Запутавшись в Пронзительной Мести

Каменный Лик 2 (предыдущая глава) http://www.proza.ru/2012/12/03/268

                ДГ13 Запутавшись в Пронзительной Мести
                Ирис ведет меня к своему дому. И вот теперь мои видения совпадают точь-в-точь. Я вижу дом до и после пожара, сквозь слезы женщины, закутавшейся в лунный свет, внутри которого пробегают острые, яростные молнии.
                - Ты знал Герондеса Орна-Дорану? – Спрашиваю я, проходя за ним по обгоревшим ступеням в то, что раньше было подвалом. Каменный пол под ногами залит водой.
                - Да нет, видел несколько раз. Про него говорили – мол, хороший, богобоязненный человек. А я еще в детстве думал - почему человек должен бояться Бога? Если дитя боится своего родителя, то у них в отношениях что-то не так. А, если мы говорим о том, что Бог нас любит, то его нужно не бояться, а тоже любить. И делать или не делать не из страха, а из любви.
                - Получается, что религия ничего общего не имеет с Богом?
                - Также как и деньги в твоей жизни никак не относятся к полученному образованию! – Мой собеседник усмехается, и пожимает плечами.
                Поднимается ветер, и в его шуме мне кажется, что за полуобрушенными стенами дома раздаются шаги.
                - Ты слышал? – Юноша оборачивается, но мы уже внизу, и вокруг возвышаются стены. Кто бы или что бы там ни приближалось, мы не можем этого видеть.
                Он берет меня за руку, и сжимает ее, глядя мне в глаза в этот тревожный момент, желая пробраться глубже в мою душу.
                - Не надо, Ирис. – Я отдергиваю руку. – Если ты планируешь использовать меня в своих целях, а потом выбросить, как надоевшую игрушку, лучше не начинай. Этот плюшевый мишка зашил свое сердце назад в шкурку белыми ниточками, и больше никому не позволит с ним играть.
                - Столько боли, Домиарн, столько ненависти ко всему. Я был на этой тропе, поверь. И я нашел путь к свету. Но я не смогу тебе помочь, пока ты сам этого не захочешь. – Его губы так близки к моим, а пальцы так хотят распутать те ниточки, что мешают сердцам соединиться, что мне больше не хочется сопротивляться. Вот он, долгожданный, ласковый, заколдованный, которого я так долго искал. Чего я боюсь?
                Не знаю, почему я бросаю взгляд наверх. Стена над нами кажется как неизмеримо высокой, так и незыблемой. Над ней плывет всевидящее око луны с грустным лицом. В следующую секунду стена издает скрипящий звук, и обрушивается на нас. Я успеваю оттолкнуть Ириса на другой конец подвала, и последнее, что я слышу - это его крик, и плеск воды.
                В мутном тумане мне является каменный лик. Он очень хочет что-то сказать, но ему мешает яркая молния, бьющая меня жгучими, смертоносными стрелами.
                В небе раздаются удары грома, почему-то ритмичные, и в звенящем мареве каменный лик защищает меня от молнии.
                Молния - трагична и отчаянна. Она полна ярости и презрения, и ее цель - месть. Каменный лик же просит ее утопить ключи от комнаты Сумеречных Потерь в бегущей талой воде, и выйти из круга.
                На секунду они оба скрываются из виду, кружась в агрессивном танце, но молния возвращается с удвоенной силой, и посылает стрелу. Каменный лик заслоняет меня собой, ломается с хрустальным звоном, и падает на землю безжизненной, расколовшейся маской. А на том месте, где она висела в мареве, остается лицо человека средних лет с соболиными бровями, и мятежным выражением лица.
 
                - Домиарн!!! – Я слышу голос Ириса, но не вижу его, потому что на лице у меня – что-то острое и тяжелое. -  Ты жив?! Погоди!
                Тяжелое и острое убирают с лица, и я чувствую теплую ладонь, гладящую мой лоб, и это прикосновение упоительно.
                - Камни совершенно неподъемные, двигать трудно!! Но сейчас я тебя разгребу.
                Юноша снимает с моего тела камень за камнем, а слезы на его щеках сверкают в лунном свете, как драгоценности, которых не купишь за деньги.
                Я выбираюсь из-под оставшихся кусков стены, и хожу туда-сюда по чистой, сверкающей воде на полу.
                Ирис наблюдает за мной какое-то время.
                - Что ты ищешь? Зачем мы вообще здесь? – На мгновение усталость и тоска охватывают его, и он теряет желание что-то еще делать.
                - Где ты похоронил родителей?
                - Зачем тебе это знать? Я уже выбросил ключи от всех темных комнат в воду, которая не вернется!
                Я вздрагиваю от этих слов. И вижу каменный лик – прямо под моими ногами. Упавший кусок стены проломил часть пола, и все, что мне нужно сделать – это вытащить осколки тонких сланцевых плит, покрывающих пол.
                Хлынув в открывшуюся пустоту, вода образует над покоящимся под плитой серебристую, мистическую вуаль. Ирис подходит, смотрит в проем через мое плечо, и тут же отворачивается с рыданием.
                «Теперь расскажи, что ты сделал, когда нашел мое тело после пожара в церкви, Иммаюл.»
                «Все, что нужно, чтобы запустить последовательность – это дать системе команду.»
                Я делаю глубокий вдох, и касаюсь черной, обгоревшей кожи, не веря в успех. Но факт того, что тело не сгнило за два года, указывает на то, что паразит погрузил хозяина в дормантное состояние, и замер, не получив дальнейших приказов.
                От моих пальцев по изуродованному огнем лику растекается легкое свечение, и кожа начинает светлеть.
                Ирис, выскочивший из подвала, вернулся, подчинившись пересилившему любопытству, и теперь сидит на корточках рядом со мной в тягостном молчании, пристально наблюдая за происходящим.
                Лицо восстанавливается достаточно быстро, даже во сне приобретая свое обычное мятежное выражение, подчеркнутое густыми соболиными бровями.
                - Отец! - Ирис отшатывается в шоке. - Так это правда, Чернокнижник может оживлять мертвых!!! Вот она, твоя сокровенная тайна, о которой шепчется народ!
                - Нет. Я смог запустить последовательность регенерации клеток одного конкретного мертвого. Для этого способность к регенерации должна присутствовать. В организме твоего отца находится паразит класса «Сазарн», который будет реагировать на определенные команды. Симбиоз с этим ленивым, но безвольным, и послушным существом был передан ему от матери, твоей бабушки Трианы. Она была членом экипажа космического корабля, который разбился к югу от Тюстриджа около семидесяти лет назад. Капитаном корабля был мой дедушка, Арилеот 14.
                Мужчина с соболиными бровями открывает глаза, и  смотрит на нас, делая попытки вспомнить. Остановив взгляд на Ирисе, он начинает хрипеть.
                - Дождитесь, когда восстановятся голосовые связки. И пока советую вам не вставать. Регенерация внутренних органов и мышц может занять до часа.
                Ирис, плача, бросается сдвигать оставшиеся плиты. Замерев на секунду, он останавливает на мне полный надежды взгляд.
                - А маму воскресишь? Она здесь же лежит, надо только камни разобрать!
                Сожаление болезненно пронизывает мою душу ржавым, беспощадным гвоздем. Разрушительность моего ответа действует на юношу хуже обвалившейся стены:
                - Твой отец – сын инопланетянки с модифицированной генетикой. Твоя мать была обычным человеком. Я советую не трогать камни, под которыми покоится ее тело.
                Ирис рыдает, зажмурившись, уже не сдерживаясь, а из щели между плитами к нему тянется рука с быстро светлеющей кожей, и нежно гладит его по щеке, и каменный лик в моем видении вдруг начинает улыбаться загадочно, но светло.

Следующая глава: Связь Тысячелетняя http://www.proza.ru/2012/12/08/540