Охота пуще неволи

Часть первая.

     «Жизнь – это лишь особый вид смерти, и вид очень редкий. Бывает, человек глубоко одинок даже в гуще толпы» - кричала ночами темными Гала на всю улицу, но никто не слышал ее, всем было плевать на то, что она кричит, ибо хватит уже желать перемен, ведь надо думать о том, как на ту сторону попасть, а не желать устроить себя уютное гнездышко в мире материальном. Математический и творческий центр несопоставимы. Подсчет не сходится. Цифра ведет в пустоту. Точность уничтожает гармонию.
      Гала любила создавать себе образы, в которые верила и играла. Она была нацисткой, ей нравилось читать книжки Адольфа Гитлера, а до этого Гала была коммунисткой: читала Маркса, Ленина. Она верила и не верила всем этим вождям, а если кто с ней не был согласен, того она била кулаком по  лицу и шла на очередной митинг, где люди требовали свободы и бессмертия души.
     Гала любила носить брючки комбайнеров, пиджачки партийных боссов,  ботинки для сварщиков, ибо вся власть на небесах.
    Она пыталась дать миру программу по спасению человечества от греха, чтобы все люди были братьями и сестрами.
      Гала создала немецкое общество в своем городе, где бы люди смогли быть теми немцами, которые были в сороковых годах. Там же она пела в хоре разные марши, и вот однажды, когда немецкое общество выехало в центр города на съезд других подобных общин, к ней подошли две девочки – Дуся и Марфа; они тоже любили учение Гитлера и у них было что-то типа общины. Ночам они собирались у Дуси дома и жадно читали «mein kampf» вслух, обсуждали гений фюрера, думали над ним, а также слушали марши Германии тридцатых годов. Флаг немецкий сделали себе с символикой Третьего Рейха, почитывали Истархова, Гюнтера и хотели, чтобы идеи Гитлера были в массах сильны, ведь мир буржуев и либералов надо убить, дабы эта гуманистическая мразь навсегда исчезла с лица земли.
      Марфа подошла к Гале и предложила ей присоединиться к ним, ибо вместе будет легче изучать и отмечать праздники, связанные с луной и солнцем. Гала была рада, она влюбилась в Дусю, ибо Дуся была такая холодная, трансцендентная девушка. То был миг радостной встречи, она влюбилась по уши в Дусю, а Марфа отчетливо помнит момент, когда поняла, что Гала та самая, которую она так долго искала.


Часть вторая.

      Дуся была лидером группы «Духовный эшелон», там она пела о своей любви к войне, концу истории, миру без гуманистического кошмара. Она изливала свою душу в пламенных песнях, она смаковала суицид, она хотела возродить Рим. Дуся сказала подругам, когда надо прийти к ней домой  и обсудить темы, связанные c украинскими националистами, ибо в тот период они не люто ненавидели  русских.
         Гала была рада бывать у Дуси в гостях, ведь Дуся была всегда активная, она осуждала тех, кто приходит не вовремя на собрание. Она брала биту и била по рукам и спине того, кто не вовремя пришел.
       Вильям еще не был знаком с этими девушками, ибо он лишь позже узнал о том, кто они и что они делают в этой жизни. Он был далек еще от них, хотя Дуся жила возле него буквально в ста метрах. Надо пройти через переулок и постучать в черную дверь с цифрой 13.
     Он ее как-то видел около трех лет назад, она бегала со своим мужем к морю, ему тогда барабанщик «Удары индийских богов» рассказывал, что есть тут девушка славная, которая увлекается идеями гиперборейскими, а он ее спрашивал, что ж для нее есть Германия, то она отвечала, что Гитлер для нее и есть Германия. Что это ее любовь до гроба. Дуся сказала Вильяму, что Гитлер это ее любимый мужчина, она нарисовала его портрет, повесила у себя на стенке. Он наблюдал за ней всегда, ей нравилось ощущать его взгляд на себе, ведь она хотела его, а Вильям же понимал, что тот портрет лишь давал искру для зажигания дикой страсти.
          Марфа была очень предана Дусе, дело доходило до того, что та ей говорила, во что одеваться, что слушать, что говорить системным людям, и, судя по всему, если бы Дуся попросила ее прыгнуть с крыши, то Марфа  б спрыгнула.

Часть третья.

            Гала спала у Дуси дома, Дуся угощала своими блинами в честь дня рождения Гитлера, Гала попала под мощную харизму Дуси и стала думать и вести себя как Дуся, а потом ее увезли за город, где она пела боевые марши той эпохи. С Дусей Вильяма познакомила Гала. Был день рождения Гитлера. Дуся торжественно вытащила из старого, обветшалого сундука девушку Катюшу, она вытащила Катюшу, посадила себе на коленки, и сказала ей, чтобы та шла с ними на немецкое кладбище пить вино и славить Шиву, пить вино из черепов погибших коммунистов надо будет. Их Дуся выкопала на кладбище рано утром около церкви, где бабушки в платочках молились у алтаря. Катюша топнула ножкой, завизжала, затанцевала по комнате, а потом, в скором времени, Катюша выйдет из этого заколдованного круга, и снова спрячется в свой сундук, где будет снова спать до новой даты.
          На день рождения Гитлера нарядные девушки, одетые в черную кожу поехали на кладбище немецких бойцов, погибших во второй мировой, что находилось в селе Гончарном, где, кстати, находится также и буддистский монастырь, о чем я рассажу позже, и вот, они зажгли свечи, достали бутылки с вином, достали черепа из сумок, они пили и пели немецкие песни. Да – это были Галя, Дуся, Марфа, Катюша. Они были верны Рейху. Они жаждали уничтожения либерального мира, клялись на верность фюреру, и в этот день нельзя было говорить о посторонних вещах, ибо Дуся говорила жестко в таком случае: «Сегодня о фюрере говорим, давайте, давайте, будем думать о нем, будем говорить о том, какой он великий диктатор, ведь сегодня он родился!».

Часть четвертая.

        Вначале опишу, как Вильям познакомился с Галой. История довольно таки интересная, сейчас, спустя около двух лет, Вильям улыбается, сидя в красном кресле, что сшито из бархата, рассматривая свои вены на руках,  понимая как все было просто и наивно в то время, какой он был, какой была она, но ведь смерть есть его Родина и его единственная звезда. А ведь он ощущал себя, словно бы пловец в темном море, но мир людей ему был противен. Он видел, как белые линии на стенах бежали себе куда-то в пустоту, а потолок ходил ходуном и дрожали окна от дыхания зимнего ветра, ведь мыши плавают в кастрюле, а кот не ловит их. Черный кот совсем потерял нюх. Ему кажется, что мыши в кастрюле будут вечно плавать, пока земля не упадает на небо. Вильям считает, что магия слова расставила все по своим местам. И теперь Вильям понимает, что он был влюблен в Пустоту, он видел, как танцуют горы, как машут руками деревья, как поют свои песни кусты и скалы, как солнце дергает бровями. А луна играет со своими снами, в которых она видит Вильяма, что стоит на краю скалы, готовый броситься в пропасть, дабы совершить свой последний шаг за горизонт.
        Когда Вильям летал по разным мирам, то в одном мире он нашел древний монастырь, где раньше жили буддисты. То Чаща Пернатых Рысей, там он познакомился  с теми существами, в компании которых появился  человек–птица, да вместо рта у него был клюв, а вместо рук были огромные крылья. Он махал ими и судорожно клевал зерно, которое ему монахи высыпали ему из ящика, что стоял в хранилище, где были разные виды крупы, а также мука была, мед, картошка, кабачки, фасоль.
         Разговорившись с ним, он дал ему немного пыльцы, что росла в райских садах, Вильям дал ему этой чудной пыльцы, и тот на вкус ощутил ее, а после у него выпали крылья от такой чудовищной перегрузки: он весь дрожал, он закрыл глаза и блаженно улыбался. Улыбка до безобразия широчайшая  налипла на все тягостное пространство, что его окружало в тот миг.
       «Ведь мне они не были нужны никогда, это были крылья, которые дала мне природа, но я иду против бога и природа, ведь мое неосознанное действие  было в том, что я позволил богу и природе быть мною, но я не они, не они, не они! Мои иллюзорные мысли в те далекие времена имели свои последствия, весьма необычные, и не было б сейчас этого преображения. В данный момент я пытаюсь почувствовать и осознать мир не умом, ведь теперь вы стали моими дорогими друзьями!» - начал клятвенно заверять нас человек-птица. Крылья его лежали на скале, а в том месте, где еще минуту назад были крылья, на наших глазах стали вырастать руки.
        Через пару недель после этого случая, Вильям лежит у себя на кровати. Во сне ему звонят по телефону духи из старого сарая, они говорят, что не надо было давать пыльцы человеку-птице, ибо теперь она не человек птица, ибо клюв выпал на землю у него, а в место клюва появился обычный человеческий рот, потом Вильям кладет трубку, потом снова звонок, снова он берет трубку и духи начали уже говорить, что скоро будет конец мира. Тут через пару часов он слышит, как звенит телефон в коридоре, и, действительно звенит, он берет трубку и слышит, что человек, который был еще две недели назад птицей, больше не птица, ибо нет его былого карканья, он теперь имеет вполне мужской голос.
- Встреча в лесу в пять! – говорит он басовито.

Часть пятая.

       Вильям зашел в лес, пришел и стоит у березки, снега кругом, он ждет его, тут он выходит из чащи леса, а с ним еще маленькая худая девушка в черных очках, со значком анархии на груди, в берцах и с ирокезом на голове. Как он понял потом, очков на ней не был тогда, ибо очки ей разбили мухи, с которыми она летела над огородом, но тогда почему-то Вильям увидел на ней очки – это, должно быть, померещилось ему от холода. Теперь же они шли в овраг, где приятно поговорили о всяких мелочах: звездные города, пыльца из далекой тундры, звонки в час ночи черного человека и жабы на Марсе.
     Человек, бывший птицей просил еще пыльцы, ибо не может привыкнуть к рукам и к тому, что теперь он человек, что теперь его мучают кошмары целыми днями, что теперь он не знает, как себя вести в городе, ведь он никогда не жил в городе, а вот теперь. Когда он шел по лесу, то увидел избушку, что стояла на поляне, там духи леса играли музыку уже не первый год, он зашел внутрь. Духи леса поиграли немного специально для него новую вещь, выпили вина, потом духи стали его душить, а он убежал от них  на остановку, что была за лесом, там он увидел девушку в черных очках: вся она была связана цепями и обвешана булавками. Она просила вина, а потом причитала о том, что ищет человека в снежных полях, но пока что безуспешно. Он же сказал ей, чтобы она спасла его от духов леса, а она увезла его к себе домой, где он сел на стул и долго думал о том, что же делать дальше, ведь он уже не человек-птица, он уже человек и должен вести себя как человек, а это сложно.
      У Галлы в комнате висели плакаты сожженных рабов системы, огромные танки, уничтожающие Париж, минные поля, концлагеря, фюрер и его свита в ореоле славных немцев, автоматы и каски. Гала ела поганки и мухоморы в тихих лесах. И когда она стояла на остановке, чтобы ехать домой, к ней побежал человек, который уже не птица. Гала не могла забыть, как она подбегает к нему, хватает его за рукав, а он истошно орет: «Девочка, прошу тебя, помоги! Духи леса, они не дают мне покоя».
      Вильям через день звонит Гале домой, он узнает от ее мамы, что она убежала из дому со странным человеком в белом плаще без головы, который вечно молчит, но как-то за обедом, поедая фазана с ананасом проболтался о том, что в лесу они будут жить, ибо город им не мил, что они слушают панк и им кажется, что вечность пахнет нефтью.

Часть шестая.

      Через дня два Вильям звонит снова ей домой, и трубку берет Гала, она говорит пьяным голосом, что только что приехала из лесу, где она  встретилась с духами леса, что они вместе приняли порцию мухоморов, а потом гуляли по лесным чащам без всякой мысли в голове.  «Там мы говорили о многих вещах с духами леса, человек, который раньше был птицей, тогда уже тоже многое осознал для себя, он стал просвещенным в этом плане, его познание в области мирового сна  было таким большим, что он стал относиться к мировому сну, словно бы к машине сновидений. Словно бы к суккубу, что ночами ворует сексуальную энергию сновидящего. Теперь он стоит на улице и ждет, когда его увидит водитель, дабы умчать на запад.
- Вильям, прошу тебя, будь добр ко мне, - начала ему свою речь Гала, - дай мне руку, друг, ведь мне было интересно узнавать о том, что игры богов начинаются там, где уходит прочь ум, ведь довольно интересные фильмы можно накрутить себе, когда ты под лунным светом дерзко забываешься, ведь я желаю молодости вечной. Да, я была своим умом, я сильно уж углубилась в него, можно сказать, что была фанатична в то время так сильно, что всегда пела гимны луне, но ведь шла по верному пути. Я шагаю туда, куда хочу, ибо дело в том, что сильная я, ведь я не одна: у меня есть духи леса. Я была у них дома, я ночевала у них, когда я зеваю, они кидают мне в рот кусочек сахара, а когда приходит ночь, мы идем смотреть на луну, луна брала меня к себе, я ночевала на ней, там так красиво, оттуда земля такая маленькая. Это была моя игра, потому что я слишком сильно зависима от луны, ведь на луне все иначе, чем на земле, луна меня кушала своими серебряными зубами, она так любила меня, что кушала меня всегда, когда я была у нее в гостях, потом выблевывала меня обратно на землю.
      Дело было в том, что я в пять лет прочла «Бесы», а  насчет того, что
«если идешь к деве, то бери кнут» - это то, что нужно быть настороже с луной, и не давать ей брать власть над твоим миром. Луна  легко это делает, особенно через нижние чары, потом ты уже все готов ради нее, чтобы спать в постельке, на лунном кратере, чтоб луна шептала на ушко сказочки, ведь с нею дальше так интересно жить, а ведь все было вначале по такой схеме: я была на луне не так часто, как хотелось бы, потом была  страсть, я ревновала луну к солнцу, когда кажется, что не можешь жить без луны, а на деле, просто ты попался в ловушку, ты стал слишком зависим от общения с луной, сам того не замечая. А если между вами происходит  обмен энергиями, например, мне луна часто давала кусочки лунной радуги, я ела эти кусочки лунной радуги, а потом  – то… – это верная привязка к луне, ибо там такое начинается, что я становлюсь луной, я чувствую себя ею, я вижу землю, планеты, вижу, что по мне ходят инопланетяне, что по мне ползают разные тени, что на мне строят пирамиды, а потом я сливаюсь с землею после такого близкого общения, ведь земля так близко становится, она протягивает руку луне, а луна берт руку земли, а потом я по руке спускаюсь к земле, а потом становлюсь самой собой, открываю глаза, я, сидящая под кустикам сирени, под крышей хижины лесных духов, они смотрят, улыбаются мне, о, вы будете у нее в руках, уж поверьте мне, ибо мой опыт весьма четко показывает, как все происходит, но учтите, что когда вы влюблены в луну  – вы перестаете здраво соображать, будьте готовы к тому, что вдруг вы стали совершенно иначе думать, чем до этой влюбленности, вам начинает казаться, что все будет так вечно, что вы будете жить с луной до самой смерти физического тела, и никто и ничто не сможет вас разлучить – все это означает, что вы попались к ней на крючок, ведь луна так любит нас!».

Глава седьмая.

      Вильям зашел к Дусе в магазин ритуальных книг, что находился в подвале по адресу дом Новой Правды 23, и Дуся мило улыбнулась, и предложила выпить с нею чай, ведь пора начать мировую войну, где будут уничтожены буржуи. Вильям посмотрел на часы –  до репетиции поедания мухоморов в гараже номер 93, оставалось минут тридцать, и Вильям  твердо решил, что успеет поговорить с Дусей обо всем.
      Дуся ушла ставить чайник в соседнюю комнату, а Вильям рассматривал позолоченные пластины, на которых был изображен Будда. Вильям понял, что тут будет пир на весь мир, ведь жажда благоразумия охватила его так сильно, что казалось, будто бы весь мир умер. Когда на плите чай закипел, то Вильям зашел в подсобную комнату. Синхронизация! На красном пластиковом столе стоял чай в белых фарфоровых чашках, Вильям сел на стульчик и Дуся тревожно так спросила его, но между прочим, как бы вне ума все происходило:
- Вильям, ты сильно переживаешь, что Гала ушла на ту сторону?
Вильям ответил ей, что знал еще давно, что скоро надо будет расстаться с нею, ибо ее ждут иные миры, ведь она попала в ситуацию, где была вырвана духами леса из этой реальности окончательно и навсегда - это была игра, но тут нет пути назад, ибо если чувствовать, что охота идти домой, так надо и уходить, а не оглядываться на остальных. Ведь надо рвать связи с миром людей, надо рвать  все связи с ними, а не думать о том, что все будет хорошо, что все измениться, что все наладиться, и мы снова будем счастливы, как в годы, проведенные в концлагере.
- Дуся, ты понимаешь, что эмоции – это уровень еще не высокого осознания, а есть еще то, что стоит выше эмоций – это надо уяснить себе, потому что разум наш может брать контроль над эмоциями и чувствами в те моменты, когда понимаешь, что все эти переживания есть плод нашего воображения, когда мы начинаем думать, что мы жить не сможем без лунного света. То это лишь то, что не найдем дорогу к лесным духам, не сможем общаться с луной, что Гала была для нас проводником в мир луны, она вытащила себя за волосы в этот свет для того, чтобы мы тоже знали, что можно быть луной, ведь все для нас создано уже, надо лишь воспользоваться этими вещами,  но стоит лишь нашему разуму взять контроль над ситуацией, как ты начинаешь понимать, что мы – молодые, талантливые, красивые, умные, благородные и найдем свой путь к луне, чтобы покушать  кусочек лунной радуги, ведь луна с нами, в нашей нелегкой битве за свободу осознания себя от всех обусловленностей!

Глава восьмая.

     Дуся продала все книги Е.П.Б. и Рерихов странникам, что зашли к ней в магазин, а потом сказала Вильяму, что ей бывает трудно бить буржуев, потому что ее эмоции очень сильны и часто они ей диктуют, как надо думать и делать, а это часто оборачивается скандалами и драками. Дуся  подняла серое пальтишко, и Вильям увидел, что на ней ничего нет… «Я не люблю одежду, я хожу голая и зимой и летом, летом прикрываюсь простецким индийским халатом, а зимой этим черным пальтишком» - весело сказала Дуся.
«Да, хорошо, что ты так любишь природу, что тебе осталось лишь жить в лесу, там ты будешь королевой леса, а звери будут тебя тешить своими рассказами о луне, а ты будешь гладить их животики на ночь» - ответил  ей Вильям. Мрачно высказалась Дуся:
- А я больше не живу с Гитлером, ибо Гитлер слишком много воображает себе, живет весь в своих иллюзорных мечтаниях, потому и не увидит мое тело, ему ничего не покажу, ибо он чудовище, параноик, а ведь  я большая душа, и потому, я никогда не бываю одинокой. Как бы судьба ни отнимала у меня друзей, я, в конце концов, всегда их себе создам. У меня есть желание пойти по пути без пути, найти доступ к луне, пожить на луне, покушать кусочки лунной радуги. Я читала дневник, что оставила после себя Гала, там есть все описания выхода на уровень сознания вне ума, там были описаны все ловушки тех миров. Я думаю, что я пройду этот путь тоже. Я всегда любила оригинальничать, я себя уже хорошо изучила и знаю, что я очень люблю оказывать сильные впечатления на духов, ведь у меня роман с духами, что живут у меня в шкафу, мне нравится с ними играть в кошки-мышки, я всегда дома хожу голая, мой Хармс знает, что да как, ибо духам это нравится. Я делаю все, чтобы все духи были довольны, я обычно пью настойку боярышника и танцую с ними всю ночь шейк. Прохожие останавливаются на улице, заглядывают в мое окно, а мне все равно, пусть смотрят, пусть завидуют, только им никогда не понять меня, они смотрят, перешептываются, а мне то что: они смотрят на нас, приносит большое удовольствие мне война против мира сего, что ж – тайна наша за семью печатями для них. Я – это всегда тайна, мой девиз – это конец мира, путь познания тяжек и ведет к антропологии, я всегда загадка для них, и потому ко мне надо относиться как загадке и тайне, а я люблю бросаться духам на шею, думая, что они  полностью  со мной. Я могу быть иной, нежели была в начале  романа с духами.

Глава девятая.
 
        Дуся обладала диким качеством влюблять в себя многих духов, она искала их на кладбище за домом или в заброшенных урановых шахтах, ей удавалось очень легко иметь одновременно роман с двумя – тремя духами, кроме того, у нее есть пацан, который с нею уже три года. Она его держит в тени, ибо он ее опора, она рассчитывает, что с ним она может когда-то создать семью и родить гения рода, ибо он никогда ее не оставит и всегда будет  ей предан, а главное – всегда будет работать ради нее и все деньги нести в дом.
       В сентябре забытый всеми мирами  дух шел по мокрому от дождя кварталу Гниющая Плоть, ему надо было купить одну книгу по магии, он прошел  по дороге до места, где работала Дуся, и через несколько десятков метров, он вдруг остановился и какая-то сила, как он  потом всему городку рассказывал, заставила его вернуться и зайти в подвал, где его ждала сонная Дуся, и с которой у него был роман довольно странный, но наша жизнь –театр, а люди –актеры, так что все было так,  как должно было быть.
        «Одиночество не измеряется милями, которые отделяют человека от его  ближних » - он скорбно произнес прямо в лицо Дуси, Дуся уже тащила его за собой, под дождь. А под дождем на скамейке сидели они и вспоминали свои недавние трагедии. Дуся без тени сомнений рассказала ему, что дневник Галлы исчез внезапно куда-то, что она обыскала весь дома, но  нигде его нет, что ж делать?
- Ничего! Ничего? Вот так! Я хочу быть с луной, чтобы у меня тоже был лунный трип,  как это описывала Гала! – выла она. – Прошу тебя, спаси меня от самой же себя.
- Не получится, ты не она! Ты иная – утешал ее ласково дух.
      Дуся вдруг решила, что Гала забрала дневник туда, где его никто не найдет для того, чтобы никто не шел за ней следом. Дуся уже не хотела духа, ей было тоскливо от того, что теперь она не улетит на луну, дух был рад, что Дуся снова и снова в тоске, ведь она его оставила одного, он не может понять, что происходит в голове у нее, себя же понять до конца ему тоже не удается – сложное это дело, не всегда приятное, страшное и мерзкое.


Глава десятая.

       Гром гремит, сверкают молнии, трутся кошки друг о друга. Дуся падает на мокрую траву, головой бьется о сырую землю и дико орет, истошно кричит что есть сил: « Молния, давай, убей меня, мне незачем больше жить, без луны я не хочу ничего больше –убей меня, прошу тебя!»
      Молнии блистают, но Дусю не трогают, Дуся валяется на земле и плачет от досады, Дуся выпивает настойку боярышника, но настойка уже не так сильно ей помогает, как раньше, ведь  до этого она наелась в гараже вяленой рыбы с пивом, а теперь, видя, что молнии не хотят ее убивать, она еще истеричнее начинает орать: «Дождь, прошу тебя, дай молнию, которая бы меня убила, о, молния, целься в меня, в меня, а не в крыши домов!». Молния не хотела слушать Дусю, и  Дуся продолжает лежать на земле, она горько плачет, ее слезы смешались с дождевой водой, она лежит, плачет, льет дождь на нее – только она и дождь в этом мире, который Дуся создала сама, и мгновение есть лишь слияние с дождем  и это подобно вечности. Капли слез и капли дождя –  вода, смоет печаль, Дуся теперь  осознала, что она будет жить ради того, чтобы быть с луной ближе, как это делала Гала, ведь она сама решила, что  зависима от луны, от идей, которые были ей когда-то дороги.
      Дуся ощутила покой и внезапно пришло чувство единения со всем миром, и она поняла, что если миру будет угодно, то дневник Галы  вернется к ней, потому что лучше ничего не держать, если надо, то само будет все у тебя, она поняла, что жизнь есть чудо любви, ее охватила радость от того, что почувствовала она любовь дождя, осознала, что стихия воды дала ей единение с миром и покой в душе – это награда за понятый урок, а потом Дуся встала на колени, и начала кулаком грозить небу.
       «О, дождь, давай дружить, давай вместе пойдем на луну, там будем кусочки лунной радуге кушать» - хохоча сквозь слезы произнесла Дуся, а потом зажмурила глаза, села на корточки и ее тихо-тихо охватили руки духа, что все это время смотрел на нее, и радость охватила Дусю с огромной силой. На сердце стало так тепло, будто бы там солнышко зажглось. Она по прежнему лежал на земле с духом, вся мокрая от сладкой истомы, и ей показалось, что дневник Галы уже лежит дома в шкафу, она глянула на небо, там была тучка, она поняла, что Гала пришла к ней сейчас в виде тучки. Да – над нею  зависла тучка, прямо над головой. Она посмотрела на тучку и увидела в ней очертанья лица Галы, ей стало приятно, что Гала вернула дневник на место. Она улыбнулась ей, приятно так стало на душе у Дуси, ведь теперь у нее есть шанс познать лунный трип.




Глава одиннадцатая.
    
         «Время и бытие – это то, что мне так всегда интересно» - подумала Дуся, глядя на свои грязные руки, ведь она вся вымазалась в мокрой земле. Тучка была хороша, молнии сверкали, Дуся ощущала, что вот-вот сейчас тучка с нею заговорит, и она, вот-вот должна услышать голос Галы, что в виде к тучке к ней пришла. Дуся полезла на орешник и неистово кричала:
- Гала, ты вернула дневник на место? Да? О, ты моя милая, ты моя любимая, я ждала того момента, когда ты попросишь у природы, чтобы она дала тебе понимание того, что смерти нет, что смерть это переход, что мы рождались и умирали миллионы раз, теперь я понимаю, что без твоего дневника я могу спать вечным сном.
       Да, все было как во сне. Дуся глянула на то место, где была туча, но тучи уже не было, она уплыла себе вдаль. Она верила, что Гала была тучкой –  она знала, что теперь дневник Галы лежит у нее дома, что она в скором времени будет с луной вместе навсегда. Она все еще лежала на земле и думала о дневнике Галы, и она знала, что Бог думает в этот момент о ней, и ей было так хорошо, что он поняла, что надо встать и идти к себе домой, чтобы прочитать дневник до конца.
         Дождь лил до утра, дух исчез, черный кот грелся у батареи, его уже не так трясло от холода, но теперь его трясло от мысли, что он скоро увидит свою любимую Дусю, ведь черный кот был оборотнем.
        Дуся пошла к себе домой в миг, когда лучи солнца коснулись белой лошади, что паслась у реки.
         Она позвонила в свою дверь, ей открыла дверь Гала, она пахла луной и улыбнулась, ей было радостно видеть Дусю.
    Они прошли в комнату, сели на диван, и там Гала рассказала Дусе, что видела тучку, что была ночью под дождем в бегах по небу, что тучка напоминала ей Дусю, а Дуся  засмеялась и сказала, что ей ночью снился сон, где она была тучкой и плыла над городом и вдруг, зависла над одним местом,  где лежала Гала с духом на земле и что-то ему она говорила такое, но забыла что. Дуся сказала, что этим духом был некий парень, который приехал аж с Умани к ней в гости, а Гала призналась, что после этого сна ее волосы на голове были мокрыми: «Да, такое ощущение, будто бы мне ведро воды кто-то ночью вылил на голову».

Глава двенадцатая.

       Дуся радостная пошла ставить чай на кухню, она уже знала, что Гала положила дневник на место, но когда вернулась в комнату, то Галлы уже не было. Она исчезла, дематериализовалась, а ведь Дуся уже ждала, что отхватит лунный трип по полной программе, но потом она поняла, что снова  все хорошо, ведь она теперь  жить не может без луны.
      Дуся увидела, что на небе висит луна, Дуся была смущена тем, что так неожиданно все произошло. И он пришел к ней в комнату. Залез через окно. Тогда она сказала Вильяму, глядя в окно на звездное небо: «В одном месте у Платона прославляется педерастия, в другом – рабство, в третьем – конный завод вместо семьи. Ведь мы так свободны от всего, мы принадлежали друг другу и упиваемся друг другом весь день до вечера, а вечером насытившись друг другом, стали пить чай, держа друг друга за руки, говорили друг другу о том, как сильно любим друг друга. Радость исходила от нас в этот вечер, мы легли на пол и решительно смотрели друг другу в глаза, ибо слова уже не были  нам нужны для понимания друг друга. Словами не описать то счастье, что царило в этот день -  мы словно заново родились и молча смотрели и слушали, как ночью шел дождь за окном, мы наслаждались дождем, а дождь говорил: «вот, вы уже счастливы – отлично!»»

Глава тринадцатая.

       С жутким трепетом говорила Дуся Вильяму, сидя на кладбищенской плите в час ночной о любви к метафизике. Потом Дуся стала пить настойку боярышника, а потом тихо сказала: «Отличная концовка, такая счастливая, но я-то  знаю, что было в действительности, как происходили события между нами в дальнейшем и ничего подобного, разумеется, не было, хотелось бы сказать, что в данный момент я не собираюсь снова быть с луной вместе в той роли, которая была совсем недавно у Галы. Мы ведь с Галой все сами  подстроили, собрались в лесу и решили, что когда в избу в гости зайдет она, то будем играть в карты, и когда она проиграет, я загадаю ей желание, а мы играем на желание. Пусть она поцелует Галу – это будет шаг для того, чтобы она сблизилась с нею уже более прочно. Гала не знает, что ей делать – кого любить, а кого убивать».
-Да, Дуся, я понял, ведь она поняла тебя, когда ты, увлекшись новым духом, бросалась в роман с головой, не взирая ни на что, и нанося своему пацану удары, словно осиновый кол в плоть упыря со всего маха. Да, Гала также не знает что ей делать, как быть – себе она не доверяет, не может принять решение никак: то ли на луне жить, то ли с духами, что живут у нее на кухне.
- Да, Вильям, Гала часто говорила, что сходит с ума, да не удивительно, от такого напряжения нервного ей ничего не остается, как медленно улетать туда, где уже ничего не хочется в этом мире делать. А вот одиночество - настоящее одиночество без всяких иллюзий - наступает  перед безумием или самоубийством. Одиночество нельзя заполнить воспоминаниями, они только усугубляют его.
- Платоническая идея неминуемо ведет к рабству, «монашеству», обобществлению жен и детей. Горькие слезы бессмертные боги и смертные люди. Часто диалоги Платона раздражают растянутостью, повторениями и неясностями. Нужно заниматься самим собою. Чувствование и знание никогда не могут быть тождественными.