Это не сон

Вечереет. Солнце медленно опускается, скрываясь за тонкой полоской горизонта. Небо в это время приобретает множество различных оттенков,
будто бы на небесную палитру нанесли самые чудесные краски мира. Именно в такие моменты мне особенно нравится бродить по узким улочкам Палермо,
придаваясь воспоминаниям, ведь именно в такой же чудесный вечер возникли, а затем и разбились все мои мечты, которыми я когда-то жил.

Расиэль… Это имя я никогда не смогу забыть ровно так же, как и всю ту
радость, а, впоследствии, и боль, которую он мне причинил. Я до сих пор
не в силах понять, что тогда сделал не так.

Последний день, когда я его видел, последний вечер, что я провёл вместе с ним, мне никогда не забыть. Тогда он был сам не свой. Он не улыбался
привычным и таким полюбившимся мне оскалом, он не шутил, не смеялся. Его
будто подменили. Я догадывался, что что-то не так, и ожидал худшего.

В тот вечер он говорил со мной, смотрел на меня, как будто в последний
раз. А под конец нашей с ним прогулки по городу он, вместо обычного «пока», сказал тогда ещё не понятое мной «прощай», крепко обняв. Тогда я
даже не догадывался, что больше его не увижу.

Прошло несколько лет, а я всё вижу перед собой его лицо. От этих воспоминаний безумно больно, но ещё больнее от осознания того, что я больше никогда не почувствую вкус его губ, запах его кожи. Не смогу вновь увидеть его ярко-рубиновые глаза, когда-то смотревшие на меня с такой нежностью и любовью.

Забавно, но я даже и не помню, когда в последний раз на моем лице играла улыбка. Это расставание слишком сильно повлияло на мой характер. Мне самому иногда противно от себя, хоть ничего поделать я не могу.

Не знаю, как долго я бродил по слабоосвещённым улочкам, но вскоре я вышел к огромному пешеходному мосту, с которым, собственно, и связаны были мои последние воспоминания о Расиэле. Какая ирония.

Неуверенным шагом я поплёлся к нему, еле переставляя ноги. Воспоминания
нахлынули с новой силой, а к горлу подступил ком. А ведь и познакомились мы тут же. Вот на этой лавочке, с которой открывался замечательный вид на широкую, уходящую куда-то вдаль реку. Солнце давно уже исчезло, а на его месте появилась полная луна, вокруг которой мелькали миллиарды звёзд. Пройдя немного дальше, я уселся на край моста, продолжая смотреть на звёздное небо. Луна отражалась в воде, воздавая точную копию самой себя. Красота и гармония, царившие в этом месте, заставляли меня не отрываясь любоваться всем этим великолепием.

А время всё бежало, уступая место глубокой ночи. Было довольно прохладно, хотя замечать это я начал только сейчас. Ветер усиливался, а его холод пробирал до самых костей. Решив, что самое время возвращаться домой, я поднялся, потирая ледяные руки.

Как же всё-таки было тепло в его объятьях. Думаю, мне ни с кем не будет
так же хорошо, как с Расиэлем. Я так скучаю…

***


Домой я вернулся только к трём часам ночи. Очень хотелось спать, глаза
сами закрывались, но я, использовав на полную свою силу воли, всё же снял верхнюю одежду и обувь, и, включив свет, направился к своей комнате. То, что я там увидел, не могло оставить меня равнодушным. Я будто выпутался из
этой сонной паутины и снова вернулся к реальности, предпринимая первые и не самые удачные попытки здраво мыслить.

Прямо на подоконнике, освещённый лишь бледными лунными лучами, сидел
Расиэль. Я сначала не поверил собственным глазам, подумал, что всё это мне только кажется. Протерев уставшие глаза, я снова осмотрел комнату, но всё осталось прежним. Парень всё так же сидел на своём месте, вот только лицо его было повёрнуто уже не на ночное небо, а на меня. В груди что-то больно
сжалось то ли от счастья вновь увидеть Расиэля, то ли от осознания того, что этого не может быть. Сердце ускорило и без того бешеный темп, а в моей голове разыгралась настоящая буря. Множество вопросов мучили меня сейчас, а ответы на них я просто боялся узнать.

А что, если всё это действительно только сон?

Придя к такому выводу, я решил вести себя как обычно, так, как вёл несколько лет тому назад, общаясь с Расиэлем, и помолился, что бы этот сон никогда не заканчивался.

- Привет, - спокойно произнёс я, улыбнувшись уголками губ.

- Привет, - его голос был каким-то неестественно напряжённым, но своим
видом он старался не выдавать своего беспокойства. Но я же всё вижу…

Расиэль поднялся и медленно подошёл ко мне, я же притянул его к себе и
мимолётно коснулся его губ своими. По телу разлилось согревающее тепло,
какого я слишком давно не чувствовал.

- Почему ты так поздно вернулся? – спросил меня парень серьёзным тоном.

- Я гулял, - тихо произнёс я, отведя взгляд от его глаз, спрятанных за
густой чёлкой. – На том самом мосту, где мы с тобой проводили время вместе, - я улыбнулся. Снова вспомнились те чудесные моменты, вновь захотелось вернуть прошлое. Настоящее же с каждым разом давило на меня всё сильнее. Мне было сложно принять то, что Расиэль, стоящий прямо передо
мной, был всего-навсего иллюзией, созданной моим мозгом. Всего лишь картинка моего воображения, хотя такая реальная, живая, тёплая. Мне было страшно проснуться, страшно принять реальность. Мне не хотелось вновь оставаться одному, чувствовать то невыносимое одиночество, к каждым днём теряя способность чувствовать и мечтать. – Не хочу просыпаться… - с этими словами, сказанными так тихо, почти неслышно, мои глаза закрылись.

Я скоро проснусь. Я это чувствую. Прощай, Расиэль. Мне будет всё так же
тебя не хватать.

***


Солнечные лучи беспощадно светили в глаза, заставляя меня прятаться от
них под тёплым пуховым одеялом. Немного поворочавшись, я понял, что заснуть мне уже не удастся, и, проклиная всё на свете, я встал с кровати, заправил её и направился в ванную.

Утренний душ окончательно разбудил меня, а так же как и мысль о том,
что сегодня я был свободен как птица. Мне не нужно было никуда идти, я
мог остаться дома и отдыхать от таких приевшихся и изрядно поднадоевших
будней.

Закончив утренние процедуры, я сделал себе завтрак, состоящий из кружки
горячего какао, и пошёл в гостиную, включив телевизор. Маленькими глоточками отпивая сладкую жидкость, я переключал каналы с одного на
другой, надеясь найти хоть какую-нибудь нормальную передачу. Но таковой не оказалось. Как же, всё-таки, скучно.

А ведь с Расиэлем мне никогда не было скучно. Он всегда скрашивал мои серые будни и никогда не давал мне унывать.

И почему я в последнее время так много думаю о нём? Почему я не могу просто взять и забыть его? Разве это так сложно?

Да, это сложно. Я ещё живу теми воспоминаниями, а они мне, в свою очередь, причиняют всё больше и больше боли. Мне это надоело. Нет, не воспоминания, а сам факт того, что я абсолютно беспомощен, что не могу контролировать
себя. Я слабый. Мне больно, даже несмотря на то, что я этого не показываю.

Надоело.

Встав с дивана и выключив телевизор, я направился на кухню, вымыл кружку и, протерев её сухим полотенцем, поставил на полочку. Затем умылся холодной водой, пытаясь отогнать нахлынувшие воспоминания.

Раздался звонок в дверь.

Наспех вытерев лицо и руки, я подошёл к двери и, вспомнив, что я никого
не жду, посмотрел в глазок. Не может быть… Мои глаза раскрылись в
удивлении, а сам я замер, не в силах произнести ни слова. Сердце бешено
заколотилось, а я дрожащими от волнения руками судорожно начал
поворачивать замок. Дверь поддалась.

Прямо передо мной стоял молодой парень, в белокурых волосах которого сияла серебренная диадема – символ наследника престола. Длинная прямая чёлка закрывала глаза, цвет которых мне был уже давно известен. Чёрная мантия, сверху обрамленная благородным мехом, свисала с плеч, доставая до самого пола.

Расиэль. Он совсем не изменился. Только стал чуть ниже, хотя это, наверное, из-за того, что вырос я. Он оставался таким же, как и в моём
сне: серьёзным, напряжённым и молчаливым.

Я тоже молчал. Просто не знал, как себя вести. Мне хотелось не то плакать, выпуская всё то, что накопилось во мне за эти долгие несколько лет, не то смеяться, радуясь возвращению любимого. Всё происходило слишком неожиданно. Неожиданно ушёл, неожиданно вернулся. Я был растерян. Не знал, как реагировать. Не знал, что думать.

Простояв так ещё пару минут, Расиэль переступил порог квартиры и, прикрыв за собой дверь, притянул меня к себе, крепко обняв. Это тепло, этот запах… Он настоящий. Он живой. Я это точно знал.

POV Расиэля.

Я стоял напротив квартиры Франа. С этим местом связано большинство моих счастливых воспоминаний, убежать от которых я так и не смог. Сколько не
пытался забыть, сколько не пытался начать жить без него, но все мои попытки, да и само желание, быстро исчезали, когда я вспоминал его.

И почему я в последнее время так много думаю о нём? Думаю, на этот вопрос даже я не смогу ответить точно. Я просто соскучился. Мне так не хватало его слабой улыбки, лёгких утренних поцелуев, взгляда его глубоких аквамариновых глаз, тёплого голоса… Я просто не мог больше без него. Я хотел, я правда хотел вернуться к нему, но каждый раз, представляя его лицо, мне становилось стыдно за то, что я так неожиданно бросил его оставив одного. Я и представить не могу, что он чувствовал, что пережил, как страдал.

Сможешь ли ты простить меня? Уверен, что нет, хотя надежды я не теряю.
Прошло целых два года. Всё могло измениться. Возможно, он уже давно позабыл меня, разлюбил или, что хуже, возненавидел. Я боялся. Впервые в жизни я настолько сильно чего-то боялся. Мне было страшно взглянуть ему в глаза. Мне было страшно увидеть его.

Приложив некоторое усилие, я нажал на звонок. Послышались тихие шаги, на смену которых пришел звук судорожно открывающегося дверного замка. Дверь распахнулась, и я смог увидеть его. В первую секунду на лице Франа я смог увидеть некое удивление, которое впоследствии сменилось обычным, таким неведомым мне безразличием. Раньше он был другим. Раньше он был более живым. Что же с ним произошло?

Выдержав недолгую паузу, я зашёл в квартиру, заставляя Франа отойти дальше от порога, и закрыл дверь. В мгновение я преодолел расстояние, разделявшее нас, и крепко обнял хрупкое тело парня, прижав к себе.

- Я скучал, – тихо, почти шёпотом, произнёс я, но в ответ не услышал ничего. В груди неприятно закололо. Я понятия не имел, что говорить.
Оправдываться? Слишком глупо, слишком болезненно для него и для меня. Не нужно было заставлять его вспоминать прошлое. Ему будет больно, а я этого не хотел. Я уже достаточно ранил его, поэтому просто не хотел повторять ошибки прошлого. Однажды я расскажу тебе, Фран, причину своего долгого отсутствия. Однажды ты всё узнаешь. Однажды ты поймёшь, что так было нужно. Это правильное решение, я знаю. – Прости меня.

На секунду я отстранил его от себя, в надежде ещё раз взглянуть в такие
родные глаза, и увидел, как они слабо наливаются слезами.

- Где ты был? – пытаясь сдержать эмоции, произнёс он.

- Прости, я…

- Почему? – его глаза смотрели на меня с такой обидой, из-за которой мне самому становилось стыдно и до ужаса плохо. Я поступил ужасно. Я поступил жестоко. Я не в силах был сказать даже простой фразы, ведь мне казалось, что сейчас даже одно слово может разорвать и без того тонкую ниточку, связывающую нас, наше прошлое, настоящее и даже будущее.

- А давай начнём всё сначала? – прошептал я на ухо Франу, от чего он
лишь напрягся. – Больше всего на свете я не хочу потерять тебя. Вновь. Больше всего на свете я желаю, чтобы мы снова жили обычной жизнью, вместе просыпались, вместе смеялись, - молчание, - я очень люблю тебя. Прости, если сможешь.

Фран так ничего и не ответил, только легко обнял в ответ, уткнувшись лицом мне в грудь. Изредка я слышал тихие всхлипы, чувствовал его горячие слёзы сквозь тонкую ткань одежды и не выпускал его Франа из своих объятий.

Сегодня всё будет по-другому. Сегодня мы начнем всё с начала – с чистого листа.