То, что у нас, - вовсе не коррупция

Сейчас много говорится о коррупции. Что это такое, и какое отношение имеет коррупция к тому, что происходит в России?

«В нашей научной литературе представлены два подхода к определению понятия «коррупция».
Так, в широком смысле данное понятие охватывает явление, поразившее публичный аппарат управления и выражающееся в разложении власти, умышленном использовании государственными и муниципальными служащими, иными лицами, уполномоченными на выполнение государственных функций, своего служебного положения, статуса и авторитета занимаемой должности в корыстных целях для личного обогащения или в групповых интересах.

В Толковом словаре русского языка Ожегова С.И. и Шведовой Н.Ю. дается такое определение термина «коррупция»:
«Коррупция- это моральное разложение должностных лиц и политиков, выраженное в незаконном обогащении, взяточничестве, хищении и срастании с мафиозными структурами».

Социальная сущность коррупции (от латинского corruptio - порча, испорченность) выражается в деградации аппарата публичной власти. Коррумпированный аппарат не пригоден для выполнения функций государства, и бесполезен для общества.

В целом в современной России, как и многих других странах, понятие «коррупция» остается весьма уязвимым с теоретической точки зрения. 

Причины необычайного распространения коррупции в России:
- Нравственная деградация общества, когда деньги и возможность безнаказанного хамства, оказались едва ли не единственными ценностями массового сознания;
- Низкий морально-этический уровень чиновника, ориентация его на удовлетворение собственных потребностей, безответственность значительной части должностных лиц, включая занимающих высшие должности.
- Незаинтересованность властей в борьбе с коррупцией, т.к. с коррумпированным, нравственно деградирующим чиновником работать легче.
- Неразвитость демократических институтов, отсутствие действенных форм социального контроля, низкая правовая и политическая культура, бесконтрольность и произвол со стороны властей и, в частности, правоохранительных органов, что ведет к сращиванию правоохранительных органов с организованной преступностью.
- Монополизм и олигархия в экономике, продажность СМИ.
- Низкое качество законодательства, ориентированного не на правовые, а на распорядительные методы регулирования практически всех сфер общественной жизни, оторванность законодательства от реальных условий общественной жизни.
- Излишний аппарат публичной власти».

Такова наиболее типичная трактовка и самого явления, и причин его возникновения, а отсюда и вытекающих методов борьбы с ним. Я назвал бы такую точку зрения «политкорректной». Действительно, в лучших традициях европейского либерализма, все страны мира сваливаются в одну кучу, проблема считается одинаковой для всех стран (все народы одинаковы, не дай бог подумать по-другому, - это «расизм»). Ну, и соответственно, раз болезнь одна, то и лекарства универсальны. Устрани перечисленные выше недостатки, сделай в России (Бурунди, Ботсване, Гондурасе или Ливии) законы такими же как в Германии, - и получишь общество без взяток и казнокрадства. Ну а уж если будешь чиновникам и погононосцам платить по секстильону евро в секунду, так и вообще коррупция от огорчения отдаст богу душу.

Увы, за последние годы мир не раз становился свидетелем того, как недовольство хапающей властью приводило к массовым демонстрациям и даже свержению правительств. Однако результаты глобального исследования, опубликованные в среду международной организацией Transparency International, показывают, что масштабы проблемы не только не сокращаются, но и нарастают.

Недовольство (будем пока говорить, коррупцией) привело к восстаниям «арабской весны», когда массовые протесты и другие акции привели к свержению правительств в Тунисе, Египте и Ливии. Однако доклад показывает, что даже радикальная смена власти не привела к исчезновению коррупции в этих странах. Бакшиш является одним из центральных понятий образа жизни на Востоке, в Африке и вообще в странах, которые принято политкорректно называть «развивающимися». Один ливийский бизнесмен сказал, что «раньше у нас был один Каддафи, а теперь их – шесть миллионов».

Transparency International опубликовала свой ежегодный Индекс восприятия коррупции. Россия оказалась в самой нижней части этого рейтинга.
Как заявляют сотрудники организации, этот составной индекс определяется на основе сочетания опросов населения и оценок уровня коррупции, собираемых рядом «авторитетных институтов».

Всем странам присваивается рейтинг по шкале от 0 до 100, где 0 является самым высоким показателем коррумпированности, а 100 свидетельствует о практически полном ее отсутствии.

Дания, Финляндия и Новая Зеландия набрали по 90 баллов, разделив первую строчку рейтинга. Россия набрала 28 и заняла 133-ю позицию из 176 наряду с Казахстаном, Ираном и Гондурасом.

Афганистан, Северная Корея и Сомали получили по восемь пунктов и заняли нижнюю строчку рейтинга.

Страны бывшего Советского Союза страдают от всех форм коррупции – будь то мелкая коррупция, административная коррупция среднего уровня,  или политическая коррупция в огромных масштабах.

На протяжении последнего года россияне протестуют против того, что называют политической коррупцией. В стране прошли крупнейшие демонстрации с момента распада Советского Союза. Митинги начались в конце декабря после того, как правящая «Единая Россия» как бы победила на парламентских выборах. Демонстранты заявили, что победа партии была обеспечена фальсификацией выборов, зомбированием быдлоидного большинства населения контролируемым государством телевидением и подтасовкой голосов. Представители «партии власти» это отрицают.

Победа «Единой России» в прошлом году подготовила почву для беспрецедентной победы Владимира Путина, бывшего тогда премьер-министром, который стал президентом России в третий, а фактически в четвертый, раз.

«Рокировка» Путина с бывшим тогда «перзидентом» Медведевым вызвала массовые протесты. Народ заявляет, что Путин правит страной посредством жестко контролируемой политической системы и, что еще важнее, коррупции.

Со своей стороны, Кремль «объявил войну коррупции». Когда премьер-министр Медведев был президентом, он обещал избавиться от коррупции в рамках усилий по модернизации страны.

В последнее время неоднократно были слышны объявления о расследовании наиболее одиозных случаев коррупции. В прошлом месяце государственная прокуратура начала расследование в отношении министерства обороны в связи с тем, что это ведомство, как предполагают следователи, распродавало военные активы по цене значительно ниже рыночной. Министр обороны Анатолий Сердюков был уволен, однако следователи заявили, что он будет вызван на допрос только в случае необходимости.

Но эта кампания по борьбе с коррупцией выглядит, по меньшей мере, очень странно. При всех открываемых правительством делах в связи с коррупцией обвинительных приговоров практически не выносится, даже когда суть дела очевидна.

Очень часто расследование в связи с коррупцией начинается в отношении избранных должностных лиц, однако сроки они получают крайне редко. А ведь сколько бы дел правительство ни открыло, если ответственные лица не понесут наказания, проблему не искоренить. Чтобы заслужить доверие людей, прежде всего необходимо бороться с безнаказанностью – а если в ходе расследования на действия определенных чиновников закрывают глаза, то речь идет не о кампании по борьбе с коррупцией, а о политическом балагане.

Всё, вроде, правильно пишут либеральные журналисты, упорно не желающие видеть разницы между просвещенной европейской коррупцией и тем средневековым кошмаром, который творится в Ливии или России.

Вот из статьи «Вертикаль «белой кости» Романа Попкова «Между тем существующая социально-политическая система имеет четкое и многое объясняющее определение - абсолютистский феодализм. Да, с существенным олигархическим компонентом, который, впрочем, не меняет феодальной сущности современной России.

Все повадки, привычки, манеры правящих элит - это повадки, привычки и манеры феодальных вельмож. Во власти можно встретить разных людей: и добросовестного служаку-профессионала («слуга царю, отец солдатам»), и хитроумного «версальского» царедворца, и зловещего деспота. Но всех их объединяет феодальное сознание, четкое отделение себя как привилегированного сословия от податных сословий, от черной кости.

Современный российский чиновник - это не функционер государственного аппарата, не винтик в тоталитарной машине. Это феодал, и должность для него - это вполне феодальное «кормление». Он не работает - он кормится. Тут даже слово «коррупция», столь любимое нашими либералами и правдорубами, неуместно.

Коррупция может быть в развитом буржуазном государстве, либо в государстве, которое таковым стремится стать. Коррупция - это некий криминальный эксцесс. В России же то, что называется «коррупцией», - это сложная и типичная для средневекового феодального государства система податей, повинностей, барщин и оброков.

Чиновник в этой системе ограничен только верностью вышестоящему сюзерену и верховному монарху. И взимаемые им подати превратятся в «коррупционный акт», только если принцип верности (а значит, уплаты подати сюзерену) будет этим чиновником нарушен.

Кем бы ни был пресловутый чиновник - федеральным министром, губернатором, судьей, или начальником районного ОВД - он в первую очередь граф, барон или герцог. Его владения, его податный ресурс - это не территория, не деревни с крестьянами, а должность и полномочия. Его «души», с которых он стрижет дань, - это не крепостные, а те люди, кто так или иначе вынужден соприкасаться с его, чиновника, учреждением, с его должностью, его полномочиями».

Вот точка зрения на то, что имеет место у нас, или вообще в странах, задержавшихся по тем или иным причинам в развитии. Это ничего общего с коррупцией не имеет. А если так, то все либерально-европейские рецепты помогут не больше, чем покойнику припарки.

Там, на Западе, коррупция, т.е. социальная болезнь. А у нас «кормление», -  здоровое и органичное свойство того общественного строя, который существует уже более 2000 лет в нашей стране. Так же, как в Африке и Азии это органичное свойство их первобытно-племенного строя.

Иными словами, у нас это не болезнь, а норма, и «лечить» ее бесполезно. Сколько бы ни сажали «слуг народа» в лагеря смерти, на кол или ни подвешивали их на дыбу, отнимая «нажитое непосильным трудом», - воз будет и ныне там. Только когда (если) общественный строй естественным путем заменится более прогрессивным, «кормление» перейдет в коррупцию, т.е. из естества в болезнь, а затем и исчезнет, если тому создадутся предпосылки.

Но во всех слаборазвитых странах задержка в развитии произошла не вчера, и не только по испорченности населяющих эти страны народов, а вполне закономерно – ввиду исчерпания этими странами и народами своего ресурса, в том числе и природного. Каждая более прогрессивная общественная формация требует все больших ресурсов, а ими обладают далеко не все страны. Страны со скудными условиями «зависают» на более архаичных стадиях общественного развития. Что и произошло, в частности, с Россией. Слава богу, что застряли мы не в первобытном строе, как та же Ливия. Но, тем не менее, уже многие века ни тпру, ни ну.

А пока нет общественного развития, министры так и будут воровать триллионами евро, а гаишники сотнями «деревянных», - как уж должность позволяет. Цари во все времена с переменным успехом пытались умерить аппетиты своих слуг. Пороли их на конюшне или прямо в царских покоях, таскали за волосы, стращали дыбой. Это давало некоторое смягчение проблемы, хотя и не радикальное.

Нет, бороться надо, если совсем им не мешать, то не только на пенсии не хватит, но и на ту же полицию, которая очень легко поменяет плюс на минус и превратится в шайку разбойников.

Валентин Спицин.