Маруся

                ******

   Мы хотим есть, мы хотим пить. Мы любим горячую нежную яичницу по утрам с ветчиной и сыром, на обед наваристый украинский борщ с пучком зелёного лука и куском капчёного сала натёртого чесноком, а вечером усевшись в любимое кресло и выпивая из прозрачного стакана дорогой шотландский виски, закусив плиткой черного шоколада  включаем телевизор и смотрим...смотрим..смотрим, потом слегка захмелев погружаемся в полусон,и невольно закрыв глаза не слышим ничего, а думаем о том как прошёл день, как пройдёт следующий, что будет через месяц, год да и вообще что чёрт возьми происходит?...и кто в этом виноват? И потеряв нить и без того несвязанных мыслей, приходим к выводу что просто сегодня так, просто такое время-просто как-то так. Затем бросив взгляд на экран, и услышав последние слова комментатора что нашим снова немного не повезло, и что в следующий раз всё будет по другому, поморщившись проглатываем ещё пятьдесят грамм виски чайного цвета и положив  лимон на язык , отправляемся спать, чтобы завтра встретить следующий день, где может быть всё будет по новому.

               

 Марусе не было и двух месяцев, когда её в картонной  коробке из под телевизора купив на городском базаре Семён привёз в  деревню, и выпустив на земляной пол устеленный соломой, поселил в хорошо сколоченном деревянном  сарае с просторной территорией вокруг ограждённой рабицей.
-Вот здесь ты теперь будешь жить. Сказал Семён любуясь молодой и необыкновенно шустрой свинкой которая в туже секунду как только коснулась лапами  пола сарая хаотично забегала и фыркая осваивала новые владения.
-Смешная какая, Ма-ру-ся! И почему продавец сказал что ты Маруся? И чуть не заплакал когда продал тебя? Смешная! вот ведь смешная какая, ох и шустрая. Семён с любовью смотрел на свинку.
-Как дочка! ...И что за мысли такие. Семён жестом как-бы смахнул слова с языка.
 Вдруг Маруся остановилась навострила треугольные розовые уши и маленькими круглыми глазками-пуговками взглянула на Семёна.
-Ой! Семён от неожиданности вздрогнул. Маруся исподлобья с любопытством его разглядывала.
 Семен был мужчиной шестидесяти лет, сухой, невысокого роста, лицо его было покрыто морщинами. По его осанке, походке и цвету кожи лица было видно, что это человек тяжёлого физического труда. Он был хорошим человеком бесхитростным, прямым, не завистливым, всю свою жизнь он проработал в родном колхозе. По профессии Семён был агрономом, но работал механиком когда механик пил, трактористом когда трактористов не хватало, кладовщиком когда кладовщики проворовывались. Семён в колхозе был нужен всегда и везде, все знали что он не подведёт, не запьёт и ни когда ничего не возьмёт. Таких как Семён на весь колхоз и пятерых не сыщешь и конечно не только односельчане но и руководство колхоза  его уважали, но платили мало, да и не просил он много и никогда не жаловался.
-Как смотрит, словно слышит меня а дочка! Семён сказал это вслух. Маруся в ответ вильнула хвостом.
-Ты что Маруся понимаешь меня? Он смотрел на свинку, но та в туже секунду  опустила на пол пятак зафыркала и быстро зашевелив короткими лапами снова смешно забегала по периметру сарая.
-Валя. Ва-ля и-д-и сюда. Семён нараспев крикнул жене.
-Посмотри кого я привёз!
Валентина наспех обув калоши и накинув телогрейку на домашний халат причитая выбежала из избы и повернув на задний двор поспешила к мужу.
-Ты когда это приехал Семён? я и не слышала ничего. Обратилась она к мужу и пройдя территорию ограждённую рабицей подошла к сараю.
-Да только, минут десять как. Ответил Семен.
-Ты глянь-глянь кого я привёз. Он вопросительно посмотрел на Валентину.
 Валентина просунув голову в калитку сарая заглянула внутрь.
-А! какова? Гордо проговорил Семён.
-Какова красавица? А Валя?
 Валя чуть не расплакалась увидев шуструю, хрюкающую, коротконогую свинку.
-Ну-ну это ты чего? Сказал Семён заметив как намокают глаза жены.
-Эт ты чего? Перестань-перестань Познакомься лучше. Это Маруся. И Семён показал рукой на свинку.
-Мммм-а-ррру-ся??? Проглатывая комок в горле проговорила Валя.
-Боже мой Маруся! И у Валентины снова навернулись слёзы.
-Да Маруся. Твёрдо сказал Семён. И подумал
-Наша дочка. И снова как бы смахнул рукой слова с языка.
-А это Валентина. Семён посмотрел на свинку и рукой шутливо сделал жест в сторону жены, представляя Валю Марусе беспорядочно бегающей по сараю. Но свинка остановилась и чёрные выразительные  глаза-пуговки теперь изучающе смотрели на Валю.
-Семён ! Семён ! Ты видел? Она..Она..что понимает нас? забормотала Валентина.
 Теперь Маруся исподлобья  смотрела на Валю.
 Валентина была женщиной пятидесяти семи лет, так же как и её муж была честной, трудолюбивой и чистоплотной. Работала Валя в том же колхозе что и Семён бухгалтером, иногда кадровиком или секретарём, когда  данные должности оставались вакантными. Местные жители уважительно называли её Валентиной Петровной. Последние семь лет Валентина Петровна сильно болела, а два последних года даже пришлось отказаться от работы и она занималась домашним хозяйством.
 Семён и Валя как бы дополняли друг-друга, жили дружно, ни когда  не ссорились и хоть в браке были уже тридцать девять лет, детей Бог им не дал и с этой бедой они со временем свыклись, а свою любовь они отдавали всему что видели и к чему прикасались.
-Семён она слушает нас, и мне кажется что понимает. Сказала Валя.
-Да будет тебе Валь, вечно ты болтаешь всякое. Ответил Семён. Ведь не мог он поддержать подобного разговора, хотя в душе он колебался  и с Валентиной был Согласен.
-Это обычная свинка, сколько таких у нас было а Валюша ну сколько? Продолжал Семён.
-Конечно Сенечка. Валентина так иногда называла Мужа.
-Конечно были, но ты посмотри на неё, а Сенечка посмотри. Говорила Валя.
-Да самая обычная свинья это. Старался холодно говорить Семён
-Са-ма-я обычная. Сильно сомневаясь внутри, продолжал Сёма.
Вдруг Маруся опустив пятак к полу в два коротких прыжка подскочила к Семёну и ударила его лбом в кирзовый сапог левой ноги. От неожиданности Семён отскочил от сарая назад и подскользнувшись уселся на землю перемешанную с талым снегом.
-Вот тебе и обыкновенная Сеня, обыкновенная! Звонко по детски смеялась Валя.
-Вот тебе и как все! Валентина продолжала смеяться.

-Да ты ж голодная дочка! Запричитала Валентина Петровна.
-голодная ведь, эх Семён ! Семён! Вставай пшеницу запарить надо. И Валя торопливо скрылась за углом дома.
-Дочка? Она назвала её дочкой ?  Семён посмотрел сквозь открытую дверцу сарая, Маруся как ни в чём не бывало снова громко фыркая бегала по его периметру.
 
 
 Незаметно пролетел март, солнце поднималось всё выше, дни становились теплее и длиннее, в небе потянулись первые косяки гусей и уток клиньями рассекая голубое небо, на полях появились проталины, по острым  сосулькам скатывалась весенняя капель.
 Маруся выходя из сарая на территорию ограждённою сеткой, поднимала глаза кверху и  вдыхая весенний воздух, любовалась косяками пролетающих  птиц, жмурясь от яркого весеннего солнца.
 -Здравствуйте гуси! Как бы говорила Маруся мимо пролетающему гакующему гусиному косяку задирая вверх розовый пяточек.
-Здравствуй Маруся! В ответ дружно отвечали гуси! И приветливо размахивая крыльями, летели куда - то дальше.
 Затем Маруся знакомилась с ожившими насекомыми, и грызунами появлявшимися в её сарае, ей было интересно всё: как сходит снег, как из земли появляется первая трава, как за металлической сеткой на яблонях набухают почки, и откуда так много вокруг живого, откуда так много разных запахов?
 Всё -всё вокруг неё просыпалось и жило, жизнь её наполнялась смыслом. Она говорила с червяками, жуками и воробьями усевшимися на ограждение её территории.
 -Как всё интересно, как всё вокруг молодо, живо, радостно и светло и как хорошо жить.
 -А вот и хозяйка. Маруся встречала её радостным хрюканьем и шевелением спирально закрученного хвоста. Она очень любила Валентину и весной Валентина казалась ей более лёгкой -помолодевшей!
 Валентина Петровна принесла Марусе ароматную запаренную пшеницу, перемешанную с перловкой, и  свежей воды из колодца. Затем отойдя в сторону любовалась как Маруся хрюкая от удовольствия ест принесённый завтрак.
-Ешь, ешь девочка....доченька моя, ешь маленькая. Говорила Валя и сердобольно наблюдала за Марусей. Следом пришёл Семён чистить сарай и почесать Марусю про меж ушей, от такого удовольствия Маруся падала на брюхо и закатывала глаза, шмыгая влажным пятаком.
-Ну что нравится дочка? Спрашивал Семён, и больше ничего не смахивал с языка. В ответ Маруся довольно хрюкала.
-Ишь какая лапочка, красавица моя, и он хлопал Марусю по спине.
 Маруся была благодарна своим хозяевам за уход, любовь и ласку которую они ей дарили.Она ждала их днём и скучала по ним ночью. Эта забота и любовь что они давали ей была настоящей, чистой и она отвечала им взаимностью как только могла.


  Лето было в самом разгаре, на дворе стояла середина июля, дни тянулись долго и были похожими друг на друга, вечером было немного прохладнее. Иногда днём стояла невыносимая жара, и тогда Валентина Петровна приходила к Марусе с ведром холодной воды опускала туда тряпку и мыла свинку. Семён появлялся редко рано утром и поздним вечером и выглядел очень усталым он всё меньше чесал Марусю меж ушей, и почти ничего не говорил. Маруся скучала по Семёну, она останавливала его при выходе из калитки и была пятаком по сапогу, но Семен говорил:
-Мне пора Маруся, почешу в другой раз, обязательно почешу. И выходил проч.
 Маруся не умела говорить, она смотрела ему вслед всё теми же глазами-пуговками и тоскливо фыркала. Затем наступало утро, следом тянулся день  и снова ночь.
 Пролетел июль, следом август. Засентябрило.


 Начались дожди, небо сделалось тяжёлым,серым и печальным. В воздухе появились новые запахи. Какое то незнакомое чувство вдруг постепенно овладевало Марусей, чувство которого она раньше не испытывала, чувство какой-то невыносимой тоски и тревоги какой-то неизбежности.
-Валя. Сказал Семён ставя чашку чая на блюдце.
-Да Сёмочка. Отозвалась Валентина.
-Ввввв-аля .Семён замялся.
-Я знаю Семён. Она посмотрела мужу в глаза.
-Знаю. Восемь месяцев истекает в сентябре. Сказала она ровным и спокойным голосом,затем сняла с головы заколку с небольшим красным бантиком и положила в карман своего халата.
-Мне последнее время нездоровится, ты ведь знаешь Сеня совсем нездоровится, я совсем не сплю, это наша дочка и я этого не переживу. Она посмотрела на мужа.
 Семён хотел возразить, хотел сказать:
-Что это всего лишь свинья, всего-лишь-свинья. Но не смог. Она не была всего лишь свиньёй! И он сам был привязан к ней. Семён всё это с трудом укладывал у себя в голове, и  поэтому промолчал. Жена всё видела в его глазах и всё понимала.
  За последние две недели Валентина Петровна сильно сдала, её мучили приступы, бессонница, скакало давление. Она пережевала. Переживать она начала с того дня как только увидела Марусю в первый раз в тот день когда свинка повалила Семёна ударив его пятаком в сапог, но последние недели её тревога усилилась.
 Этой ночью Валентину Петровну снова мучил приступ, болезнь и тревога не давали покоя. Семён несколько раз вызывал скорую но Валя всё время отговаривала его и Семён отменял вызов.
  Рано утром Валентина запарила пшеницу и в халате обув калоши на босые ноги отправилась к Марусе.
-Здравствуй девочка. Здравствуй маленькая. Поздоровалась она с Марусей и выложила завтрак в корыто свинке. Маруся приветливо замахала хвостом и зачавкала.
Затем поставив ведро на землю и засунув руки в карман халата Валя обнаружила там заколку с бантиком, которую вчера зачем то положила туда. Валентина  подошла к свинке оттянула пружину заколки и пристегнула Марусе бант рядом с её левым ухом. Маруся хрюкнула отошла от корыта взглянула на Валю задорным взглядом и весело принялась расхаживать по сараю как бы демонстрируя свою красоту. Валя изумлённо смотрела на Марусю.
-Маруся девочка моя! Доченька! Семён! Семён! Кричала Валя
-Семён! Сеня!
 Семён услышав крики жены вбежал в сарай в одном трико. Маруся вышагивала по сараю как столичная модница по городскому бульвару. Затем увидев Семена Маруся принялась шевелить крючковатым хвостом и покачивать головой демонстрируя красный бант. Семён от изумления открыл рот.
-А ты говоришь свинья . Сквозь слёзы и смех говорила Валя.
-Такая как все? А Сеня? Такая? Валя смеялась. Семён не очень понимал что происходит Маруся действительно модничала.
-Но как? как такое может быть? Прошептал Семен. Она не просто ходила она дефилировала как хорошо обученная модель.
 Затем из груди Семёна вырвался непроизвольный смех, затем ещё и ещё и он закатился раскатистым хохотом. Смеялась и Валя,а Маруся продолжала задорно ходить по сараю чеканя копытцами по земле.


  Вечером Валентине Петровне стало хуже приступ уже не отпускал. Приехавшие по вызову медики сделали обезболивающее, через некоторое время Валентине стало легче и от госпитализации она отказалась. Затем укутавшись в пуховое одеяло Валя сладко уснула.
А утром Семён разбудить её больше не смог.


 Прошло пять дней за рабицей послышалось шарканье кирзовых сапог, отворилась калитка забора, и Семён подойдя к сараю распахнул деревянную дверцу в руке он держал ведро запаренной пшеницы, но Маруся не сдвинулась с места она лежала в углу сарая,а рядом с её левым ухом был приколот всё тот же красный бант.
  Перед Марусей стоял небритый, постаревший, усталый человек, голова его беспомощно висела на плечах, его ноги сгибались в коленях на которых он еле-еле держал собственное
обессиленное тело. Семён поставил ведро на пол облокотился спиной на косяк двери сарая и медленно сполз вниз. Он остался один.
  Маруся поднялась на коротких лапах, подошла к хозяину влажным пятаком провела по кистям его рук, и положила свою голову ему на колени, Семён крепко обнял её и зарыдал.
-Вот так вот доченька, вот так. Сквозь слёзы шептал Семён. В ответ Маруся молчала, её уши  уныло висели, глаза печально смотрели на хозяина.
-Вот так милая. Семён крепко сжимал голову Маруси, выплакаться ему было некому.

 
 На дворе был октябрь, ночи стали совсем холодными, затопились деревенские печи и из каменных труб деревянных домов столбом повалил дым.
 Семён целыми днями просиживал в сарае возле Маруси,и лишь изредка выходил из своего двора в магазин, купить самого необходимого экономя последние деньги.
-Семён! кричали местные мужики видя когда он идёт  за покупками
-Когда свинью резать будешь? Зима скоро! Затем переглядывались видя что Семён не отвечает  крутили у виска пальцем.
-Мол тронулся совсем. После того как супругу схоронил.
 Семён лишь вздрагивал когда слышал подобные крики, и на ходу вполголоса бормотал:
-Эта наша с Валей дочка, наша девочка. И снова запирался в своём дворе на несколько дней.


  Как то собрались деревенские мужики вечером за бутылкой мутного самогона, в доме местного слесаря, что стоял на окраине деревни. Нарезали сальца, репчатого луку, наварили картошки с маслицем, достали солёных огурчиков и маринованных опят.
  В небольшое запотевшее окошко старенького домика мирно барабанил косой октябрьский дождик. В русской печи потрескивали берёзовые паления, отчего изба наполнилась теплом и уютом. Выпили, ну и разговорились о том о сём, за жизнь, баб и политику, так  слово за слово и  речь  зашла о Семёне.
-Совсем мужик из ума выжил. Сказал Степан высокий сухой с острыми чертами лица мужчина лет пятидесяти тяти, хозяин избы.
-Точно выжил. Как Вальку  свою схоронил так совсем чужой стал, не разговаривает ни с кем, ходит тенью до магазина, по сторонам не смотрит, худой-худой стал. Отозвался  второй полный, с пухлыми щеками мужик, работающий в колхозе механиком.
-Говорят сидит в сарае у свиньи целыми днями и не ходит никуда. Помочь ему надо бы а?, свинья перерастёт или сдохнет зимой, забить бы надо, мясо продать а деньги Семёну вернуть, а то не свиньи ни денег зимой не будет. Сказал третий заросший щетиной мужик.
-Точно, точно говоришь Коля подхватили слова небритого мужика собеседники.
-А ты Иван что? Что ты думаешь? Обратился Николай к самому пожилому мужчине до этого момента сидевшего молча.
-А что тут думать, жаль мне его ой как жаль. Иван печально покачал головой.
-Какой мужик а!…. какой мужик. Теперича не сыскать таких. Вот ты Витя. Иван повернулся к полному механику нанизывающему гриб на вилку.
-Ты...бывало запьёшь в посевную и к Клавке на печку в соседнюю деревню, неделю нет тебя. Председатель бегает тебя ищет, трактора налаживать надо, а ты с Клавкой на печке любовничаешь и трава тебе не расти. Иван смотрел на Виктора, который отстал от ловко увёртывающегося опёнка.
-Эт да, согласился механик.
-Эт было.И Витя виновато скосил глаза в строну.
 Иван замял папироску, чиркнул спичкой о коробок, глубоко затянулся и на выдохе продолжил:
-А Семён видя что дело плохо, что некоторые трактора не едут, подойдёт бывало рукава засучит и ковыряется, ковыряется подле него, затем слышишь дрынь, дррр-ыынь, дрынь, и загудел трактор!загудел!прочихался , заработал. Василь Петрович председатель наш тогдашний, царство ему небесное, от радости  готов был Семёна на руках носить-уважал он Семёна шибко, уж шибко уважал. Иван тонкой струйкой выдохнул вверх папиросный дым   и затушил окурок в пепельнице из жестяной консервной банки.
 Молчали. Затем разлили по стаканам самогона, и также молча выпили, звонко шмыгая носами.
-Вот скажи Иван Михалыч. Неожиданно обратился к Ивану Николай.
-Ты самый старый из нас, всю жизнь в колхозе прожил. Семён  то откуда? откуда родом то будет? Кто родители его?
-Да какого рода ещё?  Ко-ля? С упрёком сказал Иван
-Ка-ки-е родители? Сирота он, си-ро-та, больше сорока лет тому назад они с Валькой держась за руки совсем босые в колхоз пришли, худые, озябшие, голодные. Детдомовские они.
 Василь Петрович напоруки их взял, дом в колхозе выделил, старенький, заколоченный, брошенный домишко, в котором по сей день Семён живёт. Помогали им колхозом всем,кто гвозди принесёт, кто лист железа. Руки у Семёна золотые были. И Иван бросил невольный взгляд на пухлые руки механика, тот заметив скользнувший взгляд Ивана Михайловича быстро спрятал руки под стол.
-Золотые руки у него. Продолжал Иван.
-Отстроил дом, двор справный, скотину держал. Работал больше всех. Только вот детишек Господь им не дал, ведь они перед тем как весной в колхоз попали, зиму всю в лесу прожили скрывались, в детдом возвращаться не хотели вот и поморозились все, ох и сильно поморозились, Валентина всю жизнь потом болела, о детях мечтала, а Семён себя во всём винил. Только не ругались они, ни когда не ругались, всю жизнь вместе были, всю жизнь рядом. Любили друг-друга больше жизни любили. Как ни кто сейчас любить не может. А когда мочи больше в лесу жить не было, в колхоз пришли,так за руки держась и пришли, крепко крепко друг друга держали.Как вспомню их тогда- сердце щимет. Иван немного помолчал.
-Когда к дому к этому заколоченному пришли ох и радовались они как волчата радовались. Василь Петрович сам монтировкой на двери замок ржавый взломал, вынул из кармана новый с ключами и отдал Семёну. Семён чуть не расплакался, расчувствовался очень, сто раз спасибо повторял остановиться не мог. Затем председатель поцеловал их в лоб и провел    в избу. Так они и поселились в колхозе. И без всякого там рода. Иван закончив посмотрел на Николая.
 Молчали . Иван плеснул себе немного из бутылки в стакан, залпом выпил, сказал что пора уже, накинул телогрейку, попрощался и вышел из избы.
 -Да уж! Вздохнул Степан
-Жаль мужика совсем один остался, и не нажил ведь ничего, всю жизнь горбатился и не нажил. Сказал Виктор.
-Помочь ему надо братцы, помочь, свинья единственная у него осталась да и та пропадёт, сдохнет ведь зимой, заболеет и сдохнет ни мяса у Семёна не будет ни денег, точно вам говорю, убеждал собеседников Николай.
-Забить её надо, забить. Николай продолжал смотреть на друзей.
-Ты кажется Коля на бойне работал, вот и забей, а я подсоблю. Сказал Степан.
-Как в выходные Семён за хлебом уйдёт, мы и забьём свинку, тушу сдадим, а деньги Семёну вернем,все до копейки, слышишь Коля? всё до копеечки. И Степан упёрся взглядом в небритого мужика.
-Конечно Стёпа конечно. Отвечал Николай почёсывая щетину.
 Друзья неторопливо выпили ещё по одной, на том и разошлись.
 
 Было раннее субботнее, октябрьское утро. Запарив зерна и поцеловав фотографию Вали Семён направился в сарай к Марусе, она ласковым взглядом и фырканьем встречала хозяина у калитки.
-Соскучилась милая? Вижу -вижу соскучилась. Он вывалил содержимое ведра в корытце свинке и уселся на пол облокотившись на косяк деревянной двери. В дом Семёна не тянуло, после смерти Вали там было пусто, холодно, и неуютно, а тут в  сарае жила их дочка их с Валей девочка. Здесь  Семёну было спокойно, ему казалось что Валя тоже здесь, и  что она звонко смеётся своим раскатистым заразительным смехом.
 Поев Маруся подошла к Семёну положила голову ему на колени, он нежно чесал её  меж ушей. Глаза Семёна были закрыты, а мысли далеки.
-Ну что обыкновенная а Сёма обыкновенная? Валя стояла в халате и калошах посредине сарая,светлая и счастливая.
-Красавица наша, девочка. Это наша доченька! Сема слышишь доченька! и не вздумай обидеть её Сёмочка не вздумай!
-Конечно доченька, Валя, наша с тобой девочка, наша с тобой девочка, на-ша с то-бой де-воч-ка! слова Сёмы эхом уносились куда-то далеко. Семён вздрогнул, открыл глаза, был уже полдень, Маруся спала у него на коленях.
-Мне пора идти девочка, у нас совсем нет хлеба, я скоро вернусь, и он аккуратно снял с колен голову Маруси и вышел.
  На улице было пасмурно, но дождя не было, повсюду на земле скопились мелке лужицы, и грязь. Ветер был не сильным но холодным и Семён приподняв воротник телогрейки тяжёлой походкой двинулся в сторону магазина.

 Маруся проснулась от того что за дверью калитки услышала странные настораживающие слух  шаги, она отошла в глубь сарая опустила пятачок и попыталась вглядеться в щели деревянной двери.
 -Ты готов Коля? за калиткой послышался низкий мужской голос.
 -Готов, готов! открывай давай. Отозвался второй  сухой так же незнакомый Марусе голос.
Дверь калитки распахнулась, дневной свет ослепил свинку, и в дверном проёме появились два мужских силуэта, Маруся пригнула передние лапы и выпучила на незнакомцев черные глаза.
-Ты смори Степан какие глазища! я таких ни когда не видел! чёрт побери! какие глазища! а Стёпа! Восхищённо воскликнул  Николай.
-Бей Коля! ты не на глаза пришёл смотреть, а человеку помочь. Холодно крикнул Степан.
В руке Николая появился острый клинок. Николай в одном прыжке очутился за спиной  Маруси размахнулся что бы нанести колотую рану за ухом, но Маруся дёрнулась, Николай промахнулся и нанёс глубокую длинную резанную рану шеи. Маруся рванула изо всех сил сбив с ног стоячего в проходе Степана и выбежала во двор.
-Ты что Коля твою мать творишь? Кто же так свиней режет? Убойник ты хренов! Во весь голос орал Степан, теперь до утра ловить её будем хрен поймаем, пошли отсюда быстрее пока нас Семён здесь не застукал. И они быстро выскочили проч со двора.
 Маруся раненая носилась на заднем дворе, кровь не прекращаясь вытекала из её шеи, она визжала что было мочи,теряя силы, звала на помощь, но силы вместе с вытекающей кровью быстро покидали её, лапы её подкашивались, она сделала ещё несколько шагов пошатнулась и упала набок в зеркальную лужицу на заднем дворе, кровь продолжала вытекать на землю, густея перемешиваясь с грязью, взгляд её помутнел и всё вокруг окуталось дымкой, её чёрные глаза пуговки смотрели в небо, небо было каким то серым и мёртвым, по которому печально улетали на юг клинья гакающих гусей.
- Пока  Маруся. Кричали ей улетающие вдаль гуси прощально махая крыльями.
-Прощайте гуси,истекая кровью она посыла им взглядом своё последнее  прощание.


 Семён нашёл Марусю мёртвой, лежащей посредине грязной лужи. Он сел с ней рядом на голую землю и ещё долго смотрел в её открытые чёрные глаза-пуговки. Семён не заметил того как пошел дождь сменяющийся первым снегом, не заметил холода и ветра, не заметил он и того как на землю медленно опустилась ночь.

 Следующим воскресным утром, соседи обнаружили что дверь и окна дома Семёна тщательно заколочены досками, а калитка во двор распахнута настежь. Люди возле его дома столпились в кучу но зайти во двор не решались. Затем кто-то из толпы постучал по заколоченным окнам, и двери, но ни кто не ответил.
Люди кричали:
-Семён! Семён! Ответа так же не было. Тогда они гудя преодолевая робость, решились пройти на задний двор. На месте где раньше был сарай для Маруси, теперь возвышался холмик из свеженасыпанной  земли в изголовье которого стоял крест сделанный из ветвей яблони, на перекрестье которого была прикреплена заколка в виде ярко красного банта. Под бантом, закрепленная на проволоке к перекладине креста болталась деревянная табличка на которой аккуратно выведенными буквами было написано : «Нашей единственной доченьки от Семёна и Валеньки»




  Мы хотим вкусно есть, и сладко пить. Мы любим горячую нежную яичницу по утрам  с куском поджаренного ржаного хлеба и сыром, на обед наваристый украинский борщ с пучком зелёного лука и куском холодного сала натёртого чесноком, а вечером усевшись в
любимое кресло и включив  телевизор, возьмём из холодильника кусок аппетитной копчёной ветчины с косым розовым срезом, из которого на нас смотреть будут печальные Марусины глаза.

                *******************************