Евдокия

       
         22  июня - самая  короткая  тёплая  летняя  ночь  стала  началом    кровопролитной  и  долгой  войны  советского  народа.  Когда  все  люди  ещё  спали,  уже  взлетали  на  воздух  жилые  дома  и  промышленные  предприятия,  рушились  целые  города  и   человеческие  судьбы. Никто  не  знал  тогда,  что  будет  с  людьми   и   со  страной,  чем  обернётся  эта  война  и    когда  она  закончится.

          Жила в  деревне  до  войны  большая  семья:  муж  работал  в  колхозе  шофёром,  а  жена  была  домохозяйкой.  Щедро  наделил  её Господь  детками,  было   в  семье  девять   детей – шесть  сыновей  и  три   дочки.   
-Что  ни  год,  то  у  нашей  Евдокии  Федот, - подтрунивали  над  ней  соседки,  а  Евдокия,  улыбаясь,  отвечала:

-Пока  молодые,  всех  вырастим,  в  детках  вся  наша  радость.-  Это  и   в  самом  деле  было  так.  Старшие  сыновья  Константин   и  Николай   стали   уже хорошими  помощниками  матери:   воды  наносят,  дров  наколют,  скотину  загонят,  да  такие  сручные  ко  всем  делам!

           Катерине  тринадцать  исполнилось,  она  с   матерью  и  стирала,  и   в дому  прибиралась,  стряпать  любила,  а  для  малышей  была  незаменимой  нянькой  и  накормит,  и  спать  уложит.  Они  к  ней  тянулись.  Сашеньке  не  было  и  года,  Петруше  почти  два  исполнилось,  Гале – пять,  Верочке – четыре,   Вове -  семь,  Лене – девять,  Васе – одиннадцать.  Гордилась  мать  своими  детьми,  не  знала  горя.  Все  они  были  при  ней,  а те,  что  постарше,  помогали  во  всём.  Жить  бы,  да  радоваться,  если  бы  не  война  проклятая…

            Грянула  она,  как   гром  среди  ясного  неба,  разом  оборвала  мирную  жизнь,  дела,  надежды,  планы.  Осиротела  деревня  после  первой  отправки  мужиков  на  фронт,  а  после  второй  и  третьей  совсем  опустела. Стали  на  деревню  приходить  первые  похоронки, быстро нашла  фашистская  пуля  наших  солдат.  Надрывно  голосили  бабы  после  таких  известий,  ребятишки,  почуяв  беду,  прятались  по  углам,  на  улицу  не  показывались,  боясь  чужих  расспросов.

            Подошло  время  сенокоса,  взяли  бабы  косы,  работали  слаженно, дружно, но  не  пели,  как  прежде,  теперь  они  больше  молчали.  По  дороге  домой,  соседка  то ли  из  сочувствия,  то  ли  из  зависти  спросила:
-Евдокия,  а  твоего-то  может,  из-за  детей  не  возьмут  на  фронт, авось  оставят,  чего  хоть  говорят – то? -   
Евдокия   и  думать  об  этом  боялась,  но  повестки  ждала  в  любую  минуту,  слишком  страшные  сводки передавали  по  радио  каждый  день.

             Осенью  убрали  урожай,  засеяли  озимь,  работали  с  утра  и  до  ночи.  Домой  Виктор  приходил  усталый  и  измученный,  молча,  ужинал  и  ложился  спать.  Евдокия  ни  о  чём  не  спрашивала.  Однажды  он  пришёл    раньше  обычного,  она   не  ждала  его  в  столь   ранний  час. 

-Что  так  рано?- спросила  у  входа. 
-Потом  скажу,- ответил  он.  Ужинали,  молча,  дети  сразу  улеглись  и  затихли,  будто  сердцем  почуяли  что – то  неладное.  Евдокия,  убрав  со  стола,  хотела  уйти  за  перегородку,  где  спала  с  младшими  детьми. 
-Подожди,  Евдокиюшка,  посиди  со  мной,  родная  моя, -  остановил  её  муж.  Горький  комок  подкатил  к  горлу,  задохнулась  Евдокия, сразу  всё  поняла,  не   сдержалась,  хлынули  слёзы.  Вдохнула  побольше  воздуха.
-Когда?-спросила она. 
-Послезавтра,  - ответил  Виктор.  На  этом  разговор  и  закончился.

          Наутро  Виктор  со  старшими  сыновьями  подправили  сарай,  вычистили  двор,  уложили  дрова,  а  Евдокия  с  Катериной  готовили  отцу  мешок  в  дорогу.  Рано  утром  следующего  дня  подъехала  к  дому  машина,  Виктор  был  уже  готов.  Всю  ночь  проговорили  они   с  Евдокией,  так  и  не  сомкнули  глаз.  Обнял  он  её  на  прощание  и  сказал:               «
-Береги  младшеньких,  Дуся,  вернусь  я,  и  заживём   мы  лучше  прежнего,  баню  новую  срубим,  сарай…- да  поперхнулся  на  полуслове  и  замолчал.  Обнял  старших  сыновей – помощников.
-А  вы  маму  берегите,  она   у  нас одна,  нам   без  неё  никак  нельзя» - только  это  и  успел  сказать,  шофёр  просигналил  второй  раз.  Взял  Виктор  свой  мешок  и  вышел.  Евдокия  стояла, словно  каменная,  заголосить  бы  на  всю  округу,  разрыдаться,  но  нельзя,  на  неё  смотрели  все  девять её  детей…

           Тяжело  было  Евдокии  всё  это  время,  пока  шла  война,  лишь  письма  с  фронта,  да  дети  помогали  ей  жить.  Она  надеялась,  что  война  скоро  кончится,  возвратится   домой   её    муж,  просила  об  этом  Господа,  молилась  и  просила,  как  умела  за  мужа,  за  детей,  забывая  о  себе.

            Но  война  не  кончалась,  хотя  бои  шли   теперь   уже  далеко.  Грозными  были  сообщения  с  фронта,  и  потери  наши   были  огромны.  Призвали  на  фронт  Константина,  а  за  ним  и  Николая,  тоскливо  и  тошно  стало  в  доме.  Евдокия,  проводив  сыновей,  сразу  изменилась  в  лице,  осунулась  и  постарела. 

Войне,  казалось,  не  будет  конца. 
-Сколько  ещё  людей  надо  отправить  на  фронт,  чтобы  прекратилась  эта  страшная  бойня? – Евдокия  часто  задавала  себе  этот  вопрос,  но  ответа  не  знала.  Казалось,  что  силы    были  уже  на  исходе,  лишь  только  дети  возвращали  её  к  жизни,  но  самое  страшное  было  впереди.

           Одну  за  другой  Евдокия  получила  три  похоронки.  Первая  пришла  на   Коленьку,  затем  на  Костю,  а  в  апреле  1945  года  на  Виктора.  Как  она  держалась  в  эти  дни – трудно  вообразить,  но  то,  что  Бог  дал  мужества  Евдокии – это  так. 

Прожила  она  долгую  жизнь.  От  горьких  слёз,  а  может,  от  болезни  потеряла  зрение.  Сама  же  считала,  что  ослепла  от  страшного  горя,  которое   увидели  её  глаза.  От  нечеловеческого  труда  отнялись  её  руки,  но  до  конца  своих  дней  она  сохраняла  здравый  рассудок.   Вырастила и выучила Евдокия  всех  своих  семерых детей,  которым  заменила  отца,  заботу  и  тревогу   о  которых  пронесла  через  страшные  годы  войны.