Запоздалый выстрел

Старик отошел от автобусной остановки. Его загрубелые от тяжелой физической работы на ферме руки нежно сжимали целлофановый пакетик с тремя гвоздичками.
Усталой поступью направился по аллее, обсаженной туями. Когда-то эти деревца были маленькими. Но прошло много лет, и они постарели, как постарел  и он. С неба начинали падать первые снежинки. Точно так же, как в тот роковой день декабря. Он остановился у серого надгробного камня. Уже много лет приходит в один и тот же день, чтобы положить цветы на стылую поверхность гранита. Именно три цветка вопреки всем, кто твердил, что мертвым дарят четное количество. Его душа до сих пор не восприняла этой смерти. Обратно перед глазами промелькнули развалины городской библиотеки. Молодой лейтенант в серой плащ-палатке, улыбаясь, вложил в его руку кусок серого хлеба и сала. То немногое, что он мог дать из своего скудного солдатского пайка голодному мальчишке-оборвышу. Но в то голодное военное время это был щедрый дар. Он, спрятав кусок хлеба и сала за пазуху, боролся с острым желанием съесть все это или отнести в грязный, холодный подвал городской библиотеки, где прятались его мама и младшая сестра. Победило последнее. Мальчишка, хоть давился голодной слюной, но не стал есть сам щедрое угощение солдата. «Ты чего стоишь, постреленок, беги к мамке!». – Это было последнее, что сказал лейтенант. Внезапно его глаза округлились, он схватил мальчишку, и грубо толкнул в сторону, в грязь, смешанную с первым снегом. А сам завалился, захрипев, забулькав кровью. Снайперская пуля ударила в шею, из раны фонтаном брызнула кровь. «Отвоевался наш Мефодий», - Прошептала санинструктор, закрывая глаза убитого лейтенанта. Только тогда мальчишка узнал имя своего спасителя. И запомнил на всю жизнь, где его могила. Вначале она была в уголке городского кладбища, куда он украдкой носил цветы. Потом ее перенесли сюда, на аллею Славы. Старик положил цветы, и снял кепку. Он молчал. На седые волосы упало несколько снежинок. Мимо него прошли две девчонки. Они остановились у Вечного огня. Старик хотел уходить. Надев кепку, оглянулся. Девушки увлеченно жарили сосиски над пламенем Вечного огня. Одна что-то рассказывала, а другая смеялась. Он хотел крикнуть: «Остановитесь, безумные, что вы делаете?». Но горло сдавил сильный спазм, а в глазах внезапно потемнело. Тело начало заваливаться на черный асфальт. Старое сердце вдруг перестало биться. Оно разорвалось, не выдержав такого нервного потрясения. То, что не смог сделать немецкий снайпер в далеком 1944 году, сделали  две простые девушки, которые жарили сосиски. На пламени Вечного огня.