Невеста на подушках

Свадьба готовилась в лучших традициях жанра. Молодые вместе оканчивали школу, наслушались в своё время про «Тили-тили тесто, жених и невеста», кружились на выпускном и вот, наконец... Саша, темнобровый стройный красавец к этому времени окончил три курса военно-морского училища в Питере, а Вита перешла на третий педагогического в Днепропетровске. Проходило торжество в большой квартире жениха. Кроме родителей там проживали: его младший брат и две тётки - одинокие, пожилые матроны, положившие всю жизнь на воспитание любимых племянников. Сашины предки трудились инженерами на крупном предприятии, часто бывали в командировках и всеми домашними делами заправляли старшие сестры отца...
            В назначенное время к подъезду, бибикая, подкатил огромный бежевый «ЗИМ» с молодыми и дружками. Толпа заохала от восторга. На Саше, как влитой, сидел курсантский парадный мундир, а Виктория в нежносиреневом платье, веночке с фатой и небольшим, изящным букетом в руках была трогательно нежна и женственна. Мамы, обняв по очереди молодых, смахивали счастливые слёзы, а гости,- бывшие одноклассники, родичи, соседи бросали под ноги молодым яркие летние цветы. Все, во главе с виновниками торжества, неспеша поднялись на второй этаж. Накрытый в просторной гостиной стол, заканчивался в соседней смежной комнате, свободно проходя сквозь проём на месте снятых застеклённых половинок дверей.
         По тем временам стол был богат. Расстарались, в основном, Сашины родственники. Отец с матерью очень неплохо зарабатывали на своём заводе, пожилые тётушки жили скромно и откладывали большую часть своей пенсии, так что семья не бедствовала. А вот мама Виктории, железный завуч и секретарь парторганизации их же школы, поднимала дочку на одну учительскую зарплату, которая, как и сейчас, увы, оставляла желать лучшего.
С обычным шумом, толкотнёй гости рассаживались, согласовывая по ходу, кто с кем рядом устроится. Ближе к молодым сосредоточились родственники жениха, а друзья и ровесники оккупировали дальнюю часть стола в смежной комнате, с выходом на балкон и возможностью там покурить. Сашин отец, взяв на себя обязанности тамады, слегка постучал ножом по бокалу, наполненному искрящимся красным вином. Невнятный шум притих и хозяин снова, обратив на себя внимание тонким чистым звоном хрусталя, приготовился произнести первый тост. И вдруг: «Стойте! О зохен вей, я чуть не забыла самое главное». Все с удивлением уставились на старшую Сашину тётушку. А она, протиснувшись между спинкой своего стула и сидящей рядом сестрой, кинулась в комнату, расположенную как раз за ними. Через мгновение появилась в дверях, радостно улыбаясь и прижимая к груди огромную пуховую подушку в розовой наволочке. «Вы совсем забыли, что молодая жена должна сидеть на подушке, и тогда вся их жизнь будет счастливой и богатой».
        Тут надо заметить, наконец, что Саша и вся его многочисленная родня были представителями древнего и мудрого еврейского народа. Одноклассники, друзья, никогда не акцентировали на этом внимания. Сашка, как и все пацаны, лазил в чужие сады за начинающей розоветь черешней, покуривал в школьном туалете, при необходимости мог вступиться за «правое» дело своего двора или класса. Его родители трудились на заводе, как все стояли в очереди на квартиру, планировали будущее своих детей и, разве, что внешними, чисто национальными чертами, отличались от большинства граждан страны. Но вот тётушки...
            Сейчас на слуху такое понятие, как ортодоксальный еврей, придерживающийся обычаев и заветов своей веры, почитающий Тору. Тогда это не афишировалось, но Сашины тётушки хранили в комнате несколько еврейских книг, не забыли родной язык и в какие-то свои праздники исчезали на полдня из дома. Наверное, встречались с единоверцами и слушали наставления глубоко законсперированого   ребе...
         «Ой, Ривочка – умница, – раскудахталась младшая из тётушек, – а я и не вспомнила за подушки». И обе ринулись к молодым. Но тут уже опомнилась мама Виктории: «Никаких подушек не будет! Вы хотите, чтоб на меня показывали пальцами и песочили на бюро райкома. А Вита – член комитета комсомола, какие могут быть подушки?!» Тётушки растерянно остановились за стулом новобрачной. «Ну, как же, это хороший обычай, мы ведь, таки, желаем детям счастья и достатка», – упорно бубнили уважаемые сестрицы. «Я сказала никаких подушек или ноги моей и Виктории здесь не будет». В подтверждение серьёзности своих намерений новоиспечённая тёща обошла стул зятя и положила руку на плечо дочери. На Виту было жалко смотреть, Саша тоже растерялся, а молодёжь на другом конце стола откровенно потешалась. Шум подняли неимоверный. И только вмешательство главы дома положило конец разыгравшейся трагикомедии. «Так, – сказал он, –сестрицы дорогие, ищите себе женихов, вы у меня девицы хоть куда. Вас мы за свадебным столом обязательно посадим на подушки, а пока марш на свои места. Гости, вон, совсем затомились, а о молодых и говорить нечего». И свадьба, набирая обороты, покатила по проторённой веками и поколениями дорожке.