К барьеру! Юмор

Конкурс Копирайта -К2
Друзья, час пробил!

Для выполнения конкурсного задания в номинации «Юмор» -  участникам была предложена  картина  художника  Франческо Хайеса  «Поцелуй».

Авторы представили свои работы, приступаем к обсуждению. Для удобства рецензентов оба текста размещены в одном файле.

Встречайте, у барьера МУШКЕТЁР  и  МИЛЕДИ.   Начали:


Автор – Мушкетёр

ТЕАТР АБСУРДА

5100 знаков

Я люблю Машку Баклажанову. Она вся из себя такая обалденная, умная, грудастая красавица. Я же дрыщ в ее тени. Дело в том, что Машка выше меня на голову. Когда я пристаю с дурацким приколом, что у нее шнурки развязались, а потом завязались, я получаю затрешник, и отправляюсь с зарядом бодрости на свою пару. Бьет, значит любит. Пусть надо мной мужики угорают, но я к своей цели иду по плану великого комбинатора. Я завладею ее сердцем.

Сегодня в институте вывесили объявление: «Студенты, которые мечтают получить автомат по сопромату, приглашаются стать участниками спектакля «Робин-бобин, или принц воров наоборот». Желающих просим записаться в деканате. Как говорили у нас: «Сдал сопромат – диплом в кармане». Я боялся опоздать.

Толпа возле дверей была впечатляющей. Всеми правдами и неправдами я протиснулся в первую тройку, наобещав одному свои трусы с росписью Дасаева, другому шляпу с концерта группы ZZ Top, третьему носки на подтяжках от Дольче Габбана. Когда цель была близка, пришла она – Маха. Толпа волнительно расступилась. Под восторженное «Вау!» Машка королевой продефилировала мимо и хлопнула дверью у меня перед носом.

Её участие придало мне уверенности. То, что меня возьмут,  даже не сомневался. С конкурентами  разберусь по ходу. Машка вышла и объявила:

– Полный Аншлаг! Труппа укомплектована! Я оказалась последней в списке!

От такого заявления у меня опустилось всё, что до этого могло быть приподнятым.

– Неудачник, - сказал я себе, и двинул от всей толпы в сторону, забыв про Машку и её голую спину. Неожиданно кто-то взял меня за шиворот и резко развернул. Я вдруг уткнулся в Машкину грудь. И не только глазами. Чему приятно был удивлен.

- Ты куда, френдбол, собрался? - возмущенно поинтересовалась она. - Я тебя записала. Репетиция назначена на завтра в 17.00 в актовом зале. И не опаздывать! Понял?».
Ошарашенный такой новостью я ничего не мог ответить. А потом заорал: – «Даааааааааааааааааа». Все заржали.

После небольшого кастинга нас с Машкой утвердили на главные роли, но какие! Это был полный крах. Я должен был играть Мэриан, а она из-за роста Робин-бобина. В случае отказа - пожизненная  несдача сопромата. Я согласился. Машка слегка хлопнула меня по плечу, так, что я присел.

- Не дрейфь, Кутиков, завтра идем покупать тебе платье.

– Пипец! - только и произнес я.

В магазине продавцы даже не удивились, что платье требуется мне, а не Машке. В примерочную принесли голубое платье, туфли, чулки. Машка протянула мне какую-то рюшистую хрень с подвязками.

- Это корсет. Его надеваешь первым.

Я обомлел, а Маха, хихикая, удалилась.

Взял я эту фигню, а там, мама-миа, шнурки длиннее, чем на кроссовках. Повертев в руках, понял, что надо надевать через ноги. Когда попытался натянуть до живота, узкая  часть корсета застряла на причинном месте. Пришлось шнуровкой повернуть корсет вперед, чтобы развязать шнурки. Но там никак не поддеть было узел. Промучившись еще немного заметил, что подвязки оказались  сверху. Понял, что надел корсет вверх ногами. Решил не заморачиваться, и оставить как есть. Напялил платье, туфли и вышел.

Я раскорячился на каблуках, как пропеллерная лопасть. Машка долго угорала зажигательным смехом, заразив всех присутствующих.

- Ну как? - поинтересовался я, пытаясь пройтись.

Сделав два шага, наступил себе на подол платья и растянулся перед Машкой. Юбка задралась. Волосатые ноги и эта фигня с сиськами на жопе были доступны для публики. Машка, утирая слезы смеха, не могла никак сказать, то, что хотела. Просмеявшись, протянула мне руку:

- Кутиков, это отпад! Ты зачем себе на задницу натянул корсет? Еще и шнуровкой обмотался? Ты меня потряс, чесслово!

Я улыбнулся и на четвереньках пополз переодеваться. Женщины продолжали посмеиваться. Потом Машка купила себе красные лосины и шляпу с пером. Накидку, она сказала, позаимствует у отца.

Наступил долгожданный день выступления. Я, как всегда, опаздывал. Платье надел дома, чтоб не перепутать второпях, и вызвал такси.

Народ тусил, потягивая напитки. Напялив черные очки, я двинулся к залу. Меня то и дело дёргали, окликали и щипали с криком «Вау!». Один пифон пытался назначить встречу после спектакля. Машка одобрительно взглянула и провела за кулисы.

Спектакль начался, а я не мог заставить себя сдвинуться с места. Голос предательски срывался с фальцет на бас. Публика веселилась и подбадривала:

- Мэриан рулит! Дай каблуком шерифу в глаз!

Я опять умудрился наступить на платье и упал в Машкины объятия.

Все получилось необыкновенно эффектно. Машка наклонилась и прижалась теплыми губами к моим. Я закрыл глаза и улетел по-настоящему. Зал притих. Даже стулья не скрипели.
Нарастающее волнение и Машкина настойчивость разбудили вулкан. Меня, как говорят, понесло. Уже не она, а я жадно припал к её губам. Мы не могли остановиться.

Расстегнувшаяся булавка,  держащая нижнюю юбку в длине, впилась в меня. Я заорал. Крик потонул в бурных овациях зала. Машка подхватила меня, и утянула за сцену. Вытащив булавку, мы продолжили целоваться. Публика вызывала нас на бис.

Сопромат автоматом не поставили, это была первоапрельская шутка. Зато я стал встречаться с самой лучшей девчонкой на свете!


Автор – Миледи

У МАРГЕРИТ МОЕЙ ДУША СВЕТЛА

5100 знаков


У Маргерит моей душа светла
Благоухает тело, словно роза…

Густав задумался и сунул в рот перо - оно кололось, неприятно пахло и точно не навевало романтические мысли. Меж тем, стихотворение следовало закончить.

Ее губы… щеки… грудь...
Нет, все-таки губы…
Светла – ала – мала - дала…

Густав испил глоток вина, не из бокала, а из глиняной кружки с отколотым краешком. Хозяйка гостиницы не понимала, как следует потчевать студентов. И не просто студентов, а поэтов – любимцев муз, знатоков изысканных метафор. Муза нервно вздрогнула и помахала радужными крылышками.

Густав макнул перо в чернила и продолжил с новой строфы.

А голосок у ней, как соловья…

Тут юноша вспомнил учителя грамматики. Старый пень Аргус грозил перстом и ругался. «С чего бы это?» - подумал Густав, возвращаясь к виршам.

Ступня ее мала, как кость граната.

Он вновь впал в раздумья. Во-первых, сравнение уже было каким-то неприятным. Кость граната маленькая, красненькая и кисленькая. Мысли о ножке Маргерит у Густава с красненьким, может, и ассоциировались, но с кисленьким – точно нет. Во-вторых, с ритмом были проблемы. Густав положил перо, вчитался в текст и загрустил. Может, в душе он и был поэтом, но злосчастный разум намекал, что вряд ли. Тут и муза улетела, укоризненно взмахнув напоследок полой одеяния, весьма волнующего. Густав замер, представив Маргерит в нежнейших шелках цвета лаванды, облизнулся, покраснел и уж после осенил себя крестным знамением. На всякий случай.

Юноша задул свечу и начал раздеваться. Разулся, снял нарядный, с пышными фестонами, хотя и несколько обветшавший уже верхний упелянт. Вздохнул, вспомнив, какой упелянт видел вчера на одном франте - сшитый не из плохо окрашенного сукна, а из бархата – зеленого и явно нежного на ощупь. Густав наверняка понравился бы Маргерит, явись пред ее очами в том упелянте.

Он стянул оранжевые, невыносимо элегантные чулки. Таких не было у франта! Густав продал бы любую деталь туалета, но это сияющее чудо оставил. Да что там! Даже предложи ему король тысячу дукатов за чулки, и то не отдал. Впрочем, возможно, подарил, предложи Его величество в обмен прекрасную Маргерит. Нет, на ее руку Густав не претендовал, та отдавалась слишком дорого. Хотя бы просто на тело. Оно могло достаться бесплатно.

Мечты Густава перетекали в сон, и уже на грани он успел подумать, что вот бы ему еще тирольскую шапочку с фазаньими перьями. Но был только сон.

Вот Густав, такой красивый в чулках, зеленом упелянте, скрытом коротким плащом, в шапочке с перьями, стоит в галерее у церкви святого Августина. Он знает, что еще минутка, и она придет. Не может не прийти. Ведь сегодня, когда она направлялась к молебну, они встретились взглядами, и Маргерит оценила и упелянт, и шапочку, и чулки.
 
Густав замер, прислушиваясь к звуку легких девичьих шагов, нежному шепоту: «Ах, милый Густав». И вот она, в шелковом платье цвета лаванды, простоволосая, взволнованная. Подбежала и остановилась примерно в клафтере, будто не решаясь подойти. Все-то три ее шага – бесконечное расстояние для того, кто влюблен и боится.

«Возлюбленная моя!» - воскликнул Густав, подпрыгнул к Маргерит, обхватил ее за талию, прижал к себе, но тут взгляд его упал на свою чуть отставленную ногу. Густав улыбнулся, убедившись, что чулок сидит безукоризненно, и подумал, что они с Маргерит выглядят красиво, но не идеально. И тогда он подвел трепещущую девушку к лестнице, поставил на нее ногу. Было лучше, но недостаточно хорошо. Тогда Густав прикинул, как бы это могло смотреться, обхватил голову прелестной Маргерит ладонями, принудив девушку красиво откинуться назад. Маргерит испуганно схватилась за плечи Густава, но тому казалось, что она недостаточно грациозно изогнулась. Тогда он согнул девушку так, что ее спина почти лежала на его колене, и только после этого припал к нежным сочным губам Маргерит. Их поцелуй длился вечность. Ее нежное сладкое дыхание проникало в его кровь и заставляла ту то двигаться быстрее, то замирать, как вода в высокогорном озере. Густав никогда не был в горах, но ему нравилось это словосочетание: «высокогорное озеро».

Густав не делал ни губами, ни языком пошлых движений, о которых ему рассказывали другие студиоузы. Он просто замер, касаясь ртом розового бутона губ Маргерит.

Вдруг он испытал нехватку воздуха, а потому оторвался от манящего рта и позволил Маргерит выпрямиться, а потом взглянул в глаза девушки - они полны были слез. «О! - подумал Густав. – Как она возвышенна и чувствительна! Простой поцелуй заставляет ее ронять прелестные жемчужинки!»

«…» - простонала она.

«Что-что? – торопливо переспросил Густав.

«Дурень, спина!» - выкрикнула девушка, оттолкнула Густава и поковыляла туда, откуда пришла, держась за поясницу.

Молодой человек смотрел ей вслед и морщился.

«Фууу… - думал он, - как это низко. Как неэстетично!»

Он вновь глянул на свои ноги, обтянутые умопомрачительными чулками, и довольно улыбнулся. Это был идеал. Это была красота.

Густав проснулся. Сквозь сомкнутые ставни сочился солнечный свет, безжалостно озаряя обветшавший упелянт, потрепанный желтый берет. На столе валялся лист пергамента с неоконченными виршами.


P.S.  Уважаемые рецензенты! Специально для вашего удобства краткая выдержка из Регламента:

КРИТЕРИИ ОЦЕНКИ РАБОТЫ ЧИТАТЕЛЯМИ

В работе оцениваются:
• эмоциональное воздействие;
• оригинальность формы описания;
• стилистическая грамотность;
• соблюдение формальных требований конкурса (объём, соответствие теме задания, номинации).

Читатель определяет, какое произведение в паре наиболее полно удовлетворяет предложенным критериям. Главные из них – эмоциональное воздействие и оригинальность формы описания.

Вы имеете возможность проголосовать  до 21:00 по московскому времени 25.11.12г. 

К-2 желает вам лёгкости в принятии решения и приятного общения!



© Copyright: Конкурс Копирайта -К2, 2012
Свидетельство о публикации №212112301635

Рецензии
http://www.proza.ru/comments.html?2012/11/23/1635