мы никогда не умрем

   Слишком шумно сегодня…На улице идет дождь и противно ударяет по металлическому основанию крыши, я сижу у окна и кручу в руках чашку кофе, я не пью кофе уже около двадцати лет, но каждое утро завариваю две чашечки, черного с тремя кусочками сахара, мы с мужем всегда пили именно такой кофе, я ставлю одну чашку на подоконник, именно на то место где всегда сидел он, а вторую держу в руках до тех пор пока она не остынет, я думаю о нем, о том как сильно любила этого человека и как щедр был со мной Бог позволив прожить рядом с моим мужем 40 лет, 40 долгих лет подумаете вы… нет, сорок таких коротких но таких не забываемых лет.  Ах если бы только мне позволили прожить эту жизнь снова, еще столько же ночей и дней засыпать и видеть его лицо, думаю мне все равно было бы мало. Говорят, что когда человек безумно любит, то он не способен пережить смерть любимого, он умирает от тоски, я много читала об этом. Когда не стало моего мужа, я очень надеялась, что именно так случиться со мной, я полтора года лежала в постели и упорно ждала когда же смерть придет за мной, но она не пришла… Потом я долго пыталась понять, что же я еще не успела сделать на этой земле, почему меня так крепко здесь держат, но так и не смогла понять… Прошло уже восемнадцать лет, я мечтала научиться жить, но это оказалось не так просто… Я медленно встаю с подоконника, не по тому что это придаст драматизма истории, я просто не могу двигаться быстрее
 - радуга, видишь  Патрик, уже появилась радуга, после дождя всегда появляется, знаешь как говорят, что бы увидеть радугу нужно пережить дождь, я пережила уже так много дождей за эти восемнадцать лет, где же моя радуга, Патрик? Почему ты не приходишь?
- Бабуль с кем ты говоришь?
- не с кем дорогая! просто мысли в слух у старых людей такое бывает.
  Моя внучка Луиза, единственный человек который не отвернулся от меня после смерти моего мужа, мои дети так и не смогли простить меня, а его и подавно. Я благодарю Бога за эту девочку,  во что превратилась бы его могила за восемнадцать лет если бы она не ухаживала за ней!? Мои дети не приходят, они не смогли понять… ты был прав когда просил меня скрывать от них правду, ты как всегда был прав любимый. Но что я могла поделать твой дневник, эта глупая книжица, стала яблоком раздора, почему ты не сказал мне, что он есть, я бы никогда не допустила, что бы он попал в руки нашему сыну, но именно это и произошло. Я никому на свете не желаю увидеть тот взгляд которым посмотрел на меня тогда мой ребенок, мой любимый сын ненавидел меня каждой клеточкой своей души, могла ли я попросить прощение? Должна ли была сделать это? Нет, во имя памяти человека который был любовью всей моей жизни я не имела права извиняться, извинившись за поступки мужа которые он считал правильными я лишь вбила бы лишний гвоздь в крышку его гроба. Я знала чем мне это грозит… они меня бросили сначала сын, а потом и дочь… Зато я осталась верна тому кто не был верен мне никогда и кого любила больше жизни…..
- Здесь очень красивые места,- Луиза стояла опершись о перила балкона, подставляя лицо лучам солнца, после дождя оно всегда по-особенному ласковое, воздух мягкий и с гор веет свежестью.
- мы с твоим дедушкой прожили здесь почти пятнадцать лет из сорока совместных. Он очень любил этот дом, впрочем как и я.
- я тоже его люблю! Здесь все говорят, что вы с дедушкой были очень счастливы, это так? – я кивнула, - я его совсем не помню, я была такая маленькая, он был хорошим человеком?
- великолепным в великолепии своем, и совершенен в ином совершенстве!- я посмотрела на Луизу и улыбнулась ее взгляду, она смотрела на меня с нескрываемым удивлением,- это цитата из его любимой книги! – она тоже улыбнулась, - он много читал, и был крайне образованным, он любил свою семью, детей,- я тяжело выдохнула и опустила глаза,-  он любил их… Дорогая, принесика из погреба хорошего вина! Разопьем по бокалу, я предамся воспоминаниям, возможно пригрущу ,- я снова улыбнулась, теперь взгляд моей внучки был строгим, она не любит когда я позволяю себе слабости, но я ведь всего лишь человек и что греха таить никогда не была равнодушна к винам, они моя слабость.
- Только немного,- она прищурила глаза, - я слежу за тобой!
Я не знаю сколько времени ее не было, мне показалось, что секунды.
- держи бокал
-  и сигаретку мне!
- бабуль врачи же запретили
- к черту врачей! Сигаретку старой леди!!! - она чирканула зажигалкой. Моя дрожащая рука сжала сигарету, я сделала первую затяжку и улыбнулась, начиная вспоминать, какой правильной и милой девочкой была когда то.
-  Расскажи о нем, если тебе не трудно, пожалуйста. Я хочу знать, знать о нем от тебя, а не от родителей! Расскажи как все было!
  -  это было в 1947 году.  После войны мы с родителями, я и еще две мои сестры, долго не могли найти места где осесть. Отец брался за любую работу, не стыдясь замарать свои белые аристократические руки. О том каких мы кровей и что представляем, для истории, все очень быстро забыли, война имеет удивительную способность стирать из памяти , достойных людей и возводить на пьедестал почета наглых неотесанных, подлобузников. 
 После двух лет таких скитаний, мой отец нашел своего брата. Все были абсолютно уверенны, что этот слабый и худощавый парнишка погиб где то на фронте, он же оказался живее всех живых. Он смог пройти войну, вернуться живым и стать на ноги.  Именно он и приютил нас под своей крышей.
  Его дом больше напоминал дворец, он не был похож на те холупы  в которых мы ютились последние шесть лет. У него были слуги и дворецкий, две большие сибирские лайки и смешной попугай которого он привез из Австралии и любил больше чем всех остальных обитателей дома!
  В доме было много лестниц и еще больше комнат, мне досталась самая светлая и просторная в западном крыле. Рядом находилась, комната родителей, немного дальше по коридору комната старшей сестры, комната самой младшей была напротив моей, рядом с ней была комната Патрика, сына лучшего друга моего дяди. Его родители были расстреляны на его глазах за измену родине, он успел спрятаться и видел все это из землянки вырытой у дома. Мой дядя узнал о случившимся уже после войны и долго его искал, он избил все ноги в поисках этого мальчишки и нашел его спустя год в далекой Швейцарии в приюте для сирот. Патрик был очень замкнутым ребенком, он мало говорил и почти все время что ни будь читал. А еще он был очень красивым… высокий и широкоплечий, смуглый с нежно шоколадными волосами, большие голубые глаза были украшены веером пышных ресниц, его тонкий слегка курносый носик придавал его лицу детского обаяния, губы- нежно розовые и четко очерченные, его улыбка, мне казалось, способна растопить любое даже самое холодное сердце. Я полюбила его сразу… Со временем память покидает меня и я забываю многие вещи но только не его лицо…никогда!
    Я очень отчетливо помню тот день…очень хорошо.  Я очень аккуратно подошла к его комнате и заглянула в приоткрытую дверь, он сидел на подоконнике поджав правую ногу к груди а левую свесив вниз, он был похож на прекрасную статую Афинского атлета замершую в веках, что бы туристы зеваки могли любоваться его застывшей, неописуемой красотой. Он держал в руке чашку кофе, черного с тремя кусочками сахара и медленно отпивал из нее, во второй руке у него была книга, он так увлеченно читал, что не заметил как я вошла…
-  Роза, зовет всех обедать! – он испугался, он так резко вскочил что пролил на себя свой горячий кофе и испачкал книгу, он строго посмотрел на меня но ничего не сказал, лучше бы он сказал хоть что ни будь, злое, оскорбительное, хоть что ни будь, он никогда не говорил со мной. Он отвернулся от меня и начал вытирать страницы краем своей майки, он стоял задом и кусочек его спины был оголен, я никогда до этого дня не чувствовала желания, того желания которое девушки испытывают к парням, я смотрела на этот оголенный участок его тела, и мне казалось, что весь мир сейчас сосредоточен именно на нем, нет больше ничего кроме этого нагого куска спины. Внизу живота все стянуло, дыхание участилось, я слышала биение своего сердца оно так противно колотило об грудную клетку, что я испугалась, что он тоже услышит его и все поймет. Я очень быстро выбежала из его комнаты и вбежала в свою. Я вжалась спиной в стену настолько сильно, что мне казалось я проломлю ее. Какой же глупой я чувствовала себя тогда…
    За обедом я сидела тихо как мышка, я боялась поднять на него глаза, боялась увидеть, что он все еще на меня злиться. Мама, пару раз сделала мне замечание, что бы я ела помедленнее, мне же хотелась как можно быстрее доесть и сбежать в свое маленький мирок в западном крыле дома.
   Я всю ночь не могла уснуть думая о Патрике. Как  и предыдущую ночь и все остальные с того дня когда его увидела. В тот день я впервые была в его комнате , его мир всегда был для меня под запретом, как и для других жителей дома, в его святая- святых входить было строго запрещено, да я никогда и не пыталась проникнуть в его логово, если бы мама не попросила меня его позвать, я до конца дней бы не решилась переступить порог его кельи. Я злилась на маму, злилась на себя, потом вспомнила его оголенную спину и моя голова снова пошла кругом. Меня снова охватило желание, не понятное мне, пугающее, я вспомнила, что нам рассказывали об этом в церкви и быстро вскочила с кровати, стала на колени и начала молить бога простить мне мои грешные мысли. Я молилась до тех пор пока не почувствовала боль в коленях, открыв глаза я поняла что молилась до самого рассвета…уснуть я так и не смогла.
    Естественно я была вялая и не веселая весь день, я очень хотела увидеть Патрика, и больше всего на свете боялась встречи с ним –эти чувства словно пожирали меня изнутри борясь друг с другом.
  Я пошла к озеру, Господи клянусь тебе, что я пошла к озеру без единой грешной мысли в голове, все о чем я думала, это полежать в траве у воды и возможно немного поспать. Но почему то? Почему? Там был он…
   На нем не было не единого клочка одежды, ни одного…изо- всех сил я пыталась заставить себя не смотреть на него но не могла, я опустилась на траву и прилипла взглядом к его телу. Я даже не догадывалась, что мужское тело такое красивое, его спина такая широкая и загорелая мне безумно хотелось к ней прикоснуться, дотронуться щекой и ощутить жар его тела, его ягодицы такие упругие, бедра сильные и стройные, его тело совсем не похоже на женское, ни капельки. Не смейся, я же никогда раньше не видела ничего подобного, я конечно же знала, что мальчики отличаются от девочек и знала чем но … кстати об этом…Когда он повернулся передом, тут мой рассудок совсем затуманился… я впервые в жизни увидела, ту самую отличительную черту… я не помню как отползла в кусты, не помню, с какой скоростью, помню лишь что мне было страшно, страх душил меня с такой силой что мне казалось что вот-вот я умру…я снова стала на колени и принялась молиться, я молилась, а слезы градом лились по моему лицу: « я не поддамся на искушение, тебе меня не искусить я всегда буду верна господу ! я не поддамся, не поддамся!!!!» - я молила о прощении снова и снова, когда перестала его уже не было…
- у тебя есть его фотографии в молодости?
- о, конечно же есть в верхнем шкафчике в комоде!
 Луиза присела и аккуратно открыла старый ветхий комод. Полочка упала не смотря на то, что она придерживала ее.
- в этом нет твоей вины он просто слишком стар, его давно пора выкинуть
Луиза стала собирать выпавшие вещи, среди них она нашла сверток с фотографиями и маленькую черную книгу. Она взяла ее в руки и медленно повернулась ко мне.
- это тот самый дневник да?
- именно он, дорогая, именно он…
- я положу его на место…туда где был да?
- да, пожалуй так будет лучше, пусть лежит там.
Она приоткрыла полку и просунула туда книжицу, после осторожно закрыла ее. Луиза присела рядом и развернула сверток со старыми пожелтевшими фотографиями
- здесь вся наша жизнь Луиза, от начала и до конца, посмотри на это фото,- я вытащила одну карточку из пачки,- видишь? Таким я его увидела впервые, разве он не прекрасен?
- он очень красив! А его глаза…
- они потрясающие в них очень легко было влюбиться, я заблудилась в этих глазах на сорок лет и блуждаю в них до сих пор…А вот здесь у него уже есть шрам на брови, видишь? – я достала еще одну фотографию,- он упал с мотоцикла, это было в Люксембурге, он тогда сильно покалечился, но слава богу все обошлось шрамом на брови. Он совсем не испортил его, даже наоборот придал мужественности, это было за месяц до нашей свадьбы…всего за один месяц…это падение изменило всю его жизнь!
- он любил тебя когда вы женились?
- нет, определенно нет! Его дядя не оставил ему выбора он должен был жениться на мне, что бы я избежала позора. Мне было жаль его, я любила его всем сердцем но ничего не могла поделать, я знала что так будет лучше никто другой не простил бы ему и не понял бы так как я…он стал моим первым мужчиной, он был ласковым и внимательным со мной, не только в первый раз, он был таким всегда, за все сорок лет он ни разу не позволил мне ощутить того что он меня не любит, думаю он даже полюбил меня в какой то своей особой форме. После у меня были мужчины, которые клялись мне в любви и осыпали обещаниями, но никто не один из них не был со мной так честен и так скрытен, так предан  и так не верен мне, никто не дарил мне столько страсти сколько Патрик, никто не давал почувствовать мне себя такой желанной, как это делал он, он умел заставить меня поверить в то, что я  еще живу!
- ты любила кого ни будь, кроме дедушки?
- нет! Я никогда никого из них не любила! Я даже не знаю зачем изменяла ему… хотя возможно и знаю но тебе не зачем об этом знать!
- а он любил?
- любил! Он любил так что на моих глазах наворачивались слезы, он любил так как не многие умеют любить…он… Уже поздно, не пора ли вам спать юная леди?
- ну бабушка! Пожалуйста?
- спокойной ночи, дорогая!
  Она ушла, а я продолжала сидеть в своем старом кресле вспоминая Патрика. Я долго не решалась а после подошла к комоду и достала его маленькую черную книгу.  Я не прикасалась к ней никогда, я знала о том, что там написано, по словам детей по своим догадкам, но я никогда не решалась ее прочесть. Страницы старые и желтые, слиплись и немного по обсыпались по краям, его почерк был разборчивый но мелкий, я долго пыталась прочесть хотя бы слово но у меня так ничего и не вышло. Я тяжело выдохнула и положила ее на место, видимо не судьба, может быть оно и к лучшему я итак слишком много знаю.
    Всю ночь мне снился Патрик, он был молодым и красивым, как в том далеком 47- м. На его брови еще не было шрама и я понимала, что мы не женаты и я все еще могу исправить. Я упала перед ним на колени и молила не садиться на мотоцикл, не прикасаться к нему никогда, но он меня не слушал, я плакала и молила его но он не слушал меня… и вот я снова заперта в его шкафу, я вижу то что не должна была, вижу то с чего начнется наша семейная жизнь. Я снова спасу его, спасу и обреку на скитания…
   Сегодняшнее утро выдалось солнечным, я сижу у окна и кручу в руках чашку кофе,  я ставлю одну чашку на подоконник, именно на то место где всегда сидел он, а вторую держу в руках до тех пор пока она не остынет. Луиза гуляет по саду, она мило улыбается какому то парню, что держит ее под руку, и я невольно улыбаюсь сама, они так молоды…так прекрасны… именно по этому парку 15 июля восемнадцать лет назад я шла под руку со своим мужем, уже не молодым но все еще красивым и сильным.
- Скажи ты простила меня, Марта?
- возможно простила бы, если бы было что прощать!
- я всегда хотел для тебя только лучшего, ты очень мне дорога и я хочу что бы ты знала это!
- я знаю, Патрик, знаю!
- Я скоро умру..
- Патрик!
- я скоро умру, Марта, и ты знаешь это не хуже меня! Я хочу знать что в твоем сердце нет обиды, я хочу знать что ты простила мне свою украденную молодость и неразделенную любовь, не говори мне этого, я хочу чтобы ты посмотрела в мои глаза и я все пойму,- я подняла голову и посмотрела в его когда- то  голобые, уже мутновато серого оттенка глаза,- спасибо тебе, Марта.
  Видел ли он в моих глазах, как сильно я его люблю? Я не знаю, я так же не знаю понял ли он что с его уходом моя жизнь закончиться, не будет ни одного рассвета, будут одни лишь закаты в ожидании последнего, я не знаю ничего, одно лишь знаю точно он понял, он увидел, что в моем сердце обиды нет и не было никогда… Он обнял меня и нежно прижал к своей широкой груди, мне было уже почти шестьдесят, но моя голова пошла кругом как у пятнадцатилетней, в горле пересохло и сердце задало непривычный ритм,  в тот момент я снова почувствовала себя молодой и желанной… Мы даже не стали доходить до дома, хотя пройти нужно было всего пару метров, он аккуратно положил меня на траву и провел рукой по моей морщинистой щеке
- ты прекрасна!
Он любил меня так же как раньше, все с той же страстью и желанием, все также как раньше за исключением того, что этот раз был последним и мы знали об этом уже тогда…
- бабушка ты плачешь?
- слезятся…глаза слезятся,- я быстро смахну слезы, я даже не заметила как подло они подступили,- воздух сутра холодный вот и слезятся!
- я еду в город, тебе что ни будь нужно?
- лупу!
- что?
- купи лупу- стекло увеличительное и сигарет!
- ну бабушка!
- лупу и сигарет больше мне ничего не нужно!!!
     Она вернулась вечером, я сидела все в том же кресле и ждала. Я выкурила одну сигаретку и тихонько стала открывать комод, что бы не упала полка, я достала дневник и глубоко вдохнув, вернулась в кресло. Я взяла лупу и снова попыталась прочесть написанное, на это раз хоть и с трудом но я могла читать
     14 марта 1947 года
Сегодня я переехал к другу моего отца, серу Уильяму Батли! Я решил вырвать все страницы написанные в детдоме потому, что хочу начать все с чистого листа. Его дом очень большой он похож на тот в котором мы жили раньше, здесь много лестниц и еще больше комнат, моя находиться в западном крыле, рядом с комнатами дочерей брата сера Уильяма. Мне хорошо здесь, ко мне все очень добры и приветливы, у меня много времени для чтения, я очень привык все время работать здесь же мне ничего не дают делать по дому, это единственный момент который меня смущает, я считаю, что мужчина должен большую часть своей жизни отдать физическому труду иначе какой же из него мужчина!? У меня пока еще нет друзей кроме двух сибирских лаек и попугая, но общение сними куда более интереснее чем с племянницами Уильяма Батли.
- ах вот как ты думал обо мне!?- я перевернула страницу, следующие несколько листов  были вырваны, от  них торчали только маленькие клочки, следующая дата была 16 апреля, почему то он остановился именно на ней.
16 апреля 1947 года
Сегодня эта девчонка позволила себе войти в мою комнату и напугать меня я испортил свою любимую книгу! Страницы залило кофе…когда я посмотрел на текст который был испачкан я очень удивился:
« Ибо я - первая и я же-  последняя
Я – почитаемая и презираемая
Я- блудница и святая
Я- жена и дева
Я – мать и дочь
Я — бесплодна, но бесчисленны дети мои
Я счастлива в браке и не замужем
Я — тот, кто производит на свет, и та, кто вовек не даст потомства
Я облегчаю родовые муки
Я — супруг и супруга
И это я родила моего мужа
Я — мать моего отца
Я — сестра моего мужа
Поклоняйтесь мне вечно.
Ибо я —злонравна и великодушна.
Гимн Изиде, обнаруженный в Наг-Хаммади, III или IV век (?) до н. э.
Эти слова как нельзя точно описывали Марту, эту маленькую испуганную но в тоже время такую храбрую девочку, в ней сочитается все, от великого до презренного, от малого до глобального, она иногда такая глупая а порой говорит как мудрец. Она мне нравиться, в той мере в которой может нравиться человек, в ней есть что-то такое, что возможно она легко стала бы моим другом, если бы только не смотрела на меня с такой любовью!
    Он никогда не говорил мне, что знал о моих чувствах. Но меня его слова не удивляют, трудно было не догадаться, невозможно было! Следующая страница была очень испорчена, начало текста было смазано и дата тоже, все что я смогла прочесть…
…..Это был лучший день в моей жизни! Я давно не встречал человека, который настолько чувствовал бы меня, я могу начать фразу и по глазам увидеть, что меня понимают с полу слова. Иногда мне кажется, что я вообще могу не говорить, мы понимаем друг- друга и без слов. Спасибо тебе Господи за эту встречу!!! Я всегда буду благодарен тебе за сегодняшний день!
   Вот она эта встреча! Конечно же я знала о ком он пишет. Мое сердце защемило и на глаза снова наступили слезы. Я положила дневник и медленно сняла очки, потирая глаза, они жутко болели, хотя прочла я всего пару страниц, занятие это было не из легких. Я снова взяла в руки этот блокнот и крепко прижала к сердцу « Хватит ли у тебя сил прочесть то, что здесь написано, Марта? Ты правда думаешь что твое сердце выдержит это?» . Нет, не сегодня! Я слишком устала, я еще не готова!
     Я на удивление быстро уснула. Со мной давно уже такого не было, обычно я верчусь по пол ночи, загоняю себя в тупики глупыми мыслями, предаю себя тоске или просто бессмысленно смотрю в потолок.
    Когда я проснулась часы показывали семь тридцать. Я услышала шум в коридоре и быстро ( насколько могла) стала спускаться вниз. Я стала на ступеньках и улыбнулась, опершись о стену, в коридоре стояла моя дочь, мой младшенький ребенок!
- Луиза, ты должна там быть это же свадьба твоего брата!!! Ты что совсем сошла сума живя в этом дурдоме!?
 - Мой внук жениться?
 Она лишь на долю секунды повернула ко мне голову, и снова отвернулась к Луизе, словно меня не было, словно мои слова были пустым отзвуком который ей померещился!
- Все Луиза мне пора, прошу тебя будь благоразумней!
- Я кажется обратилась к тебе? У моего внука свадьба а я не имею права знать об этом? Так выходит?  На это ли я заслужила?
- У вас нет внука, как и детей, наша мать и его бабушка умерла в тот день когда мы узнали что появились на свет от …
- только посмей оскорбить его!
- что вы!? Я просто хотела назвать вещи своими именами!
- Ты являешься в дом своего отца и позволяешь себе осквернять его память? Да разве он обидел тебе хотя бы раз? Разве обделил в чем ни будь? Ты подлое, низкое и неблагодарное существо  мне стыдно, что я породила тебя, стыдно что в моем утробе был такой гнилой слизняк!!!
- бабушка прошу тебя успокойся…
- убирайся отсюда! И не смей являться никогда!!! Убирайся вон!!!
        Последнее, что я помню, как закружилась моя голова. Когда я открыла глаза рядом со мной сидел доктор и крепко держал меня за руку прощупывая мой пульс.
- он еще есть?
- да, немного учащенный
- жаль!
- бабушка прекрати, так говорить! Что я без тебя буду делать, ты что меня хочешь бросить на них!?
- вам не стоит так волноваться, Марта! Вы уже не молоды вам нужно себя беречь!- я кивнула, - я приписываю вам вот эти капельки и постельный режим! Прошу вас не вставайте хотя бы пару дней, не ради себя – ради внучки, девочка так за вас переживает,- он уже подошел к выходу, но снова обернулся ко мне,- я думаю мне не стоит говорить о сигаретах?
- что вы я уже давно ни- ни!
- хочется вам верить, Марта, и все же прошу вас, воздержитесь от этой пагубной привычки!
     Я лежала в комнате и представляла, что было бы, если бы они не нашли тогда твой дневник! Мы как и раньше были бы счастливой дружной семьей, соседи завидовали бы тому как нам весело и хорошо вместе, дети приезжали бы ко мне по выходным и мы вместе ездили бы на пикники, мы ходили бы на твою могилку и оплакивали бы свою утрату.
- Прости меня, Патрик! Прости, что ты видишь все это, прости что не смогла защитить твою тайну. Никого не слушай мой любимый, ты был прекрасным отцом и идеальным мужем, в том что они не могут тебя простить есть только их вина, у них нет доброты в сердце, нет понимания к чужой боли, прости их, я знаю ты смог бы, прости и пусть их души судит бог, я думаю за все, что ты сделал хорошего он простил тебя, он единственных перед  кем ты был виноват, ему тебя и судить, не нам, не мне, и уж тем более не твоим отпрыскам. Прости их любимый!
    Я не могла уснуть, я ворочалась около часа, а потом встала и медленно спустилась вниз к комоду который хранит твою тайну, я снова достала дневник и устроилась в кресле с лупой в руках. Если Луиза увидит меня она будет долго смеяться: «престарелый Шерлок» наверное скажет она, а потом улыбнется и поцелует в висок как делает обычно. Да, нелепость моего вида была очевидна.
   Следующая дата снова была размыта, страница испорчена до половины, читать я начала со слов…
    …Сегодня я прочел ту книгу которую посоветовал Марк, она была очень увлекательна, я правда не все хорошо понял ,некоторые моменты меня напугали, некоторые озадачили. Я не могу понять почему именно эта книга его любимая, неужели он не читал ничего лучше. Возможно я правда чего-то не понимаю….
- ты почему встала с постели? – я ничего не ответила, просто отставила дневник и уставилась на внучку самым чистым и невинным взглядом какой могла изобразить, - не нужно на меня так смотреть, я все равно буду ругаться! Доктор же сказал тебе что … что это? Это дневник? Бабушка я не знаю, что там написано но подозреваю, что это тебя расстроит, возможно не нужно читать его сейчас?
- я приблизительно знаю, что там написано, я жила с этим много лет, не думаю, что меня это шокирует так, как твоих родителей!
- тебе сложно читать через лупу, тебе нельзя так напрягать зрение, если ты разрешишь я тебе почитаю!
- нет, милая моя, нет моя хорошая, я не могу позволить что бы и ты возненавидела меня и своего дедушку
- я не возненавижу его обещаю! А тебя так тем более не смей даже говорить такое! Пойдем на верх я почитаю тебе!
Я не знаю, правильное ли приняла решение разрешив ей читать, но я разрешила… возможно она тоже уйдет, возможно посмотрит на меня глазами полными ненависти, которыми смотрел сын, возможно… но я все же позволила..
Мы поднялись на верх в мою комнату. Я устроилась на своей большой кровати и расслабленно закинула голову назад на подушки.
- с какой страницы мне начать?- я слышала в ее голосе волнение, нет, страх, она боится узнать правду, видимо я все таки делаю ошибку, но я не останавливаю ее, пусть.. пусть все будет так, если не сейчас то когда? Когда я умру? Когда все и вся будут рассказывать какой ее дед был паршивец!? Нет я хочу что бы она слышала что я думаю обо всем этом, что бы знала о своем дедушке из уст женщины которая знала его лучше всех остальных, и если после всего она его осудит я лишь пожалею ее за скудность ума… я все же надеюсь что моя Луиза, не так пуста как мои дети…она поймет, я верю.
- там где он прочитал книгу, там маленький кусочек о книге
-   «  …Сегодня я прочел ту книгу которую посоветовал Марк»  это?
- да после этого!
   Она начала читать, ее голос такой молодой и мягкий, он очень похож на мой когда я была молодой. Я закрыла глаза и представляла себе все , что она читала… в моей голове оживал каждый образ со страниц его дневника, я снова видела их, я видела Патрика, я настолько четко себе все представила, что даже вытянула руку, что бы прикоснуться к нему… но его не было.
- все хорошо?
- да! Продолжай читать!
19 июня 1947 год
  Сегодня был на рыбалке, Марта тоже была со мной, от этой девчонки сложно избавиться. Она так мило пытается скрыть, что я ей нравлюсь - у нее совсем не выходит. Она говорит, что- то абсолютно нормальное, а краснеет словно сказала несусветную чушь, если я касаюсь ее плеча, нечаянно, вскользь, она вздрагивает словно ее пальцы попали в розетку и ее прошибает легким разрядом, а если я начинаю говорить на откровенные темы, а для нее крайне откровенная тема, даже тема поцелуев, то ее лицо становиться таким, что она без труда сыграла бы в ТЮЗЕ сенъера Помидора без затрат на грим… если вы думаете что я насмехаюсь над ней, то стыд вам и позор! Совсем нет! Меня несомненно забавляет все это, и я иногда провоцирую ее на откровения, что бы еще раз посмотреть на ее смущенное личико, на алые щеки и притупленный взгляд, она неописуемо мила в такие моменты и почему то по-особенному привлекательна, но я никогда бы не позволил себе смеяться над ее чувствами! Мне порой очень больно, что я не могу ответить ей тем же, я даже осуждаю себя, как бы это странно не звучало, осуждаю за то что неспособен полюбить, такую хорошую, чистую и невинную девушку, девушку о которой мечтают многие, многие мои друзья, которые крутят у виска и разводят руками, в непонимании того что она мне безразлична, но я не виноват! Я просто не люблю ее и точка.
20 июня 1947 года
Я спросил сегодня у Марка почему ему так нравиться эта книга, он не дал мне вразумительного ответа, напротив он спросил меня:
- о чем по-твоему там рассказано?
- мне кажется, эта книга на моральную тематику, она о том что бывает с теми кто идет против Божьих заповедей, о том что бывает с теми кто возносит себя к богоподобным о том…
- остановись,- сказал он,- ты ничего не понял! Прочти ее еще раз, прошу тебя, прочти и вдумайся неужели именно это ты видишь между строк!
21июня 1947 года
« - Мой славный Ахиллес, мое сердце перестанет биться в ту секунду когда остановиться твое, я молюсь твоему лику, для меня нет в мире богов равных тебе, ты чище и Богоподобнее всех живущих на этой убогой земле, всех кто ступает по этим просевшим камням, я клянусь отомстить за тебя если ты уйдешь первым в этом бою, а после и сам уйду вслед за тобой
- мой храбрый Патрокл, в моем сердце нет и не было любви чище, чем та, что переполняет меня когда твои уста соприкасаются с моими, так пусть же и гибель наша будет так же чиста как была наша любовь.»
Я снова и снова перечитываю, строки из этой книги и все равно не могу понять если эта книга не о грязи и похоти то о чем же тогда? Бог наказал Ахиллеса, его возлюбленный Патрокл умер у него на руках и обессиленный Ахиллес не смог вести войско, он так был подавлен смертью любимого, что принес в жертву себя и целую империю. Бог наказал его, а значит все что было им сделано: его славные достижения, спасенные города, женщины и дети, его подвиги ничто по сравнению с его грехом!
   Глупость какая то! Не понимаю!
22 июня 1947 года
- Грязно? Аморально? Патрик я не понимаю тебя, неужели тебе действительно их чувства противны, неужели тебе противно то, как они говорят друг с другом, то как относятся друг к другу?
- а разве может быть по другому? Разве может любовь между двумя мужчинами вызывать приятные чувства? Только не говори «да» Марк, ты меня пугаешь!
- любовь между мужчинами? Патрик, это времена античности, тогда любовь между мужчинами была ничем не аморальней чем любовь между мужчиной и женщиной!!!  В те времена это было нормально, но ведь суть не в этом!
- а в чем же?
  Он ничего мне не ответил, он так посмотрел на меня, словно ему было больно, больно от того, что я не понял его.
Я лежал в кровати и долго думал, почему он так на меня обиделся, почему для него было так важно, что бы я понял эту книгу. Но я так ничего и не смог понять. Ничего.
3 июля 1947 года
  Марк не говорит со мной с того самого дня. Он на отрез отказывается уделить мне хотя бы пять минут и объяснить в чем была моя вина. Неужели такая глупость как не понятая книга может разрушить нашу дружбу. Ведь мы же понимали друг друга с полу слова, мы могли говорить вовсе не открывая рта. Я скучаю по нему. Нет я тоскую. Мне плохо меня ничего не радует, я не хочу видеть никого, мне никто не нужен. Марта, словно тень повсюду бродит за мной и пытается поговорить, залезть ко мне в душу узнать, что меня беспокоит…глупая Марта, глупая влюбленная Марта, если бы она могла знать как мне плохо… Все чего я хочу, увидеть Марка, я хочу попросить у него прощение, я хочу снова вернуть его в свою жизнь!
Я снова достаю с полки эту глупую книгу, я буду читать ее до тех пор пока не пойму то что до меня хотел донести мой друг!
4 июля 1947 года
  Сегодня мой дядя заставил меня, практически силой, выйти из дома. Он использовал, как приманку бедную, наивную Марту. Она краснея и бледнея приглашала меня в кафе, я наверняка знал, что эта не ее идея она никогда бы не решилась…
 И вот, мы сидим, в каком то, маленьком кафе на окраине, я никогда здесь раньше не был.  Помещение очень интимное, приглушенный свет, алые шелковые шторы на окнах обрамленных золотистой рамой, кожаные красные диванчики, маленькая свеча в форме сердечка на нежно-кремовой скатерти, живя музыка, очень тихо и нежно играет скрипка. Мне всегда нравилась скрипка, хотя я никому об этом и не говорил.
    Ты сидишь напротив. Твои тонкие пальчики теребят нежную ткань салфетки, ты волнуешься. Сегодня ты выглядишь не так, как когда мы в последний раз виделись, сегодня ты очень женственна. На тебе аккуратное черное платье до пола, с длинными рукавами и  слегка открытой спиной. Твои волосы ровными волнами падают на плечи… не люблю блондинок, но ты… ты безумно красива. Ты так красива, что у меня перехватывает дыхание, я все время пью воду чем вызываю твою улыбку. Я видел много красивых девушек, у меня было много красивых девушек, но ты….
- давай поиграем в интервью? – ты словно вырываешь меня из потока мыслей, своим вопросом.
- как это?
- я буду задавать тебе вопросы, а ты быстро отвечать, не задумываясь, просто короткие быстрые ответы! Так я смогу тебя получше узнать. Если захочешь потом задашь свои вопросы мне!? играем?
- ну давай!
- твое самое ранее воспоминание?
- фейерверк на дне города.
- когда ты был счастливее всего?
- надеюсь, еще не был.
- Какой бы костюм из всех эпох ты выбрал?
- костюм Чингисхана.
- кого бы ты пригласил на обед мечты?
- Бога, Дьявола и тебя
- почему и меня?
- в этой компании должен же быть хоть кто ни будь идеальный!
 У тебя такой игривый смех, никогда раньше не замечал. Ты с смеешься и все равно стыдливо опускаешь глаза.
 
- твоя очередь!
- хорошо! Какой твой любимый запах?
- запах костра.
- твоя любимая книга?
- « над посевом терния»
- Если бы ты имела возможность вернуть к жизни давно вымершее существо- кого бы ты выбрала?
- Мегалодона
- почему ты пригласила меня сегодня?
- потому, что … - ты покраснела, словно температура твоего тела поднялась до предела, стала ерзать на стуле, я снова загнал тебя в тупик -  меня попросил дядя, он за тебя волнуется, он…
- врешь!
- нет, не вру! – Марта! Какая же ты смешная, если бы ты могла сейчас себя видеть, ты надуваешь губы как малыш – это так мило.
- я однажды был влюблен, нет, наверное просто мне нравилась одна девушка
- зачем мне об этом знать?
- так вот я долго не решался к ней подойти, а когда подошел она посмеялась надо мной и отказала, я был расстроен но не долго, сначала было больно а теперь даже весело вспоминать, странно да?
- я тебя не понимаю!  Значит ты не любил ее?
- любил как то по своему наверное!?
- Пушкин два с половиной года ждал ответа « Да» от Натальи Гончаровой на предложение руки и сердца. Гумилев каждый вечер выслушивал стихи на немецком (язык, который он терпеть не мог), чтобы проводить Анну Ахматову домой. А ты услышал "нет" и сдался!?
-  в этом вся сущность нового поколения! В этом нет нашей вины! И мужчины и женщины уже очень мало напоминают себе подобных, живущих за сто двести лет до них. Потому что Вселенная стремится к распаду.
Это и есть принцип энтропии. Стремление Вселенной к состоянию растущего беспорядка.
- тебя это не пугает?
- почему меня должно это пугать? Нет, совсем даже нет. Я спокойно отношусь к происходящему…
 На самом деле у меня никогда не было никаких чувств ни к какой девушке, я выдумал эту историю специально для Марты, что бы она поняла, что зря тратит свое время на такого, как я, но она не поняла… она оказалась не так умна как я думал…
- я оказалась намного умнее, чем он думал,- я приподнялась на подушке и потянулась за сигаретой,- цыц и не указывай мне! – я не дала даже шанса Луизе приткнуть мне курением,-  я взрослая, знаю, что делаю, - она лишь фыркнула и сложила руки на груди, - я сразу поняла, что эта история ложь, кто мог отказать ему, сумасшедшая, слепоглухонемая? Чушь! К тому же он очень плохо врал, всегда до самой старости! Я конечно же поняла, что эта история для меня, я поняла его намек и больше его не трогала. Я плакала и страдала наедине с собой, рядом с ним старалась держать себя в руках, как можно меньше попадалась ему на глаза, изолировала себя из его жизни.. было очень сложно! Что там дальше, читай, дорогая!

7  июля 1947 года
  Я все понял…
…все понял. Я сбежал по лестнице со скоростью звука, как же я мог сразу не понять, я так глуп, мне противно от самого себя и от своей тупости. Я завел мотоцикл и помчался к Марку. Я наконец то все понял, теперь я знаю почему именно эта книга…она теперь и моя любимая. Я так спешил, что не справился с управлением, на полном ходу я влетел в огромный камень посреди дороги и вылетел из мотоцикла…
Когда я открыл глаза я был в незнакомой мне комнате, мое тело ужасно ныло, Марк тоже был там он стоял ко мне задом и копался в тумбочке
      - да где же оно? А вот нашел, -он подошел ко мне и присел рядом, у него в руках была аптечка, -  встать можешь?
- что-то не очень получается…
- давай помогу, - он аккуратно взял меня под руку и поправил подушки подо мной, - ложись! – я лег, тело болело так как будто по мне прокатился каток, он хотел снять с меня майку но я дернулся, так сильно дернулся что заорал от боли,-  ты что? Чего ты так дергаешься? Лежи и не шевелись - я угомонился и позволил стащить ему с меня майку, он скривился и я понял что синяки выглядят не лучшим образом, - я вызвал доктора, но к нам он доедет только через пару часов, я пока помогу тебе чем смогу, просто, что бы ослабить боль,
- Марк, я книгу еще раз перечитал,- он приложил палец к моим губам и не дал мне договорить
-это уже не важно!
- ты все еще не простил меня?
- я и не злился!
- почему же тогда…?
- все таки не понял ты книги,- он засмеялся, - прочтешь еще раз?
- да я ее уже наизусть знаю!!!- я снова дернулся и вскрикнул от боли
- тише, ну сказал же лежи смирно,- он легонько толкнул меня в грудь, - бровь наверное зашивать будут, боишься иголок?
- нет!
- а я жутко боюсь, с детства  - он стал аккуратно намазывать мой живот и ребра какой- то очень не приятно пахнущей мазью, он делал это так нежно и заботливо, что к собственному стыду я начал получать удовольствие, я прикрыл глаза и расслабился, его движения убаюкивали, в какой то момент я понял, что он уже не смазывает мои раны а просто гладит меня, но не стал его останавливать… почему? Если бы я мог знать! Он плавно провел руками к моей груди и сжал ладони, его правая рука оставалась на месте а левая обхватила мою шею, я даже не дрогнул, я почему- то совсем его не боялся, словно абсолютно был уверен, боли он мне не причинит. Он медленно спускался вниз перебирая пальцами и одновременно левой рукой сжимал мою шею, как только я начинал задыхаться он ослаблял хватку, давая лишь на секунду захватить мне воздух, его  рука скользнула мне в брюки, и лишь когда его большая ладонь обхватила меня, я осознал что возбужден, возбужден так сильно что одно движение его руки привело меня к оргазму, я хотел простонать от удовольствия но его рука крепким кольцом сжалась у меня на шее, я задыхался… я вцепился своими руками в его руку но он не стал дожидаться пока я начну с ним бороться и сам отпустил меня… он прикоснулся губами к моему виску, я все еще не решался открыть глаза, моя голова шла кругом, а в теле было так горячо, что даже губы пересохли – спи, тебе отдыхать нужно! – я слышал, как он уходит, слышал как он закрыл дверь, но глаза так и не открыл, я был в эйфории, мне не хотелось возвращаться в реальность и я просто уснул, сладко и блаженно.
 
   Луиза остановилась…ее дыхание было тяжелым а глаза наполнены страхом.
- ты можешь остановиться и не читать дальше!
- нет я прочту, только приду в себя немного. Значит мой дедушка был…? Но как же тогда вы…? Я ничего не понимаю!
- прочти дальше, дорогая, я думаю он все объяснит!
  Луиза пробежалась глазами по уже пройденному тексту нашла место где остановилась, снова выдохнула и продолжила читать.
12 июля 1947 год
Есть древняя легенда о безумном короле, которая повествует о том, что в королевстве злая колдунья построила отравленный колодец и каждый кто пил из него сходил с ума, вода в колодце была кристально чистой и настолько вкусна, что испить из него спешила вся деревня, кроме конечно же короля и королевы. Со временем люди престали воспринимать своего правителя, его законы казались им неправильными, действия глупыми и в королевстве начался хаос. Крестьяне решили свергнуть короля и подняли бунт. Напуганный король пришел к мудрой жене за советом « Что мне делать? Они все сошли сума, они не управляемы!» сказал бедный король , на что королева улыбнулась и ответила « Просто выпей с ними из одного колодца!» . После того как король испил воды все стало на свои места, в королевстве снова воцарил покой…
Я больше не хочу пить со всеми из одного колодца! Я не хочу!!!

6 августа 1947 года
Сколько …
- тот самый день?
- что?
- тот самый день Луиза, тот день когда я войду в его жизнь…тот самый день,- Я замолчала и снова откинулась на подушки.
    Сколько не всматриваюсь в пустоту неба, я не вижу там ничего кроме тебя. За последний месяц ты стал моей вселенной, моим огромным космосом. Я смотрю на проплывающие мимо облака, они напоминают мне твои локоны, такие нежные и мягкие, я прикрываю глаза и вижу, как запускаю в них свои пальцы. Небо меняет свой цвет теперь оно нежно-карамельное, словно кто-то пролил на горизонте твой любимый кофе с карамелью и без сахара. А небо снова меняет свой цвет, оно окрашено черничными тонами, черничными, как тот йогурт, который ты пьешь по утрам. Он оставляет смешные черничные усы, а я подползаю и слизываю их, ты улыбаешься, и небо снова меняет свой цвет. Нежно алые губы отпечатались на небосклоне – это ты легонько поцеловал мир и теперь на нем всегда будет след от твоих поцелуев. Скоро рассвет и небо снова станет нежно голубым. У неба цвет твоих глаз. Нет, определенно небо цвета твоих глаз. Это не они цвета неба. Это небо цвета твоих глаз.
      - Мне... прекратить? – задыхаясь, спросил я, прекрасно осознавая глупость своего вопроса: при всей своей выдержке я никогда не смог бы отказаться от этого горячего ощущения узости, давления, обволакивающего мою плоть, словно поток воды, непрерывно движущийся, заставляющий терять голову, память, все чувства, кроме одного, сосредоточенного там, внизу...
- Нет... неет – он выгибался подо мной, с мольбой «ещё» на припухших от моих поцелуев губах, когда я сильно сжал его, проводя пальцами по всей его длине. Не знаю, какие ощущения доставляли ему больше удовольствия – мои движения внутри него или движения моей рукой. Меня затрясло в сладком предвкушении близкого взрыва, как, в прочем, и Марка, который диким взглядом потемневших глаз обводил каждую чёрточку моего лица, так, что мне даже становилось порой страшно...
У меня потемнело в глазах, а тело тряхнуло, как будто я по неосторожности схватился за оголённый кусок провода. Невероятное напряжение внизу живота получило, наконец, разрядку. Я глубоко вздохнул, стараясь восстановить дыхание, и выскользнул из тела Марка.
Почему–то у меня возникла бредовая идея, что он меня ударит. Не знаю, почему, ведь я теперь даже его лица не мог видеть, потому что прилёг на бок на тёплую кожу дивана и мог видеть его только в профиль. Но он и не собирался меня бить. Он лежал на спине, изучая взглядом потолок. Я несмело дотронулся до кончика его носа, проведя пальцем по переносице. Он чуть вздрогнул, но потом притянул за руку к себе, перевернувшись на бок, прижался, запустив пальцы в мои волосы, ласково гладя макушку. «Господи, ну скажи же что-нибудь», - мысленно просил я, но он молчал. Просто улыбался, дотрагиваясь кончиками пальцев до моего лица, а потом стал целовать, короткими, лёгкими поцелуями касаясь шеи, ямки между ключицами, выступающих косточек... Я был где-то не здесь, я парил в вышине, достигая небес, звёзд. Это было так чудесно, засыпать в его объятиях, обнимать его самому, словно небо услышало мои мольбы...
Я наверное проспал бы так сладко до самого утра, но в мою дверь настойчиво стали стучать…
- кто это?- Марк испуганно поднялся на кровати,- кто это , Патрик?
- я не знаю, никого не должно быть дома кроме девочек, а они бы не стали так тарабанить!
- Патрик немедленно открой дверь! – это был сэр Уильям,- немедленно иначе хуже будет!
 Борясь с не преодолеваемым страхом я встал с постели и быстро натянув брюки подошел к двери. « Черт с ним, будь, что будет!!!». Я Быстро открыл дверь и тут же захлопнул ее за собой, не давая возможности попасть сэру Уильяму в мои покои.
- Кто у тебя там? Я слышал стоны! И не ври мне, я не так глуп что бы не понять чем ты там занимался!!!
- девушка…
- ты привел в дом блудную девку, которая делит постель с мужчиной до свадьбы???
- простите меня я…
- немедленно покажи мне ее!
- она не одета!
- нука отойди,- он резко отпихнул меня и вбежал в комнату зажигая свет! Его челюсть резко опустилась вниз, а глаза стали размером с автомобильные диски, впрочем как и мои…на постели, потрепанная и голая лежала Марта…
    Луиза снова остановилась и подняла на меня глаза!
- я вошла в его комнату потому, что думала что его не будет сегодня, его не было дома три ночи подряд…ну откуда мне было знать, что именно в этот день отец Марка будет дома и Патрик абсолютно убежденный, что у нас дома никого не будет, приведет своего любовника к нам домой.
 Я часто приходила к нему в последнее время, я просто лежала на его кровати, вдыхала его запах, представляла, как целую его и не только…
Впрочем не об этом сейчас…
 Я услышала его голос, услышала как он поднимается по лестнице и у меня не было другого выхода кроме, как спрятаться в шкафу и подождать пока он уснет или выйдет в уборную. В комнату как ты понимаешь он вошел не один. То что я увидела он уже подробно описал в своем дневнике, я думаю ты даже не представляешь, что творилось со мной правильной и невинной!? Я даже и представить себе не могла, что мужчина может делить постель с мужчиной, я читала о таком грехе в библии, но что бы представить это наяву да никогда! Я сидела в шкафу крепко зажмурив глаза и моля Господа о прощении их душ! Я молилась пока в дверь не постучали…
  И вот когда я поняла, что человек которого я люблю всем сердцем, может навсегда покинуть этот дом с позором, я приняла самое безумное решение в своей жизни, я выбежала из шкафа, запихнула туда ничего не понимающего и ошарашенного Марка, а сама заняла его место. Я не знала как выглядит девушка после занятий любовью, но понимала, что она должна быть голой и видимо потрепанной, как Марк…
   Отец бил Патрика солдатским ремнем, а я всю ночь стояла на кукурузе и молила о прощение за то, что подалась похоти да еще и не один раз, я ведь не знала, что должна быть кровь, вышло так что этот раз у нас с Патриком был не первый. На утро нас поставили перед фактом, что Патрик жениться на мне и обсуждению, как ты понимаешь это не подлежало! – я снова закрыла глаза, - что он пишет дальше?
- ты не устала? Уже поздно
- читай Луиза, пожалуйста читай!
…лежала Марта…
  Сначала я злился на нее, но когда увидел сколько гнева на меня выплеснули за то что я разделил постель с девушкой до свадьбы и омрачил ее честь, я даже боялся представить, что было бы если бы сэр Уильям узнал правду!
Думаю она не просто спасла мою честь – она спасла мою жизнь! Нет, я не преувеличиваю, я правда думаю, что меня забили бы до смерти, а уж Марка так точно, главный прокурор города не смирился бы с мыслью о сыне гомосексуалисте, ему проще было бы смериться с фактом смерти сына!
  Я должен был жениться на Марте, через месяц, она не была мне противна, как я уже говорил она мне нравилась и она могла бы быть моим другом, но мне было невыносимо жаль ее, мне было больно понимать что она меня любит а я ни чем не могу ей ответить! Я старался проводить с ней, как можно больше времени, мне было с ней хорошо и интересно…пока не наступала ночь и меня снова не одолевала тоска о Марке, мы договорились, что не будем видеться, хотя бы некоторое время, ему было больно осознавать то что я женюсь, мне было больно вдвойне…
    Я не разу не спросил Марту, почему она сделала так? Я знал ответ.  Она смотрела на меня так, как я смотрел на Марка, этот взгляд говорил о том, что она готова на любые жертвы, даже сломать свою жизнь и выйти замуж за мужчину который не любит ее, за мужчину сердце, тело и душа которого принадлежат другому мужчине…
6 сентября 1947 год
 Завтра у меня свадьба. Уже завтра, черт бы ее побрал. Завтра, а сегодня я лежу на груди у Марка и рисую непонятные узоры, он улыбается, хотя я знаю, знаю наверняка, что ему больно, я вижу это в его глазах, я чувствую это когда он касается моей руки, когда он меня целует он словно выкрикивает мне в рот, что ненавидит меня и что безумно любит, я все это чувствую.
  Он легонько берет меня за подбородок и целует в губы, я уплываю далеко за пределы этой комнаты я хочу его снова и снова, бесконечно, навсегда…
-  тебе страшно?- он снова кладет мою голову себе на грудь и ласково гладит мои волосы.
-  да, мне страшно
- мне лучше не быть там правда?
- думаю если ты там будешь я никогда не смогу сказать «да», я сойду сума, меня увезут с разрывом сердца!
- я бы этого не допустил,- я встаю с его груди и нависаю над ним, как коршун над жертвой
- я люблю тебя
- и я тебя безумно, больше жизни!
- люби меня сейчас! Люби так что бы я кричал и заглушил своим криком всю боль внутри, я умоляю тебя люби меня так что бы я задыхался, что бы мне было больно, я хочу чувствовать себя слабым, хочу быть полностью в твоей власти, люби меня, как никогда никого не любил и клянись что никогда уже никого так не будешь любить!
- клянусь,- ты целуешь меня, так как я того хотел, я в твоей власти, забери меня подальше от этого мира, сегодня я только твой!
 
 7 сентября 1947 год
  Сегодня была моя свадьба! Я смотрел в глаза Марте и понимал, что в одну секунду ломаю две жизни свою и ее! Я подошел к ней и крепко обнял, за последнее время она стала мне очень родной, как сестра…боже ,как сестра не как женщина, я обнял ее и почувствовал как слезы наступают на моих глазах
- ты совершаешь ошибку, Марта! Ты спасаешь мою жизнь и тянешь на дно свою! Я никогда не смогу любить тебя так, как ты этого заслуживаешь, мое сердце уже не принадлежит мне, у меня нет сердца его забрал Марк и теперь может делать с ним все что пожелает, а он никогда не пожелает, что бы я полюбил тебя!
- ты сможешь любить меня как друга? Как человека? Сможешь делить со мной постель хоть иногда?
- я клянусь, что никогда не обижу тебя! Я буду мужем лучше чем те, что клянутся в любви и верности, у нас будут дети у нас будет семья, я клянусь я не дам тебе почувствовать себя не любимой! Клянусь, Марта !!!
- это все что мне нужно!

8 сентября 1947 года
  Я не смог разделить с ней постель…я клялся себе, что смогу но не смог, да она и не настаивала…я знаю что Марта невинна и не хочу, что бы ее первый раз был неприятен ей, я немного подготовлю себя, успокоюсь, подожду пока все, что бушует внутри немного осядет и подарю ей ночь которую она никогда не забудет, я хочу сделать ее счастливой только пока не знаю как.
 12 сентября 1947 года
  Моя жизнь рухнула сегодня окончательно, я мертв, я убит, раздавлен…
- Я уезжаю на север, там есть хорошая работа и самое главное там нет тебя – он смотрел мне в лицо мутными от слез глазами, а я стоял как вкопанный и боялся пошевелиться! – я не смогу жить рядом с тобой и знать, что ты больше не можешь быть моим.
- я твой до последней капли крови, ты же знаешь, что я только твой, в моей душе нет места больше ни для кого!!!
- я тоже женюсь и заведу детей, та жизнь которую мы выбрали не правильная, если мы и дальше пойдем этим путем то ничего кроме смерти не ждет нас.
- я не боюсь умереть… умереть из-за любви к тебе… пусть наша смерть будет так же чиста, как наша любовь, мой дорогой Ахиллес!
- мой, храбрый Потрокл,- ты плакал, крепко сжимал мое лицо в своей ладони и плакал,- я не готов к тому, что бы пережить твою смерть, я хочу разделить с тобой жизнь! Я всегда буду рядом, каждую секунду, вдыхая воздух и выдыхая его я буду думать только о тебе. Я люблю тебя. Возможно тебе будут говорить это многие, но поверь никто не будет любить тебя так чисто и преданно как я! Я желаю тебе сына, достойного наследника, которым ты будешь гордиться! Я так сильно люблю тебя!
27 октября 1947 год
  Снега Арктики не растаяли, земля продолжает вращаться вокруг солнца, инопланетяне не захватили нашу планету, день сменяет ночь, конец света так и не настал… ничего не произошло, кроме одного, ты ушел из моей жизни. Я то думал, что мир сойдет сума от моей потери, что все вокруг взорвется и я разделюсь на маленькие кусочки, но нет, все по-прежнему…кроме одного, я совсем один.
  Я закрываю глаза и слышу как рвутся вены внутри моих исхудавших рук, как ломаются кости когда сердце делает очередной удар, мне не больно, не хорошо я просто сплю, я сплю и знаю, что страшный сон скоро закончиться, я открою глаза и увижу твою заспанную мордашку на подушке рядом, я поцелую тебя в носик и ты недовольно  хмыкнешь – это все будет, только нужно проснуться. Мне очень нужно проснуться. Проснись же, ну давай проснись
-  где ты? где? – я сижу на кровати и понимаю, что проснулся, но я все еще сплю, я не проснусь никогда… я обнимаю подушку, ту на которой должен быть ты и плачу, я глажу ее словно это твоя голова и шепчу, как сильно люблю тебя, ты меня не слышишь… а я все еще шепчу.
28 октября 1947 года
   Я пробыл все эти дни словно в анабиозе, я не помню, что я ел не помню, что мне снилось о чем говорил с женой и говорил ли вообще. Как она все это выносит не понимаю?
Сегодня утром я проснулся и наконец понял, что моя постель никогда уже не будет согрета любовью, я понял, что либо я научусь жить с этим либо погублю человека который пожертвовал ради меня всем…
  Я встал и пошел к ней в комнату.
- доброе утро, ты не против если мы вместе выпьем кофе? – я видел ответ в ее глазах, моя милая, добрая Марта, за что я заслужил тебя? Мы спустились вниз, она присела на подоконник поджав колени к груди а я стал варить кофе, - я пью черный с тремя кусочками сахара, а ты?
- я тоже
  Я сварил кофе и присел на подоконник рядом с ней. Она такая красивая, такая хрупкая и маленькая, она вызывает во мне самые теплые чувства, мой милый добрый человечек, мой верный друг – Марта.

3 декабря 1947 год.
 Отношения с Мартой не сдвигаются с мертвой точки. Мы прекрасно проводим время вместе, она веселая и счастливая, я временами тоже, утрене распитие кофе постепенно вошло в традицию – она мне нравиться. Наши друзья и родственники не могут нарадоваться тому, как у нас все хорошо, все ждут первенца…а я все никак не могу решиться. Меня совершенно не тянет к ней как к женщине, она красивая и стройная но я не могу почувствовать к ней ту страсть, что чувствую к Марку, не могу…можно заставить себя улыбаться, заставить просыпаться по утрам, хотя незачем,- но только не страсть, ее нельзя пробудить на пустом месте, хотя возможно у кого –то бы и вышло у меня не выходит. Она не давит на меня, она все понимает…
- бабушка?
- что я чувствовала? Ты ведь это хочешь спросить,- Луиза кивнула, - я знала на что я иду, дорогая, знала, что мне будет больно, знала что пролью много слез, но я ошибалась! Мне было хорошо рядом с ним, ты не поверишь но мне было хорошо просто от того, что он рядом, что он варит мне по утрам кофе, улыбается мне, смеется вместе со мной и желает мне «спокойной ночи», я не знала что такое секс, не знала хорошо это или плохо, больно или приятно, я все еще жила в своем мире чистоты и гармонии и поэтому у меня не было такой острой необходимости в этом. Иногда когда он выходил из душа и по его накаченному смуглому телу стекали капли воды, останавливаясь, на маленьком полотенце на бедрах, у меня снова сводило живот и мне безумно хотелось к нему прикоснуться, но я видела, что он к этому не готов. Он всегда смущенно опускал глаза в такие моменты словно ему безумно неприятно что я вижу его почти голым, он быстро пробегал в свою комнату и запирался там. Разве могла я требовать от него чего то? Нет, мне хватало того, что утром он снова разбудит меня и угостит кофе. Ты помнишь какой изумительный кофе варил твой дедушка?
- нет, к сожалению!
- читай дальше, милая, пожалуйста читай!
 
3 марта 1948 год
Сегодня мы с Мартой гуляли в парке, возле нашего дома прекрасный парк, озеро и лебеди. В воздухе все словно дышит красотой, все окутано прекрасными тонами. Как бы мне хотелось что бы Марк был рядом со мной в такой день. Я не слышал о нем ни слова с тех пор как он уехал…

13 марта 1948 год
- что ты читаешь?- она подошла так тихо, что я немного вздрогнул,- прости я напугала тебя?
- немного, все нормально! Это книга которую мне однажды посоветовал Марк « Ахиллесова пята», только говориться в ней не о пятке Ахилла как о слабом месте, а о его сердце которое он отдал Потроклу и стал уязвимым.
- ты боишься?
- боюсь чего?
- сгореть в аду! Бог ведь завещал страшную кару за мужеложство.
- нет не боюсь! Пусть сам горит в аду если он может наказать меня за то, что я был счастлив!!!
- что ты говоришь такое! Прекрати, Патрик – это грех, так говорить
- а мне то, что? все равно же в аду гореть буду,- я улыбнулся, она тоже улыбалась но отрицательно кивала головой, словно с укором.
- можно я ее прочту после?
- да конечно! Если тебе не противно будет читать о любви двух мужчин?
- я видела собственными глазами как занимаются любовью два мужчины, ты думаешь меня напугает книга?
   Я не знаю почему но именно сегодня именно в этот момент мне безумно захотелось ее поцеловать. Я аккуратно прикоснулся к ее губам словно боясь спугнуть, она слегка вздрогнула но не оттолкнула меня, тогда я углубил поцелуй и прижал ее к себе, располагая свои руки у нее на талии, ее тело обмякло и она как тряпичная кукла упала мне на руки ….
- бабушка ты что потеряла сознание?
- а чего ты ожидала, что я овладею им на полянке? Не забывай, дорогая моя, что я любила этого человека и ждала этого поцелуя почти  два года!!! Ох я никогда не забуду этот день, я словно побывала в раю, я совсем не ожидала этого поцелуя, я не была готова… это было так прекрасно так нежно, с такой любовью, да я знаю что он меня не любил , но поверь целовал он меня словно с любовью!
- он наконец –то решился а ты..
- юная леди, вы забываетесь!
- прости, я продолжу!
…я взял ее на руки и понес в дом, она легкая как пушинка, такая маленькая и беззащитная. Я положил ее на кровать и слегка брызнул на лицо воды. Она дернулась и открыла глаза, осматриваясь и не совсем понимая где она!
- ты дома, все хорошо
- прости меня…
-за что ты просишь прощение? Марта, милая ты не должна извиняться передо мной, если кто и виноват так это я! Налетел на тебя без объявления войны, прости.
- это был первый поцелуй в моей жизни! И он был прекрасен, спасибо тебе
- спасибо тебе, что не оттолкнула
- глупый!
  Я снова поцеловал ее, я целовал ее со страстью с желанием, оно проснулось во мне, проснулось из ниоткуда и было настоящим. Я целовал ее снова и снова не в силах остановиться она не умело отвечала на мои поцелуи, ее нежные губы совсем не были похожи на губы Марка, а руки гладили мое лицо совсем по-другому, все это было мне чуждо но приятно. Я был возбужден, я так давно не чувствовал этого желания, меня словно разрывало изнутри, я нечаянно коснулся ее бедра ширинкой и она вздрогнула.
- прости, прости
- все нормально, я думаю, что готова к этому
- ты уверенна?
- я уже очень давно готова!!!
- если в какой-то момент тебе станет неприятно просто скажи и я остановлюсь!
 Она кивнула и я как можно осторожнее и ласковее стал ее раздевать, она была немного зажата и дрожала.
- а мне обязательно нужно быть совсем голой? – я улыбнулся, она была такая милая, так по-детски наивна и чиста.
- нет ничего страшного в том, чтобы быть перед кем-то голым, поверь ты научишься получать от этого удовольствие, тебе ненужно стесняться своего тела- оно прекрасно! Если хочешь я разденусь первым, возможно тогда тебе будет не так страшно, - она кивнула,- я привстал и взял ее руки в свои,- помогай мне! – она дрожащими руками сняла с меня рубашку и я легонько стал опускать ее руки к брюкам, она уже не дрожала, наоборот в ее глазах блеснул, какой-то детский интерес и она смело стащила с меня брюки а затем и белье, пристально рассматривая меня,- тебе не приятно то, что ты видишь?
- приятно, очень!
- тогда позволь мне раздеть и тебя
- тебе будет приятно смотреть на мое тело? Оно ведь…
- я был с женщинами Марта, меня не пугают женские тела
  Больше она не противилась, я был с ней ласков, не потому что я выдавливал из себя это, я действительно хотел быть с ней таким, я желал ее, она пробудила меня каким то странным образом, по непонятным для нас обоих причинам.

18 мая 1948 год
- у нас будет ребенок Патрик!
  Я схватил ее на руки и долго кружил по комнате, она смеялась а меня переполняло счастья, я действительно был счастлив, так счастлив как не был уже давно.

-Страницы вырваны, следующая дата аж… ого!!!
- какая?
- 15 декабря 1956 год
- ну что ж читай!

15 декабря 1956 год

  Уже совсем скоро рождество, я всегда любил рождество а теперь люблю еще больше.  Я безумно счастливый человек. У меня прекрасный сын, маленькая дочка и очаровательная жена о которой можно только мечтать. В рождество мы всегда придумываем себе развлечения, мы играем в игры, проводим семейные эстафеты, приезжают родители и сестры Марты, сэр Уильям с новой супругой и юным наследником империи. У нас всегда весело.
      Но это будет очень скоро, а пока я сижу на подоконнике и пью кофе, моя Марта рядом, как всегда поджав ноги к груди смотрит, как я увлеченно что-то пишу, возможно когда ни будь она прочтет это и удивиться что я писал в этот момент о ней!
  За годы совместной жизни я проникся к ней очень схожим на любовь чувством. Мне хочется заботиться о ней, оберегать,  одаривать всем лучшим, что я только могу себе позволить, я люблю ее но эта любовь лишь бледная тень тому чувству, что было у меня к Марку.
За все эти годы он не разу не дал о себе знать, я не вытерпел и через  два года  после его отъезда пошел к его отцу, я хотел узнать адрес, написать, спросить жив ли он здоров, но его отец тоже куда-то переехал… Марк обещал, что будет помнить обо мне с каждым вдохом и выдохом, но это произошло со мной, не проходит и дня, что бы я не вспомнил о нем… он все еще мне нужен! Но нужен ли я ему? Помнит ли он своего Патрокла? Хотя бы иногда, изредка вспоминает?
17 декабря 1956 года
-  дети мы дома! – мы вернулись с покупками а это означало только одно, сейчас прилетят пакетные ураганы и вдребезги растрепают все съедобное и иногда не очень. Я вошел в комнату к дочери и прислонился к двери что бы не упасть. Платье которое Марта купила на рождество, и которым хвалилась мне два дня назад, лежало на полу и  узнавалось только по цвету, формой оно уже мало напоминало то что было два дня назад,- зачем ты порезала мамино платье, София? – я конечно же понимал, что не дождусь от нее адекватного ответа, поэтому быстро сгреб в охапку остатки наряда и спрятал в шкаф,- маме ни слова, ясно? – что тебе может быть ясно, маленькое чудо просто сидит и улыбается мне!?
18 декабря 1956 год
  Я объездил сегодня все, что только можно, я был во всех магазинах города, я показывал продавцам кусочки твоего платья но нигде не нашел его! Марта, ну где же ты его взяла!?
 21 декабря 1956 год
Четыре дня до рождества. У Марты слишком много дел и она пока еще не заметила, что в коробке нет ее платья, а я уже схожу сума, я просто не знаю где еще его можно найти.
23 декабря 1956 год
  Я думал что выпрыгну из такси когда по дороге домой увидел в витрине такое же платье! Я так закричал таксисту « стоп!» что он резко дал по тормозам, а потом долго крыл меня благим матом. И вот наконец оно у меня в руках, я потихоньку кладу его в коробку и ложусь к тебе в постель.
- ты уже пришел?
- прости, немного задержали!
 Я целую тебе. Я люблю тебя. Ты так дорога мне, ты так нужна мне в данную минуту что я задыхаюсь от этих чувств. Спасибо, что ты есть в моей жизни Марта, я погиб бы без тебя! Я люблю тебя в эту секунду. Я делаю все возможное и не возможное, что бы ты поняла, насколько ты мною желанна. Я хочу, что бы у тебя не было и толики сомнения, что сейчас на этой земле нет никого красивее, чем ты, сексуальнее и любимее. Я горю. Я словно испепеляюсь изнутри. Я впервые в жизни принадлежу девушке. Я не хочу быть ловеласом, не хочу играть твоими чувствами, не хочу строить из себя того кем я не являюсь, я сбрасываю все свои маски, ты первая кто увидит меня настоящим. Я полностью в твоей власти. Я такой слабый и уязвимый ты можешь распять меня на кресте своих желаний и я не буду сопротивляться. Мне хорошо. Мне настолько хорошо, что сладкий стон невольно срывается с моих губ, и я обессилено падаю тебе на грудь.
   Ты гладишь мои мокрые волосы, улыбаешься, играешь выбившейся прядкой моей взбунтовавшейся челки.


 25 декабря 1956 год.
 Она ничего не заметила, она была такая красивая сегодня, что я с трудом отводил от нее глаза. Она танцевала, смеялась, корчила рожицы и была снова той маленькой девчонкой, которая научила меня ее любить.
- мне остановиться?  Бабуль?- ты обняла меня потому, что я не могла тебе ответить, я плачу, толи от счастья, толи от горя, толи потому, что в моей жизни ничего и не осталось кроме слез, я не знаю я просто плачу, я не знала об этом до сегодняшнего дня! Я не знала так много…- мне читать дальше? – я киваю, я не могу тебе ответить, дорогая моя!
4 апреля 1957 год
Я просыпаюсь и каждое утро варю нам с тобой кофе, черный с тремя кусочками сахара, потом целую тебя и везу детей в школу. Потом еду на самую скучную в мире работу, я работаю копировальщиком на заводе копировальных машин, потом ухожу на обед, я снова закажу себе чисбургер с двойным сыром и без мяса, с обезжиренным майонезом и салатом, запью все это бутылкой минеральной воды и снова пойду на роботу. После работы я как всегда возьму такси и поеду по стандартному маршруту, я приду домой и мы сядем ужинать, ты всегда готовишь, что ни будь вкусное. После я уложу Дэниэла, а ты Софию, я прочту ему сказку поцелую в висок и пойду к тебе, в нашу постель где ты согреешь меня своей лаской и любовью, меня всегда удивляет в тебе то какой ты стала сексуальной и страстной за эти годы, я не знаю моя ли в этом заслуга или у тебя есть мужчина, мужчина лучше меня, который научил тебя владеть своим телом , я бы понял если бы он был, я никогда не осудил бы тебя, потому, что то что даю тебе я -  лишь маленькая доля того что ты заслужила. Ты прекрасна Марта, ты снова отдаешься мне как в последний раз. А потом мы засыпаем, ты гладишь мою грудь убаюкивая меня, а я твои мягкие волосы. Мы засыпаем, а потом снова приходит утро и я варю нам кофе, черный с тремя кусочками сахара…
7 апреля 1957 год
Слишком много боли…слишком много лжи…слишком много усталости. Я стал уязвимым от своих надежд. Я жду тебя так сильно, что каждый раз настолько остро чувствую, как ты отдаляешься от меня, словно ты вгоняешь в меня нож, глубоко- глубоко, а потом проворачиваешь его внутри, что бы мне было еще больнее . Я остался совсем один. Это замкнутое пространство и ограниченный круг общения, сделали меня совсем другим, иногда я думаю, что мне легче бы было пережить твою смерть. Я скучаю по тебе. В моих глазах застыли холод и безразличие ко всему. Я смотрю в них и все что я там вижу только маленькие льдинки.
       Сейчас на улице идет дождь. Я слышу, как он стучит по крышам, я вижу, как он заполняет собой улицы, как он властно загоняет людей в свои убежища. В такие дни мой дом становится совсем серым, серые стены, серая мебель, серая жизнь внутри этих стен. Мысли в моей голове сродни всему, что меня окружает. В свои тридцать с небольшим я чувствую себя старым, истощенным, изможденным.  Я слишком рано вырос. Я не думаю, что в этом есть, что-то плохое, но и хорошего тоже мало. В этом мире все должно быть циклично, у всего есть свой период мои периоды, сбились с правильно порядка, и сейчас я чувствую, что мне около пятидесяти. Внешне я все еще молодой и красивый, внутри же я абсолютно увядшее существо. Нет,  мне уже около ста лет!
10 апреля 1957 год
    Когда-то давным-давно ,я был очень красивой и популярной игрушкой, меня подарили одному очень хорошему мальчику. Он любил меня, всегда обо мне заботился, берег… а потом мальчик вырос и меня забросили на дальнюю полку и я остался лежать там совсем один. С каждым годом на полке становилось все хуже и хуже, мое темное убежище со всех сторон покрыла пыль и плесень, мне плохо здесь, мне холодно, пусто и страшно. Я все еще жду, что он вернется, стряхнет с меня пыль и снова начнет мной играть! Он единственный кому в этом мире позволено мной играть, я не хочу других хозяев! Я снова буду жить, только бы он пришел..только бы дождаться… только бы…только бы…

21 апреля 1957 год
 Сегодня жутко холодно. Я шел домой и разрывал холодный воздух своим теплым дыханием. На улице так пусто. В мои легкие попадает холод и пробирает меня до мозга костей, я замер, замер на секунду, а потом побежал, что есть сил, со всех ног как сумасшедший - он вернулся! Марк стоял у моего дома и смотрел через калитку, он выглядывал меня, видимо не решаясь постучать, я подскочил к нему и вцепился в его плечи, слезы сами покатились по моему лицу, я тряс его за куртку и умолял ответить мне где его носило столько времени, он молчал и смотрел на меня, как на умалешеного, я тряс его и плакал, потом взял его лицо в свои ладони и попытался поцеловать , но он отпрянул от меня, словно я был ему противен
- Патрик что с тобой? – на меня смотрела совершенна чужая пара глаз, она несомненно была мне знакома но принадлежала она совсем не Марку! Передо мной стоял мой кузен - Стив. Я сполз на землю, он даже не успел меня подхватить.
1 мая 1957 год
  Я не знаю, что со мной было, врачи тоже не смогли дать вразумительного ответа, сказали что – переутомление! Я пролежал больше десяти дней с температурой тридцать девять, ее не могли сбить не одним антибиотиком. Я бредил, я звал Марка и видел его в лице врача, моей жены и даже детей, я бросался их обнимать и целовать, а когда понимал, что они это не он снова отключался на какое то время.
   Возможно я совсем сошел сума. Нет, не возможно, так оно и есть!
- Патрик, тебе уже лучше? – моя родная, милая Марта, она снова страдает из-за меня, опять и опять!
- прости меня, Марта, я не хотел тебя обидеть, прости…- она кладет палец накрывая мои губы
- тише! Не извиняйся, я знаю, что ты не хотел мне зла, я знаю любимый! Я боялась за тебя, ты был так слаб, все время бредил я не знала, что думать. Я боюсь потерять тебя. Я не смогу без тебя дышать. Без тебя жизни нет, Патрик! – она быстро смахнула наступившие слезы,- ты несчастен со мной?
- Марта я не знаю, как объяснить тебе то, что со мной происходит! Умом я понимаю, что счастливее чем ты меня никто не сделает и я не ищу тебе замену, никогда не искал, я не был не с одной женщиной после тебя, да мне это и не нужно! Но Марк –он словно мое проклятье, я не могу выбросить его, не могу ампутировать из своего организма, он словно вирус пожирает меня и его невозможно остановить!
- ты все еще любишь его?
- так же как десять лет назад…
 
25 июня 1958 год
Прошло уже больше года после той моей странной болезни. У нас с Мартой все как прежде, она как и прежде поняла мою боль и разделила ее вместе со мной, ее любовь как и много лет назад снова помогла мне оправиться и немного прийти в себя. Я снова якобы счастлив.
  Я давно уже не ставлю свои интересы, как что –то важное в моей жизни. Я живу интересами и желаниями жены, детей, друзей- я даже не знаю есть ли у меня какие то желания. Я давно уже не живу, я просто игрушка в руках опытного кукловода, иногда я пытаюсь вырваться, но он так сильно дергает за веревочки, что мои запястья пронизывает невыносимая боль, но я терплю ведь кукловод лучше знает, куда мне идти и что делать.

13 августа 1958 год
Вдох. Выдох. Это и есть жизнь. Когда сердце гонит горячую кровь по сосудам. Когда ты чувствуешь тепло, до самых кончиков пальцев, когда добровольно отдаёшь это тепло, согревая окружающий тебя мир. Даже если ничего не получаешь взамен.
«Я люблю тебя! Люблю!» - раз за разом выкрикивать эти слова в морозный воздух, надрываясь до рези в лёгких. Но ты всё равно не услышишь. Ты не в состоянии понять истинного смысла моих слов. А я могу не успеть растолковать тебе его, ведь я прекрасно знаю, что есть тот пункт, та черта, за которой дальнейший мой путь уже не будет иметь значения. Поэтому она и станет финальной. Там, вдалеке, где сходятся небо и земля. Тонкая линия, до которой осталось не так уж и много.
Я стремлюсь достичь её, потому как не вижу смысла в своей жизни. Я видел знаки, указывающие на мой скорый конец, и я жду, я никогда не устану ждать. И буду продолжать испытывать судьбу, раз за разом, хотя и знаю, что не умру до того самого момента, который приписан исключительно мне. И как бы я не изводил своё тело, оно никогда не уступит мне в моих желаниях.
Такие, как я, долго не живут. Это похоже на падение звезды: ярко вспыхнув, она прочертит по бархатному полотну неба сверкающую полосу, заставляя людей восхищаться даже против их воли. Я точно так же падаю сейчас в эту бездну, просто ты этого не замечаешь. Иногда мне хочется схватить тебя за руки, сжимая до боли в запястьях, чтобы ты только поверил мне.
Только будет поздно, когда ты поймёшь. Ты никогда не видел крови, которая иной раз льётся из моего тела, исчезая в водопроводной трубе. Я заставляю себя дышать, всё ещё надеясь на что-то. Но с каждым днём становится всё тяжелее жить, потому что каждый вздох – это боль. Я отвергаю жизнь и в тоже время цепляюсь за неё, хотя каждой ночью вижу во сне, как снег укрывает чёрную землю свежей могилы.
Тот странный день, он как в тумане. Я выложил сотню долларов, чтобы добиться приёма у врача, потому что внезапно почувствовал себя плохо, очень плохо. Но, конечно же, никому об этом не сказал. Просто уехал. Помню, что шёл дождь. К чему это? Просто грязноватые капли чертили влажные линии по лицу, но я ещё не знал, что это небо плачет. Небо оплакивает, оно оплакивает самого странного и нелюбимого из детей своих.
18 августа 1958 год
  Странный день. Я не знаю как должен чувствовать себя, день действительно странный…
   Наши дети уже третий день у бабушки, мне с каждым днем хуже, думаю Марта скоро заметит, что я болен.  Мне стало плохо на работе и я уехал намного раньше, возвращаюсь я обычно поздно вечером, сейчас часы показывали, что- то около двух дня, я никогда прежде не приходил домой в таком часу.  Я услышал ее сладкие стоны только войдя в коридор. Я был прав у нее есть другой мужчина. Безусловно он должен быть, так, как я прикасаюсь к ней только по большим праздникам и когда уже самому припечет, так эгоистично и низко! Я немного опешил и очнулся от того, что дверь в комнату хлопнула, я хотел уйти, но было уже поздно, передо мной стоял молодой красивый парень с голым накачанным торсом, в одних брюках… его тело было мокрым от пота и волосы тоже « хорошо старался», подумал я. Он был напуган, в его глазах читалась паника, он прислонился к стене и смотрел не меня не моргая. Марта что-то крикнула ему, я не услышал что.
- тише, скажи ей что бы не спускалась ладно,- я шепотом обратился к нему, он все понял и кивнул мне. Я жестом показал ему, что б шел за мной. Мы вошли на кухню, он был все так же напуган и снова вжался в стену.-  вы давно вместе?- я присел потому, что действительно чувствовал себя паршиво. 
- мы,- он  тяжело сглотнул,- около года,- его глаза забегали по полу.
- я так и думал,- я улыбнулся, - не бойся я не в чем тебя не буду обвинять, можешь расслабиться, если бы не ты то кто-то другой обязательно бы появился, так должно было быть. Единственный кого я виню это я! Она ведь любит меня, я знаю это наверняка. Представляешь насколько я паршивый муж, что даже любящая женщина нашла себе любовника, ты не обижаешься, что я тебя так называю,- ты отрицательно закивал,- хорошо, как думаешь ей хорошо с тобой?
- думаю да! Почти уверен.
- я очень хочу, что бы она была счастлива! Она заслуживает такого как ты, - я осмотрел его с ног до головы, наверное слишком пристально, он удивленно на меня уставился, - ты любишь ее?
- люблю но… она со мной быть не хочет,- он снова сглотнул,- я просил ее уйти от вас ко мне, но она сказала, что любит вас, а я просто делаю ее на время счастливой!
- она так сказала?
- да
- тебе наверное больно? Что я спрашиваю конечно больно! Видишь, жизнь странная штука она все время сводит не тех и не с теми, если бы можно было добровольно выбрать кого любить, как бы проще стало жить, не так ли?- он не успел мне ответить, она снова позвала его,- иди, сделай ее счастливой, такой какой у меня не получается,- я улыбнулся ему  а он смотрел на меня как на психа, - нет я не псих!
  Я ушел из дома и не возвращался до самого вечера, а когда пришел, впервые в жизни обратил внимание, как блестят твои глаза. Я рад что ты счастлива Марта, я рад, что хотя бы не на долго но он делает тебя счастливой, я мечтал бы что бы в моей жизни был такой человек!!!
- бабушка ты знала? – Луиза отложила дневник и пристально на меня смотрела.
- нет не знала! Откуда мне было знать?  Странно ты вот читаешь, а все словно не про меня, я как будто все по другому вижу по другому переживаю! Помню, как Патрик пришел, ко мне и наконец сознался, что у него рак! Я тогда очень долго плакала, а он улыбнулся и сказал: « наконец то я не буду держать тебя и ты сможешь позволить себе быть любимой, пообещай, что позволишь, ты так прекрасна Марта, ты заслужила на любовь!!!».  Я ничего не ответила ему, я знала, что не смогу уже никого полюбить, я не хотела ему лгать!
- а этот парень?
- Герри . Так его звали. Он был очень хорошим парнем, но я никогда не любила его, все что я в нем любила ограничивалось постелью, ты уже взрослая думаю понимаешь меня!?  Он действительно звал меня выйти за него, но разве могла я уйти от Патрика? Что ты я даже мысли такой не допускала, я любила его, я в нем нуждалась!!!
- продолжать?
- да конечно!!!


8 ноября 1958 год
   Я вышел покурить на улицу. Я не сказал жене, что вышел покурить. На самом деле я просто хотел постоять в тишине и послушать, как ветер смеется мне в лицо, мое жалкое, несчастное лицо…
  Я  не бросил курить даже после того как у меня обнаружили рак легких, зачем? У меня есть дети и жена, я люблю их, возможно как то неправильно и не так, но я люблю их , особенно Марту, но я так устал жить… так устал.
 Я никому не сказал о своем диагнозе, я молчал так долго сколько мог, потом Марта начала замечать мой жуткий кашель, заставляла пойти в больницу и мне пришлось объяснить ей, что в этом нет необходимости…
Меня пичкают лекарствами, одними, вторыми, третьими и один лишь ветер смеется мне в лицо, потому, что знает, скоро мы будем едины.
- Патрик?- нет только не это! Боже ну за что!? Я снова слышу его голос,- Патрик! – я упал на землю и прикрыл уши руками.
- нет, тебя нет, тебя нет!
- Патрик это я, посмотри на меня!- ты поднимаешь мое лицо и я тебя вижу, я несмело протягиваю руку что бы дотронуться к тебе и я прикасаюсь, я чувствую твою теплую кожу на своих холодных пальцах- это твоя кожа, я бы никогда не спутал ее не с чьей другой.
- Марк?
- это я, Патрик, неужели ты не узнаешь?- я не отвечаю тебе я впиваюсь в тебя самым голодным из всех возможных поцелуев, поцелуем который кричит ,что ждал тебя десять лет, поцелуем который бьет тебя пощечиной за то что ты бросил меня, поцелуем который умоляет тебя « забери меня»!!!
 Ты рывком хватаешь меня за куртку и тащишь к своей машине. Наш поцелуй не разрывается, ты одной рукой придерживаешь меня а второй открываешь дверцу и толкаешь меня внутрь. Я абсолютно в твоей власти, ты мой кукловод- ты можешь делать со мной все что пожелаешь, ты можешь убить меня в эту секунду и я все равно буду бесконечно счастлив…
 Ты срываешь с меня одежду, а потом и с себя, моя голова словно в тумане, я смотрю на все это словно сквозь призму очков с линзами не тех диоптрий, ты плывешь передо мной и весь мир плывет, мне хочется плакать, мне хочется смеяться, ударить тебя а потом обнять и не отпускать никогда!
Я люблю тебя! Люблю больше жизни, больше воздуха, бесконечно, навеки люблю! В эту секунду  я осознал… я буду любить тебя! Я буду любить тебя потому что по-другому у меня не получиться. Буду любить тебя потому, что тебе нужна моя любовь как никому другому. Буду любить, даже если мир сойдет сума от нашей любви. Буду любить, когда другие забудут значение этого слова. Я не стану тебя осуждать я просто буду тебя любить всегда! 

- бабушка это конец!
- нет не конец!
- здесь больше нет ни одной страницы!
- он не мог писать, потому что антибиотики дали сильнейшие осложнения на руки. Он был очень болен…
- а что было дальше!?
- он ушел от меня!
- он ушел?
- ушел, дорогая! Он ушел!
   Я сидела у окна и как то сразу почувствовала когда он вошел в дом, что ничего хорошего он мне не скажет. Он обнял меня и сказал лишь одну фразу: « Пожалуйста позволь мне умереть рядом с любимым человеком», я даже не плакала, я спокойно помогла ему собрать вещи, он поцеловал детей, меня и ушел!  Врачи утверждали что ему осталось пару месяцев, он был настроен на скорую смерть, Марк же не собирался сдаваться, он боролся всеми возможными и не возможными методами, ударился в народную медицину и спас твоего дедушку, после своего страшного диагноза он прожил еще двадцать три года… двадцать три!
 Он никогда не бросал меня и детей на совсем, он всегда был рядом, когда дети болели или мне нужна была помощь по дому, он всегда был со мной ласков и заботлив, я толком даже не ощутила его ухода, не я, не дети. Да и они  всегда могли рассчитывать на папу, он никогда ни разу не отказал им в их просьбах, он был с нами на все праздники, не пропустил не одного их дня рожденья, Патрик был хорошим отцом и прекрасным мужем.
Он любил Марка действительно больше жизни, любил его до самого конца. Они прожили вместе 15 лет. Никто не знал об их связи кроме, меня, они все очень тщательно скрывали. Развод мы не оформляли, поэтому Патрик так и остался навсегда моим мужем, на бумаге, в жизни и в сердце
 Через пятнадцать лет Марк умер. Патрик, после всегда повторял что те пятнадцать лет, были самыми счастливыми в его жизни, и он не жалеет не ободном дне. Я и сама это видела, он сиял от счастья, он был снова молод и полон энергии. Когда рядом был Марк твой дедушка словно заряжался энергией от него, он жил им, дышал им. Я как то спросила винит ли он меня в том что я оказалась тогда в комнате, в том что они расстались тогда по моей вине? Он сказал:
« Все случилось вовремя, тогда мы были молоды и у нас никогда бы не хватило  ума все сделать по разумному и к тому же мы были на контроле родителей, наша связь могла привести к страшным последствиям, ни в чем не вини себя моя милая Марта, все случилось вовремя!».
   После смерти Марка, Патрик снова стал усыхать, я боялась за него, через месяц после похорон я приехала к ним домой.
- Патрик, ты конечно вправе отказать, но я бы не хотела что бы ты оставался один в такую минуту, ты знаешь, что дома тебе всегда рады, ты там любим и..
- неужели ты простишь меня и примешь после всего?
- мене нечего тебе прощать!  Я знаю, что такое любить, Патрик, не понаслышке знаю, и знаю как больно когда человек которого ты любишь уходит от тебя, и знаю как больного его ждать. Я понимаю тебя, потому, что я тоже все это прошла. Ты же мой Патрик, разве могу я злиться на тебя?
  Он пришел и уже больше не уходил до самого конца. В начале девяностых рак вернулся. Он не особо боролся с ним, я видела, что он устал жить, видела что он тоскует за Марком, я снова согласилась отпустить его.
   И вот только когда он ушел, твой дядя перебирая его вещи нашел этот дневник.  Он сказал мне, что ненавидит меня за то, что я родила его от п*дараса, сказал, что покончит с собой, что не хочет что бы в нем текла такая кровь! После обо всем узнала и твоя мать, они уехали через три дня после похорон, я осталась совсем одна, мне было так пусто и одиноко, я впервые была совсем одна, мне хотелось поделиться своей болью но рядом не было никого. Мне казалось я сойду сума, я не ела, не спала, я все время говорила с Патриком, он даже мне отвечал,- я вымучено улыбнулась,- потом пришел Герри, он узнал о смерти твоего дедушки и снова попытался войти в мою жизнь, но я этого не захотела, я не хотела ничего! Он все равно приходил и говорил со мной, говорил часами даже тогда когда я ему не отвечала! И знаешь, со временем я немного отошла! Он помог мне, он заставил меня жить!!!
    Через пять лет и он умер. У меня карма странная хоронить своих мужчин!  Его смерть я пережила легче чем смерть Патрика, оно и понятно!
   Я все ждала, что дети поймут меня, я не ждала, что они поймут Патрика, но очень ждала, что поймут меня… этого как ты знаешь не случилось! – она крепко меня обняла и заплакала, - ну что ты, дорогая, не плачь!
- бабушка, прости их пожалуйста!
- нет! По части умения прощать я профессионал ты же знаешь! Но простить то, что они осквернили могилу отца который никогда, запомни, родная моя, никогда их не обидел, я не могу!!!!
- знаешь бабуль..? - она встала видимо хотела подойти ко мне, и уронила дневник, в нем отклеилась склеенная страница и выпал какой- то лист
- что это?
- не знаю,- она открыла и стала читать

 Милая Марта
Когда ни будь ты прочтешь этот дневник и возможно узнаешь многое из того, что не знала! Прости если что-то тебя обидит или огорчит, я писал лишь правду! Родная моя я хочу сказать тебе спасибо за каждый день проведенный вместе, за любовь которую ты мне дарила на протяжении многих лет, за ласку, за то, что поднимала меня когда я падал обессиленный и изможденный! Я так хочу верить, что с моей смертью твоя жизнь не остановиться, прошу тебя позволь себя любить, я уверен, что желающих будет много! Умоляю тебя Марта в память обо мне позволь себе быть счастливой, желанной, позволь себе жить за нас двоих! Я отобрал у тебя так много… я не могу тебе этого вернуть, я могу лишь надеяться, что Бог наградит тебя за твое доброе сердце! Если кто-то тебе скажет, что я не любил тебя не верь им! Я любил тебя, просто не той любовью, что у всех на устах, я любил тебя по своему, так как никто другой! И знай, что дети наши – это плод любви а не похоти! Я обожаю их,  они у нас самые лучшие! Берегите друг –друга, всегда будьте вместе!
  Мы с тобой уже не свидимся, Марта, я скорее всего буду гореть в аду за свою любовь, а ты непременно попадешь в рай. Наши пути разошлись! Жаль, я думаю, что буду скучать по тебе! Прощай моя родная, прощай моя хорошая, та кто не осудил меня, та кто принял меня грешного и не прощенного, та кто любил меня не потому что, а вопреки всему!!!

П.с . Красивый у тебя был любовник, у нас оказывается одинаковый  вкус!       
               
                Навеки твой Патрик Ховард III


 Сегодня я ложилась спать  с абсолютным спокойствием на сердце. Я улыбалась, мне было так хорошо словно я провела этот день с тобой мой любимый!
  Я проснулась от того, что кто-то присел на мою кровать.
- что случилось Луиза?
- это я, Марта!
- Патрик? Ты пришел за мной?
- это я Герри, не узнаешь мой голос?
- Герри? Да конечно узнаю теперь!
- теперь ты согласна пойти со мной или снова мне откажешь?
- там где ты, там есть Патрик, ты его видишь?
- нет, Марта! Мне очень жаль но Патрик не там куда мы идем!

  Я встала с кровати, очень легко, у меня больше не болят кости, в голове нет тяжести и на сердце так спокойно. Я подаю руку Герри и мы идем, я не знаю куда он меня ведет, но я чувствую, что он все еще меня любит, а значит я позволю себе быть счастливой, как и хотел Патрик.
    Жалею ли я о чем ни будь? Лишь ободном, что мало грешила, мне бы еще хотя бы разок увидеть тебя, Патрик!

  На похороны моей бабушки пришло очень много людей! Были ее друзья, старые немощные они шли с цветами и улыбались почему- то, словно радовались за нее. Были дети ее друзей, даже внуки, был сын Марка, не было лишь двоих - ее сына и дочери…
    Я похоронила ее рядом с дедушкой. Я не знаю вместе ли они там, но здесь я хочу видеть их рядом.
    Со дня ее смерти прошло уже пять лет. Я и мой муж живем в том же доме, где жили мои бабушка и дедушка, мы гуляем в том же парке, сидим на тех же лавочках, наш сын бегает по тем аллеям где ступали они. Я люблю этот дом, люблю ту историю которую он хранит!  Иногда мне кажется, что я слышу, как по утрам кто-то заваривает на кухне кофе, а после голоса, они то смеются, то плачут, они не пугают меня, я знаю – это всего лишь мои бабушка и дедушка снова и снова проживают свою жизнь в этом доме.