Вечность. Эпилог. Это и есть счастье!

Продолжение. Начало:  http://www.proza.ru/2012/09/29/952



Враждебный край, откуда
Мы вышли, не забыт.
Порою только чудо
Наш дух животворит.
Спасительная манна,
Таинственный родник,
И светом осиянный
Пророка скорбный лик…
                Самуил Маршак


***
Выжженная солнцем земля казалась безжизненной. Огромные трещины потихоньку заполнялись седым песком, который ветер приносил неизвестно откуда. Мертвая, страшная, изъеденная язвами земля стонала под порывами ветра. Со стонами измученной земли сливался тихий шорох струящегося, извивающегося, как змея, песка, стремящегося во что бы то ни стало заполнить трещины до краев.
Вдруг на пепельно-желтом фоне безжизненной земли показались маленькие черные фигурки. Три человека, сгибаясь под порывами ветра, медленно брели в сторону уходившего за горизонт белого солнца. Облегающие защитные комбинезоны подчеркивали очертания их тел, не оставляя сомнений в том, что это мужчины. Маски с прорезями для глаз не позволяли разглядеть их лиц. Впрочем, разглядывать было некому. Вокруг них во все стороны простиралась мертвая пустыня, и только ветер, страшно завывая, пытался сорвать с людей маски и заглянуть им в лица.
Мужчины остановились. Крепкие стройные тела и блестящие в прорезях глаза говорили о том, что все они молоды и сильны. Их остановка не была вызвана нерешительностью или усталостью. Похоже, они осознали бесплодность дальнейшего продвижения по этой неласковой земле, отвергающей жизнь.
–  Все, – решительно сказал один из путников, – пора возвращаться. Эта проклятая пустыня, наверное, никогда не закончится. Дальше идти нет смысла.
– Да, – согласился с ним второй из путников, – здесь никто не выживет. Искать нечего. На этот раз она ошиблась. Мы зря потеряли время.
Третий молчал, вглядываясь в даль. Наконец он повернулся к своим спутникам и тихо, но твердо, сказал:
– Пойдем дальше. Она не могла ошибиться.
Первый с раздражением махнул рукой.
– Ты так уверен?! Она не господь бог, она просто женщина. Да, она не ошибалась раньше, но на этот раз она точно ошиблась.
– Нет, – сурово оборвал его третий, – она не могла ошибиться. Мы пойдем дальше.
– Ну, ладно, – нехотя согласился первый. – Но дальше во-о-он той скалы я никуда не пойду. Это глупо, в конце концов!
Третий ничего не ответил. Развернувшись, он побрел к возвышавшейся вдалеке скале. Двое оставшихся переглянулись, пожали плечами и побрели за ним.
Возле скалы они снова остановились. Ветер с остервенением швырял песок в отвесную каменную стену. Казалось, он в бешенстве от этой преграды, вставшей у него на пути.
– Дальше мы не пойдем, – с вызовом произнес первый. – Я не намерен закончить свою жизнь в этой проклятой пустыне.
– Я тоже, – кивнул второй.
В этот момент послышался тихий стон. Путники замерли, прислушиваясь. Стон не повторялся, и было не понятно, слышали ли они что-то на самом деле или им показалось.
– Это ветер, – предположил первый.
Ему никто не ответил. Двое его спутников почти бегом начали огибать скалу с двух сторон. Первому ничего не оставалось делать, как броситься за ними вдогонку.
Третий обогнул скалу в тот самый момент, когда стон повторился. Он на секунду остановился, пытаясь определить, откуда идет звук. Странно, но стон раздавался в самой скале.
– Это стонет камень, – с ужасом сказал подошедший второй.
Третий молча покачал головой и медленно пошел вдоль скалы, ощупывая ее руками. Он мог бы этого и не делать, так как, пройдя несколько шагов, заметил узкую щель в камне. Не раздумывая, он протиснулся в эту щель. Второй заколебался, но ненадолго. Махнув рукой, он тоже исчез в разломе.
Щель, которая снаружи казалась узкой, быстро расширялась, превратившись в небольшую пещерку. Свет от фонарика озарил небольшое мрачное помещение. Мужчины не смогли удержать возглас изумления. Они увидели человека, сидевшего возле стены. Голова его склонилась на грудь. Похоже, он был без сознания.
Путники бросились к незнакомцу, на ходу вытаскивая из рюкзаков фляжки с водой.
– Это старик! – изумленно прошептал второй.
Да, это был старый, измученный до предела мужчина, державший на коленях небольшой сверток. Старик открыл глаза, но тотчас же прикрыл их, словно не в силах держать веки открытыми.
– Воды… – прохрипел он.
Третий поспешно приложил фляжку к губам старика. Тот отстранился и замотал головой.
– Не мне… Ему…
Он кивнул на сверток. Трясущейся рукой старик убрал лохмотья, из которых состоял сверток. Путники увидели маленького ребенка, худенького и такого же измученного, как и старик. Ребенок спал беспокойным сном. Его веки подергивались, прозрачные тоненькие руки судорожно сжимались и разжимались.
– Не дайте… ему… умереть… – с трудом выдавил старик.
Третий молча взял ребенка с колен старика. Второй опустился на колени перед стариком и приложил к его губам фляжку.
– Кроме вас никого больше нет? – спросил он.
Старик молчал, словно не понимая вопроса.
– Люди? Еще есть люди?
Старик встрепенулся. Он попытался сказать что-то, но голос не слушался его. Тогда он молча указал рукой в другой угол пещеры.
Через несколько минут из узкого разлома показались путники. Первый, так и не решившийся последовать за товарищами, с удивлением смотрел, как они осторожно вытаскивают из щели полумертвых людей.
– Что стоишь! Помоги! – гневно прикрикнул на первого второй, укладывающий на песок похожего на мертвеца старика.
Первый бросился на помощь. Помимо старика из разлома вытащили женщину, мужчину и троих маленьких детей. Все они были крайне истощены, сознание не возвращалось к ним.
Вдруг старик зашевелился и в страшном волнении приподнялся, пытаясь сесть.
– Лежи, лежи, отец, – ласково произнес третий. – Тебе не о чем беспокоится. Мы доставим тебя и твою семью в безопасное место.
– Мои… записи… – прохрипел старик. – Они… там… Найдите их…
Он повалился набок. Второй склонился над ним, пытаясь привести в чувство. Третий бросился в пещеру и через минуту вылез из щели со стопкой тетрадей, перевязанных цветной ленточкой.
– Все, – махнул он рукой. – Пора идти. Подгоняй вездеход, – кивнул он первому. – Не медли, они долго не протянут. Мы должны как можно скорее доставить их в лагерь.
Первый вытащил из рюкзака устройство, похожее на мини-клавиатуру компьютера. Его пальцы быстро забегали по клавишам.
Действительно, вскоре на горизонте показался столб пыли, быстро приближавшийся к путникам. Не прошло и минуты, как перед горсткой людей стоял небольшой вездеход, а минут через пятнадцать он уже мчался по пепельно-желтой выжженной земле…
Пустыня снова приобрела безжизненный вид. Ветер стих, и сразу же наступила мертвая тишина. Песок мягкими волнами покрывал землю. Под лучами заходящего солнца он казался пепельно-розовым…


***
– Что же ты плачешь, любимая? Я вернулся. Все хорошо.
Она улыбнулась, сквозь слезы.
– Я так ждала тебя, родной мой! А плачу, потому что ты снова со мной. А еще потому, что знаю: это ненадолго. Скоро ты опять отправишься в путь, а  я буду ждать тебя. И тогда я буду сильной. И не буду плакать.
Он обнял ее и легонько коснулся губами ее виска.
– Ты устала. Я беспокоюсь за тебя. Ты совсем не даешь себе передышки.
– Да, я устала. Но отдыхать некогда. Время отдыха еще не пришло…
Он крепче прижал ее к себе.
– Как дети? Они вспоминали обо мне?
– А как ты думаешь? – засмеялась женщина. – Илюша только о тебе и говорил. С утра до ночи я слышала: скорей бы папа приехал, вот когда папа приедет и тому подобное. А Мариша даже плакала, звала тебя. Однажды ночью проснулась и потребовала отвезти ее к папе. Кое-как удалось ее уговорить. Дети очень любят тебя, Володя. И я тоже…
Она прижалась к его руке щекой и замерла.
– Скоро осень… – задумчиво произнес Володя. – Я не хочу уезжать, пока ты не родишь. Это возможно?
Она покачала головой.
– Вряд ли. До зимы нам надо обследовать все окрестные земли. Я чувствую, что там есть люди.
– Но я хочу принять ребенка в свои руки!
– Милый, я тоже хочу, чтобы ты был рядом со мной, когда ребенок появится на свет. Господи, как я устала все время думать о других, ждать и снова провожать… Я понимаю, что у каждого из нас свой путь. Вы, мужчины, должны возродить землю. А мы, женщины, должны населить ее новыми людьми, прекрасными, как мечта… Его мечта…
– Ты тоскуешь о нем?
– Да… Я тоскую… Потому что теперь он и наш сын – одно целое. Когда я думаю о сыне, я вспоминаю о нем. Когда думаю о нем, тоскую о сыне… Как долго еще ждать встречи с ним, с моим маленьким Андрюшей… Иногда мне кажется, что я не выдержу этого… Меня спасают дети… И ты, даже когда тебя нет рядом. Если бы ты только знал, как сильно я тебя люблю! Я никогда не думала, что человек способен на такое чувство… Оно не становится слабее. Напротив, оно крепнет день ото дня. Что же будет через несколько лет? Я просто заполню своей любовью весь мир! И люди смогут черпать из моей любви столько, сколько им надо… Потому что она никогда не будет убывать…
Володя с ласковой улыбкой посмотрел на нее.
 – Моя Богиня! Я все равно люблю тебя больше! И не вздумай спорить со мной! – он прижал ее к своей груди. – Ты сильная и смелая, ты нежная и ласковая, ты мужественная и отважная, ты прекрасная, умная, добрая…
– Хватит, хватит! – засмеялась она. – А то я загоржусь! И все-таки я люблю тебя больше, вот!
Он не успел ничего ответить. Кто-то бежал к ним, размахивая руками.
– Валерия! Скорей! Старик пришел в себя! Он хочет с тобой поговорить!
– Уже иду! – крикнула она и виновато посмотрела на Володю. – Прости, но мне надо послушать старика. В его записях много неясного, я думаю, он объяснит нам все, что мы не поняли. Ты не представляешь себе, какие исключительно важные документы вы нашли! В них отражена история гибели человечества от первого момента до последнего. Многое мы уже знаем, о многом даже не догадывались до сего дня. Пойдем, тебе тоже надо послушать старика.
Взявшись за руки, они не торопясь пошли к виднеющимся вдали домикам…


***
Солнце ласково согревало землю. Легкий ветерок с тихим шелестом пробегал по нежной зеленой траве. Он добегал до одинокой угрюмой скалы и останавливался в недоумении. Что делает эта мрачная каменная громада посреди праздничного разгула возродившейся к жизни земли? Зачем она здесь, в окружении буйно цветущих деревьев? Но что это? Внутри скалы слышится тихое журчание. Может, показалось? Ветерок осторожно огибает скалу и с любопытством заглядывает в расщелину, прорезавшую скалу почти пополам. Нет, ему не показалось. Из расщелины выбегает веселый прозрачный ручеек. Он бежит, извиваясь, огибая камни и деревья, и исчезает в нежно-розовой дали.
Тишина. Лишь тихий шелест листьев да шорох травы, да журчание бегущего по камушкам ручейка. Вдруг в этой ленивой спокойной тишине раздается крик младенца. Он поднимается ввысь, к самому солнцу.
– Слушайте все! Я появился на свет! Радуйтесь, как я радуюсь, глядя на вас!
Мужчина поднимает ребенка вверх и смеется.
– Сын! Ты слышишь, любимая, сын!
– Ты счастлив?
– Да! Я держу в своих руках моего сына, который только что появился на свет, а ты спрашиваешь, счастлив ли я! О! Я не просто счастлив, я безумно, чудовищно, безгранично счастлив! Я люблю тебя, сын! Я люблю тебя, Лера!
Женщина нежно смотрит на счастливого отца, потом переводит взгляд на детей, окруживших ее.
– У вас родился братик, – ласково говорит она. – Вы рады?
Конечно, конечно, они рады!
– Хватит, хватит! – строго говорит детям красивый юноша лет шестнадцати. – Мама устала, ей нужен покой. И братику тоже. Бегите, играйте. Видите, во-о-он там, возле скалы – ручей. Кажется, он выбегает из скалы. Давайте наперегонки! Ну, кто первый добежит до ручейка?!
Юноша срывается с места и стремительно бежит к скале. Дети с громким криком устремляются за ним.
– Ну, вот, убежали, – смеется мужчина. – Я всегда поражаюсь, как ловко управляется Илюшка с младшими. У меня не получается так быстро организовать их. К тому же он прямо на ходу придумывает все новые и новые игры. А как они его слушаются! Просто поразительно! Ты вырастила прекрасного сына, Лера!
– Мы вырастили, Володя, – поправляет его Лера. – Мы. Без твоей любви я не смогла бы ничего сделать. Я живу только твоей любовью, милый. Она дает мне силы.
– Ты устала? – с беспокойством спрашивает Володя. – Может, остановимся здесь недели на две. Ты окрепнешь…
– Нет, нет! Я не смогу спокойно отдыхать! Ты же знаешь, что моя душа рвется туда, к моему сыну. За долгие годы сердце мое изболелось о нем. Я так хочу скорее увидеть его, прижать к груди, покормить! Странно! Илюша уже взрослый, а его брат – младенец, которого мама будет кормить молоком… Илюша будет носить своего брата-близнеца на руках и воспитывать его, как остальных младших сестер и братьев…
По ее лицу пробежала едва заметная тень, но Володя тотчас же уловил это.
– Ты чем-то обеспокоена?
– Немного. Я подумала о том, что ждет наших детей в будущем. Не случится ли так, что им придется вступить в страшную войну... Тем более страшную, что война эта будет между двумя братьями… Нет! Мы не допустим этого, правда? Наш малыш будет расти с мечтой в душе, а мы все поможем ему воплотить ее в жизнь. Ведь мы и так уже многого  добились, правда?
– Да, родная моя. Мы сделали невозможное… Земля возродилась… И новые прекрасные люди идут по новой прекрасной земле…
Возродившаяся земля сияла под лучами солнца. Женщина и мужчина, обнявшись, смотрели на маленького человека, появившегося на цветущей земле.
– Это и есть счастье, правда?
– Да, любимая…