Однажды в мае, в полнолуние

 Это было за несколько лет до того, как умер мой любимый кот Маркиз, и мы кремировали его на берегу этого лесного озера, а потом похоронили его останки в темной, тихой воде, среди кувшинок. Не буду рассказывать, какой это был замечательный кот и как я его любила, чем он болел и почему умер – к делу это не имеет никакого отношения.  Скажу лишь, что озеро после этого мы назвали Маркизовым.  До этого оно звалось Коровье; почему, когда и кто дал ему это название? – Бог весть… Может быть, там утонула когда-то корова,  может, на его берегах были в незапамятные времена загоны для скота – история об этом умалчивает.
Итак, однажды в мае, в полнолуние, мы  с моим другом  решили отдохнуть на берегу этого озера, пожарить шашлычков, послушать соловьев, которые гнездились в ветвях черемух в великом множестве. Вечер был тихий, ясный. В заходящих лучах солнца играли на воде блики, золотились стволы берез. Черемухи в самом цвету наклоняли свои тяжелые  ветви прямо к темной воде озера, которая стояла неподвижно, как в колодце.  Ни ветерка, ни лепета листьев – полная тишь, только назойливо звенели комары. Мы разожгли костер, и дым немного отогнал прочь этих бессовестных кровососущих тварей. Я начала готовить шашлык, и, нанизывая ароматные куски мяса на шампуры,  не заметила, как сгустились сумерки.
 Над озером кое-где, в дальних заводях, заклубился молочно-белый туман, и вдруг все озарилось желто-масляным сиянием – над горизонтом неслышно взошла луна. Полная, огромная, она плыла, словно золотисто-жирная головка сыра над темным озером. Внезапно, как по заказу, оглушительно запели соловьи,  и ночь, напоенная душным ароматом цветущей черемухи и озаренная призрачным лунным светом, словно ожила. Поистине колдовская ночь! Мы замерли у догорающего костра, потрясенные ее красотой и величием, любуясь лунной дорожкой на воде и впитывая всем своим существом все запахи и звуки этого чудесного вечера.
Луна поднималась все выше и выше, и свет ее из теплого желтого стал молочно-холодным. Ночь чернела прямо на глазах. Исчезли в темноте стволы берез и купы черемух, и перед нами было только черное зеркало озера, с сияющим серебряным глазом луны на нем.
Похолодало; трава покрылась росой. Мы стали собираться домой. Внезапно я явственно услышала чей-то крик, пронзительный и горестный. Это был крик не зверя и не птицы, но и не человека. Но вот что странно: озеро совсем небольшое, и  нам были ясно видны все его берега. Ни рыбака, ни костерка не было в этот вечер на озере. Мы были совершенно одни. Откуда же этот жуткий крик? Но вот раздался еще один – крик, стон, плач, - не знаю, как и назвать этот леденящий душу звук.  Что это? Послышалось или нет? Но крик повторился снова, и уже гораздо ближе к нам. Мы решили, что нужно поскорее убираться отсюда восвояси.
Эти места, исхоженные в многочисленных походах, я знаю как свои пять пальцев; я могла бы этими лесными  тропами  пройти с закрытыми глазами. Ярко светила луна, серебрились в ее лучах дороги. До дому было идти не более часа хорошим ходом. Но, видно, это была ночь особенная, ночь майского полнолуния, Вальпургиева ночь, когда ведьмы слетаются на свой шабаш. Тогда я даже и не подумала об этом.  Только дома, после того, как мы проплутали по ночному лесу добрых три часа, мы поняли – нечистая нас попутала.  Потому что такие лесные люди, как мы, не могли никак заблудиться в знакомом лесу, ведь он был для нас, все равно, что дом родной.
Не верю я, конечно, в эти сказки про ведьм, но как вспомню эти страшные крики, мурашки ползут по коже и кровь стынет в жилах. Кто знает…