Нужно думать о светлом

                НУЖНО ДУМАТЬ О СВЕТЛОМ

Сквозь тайгу, по горам, по нехоженым травам долго-долго он шагал туда, где веками таится живая вода родника. А за ним – глядь-поглядь – ворон увязался. С дерева на дерево перелетает, каркает, – чёрнющий,  страшный, как головёшка. Человеку стало неприятно, тревожно. Прогонять пытался – только бес толку. Нахальный ворон был, настырный.  Уворачиваясь от камней, варнак взлетал – куда повыше и сидел, спокойно ждал, когда путник направится дальше. Вот так, на пару с этим варнаком, странник пришёл к живому роднику. И там – возле хрустальной кипени святой воды – странник неожиданно увидел седобородого старца с золотым крестом на жалком рубище.
Они разговорились.
-Это не ворон, - сказал седобородый старец, глядя на чёрную птицу.
Странник усмехнулся.
-А кто же это? Соловей?
- Это чёрные мысли твои.
Растерявшись, Странник помолчал.
-Правда, что ли?
-Правда.
 Опуская голову, Странник вздохнул.
-Ну, бывает, иногда, конечно, грешен…
 Старец улыбнулся.
-Хорошо, что признаёшь. Это уже половина успеха.
Странник плечами пожал.
-А в чём же весь успех?
Седобородый старец посмотрел на небеса. На родник.
-Секрет простой. Нужно думать о светлом, хорошем.
-И всё?
-А ты думаешь, этого мало?
-Да нет… - Странник смутился. - Я сейчас подумал о другом.
-О чём же, если не секрет?
-А вот погоди-ка! – Странник оживился. -  Вот мы сейчас проверим твою мудрость.
И стал он в те минуты вспоминать белого лебедя, который в далёком детстве  жил по соседству с небольшой  избой, стоявшей на берегу лесного озерка. Стоял вот так-то Странник, думал про лебедя, а седобородый старец в это время взял, да в ладоши хлопнул.
Странник посмотрел – глазам не верит. Чёрный ворон  выпорхнул  из-за его спины.  Сажа с крыльев посыпалась чёрным пером да пухом. Разгневался варнак, раскаркался, крылами замахал, намереваясь улететь. Но что-то ему помешало.
Сделав круг по-над вершинами кедров и сосен, ворон   неожиданно  вернулся – да прямо в ноги старцу бухнулся, чуть шею не свернул.
Седобородый старец поднял, погладил птицу, пожалел.
-Ну, что, милок? Тяжко летать? Ну, кто тебя обидел? Говори. - Добродушный старец ладонью зачерпнул из родника и продолжил свою странную беседу: - А ну-ка, на, попей живой   воды. Подлечись маленько.
Ворон поначалу заартачился. Заворчал, заскрипел своим горлом, как железякой заржавленной. Но через минуту-другую,  зажмуривая смолистые глазки, ворон клювом потыкал – напился из ковшика стариковской ладони.
И начались такие чудеса, какие только в сказках можно видеть.
У варнака чернющего – медленно, но верно – сначала посветлела голова. Потом у него стала шея – как белый стебель.  Потом чёрная грудь – как  в рубашку белую оделась. И вот уже – свят, свят! – новоиспечённый лебедь стоит  на поляне. Белоснежный, ослепительный такой, что без слёз даже смотреть невозможно. Бравый лебедь, статный, да крупный, похожий на лебедя-кликуна, самого крупного лебедя, да только этот будет покрупней,  пожалуй.
Старец улыбнулся, увидев изумление Странника.
-Что делает птица, - спросил он, - перед тем, как взлететь?
-Не знаю. – Странник глазами похлопал.- Наверно, перья встряхивает. Крылья расправляет.
-Нет. - Помолчавши, старец подсказал: - Перед тем, как взлететь, птица становится гордой!
Как словом – так и делом.
Лебедь начал наливается важностью, глаза неожиданно вспыхнули драгоценными камешками. Грудь колесом выгибается. Наполняясь чувством гордости, достоинства, лебедь взошёл на пригорок – клювом янтарным цветок мимоходом поцеловал. И вот  уже он разгоняется, хлопая крыльями по траве и по ягодам. Разгон его вначале выглядит громоздко, неуклюже, и маленько даже смешно. Однако, через несколько секунд – смотри, смотри! – он уже белой стрелой летит в голубом поднебесье. Летит и оглашает землю зазвонистыми, восторженными кликами. А по пригорку, по траве – возле ног утомлённого Странника – ветер гонит тонкий лебяжий пух, упавший из подбоя легкого лебяжьего крыла. Белая пушинка попадает в чашу родника с живительной водой и превращается в чистый-пречистый цветок кувшинки, похожей на отражение серебряной звезды, которая в этот час горит ещё в зените над тайгой и манит, манит лебедя в свою великолепную заоблачную высь.