Антибоги

         
Антибоги

           То что он вчера по пьянке обещал сделать сегодня забыл вместе с моим существованием. Таков русский характер. Напряжение росло вместе с облачностью и осадками. Да так собственно всегда, и везде в России. Народ скупал спички, соль, свечи и вызывал раздражение, как и ремонтники, третий месяц вымораживающие  деньги за окончание ремонта. Он уже хотел их застрелить, но не из чего. Разве что из пальца, или из словесной пушки. Да собственно все равно конец. Трасса м10 стояла в двухсоткилометровой пробке. Президент болел, оппозиция готовилась к митингу. Не радовало ничего даже природа к тому же в городе кроме адских машин не осталось ничего живого, и еще какие то смутные яркие полосы  детства, в чужих стихах и со сном от грусти. Что же это? Рассвет на реке и рыбалка. Пробуждение от запаха бабушкиных блинов. Теплая постель после побега от мамы бухающей вермут с отчимом. Так и не вспомнил чем  точно был счастлив,  до того устал. Где то рядом плакали и смеялись  уже его дети, которые ему казались  лентяями с айфонами и ноутбуками. Где работа там их не ищи, думал он о старшей, средний отзывчивый, но игроман, младший плакса. Когда они пеняли на отсутствие машины и новой одежки, говорил, чтоб они радовались, что у них родители не пьют и не колются, а работают круглосуточно и все равно еле сводят концы с концами. А развращаться  незаслуженными покупками  вам не позволю кричал он, от бессилия. Тогда они переключались на нее, как голодные комары и сосали ее отзывчивую кровь, а она вяло отмахивалась, и засыпала от усталости, которую они не понимали. От усталости жизнью. Или ему казалось, и на нее переносил свое, и не заметил, как глаза закрылись, только успел щелкнуть выкл. телевизора  и оказался во сне.
            Ему не понравилась машина словно кто то посягнул на кусок его родной земли перед окном прям на тротуаре и к тому ж заехав  пусть на пожухлую, но на траву и немного выждав пока стемнеет,  вышел и проколол  все четыре колеса, представляя, что дырявит жирные ляшки захватчика и даже если кто увидит никто не помешает потому что всем  все равно или они так же хотели давно сделать, но не решались и только завидовали ему, он же  решил,  они молчат  если  не касалось их ужина, кошелька, покоя или отпрыска. Получив заряд смелости от сделанного и сидя на диване, дико улыбался, представляя  как взбесится, а возможно  испугается хозяин. Дальше больше и он не понимая и не задумываясь, кто вложил в его руки оружие, не в силах преодолеть вспышку ненависти, выстрелил в первого попавшегося на пути инородца, пока  шел до работы. Таких  мишеней легло от его выстрелов человек десять и никто не сказал ему не слова всем было все равно или они просто боялись человека с оружием или видели в кого стреляет и не имели ничего против или и то и другое и третье и четвертое завораживающее действо умерщвления нечисти поработило и пробрало их морозцем страха. Ведь они тоже как и он не считали их за полноценных,  называя между собой зверьми и зверьками, хотя сами многие уже были хуже них, и это ощущение ущербности и потерянного рая делало их еще злей и беспощадней. Каждый выстрел напоминал ему мини ядерный взрыв с расходящимися повсюду волнами звука, света и уже ударная волна могущества довершала разрушение всего вокруг. Одному из мишеней он приказал лизать ботинки и тот видя как бьется в конвульсиях его застреленный товарищ начал было, но потом вцепился зубами и рвал его ботинок прокусив палец за что также незамедлительно был отлучен от жизни как тот самые дикий зверь напавший на человека. 
            Ситуация складывалась до того странно и нереально, что он понял что, что то произошло. И его не станут преследовать, а наоборот он не должен останавливаться на достигнутом, чтоб захватить лидерство среди лидеров. И  пошел дальше в управу где по его мнению и сидел хозяин всех этих . И не слова не говоря  показав секретарю пальцем цсс, перезарядил и вошел к директору. Тут уж он увидел неисправимые глаза предателя и отвел душу  не оставив от него  живого места, за все что тот делал с ним и его домом  и его районом и его жизнью и верой в справедливость, последние десять лет. Тот даже пикнуть не успел как фонтан мозгов и крови забил из затылка как прорванная труба прошлой зимой. Мини ядерный взрыв делал свое дело, опустошая администрацию со скоростью звука. И на это не среагировал никакой спецназ, никакой омон,  никакая группа захвата. Вероятно, они тоже где то вершат свое темное дело думал он.
          Выходя из офиса он не слышал аплодисментов, но понимал, что ему аплодируют все униженные и оскорбленные мира, так как вырезать раковую опухоль своего района и города, а в общем и отчизны он только начал и на основании своей избранности зашел к знакомой замужней даме, которая давно нравилась и та почему то сразу согласилась на близость, не боясь, что муж должен был вот, вот прийти. А как же не убий спросила она? И убью, ответил он, тихо процедив, что это все евреи выдумали и ну их хитрецов, только с правильного пути сбивают, а сами. Когда же насладившись, он зашел в туалет и начал облегчаться, то неожиданно увидел себя падающего в свою же кровь и мочу. Крови и мочи становилось все больше,  мини ядерный взрыв не пожалел и его, разом забрав силы. Сказать что он не ждал такой развязки было бы неправдой. Ждал и много раньше, но она все не наступала и вот.  Так как пули как по заказу попали в сердце и затылок он умер мгновенно. Но в результате, он как бы остался не причем глядя как несуразно распласталось то, что еще секунду назад было его телом и еще недавно ело черешню и наслаждалось благоуханием ее оргазма. А вот и спецназ и голая напуганная шлюха подтвердил он догадку, жалея только об одном, что не успел  основательно почистить от иродов родную землю. Дальше это  некрасивое мясо, этот разрушенный храм жизни и смерти бывший, когда то им, потащили в коридор. А он безразличный ко всему,  уже куда- то летел вместе с волнами выстрелов и взрывов.
          Вероятно, гром просыпаясь подумал он. Откуда здесь,среди ясного неба. Нет это спецназ на соседней улице квартиру с оппозиционерами штурмует, сказала она и  как всегда поцеловала его в небритую пропахшую сном, щеку. Как всегда он встал сделал зарядку съел приготовленную ею яишницу и пошел на работу. Надо было жить дальше.