришлось оборвать. Ранним утром, когда обитатели 24 квартиры почивали, каждый по своим углам, Зоя уже в эту самую квартиру названивала. К счастью, по телефону. Мотив для звонка был вполне подходящий – пригласить Лешу в церковь - для более качественного изгнания бесов. Церковь с восьми утра не открывается, но Зое виднее. Может, батюшки и впрямь  подготовились для этого случая, и ждали их на входе с сачком для вылавливания бесов.
          Парень отшутился, заявив, что даже Жанна, и та не встала. «А мы ее с собой не возьмем!», - услышал ответ. Хмыкнул. Раздвоенность между хозяйкой квартиры и ее подругой ему вовсе была не к чему. 
      Однако отказ Зою не разочаровал, напротив, побудил к действию. Обычно свои визиты она согласовывала, во всяком случае, предупреждала, сейчас решила позаимствовать идею у народного героя Винни-Пуха и сделать с первыми минутами восходящего солнца хозяевам сюрприз. Зоя с деловым видом разделась, прошла на кухню. По всем приметам, в нее вселился и бесчинствовал революционный дух, что само по себе и не странно. Этим духом был Леша, а он, как продемонстрировал прошедший день, явно, пробуждал в людях дополнительные резервы. Зоя захватила единственный кухонный стул, следующим номером предполагался захват некоторых здесь присутствующих. Жанна к их числу не относилась и, недолго думая, вышла из кухни. Есть вещи, о которых говорить словами вовсе не обязательно. Именно на это Зоя и рассчитывала, добиваясь от телепатических способностей хозяйки, умение рассмотреть, кто из них двоих здесь гостья! Вот уж никак не Зоя!                Выглядела она прелесть, как хорошо, тоненькая, молодая, свежая. Задор и юность, демонстративно плещущие из нее, выгодно отличали от зрелой наставницы. Та проигрыш оценила: еще больше посерела и сникла. Однако взяла себя в руки: ей-то!..  Уж ей ли завоевывать сердце юноши?! Во-первых, ненужно! Во-вторых, даже думать об этом глупо! Отсюда, и комплексовать неразумно. Жанна уселась за компьютер, занялась работой.
          Несколько раз, покурив на кухне, и пометавшись без дела, активистка перебазировалась в комнату, затем внезапно сняла джинсы и кофту, оставшись в лосинах и маечке.
-         Раздевайся! – скомандовала тут же Алексею, шокируя присутствующих своим напором. – Ложись! Я буду делать тебе массаж! – в этой квартире она, явно, намеревалась провести весь день.
-          Не буду! – выказал сопротивление парень.- И вообще я сейчас пойду на репетицию.
Жанна усмехнулась про себя и, стараясь не обращать внимания на перепалку, продолжала писать. Вмешиваться в таких случаях ни к чему – у каждого есть голова.
-      Ложись, я тебе говорю! - получив отказ, нажала Зоя посильнее. – Успеешь на свою репетицию, тебе сейчас это важнее! – уже расстелила массажную постель, которую Жанна использовала во время лечения больных.
Алексей пожал плечом, как обычно. Улегся.
-      Снимай майку!
-       Нет!
-       Снимай, я тебе говорю! Я буду делать медовый массаж. Иначе мед намажу на майку! – раскопала в столе мед и уже стояла с банкой в руке.
        Интересно смотреть на людей, объятых страстью - удивительно! Разум, уже не говоря о порядочности, испаряется, будто его и не было в голове никогда. Неоправданны и силы, израсходованные на постижение высших сфер – страсть превращает их обладателя в обычную примитивную особь.   
         Алексею ничего не оставалось, как подчиниться.
Медовый массаж процедура болезненная, а если делать его неумело – тем более. И пациент кряхтел, визжал, пофыркивал. Зое это нравилось.
-       Все, мне нужно идти, - заявил он, не дожидаясь конца лечения.
-        Я еще не закончила!
-        Все! – он прервал ее действия, вставая.
-        Ой, подожди, давай тогда я мед с тебя смою, – спохватилась, проворно соскакивая и сопровождая парня в ванну. – Жуть, как не хотелось ей выпускать такого пациента из своих цепких коготков. Она и провожать его вышла в подъезд. Там они постояли, плодотворно покурив на дорожку, отчего в квартиру девушка вернулась воодушевленная.
-       Ой! – тут Зоя неожиданно увидела Жанну. - Слушай, ты, что так плохо выглядишь? – так участливо спросила, по-дружески и лучезарно заглядывая в лицо.
-        Бессонная ночь, я устала.
-        Давай я сделаю тебе массаж! – она так и светилась сочувствием.
-        Да нет, спасибо, – увернулась Жанна, уходя на кухню, но та следовала неотступно. – Зоя! - глядя прямо в глаза, воскликнула. – Может, ты не понимаешь, в силу молодости, но так себя не ведут!
Зоя ответила жестким взглядом. В двадцать пять лет она давно не была ребенком, и хорошо понимала, как ведут, как не ведут. Потому и не собиралась свои действия подвергать критике. Ей хотелось чувств, этого парня, и, причем здесь какая-то мораль, космос, дружба или что-то еще. Плевать она хотела на старомодную Жанну с ее догмами о карме. Она не только старомодная, она еще и старая! Зато они ровесники!
-       Я прекрасно знаю, как надо себя вести! Я, что кого-то оскорбила? – А, действительно, какие могут быть претензии?! Ну, курили вместе, ну, делала массаж. Где здесь противозаконие? Она же не лезла к нему на колени, не обнималась, не восседала сверху, как в первый раз. А если бы и так, то что?!
-         Видишь ли, дорогая, - откровенную наглость Жанна, наконец, не выдержала. – В данном случае ты мне мешаешь! Фонит твоя оранжевая чакра. Именно этого сейчас делать никак нельзя. Ты же понимаешь, что здесь должен быть не секс, а совсем другой процесс! Его и так сложно выстроить, а еще ты мешаешь! Да! Я согласна, вы ровесники и между вами запросто могут возникнуть чувства. Мне же в этой ситуации очень сложно отыскать свое место. Ну, хорошо, - она резко сменила тему. - Забирай его к себе! Дождись, когда он придет с репетиции, все ему расскажешь, и вы уйдете.
-       Куда я его заберу?! – ощетинилась Зоя. – К родителям, что ли?
-       У тебя же есть своя квартира! – опешила Жанна. - Выставишь квартирантов, переберешься сама туда, будете жить. Только не забудь выдать ему ту программу, которую должна передать я.
Зоя, было, открыла для возражения рот, Жанна опередила:
-      Всю программу, которая лежала на мне, возьмешь себе, выполнишь ее, и живите на здоровье. Только не забудь, его кормить надо, он не работает!
-       Я тоже не работаю.
-       Ничего, твои родители прокормят. Тебя, Романа, твоего сына и Алексея.
-       Это, еще, с какой стати?! Тем более, я не смогу выдать ему твою программу, - девчонка напугалась и тут же встала в позу.
-        А что ты можешь? Строить глазки и попой крутить? Очень удобно! Пришла сюда, как домой, получила все, что захотела, да еще и жениха в придачу. Ты что, не понимаешь, что мне нужно сделать для него нереальное! Построить какую-то общность, о которой я и сама не знаю. А прежде разбудить память. А ты тут свою задницу подставляешь. Вот уж не ожидала, что ты окажешься такой примитивной! – Жанна вошла в раж, почувствовав, наконец, себя оскорбленной. – Все-все, сиди теперь, жди его! Заберешь с собой! – «вот и началось кровопролитие», - вспомнила тестовые характеристики.
-       Да не буду я его забирать!! – рассвирепела Зоя.
-       А что ты будешь? Вызывать втихаря на свидание?! Для тебя это норма?! Тебе не кажется, что это подло?
-       Зато ты хорошая со всех сторон! Вот и подумай, почему к тебе такое отношение!
-      Почему за добро платят дерьмом, я знаю! Слишком много добра отдается за бесценок! Нет эквивалента, только и всего! – Жанна успокоилась, намереваясь побыстрей освободиться от данной пары. И наплевать, что квартирант себя никак не скомпрометировал, пусть убирается, если за ним по пятам ходят сотни желающих!
       Зоя соскочила, начала лихорадочно собираться, запоздало соображая:  «Черти что творится! Еще и правда надумает эта кикимора вытолкать нас вместе». Оделась.
-       Я не хотела тебя обидеть, - сказала в дверях. Ум, хоть и поздно, все-таки, очнулся. - И на него не сердись, он вообще ни в чем не виноват!
        Это уж точно. Он, скорее, пострадавший, отметила Жанна. Дверь закрылась, через минуту ей сделалось смешно.
         Вскоре пришел Алексей, хозяйка усадила его ужинать. О Зое даже не спросил, не похоже, чтоб ему совсем было неинтересно, просто не позволяло чувство такта. И потом, невидимое, он, вероятно, неплохо считывал и без слов. После ужина сразу потащил Жанну в комнату прослушивать фрагмент. В музыку он уходил полностью, и каждый звук чувствовал телом. В голове сразу выстраивал композицию сцены, рисовал движения, стыковал куски танца. Ему, как воздух, требовался единомышленник, разделяющий его состояние, живущий с ним на той же сцене, в том же творческом пекле.
         О! Как важно, как ценно, иметь родство душ! Думать на одном языке. Жанна это знала! Светлана Павловна, Кирилл, Катя - люди, с которыми когда-то она делила свой мир, а потому, была безгранично счастлива. Сейчас от нее требовалось быстро войти в художественный процесс и слиться душой с главным исполнителем. Так бы и случилось, если б они чуть больше… нет, не знали, а доверяли друг другу.  Но в глубине души он доверял лишь людям своей профессии. Остальные воспринимались тесанными топором, не имеющими тонкой духовной настройки. Для Жанны, стало быть, место определилось само собой. Место на ступень ниже, которое она как раз и почувствовала, как барьер. И… не случилось того, чего он хотел – единого духа. Но он ждал! Быть может, все же, вопреки всему, она сможет…
Нет. Она не стала брать барьер. Просто отошла в сторону.
И проиграла.
Ну, а чего, собственно говоря, ждать от обычной женщины! Еще и экстрасенса. А этот финт вообще не понятно, с какого бока приклеивать к жизни. Ладно, пусть будет зрителем.
        А ей и надлежало быть зрителем…  Ну, может, чуть больше - цензором. Никто ведь не знал, что на сцене, ставилась и ее жизнь! И от данной цензуры зависело многое. Никто не знал, что в одной точке сейчас совмещались две эпохи, разделенные толщей времени.  Эпохи разные, а действующие лица – те же. Лишь в других телах. Смогут правильно совместиться события – всем повезет! Не смогут – снова произойдет трагедия, только теперь радиус ее будет намного масштабнее.
       Никто не знал. В два воплощения, совмещенных в одном времени, верить вообще невозможно…
       И они продолжали жить в  настоящем, которое Жанна… только что проиграла.
        Жизнь состоит из разного набора ценностей, однако в первую очередь отмечаются минусы. Плюсами они становятся значительно позже!

                ********************

       Новое положение вещей женской половине населения  квартиры номер 24 хлопот прибавило. Если раньше можно было что-то не сделать, то сейчас этот номер не проходил. Нет, никто ничего не требовал, однако рядом находился живой человек, и данный факт дисциплинировал.
         Всякое житие начинается с кухни. Это знают все. Потому, взяв на карандаш  перечень употребляемых Алексеем блюд, Жанна неукоснительно соблюдала поварские обязанности. Появилась шикарная возможность осуществлять и контролировать лечение, а, стало быть, чистку желудка своего подопечного. Из этого следовало, что господин артист утрами занимался по йоговской методике, выпивая по два литра подсоленной воды, затем отсиживался в изолированной комнате. Для всех знакомых, друзей и подружек - он в тот момент отсутствовал, что данный перечень весьма раздражало.
         Ольга Ивановна к  передислокации многообожаемого хореографа отнеслась настороженно нахохлившись.  Она-то, собственно говоря, не требовала от семиокой приятельницы подвига. Это была шутка, полет фантазии. И незачем было серьезно реагировать! А потому данный шаг со стороны Жанны выглядел довольно простодушно. Точнее - глупо. А еще и смешно!
        Но, поставленная перед фактом, она вынуждена была свыкаться с положением вещей, хотя до сих пор с ее толком не вязалось, как совершенно незнакомые люди могут жить вместе! Полный алогизм. К счастью, это пока делу не мешало. И даже как-то… веселило.
          Ольга знала, сколько Жанне лет, хоть та и выглядела на десяток меньше. И пусть между возникшей нелепой парой ничего нет, но случай все равно непонятен. Главное, непонятно как к данному факту, равно, как и к самой паре, относиться. «Хорошо, - сказала  себе, - пусть поживет на квартире у экстрасенса. Пока. У меня есть Юра».
           Юра…Отживающий лепесток. Когда-то она его очень любила. И употребила все способы, чтобы быть с ним. Достался он ей непросто. Но не та она женщина, чтобы кому-то уступать или отступать от трудностей. Этот молодой парень танцевал в ее коллективе, и никого на свете не было лучше.  Он же категорически не давался. Заходил на чай и уходил, не оставляя надежды. Но Ольга умела любить. Ничего тогда на ум не шло, ни работа, ни дочь, ни собственная жизнь, только его образ. Она выпивала пива, сколько могла, и ложилась, не в силах передвигаться. Она представляла его рядом, гладила костюм, в котором он выступал, говорила с ним. Дышала только им. Вся, словно индукционная катушка, словно огромный генератор, была направлена лишь в одну сторону. И однажды это случилось – он не ушел, потом еще раз, еще. Слава Господу, желание ее свершилось! Помогла магия ее пленительных чар! ЕЕ магия! А ни какая-то черная или серо-буро-малиновая! И не зачем знать остальным, как сделала она свое счастье!
        Они любили друг друга так сильно, что за все три года не было не единой минуты, когда бы нарушилась их связь. Но случались и странные вещи – он ее бил. И тому не отыскать объяснения, повода для ревности она не давала, ведь единственным вразумительным источником могла быть только ревность. А бил он ее жестоко и безо всяких причин. Тогда она долго не вставала с постели, избитая, несчастная и…пьяная. Ибо жизни без него не представляла. А в последний год что-то уж слишком часто стали повторяться подобные истории. Напьется и лезет в пузырь. Выпивали они, конечно, оба немало. Творчество неотделимо от спиртного! Какой полет без горючего? А после выступления, опустошенному и бездыханному артисту, где брать сил? То-то и оно!
       Когда приехал Алексей, она построила свои сценические планы совместно с его видением, новыми элементами. В сцене новизна необходима как воздух. С ним и стала обсуждать каждую деталь, каждый поворот событий. О! Леша - это совсем другое дело! О нем она знала еще раньше, знала, что он буквально родился на сцене. Они понимали друг друга с полуслова, звука, взгляда. Он был ей родным! К сожалению, только он ей. Хотелось бы, чтоб еще и наоборот. Но именно здесь, в обороте этом, и наличествовала преграда. Между ней и Алексеем высился столб. И чтобы не предпринимала Ольга Ивановна, столб никуда не девался, стоял, словно монолит гранитный. Очень досаждало, что кроме сцены и танцев Леша замечать ничего не собирался. Не хотел, то есть, видеть родство…
        Так что внимание Ольги Ивановны поневоле оказалось, приковано к ныне возникшей потешной паре.
         На внезапный поворот судьбы легендарного танцора неравнодушно отреагировали все: участницы балета, парни, с которыми он жил до переселения и даже обычные знакомые. Отреагировали напряженно. Словно гражданка экстрасенс его непременно загипнотизирует и отправит на Луну. Взялась невесть, откуда, кто, зачем, самозванка какая-то. То, что ее привела их собственный руководитель, не считалось. Уж очень бросалось в глаза ее отличие от остальных, будто они все - зеленые, с болота, а она, видишь ли, фиолетовая, из пучины морской. Это и отпугивало. А еще слово «экстрасенс». Так или иначе, а сей факт, без пристального внимания оставаться не мог.
        Для Алексея и его новой знакомой – другом или подругой назвать Жанну пока не получалось – положение вещей было несколько иным. Там бурлил театр. И продолжался до утра. Сначала до трех ночи велись разговоры, потом взбудораженный артист пел соседке по квартире песни, прибаутки, разыгрывал массу ролей с переодеваниями. Жанна изумлялась, восхищалась, смеялась и немела от обилия его сценических возможностей. Затем, замученная смехом и бессонной ночью, просила пощады.
-      Алеша, замолчи, умоляю! Иначе кину в тебя подушку, - икала от хохота.
-       Ка-аки-ие пе-есни в пять утра-а?! Коне-ечно, спа-ать давно пора. – Распевалось на все октавы. - А знаешь…
-        Я сплю! И знать ничего не желаю!
-        Ну и спи! М-мм, ла-ла-а, - донеслись глухие звуки из-под одеяла.
Днем звонила Ольга.
-       Как дела? Позови Лешу.
-        Оля, Леша не сможет подойти. Он занят.
-       Что-о? Опять в сортире!!! Что ты там с ним делаешь?!
-       Ничего страшного, не пугайся. Процедура длительная, конечно. Зато твой хореограф будет совершенно здоровым – блестящим изнутри.
-       Да он с клизмой скоро станет на сцену выходить!!
-       С клизмой, при всей его виртуозности, невозможно. Скорее, с горшком, - рассмеялась Жанна.
-        А ты что думаешь, я шучу что ли? – вскипела Ольга. – Уже надоело, как ни позвонишь, он все в клозете! Куда-то пойти не может – занят, видите ли!  - До сих пор задевал его недавний отказ. Ольга работала администратором в кинотеатре, и на днях, раздобыв бесплатные билеты, пригласила в кино. Он отказался. Она оскорбилась. Но, если б знала истинную причину, стерла бы в порошок.  Ибо он отказался не по причине интимных заседаний, а из солидарности: пойти один, из чувства такта, не мог, позвал Жанну, а ее вечер  был занят лечебным сеансом.
         Парень на удивление был дисциплинирован и все процедуры выполнял последовательно. Занятие собственным здоровьем нравится не многим, но сейчас рядом находился наставник, который не просто заставлял и не давал расслабиться - был заинтересован. В его здоровье! А это очень стимулировало, поднимало дух, приводило в норму беспорядочную жизнь, в которой кроме сцены, по сути, ничего и не было.
         А он ведь живой человек, и так же как все, нуждался в заботе, душевном тепле и уюте! Никто не знал, как сильно хотелось, а, порой захлестывало желание, чтобы рядом был близкий человек, которому не все равно где и на чем спит Леша, что ест, о чем думает. И есть ли, вообще, у него кров и пища.
          Без танцовщиц из своего балета, без их участия он бы совсем погиб!
Но у каждого человека должны быть родные люди! Не партнеры, друзья-товарищи, а семья, родственники! Семья-то, и у него была – рана в сердце. Мать, большая любительница выпить, где-то существовал даже отец и много маленьких братьев и сестер. Помочь он им не мог, сам едва сводил концы с концами, скитался, где придется. Чтобы не бередить боль, старался на эти темы думать поменьше. Что толку? Безысходность! Причиной всему, была мать, но… разве мог он ее осуждать?!  Не мог, хоть детство запомнилось единственным - мать срывала на нем горечь любви к мужу. И за то, что бросил ее с малым дитем, и за прочие шалости. За несчастную материнскую жизнь сын отвечал собственной шкурой. Еще в утробе она травила его. Но он настырным был, и жить хотел. И не получилось избавиться от ребенка. Оттого маленький Леша родился с волдырями на ладонях. Сестра, что после него появилась на свет, стала воровкой. Злобная оказалась девчонка, однажды проколола матери вилкой руку. Остальные еще под стол пешком ходили, вот и все близкие.
       Мир представал перед ним черным и злым. Хотелось самому стать дьяволом или вампиром, чтоб хоть как-то спастись от собственных страхов. Сам себе казался проклятым и людей боялся, ибо несли они горе и отчаянье.
Спасали танцы. На сцене он был король, чувствовал свою силу, и ею управлял толпой.
        Глубоко внутри сидело ощущение, что он выше всех, больше, добрее. Но показывать это очень опасно, можно вызвать насмешку – не смогут люди понять то, что он испытывает, какую боль переживает за человечество, за распри и войны, за то, что невозможно остановить жестокость и насилие. И страшно в таком мире жить, и невозможно здесь быть человеком. Душу, чтобы не мучилась, нужно в себе убить, считал он, и пусть переживает эту жизнь только тело. Позволить себе чувствовать общую боль –  значит, вовсе не выжить! А умирать, не успев родиться, тоже бессмысленно. И он нашел то, ради чего стоит жить - театр! «Нашел» - сказать неправильно! Театр родился с ним, был до рождения, много масок знала его натура, так же, как танцев и сцен. Они извлекались из памяти, словно из бездонного ларца и имели порядок, как атрибуты в костюмерной артиста.
         Однажды в школе, где он учился, была дискотека, детки веселились, прыгали, кто во что горазд, смешные, угловатые. Из них выделялся высокий худенький мальчик. Выделялся движениями – профессиональными и отточенными. И директор засмотрелась. «Откуда в нем это качество? – размышляла она, ведь в школе не обучали танцам. - Вероятно, самородок!» - И тут же родилась идея: предложить подростку руководить школьным танцевальным кружком. Он согласился. И стал преподавателем танцев… в 14 лет.
         На этот возраст пришлось и окончательное взросление – ушел Алеша из дома. И никто никогда не поинтересовался, как он, где и что с ним происходит.
          И вот зачем-то появилась в его жизни эта странная женщина. Почему-то ей не безразлично, что он ест, как себя чувствует, не болит ли его желудок. Почему ей все это не безразлично? Непонятно. Ответ здесь не найти, поэтому лучше не думать, ибо жизнь, как бы ни было сложно, вытаскивала его из беды, в самый последний момент кто-то появлялся и спасал. Алеша уже понял – зачем-то он этой жизни нужен. Жизни! А людям все равно верить не следует – надо всегда быть начеку!


                ********************
         Неделя совместного существования двух малознакомых людей прошла относительно благополучно. Зоя, оскорбившись, исчезла и присутствием не беспокоила. Жили они как добропорядочные соседи, не нарушая суверенитета. Жанна готовила, убирала в квартире, стирала, после отправлялась в магазин, таскала сумки с продуктами.
        Факт, конечно, неестественный, но за ним наверняка есть что-то большее, что увидеть пока невозможно. Наступит, обязательно наступит время, когда тайна откроется и воздаст за все неудобства.
         Есть нить, которая идет из прошлого и тянется в будущее. Ее можно разомкнуть, но тогда нарушится судьба! Если б сидеть очень высоко и рассматривать событие с разных позиций: прошлого, будущего и настоящего, тогда б все было понятно. А когда сидишь низко, выводы делать неразумно. Жизнь выдаст свое резюме, когда откроется логическая цепь. Откроется цепь и обнаружится смысл. И цена его превзойдет и сумки, и заботу, и разные неудобства. Для человека наблюдательного бесценной монетой являются знания или память, да еще кое-что, что невозможно измерить никакими удобствами – а это построение личности!      
        Жанна с набитыми сумками в обеих руках возвратилась из магазинов, остановилась перед дверью, воткнув ключ, и тут внезапно поймала себя на мысли, что было б лучше, если б она продукты оставляла на пороге и тут же исчезала. «Надо же, как интересно! – опешила, но быстро поняла,  - а ведь это ничто, иное, как желание «бриллианта», сидящего внутри моей квартиры».
Да уж, ничего не скажешь… хорошего!
« А что ты хотела! – подал голос внутренний ментор, - всего лишь неделя! Обстановка-то не своя, он испытывает неудобства. Пройдет время, человеческие отношения обязательно прорастут добром». Воспитательный процесс усвоился, ключ провернулся, но неприятное чувство застряло. Ей-то с этим человеком комфортно! Ее внешний и внутренний миры уравновешивались одним его присутствием. И даже само существование обретало больший смысл. От ее жильца исходил покой и душевное тепло, он ионизировал пространство чистотой и полноценностью, как трехвалентный кислород! Сам-то он, ни на что невзирая, человек невероятный, удивительный! И внутренняя суть самобытная!
      Вечером Жанна взялась разнообразить быт - стряпать блины, Алеша принимал самое живое участие – советовал, пробовал, даже переворачивать взялся.
-       В тебе чувствуется профессионал! Любишь блины?
-       А кто ж их не любит? – дожевал очередное творенье. Позвонил телефон - явно, Алексею. В нем бесконечно кто-то нуждался.
-       Алло. Да. Блины стряпаю, - с гордостью заявил он и ушел с трубкой в комнату.
«Не все его разговоры должны касаться посторонних ушей, - мысленно подчеркнула Жанна. Каждая такая пометочка болезненно акцентировалась в душе, оставляя там темные пятна. - Я – всего лишь фон, который он вынужден терпеливо сносить. Да, это ужасно! И для него, и для меня. Но даже не это самое плохое! А то, что только мне нужно разыскивать общее, он в этом процессе не заинтересован!» Расстроенная, раздосадованная Жанна готова была тут же отселиться подальше. Да некуда!  Была бы в наличие еще одна комната, в ванную и кухню ходили бы по расписанию, не мозолили друг другу глаза. «Все это надо было предусматривать раньше, - продолжала стряпать под воздействием мучительных дум. – Ах, да что толку! Ни одно из данных обстоятельств избежать невозможно! А если эти переживания выпустить наружу, станет еще хуже!»  Последний блин достряпала в полном отчаянье – пожаловаться, и то некому!
«Нельзя! Нельзя сейчас киснуть! Надо осваивать целину! Давай, Жанна, теперь твой выход!» 
-      Хочешь, я покажу тебе, как воздействует на человека энергетический поток? – управившись с тестом, вошла в комнату.
-       Хочу. Покажи.
Поводила руками и направила энергию на голову парню, потом те же ощущения повторила на теле.
-       Здорово!
-        Ты почувствовал?
-        Да! А ты веришь в дьявола? – сверкнул округлившимися глазами. Видно, данный субъект здорово его интересовал.
-        Дьявол, Алеша, это всего лишь энергия. Производная от человеческой подлости. У нее низкая, но сильная вибрация. Но высокодуховному существу она не угрожает. Власть дьявола распространяется только на людей с примитивным мышлением. – Они уселись на кровать, как на скамейку и рассуждали на всякие умные и неумные темы.
        Перед глазами Жанны внезапно появился квадратный зал, мраморный пол его, был выстлан большими белыми и серыми клетками. В одну из стен поднимались ступенями четыре длинных лавки.  Открылась боковая дверь, в зал вошел широкоплечий мужчина в длинной красной накидке, волочившейся по полу, как хвост. Он неспешно прошелся, демонстрируя Жанне затылок и спину, и исчез вместе с картинкой.  «Наряд, как в Древней Греции, – отметила, сидя на кровати. - Странно. Причем здесь Греция, когда должен проявляться Египет? Египет строится, Леша танцует бога Ра», - ушла в созерцание мыслей. По ее ощущениям, сценический подтекст спектакля должен быть совсем иным, но Ольга утверждает, что древнеегипетский город выглядит именно так, как видит она. Жанна усмехнулась: Ольга рискует! Вряд ли тогда спектакль выйдет в финал. Но навязывать свое мнение она не станет, Ольга Ивановна слишком упряма. С ней на эту тему даже говорить опасно. Самое плохое, что ей не объяснить: если Жанна не согласна, значит, сценический проект не является аналогом прошлого, и места у него в реальности нет!
         Тогда еще никто из них не знал, что никогда не построить режиссеру Ципеевой тот Египет, который хочется видеть именно ей! «Того» Египта не существовало! И реанимация прошлого в подспудных мечтах Ольги Ивановны категорически невозможна уже потому, что жива некая Дашкова, беззвучно присутствующая на репетиции и не собирающаяся настаивать на своем мнении. Лишь потому, что ее мнение – определяющее!
        И музыка древних египтян ей слышится другой, в ней звучит дудука! У них же творится какой-то погром. Но они профессионалы, а Жанна всего лишь смотритель.
-       Алеша, а какой тебе слышится музыка Египта? Ведь ее аналогов, скорее всего, не осталось. То, что вы нашли, подходит, ты считаешь? – с ним и то нужно говорить осторожно. Малейший некорректный намек может стать для него личным оскорблением. 
-        Египет, это в любом случае, восточные мотивы. Конечно, не устраивает, но я на нее уже строю танец. Кстати, как тебе он? Какие замечания? Ты обязательно говори, я же не вижу со стороны.
Жанна собралась, было сказать, что на его фоне все остальные выглядят бездарно, но подумала, что ребята, все ж, неплохо работают. И весь монтаж смотрится монолитом.
-       Хорошо видится, нет у меня замечаний, – сказать, что именно он делает танец зрелищным и ярким, и именно он бесподобен и гениален, так и не повернулся язык - опух, словно его ужалил шмель.      
                ************
 
         Она вставала раньше - успеть, что-нибудь сделать на кухне, или в ванной. Выстирала его вещи, грудой сваленные после концерта. Это не сложно, но, подумав, что ему будет неудобно от  навязчивой заботы, оставила для десерта носки. Леша проснулся, заглянул в ванную.
-       Зачем ты выстирала, я бы сам, - неловко протянул он. Жанна уже пила кофе.
-       О! Не обольщайся, я не люблю стирать! Они мне просто мешали, - убрала неловкость легкой фамильярностью. - Зато тебе осталось самое лучшее! Если твои носки начнут разлагаться, мы заразимся трупным ядом. Надо срочно принимать меры!
-       Слушаюсь, гуру! – не сгибая колен, склонился в поклоне, коснувшись ладонями пола. Жанна хмыкнула: оригинально!
-        Давай, сегодня вечером, посмотрим твои прошлые жизни!
-        Давай! А как?
-        Я расскажу.
               
          Днем оба были заняты, Жанна - домашними делами, потом – лечением. Пациентка сама по себе была непростой, так мало того, и легкие ее никак не соглашались выздоравливать. Для легочников вычищение мокроты – необходимое условие. У Лилии же ко всем бедам обнаружилось полное отсутствие рефлекса отхаркивания. Сначала Жанна подумала, что та ее разыгрывает, строит из себя высокопорядочную фифу.
-       Что не получается? Отхаркивание?! – «доктор» иронично уставилась на больную. - Вы что, смеетесь?!
-        Да что Вы, Жанна!
-        Тогда повторяйте за мной, - она показала жест напряженным горлом.
Та просипела, как курица и неловко улыбнулась:
-        Не могу.
-        Странно. – Чего только не встретишь в жизни. Жанна оторвалась от лечения, устремила взор в никуда, пытаясь понять  особенность пациентки собственным чутьем. «Вошла» в ее биополе, и «зависла» там, разыскивая причину. Перед ментальным зрением почти сразу возникла картинка, значит, событие недавнее – из прошлой жизни. Необъятная голубая гладь моря и маленькая девочка, стоящая на палубе корабля, крепко вцепилась ручонками в поручни.
-       Прошлая Ваша жизнь, Лилия Андреевна, была связана с морем. Ваш отец умер рано и Вас воспитывал его брат, Ваш дядя. Он был моряком. Как-то взял Вас на корабль. Вы стояли на палубе в платье с матросским воротником, с большими белыми бантами на голове. Я вижу Вас девочкой, Вы смотрите вниз, болтаете ножкой. В этот момент по палубе идет Ваш дядя и видит, что Вы плюете в море. Он подошел и дал Вам пощечину. Вам это показалось огромным оскорблением. Интересно… - ясновидящая взялась размышлять. – А почему дядя так себя повел? – но тут же, ответила. - Ах, вот в чем дело. Оказывается, для моряка море священно, а плевок – такое же оскорбление как пощечина.
-        Я слушаю Вас, и у меня мороз по коже идет, - встрепенулась женщина. - Жанна, а ведь меня и в этой жизни воспитывал дядя - отец умер рано. Только он был военным. И платье у меня такое было в детстве, и белые банты. Даже фотокарточка есть, где я в матросском платье с бантами. Надо же! Как же Вы это можете видеть?.. Ой, как необычно…
-       Вхожу в Вашу память, – ответила Жанна. – А повторы из жизни в жизнь так стандартны, что мы не только платье не меняем, но характеры, а иногда даже и внешний вид. Так вот, эта пощечина явилась для Вас, Лилия Андреевна серьезным наказанием и Вы запомнили на всю жизнь, что плеваться – большой грех. Тогда-то и нарушился рефлекс. А я-то подумала, что Вы шутите!
-        Что Вы! Я не только сама ничего из себя не выплевываю, но и сыновьям строго настрого запретила!
-        Придется учиться заново. Но сейчас «обучение» произойдет  быстро. Мы разыскали источник, значит, информационный поток восстановлен!
 В самом деле, эффект оказался почти мгновенным – диафрагму словно сняли с крючка, и Лилия уже в процессе сеанса начала выплевывать мокроту, что совершенно необходимо для легочного больного.
          Пришел Алеша.
-         Здравствуйте, - как всегда отчетливо произнес каждую букву. Жанна отвлеклась от лечения, повернулась к нему, и неожиданно для себя выхватила из общей картины его лицо. Эффект неожиданности – чудесная вещь – он делает органы чувств острыми. Глаза, четко фиксируя малейшие детали, способны превращаться в фотоаппарат. Это происходит из-за смены резкости и угла зрения – повернулся – и…обратил внимание. Специально, хоть, заглядись – не увидишь! Точно так же «выходят на поверхность» ощущения будущего или прошлого события. Повернул голову – сменил ощущения – настройку тонких тел и - рассмотрел невидимое.  «Надо же, как он похож на чертенка, - смутилась от своих мыслей Жанна, - к нему просто так не привыкнешь! Необходима тренировка»
-      У тебя все в порядке? – спросила, не отвлекаясь от лечения, хотя, судя по тону, понятно было и так, его дела решились успешно.
-       Да! Ты знаешь, все получилось! Мы подписали контракт, нам дают сцену! - радостно сообщил он.
-        Ну, как хорошо! Ты иди, поешь. А я скоро закончу.
И вот наступил вечер. Они уселись на кресла по разные стороны стола. Алексей ждал начала необычной процедуры.
-       Расскажи, как вы сегодня пообщались с Игорем Анатольевичем, - улыбнулась Жанна, предчувствуя реакцию.
-        Давай об этом потом, ты же обещала пойти в прошлое! – с нетерпеньем поерзал он.
-         Алеша, я беру вибрацию голоса, тебе придется мне рассказывать всякую ерунду, лишь бы говорить, понимаешь? – она снова улыбнулась: он-то ждет чудес! А у Жанны все просто, через вибрационный модулятор человека происходит настройка на его волну, после чего она входит в подсознание и смотрит картинки его прошлого. Остановится на одной и вытаскивает оттуда подробности. А самому человеку ничего не видно. Если же его «вводить» в это «кино», то предварительно нужно обучать образности, чувствительности и медитации. Проще смотреть самой, а потом рассказывать или передавать ощущения.
 -      Ага, я понял. Что говорить, не имеет значенья?
-        Нет.
-        Ладно, - он начал вспоминать юность, школу. Жанна слушала. Войти в его поле оказалось неимоверно сложно. Информация выжималась по каплям именно оттого, что сам он закрыт на сотню замков.
-       В одной из жизней ты был ловцом змей, – наконец нащупала и начала тоном заправской сказочницы. – Держал настоящий серпентарий. Мог часами на них любоваться, изучал повадки и нравы. Умел гипнотизировать их, заговаривать. Ты любил змей!
-        Я и сейчас их люблю.
-        И не любил людей.
-         И до сих пор не люблю. – Жанна взметнула вопросительно брови. - А за что их любить? – продолжал он. - Люди злые, жестокие, мелкие.
-          Видишь ли, среди людей встречаются всякие. Утверждать, что они только злые – неверно! Ты просто видишь в них эту черту, поэтому тебе злые и встречаются. Это принцип магнита.
-       Допустим. А что еще в том времени?
-       Кроме занятий со змеями, вижу только превосходство над людьми и полную от них изоляцию. Событий особенных нет, могу сказать только, что ты действительно владел знаниями высшего порядка. Если хочешь, можем поразглядывать сейчас какую-нибудь любимую твою гадюку, а я продублирую твои прошлые умозрения.
-        Нет, пошли дальше.
-         Пошли. – Жанна замолчала, загружаясь в его память. «Надо же, как сложно с ним работать», - мысленно вздохнула. – Теперь вижу ноги в обтягивающих трико, башмаки смешные, красные. Это …шут! Вот откуда в тебе талант перевоплощений и образная дикция! Шут - это великий актер! По-нашему, заслуженный артист. При этом ты со злостью обрушиваешь свои колкости не только на окружающих, но и на себя. Интересно! Ах, оказывается, ты презираешь свою судьбу и таким образом, уничтожаешь себя за шутовскую роль. У тебя все это повторяется и в настоящей жизни, лишь декорации сменились. Почему так, Алеша?
-       Откуда мне знать?!
-        Ну да, конечно. Вероятно, причина в более ранней жизни. – Она откинулась на кресло. От напряжения потерла глаза. Вскинула голову и вдруг в полутемной комнате – был включен только ночник – увидела на фоне темного шифоньера большое белое облако, вытянутое  в форме человечьей фигуры, висящей в воздухе. В тот же миг ощутила сильнейшее давление на ладонь, словно в нее вставили черенок от лопаты и придавили, как следует для внушительности. «Сейчас любитель чертей увидит «привидение» и сиганет от страха в окно, - усмехнулась про себя, - надо бы предостеречь!».
-       Алеша, - она подошла к нему, села так, чтобы загородить облако и заговорила ровным тоном. – Со мной здоровается гражданин, пришедший из прошлого. Ты не бойся, это всего лишь энергия.
-        Как здоровается? – встрепенулся он.
-        Сильным давлением на руку. Очень сильным.
-        Я тоже хочу почувствовать. Можно? – он обхватил своей рукой ее ладонь и тут же вскрикнул. - Ничего себе!  Да это что же такое?!
-         Такой мощный посыл. А вот и он сам. – Жанна слегка подвинулась. –  Он ничего не сделает, хочет только поговорить. Давно ждет этой возможности. – За происходящим она наблюдала с интересом. А вот Алексей…
-      Фуу, - напряженно выдул парень, рассматривая белый густой туман в самом центре комнаты. – Даже пот прошиб. Это что такое?! Привидение?!  Оно висит???
Так напрямую он впервые общался с тонким миром, от близкого соседства призрака вжался в спинку кресла.
–     Алеша, он просит меня переводить его речь. Ты не бойся, ничего страшного происходить не будет. Ты же сам хотел! – чтобы не напугать парня, она удерживала давление спокойным размеренным тоном, однако пришелец воздействовал мощным потоком, подавляя любые, противные ему действия, в данном случае, промедление. – Ну, все, я должна говорить, он требует. Слушай!
«Я - фараон Эхнатон», - приведение представилось и продолжало, обращаясь к Алексею:
         «Ты являешься представителем династии Аменхотепов, реинкарнированным в настоящем времени. Тебе надлежит поднять всю информацию, связанную с сущностью Эхнатона, вплоть до установления месторасположения его тела. Ты – это я! Ты должен восстановить нарушенную энергетическую связь с «Высшим Божественным Я» через реинкарнационную память и видоизменить нарушенные события прошлого для будущего развития истории. Произошла грубейшая ошибка, из-за чего сбита связь времен и времени в целом. Матрица Древнего Египта должна быть восстановлена. Это очень важно для всего человечества! Тебя будут вести. Верь этой женщине. Постепенно ты все поймешь».  – Поток продолжался еще с полчаса, в разных вариантах повторяя и дополняя сказанное, но облако потихоньку растворилось и исчезло. Жанна сама разволновалась, чувствуя полную неразбериху. Как понять его заявление «ты – это я»? Неужели, Леша и есть реинкарнированный фараон, которого нужно возродить ей с Женькой? Зачем тогда его рождать, если он есть? Сидит в ее кресле и трясется от собственного духа из прошлого. И вообще, разве такое бывает: пришел дух живого в данный момент человека, но умершего в далеком прошлом?!  Правда, когда-то Жанна астральная, лежа в кровати, рассматривала себя, сидящую на двери. Такое же было возможно! Стало быть, дух прошлого имеет полное право навестить свое тело в настоящем!
-      Ты все понял? – поиграла легкой усмешкой. Жанна то с такими страшилками некогда бок обок жила, привыкла к ним, как к родным, а когда их время кончилось, сильно скучала. Фантомы разнообразят жизнь так, что никакая фантастика, тем более, живые люди, им и в подметки не годятся.
-      Я абсолютно ничего не понял, хотя ужасно интересно! Такое со мной впервые!
-        Алеша, выходит, ты и есть Аменхотеп IV, фараон Эхнатон, в переводе, «угодный Богу» или Бог Ра? – Жанна разглядывала его во все глаза, хотя понимала, его ответ принимать на веру нельзя. Установление такой величины должно, вероятно, происходить иначе. Но вот как?
-       Нет, - резко и быстро ответил он. Потом жажда игры взяла верх. – Конечно! Да! Я и есть Бог Ра!
-       На сцене можно быть кем угодно. Ты понимаешь, о чем я спрашиваю?
-       Да, я понимаю. Но как я могу тебе это сказать? Мне совершенно неизвестно!
-       Ты должен чувствовать! Это чувствуется сердцем, – сказала, и тут же возразила себе, что если не разбужена память, то он ничего не поймет, так же, как Денис своего Платона.
-       Я не знаю. Нет, скорее всего. Да нет, конечно! Какой фараон, смешно даже, - он вспомнил свою семью, мытарства и голод. Нереально, абсурдно даже предположить данную мысль. Если только в виде насмешки. Вздохнул глубоко. И снова в глубине сознания отозвалась глухая боль, огромная рана, которую он всякий раз испытывал, отстраивая на сцене Египет. Что это за странная боль?
-      Ну ладно, -  Жанна тоже вздохнула - чего его пытать? Она то -  зачем прицепилась к этому фараону? Что за жизненная необходимость найти живого Эхнатона? По всем космическим законам ей надо отыскать сбежавшего от ее ненормальной любви Женьку, которого ничем не выскоблить из сердца, чтоб он вымок! – Тогда пойдем пить чай, господин Ра, что ли? А то ведь уже утро.
-      Пойдем.
-       Впервые я узнала об Эхнатоне от своей приятельницы Раечки Хованской, - Жанна поставила чашки, взгромоздилась на табуретку с ногами.  – Наливай! Раечка все грезила, что была его наложницей, и что, якобы, у нее от удара по голове из того времени до сих пор шрам остался. Нет, не смейся, так бывает - физическая форма из жизни в жизнь переносит отметины в виде родинок, родимых пятен и прочих отличий. Так вот, когда она мне рассказывала об этом по телефону, я стала чувствовать сильную резь в глазах. Почему заболели глаза, я не поняла, конечно. Потом уже, дня через три, точно не помню, пред моим мысленным взором завис гражданин в фараонской шляпе. И, можешь себе представить, висел ведь до тех пор, пока я, отродясь не рисовавшая картинки, не сотворила шедевр. Эхнатон позировал! И, таким образом, напоминал о себе. Только вот почему именно меня он выбрал своим ваятелем, неизвестно. Мог бы найти художника и поискуснее. И, тем не менее, фараонская сила меня потрясла – отыскал, насыпал в глаза египетского песку, заставил нарисовать. Сейчас вот завис. Речь двинул. Кудесник какой-то! Жил три с половиной тысячелетия до нашей эры, а до сих пор бесчинствует. А ты еще не соглашаешься быть Эхнатоном! Эх ты!
      Алеша, потрясенный событием, в эту ночь говорил мало, Жаннин юмор не понимал, вообще ничего не понимал, от всех потоков и призраков утомился, потому и уснул быстро.
                *******************
       На следующий день он едва дождался репетиции.  Срочно требовалось сбросить напряжение, поделиться с подружками – вчерашние эмоции разрывали на части. Девчонки выслушали, раскрыв рот.
-       Слушай, ну ты даешь! – посочувствовала Яна. - С фараоном говорил! Ужас! А мы предупреждали, эта экстрасенша тебя до добра не доведет. Надо тебе сматываться от нее, пока ты совсем не спятил!
-         Леш, а ты в этот вечер точно не пил? – испуганно спросила Катя.
-          Дура ты, говорю тебе, совершенно трезвый был.
-          А еще что вы там с ней делаете? – наступала Яна. - С кем общаетесь? Смотри не угоди в психушку, знаешь, сколько там фараонов! - Яна была девочка умная, знала, что сказать. – Ты давай уходи от нее! Уж лучше у Андрея жить. – Руководитель балета глянул искоса. К советам подружки стоило прислушаться, плохого она ему не желала. И понимала, и выручала часто, и с похмелья «лечила». Что б он делал, если б не Яна!
-         У Андрея за квартиру надо платить, ты что забыла, а здесь не надо, - возразила Катя. И она желала Алексею добра, но чем помочь в данный момент, не знала. – Леш, ну ты хотя бы, не слушай ее, что ли! Поменьше разговаривай, все лучше будет. Живи, пока другого места не найдешь.
-         Она ж его еще и лечит, - переговаривались между собой девчонки.
-         Пусть уж тогда долечит.
-         Она долечит…- недовольно возразила Яна. – Он и так изменился. Чужой стал какой-то… Выпивать перестал, материться. Что дальше-то будет!
-         Она из тебя точно веревку совьет. Нет, надо искать квартиру!
-         Да ладно вам, растрещались! Не зачем за меня решать! Жанна – нормальная женщина. Чего прицепились?
-          Это только с виду, Леш, - последнее слово всегда было за Яной.
          Андрей над ним тоже посмеялся, мол, это она специально на тебя дури нагоняет, чтобы показать, какая таинственная. Один Вовка ничего не сказал, просто похмыкал, усомнился, да и все.

                ***********
        Разбудил телефон. Жанне звонили реже, поэтому трубку взял Алексей, но тут же, отдал телефон:
-      Тебя.
-      Это кто это чирикает с утра пораньше в твоей квартире? – выдал абонент. Услышав знакомый голос, она от злости чуть не нажала на рычаг, но решила ответить. Этому паразиту следует знать, что о нем думают добрые люди.
-       Здравствуй, прелесть! Не всем же так красиво каркать! Особенно, когда тебя вовсе не зовут!
-      Да ладно, -  пошел на попятную Денис. – Поздравляю тебя с Восьмым марта.
-      Тебя тоже.
-       Меня не надо.
-        Как хочешь.
-       Да никак не хочу.
-       Твое дело! – разговор бывших любовников представлял собой набор гадостей в режиме нормативной лексики.
-        Это что, твой новый жених?
-        Да.
-        А что он делает в твоей квартире с утра?
-        Живет.
-        Да?! И что, прям с утра?
-        Именно так.
-        Тогда пока.
          Восьмое марта подошло неожиданно. Жанна праздники не любила и удовольствия от них не ждала. Но в этот раз проигнорировать торжество было бы, неприлично - она была не одна. Тем более что их собирались навестить гости.
-       У нас в семь часов будут гости, - известила она. - Ты успеешь прийти?
-        Надеюсь. Между выступлениями у нас будет перерыв, я постараюсь. – В праздничные дни его коллектив в течение вечера танцевал в нескольких местах.
-       Постарайся, пожалуйста, – попросила. Алеша уже собрался выходить, стоял одетый в прихожей. - Постой, - Жанна собрала с его куртки в нескольких местах прилипший кошачий пух. Персидский кот Орфей, некогда переселившийся к ним из подъезда, в качестве оплаты за жилье, украшал квартиру шерстью.
-        И здесь, - Алексей манерно поднял вторую руку, с усмешкой глядя на Жанну.
-         С удовольствием, господин Ра, –  погасив внутри себя его усмешку, собрала несуществующие пылинки со второго рукава. -  А теперь, будьте любезны, встать задом.
-       Будем! – он артистично развернулся. В комедиях, которые они разыгрывали друг перед другом, победителем был тот, за кем оставалось последнее слово.
-        Целую в рот, - продекламировал с порога, иронично разглядывая соседку по жилплощади.
-         В рот ты меня вчера целовал.
Он засмеялся – один – ноль в пользу Жанны.

       Застолье было в самом разгаре, когда появился Алексей.
-       Поздравляю всех женщин с праздником! – после небольшой паузы добавил. - И ухожу.
-       Почему? Что случилось? – Жанна мгновенно расстроилась. В компании не хватало именно его! Хотя ей вообще без него уже было пусто - квартира, если Алексея не было дома, становилась безжизненной. Но она боролась - старалась не допускать этих мыслей, однако чувства, истекающие из глубин, позволения не спрашивали. Шесть лет никто не трогал ее сердца – и права не имел, и не мог. Там безоговорочно проживал один человек -  Евгений. Но в последнее время наблюдалась странная нелогичность, необъяснимая не умом, не сердцем. 
-      Ты, тогда, хотя бы раньше вернись, – пытаясь не выдать себя, попросила она.
-       Я постараюсь.

        Празднество закончилось. Жанна попрощалась с гостями,  улеглась спать, но в три часа ночи подскочила, как ужаленная. Алексея не было. «Он не придет», - больно екнуло сердце. До шести утра она сидела на кухне и обкуривала свои неподъемные, как свинец, мысли. Внутри холодцом тряслось гнетущее предчувствие, страх и… бессилие.
          Так рано звонить – неприлично, с тоской глядя на часы, она кое-как дождалась восьми утра, и стала по очереди набирать известные ей номера, наконец, Катя ответила.
-       А? Да нет, все в порядке. Нет, он жив. Ты хочешь его услышать? Хорошо. Алеша, проснись! – не отстраняя трубки, позвала девушка.
-       Да! – звук его голоса ошпарил, словно кипятком. – Жанночка, поздравляю тебя с Восьмым марта. Нет, все в порядке. Да просто никто никогда обо мне не переживал, ты прости. Мы сами после концерта ушли на дискотеку, – пьяным и сонным голосом сообщил  артист. Когда приду? Днем. Или вечером.
        Услышав его, Жанна слегка успокоилась, зато усилилось ощущение, что эти две «балерины» оттаскивают его преднамеренно.  Почему всем хотелось подобрать его под себя? Сделать, если не любовником, то, хотя бы, обрести над ним власть?
         А ведь то, что его покорность притягательна и невероятно приятна, и Жанна обнаружила. Может, он настолько необуздан и неуправляем, что противоположное состояние вызывает бурный восторг?! Либо же объемен и могуч, и обладание его силой, сотрясает умы? Недаром, еще Зоя стремилась покомандовать.
         Нет, управлять им Жанна не собиралась. С ее принципами это не вязалось. Просто она все время чувствовала себя за кадром, и поневоле возникало противоборство с его миром, с тем окружением, в котором он вырос и жил. Борьба представляла громадную сложность, будто в схватке с Жанной сошлась бесчисленная армия.
         Набулькав в стакан полбутылки валерьянки, она решила выспаться. Она услышала его, убедилась, что жив, и лекарство возымело действие. Зато снилась всякая дребедень, якобы мертвый Леша, не видя дороги, едет на страшной скорости за рулем автомобиля.
                *******************
       Появился он на третий день, спустя двое суток после разговора. Открыл своим ключом, заглянул в комнату - Жанну с дивана было не видно.
-       Привет! – из коридора улыбался во всю пьяную ширь результат плодотворного воздействия коллег.
-      Ты пришел за вещами? – аккуратно поинтересовалась Жанна. Человек отсутствовал трое суток – вероятно, сменил место жительство.
-        А ты что, меня уже выгоняешь?
-         Нет. Но я думала, что ты уже ушел.
-        С Вашего позволения, я останусь.
-        Да, конечно.
-         Жанночка, я принес деньги, я заработал! Я положу их на полку. Где телефон, - сообщил он.
-         Алеша, спасибо. Оставь себе, они тебе нужнее.
Переоценка ценностей после таких фактов происходит мгновенно. Его «зарплата» - сто рублей. И он отдает их все!
-         Вообще, я хочу сказать, что должен сейчас уйти. Я зашел переодеться. – Но глянул на немое изображение испуга, смешанного с отчаяньем, сидящее на диване, и сжалился, объяснив свое жестокосердие. –  Мы празднуем Ольгин День рожденья.
-      Третьи сутки?! – Жанна знала, что Ольге удалось родиться восьмого марта.
-      Так получилось.
-      Я тоже хочу! Как я могу ее не поздравить? – отчаянно врала Жанна. На самом деле ей просто необходимо было видеть его. Она даже представить не могла, как проживет третьи сутки без этого человека. Сейчас он уйдет, а она рухнет в пропасть. И уже падала. Падая, уцепилась за первое попавшееся, не слушая гнусавый внутренний голос. «Уймись, - приказала ему, - нет у меня времени для тренинга и морали».
-      Пойдем, только не говори, что это я тебе сказал!
Жанна собралась так быстро, как ни один солдат бы не смог. Пьяные компании она никогда не любила, а данное сообщество ей вообще было противопоказано. Но оно было нужно Алексею!
       При появлении потешной пары лица танцоров заметно прокисли. Но в данном факте быстро обнаружилось преимущество.  Обдуваемые злобным мартовским ветром, в настоящий момент они решали сложную задачу - оставаться праздновать в машине, на которой приехали, или своим визитом доставить удовольствие Андрею, а больше то и податься артистам было некуда. Но, увы, ни тот, ни другой вариант, почему-то, должной поддержки не получал. Во время дебатов Жанна помалкивала, но, физиономии артистов выглядели настолько сиротскими, что  она не выдержала и созналась в наличие жилплощади. Собрание талантов мгновенно оживилось и в ту же секунду приняло «приглашение».
        Небольшая квартирка Жанны, лишь только творческий коллектив переступил порог, наполнилась шумом. Лица балерин и их руководителей от безразмерного вливания спиртосодержащих суспензий успели расползтись, двигательная и речевая функции тоже изрядно пострадали. Просто удивительно, как им удавалось не падать и не ронять мебель, зато топали балерины, как слонихи. Жанна мучительно содрогалась, переживая за соседей с третьего этажа, ибо гости орали и визжали так, будто перенесли бомбежку, и при этом оглохли.
Но данный коллектив неловкости не испытывал, обладая искусством создавать хаос, он, напротив, находил в нем удовольствие и радость.
       Героизм Жанны к середине ночи иссяк. Окончательно устав от громких бессвязных речей, она начала готовить гостей к мысли, что праздник пора бы закончить. Но лозунги ее тонули в шуме, артисты желали веселиться. Непонятно, каким образом, к пяти утра, все же, до них дошло, что хозяйка недовольна. Что ж, и такое бывает! Но не с их оптимизмом переживать по пустякам!
-       Та-ак! Собираемся, идем все к Андрею! – зычно провозгласила именинница. Артистки по команде допили наполненные рюмки, наспех закусили и потрусили в прихожую.
-       А ты зачем пойдешь? – увидев, как метнулся за ними Алексей, Жанна в недоумении встала на пороге.
-       Это мои друзья и я буду с ними, где бы, они не были! – продекламировал квартирант, глядя на нее холодными глазами. «Ты - чужая! А они мне – родные», - говорил его взгляд.
-        Нет, ты не пойдешь! – упрямая коза проживала в Жанне еще с необузданной юности. Мыслимое ли дело, выяснять отношения с пьяным человеком! Толку нет, соглашаться надо! Но страх остаться без него, тюкнул обухом прямо в темя, сделав его бестолковым. Однако в этом признаваться она не захотела, и отыскала оправдание: «Он все не может напиться! Страшнее всего, что находит удовольствие! И где? В обществе с полным отсутствием культуры, уже не говоря про разум»
-       Я уйду в любом случае, - хладнокровно заявил Леша.
-       Хорошо, тогда уходи насовсем, - разозлилась Жанна.
-       Ладно, - четко выговорил каждую букву. - Завтра заберу вещи, –  развернулся задом, не желая продолжать ненужный разговор, и ушел.   
          Следующий день экстрасенс Дашкова провела в странном покое, прислушиваясь к себе с разных сторон. А что, стоит она в его жизни грош да маленько. И это так же естественно, как она – Жанна Валентиновна. А он для нее сплошная обуза и никаких перспектив! Когда баба с возу, кобыле то легче! И Жанне тоже было легче. Потом не было. И снова было! Свербило непонятное ощущение, непереводимое на слова. Если все же перевести с искажением, то получилась бы некая неполноценность, словно ей недоставало какой-нибудь части тела. И то не постоянно, а изредка.
        В полдень позвонила Ольга и гундосым с похмелья голосом сообщила, что Жанна была полностью права, изгнав данного субъекта. А если б еще и видела, как «оный фрукт обнимался и целовался в засос со своим прошлым сожителем Андреем» (Ольга умела красиво выражаться), то права более чем сто раз. Ибо гражданин этот явно голубой, заявила Ольга. При этом долго плевалась. К тому же, он еще и мерзавец, добавила она, поскольку обращается со всеми по-свински.
       После разговора Жанна в принятом решении окончательно утвердилась, но вечером явилась балерина Катя, заявив, что их руководителю прийти не досуг и вещи надлежит отдать данному лицу, то есть Кате.
Жанна выслушала отчет, и тут с ней снова случилось что-то необъяснимое. Оказалось, что она совершенно не желает выезда  голубого гражданина из ее квартиры.
        Реакции, возникающие внезапно, можно считать истинными, ибо человек, не успевший подготовится к внезапности, высказывается от души. С небольшой поправкой: его ли это решение?!. Однако, это такая мелочь… Разбираться, чьи мысли бродят в голове – ее или представителей необъятного космоса, в данный момент не имело смысла.  Но как объяснить свои воззрения балерине?
         Экстрасенсу Дашковой Ж.В. не было разницы, какого цвета ее квартирант! И пусть на нем хоть деревья растут корнями кверху! Он непременно должен присутствовать, и непременно рядом!
Попросит раскрасить в другой цвет – запросто! Не попросит, значит, это только его дело!
Она же не собиралась с ним делить постель!
И давно об этом сказала!
А что тогда с ним делить?!
Ее деньги? Ее жилье? Ее заботу? Ее тепло и участие?
И если ни ему, ни ей друг от друга ничего не нужно, то где ж, все-таки, логика? – на этот внутренний монолог ответ нашелся обобщающий и довольно быстро:
-      Катя! Вещи я отдам только ему! Так и передай! – она хотела добавить, что, мол, вы все способствуете его растлению, а вашему хореографу необходима другая жизнь, со свежим ветром! А вы – это гниющее общество, радуетесь его пьянству и личностному вырождению. А еще, она видела его мертвым во сне! А еще… Но посмотрела в непроходимое выражение Катиного лица и поостереглась тратить силы. 
-       Мне велено забрать вещи! – упрямо повторила девушка. Преданность руководителю была отработана. – Ему нечего надеть!
-       Хорошо, тогда я приеду сама! – заявила Жанна, понимая, что переспорить ее не сможет. – Сейчас же!
       Алексей с похмелья всегда соображал слабо. Да и было б, о чем в этой жизни думать! Что может стоить таких усилий, как его мыслительный процесс? Ничего ровным счетом! Поэтому он часто впадал в «нирвану», правда, тугую и болезненную для его бесценной головы. Хоть язык высовывай, как собака, и валяйся без движения.  Случайно вспомнил, что произошло накануне. Сразу стало неприятно и обидно. Очень. Он что, футбольный мяч, пинать его, когда вздумается?! Или совсем неживой, чтоб так погано к нему относиться?! Неделю не прожил, его уже выперли. Хотя, в его жизни бывало всякое, не привыкать к человеческой подлости, и все равно каждый раз больно. «Ну а зачем ты тогда была?» - лежал и думал. И когда ходил, думал то же самое. Странные люди! Забился бы от них в какую-нибудь нору, чтобы не видеть и не слышать. Не испытывать боли.
       Раздался звонок. Да, Катя предупредила, что она придет. Он весь напрягся. С одной стороны, лестно даже. Все-таки, Жанна – человек другого уровня. Он это чувствовал подсознательно, выше, чище, полноценнее. И поэтому чужая. Но если идет сама, значит, и он не так-то прост! А с другой стороны, он очень обижен, и простить ее не сможет ни при каких обстоятельствах, чтобы не говорила. И все ж очень занятно, зачем она пришла! Невольно наползла легкая полуулыбка, выдала-таки интерес. Уголок рта слегка дрогнул. Но когда она села, он взял себя в руки и не позволил себе больше никакую легковесность. Алексей видел, Жанна волнуется. И это ему еще больше придавало уверенности.
-       Привет! – она подняла на него глаза. – Я пришла не извиняться!
«Вот чертова экстрасенша! Читает мысли! - мелькнуло в его голове. – А что тогда ты хотела?». Она улыбнулась.
-        Дай, пожалуйста, воды! Ты знаешь, я так волнуюсь, - взяла бокал с водой. - Даже руки дрожат.
-        Да? А я спокоен! –  прикурил трясущимися руками сигарету.
-         И мне, пожалуйста, если есть.
-         Сейчас у Андрея возьму. – Пока ходил в комнату, она уже справилась с волнением. Закурила.
-        Я пришла за тобой! – видя его немое отрицание, добавила. – И не уйду, пока ты не согласишься!
-        Живи, места хватит, - здесь уж он отыграется. – Вот на кухне, к примеру, - махнул рукой в сторону мусорного ведра.
-       Спасибо. Боюсь, буду мешать. Проще тебе пойти ко мне!
-        Нет! Это уже не повторится.
-        Я понимаю! Ты не футбольный мяч! Случай и мне неприятен. Пойми, Алеша, взаимоотношения строятся сложно. И я старалась выровнять атмосферу, сделать ее между нами нормальной. Но твои друзья хотят ее непременно разрушить. Зачем-то им нужно подмять тебя под себя, одержать над тобой власть. Разве не понимаешь, что ты совсем другой, отличный от них! Ты больше, ярче! И поэтому ты необходим им слабый, неуверенный в себе! Пьяный или больной с похмелья. У них у всех есть семьи, квартиры, близкие. А что есть у тебя? И когда хоть что-то начало вырастать, отстраиваться, им, твоим друзьям, сразу не понравилось! Это тебя не настораживает? Почему им плохо, когда тебе хорошо? Ты уверен, это точно друзья? А может, что-то другое? – Он не ожидал, что она будет говорить так хлестко, минуя бровь, попадать сразу в глаз. Сидел и думал, что все его сопротивление сломлено этой простой мотивацией. Да как, же так? А его обида?! О ней ни в ком случае нельзя забывать! – Пошли! Тем более, вещи тебе складывать не нужно! Они дома!
 «Вещи дома» - лирика пополам со злой шуткой! Умеет вести свою линию», - мысленно он ей аплодировал.
-       Пойми, я не собираюсь пользоваться тобой ни в каких корыстных целях!
-        Зачем же я тебе нужен?
-        Скорее всего, это покажется глупо! Я просто хочу тебе помочь. Другого объяснения у меня нет. – «Есть, - подумала про себя, - поток. Движение свыше. Но в данный момент он даже мне непонятен!»
-         А почему именно мне, а не Андрею или кому-нибудь еще?
-         Я помогаю всем по возможности. Но ты исключение из правил. Ты по жизни идешь, двигаешься, а не спишь, не замер, как многие. И ты нужен. Не только мне! Ты нужен людям, ты можешь им много дать через свой танец, гораздо больше, чем кто-то другой! Ты этим языком владеешь в совершенстве!
-        Нет! Я не пойду. Чтобы ты не говорила.
-        Понимаешь, сказать «нет» очень просто, закрыть дверь и навсегда уйти от проблем, перемен. Но гораздо сложнее пойти и сделать невозможное, перешагнуть себя и свою слабость! Ты думаешь, я сюда шла, подпрыгивая от радости? Мне этот путь дался непросто! Как и наш разговор! Но я превосхожу себя, заставляю не падать от трудностей.
«Она права! – думал он.- Это и в самом деле непросто. Я всегда хотел добиться такого качества».
-       Тебе налить еще чаю?
-        Да. Пожалуйста!
-        Только без сахара. Сахара здесь нет.
-        Вот видишь! А у тебя есть возможность пить чай с килограммом сахара на стакан. – Он улыбнулся. Сладкое он любил. Жанна это сразу выучила.
-       Ладно, пошли, - наконец, согласился.  – А что я скажу Андрею? Мне уже неудобно.
-         Скажи, что тебе надо долечиться.       
          Пока шли, Жанна, даже понимая, что вызывает подозрение, не могла сдержать радости. Парень косился на нее сверху вниз, жалея, что уступил - играет на нервах, крутит, как нравится, а потом смеется. Она уговорила его зайти в магазин - купила сухого вина. Все-таки, праздник! Лешка вернулся!
-       Давай! – подняла бокал, надеясь его растормошить. Уж очень он обледеневший. – За твое возвращение! Я очень рада, что ты снова здесь! Надеюсь, такое уже не повторится!
-        И как долго, по-твоему, я буду здесь находиться?
-        Алеша, все зависит только от тебя! Со своей стороны я обещаю, что впредь при любых обстоятельствах буду держать себя в руках!

        На следующей репетиции в сборе были все, включая «ведущего египтолога». Ольга недоумевала:
-       Он, что, снова у тебя?! Зачем тебе это надо, вы же поругались!
-        Оля, мы вовсе не ругались. Выяснили обстоятельства и решили, что делить нам нечего. А стало быть, нет причин для развода. - Жанна улыбнулась.
-         Вы что, с ним спите?!! – Ольга вытаращила глаза, насколько позволяла орбита.
-        Мы еще и едим с ним вместе. И ходим по одной квартире, - засмеялась она. - Нет, мы партнеры по жилплощади, не по постели. А ты боишься этого?
-        Ох, боюсь! – делано засмеялась. – Ты что не знаешь, у меня есть Юра!
                ******************
          Следующая неделя прошла безоблачно.
Ее конец ознаменовался приготовлением классического борща. В дверь позвонили за минуту до того, как Жанна намеревалась сесть за компьютер. С прогулки явился «Бог Ра» и прямо с порога изрек пьяным голосом:
-       Дай мне, пожалуйста… - Закончить фразу ему не удалось.
-        Не дам! – отрезала Жанна.
-        Ты знаешь, чего я хочу?!
-        Конечно.
-        А почему не дашь?
-         Потому что, пить тебе уже хватит! Не дам денег!
-        Скажите, пожалуйста! Ну, кто тебе дал право распоряжаться моими желаниями?! Ты понимаешь, что я хочу!!! Я хочу напиться!
-         У тебя какое-то горе?
-        Да нет же! Я с друзьями и они меня ждут с вином.
-        Понятно! У тебя нет горя, у тебя всего лишь алкоголизм.
-        Да какая тебе разница, что у меня! Тебе-то что за дело?! С чего ты взяла, что меня надо перевоспитывать?! Ты знаешь, сколько таких воспитателей было?! А я плевал на вас, поняла?!
Жанна почтительно выслушала.
-       Поняла. Только пить ты не будешь! – спокойный тон взбесил его еще больше.
-       Хо-ро-шо, - процедил он. – А ты докажи, что имеешь право меня переделывать! Предоставь мне это право! И вообще, почему я тебе должен верить? Ты кто такая?!
-       О каких правах идет речь, уточни. Касающихся моих возможностей? – снова ответила спокойно. И не давая ему открыть рот, продолжала. – Права на возможности предъявлять сложно, все сугубо индивидуально. Но у тебя прошел твой колит, и ты это знаешь. И в данный момент, когда мы занимаемся лечением твоего желудка, пить тебе тем более нельзя. Однако, вместо благодарности, ты устраиваешь истерику.
-       А я тебя об этом не просил! Я не просил тебя, меня лечить, забирать к себе!!!  И мне плевать на всех твоих фараонов и прочую чепуху, в которую веришь только ты! А где она в жизни?! Докажи!
Устав, один – орать, другой – выдерживать натиск, оба уселись в прихожей на пол. Жанна чувствовала себя подпертой в угол, в данной ситуации ей не доказать наличие телепатии, мира энергий и системы перевоплощений. Особенно пьяному необузданному дурачку. Проще дать денег, чтобы он снова напился.
-       Хорошо, иди, купи себе вина. На, возьми деньги. – Алексей встрепенулся. Когда нет сопротивления, тогда и отстаивать интересы нет смысла. Он взял деньги и…разинул рот.
-       «А лучше выпей синего йода, это полезней», - это ты сейчас сказала в моей голове? – он развернулся к ней лицом и смотрел мигом отрезвевшими, круглыми от удивления, глазами.
-        Нет, Алеша. Я бы сказала вслух, а ты бы услышал ушами.
-         Подожди, я, что же схожу с ума? Вот опять в моей голове звучит фраза. – Он проговаривал слово за слово в полной растерянности, отчетливо слыша их в собственном мозгу. – «Тебе не надо ходить за вином. Нужно слушаться Жанну. И делать все, что она говорит. Разденься, сядь и выпей синего йода». Жанна, что происходит?!! Кто со мной разговаривает? И почему я слышу это непосредственно головой, а не ушами? 
-        Ты же просил доказательств! Это и есть телепатия. Но для большего твоего понимания включился усиленный режим – яснослышанья. Это очень редкое качество!
-        Это ты?! Это ты так можешь воздействовать?!
-         Нет. Я так не умею. Но являюсь носителем - усилителем потока определенной задачи. Я просто есть «ключ» и помогаю тебе открыть «дверь» в тонкий мир.
-        Мама родная! Вот это да!!! Кому-нибудь скажи, разве поверят!.. Ой, я совсем забыл, в подъезде меня ждет Вовка, друг мой!
-        Ну, так зови его! Прошел уже наверняка час.
-        Ты только ничего не говори, ладно! Он не поймет, он подумает, что я с катушек съехал!
-         Хорошо.
           Вовка, скромный парнишка, уселся тихо на кухне, а возбужденный Алексей перед его носом все размахивал руками, подскакивал на стуле, метался в шести заставленных кухонных квадратах, не в силах успокоиться от произошедшего с ним ЧП. Его голова, меж тем, продолжала «вещать» о разных новинках, творящихся в мире. Он усиленно крутил зрачками, моргал Жанне, давая понять, что вихри в его эфире переходят в цунами. Забыв о том, что сам просил молчать, говорил вслух об американской подводной лодке, засевшей возле берегов Японии, потом, в пятый раз о полезности синего йода. Вовка вынужден был понимать, что его друг Лешка начал интересоваться политикой и прилегающими к ней отраслями так сильно, что даже за борщом продолжает обсуждать волнующие его темы. Потом он снова заговорил о синем йоде в разной интерпретации, приговаривая при этом «ой, мама, не могу больше уже!» И куда бы, не упирался его взгляд, голова тут же обрабатывала данный предмет с подробной описательностью. Жанна знала этот потрясающий эффект телепатии. Леша же метался, словно его в мягкое место внезапно клюнул петух.
       Переигрывает, думала экстрасенс, и виделся он ей жалким, маленьким и слабым. А может для внезапного состояния это нормально…
        Телепат, наконец, устал от запущенной в него перегрузки, опустился перед Жанной на пол, прислонился к ее ногам, прося помощи и защиты. А ей вдруг стало не по себе. Руки оцепенели. Она так и не смогла пересилить себя - пожалеть его, погладить – вовнутрь прокралось гнусное чувство – мелкий он!
 Вот и раскуси себя после этого!
      Чутье подсказывало, что в данный момент решается возможность замены Евгения на дубль его, то есть Алешку, или, что еще хуже, через Алексея и его взаимоотношения с Жанной отстраивается Женя. Она анализировала, вычисляла, обрабатывала, в конце концов, решила, что невозможно, каковы бы сейчас не были ее эмоции, обсуждать столь серьезные вещи таким несерьезным способом. Эмоция – короткий миг, возникает и тухнет, в жизни остается сложная взвесь отношений, пропущенная через годы. Как можно за короткий срок дать ответ: кто из них первичен!
          И не будет Жанна способствовать начинке Евгения через Алексея – отрабатывать одного через другого!
Ни-за-что!
Нельзя оскорбить Алешку подобным образом!
        Бедный Вовка, глядя на исполняемую другом чертовщину, часто моргал.  Он уже привык быть зрителем театрального маразма. Поэтому сейчас спокойно переводил Лехин язык и слабо улыбался, понимая, что тот «красуется».    
-       Вот, смотри! Жанна - совершенно нормальная женщина. – Внезапно остановился перед ним Алексей и произнес с нажимом, якобы Вовка только и делал, что доказывал обратное.
«Нормальная женщина» усмехнулась, по отношению к нему, это уж точно!  Стало ясно, что ее кандидатура неоднократно рассматривалась на общем собрании на предмет нормальности.
-         Ну ладно, идите теперь за вином! Вы же хотели! - Трудно представить, о чем можно говорить с этой братией в течение ночи. А участие в посиделках все равно бы пришлось принимать, ибо, в шуме она спать не умела.
-       Да, можно и без вина обойтись, - философски почесал бровь  Вовка.
-        Нет, давай, все-таки, сходим!
-         Идите – идите, - настаивала Жанна. Нельзя же отбирать у людей вкус к жизни. Пусть теперь ищут разницу. Невозможно заставить человека бросить пить, не дав ему напиться, как следует в последний раз. Нельзя делать из зелья запретный плод! Пейте, болейте с похмелья, мучайтесь, чтобы не только тело, но и душа страдала! Но при этом знала, что есть гораздо более чистая жизнь, без головных болей и дурмана.
          Вино, что и следовало доказать, настроения им не добавило. Вовка захотел спать, его уложили на Алексеев диван, а родственники по разуму продолжали философствовать на космические темы. Жанна, воспользовавшись прямым контактом, задавала «брату» вопросы с глубокомысленным подтекстом.
-      Запрашивай. То есть, оформляй вопрос следующим образом: «Ответьте, пожалуйста, являюсь ли я, Алексей Павлович Афиксеев, реинкарнационной сущностью фараона Аменхотепа IV»
-      Нет!!!
-      Что «нет»?
-       Не могу такое спрашивать!
-       Не говори ерунды. Спрашивай! Я буду фиксировать.
-       Что ты будешь делать? Слушать, как отвечает моя голова?
-        Нет, не твоя голова, - сразу поняла оплошность Жанна. – Поток. Фиксировать буду поток.
-       А-а!
-       Ну?.. Так это ты, Аменхотеп?
-       Нет!!! – снова завопил Леша.
-        А кто ты? – нажимала Жанна. – Дубль?
-        Да!
-        Не может быть!!! Ты!!! Ты и есть фараон Эхнатон! Алеша! Ты чего-то боишься?!
Какая-то внутренняя борьба не давала ему свободы. С чем же она связана? С болью? Недоверием? Да какой черт повесил на него этот замок?
-      Я не знаю! Я не понимаю! – тряс головой парень. – Это не я! – упирался, будто Жанна собиралась его тут же казнить.
-       Ладно. Не будем больше об этом. Ты устал?
-       Да. Очень.
-       Я вижу. Пойдем спать.
-       А как мы будем спать?
-       Как-нибудь. Ложись с Вовкой.
-       Нет.
-        Почему?
-        Не лягу и все!
-        Здесь больше нет свободных мест, только со мной.
-        Я буду сидеть.
-        Хоть стой, дай только мне уснуть.
-        Не шурши! – через десять минут Жанна открыла глаза и увидела танцевальные этюды, которые от нечего делать корчил перед зеркалом великий маэстро.

Отрывок из книги "Длинный язык рептилии" трилогии "Земля и небо пополам".