Главы из Приказано не вспоминать

Благополучно перелетев первую часть пути, самолёт сел на дозаправку в каком-то штатном аэропорту и нас вывели на пару часов покурить и опохмелиться, кому надо, в буфете аэровокзала. Уже познакомившись с новым сопровождающим, и зазвавши его в  вокзальный ресторанчик, благо, что у нас, северян, деньги всегда водились, мы расположились вшестером за столиком, пододвинув от соседних столиков изрядно потрёпанные стулья, и принялись основательно добирать недостающие граммы.
 Неожиданно к нашему сопровождающему подошли двое, один майор, с ним, но чуть в стороне, штатский, и что-то серьёзно обсудив,  отозвав его в сторону, поочерёдно спросили нас, какую гражданскую и военную специальность мы имеем.
 Я, на «срочной»,  был мотористом в разведроте. Даже, иногда, гордился, что служил в морской пехоте. «Где мы, там Победа»,- хотел даже сделать татуировку, но то ли время не хватило, то ли мастера подходящего не было. В общем обошлось. Узнав у всех о строевой службе, майор попросил меня встать  и вместе с ним мы подошли к штатскому.
 Посмотрев мои документы и ощупав меня тяжёлым взглядом, из-под припухлых ресниц, он сказал,
-Не очень, но пойдёт, под присмотром.
 Мне эти слова не очень понравились.
-куда  это пойдёт?,- начал я лезть в бутылку.
 Вместо ответа, майор взял меня за локоть и, конкретно нажимая, отвёл к окну.
-Ну, не горячись,- чувствуя моё сопротивление произнёс он.
-Хочешь подзаработать на ровном месте?
-Это как?
-У нас в команде выбыл один мужичок. Не комплект вышел, по болезни. А сроки, жесть. Хочешь вместо  него?
-Да? А сколько заработать, звезду Героя?
-Да я не шучу.
Немного с обидой произнёс майор.
-Выбирай,  хорошие деньги и место в кооперативе на квартиру, в любой точке Союза, а так пробухаешь всё на точке, ещё и язву загребёшь.
-Ну не знаю",- ещё думал я.
 Хмель сильнее надавил на мозги. «А что, - подумалось, - "Построить кооператив мне по силам, а тут ещё место на выбор, где-нибудь на Чёрном море. Поеду".
-Согласен.
-По рукам.
-Да.
-Тогда слушай мою команду. Пять минут на сборы, документы давай сюда. Ждём тебя около вокзала возле клумбы, увидишь уазик. Вопросы?
-Нет вопросов у матросов.
 Подойдя к столику, я взял вещь-мешок попрощался с ребятами. Капитан встал и подошел ко мне, и серьёзно сказал,
-Учти, я тебя не продавал. Будь здоров. Поберегись.
-Буду. И вам не хворать.
 За стёклами аэровокзала, западный ветер трепал пожухлую листву, вроде пытался крапать дождик.
-А не влез ли я в какое  гыно?, - мелькнула запоздалая мысль.
 В голове ещё больше зашумело.Где-то вдалеке объявили посадку на мой бывший рейс. А я влезал на заднее сидение уазика, и через минуту уже нёсся в ночи куда-то, где Макар телят не пас. Но  ехать пришлось недолго, хоть я и подремал чуток. Хотелось пить. За окнами замелькали какие-то строения, похожие на ангары или хранилища. Впереди, в свете фар, возник пропускной пункт со шлагбаумом  и одетым в светоотражающую форму, бойцом. Из домика рядом вышел офицер, что-то негромко переговорил  с водителем и махнул рукой бойцу,
-Пропускай!
Боец аккуратно, за верёвочку, откинул шлагбаум и мы понеслись по бетонному полю к видимому в туманном утре силуэту самолёта. Это был обычный, военный Ан-24.
-Лезь на борт.- скомандовал не по уставу человек в штатском. Я посмотрел на майора. Тот молча достал из бардачка фляжку и протянул мне.
-Шило.
-Воды,- попросил я. Он покачал головой. Я выдохнул из себя весь запас перегарного воздуха и глотнул обжигающей жидкости.  Но как не странно, порция прошла хорошо.
Штатский положил мне руку на плечо и молча, указал на дверь.
 Я вылез, и, закинув мешок на плечо, пошёл к борту. Моторы уже прогревались. Видимо ждали только нас. Майор  не вылез и уехал в свой мир, из которого я уже вышел.
Поднявшись на борт по лёгкому серому трапику и, пройдя багажное отделение, я, за шторкой, встретил несколько мужиков, расслабившись сидевших на сидушках вдоль обоих бортов самолёта.
Сидевший с краю здоровяк встал и, протянув мне руку, представился,
-Сержант Хабибулин, Руслан. Можно «Хабиб».
-Понятно,  кивая немного прояснившейся головой, ответил я.
-А ты кто?
-Дед пихто.
-Ну и ладно,  будешь «дедом».
Сидевший рядом парень азиатской наружности, протянул руку.
-Коля Хван.
-Это «хванюра», представил его Хабиб,- Мат-часть знает как суры Корана, и повар на все сто.
-Меня больше интересует буддизм, обиженно возразил Николай.
-А ты, дед? – не то подъитожил, не то спросил Николай, увидев клин морского тельника на груди.  По-видимому он  знаком с морской терминологией и иерархией.
-Ага, дед – ух, пью за двух.
-Значить «Дедух».
-Пусть буду Дедух,- ответил я.
-Дмитрий Волошин. "Митяй»",- представил следующего парня Хабиб.
-Бабенко Иван.
-Это «Хохол», - представил он короткостриженного здоровяка, видимого действующего спортсмена.
-Давайте хлопцы, доставайте сидоры. Отметим встречу,- предложил он пододвигая  пустой ящик на середину борта и приспосабливая другой под импровизированный стол. Напряжёнка первого знакомства спала. Пока знакомились с остальными, все шумно, с молодым застольным задором принялись со обща собирать на стол. Я достал хлеб и припрятанную бутылку. Вытянул курицу и положил на край припрятанный нож.
-Можно посмотреть,- спросил по виду самый молодой  из нас паренёк.
-Боря Либерман. Меня называют «Пинчером». Чтоб не путать с ливером и доберманом. А ещё я бегаю хорошо.
-Ага, от мужей своих тёлок",- присовокупил Хабиб. Видимо уже узнавший много о каждом из нас. Откуда?

До этой поры молчавший, штатский гражданин, слил всё со стола в армейский котелок, разлил по кружкам, не забыв и себя, остаток аккуратно слил во фляжку.
-Допьём когда вернёмся. А дальше по сухому. Будем Живы, не помрём!
Чокаясь со всеми, он представился,
-Подполковник Пастухов, Петр Ильич. Для вас «Пастух». В этой командировке ваши и папа и мама.
-И царь и Бог,- съязвил я.
-Да,- ответил он громко и серьёзно.
 Все выпили, молча переглянувшись. Закусывая, наперебой ребята стали рассказывать о себе, о старой службе, кое-кто о семье.
 Я, быстро охмелевший на старые дрожжи, тихонько отстранился, и задремал на сидушке, вытянув ноги и уперев в какой-то ящик. Самолёт, попрыгав на дорожке, откинул назад гул от двигателей и полетел, пока в неясном для нас направлении.
 Приземлялись мы под Владивостоком. Это сообщил пилот, открывая дверь кабины.
-Скоро Владик. Пристегнитесь, будем садиться.
 Пристегнитесь, было сказано для проформы. Так, как никаких ремней мы на скамейках не нашли. Зато нашли рюкзаки, подписанные «команда 12/16», наполовину заполненные пакетами, В которые Пастух приказал сложить свои пожитки.
 Самолёт аккуратно сел и немного пробежавшись, вырулил к небольшому голубому ангару, где нас поджидал обыкновенный  автобус - рафик, в который мы не спеша перебрались, с новыми рюкзаками и кучей вопросов в голове.
 Владивосток, или на  Дальневосточном сленге «Владик», предстал пред нами в тумане дождевых облаков, сыпавших морось на серые дома. Матросских патрулей, в чёрных плащ-палатках, попадалось на улицах больше, чем машин. Людей тоже виделось немного.
В общем, Дальневосточная база Советского Военного флота, была прозаически штатным провинциальным  городом. Правда, в те  времена  Советского Союза, совершенно закрытого, с неплохим снабжением.
 С причала рафик переехал на баржу-самоходку, по опустившемуся носу.
- не выходить,- предупредил наше желание размяться, Петр Ильич.
Уныло просидев полчаса в машине на палубе, отчаянно болтавшейся на волнах залива, баржи, мы съехали на берег какого-то островка, и, удивляясь, что нас ещё не стошнило, высадились, наконец-то у подъезда двухэтажного здания на другом краю острова.

- Пока будем здесь,- серьёзно произнёс Ильич. Эта его серьёзность что-то значила. И по этому,   начала немного злить ребят, из-за отсутствия другой информации.
 После нажатия на звонок, справа от двустворчатой двери, из неё вышел  морской офицер, с белосиней повязкой дежурного, и, молча, повёл нас по первому этажу в столовую, где мы хорошо покормились обедом.
 Он подождал, пока мы молча ели. От усталости говорить уже не хотелось. Хотелось просто умыться и спать. После того, как Пастух скомандовал, - «пошли дальше», он, также молча отвел нас в правое крыло на второй этаж, по пути показав на двери  с надписью «душевая» и «туалет М», в конце коридора с затемнённым шторами окном и ковровой дорожкой он остановился и, козырнув Ильичу, так же молча удалился восвояси.
По одной двери было с права, и слева от нас.
-Хабибуллин, Хван, Волошин, направо. Александров, Бабенко, Либерман – налево. Спать, отдыхать до завтра. Подъём в 6-00. Ужин в 19-00, - улыбнулся, чему-то, в первый раз за всё время нашего пути, Ильич.
- Чур, я возле окна,- прокричал Пинчер, влетая в комнату.
Возле правой стены стояли добротные деревянные кровати из молдавского мебельного гарнитура. С противоположной стороны, возле окна, с дверью на балкон, стоял стол с белоснежной скатертью. Дальше тумбочка с телевизором «горизонт», потом два шкафа. В небольшой нише, был умывальник, с большим зеркалом и маленьким ведёрком для  мусора, под ним. Дальше  шёл встроенный гардероб, для верхней одежды и обуви. Посреди лежал, ещё довольно новый, ковёр. Над ним красовалась приличная люстра. Возле каждой кровати стояла тумбочка, с ночником. Над ней, включённые в розетку, висели наушники. Постели были аккуратно застелены. Не было только стульев и полок для книг. В общем, отличные апартаменты.
-Прям офицерское жильё,- оглядываясь подъитожил Хохол..
 Я молча подошёл к  крайней от двери кровати, положил рюкзак возле тумбочки в углу комнаты, и, раздевшись до трусов, залез в чистую постель, нагло и по хамски. 
Сразу начало наваливаться небытиё. Ещё доносились голоса ребят, - Дедух, тебя на ужин будить?
-Конечно! – сквозь сон, вроде вслух проговорил я. И всё кануло в лету…

Глава Х

 Рука под подушкой затерпла. Вот дурная привычка. Откуда она у меня.
Я, почему то привык спать на животе. Хотя, после того, как мне в госпитале вырезали желчный пузырь, на что военврач пошутил,
-Радуйся, у тебя никогда не будет холецистита.
После позднего приёма жирной пищи, что частенько бывало в последнее время, ночью желчь выливалась в рот и, перехватив дыхание, жгло горечью горло и носоглотку.
 Я сел на край кровати, нашарил в темноте тапочки. Надо было вспомнить, где я их оставил. Пришлось включить ночник. Три часа, показывали стрелки на китайском будильнике. Тапки лежали с торца кровати. Я надел их и поплёлся в туалет. В последние годы, два раза за ночь, я обязательно шёл этой дорогой.
 Вернувшись и присев на кровать, я  протянул руку к другому краю и  погладил голову жены.
-Роднуля, повернись, ты храпишь.
-Угу. Хорошо.
Она  повернулась на бок от меня и ровно задышала, быстро уснув.
 «Какой странный сон»,- уже немного проснувшемуся, подумалось мне.
Ночные образы быстро выветривались из памяти. Было душновато. Я встал, открыл форточку в комнате, потом на кухне. Налил и выпил из термоса кислящий настой луговых трав. В окно было прекрасно видно разгоравшуюся зарю над величественным столетним  лесом. Красота.
Сзади подошла жена, и полуобняв, прижалась к правому плечу.
-Пойдём сегодня в лес, за малиной.
 Я понял, что она тоже восхищается зарёй. День  будет хорош. Всё понятно без лишних слов. Мне была приятна наша духовная близость.
-Конечно пойдём,- ответил я.
 Как отголосок сна, в голове воспроизвелись картинки совсем другого леса. Бамбуковый частокол. Огромные кусты папоротника, под облепленными мхами лианами. Странные запахи в испарениях, то тут, то там туманившихся среди кущей непривычной для глаз растительности.
-Роса спадёт, и пойдём, - добавил.
-Дай мне кофе.
 Она попросила, устраиваясь опять на кровати, подбивая под спину подушки, что бы полусидя испить чашку ароматного напитка. Это уже было традицией.
-Хорошо, любимая.
 Приготовив и подав кофе, я оделся и вышел во двор. Мотоцикл завелся сразу, с хорошим, бесперебойным урчанием. Набрав во фляжки воду, и кинув в рюкзак пару банок консервов, так на всякий  случай, я вернулся в дом.
 Жена с кем-то говорила по мобильному телефону.
-Хорошо. Как только определишься, когда будет место в госпитале, сразу его отправлю.
Я вопросительно взглянул в её лицо.
-Дочка. Нужно будет тебе поехать на пару дней к ней. Пройти обследование.
-Ты думаешь мои сны зависят от болезни?
-Не знаю. Но обследоваться всё равно надо. Да и дочку навестишь.
-Когда?
-Она позвонит, когда будет место в госпитале.
-Ну как будет, так и поедем. Давай собирайся, ещё в магазин зайдём.
 В магазине взяли бутылку сухого красного вина, чёрного хлеба, больших толстых сосисок, и гадости от комаров.
 Пришлось вешать рюкзак мне на грудь, жене было тяжеловато держать его на хрупких плечиках.
 Протарахтев полчаса по сельской дороге, я свернул на незаметную, среди травы тропку-канавку, и, обогнув бугорок, въехал в наше излюбленное, потайное место отдыха. Закрытое от посторонних глаз густым ельником, отгороженное глубоким оврагом с одной стороны и буреломом с другой, оно давно служило нам. После небольшого благоустройства в виде мангала и столика на двух закопанных в землю плахах, с чурбанами в виде скамеек, место стало уютным и прекрасно служило нам биваком в походах за грибами, ягодой, а то и просто для отдыха.