Обрывок первый. Глазами автора. Обрывки памяти

 Зима, декабрь. Главный герой, а может быть и не совсем уж такой и главный – Макс. Фамилии он или не имеет, или он сам её уже не помнит... Это молодой человек лет двадцати - двадцати пяти, в длинной чёрной футболке и широких потрёпанных тренировочных штанах, тоже чёрного цвета.  Он имеет: довольно здоровое телосложение,  короткую стрижку,  усталые глаза и немного волос на лице в форме усов и короткой бородки. Он как обычно сутуло смотрит в большое, во весь человеческий рост, окно.
 За окном идёт снег, темнеет. Довольно мрачная картина, картина мёртвого города. Земля покрыта лёгким слоем снега, по дорогам проносятся грязные машины, по улицам шерстят люди, в своей обычной вечной спешке. В этом городе пахнет бездушием. Люди, а вернее то, что от них осталось вечно спешат по своим делам. В этом городе у всех есть чем заняться... У всех кроме одного. Но как бы они не были бы заняты, всегда остаётся некая недосказанность, как будто им тоже нечем заняться и они от безысходности бродят по этому проклятому городу, подобно мёртвым из фильмов ужасов. Ищут новых жертв, что присоединяться к их маршу.
 «Как же уныла зима в этом мире…» - вдруг пронеслось в голове Макса.  Зима всегда нагоняет некую тоску, но сейчас это было нечто большее, он уже не первый месяц находиться в таком состоянии, депрессия уже давно съела всё в его внутреннем мире, оставив пустоту и эти мертвые холодные ветра, что дуют в это время года. Макса опять посетила бредовая идея, реально ли всё его бытие? Что он знает, что его окружает? Друзья, близкие, родные, просто знакомые и случайные лица. «Друзья – думаю их у меня двое: Алекс и Кирилл. Близкие – это друзья, а значит, их тоже двоя. Родные... Папа, мама... А вообще они у меня есть? Сколько не пытаюсь, почему я никак не могу вспомнить, кажется, я не помню, не помню, кто я? - рассуждал Макс. – А может я и не имел их? Кто я вообще такой? Зачем я живу?». Из рассуждений о своём окружении, он медленно перешёл к вопросам, на которые не могу найти ответы и которые отрыли ему глаза на его внутренний мир. Он не знал своего прошлого, он его вообще не помнил! Его память была не в порядке, она сломалось, как ломаться старые часы. Всё что он помнил это как приехал в этот город на поезде, а то, что было раньше в тумане... Он не пытается войти в него, знает, если он зайдёт, то обратно уже не выйдет, его утянет в это безумие. Психическое состояние его уже давно пошатнулось, единственный способ не сойти с рельс реальности - это было забыть. Забыть всё: близких, друзей, знакомых, всех тех, кого он знал из прошлой жизни. Это помогало ему жить или проживать... Да, он уже не жил, он проживал, проживал свой век. Его всё чаще настигает апатия. Это такая болезнь, такой вирус, что пожирает всё в душе, оставляя её пустой, забирает все чувства и эмоции, оставляя боль и холод. Как раз апатия вгоняла его в эту депрессию, пусть и длилась она не так и долго, но боль, что оставляла после, терзала его днями.
 Вдруг раздался вибрирующий звук со стола. Наш герой взял со стола свой старый потрёпанный мобильный, и нажал ответить, это был Алекс:
- Привет, ты где? Мы тебя уже заждались, обещал, что сегодня придёшь к пяти, а сейчас уже семь часов, - явно злясь, быстро произнёс Алекс.
- Забыл... Извини. Скоро буду, - волнуясь, ответил ему Макс, он чувствовал себя виноватым.
 Макс быстро одел любимую толстовку с кроссовками. И укрыв голову капюшоном, что скрывал его лицо от глаз людей, предварительно заткнув уши наушниками, пошёл к месту встречи друзей. Откровенно говоря, это его единственная одежда и вся она чёрного цвета.  Из всех цветов, он предпочитает белый и чёрный. Классику, проще говоря. Спустя 15 минут, подходя к вокзалу, он увидел Алекса с Кириллом.
 Алекс и Кирилл – это единственные друзья Макса. Как он с ними познакомился, не имеет особого значения. Просто они подходили Максу. Он не умел общаться, и ему были нужны люди, что заговорят первыми, так проще. Не нужно подбирать слова, которые не обидят человека, не нужно искать тему для разговора, они сами её тебе предложат. Он просто не умел нормально начинать разговор. Но не умел начинать разговор не оттого, что был глуп, нет наоборот, слишком много разных историй, слухов, легенд и других скучных и нудных вещей он знал. Он был уверен - эти истории вряд ли заинтересуют собеседника и поэтому рассказывал их лишь тогда, когда его просили рассказать какую-то конкретную историю. Плюс ко всему этому он не знал, как бы ответить или высказать необычно свою мысль, это было подобием навязчивой идеи. Алекс с Кириллом сами вошли в его компанию, они единственные, кто мог хоть как-то помочь преодолевать апатию.
 Пожав им руку, он присоединился к уже начатому разговору:
- Слышал, говорят, со следующего года опять поднимут цены на проезд, - сказал Алекс Кириллу.
- Ну... Тебе насчёт этого не нужно париться, подрежешь доноров на улице и все дела, - неудачно пошутил ему в ответ Кирилл.
Кирилл всегда шутил, но редко когда эти шутки были смешными. Естественно Макс и Алекс посмеялись, чтобы не обидеть Кирилла.  Хотя Алекса эта шутка задела. Он не любил использовать нож, который всегда был в его кармане, но всегда носил его с собой. Этот нож, а именно финка, как будто собственное отражение Алекса: такой же острый, резкий и прямолинейный. Говорит, многое не подумав, но не потому, что хочет их оскорбить или обидеть, просто он даже не думает, что это их может задеть.  Хотя с Максом и Кириллом всё иначе, их он знает. Нет, конечно, он и их иногда оскорбляет, но тут уж сказывается его характер.
- А чё вы тут о ценах заговорили, - вдруг спросил Макс.
- Да тут такое дело, думал машину себе брать, да вот с работы уволили, придётся ещё какое-то время, как и вы, на двух топать, - ответил ему Алекс.
- А за что уволили, начальству угрожал, - спросил у Алекса Кирилл.
 На лице у Алекса промелькнул оскал. Он уже замахнулся, чтоб врезать Кириллу, но Макс вовремя их разнял. Через полчаса все разошлись по домам... В тот день Макс, вернувшись домой, улёгся сразу спать, точнее просто лёг на кровать и ещё три часа бредил в своих мыслях. Обдумывая прошедший день и мечтая о чём-то невероятном и неосуществимом. Так было всегда, всегда его посещали эти бредовые идеи, не перебрав которые, он не мог уснуть. Вернее он засыпал где-то в этих идеях.