Танатос

ТАНАТОС
    
     Мой рассредоточенный  взгляд блуждает по комнате. Кто-то заклеил окна темной изолентой, правильно, не к чему мне сейчас солнечный свет, он только злит меня, он давит на старые раны.  Черные простыни подомной, стальные ручки кровати, одежда разбросана по полу, любимый итальянский столик уютно устроился на боку,  кто- то отбил ему ножку. Встать с постели! Я встаю и мое лицо тут же принимает гримасу боли – ребра,  неужели он таки сломал мне эти чертовы ребра? Трудно шевелить рукой, в области ключицы противный хруст, словно у меня там просмотр блокбастера и кто-то нервно жует попкорн. Я, ворча сам на себя, медленно втискиваюсь в проем кухни: «о нет, свет такой резкий! У меня не дом, а таки клуб игры контрастов.» Светлая мебель, светлый паркет, даже жалюзи отдают светлым перламутром. Я разворачиваю голову по направлению к спальне, словно желаю убедиться, что эта темная дыра и этот эдем, часть одной и той же квартиры. « У моего дизайнера, отменное чувство юмора, он словно прочел меня наизусть, при создании этого места, рай и ад - все во мне, все критически не раздельно, в этом, весь я.» Я медленно подхожу к бару: « Привет Джек, как ты? Мне что-то нездоровиться,  поможешь?». Знакомьтесь –это мой лучший друг Джек, мой наставник, проповедник и отец всея меня. Jack Daniel’s – 1941 года рождения, уроженец Линчбурга, США, Объём: 0,75л Крепость: 47 % Цвет: Темно-янтарный Вкус: Карамель и ваниль, древесные нотки ,приятный сладкий запах. Забыв о больном плече я резко потянулся за стаканом ,тупая боль, пробила все тело от пяток до висков, на лбу выступила испарина, я рявкнул, что- то  неразборчивое и согнулся пополам. Я долго сыпал отборный мат в свой адрес, другого способа побороть невыносимую боль, мой мозг не находил. Наконец взяв себя в руки, я налил себе стаканчик, любимого сосудорасширяющего,: « Ну вот, дорогой друг,  мы снова вместе». Со стаканом в руке, медленно отпивая и наслаждаясь, каждой минутой проведенной вместе, я побрел в ванную. Опершись здоровой рукой о раковину, я медленно поднял глаза к зеркалу, странно но мой помятый вид вызвал у меня улыбку, но  она была скорее саркастическая: «Господи, Райан, кто ж тебя так трепал?». Допив «райский нектар» до дна, я включил душ и резко ступил под холодные струи. Хорошо.
    Мокрый. Холодный. Голый. Я подошел к окну. По моему телу все еще бежали холодные струи и оно дышало влагой: « Сколько там? 12.30? Рановато мы с тобой начали сегодня, а Джек?».  Манхеттен. Город давно проснулся и муравейник, приступил к привычной беготне. Я живу здесь последние пять лет. The Asten Place Tower - я был очарован им, я был влюблен в этот пентхаус, площадью в 400 м2 расположенный на семнадцатом  и восемнадцатом этажах, три спальные комнаты, два санузла, мезонин и терраса с роскошным видом на Манхэттен, я был влюблен в него как только переступил его порог. И вот он мой! десять миллионов долларов, а я ведь мог поторговаться… Мой дом, моя святая- святых, келья в которую пускаю избранных, уголок с видом на рай, которым восхищаются все мои знакомые. И, что теперь предлагает это жирный риэлтор -семь с половиной !? «Семь с половиной… Почему я согласился? Я мог подождать… да, не мог я ждать, хватит уже этого самообмана»
    Сегодня в 17.42 я должен быть в  аэропорту Кеннеди. В 17.42 и не минутой раньше, какая ни будь зажравшаяся сволочь, откроет итальянские двери, с идеальной звукоизоляцией, переступит порог и начнет топтать мои венецианские полы, усядется своим тазом на мой австралийский кожаный диван, закинет ноги на итальянский столик : « а, вот и нет ножка то сломана», - я улыбнулся,  мысль о том ,что на моем столике не будут лежать чужие ноги грела меня изнутри, глупо так…
    Я вынимаю одежду из шкафа и аккуратно упаковываю в чемоданы. Все самые брендовые вещи, последние коллекции, подарки от кутюрье :  «Brioni, я не брошу тебя даже если мне придется вырезать почку!» . Сто восемьдесят семь  рубашек фирмы Eton, двадцать четыре пальто, различных стилей и расцветок, сто сорок одна пара обуви  Berluti, около сотни галстуков и платков фирмы Pietro Baldini.
    Сегодня я сяду в самолет и улечу на встречу светлому будущему. Не могу объяснить почему, но я жутко привязан к этому месту, этой комнате, у меня и друзей то здесь нет, кроме Джека, но я люблю его.  Мне сделали предложение от которого я не смог отказаться. Лондон. Рекламное агентство «Libertine London»  . Кабинет с надписью «Президент  компании, Райан Лойд» -это кстати я!

и у судьбы, как у любого врача, отвратительный почерк;
и столики в кофейнях рассчитаны на двоих,
а барные стойки - на одиночек.

   - Фрэнки? Эй ты меня слышишь? – Клер улыбалась и водила рукой возле моего лица, я тоже улыбнулся, как- то принудительно и лениво, - я оставлю тебя, ладно? Мне нужно на работу,- я кивнул, - все будет хорошо! Постарайся расслабиться! – она закрыла дверь, но секунду спустя в проеме снова появилась ее довольная мордашка,- ты лучший, я тебя люблю! Пока, пока…
    Я не спал всю ночь. Да и как тут уснуть, когда сегодня решается моя судьба? Я посмотрел на свои дрожащие пальцы, подошел к столику и налил себе кофе –это была восьмая чашка за последние 6 часов. Горячий кофе обжигал пальцы, на единственной в доме кружке была отбита ручка, я обернул руку в полотенце и медленно отпил. В моей голове творился кошмар, мысли словно устроили бойню между собой, противно скрипящий пол, добавлял драматизма ситуации. Я зажат в этих  тридцати двух квадратных метрах, уже более семи лет. Меня тошнит от пожелтевших обоев, бабушкиного рисунка на стене, штор с глупой оборкой…меня от всего здесь тошнит…Я Поставил чашку на раковину, хотел опереться рукой , но вовремя вспомнил, что в прошлый раз она упала мне на ногу. Отражение в зеркале, кричало « Неудачник!». Я шагнул в душ, и тут же вышагнул : « Горячей воды нет» - о, я совсем не удивлен!
   Голодный. Мокрый. Завернутый в старый махровый халат, я подошел к окну. West Ham. Чертов Восточный Лондон. Проклятый богом район, грязь, слякоть и вечно орущая толпа под окном. Я задернул штору и тяжело выдохнул : « Боже, помоги мне отсюда выбраться!»
    Я окончил британскую школу искусств, три месяца назад – я художник. Всю свою жизнь я боролся с не справедливостью системы. Я поступил в престижное заведение – сам! Окончил его с отличием – сам. И вот теперь сунул нос в крупнейшую рекламную компанию «Libertine London» .  Сегодня в 13.30 у меня собеседование. Мне так страшно, что даже мысли заикаются. Еще никогда прежде, я не был настолько не уверен в себе.
    Я уже около часа роюсь в шкафу, в надежде найти хоть что-то приличное. Все мои три рубашки изжили себя еще на первом курсе института : « Вот, это вроде бы ничего»…Галстук – его мне подарил дедушка на мой выпускной, вот и пригодился. Я вышел в коридор и поднял правый туфель : « Слава богу, держится» -  значит не зря, вчера пол вечера садил подошву на клей.
  Я вышел на улицу, перекрестился, к бою готов:   «Все я готов! Я талантлив, умен, у меня все получиться! Я в себе уверен!!» - из окна второго этажа появилось лицо моего «любимого» соседа:
- Эй, ты мазила бездарная, оплати за квартиру, какого черта ко мне звонит твоя хозяйка!? Еще раз меня побеспокоят я тебе твои краски затолкаю в задний проход, будешь весело и радужно испражняться, понял Фрэнки Рэй!?- это кстати я!

Всякий, кто хочет быть приятным, всегда неприятен тем самым,
что хочет быть приятным…..

      Я всегда любил свою работу, я любил ее уже тогда, когда ее у меня еще не было. Мне нравилось здесь все: творческий подход, креативность мышления, то что один день кардинально отличается от следующего, мне не нравилось только одно –люди! Ну не любил я людей по природе своей. Все они без исключения казались мне глупыми и продажными. Я работаю в рекламе и уж кому, как не мне знать, что продаются все - нужно только знать цену, у  каждого она своя. Одни клиенты любят деньги, другие предпочитают подарки, третьи просто без ума от лести, есть еще тип клиентов которым пищи не давай, только дай себя потрогать, есть и те с кем необходимо зайти немного дальше. Я это понял сразу, я умел читать по лицам людей, что конкретно им от меня нужно и чем я могу их купить. Именно этот мой дар помог мне так высоко подняться. За восемь лет я не потерял не одного контракта, в то время, как страна переживала финансовый кризис, я делал рекламу и продавал то, что совершенно не нужно, тем у кого совершенно нет на это денег.
    Теперь когда я президент компании общения с людьми только удвоилось, и этот факт меня крайне огорчал. Ну не люблю я людей, что уж тут скажешь. Сегодня понедельник, не то что бы тяжелый день, скорее наоборот слишком рутинный. Глупое собеседование, на котором молодые парни и девчонки пытаются себя продать как можно дороже, что выглядит смешно и нелепо, так как цена их большим шрифтом выбита на лбу. Мелани моя секретарша, как заведенная бегает вокруг меня, потому, что видит, что нервы мои на пределе.  Есть несколько типов людей: Мелани - яркий пример человека которого очень легко рассмешить и сложно вывести из себя, Рой наш звуковик- человек с аннулированным чувством юмора но и не вспыльчив, Рей менеджер продаж и мой сокурсник – человек спичка мгновенно  вспыхивает и тут же тухнет, он не зол по природе, просто не умеет держать себя в руках, что же касается меня - я самый сложный тип из всех вышеперечисленных, около девяноста процентов своего времени я прибываю в состоянии отстранения или самоизучения, я невесел, я непечален, вывести меня из себя практически невозможно, попросту говоря мне все равно и это касается всех и вся, мне просто все равно, но когда я все таки злюсь об этом знают все районы Лондона и пожалуй близлежащие города и вот сегодня именно такой случай. Уже четыре часа я выслушиваю идиотов и маргиналов, которые считаю себя гениями и мне это порядком надоело.
-  много их еще?- я полу лежал, полу курил, полу спал, полу сходил сума и крутился на стуле изредка поглядывая на перепуганную Мел.
- двенадцать  человек, все из лучших колледжей Лондона, все…
- ну уж лучшие они или нет я разберусь, как то без твоей помощи, - я лениво просматривал, резюме аккуратно сложенные на правом краю моего стола,- зови.
- кого?
- Энди Уорхола, он разве не пришел на собеседование?- я направил на нее свой многозначительный взгляд, меня  раздражает недалекость людей, а Мелани была экспертом в области недалекости.
- вам все равно в кокой поочередности они будут заходить, правильно я поняла?
- можешь построить их по росту, - я махнул рукой в сторону двери, давая понять,  что все разговор окончен.
  …Я подошел к окну и оперся руками о подоконник, плече совсем недавно срослось и еще немного побаливало. Я слушал, как эти бездарности расхваливают себя уже четыре с половиной часа, если бы не мой лучший друг Джек, вы с ним уже знакомы, я наверное уже сошел бы сума.
   В дверь постучали. Стучал толи инвалид, толи человек который умирал под этой самой дверью, и эти ударчики были последней капелькой его сил.
- Да!
- Можно войти?
    Он вошел и я замер. На пороге моего кабинета, стояло существо, отдаленно напоминающее молодого парня. Его вес был таков, что мне казалось, что под определенным углом он не будет отбрасывать тень. Светлые волосы, которые никогда не видели руки парикмахера, уставшие темные глаза, которые перепугано метаются по комнате, бледная кожа.
    На нем надет пиджак фирмы « Упасигосподь» на размер больше его самого, противного горчичного цвета. Рубашка цвета «вырви глаз», видимо это зеленый, брюки которые умоляют « Погладь меня нормально» и ботинки которые давно умерли и похоже успели завоняться.
   Парень неловко стоял у входа и нервно мял край своего « изумительного пиджака», переминаясь с ноги на ногу. В общем он мне «понравился» сразу! Лучшей жертвы для оскорблений и подколов я не мог и представить. Вот он - лох моей мечты. Добро пожаловать в ад!

и я ощущаю
спазмы в грудной клетке,
там, где однажды сломалось
и, видно,
не так срослось.

   Я пережил все девять кругов ада. Пока стоял в очереди на это злосчастное собеседование. Я несколько раз подходил к выходу, потом убеждал себя, что я не трус и возвращался назад. Я слышал как сердце ломает грудную клетку. Мне было очень страшно.
   Из кабинета вышла молодая девушка и назвала мое имя. Теперь я знаю, как это « жизнь пролетела пред глазами». Правда там и лететь то нечему было.
   Я подошел и неловко постучал в дверь. Услышав разрешение войти, я так же неловко преступил через порог и замер. Не знаю почему. Я просто боялся двинуться с места. Я не знал подходить мне ближе или не стоит. Я просто испугался.
   Мистер Лойд, стоял спиной ко мне и смотрел в окно. Когда он услышал, что я вошел, то очень медленно, как то даже грациозно повернулся в мою сторону. Он был восхитителен! Я еще никогда не смотрел с таким восторгом на мужчину. Я откровенно пялился на него.
   Его рост выше среднего, широкие плечи, узкие бедра, он очень аккуратно сложен, я почти уверен, что его тело очень подкачано. Он приблизительно  моего возраста, ну выглядит точно не старше двадцати семи . Его волосы немного длиннее линии ушей, нежно каштанового цвета, челка спадает на лоб и почти касается его великолепных больших глаз, оттенка штормовых морей  «  Я художник, и как художник я не имею права не описать всю красоту картины», - у него красивые загар, видимо солярий, его голубые глаза дают еще больший контраст с таким цветом кожи.
    Он как то странно на меня смотрел, я не мог понять по его лицу, что именно он сейчас думает. Он подошел к столу, отодвинул кожаное кресло и медленно опустился на него, показывая рукой, что я могу присесть напротив. Было что-то мистическое в его жестах, что-то завораживающее.
   Он был очень дорого одет. Его вещи просто кричали на всю комнату, что стоят они больше чем мой дом. На нем были: белая кофточка с глубоким вырезом, очень глубоким вырезом, почти до середины груди, черные  брюки которые до неприличия облегали его идеальные формы, черные кожаные  туфли с ярко красными шнурками, на нем также были одеты квадратные очки с красной оправой. Он был именно тем, кем всегда мечтал стать я. Лучшего примера для подражания я и не мог найти.
- Итак, тебя зовут?- он говорил очень тихо и спокойно, его голос напоминал мурлыкание кота, легкая хрипотца и в тоже время убаюкивающая мягкость.
- меня?- я заерзал на стуле и сам себя возненавидел в этот момент.
-  как зовут меня я знаю – он снял очки и пристально на меня посмотрел, мне показалось что я падаю.
- Ф..Ф..Фрэнки
- Так и пишется с тройным Ф? –он улыбнулся, если вы позволили себе подумать, что он улыбнулся в общепринятом смысле, то поспешу вас разочаровать - это была улыбка полная издевки, улыбка которая показывала насколько высоко он парит надо мной и как трудно мне будет здесь ужиться. Но эта улыбка заставила меня взять себя в руки.
- Френсис Морино Рэй! Окончил университет искусств с отличием, три месяца назад. Мечтал работать в вашей компании с того дня ,когда впервые услышал о ней ,на втором курсе университета,- он не перебивал, слушал достаточно внимательно, я начинал успокаиваться, - Я принес свои работы,- я положил папку и пододвинул к нему, он стал внимательно рассматривать, показывая жестом, что я могу продолжить говорить, - я рисую в разных стилях, от карикатуры до портретов и натюрмортов, учителя утверждали, что у меня хорошее чувство стиля, -он чуть было не сорвался на смех, прикрывая рот кулаком - это не касается моей одежды, только картин!
- хорошее чувство цвета, -он закусил нижнюю губу, -хорошее и только!- он встал и снова подошел к окну, - почему вы решили, что достойны у меня работать?
- я…я…- я выдохнул, собрал все силы, что были и выдал таки, -я талантлив!
- Знаете, Ф.Ф.Фрэнки, я знал много талантливых людей, талантливых и бедных, но они так и остались бедными талантами. Что бы работать на меня, нужно быть очень сильным. Я выжимаю своих сотрудников, как морально так и физически. Я не думаю что вы с этим справитесь.
- вы правы я очень волнуюсь, но я не так слаб как вам могло показаться.. я…
- жизнь не справедлива Фрэнсис, посмотрите на меня я крутил романы с лучшей  половиной Нью-Йорка и что греха таить с частью худшей, а что в итоге? книгу посвятили какому то Казанове, а не мне, думает не обидно?
- вы смеетесь надо мной?
-  Мой вам совет на будущее –он с прищуром посмотрел на меня, - одолжите у кого ни будь одежду перед следующим собеседованием, встречают по одежке и поверьте провожают по ней же! Будьте уверены в себе, не ерзайте и не суетитесь –это выглядит нелепо и противно! Я говорю вам нет! Уходите уже.
- но я прошу вас…
-позволь процитировать моего любимого философа: « вали уже,  я хочу есть!»
- и что же это за философ?
- это я!
   Он так и не дал мне шанса. Был ли я удивлен? Нет. Нет, я даже не был расстроен. Меня почему то радовал тот факт, что я его встретил, он словно показал мне уровень к которому стоит стремиться. Я никогда даже близко не сидел прежде с настолько успешными людьми, я много читал о нем  и знаю, что все, что у него есть он построил сам, он смог потому, что не опускал руки и как говорит сам : «  клал всю свою душу на пьедестал профессии!». От него исходила какая то особенная аура, аура сильного человека, уверенного в себе, я никогда не чувствовал такое от тех с кем имел общение. Я на него не злился, стоило бы ,но я не мог.

Есть слова? Возьми и скажи. Не молчи. Говори. О чем угодно. О мыслях, о чувствах, о словах, о поступках. Главное не молчи. Молчание ломает рёбра изнутри.
 
  Он вышел из кабинета с таким лицом, словно я отрезал ему палец, и спрятал у себя в верхнем ящичке. Мне казалось, что он заплачет. Возможно не взять его было ошибкой, парень очень талантливый, но мне так не хотелось его ломать, а не ломать я не умею.
    Я повернулся к столу, на нем все еще лежали его рисунки. Я сел на свой мягкий стул, закинул ноги на стол и медленно начал изучать его работы.
    Первой картиной, что я взял в руки был портрет девушки. Портрет выполнен карандашом. Все линии очень не правильные, каким то идеальным способом не правильные. В этой неправильности была вся изюминка работы. Работа была превосходной. Вторая - очень напомнила мне мой стиль написания картин. Я даже знаю парк, что нарисован. Да, я даже знаю ракурс с которого рисовалась эта работа. Это словно я сам рисовал. Я пересмотрел их все, все двадцать три  изучил до мелочей. За окном уже было очень темно. Моя секретарша перепугано заглянула.
- простите, у вас все в порядке?
- да,- очень тихо, я не отрывал глаз от рисунков,- да,- еще тише чем первый раз
- вы выбрали нового сотрудника, мистер Лойд?
- Крис…эм как его Браун, - позвоните ему, завтра к 9.00 я его жду.
      Как обычно по традиции, я не спешил домой, да и что мне там делать, никто меня там не ждал и спешить было не к чему. Мы с Реем заехали в « Пирамиду» диско-бар в двух кварталах от меня. Он хвалился мне полученным недавно заказом, наконец то его карьера выходила на нормальный уровень.  Ему было, что праздновать у меня был повод его поддержать.
   С Реем мы познакомились на третьем курсе университета, хотя нет знакомы мы были много раньше, но вот общаться стали именно тогда. Он никогда не был мне другом, я вообще не завожу друзей, но он был тем человеком который раздражал меня чуть менее чем остальные. Он относился ко мне с большей привязанностью. На четвертом курсе помнится  или может это был конец третьего? Не важно,  приблизительно в тот период, мы поселились в одной комнате в общежитии. По университету уже через две недели стали плестись слухи о том что Рей в меня влюблен, толи он сказал эту глупость где-то на какой то вечеринке, толи излишняя забота обо мне сделала свое дело, в общем его все считали геем.. Он сильно не отпирался, мне казалось даже ждал моей реакции, которой конечно же так и не дождался. Я не стал этого выяснять, так как дела мне до этого не было никакого.
   И вот мы сидим в баре с тем самым Рееем, он трезвонит о проекте, а я пью как можно больше, что бы внимательнее его слушать.
   Вечер заканчивается, по давно объезженной программе, я знакомлюсь с девушкой презентую Рею ее подругу, и мы разъезжаемся по домам.
   
     … Она хотела обнять меня.  Я резко одернулся и скривился, плече снова отдало режущей болью. Я повернулся и посмотрел с таким презрение, что у нее на глазах навернулись слезы. Почему то они все считаю, что если я с ними  сплю, то имею с ними близость. Чушь! Я никогда не приравнивал секс к чему то близкому, для меня это способ получить разрядку, снять усталость, это мое снотворное, мое болеутоляющее, мой наркотик. Я никому ничем не обязан. И уж тем более никому ничего не должен объяснять. Она спросила: « Почему я не могу обнять тебя? Ведь пять минут назад мы занимались любовью!» - А почему можешь? Разве макароны просят что бы я их обнимал, после того как сварил и утолил свой аппетит? Разве моя машина требует ласки, после того как я использую ее для того что бы доехать на работу? Почему секс, не может быть просто сексом? Почему я не могу бесплатно удовлетворить эту свою потребность? Я так устал от этих печальных глаз и не понимающих лиц с гримасой обиды! Они все считают, что я принадлежу им, как только я вошел в их интимное пространство, я скован цепями, и теперь обязан оправдываться за то, что мне неприятно когда меня обнимают! Я ненавижу объятья! Ненавижу когда меня гладят по волосам. Ненавижу долгие прелюдия . Я все это ненавижу! Всегда ненавидел! И вот я говорю ей, что бы она ушла, мне даже не нужно смотреть на нее, я прекрасно знаю это выражение лица, которое у нее сейчас, я видел его сотни раз на сотнях лиц, и его я тоже ненавижу! Она долго оскорбляет меня, плачет, потом злиться и снова оскорбляет, она продолжает возмущаться когда я иду в душ, и все еще что-то бормочет когда я возвращаюсь из него. Я прошу ее закрыть рот и дверь. Наконец- то сладкий сон. Тишина.

В твоей ночи есть что-то мое….

 - Он урод не обращай внимание, - она лежит у меня на груди, обхватив меня руками, именно в такие моменты я чувствую себя спокойно, странно звучит, но даже защищено. Я глажу ее по волосам и мне хочется плакать, от того, что она связала свою жизнь с таким неудачником, от того, что я ничего не могу ей дать. Я целую ее обнимаю, но я не здесь, я все еще думаю и анализирую свои ошибки , она прикрывает глаза от удовольствия, улыбается и прикасается к моей щеке своею,- как он мог? Как вообще можно судить людей по одежде?
- думаю главным фактором стало мое поведение,- я накручиваю ее волосы на пальцы и смотрю куда-то в сторону
- у меня такое чувство, что ты его оправдываешь, это так?- Клер приподнялась на локтях и пристально на меня посмотрела, я пожал плечами давая понять, что не знаю ответа на ее вопрос,-  ужас! Чем он тебе так понравился?
- он настоящий, он не боится говорить правду,  и еще только не смейся,  – я улыбнулся понимая какую глупость выдам сейчас, - я чувствую с ним какую то связь
- связь?
- ну знаешь, такое странное чувство, как будто, я знаю о чем он думает, о чем переживает, как будто, я знаю его очень давно
- может ты влюбился,- она засмеялась,- мне есть о чем волноваться?
-  расслабься у меня нет шансов, он меня отшил
- слава богу, что у него нет вкуса,- она снова меня поцеловала,- не хотелось бы потерять такую прелесть.
  Она уснула…Я смотрел на нее и обещал себе, что изменю, что-то в своей и ее жизни. А еще я вспоминал его глаза, было в них, что-то такое, чего не было в его поведении, что-то, что он очень умело прячет, уже тогда в моей душе зародилось какое-то странное чувство, чувство в котором я очень боялся себе признаться, чувство которое мешало спать мне этой ночью, думаю именно оно и подтолкнуло меня к следующему шагу.
   
Завтра настанет сейчас…….
- Вы пришли забрать свои рисунки? – он даже не смотрел на меня, ему было лень поднять глаза на такого как я, -они там у входа, -он указал жестом на маленький столик у двери, как же он любит говорить жестами.
- я пришел на работу, - я подошел и сел напротив него, так как сидел вчера, - на мне новый костюм, я одолжил его у брата своей девушки, я не боюсь вас, и я уверен в том, что эта должность мне по зубам!
- а я не принял тебя, на мне тоже новый костюм, я купил его в Париже за 18000, и я все еще уверен , -он поднял на меня глаза и ехидно улыбнулся, -у тебя нет таких крепких яиц, каких требует эта должность!
- Они у меня есть, - я не знаю, в какой момент я сошел сума но это произошло, я поднялся и расстегнул ширинку,- могу продемонстрировать!
 Он пристально смотрел на меня, этот дьявол знал, что я блефую и он был прав, у меня не хватит смелости на такое. А хватило бы у него? Он снова таки жестом сказал мне « Ну давай» и я готов был провалиться сквозь землю.
- послушайте, мистер Лойд,- я опустился в кресло и посмотрел прямо ему в глаза, - мне очень нужна эта работа, я прошу вас,- я преклонился через стол и был так близко к нему, что ощутил его запах, приятный и мягкий, - я прошу вас дайте мне шанс!
 Он встал и отошел к окну, ему явно не нравились такие близкие контакты с людьми. Мне стало стыдно. Он молчал минут пять, просто стоял у окна и водил дужкой от очков по оконной раме. О чем он думал в тот момент? Жалел ли он меня? Почему не выгнал?
- Я худший из худшего начальства, что ты только мог себе представить, -он продолжал стоять спиной ко мне, - я ненавижу людей, я не считаюсь с чужим мнением, мне плевать на твои проблемы, и на тебя мне всегда будет плевать, -он повернулся и подошел ко мне, остановился на расстоянии вытянутой руки, я сидел, а он стоял, я дернулся, но он осадил меня на место, - то, что я тебя вчера не принял, было скорее добрым жестом, нежели оскорблением,- он отвел глаза и слегка прищурился, - подписав со мной контракт, ты продашь мне свою душу, -он стал у меня за спиной, по телу промчались мурашки,- всю до остатка!
- Я готов!

3 месяца рваной боли…..
    
         Одинокие люди не любят слушать о счастливых парочках -это подло. Все равно что принести ящик пива на собрание анонимных алкоголиков. А я вот ненавижу общество неудачников. Я совершенно уверен, что каждый сам виноват в своей неудаче, в своей бедности и в своем одиночестве. Если в мире кто-то более одинокий чем я?  Но я никогда не жалел об этом. Мне уютно быть одному. Я люблю свободу более чем кто либо на свете. Я люблю себя и Джека- вот и вся моя семья. Я никогда не страдал от одиночества –я наслаждаюсь каждой его секундой.
         Фрэнки. Этот глупый мальчишка, так полюбился всем на работе, что меня даже тошнит. С ним сюсюкаются бухгалтера, опекают редакторы, кормят печеньицем операторы, угощают кофе стажеры. Он стал центром нашей маленькой вселенной. Всеми любимый и обожаемый, вечно милый и улыбающийся – ФФФрэнки. Неужели один я считаю, что вечная улыбка – это признак слабоумия!? Он даже меня меньше всех бесит! Несмотря на то, что работу свою он выполняет на отлично, естественно я ни разу ему не сказал об этом, похвалы не моя стихия, но парень, талантлив, почти так же талантлив, как я. Но хватит ли у него хватки…? Сможет ли он стать мной? А я ведь знаю, что это его самое сладкое желание-  быть мной. Одеваться как я. Ходить как я. Заниматься любовью как я. Я вижу это в каждом его взгляде. Я его Бог. Я Бог для многих, здесь и за пределами этого здания, я добивался этого годами, я нескромен, но я заслужил такого отношения, я положил всего себя, до последней капли пота, ради этой работы. И вот я - Бог. Бог рекламы. Бог лжи и всеобщего обмана. Но есть то, что отличает этого мальчишку от других - мне сложно объяснить это даже самому себе, но я чувствую удовлетворение зная, что он видит во мне Бога . Он моя игрушка. Моя купленная душа.
  3 месяца сладкой лжи…..
    Что за человек этот мистер Лойд? Я не перестаю восхищаться им. Не устаю находить в нем все большие грани сумасшествия. Он чертов трудоголик. Он похоронил себя заживо. Он убил в себе все живое. Зачем? О Господи, как бы я хотел знать! Как бы я хотел быть к нему ближе. Быть его тенью. Знать его мысли. Помочь ему. Быть его другом. Он нуждается в друге, он никогда не скажет об этом но он так одинок. Я смотрю на него и вижу не то, что видят все –его красота и развязность, всего лишь маска за которой душевные страдания и страх, его грубость и самоуверенность - всего лишь попытка найти кого-то сильнее чем он сам, кого-то кто его сломает, под плащом Бога, неуверенность и детская суетливость. Иногда он отводит взгляд, когда никто не видит, и в этом взгляде я читаю все… В такие моменты у меня до жути сжимается сердце, мне хочется обнять его, пожалеть, хоть как –то утешить.
      Я слежу за ним, как маньяк. Иногда мне очень страшно, что он заметит как я его изучаю. Иногда мне кажется, что он чувствует спиной как я смотрю на его походку. Но я не могу остановиться.
      Я  не говорил с ним с того самого времени, как «продал ему душу». За три месяца он не сказал мне ни слова. Он передавал мне сообщения через коллег. Иногда я пытался поздороваться с ним, сталкиваясь в коридорах, но он всегда меня игнорирует. Я рад, что он хотя бы меня не увольняет. Теперь у меня наконец то появился приличный костюм, правда пока один но все же.
   Я стою под его кабинетом и нервно перебираю пальцы: « Нужно постучаться», -я долго набираюсь смелости и таки подношу кулак к двери, оттуда раздается недовольное «Да»
- можно войти?- он показался мне расстроенным, его взгляд был так спокоен –это могло значить только одно - ему плохо!
- что ни будь случилось?- он говорил очень тихо, мне становилось страшно.
- да, мой отец попал в больницу, -он никак не отреагировал на мои слова, он просто смотрел куда-то в одну точку, его глаза были пустыми и спокойными, - у него инсульт, -он продолжал молчать, -инсульт это когда…
- я знаю, что такое инсульт, -он посмотрел на меня с недовольством, мне показалось даже с обидой, - чего ты от меня хочешь?
- вы не могли бы отпустить…
- нет, - он указал мне жестом на дверь, и уткнулся в бумаги.
- только на один день, - я не мог договорить, он поднял голову и медленно стал подниматься, мне казалось, что он подлетит и разорвет меня на части. Но он спокойно встал и подошел к журнальному столику, взял лист бумаги и отдал его мне, -  что это?
- тебе же нужно на чем то написать заявление!? – он все так же пусто на меня смотрел,- ты увольняешься и едешь к отцу или ты остаешься и работаешь на меня, у тебя есть только два варианта! Я сказал тебе, что работая здесь ты забываешь обо всем остальном! Извини, что не уточнил, что мамочки и папочки входят во все остальное! –он сел в кресло и скривился, у него что-то болело, я не мог понять , что. Он быстро расстегнул пуговицы на рубашке и тяжело выдохнул.
 - Вам плохо, -я сделал шаг к нему, но тут же отступил назад
- заботиться будешь о папочке! – он тяжело дышал, мне казалось я чувствую, как ему больно, -ты пишешь заявление или нет? – он перешел на крик.
- Нет! – я положил лист и вышел за двери. По моей спине все еще бежал холод.

Больше чем я……
    - вы обещали, что это б..тское плече оставит меня в покое, через месяц,- я нервно ходил по больничной комнате и орал, мне хотелось убить этого доктора, мне стоило больших усилий держаться –  прошло уже три! что со мной?
- Мы сделаем повторные анализы, я прошу вас успокоиться мистер Ло…
- я бы с радостью успокоился, если бы это не было а..еть как больно,- я так хлопнул дверью, что выскочили медсестры из соседних кабинетов. – скажите спасибо, что я его голову там не зажал! – я спустился на четыре ступеньки, я точно помню эти четыре ступеньки, а потом провал.
    Когда я пришел в себя, я почувствовал, что в комнате стоит отец. Я еще не открыл глаза, но я точно знал, что он здесь. Это его запах, самый мерзкий и самый ненавистный. Я почувствовал приступ тошноты. Я открыл глаза, это стоило мне усилий, на веки словно положили гири. Господи, как же все болит…
- как ты себя чувствуешь? – он стоял опершись о стену и смотрел на меня.
- что? –я хотел говорить но мне было больно, - что тебе нужно?
- я просто пришел тебя проведать! –он подошел ближе
- стой там, я не хочу, что бы ты подходил
- ты все еще боишься меня? – он засмеялся, от его смеха мне всегда хотелось умереть. Они вернулись в одну секунду. Все мои детские страхи. Я снова боялся дышать. Я обхватил подушку и крепко закрыл глаза. Возможно я даже уснул.
- мистер Лойд, мистер Лойд, как вы себя чувствуете?- предо мной стояла молодая медсестра в противно синем халате, ее голос тоже был противный- как вы себя чувствуете?
- он ушел?
- кто?
    Это был сон. Он умер много лет  назад, как же я забыл. Он наконец то умер. Но этому ублюдку мало, он решил достать меня и после смерти. Мое сердце бешено колотилось, я уже понял, что он не приходил, я вспомнил, что он умер, но  мне все равно было страшно. Я никого не боялся так, как его. Чудовище. Дьявол который уничтожил меня, когда мне было семь. Я на секунду вернулся туда и моя голова пошла кругом.
- мистер Лойд?
-  пожалуйста не надо…мама…мама поверь мне
- мистер Лойд? –она трясла меня за плечи, я это чувствовал но не мог открыть глаза,- позовите доктора!
- мама пожалуйста…поверь мне

знаешь, милый, терпкий табак мне не по плечу.
а жить заново с кем-то другим даже не стоит пытаться.
я как прежде вру c три короба своему лечащему врачу
и отчего-то ношу кольцо на безымянном пальце.
 
- Он запретил тебе ехать к матери, а ты беспокоишься, что у него что-то там болит?- Клер, кричала, толи от злости, толи от непонимания,- ты совсем больной? Этот человек сволочь, без чувств и эмоций, а ты восхищаешься им, хочешь быть похожим на него. Что с тобой? Какие твои идеалы? – она присела и обхватила мои ноги,- я умоляю тебя уволься, он тащит тебя в пропасть! Я люблю тебя! Тебя Фрэ, доброго и ласкового, простого и бедного, я люблю тебя!
- я не люблю себя простым и бедным!, - я был достаточно резок с ней, это был первый раз когда я был с ней таким , - ты не знаешь его! Как ты можешь судить его, если ты никогда его не видела!? Как ты можешь называть его сволочь, если он дал нам шанс жить по человечески!? Я не могу его сейчас бросить!
- бросить? он даже не говорит  с тобой – Клер закрыла лицо руками и заплакала,- он ведь даже не говорит с тобой!!!
- ему и не нужно, - я был предельно спокоен, и совершенно холоден к ней, - я знаю, что нужен ему! Я его чувствую! Ему не нужно говорить со мной! Я знаю, что сейчас ему страшно, не знаю откуда но я знаю это, я чувствую его страх, через стены, через улицы, я чувствую, что он почти срывается на слезы. Я так же знаю, что он чувствует меня! Сейчас в эту секунду он знает, что я о нем беспокоюсь и это заставляет его жить! – я повернулся к ней, в глазах у Клер, читался дикий страх, - что?
- ты сошел сума!
- от чего же?!
- послушай себя! Он же стал твоей вселенной, ты помешался на нем! – она нервно сглотнула, - ты любишь его?
- я не знаю…- я опустил глаза, я не ожидал от себя такого ответа, конечно же я должен был сказать «НЕТ», но я не мог
- не знаешь?- она зарыдала еще больше,- ты не знаешь?
- я не знаю, как тебе это объяснить, ты не хочешь понимать! Это не такая любовь, как у меня к тебе! Я люблю его по-другому…я хочу помочь ему, понимаешь?
- нет! Он в твоей помощи не нуждается!
- я хочу, закрыть эту тему! Я не уволюсь. И я не буду больше с тобой говорить о нем,- я крепко ее обнял,- прости, но я не могу по-другому!

Я - мужчина, я страдал,
     я там был.

- мистер Лойд, ну куда вы собрались?
- точно не в сауну!
- вам нельзя вставать, еще не пришли результаты анализов!
- если я умираю, то я все равно умру, а если нет, то все прекрасно,- я попытался отодвинуть ее но сил не хватало, -отойдите пожалуйста!
- вы очень слабы, нам нужно знать, что с вами!
- поймите- я взял ее за плечи, - мне нужна моя работа! Я хочу быть там! Я быстрее умру на этой койке!

       Я сходил сума от этой невыносимой боли. Мне было сложно принимать душ. Сложно одеться. Но я не мог не пойти туда. Это было единственное, что я еще не потерял – моя работа.
   Когда я был маленький –я  мечтал стать художником. Я обрисовывал все стены, пол, свои руки и ноги, я так сильно хотел этого, что даже во снах видел картины. Я видел людей, которых никогда не встречал, а потом просыпался и рисовал их. Я видел города в которых не бывал, животных которых не существовало. Я был очень талантлив. Бог наградил меня редким даром. Я одинаково ловко владел обеими руками. Я был и левшой и правшой. Я стал развивать этот свой талант. К шести годам я попал в книгу рекордов, я рисовал два разных портрета одновременно. Я был так амбициозен и целеустремлен…до того вечера когда мне исполнилось семь . Когда мне исполнилось семь – я умер. Умерли все таланты, все плохое и хорошее, доброе и злое во мне. Я превратился в овощ на долгие пять лет.
  Пять лет в психиатрической лечебнице. Пять лет абсолютного молчания. Пять лет страха.
   Вы когда ни будь находились за гранью разума? Вы говорили с людьми, которые лежат в психиатрических лечебницах?  Задумывались о том что они чувствуют, о чем думают, особенно те, у которых застыла вечная гримаса счастья на лице?
    На моем лице была гримаса страха. Я боялся всего. Резких звуков. Шагов. Голосов. Прикосновений. Больше всего я боялся прикосновений.
    Спустя пять лет – я вернулся. Еще долго я боялся ходить по улице. Боялся толпы людей. Я если честно и теперь их боюсь. Я стал художником, как и хотел. Я стал лучшим в этом деле. Я научился делать деньги на своем таланте. И вот теперь я -  Бог, только немного умирающий.
- вам не хорошо мистер Лойд?- Мелани смотрела на меня с такой жалостью, что мне хотелось ее ударить.
- с чего бы?
- у вас нездоровый вид!
- ты тоже не конфетка, но я же не ору об этом на каждом углу! Документы на «Мелхолдинг» и кофе! Иди Мел,- она снова жалостливо на меня посмотрела,- а да еще кое что,- она взяла блокнот что бы записать, - венки не забудь!
- какие венки, мистер Лойд?
- как какие? Мне на похороны! Мелани у тебя такое лицо, словно если ты выйдешь из этого кабинета я тут же умру! – я прикрикивал и она стыдливо опустила голову вниз,- иди уже, бесит тут ходит!
      Ну нужно же мне было на ком то сорваться, не на плече же свое кричать в самом деле!? Не на себя идиота, что вязался в драку три месяца назад, конечно виновата Мелани! Или кто то еще, кто войдет сегодня в этот кабинет, а если не войдет я пожалуй начну кричать на мебель, потому что, бесит все! Боль настолько не выносима, что не кричать невозможно. Но если просто кричать от боли –ты слабак, а если на людей – ты большой босс!
я проведу ночь за сигаретами, день в рюмке,
и улетучится вся моя грусть.
ты можешь трахаться с другими поэтами,
но не смей носить их сборники в сумке
и читать их стихи наизусть!

    Я все пытаюсь оправдать свою нездоровую привязанность к нему, но не нахожу подходящих аргументов.
     Я боюсь его. Вот сейчас мне нужно, войти туда, а мне до одури страшно. Поджилки трясутся, как подумаю, что он опять на меня посмотрит своим фирменным, взглядом- убийцей. Я постучал. Постучал снова. И снова. Я уже развернулся уходить, но не смог. Пусть она говорит, что это бред, но я его чувствую! Я никогда не позволил бы  себе  войти к нему без стука, но сегодня…
- мистер Лойд, - я тихо произнес его имя, а потом увидел его. Он лежал на маленьком кожаном диванчике, свернувшись шариком, укрытый с головой, своим итальянским пальто,- мистер Лойд, - я присел на корточки рядом с ним, я безумно хотел к нему прикоснуться, но руки дрожали как при паркинсоне, - вам плохо?- я убрал пальто с его головы, и таки решился дотронуться. Я осторожно положил руку на его лоб, он был очень горячий. Он шевельнулся, и я подумал, что пришел мой смертный час ,« он обязательно засунет мне эту руку по самый локоть»
- мама…мне страшно…почему ты не веришь?
- мистер Лойд , это я - Фрэнки, простите, что без стука, то есть я стучал, а вы, я…
- не делай так пожалуйста…. мама
- все будет хорошо, вас никто больше не обидит,- я крепко прижал его к себе – я помогу, вас никто не обидит! – он поднял на меня свой слабый взгляд и отключился.

обними меня.
сделай это так душевно.
как будто бы ты скучал.
и мы не виделись целую вечность.

- это ты меня нашел? – его голос уже не был слабым и я понимал, что дистанция между нами снова должна быть – раб и хозяин
- да я, - я сидел на стуле, возле больничной кровати, и на подсознательном уровне отодвигался все дальше.
- меня много кто видел?
- нет только я и Мелани, было поздно уже все разошлись
-  скажешь кому-то, и я тебя расчленю,- он строго на меня посмотрел,- я не шучу,- тон его тоже был, не шутливый,- телефон Мел у тебя есть? –я кивнул,- позвони ей и предай  от меня привет, -он вымучено улыбнулся, - Когда над тобой шесть фунтов земли, тебя любят все.
- что?
- есть такое выражение, -он как то нервно сглотнул, -только вряд ли оно про меня.
- вас многие любят, просто вы не хотите этого видеть.
- я не стану тебе доплачивать за работу психолога,- он улыбнулся, по настоящему, это была улыбка наполненная теплом и благодарностью, именно ее я ждал.
   Что –то произошло тогда. Я не знаю толи звезды как-то неправильно встали, толи был парад планет, но именно тогда в ту секунду когда он улыбнулся – я пропал. Я стою в палате смотрю на него и понимаю, что лечу куда-то в бездну. Я хочу растопить его своей добротой. Я хочу проникнуть в его сознание и заставить его жить. Хочу, чтобы нежная поэзия его рук блуждала по моему лицу. Целовать его висок, гладить его волосы. Я хочу сгореть в аду за это все, но сейчас в эту самую минуту, я люблю его. Я смотрю на него и понимаю, что не могу больше лгать, да и есть ли смысл обманывать себя?

Никто не знает, что у тебя есть особенная улыбка,
Которой ты улыбаешься только мне,
Так улыбнись ею и докажи, измени все,
Спаси меня от печали…
- и что со мной? – я приподнялся на кровати и ждал вердикта палача, - ну же смелее, доктор, я умираю? Не бойтесь, меня даже оплакивать не кому, так что не велика потеря.
- у вас Остеогенная саркома
- для меня это прозвучало, как: «у вас два яйца и член, поздравляем!» Еще более сложными терминами нельзя изъясняться?
- опухоль, запущенной формы, мы к сожалению не чем уже не можем помочь!
- ну вот, теперь понятно, - я орал и плакал изо всех сил, внутри себя, но голос мой даже не дрогнул -сколько у меня времени?
- вы меня не правильно поняли,- он присел на кровать, - мы не можем спасти вашу руку, если ампутировать ее сейчас  то все будет нормально
- все будет нормально? А, ну да  - это всего лишь рука, подумаешь!
- вам нужно успокоиться и прийти к обдуманному решению
- сколько у меня времени, если я откажусь?
- пол года, возможно год, но это будет постоянная боль и она будет распространяться по всему телу
    … Я долго сидел в коридоре и думал, сейчас даже не вспомню о чем. Операцию назначили на следующей неделе все, что мне было нужно сделать - подписать все необходимые бумаги, мне дали обезболивающее, которое помогало мне спокойно работать и  я как будто жил… такая нелепая иллюзия жизни.
давай гладить друг другу с утра цветные рубашки
и пить апельсиновый сок из одного стакана.
я буду дарить тебе в области шеи мурашки,
а ты говорить, что мы части одного океана.

- что сказал доктор? – я сидел напротив него и говорил с ним, мне хотелось ущипнуть себя за все чувствительные места, он сам меня позвал, и он говорит со мной
- простуда, -он снова улыбнулся, - грипп дал осложнения, вот я и бредил немножко, -он протянул мне конверт,  - я хотел тебя поблагодарить
- что это?- у меня в душе была смесь паники и обиды, неужели он думает что я возьму его деньги!?
- это билет, навести отца
- я не хочу
- что? – у него на лице было такое странное выражение, он как будто очень хотел, что-то сказать но не осмеливался.
- я звонил ему, он уже в порядке
- а разве родных навещают только когда они не в порядке?
- откуда, такие праведные мысли мистер Лойд?
-Райан,- он закусил нижнюю губу и снова улыбнулся, - меня зовут Райан, и это не праведные мысли, а вопрос. Почему ты не хочешь его навестить?
- потому, что у меня много работы и он действительно в порядке, с ним моя сестра и мать, я звоню ей каждый день. Потому, что Каждый раз, когда я возвращаюсь в Сидней, он готов пустить вокруг меня свои щупальца и засосать меня обратно. Когда я нахожусь дома более трех недель, я забываю о том, что я человек, и начинаю заполнять купоны супермаркетов, общаться с баптистами и ходить к психоаналитику - я нагло врал, выдумывал всякие глупости, хотя правда была в то, что : « Я не могу бросить вас мистер Лойд, вы нужны мне, как воздух и даже день без ваших оскорблений будет для меня пыткой!»
    Он опустил голову и смотрел куда то влево. Его челка падала на глаза. Он был потрясающе красив в этот момент. Мне безумно хотелось к нему прикоснуться. Я хотел что бы мои руки пахли им. Хотел целовать его. Я хотел его сейчас.
- Почему ты на меня так смотришь? –  он очень лукаво улыбнулся, «смотрю?»Мне было так стыдно я не смотрел я откровенно пялился, -  ФФФрєнки?
 - простите, - я не знал, что сказать ему, -простите меня я пойду, - я собрался уходить, я уже встал, но он остановил меня, взял  за руку и наклонил к себе, это был не тот поцелуй о котором я мечтал, он всего лишь прикоснулся к моим губам не разжимая свои, всего лишь на долю секунды. Все земля ушла из-под ног. Я стоял и боялся открыть глаза.
- я хочу, что бы ты приехал сегодня- он отпустил мою руку  и отвернулся.
- к вам?
- ко мне, -он невозмутимо перебирал документы , - в девять
-да, в девять я буду
   Я стою прислонившись к стене и боюсь дышать. Я осторожно произношу его имя, словно пробуя его на вкус. Безнадежно потупив взгляд, я смотрю на дверной проем, все еще веря что он не ушел. Всего минуту назад он был так близко Я хотел плакать, но почему то улыбался. Я стою и не знаю куда мне деть свое внезапно нахлынувшее счастье . Я стою на месте и боюсь пошевелиться, мне кажется одно мое неловкое движение и остатки его, что застыли в пространстве навсегда испаряться в вечности, его запах, что все еще можно ощутить в помещении, его тоже не станет… я протягиваю руку и чувствую его, его тепло еще здесь.
     Я приехал к нему ровно в девять. Я никогда раньше не бывал в таких районах. Его квартира была на 22 –ром этаже, огромного стеклянного пентхауса. Я не успел позвонить, он открыл дверь раньше и уже ждал меня.  Я смотрел на него разинув рот… сказать, что-то было невыносимо трудно. Я  не чувствовал  холод, по телу кипящей лавой  разлилось тепло, я не мог отвести глаз, пошевелиться, я стоял на пороге, медленно падая в самое жерло вулкана. Я не стану говорить, что он красивый, понятие красоты слишком растяжимо, слишком индивидуально для каждого из нас, понятие «красота», слишком ограниченно, что бы описать этого человека. В его лице словно скрыто тайное послание, для вселенной, в его глазах карта мира, его голос – эхо мироздания, он и есть вселенная. У каждого человека свое счастье, в тот момент я увидел свое… у моего счастья небесный запах, слегка отчужденный, полный мириад мыслей взгляд, холодные руки, грубые пальцы… у мое счастья есть имя – его зовут Райан.  Вот он прямо на расстоянии вытянутой руки, его легкая маячка спадает на одно плече, джинсы непристойно обтягиваю бедра, красивые сильные руки, опоясаны толстыми, венами наливают в стаканы его любимый напиток…Господи, вот он! Он говорит мне захлопнуть дверь и уже тогда я понимаю, что захлопнув ее я сделаю это навсегда!
 
послушай, как море играет танго
в разметанных кудрях июльского неба,
как пальцы рук разрывают фаланги
пальцев, рыщущих по твоему следу.

  Какого черта я все это затеял? Толи мне хотелось уйти во все тяжкие перед тем как я стану калекой? Толи мне до боли захотелось узнать как это заниматься любовью с человеком, который от тебя без ума? Толи мне действительно понравился это худощавый и по детски наивный мальчишка? Я не знаю.
    Он жутко волновался. Я же наоборот был совершенно спокоен. Он мял свой пиджак, как при нашей первой встрече и это вызывало у меня улыбку.
      Я подошел к нему в плотную и прижался лбом к его лбу, напирая на него и вдавливая в стену. Я грубо схватил его за горло и просто смотрел на него. Я ждал пока он начнет меня умолять. Ждать пришлось не долго
- Поцелуй меня умоляю, -он был такой слабый сейчас, я мог поступить с ним так, как мне бы захотелось, но я просто поцеловал его, как он и просил, нежно, а потом страстно. Он был очень легкий, я без труда поднял его и перенес на кровать. Он лежал и смотрел на меня самым перепуганным в мире взглядом
- не бойся, это не страшно, -я улыбнулся, а он улыбнулся в ответ,- вот так, иди ко мне, потихоньку, я буду аккуратным не бойся - я приподнял его и стащил с него майку отправив ее в полет по комнате, он неподвижно лежал,  прижатый моей грудью. Я вдруг  почувствовал, как бешено бьется мое сердце и что Фрэнки , лежа подо мной, дрожит всем телом. Впервые в жизни я делил постель с мужчиной, другие запахи, другие стоны, другое тепло тела. Я был на вершине блаженства.
   Я посмотрел на лицо Фрэнки, оно было измученным и прекрасным. Он тяжело дышал и прижимался ко мне словно в поисках убежища, мне казалось, что он напуган. Он был похож на загнанного зверя, который прячется в нору, но понимает безнадежность своего положения. Я не отталкивал его. Мы доставляли друг другу удовольствие, всю ночь. Если бы у меня была возможность делать это с ним всю жизнь без остановки, я бы это делал. Предела моему желанию владеть им не было, ровно как и не было границ его желания мне принадлежать.
 
Я словно знаю ты уйдешь
За те границы мирозданья
Где только боль, где только ложь
Это последнее свиданье

     Мое счастье было слишком кратковременно, быстротечно и мимолетно. Эта ночь –наша единственная ночь, была вершиной того о чем я мог мечтать. О, конечно я солгу если не скажу, что я хотел большего, что я хотел продолжения, хотел что бы он был только моим, но я не глупец. Я прекрасно понимал, что то , что произошло вряд ли еще повториться. Я перебирал в голове каждое его прикосновение. Я старался сохранить в памяти каждый изгиб его тела. Странно, но только сейчас когда я свернулся на полу и пытаюсь нарисовать его портрет, я понимаю, что я его совсем не знаю. Я никогда не смотрел на него, так долго и так пристально, как мне бы этого хотелось, у меня никогда не было шанса изучить его, познать. Даже в постели с ним я практически не смотрел на него, я боялся поднять на него взгляд, мне казалось ему это не понравиться, мне казалось он этого не одобрит, он этого не любит. Я рву лист за листом, комкаю бумагу и злюсь. Все те мужчины изображенные мной – это не он! Это его глаза, но мои бездарные руки не могут предать всю их глубину и чувственность, это его тонкий нос но я не неспособен воспроизвести, как смешно он подергивается когда Райан сердиться, его чувственные пухлые губы, такие мягкие и нежно розовые, я такие видел прежде только у женщин. Я хочу написать картину которая бы предавала его запах, картину от которой у людей шли бы мурашки по телу, потому что если они не идут значит это не Райан Лойд, я не знаю людей которые не входили бы в ступор в его присутствии, не знаю людей которые бы спокойно дышали глядя на него. Я сотни раз слышал, как люди говорят, что ненавидят его, но я читал на их лицах зависть и восхищение.
    Я скучаю по нему. Может по этому я взялся его рисовать? Мне его так не хватает,  что я начинаю наивно полагать, что будь его портрет в моей комнате мне станет легче. Я псих…
   Я сжал болезненно пальцы и скривившись разогнул спину,  я просидел в одном положении около семи часов. На моем среднем пальце шишка, фаланги покрасневшие, шея ноет, а колени с трудом разгибаются. Но то, что я вижу, своими опухшими глазами, вызывает у меня приступ паники. Я отошел от картины на расстояние пяти шагов и мое сердце сжалось в какой то, до сих пор незнакомой мне боли. Он смотрел на меня… Мой Райан смотрел на меня взглядом, который я не увижу никогда, это был взгляд наполненный любовью и нежностью, его глаза слегка слезились, а губы были приоткрыты, словно он пытается, что-то мне сказать. Я подошел к картине так же не смело, как если бы на ее месте стоял он. Я осторожно провел пальцами по его виску, прикрывая глаза, и я чувствовал, что в этой картине есть он, его тепло, его магия. Я словно в бреду стал покрывать его лицо поцелуями, легкими почти невесомыми. Мое дыхание участилось, сердце задавало такой ритм, что я боялся оглохнуть. Мое безумие охватило меня и повалило на пол, я слабо начинал понимать, что веду себя как умалишенный, я лежал на полу согнувшись калачиком и слезы нагло покрывали мои щеки. Я даже не мог понять почему я плачу, все внутри ныло и жалостливо стонало. Я поднимался и снова ложился на пол, я не мог совладать с собой, просто взять себя в руки и прекратить истерию. Все вокруг казалось мне совсем серым. Оконная рама противно скрипела словно подбирая мотив к моей боли. Я повернул голову к рисунку, вытер слезы и выдохнул : « Я люблю тебя». Нет, я не сказал это, я выдохнул, просто отпустил слова по воздуху, отдал их ветру, их некому было услышать, тишина смеялась надо мной но я прикрыл уши: « Я люблю тебя»


В моей весне слишком холодно, что бы быть…
Человек - странное существо. Его организм словно с детства запрограммирован  по определенной программе: у нас врожденные страхи, почти каждый из нас способен любить, лгать, причинять боль, мы очень быстро и легко адаптируемся к тому, что нас окружает. Еще будучи в утробе мы пытаемся обратить на себя внимание, постукивая маму или ворочаясь, мы все индивидуальны но каждый из нас хочет выделиться из этой серой массы, нам кажется, что переступив определенную черту мы станем совсем другими. Как только мы начинаем отчетливо видеть, мы замечаем, что все мы очень и очень разные…
Ученые утверждают, что если замедлить дыхание, время начинает протекать медленнее. Я стараюсь не дышать. Я хочу сохранить каждую минуту. Больше всего мне бы хотелось сейчас, отмотало пленку назад, что бы у меня было еще хоть немного времени. Я смотрю на свою правую руку, внимательно словно я никогда ее не видел. За эту неделю я около сотни раз спросил у Бога, почему он отнимает ее у меня, а теперь я смотрю на нее и думаю, а я хотя бы раз в жизни сказал спасибо, за  то, что он мне ее дал. Мы все воспринимаем то, что у нас есть, как должное, мы живем так словно никогда не видели инвалидов, слабоумных, обиженных судьбой. Нет мы все конечно же знаем, что они есть, но ведь это же не мы, какое нам до них дело? Я вспоминаю как потел в спортзале из-за пары лишних килограммов и как тогда мне казалось глобальной катастрофой, что я их набрал. Перед мои глазами лица многих девушек, которые произносят фразу : « Я не пойду в клуб, я уродина!», их лица прекрасны, чисты и может слегка простоваты, я вижу их милые лица, а в голове эхом звенит « Я уродина». Три года назад в Париже я чуть было сума не сошел, когда какой то ублюдок, раньше меня купил плащ от Армани, я опоздал на две минуты и он его забрал…я тогда ненавидел время за то, что не могу отмотать его,  теперь ненавижу еще больше.
  Сейчас все эти моменты кажутся такими глупыми. Я кажусь себе глупым и бесполезным, таким уязвимым и слабым. Я не могу думать сейчас ни о чем кроме того, что уже завтра я потеряю часть себя. Если бы раньше мне сказали, что за один день я легко потеряю три-четыре килограмма, я  бы наверное обрадовался, но это не те три-четыре килограмма которые я считал лишними- это б.ть моя рука! Стараюсь выровнять дыхание и не паниковать. Старюсь быть мужиком, но выходит плохо, губы сохнут и катастрофически не хватает воздуха. Надо срочно взять себя в руки. Ха, взять себя в руки, я даже улыбнулся своему сарказму. Ну-ну давай бери не долго осталось.  Все мы получаем только то чего мы заслуживаем, и только столько- сколько можем стерпеть –самая большая чушь, которую мне приходилось слышать, но даже она мне сейчас кажется разумной.
- Рой, остается за главного, на контракты, Чарли на проекты и клипы. Если вдруг я буду в не доступа отправляй смс, но по возможности старайся ко мне дозвониться!
- да, я все поняла, мистер Лойд, а если не секрет куда вы уезжаете? Если я могу спросить? Если меня будут спрашивать, что мне отвечать? А ведь спрашивать будут!
- страна тюльпанов ждет меня, радушием и теплом,- я улыбался ей, и на лице бедной девушки читался шок, не часто она видит как я ей улыбаюсь
- Голландия?
- Да, детка именно она, -я по братски приобнял ее за плечи, и продолжил прямо на ухо, - я буду вступать в грязные половые контакты, под действием дорогих наркотиков, с мужчинами и женщинами, детьми и собаками.
- фу,- она засмеялась, никогда раньше не слышал, как она смеется.- то есть вы едете в отпуск?
- да я решил дать себе немного отдохнуть, так сказать сбросить лишний груз. Сбросить лишний… вобщем ты все поняла да?  Черт, у меня же еще презентация! Как я выгляжу?
- идеален как всегда!

Она вышла. Меня так скрутило от жалости к себе, что я даже согнулся. Это последний день когда я идеален, а я даже не могу напиться. Я идеален? Нет, я не идеален и никогда не считал себя таковым! Остальные считают! Возможно, я и правда избалован вниманием со стороны девушек, но это единственное, что есть в моей жизни! Я одинок, одинок настолько, что могу закричать на весь мир о своем одиночестве, и никто меня не услышит, я могу сорвать горло, надорвать связки, но никто не обернется на мой крик! Я играю с чувствами , делаю больно людям, делаю себе больно! Неужели  в моей жизни никогда не было девушки, которую я мог бы полюбить? Я бесчувственный? Нет, я трусливый! Я боюсь впускать людей в свою жизнь! Все кого я когда либо любил, умерли или бросили меня! Я несу проклятье, со мной рядом нельзя находиться. Я даже не уверен до конца человек ли я!? Я устал терять . Это очень сложно . И если внешне я выгляжу самоуверенным и сильным, внутри не проходит и дня что бы я не заливался горькими слезами отчаяния и боли…я очень устал.
 
Кусочки льда….
«Я иду по пустынной дороге, по единственной дороге, которую я знаю. Мне неведомо, куда она ведёт, но для меня она, как дом, и я иду по ней один. Я иду по этой безлюдной улице, по бульвару разбитых надежд, там, где спит город, а я один, и я иду в одиночестве. Падающие от меня тени – это единственное, что меня сопровождает, моё опустошённое сердце – это единственное, что бьётся. Иногда я хочу, чтобы мне кто-нибудь встретился,
а пока я иду в одиночестве…» - в наушниках громко играет  The Boulevard of Broken Dreams -  Green Day.  Хорошее название « бульвар разбитых надежд» хорошее название не только для этой песни, хорошее название для моей жизни.
   Слишком много боли…слишком много лжи…слишком много усталости. Я стал уязвимым от своих надежд. Я жду тебя так сильно, что каждый раз встречая тебя в коридорах, я настолько остро чувствую, как ты отдаляешься от меня, словно ты вгоняешь в меня нож, глубоко- глубоко, а потом проворачиваешь его внутри, что бы мне было еще больнее . Я остался совсем один. Это замкнутое пространство и ограниченный круг общения, сделали тебя совсем холодным, иногда я думаю, что мне легче бы было пережить твою смерть, чем видеть как медленно, но уверенно ты уничтожаешь себя своими собственными руками. Я скучаю по тебе. В твоих глазах застыли холод и безразличие ко всему. Я смотрю в них и все, что я там вижу только маленькие льдинки. Только ты не Кай, да и я совсем не Герда и мы не можем расколдовать тебя, никто не может.
    Сейчас он отдыхает в Голландии, греться под теплым солнцем, спит с красивыми женщинами, а возможно и с парнями. Он отдыхает там и веселиться, а я как дурак страдаю по нему. Я ведь даже о его отъезде узнал, не от него самого, просто заметил, что три дня не слуху не духу, стал спрашивать, а он просто уехал отдыхать. Я волновался за него, накручивал себя, придумывал, что-то плохое, а он просто поехал развлечься, бренная жизнь надоела барину. Я злился на него, ненавидел так же сильно, как любил. Мне хотелось позвонить ему и наговорить много глупостей, но я не мог себе этого позволить. Мне почему-то до сих пор казалось, что между нами есть, пусть даже очень тоненькая ниточка, которая нас связывает, и пока он ее не оборвет я буду держаться и вязать петли.

10…9…8
    Ненавижу запах больницы. Здесь пахнет болью и пустотой. Здесь холодно даже летом. Здесь оборвалась не одна жизнь. Белые стены, белые халаты, белые лица больных, после сегодняшнего дня белый цвет станет табу в моем гардеробе. Меня везут в операционную, а в моей голове самые странные мысли: « Интересно если Дольче и Габано предложить запустить коллекцию для одноруких, я бы мог сделать им хорошую рекламу?» « черт, теперь будет сложно откручивать бутылку виски, если ее плотно закрутить» « посмотрит ли он на меня с отвращением?» - последнее меня пугало больше всего. Меня пугало, что я думаю о нем в такой момент, пугало, что для меня важно его мнение. Пугало, что я боюсь его потерять. Они одевают мне на лицо кислородную маску, вот и все. В последний раз опуская взгляд на руку.
- Стоп, стоп, стоп,- я подлетаю с операционного стола как ошпаренный,- одну минуточку, мне нужно очень срочно позвонить!
- мистер Лойд! Вы сума сошли?
- один звонок! - в коридоре нахожу медсестру с телефоном и быстро набираю номер, долгие гудки, - ну же бери трубку!- снова гудки, после трубку поднимают и я громко кричу - красный!, -на том конце провода шок и тишина,- фон у Ридженс, я хочу красный а не синий, как мы планировали! Кроваво красный запомнила!?
- мистер Лойд? Боже я вас не узнала! Как отдыхается?
- все отлично! Кроваво красный Мел!!!
- кроваво красный я запомнила!
Я вернулся в операционную. Где на меня с удивление смотрело восемь пар глаз. Я спокойно лег на стол и даже улыбнулся.
- это было очень важно, -они хотели одеть мне маску, но я перехватил руку врача,- скажите, а я могу завещать свою руку голодным детям Африки?
- мистер Лойд, прекратите этот цирк! У нас своих голодных хватает! Закрывайте глаза и медленно считайте от десяти до нуля.
Мне страшно. Дышать. Будь мужчиной. Многие люди остаются калеками и добиваются успеха в спорте, бизнесе – чем ты хуже? Ты сможешь! Ты справишься! Черт, б..ть мне страшно! Не паникуй. Думай о чем то хорошем.
   И  в этот момент перед глазами он. Только не он. Но он так упрямо стоит пред глазами и улыбается. Может стоило отказаться от операции и прожить с ним эти пол года, полноценным, идеальным? Посмотрит ли он с отвращением? 10…9…8…

Растай Кай..растай холодной лужицей…я соберу тебя в ладони.
    О, Боже, о чем я думаю? О тебе. Я разучился думать о чем то другом. Я думаю о том, что когда снова тебя встречу в таких родных и любимых глазах я снова не увижу ничего кроме изморози от холода в сердце. Почему ты делаешь это? За что? Я вспоминаю нашу  последнюю встречу, и мороз пробегает по спине…
   Он вернулся сегодня. Я весь день ищу повода зайти в его кабинет, но так и не нахожу. Я не могу работать. Не могу есть, не могу дышать. А что ели просто так? Что если без повода? А если он разозлиться? Но я не видел его почти месяц! Я так соскучился. Он так нужен мне! А если я рассержу его и оборву ту очень тонкую нить? Что мне делать? Идти или не иди? Что мне делать?
  Выдох. Вдох. Все постучал, осталось только ждать. Он сказал входить. Это его голос, мой любимый голос, я готов распластаться сейчас под дверью от того, что слышу его. Осторожно открываю дверь и тут же натыкаюсь на его взгляд. Он сидит в кресле. Сейчас он показывает глазами, что я могу войти и присесть. Он же так любит говорить жестами! Странно но он не выглядит отдохнувшим, я бы сказал наоборот уставшим. В кабинете тепло но на его плечи накинуто пальто.
- как Голландия?
- ярко, - он немного дернулся на стуле, мне на секунду показалось, что он хочет преклониться и поцеловать меня, но нет. – скучал по мне? –жестокий! Невыносимо жестокий человек мог бы задать мне этот вопрос, и именно он его и задал. Я потупил взгляд мне было так больно и мерзко сейчас. Скучал ли я? – ты по делу или как?
- я просто, - когда же я перестану его бояться? Я снова весь дрожу, - ты совсем не загорел.
- почти все время шел дождь,- он врал, не знаю, как я это почувствовал, толи во взгляде было что-то, но он врал. Он поднял глаза и по моему телу побежали мурашки. Я еще не знаю этот его взгляд, но точно знаю, что он означает. Он очень хочет сказать мне, что-то, но почему то молчит, потом опускает глаза и почти шепотом просит – поцелуй меня, -он опускает глаза, словно стыдиться того, что попросил меня о поцелуе. Я подхожу к нему, его взгляд все еще опущен, ресницы немного дрожат. Я не знаю, как поступать, он позвал меня, но совсем на меня не смотрит. Я ласково провожу рукой по его щеке, наклоняюсь и беру его лицо в свои руки. Он горячий. Я осторожно прикасаюсь к его губам. Он вжимается в кресло. Я углубляю поцелуй и мира больше нет, только я и он. Нет этого кабинета, стола и стула – только мои и его губы, и горячее дыхание между нами. Он разрывает поцелуй и отворачивается от меня.- я думаю у тебя есть работа, иди,- Он так и не повернулся. В одну секунду он целовал меня с трепетом и любовью, а в следующую выгнал как дворнягу на улицу. Он даже не посмотрел на меня.
Оно того не стоит…..

         Какой же это ужас, снова и снова, словно старый фильм , прокручивается в голове, каждый раз всё отчётливее проступая в мыслях и возникая перед глазами. Расцарапывать старые раны, лишь бы с помощью этой боли убежать от воспоминаний. Царапать шершавую стену, обламывая короткие ногти, оставляя бурые полосы на бетоне. С трудом глотать пищу, чтобы через мгновение выплеснуть серо-коричневую массу в унитаз в туалете. Забываться коротким сном, в котором снова видеть его лицо, с застывшей гримасой обиды и непонимания . О, Господи, от этого хочется умереть!
    Я мог просто ему сказать. Я мог закрыть глаза и не смотреть как его милое личико искривляется в отвращении ко мне. Я мог разрушить его миф, о том что я идеал, просто скинув пальто. Я мог бы сказать, что я не хотел делать ему больно, но я не стану врать, я не хотел делать больно себе. Он все равно узнает. Многие уже видели меня, Мелани рыдала как белуга, Рой смотрел на меня, как на героя войны, он все равно узнает рано или поздно, думаю для него будет гораздо больнее, тот факт, что узнает он это не от меня. Но сейчас меня это почему то мало волнует. Я эгоистично оберегаю себя, от того что бы увидеть как он смотрит на меня и больше не любуется. Я все равно это увижу рано или поздно, но я пока не готов.
  Я отвернулся от него. Мне было очень сложно себя сдерживать, на глаза подло подступили слезы, черт его знает откуда во мне столько сентиментальности вдруг. Я знал, что этот поцелуй последний, а мне почему то очень не хотелось что бы это было так. Вот сейчас он выйдет за дверь. Он психует и конечно же пойдет покурить. В курилке он встретит округленные глаза, бухгалтеров и юристов, слезы на глазах у монтажера (он всегда крайне впечатлительный), и злорадную улыбку старшего менеджера. Они расскажут ему, какой я бедный и несчастный однорукий говнюк. Он будет в шоке. О, как он будет ненавидеть меня в эту минуту. Я думаю он влетит в мой кабинет и начнет орать, он еще не будет осознавать как я противен и поэтому постарается меня обвинить во всех…
 А вот и он.
- можно?
- да входи, - еще не знает? Где он живет на Аляске что ли? Я подтянул рукав пальто, что б тот не слетел.
- я оставлял у тебя макеты, как раз перед твоим отъездом и так и не забрал, можешь посмотреть где они?
- сейчас? Что за срочность? Я посмотрю немного позже и Мел, тебе их занесет,- он стоят и уперто на меня смотрел,- я сейчас очень занят! Все иди! – я уткнулся в бумаги и создал вид очень бурной деятельности, но он и не собирался уходить. Фрэнки подошел к столу и стал напротив меня опираясь на столешницу. Я поднял на него глаза и уже было хотел выругаться  но он заткнул мне рот.
- Если ты в такую жару будешь ходить в пальто, то будешь потеть и от тебя плохо будет пахнуть, -он медленно отошел от стола и направился к двери, он стоял спиной ко мне и держался за ручку, - я люблю тебя Райан, и мне все равно с руками или без, -он захлопнул дверь и мне казалось, что между этой дверью были зажаты мои яйца. Ну надо же, он меня отымел. Странно но мне даже как то стало легче. Я сбросил это злосчастное пальто. Действительно же жарко.

Хлопок по сердцу…
     Сегодня  я осознал… я буду любить его! Я буду любить его потому что по-другому у меня не получиться. Буду любить его потому, что ему нужна моя любовь, как никому другому. Буду любить, даже если мир сойдет сума от нашей любви. Буду любить, когда другие забудут значение этого слова. Я не стану его осуждать я просто буду его любить всегда!
  Я не стану врать, что я совершенно безразлично отнеся к тому, что  у него нет руки. Я даже не стану врать, что этот факт мне не противен. Я до одури боюсь увидеть его культяпку, я боюсь, что по моим глазам он прочтет, страх и неприязнь. Я не хочу его обижать, пусть он даже заслуживает на это. Я не знаю причин по которым он так со мной поступил.  Я не знаю почему он не захотел, что бы я был рядом. Я даже не знаю хочет ли он этого сейчас. Но я знаю точно, что сегодня нить между нами стала толще и я  сделаю все для того, что бы никто не смог ее разорвать.
                I will battle for the sun
And I won’t stop until I’m done
You are getting in the way
And I have nothing left to say

Dream brother, my killer, my lover

     В его глазах стоят слезы, он смотрит на меня с обидой, с разочарованием с пониманием, с лаской и любовью! Думаете такого взгляда не бывает? Я тоже так думал, пока не увидел эти глаза. Я  не знаю, что должен ему ответить он стоит у меня на пороге, пугающе близко, с намереньем быть со мной. Я не могу найти слов и по этому прижимаю его к себе. Он стоит в проходе и я не могу закрыть входную дверь, у меня одна рука и я обнимаю ею его, а попросить стыдно. И вот мы стоим в проходе и пялимся друг на друга как подростки. Он дрожит и тянется к моим губам. Следующие минуты словно в тумане, мы целуемся, он сидит на моих коленях я в кресле, и черт, его знает закрыли ли мы эту дурацкую дверь. Да и важно ли это сейчас? Он покрывает мое шею почти невесомыми поцелуями, я прикрываю глаза и кресло подо мной становиться ватным. Его теплые пальцы сползают мне на живот, поднимаются на грудь и снова на живот. Он пытается снять с меня рубашку. В голове словно срабатывает щелчок. Я вскакиваю с кресла так резко, что Фрэнки валиться на пол. Он перепугано смотрит на меня и потирает подбородок, видимо ударил при падении. Я нервно поправляю одежду и иду к бару. Я не знаю лежит ли он еще на полу или уже поднялся, я просто хочу выпить! Я знал, что это будет сложно но не думал, что настолько, крышка не проворачивается, я кручу ее а она стоит на месте, нужна зажать эту бутылку.
- я помогу, -он подошел и потянул руку к бутелю, за что тут же получил моей здоровой рукой. Я не рассчитал размах, и зацепил бутылку, она с грохотом упала на пол и мой любимый Джек струями поплыл по моей кухне. Я уперся рукой в барную стойку, мне не хотелось орать на него. Но если бы сейчас он сказал хотя бы слово, если бы он хотя бы мимолетом коснулся меня, клянусь я накинулся бы на него и убил. У меня сгорало все внутри, кипел каждый кусочек моего тела, мне было так больно. Я наверное вынес бы еще миллион физических страданий, только бы этот моральный террор прекратился. Я не знаю, как описать то, что происходило со мной в тот момент. Я был омерзителен себе. Я ненавидел себя. Я ненавидел его. За что его? Наверно за то, что чувствовал как влюбляюсь. За то, что он оживляет во мне чувства которые я ненавижу: сострадание, заботу, ласку. За то, что я до дрожи в коленях боюсь, что он уйдет и за то что молюсь о том, что бы он пошел вон и не возвращался.
   Он словно прочел мои мысли. Фрэнки просто ушел. Просто хлопнул дверью и ушел. А кто бы не ушел? Я опустился на пол и уперся головой в стену. Больше всего мне не хотелось сейчас себя жалеть, но я жалел. Я посмотрел на весь этот бардак на кухне, лужи виски, стекла…нужно убраться. Я потихоньку поднялся, взял в руки швабру, и попробовал навести порядок. Это было не сложно. Может потому что я уже успокоился, а может потому, что на меня никто не пялился и мне было не перед кем стыдиться когда я ронял швабру. Закончив с уборкой я вернулся  в комнату и прилег на кровать.
- я подумал, что ты устанешь после уборки и захочешь выпить, -я подорвался как ошпаренный, Фрэнки стоял у изголовья с бутылкой Джека и улыбался. Чему он улыбался?  Как же он меня напугал. Я даже наорать на него не мог. Немного отдышавшись я снова плюхнулся на кровать.- прости, что напугал,- он упал рядом и подмял под себя мою подушку.- будешь?, -он открутил крышку и отпил с горла, -ммм., -я потянулся за бутылкой но он отставил ее, - поцелуй меня, у меня на губах твой любимый Джек,- он так улыбался словно ему было пятнадцать а я его сопливая одноклассница.
- не беси меня ладно? – я снова потянулся за бутылкой, но он  отодвинулся, - у меня хоть и одна рука но она очень сильная!
-  поцелуй меня, - он навалился на меня сверху и зажал запястье моей руки, -один маленький поцелуйчик и я оставлю вас наедине с Джеком, - он наклонился к моим губам. Я легко мог бы скинуть его, с его весом и комплекцией, но мне этого не хотелось. Я легонько коснулся его губ, на что он скривил недовольную мину - и это все?
- дай мне выпить придурок! – я дернулся под ним, но он насел еще сильнее,- чего ты б..ть хочешь? Я поцеловал тебя! Хочешь играться? Хочешь романтики? Пойди найди себе бабу они такое любят! –он посмотрел на меня взглядом пятилетнего мальчишки у которого отобрали место в песочнице, -только не плачь ладно? – я наконец то взял бутылку и отпил приличное количество залпом, потом еще глоток, и остановился на середине бутылки. Все это время он сидел на краю кровати и молчал. Мне казалось даже не дышал,- ну вот теперь мне легче, -я подполз к нему и положил руку на плече,- теперь я даже готов тебя трахнуть, - он тяжело выдохнул, - ну, давай мы же уже большие можем себе это позволить, мама не узнает, - я сидел сзади него и расстегивал его рубашку,- ты сказал родителям, что ночуешь у друзей?
- это не смешно! – он вскочил с кровати и уставился на меня, его взгляд был какой то очень чужой, - что плохого в том что я хочу нормальных с тобой отношений?
- ты хочешь соплей? Ужина при свечах? Долгих прелюдий? Этого ты хочешь? – я лег на кровать и закинул голову назад, - этого не будет!
- ничего кроме секса?
-хорошего секса, а если я не переборю свой страх раздеться пред тобой, то наши отношения вообще будут девственны и нравственны, - я почему то смеялся, сам понимая, что мой смех идиотский, Джеки, здорово дал мне в голову, -нравственны, - я пропел это слово и повернулся к Фрэнки он все еще стоял надомной только взгляд его стал помягче, - ты хочешь целомудренных отношений ФФФрэнки? Я буду твоей девой Марией.
- я хочу тебя, -он присел и погладил меня по волосам, -я хочу что бы ты был моим
- я что чемодан? Я никогда не буду принадлежать кому то, я свободен! И если ты, Фрэнки, подумал, что теперь я инвалид и буду цепляться за отношения, что б не сдохнуть одиноким, то я поспешу тебя разочаровать. –я возмущался, а  он поцеловал меня в висок, потом в губы. Будь они прокляты его сладкие губы, он ломает меня ими и я не могу сопротивляться. Я послушно отвечал на его поцелуи, он осторожно стал расстегивать рубашку глядя мне прямо в глаза, он искал разрешения….
                Ты мое пагубное желание
И я в тебе погибаю
Ты сломлен, раздавлен, порезан
Но как всегда несгибаем
… это такое счастье, что он умеет говорить жестами и знаками. Он просто слегка моргнул глазами, а я уже услышал: « Я готов!» и он действительно был готов. Райан слегка дрожал и не поднимал глаз, я знал, что ему страшно, но я так же знал, что он хочет во что бы то ни стало перебороть свой страх. Мне тоже было страшно. Самое главное сейчас –это показать ему что нечего не изменилось, что его тело все так же прекрасно и сексуально, не дрогнуть, не смутиться. Я аккуратно стащил с него одежду и провел рукой по его  «руке», он дрогнул и поднял на меня глаза, я поцеловал его, что бы он не успел сказать очередную гадость. Я гладил его тело, покрывал поцелуями и он наконец то расслабился и позволил мне себя любить.
   Я лежу на подушке стараясь привести в порядок сбитое дыхание. И смеюсь сам с себя. Как я мог подумать, что его изъян меня оттолкнет или напугает? Как я мог даже мысль такую допустить? Он прекрасен. Делить с ним постель все так же неповторимо, как в первый раз. Он остался идеальным! Я иду на кухню налить воды, а он тянется за бутылкой.
- ты разве не пьешь таблетки?
- ты разве не хочешь заткнуться?
   Я смеюсь. Кому то покажется странным, что я смеюсь, но мне так хорошо. Мне настолько хорошо, что я пританцовываю,  и что- то напеваю. Возможно я ошибаюсь, но я еще никогда не был так счастлив. Я наливаю стакан воды и залпом его выпиваю, а потом еще один, все так же пританцовывая я подхожу к кровати на которой сидит Райан. Он сидит вытянув ноги на самом краю кровати, и смачивает губы в виски. Я подхожу и становлюсь так чтобы его ноги были зажаты моими, сажусь сверху, и носом провожу по его шее.
- тебе никто не говорил, что у тебя потрясающий запах?- я опускаюсь ниже, целую его грудь, кусаю соски, - и тело вкусное, как шоколад,- и ниже. Он откидывается назад видимо от возбуждения забыв, что ему не на что опереться, и съезжает с грохотом на пол. Я опускаюсь на колени рядом. Мой взгляд растерянный и слегка напуганный. Но он улыбается и прижимает меня к себе.
- ты потрясающий Фрэнки, - он целует меня и снова прижимает к себе, - но я умоляю тебя, услышь меня, -он прижимает губы к моему уху, -я никогда не буду тебе принадлежать! Н И К О Г Д А!
- черт, твой шепот так возбуждает, что у меня даже голова кружится,- он улыбается и валит меня на пол, - можно я попрошу тебя об одолжении Райан? –он слегка наклонил голову на бок, что говорило « Ну что еще тебе нужно?» - можно я буду принадлежать тебе?
- я никогда, не буду относиться к тебе, как к вещи. Я никогда не стану держать тебя если ты захочешь уйти! Поэтому мой ответ НЕТ!
- зануда!
-баба!
 И мы дурачимся. Просто катаемся по полу и смеемся. Думал ли я что увижу Райана Лойда, вот таким. Таким расслабленным, таким маленьким мальчиком? Думал ли я что так сильно буду его любить? Думал ли я что он позволит мне его любить? Нет, я только об этом мечтал!
 
Теперь я верю в чудеса,
Ведь чудо
Случилось сегодня ночью...



   Мы засыпаем на полу. Мы любим друг друга до состояния полного изнеможения. Не у меня не у него нет сил доползти до кровати. Чаще всего он упирается носом в плече моей руки  и тут же засыпает. Я еще немного лежу слушая его дыханье или допивая виски, а после зарываюсь рукой в его волосы и ухожу в мир Морфея. Он такой маленький и хрупкий. Я и себя то никогда большим не считал но он, иногда я чувствую себя педофилом когда держу в руках его юношескую задницу. Он всего лишь на год младше меня, а разница кардинальна. Он все еще верит в чудеса. Он верит, что мечты сбываются, а все люди добрые. Он с таким восторгом смотрит мультики, я даже боюсь говорить с ним в такие моменты. Он верит в любовь. Он верит, что я способен стать лучше. Он верит, что я всегда буду в нем нуждаться. Он просто верит в меня!
- мистер Лойд, здравствуйте, - я так увлекся своими мыслями, что не заметил , как пришел Брайан, я протянул левую руку, и мой собеседник удивленно на меня уставился. Брайан Род. Сын нефтяного магната, хозяин одной из крупнейших газет в городе. Он позвонил и назначил мне встречу сегодня. Зачем? Не знаю, - а где ваша рука?
- мы с ней поругались, и она уехала жить к маме, руки они такие непредсказуемые знаете ли, - меня бесила его тупость и бестактность.
- простите,- он смутился и присел с кресло опустив глаза, - что будете заказывать?
- я не голоден, хотелось бы сразу прейти к делу.
- что ж тогда у меня будет к вам одна просьба. Я прошу вас дать мне договорить до конца, не уходить и не оскорблять меня пока я не изложу всю суть, -он смотрел на меня и ждал одобрения, я же в свою очередь понимал, что за такими просьбами ничего хорошего не стоит. Но одобрительно кивнул. –хорошо, я начну. Ваша компания является, одной из крупнейших компаний Лондона, разметить у вас рекламу –это большая половина успеха, вы знаете, что это так. Но не одна компания не работает без специалистов. Вы профессионал своего дела мистер Лойд, я восхищаюсь вами уже очень давно. вы можете продать все и всем. От вашего решения зависит та или иная рекламная акция. В вашей компании работает некий Рей Рейнольд, молодой и амбициозный парень, очень талантливый, ну вы и сами знаете. Месяц назад он подписал контракт с НьюПроджект, контракт от которого зависит его карьера! Через неделю у него презентация. Мне нужно, мистер Лойд, что бы эта презентация провалилась, что бы его имя стало мозолью на слуху всех крупных компаний, что бы он исчез, – я собрался встать, -Вы обещали дослушать! Все, что  я прошу вас сделать - это утвердить эскизы с которыми он провалиться с треском. На вашей фирме это не как не отразиться. Вы без меня знаете, что этот контракт для вас как песчинка в океане. В обмен на это я предлагаю вам контракт с фирмой моего отца! Вы знаете, что он никогда не работал прежде с рекламными компаниями вроде вашей. Подумайте мистер Лойд, это будет прорыв в вашей карьере. Одно ваше да и у вас автоматически есть да от моего отца.
- вы абсолютно правы, на моей фирме это не отразиться. Я знаю о каком контракте идет речь, я также знаю суммы которые там фигурируют. Именно по причине этих знаний, я не могу понять почему вы готовы отдать такие деньги?
- я не могу дать вам ответ мистер Лойд.
- я тоже мистер Род
- я позвоню вам через три дня! Обдумайте, как следует мое предложение ,мистер Лойд

Каждую ночь ты идешь на риск,
Это не любовь и не роман…..


    Когда я вошел, Райан сидел на кухне и внимательно изучал дно стакана. Я подошел очень близко, но он не обращал на меня внимание. Я помахал рукой перед его лицом. Он поднял глаза и улыбнулся. Я прижался к нему ссади и поцеловал в шею. Какой же у него потрясающий запах.
- ты слышал что они удумали, -моя голова лежала у него на плече, я стоял сзади и не мог видеть его лица, но мне показалось, что он не слушает меня, - Они хотят принять закон о запрете проявлений гомосексуальной любви, в общественных местах! Представляешь!? Мало того, что браки запрещены..
- а ты замуж собирался, что ли? –он как всегда язвил.
- я завтра иду на митинг! – он развернулся и обнял меня за талию, я поцеловал его в макушку и отклонился, -пойдешь со мной?
- я? На митинг?
-  это же наши права!
- чьи это наши?
- геев! –я набивал рот чипсами и продолжал говорить, что очень смешило Райана
- я себя геем не считаю,
- возможно я тебя огорчу? Но твоя задница думает иначе!
 - никогда не считался с мнением всяких там задниц! - он поднялся и вытер мне краешек губы, было что –то такое нежное и заботливое в этом жесте,- даже такой идеальной как моя, -он поцеловал меня так нежно, что у меня даже ноги подкосились и прошептал на ухо - я хочу что бы ты пошел со мной в кровать, я нарушу твои права, а ты будешь защищать себя как сможешь, -он провел языком мне по шее, - устроим революцию?

Иуда…….

-  мистер Лойд, простите но я не могу с вами согласиться! – бедный Рей, был так растерян, а я набирал текс на компьютере, шумел клавиатурой и даже не поднимал на него глаза, - пожалуйста пересмотрите еще раз, эскизы! Пожалуйста!
- я уже утвердил, мне нравиться то что я утвердил, - я остановился и поднял на него глаза, - ты считаешь меня не объективным?
- Но Райан, ты можешь меня просто выслушать?- он оглянулся не слышит ли кто, что он обращается ко мне по имени, - зачем ты это делаешь? Что с тобой ты, что не видишь, что это кошмар? Мы же друзья, Райан! Не поступай так со мной!
- ты можешь идти!

Митинг……
- Мы люди! Мы имеем право любить! Мы имеем право жить! Запретите любить нам-  запретите любить и себе! – я орал уже три часа, на холоде, горло замерзло, и руки сводило, нас было около тридцати человек, не так много как хотелось бы но все же. Сегодня рабочий день, и не так много людей смогло отпроситься у начальства. Слава богу, я со своим сплю, - Нас нельзя закрыть в клетки! Мы имеем право жить! – да, мне было холодно, и я хотел есть, но осознание того, что я делаю что-то хорошее, защищая права простых парней и девчонок, таких же как я, у которых возможно нет смелости выйти  и показать себя, - это осознание давало мне силы! Я чувствовал себя счастливым! Смелым! И гордился собой!
Иуда…..
    Я положил трубку и тяжело выдохнул. Я прекрасно осознавал, что Рей, опозориться, я понимал, что завтра его карьера пойдет ко дну и именно я буду тем, кто отказался кинуть ему спасательный круг. Осознание того, что этот парень не сделал мне ничего плохого, а я его подставляю, давило на меня изнутри! Я чувствовал себя подавленным. Трусливым. И стыдился себя! Но это были самые легкие 30 миллионов  в мое жизни и в жизни моей компании!
Митинг….
- пойдем кофе попьем? – я обернулся, возле меня стоял молодой парень, в потертой синей куртке, синих джинсах, и маленькой черной шапочке, -замер? Я тоже!
   Мы сидели в кафе за углом и смотрели на митингующих. Я переживал, что я не там, а он успокаивал меня, что за пятнадцать минут, что мы уделим на кофе, они не разойдутся! Он был очень милый и красивый парень, слегка манерный. Он был тот типаж ярко выраженного гея, типаж который мы привыкли видеть в фильмах. Он много жестикулировал, говорил со смешным акцентом и все время поправлял челку. Я улыбался, я даже умилялся им в какой то мере. К нам подошел официант и попросил расплатиться. Я полез в карман но кошелька там не было. Я начал суетливо рыться в куртке.
- вы что жопой планировали рассчитываться, педики? –я даже подумал на секунду, что мне это послышалось. Я медленно встал из- за столика, взял в руку чашку и….
                Welcome to Hollywood
That's what they told you
A child star in Hollywood
That's what they sold you

    Мы вошли в квартиру, а он все  без умолку трещал, мне на ухо. В прямом смысле этого слова, он висел на мне и говорил мне прямо в ухо.
- я дрался! Ух как я дрался, - глядя на его разбитые нос и зашитую бровь, фраза «Ух, как я дрался» звучала как шутка, - я его чашкой, а он такой…
- я помогу тебе раздеться, -я перебил его и он сморщил нос, недовольно посмотрел на меня, но все же поднял покорно руки, что бы я снял с него майку- ложись! – мой тон был приказной, не буду скрывать я злился на него, во-первых потому, что испугался за него, а во-вторых считал его поступок глупым! Я принес мокрое полотенце, и стал аккуратно вытирать его тело, оно все было в синяках и ссадинах. Он убрал мою руку и крепко прижался к мое груди. Его дыхание было учащенным, сердце бешено колотилось. Я погладил его волосы, отодвинул голову и посмотрел ему в глаза, в них было столько детской радости и гордости за себя, что я просто не мог позволить себе ругать его.
- я дрался за нас, -он ткнул пальцем мне в грудь, -за наше будущее!
- Фрэнки, - я отодвинулся от него, что бы лучше видеть, - у нас нет будущего! Когда ты начнешь меня слышать?- он опустил глаза, и прилег на подушку, свернулся калачиком и замолчал. Я не мог смотреть на это, но пожалеть его сейчас означало бы дать ему надежду, что все может изменится.  Я хотел, что бы он понимал, что рано или поздно я обязательно уйду!
- у кого-то другого есть…
- что?
- пусть не у нас, но у кого-то оно есть! И я буду драться за них, потому, что я такой как они!
- какое тебе дело до них?
- они люди!
- а мне плевать на людей!
-я знаю , -он так тихо сказал эту фразу, что ее можно было и не расслышать, но я услышал ее так четко словно он мне ее прокричал.  Эта фраза, еще пол ночи она эхом отдавалась у меня в голове, колоколом била в вески и давила на ушные перепонки. Он знает… кому как не ему знать.
 
Загнанный зверь…..
    Я не видел его весь день  и старался не соваться к нему. Сегодня мы проиграли контракт,  впервые за последние пять лет, он наверное в ярости. Все деньги ушли нашим конкурентам, сумма не большая, но Рей, бедный Рей, сегодня все тычут на него пальцем. Он словно маленький тигренок в зоопарке, он очень хочет рыкнуть, но знает что толпа его не боится, он в клетке и ему страшно. Я не могу понять, как так получилось, что Райан утвердил второсортие? Как он мог не досмотреть?
    Сегодня мы все приглашены на ужин. Большое событие в мире рекламы. Не представляю с каким настроением он туда поедет. А еще больше не представляю, как вести себя сегодня с ним. Но тем не мене стою под его кабинетом.
- ты как? Привет, -я  аккуратно сажусь напротив него, он не выглядит грустным, -мы поедем на разных машинах или можно с тобой?
- я в порядке. Привет. На разных, - короткие игривые ответы, не узнаю Райана, он проиграл контракт и еще не разнес голову Рею, мне и себе, - иди работай лентяй.
  На вечер мы приехали по отдельности. Не  пресекались в зале. А когда пересекались он делал вид, что я просто штатный сотрудник, до которого ему нет дела. На работе никто даже подумать не мог, что бы Райан Лойд спал с мужчиной, еще и  с таким как я. Да, я уверен никто бы не поверил, даже если бы я закричал это на весь зал. Я смотрел на него издалека, любовался им, он горделиво шествовал по залу, элегантно целовал дамам руки, с благородностью пожимал руки мужчинам. Он был воплощение стиля и красоты. Он так умел держать себя на публике, как никто другой. Я смотрел на него и улыбался. Только я знаю, как мило он спит, как пугается когда я подкрадываюсь сзади, как сладко стонет когда приближается к финишу, как нежно целует меня когда я болею. Я знаю, что внутри он очень хороший человек, только он не хочет, что бы об этом знали.
- Райан Лойд ангел продаж и демон рекламы, встречайте, - он улыбнулся и стал подниматься на сцену, из колонок пустили какую то запись. Только сейчас когда он стоит на сцене я замечаю, как он старается быть левой стороной к залу, как незаметно одергивает пиджак, в такие моменты я вижу, что он человек и что ему свойственны, человеческие чувства. Он никогда не готовит речь, мне кажется они уже давно у него все заготовлены. Он говорил красиво, все так внимательно слушали его, что я слышал в этой тишине свой пульс. Никто из них не знает, что на сцене мой мужчина, этот мужчина и сам то не знает, что он мой, но сейчас когда я смотрю на него, я даже не могу четко слушать о чем он говорит. Весь мой мир сосредоточен на его губах, его шее, бедрах. У меня учащается дыхание. Он закончил и зал провел его бурными овациями. А потом на сцену позвали Рея. Я был единственным кто аплодировал когда назвали его имя. На меня обернулся весь зал.
   Рей стоял на ступеньках, ему было ровно четыре ступени до сцены и ровно четыре, что бы спуститься вниз. Я не могу даже представить, что творилось в его душе. Это был его крах. Никто и никогда не простит ему такого провала. Никто и никогда не станет сотрудничать с ним, 184 человека сегодня станут свидетелями его падения. Он поднялся на сцену и посмотрел в зал, я не видел в его глазах страха, не видел паники. Он улыбнулся и начал говорить. Он говорил, а люди покидали зал. Он даже не моргнул, не на секунду. Он говорил о методах работы компании, о планах на будущее у него не дрогнула не одна жила. Он вызывал у меня восхищение в тот момент. Он умирал достойно!
       В зале стало совсем пусто и тихо, я слышал свое эхо. Почему то больнее всего мне было, что Райан ушел. Я был уверен, что он останется, они проработали вместе с Реем три года, учились вместе в колледже. Рей всегда любил его и думаю сейчас ему очень обидно. Я поаплодировал ему и он улыбнулся и поклонился.
- красивая речь, - я старался говорить спокойно, хотя мне очень хотелось его пожалеть, - выпьешь?- я даже не стал дожидаться ответа,  я налил себе и ему по стаканчику виски, - почему ты здесь?
- потому, что меня сюда пригласили,- он сел на пол и постучал рядом с собой, что бы я присел
- за что будем пить?
- за  то, что мир рекламы потерял сегодня лучшего, рекламщика в мире
- не чекаясь, -я залпом запрокинул стакан, и сразу налил себе следующий. Рей  тоже выпил.
- я просил его пересмотреть эскизы, - на его глазах были слезы, говорил он очень тихо, -он подставил меня Фрэнки, - он посмотрел мне прямо в глаза в нем было столько боли и не понимания, - за что? Я всегда знал, что он сволочь но почему я?
- не думаю, что он сделал это специально, -я не оправдывал его, я правда был уверен, что он не мог. Рей та крепко сжал свои тонкие пальцы вокруг стакана, что мне показалось, что он лопнет.
- клянусь тебе Фрэнки, он очень умен! – он отпил, и смахнул предательски наступившую слезу, - он умен и опасен. Он не любит никого, не способен любить. Он жестокий. Я думаю он заслужил не только того что бы ему резали конечности, он заслужил смерти
- прекрати!  -я вскочил и поставил стакан на стол. Во мне было столько злости, я готов был его ударить,- не смей говорить такие вещи! Ты не знаешь наверняка, что здесь есть его вина! – он смотрел на меня и как то странно улыбался.
   Я не стал дослушивать этот бред. Я вызвал такси и помчался домой, дорога казалась мне безумно длинной, каждая пробка вечностью. Я не знал, что я скажу Райану, я не знал потеряю ли его сегодня но я должен был знать правду. Я конечно же даже мысли не допускал, что он мог это сделать просто что бы уничтожить Рея. Я был уверен, что если даже он это сделал у него была причина и я хотел ее знать.
                А завтра наступит, после
Давай теперь не об этом
Прошу не лей свои слезы
Пусть сохнет могила поэта….
     Я ходил по комнате из угла в угол. Пил виски. Слушал нирвану и ждал. Я знал, что через пару часов в мою квартиру  залетит, тяжело дыша, Фрэнки. Его глаза буду растерянны, он очень будет надеяться, что я не разочарую его и скажу, что ни  в чем не виноват. А когда он услышит правду…хлопнула входная дверь. Я сделал музыку погромче и стал медленно двигаться в такт «Rape me Rape me my friend, Rape me, Rape me again.». Я спинным мозгом чувствовал, что он ссади. Я прикрыл глаза и пропел ему эти строчки,: « Изнасилуй меня, изнасилуй мой друг..». Он подошел и обнял меня ссади, так крепко, что я даже немного дернулся. Фрэнки провел рукой мне по груди и прямо на ухо прошептал.
- тебе хочется насилия?- я кивнул в ответ, -хочется боли?- я снова кивнул. Он резко развернул меня к себе и я получил самый неожиданный удар по лицу, от человека от которого ждал меньше всего. Он не плохо приложился, меня даже слегка откинуло назад. Я улыбнулся и подошел к нему в плотную упираясь лбом в его лоб. Я поцеловал его прикусывая до крови нижнюю губу и резко отпихнул от себя, Фрэнки отлетел к стене и ударился. Я видел  по его глазам; что ему больно, он резко подлетел ко мне и ударил в живот –это был слабый удар, я уверен он мог бы больнее.  Между нами началась драка, я старался не бить его сильно, но иногда не рассчитывал удары. Конечно ему было проще. Я однорукое говно мало, что мог, и думаю если бы он захотел я бы уже давно собирал свои зубы по полу. Но иногда он действительно делал мне больно и мне это нравилось. Он повалил меня на пол и крепко схватил рукой за горло, вот это было уже серьезно, я задыхался а он вдавливал меня в пол. Я попытался вырваться но у меня ничего не вышло, в какой то момент я даже запаниковал. Он резко разжал пальцы и упал мне на грудь. Я пытался отдышаться. Он плакал, я почувствовал как по моему телу текут его слезы, - Почему ты такой? – он не поднимал головы и говорил очень дрожащим голосом
- потому, что я не могу быть кем то другим. Кем то, кем ты меня себе нарисовал. Я такой Фрэнки!  - я погладил его волосы. Его дыхание выровнялось. Он спал. Я не стал будить его, он так и проспал всю ночь на мое груди, у меля болело тело после «диких танцев» но я старался как можно меньше шевелиться, что бы его не разбудить.
                You better run, you better do what you can
Don't wanna see no blood, don't be a macho man
You wanna be tough, better do what you can
So beat it, but you wanna be bad
   Я убеждал себя, что он не виноват, всю догу до самого дома. Все то время, что бежал по ступенькам. До того самого момента пока не открыл дверь в квартиру. Его поведение, музыка которая играла даже его танец, они кричали : « сделай те мне больно, я заслужил». Мне не нужно было задавать ему вопросов я итак все понял…

    Наивно полагать, что я не осуждал его, где-то в глубине души я все еще не мог понять, почему и главное зачем он поступил так подло? Я не задавал вопросов. Не лезть к Райану в душу – это было главное правило, которое он никогда не озвучивал вслух, но я его знал. Он очень мало рассказывает о себе, все наше общение составляет моя болтовня и его подколы или издевки. Он умеет слушать когда он этого хочет, но важно то, что он этого не хочет почти никогда. Я знаю, что  с ним произошло что-то страшное в детстве, иногда он просыпается  с криками по ночам, на его глазах слезы а дыхание сбитое и тяжелое, я спросил однажды, откуда эти кошмары, он ответил, что из детства. Больше ничего. Он не делиться со мной не чем, я не знаю возможно я еще не заслужил его доверия, но  я так надеюсь, что когда ни будь я все узнаю, что  я стану ему настолько родным, как никто другой на свете.
        Я все время ищу оправдания, его отчужденности, его стремлению быть плохим, его страхам, но я ничего не нахожу. Самые дорогие для меня моменты –это когда он засыпает раньше меня и я могу любоваться им пока не устану. Он не сопротивляется, он умиротворен, так прекрасен и так прост, но даже эти моменты бывают крайне редко.
- я не стану работать на кого то, -он сидел за барной стойкой говорил по телефону, пил виски и нервно жестикулировал, - я не поддаюсь управлению, я не знаю как это делается! - Он смотрел на меня, как будто ждал ответа. Ну да кому как не мне знать, что такое поддаваться управлению. Он швырнул трубку и уставился на меня.
- это не так сложно, как кажется, -я присел рядом и взял его за руку, - Райан, ты не можешь без работы! Я это знаю, ты это знаешь, весь мир это знает! Ты все время срываешься на мне, ты все время чем то недоволен,- я сжал его руку крепче, - иди работай! Тебе необходимо кого то ненавидеть, на кого то орать, пусть это будут твои сотрудники, а не я,- я поцеловал его в щечку и пошел к плите, - может вообще попробуешь сменить профессию? - я жарил блинчики и смотрел краем глаза, как меняется выражение его лица, на нем уже читалась недовольство.
- может пойти мороженное продавать?
- я боюсь, что однажды тебе предложат за 30.000 добавить яд в порцию для маленькой девочки и вряд ли ты устоишь перед соблазном, - я с трудом сдерживал смех, а Райан,  смотрел на меня как на камикадзе.
- ну, вот я и нашел кого ненавидеть!
    Мне в спину прилетело, что то тяжелое,  это был телефон. Я покрутил у виска и отвернулся. Райан был недоволен, тем что компания потребовала, что бы он взял себе партнера. Мало того что они требовали от него делиться награбленным, так они еще и просили равного права голоса. Он рвал и метал. Ну зачем, конечно же зачем ему свидетели его злодеяний. Его крики и нервы продолжались уже на протяжении недели.  Мне казалось еще один такой день и я не смогу дожарить блинчики, потому, что буду вынужден прятать его расчлененный труп.
   Я разложил на  тарелки еду и присел к нему за стол. Он смотрел куда то в пространство. Я постучал по стакану вилкой, он недовольно повернул лицо.
- я не ем мучного, я слежу за фигурой
- этого нельзя было сказать когда я готовил? - Он отвернулся к окну игнорируя мой вопрос. Я взял в руку тарелку с его порцией и подошел к нему в плотную, -Райан Лойд, неблагодарный ты козел, эта порция блинчиков попадет в твой организм и это не осуждается! Через какой проход она туда попадет это уже решать тебе, -я швырнул тарелку прямо у него перед носом, -у тебя пятнадцать минут, не зли меня!-  он отхлебнул кофе и чуть не удавился. Я думаю он был в шоке. Нет я уверен что он не мог поверить, что я говорил с ним таким тоном. Я развернулся и ушел в спальню. Знаете зачем? Я начал танцевать. Да –да  танцевать, меня так радовало, что я учусь его не бояться, что я выравниваю наши с ним права, и самое главное что он сидит и ест, а не вышвырнул меня за дверь! Ну конечно же я не мог не опозориться. Я плясал свои туземские танцы и даже не заметил как он вошел. Райан стоял опершись о лутку и улыбался, в его руке была пустая тарелка, он демонстративно ее держал.
-я покушал, мамочка, -у него был такой смешной голос, -теперь я могу пойти поиграть с ребятами? - Я подошел и поцеловал его в губы. Он улыбался, а я целовал его улыбку. Я хотел раздеть его но он убрал мои руки, - извини, у меня встреча,- он легонько меня чмокнул и ушел.

І погляд твій -- він вартий більше ніж мільони слів
Вічно далекий, як і твій улюблений Далі.


    Меня радовало, что я дела из него мужчину. Сегодня утром это был уже не тот перепуганный мальчик, которого я знал еще пол года назад. Теперь я мог быть уверен, что он не пропадет. Я мог уйти, я мог умереть, уехать –я знал, что он справиться! Я изучал свой остывший травяной чай и думал: « А может Фрэнки всегда был таким? Может он всегда был сильнее чем я? Взять хотя бы тот факт что уже четыре месяца он живет в моей квартире! Учитывая то, что я никогда ему этого не предлагал. Он сделал это, так просто…само собой…естественно. Мы все больше и больше напоминаем влюбленную парочку, хотя я орал, что не быть этому никогда, - я напряженно сдвинул брови, -этот сукин сын управляет мной! В чем его сила? Я знаю в чем -  в любви! Он поломал меня своей добротой и любовью». Мои мысли прервал Джефри Милс. Именно его то я и ждал. Он был статный и более красивый чем мне описывали, очень стильный ( уж кому, как не мне судить). Куртка Hugo Boss, пастельно-кремового цвета, черная майка D&G, с глубоким вырезом,  темные джинсы Gucci , и туфли от моего любимого Brioni. Я смотрел на него и мне определенно хотелось его раздеть, - не с той целью, что я раздеваю Фрэнки, а с целью отобрать все это добро. Он сразу протянул мне левую руку, что бы рукопожатие не вызвало конфуза. Он очень восхищенно смотрел на меня, мне это нравилось. Джефри Милс, еще совсем молодой мальчик, ему чуть больше двадцати, но у него была огромная удача родиться в семье Стюарта Милса, бога рекламы своего времени. Когда отца не стало все компании, перешли в руки единственного любимого сына, и надо отдать должное малец не испугался, он быстро вернул работу в нужное русло и достаточно уверенно держится в седле.  Он сел напротив меня и улыбнулся.
- мне прямо не вериться, что это вы, - у него была такая милая детская улыбка, что сложно было не улыбнуться в ответ,- Когда я вас видел в последний раз мне было 12, вы обедали тогда у нас дома с отцом и я так мечтал, что выросту и стану похожим на вас! – он смущенно опустил глаза, - я так рад, что вы мне позвонили!
- спасибо Джефри, что напомнил мне про мой пенсионный возраст,- я постарался посмотреть как можно строже, он засмеялся, - обращайся ко мне на ты - Райан, меня так зовут и я еще не дедушка!
- хорошо мистер…Райан, -он снова засмущался.
- здорово выглядишь! Господин Дольче?
- где? – он обернулся и стал смотреть по залу кафе
- на тебе, одето!
- а это – он снова засмеялся, - я ничерта не понимаю в моде, это все мои стилисты,- . Он был так прост и прямолинеен. Ребенок из такой семьи, мальчик у которого было все и даже больше, я ожидал встретить занесчивое чмо, а он…он был не похож ни на кого с кем я общался прежде! Как ему удалось сохранить в себе человечность? Загадка матушки природы.
- Джефри я пригласил тебя по делу,- он сложил руки у подбородка и закивал, - мне нужна твоя помощь, вернее я хочу попросить тебя об одолжении, -он снова кивнул, - ты наверняка слышал, что недавно из рекламного бизнеса вылетел Рей Рейнольд, хороший рекламщик, профессионал своего дела, -он опустил глаза, - Джефри я прошу тебя дать ему работу!
- мистер Лойд, Райан,- он отпил вина и сделал большую паузу,-  Рей Рейнольд, подставил больших людей, на него полагали надежды, он не имел права провалить ту компанию. Я вообще не могу понять как это вышло, когда рядом были вы?- теперь я опустил глаза, - взять его сейчас к себе –это будет по меньшей мере странно! Вы же понимаете, как на меня будут смотреть коллеги по цеху!
- именно по этому, я озвучил это как личную просьбу, -я пристально посмотрел на него, он старался не сталкиваться со мной взглядом
- я не могу, простите мистер…, -он поднял глаза и виновато посмотрел.- прости Райан!
- ты замечательный человек Джефри! Я был восхищен тем как привлекательна может быть простота! – я улыбнулся ему, а он смущенно опустил взгляд, - ты чист, ты прямолинеен, ты добр и умен! Я понимаю твой ответ но прошу тебя еще подумать. Если я буду твоим должником, поверь тебе это будет только на руку! –я встал и протянул ему руку для пожатия,- только я умоляю тебя Джефри, пусть твоя детская мечта никогда не сбудется! Никогда не становись мной, пожалуйста!
   Я ушел, а он сидел там позади меня. Я шел и обдумывал слова, которые сказал ему и вдруг замер прямо посреди улицы! Я улыбнулся сам себе, и обхватил голову руками. Я вдруг очень четко вспомнил тот ужин 9 лет назад.
    Мне было двадцать и я только начинал прорываться в мир рекламы. Когда меня пригласил Стюард Милс, я не мог поверить  своему счастью. Я волновался, мое сердце билось как у бешенного кролика. Я помню, как мои друзья, (а тогда они еще были) одевали меня. С миру по нитке- голому рубаха. Господи, я был одет тогда как дурень, мне все абсолютно не шло, но эти вещи были дорогие. Стюард даже подшутил надо мной, по поводу моей одежды! Мы сидели за столом и он спросил меня , знаком ли я с Джеком Дениэлсом, я не знал, что это напиток, я подумал, что это кто-то большой из мира рекламы. Я честно ответил, что нет. А потом взял да и спросил: « А он президент какой компании?». Стюард смеялся и похлопывал меня по плечу: « Любой хорошей компании, мой мальчик».  Он достал из бара бутылку и познакомил нас. Стюард стал мне отцом, которого у меня никогда не было. Он заботился обо мене, мне даже кажется он любил меня, как сына. Когда его не стало, мне кажется именно тогда я очерствел окончательно. Он был тем единственным человеком, который был со мной ласков и внимателен, я наконец то встретил семью, то о чем мечтал так давно. Тогда мне казалось, что больше меня не полюбит никто и никогда. Я потерял отца, друга и учителя. Я даже на похороны не пошел, вместо этого я пошел в церковь, стал прямо по центру с бутылкой Джека в руке и заорал : « Какая же ты  сука  - Боже!». Меня выводили оттуда под руки, а я истерически смеялся и посылал его куда подальше : « иди ты на х..й, хочешь меня снова сломать? Ты не угадал говнюк. Я не буду любить никого. Я сделаю так, что тебе некого будет у меня отобрать! Иди ты на х..й!»

Двадцать первое. Ночь. Понедельник.
Очертанья столицы во мгле.
Сочинил же какой-то бездельник,
Что бывает любовь на земле.

    Я бежал домой почти в припрыжку. Сегодня после работы я совершенно случайно встретил Рея и он был счастлив как никогда. Он рассказал мне, что его приняли в компанию Милса. В компанию самого Милса, черт его подери. Сами позвонили и пригласили. Он так эмоционально рассказывал, трезвонил как сорока, а я все думал: « Почему?». И вот уже когда я отошел от него, я сложил в голове потихоньку весь пазл и получилось слово « Райан». Это он замолвил за Рея слово, вот же… И ничего мне не сказал!
   И вот я бегу домой с бутылкой вина, обмыть очистившуюся душу любимого. Я влетаю в квартиру и вижу его на полу с сигаретой в руке, а рядом стакан Джека, по полу разбросаны какие то рисунки. К нему трудно подступиться потому, что весь пол усыпан картинками. Я поднимаю один лист и начинаю рассматривать. Это портрет человека лет пятидесяти, у него добрые глаза которые улыбаются, морщинистый лоб, и нос с горбинкой. В его правой руке бокал Джека, во второй сигара, он сидит в кресле закинув ногу на ногу и мне кажется я даже вижу, как он ею покачивает. Нарисовано просто потрясающе, так естественно, что с первого взгляда кажется, что это фото. Внизу картины маленькими буквами написано «Стюард».
- это твои рисунки? – я присаживаюсь рядом, все еще держа портрет в руке. Райан лежит на полу запрокинув голову и кивает не открывая глаз,- я раньше никогда не видел как ты рисуешь, это непередаваемо, а ты действительно гений, люди не лгут! –я улыбнулся и наклонился, что бы его поцеловать, но он отодвинул голову, - кто этот Стюард?
- никто,- коротко и без эмоций.
- я видел сегодня Рея, его на работу взяли, угадай куда? –он молчит и по этому я тут же выдаю, - к Милсу!
- я за него рад,- все так же сухо  и без эмоций!
- это ведь ты поговорил за него? Ведь ты?- я говорю это с такой эмоцией радости, словно он открыл Америку.
- это похоже на меня? – он удивленно приподнимает брови
- не ты? – у меня на душе резкий осадок
- с чего бы мне за него говорить, а? я тебе чем то напомнил добродетеля?
- нет, просто я подумал, что если не ты то кто тогда?
- мне нет никакого дела до Рея, как и до всех остальных, как и до тебя Фрэнки,- он сказал мое имя так , как будто выплюнул мне его в лицо, - я никогда бы не лизал зад кому то, что бы его приняли на работу! Смешно, что ты мог так подумать!
- прости, что я принял тебя за человека, - я положил рисунок и направился в спальню
- куда ты идешь Фрэнки? –в его голосе было столько насмешки и хамства, что у меня все начинало закипать
- я хочу спать,- я постарался сказать это, как можно спокойнее
- так иди домой и спи,- он сел на полу скрестив ноги и смотрел прямо мне в глаза с ехидной улыбочкой
- я уже дома – я промямлил эту фразу, протянул ее как говно по асфальту.
- напомни мне когда эта квартира стала твоим домом? Я твой муж? Ты здесь прописан? Или я хотя бы раз сказал, что ты здесь живешь?
- что происходит Райан? Что я тебе сделал? – в моей голове кешил рой вопросов, я был так растерян, я совсем не ожидал такого, еще утром все было хорошо, а теперь.
- а что должна быть причина, что бы я был против того, что чужие люди ночуют у меня дома!?- он все также сидел на полу и пальцами перебирал рисунки, он не смотрел на меня.
- я не чужой тебе!
- чужой! – он так заорал, что я подскочил на месте,- т ы  м н е   б…ть   ч у ж о й, - он сказал всю фразу по слогам и медленно, - иди на х..й Фрэнки! – он выплюнул мне это, указал на дверь и отвернулся.
- Райан, я не понимаю,- он зыркнул и резко подскочил, хватая меня за рукав
- что ты не понимаешь? Вот дверь, вот ты, пошел вот!- он стал тащить меня к выходу, но я вырвался.
- я не знаю, что нашло на тебя, но я никуда не поеду! Я лягу на диване, а утром когда протрезвеешь, ты четко и ясно объяснишь мне почему я должен уйти и я клянусь я уйду!
- ты уходишь сейчас Фрэнки! Я тебе четко и ясно говорю Я НЕ ЛЮБЛЮ ТЕБЯ! Ты надоел мне, я устал от твоего присутствия, я больше не хочу тебя видеть никогда!
   Я пытался сказать еще что- то но он подошел к двери и открыл ее. Мне не оставалось ничего другого кроме как выйти вон. Он захлопнул дверь и я ослаблено присел опираясь о стену подъезда. В голове не было даже вопросов. Полная пустота!
Тяжело ступаешь и трудно пьешь,
И торопится от тебя прохожий.
Не в таких ли пальцах садовый нож
Зажимал Рогожин?

   Я ослаблено присел опираясь о стену квартиры. Меня всего трясло и слезы сами собой застилали глаза. Теперь мне было спокойно, с ним ничего не случиться, он не сможет его отнять, он теперь мне чужой. Я со всего маху закинул голову на назад и конечно же сильно ударился – это было именно то, что мне нужно. Я пополз к пачке на полу достал сигарету и налил себе Джека. Я свернулся калачиком, закутываясь в свои рисунки и отчаянно плакал, сигарета намокала от моих слез и я доставал следующую. Я взял в руки один портрет поднес его к сигарете и подождал пока он загорится, потом второй, третий- они сгорали и больно обжигали мне пальцы, по комнате разлетались хлопья обгоревшей бумаги. Я даже не могу вспомнить о чем думал тогда. Я знаю точно, что мне было невыносимо больно, все внутри пожирала крыса по имени любовь, подлая длиннохвостая и очень скользкая. Она прогрызала мне своими острыми зубами каждую вену, каждое сухожилие, меня то и дело скручивало от боли, я корячился по полу и ненавидел эту мерзкую тварь –любовь! Я не плакал уже много лет. Я вообще не помню, когда в последний раз. В душе очень часто, но вот так что бы по-настоящему, да не было такого уже давно, еще с детства. Детство. Больше всего мне  не хотелось бы вспоминать о нем, но как назло оно уперто лезло мне в голову. Мне стало очень страшно я заметал головой по полу и попытался встать, у меня ничего не вышло, я был так слаб, так раздавлен. Нет. Я опять в этом подвале. Нет, нет, нет. Мне нужно подняться. Мне нужно выпить воды. Пожалуйста дай мне проснуться, это же сон просто сон. Он умер его нет, его не может здесь быть. Мой отец стоит рядом, в его противной болотной куртке. Он умер. Я знаю точно он умер. Это не он. Он тянет ко мне свои руки и я пытаюсь бежать, все что у меня выходит –это барахтание по полу, я очень слаб. Мне страшно. Я прошу его не делать этого. Он так противно смеется. Я зову маму. Он прикрывает мне рот рукой. Мне очень страшно. А потом эти белые стены. Много врачей. Они просят меня сказать им имя. Я боюсь говорить. Я боюсь смотреть на них. Я все время забиваюсь в угол и мычу себе под нос, что-то не связное. Мне семь лет. Вокруг меня только белые стены, врачи и много страха. Я лежу на полу палаты и молюсь, что бы когда я выйду он был уже мертв.
- мама, мама поверь мне пожалуйста.

Потемнели, поблекли залы.
Почернела решетка окна.
У дверей шептались вассалы:
"Королева, королева больна".

И король, нахмуривший брови,
Проходил без пажей и слуг.
И в каждом брошенном слове
Ловили смертный недуг.

У дверей затихнувшей спальни
Я плакал, сжимая кольцо.
Там - в конце галереи дальней
Кто-то вторил, закрыв лицо.

У дверей Несравненной Дамы
Я рыдал в плаще голубом.
И, шатаясь, вторил тот самый -
Незнакомец с бледным лицом.

- ты уволен Фрэнки, -он холоднокровно даже ,как то жестоко смотрел на меня и крутил в руке ручку. Я наивно надеялся, что он вызвал меня в кабинет, что бы извиниться, что бы сказать, что вчера сошел сума но вернулся. Что бы сказать, что любит меня, что я ему нужен. Но нет, он позвал меня что бы уволить.
- Райан, почему ты это делаешь? Просто объясни, я имею право знать. Если я чем то тебя обидел, я хочу понять свою вину. Почему еще вчера утром мы были счастливы, а теперь ты как будто сошел сума?
- меня уже обвиняли в сумасшествии, ты не оригинален! Фрэнки, я ничего тебе не собираюсь объяснять и если ты хочешь, что бы я позволил тебя уйти по собственному желанию, а не по статье то бери лист пиши и убирайся!
- нет!
- нет?
- увольняй меня по статье! Я хочу посмотреть насколько ты можешь быть чудовищем! Давай сломай мою жизнь, сделай так, что бы я не мог найти работу. Давай Райан, -я пододвинул к нему лист, - я нихрена тебе не напишу! Хочешь уничтожить меня? Вперед! Только не в спину, я хочу видеть твое лицо когда ты будешь меня убивать!
- неужели ты сомневаешься, что я это сделаю?
- нет! Нет я не сомневаюсь, что твоей мерзости нет предела! Рея ты уничтожил, но вот беда его почему то приняли на работу, не представляю, как тебя это огорчило. В твои планы наверное не входило, что те кого ты убил могут воскреснуть? Может мне не повезет, как ему, мне все равно, но я не уйду отсюда добровольно!
- поверь мне уйдешь, возможно не сейчас, но ты уйдешь Фрэнки, не думай, что ты умнее меня!
- то есть ты меня не увольняешь?
- иди работай,- он отвернулся к экрану компьютера.
  Я вышел из кабинета и от радости даже подпрыгнул. Он не смог. Черт его знает, что у него в голове но он не смог сломать мне жизнь. Он не захотел. Значит он меня не ненавидит! Значит я не пустое место для  него. Я снова подпрыгнул.
- что с тобой Фрэ? – возле меня стояла наша стажерка и смеялась с моих па. Я схватил ее на руки и начал кружить
- я не пустое место,- ее глаза округлились. Я чмокнул ее в щеку и побежал вниз.

   Вечером я заехал к Райану забрать свои вещи. Я позвонил несколько раз но он не открыл. Потоптавшись немного на месте, я открыл дверь своим ключом и вошел. В комнате был жуткий бардак и ужасно пахло горелым, я сразу даже испугался. Он сжег их все, по комнате валялись маленькие не догоревшие кусочки картин. Мне было здесь не по себе. Меня не покидало чувство, что вчера здесь, он сжег свою душу. Мне было холодно в этой квартире. Как он умудрился за одну ночь так пропитать эту комнату ужасом, болью и грязью? Я прошел в спальню и быстро стал собирать свои вещи их было не так много, как у Райана. Покидав все в сумку я подошел к столу, что бы написать ему записку. Я взял ручку, клочок бумаги и быстро начеркал пару строк. Я уже собрался выходить но заметил в углу комнаты, какую то тряпку. Я бросил сумку у входа и подошел , что бы ее поднять. Это была майка Райана, та в которой он был вчера. Я развернул ее и крепко обнял, на глаза наступили слезы. Она была пропалена и сильно, видимо хорошо он вчера увлекся, пиротехник хренов. Я решил, что он все равно ее выбросит  и швырнул к себе в сумку. Вот и все. Можно уходить.

Предчувствую Тебя. Года проходят мимо —
Всё в облике одном предчувствую Тебя.

Весь горизонт в огне — и ясен нестерпимо,
И молча жду,— тоскуя и любя.

   «Райан , когда я был маленький я не мог понять, почему Белл полюбила чудовище? Мой маленький мозг не понимал, что человек – это настолько много и настолько скрыто, что не всегда можно рассмотреть его до конца, я спросил у мамы: « почему же она все таки его полюбила?», и она сказала, что я не внимательно смотрел сказку, и что если бы красавица не полюбила его, то он бы обязательно погиб. И тогда я поклялся себе, что никогда не дам погибнуть тому кого буду любить. Но у меня ничего не вышло. Я не смог уберечь тебя. Ты погиб.

П.с прости, что открыл своим ключом, знаю ты злишься но я не хотел приходить сюда еще раз»
- а когда я был маленький меня закрыли в дурдом , Фрэнки,- я отпил виски и поджег от сигареты его записку, - и мне не у кого было спросить, почему я чудовище и почему меня никто не любит? Но ты прав я погиб. Не приходи только на могилку, не люблю все эти слезы.
    Я подошел к открытому шкафу в нем было четыре пустых полки, как же мало ему нужно в отличии от меня.  Я прикрыл дверцу и лег на кровать. Какая то она слишком широкая стала, я подмял подушку под голову и из под нее что-то вывалилось на пол. Майка в которой он всегда спал, он таки забыл ее, почему то я так и думал. Я поднял ее с пола положил на то место где он обычно лежал и осторожно погладил. Мне казалось я опять схожу сума. Я положил на нее голову представляя, что лежу у него на груди, я представлял как он гладит меня по волосам, как я улыбаюсь. От нее пахло Фрэнки. От нее пахло так сладко, что моя голова шла кругом.  Я уснул так спокойно и сладко словно он действительно был рядом.

К кому то смерть приходит в виде женщины с пустыми глазницами и косой наперевес…. Ко мне смерть пришла в виде мужчины с небесно голубыми глазами и остывшим сердцем…


    Слезы пожалуй самое настоящее из всего что подарил нам Бог за века существования человека! И у меня невольно возникает вопрос: почему Бог не разрешил Райану быть счастливым, быть рядом с тем кого он действительно любил? Почему его лицом стали бесконечные маски за которыми он так умело прячется?! Мы все верим в бога и верим в то что каждому воздается по заслугам...возможно он законченный грешник? но....... Он сделал миллионы людей счастливыми, он подарил надежду в новый день не одной пропащей душонке, он возродил из пепла веру в себя у половины тех кто сейчас называет себя бизнесменами... неужели этого мало для того, что бы простить его! Где справедливость? Я хочу только одного- я хочу видеть Райана счастливым! Я хочу видеть улыбку в его глазах, а не на лице....Господи пусть он наконец то станет прежним, подари ему любовь он заслужил  это!  Я не прошу вернуть мне его, возможно  я попросту его не достоин, я лишь молю подари ему жизнь. Аминь.»
     Я в последнее время веду частые и задушевные беседы с Богом. Я не могу поговорить с Райаном, потому, что он игнорирует меня и потому, что я не ищу этих разговоров. Я прихожу суда в эту маленькую церквушку за чертой города, сажусь на дальнюю скамейку и говорю. Возможно я грешник но когда я говорю с Богом я представляю лицо Райана, я словно обращаюсь к нему. Я не жду ответов, не жду понимания, я просто смотрю в его лицо и представляю, что он меня слушает и самое главное слышит. Знать, что он жив и здоров, знать, что он проснулся сегодня утром  - стало целью моего существования. Я вижу его на работе и мое сердце переполняет желание подойти и спросить : « ты все еще мертв?» и услышать в ответ : « нет любимый я воскрес!», и  я бы просто взял его за руку и ушел далеко-далеко где нас никто бы не нашел. Я люблю его все так же безрассудно и фанатично, как прежде. Он не любит меня, все так же честно и безоговорочно.
    Первые месяцы без него казались мне адом. Я надеялся, что он вернется. Смотрел на трубку телефона и ждал, что она зазвонит и на том конце будет « Привет» от него. Просто «привет» я не просил большего. Но телефон молчал. Я искал причины зайти к нему в кабинет, но каждый раз когда находил, жалел об этом. Все что он давал мне –это жестокость, холод во взгляде, словах, в жестах ( я же говорил, как он любит говорить жестами). Его словно ничего не волновало. Я мог понять, что он меня не любит, я совершенно не в чем его не винил, но я не мог понять чем я заслужил такое безразличие к себе. Через пол года таких метаний я наконец то его отпустил. Нет, нет любить я его не перестал, не к моему счастью, я просто позволил ему больше меня не видеть. Я перестал мозолить ему глаза и просто изжил себя из его жизни, он это сделал давно, а я пол года спустя. За эти пол года я потерял около 10 килограмм в весе, что при моей комплекции было равносильно смерти, черные круги под глазами, изможденный и несчастный вид стали моим брендом. Я вроде бы ел и спал, но все это проходило словно сквозь меня, словно отказывалось уживаться в моем организме. На мою работу стали поступать жалобы, на что мне было плевать. Но отправной точкой стала первая потеря сознания. Ослабленного и больного меня привезли в больницу, где  врачи сделали кучу анализов и тестов, но так и не смогли понять, что меня убивает – это знал только я, меня убивал вирус под названием Райан. Если бы Райан был наркотиком, то он, без сомнения, были бы героином - загадочным, опасным, и вызывающим абсолютную зависимость. Именно на это было похоже мое состояние, сильная наркотическая зависимость. И вот тогда то я и решил, что я ухожу из его жизни. Но как известно от наркотиков избавиться практически невозможно. Я написал заявление об уходе, на что скажу я вам он довольно таки спокойно отреагировал. Я ушел. И конечно же у меня началась сильнейшая ломка. Лечение проходило сложно, не помогало ничего, меня все равно тянуло к наркотику. Не отвлекали не друзья не знакомые. Пока однажды я не попал в клуб Л Г Б Т. Совершенно случайно меня занесло на собрание Лесбиянок, геев, бисексуалов и трансвеститов.( Л Г Б Т). Мне было там немного не по себе по началу, пока я не увидел ребят с плакатами, которые впечатлили меня до глубины души. Первым на сцену вышел молодой парень на его листке было написано «Я боюсь взять своего парня за руку» , следом за ним шла девушка с надписью «Родители моей подруги увезли ее от меня», школьница с фразой «Я нашла в своем шкафчике смертельные угрозы», лысый парень с криком  «Меня заставили пройти электрошоковую терапию». Их было много: «Я потеряла половину друзей после того, как рассказала о своей ориентации», «Моя бабушка присылает мне письма, где говорит о ненависти ко мне», «В школе мне не разрешают взять мою пару на выпускной», «Меня больше нет» , «Мой отец пытался выбить это из меня» , «Никто не гордится мною». Все эти люди страдали из-за невозможности быть со своими любимыми, их страхи были привиты им обществом и глупым государством. И тогда я подумал : « я не могу бороться с тем, кто лишил меня счастья, но я могу бороться с тем ко сделал это с ними – я буду идти вместе с ними против системы!»
 
О счастье можно говорить минут пять, не больше. Тут ничего не скажешь, кроме того, что ты счастлив. А о несчастье люди рассказывают ночи напролет…

     Он ушел. Пол года мучений и он наконец то освободил себя от моего присутствия. Пол года кромешной темноты и молчания. Я думал это произойдет гораздо раньше, я не думал, что он выдержит так долго. Смотреть на него и не показывать, что меня разрывает желание впиться в его горячие губы было пожалуй самой сложной задачей. Я мог говорить грубым тоном, мог хамить словами и жестами, мог убедить, что он мне безразличен, но я до дрожи в коленях боялся, что он увидит в моих глазах, что это не правда. Я не оканчивал театральных студий, и черт его знает, как сделать так, что бы тот кого ты любишь и на кого не можешь смотреть без желания и обожания, никогда об этом не догадался.  Он был так измучен мой бедный Фрэнки, он исхудал и ослаб, на нем совсем не было лица. Я прижимал его забытую майку каждую ночь и шептал ему « убегай милый умоляю, убегай» .  Я просыпался сотню раз по ночам и решал, что верну его, но мой страх увидеть его смерть снова стучал в голову и я опускал руки. Я уже не знал кому я делаю легче ему или же все таки себе любимому, ведь если быть честным, если с Фрэнки не дай бог случись, что- то страшное ему уже будет все равно, больно будет только мне! Но ответ на этот вопрос пришел, когда я увидел двух парней идущих по улице за руку –вот чего я хотел для Фрэнки! Я не хочу что бы он умер рядом со мной, я хочу что бы он счастливо жил пусть даже и без меня! Ему нужен, просто физически необходим тот кто будет идти с ним за руку, тот кто будет верить в любовь и любить его так, как он того заслуживает. Тот кто не побоится признать себя геем и открыто с встречаться с ним.  Фрэнки нужны красивые слова, романтика и забота, все то, что ненужно мне! все то, что я не хочу ему давать и не стал бы никогда!
- мистер Лойд! Мистер Лойд, простите уже десять вечера я ухожу.
- спасибо Мелани, я немного засиделся, пора домой.
- у вас завтра собеседование,- я улыбнулся и кивнул в ответ. Ох уж эти собеседования, никогда не знаешь куда они тебя заведут.
    Я не мог или не хотел, не знаю просто меня не тянуло сегодня домой. Я зашел в кафе на углу и просидел там около часа. Я смотрел на парочки за столиками, по их лицам легко можно было прочитать кто они и чего стоят. Вот этот парень в синей куртке, который так заботливо поправляет локон белокурой дурочке, просто хочет трахнуть ее сегодня и больше никогда не звонить. Вот эти двое женаты уже более десяти лет, их давно тошнит друг от друга, но она боится, что он пропадет без нее, а он что его молодая любовница не станет терпеть его храп и хлебные крошки на постели. Вот эта красивая женщина с нежно каштановыми волосами, что держит за руку мужчину лет сорока, конечно же знает, что у него есть жена, но она так боится остаться одна, что сквозь боль и слезы продолжает держать его руку. А вот этого старика я знаю, он все время ужинает здесь с женой, они заказывают спагетти с бразильским соусом, он неаккуратно ест а она заботливо вытирает ему рот, только сегодня он почему то один да еще и так поздно. Я беру свой кофе и подхожу  к нему за столик. Он кивает, разрешая присесть.
- Даяна ушла от меня,- он медленно накручивает макароны и не отрывает взгляд от тарелки, - мы отметили 60-ти летие свадьбы а потом она вдруг взяла и бросила меня. Думаю за эти годы я очень ей надоел и теперь она от меня отдыхает.
- она не объяснила почему уходит?- мне очень хотелось взять его за руку, но я почему то этого не сделал.
- нет, -он положил вилку и отвернулся к окну, - мы легли спать, как обычно в 21.30, посмотрели шоу Марсии Киперс и уснули. Она не жаловалась, мы не ругались. Когда я проснулся она уже ушла, не записки, не объяснений, она оставила только свое тело, а ее души уже не было рядом со мной. Я хотел вернуть ее, целовал ей руки, обещал, что больше не буду ругать ее за прожженные рубашки, но она не слышала меня. Она клялась мне, что я никогда не увижу ее смерть. Она клялась мне, Райан, впервые за 60 лет она мне так подло солгала и знаешь что? Это самая подлая ложь в моей жизни. Как она могла так поступить со мной зная как сильно я ее люблю, -он посмотрел на меня, но я не знал, что ему ответить, мне кажется он и не ждал что я что-то скажу, - ты еще молод и у тебя вся жизнь впереди, и  если у тебя будут трудности, помни: « Нет ничего страшнее, чем увидеть прикосновение смерти на лице тех кого любишь». Я желаю тебе умереть раньше чем та которую ты будешь любить, раньше чем твои дети, это так страшно.
- а как же она?
- что?
- почему вы не думаете, что она бы сейчас сидела здесь одна, если бы вы ушли раньше, она бы страдала так же как и вы! Сейчас ей не больно, я думаю она уходила и верила, что здесь остается сильный мужчина которой сможет с этим справиться! Но справилась бы она?
- думаешь я эгоист?
- думаю вы трус и эгоист, вернее я это знаю потому, что и сам такой. Кто такой мужчина без женщины, - я опустил глаза и улыбнулся, - без второй половины, более мягкой и нежной чем ты сам, той половины что дополняла бы тебя? Мы только хотим казаться сильными, смелыми, мы хотим защищать их от бед, но правда в том, что очень боимся боли. Мы бросаем их боясь, что они уйдут раньше, мы идем налево, что бы самоутвердиться, хотя не самоутверждение ли тот факт, что кто-то делит с тобой постель на протяжении многих лет и что этому кому-то ты все еще не противен! Мы боимся, что они станут зарабатывать больше, боимся их высокого положения в обществе. Они дают нам жизнь –они уже главные! И сколько бы мы не барахтались и не били себя в грудь, они всегда будут на ступень выше. Такова правда. Мы маленькие мальчики, которым очень нужна мама и которые очень бояться ее потерять.
-  уже лет 70 никто не называл меня маленьким мальчиком, -он засмеялся и взял меня за руку, - ты хороший человек, Райан, умный человек и успешный,- он похлопал мо моей руке, своей сморщенной ладонью, - кто сделал твои глаза такими пустыми? Почему они как у мертвеца?
- это сделал я,- я забрал у него руку, улыбнулся и попрощавшись покинул кафе.
    Я выдохнул воздух из легких, выдыхая тот крик который не мог выпустить из себя. Пусть я трус, но я лучше увижу его счастливым, идущим за руку с любимым, чем позволю этому поддонку отобрать его у меня. Я закурил. Осень в этом году поздняя и холодная, срывается дождь. Я зашел за угол дома в арку и запалил сигарету по новой.  Проезжающая мимо машина чуть было не окотила меня и я сделал резкий шаг назад. В следующую секунду я уже валялся на полу в грязи по уши и мокрый. Я встал и посмотрел на пальто от Brioni, вот что значит хорошая вещь оно даже пачкается красиво. Я подошел что бы посмотреть через, что я переципился, на полу валялся какой то сверток, было темно и я присел что бы рассмотреть лучше. Я сначала не поверил тому, что вижу, потом резко схватил его и побежал к своей машине припаркованной возле дома. Это был ребенок лет двенадцати на вид, светлые волосы, впалые щеки, весь грязные и жутко холодный. Я даже не подумал проверить жив ли он еще, просто кинул его в машину и повез в больницу.

учиться не любить тебя больше.
без учебников и репетиторов.
опять промолчишь и утопишь.
я больше не стану твоим свитером.

     Я уже пять с половиной часов занимаюсь изучение истории. Я думал этот период забыт и пройден. Но кто же рассказывал нам в школе о геях и о том, что они были всегда! Говорили ли вам , что «средневековая Русь принадлежала к тем странам, где, как в Греции и Риме, отношение к гомосексуальности было очень терпимым. Приезжавшие в Россию при Иване Грозном иностранцы удивлялись этому, так как на Западе в то время гомосексуалов преследовали жестокими карами вплоть до смертной казни. Россия была единственной крупной европейской страной, где никогда не было казней гомосексуалов. Православная церковь осуждала содомский грех, но наказывала за него очень мягко. Первые светские законы против содомитов, сравнительно мягкие, ввел Петр I, именно в подражание Европе. Но впоследствии даже эти законы применялись только в случае масштабных скандалов (тем более что гомосексуальность была весьма распространена в высшем свете, в том числе и в семействе Романовых). По-настоящему давить гомосексуалов стали только при Сталине, когда добивались общего единомыслия и единочувствования.»  Они стыдятся правды! Они прячут нас, зарывают рассказывая ту история которая удобна только им! Прикрываются религией, церковью, Богом. Что они знаю о боге? Я начинал звереть, я не мог понять за, что у людей такая ненависть к правде. Мы есть - нас не может не быть! Я не хотел просто борьбы с системой, я хочу войны! Я хочу быть на равных правах со всеми, я не хуже и не лучше чем те кто пытается меня осудить! Я хочу отомстить за таких как Алан Тюринг, Оскар Уальд, за тех кого калечили добиваясь от них того, что они не могут дать. Кстати слышали ли вы об Алане? Нет? Пожалуй я расскажу.  Алан Тьюринг один из изобретателей компьютера, В 1951 году он был осужден за гомосексуализм. Тьюрингу пришлось выбирать между тюрьмой и химической кастрацией. Он выбрал второе и подвергся введению женских гормонов. Инъекции сделали его импотентом, у него начала расти женская грудь.

7 июня 1954 года Тьюринг покончил жизнь самоубийством, съев вымоченное в цианистом калии яблоко. Идея эта пришла ему в голову под влиянием комиксов "Белоснежка". Он оставил записку, в которой объяснил, что поскольку общество вынудило его превратиться в женщину, то он решил умереть так, как могла бы умереть самая целомудренная из них.

Алан был гением. Придуманные им вычислительные машины решили исход войны, а работы по биологии и самоорганизации материи произвели настоящий фурор, что в последствии повлияло даже на создание теории хаоса.. Не говоря уже обо всем остальном.
Трудно представить, чего мы лишились из-за гомофобии. И насколько нас откинуло в развитии из-за глупых страхов и недалекости.
   Я откинулся на стуле разминая шею в голове была одна очень ненормальная идея. Но еще более ненормальным было то, что я во что бы то не стало хотел попробовать реализовать ее.

и уже ничего. не простить. не спросить.
перегорели, знаешь, пробки.
наверное, было невыносимо меня выносить.
выноси меня за скобки.

На мне надет этот дурацкий белый халат, снова эти белые стены.
-  мы выписываем его сегодня
- а его родители нашлись?
- он утверждает, что сирота и был таким всегда. Мы дали запросы по всем приютам, но нигде его не знают.
- и куда его?
- в приют, сегодня приедут представители соц. Службы и заберут его. Не беспокойтесь мистер Лойд  вы итак сделали очень много для этого мальчишки.
- они будут его лечить?
- ну конечно будут! Тем более с такой финансовой поддержкой, какую вы оказываете!
    Я вошел в плату с Стивену, так он себя назвал, он смотрел куда то в даль и не обратил на меня внимание. Он не знает сколько ему лет, но думаю не больше четырнадцати, он очень худой и бледный, маленького роста, с длинными тощими пальцами и большими голубыми глазами. Стивен утверждает, что сирота. На вопрос, как он оказался в подворотне, он отвечает, что он просто лег там поспать. Он говорит, что не помнить не мать ни отца, что сколько себя знает столько и провел на улице. Он не выглядит напуганным. Мне даже кажется ему хорошо здесь в больнице, еда, постель, забота. Он повернул голову и наконец то меня увидел, я улыбнулся ему и помахал рукой, он помахал в ответ.
- привет, - я присел на стул возле кровати, -как ты?
- хорошо, только умру, -он опустил глаза
- все мы умрем, я вот тоже планирую
- а ты планируешь скоро?
- нет
- а я скоро!
- это ты сам так решил?
- нет это все он, -он показал пальцем вверх
- кто? Мистер люстра?
- Бог что не знаешь?
- а почему ты разрешаешь ему решать за тебя сколько тебе жить?
- потому что на все воля божья, значит я так заслужил.
- никому не верь, Бог козел и он нихрена не понимает, в том кто и что заслужил
- нельзя так говорить,- он приподнялся и нахмурил брови
- а то, что? Накажет меня? Это не Бог решил, что ты должен умереть, а твоя мать сучка которая бросила тебя, потому что ты был лишний в ее планах на жизнь. И если ты хочешь сделать ей подарок и умереть то пожалуйста. Но если ты хочешь бороться, стать сильным, вылечиться и добиться успеха, то прекрати нести это дерьмо!
- но у меня рак крови я слышал, как они говорили. Та тетенька сказала, что я протяну месяца два еще, может три,- он выдохнул и скрестил руки на груди.
- рак крови лечиться! Мы живем не в пятнадцатом веке! Тебя будут лечить, в специальном приюте для таких же больных детей, я буду навещать тебя, а когда ты вылечишься мы с тобой пойдем погонять в футбол. Играешь в футбол?,- он закивал.
-  а где твоя рука?
- это длинная история
- а расскажешь?- он присел и захлопал глазами, -ну пожалуйста
- ну хорошо слушай. Это было во Вьетнаме в 1962 году. Я и моя команда заблудились в лесу, мы блуждали целый месяц без еды и воды, мы ели тараканов, пауков,- он скривился и почесал нос, увлеченно кивая головой, - а потом настала зима, мы прятались в пещере, двое из наших погибло от холода, и остались только я и мой друг Теди. И вот Теди заболел. Он лежал на полу в пещере и умолял меня: « Райан, Райан найди мне еду, я умираю, Райан» - и тогда я отрезал себе руку и накормил его.
- и он выжил?- он так восхищенно смотрел, что я едва сдерживал смех.
 - еще бы не выжил, сожрал целую руку
- круто,- он смотрел на меня, как на героя и мне почему то стало стыдно.
- мне отрезали ее потому, что я пьяный влез в драку, сломал ключицу и пошло заражение, -его глаза резко потускнели, -прости но я совсем не герой.
- а можно я буду думать, что герой?
- можно! – он так резко обнял меня, что я даже не успел отреагировать.
- я бы хотел, что бы ты был моим папой, -он крепко меня обнимал и говорил очень тихо, - я бы тогда не умер.
- это, что шантаж? - я отодвинул его и улыбнулся
- на войне все методы хороши, ты должен это знать солдат, -он приложил руку к виску и отдал честь.
- ладно мне пора идти, -он взял меня за руку и его глаза резко наполнились слезами.
- только приходи ко мне ладно!
- обещаю!
Я сварю себе кофе.
Он умеет быть крепким.
Он никогда не подводит.
Ему стоит быть верным.
Я снимаю одежду,
Обнимаю колени.
Потерял я надежду,
Отдаюсь страстно лени.

- Город?
- да, как Лас-Вегас! Голливуд!, - на меня смотрели как на больного, но я не унимался, -это вполне реально при хорошем финансировании и поддержке властей! Все, что нам нужно это территория. Мертвый город –Лимстиг! Там никто не живет уже более 50-ти лет! Очистим территорию, отстроим дома, какие не какие на первое время. Они смогут быть там счастливы! Город в котором только геи! Город в который не суется власть с ее глупыми запретами! Город где можно быть счастливым и не бояться! Все, что нам нужно собрать людей и получить поддержку властей! Мы сможем я в это верю, и если я найду еще хотя бы сотню людей которые тоже поверят, сила будет за нами!
- мне одному эта идея кажется фантастикой?- Боб, повернулся к толпе перед которой я выступал и развел руками, но меня было не так легко заткнуть я был заведен.
- В 1853 году одна глинобитная хижина стояла на месте, которое сейчас мы называем Голливудом. До 1870 года в этой области процветало сельское хозяйство и выращивание зерновых. Голливуд был зарегистрирован как муниципалитет в 1903 году, а уже в 1920 Голливуд стал всемирно известным как центр киноиндустрии Соединенных Штатов,- он хотел что-то сказать но я продолжал, - В 1829 году торговый караван, направлявшийся в Лос-Анджелес из Техаса по Старой испанской торговой дороге  сбился с пути. Под неумолимым солнцепёком вымотанные люди разбили лагерь, несколько добровольцев отправились на поиски источника воды. Среди них был мексиканец Рафаэль Ривера, которому и посчастливилось найти среди пустыни спасительный оазис артезианской воды. Соответственно этому и было дано название местности, а в последующем и городу —«Лас-Вегас», что в переводе с испанского означает «пойменные луга», -я выдохнул, -все великое начинается с малого! Я не говорю, что это будет легко! Я даже не говорю, что у нас все получиться, я говорю, что мы можем рискнуть! – в зале раздались аплодисменты, у меня на душе было так хорошо, как не было уже очень давно. По залу стали передавать бюллетени, для сбора голосов. Машина запущена осталось только верить!
Как демон мой, я зла избранник,
Как демон, с гордою душой,
Я меж людей беспечный странник,
Для мира и небес чужой;

 - но почему?
- рак крови это серьезная болезнь мистер Лойд! Мы делаем все возможное но…
- но он умирает! Так какого х..я вы делаете?
- я прошу вас не грубить мистер Лойд, возьмите себя в руки!
-физически не могу уж увольте!
     Я влетел в комнату где, лежал бледный и измученный, совсем лысый от химиотерапий Стивен. За эти два месяца они его совершенно не вылечили, мне кажется наоборот выкачали из него жизнь. Я присел возле кровати  и положил руку ему на голову он был очень холодный. Я обещал ему, что он не умрет, но он умирает! Неужели это действительно я во всем виноват? Возможно оставь я тогда этого мальчишку в больнице и не привяжись к нему, он был бы жив? Я снова виню себя. История повторяется как под копирку, как только я начинаю любить кого-то он обязательно должен умереть. Почему? Что за проклятье на мне такое? Я смотрел на Стиви, а думал о Фрэнке. Я думал, что поступил правильно, что разорвал связь с ним, если бы я сейчас держал его руку я бы сошел сума, я бы погиб вместе с ним, я не за что не пережил бы его смерть.
     Я поправил ему одеяло и поцеловал в висок. Я не знал увижу ли я его живым когда приду в следующий раз, прощаюсь ли я с ним, я знал лишь одно я ничем не могу ему помочь. Не деньги не связи ничего не помогает в борьбе с Богом, как бы сильно я не злился на него, но парень был прав – этот гад все решает, не спрашивая у нас. Под подушкой у Стивена я нашел клочок бумаги, он торчал почти падая на пол. В самом низу я увидел свое имя и решил прочесть. Написано было не разборчиво, его слабые ручки не четко выводили буквы да еще и с правописанием было туго. Я присел обратно на стул и начал читать.
  « Дядя Райан, приходит сюда каждую ночь, ты его наверное видел. У него красивые волосы и кожа, большие голубые глаза, этим он напоминает мне меня. Он долго-долго сидит и держит меня за руку, иногда он говорит со мной когда я сплю, его голос грустный и очень тихий. Иногда он приносит книги и читает мне о дальних странах, о людях которых я не увижу никогда, о других мирах. Иногда он сидит в кресле в углу палаты и рисует меня, он никогда не показывает мне этих рисунков, но я думаю, что они красивые. Он очень добр ко мне, мне кажется еще никто и никогда не относился ко мне так, как Райан. Он любит меня, но он не любит тебя. Я не знаю почему вы так сильно с ним поссорились и почему он не может тебя простить, но я знаю что ты очень мудр и сможешь простить его. Я умираю. Я совсем не злюсь на тебя это твое право дарить и забирать жизни, но я хочу тебя попросить - помирись пожалуйста с дядей Райаном. Если ты покажешь ему, что он не брошен тобой, он простит тебя, я знаю! Его грустные-грустные глаза делают мне больно! Он твой ребенок, не самый преданный и смеренный но он твой ребенок, прости его, разреши ему снова в тебя поверить. Спасибо что читаешь это, дорогой Бог. Мы скоро увидимся.»
- не увидитесь! – я смял листок и выскочил из палаты. Я не позволю этому случиться не позволю!
       Я ехал не очень долго. Через два квартала от больницы я нашел именно то, что мне нужно. Старая ветхая церквушка, слегка покосившаяся и очень серая. Когда я вошел там было пусто. Я старался себя успокоить, потому, что во мне снова закипал гнев. Я сел на лавку и опустил голову в молитве.
- я сюда пришел не ругаться, но и не за тем что бы просить прощения. Ты заслужил на такое мое отношение и я не жалею не об одном сказанном слове. Я пришел сказать, что я прощаю тебя! Да ты не ослышался Я ТЕБЯ ПРОЩАЮ! Я только сейчас начал понимать, что моя боль и мой гнев это пища для тебя, тебе нравиться когда я страдаю, ты сам присылаешь в мою жизнь тех кого я полюблю и отбираешь их лишь с той целью что бы насытиться моими страданиями. Ты жесток и меня сделал жестоким. Посмотри на меня, неужели тебе мало? Ты убил меня еще в семилетнем возрасте, ты помнишь как я молился тогда? Как мне было страшно? Как я просил тебя о помощи? Но даже после того как ты оставил меня я пытался тебя понять! Но тебя нельзя понять, ты этого не хочешь! Я не могу стать еще более холодным чем я есть! Я выбросил всех кого люблю, но ты нашел способ что бы снова мучить меня. Ты все еще голоден? Ты еще не выпил меня до конца? Сколько во мне осталось крови? Думаю не так уж много. Но я говорю тебе «я тебя прощаю», вопрос лишь в том прощаешь ли ты себя за то как поступил с моей жизнью? Суди себя сам, а я умываю руки! Аминь! – я встал но меня усадила на место рука человека сидящего сзади, я  не видел его лица, но я конечно же узнал его голос.
- Господи, дай мне терпение принять то, что я не в силах изменить, дай мне силы изменить то, что возможно, и дай мне мудрость научиться отличать первое от второго. Аминь.
- что ты здесь делаешь, Фрэнки?- я боялся повернуть к нему голову, я смотрел на алтарь и хотел думать, что просто придумал его рядом с собой.
- молюсь о твоем покое Райан, - его рука все еще была на моем плече, - вопрос в том что здесь делаешь ты? из того что я слышал, я понял, что ты снова пришел обвинить его? Но Райан, Бог — это надежда для храброго, а не оправдание для трусливого!  Не вини его, а попроси ответа! Ты имеешь право знать, почему он не справедлив и порой жесток с тобой!,- я встал что бы уйти,  так и не повернув к нему голову, -я люблю тебя Райан! Хотя порой ты очень жесток и не справедлив со мной! Ты делаешь мне больно и отбираешь у меня то, что я люблю, не поясняя за что! Я молился тебе не однократно, но ты не хотел меня слышать. Ты знаешь, что нужен мне но оставляешь меня одного. Но я люблю тебя потому, что верю, что у тебя есть на то причина! Райан, может быть у него тоже есть?- я присел на скамейку и снова опустил голову.
- я не знаю слова
- давай вместе! Просто повторяй за мной,- и мы стали читать он строчку а я следом за ним, - Боже, возьми и прими мою свободу, мою память, моё понимание и волю, всё, что я есть и что есть у меня, дал мне Ты.
Господи, дай мне терпение принять то, что я не в силах изменить, дай мне силы изменить то, что возможно, и дай мне мудрость научиться отличать первое от второго.
Жить каждым днём, наслаждаясь каждым мгновением, принимая трудности как путь к миру, смотря, как Иисус, на этот грешный мир, как он есть, а не как я хотел бы его видеть.
Доверять, что Ты всё устроишь к лучшему, если я приму Твою волю, чтобы я мог быть достаточно счастлив в этой жизни и невообразимо счастлив с Тобой в жизни грядущей., -на моей душе становилось легче, я сам в то не верил но он словно говорил со мной через него, и я знал, что смогу получить ответы, - Аминь.
- Аминь, -он убрал руку с моего плеча и я чувствовал спиной, что он улыбается. Почему я так и не повернул к нему голову я не знаю. Мне было интересно, как он выглядит, как у него дела, чем он живет сейчас, но я не смог ничего сказать. Я просто встал и вышел, так ни разу на него и не взглянув.
Но в день печали, в тишине,
Произнеси его тоскуя;
Скажи: есть память обо мне,
Есть в мире сердце, где живу я...

  "Я помню каждую мелочь, нежный трепет объятья, мне хотелось сорвать твое мокрое платье и в отчаянной дерзости сердцем твоим завладеть"... Я не перестаю благодарить Бога за те четыре месяца, что я провел вместе с тобой .Я знаю теперь что такое счастье. Я знаю, и ненавидя расстояние и ,что в мире так много стран и континентов, я продолжаю ждать новой встречи. Все говорят, что когда сбывается мечта это прекрасно, а я говорю это больно! Проснувшись утром ты понимаешь, что ее больше нет. Нет мечты она ушла, ее украли, она сбежала как дешевая шлюха забрав с собой все самое ценное..ее больше нет. Но знаешь что? - это действительно прекрасно, даже боль от этого сладкая и мучительная.
Он улетел вот так вот расправив крылья..он снова где то далеко. Но я то знаю новая встреча будет! Я чувствую каждой клеточкой мы еще увидимся!!!
Я дрожал как сумасшедший, прикосновение к его плечу было для меня равным прыжка с парашютом. Мой голос дрожал, дрожали пальцы, дрожали ресницы, а сердце упорно отказывалось биться. Я не знаю заметил ли он это, но мне все равно. Увидеть его здесь сегодня было чудом, Бог словно привел его сюда видя мои страдания, услышав все мои мольбы и крики о помощи, он привел его ко мне. Он не разу на меня не посмотрел, но я не чувствовал отчуждения или же ненависти с его стороны, я чувствовал, что ему больно и страшно. Он был все такой же статный, красивый и сильный на вид, но все что я в нем видел – маленького мальчика, который испуганно метает глазами в поисках ответов, мальчика которого пугают тени за окном, он прячет голову под одеяло и верит, что он в безопасности. Если бы я только мог объяснить, как сильно я хотел бы быть его одеялом, его ответами, его защитой, но я даже не знаю от чего его защищать.
     Уже два месяца я обиваю пороги всех больших чиновников и малых. Я ищу поддержку от меценатов и не равнодушных граждан, от простых прохожих и больших боссов. Я так заражен идеей создания города, что иногда даже забываю о Райане. Я нашел лекарство от него, оно не излечивает но качественно притупляет боль.
      «Когда Солона спросили, какое государство самое благоустроенное, он ответил: «То, в котором не обиженные преследуют судом и наказывают обидчиков не менее, чем обиженные». Эта фраза стала моим девизом, лозунгом который я использовал, что бы пробудить в равнодушных неравнодушие. Я пытался убедить народ, что создание отдельной территории для гомосексуальных людей, будет одинаково благоприятно обеим сторонам, я убеждал их, что их поддержка крайне важна. Некоторые мне верили, некоторые крутили у виска, большинство все еще оставались в страхе. Людям казалось, что поддержи они представителей меньшинства и на них тут же спустят всех собак, все они приняли позицию отсидеться в тени, я не понимал их но и осудить не имел права. Акция проходило слабо, я начинал сомневаться в том что все удастся, потом снова заставлял себя поверить, что смогу. Моя основная команда состоит из восьмидесяти человек, все они креативные люди с кучей идей, готовые к бою и революциям, но что это восемьдесят человек против огромного мегаполиса.
- у нас очень слабое распространение информации, -я сидел в кресле запрокинув голову назад и обхватив ее руками,- очень слабое понимаете, нужно больше информации в массы!
- телевиденье?- Гари сидел на против меня и растерянным взглядом блуждал по комнате.
- ты знаешь сколько стоит минута эфирного времени? У нас нет таких денег!- я поднялся и стал нервно бродить по комнате.
- можно устроить акцию по сбору денег! Выставку картин, или концерт! У нас у всех куча талантов.
- и сколько мы соберем? Тысячу? Может две? Это не цена хорошей…
- Фрэнки! – Гари громко меня окликнул видимо я ушел в ступор и долго не отзывался,- хорошей что?
- рекламы…. – я медленно опустился в кресло, - я знаю человека который делает рекламу из ничего, который может продать все что угодно, он Бог в этой отрасли, лучший из лучших.
- но и его услуги думаю не дешевые?!
- о, да его услуги дороже чем мы когда либо сможем себе позволить!
-  и на сколько близко ты его знаешь?
- настолько, что смогу попросить о помощи! – я встал и уставился в окно. Моя идея пожирала меня изнутри, я хотел достичь задуманного не смотря не на что. Я готов был рискнуть, унизиться, прогнуться где надо. Я смотрел на проезжающие мимо машины. На людей что вечно куда- то спешат, я смотрел на них и знал, где- то там в толпе есть ребята которые бояться, что люди узнаю о том какие они, о том чем они живут и как прячутся по ночам. Я знал, что должен им помочь и я чувствовал, что могу.
Медицина заставляет нас умирать продолжительнее и мучительнее…….

        Я забрал его домой. Они не давали мне совершенно никакой надежды, все что я слышал « Мы делаем все возможное» и « Шансов мало». Я понимал, что он может умереть и, что скорее всего так и будет, но почему то мне не хотелось, что бы это произошло в больнице. Мне хотелось подарить ему семью, подарить то чего у него никогда не было. О, нет увольте я совсем не стал добродетелем, в меня не вселился добрый дух и уж конечно я не стал воплощением святости. Я видел в этом мальчишке себя, такого же брошенного и потерянного, единственный кому я помогал в этой ситуации был я сам только много лет назад. Скажете сумасшествие?! Так оно и было! Мой дом превратился в клинику, рано утром приезжал врач делал тесты колол медикаменты, в обед нянечка которую я нанял пичкала его таблетками, вечером снова приезжал врач. Смотреть на жизнь Стиви было до одури страшно, ему не позволяли вставать, он не мог позволить себе вкусностей, он не видел мир который протекает за окном. Я все время думал, что тот факт что он вырос на улице еще и усугубляет ситуацию, ведь он же не привык к стенам, а теперь его тут заперли. Его мир замкнулся. Я не лишал его свободы, совсем нет, я спросил у него, хочет ли он остаться в больнице с другими детьми, он ответил, что его к ним не пускают и в палате он все время один. Я честно объяснил ему, что у меня дома он тоже будет один, и тоже будет в постели, но он почему то выбрал меня. Я даже спрашивал у него хочет ли он лечится, или стоит прекратить это все и отпустить его. Да пожалуй я один из самых странных людей, но я у него это спросил и он задумался прежде чем ответить. Почему я спросил? Я не мог смотреть как он мучается, как кричит от болезненных уколов, как смотрит в окно, как плачет по ночам в подушку тихо-тихо, что бы я не узнал. А тогда в тот день, он разбил кружку, казалось бы дурацкая кружка, что в этом такого? Страшной была его реакция. Он сжался как при страшном параличе, его трусило и он до крика плакал. Я подлетел испугавшись, что он поранился, стал осматривать его, но он закивал головой, ран на нем не было, единственная рана была очень глубоко в душе, я все равно не увидел бы ее. Он плакал от того, что не смог ее удержать, руки совсем ослабли и не хотели подчиняться. Глупость вроде бы ведь понимал же он, что болеет, но видимо до этого самого момента в нем теплилась надежда что все наладиться. А теперь он плакал и говорил тихо-тихо « это же не жизнь дядя Райан, как же так я не живу и еще не умер?», вот тогда я и спросил хочет ли он прекратить весь этот ужас, я пообещал ему что возьму грех надушу если ему настолько невыносимо, и я бы взял! И я бы хотел, что бы в моей жизни был кто-то, кто помог бы мне уйти переноси я такие муки! Я так же объяснил ему, что это не конец, я не врал что он чудом исцелиться, я пояснил, что шанс очень маленький, но он есть. Он выбрал муки –это был только его выбор. Он решил, что в нем еще есть силы бороться.
   Этот мальчишка никак не изменил мою жизнь. Я все так же работаю сутра до ночи, я все так же не люблю никого кроме своей работы. Я все такой же агрессивный и с него я тоже не сдуваю пылинки. Я ему объяснил, что буду общаться с ним как со взрослым и без вариантов, он достойно принял мои условия. Со мной не произошло чуда, как в добрых американских, фильмах если этого кто-то ждал!? Я не осознал, как одинок в этом мире, как быстротечна жизнь, как ускользает время и не сорвался за Фрэнки, что бы его вернуть! Я не знаю, как объяснить мои чувства к нему, не кому то я не знаю как объяснить их себе. Аж уж как объяснить их ему, смешно даже представлять! Я не хочу его в своей жизни, причина по которой я этого не хочу мне известна, остальным нет, и не стоит. Но мой ненормальный альтер эго, не давал мне спокойно жить.  Единственное хорошее, что принес с собой Стиви это общение. Я читал ему книги, рассказывал придуманные мной истории, мы смотрели фильм а потом весело комментировали их –он отвлекал меня от рутины, и я был благодарен ему за это.
   Сегодня вечером мы снова устроили сеанс чтения. Я читал ему «Дикая собака Динго, или Повесть о первой любви». Он полусидел на постели, опираясь на подушку и внимательно слушал, пока не начал перебивать меня.

  - дядя Райан, а у тебя же была первая любовь?- он улыбнулся и пристально на меня посмотрел.
- давай оставим эти детские вопросы и продолжим читать! – я снова наклонился в книгу
- расскажи! Вдруг я никогда этого не узнаю, расскажи, как это, что чувствуешь? Ну расскажи!
- я не знаю Стиви,  - я захлопнул книгу, - не собираюсь тебе врать и рассказывать истории, я не любил я не знаю как это!
Да? – он опустил глаза и натянул к груди одеяло, - а я думал любовь, это когда человека нет рядом, а ты засыпаешь с его майкой и называешь во сне Фрэнки.
- а может я псих  и так называю свою майку?
-дядя Райан, я хочу спать, мне не хорошо,- он отвернулся к стенке,- выключишь свет?
    Я потушил лампу и пошел в спальню, присел на край кровати достал из под подушки ту самую майку и крепко сжал ее в руке. В моей жизни ничего не изменилось с появление этого мальчишки, кроме того, что он очень ловко может ткнуть меня носом в то очевидное, что я отрицаю.
И утро длилось, длилось, длилось...
И праздный тяготил вопрос;
И ничего не разрешилось
Весенним ливнем бурных слез.
   Ну вот и я. Снова стою под его кабинетом и дрожу как изживший себя лист. Я собирался с духом все утро но видимо так и не собрался. Как же я устал чувствовать себя трусом. Райан единственный человек в мире ,который так умело раздвигает ноги моей души  и трахает ее до состоянии нервных конвульсий. Но я не мог остановиться сейчас, я знал, что он может сделать то что мне нужно, никто другой только он. Если только я смогу убедить его, не останется сомнений в нашей победе. Я не знаю какой там план у Бога и почему он все время сводит нас, мне определенно не нравилось то, что я буду просить его об одолжении и уж конечно я осознавал, что он изрядно постебется надо мной, но я был готов! Я осторожно постучал, и услышал его командное « Да». Опять этот сладкий голос, будь он проклят, я готов растечься лужей у него под дверью от одного только его «Да». Выдыхаю, беру себя  в руки и вхожу.
       Он встречает меня крайне удивленным взглядом, мне кажется я впервые вижу, что бы он был растерян, он даже слегка заерзал на стуле. Я спрашиваю его могу ли я присесть, он жестом показывает что да, эти его жесты…
- чем я заслужил твоего присутствия, Фрэнки? - его тон саркастичный, мистер Лойд совсем не оригинален, - практикуешь себя в мазохизме?
- я пришел по делу, - он ухмыляется, всем видом показывая, что у меня не может с ним быть не каких дел, - я хочу заказать у тебя проект, - он даже не сдерживает смех, просто откровенно в своей привычной манере смеется мне в лицо. В этот момент у мня только две мысли « Почему он так меня ненавидит?» и « Насколько сильно?». Немного отсмеявшись он наклоняется ко мне.
- мне поздравить тебя Фрэнки? Тебя трахает нефтяной магнат? – он снова начинает смеяться, мои нервы на пределе.
- мне нужна реклама! Я занимаюсь серьезным проектом, для меня это очень важно Райан, -я говорю спокойно, говорю простые человеческие вещи, но слабо надеюсь, что он их поймет, - я делаю это не для себя, я хочу помочь людям! Райан, я не прошу тебя сделать это бесплатно, я прошу тебя дать мне шанс оплатить работу частями, -я ожидал хохота но он спокойно смотрит на меня, мне показалось даже слушает, - я не в коем случае не давлю на те отношения, что  у нас были
- у нас их не было, - очень тихо   и спокойно
- прости,- так же тихо  и спокойно. Я продолжаю, а он слушает. Мне даже говорить стало страшно. Я заикаясь и запинаясь выложил всю суть проекта, Райан не разу не перебил и я предчувствовал беду. Я замолчал и с надеждой уставился на него. Он тоже молчал, но вид у него был как будто он обдумывает все сказанное. Райан, встал и подошел к бару, налил Джека два стакана, что меня слегка ошарашило, поставил мне на стол мою дозу свой бокал взял в руки и утроился на подоконник. Он сидел слегка покачивая ногой и смотрел прямо на меня. Я забыл, что мы давно не вместе, забыл, что пришел сюда за помощью, я жадно глотал слюну и мечтал подлететь к нему, повалить на этот широкий подоконник и любить его пока он задыхаясь на прошепчет « все». Меня пожирало возбуждение, я весь напрягся так что даже вспотел, я выдохнул и отпил виски. Он все еще молчал. Я тоже. Потом он поставил бокал и ткнул в меня пальцем.
- Ты собираешься расти Фрэнки? Не отвечай! Я всегда не понимал в тебе эту еб..тую черту жить для кого-то! Жить в нищете но честно, мы бедные но гордые. Этот проект не принесет тебе ничего хорошего, кроме головной боли. Я не говорю, что он провалиться, но не думаешь ли ты ,мой милый мальчик, что ты останешься в самой глубокой и темной жопе. Документы подписываешь не ты, в тех файлах, что ты показал мне ты нигде не числишься, ты подаешь идею, но ты никто! А понимаешь ли ты, что будет если я сделаю эту рекламу и вы выиграете!? Весь Лондон будет гудеть обо мне, как о супер гениальном рекламщике, я буду героем а ты мышкой-норушкой. Максимум чего ты добьешься - это титула короля пидарасов в своем Гейливуде! Зачем тебе это?
-мне сложно тебе это объяснить
-потому, что я плохой, а ты хороший!
- нет!
-да, Фрэнки! Да, так оно и есть. Твоей дибильной доброте нет придела! Я даю тебе совет , прислушиваться или нет, решай сам! Я сделаю рекламу! Я сделаю эту чертову рекламу такой, что ее не посмотрит только слепой и то ему ее в красках опишут! Но я сделаю ее не твоему проекту, а тебе! Это будет, что-то вроде предвыборной компании! Твое лицо на плакатах и бикбордах, в газетах и на телевиденье! Ты будешь говорить в камеру и рассказывать какой золотой и сказочный будет этот б..ский Лос- Пидарис. Я даю текст ты говоришь. Ты побеждаешь и получаешь свой тендер, и твое лицо знает каждая сучка Лондона, у тебя будет имя, и возможность развиваться! –я был немного в шоке, только открыл рот но он меня перебил, - я снимаю рекламу только на этих условиях! Бесплатно! Не потому что прощупывал тебя изнутри, а потому что я так хочу! Отношения наши чисто деловые, один неправильный взгляд и ты катишься  к такой то матери, я не шучу! – все, что я мог только кивать, - ты можешь идти, когда я разработаю весь план я тебе позвоню. До свиданья Фрэнки. Он жестом указал мне на дверь.
           Воспоминания - удивительная штука: согревает изнутри и тут же рвет на части.
- дядя Райан, а ты историю прочтешь мне пред сном?
- жили-были, взяли-сдохли! Конец!
- очень короткая сказка, дядя Райан!
 Я подошел к кровати присел на корточки и поцеловал его в лоб.
- мне нужно помочь одному очень хорошему человеку, он надеется на меня! Я не могу подвести его понимаешь? Мне нужно работать.
- я тогда посмотрю мультики? – я кивнул.
   Я никогда не работал с ним, как с клиентом. Фрэнки всегда был моим лоховатым и мягкотелым сотрудником, и о том какой я профессионал слышал от других. Теперь моя задача была показать ему насколько крепки мои яйца, показать высший пилотаж, сделать так что бы его челюсть в конвульсиях билась об пол. Я просидел над его проектом до тех пор пока не почувствовал невыносимую боль в спине. Разогнувшись я улыбнулся сам себе : « Ты гений Райан, люблю тебя», на моем столе лежал проект мечта, все эскизы кричали : « мы лучшее, что ты создавал», я тут же подлетел к телефону и набрал его номер.
- Фрэнки, тащи свой тощий зад ко мне в офис, сегодня в девять утра ,мы будем делать из тебя звезду!- я положил трубку и  из соседней комнаты долетели вопли хилого дитяты.
- Это тот Фрэнки который майка?
- анука быстро спать!
- дядя Райан сейчас семь утра, я уже выспался.
- Тогда завтракать! И без лишних вопросов!

 я опять пахну тобой. спасибо……
- Я никогда не пойму нацизма в той форме в которой ее преподносит мне необразованное стадо, озлобленных, зомбированных людишек!!! Я никогда не пойму как можно не любить человека за его цвет кожи, сексуальную ориентацию, религиозные взгляды! И самое страшное, что таких людей много и становиться все больше! Но я клянусь, что буду призывать людей к протестам против нацизма и гитлеровской пропаганды! Я верю что таких как я тоже не мало, только не нужно молчать и бояться!!!!
- посмотрел на меня Фрэнки, отведи взгляд,- я впервые видел как Райан работает,  с ним было очень легко, он умел так доступно объяснить, так успокоить и настроить на нужный лад, он действительно Бог своего дела.
-  Это стыдно прикрываться Богом и выдуманными канонами! А ведь большинство противников стали невероятно набожны только недавно. Вопрос: где же была их глубокая вера, когда на церковь были гонения, когда хождения в храм не поощрялись как нынче, а, напротив, преследовались? Куда ветер подул, туда они и идут. Нужно верить в королеву- боже храни королеву, нужно в Бога - будем в Бога. Страшно жить в столь лицемерной стране! Бог любит нас, как бы противно вам не было это слышать! И вас он любит! Я не хочу войны, я хочу отдельное государство, где будет мир и любовь  и полная свобода от гомофобных преследований! Ваша поддержка и мои усилия подарят нам этот мир!
- Аплодисменты господа! – Райан, был доволен, а я счастлив что он доволен, - Фрэнки ты Анджелина Джоли!
- мне бы хотелось быть Бредом Питтом!
-прости Фрэнки, но пока только Джоли! Так, Пол забирай материал на монтаж, занесешь ко мне. Ты, Мел проследи, что бы сделали четыре копии, Ты,- он повернулся ко мне, -вы миссис Джоли, зайдите пожалуйста в восемь, я покажу что мы сотворили.
         Я думал, что буду  бояться камер, что мой голос будет смешным, а нос огромным на фоне моего крошечного лица, но то чего я действительно боялся было за пределами съемочной площадки. Эти невыносимо ужасные моменты наедине с дьяволом. Он смотрит прямо мне в глаза, я не понимаю как он это делает, неужели я настолько ему безразличен, он видит мое смущение, как я зажимаюсь, как похотливо иногда пожираю его взглядом, но ему все равно. Мне трудно контролировать себя, я только слез с этого наркотика, как мне опять колют  новую дозу.
 Ровно в восемь я постучал в его кабинет.
- по тебе чесы сверять можно, -он взял меня за плече, -пойдем в монтажную, там проектор лучше, -его рука касалась меня и я уже даже не мог слышать, что он там говорит, я просто плелся за ним следом, в это момент он мог попросить меня прыгнуть с балкона, я бы точно шагнул вниз.
   Мы уселись в третьем ряду на мягкие кресла, он был рядом, его рука на спинке стула за мной, я прикрыл глаза и представил, что он меня обнимает.
- Вот этот момент очень сильный, у тебя тут такой взгляд, Фрэнки ты меня слушаешь?
- а? да? Да! Взгляд
- Фрэнки подрочишь на меня дома! Сосредоточься на работе. Вот смотри,- он продолжал болтать но я все равно его не слушал, я верил что этот ролик великолепен по другому и быть не могло, я ловил каждую секунду, в его пространстве, старался запомнить его запах, заново изучал его профиль, хотя мне ли его не знать. Мою стену украшают 84 портрета ,этого парня в кресле, мне ли не знать. Он повернулся и так мило улыбнулся, у него редко бывает такая улыбка, а потом согнулся пополам и вскрикнул.
- что?- я придержал его за талию,-  что Райан?
-подожди, не трогай, не надо, - он сполз на пол, дыхание участилось, и я не мог понять где у него болит.
- может позвать кого?
-только попробуй! Иди Фрэнки, все иди!
- я не брошу тебя ,ты что псих!?
- вали отсюда я сказал тебе,- он стиснул зубы его глаза слезились,- умоляю Фрэнки уходи!
- я не могу!
- я уничтожу этот чертов ролик если ты не уберешься отсюда!
- уничтожай! Это не самое большое что ты уничтожил в моей жизни!- я отодвинул стулья что бы было больше пространства и сел на пол рядом с ним,- что у тебя болит? – он отвернулся, - Райан, что болит?
- рука,- он заплакал ,я впервые в жизни увидел, как он плачет, -это рука Фрэнки!
   Я не знал причиню ли я ему боль но все же рискнул обнять его. Он притулился головой мне на грудь и старался выровнять дыхание. Я не знал, что мне сказать. Мое сердце разрывалось, я боялся того чего и он ,самого страшного! Он ничего не говорил просто лежал у меня на груди и плакал, я еще никогда не видел его таким настоящим. Я тоже молчал, просто гладил его волосы и молчал. Мы говорили с ним на каком то не видимом уровне. Я мысленно спрашивал его « Был ли он в больнице?», и тут же слышал ответ « Нет» и я знал что в этом «нет»  скрыто:« мне страшно, а если они отрежут и вторую, я не смогу это принять, мне так страшно». Мне тоже было страшно, страшно так, что сводило пальцы и они путались в его волосах, он мысленно говорил мне « Слава богу я не стану твоей обузой», а я мысленно бил его по лицу ,говорил « заткнись» и жадно-жадно целовал. Он оторвал голову от меня и начал вставать, я хотел помочь ему, но он не позволил
- я сам, мне уже легче, - он только повернулся и открыл рот, но я точно знал, что мне нужно ответить
- я клянусь об этом не узнает не одна живая душа!
- спасибо Фрэнки,- он вымучено улыбнулся, -спасибо!

Я выйду на праздник молчанья,
Моего не заметят лица.
Но во мне - потаенное знанье
О любви к Тебе без конца.

   То, что творилось в моей голове, пока я ждал результатов тестов, невозможно предать словами. Я думал я буду изучать коридор, ходить бесконечные нервные круги, но я просто сидел на стуле и смотрел в одну точку! Я думал о Стиви, которого я приручил, а теперь выкину в приют, как ненужный балласт, о Фрэнки, и о том как вовремя я ушел от него, лишив его лишней обузы, о матери которая не знает, что у меня нет одной руки, о себе, о том что будет если не дай бог…что будет?
   В палату зашел врач……пожалуй это были самые невыносимые минуты пока он говорил со мной, это был очень громкий аккорд по моим ушам. И я его хорошо услышал.
    Я вошел в квартиру, я осматривал ее так, как будто никогда прежде не видел. Мой взгляд был очень рассредоточен, я не мог сфокусироваться.
- дядя Райан, привет! – Стиви привстал на кровати и протянул ко мне руки. Я присел рядом и крепко его обнял.
- тебе придется ненадолго уехать, Стиви!- он резко от меня отстранился
- ты бросаешь меня?
- нет я обязательно за тобой вернусь
-ты меня бросаешь- он отвернулся к стене,- я плохо себя вел? Почему? Не отдавай меня!
- Стиви, я не брошу тебя никогда! Посмотри на меня! –я повернул его за плечи,- это всего на пару дней, я тебе обещаю!
   Мне пришлось все ему объяснить и он спокойно, уехал в больницу. Следующие три дня были очень не простыми для меня. Я метался из угла в угол, но наконец то принял решение, надеюсь, что оно правильное…
Мне снилась смерть любимого созданья :
Высоко, весь в цветах, угрюмый гроб стоял,
Толпа теснилась вкруг, и речи состраданья
Мне каждый так участливо шептал.
А я смотрел кругом без думы, без участья,
Встречая свысока желавших мне помочь;
Я чувствовал вверху незыблемое счастье,
Вокруг себя - безжалостную ночь.
Я всех благодарил за слово утешенья
И руки жал, и пела мысль в крови:
"Блаженный, вечный дух унес твое мученье!
Блажен утративший создание любви!"
       Я не видел его с того самого вечера. Этот чертов поддонок, не берет трубку, в его квартире никто не открывает. Я не знаю, что мне думать куда деть себя, я в панике в истерике, я схожу сума. На работе все метушатся, никто не знает куда он пропал, я терроризирую Мелани, но она клянется, что он ничего ей не говорил. На него это конечно похоже, но почему же он так жесток? Он ведь наверняка знает, что я схожу сума! Неужели он задумал, что-то страшное.
- Фрэнки!- я услышал истошный крик Мелани и почувствовал как обмякло мое тело, я упал в кресло и закрыл глаза, она влетела в кабинет,- Фрэнки! –она так кричала, что я готов был удушить ее!
- что с ним Мелани?
- с кем?
- с Райаном?
- откуда мне знать он не объявлялся!
- а чего же ты орешь?- я встал с кресла и глубоко вдохнул, -что случилось?
- ничего,- она обиженно развернулась и направилась к выходу, - кроме того, что мы получили тендер!
- мы получили его? – я был абсолютно спокоен,- так это же здорово.
- Фрэнки с ним все в порядке! – она присела и взяла меня за руку,- порадуйся хоть немного, это твоя первая победа!
- она не моя! Она наша- моя и Райана!
    Вечером все устроили грандиозное празднование! Я не мог не приди, я был на этом вечере главный, но и веселиться я тоже не мог. Я бесконечно набирал его номер, но он молчал. в голове были самые бредовые и самые страшные мысли. Я знал Райана, я знал, что он не станет жить если ему поставили повторно этот ужасный диагноз, он просто не сможет постоянно нуждаться в чьей-то заботе, он не позволит себе этого! Я знал это, и поэтому мысленно смирился, не дай Бог это так - мы уйдем вместе. Он конечно же не позовет, но я обязательно его догоню. У меня не было жизни до встречи с ним, не было вместе с ним, она не появиться если его не станет. Вся моя жизнь была сосредоточенна на ожидании того, что однажды он растает, я думал, вот когда это произойдет, я начну жить. Если меня спросить сколько мне лет я смело отвечу : « 4 месяца!», кто-то покрутит у виска, но я не лгу, именно 4 месяца я чувствовал в себе жизнь, я знал почему я просыпаюсь, знал ради кого дышу, 4 месяца я мог чувствовать вкус жизни прикасаясь к его губам, запах моей жизни был в парах его тела, в каплях пота после того как мы по несколько часов любили друг друга. Да мы любили друг друга, что бы он не говорил, я чувствовал , как от него исходила любовь, она была на кончиках его пальцев когда он поправлял мне челку, она была в его сладком выдохе вовремя оргазма, она была в его улыбке когда я открывал по утрам глаза, она была повсюду в нашей комнате, что бы он не говорил.
- Мои поздравления! – ненавижу! Ненавижу этот голос в эту секунду! Он позади меня, дышит мне прямо в спину. Я резко разворачиваюсь и хватаю его за ворот пальто, я трясу его, что-то кричу, потом отпускаю его и начинаю ощупывать его руку проверяя на месте ли она, потом целую его лицо легкими невесомыми поцелуями, я готов плакать, убить его и оплакивать труп, только бы он меня больше не мучил, я не контролирую себя не смотрю не его реакцию, мне все равно ударит он меня сейчас или оскорбит, моя жизнь сейчас смотрит прямо на меня!- Фрэнки,- он шепотом произносит мое имя и прижимает меня к себе, он вдыхает мой запах, зарываясь носом в мои волосы, моя голова идет кругом, ноги ватные и я лечу куда то очень далеко,- Фрэнки, Фрэнки…- надо мной толпа людей, ну не может быть, я что потерял сознание? Что же я за придурок такой? Его нигде нет, я подскакиваю как ошпаренный
- где он?
- пошел за водой! – значит я не сошел сума, он был здесь, мне не приснилось я не придумал это. Я вижу как он идет со стаканом воды и улыбается. В этой улыбке все самое ценное, что есть у меня. Он дает мне воду, но мне она не нужна, не она может уталить мою жажду. Я беру его за руку и умоляю уехать отсюда, он обнимает меня и мы направляемся в его машину. Всю дорогу я боюсь с ним говорить, он просто улыбается мне, а я ему, и мы говорим глазами, я вижу его непреодолимое желание, вижу как не терпится ему доехать до дома, его рвет изнутри. Господи неужели это все со мной? Мы забегаем в подъезд и мне окончательно срывает катушки, я заталкиваю его в лифт и вжимаю в стену поцелуем, он отвечает мне и умоляет подождать, его дыхание тяжелое и я вижу как трудно ему держаться, но он гладит мою шею и шепчет :« Подожди Фрэнки, еще чуть-чуть, сейчас». Он открывает квартиру, а  я стягиваю с него пальто и швыряю прямо в коридоре, вместе со своей челюстью. Наша квартира выглядит совсем иначе, я ничего здесь не узнаю, повсюду горят свечи, огромная красная простынь посреди комнаты, вся в лепестках роз, у меня пролетает мысль, что мы ошиблись дверью, я даже оглядываюсь, нет ли тут хозяев. Райан обнимает меня и улыбается, мое шокированное лицо веселит его
- Райан, что здесь произошло?
- нашествие сопливых романтиков,- он целует меня в губы и сгибается к полу
- тебе плохо Райан?- я перепугано наклоняюсь к нему
- ты выйдешь за меня Фрэнки? – мистер Лойд стоит на одном колене с обручальным кольцом и просит меня стать его мужем. Если я сегодня дважды потеряю сознание это перетечет в традицию, - ты готов стать мужем самого жестокого ублюдка Лондон бичь? Ты хочешь связать свою жизнь с человеком который вряд ли скажет тебе « Я люблю тебя»? Сможешь ли ты мириться с тем, что я никогда не признаю как сильно ты мне нужен? Что никогда не произнесу вслух как трудно мне было дышать без тебя все эти проклятые пол года? Сможешь ли ты любить меня таким, как я есть?
- Мог ли я мечтать стать мужем самого жестокого ублюдка Лондон бичь? –я опускаюсь на колени и беру его за руку, - Нужны ли мне слова, если я уже давно читаю твои мысли? Смогу ли я потребовать от тебя больше, чем ты будешь мне давать? Скажу ли я тебе, как просыпался с криками целых пол года без тебя? И да Райан Лойд, я всегда любил тебя таким какой ты есть, люблю и буду любить! Да, да , да – я продолжаю шептать свой ответ но он утопает где- то в бесконечных поцелуях, путается в простынях и заглушается нашими стонами.

Любовь всегда терпелива и добра,
Она ни когда не ревнует.
Любовь не бывает хвастливой и тщеславной,
Грубой и эгоистичной,
Она не обижает и не обижается,
Она всегда готова прощать, верить, надеяться и терпеть, чтобы не случилось.


   Он лежит у меня на груди, мокрый измученный уставший, его взгляд затуманен, он улыбается словно под действием сильного наркотика. Я перебираю пальцами лепестки роз и кидаю их на него
- тебе действительно это нравиться?
-заниматься с тобой любовью? О, да!
-вся эта романтика? Вино , розы, свечи?
- ну я не буду требовать этого каждый день, но да мне это нравиться! А знаешь, что мне нравиться еще больше?- я прищуриваю глаза, он знает, что означает этот жест, -ты! такой умиротворенный, ласковый, заботливый…
- меня сейчас стошнит,- я отворачиваюсь от него, но он разворачивает меня за плечи,
- ты милый
-фу
- и беззащитный
- недолго длилось наше счастье ,прощай Фрэнки,- я пихаю его в плече, он запрыгивает сверху и целует меня
- тебе тоже это нравиться Райан! Просто ты не станешь об этом говорить, а мне и не нужно,- он снова меня целует,- кстати где мое кольцо?
- не знаю, было у меня в руке но ты же набросился на меня
- я был голоден
   Если бы рядом была видео камера, думаю эта сцена определенно получил бы Оскар. Я и Фрэнки, в чем мать родила ползаем по полу и ищем закатившееся куда-то кольцо, которое открою вам секрет лежит на столе! Но мы об этом пока не знаем, и вот пока мы ползаем, мы успеваем поругаться, помириться, скрепить перемирие сексом, снова начать поиски, снова заняться любовью и только тогда когда я в порыве страсти стукнул Фрэнки головой об стол к нему на грудь свалилось кольцо, оно словно выжидало подходящий момент. Я еще никогда не видел, что бы он так смеялся. Я притулил его к себе взял его руку и надел кольцо.
- Поцелуй меня, - он говорит так тихо как будто боится все это спугнуть. Я целую его и понимаю, что никогда уже никуда  его не отпущу,- я люблю тебя,- он знает, что я не отвечу, он и не ждет просто впивается в меня и ложиться сверху, - а твое кольцо? Нужно купить тебе!
- у меня как раз осталась для него рука,- я помахал пред ним пальцами
-  боже я же даже не спросил! Что сказал врач? Почему тебе было плохо?
- мне очень жаль Фрэнки, но они отрежут мне еще одну руку и правую ногу, -он подскакивает и перепугано смотрит на меня, - прости, нужно было сказать раньше!
- нет, это ничего не меняет, мне все равно!- он целует меня всего с ног до головы и продолжаешь бормотать,- мне все равно…все равно,- я поднимаю его за голову и даю легкую пощечину
- ты что больной? я никогда бы не позволил себе стать твоей обузой! И не позволю, Фрэнки! Со мной все в порядке!
- я тебя ненавижу,- его глаза наливаются гневом, вот его пощечина была не легкой, - ненавижу придурок!- он колотит меня куда попадет и мне  больно, но я не могу увернуться потому, что он сидит сверху,- как ты мог сказать мне такое?
- прекрати меня бить!- я скидываю его с себя и сажусь рядом,- Фрэнки, я не хочу так жить с тобой! Я не хочу, что бы ты мучился если со мной что-то произойдет! Я хочу что бы ты был счастлив! Что бы не боялся уйти от меня если разлюбишь. Что бы не думал, что обидишь меня бросив инвалидом.  Я хочу, что бы ты думал о своем счастье! Пожалуйста Фрэнки пообещай мне!
- если ты еще раз так пошутишь я лично тебя расчленю,- он берет меня за лицо и пытается строго смотреть,- я не шучу с тобой!
- со мной все в порядке! Просто слишком много нагрузок на одну руку, но никаких опухолей нет! Все в порядке ну ты чего? –он скупо плачет и смотрит на меня, как на морального урода,- все хорошо, прости меня. - Он меня целует и крепко прижимается. – Фрэнки, я тебе еще кое что не сказал,- его взгляд определенно говорил : « ты что о..ел?»,- у нас будет ребенок
-очень смешно, уржаться можно, Райан!
- да прозвучало странно,- я сам засмеялся, -но у меня теперь действительно есть ребенок. Не перебивай я все тебе расскажу! …….

Все будет хорошо…все будет
Тобою пахнет простыней нежнейший шелк
И мои пальцы вновь тебя разбудят
И я шепчу : « все будет хорошо!»

     Нет ничего прекраснее чем просыпаться от его поцелуев, таких легких и еле заметных. По долгу обнимать его проснувшись , заниматься любовью, а потом сломя голову нестись на работу, роняя и круша мебель, извиняться за это смотреть на его строгий взгляд и на то, как плавно он становиться мягким и всепрощающим. У Райана есть такое потрясающее умение любить, которым Бог награждает не каждого. Его любовь не в словах, не в красивых ухаживаниях, его любовь в его присутствии. Ему не нужно говорить мне, что я нужен ему- это чувствуется, я знаю это просто по тому как он дышит рядом со мной, как смотрит когда думает, что я не вижу, я знаю это потому, что он никого кроме меня в свою жизнь не пускает. Только я и он, ах да и малыш Стиви.
      Я поразительно быстро нашел общий язык с этим мальчонкой, да и кто бы не наше? Он абсолютно потрясающий ребенок. Он рассказал мне про майку, о том, как больно ему было смотреть на Райана и, как сильно, он мечтал увидеть того самого Фрэнки. Конечно же он тут же получил от Райна по шапке за излишнюю болтливость, вообще это был еще один феномен Райана – он был идеальным отцом. В нем сочеталась строгость и мягкость именно в той дозировке которую, так сложно найти в общении с подростками. Эта была та единственная сторона Райана которую я в нем не разглядел, и даже не мог представить, что она есть. Чего только стоило впервые увидеть, как он читает Стивену сказки, как меняет голоса интонации, как старается сделать для него каждый образ более реальным. Как он целует мальчишку после того, как он уснет , а потом еще несколько минут стоит опираясь о лутку, и просто смотрит, как он спит. Как тщательно выбирает для него питание,  ограничивая себя и меня, он готов питаться не вкусной пищей только, что бы Стиви не был одинок в своем голодании. Но самое болезненное для меня –это глаза Райана по утрам, когда Стиви еще не проснулся и он тихонько открывает двери его спальни и подходит к кровати, он очень осторожно идет по комнате закрыв глаза и прислушиваясь дышит ли он или уже все. Иногда Стив спит очень спокойно и кажется, что не дышит, и тогда и вижу страх в глазах Райана, он касается его плеча и замирает в ожидании, того, что он пошевелиться, а когда он открывает глаза Райан с облегчение выдыхает и говорит ему «доброе утро», но в этих словах я слышу то, чего не слышат остальные  он говорит « Спасибо, что ты живой».
        До нашей свадьбы осталось каких то четыре дня. Мы решили обручиться в Лас-Вегасе, городе на другом конце мира, потому, что в Лондоне мы не имеем таких прав. Мне кажется только вчера я дрожащей рукой делал первый стук в двери его кабинета, а сегодня мы подбираем костюмы на свадьбу.
- как отреагировала твоя семья? – Райан рассматривал на мне одежду, крутил вокруг себя и улыбался
- ужас ты видел цену этого костюма? – я сказал это достаточно громко, что бы услышали продавцы и обернулись на нас, Райан задернул шторку в примерочной, я думал он убьет меня но ,он меня поцеловал, как то осторожно и мягко
- я не собираюсь экономить на тебе ,это во-первых, у нас есть такие деньги, это во-вторых, и я советую тебе к этому привыкнуть, и в третьих я задал тебе вопрос!
- не хочу говорить об этом Райан!
- ну и прекрасно, значит на нашей свадьбе будет не слишком много гостей,- он взял меня за руку и подвел к зеркалу,- ты прекрасен!
   Я действительно выглядел дорого, красиво – все эти вещи сидели на мне как влитые, в них было потрясающе удобно двигаться, обувь мягкая словно я ступал босиком, а рубашка еле ощутимая на теле. Мне нравилось так выглядеть. Я не знал, как по другому отблагодарить его и просто повис у него на шее, и впился в него поцелуем. Продавцы магазина снова уставились на нас.
-я тебя позорю да? – я виновато на него посмотрел
- да, но я смогу с этим мириться!- и мы целуемся так жадно, что бедная кассирша переваливается через прилавок.
    …Сегодня очень особенный день, сегодня мы наконец то открываем город! Сегодня туда заселиться около сотни простых парней и девчонок с непростой ориентацией.  Я до сих пор нахожусь в состоянии шока, ко мне не приходит осознание того, что у меня все вышло, что я стою на пороге больших перемен, и самое главное, что именно я заложил этот порог - я Фрэнсис Морино Рэй, простой парень, который еще год назад боялся поднять глаза на толпу прохожих, сегодня буду выступать пред огромной публикой, они будут слушать меня и знаю точно они меня будут слышать!

Кто кличет? Кто плачет? Куда мы идем?
Вдвоем - неразрывно - навеки вдвоем!

 - Фрэнки прекрати так трястись я тебя умоляю,- я одернул его за плечи, - они все тебя любят им все равно, что ты будешь нести со сцены, ты подарил им новый мир!
- ты будешь рядом?
- я буду в зале в первом ряду ты будешь смотреть прямо на меня!
- Райан, стой!
- что?
- я люблю тебя! – я тянусь поцеловать его, но он отклоняется, - посмотри на меня!,- он берет меня за лицо и смотрит прямо в глаза,- я безумно тебя люблю!
     Он уходит за кулисы, а я занимаю место в первом ряду. Кто бы мог подумать, что я буду простым зрителем, а этот тощий мальчишка главной звездой вечера, кто бы мог подумать? По мне теплом разливалось чувство гордости за него, чувство восхищения и обожания. До начала еще двадцать минут, я волнуюсь за него его там всего трусит и я хотел бы быть рядом, но организаторы просили остаться только работников сцены и гостей. Зал набит по завязку, более пяти сотен людей пришли увидеть открытие нового «мира». Это не только гомосексуальные люди- это также их сестры и братья, матери и отцы, друзья и знакомые, все кто не равнодушен к их судьбам. Мест на проживание всего чуть больше ста, но ведь это только начало. Когда Фрэнки пришел ко мне и рассказал об этом городе, я воспринял все это, как большую не реальную фантазию, но он смог заставить меня поверить в то, что мечты могут становиться реальностью. Я оборачиваюсь назад и поражаюсь скольких людей ему удалось убедить в этом кроме меня!
    У меня зазвонил телефон, я вышел из шумного зала на улицу, до начала еще пятнадцать минут. Звонила нянечка Стиви, ему стало хуже, он звал меня. Я сорвался и побежал к сцене предупредить Фрэнки, когда я прорвался за кулисы, он был уже на сцене, я посмотрел на часы: « еще семь минут! Почему они начали так рано?». Я попросил охранника объяснить ему все, я был уверен Фрэнки поймет, он знает, как этот мальчишка важен для меня.
      Я заскочил в машину и полетел по трассе, черт его знает, какая у меня была скорость, я был жутко напуган, больше всего меня сейчас пугала мысль, что я могу потерять Стиви. Я добрался до дома за двадцать две минуты, хотя утром мы ехали час десять. Влетел в комнату и тяжело дыша подлетел к его кровати. Стиви был не подвижен, мое сердце замерло и казалось уже никогда не отомрет. Я медленно присел на колени возле него, взял его за руку, он дышал, я чувствовал его слабое дыханье, но оно, как никогда давало мне надежду, что все будет хорошо, толи я просто до безумия хотел в это верить, толи научился читать мысли, как Фрэнки, но я знал все будет хорошо. Я сел на кровать положил его голову на колени и стал медленно ее гладить.
- ему стало хуже еще час назад, я не хотела вас беспокоить, у вас такой важный день,- по моему взгляду она сразу поняла, что лучше не продолжать.
    Его снова накололи всякой дрянью он спал. Я встал и потихоньку вышел в коридор. Я звонил Фрэнки но он не отвечал. Я звонил снова и снова но он упорно не брал трубку. Я подумал, что он обиделся на меня, отправил ему смс, где все подробно объяснил, но он все равно молчал.
   Телефон зазвонил, через час. Я подлетел к трубке, но это был не его номер.

Господи, время, куда ты?
Горсткой, обвалом, гуртом!
Я ведь не ставил даты,
думал, это потом.

     Наверное я раньше должен был сообразить, что нет ничего удобнее для гомофобов, чем собрать под одной крышей сотни так ненавистных им людей. Что может быть проще? Как еще уничтожить их если не всех вместе. Почему я не подумал об этом, почему не остановил его? Он не мечтал не о чем для себя, все, что он хотел- творить добро для других! В одну секунду он был счастлив, а в следующую все его мечты взлетели на воздух, вместе с сотнями людей, вместе с ним….
  Все, что они показали мне - это обугленный труп, все что в нем осталось от Фрэнки, это кольцо на безымянном пальце левой руки. Я смотрел на него и вспоминал слова старика в кафе: « нет ничего страшнее, чем увидеть смерть на лице любимого тебе человека», есть –не иметь возможности увидеть его лица.
   Я не знал, как мне жить дальше. Я не мог даже смотреть на Стиви, я ненавидел его настолько сильно, что допускал мысль о том, что желаю ему смерти. Я отдал его в приют, тем же вечером, мне было все равно выкарабкается он или нет, я ненавидел его настолько сильно, что мне казалось чувствую, как ненависть растекается по моему телу, пробивает прямо в сердце и оставляет неприятный привкус на губах. Нет, я совсем не понимал, что его вины в случившимся нет, я просто не мог простить ему то, что он вытащил меня оттуда. Я должен был погибнуть в 17.32 , на шестнадцатом месте первого ряда, от бомбы заложенной под сценой концертного зала « Раданс» . Я обещал ему, что я буду там, он должен был увидеть мои глаза в последнюю секунду свое жизни. Я постоянно представляю себе, как он говорит свою речь, и понимает, что мое место свободно, как тускнеют его глаза, он не может понять где я и почему так поступаю с ним, он говорит речь и думает, что я поддонок, а потом раздается взрыв, его глаза тухнут, а он все еще надеться найти меня в толпе, но меня там нет, я с этим проклятым Стиви, боюсь потерять его жизнь и теряю ту которой не было дороже.
     Говорят нас будут судить не за то, как долго мы любили, а за то насколько честна была наша любовь. Хоронили Фрэнки в закрытом гробу. Я очень плохо помню день до похорон и после и сами похороны прошли словно в тумане. Я только помню, как надел на руку его кольцо, положил ладонь на гроб и сказал : « Я беру тебя в законные мужья Фрэнсис Морино Рэй, и буду любить тебя пока смерть не разлучит нас… и после…». Я не мог сказать ему люблю наедине, но меня не смутила сотня людей, глазеющих на меня!
      Я присел на лавочку возле кладбища, дрожащей рукой достал сигарету,  я курил и проклинал себя, за то, что позволил войти ему в мою жизнь, зная чем это может закончиться. Я не уберег его, мой эгоизм и желание быть любимым, погубили мою единственную любовь. Со мной рядом присела его мать, она сжимала в руках платок, она была такая же худая как Фрэнки, с такими же большими глазами, из под черной шляпки торчали локоны таких же светлых волос. Она повернулась ко мне и заговорила очень тихо и спокойно.
- мой Фрэнки, всегда был очень добрым мальчиком, его сердцу кажется не было границ. Еще в детстве он все время тащил домой всяких шавок, ему было не важно больны эти шавки, здоровы ли, с лапами или без, он жалел всех, всем хотел помочь.
- ваш сын любил меня,- мой голос был такой слабый, что я даже сам себя плохо слышал,
- что ты говоришь? Любил? –она ухмыльнулась,- не смеши меня, мой сын никогда не любил мужчин, ему с детства нравились только девочки, поверь мне , мы были близки, и я бы заметила будь у него такой изъян! Единственная причина по которой он был с тобой – это жалость!- она посмотрела на меня снизу до верху,- ты жалкий и ты несешь смерть, будь ты проклят!

А знаешь, что такое ужас?
И крепкий узел за спиной?
Рубашкой связанно всё тело,
и сам, наедине с собой…

  Танатос- бог приносящий сон от которого уже никто не просыпался. Он был силен духом, холоднокровен и ненавистен богами. У Танатоса никто не спрашивал желает ли он быть вестником смерти…просто это была его судьба…мы все кем то рождаемся и у всех у нас есть предназначение, у Танатоса оно было приносить смерть и всюду где он ступал оставались ее следы…….
   « Это был самый обычный день, мне было семь, я играл во дворе с ребятами и клянусь не предвидел беду. Отец пришел пьяный и сказал, что бы я срочно помог ему в подвале! Я спустился, он сидел на полу и держал в руке сверток. « я научу тебя быть мужчиной Райан, я научу тебя быть смелым и не бояться смерти» -он развернул сверток и достал пистолет : « хочешь поиграть Райан?», -я отрицательно закивал и стал отступать к ступенькам, он вернул меня на место, резко дернув за рукав : « ты что трус?» - мне действительно было страшно и я сказал ему об этом, он ударил меня кулаком в голову, на глазах навернулись слезы, но он пригрозил, что ели я заплачу, он использует это оружие на маме : « ты же любишь маму ,Райан? Ты же не хочешь, что бы из-за тебя она умерла?»- я закивал «нет», я собрал последние капли смелости, но я не плакал. Он зарядил в пистолет одну пулю и прокрутил барабан : « кому то из нас сынок, сегодня не повезет»  я просил его не делать этого, но он снова меня ударил, а потом приставил пистолет к моему виску и выстрелил, иногда я закрываю глаза и чувствую холодную  сталь у виска, чувствую как сворачивается кровь в моих жилах. Он засмеялся : « ты счастливчик, ну давай сынок теперь ты, давай не будь тряпкой», он вложил мне в руку пистолет, он был очень тяжелый, у меня дрожали руки, он заорал что бы я нажал на курок, и Господи я нажал, боль в руке была такая, что я подумал, что мне ее оторвало, меня откинуло назад ,я упал, а когда поднялся увидел, что он лежит на полу и из его головы течет кровь.
      Я не помню больше ничего. Мне говорили потом, что соседи услышали выстрел, когда они прибежали он был жив, ему вызвали скорую и увезли. Меня нашли в углу сарая, я сидел там и боялся пошевелиться.
     Я пришел в себя через пару часов. Я рассказал маме все, как было, но она не поверила мне! я умолял ее поверить, я молил так, как никогда и не о чем, но она оттолкнула меня  и ушла. Меня забрали в лечебницу с диагнозом параноидальная шизофрения. 
        Она пришла проведать меня лишь один раз, я помню ее слова, словно она сказала мне их вчера: « мне стыдно, что я породила урода, ты несешь смерть, будь ты проклят!»

     Она стояла на углу книжного магазина и ждала меня. Я увидел ее издалека и помахал рукой, она помахала в ответ и подбежала, размахивая у меня пред лицом книгой.
- она вышла в свет, ее наконец то издали!
- что это?- я взял книгу и стал вертеть ее в руках
- помнишь я рассказывала тебе, что в институте нам читали историю одного психа, который называет себя Танатос? –я кивнул, что помню, - так вот по его странным рисункам издали книгу. Здесь столько всего интересного представляешь он утверждает, что …,- она что-то говорила но я ее уже не слышал, я смотрел на фото позади книги и сдерживал слезы,- Стиви ты слушаешь меня? Так вот он говорит, что приносит смерть и  эти все рисунки…
       В коридорах больницы, совсем тихо- это здесь на первом этаже. Вся паника и ужас сосредоточенны двумя этажами выше. Именно там они -те кто познали страх и боль и так и не смогли ее отпустить. Мы называем их психи. У каждого из них есть свой диагноз,  именно этим они отличаются от нас, и наше счастье, что нам еще не успели его поставить! Их глаза пугающе блуждают по комнате или же неподвижно застывшие в пространстве. Каждый из них столкнулся с тем, что возможно не суждено увидеть нам. У каждого из них своя история, но одну из них я знаю наизусть. Эта история начинается с палаты номер 33\12. Его зовут Танатос,  он уже много лет сидит в углу этой маленькой комнаты, и рисует. Он рисует истории, своей жизни, людей которых любил, они все красивые и лишь он всегда изображен с черными крыльями за спиной и длинными когтями. Он зовет себя Ангел- смерти, он знает свои жертвы по именам, он рисует их лица…он несущий смерть.  Но в этом мире есть я ,Стивен Бредли Лойд, человек которому Танатос принес жизнь…но это уже совсем другая история.

                Конец